Компании рпц. Экономическая деятельность РПЦ и её теневая составляющая

Казначей Сретенского монастыря – о том, что некоторыми СМИ преподносится как «горячие» темы: платит ли Церковь налоги? на что тратятся деньги жертвователей? почему храмы и монастыри вынуждены заниматься «торговлей»?

– Сегодня ходит много толков о том, что Церковь стала богатой, при этом бабушки относят в храм последние деньги, а священники ничем не брезгуют, совершая требы. Претензии к духовенству и монашествующим растут. Любое упоминание Церкви и ее доходов вызывает массу вопросов. Что на это можно ответить? И грешно ли быть богатым?

– Тема, которой вы касаетесь, многогранна. В Священном Писании признается факт, что существуют люди богатые и бедные, имеющие различный социальный статус. Когда Христос пришел на землю, Он сказал: «Блаженны нищие духом» (Мф. 5: 3). В другом случае Он говорит, что трудно богатому войти в Царствие Небесное – легче верблюду пройти через игольные уши (см.: Мф. 19: 24). И по всему тексту Евангелия мы можем сделать вывод, что Христос отдает предпочтение бедным. Он не говорит, что богатые не спасутся, но – что трудно надеющемуся на богатство войти в Царство Небесное. Следовательно, идеалом ученика Христова является тот, кто оставляет всё: дом, семью, имущество, – всецело вверяя себя в руки Учителя, и следует за Ним, неся крест.

Но в Евангелии есть и очень интересный сюжет – как одна женщина (мы не знаем ее имени, и она даже не называется богатой) принесла Господу миро стоимостью в 300 денариев и, разбив сосуд, помазала ноги Его (см.: Лк. 7: 37–48). В I веке стоимость этого мира равнялась годовому заработку военнослужащего. И вот неожиданно для всех Учитель бедности говорит: «…что смущаете женщину? она доброе дело сделала для Меня: ибо нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда имеете…» (Мф. 26: 10–11). Когда Иисус входит в Иерусалим после , Он, как «Сын Давидов», принимает поистине царские почести: Его встречает народ с пальмовыми ветвями в руках и восклицая: «Осанна в вышних!» Итак, Христос, не имея никакого личного имущества на земле, принимает богатое приношение, когда хочет подчеркнуть Свое достоинство Царя Славы.

В Ветхом Завете постоянно указывается на то, что храму Божию, как месту пребывания Славы Господней, надо посвящать самое лучшее, приносить первые части от плодов, жертвы от домашнего скота, десятины и так далее.

На основании этого в церковной среде издревле существует различное отношение к имуществу. Одно дело – имущество, нажитое и используемое лично для себя и своей роскоши (обладание богатством ради его бесконечного умножения – греховно), другое дело – имущество, посвящаемое Богу, направляемое на украшение храмов, создание атмосферы благолепия на богослужениях для прославления Бога и Его святых. Это же касается и духовенства. Одно дело – личное имущество (в своем доме священник должен быть образцом кротости и нестяжания), другое дело – имущество церковное, включая священнические одежды, которые должны быть величественными, благообразными, поскольку за богослужением священник являет собой образ Христа.

В этом отношении примером для нас является , который был большим нищелюбом. Он раздавал деньги нуждающимся, устраивал дома попечения о больных и одержимых недугом пьянства. Но когда речь шла о его священнической рясе, наперсном кресте, он от подарков не отказывался и, как пастырь Христов, всегда ходил в солидной, добротной рясе.

Когда речь идет о достатке современных священнослужителей, никто не задается вопросом, ездит ли он на своей машине или ему дали автомобиль «по доверенности»? Живет ли он в своей квартире или скитается по арендованным комнатушкам? Главное для стороннего «наблюдателя» то, что священник в принципе позволил себе сесть в комфортный автомобиль – даже если его кто-то из прихожан везет в больницу причащать больного.

Конечно, существуют и недостойные примеры, когда священник, распоряжаясь храмовым имуществом, присваивает его себе. Но таких примеров немного. Наличие у священника вкусной трапезы или хорошей одежды – это зачастую плод заботы любящих его прихожан, желающих таким образом выразить свою благодарность за духовную и молитвенную помощь. На мой взгляд, это не самая большая этическая проблема на фоне тех крайностей, которые случаются в обществе, особенно в среде состоятельных людей.

– Значит, есть большая разница между пользованием и владением имуществом?

– Да, с правовой точки зрения, пользование и владение – это разные категории. Священник может, например, пользоваться приходской квартирой всю жизнь, но он не сможет завещать ее детям и внукам. Им придется самим зарабатывать себе на житье.

– Старый, но, наверное, не теряющий актуальности вопрос: почему торговля книгами и утварью прямо не называется торговлей? Разве можно спрятать за словами «распространение» и «пожертвования» очевидный факт торговли на приходах?

– Да, сейчас многие храмы «распространяют» книги и утварь за так называемые фиксированные пожертвования. Если предметы покупаются у третьих лиц и перепродаются с наценкой – это очень похоже на торговую деятельность, на перепродажу.

Чтобы ответить на этот вопрос, надо сделать небольшое отступление. Структурно Русская Православная Церковь состоит из множества юридических лиц, объединенных едиными нормами канонического права. Эти юридические лица могут быть разных типов: синодальные отделы, епархии, монастыри, приходы, семинарии, издательства, гимназии, православные детские дома и так далее. Их объединяет то, что они по своим уставам, как лозы винограда, связаны с единым корневым учредителем – Московской Патриархией – и зарегистрированы как религиозные организации. Во всех этих юридических лицах, разбросанных по стране и за рубежом, действуют единые внутренние правила, которые не противоречат гражданским законам – и даже древнее законов Российской Федерации – и признаются государством как имеющие силу внутренних установлений.

На этом основании продукция одной религиозной организации (книги, утварь, иконы) может быть передана другой религиозной организации внутри единой РПЦ без наценки и налогов. Ассортимент товаров, реализуемых при рядовом храме, как правило, и складывается из таких вот внутрицерковных обменов. Если конечный храм, продающий изделия в розницу, устанавливает свою наценку к исходной цене, он получает доход.

Но главное отличие данного вида деятельности от обычной торговли состоит в том, что данный доход не является «прибылью» – он в полном объеме направляется на уставную деятельность монастыря или прихода, в первую очередь – на социальное служение, а также на восстановление и украшение храма.

– Ну, хорошо, с книгами понятно. А как насчет пирожков, меда, чая? Это же не религиозные товары.

– Да, продукты питания не являются религиозными товарами. В то же время выращивание овец или коров, производство молочных продуктов, ловля рыбы являются исторически обоснованными занятиями монастырей. Мед, чай, квас, вино издревле при монастырях изготавливались и продавались. Сейчас же даже свой собственный мед тот или иной монастырь не может продать, не уплатив налоги государству. Конечно, если при монастыре или храме продукты питания продаются без уплаты налогов – это большой риск для религиозной организации. Но в настоящее время уже наметилась тенденция передачи торговли данными видами товаров от религиозной организации какому-нибудь индивидуальному предпринимателю или ООО. Поэтому, если на храмовой территории или возле метро стоит ларек с пирожками – не факт, что это «храмовая торговля». Вполне возможно, что это уже отдельное юридическое лицо, которое выплачивает храму аренду или помогает храму, но ведет коммерческую деятельность (торговлю) с соответствующей уплатой налогов и отвечает за свои действия перед государством самостоятельно, отдельно от прихода.

– Еще одна статья доходов Церкви – это организация .

– Тут надо сделать четкие разграничения: организация поездок паломнических групп – и прием паломников на территории того или иного монастыря.

У нас есть два закона, которые можно применять к «религиозным путешествиям»: закон об основах туристической деятельности и закон о религиозных объединениях. Туризм – это коммерческая деятельность, направленная на предоставление услуг по желанию клиента, по интересующим клиента правилам. Паломничество – это путь к самоограничению, к пристраиванию себя к созданным в Церкви духовным правилам.

Паломничество изначально имеет свой уникальный характер, отличный от туризма. Паломническая группа – это религиозная группа. Христианские паломничества к святым местам, в Иерусалим, в Рим, в места казни мучеников известны с IV века. Правители Европы и Азии издревле паломничества не только не облагали налогами, но и финансировали, украшали святые места дорогими вкладами. Дореволюционное Российское правительство строило паломнические центры на Святой Земле и заботилось о безопасности паломников. Паломники всегда отличались от туристов. У них была другая цель – не отдых, а молитва и поклонение святыне.

В настоящее время русские паломники перед отправлением в путешествие совершают молебны, с ними едет священник или религиозный наставник, куратор. Путешествующие носят религиозную одежду, соблюдают соответствующие правила, посты. Приезжая к месту паломничества, паломники идут, прежде всего, к святыне. При этом является ли святыня памятником архитектуры или нет – не важно. Паломника интересует сама святыня, и этим он отличается от религиозного туриста, который едет просто осматривать религиозные достопримечательности. Кроме того, паломников в монастырях могут привлекать к бесплатному труду, к послушаниям (например, к мойке посуды в трапезной, уборке в храме, ухаживанию за цветами на клумбе), а если паломники останутся на ночлег при монастыре – разбудят рано утром на богослужение. Религиозный туризм – это когда группа, например, китайцев едет осматривать Троице-Сергиеву Лавру или русские – посещают египетские пирамиды. Они ведь не молиться туда едут. Оттого они и не паломники, а – туристы.

Вернемся к доходам. Как ни парадоксально, основные доходы от организации паломнических поездок уходят третьим лицам. Билеты на самолет – покупаются у коммерческих авиакомпаний, автобусы – арендуются у транспортных фирм, питание в дороге – в светских кафе и ресторанах. Размещение на ночлег за границей, да и в нашей стране, чаще всего – в обычных гостиницах. Редко какой монастырь имеет при себе паломническую гостиницу. Паломники в Дивеево, к примеру, чаще всего живут и питаются в частном секторе, а не при монастыре.

Только крупные монастыри, например лавры, могут позволить себе строительство паломнических гостиниц. Да и в этом случае об особых доходах речь вести не приходится. После бесплатных размещений и обедов архиереев, духовенства, родственников монашествующих обители, учащихся семинарий, воскресных школ, трудников, малоимущих – самому монастырю, владельцу гостиницы, мало что остается от пожертвований, собранных с паломнических групп. Всё, что собирают с одних, тут же тратят на других. Учитывая, что паломники и сами люди предельно экономные, на паломнических гостиницах особо денег не заработаешь. Это так, миссионерская деятельность обители плюс послушание для своих послушниц или послушников.

– Так откуда же деньги у Церкви, у приходов? Как приход зарабатывает на жизнь, куда тратит деньги?

– Сейчас редко можно встретить трезвую оценку того, как формируется структура доходов и расходов рядового прихода. В прессе этот вопрос отходит на второй план. Бросаются в глаза какие-то пирожки, продающиеся на улице под вывеской монастырского подворья, или шарлатаны, которые собираются на так называемых «православных выставках» московского ВДНХ. Никому ведь не запрещено зарегистрировать свое ООО под названием вроде «Издательство “Святая Земля”». Но это не значит, что такое ООО является православной религиозной организацией и Церковь от деятельности таких структур получит доход.

Но мы отвлеклись. Итак, иногда создается впечатление, что доходы прихода формируются, прежде всего, от торговли. Это не верно. У любого храма, как правило, есть три самых распространенных типа доходов и расходов.

Первый – доходы от пожертвований за свечи, запись имен в синодики, от исполнения треб и так называемых заказных записок. Эти доходы в основном компенсируют расходы на коммунальные услуги по содержанию храма, жалованье духовенства и основных сотрудников (бухгалтер, уборщицы, хор). На большее этих средств не хватает. Благодаря пожертвованиям своих прихожан приход лишь сводит концы с концами при условии, конечно, минимального штата сотрудников и минимальных зарплат. Всякое же развитие –увеличение количества хоровых певцов, социально-благотворительная деятельность и т.д. – нередко становится возможным только благодаря «доходным» проектам: издательство, сельское хозяйство, рукоделия.

Второй тип доходов – от распространения книг и церковных изделий. Эти доходы «от торговли» идут на просветительские проекты, воскресные школы, детские дома, подарки заключенным, кормление нищих и т.д. Не будет этих доходов – у храмов не будет социально-значимых проектов. «Торговля» создает «резерв» для стабильного функционирования долгосрочных социальных проектов. Но на эти деньги новый храм не построишь, монастырские корпуса не отремонтируешь.

Третий тип доходов – целевые пожертвования на программы строительства и реконструкции. Речь идет о реставрации храмов, капитальном ремонте монастырских корпусов, благоустройстве прилегающей территории. На это нужны средства из внешних источников, которыми, как правило, являются целевые проекты по финансированию того или иного строительства. Для этих целей формируется Попечительский совет храма или монастыря, создается программа возведения храма или реконструкции какого-то корпуса, разрабатываются концепция дизайна, архитектурный проект, отправляются запросы потенциальным организациям-жертвователям. Меценатом такого проекта может выступить одна организация (коммерческая фирма, банк, фонд) или более десяти-двадцати-ста попечителей с разной долей вклада в общее дело.

При этом решением Попечительского совета права по управлению ходом финансирования строительства могут быть оставлены за религиозной организацией или переданы специально созданному благотворительному фонду. Если жертвователи доверяют храму или монастырю и эта религиозная организация умеет работать с большим потоком технических и финансовых документов, то деньги будут пересылаться благотворителями прямо на счет храма или монастыря, который будет непосредственным заказчиком строительства и благополучателем его результатов.

Но если монастырь или храм не способен самостоятельно вести управление финансированием строительства, Попечительский совет может поручить это дело отдельной организации, попечительскому фонду. В этом случае подозрений в «нецелевом расходовании средств» меньше, но и контроля со стороны храма также меньше. Если за реставрацию памятников федерального значения берется соответствующий орган государственной власти, он, конечно, предпочел бы именно этот принцип финансирования. Кроме того, некоторые государственные департаменты сами выступают как заказчики строительства, напрямую заключая контракты с подрядными организациями. Однако, если строители трудятся сами по себе, без участия общин, которые будут потом в этом храме молиться, есть вероятность того, что датчики и приборы будут установлены в таких местах, где их никак нельзя размещать с точки зрения храмового убранства (под куполом, в месте установки иконостаса, в алтаре и т.д.). Из-за этого в таком храме после окончания строительства будет трудно молиться, придется что-то переделывать.

При этом вне зависимости от того, государственные ли или частные деньги пошли на постройку храма, они не могут быть расходованы на иные цели. Если деньги дали на кирпичи, они могут быть потрачены только на кирпичи, а никак не на оплату хора.

Если сопоставить доходы «с записок» с целевым финансированием строительства, разница в суммах будет в десятки, сотни, тысячи раз. Поэтому, повторюсь, на записках и требах построить новый храм крайне трудно.

Не всякому храму достается внимание общества и государства. Государство, как правило, реставрирует только самые известные и посещаемые федеральные памятники, а коммерсанты – те храмы, в которых служат выдающиеся священники, хорошие проповедники, известные организаторы церковных проектов, почитаемые духовники. Община верующих формируется вокруг известного священника, а не федерального памятника.

Поэтому, когда новый храм строится для существующей уже общины верующих во главе со священником, то после завершения строительства храм не остается пустым. Община своими пожертвованиями сможет в дальнейшем поддержать функционирование храма.

– А может ли храм уйти от занятия торговлей? Скажем, расширить сборы пожертвований и за счет них финансировать разные социальные проекты? Ведь некоммерческие организации живут же как-то?

– И много таких? Как часто вы видите открытие новых детских спортивных клубов, домов престарелых? Вы слышите что-либо об обществах защиты природы, союзах поэтов, юных физиков и авиамоделистов? Сейчас хорошо живут только те некоммерческие организации, которые «питаются» с бюджета. Остальные НКО – еле живы, не развиваются, или им тоже приходится заниматься коммерческой деятельностью. Например, правозащитные организации нередко оказывают консультации на платной основе, клубы психологов – проводят тренинги за деньги. Некоммерческим организациям, чтобы выжить, тоже приходится «крутиться».

Хотелось бы затронуть вопрос, почему так трудно жить только на пожертвования. У нас нет культуры благотворительности, общественной поддержки бескорыстных дел на благо народа. Россия – одна из немногих стран мира, где благотворительность не поддерживается на законодательном уровне. Скажем, во многих европейских странах, в Соединенных Штатах благотворитель, желающий оказать поддержку некоммерческой организации, получает налоговые льготы. Например, в США предприниматель, оказавший помощь бой-скаутскому клубу, женской организации или протестантской церкви, считается уже исполнившим свой налоговый долг перед государством. Потраченные на некоммерческие организации деньги уменьшают сумму налогов, которые должны быть перечислены в государственную казну.

В России же фирма-спонсор отчисляет деньги на благотворительность только после уплаты всех налогов, с чистой прибыли. Получается парадокс. Коммерческая организация уплатила все налоги, перевела деньги приходу на строительство храма. А храм, покупая, к примеру, стройматериалы, снова уплачивает налог – НДС. Фактически это если не двойное, то – сугубое налогообложение. Итак, отсутствие налоговых стимулов у юридических лиц и общественной поддержки ведет к тому, что сфера бизнеса далеко не всегда заинтересована в благотворительной деятельности.

С физическими лицами тоже не все так просто. Да, для них, по Налоговому кодексу, существуют так называемые «налоговые вычеты». Если вы, скажем, со своей зарплаты пожертвовали благотворительному фонду защиты материнства деньги, то вы вправе претендовать на некий вычет по налогу на доходы физических лиц. Но, чтобы получить этот «вычет», нужно собрать бумаги, отнести в налоговый орган для пересчета своей налогооблагаемой базы, побегать по кабинетам, дождаться ответа. При этом система налогообложения сложна для понимания обывателя, и каждый год в ней что-то меняется. Не все имеют достаточно времени, чтобы этим заниматься; не все знают, что такое в принципе возможно. Да и смысл этим заниматься есть только у тех, у кого задекларированы большие зарплаты, кто жертвует большие суммы и их пожертвование оформляется тщательно заполненной квитанцией. Если дело касается небольших пожертвований, брошенных в ящик в храме, и тому подобных, заявленная государством налоговая льгота для физических лиц фактически недоступна.

Вывод такой: у нас на государственном, законодательном уровне нет стимулов, направленных на поддержку некоммерческих структур. Это касается всех НКО, не только религиозных организаций.

При этом приходы, священники как-то еще умудряются кормить бездомных, посещать тюрьмы, а туда без подарков не ездят, и их раздают заключенным всем подряд – верующим и неверующим. И родители, приводящие детей в воскресную школу, чаще всего люди небогатые, надеются, что «за счет храма» их детей обучат какому-то рукоделию, займутся с ними творчеством, куда-то бесплатно свозят на экскурсию. На это средств от записок и треб, как правило, у храма не хватает, их надо изыскивать, постоянно у кого-то просить. Или «крутиться», приторговывая православными изделиями на приходе, «зарабатывая» на социальные проекты. Вы думаете, что самим священникам нравится это дело? Они бы с радостью отказались от церковных производств и торговли, если бы был отрегулирован вопрос с законодательным поощрением социальной заботы и благотворительности.

– Существует ли контроль со стороны благотворителей за тем, как расходуются пожертвования? Скажем, если спонсор из другого региона, он же не может каждый день приезжать на стройку?

– Для этого существует определенная законом Российской Федерации система договорных отношений и стандарты подготовки отчетной документации. Каждый жертвователь может проверить первичные документы. Если они не будут предоставлены в порядке, установленном законом, он может прервать финансирование. Более того, если это предусмотрено договором и деньги использованы не по целевому назначению, жертвователь может взыскать сумму неистраченного пожертвования обратно.

Поэтому, повторюсь, деньги, идущие на строительство храма, не могут быть использованы на другие цели – оплату певчих или покупку автомобилей для прихода. Благотворитель контролирует все целевые расходы в первую очередь потому, что его самого может проконтролировать, например, Федеральная налоговая служба. Кроме того, налоговая служба может проконтролировать и деятельность прихода: если расход целевых средств документально не подтвержден, эти деньги как «нецелевые» могут быть обложены контролирующим органом налогом на прибыль.

Так что здесь двойная проверка: и благотворитель контролирует приход, и его же проверяют соответствующие государственные органы контроля. В этом случае религиозная организация уравнена с любой светской. Несмотря на то, что храм, религиозная община, как правило, ведет упрощенный бухгалтерский учет, когда дело касается целевого финансирования, отчетность составляется до мелочей. Все документы – от строительных смет, КС-2, КС-3 до последней накладной – должны быть достоверными и правильно оформленными.

– Ситуация с поиском средств не превращает ли настоятеля храма в «топ-менеджера»? Нет ли при этом опасности забыть основную цель служения – вместе с людьми молиться Богу?

– Можно ответить и «да», и «нет». Священник всегда обязан молиться Богу – и не только за благотворителей, но и за малых мира сего, для которых собственно и строится храм. Священник обязан всегда оставаться духовным пастырем, пастырем добрым. Бывает, что настоятелю храма приходится превращаться в «прораба» или «менеджера», когда нет квалифицированных помощников, нет средств, чтобы нанять человека со стороны, получавшего бы достойную зарплату профессионала – организатора стройки. Но у подобной ситуации, как правило, экономические причины: денег на стройку мало, а сделать надо очень много. Но при этом священник старается всё же не оставлять и социальные проекты – это тоже часть его призвания. Вот и приходится ему трудиться за двоих, троих, четверых специалистов.

Конечно, если по счастливой случайности староста храма – архитектор, строитель или хотя бы квалифицированный юрист, то настоятель с большой радостью переложит на него значительную часть хозяйственных обязанностей. Были бы такие «помощники», которые пришли в храм не за заработком, а ради труда во «славу Божию»…

– А что нужно для того, чтобы устроиться на работу в храм? Даже если не за заработок, а в виде добровольческого вклада в общее дело. Накладывает ли это дополнительные обязанности – поститься, посещать богослужения?

– В отношении религиозных требований приход храма как юридическое лицо очень толерантно относится к своим работникам. Никто не потянет сотрудника насильно на богослужение, исповедь или . Поэтому при храме можно встретить как верующих, так и неглубоко верующих работников. Кто-то воцерковляется в процессе работы в храме. Это уже личная воля каждого. Хотя у Церкви есть право прописывать в трудовом договоре некоторые ограничения, касающиеся проявления уважения к богослужению, к духовенству; принятого в храме стиля одежды, – это не противоречит Конституции, но используется редко. С одной стороны, и так всё понятно. Если ты пришел работать в храм, то на святом месте надо вести себя благочестиво. Но с другой стороны, есть и некоторые послабления.

В отношении высокоинтеллектуального труда предпочтение отдается профессионалам вне зависимости от глубины их веры. Профессиональный бухгалтер может со временем воцерковиться, главное – чтобы он или она всегда исполняли свои обязанности бухгалтера профессионально. Если юрист посещает храм регулярно, но не может оформить документы на землю – какой с него толк? Лучше пусть продолжает молиться, а землю оформляет – другой.

С другой стороны, низкоквалифицированный труд может использоваться настоятелем как способ оказания материальной помощи социально обездоленным людям, верующим или же попавшим в затруднительное положение, которые хотят не просто получить от храма подачку в виде «материальной помощи», но – честно заработать себе копейку. Так, для некоторых категорий тружеников – немощных, малограмотных, освобождающихся из тюрем, безработных – работа при храме часто последний шанс для трудоустройства. В других местах с ними просто никто не захочет возиться.

– Какие специалисты в первую очередь нужны?

– В первую очередь нужны верующие певцы. Они нужны везде, открытые вакансии есть всегда. Ведь прихожане хотят, чтобы богослужение было красивым, умилительным. Три-четыре хороших певца нужны любому храму, особенно если они поют не только ради денег. Везде нужен хороший бухгалтер, хотя и не всегда на полный рабочий день, если приход маленький. Для ведения делопроизводства, оформления документов на землю, здания и сооружения большим приходам может потребоваться секретарь или юрист. Требуются лица строительных специальностей, слесари, сантехники, которые не пьют и знают свое дело.

К сожалению, несмотря на то, что в наших храмах золота мало, в последнее время участились попытки ограблений. Поэтому может потребоваться и сторож. Проблему для храмов сейчас представляют не только воры, но, к сожалению, и бомжи, которые могут питаться при этом же храме. Их жалко, но они нередко заходят на богослужение в грязной, пачкающей одежде, пристают к прихожанам, уносят оставленные случайно сумки, даже пытаются ограбить ящики для пожертвований. Это, кстати, показатель уровня нашей духовной культуры.

Вернемся к востребованным специальностям. Если храм ведет какое-то строительство, нужны профессиональные архитекторы, прорабы, а лучше – строительная организация, которая может произвести все работы по разумной смете.

Некоторые приходы по целевым строительным проектам согласны платить за услуги профессиональной подрядной организации. Но, к сожалению, иногда бывает, что разбалованные на государственных заказах фирмы не понимают предъявляемых требований. Храму нужна качественная работа, а не «распиливание» бюджета. Нужно исполнение договора с фиксированными сроками и сметами, а не постоянное приращение смет, пользуясь слабой строительной подготовкой настоятелей. Сейчас, к сожалению, большая трудность – найти подрядчика, который не ворует, не «осваивает средства», а нормально, качественно работает, укладываясь в сроки, прописанные договором.

Кроме того, настоятель храма, работая с подрядчиком, не знает, кого последний возьмет себе в субподрядчики. Скажем, заключается договор с серьезной, хорошо зарекомендовавшей себя фирмой с названием типа «Русь братская», а по факту конечными строителями оказываются низкоквалифицированные граждане среднеазиатских республик. Эти субподрядчики не только работают плохо, но еще и меняются как перчатки. В конечном итоге их работы не стыкуются друг с другом, и не ясно, кто в результате будет отвечать за ввод здания в эксплуатацию, нести гарантийные обязательства. В общем, хороший прораб и честный строитель – сейчас большая редкость! А они храмам очень нужны.

– А как сам приход соблюдает Трудовой кодекс?

– В отношении всего, что касается трудовой дисциплины, отпусков, больничных, материальной помощи, храм – такое же юридическое лицо, как и любая светская организация. Приход обязан составлять штатное расписание, заключать трудовые договора с сотрудниками, вести отчисления в Пенсионный фонд, фонды социального страхования, платить налоги с доходов своих работников. Должен проводиться инструктаж по технике безопасности, должны быть предусмотрены меры пожарной безопасности. Отпуска, премии, материальная помощь – оформляться распоряжениями настоятеля и т.д. То есть надо соблюдать трудовую и налоговую дисциплину в полном объеме.

– Вопрос, который сейчас периодически задается коммерсантами: а платит ли Церковь налоги?

– Это иллюзия, что Церковь налогов не платит. Церковь, как и любое юридическое лицо, является, по Налоговому кодексу, налогоплательщиком. Проще перечислить две-три статьи, по которым у Церкви есть льготы, чем пересказывать весь остальной Налоговый кодекс, который никаких послаблений не дает. Церковь налоги платит.

Если при монастыре есть основные средства нерелигиозного назначения, например пахотная земля или сельхозпостройки, за них платится налог на имущество. Если приход продает имущество нерелигиозного назначения или сдает помещения в аренду – с этого платится НДС и налог на прибыль. С автомобилей уплачивается транспортный налог. Приход храма обязан не только отчислять налог на доходы физических лиц, но и – нести на себе социальные выплаты. Даже за несвоевременное предоставление расчетов в Пенсионный фонд на храм или монастырь могут наложить громадный штраф.

Есть только две налоговые льготы, которыми многие приходы стараются воспользоваться. В первую очередь это льгота по налогу на прибыль. Так, пожертвования от совершения богослужений, треб и иной религиозной деятельности, а также распространение религиозной литературы налогом на прибыль не облагаются. Другая льгота – по налогу на добавленную стоимость (НДС) в отношении предметов религиозного назначения, по перечню, утвержденному Постановлением Правительства РФ в марте 2001 года. По данному перечню не подлежит обложению НДС реализация богослужебной или религиозно-просветительской литературы, свечи, ладан, иконы, разные церковные изделия, крестики, в том числе некоторые ювелирные изделия, диски аудио и видео и т.д. Перечень широкий. Но к этой льготе, как ни странно, не относятся такие традиционные обрядовые предметы, как платки и обручальные кольца.

– У вас на любой вопрос есть складный ответ. Всё же непонятно: в стране экономика развивается еле-еле, а храмы и монастыри растут как на дрожжах. Как это возможно?

– Может быть, это говорит о том, что храмы востребованы обществом? Несмотря на все трудности в экономике, появляются же благотворители, желающие оставить после себя на земле такой исторический след, как храм.

А может, в Церкви просто меньше воруют? Любой настоятель, даже тот, кто носит хорошие туфли и ездит в комфортном автомобиле, как никто другой заинтересован в том, чтобы со стройки никто ничего не «отпилил». И поэтому прилагает все усилия, чтобы все пожертвования «на храм» – до последней копейки – пошли по целевому назначению. Если это кирпич – то пусть будет куплен самый качественный кирпич, пусть будут лучшие стройматериалы, надежная электропроводка, самые долговечные входные двери и прочее. Это вопрос эффективности расходов.

При этом в российской глубинке попечительские советы не создаются, деньги собираются всем миром, с каждого по возможностям. Например, на юге России, на Украине прихожане жертвуют не деньгами, а своим собственным трудом, приносят на стройплощадку продукты, цемент, изделия из дерева, листовое железо. Порой и сам удивляешься, на какой риск идут некоторые настоятели приходов, когда начинают строительство, не имея полной суммы бюджета на храм. Они очень сильно рискуют, но очень надеются, что с Божией помощью полную сумму денег со временем где-то изыщут. Я знаю таких батюшек, которые закладывали даже собственные квартиры, ночевали на стройке, работали как грузчики и прорабы, лишь бы построить красивый храм самым рациональным образом, а затем – подарить его людям. Об этих подвижниках пресса, к сожалению, молчит…

– То есть не всё так плохо?

– Трудностей очень много, в том числе и в Церкви, – этого никто и не отрицает. Но хорошего неизмеримо больше!

teh_nomad: Кому же? Для кого эти два благодетеля выделили такое несметное богатство? Детям, пенсионерам, студентам, медикам?

И миллиард рублей переходит РПЦ, вращайте барабан...

Ответы на такие вопросы в России не бывают хорошими :

"Русская православная церковь (РПЦ) получит из федерального бюджета 1 млрд 158 млн руб. в 2014г. и еще 600 млн - в 2015г. в качестве финансирования объектов епархиального управления. Средства выделяются в рамках федеральной целевой программы "Укрепление единства российской нации и культурное развитие народов России". Соответствующая поправка была внесена депутатами Государственной думы при подготовке ко второму чтению проекта федерального бюджета на 2014г. и плановый период 2015-2016гг. и одобрена в ходе заседания комитета по бюджету и налогам.

Еще 50 млн руб. будет выделено из бюджета на реставрацию Николаевского женского епархиального монастыря в Тверской области и 25 млн руб. - на завершение работ по реставрации Тульского кремля.

Также в одобренных поправках предусматривается выделение 2,1 млрд руб. на центры временного содержания иностранных граждан. При рассмотрении законопроекта нижней палатой в первом чтении эти средства предлагалось предусмотреть во время подготовки поправок.

Согласно поправкам, внесенным в проект закона, за счет перераспределения бюджетных ассигнований более 12 млрд руб. направляется в 2014г. на дошкольное образование и строительство детских садов. Эти средства предусматриваются по трем основным направлениям: это те деньги, которые остаются в регионах по итогам исполнения бюджета за предыдущий год, еще 10 млрд руб. регионы получат в рамках рассматриваемого бюджета и средства, в которых будут нуждаться регионы по мере исполнения бюджета 2014г.

На социальное развитие села дополнительно направляется в 2014г. 2,3 млрд руб. В 2014г. на физкультурно-оздоровительные комплексы выделяется 1,2 млрд руб., на реконструкцию спортзалов в сельских школах - 1,8 млрд руб.

На субсидии для приобретения жилья детям-сиротам будет дополнительно направлено 300 млн руб., на субсидии общественным организациям инвалидов - 165 млн руб. Как упоминалось ранее, 250 млн руб. предлагается выделить в 2014г. на разработку защиты системы ЕГЭ от "взломов". Российский научный фонд в 2014г. получит 11 млрд 396 млн руб. в качестве имущественного взноса.

Ладно, допустим, что и на строительство детских садов выделяют и на оздоровительные комплексы (правда меньше, чем РПЦ), но как же положение о том, что Россия светское государство?

Тем временем, культурное развитие уже шагает по России и будущие врачи сдают экзамены:

colonelcassad: Как сообщает РБК http://www.rbc.ru/rbcfreenews/20131118205003.shtml , среди одобренных поправок к бюджету на будущий год, фигурирует и поправка о выделение РПЦ государством 1 млрд. 758 млн. рублей в рамках целевой программы.

Русская православная церковь (РПЦ) получит из федерального бюджета 1 млрд 158 млн руб. в 2014 г. и еще 600 млн - в 2015 г. в качестве финансирования объектов епархиального управления . Средства выделяются в рамках федеральной целевой программы "Укрепление единства российской нации и культурное развитие народов России". Соответствующая поправка была внесена депутатами Государственной думы при подготовке ко второму чтению проекта федерального бюджета на 2014 г. и плановый период 2015-2016 гг. и одобрена в ходе заседания комитета по бюджету и налогам.

PS. Мне по этому поводу вспомнились деятели, которые в спорах на тему ползучей клерикализации начинали рассказывать, что церковь не получает от государства денег и значит никакой клерикализации нет. Фактически же, несмотря на известную статью конституции http://www.az-design.ru/index.shtml?Projects&AZLibrCD&Law/Constn/KRF93/krf014 , государство финансирует за счет бюджета одно из религиозных объединений. Про то, что бюджет формируется не только за счет денег верующих, я думаю говорить излишне.
Шах и мат, аметисты!

Источники -

Просмотры: 6 778

Когда-то Иисус Христос с позором изгнал торговцев из Иерусалимского храма, теперь же времена поменялись и бизнесмены вместе с политиками сами работают в храме.

Действительно, церковь превратилась в политический инструмент воздействия на народ, своего рода профессию, как учитель или бухгалтер. Это явление вовсе не ново: во все времена данное заведение часто преследовало корыстные цели, гоняясь за властью и деньгами. Еще в средневековье церковь часто объявляла охоту на неугодных власти людей. В это время Библия часто была под запретом, а истиной считалась лишь ее трактовка, излагаемая священнослужителями, которые активно этим пользовались для достижения своих целей.

Церковь также выступала сильнейшим инструментом политического давления на государство. Доказательство тому - крестовые походы, проводимые западноевропейскими державами, которые под лозунгом освобождения христианских святынь часто творили беспредел, убивая мирное население и завоевывая плодородные Восточные земли. Славянские священники не отличались таким насилием, зато устраивали немалые поборы с крестьян и купцов, даже того не стесняясь. Роль религии не утратила своей актуальности. Наоборот, в последние годы религию начинают буквально навязывать. Вводят уроки богословия, открывают кафедры теологии… Но для чего? Выгодны ли стране богобоязненные люди? Многие скептики считают, что возникающие с большой скоростью- церкви создаются далеко не для веры, а для зарабатывания денег.

Как же производится финансирование церкви? Во многом она содержится за счет средств государства, пожертвований паствы и вложений богатых бизнесменов. Имеется у РПЦ и собственный бизнес, причем довольно развитый. Что же это за бизнес, каковы отношения государства и церкви , как все же складываются церковные доходы, и куда тратятся все заработанные средства? Давайте разберемся!

Государственная поддержка

Российские власти существенно поддерживают церковь, пожалуй больше, чем какие-то другие учреждение. Так, за 2012 - 2015 годы РПЦ получила из российского государственного бюджета как минимум 14 млрд рублей. А на 2016 году в госбюджете уже заложено 2,6 млрд рублей.

Финансовая поддержка государства также включает контракты церковным деятелям на сайте госзакупок, предоставление грантов. К примеру, церковно-научный центр «Православная энциклопедия», учредителем которого стала патриархия, является довольно крупным получателем различных контрактов на сайте госзакупок. Это издательство выпускает 40 томный фолиант, который выпускается под редакцией самого патриарха Кирилла, настоятеля РПЦ. С 2012 года по настоящее время государственными вузами и школами на покупку данной книги было потрачено порядка 250 млн руб. Дочернее же предприятие центра - фонд «Православная энциклопедия» получил 56 млн руб от Министерства культуры на съемки фильмов «Укус змеи» и «Сергей Радонежский».

Кроме непосредственного финансирования церкви, православные организации получили 256 млн рублей президентских грантов, правда, косвенно. Проекты эти были созданы православными авторами, но сомнительно, что не было лоббирования их интересов. Имеется также православная грантовая программа, именуемая «Православная инициатива». Она финансируется «Росатомом» и проводится с 2005 года. В общей сложности за время своей работы организация инвестировала порядка 568 млн. руб. Часто на эти гранты поступают нечеткие заявки, часто из них не ясно, что хотят заявители, но гранты, все же, выделяются.

Правительство РФ оказывает финансирование перелетов патриарха Кирилла и приближенных к нему лиц и другую транспортную поддержку. Так, на совершаемое патриархом недавнее турне, в ходе которого он в сопровождении ста человек производил судьбоносные переговоры с главой римско-католической церкви на Кубе, отправился в Чили, побывал в Парагвае, в Бразилии, совершил высадку на остров Ватерлоо возле побережья Антарктиды, государство выделило правительственный самолет Ил 06-300. Этот лайнер использует Специальный летный отряд, именуемый «Россия». Предприятие это обслуживает лишь первых лиц государства! А каких денег обошлось это турне? Остается лишь догадываться!?

Но помощь властей на предоставлении транспорта не заканчивается. Президент России одним из своих первых приказов выделил патриарху личную государственную охрану, как важнейшей государственной персоне. К тому же государство предоставило церкви три из четырех имеющихся резиденций — в Переделкино, Даниловом монастыре и в Чистом Переулке (Москва).

Церковное имущество

Государственная поддержка привела к тому, что число церквей увеличивается бешеными темпами, они растут, как грибы в лесу. Так, в период с 2009 года по всей России возвели и реконструировали свыше пяти тысяч храмов. Росимущество отдает церквям объекты двумя способами: по договору безвозмездного пользования или же имущество передается в собственность. За последние четыре года православная церковь получила 265 объектов имущества в 45 регионах: 165 в безвозмездное пользование, 100 - в собственность. Площадь лишь 45 из них составила около 55 тыс. кв. м. Самый крупный объект — ансамбль Троице-Сергиева пустынь.

При передаче в собственность недвижимости приход также получает прилегающих к храму участок земли, на котором можно строить различные церковные помещения, как то: дом причта, богадельню, лавку утвари, воскресную школу и т. д. Хозяйственные же объекты сооружать запрещено.

Выбирая безвозмездное пользование, русская православная церковь может рассчитывать на поддержку государства: субсидии и финансирование на восстановление и содержание храмов. За собственное имущество церковь отвечает самостоятельно.

Церковные деятели сетуют, что им предлагают часто разрушенные объекты, на реставрацию которых требуется немалая сумма денег, они же хотят получать целые хорошие здания. Это подтверждает тот факт, что в 2015 году Росимущество дала возможность церкви взять 1971 объект, а заявки поступили лишь на 212 таких сооружений. Вот такие они капризные!

Церковь - гигантская корпорация

Социолог Николай Митрохин считает, что РПЦ можно вправе назвать гигантской корпорацией, в состав которой входит множество (десятки тысяч) самостоятельных либо частично самостоятельных агентств. Как вы могли догадаться - это монастыри, приходы и даже отдельные священники.

Его слова имеют долю правды: каждый отдельный приход регистрируется как религиозное НКО или же юридическое лицо. Доходы церкви налогом не облагаются. То есть все средства от проведения церемоний, пожертвований, продажи религиозных книг и другой деятельности остаются в распоряжении РПЦ. В 2014 году, согласно составленной декларации по итогам года, доходы церкви, которые не подлежали обложению налогом на прибыль, составили порядка 5,6 млрд рублей.

Годовой доход церкви, полученный в 2000е годы, Митрохин оценил в 500 млн долларов. Еще в далеком 1997 году патриарх Алексей 2й, выступая с докладом на Архиереском соборе, сообщил, что большую часть средств, полученных РПЦ, они имеют от управления своими временно свободными деньгами, размещения их на депозитах, приобретения различных ценных бумаг, включая краткосрочные государственные облигации и от прибыли коммерческих предприятий.

В 2000 году архиепископ Климент в ходе интервью журналу «Коммерсантъ-Деньги» рассказал, как зарабатывает церковь. Онповедал, что экономика церкви складывается так: на 55% из заработка предприятий РПЦ, на 40% из пожертвований спонсоров, и лишь на 5% из отчислений епархии. Это было первое и единственное упоминание об экономике РПЦ, церковь о финансовых делах больше не распространялась.

В настоящее же время по данным протоиерея Всеволода Чаплина (который до декабря минувшего года руководил отделом взаимоотношений общества и церкви) пожертвований спонсоров стало меньше, отчисления же из епархий теперь могут составлять треть или даже половину церковных доходов.

Церковная экономика

Экономика церкви - довольно сложная штука, в которой имеется строгая система подчинения. Так, в России имеется 293 епархии и более 34,5 тыс храмов. Эти храмы (кроме строящихся и восстанавливаемых) отчисляют епархиям определенный процент от полученных пожертвований (от 10 до 50%) наличными или же банковскими переводами. Вышестоящие епископы отчитываются перед патриархией о собранных деньгах и 15% от полученного им отчисляют. Сколько конкретно средств это составляет не известно. Достоверно лишь, что 30 крупнейших епархий перечисляют патриархии от 10 до 20 млн руб в год каждая.

Как же складываются деньги приходов? Из пожертвований на совершение треб (венчания, крещения, освящение квартир, машин и прочих предметов) и служб (чтение акафистов, помилование). Во всех этих операциях большую роль играют свечи, на которых церковь зарабатывает немалые средства. У РПЦ имеются десятки мастерских по литью свечей не только из нового материала, но и из собранных из тех же храмов огарков. Цена этих свечей при изготовлении и продаже отличаются во много раз. К примеру, произвести самую востребованную четырех граммовую свечку обойдется 25 копеек, а продается она за 20 рублей.

Доходы храмов в России кардинально разнятся: от 5 тыс. до 3 млн рублей. Многие священники жалуются, что процент отчислений ежегодно увеличивается. Это связано в основном с ростом числа епархий. Для церквей на периферии эти отчисления даются очень сложно. Если же по какой-то причине храмы отказываются отдавать средства, им могут намекнуть, что настоятеля несложно и поменять за невыполнение обязанностей. То есть важным здесь становится не то, насколько священник компетентен в своей религиозной деятельности, а сколько денег он смог собрать. Некоторые настоятели жалуются, что кроме отчислений, архиерею при каждом его визите приходится отдавать и деньги в конверте, своего рода взятки.

Доходы от предприятий

Также одной из весомых статей поступлений церкви являются доходы от предприятий. Важнейшие из них — «Софрино» («Художественно-производственное предприятие» — ХПП), а также гостиница «Даниловская».

ХПП работает в одноименном поселке уже более 40 лет, а землю под ее строительство в далеком 1972 году выделил председатель Совмина Советского Союза Алексей Косыгин. С конца 80х им бессменно руководит Евгений Пархаев. Предприятие занимается выпуском церковной мебели, икон, гробниц, свечей (парафиновых и восковых), чаш, обеспечивая своими товарами до половины российских церквей. Кроме того, епархия заставляет храмы заказывать именно продукцию «Софрино». До июня 2014 года действовал и банк «Софрино», которым также руководил Пархаев, пока ЦБ не отозвал его лицензию. Этот банк выделил на восстановление храмов порядка 60 млн руб.

Руководит Пархаев и гостиницей «Даниловская». Это удобное и современное заведение, в конференц-зале которого проводятся собрания священников, миротворческие и религиозные конференции, концерты. Стоимость одноместного номера в гостинице с завтраками в будни составляет 6300 руб., апартаментов - в 2 раза больше (13 тыс.). В заведении предлагается ряд дополнительных услуг — бар, сауна, организация праздников и прокат машин. Доход гостиницы в 2013 составил 137,4 млн руб, в 2014 = чуть меньше,112 млн руб. Неплохо для церковного заведения, не правда ли?

Пархаев пришел в епархию в 1965 году, он участвовал в восстановлении знаменитой Троице-Сергиевой лавры. Сейчас же живет он весьма нескромно, пользуясь привилегиями, которых лишены даже крупные священники. К примеру, свой юбилей 4 года назад он отметил очень пампезно: в зале Храма Спасителя. После гости отправились на его дачу в Подмосковье, где кроме гигантского коттеджа имеется теннисный корт и даже пристань с катерами.

Бизнес РПЦ

Чем только не интересуется РПЦ: ювелирными украшениями, лекарствами, сдачей в аренду конференц-залов, рынком ритуальных услуг и даже аграрным бизнесом. Так, патриархия является совладельцем ОАО «Ритуальная православная служба», выручка которой за 2014 год составила 58,4 млн руб.

Екатерининская епархия имела карьер «Гранит» (крупный гранитный карьер), а также компанию в сфере безопасности «Деркава». Вологодская епархия владела заводом железобетонных конструкций, а Кемеровская епархия является владельцем ООО «Кузбасская инвестиционно-строительная компания», а также совладельцем агентства «Европа медиа Кузбасс», «Новокузнечного компьютерного центра».

А вот Даниловский монастырь в Москве имеет несколько торговых точек на своей территории: магазин «Даниловский сувенир», монастырскую лавку. Купить тут можно православную литературу, футболки с христианскими принтами, кожаные бумажники, различную церковную утварь.

Сретенский же монастырь на своей территории имеет магазин «Сретение», кафе «Несвятые святые», а основной источник доходов монастыря - издательство. Монастырь также владеет землями сельскохозяйственного кооператива «Воскресный». Прибыль этого места за 2014 год составила порядка 14 млн руб.

А с 2012 года структурам церкви принадлежит здание гостиницы «Университетская» на окраине Москвы. В отеле расположен паломнический центр русской православной церкви. Цена стандартного одноместного номера - 3 тыс. рублей. Гостиница предназначена для расселения простого народа, имеется здесь и большой конференц-зал для проведения различных мероприятий.

Дела финансовые, церковные

РПЦ владеет 36,5% банка Пересвет, а еще 13,2% принадлежит близкой к РПЦ компании «Содействие». По состоянию на 1 января 2015 года прибыль банка составила 2,5 млрд рублей. Средства РПЦ также имелись в банках Эргобанк и Внешпромбанк, у которых в январе этого года отозвали лицензии из-за «дыр» в балансе. Банки эти были выбраны не случайно: в первом из них акционером (владевшим 20% акций) был православный бизнесмен, помогавший РПЦ, Валерий Мешалкин. Председателем правления второго банка была Лариса Маркус, близкая к руководству патриархии. Во Внешпромбанке осталось 1,5 млрд руб церкви, из Эргобанка РПЦ свои средства успела забрать до его закрытия. Зарплата сотрудникам патриархии переводится в Сбербанк и Промсвязьбанк.

Занимается РПЦ и венчурными инвестициями. В частности, банк Пересвет инвестирует средства через компанию «Сберинвест» (банк владеет 18,8% акций компании). А для финансирования совместных со «Сберинвестом» проектов в 2012 году был создан международный фонд «Наноэнерго». «Пересвет» вложил в него 50 млн долларов, еще столько же инвестировали «Роснано». В 2015 году против компании «Пересвет» было возбуждено уголовное дело, инициатором которого стал «ФОНД Роснано Капитал С. А», дочерняя компания «Роснано». В иске сказано, что компания незаконно перевела средства на счета российских компаний, открытых в «Пересвете», со счетов «Наноэнерго». Директор же «Пересвета» утверждает, что у него с «Роснано» имеются неплохие энергетические проекты и причину судебной тяжбы он не понимает.

На что тратятся деньги — неизвестно

На что же тратятся заработанные средства РПЦ? Экономика эта не прозрачна: в госзакупках церковь не фигурирует, тендеры не объявляет, да и в церковной деятельности подрядчиков не нанимает.

Несомненно, часть денег идет на содержание духовных семинарий, оказание благотворительной помощи сиротам и другим социально-незащищенным группам населения, да и все синодальные отделы финансируются за счет денег РПЦ. К примеру, средние затраты на содержание Санкт-петербургской и Московской духовной семинарий оцениваются в 60 млн. руб. в год. Зарплата уходит также на обслуживание светского персонала патриархии, а это около 200 человек (средняя оплата их труда составляет 40 тыс. руб. в месяц).

Что же происходит с остальными деньгами? Неизвестно! Ясно лишь одно: среди других церквей также не принято распространяться о своих расходах и доходах.

Исключение, пожалуй, составляет немецкая епархия Римско-католической церкви. И то, составлять отчеты о своей деятельности они начали после громкого скандала по поводу строительства новой резиденции епископу Ламбургскому. Так, в 2010 году стоимость строительства оценивалась в 5,5 млн. Евро, а в 2013 году эта сумма возросла почти в два раза, составив 9, 85 млн. Евро. Церковный бюджет складывается из поступлений от собственности, пожертвований и церковного налога, который в обязательном порядке взимается с прихожан. Кельнская епархия по праву считается самой богатой. В 2014 году ее общий доход составил 772 млн Евро, из них львиная доля (589 млн Евро) приходилась на налоговые поступления. Но велики были и общие расходы. К примеру, за 2015 год они составили порядка 800 млн. Евро.

В 1942 году был создан банк Ватикана с целью управления финансами Святого престола. Первый финансовый отчет банк опубликовал в 2013 году. В нем говорится о том, что прибыль банка в 2012 году составила 86,6 млн Евро, а в 2011 - 20,3 млн Евро. Доход от торговой деятельности — 51,1 млн Евро.

Финансовая же пирамида Русской православной церкви за рубежом устроена так: 10% своих доходов приходы платят епархиям, которые в свою очередь 5% переводят в Синод. Но основной доход приходится от сдачи в аренду 20% здания Синода площадью 4 тыс. кв. м. частной школе в Манхэттене. Доход от аренды составляет около 500 тыс. долларов. Также важной статьей финансовых поступлений является Курская Коренная икона, которую возят по всему миру и демонстрируют за деньги. Церкви также принадлежит половина Гефсиманского сада и другие ценные участки земли, но РПЦ им финансово не помогает. Эта церковь более скромная, но расценки на требы у них выше российских.

В общем же возникла довольно темная ситуация с расходной статьей бюджета церквей, которую некоторые оправдывают тем, что все идет на святые дела, поэтому отчетность тут не требуется. Возможно, большая доля и идет, но, как видим, инвестиции в новый бизнес у церкви немалые, много денег уходит на депозитные вложения. Играет важную роль и человеческий фактор. «Попы», священники и другие работники церкви такие же люди, как и мы. Они выполняют свою работу. У них часто большие семьи, много детей, которых необходимо обеспечивать. Но имеются и искренне верующие церковные служители, отдающиеся работе настолько, что, порой, забывают о себе. Конечно, их меньшинство. А, учитывая, что такие люди довольно принципиальные, у верхов они оказываются редко.

Но необходимо помнить, что занимая подобную должность, церковные служители обязаны подавать пример прихожанам. И этому никак не способствует вымогательство, помощь лишь платежеспособным прихожанам (хотя и тут бывают исключения, когда услуги нищим производятся бесплатно), непристойное поведение (случалось множество инцидентов, когда «попы», будучи не совсем трезвыми, сбивали людей на улице и скрывались с места происшествия), помпезность и вычурность (часто работники церкви разъезжают на иномарках, строят себе новые виллы и коттеджи, некоторые имеют личные яхты). И возникает вопрос: есть ли святость у таких людей? К сожалению, многие люди остаются атеистами именно видя подобное поведение служителей церкви. У других же вера столь фанатична и слепа, что они готовы церкви отдавать последние деньги. Согласна, каждый человек может быть истинно верующим, даже религиозным, соблюдать библейские заповеди, которые проповедуют правильные вещи: порядочность, честность, милосердие, помощь окружающим, заботу о ближнем. Но делать это можно не посещая храмы, без посредников в виде нечестивых церковных деятелей, у себя дома. Ведь чем больше святости в душе человека, чем меньше грехов он совершил, тем меньше необходимости их искупать, платя за это немалые деньги.

Околоцерковная хозяйственная деятельность — тема закрытая и мало изученная, хотя о ней ходит масса самых противоречивых слухов. Сами отцы церкви, по вполне понятным причинам, говорить об этом избегают. Поэтому рассказать о церкви как субъекте экономических отношений мы попросили директора Института изучения религии стран Балтии и СНГ, кандидата исторических наук Николая Митрохина.

-Что такое Русская Православная Церковь, как субъект экономической деятельности?

РПЦ – это гигантская корпорация, где под единой маркой действуют сотни тысяч самостоятельных экономических агентов. Начиная с небольших предприятий, создаваемых отдельными священниками и заканчивая общецерковными предприятиями.

каков масштаб ее деятельности, ее доля в российской экономике?

— В течение года РПЦ получает от своей хозяйственной деятельности такие же доходы, как средняя металлургическая компания. В общероссийских масштабах это, конечно, не много. Но помимо этого, церковь контролирует еще некоторое количество предприятий, имеющих более значимые обороты. Кроме того, существуют пожертвования от государственных и частных компаний на различные православные программы. И эта сумма уже в два – три раза больше тех средств, которые церковь зарабатывает самостоятельно.

— Почему так скудны официальные данные об экономике РПЦ?

Потому, что сами управляющие органы церкви не обладают внятной информацией о том, чем занимаются отдельные подразделения – епархии, приходы. Кроме того, церковь привычно скрывает все данные о своей экономической деятельности, потому, что многие источники ее средств противоречат тем ожиданиям, которые люди возлагают на церковь. Это и игра на финансовых рынках, и экспорт нефти, и получение от государства квот на ввоз некоторых товаров и т. д.

-Из каких же средств складываются общецерковные доходы?

Формально они должны складываться из поступлений из епархий и результатов деятельности синодальных отделов. Но по информации, официально оглашаемой на Архиерейских Соборах, доходы складываются из доходов от деятельности общецерковного предприятия «Софрино» и гостиницы «Даниловская». Плюс около 50% средств Московская Патриархия получает от некоторых операций на финансовом рынке, управляя временно свободными денежными средствами. А доходы от епархий составляют всего около 2,5 % от общей суммы. Бюджет же конкретных отделов Патриархии на самом деле никогда публично не раскрывался.

-И на что все эти деньги тратятся?

— По утверждению церкви, основной бюджет уходит на содержание трех учебных заведений общецерковного значения. Но сейчас самое крупное из них передано на баланс Троице-Сергиевой лавры, так что в данный момент средства расходуются, видимо, на проведение презентаций и «содержание» аппарата. А в случае каких-то экстренных расходов привлекаются спонсоры. Например, когда Патриарх едет в детский дом, деньги на подарки дает кто-то из православных предпринимателей.

— А как же восстановление храмов?

— Нет, этим занимается государство и окологосударственные компании. Почти все крупнейшие корпорации имеют специальные программы по строительству храмов. Сама церковь не способна ни строить храмы, ни поводить их серьезную реконструкцию.

— К чему, по вашему мнению, ведет ужесточение государственной налоговой политики в отношении церкви?

— К тому, чтобы в среднесрочной перспективе, священники стали государственными служащими, т.е. получали зарплату от государства. С одной стороны, церковь этого не хочет, с другой, ей необходимо получить государственную поддержку, иначе множество приходов скоро придется закрывать. Обеспечить себя за счет прихожан может только священник из крупного города, а тот, кто служит в деревне, кормится только с собственного огорода. И сколько лет он будет терпеть такую ситуацию? Я считаю, что религиозные организации должны выживать сами. Но пока мы видим, что государство финансирует большие церковные образовательные программы, православная энциклопедия выходит за счет государства, государство на грани того, чтобы начать полноценно финансировать преподавание основ православной культуры, и думаю, дело дойдет до того, что провинциальные священники охотно примут, как это было до революции, государственную зарплату.

— А должно ли, на ваш взгляд, околоцерковное производство облагаться налогами, наряду с обычными предпринимателями?

Думаю, нет. Есть сектор некоммерческих организаций, которые платят очень серьезные налоги: 36% единого социального налога, 13% с зарплаты. На мой взгляд, РПЦ, как и все религиозные организации – та же некоммерческая организация. Другое дело, что государство не должно мириться с тем, что где-то в провинции, как это было, например, в Тульской или Ивановской области, священник становится фактически владельцем спиртзавода и пытается его анонсировать как церковное предприятие, на средства которого строится храм. Сколько стоит возвести или реконструировать храм – никто точно сказать не может, не существует никаких критериев оценки. Восстановление этого храма может продолжаться десятилетиями, и что, все это время этот условный спиртзавод будет работать? Я думаю, надо отсечь подобные коммерческие предприятия от некоммерческих.

Может, государство, отказываясь передавать некоторые культовые здания в собственность церкви, стремится сохранить возможность воздействия на РПЦ?

— Церкви было передано около 15 000 объектов недвижимости в долгосрочную аренду – фактически в собственность. Инвентаризации доселе не проводилось, что с ними стало, никто не знает. Самый показательный случай произошел в Ульяновске. В доме, в котором до революции размещалось Епархиальное управление, открыли кафе. Когда это здание было передано церкви под обещание открыть здесь приют, кафе просто перезаключило договор аренды теперь уже с церковью. В определенных кругах есть надежда на то, что церковь получит в собственность землю, станет крупным земельным собственником и за счет средств, полученных от земли, будет себя финансировать. Но в этом случае возникает вопрос: почему церкви возвращают ее былую собственность, а людям, которые являются потомками дворянского, купеческого и казачьего сословий, нет. Тем более что церковь претендует на колоссальное количество объектов, которые до революции ей на самом деле не принадлежали. Они принадлежали церковно-приходским общинам или помещикам, или еще каким-то структурам.

Кроме того, существует огромное количество объектов собственности, которые церкви не нужны. Недавно, в Новгородской области я наткнулся на заброшенный монастырский комплекс во вполне приличном состоянии. Теоретически, епархия могла бы его потребовать, но что она с ним будет делать? Его надо восстановить, туда надо проложить дорогу, поселить монахов. А средств и монахов нет. Во Владимирской области, из 900 имеющихся храмов церкви передано около 400. А если ей передать еще пятьсот зданий (хотя она их, насколько известно, и не просит), где епархия возьмет средства, чтобы их восстановить? И так уже священники жалуются, что их все компании с порога отсылают: «Мы уже давали и на этот храм и на этот». А главное — кто туда будет ходить? Патриарх, на последнем Епархиальном собрании сказал, что количество прихожан уменьшается. И это не связано с открытием новых храмов.

А как развивается околоцерковное производство? Есть ли предприятия, составляющие хоть какую-то конкуренцию знаменитому «Софрино»?

Околоцерковное производство развивается и имеет разные формы: от некоторых успешных предприятий, которые имеют миллионные (в долларах) обороты, до бабушек и тетушек, которые шьют одно облачение в неделю. В принципе, это тоже околоцерковное производство. Или, к примеру, бригада столяров, которая ездит по епархии и делает иконостасы.

Есть множество крупных церковных компаний, которые по объемам производства сопоставимы с «Софрино», но они предпочитают себя не афишировать. Одна из самых известных в Москве находится в Новоспасском монастыре и специализируется на производстве маленьких деревянных иконок с наклеенными бумажными образами. Троице-Сергиева лавра считается крупнейшим производителем свечей и полиграфии. А «Софрино» — это просто брэнд, причем не самый популярный. Патриарх на каждом Архиерейским Соборе призывает епископов покупать софринскую продукцию, они, конечно, покупают понемногу, но реально предпочитают более дешевый товар.

— Говорят церковная продукция исключительно «экологически чистая».

— Всю свою продукцию РПЦ позиционирует как экологически чистую. В России это имеет перспективу. Брэнд «православное» вполне может стать синонимом «экологически чистого». Но на самом деле эту продукцию никто не проверял. Просто в России сейчас низкая конкуренция на рынке экологически чистых товаров. Как только она обострится, православных там «задавят» большие компании. Пример тому — история «Святого источника», которая начиналась, как чисто американская кампания. Производители просто платили определенную сумму местному епископу за помощь в уклонении от налогов, православную этикетку с его подписью и обещанием потратить часть денег на храмы. Год назад брэнд купила компании «Nestle». И теперь эта же вода рекламируется уже безо всяких кивков на РПЦ (тем более что епископ перестал выполнять свои обязательства), упор делается на известный брэнд. В каждом регионе есть бутылированая вода, которую выпускает какой-нибудь спиртзавод, просто наклеивая этикетку с изображением местного монастыря. Поэтому можно утверждать, что сейчас не меньше половины товаров, производимых как «православные», на деле к церкви никакого отношения не имеют.

-А как, по-вашему, выглядят перспективы развития экономики церкви?

— Здесь сложно делать какие-либо прогнозы. Пока ситуация относительно стабильная. Но с одной стороны, растет число людей, связывающих свою жизнь исключительно с церковью, с другой стороны, сокращается число непостоянных посетителей церкви, т.е. потребителей продукции околоцерковного производства.

-Какие факторы могут повлиять на улучшение финансового состояния церкви?

— Церковь должна налаживать свой внутренний менеджмент. Чтобы разные, как в самой церкви говорят, «жучки», то есть священники или околоцерковные деятели, получающие хорошие доходы, в большей степени тратили их на церковь. Но это станет возможным только с появлением механизмов, обеспечивающих прозрачность, разделение функций духовенства, поддержание корпоративного духа. Чтобы вороватый священник не платил «откат» секретарю епархиального управления, а изгонялся самими священниками. Это должно быть внутрицерковное понимание и решение, что дальше так жить нельзя. И хотя уже сейчас есть критика епископата, исходящая как из фундаменталистских, так и из либеральных кругов, но пока большинство эта ситуация устраивает. Так что в ближайшие годы какие-то изменения вряд ли возможны.

Людмила Мехонцева

Федеральной бюджет Российской федерации выделит на РПЦ в 2014 году 1 млрд. 758 млн. рублей. Это положение уже вступило в силу, поскольку комитет по бюджету и налогам полностью одобрил данные затраты.

Такую большую сумму, не учитывая других расходов, РПЦ получит в рамках программы:

"Укрепление единства российской нации и культурное развитие народов России"

Фактически тут возможен самый настоящий распил, и сомневаться в этом не приходится. Притом, что инициатива исходит от депутатов государственной думы.

Надо учесть, что на реставрацию храмов выделяют отдельные суммы. Так, например, 50 млн. рублей выделяется из бюджета на реставрацию Николаевского женского епархиального монастыря в Тверской области и 25 млн. на завершающие работы по реставрации Тульского кремля.

Выглядит все так, что РПЦ получает такую приличную сумму просто за то, что «она есть». Сколько дорогих машин, квартир можно купить поповской верхушке?

А утверждение, что якобы РПЦ укрепляет единство – абсурдно. Это ведь даже не доказано. О культурном развитии и говорить не приходится, учитывая тот факт, что сами проповедники «культурных ценностей» отстаивают точку зрения, согласно которой библию не стоит проверять на экстремизм . Т.е. с точки зрения культуры тут тоже полный провал. Ведь если бы стали проверять, то признаки экстремизма нашли бы сразу. Более того, они признали, что если библию цитируют экстремисты именно с целью пропаганды, то это тоже можно запретить.

Фактически здесь идет речь об организации, в которой нет ни единства, поскольку их идеология во многом занимается разжиганием розни по религиозному признаку, ни культуры, т.к. если проверить их книги беспристрастно, то там есть все признаки разжигания розни, ненависти и даже оправдания рабства (что запрещено в современности).

Многие говорят, что время разное. Да, это так. Однако для чего тогда в современности нужны эти ветхие тексты, если они, собственно говоря, не представляют вообще никакой актуальности? За их буквальное цитирование в некоторых местах можно попасть под статью или же в психбольницу (если кто-нибудь попытается повторить подвиг пророка Иезекииля, к примеру).

Получается, что значительная сумма передается в пользование людям со странной репутацией непонятно за что. Просто очевидно, что эти деньги пригодились бы любой социальной сфере, за которую в том числе платят налогоплательщики. А поскольку церковь в РФ пока еще отделена от государства по закону, то это расходование средств является антиконституционным и даже аморальным.

И не стоит забывать, что церковь – это не бедные «мученики» и «аскеты». Это одна из самых богатейший организаций в России. У них не только тысячи объектов недвижимости, налоговые льготы: церковь не платит земельных, имущественных налогов и налогов на прибыль, поскольку считается, что якобы коммерческой деятельности в церквях нет. А также занимается бизнесом , используя собственное положение.