Этнографические географические лингвистические труды св иннокентия. Молитва святителю Иннокентию
(Вениаминов Иван Евсеевич; 26.08.1797, с. Анга Верхоленского у. Иркутской губ.- 31.03.1879, Москва), свт. (пам. 31 марта, 23 сент., 10 июня - в Соборе Сибирских святых, 5 окт.- в Соборе Московских святителей, в Соборе Санкт-Петербургских святых и в Соборе Радонежских святых), митр. Московский и Коломенский, миссионер. Род. в семье пономаря церкви с. Анга Евсевия Попова. В 6-летнем возрасте лишился отца и был отдан на воспитание дяде, диак. Димитрию Попову. В 1806 г. переехал в Иркутск и через год поступил в семинарию, где учился до 1818 г. и был одним из лучших учеников. В 1814 г. ректор архим. Павел (Некрасов) присвоил юноше новую фамилию - Вениаминов в память о недавно скончавшемся Иркутском еп. Вениамине (Багрянском) . В 1817 г. Иван женился на дочери священника Е. И. Шариной. В семье было 7 детей, один из которых стал впосл. протоиереем (см. Г. И. Вениаминов). 13 мая 1817 г. рукоположен во диакона для служения в Благовещенской ц. Иркутска, 18 мая 1821 г.- во иерея к той же церкви. В 1818 г. назначен учителем 1-го класса церковноприходской школы, снискал расположение прихожан.
1997 год был объявлен годом И. в Православной Церкви в Америке, а также в шт. Аляска, юбилей отмечался под эгидой ЮНЕСКО. В отреставрированной на деньги Правительства США ц. арх. Михаила в Ситке (Новоархангельске) создан историко-культурный заповедник - Дом рус. епископа, в честь И. названа вершина Алеутского хребта на Аляске (2507 м) - вулкан Вениаминова.
Арх.: АВП РИ. Ф. 340. Оп. 874; РНБ ОР. Ф. 314; РГБ ОР. Ф. 149. К. 2. Д. 3, 5, 6; К. 4. Д. 25, 47; К. 8. Д. 2; К. 9. Д. 1; ОПИ ГИМ. Ф. 194. Д. 2-5; ЦГИАМ. Ф. 203. Оп. 526. Д. 919; Оп. 744. Д. 22, 1368, 1406, 1408, 1457, 1458; Оп. 746. Д. 1159, 1169; Ф. 229. Оп. 2. Д. 1232, 1245; Оп. 3. Д. 4, 18, 28, 113; РГИА. Ф. 796. Оп. 209. Д. 1487, 1512, 1515; Ф. 797. Оп. 39. Отд. 1. Ст. 2. Д. 63; РГАДА. Ф. 1204. Оп. 1. Д. 23483, 23486, 23489, 23491, 23505, 23517; Ф. 1207. Оп. 1. Д. 36, 1148; Univ. of Alaska, Fairbanks, USA. Alaska Native Language Center Archive. Aleut Language Collection. AL825V1825-1896, CE840V1840, EYV1830.
Соч.: Алеутский букварь. М., 1836; Мифологические предания и суеверия колошей, обитающих на сев.-зап. берегу Америки // Сын Отечества. 1839. Т. 11. Отд. 3. С. 40-82; Население рус. владений в Америке и разделение его // ЖМВД. 1839. Ч. 34. № 12. Смесь. С. 86-89; Способности и браки алеутов // Там же. 1840. Ч. 36. № 5. Смесь. С. 57-66; Евангелие от Матфея: На алеутско-лисьевском и рус. языках. М., 1840; Зап. об об-вах Уналашкинского отдела. СПб., 1840. 3 ч.; Указание пути в Царствие Небесное. М., 1840; Замечания о колошенском и кадьякском языках и отчасти о прочих российско-амер., с присовокуплением российско-колошенского словаря. СПб., 1846; Опыт грамматики алеутско-лисьевского яз. СПб., 1846; Слово при вступлении в управление Московской паствой 26.05.1868 г. // ПО. 1868. № 5. С. 153-154; Творения М., 1886-1888. 3 т.; Письма Иннокентия, митр. Московского и Коломенского. М., 1897-1901. 3 т.; Административные док-ты и письма Высокопреосв. Иннокентия, архиеп. Камчатского, по управлению Камчатской епархией и местными духовно-учебными заведениями за 1846-1868 гг. / Сост.: В. Крылов. Каз., 1908; Путевые журналы... за 1850-1851, 1861, 1862, 1863, 1864, 1865, 1867 гг. // Крылов В., публ. Мат-лы для истории Камчатских церквей. Каз., 1909. С. 1-84 (2-я паг.); Journals of the Priest Ioann Veniaminov in Alaska, 1823 to 1836. Fairbanks, 1993; Письмо И. Вениаминова К. Т. Хлебникову: 21 дек. 1824 г. // Рус. Америка: По личным впечатлениям миссионеров, землепроходцев, моряков, исследователей и др. очевидцев. М., 1994. С. 151-189; Путевой журнал... 1827 г. // Курьер Петровской Кунсткамеры. СПб., 1995. Вып. 2/3. С. 327-335; Избранные труды свт. Иннокентия, митр. Московского, апостола Сибири и Америки. М.; Новосиб., 1997; Письмо свт. Иннокентия (Вениаминова) министру народного просвещения Российской империи А. С. Норову // ЖМП. 1999. № 9. С. 76-77; Матханова Н. П. Письма св. Иннокентия (Вениаминова) к М. С. Корсакову: 1851-1879 гг. // Общественное сознание и лит-ра XVI-XX вв.: Сб. науч. тр. Новосиб., 2001. С. 246-274; Быть полезным Отечеству: Сб. писем. М., 2009.
Лит.: Громов П., прот. Черты для будущей биогр. Иннокентия, архиеп. Камчатского // Киевские ЕВ. 1862. № 13. С. 454-460; он же. Припоминания современника о Высокопреосв. Иннокентии, митр. Московском // Иркутские ЕВ. 1879. № 23. С. 247-256; № 24. С. 259-269; № 25. С. 276-282; № 26. С. 283-288; № 27. С. 293-303; № 28. С. 308-316; № 29. С. 317-326; № 30. С. 329-338; № 31. С. 339-349; Hale C. R. Innocent of Moscow: The Apostle of Kamchatka and Alaska // American Church Review. 1877. Vol. 29. P. 402-419; Амвросий (Ключарёв), еп. Новопреставленный Иннокентий, митр. Московский // ДЧ. 1879. Ч. 2. Кн. 5. С. 77-84; Виноградов А., прот. Восп. о Высокопреосв. Иннокентии, митр. Московском // Иркутские ЕВ. 1879. № 39. С. 441-457; Высокопреосв. Иннокентий, митр. Московский и Коломенский: Биогр. очерк // Миссионер. 1879. № 18. С. 137-143; Голубинский Д. Ф. Памяти Московского митр. Иннокентия // ДЧ. 1880. Ч. 2. Кн. 5. С. 96-109; Барсуков И. П. Иннокентий, митр. Московский и Коломенский, по его сочинениям, письмам и рассказам современников. М., 1883; Тур Е. Очерк жизни и деяний Иннокентия, митр. Московского. М., 1884; И[ером.] Х[аралампий]. Очерк жизни и апостольских трудов Иннокентия, митр. Московского. М., 1886; Сысоева Е. А. Жизнь и подвиги Иннокентия, проповедника Евангелия на Алеутских о-вах. СПб., 1887; Сугорский И. Митр. Иннокентий на Крайнем Востоке // РВ. 1888. Т. 199. № 11. С. 164-191; Фиалкин В. Московский период миссионерской деятельности высокопреосв. Иннокентия (Вениаминова) // Странник. 1891. № 4. С. 659-675; № 5. С. 83-100; он же. Свт. Иннокентий, митр. Московский, и его миссионерская деятельность // ЖМП. 1979. № 3. С. 70-75; № 4. С. 73-77; № 5. С. 73-77; № 6. С. 68-77; Комаров Н. П. Труды и заслуги покойного митр. Московского Иннокентия для правосл. рус. миссионерства // Правосл. благовестник. 1895. № 2. С. 81-88; № 3. С. 137-148; № 4. С. 189-200; Корсунский И. Н. Иннокентий, митр. Московский и Коломенский // ВиР. 1897. Т. 1. Ч. 2. С. 205-224; 1898. Т. 1. Ч. 1. С. 1-26, 147-172, 303-338, 427-439, 546-565; ЖПодв. Март. С. 346-355; Муравьёв А. Н. Из записки... о Преосв. Иннокентии, архиеп. Камчатском. Пг., 1915; Иохельсон В. И. Алеутский яз. в освещении грамматики И. Е. Вениаминова // ИАН. Сер. 6. 1919. Т. 13. № 2. С. 133-154; № 4/7. С. 287-315; Степанова М. В. И. Вениаминов как этнограф // Тр. Ин-та этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая АН СССР. Н. с. 1947. Т. 2. С. 294-314; Алексеев В. Высокопреосв. Иннокентий, митр. Московский // ЖМП. 1949. № 7. С. 36-44; Федорова С. Г. Рус. население Аляски и Калифорнии: Кон. XVIII в.- 1867 г. М., 1971; Евлогий (Смирнов), архим. Жизнь и апостольские труды митр. Иннокентия (Вениаминова) // ЖМП. 1975. № 3. С. 58-65; Окладников А. П. От Анги до Уналашки: Удивительная судьба И. Попова // ВИ. 1976. № 6. С. 121-129; он же. Иннокентий Вениаминов // Первопроходцы. М., 1983. С. 130-161. (ЖЗЛ); Причисление к лику святых апостола Сев. Америки и Сибири митр. Московского и Коломенского Иннокентия (Вениаминова) // ЖМП. 1977. № 12. С. 3; Деяние Свящ. Синода 6 окт. 1977 г. // Там же. 1978. № 1. С. 2-9; Garrett P. D. St. Innocent, Apostle to America. Crestwood (N. Y.), 1979; Скурат К. Е. Свт. Иннокентий, митр. Московский, в последние годы своей жизни // ЖМП. 1981. № 9. С. 68-70; Гончаров И. А. Фрегат «Паллада». Л., 1986; Аржанухин В. В. Первые рус. правосл. школы в Америке // Архив РИ. 1993. Вып. 3. С. 242-250; Пакулак Д. Жизнь и деятельность Иннокентия, митр. Московского. Тюмень, 1994; Апостол нашего времени: Жизнь и апостольские труды митр. Иннокентия (Вениаминова): [Сб.] М., 1996; Беляев С. А. «В память вечную будет праведник...»: (Обретение мощей свт. Московского Филарета, свт. Московского Иннокентия и архим. Антония) // ЖМП. 1996. № 12. С. 57-67; Широков С., свящ. Свт. Московский Иннокентий, апостол Сибири и Америки // Там же. № 6. С. 28-38; Августин (Никитин), архим. Деятельность РПЦ в Сев. Америке: (К 200-летию свт. Иннокентия) // МисОб. 1997. № 8(22). С. 11-17; № 9(23). С. 9-15; Алексий II, Патр. Московский. Обращение (в связи с открытием юбилейного года свт. Иннокентия) // ЖМП. 1997. № 2. С. 38-39; Курляндский И. А. Свт. Иннокентий (Вениаминов) как церк.-обществ. мыслитель: (Новые док-ты о свт. Иннокентии (Вениаминове)) // МисОб. 1997. № 8(22). С. 6-10; он же. К 200-летию со дня рождения свт. Иннокентия (1797-1879) // Амер. ежег. М., 1997. С. 217-226; он же. Иннокентий (Вениаминов) - митр. Московский и Коломенский. М., 2002; он же. Митр. Московский и Коломенский Иннокентий (Вениаминов) и его отношение к вопросам церк. реформ 1860-1870-х гг. // Личность в Церкви и обществе: Мат-лы междунар. науч.-богосл. конф. М., 2003. С. 257-289; Свт. Иннокентий (Вениаминов), митр. Московский... апостол народов Сибири и Америки: Библиогр. справ. / Сост.: прот. Б. Пивоваров, О. А. Павлова. Новосиб., 1997; A Good and Faithful Servant: The Year of Saint Innocent: An Exhibit Commemorating the Bicentennial of the Birth of Ioann Veniaminov / Ed. L. Black. Fairbanks, 1997; Близнюк А., диак. Этнографические и геогр. наблюдения в миссионерских поездках свт. Иннокентия (Вениаминова) // Научно-богосл. труды по проблемам правосл. миссии. Белгород, 1999. С. 192-196; Поздеева И. В. Свт. Иннокентий - организатор и руководитель перевода и издания книг на якут. яз. // Там же. С. 15-20; Романова Н. В., Лазарева Н. Ю. Путешествия и подвиги свт. Иннокентия, митр. Московского, апостола Америки и Сибири. М., 1999; Шишигин Е. С. Митр. Иннокентий (Вениаминов) и его место в истории народов Аляски, Сибири и Дальн. Востока // На службе Богу и якут. народу: Мат-лы правосл. конференций. Якутск, 2006. С. 519-525; Анисов Л. М. Просветитель Сибири и Америки: Жизнеописание свт. Иннокентия, митр. Московского и Коломенского. М., 2007; Климент (Капалин), митр. Русская Правосл. Церковь на Аляске до 1917 г. М., 2009. С. 98-218.
Я. Э. Зеленина, Е. В. Лопухина
ПОДВИЖНИКИ
«СЛЁЗЫ НЕ ПРЯТАЛ...»
В вашей газете дважды рассказывалось о владыке Иннокентии (Вениаминове, †2002) – одноименнике и праправнуке митрополита Московского, апостола Америки и Сибири Иннокентия (Вениаминова). Это были встречи ваших корреспондентов в разные годы и в разных городах – в Петербурге, когда батюшка был ещё архимандритом ( , № 361) , а также в Москве и в Ситхе (США, Аляска), когда он был уже епископом ( , № 435). Прочтя в вашей газете рассказ о приснопоминаемом батюшке, я решила послать вам стихи о нём. Дело в том, что Господь также даровал мне встречу с этим духоносным старцем. Вспоминается, как это было...
С батюшкой я встречалась в декабре 2000 года в храме Всех Святых бывшего Ново-Алексеевского монастыря, что в Красном Селе в Москве. Всё было так, как я написала в стихах: после службы он потихонечку шёл к выходу из храма, опираясь на палочку-клюку, останавливаясь перед иконами и кланяясь святым ликам. В храме ещё звучали вечерние молитвы и каноны, но прихожане, как пчёлы за маткой, потянулись за батюшкой к выходу – что-то необыкновенное было во всём его облике, в его глазах и улыбке... Батюшка вышел в просторный притвор храма, обвёл всех взглядом и сделал жест рукой, приглашая всех к себе ближе.
У нас в притворе храма стоит столик, на котором пишут записки, и батюшка остановился около стола. С ним был послушник Евгений, который принёс ему стульчик из церковной лавки, и, присев, батюшка стал нам говорить, словно читая в душах, что кого волновало. Он щедро делился своими воспоминаниями, рассказывал о семье, о том, как Господь хранил его во всех испытаниях – в лагере, на фронте. Рассказывал, что он в лагере ухаживал в бараках за больными и потом на фронте был санитаром и выносил раненых. Говорил, что его всегда и везде хранила материнская молитва.
Как он сокрушался о своих грехах! Плакал по-детски, не скрывая слёз, когда рассказывал о том, что «имел жестокое сердце» и ненавидел большевиков и коммунистов, и, когда во время боя ранило их коммуниста-политрука, он даже в душе злорадствовал, что, мол, так и надо ему за то, что коммунисты рушили храмы и убивали священников... А этот человек перед смертью обратился к нему с просьбой написать письмо его матери о гибели сына – именно к нему, сказав: «Вениаминов, я знаю, ты верующий, напиши моей матери так, чтобы она не плакала, отошли мои документы и помолись обо мне...» Среди документов были партбилет и иконочка с написанной молитвой... Батюшка опустился перед ним на колени, попросил у него прощения и сказал, что исполнит всё... И нам батюшка сказал, что молится об этом человеке каждый день и каждый день просит прощения за своё жестокое сердце.
Слёзы так и сыпались из батюшкиных глаз... Говорил о том, что никогда никого нельзя осуждать, нельзя желать зла. Он удивительно рифмовал фразы, говорил двустишиями – это была его особенность. Всех благословил, одарил календариками с иконочкой прапрадеда, апостола Сибири и Аляски, – я до сих пор храню этот календарик. Потом потихонечку стал выходить из храма на улицу – у нас высокие ступенечки, и, чувствуя наше благоговение перед ним, не желая затмить собою Христа, батюшка покряхтывал немного нарочито, чтобы мы так уж не преклонялись, а увидели перед собою немощного старичка. Ещё и сказал: «У стариков одна радость – покряхтеть».
Удивительно чистый, детский взгляд у батюшки был – совсем не стариковский, не замутнённый годами. Он, перед тем как сесть в машину, опёрся на дверцу. Я стояла рядом, и как-то само собой получилось, что потёрлась щекой о тыльную сторону его ладони – рука была тёплая, сухая и мягкая... Батюшка улыбнулся, другую руку положил мне на голову, погладил как маленькую и благословил. Тогда мне было 44 года, но я почувствовала себя ребёнком. Эта встреча была единственной у меня со старцем, но она как родник, который питает душу много лет...
Сожалею, что, придя домой, не записала всё подробно, что батюшка рассказывал, – его выражения, его не очень складные и от этого ещё более трогающие душу двустишия о духовной жизни. Но некоторые строчки в моём стихотворении буквально повторяют его слова: о том, что мамочка молилась о нём «денно и нощно; что «счастливы те, о ком молятся матери – выше молитв этих нет». Мне эти его слова очень помогают в жизни. Так случилось, что вскоре тяжело заболела моя мама, я ушла с работы, чтобы ухаживать за ней, и вот уже почти десять лет кормлю её с ложечки, меняю памперсы и благодарю Бога за то, что именно мне одной выпал этот крест, хотя у меня есть ещё сёстры. Если бы не та дорогая моей душе встреча с приснопоминаемым старцем, я могла бы сломаться духом в такой ситуации. Но его слова, его благословение дают мне силы не просто не роптать, а радоваться такому послушанию от Бога.
Старенький батюшка
Шёл потихонечку батюшка старенькийК выходу от алтаря,
Ножками шаркал, обутыми в валенки,
Тихо молитву творя.
Низенько кланялся перед иконами,
Так улыбаясь святым,
Словно они отвечали поклонами,
Встретившись с братом родным.
Так, шаг за шагом, степенно, несуетно
Батюшка вышел в притвор.
Люди стояли и ждали на улице,
Чтобы начать разговор.
Всем улыбнувшись – такие все разные! –
И опершись на клюку,
Батюшка стал прихожанам рассказывать,
Что повидал на веку.
Сколько он пережил! Взор затуманился...
Страх за семью и арест...
В годы войны выносил с поля раненых,
Пули свистели окрест.
Пулям не кланялся, честью повязанный,
Грудью других защищал.
Сколько бойцов ему жизнью обязаны!
Многих он в строй возвращал...
Сам ранен не был – всем в удивление,
Думали – заговорён.
Мама молилась о сына спасении,
Верила – выживет он.
После войны он домой возвратился,
Мама была во дворе,
Сына увидела – и покатились
Вёдра с водой по траве...
И на коленочки мама упала –
Слава Христу, сын живой!
Денно и нощно молилась и знала –
Сын возвратится домой!
Слёзы не прятал батюшка старенький,
Да и не спрячешь нигде...
Жемчугом мелким рассыпались капельки
В длинной седой бороде...
Он говорил о почтении к матери,
О материнской любви,
Нас призывал, чтобы время не тратили
И матерей берегли.
И на вопросы свои, что не задали,
Мы получили ответ:
Счастливы те, о ком молятся матери,
Выше молитв этих нет!
Старца того Иннокентием звали,
Встречу никто не забыл!
Был он праправнук Сибири святителя,
Что на Аляске служил...
Любовь ПЛАТОНОВА
г. Москва
Апостол Сибири и Америки, первосвятитель земли Амурской
Один из основателей Благовещенска, небесный покровитель духовно-просветительского центра Благовещенской епархии
Жизнь под знаком Промысла
«[Господу] угодно было назначить мне поприще служения в Америке – и это исполнилось, несмотря даже на противление воли моей» Святитель Иннокентий (Вениаминов)
Долгий путь сына сибирского псаломщика до московского митрополита, полный миссионерских странствий, научил святителя Иннокентия видеть свою жизнь под знаком Промысла Божьего и безгранично доверять ему.
Рано потеряв отца, Иван (имя до принятия монашества) с девяти лет был отдан на учебу в Иркутскую семинарию. По обычаю того времени некоторым семинаристам меняли фамилии. Отличник Иван Попов становится Вениаминовым в честь недавно умершего иркутского епископа Вениамина (Багрянского) , человека неординарной судьбы, выпускника Лейденского университета в Голландии.
Неоднократные попытки матери устроить Ивана псаломщиком на место отца «были напрасны… потому, что мне суждено служить не на месте моей родины, а в Америке» , — напишет позже святитель.
Мысль жениться приходит семинаристу Иоанну также неожиданно вовремя. Ректор собирался отправить преуспевающего семинариста в академию и не благословил бы ему брак, но рано ставшая от мороза река Ангара прервала сообщение ректора с семинарией, Иоанн успевает жениться в его отсутствие: «Не будь этого случая, конечно, ректор не позволил бы мне подавать просьбу о женитьбе, и тогда пришлось бы ехать в Академию, а не в Америку» .
Разнарядка для Иркутской епархии отправить одного священника на остров Уналашку к алеутам была встречена иркутским духовенством без особого энтузиазма. Дьякон, на которого выпал жребий, предпочёл солдатскую службу отправке на край света в духовном звании.
Поначалу Иоанн тоже отказывается от предложения. Но слова заезжего жителя Уналашки об усердии алеутов к молитве и слышанию Слова Божьего производят в нем неожиданный переворот, он «загорелся желанием ехать к таким людям», несмотря на слезы жены, матери и тещи.
«Желание ехать в Америку было совершенно не мое: Господь по великой милости Своей дал мне его, — пишет святитель. — Да и в самом деле, … был ли мне какой расчет, судя по-человечески, ехать Бог знает куда, — когда я был в одном из лучших приходов в городе, имел уже собственный свой дом, получал доходу более, чем тот оклад, который назначался в Уналашке?» .
Просветив алеутов, Иннокентий собирался отправиться с проповедью к индейскому племени колошей, но по разным причинам откладывал поездку. Наконец, когда он решает, что стыдно медлить дальше, в это время у колошей начинается эпидемия ветряной оспы. Прибудь святитель к колошам немного раньше, и его – белого чужака, посягающего на духовные устои язычников, шаманы обвинили бы в начале эпидемии. И наверняка убили бы, но что еще хуже, «посещение мое колош перед оспою… на полстолетия заградило бы дорогу благовестникам Слова» , — пишет святитель. Так Промысел Божий берег святителя от несвоевременных действий.
В 1840 году святитель находился в Петербурге по делам печати церковных книг для алеутов. Здесь его застает известие о смерти жены. Уговоры митрополита Московского Филарета (Дроздова) и других иерархов принять монашество Иоанн воспринимает как новое указание Промысла. Передав своих шестерых детей на воспитание знатным попечителям, он отправляется в новооткрытую Камчатскую епархию архиереем, постриженным в монашество с именем Иннокентий, в честь святителя Иннокентия Иркутского.
Свое последнее призвание из Благовещенска на Московскую кафедру в 1868 году святитель, незадолго до того просившийся на покой и почти ослепший от катаракты, снова принимает с покорностью воле Божьей: «Кто я, чтобы мне противиться Богу – Царю Небесному, без воли Коего и влас с главы нашей не падает?» . Как итог жизни, проведенной в послушании Промыслу, святитель распоряжается в своём завещании произнести вместо речей на его похоронах проповедь на тему «От Господа исправляются пути человеку».
Хронология служения
1817 – 1823. Иркутск, 6 лет
Святитель начал службу дьяконом, а позже священником в Благовещенской церкви Иркутска. Это событие впоследствии повлияло на выбор названия города Благовещенска.
Время, проведенное в Иркутске, святитель вспоминал как самые счастливые годы жизни. Он создал воскресную школу, был по собственным словам «в почете и даже любви у своих прихожан».
1824-1834. о. Уналашка, 10 лет
Остров Уналашка встретил святителя полуразрушенной часовней – наследием Кадьякской миссии конца XVIII века, в составе которой был его великий предшественник преподобный Герман Аляскинский. Святитель Иннокентий построил храм, попутно обучая алеутов плотницкому, слесарному и кузнечному делу. Это стало первым шагом, расположившим к нему аборигенов.
Изучив алеутский язык, святитель построил церковно-приходскую школу, где сам учительствовал. На основе кириллицы он создал азбуку алеутского языка. Переводы Священного Писания и Катехизиса на алеутский стимулировали стремление населения к грамотности, на многих островах более половины жителей умели читать.
Алеутов отличало искреннее благоговейное принятие веры. Не имея постной пищи, они могли неделями голодать в посту, в церкви стояли не шелохнувшись, уйдя в себя, и не переминаясь с ноги на ногу.
Под влиянием проповеди святителя все 2000 алеутов, разбросанные примерно по 60-ти островам архипелага, со временем приняли Крещение.
Многие отказались от табака, резко сократилось число незаконнорожденных детей, на 20% увеличился прирост населения.
1834-1853. о. Ситка (г. Новоархангельск), Аян, 19 лет
Индейское племя колошей (тлингитов) на Аляске заметно отличалось от алеутов своей враждебностью к русским. Переменить их настроение помог случай. Прибытие святителя на Ситку совпало с эпидемией оспы, которая выкосила половину колошенского населения, но русских не трогала. Заклинания шаманов не помогали, зато помогали прививки. Это заставило колошей задуматься.
Несмотря на запреты шаманов, колоши принимали антиоспенные прививки из рук Иннокентия, а потом и сами научились их делать. Это остановило эпидемию. Святитель стал желанным гостем в домах колошей и мог беспрепятственно проповедовать. Он изучил колошенский и кадьякский языки. На богослужение в 1837 году собрались около полутора тысяч из пятитысячного населения колошей.
В 1841 году святитель возвращается на Ситку из Петербурга в сане епископа Камчатского, Курильского и Алеутского, большую часть времени он проводит в разъездах по своей обширной епархии.
В 1841 году на Ситке было создано Новоархангельское духовное училище, преобразованное позже в семинарию. К этому времени святитель крестил в российско-американских поселениях уже более 10 тысяч человек.
Заслуги святителя были отмечены в 1850 году возведением его в архиерейский сан.
В 1852 году святитель переезжает жить в порт Аян.
1853-1862. Якутск, 9 лет
Ввиду миссионерских успехов Камчатской епархии в 1852 году к ней была присоединена Якутия. Ее тогдашнее 200-тысячное население в десять раз превосходило всю камчатскую и алеутскую паству. Поэтому епископ Иннокентий решил перенести епископскую кафедру в Якутск.
В 1855 здесь был создан комитет по переводу церковной литературы на якутский язык. В 1858 году святитель переводит в Якутск духовную семинарию с Алеутских островов.
1 августа (н. ст.) 1859 года в Троицком соборе Якутска впервые прозвучала служба на якутском языке. Евангелие читал сам святитель Иннокентий. Якутские старейшины просили сделать этот день навсегда праздничным, поскольку «они в первый раз услышали Божественное слово в храме на своем родном языке».
Важное значение в духовном и культурном освоении края сыграли особые часовни с алтарем, которые освящались как храмы. Во время приезда священника здесь служили литургию. Знатные якуты – тоены – селились рядом с этими часовнями и строили себе рубленые дома с деревянным полом, подавая пример другим. Якуты, тунгусы и другие кочевые народности имели канонические послабления в совершении церковного брака. Их венчали без разбора дней недели, а также в посты.
В 1870 году осуществилась мечта святителя Иннокентия о выделении Якутии в отдельную епархию.
1862-1868. Благовещенск, 6 лет
В 50-е годы XIX века Россия стремилась защитить свои дальневосточные рубежи от англичан. В это время Цинская империя терпела неудачи во 2-й опиумной войне с Англией. Это побуждало Китай смотреть на Россию как геополитическую союзницу, предоставив ей беспрепятственное судоходство по Амуру, а позже и пойти на территориальные уступки. Экспедиция Г. И. Невельского в 1849 году доказала судоходность устья Амура, что придало реке стратегическое значение.
Святитель отправляется в свой первый сплав по Амуру в 1856 году, изучая левый берег и присматривая удобные места для поселений. Итогом стало его исследование «Нечто об Амуре», в котором святитель доказывал государственную необходимость освоения Амура, а также создания тяжелого тихоокеанского флота.
Низина близ устья Зеи показалась святителю местом, пригодным для поселения, и возможным центром речного судоходства: «Пред устьем Зеи, на подошве последних гор… должен быть город и не менее как губернский». В 1856 году здесь был основан Усть-Зейский казачий пост, куда в 1857 году владыка Иннокентий направил священника-миссионера Александра Сизого. Семья священника стала первой семьей будущего города.
21 мая (н. ст.) 1858 года святитель заложил здесь Благовещенскую церковь, Усть-Зейская станица переименована в Благовещенскую, а в июле того же года – в город Благовещенск. Генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев отступил в этот раз от обычая называть населенные пункты именами своих ближних и сподвижников: станица Екатерино-Никольская (в честь француженки Екатерины Николаевны, жены генерал-губернатора), Корсаково (в честь М. С. Корсакова, губернатора Забайкальской области), Казакевичево (в честь П. В. Казакевича, губернатора Приморской области). Название Благовещенск он дал в честь первого места службы святителя Иннокентия в иркутской Благовещенской церкви и одноименной церкви нового города.
28 мая 1858 года святитель Иннокентий торжественной речью встречает в Благовещенске Н. Н. Муравьева после подписания в китайском Айгуне договора о передаче левого берега Амура России.
Речное сообщение Сибири с Приморьем по Амуру было единственной транспортной артерией того времени, превращая Благовещенск в ведущий транзитный центр.
В 1859 году святитель Иннокентий переносит в Благовещенск епископскую кафедру Камчатской епархии, город превращается в духовный центр Дальнего Востока. Первыми заботами святителя на новом месте становится строительство семинарии и собственной резиденции. В архиерейском доме (ныне территория судостроительного завода) размещался весь церковный причт и хор. Новый дом «вышел… очень холодный, так что в морозы я не выходил из шубы и теплых сапогов» — пишет святитель об условиях своего проживания.
В 1862 году в Благовещенске открылось духовное училище (с 1871 года – семинария).
В своих ежегодных путешествиях по Амуру святитель закладывает новые церкви, часто собственноручно изготовляя для них деревянные престолы по своей любви к плотницкому делу. За 17 лет в Амурской области появились 30 храмов, несколько школ и две миссии. Всего к 1869 году в Камчатской епархии насчитывалось 111 церквей и окло 200 часовен.
Святитель хотел послать миссионеров в Маньчжурию, но этот проект встретил серьезные затруднения. Миссионер со знанием маньчжурского языка, присланный из Российской Духовной Миссии в Китае, умер вскоре по прибытии в Благовещенск. В надежде вырастить собственные кадры владыка Иннокентий в 1864 году ввел маньчжурский язык в учебную программу духовного училища. Первый миссионер иеромонах Роман Цыренпилов отправился в Маньчжурию через год после отъезда Иннокентия в Москву, но не достиг ощутимых результатов.
Зато миссии у гольдов и тунгусов действовали вполне успешно. В 1857 году сын Иннокентия, протоиерей Гавриил крестил 154 гольда, в 1866 у гольдов построена церковь и школа, были крещены все жители по берегам реки Амгуни. Всего на 1865 год в Камчатской епархии постоянно действовали 11 миссий у разных народностей.
В своем проекте заселения Дальнего Востока святитель Иннокентий отдавал предпочтение не ссыльным, а целым деревням переселенцев, освобождаемым от воинской повинности, забайкальским казакам и семьям раскольников.
Нехватка кадров – наиболее острая проблема Дальнего Востока – ощущалась и среди духовенства. Еще в Якутии владыка столкнулся с тем, что многие священники ранее были «сосланы» сюда на периферию из Иркутска за провинности. Тем более Приамурье с едва начавшейся колонизацией казалось священникам местом изгнания и наказания. Однако льготы и повышенное жалование позволили в короткий срок снять остроту кадровой проблемы. Уже в 1859 году было подано 50 прошений о приеме на службу в Камчатскую епархию.
В рапорте Святейшему Синоду святитель дает любопытную оценку нравственного состояния духовенства Камчатской епархии в сравнении с центральной Россией: «Здешние уроженцы… при всей их завидной простоте и доброте, гораздо склоннее к хмельному, чем русские природные, а между тем характер и ум их слабее чем у тех».
Удаленность священников друг от друга «на сотни верст» в Камчатской епархии затрудняла им возможность исповеди для самих себя. Этот вопрос требовал внесения изменений в каноническую жизнь. Святитель Иннокентий предлагал разрешить письменную исповедь священников своим духовникам. Но митрополит Московский Филарет утвердил право священника в таких случаях совершать чин исповеди над самим собой.
В 1867 году в Благовещенске святитель встретил известие о продаже Аляски и упразднении Российско-Американской компании. По настоянию святителя в договор продажи был внесен пункт о сохранении храмов на Аляске в собственности православной церкви, а определенный ежегодный процент шел на поддержание этих церквей.
Позже святитель добился создания отдельной Алеутской и Аляскинской епархии с кафедрой в Сан-Франциско. По его рекомендации литургические тексты были переведены на английский язык, а клириком мог стать любой американец.
1868-1879. Москва, 11 лет
В 1868 году после смерти святителя Филарета Синод назначает Иннокентия митрополитом Московским. Он вступает на московскую кафедру в возрасте 71-го года, почти ослепшим от катаракты. На новом посту святитель решает вопросы социального обеспечения: строит богадельни, ремесленное училище для обучения детей бедного духовенства, учреждает пенсии для престарелых священнослужителей. В 1873 году было открыто Московское епархиальное училище иконописи.
В Духовной Академии святитель вводит курс естественных наук для защиты веры от растущего светского безбожия. Он добивается решения Синода о введении общежительного устава как наиболее эффективного в тех монастырях, где он еще не введен.
Духовное образование в то время не имело специальных учреждений для подготовки миссионеров, чего требовала специфика этой работы. Поэтому в 1870 году святитель создает Православное Миссионерское общество и призывает епархиальных архиереев присылать способных молодых людей в Покровский монастырь в Москве для обучения на миссионера. В течение трех лет была удовлетворена потребность в кадрах для всех миссий.
В 1876 году заложен алтарь храма Христа Спасителя.
После смерти в 1879 году святитель Иннокентий был похоронен в Троице-Сергиевой лавре, рядом с мощами святителя Филарета.
26 августа 1797 года в глухом сибирском селе Ангинском, что в Иркутской губернии, у пономаря церкви святого Ильи Пророка Евсевия Попова родился сын Иван, будущий митрополит Московский и Коломенский Иннокентий. Но не святительские труды на московской кафедре принесли ему венец угодника Божия, хотя и это служение нес владыка достойно. Более того, прославлен митрополит за свой апостольский подвиг, за ревностный миссионерский труд на ниве Христовой среди народов Приамурья, Якутии, Камчатки и Аляски.
Будущему святителю, в то время Ване Попову, не было и пяти лет, когда отец стал учить его грамоте. Мальчик оказался на редкость смышленым. К восьми годам он уже читал в храме за богослужением Апостол, да так, что доставлял прихожанам большое утешение.
В шесть лет Ваня осиротел - умер его отец, и мать, имея на руках еще троих маленьких сирот, вынуждена была отдать Ваню на воспитание брату покойного мужа - Димитрию Попову. В девять лет Иван был привезен в Иркутск и определен в тамошнюю духовную семинарию. Дядя его, Димитрий Попов, к тему времени овдовел и, приняв монашество с именем Давид, был перемещен также в Иркутск, где поселился в архиерейском доме уже в сане иеромонаха. В свободное время Иван часто навещал своего дядю и всегда заставал его за каким-либо занятием. Особенно тот любил заниматься механикой; племянник присматривался, помогал и наконец сам пристрастился к этому делу. Так в одной из комнат семинарии он устроил водяные часы с боем. Колеса сделаны были, при помощи простого ножа и шила, из дерева, циферблат - из писчей бумаги, стрелки - из лучинок.
В 1814 году в семинарии сменился ректор, и новый ректор решил переменить фамилии ученикам. Прежде всего изменены были неблагозвучные фамилии, затем наиболее употребляемые - чтобы не было путаницы. Так Иван Попов стал Вениаминовым, получив фамилию в честь умершего в том году уважаемого всеми епископа Иркутского Вениамина (Багрянского). В 1817 году, за год до окончания семинарии, Иван Вениаминов вступил в брак и был посвящен в диакона Иркутской Благовещенской церкви. В этом сане ему пришлось прослужить четыре года, и только в 1821 году он был рукоположен во священника той же церкви. Как священник отец Иоанн прослужил здесь всего два с небольшим года, но успел снискать любовь прихожан истовым совершением богослужения и в особенности тем, что по воскресеньям перед литургией собирал в храм детей и давал им уроки Закона Божьего. Но промыслом Божиим отец Иоанн был предназначен к иного рода деятельности.
В начале 1823 года Иркутский епископ Михаил получил предпи- сание от Святейшего Синода послать священника на Алеутские острова (остров Уналашку), вхо- дившие тогда в состав русских владений, для просвещения све- том Христовой веры тамошних инородцев. Однако, боясь даль- ности расстояния и суровых условий жизни, никто из духовенства ехать не хотел. Епископ Михаил оказался в большом затруднении: добровольцев не находилось, а насильно посылать было нельзя. И вдруг приходит к нему отец Иоанн Вениаминов и выражает желание ехать.
С грустью отпустил епископ Михаил такого примерного священника, и 7 мая 1823 года отец Иоанн выехал из Иркутска со своим семейством, которое состояло тогда из старушки-матери, жены, годовалого сына и брата.
Нужно заметить, что когда иркутское духовенство получило предложение преосвященного, отец Иоанн, как и другие священники, и не думал его принимать. Об Уналашке он слышал от одного выходца из тех мест, некоего Ивана Крюкова. Тот много рассказывал ему о тамошней жизни и даже убеждал его принять предложение преос-вященного, но убеждения эти не действовали. О том, как появилось желание у отца Иоанна отправиться в столь далекое путешествие, он сам написал много лет спустя: «Когда этот же выходец, Иван Крюков, уже простивший со мною совсем и на прощание все еще убеждавший меня ехать в Уналашку - в тот же самый день, при прощании своем с преосвященным (у которого и мне случилось быть в то время), стал рассказывать об усердии алеутов к молитве и слушанию Слова Божия - то (да будет благословенно имя Господне!) я вдруг и, можно сказать, весь загорелся желанием ехать к таким людям. Живо помню и теперь, как я мучился нетерпением, ожидая минуты объявить мое желание преосвященному, и он точно удивился этому, но сказал только: посмотрим».
Отправился он прежде всего на свою родину, в село Ангинское, а оттуда на павозке (род баржи) по реке Лене до Якутска. Из Якутска путешественники должны были ехать на город Охотск, лежащий на востоке Сибири, у побережья Охотского моря. Весь этот трудный путь в тысячу верст отец Иоанн со всей семьей проехал верхом на лошадях. А дорога шла то узкими тропами через густые леса, то и вовсе по болоту; порой приходилось взбираться на длинный косогор или на крутую каменистую гору и двигаться по ее скользкой, покрытой снегом вершине… С помощью Божией все эти трудности были преодолены, и путешественники услышали наконец глухой рев морских волн, бившихся о высокие скалы, мало-помалу им стали показываться мачты судов, стоявших на реке Охоте, а потом и самый город Охотск. После долгого и трудного пути до Охотска, плавание оттуда до Уналашки показалось путникам несравненно легким. 29 июля 1824 года, более чем через год, они благополучно прибыли на место.
Остров Уналашка, где должен был поселиться отец Иоанн, принад- лежит к группе Алеутских ост- ровов, которые, вместе с приле- гающей территорией Аляски, были открыты русскими в половине XVIII столетия и вскоре объявлены владениями России. Заселение их русскими промышленниками, при- влекаемыми богатым пушным промыслом, началось с конца XVIII века. Одновременно началась и проповедь христианства среди туземцев. В конце XVIII века здесь подвизалась миссия под начальством архимандрита Иосафа, которой удалось крестить жителей на Кадьяке и других островах.
Несмотря на кратковременность проповеди, христианство в этих краях имело большой успех. Особенно усердно принималось оно алеутами, которые по своему мягкому и кротком характеру охотно принимали христианскую веру, навсегда оставляя язычество. Ко времени прибытия отца Иоанна в русских владениях в Северной Америке, на разных островах, служили еще три священника-миссионера.
Приехав на Уналашку, отец Иоанн Вениаминов нашел крайнюю скудость решительно во всех сторонах жизни и миссионерского дела. На острове не было даже храма, и богослужение совершалось в ветхой часовне. Поэтому первой заботой отца Иоанна было построение храма, что, однако, оказалось делом нелегким, так как из алеутов никто работать не умел, и миссионеру пришлось предварительно обучать их плотничному, столярному и другим ремеслам. В построенном наконец храме многое, как например, престол и иконостас, было сделано руками самого отца Иоанна. Одновременно он усердно изучал алеутский язык. Все это помогло ему с большим успехом заниматься миссионерской деятельностью. Его постоянные проповеди и беседы отличались простотою и доступностью и были согреты таким непосредственным христианским чувством, что производили большое впечатление и устанавливали настоящие сыновние отношения паствы к своему пастырю.
Апостол Сибири и Америки
Помимо Уналашки, отец Иоанн Вениаминов часто бывал и на других островах, наставляя свою паству и проповедуя Слово Божие среди некрещеных. Невозможно себе представить те трудности и опасности, которые ему прихо- дилось переносить в подобных путешествиях, совершавшихся на утлой туземной лодке в холод и непогоду. Но зато во время бесед с алеутами, когда, по словам отца Иоанна, «скорее утомится самый неутомимый проповедник, чем ослабнет их внимание и усердие к услышанию слова», он «деятельно узнал утешения христианской веры, эти сладостные и невыразимые прикосновения благодати». О чудесном же случае во время одного из таких посещений отец Иоанн рассказывает так.
«Проживши на Уналашке почти четыре года, я в Великий пост отправился в первый раз на остров Акун к алеутам, чтобы приготовить их к говению. Подъезжая к острову, я увидел, что они все стояли на берегу наряженными, как в торжественный праздник, и когда я вышел на берег, то они все радостно бросились ко мне и были чрезвычайно со мною ласковы и предупредительны. Я спросил их: почему они такие наряженные? Они отвечали: «Потому, что мы знали, что ты выехал и сегодня должен быть у нас. На радостях мы и вышли на берег, чтобы встретить тебя». - «Кто же вам сказал, что я буду у вас сегодня, и почему вы узнали меня, что я именно отец Иоанн?» - «Наш шаман, старик Иван Смиренников, сказал нам: ждите, к вам сегодня приедет священник, он уже выехал и будет учить вас молиться Богу; и описал нам твою наружность так, как теперь видим тебя». - «Могу ли я видеть этого вашего старика-шамана? - Отчего же, можешь; но теперь его здесь нет, и когда он приедет, то мы скажем ему, да он и сам без нас придет к тебе».
Это обстоятельство хотя чрезвычайно меня и удивило, но я все это оставил без внимания и стал готовить их к говению, предварительно объяснив им значение поста и прочее, как явился ко мне этот старик-шаман и изъявил желание говеть, и ходил очень аккуратно. Я все-таки не обращал на него особенного внимания и во время исповеди упустил даже спросить его, почему алеуты называют его шаманом. Приобщив его Святых Таин, я отпустил его… И что же? К моему удивлению, он после причастия отправился к своему тоену (старшине) и высказал свое неудовольствие на меня, а именно за то, что я не спросил на исповеди, почему алеуты называют его шаманом, так как ему крайне неприятно носить такое название от своих собратий, и что он вовсе не шаман.
Тоен, конечно, передал мне неудовольствие старика Смиренникова, и я тотчас же послал за ним для объяснения. Когда посланные отправились, то Смиренников попался им навстречу со словами: «Я знаю, что меня зовет священник отец Иоанн, и я иду к нему». Я стал подробно расспрашивать его о неудовольствии ко мне, о его жизни. На вопрос, грамотен ли он, он ответил, что хотя и неграмотен, но Евангелие и молитвы знает. Затем я попросил его объяснить, откуда он знает меня, что даже описал мою наружность своим собратьям, и откуда узнал, что в известный день должен явиться к вам и что буду учить вас молиться. Старик отвечал, что ему все это сказали двое его товарищей. «Кто же эти двое твоих товарищей?» - спросил я его. «Белые люди», - отвечал старик. «Где же эти твои белые люди, что они за люди и какой наружности?» - спросил я его. «Они живут недалеко здесь в горах и приходят ко мне каждый день», - и старик представил мне их так, как изображают святого архангела Гавриила, т. е. в белых одеждах и перепоясанного розовою лентою через плечо. «Когда же явились к тебе эти люди в первый раз?» - «Они явились вскоре после того, как окрестил нас иеромонах Макарий». После сего разговора я спросил Смиренникова, могу ли я их видеть. - «Я спрошу их», - ответил старик и ушел от меня. Я же отправился на некоторое время на ближайшие острова для проповедания Слова Божия и по возвращении своем увидел Смиренникова и спросил его: «Что же, ты спрашивал этих белых людей, могу ли я их видеть, и желают ли они принять меня?» - «Спрашивал, - ответил старик. - они, хотя и изъявили желание видеть и принять тебя, но при этом сказали: «Зачем ему видеть нас, когда он сам учит вас тому, чему мы учим?» - Так пойдем, я приведу к ним». Тогда что-то необъяснимое произошло во мне, какой-то страх напал на меня и полное смирение. Что, ежели в самом деле, подумал я, увижу их, этих ангелов, и они подтвердят сказанное стариком? и как я пойду к ним? ведь я же человек грешный, следовательно, и недостойный говорить с ними, и это было бы с моей стороны гордостью и самонадеянностью, если бы я решился идти к ним; наконец, свиданием моим с ангелами я, может быть, превознесся бы своею верою или возмечтал бы много о себе… И я, как недостой-ный, решился не ходить к ним, сделав предварительно по этому случаю приличное наставление как старику Смиренникову, так и его собратьям-алеутам, чтобы они более не называли Смиренникова шаманом».
Епископский дом на Уналашке, построенный в 1882 г.
Отец Иоанн Вениаминов весьма утешался усердием алеутов к слушанию Слова Божия и исполнению заповедей. Редкие из них при его посещении уклонялись по лени или нерадению от говения и очищения совести, и так как их пища всегда одинакова, то они, чтобы отметить пост, в дни говения совсем ничего не ели. Во время богослужения они стояли внимательно и настолько неподвижно, что можно было по следам их ног узнать, сколько народу было в храме. Многие были большими молитвенниками, что часто обнаруживалось лишь случайно или при их кончине. К священникам питали преданность и любовь и готовы были услужить им, чем могли. С распространением христианства стало прекращаться многоженство и внебрачное сожитие, а также убийство рабов при погребении знатных лиц. Даже ссоры и драки стали происходить редко, а междоусобия, сильно распространенные до того, совсем прекратились.
Кроме своей паствы на островах отец Иоанн Вениаминов посетил также селение Нушегак на материке Америки, где в первое его посещение крестилось тринадцать человек, а во второй приезд число уверовавших возросло до двухсот двадцати.
Жизнь среди алеутов, постоянная проповедь им Слова Божия способствовали углублению знания отцом Иоанном алеутского языка. В дальнейшем он сам изобрел для алеутов азбуку и мало-помалу стал переводить священные книги. Так, он перевел Катехизис и Евангелие от Матфея. Появление этих переводов алеуты встретили с большой радостью и стали усердно учиться грамоте. Отец Иоанн устроил на Уналашке училище для мальчиков и сам учил их, составив все учебники.
Кроме языка отец Иоанн усердно изучал быт своей паствы. Так, он собрал песни алеутов, по своим наблюдениям за природными явлениями составил «Записку об островах Уналашкинского отдела». Хорошо изучив фауну острова, он даже подавал ценные советы русским промышленникам относительно охоты на морских котиков, направленные к сохранению и умножению стада этих ценных животных.
Сам отец Иоанн Вениаминов жил с семьей сначала в тесной землянке, или юрте, а потом перешел в скромный домик, выстроенный собственными руками. Свободное время он посвящал деланию органчиков, а также беседам и играми с детьми, своими и чужими, которых он очень любил и был с ними очень нежен.
В таких заботах и неусыпных трудах отец Иоанн Вениаминов провел на Уналашке десять лет. В течение этого времени он обратил в христианство всех жителей острова. Труды и подвиги отца Иоанна Вениаминова не могли остаться незамеченными со стороны начальства, и он был награжден наперсным крестом и переведен на остров Ситху, в Новоархангельск - административный центр русских владений в Северной Америке, для просвещения другого народа - колошей.
Новая паства отца Иоанна сильно отличалась от алеутов как по внешнему виду, так и характером. В отличие от некрасивых неуклюжих, но добрых алеутов, колоши были довольно красивы: у них большие черные глаза, правильные черты лица, черные волосы, средний рост. По нраву были они горды и самолюбивы. Идя в гости к русским, они надевали самые лучшие свои наряды и держали себя с большим достоинством. Они очень мстительны: если колош почему-либо не мог отомстить за обиду при жизни, он завещал свою месть потомкам. О проповеди христианства среди колошей не могло быть и речи, так как к русским они относились с большим подозрением.
Прибыв на Ситху, отец Иоанн занялся сначала изучением языка и обычаев колошей. Вскоре особенный случай изменил отношение колошей к русским. На острове началась эпидемия оспы, от которой колоши, отказывавшиеся принимать прививки от русских, гибли в большом количестве. Между тем русские и алеуты, которым оспа была привита, остались невредимыми. Это заставило и колошей просить русских о помощи, и после своего спасения они перестали смотреть на них как на своих врагов. Тем самым открылась возможность проповеди христианства. И хотя обращение колошей шло медленно, однако они относились к проповедникам с уважением и не препятствовали желающим креститься.
На острове Ситхе отец Иоанн пробыл пять лет. Вся его пятнадцатилетняя деятельность, сначала на острове Уналашке, а потом на Ситхе, отличалась тем же рвением, которое издревле прославило проповедников Евангелия. Он всегда с большой осторожностью принимался за свое дело и тем привлекал к себе грубые сердца дикарей; старался более убеждать, чем принуждать, и терпеливо выжидал добровольного желания креститься. Для детей он устраивал школы, в которых преподавал по им самим составленным учебникам. Наконец, кроме просвещения светом Евангелия, он обучал туземцев кузнечному и плотницкому ремеслам, научил их прививать оспу. При этом он снискал сердечное расположение к себе: дикари полюбили его. И поистине он был их благодетелем и наставником.
За время пребывания на Ситхе отцом Иоанном была начата книга «Замечания о колошском и кадьякском языках и отчасти о прочих наречиях в Российско-американских владениях», которая, как и грамматика алеутского языка, удостоилась лестных отзывов специалис-тов и внесла много нового в науку.
Многолетний опыт в деле распространения Слова Божия убедил отца Иоанна в том, что при разбросанности туземных поселе- ний и все возраставшем числе крещеных трудно поддерживать дух христианства у паствы. Для этого была нужна постоянная проповедь, что было невозможно при малочисленности священ- ников и недостатке средств. Решение этого зависело от высшего начальства, следовательно, нужно было хлопотать. Кроме того, ему нужно было лично просить разрешения на издание священных книг на алеутском языке. С этой целью отец Иоанн решился отправиться в Петербург. Приняв такое решение, Иоанн взял отпуск и, отправив супругу и детей на родину в Иркутск, 8 ноября 1838 года отплыл с острова Ситхи. Плавание его продолжалось около восьми месяцев. 25 июня 1839 года он прибыл в Петербург.
По прибытии в столицу отец Иоанн в тот же день явился в Святейший Синод и своими рассказами живо заинтересовал его членов. Однако хлопоты в Синоде растянулись на несколько месяцев, которые отец Иоанн не потратил напрасно. Он занялся сбором пожертвований для распространения и утверждения христианства на Алеутских островах и с этой целью отправился в Москву. В Москве он явился к преосвященному Филарету, тогдашнему митрополиту Московскому. Святитель с первого взгляда полюбил трудолюбивого проповедника. «В этом человеке есть что-то апостольское», - говорил он об отце Иоанне. Не раз в свободное время беседовали они наедине, и святитель с удовольствием слушал дивные рассказы отца Иоанна о его жизни среди алеутов. Осенью отец Иоанн вернулся в Петербург, где его ждало решение Святейшего Синода об увеличении штата священно- и церковнослужителей в американских владениях России. Ему также было разрешено печатать свои переводы, и, кроме того, за свои долголетние апостольские подвиги он был награжден званием протоиерея.
Но не только радостные вести ждали его в Петербурге; из Иркутска сообщили о кончине его супруги. Тяжко поразило его это горе. Митрополит Филарет, утешая его, убеждал принять монашество. Но из-за обремененности большой семьей и невозможности в миссионерских разъездах выполнять все требования монашеского устава отец Иоанн согласился не сразу. Когда же, по ходатайству митрополита Филарета, дети его (а их у него было шестеро: две дочери и четыре сына) были устроены на казенное содержание, то он, видя в этом указание Божие, подал прошение о пострижении в монашество. Постриг был совершен 19 ноября 1840 года с наречением имени Иннокентия, в честь святителя Иркутского. На другой день иеромонах Иннокентий был возведен в сан архимандрита.
Между тем в Святейшем Синоде состоялось решение об образовании новой епархии, к которой были отнесены и Алеутские острова. Возник вопрос о назначении архиерея на новое место. Императору Николаю Павловичу был представлен список из трех избранников, в числе которых был и архимандрит Иннокентий. Государь пожелал его видеть. Обласкав новопоставленного архимандрита, император сказал ему на прощанье: «Передайте митрополиту, что я желаю, чтобы вы были назначены архиереем новой епархии».
Посвящение Иннокентия во епископа Камчатского, Курильского и Алеутского последовало 15 декабря 1840 года в Казанском соборе. «Я твердо уповаю и верую, - говорил во время своего наречения во епископа Иннокентий, - что Господь, так давно путеводящий меня и дающий мне ныне новый жребий служения благодатию Своею, дарует мне и новые силы к совершению моего служения. Молю вас, Богоизбранные отцы и предстоятели сущей на земле Церкви! Восприимите меня в молитвы ваши и молите Господа, да будет со мною благодать и милость Его всегда». 10 января 1841 года преосвященный Иннокентий уже выехал из Петербурга к месту своего служения на остров Ситху, в Новоархангельск, где было назначено его местопребывание.
Обратный путь епископ Иннокентий совершал уже через Сибирь. По пути он заехал в Иркутск. Можно себе представить, с каким чувством въезжал преосвященный Иннокентий в свой родной город и с каким благоговением и радостью встречали жители Иркутска бывшего своего священника. Народ толпами встречал его при въезде, все церкви приветствовали колокольным звоном. Преосвященный посетил Благовещенскую церковь, где прежде служил священником, и совершил там литургию с благодарственным молебствием. Отъезжая из Иркутска, он заехал на место своего рождения в село Ангинское, заходил в избу, в которой родился и провел детство, посетил своих старых знакомых и, отслужив молебен, пустился в дальний путь, напут-ствуемый добрыми пожеланиями земляков. Наконец, 27 сентября 1841 года после утомительного и долгого пути Иннокентий благополучно прибыл на остров Ситху.
Теперь, с принятием нового звания, круг просветительской деятельности епископа Иннокентия сильно расширился. Он начал с открытия новых приходов, в которых до сих пор чувствовался сильный недостаток. Поставляя священников во вновь открытые приходы, преосвященный давал им самые подробные наставления и убеждал их действовать силой проповеднического слова, а не принуждением или заманчивыми обещаниями.
Обращения туземцев шли также успешно и почти без всяких настояний миссионеров; напротив, искавшие крещения подвергались самому строгому испытанию. Особенно утешительными для миссионеров были обращения тех язычников, которые сначла сопротивлялись обращению, а затем сами являлись с мольбой о крещении.
В местах, регулярно посещаемых миссионерами, население особенно ревностно исполняло их наставления. Случаев отпадения или возвращения к шаманству почти не бывало, если же они происходили, то скоро оканчивались раскаянием и исправлением. Бывали случаи и чудесного исцеления после крещения. Так, одна старуха, будучи при смерти, пожелала принять крещение, но так как сама она ходить уже не могла, то была принесена для таинства на носилках. После крещения она вернулась домой самостоятельно, лишь опираясь на палку. Точно также молодой мужчина, с детства страдавший припадками безумия, после крещения совершенно исцелился. Нечего и говорить, что подобные случаи, свидетельствуя о Божественной силе христианства, особенно способствовали обращению туземцев. Помимо проповеди и наставлений в Законе Божием, епископ Иннокентий предписывал миссионерам учить детей и всех желающих грамоте как на местном, так и на русском языке, что население делало очень охотно, и вскоре грамотность туземного населения стала даже выше, чем грамотность населения коренной России.
Прожив в Новоархангельске около семи месяцев, преосвященный отправился обозревать свою епархию. На каждом острове, в каждой деревне принимали его с величайшим торжеством и радостью, и нигде не оставлял он жителей без архипастырского назидания. Его епархия была чрезвычайно обширной и обнимала многочисленные народы, жившие на американском материке, Алеутских и Курильских островах, на Камчатке и на побережье Охотского моря. Так, в первую свою поездку по епархии он преодолел более пяти тысячи верст где морем, а где и на собаках. Таких поездок для обозрения епархии, во время которых он старательно осматривал вновь устроенные приходы, освящая церкви, лично поучал инородцев Слову Божию и устраивал, где можно, училища для детей, у него было три.
За свою плодотворную миссионерскую деятельность среди народов далекой окраины России епископ Иннокентий в 1850 году был возведен в сан архиепископа.
Во время своих путешествий по материковой части России архиепископ Иннокентий бывал также и у якутов, и тунгусов, за отдаленностью жительства никогда не посещавшихся своими архипастырями. Архиепископ был знаком с этими народами еще с детства, когда сталкивался с ними у себя на родине, в селе Ангинском и в Иркутске. Следствием такого попечения было то, что Якутская область была отчислена от Иркутской епархии и присоединена к Камчатской. По этой причине преосвященный Иннокентий должен был переменить место своего постоянного жительства и переехать в Сибирь, в город Якутск.
Новые миссионерские труды предстояли здесь архиепископу Иннокентию. Якуты, принимая крещение, главным образом, из-за подарков и некоторых льгот, оставались почти в полном неведении христианства и, вследствие редкого посещения их священниками, часто сохраняли прежние языческие верования и обычаи. Верный своим принципам, архиепископ Иннокентий немедленно принялся за просвещение страны, открывая храмы и часовни, переводя на якутский язык священные и богослужебные книги, для чего им была организована специальная комиссия. Несмотря на трудности этого перевода, комиссия успешно справилась со своей задачей, и 19 июля 1859 года в Якутском Троицком соборе впервые было совершено богослужение на якутском языке. Преосвященный сам служил молебен и читал Евангелие. Якутов до того тронуло это событие, что старшины их от лица всех своих собратьев представили владыке Иннокентию просьбу, чтобы день этот навсегда стал праздничным. Кроме этого велась работа по переводу священных и богослужебных книг и на тунгусский язык.
Несмотря на свои уже преклонные лета, архиепископ почти постоянно предпринимал путешествия по своей еще более расширившейся епархии, часто подвергая себя разного рода лишениям и опасностям. В одно из таких путешествий, находясь в Аянском порту, он едва не был взят в плен англичанами, которые в связи с Крымской войной напали на российские дальневосточные владения. Преосвященный убедил англичан не брать его в плен, так как пользы им от этого не будет, что принужденные кормить его, они понесут только ущерб. Англичане не только оставили его в покое, но даже освободили захваченного ими ранее одного священника.
Миссионерское рвение архиепископа Иннокентия простиралось и на более отдаленные народы, жившие по Амуру и даже за границей с Китаем. Как человек, преданный своей Родине, близко принимавший к сердцу ее интересы и радеющий о ее величии, он проявлял большую заботу о благоприятном для России разрешении амурского вопроса.
Памятник графу Муровьёву-Амурскому и Свт. Иннокентию Московскому в Благовещенске
С этой целью он сам предпринял путешествие по Амуру и составил подробную записку «Нечто об Амуре», в которой, на основании личных наблюдений и опросов, обосновал возможность навигации по Амуру и заселения его берегов. Содействие архиепископа Иннокентия присоединению Амура к России было оценено очень высоко: в его честь был назван город Благовещенск - в память начала его священнослужения в Благовещенской церкви Иркутска.
В конце июня 1857 года архиепископ Иннокентий был вызван в Петербург для присутствия в Святейшем Синоде. Его участие в работе высшего органа церковного управления помогло благополучно разрешить вопрос об открытии викариатства на Ситхе и в Якутске. Кафедру решено было перевести в Благовещенск.
Вернувшись из Петербурга, преосвященный Иннокентий переселился в Благовещенск, где так же неутомимо, так же ревностно продолжал дело своего служения, неусыпно заботясь о поддержании православия в епархии. Отсюда он также предпринимал частые путешествия по Амуру и по другим областям для личного надзора и наставления новообращенных. Но преклонные лета и плохое здоровье заставляли его задумываться об отдохновении. Но не к покою от трудов, а к новой деятельности готовил архиепископа Иннокентия Промысел Божий. В 1867 году скончался Московский митрополит Филарет и на место почившего был назначен архиепископ Иннокентий. Сам преосвященный Иннокентий был поражен этой вестью более всех. Прочитав депешу, он изменился в лице и несколько минут был в раздумье. Затем целый день оставался один, а ночью долго и усердно молился, стоя на коленях. Дивился он собственной судьбе: сын бедного сельского пономаря, которому во время оно и в пономари, на место отца, невозможно было попасть, делается преемником великого архипастыря, одним из первых иерархов Русской Церкви - митрополитом Московским!
С глубоким смирением принял преосвященный Иннокентий новое свое назначение и стал собираться в путь. Излишне говорить, с каким чувством радости и благоговения встречали его жители сибирских городов, через которые ему приходилось проезжать по пути в Москву. В первый раз на своем веку видели они митрополита. С особой торжественностью приветствовали митрополита Иннокентия в его родном Иркутске, где из-за распутицы он пробыл довольно долго и несколько раз совершал литургию в сослужении с другими архиереями.
Наконец 25 мая 1868 года, вечером, огласивший всю Москву колокольный звон возвестил о прибытии в столицу ее нового архипастыря. На другой день высокопреосвященный Иннокентий, митрополит Московский и Коломенский, вступил в Большой Успенский собор, на ступенях которого произнес речь, исполненную истинного смирения. «Кто я, - говорил он, - дерзающий восприять и слово и власть моих предшественников? Ученик отдаленнейшего времени, отдаленнейшего края и в отдаленной стране проведший более половины своей жизни; не более как смиренный делатель на ниве Христовой, учитель младенцев и младенчествующих в вере».
С таким смирением вступал преосвященный Иннокентий в новое свое служение. Ему было уже более семидесяти лет, он был удручен болезнью, почти слеп, но все-таки был преисполнен сил и рвения к деятельности. За новыми заботами он не забывал своего миссионерского призвания. С целью проповеди Евангелия на окраинах России им было учреждено миссионерское общество. Открытое в Москве в январе 1870 года, оно встретило большое сочувствие во всех уголках России. Во многих епархиях были открыты соответствующие комитеты. Но главной его заботой оставалось наставление народа в истинах христианской веры и нравственности.
Однако среди всех пастырских трудов и забот старость недуги телесные давали о себе знать. Митрополит дважды ходатайствовал об увольнении на покой, однако просьбы его были отклонены. С некоторого времени ему пришлось отказаться от поездок по епархии, которые теперь за него совершали его викарии. С середины 1878 года митрополит Иннокентий почти непрерывно хворал и даже отменил в конце этого года поездку в Петербург для присутствия в Святейшем Синоде. На Страстной неделе, почувствовав приближение кончины, он попросил себя пособоровать. Последний раз приобщался в Великий четверг. 30 марта 1879 года он потребовал к себе преосвященного Амвросия (позднее епископа Харьковского) для чтения канона на исход души, а 31 марта в 2 часа ночи его не стало.
«Дайте знать, - говорил, умирая, преосвященный, - чтобы при погребении моем речей не было, в них много похвал. А проповедь по мне скажите, она может иметь назидание, и вот текст для нее: от Господа стопы человеку исправляются (Пс. 36, 23)».
На другой день в одиннадцать часов утра колокол Ивана Великого возвестил москвичам о кончине их святителя, а 5 апреля тело почившего было предано земле рядом с могилой митрополита Филарета в Троице-Сергиевой Лавре.
Книга Свт.Иннокентия Московского «Указание пути в Царствие Небесное»
Не оставляет Господь Своих праведников и, предуготовляя им место в Царствии Небесном, заботится о их прославлении среди верных чад Своих под омофором земной Церкви. В марте 1974 года на заседании Святейшего Синода Православной Церкви в Америке был поднят вопрос о канонизации приснопамятного просветителя Аляски митрополита Московского и Коломенского Иннокентия (Вениами-нова). 8 мая того же года американские иерархи обратились к Матери-Церкви в Москву с просьбой изучить вопрос о возможной канонизации митрополита Иннокентия, если на то изволится Духу Святому и Священному Синоду Русской Православной Церкви.
Три года ушло на изучение бережно собранных в США и на родине святителя свидетельств о его жизни и равноапостольных трудах. А 23 сентября (6 октября по новому стилю) 1977 года Священный Синод Русской Православной Церкви, воздав славу и хвалу Господу, определил: приснопамятного митрополита Иннокентия, святителя Московского и апостола Америки и Сибири, причислить к лику святых, благодатию Божиею прославляемых, и совершать его память дважды в год - 31 марта, в день блаженной кончины, и 23 сентября - в день его прославления. 10 июня память святителя Иннокентия празднуется вместе со всеми Сибирскими святыми, прославленными в 1984 году.
- Читать книгу «Указание пути в Царствие Небесное».
Иннокентий (Вениаминов) (1797-1879), митрополит Московский и Коломенский, святитель, апостол Америки и Сибири. Память 31 марта (13 апреля) в день кончины, 23 сентября (6 октября) в день прославления, 5 октября (18 октября) в сонме Московских святителей, в Соборах Радонежских и Санкт-Петербургских святых.
В миру Иван Евсевиевич Попов, затем Вениаминов, родился 26 августа 1797 года в сибирском селе Ангинском Иркутской епархии, в небогатой семье Евсевия Попова, пономаря местной Ильинской церкви. Ему было шесть лет, когда умер его отец. Мать осталась одна с четырьмя детьми, и Ваню взял к себе брат отца, диакон Димитрий, служивший в том же Ильинском храме. В семь лет Ваня стал чтецом.
В 1806 году Иван поступил в Иркутскую духовную семинарию. Учился он хорошо, а свободное время проводил в семинарской библиотеке или у дяди, который, овдовев, постригся в монахи и переехал в Иркутск. Диакон Димитрий, в иночестве Давид, был хорошим часовых дел мастером и механиком-самоучкой и увлек своими занятиями и племянника. В семинарии, чтобы различать многочисленных однофамильцев, ректор переменил фамилии многим ученикам, почему Иван Попов тогда стал Вениаминовым, в память о недавно скончавшемся Иркутском епископе Вениамине. Так как Иркутская епархия крайне нуждалась в церковно- и священнослужителях, молодой Иван за год до окончания семинарии он женился на дочери священника Благовещенской церкви, Екатерине Ивановне, и сразу затем был посвящен в диаконы к той же церкви. Закончил он семинарию одним из лучших, а через четыре года был рукоположен во священника.
Молодой батюшка снискал любовь и уважение прихожан за свой добрый нрав и торжественную чинность богослужения. По воскресеньям, перед литургией отец Иоанн собирал в церковь детей и рассказывал им о христианской вере, о богослужении, правилах благочестивой и богоугодной жизни. В свободное время он делал часы и музыкальные органчики с духовными гимнами, что позволяло обеспечить материальное положение семьи. Из Ангинского переехали к нему его мать и брат Стефан, у батюшки родился сын, которого назвали Иннокентием и семья жила размеренной жизнью, не предвещавшей перемен.
В конце 1822 года в Благовещенской церкви появился новый прихожанин – некий Иван Крюков, сорок лет проживший в колониях Российско-Американской компании, который своими увлеченными рассказами о Русской Америке и алеутах убеждал отца Иоанна ехать в эту далекую страну. В это же время Иркутский епископ Михаил получил указание Святейшего Синода о том, что на остров Уналашка, на Алеутские острова, входившие тогда в состав Иркутской епархии, нужно послать священника. Получил приглашение на миссионерское служение и отец Иоанн Вениаминов, но, как и другие, отказался. Тем временем Иван Крюков собрался уезжать из Иркутска и зашел с прощальным визитом к епископу Михаилу, где встретил отца Иоанна. Когда их разговор перешел на тему о командировании священника на Уналашку, Крюков вновь стал рассказывать об усердии алеутов в вере и его слова уязвили сердце священника Иоанна, который решился ехать в Америку не смотря на противление своей воли, видя в этом Божий промысел. Владыка не без колебаний согласился и благословил самоотверженную решимость отца Иоанна и 7 мая 1823 он выехал из Иркутска вместе с семьей.
Священник на Уналашке
На нелегкое путешествие ушел почти год и отец Иоанн с семейством прибыл на Уналашку 29 июля 1824 года. Его новый приход составляли две группы Алеутских островов – Лисьи и Прибываловы, с суровым климатом и населением из промышлявших охотой алеутов, креолов и немногих русских. Паства отца Иоанна была слабо укреплена в христианстве – коренные жители островов искренне приняли Евангельское благовествование в 1795 году, когда их крестил иеромонах духовной миссии Макарий, но имели лишь самые общие представления о Боге как о всемогущем и благом Человеколюбце. Обдумывая и испрашивая Божьего вразумления о том, что ему предпринять, отец Иоанн решил первым делом построить храм на месте уже существовавшей часовни и изучить язык островитян.
Для построения церкви на безлесной Уналашке нужны были материалы, с которыми обещало помочь правление Российско-Американской компании, а также рабочие, за подготовку которых отец Иоанн взялся сам. Пустив в ход основательное знакомство с механикой и те ремесленные навыки, которые он приобрел в юности, отец Иоанн стал обучать алеутов столярному, плотницкому, отчасти слесарному и кузнечному делу, изготовлению кирпича и каменной кладке. В этом совместном труде он сблизитлся и узнал своих прихожан, их характер, нравы, представление о мире, познакомился с их языком. Через год, когда алеуты-строители были достаточно подготовлены, 1 июля 1825 года, начались работы но возведению церкви которыми руководил сам отец Иоанн. Престол и иконостас он резал и золотил собственными руками. 29 июня 1826 года, на праздник славных и всехвальных апостолов Петра и Павла, превый храм на Лисьих островах был освящен в честь Вознесения Господня.
По возведении церкви, большую часть времени отец Иоанн проводил в поездках по приходу плавая на байдарках с острова на остров, что требовало немалого мужества и терпения. Его спутниками были лишь гребцы-алеуты и толмач. Не раз они, попадая в шторм, причаливали в пустынном месте и, не имея несколько дней пищи, вынуждены были ждать перемены погоды или по горам добираться до ближайшего селения, неся на себе байдарки и весь груз. Но Бог посылал самоотверженному священнику духовные утешения – алеуты принимали его с искренней любовью и удивляли ревностным исполнением христианских обязанностей. Особенно примечателен был случай на острове Акун в Великий пост 1828 года. Население, никогда прежде не видевшее его, встретило священника стоя на берегу наряженными, как на торжественный праздник. Удивленный, он спросил у них как они могли узнать о его приезде и получил ответ, что старик Иван Смиренников из Речетного, которого они называли «шаманом», предсказал его прибытие и описал его наружность. Встретившись со Смиренниковым, отец Иоанн узнал, что тот был научен христианской жизни от двух «белых людей» – ангелов, которые стали являться к нему после крещения. Они же рассказали Смиренникову о приезде отца Иоанна и наказали слушаться его. Поразившись, отец Иоанн хотел было встретиться с ангелами, но, размыслив, со смирением решил прежде снестись с Иркутским архиепископом Михаилом по этому вопросу. Когда через три года пришел ответ владыки, старик Смиренников уже преставился.
Путешествия отца Иоанна помогли ему изучить алеутский язык и он взялся за переводы. В первую очередь он перевел главные молитвы: «Отче наш», «Богородице Дево, радуйся» и Символ веры, потом начал переводить Евангелие от Матфея.
Батюшка не любил и не умел быть праздным. В то время, когда невозможны были поездки по приходу, отец Иоанн писал ученый труд – «Записки об островах Уналашкинского отдела», куда вошли материалы его многолетних путевых дневников. Главный правитель Компании Ф. П. Врангель как то поручил ему рассчитать табель охотничьего промысла. Отец Иоанн всегда был окружен детьми, своими и чужими, непременно находя для них занятие. Он рассказывал им Священную историю, играл в мяч, гулял по горам, собирая камни и рассказывая о них. Когда камней накопилось порядочно, он предложил детям выложить тропинку от дома до церкви. По вечерам он, как когда-то на Родине, нередко изготавливал для продажи часы и музыкальные органчики, приобщая к работе и детей.
На Уналашке отец Иоанн провел десять лет, снискав не только всеобщую любовь среди алеутов, но и глубокое уважение руководства Компании. Именно такого священника хотело видеть Правление в главном городе Русской Америки – Новоархангельске и в 1834 году он был переведен в Михайловский собор Новоархангельского порта, расположенного на западном берегу острова Ситка.
Настоятель Новоархангельского собора
Прибыв с семьей на Ситку 22 ноября отец Иоанн долго был занят делами, связанными с местом его прежнего служения, и не успел толком познакомиться с коренными обитателями острова – колошами или тлинкитами. Затем какое-то нехарактерное нежелание удерживало его он начала проповеди до времени Рождества Христова 1835 года, когда среди колошей вдруг вспыхнула оспа. Если бы он явился к ним с проповедью до нее, то враждебно настроенные колоши приписали бы заразу новому русскому шаману, а вместо этого колоши сами потянулись к русским, видя что болезнь не причиняет им вреда и желая получить прививку от местного доктора. После этого отец Иоанн был добро принят среди них, но не торопился окрестить побольше людей, а ждал их собственного желания и всегда спрашивал согласия их вождей-тоенов и матерей. В 1837 году отец Иоанн отправился в редут Стахин, находившийся на материке, где совершил первую Божественную литургию, также вселившую уважение в местных своенравных и храбрых колошей, изъявивших желание вновь видеть священника. На Ситке отец Иоанн устроил школу для новообращенных и их детей, где обучал их Закону Божию, грамоте и разным ремеслам, сам составляя учебники. На нем же лежала забота о благолепии храма Архангела Михаила. Не оставил он и научных трудов: завершив «Опыт грамматики алеутско-лисьевского языка», батюшка с такой же тщательностью занялся колошенским и кадьякским языками, вел записи обычаев и преданий колошей. Не забыл он и свою первую паству, закончив в 1838 году перевод на алеутский язык Евангелия от Матфея, переведя другие молитвы и составив небольшие книжечки о православной вере и христианской жизни.
Пятнадцать лет прожил отец Иоанн в Русской Америке полюбившись местному населению и снискав уважение руководства Компании. Но для успешного утверждения христианства в обширных Американских землях требовалось куда больше людей и средств, чем было в то время. Вдобавок, в России не могли без отца Иоанна напечатать его переводы, так как в Святейшем Синоде не нашлось бы знающих алеутский язык. Тогда отец Иоанн испросил длительный отпуск, чтобы объяснить высшей Церковной власти состояние и нужды далекого края и попросить помощи. По прибытии 22 июня 1839 года в Кронштадт миссионер был тепло встречен в Санкт-Петербурге и Москве, его работы готовились к публикации, успешно шел сбор средств. Но тем временем, 25 ноября 1839 года внезапно скончалась его супруга, вернувшаяся с детьми в Иркутск. Потрясенный горем батюшка хотел немедленно ехать на родину к осиротевшим детям, но сошедшийся с ним святитель Московский Филарет увидел в этом указание Божие и стал убеждать отца Иоанна принять монашество. Целый год отец Иоанн не мог решиться на этот подвиг, ездил молиться в Троице-Сергеевскую и в Киево-Печерскую Лавры. Тем временем устроилась судьба его детей: дочери были приняты в Патриотический институт, а сыновья в духовную семинарию в Санкт-Петербурге и 29 ноября 1840 года протоиерей Иоанн Вениамиаминов был пострижен митрополитом Филаретом в монахи с именем Иннокентий, в честь святителя Иннокентия Иркутского, которому все эти годы молился батюшка, прося помощи в своих миссионерских трудах. На другой день новопостриженный монах Иннокентий был возведен в сан архимандрита, а затем его пожелал видеть император Николай I. Тем временем Святейший Синод принял решение образовать новую Камчатскую, Курильскую и Алеутскую епархию и обратился к Государю с просьбой утвердить одного из трех кандидатов на кафедру. Одним из них был архимандрит Иннокентий, которого и утвердил император. 15 декабря 1840 года состоялась его архиерейская хиротония.
Владыка Камчатский – апостол Америки и Сибири
10 января 1841 года епископ Иннокентий покинул Санкт-Петербург, оставив в столице маленькую дочь Феклу. 11 марта он приехал в Иркутск, откуда выехал в начале мая. В селе Ангинском ждали его родные – отсюда отправил он в Петербург двух своих сыновей и дочерей Ольгу и Параскеву, а дочь Екатерина, только что вышедшая замуж за священника Илью Ивановича Петелина, отправилась с ним в Америку. 27 сентября епископ Иннокентий сошел на берег своей епархии. Осень и половина зимы прошли в Новоархангельске в первых заботах о новой епархии. В 1842 году епископ Иннокентий начал сооружение Миссионерского Дома на Ситке – ныне являющегося старейшей постройкой на Аляске – с часовней, освященной в честь Благовещения.
Как только открылась навигация, 19 февраля 1842 года, владыка начал объезд своей епархии. Многие из ставшей ему родной паствы встречали пастыря со слезами радости. Когда он прибыл на Уналашку, любимые им алеуты после Литургии и проповеди поднесли ему чрезвычайно искусно вытканные из древесных корней и различных трав орлецы. Осенью 1842 года святитель отправился на Камчатку. Пробыв в Петропавловске вместе со своим братом священником Стефаном Поповым всю осень, и дождавшись снеговой дороги, епископ Иннокентий отправился на собаках вглубь Камчатки. 10 января 1843 года он прибыл в Тигильскую крепость, где беседовал с коряцкими старшинами, а 26 января достиг Дранкинского острожка – крайнего камчадальского селения на северо-востоке полуострова где стояла и последняя церковь принадлежащая к Камчатской области – храм святителя Иннокентия Иркутского. Отсюда святитель отправился к Гижиге, а оттуда в Охотск. Кротостью в обращении и отеческой приветливостью он заслужил любовь среди коряков, чукчей и тунгусов. В сентябре 1843 года преосвященный Иннокентий вернулся из трудного и долгого путешествия по Камчатке и Охотскому побережью, проехав пять тысяч верст на собаках и отчасти на оленях.
К приезду епископа в Новоархангельск правление Компании выстроило для него дом и вскоре он устроил там школу, где учил детей Закону Божию. Святитель Иннокентий открыл в Новоархангельске духовную семинарию, устраивал в отдаленных уголках епархии православные миссии. В 1844 году началась сооружение нового собора на Ситке в честь Архангела Михаила. Несмотря на многие обязанности, епископ Иннокентий нашел время изготовить часы, которые украсили соборную колокольню. 20 ноября 1848 года он освятил новый соборный храм в присутствии 50 представителей епархиального духовенства, многие из которых окончили созданную три года назад семинарию.
Святитель беспрерывно был в трудах и продолжительных путешествиях по епархии – в 1846 году владыка совершил путешествие по Азии, так как Камчатская епархия расширилась и ее пределы к юго-западу от Охотска касались теперь китайской границы. Тогда он посетил Аян и Удский край, который только что был переведен из Иркутской епархии в Камчатскую. Он встретил свое пятидесятилетие в пути, затем вернулся на Ситку к концу августа 1847 года, а о своем возведении в сан архиепископа узнал в поездке по Камчатке в 1850 году. К епархии святителя Иннокентия принадлежали и Курильские острова, где обитало не более шестидесяти человек, но и к ним в 1850 году владыка отправил благовестника.
Труды деятельного архипастыря и священников епархии приносили видимые плоды в обращении многих местных жителей ко Христу – добрые, прой чудесные, вести приходили с разных концов обширной епархии. Особой заботой святителя оставалсь колоши, для которых специально был сооружен храм, освященный епископом Иннокентием 24 апреля 1849 года, где новообращенные прихожане на родном языке пели «Господи помилуй», Символ веры и «Отче наш». Так как у колошей сохранялся жестокий обычай убийства рабов-калгов после смерти господина, владыка обратился в Синод за разрешением выкупать у колошей рабов для спасения их от смерти.
26 июля 1852 года к Камчатской епархии была присоединена Якутская область и вскоре высокопреосвященный Иннокентий перебрался жить в центр присоединенной области – Якутск, где обосновался на территории Спасского монастыря. 10 апреля 1853 года владыка назначил своего сына, священника Гавриила Ивановича Вениаминова, служить в устье Амура – в Николаевске, проповедовать Слово Божие гольдам, мангунцам и нейдальцам. В 1854 году архиепископ Иннокентий сам отправился в путешествие по этой области. Затем, вернувшись с Амура в Якутск он принялся за постройку и поправку монастырских зданий. Вместе с другими миссионерами он начал переводить на якутский и тунгусский язык богослужебные тексты и Священное Писание. Крымская война не прервала деятельности владыки – весной 1855 года он отправился в путь, сначала для вторичного обозрения Якутии, затем в Аян и оттуда на Амур. Он промыслительно опоздал на бриг «Охотск», затем потопленный неприятелем, и произвел на английских офицеров такое впечатление, что те, взяв было его в плен, освободили его.
Когда оживились переговоры об определении русско-китайской границы, святитель, бывший горячим сторонником освоения приамурского края, получил в январе 1856 года указ Святейшего Синода совершить путешествие к устью Амура. Собрав священников, готовых ехать с проповедью в неведомый край, святитель сплавился по реке, побывал в Айгуне где встретиться с китайским амбанем, и прожил весь август в Николаевске со своим сыном Гавриилом и его паствой состоявшей преимущественно из гиляков. Здесь святитель был обрадован рождением внука. На обратном пути владыка столкнулся с сильными ветрами, на реке Мае попал в полынью, но благополучно возвратился в Якутск 1 декабря 1856 года. Весь следующий 1857 год архиепископ Иннокентий снова провел в путешествиях – сначала на реки Вилюй и Олекму, а потом в Америку. В июне он отбыл в Петербург для участия в работе Святейшего Синода и пробыл здесь четыре месяца, уладив дела с напечатанием переводов Священного Писания на якутский язык и встретившись со своей дочерью, монахиней Поликсенией. 21 января 1858 года святитель Иннокентий выехал в Иркутск, а оттуда на Амур, в только-что присоединенный к России обширный край. Объехав все Амурские станицы, архиепископ Иннокентий снова погостил у своего сына в Николаевске и в начале осени прибыл в Якутск. Здесь оказалось что его келии в Спасском монастыре сгорели, а с ними рукописи переводов и ученых трудов. Но у святителя не было времени горевать, так как с присоединением Амурского края у него значительно прибавилось забот, хотя его бремя облегчалось викарием Новоарханегельским Петром в Америке и вдовым священником Петром Поповым, решившимся принять монашество и стать викарным архиереем Якутским. После совершения его хиротонии, архиепископ Иннокентий в 1860 году вновь отправился на Амур и на юг своей огромной епархии – в Благовещенске отдал распоряжения по строительству архиерейского дома, в Николаевске был обрадован рождением второго внука, а далее собирался плыть на Камчатку, но противные ветры помешали ему и привели в Порт Де-Кастри, а затем обратно в Николаевск на зимовку. Здесь он преподал ценные наставления молодому иеромонаху Николаю (Касаткину), будущему просвятителю Японии, и подарил ему свой наградной наперсный крест.
Так, подвергаясь порой опасностям на море и на реках, святитель Иннокентий продолжал свое миссионерское служение в Амурском крае. Его паства быстро росла, среди жителей находилось много добрых христиан которые, едва обустроившись на новом месте, принимались за строительство храмов. Ежегодно в поездках владыка освящал две-три новых церкви. На освящение храма он приезжал заранее и всегда имел при себе ящичек со столярными инструментами. Сам сооружал престол, а на следующий день освящал его. В тех селениях, где были храмы, архиепископ Иннокентий непременно совершал литургию, а где не было ни церкви, ни часовни, там для собравшегося народа совершал часы, обедницу или молебны под открытым небом. После службы он обязательно беседовал с жителями: учил их не только молиться, но и трудиться, предлагал советы по земледелию, разведению скота и прочим житейским премудростям, даже пчеловодству, и всегда одаривал прихожан маленькими образками и крестиками. Продолжали принимать крещение гольды, для них стараниями архиепископа Иннокентия устраивались церковь и школа.
Владыка Иннокентий чувствовал приближение старости – слабело зрение, силы и крепкое здоровье стали оставлять его. Он написал письмо митрополиту Филарету, в котором высказывал свое желание поселиться на покое в монастыре. Но Московский святитель просил его не покидать своей паствы, беречь зрение и здоровье ради служения Церкви – «Господь да скажет Вам, что Ему благоугодно, и Вам и Церкви Его полезно», — заканчивал он свое послание. Это было последнее письмо от старца-митрополита – в ноябре 1867 года он преставился. Владыка Иннокентий тяжело переживал его кончину, так как более четверти века их связывала дружба.
Митрополит Московский
18 января 1868 года в Благовещенск прибыло глубоко поразившее святителя Иннокентия срочное послание из Санкт-Петербурга о состоявшемся 5 января того года назначении его Московским митрополитом, наследником святителя Филарета. Целый день после получения депеши владыка Иннокентий провел в уединение и молитве, а 15 февраля, после литургии и молебна, вместе со своим сыном и верным помощником отцом Гавриилом отправился в Москву. Дни Великого Поста владыка провел в родном Иркутске, а на Страстной седмице уединился в Вознесенском монастыре где часто и подолгу молился у мощей своего небесного покровителя святителя Иннокентия Иркутского. После пасхальных торжеств Владыка побывал в родном Ангинском где в последний раз поклонился родным могилам, благословил земляков и близких. Всюду по дороге архиерейский поезд приветствовали праздничным звоном и радушными встречами при большом стечении народа. В Перми ради праздника Святой Троицы святитель задержался на несколько дней, а в Казани нашел письмо государя и белый митрополичий клобук с бриллиантовым крестом, который он возложил на себя у раки святителя Гурия Казанского. 25 мая 1868 года святителя встречала Первопрестольная Москва.
Вскоре жизнь митрополита Иннокентия потекла своим чередом: вставал он в четыре часа утра и целый час молился в своей молельне. Каждое утро он бывал за литургией и без его благословения не начинали службу, никогда не пропускал он ни одной всенощной. С девяти утра и почти целый день продолжался прием посетителей всех званий и сословий. Много было среди них людей нуждающихся и бедных, которым святитель нередко помогал деньгами из своих сбережений. По вечерам его внуки или сын Гавриил иногда что-нибудь для него читали, так как самостоятельно он уже не мог ни читать, ни писать. Вечером перед сном также около часа он молился в уединении, а спать ложился аккуратно в десять часов вечера.
Простота митрополита Иннокентия была необыкновенной. К нему свободно, часто и в неприемные часы, приходили с разными заботами и нуждами священники и миряне, знатные и простого звания люди. Обращался Владыка со всеми без напускной важности и суровости. Он не любил официальные разбирательства с потоком казенных бумаг: многие недоразумения и ссоры улаживал миром в своем кабинете. В отношении к подчиненным был по-отечески снисходителен, но гордеца умел деликатно поставить на место. Летом владыка часто жил в подмосковном селе Черкизово за Преображенской заставой, где стоял храм во имя Илии Пророка и архиерейская дача с домовой церковью.
Не изменяя своему обычаю, Митрополит неоднократно объезжал храмы и монастыри своей епархии, размеры которой не в пример прошлым были значительно меньше. Его стараниями были созданы училище для девушек из духовного звания, иконописная школа, богадельня для бедных вдов и сирот. Но Святитель не любил похвал и всегда говорил: «Не мне принадлежит заслуга, со мною трудились многие. При мне это происходило, но устроялось волей Божией.» Он всегда искренне недоумевал, когда восхищались его апостольскими путешествиями: ведь ему надо было только собраться, а дальше его же везде возили!
Однако святитель Иннокентий угасал: зрение становилось все хуже, силы оставляли его. Он хотел уйти на покой и поселиться в Гефсиманском скиту любимой им Троице-Сергиевой Лавры, но Государь Александр II отклонял его просьбы. Вынужденное слепотой бездействие приводило его в грустное настроение, но он оставался в ясном уме, любил общество и беседы. 5 января 1878 года исполнилось десять лет со времени его назначения митрополитом Московским и по этому случаю московское духовенство собралось на Троицкое подворье, приподнеся ему в дар богато украшенную Иверскую икону Божией Матери.
Наступил 1879 год, от сильного головокружения святитель уже почти не вставал с кресел. Предчувствуя близость кончины, он перечитал давно составленное завещание и распорядился пожертвовать деньги из своих собственных капиталов церкви родного села Ангинского. Великим постом, не изменяя своему обычаю, Владыка ежедневно просил переносить его в храм на время службы, в воскресные дни непременно причащался Святых Христовых Таин. На Страстной седмице в митрополичьи покои из часовни у Воскресенских ворот принесли Иверскую икону Матери Божией, особо почитаемую митрополитом Иннокентием. Он попросил опустить его на колени и, благоговейно помолившись, со слезами на глазах приложился к чудотворному образу. Как заметили окружающие, он стал как-то особенно спокоен. На следующий день над больным было совершено таинство соборования. Накануне Великого Четверга святитель Иннокентий распорядился, чтобы утром служили литургию раньше обычного. Уже в три часа утра пришли к владыке со Святыми Дарами, он велел поставить себя на ноги и твердо и внятно прочитал молитву: «Верую, Господи и исповедую, яко Ты еси воистину Христос, Сын Бога живаго». Причастившись он просиял в лице и несколько раз повторил: «Благодарю Тебя, Господи! Благодарю Тебя, что Ты сподобил меня недостойного причаститься Святых Твоих Тайн в полном сознании!» Вечером следующего дня владыка просил прочитать над ним отходную, потом попрощался с близкими, говоря каждому на прощание несколько слов назидания. Отходную прочитали еще раз, владыка впал в забытье, но потом очнувшись спросил:
— Что, разве уже кончили чтение?
Ему отвечали, что кончили.
— Почему же не говорят: «Аминь»? — спросил он. Читавший повторил:
— Аминь!
Владыка перекрестился и проговорил:
— Буди воля Божия!
Это были его последние слова. В Великую Субботу, 31 марта 1879 года, великий труженик и новый апостол, святитель Иннокентий Московский скончался тихой христианской кончиной на восемьдесят втором году жизни.
Утром наступившего дня колокол Ивана Великого возвестил москвичам об этом печальном событии. Многие поспешили на Троицкое подворье попрощаться с глубоко чтимым архипастырем и помолиться об упокоении его души. В своем духовном завещании святитель смиренно написал:
«Прошу и умоляю, не говорить никаких речей ни прежде, ни во время, ни после погребения моего… Но если кому будет угодно сказать слово в общее назидание, то прошу такового сказать слово из текста от Господа исправляются человеку пути его, с указанием на меня, кто и где я был — кем и где скончался, — во славу Богу, но без всяких мне похвал
».
Святителя Иннокентия торжественно похоронили в Духовском храме Троице-Сергиевой Лавры, рядом с могилой его друга и наставника митрополита Филарета.
Почитание
В 1977 году митрополит Московский и Коломенский Иннокентий был прославлен в лике святых двумя Поместными Церквами – Русской и Православной Церковью в Америке. В 1994 году были обретены его святые мощи, покоящиеся ныне в Троице-Сергиевой Лавре.
Кондак 1
Возбранный Святителю и добрый пастырю Богоданных словесных овец. Посвятивый всю жизнь твою, горение сердца и душу Христу. В полунощных странах неустанно трудивыйся, Святыя ради Церкви и спасения всех, не помышляя земныя награды. Мы же наследницы велия благодати твоея, воспеваем ти похвальныя песни сия. Ты бо предстоиши пред престолом Бога Славы, и ходатайствуеши о земле нашей и людех ея. Сия совокупльше воедино, Святая Церковь с нею же и мы благодарственная воспеваем ти тако:
Икос 1
Ангелов сожителю бывый святый Иннокентие, яко новый апостол возсиял от малыя веси сибирския до стран дальневосточных и мира западнаго. Из млада избра тя Господь, да прославиши светом православия древния языческая народы аляскинския и азиатския, да вкупе с нами прославят тя песненными похвалы сицевыми:
Радуйся, великий подражателю Христов и приемников его, Апостолов:
Радуйся, благовестителю арктических народов.
Радуйся, учителю Богомудрый алеутов и колошей:
Радуйся, светильниче пресветлый эскимосов и коряков.
Радуйся, смиренне подвижниче, стопы бо твоя от Бога исправляли бо ся:
Радуйся, устроителю церкви православныя Американския.
Радуйся, проповедати Евангелие вожделевый:
Радуйся, к неведающим спасения жалости исполненный.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.
Кондак 2
Видяще отличныя от иных отрок добрыя познания в учении Божественнем, многия стремления и таланты твоя, такожде и велию радость в служении Богу и Церкви святей его, сродник твой от младых лет наставляя тя на путь веры и благочестия, во еже воспевати Богу: Аллилуиа.
Икос 2
Разум духовный от юности твоея Богом ти даровася, во еже служити Ему вся дни живота твоего и премудрости мира сего познавати. Мы же поминая святость жития твоего, празднуем с веселием память твою:
Радуйся, наставницы и учители твоя мудростию своею поразивый.
Радуйся, смирения и кротости исполненный:
Радуйся, твердое православия укрепление:
Радуйся, честное Пресвятыя Троицы носило и похваление.
Радуйся, подвиги твоими всех удививый:
Радуйся, ересь идольскую искоренивый.
Радуйся, употребивый таланты твоя на служение Вышнему.
Радуйся, нас вдохновивый на служение Богу и ближнему:
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.
Кондак 3
Сила вышняго вразуми тя к приятию Божественныя воли на служение Апостольское во Аляске, егда завершися учение твое во Иркутске. Идеже ты вместе с супружницею твоею возлюбленною Екатериною и чадом малым, отправися во апостольское путьшествие ко Российстей Америке воспевая Богу: Аллилуиа.
Икос 3
Имеяше воистину, отче Иннокентие, с небесе благодать тебе дана быти, а не от земли: како бо кто от человек возможет твоея ревности по Бозе познати? Ты бо не возбоялся еси расстояния дальнего и пути длительного, ради Евангелия Христова, по тундре замороженной и бурным морям путьшесвовавый. Тем же и мы, вдохновляемии подвиги твоими, вопием ти сице:
Радуйся, Апостолом бывый Америце:
Радуйся, основателю Церкви Православныя в мире западнем.
Радуйся, славный подражателю Апостола Павла:
Радуйся, храбро путьшествовавый по бурным морям северным.
Радуйся, Духом Святым укрепляемый:
Радуйся, Ангелы Господни носимый и охраняемый.
Радуйся, столпе православия непоколебимый:
Радуйся, пастырю Христов небоязненный.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.
Кондак 4
Бурю внутрь имея помышлений сумнительных, како достойно есть пети и познати чудеса Твоя подвиги и терпение, блаженне Иннокентие? Никтоже бо может я исчести, ты же достигнув благополучно островов Уналашкинских, Ангелы хранимый в море бурнем, на брегу воспел хвалебную ангельскую песнь Богу: Аллилуиа.
Икос 4
Слышаша, Богомудре Иннокентие, ближнии и дальнии величие чудес твоих, яко уподобися ты в труде своем святым Кириллу и Мефодию, дал еси азбуку Алеутом Колошам и прочим северным народом, во еже могли бы Бога Истиннаго познати, и славити Его непрестанно, много потрудился на поприще сем, переводя писание Божественное на наречия северныя, мы же прославляем Бога, даровавшего нам светильника таковаго, вопием тебе с радостию:
Радуйся, просветителю древних северных народов:
Радуйся, Триединаго Божества благовеститель в штате Аляска.
Радуйся, устроивый Церковь Христову на камени твердом:
Радуйся, мудро сеявый благое и истинное на ниве благоплодной.
Радуйся, рабе усердный не скрывый таланта Божественнаго:
Радуйся, малое стадо Христово собравый воедино.
Радуйся, закона Христова скрижали, Богом писанныя:
Радуйся, яко истину Христову неведущии имут тя учителя.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.
Кондак 5
Боготечная звезда явися тебе святаго Иннокентия Иркутскаго подвиг. Ты же примеру его подражая, наставляя вере православней язычники, путьшествоваше всюду, собирая рассеянное свое стадо, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, верныя же научая, спасающему тобою Богу взывати: Аллилуиа.
Икос 5
Видеша людие язычестии подвиги и труды твоя, притекаху к тебе аки доброму пастырю, внимаху всякому слову из уст твоих исходящему, ты же имея радение о них, открываше школы повсюду во еже учити отроки истине, сего ради слышиши от всех сице:
Радуйся, наблюдателю проницательный чудес Зиждителевых:
Радуйся, преподавателю терпеливый истин простых и мудрых.
Радуйся, богатство неисчерпаемое в неверии живущим:
Радуйся, просветителю темноты невежества.
Радуйся, промышления о людех приятелище:
Радуйся, чистоты веры усердный хранителю.
Радуйся, всего мира во Христе утверждение:
Радуйся, наставниче добрый ко спасению.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.
Кондак 6
Проповедника велия Богоносна чтит тя, преблаженне Иннокентие, Сибирь вся, Америка и Аляска, ты бо проповеда Евангелие на языках северных научая всех взывати Богу: Аллилуиа.
Икос 6
Возсиял еси свет животный, идяше просветити новокрещенныя люди земли полунощныя Христовым учением. Тии же, узревше Тя, яко ангела светла, спасение благовестити грядуща, яко пастыря добра, душу свою за овцы полагающа, восприяша реку Амур новым Иорданом в ней крестишася, с нимиже и мы вкупе воспеваем тебе сице:
Радуйся, в миру живый, но мирскаго не искавый:
Радуйся, Христа славити всеми языки завещавый.
Радуйся, просветителю великий племен всех северных:
Радуйся, подателю света Христова даже до последних времен.
Радуйся, делателю славный винограда Христова:
Радуйся, пастырю добрый и милостивый стада Иисусова.
Радуйся, слова Божия верный толкователю:
Радуйся, мира Христова всюду насадителю.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.
Кондак 7
Хотя веру православную укоренити во стране полунощней повеле строити храм соборный, сам же таланты Богом ти данныя и приумноженныя, употребляя на дело благое сие, самостоятельно назираше строительство его, да в нем вернии воспоют Богу: Аллилуиа.
Икос 7
Новаго тя Павла, проповедника ревнастнаго разумеем, отче святый Иннокентие, давый не токмо грамоту новопросвещенным северным людем, целя их недуги не токмо душевныя, но и телесныя, порази всех знанием медицины таже и Богословия, мы же с познавшими чрез тя Христа воспеваем ти тако:
Радуйся, просветителю Тунгусов и Индейцев:
Радуйся, благовестителю эвенком и якутом.
Радуйся, таланты своими всех удививый:
Радуйся, Господеви, а не человеком угождати учивый.
Радуйся, врачу душевный вкупе же и телесный:
Радуйся, архитриклине пира церковнаго чудесный.
Радуйся, чрез все житие на ниве Господней потрудивыйся:
Радуйся, и по смерти от паствы своея любовию не отлучивыйся.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.
Кондак 8
Странно бысть кругосветное путешествие твое, егда тя призваша предстати пред Святейшим Синодом, да представиши велия труды твоя и переводы, ради духовного одобрения, ты же достигше града Святаго Петра верно возопи Богу: Аллилуиа.
Икос 8
Весь еси предан быв душею же и телом заветам Христовым, мужественно прият весть о блаженной кончине супружницы твоея, посети святыни Киевския и Сергиевския, моляся усердно Господу о даровании ти благодати велия и помощи в трудех, с благодарением прият от руки святителя Филарета чин ангельский и сан архиерейский. Мы же поминающии сие дерзаем вопити к тебе сице:
Радуйся, Иоанну Крестителю в крещении людей поревновавый:
Радуйся, Кириллу и Мефодию в просвещении равный.
Радуйся, Герману Аляскинскому сомолитвенниче истинный:
Радуйся, Николая Японскаго наставниче славный.
Радуйся, Иннокентия Иркутскаго в проповедании подражателю:
Радуйся, Филарета Московскаго дел великий последователю.
Радуйся, венцем терпения на земли венчанный:
Радуйся, светом вечным на небеси осиянный.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.
Кондак 9
Всякое древо по плоду познавается, плод же трудов твоих велий есть пред Господем. Возвратяся в сане епископа в новую епархию полунощной страны, усугуби труды во устроении и укреплении церкви Христовы. Сам устрои часы в колокольне новаго соборнаго храма, и повеле открытии семинарию на Ситхе обучения ради духовенства местного, да вси взывают Господу Сил: Аллилуиа.
Икос 9
Ветии многовещанныя подвигом твоим удивляются, ангели с тобою ликовствуют. Велика бо бысть епархия твоя, насеянная многими народы языческими, ты же посылаше проповедницы во вся удаленныя страны Сибири Восточной и на Аляску, да вси языцы познают веру истинную. Сего ради вопием ти сице,
Радуйся, Апостоле великий Арктический:
Радуйся, первый иерарше Американский.
Радуйся, истинный образе архипастыря православнаго:
Радуйся, не древле, а ныне подвизавыйся.
Радуйся, истинныя веры исповедниче:
Радуйся, Царствия Божия наследниче.
Радуйся, триязычную ересь поправый:
Радуйся, туземцам двери Царствия Небеснаго отверзый.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.
Кондак 10
Спасти хотя всех притекающих к тебе, Богом водимый и ангелы укрепляемый, святителю Христов Иннокентие, посети народы Амурския долины Сибири, изучая нравы и обычаи, язык и традиции тоя страны, примером к подражанию им явился еси, непрестанно научая взывати Богу: Аллилуиа.
Икос 10
Стена еси всем, о православии трудящимся, и заступление к тебе с верою притекающим, святче Божий Иннокентие, пример достойный подражанию явивый, да продолжатся труды твоя в просвещении неведущих Христовой истины, мы же воспоминающее подвиги и труды твоя взываем ти сице:
Радуйся, добродетельми, яко виссоном, украшенный:
Радуйся, в премудрости с Соломоном сравненный.
Радуйся, подобно Иоанну Богослову Господа возлюбивый:
Радуйся, такожде и малыя чада твоя наставивый.
Радуйся, Евангелие переведый на языки туземныя:
Радуйся, основавый школы для изучения истины Божественныя.
Радуйся, семена Истины насадивый на почве Американстей:
Радуйся, трубо громогласная Евангельскаго благовестия.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.
Кондак 11
Пение Всемогущему Богу паче иных принесл еси, святе Иннокентие, жизнь свою посвятивый просвещению иноверных, свет Евангельский донесый даже до конец земли, стопами обошед всю вселенную, на склоне лет своих быв призван на служения святительское, ты же восприяв сие со смирением Богу воспевая: Аллилуиа.
Икос 11
Светозарнаго светильника обретше в тебе, святителю Иннокентие, земля Русская, уподобися бо ты вселенским учителям, паству Российскую добре упасл еси, не забывая малая чада тобою оставленныя, поревноваше о них даже до смерти, мы же с ними согласно вопием ти таковая:
Радуйся, свете миру и соль земли бывый:
Радуйся, яко светильник, горяй во тьме, языком светивый.
Радуйся, ко Владыце всех нас покаянныя молитвы приносящий:
Радуйся, и сам о нас к Нему выну всегда молящийся.
Радуйся, светлое Православия проповедание:
Радуйся, златозрачное света Евангельскаго сияние.
Радуйся, сего ради велиим во Царствии Божием нареченный:
Радуйся, на земли в Церкви Господней прославленный.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.
Кондак 12
Благодать просвещения и мира испроси нам, Святителю Христов Иннокентие, мира во всем мире, любви друг ко другу. Евангелие Христово до конца жития своего благовестивый, завещавый не плакати а радоватися о преставлении твоем, речей надгробных не глаголати но токмо проповедь назидательную и поучительную, мирно отшел еси в вышняя селения приявше Христовы тайны, мы же дивящееся таковому смирению вопием Богу: Аллилуиа.
Икос 12
Поюще труды твоя и подвиги, дивное житие на земли, прославляем тя, равноапостоле Христов Иннокентие: в тебе бо Бог в Троице прославляемый, дивно прославися, смиренно молим тя, силу свыше на укрепление православия ниспошли нам, на враги видимыя и невидимыя победу даруй, да вси народи приведенныя тобою ко Христу, вкупе же и мы воспеваем ти похвалы сия:
Радуйся, поминающих тя поминаяй:
Радуйся, нестроения наша исправляяй.
Радуйся, людем верным поможение:
Радуйся, рода христианскаго возвышение.
Радуйся, православия твердое ограждение:
Радуйся, неверия живое обличение.
Радуйся, Троицу Святую Богомудре исповедавый:
Радуйся, службу Божию совершати коемуждо своими языки завещавый.
Радуйся, святителю Московский Иннокентие, Апостолам равный и Аляски просветителю.
Кондак 13
О, преблагословенне отче Иннокентие, просвещение всех Христа чающих, нынешнее приемше малое приношение сие наше, вся народы православныя от находящих им зол и бед свободи, в мире любви и единении соблюди. И в царствие небесное предстательством твоим приведи всех нас, Богоприятным твоим ходатайством, да с тобою воспеваем: Аллилуиа.
Сей Кондак глаголи трижды. А по сем читается Икос 1 и Кондак 1.
Молитва святителю Иннокентию
О пастырю добрый и учителю премудрый, образе благонравия всем, благочестно жити хотящим, святителю отче наш Иннокентие! К тебе, яко чада ко отцу, прибегаем и молимся, поминая твою любовь к людем: буди щит несокрушим Святей Церкви Православней и отечеству нашему, архиереи благолепием святительства и премудростию украси, пастырем в служении ревность даруй, монашествующия к подвигом добраго течения в послушании утверди, православным христианом веру святую непорочну соблюсти умоли, мир весь предстательством твоим умири.
Теплый наш молитвенниче, всероссийский светильниче, просветителю Сибири и Америки, осени горним благословением нас, в скорбех сущих, и подаждь утешение и избавление от болезней душевных и телесных; испроси нам свыше дух кротости, целомудрия, смиренномудрия, терпения и любве, да прочее время жития нашего в вере и покаянии поживем и в жизни вечней благодарне восхвалим прославльшаго тя Господа — Отца, и Сына, и Святаго Духа, Троицу Единосущную и Нераздельную, ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Молитва иная святителю Иннокентию Московскому
О святителю Христов Иннокентие, новоявленный угодниче! К тебе припадаем, раби Божии (имена), и молимся: всели в сердца наша любовь твою, еюже к Богу и ближним твоим в житии твоем преисполнен был еси.
Моли Христа Бога, да отпустятся нам согрешения наша вольная и невольная, да избавимся от всех враг видимых и невидимых, от всяких бед и скорбей и всяких недугов. Моли, да милостив будет нам Господь и зде, и в будущем веце и преставльшияся от нас отцы и братию, матери и сестры, и чада наша, в лики святых вчинив, в месте светле упокоит: да предстояще и поклоняющеся иконе твоей, имамы тя неусыпающаго молитвенника и предстоятеля о нас ко Господу, и благодарно с любовию величаем прославльшаго и послушающаго тя, в Троице славимаго Бога, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков.
Тропарь святителю Иннокентию, митрополиту Московскому, апостолу Сибири и Америки
Тропарь
глас 1
Во вся страны полунощныя изыде вещание твое, яко приемшая слово твое, ихже боголепно научил еси, неведущия Христа светом Евангелия просветил еси, человеческия обычаи украсил еси, Российская похвало, святителю отче наш Иннокентие, моли Христа Бога спастися душам нашим.
Кондак
глас 4
Истинный и неложный учитель был еси: заповеданная бо Господем сам сотворив, имже учил еси и наказал еси ко благочестию приходящия чада, неверныя вразумлял еси познати веру истинную, просвещая их святым Крещением. Сего ради со апостолы радуешися, приемля почесть благовестника Христова.
Рекомендуем также
Заговоры шепотки на все случаи жизни Обращение к Велесу
Иная реальность Невероятное и необъяснимое читать
Истории про вампиров, а так же все, что связано с вампирами в повседневной жизни
Обереги для успешной работы и карьеры Оберег хорошо отношение на работе
Церковный суд в древней руси Церковный суд в синодальную эпоху
Как вернуть любовь: ритуалы, заговоры, молитвы
Loading...