В первом кондаке акафиста прославляется как «первозванный апостол Христов, Евангелия святаго проповедник, Русския страны богодухновенный просветитель». В многочисленных произведениях Древней словесности сохранились об этом непреложные свидетельства, согласно которым Русь получила святое крещение еще во времена апостольские.

Святой родился в городе Вифсаиде Палестинской в I веке нашей эры, и первым был призван Иисусом Христом к апостольскому служению, став Его первозванным учеником. Для христианской проповеди он был направлен в Вифинию, Фракию, Македонию, Ираклию и Великую Скифию. «Также, Апостол посетил с проповедью Босфорское царство, страну Абасков (Абхазия), страну Аланов (Северный Кавказ), далее он вернулся в низовье Днепра, и поднимаясь вверх по реке, проповедовал живущим здесь славянам и русам» .

На Киевских холмах Апостол, обращаясь к своим ученикам, сказал: «Верьте мне, что на этих горах воссияет благодать Божия; великий город будет здесь, и Господь воздвигнет там много церквей и просветит святым крещением всю Российскую землю» .

Самое древнее свидетельство проповеди апостола Андрея на Русской земле принадлежит святому епископу Ипполиту Портуенскому (Римскому) (+ ок. 222 г.). У Оригена (200-258) в труде, посвященном памяти Апостолов, записано: «Апостолы и ученики Господа и Спасителя нашего, рассеявшись по вселенной, проповедовали Евангелие, а именно: Фома, как сохранилось до нас предание, получил в удел Парфию, Андрей - Скифию, Иоанну досталась Азия...»

Святитель Макарий, митрополит Московский и Коломенский (1816-1882), писал о важности записей этих двух древних церковных писателей, сохранивших письменные свидетельства, так как «Ориген учился у Климента Александрийского (150-215), который сам был учеником Пантена (+203), и обращался с другими мужами апостольскими» . «Ипполит называет себя учеником святого Иринея (130-202), который пользовался долгое время особенною близостию у святого Поликарпа и любил расспрашивать непосредственных учеников апостольских обо всем, касающемся их божественных учителей. Следовательно, Ориген и Ипполит могли узнать о месте проповеди святого апостола Андрея из вторых уст!»

Важно отметить, что вышеуказанные сведения о проповеди апостола Андрея на земле Великой Скифии-Руси, относились только к землям славян и русов, так как «римская и ранневизантийская провинция Малая Скифия (район современной Добруджи, Румыния) появилась только в конце III - начале IV века нашей эры при императоре Диоклетиане» .

«Дорофей (около 307-322), епископ Тирский, пишет: « , протёк всю Вифинию, всю Фракию и Скифов…». Святитель Софроний (+390) и святитель Епифаний Кипрский (+403) также приводят в своих трудах свидетельства о проповеди апостола Андрея в Скифии. Евхерий Лионский (+449) и Исидор Испалийский (570-636) пишут в своих трудах о деяниях, проповеди и учении святого апостола Андрея: «Он получил в удел Скифию и вместе Ахайю» . Последним по времени из церковных историков, описывающих подвиг апостольского труда Апостола в земле Скифов, является Никита Пафлагон (+873), который отмечал: «обняв благовестием все страны севера и всю прибрежную часть Понта в силе слова, мудрости и разума, в силе знамений и чудес, везде поставив для верующих жертвенники (храмы), священников и иерархов (архиереев), он (апостол Андрей) » .

О том, что еще в древности славяне и русы приняли крещение, свидетельствует иранский писатель Ибн ал-Фатих ал-Хамазани в «Книге стран» («Китаб ал-Булдан», 903 г.): «у славян - кресты, но хвала Аллаху за ислам» .

Нестор Летописец в «Повести временных лет» (далее - ПВЛ) описывает посещение киевских холмов и его учениками. Однако, из жизнеописания учеников апостола Андрея Стахия, Амплия, Урвана, Наркисса, Апеллия и Аристовула известно, что они были им направлены на Евангельскую проповедь в другие страны: Стахий - в Византию, Амплий, Урван, Амплий были оставлены управлять местной Церковью в Диосполе Палестинском, Наркисс проповедовал в Афинах и Греции, Апеллий - в Ираклии и Аристовул - в Британии. Значит, они никак не могли быть рядом с апостолом Андреем в его миссионерском путешествии в Великую Скифь-Русь, так как были оставлены управлять своими епархиями . О каких тогда учениках говорит летописец? Утверждаем твёрдо: это русские ученики апостола Андрея. Несомненно, многие из них были рукоположены им в священники и епископы.

В.Н. Татищев (1686-1750) справедливо замечает, что «…они (Апостолы) проповедовали не горам или лесам, но людям и крестили людей, веру принявших» . «Несторова погрешность, что он град Горы, не зная, что сарматское слово Киви то же значит, пустыми горами именовал. И как все древние писатели до Христа и вскоре после Христа, Геродот, Страбон, Плиний и Птоломей многие города по Днепру кладут, то видно, что Киев или Горы град до Христа был населён, как то и Птоломей на восточной стране град Азагориум, или Загорие, близ Киева указывает, а сей от того именован, что он за градом Горы стал… да греки и латины, не зная языка славянского и не разобрав неискусные сказания, горы град пропустил» .

Первозванный Апостол прошел с учениками вверх по Днепру, пришел к киевским горам, далее дошел до озера Ильмень, поднялся к Ладожскому озеру, по Варяжскому (Балтийское) морю приплыл к южному побережью Вагрии , где проповедовал западным славянам, наконец, пришел в Рим, и «исповеда, елико научи и елико виде …» . Насколько важна эта примечательная строка: сказано кратко, но на удивление ёмко о великих трудах , понесённых им и его русскими учениками!

Первые русские святые мученики Инна, Пинна и Римма (I век) были учениками святого апостола Андрея, хотя в официальной церковной истории принято считать первыми русскими святыми мучеников Феодора и Иоанна, убитых при князе Владимире, ставшем впоследствии Великим Крестителем Руси, утвердившем Православие как государственную религию.

Во время правления славяно-русского (антского) царя Божа (+375), готы, возглавляемые своим князем Витимиром, начали войну против славян. В одной из битв царь Бож был захвачен в плен и распят со своими сыновьями и семьюдесятью старейшинами (может быть, - священниками?) на крестах ! . Готы, будучи язычниками, так могли расправиться только с христианами , так как общеизвестно, что смерть единоверному врагу для всех готов, варягов и викингов положена от меча ввиду древнего языческого верования, боготворящего меч, как тотем бога Одина. А смерть на кресте для славяно-русского царя, его родственников и приближённых была для готов местью отступившим от язычества славяно-русам, принявших Православную веру.

Насколько глубоко в те времена народ принял веру христианскую, можно увидеть из истории Вселенского Православия. Многие историки не уделяют должного внимания значению Великоскифской Церкви, епископы которой участвовали в соборных заседаниях Вселенских Соборов! В четырёхтомном издании деяний Святых Вселенских Соборов в списках епископов, участвовавших в соборных заседаниях Семи Вселенских Соборов, указаны присутствующие епископы не только Малой, но и Великой Скифии-Руси, а в списке участников VII Собора (787 г.) есть даже епископ Порусский!

В деяниях IV (451 г.) и V (553 г.) Соборов принимали самое активное участие скифские монахи. Их деятельность поддерживали Православные епископы Востока, а также папа Римский Гормизд (+523). Более того, ревность скифских монахов за чистоту Православия была настолько известна в те времена, что их при жизни почитали за исповедников! Краткий вероисповедный символ: «Единородный Сыне и Слове Божий бессмертен Сый…», написанный этими монахами, был любезно преподнесён в дар императору Юстиниану Великому (483-565) . Император Юстиниан по происхождению был славянин, его настоящее имя Управда . Авторство этого символа-гимна впоследствии было приписано императору Юстиниану, и с его именем он вошёл в чин Божественной Литургии.

На IV Вселенском Соборе (451 г.) решался вопрос о предоставлении Херсонесской (Скифской) Церкви автокефального управления! В память об этом «Русская Православная Церковь благоговейно творит память о деяниях святых отцов IV Вселенского Собора». Память этого события совершается 18 мая . Знаменитые Отцы Церкви, а также византийские историки и хронисты в своих трудах приводят немало свидетельств, исключительных по своей значимости, в которых показаны великие труды, понесённые Апостолом Андреем для создания самостоятельной самоуправляемой независимой Русской Православной Церкви. Их авторитетное слово является неопровержимым свидетельством того, что основателем Церкви на нашей земле является Апостол Андрей Первозванный.

Память о проповеди святого Апостола Андрея свято хранилась на Руси . В 1030 году Всеволод Ярославич, младший сын князя Ярослава Мудрого, получил в крещении имя Андрей и в 1086 году основал в Киеве Андреевский (Янчин) монастырь. В 1089 году Переяславский митрополит Ефрем освятил построенный им в Переяславле каменный собор во имя Андрея Первозванного. В конце XI века в Новгороде был построен храм во имя Андрея Первозванного.

Память об была внесена во все виды русских календарей. С XII века развивалась традиция сказаний об апостоле в русском Прологе и др. С XVI века стали известными новгородские предания о проповеди апостола Андрея в земле Русской, дополняющие Повесть временных лет. Такие сказания содержит «Степенная книга» (1560-1563), где в новой обработке записано «Слово о посещении Руси Андрея Первозванного», помещенное в кратком виде в житии св. Ольги и в пространном - в житии св. Владимира. В сказании из «Степенной книги» говорится, что, придя в землю словен, апостол проповедовал слово Божие, водрузил и оставил свой жезл в «веси, нарицаемой Грузине», где потом была поставлена церковь во имя апостола Андрея. Отсюда по реке Волхов, Ладожскому озеру и Неве он отправился в «варяги», затем в Рим и Царьград. «Степенная книга» также сообщает о том, что в Херсонесе сохранились отпечатки стоп апостола Андрея на камне: наполнявшая их дождевая или морская вода становилась целебной.

Во второй половине XVI века было составлено «Сказание кратко о создании пречестныа обители боголепнаго Преображениа Господа Бога Спаса нашего Исуса Христа на Валаме и отчасти повесть о преподобных святых отец тоя же обители началник Сергиа и Германа и о принесении святых мощей их», где говорится о посещении апостолом острова Валаам.

Тема апостольской преемственности Русской Церкви звучала актуально на всем протяжении развития Русского государства. При императоре Петре I, считавшем Андрея Первозванного своим покровителем, имя «крестителя земли Русской» получил первый по времени учреждения орден Российской империи, а Андреевский крест стал изображаться на флагах Российского флота. В 1998 году Андреевский орден был восстановлен как высшая награда Российской Федерации.

Во все переломные моменты Русской истории апостол Андрей Первозванный, покровитель Земли Русской, оказывал особое заступничество земле, где было принято его благовестие о Христе Спасителе.

Русь, как целая государственная народность, крещена св. кн. Владимиром. Но это событие имело свои корни в веках предшествующих. Поэтому обратимся в глубь веков, чтобы проследить начальные судьбы распространения христианства на Руси, как причину ее позднейшего всеобщего крещения.

Tеrminus a quо наших поисков нельзя обозначить с математической точностью, как нельзя указать его и для начала самой «Руси». Одно только было ясно даже для наших предков IX и начала ХII веков, что «сде (т.е. в русской земле) не суть апостоли учили», что «телом апостоли не суть сде были»; так говорится в летописной повести об убиении варягов-христиан при Владимире. То же повторяет и преп. Нестор в своем житии Бориса и Глеба. Тем не менее, в одном из сказаний, входящих в состав «Повести временных лет», редактор его уже проявил тенденцию связать русское с временами апостолов. Назвав нашего первоучителя Мефодия «настольником Андрониковым» (апостол из числа 70-ти), он продолжает: «темже словеньску языку учитель есть Андроник апостол, в Моравы бо ходил; и апостол Павел учил ту, ту бо есть Илюрик, его же доходил ап. Павел, ту бо беша словени первое. Темже и словеньску языку учитель есть Павел, от него же языка и мы есмо Русь, тем же и нам Руси учитель есть Павел». Если таковы были взгляды русских людей по вопросу об апостольском сеянии на ниве русской до начала XII века включительно (момент образования «Повести Временных Лет»), то очевидно, лишь после этого времени они приняли ту уверенную форму, какая сообщена им повестью о посещении русской страны ап. Андреем Первозванным.

Повесть эта вставлена в киевском летописном своде среди рассказа о расселении русских славян. При упоминании имени Полян речь сразу переходит к описанию «пути из варяг в греки» и наоборот «из грек по Днепру в море варяжское, и по тому морю до Рима». «А Днепр втечеть», говорится здесь, «в Понетьское море, еже море словеть Руское, по нему же учил апостол Оньдрей, брат Петров, яко же реша». Характерно в последних словах появление некоторого скепсиса у автора в отношении к передаваемому факту, в виду чего он и спешит сложить с себя ответственность за его достоверность путем неопределенной ссылки на какой-то источник. Но непосредственно далее затем он, или скорее всего кто-то другой, его продолжатель, уже смело развивает робко брошенное мнение в целое сказание, наполовину трогательно-поэтическое, наполовину совсем неэстетическое, даже нелепое. Ап. Андрей из приморского малоазийского города Синопа приходит в таврический Корсунь. Здесь он узнает, что близко Днепровское устье и решается пойти чрез него в Рим. Случайно («по приключаю Божию») останавливается он на ночлег на отмели под нагорным берегом Днепра на месте будущего Киева. «Заутра встав», он указует ученикам своим на близ лежащие горы, предсказывает об имеющем быть здесь граде великом и церквах многих, поднимается на горы, благословляет их и ставит крест, а затем продолжает путь свой до Новгорода, где... дивится банному самоистязанию, о чем и рассказывает по приходе в Рим.

На вопрос об исторической достоверности сказания послужит нам ответом историко-литературная справка об его постепенном развитии. Книга Деяний апостольских, распространяясь главным образом об одном только ап. Павле, хранит молчание о судьбе двенадцати. Это обстоятельство дало повод еще в древне-христианском мире развиться богатой апокрифической литературе различных «праксис, периоди, мартириа, тавмата», подробно представлявших апостольские труды и подвиги многих из лика 12 и 70-ти. Целый цикл таких сказаний имеет своим предметом проповедь апостолов Петра, Андрея и Матфея в стране антропофагов или мирмидонян и в стране варваров. Древность их весьма почтенная. Дело в том, что всеми подобного рода видами апокрифической литературы пользовались, как орудием вкрадчивой пропаганды, многочисленные гностические секты первых веков и впоследствии манихеи. И анализ апокрифических сказаний интересующего нас цикла с этой точки зрения приводит специальных исследователей (Lipsius, Zоga и др.) к возможности относить даже их настоящую редакцию ко II веку. При таком условии сохранение в них зерна исторической истины легко допустимо. Но вопрос в том: как, после выделения из этих апокрифов фантастических излишеств повествования, правильно истолковать их крайне загадочную географическую и этническую номенклатуру? Решить его не легко. Сколько-нибудь реальный терминологический элемент апокрифов первой формации в их дальнейшей истории терпел весьма невыгодные для исторической правды изменения. Изобильная еретическая начинка первых апокрифов открывала повод к их усиленной и частой переработке в духе других вероучений (в более раннюю эпоху) и в духе православно-церковном (особенно в V и VI веках); были и бестенденциозные в догматическом смысле подражания. Примеры показывают, что при этих переделках о правилах исторической точности заботились очень мало, и с собственными именами происходили причудливые метаморфозы. С. Петровский (оp. cit), разгадывая, под руководством авторитетных немцев, смысл относящихся к нашему вопросу апокрифов, приходит к заключению, что они говорят о проповеди ап. Андрея между прочим в теперешних кавказских странах, прилегающих к Черноморью, и даже в землях соседнего приазовского края. Однако, решать этот вопрос без данных ориенталистики довольно рискованно. Когда вооруженный этими средствами в своем посмертном «Экскурсе Е» (Христ. Чтен., 1901, июнь) коснулся части ученого узора, сотканного русским исследователем, то он безнадежно спутался, если не распался целиком. Оказывается, по соображении с лингвистическими данными коптской и абиссинской легенд, деятельность апостолов Варфоломея и Андрея, вместо мнимого Черноморья, чистейшим образом относится к африканской территории. Пример этот, конечно, не без значения для будущего решения поставленного вопроса.

Параллельно с пространными сказаниями о миссионерских путешествиях апостолов развивались и известия по форме краткие в виде списков, или каталогов, отмеченных именами: Ипполита Римского (III в.), Дорофея Тирского (IV в.), Софрония, друга бл. Иеронима (†475), и Епифания Кипрского (†403). Каталоги эти в сохранившихся редакциях несомненно более позднего происхождения, чем время жизни их мнимых авторов, и в отношении к известиям о миссионерском уделе, в частности ап. Андрея, восходят к первоначальным апокрифам и их позднейшим церковным переделкам (V до VIII вв.), как к своему источнику. При этом неопределенные апокрифические страны варваров и антропофагов здесь категорически локализуются в Скифии, хотя с наклонностью видеть в ней Скифию не европейскую, а азиатскую (прикаспийскую).

Отголосок самостоятельного (неапокрифического) церковного предания хотят видеть у Евсевия. «Когда свв. апостолы и ученики Спасителя Нашего», читаем у него в III, 1, «рассеялись по всей вселенной, то Фома, как содержит предание ως ? παρ?δοσις περι?χει, получил в жребий Парфию, Андрей – Скифию... Петр, как известно, проповедовал в Понте и Галатии... Это сказано слово в слово (κατ? λ?ξειν) у Оригена в третьей части его толкований на Бытие». Данное сочинение Оригена до нас не сохранилось, и в каком объеме и в какой степени приведенная цитата представляет буквальную из него выдержку, исследователи церковной литературы оставляют под вопросом. Некоторые усматривают во многих авторитетных рукописях истории Евсевия специальный значок перед словом «Петр» и отсюда заключают, что лишь с известия о Петре начинается цитата из Оригена, а известие об ап. Андрее принадлежит самому Евсевию и современному ему (а не Оригену) церковному преданию. Но древность предания IV века не настолько глубока, чтобы ее нельзя было объяснить из того же указанного нами источника. Однако буква текста Евсевия говорит за то, что к цитате из Оригена нужно отнести все строки об апостолах, начиная с θομας. Частица δε при слове Π?τρος δ"?ν Π?ντφ явно соответствует частице μεν при слове θομ?ς μεν, связывая эти фразы в один период. Следовательно и предание, записанное Оригеном , мы можем датировать концом II, началом III века. Евсевия повторяют: Руфин («как нам передано») и Евхерий Лионский (†449) («как рассказывает история»).

B VIII, IX и последующих столетиях накопившийся веками материал в форме апокрифических и церковных сказаний, кратких известий и посеянных всюду теми и другими местных преданий, послужил источником к составлению новых «деяний», «похвал» и «житий» апостолов. Здесь миссионерская деятельность ап. Андрея распадается на целых три проповеднических путешествия, скопированных с путешествий ап. Павла, причем Первозванный апостол уже с полной определенностью проводится через Скифию европейскую и по северному и по западному побережью Черного моря проходит до Византии, где поставляет первого епископа для этого города – Стахия. Из повествований последнего рода следует отметить рассказ монаха Епифания, так как в нем есть некоторые элементы, вошедшие впоследствии в русское сказание. Епифаний жил в конце VIII и нач. IX вв., когда жгучим вопросом современности был вопрос об иконах. Под влиянием этого церковного интереса, Епифаний, как и некоторые другие лица того времени, предпринял своего рода учено-археолотическое путешествие по прибрежным странам Евксинского Понта, с целью изучить местные памятники и предания, касающиеся внешнего богопочитания во времена апостолов. Поэтому в своем повествовании об ап. Андрее он тщательно отметил все священные изображения, жертвенники, храмы и кресты, ведущие свое начало, по рассказам местных жителей, от времени проповеди у них названного ученика Христова. Здесь, между прочим, не раз упоминается о «железном жезле с изображением животворящего креста, на который апостол всегда опирался». Неподалеку от Никеи в Вифинии «блаженный ап. Андрей, низвергнув гнусную статую Артемиды, поставил там животворящее изображение спасительного Креста». Далее к востоку, в Пафлагонии «он избрал место молитвы, удобное для устроения жертвенника, и освятил его, воздвигнув знамение животворящего креста». Вот откуда ведут свое начало и крест и жезл, фигурирующие в двух версиях русского сказания. У монаха Епифания, ап. Андрей из кавказских стран, не обходя Меотического залива (Азовское море), через пролив (Керченский), приходит прямо в Боспор (Керчь); отсюда проходит в крымские города Феодосию и Херсонес; далее плывет морем на Синоп и возвращается в Византию. Гораздо смелее выражаются позднейшие греки и шире представляют себе район миссионерской деятельности ап. Андрея на севере от Черного моря. Никита Давид Пафлагонский (кон. IX и нач. X в.), известный биограф патр. Игнатия, составил ряд риторических похвальных речей в честь апостолов. В похвале ап. Андрею он выражается так: «Получив в удел север, ты обходил Иверов и Сарматов, Тавров и Скифов, всякую страну и город, которые лежат на севере Евксинского Понта и которые расположены на его юге» (col. 64). «Итак, обняв благовестием все страны севера и всю прибрежную область Понта... он приблизился к оной славной Византии» (col. 68). Под таким углом зрения и терминология древних апокрифов теперь с решительностью применялась к пространствам южной России. Еще у хрониста Иоанна Малалы (VI в.) имя мирмидонян («антропофагов» апокрифов) прилагается к болгарам, когда они обитали у Меотики, т.е. у Азовского моря. Для Льва Диакона (X в.) Мирмидония находилась там же, и мирмидоняне уже считались предками руссов, а владения руссов около Азовского моря наз. Мирмидонией. «Во всяком случае», говорит В.Г. Василевский, «не подлежит ни малейшему сомнению, что в XI в. имя мирмидонян, наряду с другими, унаследованными от классической древности названиями, служило для обозначения русских». Таким образом, в византийском предании и литературе XI в. существовало очень много данных для составления хождения ап. Андрея по русской земле.

Византии самой нужна была легенда об ап. Андрее в таком полном ее развитии. Нужно было, во-первых, оградить свою независимость от римских притязаний и доказать свою равночестность Риму; во-вторых, – обеспечить себе самой господство над всеми по возможности церквами Востока. Как властительные претензии и успехи Рима основывались на том, что Рим есть седалище первоверховного апостола, так точно и Византия, для достижения первой из указанных целей, хотела убедить мир, что она тоже подлинная Sеdеs аpоstоliсa, не меньшая, если не большая, римской, потому что основана старшим братом ап. Петра, первым по времени учеником Христовым. У Никиты Пафлагонянина читаем такое обращение к ап. Андрею: «Итак радуйся, первозванный и начальный из апостолов, по достоинству непосредственно следующий за братом, а по призванию даже старейший, чем он, по вере в Спасителя и по учению изначальный не только для Петра, но и для всех учеников» (col. 77). Легенда утверждала, что ап. Андрей поставил своего ученика и преемника Стахия епископом Византии. Чья-то заботливая голова придумала и поименный список якобы 18-ти преемников Стахия вплоть до исторически известиого первого епископа Византии Митрофана (315–325). Для достижения второй цели – обеспечения за собой господства над остальными восточными церквами – Византия проводила взгляд на ап. Андрея, как на апостола всего Востока. Характерен в данном отношении эпизодический рассказ в повествовании монаха Епифания о том, как два брата-апостола разделили власть над вселенной: Петру выпал жребий просвещать западные страны, Андрею – восточные. Отсюда можно заключить, что Византия охотно поддерживала сказания о проповеди ап. Андрея в тех странах, где они существовали (Армения, Грузия) и даже старалась привить подобные предания в странах северных (Моравия, Россия), на которые простиралось ее влияние. О том, что византийцы при случае даже прямо внушали русским верование о проповеди на Руси ап. Андрея, мы имеем документальное свидетельство. Это – письмо к русскому князю Всеволоду Ярославичу, написанное от лица императора Михаила Дуки (1072–1077) его секретарем, знаменитым ученым своего времени, Михаилом Пселлом , с целью сватовства за брата императора дочери Всеволода. Одним из аргументов к теснейшему союзу двух дворов служит здесь следующий: «Духовные книги и достоверные истории научают меня, что наши государства оба имеют один некий источник и корень, и что одно и то же спасительное слово распространено в обоих, одни и те же самовидцы божественного таинства и его вестники провозгласили в них слово Евангелия». Понятно, что имеют в виду эти слова.

Итак, Византия дала все, что нужно для создания русского верования о насаждении у нас христианства ап. Андреем. И русское сказание не замедлило явиться. Его внутренние несообразности – путешествие из Крыма в Рим через... Ладогу, принижение апостольского достоинства и т.п. так велики, что обычно ироническая критика Голубинского доходит здесь чуть не до сарказма. Но мы не будем бить лежачего. Постараемся только отыскать возможный ряд идей и материалов, давших начало отдельным составным частям сказания. Прежде всего автор должно быть смутно сознавал пустынное состояние русской страны в начале нашей эры; поэтому он и ведет по ней апостола только мимоходом. Но куда же он мог направить его по великому водному пути, в какой известный пункт древне-христианского мира? От варягов, бывальцев всего света, сочинитель мог слыхать, что, как все дороги ведут в Рим, так и из варяжского моря их земляки знают пути к нему. Самое направление апостола в море варяжское как будто имеет связь с преданиями норманского севера: существует какая-то (неизданная) исландская сага об ап. Андрее; есть известия и о том, что в древности ап. Андрей считался патроном Шотландии. Влияние варяжских россказней с вероятностью замечается и в повести о новгородских банях; сюжет характерный для финско-скандинавского севера. Имеем в виду один рассказ прибалтийского происхождения на ту же тему и в том же стиле. Он занесен некиим Дионисием Фабрицием (XVI-XVII в.) в его «Livoniсaе histоiraе соmpеndиоsa sеrиеs». Рассказ таков. Существовал некогда близ Дерпта-Юрьева доминиканский монастырь Фалькенау. Братия, терпя недостаток в средствах к жизни, решила отправить к папе слезное письмо. В нем доминиканцы рисуют свою суровую, строгую жизнь в пище и плотоумерщвлении. Каждую субботу они умещвляют плоть свою в страшно натопленных банях, бичуют себя розгами и обдают холодной водой. Папа удивился и отправил своего посланца самолично узнать дела монастыря. По угощении его ввели в жарко истопленную баню. Когда пришло время париться вениками, нежный итальянец не выдержал: он выскочил из бани, говоря, что такой образ жизни невозможен и неслыхан между людьми. Возвратившись в Рим, он рассказал папе о виданной диковине («Чтен. в Общ. Нест. Летоп»., кн. I, с. 289). Юмористически-нелепая история, очень напоминающая нашу летописную. У русского автора-южанина в рассказе о новгородских банях очевидно была и определенная, не особенно высокая цель. Так прекрасно возвеличив свой родной Киев, он, по русскому обычаю – трунить над всяким, кто не нашей деревни, решил выставить новгородцев пред апостолами в самом смешном виде. Новгородцы так это и поняли, потому что, в ответ на киевскую редакцию повести, они создали свою собственную, в которой, не отвергая прославления Киева и умалчивая совершенно о банях, уверяют, что ап. Андрей «во пределы великого сего Новаграда отходит вниз по Волхову и ту жезл свой погрузи мало в землю и оттоле место оно прозвася Грузино» (Верстах в 15 от ст. Волхов Никол. ж. д.; Аракчеевское поместье). Чудотворный жезл этот «из дерева незнаемого» хранился, по свидетельству писателя жития Михаила Клопского, в его время (1537 г.) в Андреевской церкви села Грузина.

При определении повода к составлению русского сказания и времени его внесения в летопись последуем указаниям интересной гипотезы проф. И.И. Малышевского (ор. cut). Упомянутое письмо греческого императора Михаила Дуки от 1074 г., внушавшее мысль о проповеди ап. Андрея на Руси, нашло при русском дворе довольно интеллигентных людей. Это прежде всего был сам вел. кн. Всеволод Ярославич, который, по словам сына его, Владимира Мономаха, «дома седя, пять язык умеяше», в том числе, конечно, и греческий, тем более, что и женат был в первый раз на греческой царевне. Дочь Всеволода, Янка (Анна) – предполагаемый объект сватовства 1074 г. – рожденная от грекини, также, вероятно, знала греческий язык, что видно из последующего. Достать и прочитать «духовные книги достоверные и истории», повествующие об ап. Андрее, они имели, таким образом, полную возможность. Замечателен после этого такой факт. В 1086 г. Янка постригается в монашество. Всеволод строит для нее церковь и монастырь в честь ап. Андрея. В 1089 г. она путешествует в Константинополь к своим царственным родственникам, где в то время еще проживал в Студийском монастыре и сам бывший император Михаил Дука; жив был и его тезоименный секретарь Пселл – автор исторического письма. Как настоятельница Андреевского монастыря, Янка имела сугубые побуждения добыть самые подробные сведения об апостоле от предполагаемых первовиновников ее интереса к его имени. Еще знаменательное совпадение. Переяславльский еп. Ефрем, происходивший из богатой фамилии, бывавший в Греции и в частности в Студийском монастыре, строит в своем кафедральном городе в 1089 г. церковь в честь ап. Андрея. Очевидно, пересадка идеи апостольской проповеди на Руси с византийской почвы на русскую уже состоялась. Нужен был только некоторый промежуток времени и, пожалуй, ближайший повод для облечения идеи в пластические формы.

Такой момент и повод можно усматривать в половине XII в. в спорах о законности поставления Климента Смолятича, когда Царьград и Новгород встали против Киева, который должен был защищать свой авторитет и право на самовластное поставление митрополитов всеми возможными средствами. Правда, во время споров на благословение ап. Андрея не ссылались. Но эта юридически слабая идея, хотя и утешительная для сторонников побежденной в конце концов русской партии, могла кого-нибудь из них заинтересовать, так сказать, задним числом и побудить к разработке, – может быть даже и самого, лишенного с 1155 г. кафедры и долго еще после того жившего, Климента, «великого книжника и философа». Характерно, что в сказании осмеивается Новгород, и Царьград упорно замалчивается. Вопреки греческим источникам, приводящим ап. Андрея в Византию, в русской повести он отправляется в Рим и оттуда, несмотря на все попутье, не заходит в Царьград, а возвращается прямо в «Синопию». Что и в летопись сказание попало может быть около этого времени, а не значительно позднее, свидетельствует факт его распространения во всех летописях (кроме новгородской, по понятной причине). А это значит, что оно сделалось составной частью летописного повествования ранее того момента, когда летопись киевская, как общерусская, сменилась частыми летописями различных концов русской земли, т.е. во всяком случае раньше половины XIII в. Это заставляет отклонить предположение Голубинского о составлении русского сказания только в XIV в. Возникновение сказания ранее XIV в. доказывается еще и тем, что оно в отдельном виде уже читается в русских прологах XIV в. Таковы пергаменные прологи: Имп. Публ. Библ. № 59 собр. Погод.; Моск. Синод. Библиотеки №№ 244, 248 и 247.

Один новый исследователь внесение в летопись сказания склонен приурочивать ко времени 1-го (1164 г.) «архимандрита» Киево-Печерского монастыря Поликарпа. Враждовавший с Киевом Андрей Боголюбский был однако покровителем Печерского монастыря и носил имя Андрея, чтимое в его роде от времени вел. кн. Всеволода (Slavia, t III, Прага 1924–25 г. Седельников «Др. Киев, лег. об ап. Андрее»). Если о престиже Киева (против Новгорода и греков) имел основание ревновать Климент Смолятич, то поддержать и продолжить его ревность имел основание и его младший современник, активный составитель Печерского Патерика, арх. Поликарп. Нужно было защитить достоинство Киева в глазах Андрея Боголюбского, хлопотавшего в Константинополе об учреждении у себя в Суздальщине особой митрополии.

Характерна еще одна деталь. В подложных сказаниях об ап. Андрее нет совсем упоминания о Риме. А в летописной повести оно как-то искусственно привязано к лицу апостола, без всякого мотива и содержания. Поэтому не лишена интереса гипотеза только что упомянутого ученого о культивировании этой подробности в латинских кругах Киева, в частности в доминиканских. И разобранные проф. Малышевским легенды о миссионерских подвигах в Киеве доминиканца Яцека (Иакинфа) Ондровонжа (Тр. Киевск. Дух. Акад. 1867 г.), и факты изгнания доминиканцев из Киева в 1233 г. вел. кн. Владимиром Рюриковичем, и сохранение анекдота о банном мытье именно у доминиканцев в Прибалтике, могут косвенно поддержать догадку, что именно им интересна была противо-греческая тенденция через авторитет ап. Андрея связать Киев с первым, а не со вторым Римом.

Проф. А.Л. Погодин (I. VII «Biz. – Slavia, Прага 1937–38 г.) упоминание о Риме считает признаком очень раннего возникновения и написания русской легенды, а именно – до разделения церквей в 1054 г. По его мнению, когда Василевс Михаил Дука (Михаил Пселл) в своем письме ссылался на предание об Андрее, он уже предполагал его известность в Киеве. Проф. Погодин, используя гипотезу проф. Приселкова о северокавказской, тмутараканской родине Киевского митр. Иллариона, поставленного на митрополию в 1051 г., ему и приписывает пересадку в Киев легенды (без банного «мовения», конечно) с Кавказа, где она полностью сформировалась и служила как раз в эти века (VIII-XI вв.) идейным орудием для иверийцев (грузин) в их борьбе с греческой (антиохийской) иерархией за их церковную автокефалию. В иверийских легендах повествуется о сокрушении ап. Андреем идолов и водружении на горе возле Пицунды (Питиунт) креста с благословением и предсказанием расцвета здесь христианства – явная параллель киевскому варианту.

Занесенное в летописи, в прологи и в некоторые жития свв. (особенно в эпоху литературной производительности при всероссийском митр. Макарие) предание о хождении ап. Андрея по русской земле постепенно сделалось общерусским верованием. Русские, по свидетельству иностранцев, всегда с уверенностью высказывали его пред всеми, вопрошавшими их о вере. Иван Грозный на предложение иезуита Антония Поссевина унии, по примеру греков, отвечал: «Греки для нас не евангелие. Мы верим Христу, а не грекам. Мы получили веру при начале христианской церкви, когда Андрей, брат ап. Петра, приходил в эти страны, чтобы пройти в Рим. Таким образом мы в Москве приняли христианскую веру в то самое время, как вы в Италии, и содержим ее ненарушимо». Тем же аргументом и с не меньшей энергией защищал самобытность русских церковных обрядов перед греками Арсений Суханов (XVII в.): «веру вы изначала прияли от ап. Андрея, а мы такожде от ап. Андрея». Хотя нужно заметить, что еще в начале XVI в. были русские книжники, не разделявшие этого убеждения. Так, известный старец псковского Елеазарова монастыря Филофей, толкуя одно место из апокалипсиса (12:14), писал о русской земле: «се есть пустыня, понеже святые веры пусти беша, и иже божественнии апостоли в них не проповедаша, но последи всех просветися на них благодать Божия». В одном сборнике XVI в. читаем: «а не бывшу никоторому апостолу в русской земли, но поистине русскому языку милость Божия открыся». А преп. Иосиф Волоколамский в своем Просветителе ставил даже вопрос: почему ап. Андрей не проповедывал христианства в русской земле? и отвечал так: «возбранен бысть от Св. Духа. Его же судьбы бездна многа и сего ради суть сиа несказанна».

С окончательным укреплением в Московской Руси предания о проповеди у нас ап. Андрея, оно возродилось в XVII в. и в Руси Киевской. Его встречаем мы в Палинодии Захарии Копыстенского, вышедшей в 1621 г. В том же году Киевский собор санкционировал это верование и решил установить праздник в честь первозванного апостола. «Поелику», говорят отцы собора, «св. ап. Андрей есть первый архиепископ константинопольский, патриарх вселенский и апостол русский, и на киевских горах стояли ноги его, и очи его Россию видели, и уста благословили, и семена веры он у нас насадил, то справедливым и богоугодным делом будет возстановить торжество и нарочито праздник его. Воистину Россия ничем не меньше других восточных народов, ибо в ней проповедывал апостол». После этого у южноруссов предание об ап. Андрее повторяется довольно часто, и возникают попытки определить место апостольского стояния и водруженного им креста. Сам Петр Великий не усумнился разделять это верование своих подданных, учредив первый в России орден именно в честь Андрея Первозванного с надписью: «Sanсtus Andrеas Patrоnas Rоssiaе». Императрица Елизавета Петровна заложила в Киеве на Андреевской горе церковь в честь Апостола (1744), исполненную знаменитым Растрелли и представляющую шедевр нашего церковного рококо. А в 1832 г. «один археолог-мечтатель, занимавшийся раскопками в Киеве, думал не только с полной точностью определить место водружения креста св. Андреем в фундаменте бывшей Воздвиженской церкви, но и найти остатки самого креста» (Малышевский).

Между тем наука, в лице немцев XVIII в. и русских ученых XIX столетия, до крайности заподозрила веру в историческую значимость русского сказания. И действительно, как показывает приведенная нами вкратце литературная история сказания, возводить его в достоинство исторического свидетельства не приходится. Нельзя приписывать исторической ценности даже и греческим источникам за исключением, строго говоря, одних только первичных апокрифов, таящих в себе предания II и I веков и предания, записанного Оригеном. Но здесь уже мы, кажется, выходим за пределы досягаемости для исторического скепсиса. Не имея прямых данных к тому, чтобы без остатка отклонять предание об ап. Андрее, идущее от такой глубокой древности, и толкуя его в географическом отношении пока согласно с господствующим в науке мнением, мы без насилия ученой совести можем допускать, что первозванный апостол, если и не был в странах на север от Черного моря, то мог быть в Грузии и Абхазии, а может быть и в Крыму, освятить своими стопами, следовательно, часть территории позднейшей Державы Российской и потому географически стал ближайшим к нам самовидцем Христа, более, чем кто-либо другой из лика двенадцати – нашим патроном и апостолом земли русской. Но если бы даже ап. Андрей и не дошел физически в своих апостольских трудах до границ нашей земли, то это не меняет сути дела, Апостолы жребием решали () основные вопросы своего служения. Если, по согласному с этим древнейшему преданию, и все страны апостольского служения были распределены между апостолами тоже по жребию, и ап. Павел считал даже неприличным благовествовать там, где работали уже другие апостолы (), – то жребий, выдавший каждому апостолу, и составил его, так сказать, географический удел на карте распространения христианства. Заповедь Христа апостолам – «быть Ему свидетелями даже до последних земли» () не требовала от них ничего невозможного и не сообщала им дара бессмертия. Пределы земли – это только идеальное максимальное задание, цель, направление. От Иерусалима как бы мысленно проведены радиусы, и заключенные между ними секторы круга составили уделы апостольства, превышающие по своим вселенским размерам силы и срок жизни человека. Апостолы, уходя на проповедь в предназначенном каждому направлении, могли окончить свои дни естественной или мученической смертью даже сравнительно скоро по выходе из Палестины и сравнительно недалеко от нее, все равно они были посланы Духом Святым именно в данном направлении, в данные страны, они принципиально и духовно (а в лице своих продолжателей и преемников и конкретно) становились апостолами именно этих стран и обитающих в них народов, их небесными покровителями в истории навсегда. Так, напр., ап. Фаддей направился в Сирию (Эдесса) и чрез то может считаться апостолом самых дальних стран азиатского Востока, в свое время получивших через посредство миссионеров сирского языка. Таковы были тюркские племена – Уйгуры и монголъские – Кераиты. Ап. Фома пошел в Индию. Тогда Индией назывались уже области северной Аравии, расположенные только в начале великого индийского пути. Поэтому христиане далекого Индустана и Цейлона в праве считать себя духовными детьми апостола Фомы. Он имел уже их в своем сердце, идя в их направлении. Ап. Андрей пошел в страны севера, через Ливан – Антиливан к нашему Закавказью, Черноморью и Скифии. На каком этапе он окончил свое земное поприше, мы в точности не знаем. Так называемое Епифаниево сказание, напр., повествует, что ап. Андрей нашел мученическую смерть в Патрасе Ахайском. Но это не меняет нашего отношения к нему, как апостолу наших стран, и его к нам, как его вожделенным крещальным детям. Не ошиблись наши предки, развив легенду о благословении первозванным апостолом русского христианства, но ошибаемся мы, их потомки, что не чтим особо торжественно и сознательно дня церковной памяти ап. Андрея, положенной 30 ноября стар. стиля. Пора нам созреть и до этого, как мы созрели до празднования наших христианских просветителей: благоверного вел. кн. Владимира и свв. солунских братьев – Кирилла и Мефодия.

Апостолом Руси и вообще северных земель мы считаем Андрея, брата апостола Петра, родом из Вифсаиды, городка на северном берегу Галилейского озера. Его память – 30 ноября (13 декабря по новому стилю) и 30 июня (13 июля по н. ст.), в праздник «Собор Двенадцати апостолов». Почему именно апостола Андрея мы считаем просветителем Руси и бывал ли он в Киеве? Рассказывает церковный историк Юрий Рубан.

Греческое имя апостола (еврейское неизвестно) переводится как “мужественный”, “храбрый”. Первоначально он был рыбак, а затем стал учеником Иоанна Крестителя. В списке двенадцати апостолов Андрей значится среди четверых наиболее близких Христу учеников; причем, его призвание одним из первых (Мф 4:18) или даже первым (ранее брата, – Ин 1:35–42), обеспечило ему имя “Первозванный” (по-гречески Протоклетос). Последнее упоминание об Андрее Первозванном в Новом Завете – в рассказе о приходе в Иерусалим греков, хотевших видеть Христа (Ин 12:20–34). По преданию (апокрифические «Деяния Андрея» и др.), он получил в апостольский удел северные земли (“Скифию”) и проповедовал христианство балканским и причерноморским народам.

Вернувшись в Грецию, апостол Андрей был схвачен и распят в Патрах по приказанию проконсула Эгея. При этом отмечается, что брусья его креста не были перпендикулярны друг ко другу, но оказались сбиты наискось, как латинская буква X (икс). Такой крест поэтому стали называть Андреевским.

Честная глава и частицы креста ап. Андрея хранятся в Патрах (Греция), в соборе его имени. Другие части его мощей находятся в итальянском городе Амальфи, куда они были перенесены из Константинополя, и в монастырях Афона. Десница ап. Андрея с 1644 года находилась в Успенском соборе Московского Кремля; в настоящее время хранится в Богоявленском соборе в Москве.

Хосе де Рибера. Апостол Андрей Первозванный

Апостол Византии и Руси

Формирование легенды об Андрее Первозванном проходило в русле интересов большой церковной политики. Престиж древнейших центров Христианства был связан с их рангом «Апостольских церквей», т. е. Церквей, основанных самими апостолами (Рим – кафедра ап. Петра, Александрия – кафедра ап. Марка, и т. д.). Когда же портовый городок Византий, не имевший подобной истории, в 330 году стал Вторым Римом (Константинополем), столицей Римской империи и центром Восточного Христианства (позднее – Православия), спорившим за первенство с «католическим» Первым Римом, – то для утверждения авторитета ему понадобилась аналогичная история. (Из церковной истории мы знаем, что Константинопольских патриархов считали «выскочками», обязанными своим возвышением лишь имперской политике, не только в Риме, но и на Востоке, особенно в Александрии Египетской, бывшей сначала второй по чести кафедрой в Христианском мире.) Поэтому возникло сказание о пребывании Андрея Первозванного в Византии и о посвящении им первого епископа этого города Стахия, так называемого «апостола от Семидесяти».

Когда же в зону византийского Православия вошла Русь (позднее ставшая главной православной державой), то возникла необходимость отождествить «скифов», которым проповедовал Андрей Первозванный, со славянами . Поэтому в «Повесть временных лет» была внесена киевская «Легенда об Андрее», заставившая его пройти по территории будущей Руси, благословить пустынный днепровский берег, водрузив на нем крест, и предсказать возникновение Киева.

Апостол Андрей Первозванный водружает крест на горах Киевских. Н.П. Ломтев, 1848 г.

«…И сказал бывшим с ним ученикам: “Видите ли эти горы? На этих горах воссияет благодать Божия, будет город великий, и воздвигнет Бог много церквей”. И взошел на горы эти, благословил их, и поставил крест, и помолился Богу». Затем, согласно легенде, он побывал даже в новгородских землях и подивился русскому обычаю обливаться в бане квасом и хлестать себя до полусмерти вениками, о чем рассказал, придя в Рим.” «Удивительное видел я в Славянской земле на пути своем сюда. Видел бани деревянные, и разожгут их докрасна, и разденутся, и будут наги, и обольются квасом кожевенным, и поднимут на себя молодые прутья, и бьют себя сами, и до того себя добьют, что едва вылезут, чуть живые, и обольются водою студеною, и только так оживут. И творят это всякий день, никем же не мучимые, но сами себя мучат, и то совершают омовенье себе, а не мученье”. Те же, слышав это, удивлялись» (Памятники литературы Древней Руси. XI – начало XII века. М., 1978, с. 27, – пер. Д. С. Лихачева). Этот последний, эпизод легендарного путешествия носит явно антиновгородский характер: Киев и Великий Новгород с самого начала были двумя соперничающими центрами русской государственности и культуры.

Киевская Русь увидела в Андрее Первозванном покровителя государственности. В 1030 году Всеволод Ярославич, младший сын князя Ярослава Мудрого, получил в крещении имя Андрей, а в 1086 году он основал в Киеве Андреевский (Янчин) монастырь. В XIII веке на месте проповеди Андрея Первозванного и водружения им креста в Киеве была построена Крестовоздвиженская церковь, а в 1744 году на этом месте возвели каменный храм во имя ап. Андрея по проекту архитектора Ф. Б. Растрелли.

В конце XI века появляется первый храм во имя ап. Андрея в Новгороде. Через некоторое время здесь происходит дополнение сказания о посещении ап. Андреем будущих русских земель, читаемое в «Повести временных лет». Согласно местным новгородским преданиям, вошедшим в «Степенную книгу» (1560–1563), Андрей, придя в «землю словен», проповедовал слово Божие, а затем «водрузил» и оставил свой жезл в «веси, нарицаемой Грузине». Отсюда по реке Волхов, Ладожскому озеру и Неве он отправился в «варяги», затем в Рим и Царьград (Константинополь, который появился лишь через три столетия после ап. Андрея) (Полное собрание русских летописей. Т. 21. Ч. 1, с. 73).

О жезле ап. Андрея из села Грузина подробнее говорится в житии преподобного Михаила Клопского, которое было написано в Новгороде в 1537 году боярским сыном В. М. Тучковым по поручению святителя Макария, бывшего в 1526–1542 гг. архиепископом Новгородским. Тогда же, вероятно, было написано Похвальное слово Андрею Первозванному «и о монастыре, рекомом Грузино». Позднее село Грузино было подарено имп. Павлом I графу Алексею Андреевичу Аракчееву, превратившему его в образцовое поместье († 21.04.(3.05).1834; был похоронен здесь же). Здесь, на красивом высоком берегу реки Волхов, он построил большой храм в честь Андрея Первозванного (сохранились лишь остатки фундамента). Аракчеев считал, что сделал это на месте «водружения» ап. Андреем его жезла и что отсюда, будто бы, происходит и само название «Грузино». Недавно местные жители, гордые славной историей своей «веси», установили на месте развалин памятный знак с изображением Андреевского креста. (В настоящее время – деревня Грузино, в 10 км от ж/д станции Чудово Московской ж/д; Новгородская область.)

Во 2-й половине XVII века было составлено «Сказание кратко о создании пречестныя обители боголепнаго Преображения Господа Бога Спаса нашего Иисуса Христа на Валааме…», где говорится о посещении Андреем Первозванным и Валаамского архипелага. Это значит, что начальное киевское сказание о путешествии ап. Андрея по Днепру и Волхову превратилось в традицию об апостольской проповеди по всей Русской земле.

Уже при Иване Грозном апостола стали воспринимать как «Крестителя Руси», и тема «апостольской преемственности» Русской Церкви, ставшей «Апостольской кафедрой», настойчиво звучала в тех случаях, когда требовалось защитить самостоятельность России в церковных делах (полемика с Римско-Католической Церковью и др.). Вскоре Андрей Первозванный стал небесным покровителем нашей державы и даже патроном военно-морского флота. С тех пор андреевский крест украшает наши судовые флаги (Андреевский флаг).

Происходит вполне понятное развитие этой легенды, и современные валаамские монахи-мифотворцы «ничтоже сумняшеся» показывают восхищенным простодушным паломникам «камень апостола Андрея». Вероятно, «логика» легенды вскоре заставит ап. Андрея отплыть на Соловки (чем эта славная обитель хуже Валаамской?!), а затем сделает его полярным исследователем.

Кроме России, Андрея Первозванного считает своим апостолом и покровителем Шотландия; на флаге этой страны присутствует и Андреевский крест.

Ночь, предшествующая церковному дню памяти апостола Андрея, именуется «Андреевской ночью», в которую, по народному поверью, молодым парням и девушкам являются образы суженых.

Орден св. Андрея Первозванного

Именем Андрея Первозванного назван также учрежденный Петром I в 1698 году Андреевский орден – первый и высший орден Российской империи (до 1917 г.). Первое награждение состоялось 10 марта 1699 года, когда Петр возложил знаки ордена на генерал-кригсмейстера (впоследствии фельдмаршала) Ф. А. Головина. Орденом награждались высшие военные и гражданские чиновники, не ниже генерал-лейтенанта или тайного советника. Император Павел I стал награждать светскими орденами российское духо¬венство, и первыми духовными лицами, причислен¬ными к ордену Анд¬рея Первозванного, стали митрополит Санкт-Петербургский и Новгородский Гавриил (Петров) (1775–1801) и митрополит Московский Платон (Левшин) (1775–1812). За всю историю ордена вручено немногим более 1000 знаков. Девиз ордена – «За веру и верность». Знак ордена – косой Андреевский крест синей эмали, наложенный поверх черного двухглавого орла, увенчанного тремя коронами. На кресте изображение распятого ап. Андрея и четыре золотые латинские буквы по концам креста: SAPR (Sanctus Andreas Patronus Russiae – «Святой Андрей, Покровитель России»). Ордену принадлежал Андреевский собор в С.-Петербурге на Васильевском острове (Большой проспект, 21/23). В связи с этим над входом в собор укреплен знак ордена Андрея Первозванного.

Первыми кавалерами восстановленного в 1998 году ордена апостола Андрея Первозванного стал академик Д. С. Лихачев, конструктор стрелкового оружия М. Т. Калашников, президент Казахстана Н. Назарбаев и Святейший Патриарх Алексий II.

Именем Андрея Первозванного назван и высший орден Русской Православной Церкви, учрежденный Определением Священного Синода 28 декабря 1988 г. в связи с празднованием Тысячелетия Крещения Руси. Награждаются им только главы Поместных Православных Церквей. Состоит из овального знака с изображением в рост ап. Андрея, держащего в руке большой четырехконечный крест, и восьмиконечной алмазной звезды с вензелем С. А. и надписью по окружности: «Аз есмь свет миру».

Юрий Рубан

На анонсе: Водружение креста Апостолом Андреем на киевских горах. Миниатюра Радзивилловской летописи

Ника Кравчук

Проповедовал ли Андрей Первозванный на Руси?

Андрей Первозванный — один из 12 апостолов и, пожалуй, самый близкий нашей Церкви святой. В каком смысле? По легенде, этот ученик Спасителя добрался до Киева, где установил памятный крест и благословил будущий город. По одной из версий, апостол затем посетил Новгород и удивился традициям местных жителей. Но соответствуют ли подобные истории действительности? Каковым на самом деле было житие апостола Андрея? Чем он прославился и как пострадал за Христа? Об этом читайте в нашей статье.

Как Андрей стал апостолом?

Андрей Первозванный принадлежит к 12 апостолам. Он был родным братом Петра, сыном некого Ионы, и жил в галилейском городе Вифсаида. Вместе с братом Андрей рыбачил на берегу Галилейского озера, которое еще называют озером Кинерет, Генисаретским озером и Тивериадским морем.

По одной из версий, описанной в Евангелии от Матфея и Марка, родные братья рыбачили на берегу озера в тот момент, когда их призвал Христос:

Идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков (Мф. 4:19).

Согласно второму варианту, Андрей не имел семьи и решил посвятить свою жизнь Богу. С такой идеей он пришел в пустыню к Иоанну Крестителю и стал его учеником. Именно от Предтечи он и еще один ученик (считается, что это был Иоанн Богослов) услышали слова «Вот Агнец Божий», указывающие на Христа. После этого Андрей побежал за Христом и спросил: «Равви, где живешь?». День с Иисусом сильно повлиял на него, поэтому он решил привести к Мессии и своего родного брата.

Считается, что Андрей был первым учеником, которого призвал Спаситель. Отсюда и название — Первозванный.

Что об апостоле написано в Евангелии?

Андрей Первозванный встречается в Евангелии относительно редко:

1. вспоминается в истории о призвании Андрея и Симона;
2. фигурирует в рассказе о чуде с пятью хлебами и двумя рыбами;
3. вместе с еще тремя учениками присутствует во время откровения Иисуса о судьбах мира;
4. вместе с Филиппом приводит ко Христу эллинов, уверовавших после воскресения Лазаря.

Где проповедовал Андрей Первозванный?

В день Пятидесятницы вместе с другими апостолами этот ученик Христа получил благодать Святого Духа и отправился на проповедь. Считается, что святой Андрей нес Благую Весть язычникам из таких земель:

1. римская провинция Вифиния, территории поблизости Мраморного моря (с городами Халкидон и Византий);
2. балканские области Фракия и Македония, простирающиеся до Черного моря и Дуная;
3. Скифия и Фессалия;
4. Эллада и Ахея (в столице последней ученик Христа и умер мученической смертью) со многими городами.

Был ли Андрей Первозванный в Киеве и Новгороде?

С «Повести временных лет» известно, что апостол Андрей был в Киеве. Якобы с Херсонеса вниз по Днепру апостол дошел до гор, на которых спустя несколько веков возникнет Киев. По легенде, он поставил на этих землях крест и произнес известные многим слова:

На этих горах воссияет благодать Божия, будет великий город, и Бог воздвигнет много церквей.

Есть и продолжение этой истории, согласно которому Андрей Первозванный из Киева отправился в Новгород. Этот город якобы удивил его своими обычаями, особо поразила апостола Андрея традиция париться в бане с березовыми вениками. Но так ли было на самом деле?

Если с историей о Киеве соглашаются многие верующие и некоторые церковные историки, то «новгородское продолжение» воспринимается не больше чем интересная выдумка.

Что было на месте Новгорода в 60-х годах после Рождества Христова и причем здесь русские бани с березовыми вениками — недоумевают многие. Главной целью апостолов была проповедь Евангелия, а не описывание местных обычаев (которые, к слову, возникли намного позже).

Конечно, читатели сами разберутся, верить им или нет рассказу о киевском кресте. Но надо сказать, многие авторитетные историки Церкви — епископы, преподаватели духовных семинарий и академий — указывали на то, что ранние источники эту информацию не подтверждают и вообще на русских землях апостолы не проповедовали.

Но оставим историю с Киевом и обратимся к проповеди святого. Андрей Первозванный сталкивался с многими трудностями. Озлобленные язычники желали его смерти. Гнев усиливался, когда противники видели чудеса апостола.

На каком кресте был распят святой Андрей?

Из жития апостола известно много случаев не только исцелений больных, но и воскрешений мертвых (описано как минимум девять таких историй). За живую проповедь Евангелия апостол и заслужил мученическую смерть, которая настигла его в Патрах.

В этом городе Андрей Первозванный крестил толпы язычников. Христианами стали даже жена и родной брат правителя Эгеата. За это правитель-язычник разгневался на святого и решил распять его на кресте.

Пострадать за Христа так, как Христос пострадал за людей — что могло стать высшей наградой для апостола? Правда, крест Андрея Первозванного отличался от Древа Господнего. Орудие смерти святого формой напоминало букву «Х» .

Перед распятием святой два дня провисел на древе. По преданию, он даже в таком виде продолжал проповедовать. Жители Патр потребовали освободить проповедника. Чтобы не возник бунт, правитель послушался. Но Андрей Первозванный молил Бога об обратном: принять мученическую смерть и воссоединиться с Господом.

И случилось чудо: как не старались воины снять апостола с креста, ничего не получалось. Через некоторое время святой со словами «Господи, прими дух мой» отошел к Богу.

Предлагаем вам посмотреть документальный фильм об апостоле Андрее:

Забирай себе, расскажи друзьям!

Читайте также на нашем сайте:

Показать еще

Апостол Андрей Первозванный — самый почитаемый на Руси из всех двенадцати апостолов. Первозванным он стал, так как первым последовал за Христом. По преданию, Андрей проповедовал на причерноморских землях за тысячу лет до Крещения Руси. Русская Церковь, принявшая веру из Византии, тоже считает себя преемницей апостола Андрея Первозванного.

Апостол Андрей был родом из галилейского города Вифсаиды. Когда Иоанн Креститель начал проповедовать на берегах Иордана, Андрей вместе с Иоанном Зеведеевым последовал за пророком. Многие думали, что Иоанн Креститель и есть ожидаемый Мессия, но пророк объяснил людям, что он не Мессия, а послан только приготовить Ему путь. В то время Иисус Христос пришел к Иоанну Крестителю на Иордан для крещения. Тот, указывая на Господа, сказал своим ученикам: "Вот Агнец Божий, Который берет на себя грехи мира". Услышав это, Андрей с Иоанном последовали за Иисусом. Господь, увидев их, спросил: "Что вам надобно?" Они сказали: "Учитель, где Ты живешь?" "Пойдите и увидите", — ответил Иисус, и с того времени они стали Его учениками. В этот же день апостол Андрей пошел к своему брату Симону Петру и сказал ему: "Мы нашли Мессию". Петр тоже присоединился к ученикам Христовым.

Из Евангелия мы знаем, что братья Андрей и Симон, Петр и братья Иоанн и Иаков должны были на какое-то время вернуться к своим семьям и заняться своей обычной работой — рыбной ловлей. Несколько месяцев спустя Господь, проходя мимо Галилейского озера и увидев их ловящими рыбу, сказал: "Идите за Мной, и Я сделаю вас ловцами человеков". Тогда они оставили свои лодки и сети и с того дня всюду ходили за Христом.

Андрей, ранее других апостолов последовавший за Господом, получил наименование Первозванного. В дальнейшем в Новом Завете об Андрее Первозванном сообщается эпизодически. Он упоминается среди двенадцати учеников Христа. При чудесном насыщении пяти тысяч человек именно он сообщает Иисусу об имеющихся пяти хлебах и двух рыбах. Андрей Первозванный вместе с тремя избранными учениками Христа, Петром, Иаковом и Иоанном, был участником беседы Спасителя на Масличной горе о грядущем конце мира. В числе двенадцати учеников Андрей Первозванный присутствовал на Тайной вечере и при явлениях Христа апостолам после Воскресения, а также при Вознесении Спасителя. Последнее, что известно об Андрее Первозванном из Нового Завета,- это его участие вместе со всеми в выборе двенадцатого апостола вместо Иуды Искариота и присутствие при схождении Святого Духа на праздник Пятидесятницы.

По преданию, когда апостолы бросили жребий, кому куда идти проповедовать, апостолу Андрею досталась Скифия. Согласно современнику апостолов Овидию, эта страна занимала территорию севернее Понта Эвксинского (Черного моря), простиравшуюся от гор Кавказа, Меотиды (Азовского моря) и реки Танаис (Дон) на востоке до реки Гипанис (Южный Буг) на западе и включавшую в себя Крымский полуостровов, а на севере ограниченную Скифскими горами.

В житии Андрея Первозванного, составленном Епифанием Монахом, сообщается, что во время третьего путешествия апостол, пройдя по Южному и Восточному Причерноморью, достиг Крыма и немалое время провел в Херсонесе. Это житие пользовалось большим авторитетом во всех православных Церквях, в конце XI века появился его славянский перевод. Кроме того, на Руси было создано оригинальное сказание о посещении Андреем Первозванным русских пределов — "Слово о проявлении Крещения Рускыя земля святаго апостола Андрея, како приходил в Русь", сохранившееся в составе Повести временных лет. Согласно этому тексту, Андрей Первозванный, прибывший из Синопа в Корсунь (Херсонес), узнал о близости Днепровского устья и захотел пойти по этой реке в Рим. Поднявшись вверх по Днепру, он благословил место будущего Киева, а затем отправился на север, в землю словен, где позднее возник Новгород.

После возвращения в Грецию апостол Андрей остановился в городе Патрос, расположенном у Коринфского залива. Так как многие жители уверовали во Христа, местный правитель Егеат возгорелся ненавистью против апостола Андрея и приговорил Его к распятию на кресте. Он велел распять апостола так, чтобы тот подольше страдал. Святого Андрея привязав ко кресту наподобие буквы X, не вбивая гвоздей в его руки и ноги, чтобы не вызвать скорой смерти. Несправедливый приговор Егеата вызвал в народе возмущение, но остался в силе. Мученическая кончина апостола Андрея Первозванного последовала около 62 года после Рождества Христова.