Как постился иисус христос в пустыне. Искушение христа в пустыне

Искушение Иисуса в пустыне 1–2 Исполненный Святого Духа, Иисус возвратился с Иордана и в течение сорока дней ходил по пустыне, водимый Духом и искушаемый дьяволом. Все эти дни Иисус ничего не ел, так что по прошествии их был истомлен голодом.3 И сказал Ему дьявол: «Если Ты -

Искушение в пустыне (Мк. 1:12–13; Лк. 4:1-13)1 Затем Дух повёл Ису в пустыню для того, чтобы Ему пройти искушение от дьявола. 2 После сорока дней и сорока ночей, проведённых в посте, Иса почувствовал сильный голод. 3 Тогда искуситель подошёл и сказал Ему:- Если Ты Сын Всевышнего

Искушение в пустыне (Мат. 4:1-11; Лк. 4:1-13)12 Тотчас Дух побудил Ису пойти в пустыню. 13 Он находился в пустыне сорок дней, искушаемый сатаной. Иса был там один, в окружении диких зверей, и ангелы служили

Искушение в пустыне (Мат. 4:1-11; Мк. 1:12–13)1 Иса, исполненный Святого Духа, возвратился с Иордана, и Дух повёл Его в пустыню. 2 Там Его сорок дней искушал дьявол. Всё это время Иса ничего не ел и под конец почувствовал сильный голод. 3 Тогда дьявол сказал Ему:- Если Ты Сын

IV Проповедь Иоанна Предтечи в пустыне. Крещение Иисуса Христа. Удаление его в пустыню и искушение от диавола Когда в отдаленном Назарете приходило к концу богочеловеческое возмужание Спасителя, в окрестностях Иерусалима в таком же уединении уже созрел тот «ангел»,

Екатерина Прогнимак

Были ли у дьявола шансы на победу?

В Евангелии говорится о том, как сразу после Своего Крещения в водах Иордана Иисус Христос удалился в пустыню, где постился сорок дней и победил три искушения от дьявола. Но зачем Ему вообще было нужно поститься, и какой смысл для сатаны был в искушении Христа?

Сама по себе эта евангельская история вовсе не покажется чем-то странным тому, для кого Христос – всего лишь обычный человек. Мало ли, захотел креститься – и крестился, захотел наложить на себя пост – тоже понятно, ну а искушения – они вообще со всеми бывают. Но если задуматься над тем, что Иисус из Назарета – воплотившийся Сын Божий, Бог, явившийся на землю, то тут уже появляются вопросы. Как христиане объясняют то, что их Бог, получается, постится? А как дьявол вообще посмел подойти к Нему и искушать – и неужели же Христос мог поддаться на уговоры и согрешить?

Конечно, нет, ответит христианин, Бог по Своему существу безгрешен и свят, и нет в Нем никакой тьмы (), так что сатана абсолютно напрасно старался. Но между тем, интересно во всей этой истории то, что у дьявола откуда-то все же была надежда, что Христос ему подчинится. о чем же может идти речь?

Пришел, чтобы спасти всех

В Иудее I века от Р.Х., когда одно за другим начали сбываться ветхозаветные пророчества, очень многие ожидали явления Христа. Вместе со всеми Христа ожидал и… дьявол – чтобы если не убить, то хотя бы помешать Ему исполнить свою миссию. К примеру, все помнят из Евангелия, как, словно по сатанинской воле, царь Ирод, только услыхав, что в Вифлееме родился Царь Иудейский, велел убить в городе всех младенцев. И кто знает, не повторил бы попытки убийства Спасителя еще в детстве, если бы дева Мария открыто объявила бы народу, Кто же есть на самом деле Ее сын Иисус. Поэтому, как написано в Евангелии, Господь вышел на открытое служение тогда, когда уже был лет тридцати () – то есть в возрасте зрелого мужчины, по представлениям иудеев, когда человек уже сам отвечает за себя, имеет право говорить и учить в синагоге. И, как говорит Евангелие, первое, что сделал Сын Божий, – это пришел на реку Иордан, чтобы принять омовение (крещение) от Иоанна Предтечи, всеми почитаемого за пророка и праведника.

Крещение Иоанна было крещением покаяния – иными словами, люди, которые желали примирения с Богом, этим ритуальным омовением публично свидетельствовали о своих грехах и просили у своего Создателя прощения. Такое крещение не носило еще силы Таинства, каким оно стало в христианстве. Омовение в водах реки Иордан (не какой-то особенной в ту пору, а просто единственной большой реки в Иудее), которое предлагал Иоанн, неспособно было на самом деле очистить человека от греха. Оно даже не отменяло принесения храмовой жертвы за грех, необходимой по ветхозаветному Закону. Однако омовение на глазах у всех, практически публичное признание «Я согрешил пред Тобою», безусловно, помогало человеку раскаяться и бороться с грехом, чтобы не повторять его в будущем. И тем более хотели люди очиститься от своих грехов, что Иоанн проповедовал: вот-вот придет долгожданный Мессия, покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное ().

Но тут происходит необъяснимое. Да, Мессия действительно приходит, и Иоанн узнает Его, свидетельствует о Нем, как о Спасителе мира – но открывший Себя Спаситель говорит, что пришел… креститься!

Можно понять, как был удивлен Иоанн, который, услышав просьбу Иисуса о крещении, удерживал Его и говорил: мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне? (). Это была не просто скромность. Иоанн наверняка задавал себе вопрос – как возможно спасение для грешников, если даже Спаситель, Мессия, величайший Праведник, Которого сотни лет ждали евреи, желает публично покаяться в своих грехах?

Вспомним сейчас то, что уже две тысячи лет знают христиане, но чего не знал в то время еще никто, кроме девы Марии. Иисус – это не просто праведник, он – Сын Божий, Сам Бог, воплотившийся и ставший человеком. И как Бог, он не имеет на Себе никакого греха. Но именно поэтому, как ни парадоксально, и пришел он креститься от Иоанна – чтобы перед всеми людьми, которые когда-либо приходили сюда и омывали свои беззакония, перед всеми уже давно умершими людьми и перед всеми, кому еще только предстоит родиться, навсегда засвидетельствовать: он, не имеющий на Себе никакого греха, – не гнушается грешными людьми, он пришел, чтобы спасти всех. Бог воплотился, стал таким же, как все люди, – и вот он пришел омыться в водах покаяния, словно простой грешник, и добровольно взять на Себя чужие преступления, чтобы позже искупить их на Кресте.

Дело в том, что на свете, без сомнения, нет ни одного полностью праведного человека, свободного от греха. В отношениях между людьми всегда бывает так, что кто обидел любимого хоть однажды, кто нарушил в отношении него хоть одну заповедь любви – нарушил тем самым их все. Отношения человека и Бога должны быть именно отношениями любви, и тогда о какой праведности может идти речь, как человек может быть «немножко» верен Богу? Поэтому, хотя Иисус и не был виноват абсолютно ни в чем, принимая крещение, тем самым Он взял на себя абсолютно все грехи, а не только те, которые были названы вслух на берегу Иордана. Будучи невиновным, Он позволил обвинить Себя одного – во всем.

С тех пор фраза «взять грех на себя» давно стала крылатой, но в своем собственном смысле она относится только ко Христу, и берет свое начало в словах Иоанна, осознавшего после крещения Христа, зачем Тот пришел на землю: вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира (). Как сказал об этом святитель , «Тот, Кто мог истребить грехи всего рода человеческого, Сам уже без сомнения был безгрешен». По сути, Христос взял на себя болезнь нашей природы, с которой мы сами не можем справиться, – взял, чтобы исцелить нас от нее и уничтожить саму причину этой болезни – грех. Не зря праздник Крещения Господня называется еще Богоявлением, ведь Бог Отец, произнесший в момент крещения Иисуса слова Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение (), явил всему миру откровение о Своей любви к людям, ради спасения которых отдал Сына.

Последние дни одиночества

Итак, Господь объявил о Себе, вышел на открытое служение. Но чего это Ему стоило? Во время моления Христа в Гефсиманском саду в последние часы перед Своими крестными страданиями Господь скорбел и плакал, и просил учеников побыть с Ним, не оставлять Его в одиночестве. Божественная природа добровольно идущего на казнь Спасителя была непоколебима и тверда – но человеческая Его природа не могла, конечно, оставаться безучастной к происходящему, как если бы Он был каким-нибудь бесчувственным роботом. Поэтому кто знает, что мог чувствовать Иисус в самом начале Своего пути, когда взял на Свои плечи невообразимую тяжесть всех грехов, когда-либо совершенных людьми?..

Мы не узнаем, какой глубины была Его скорбь и тревога за людей, которые не поняли ни смысла Его крещения, ни слов Иоанна – но знаем только, что сразу после крещения Господь постился в пустыне целых сорок дней. Конечно, Он знал с самого начала, что Ему предстоит пострадать. И, может быть, именно поэтому начало конца Его земной жизни, эти первые сорок дней после крещения, стали для него временем, проведенным в одиночестве и молитве. Ведь можно попытаться представить, как чувствует себя, к примеру, невиновный человек, который добровольно пошел в тюрьму ради спасения близких и теперь ждет от своего народа заведомо несправедливого суда, причем приговор ему уже известен – смерть. Такой человек наверняка скорбит и, может быть, от горя не хочет даже есть – но дело здесь, конечно, вовсе не в качестве еды или религиозных нормах.

Вот и Христу не требовался пост в нашем привычном понимании, когда мы прилагаем какие-то усилия своей воли, чтобы отказаться от пищи и принудить себя к молитве. Господу не требовалось Себя ни к чему принуждать – но Он уже отдал всего Себя без остатка людям, и поэтому то время, которым обладал еще на земле, если и употреблял позже для еды и пиршества – то только для того, чтобы поддержать силы или за беседой привести еще одного человека к покаянию. Поэтому нельзя сказать нечто вроде «Бог постился сорок дней – точнее будет обозначить, что сорок дней Христос только молился. Причем в Евангелии сказано, что Он взалкал () лишь напоследок – и отсюда видно, каково было напряжение Его духовных и душевных сил во время молитвы – сорок дней Он не вспоминал о том, что голоден. А если кого-то смущает такая длина поста (ведь, скоорее всего, все сорок дней в пустыне Христос попросту ничего не ел!) – то достаточно сказать, что в медицине зафиксированы случаи и гораздо более долгого полного голодания, чем сорок дней, так что ничего фантастического в этом вовсе нет.

Пост Христа – это подвиг настоящей молитвы, а не мучительное ограничение в еде. А значит, и для христиан пост всегда должен быть связан в первую очередь с молитвой. Ограничение себя в еде ни в коем случае нельзя понимать как «очистительную диету для тела» – ведь на самом деле это средство очистить разум и душу. А еще сорокадневный пост Спасителя – единственный эпизод в Евангелии, о котором можно твердо сказать, что здесь Христос был абсолютно один – а значит, о произошедшем в пустыне Он Сам рассказал позже Своим ученикам. Но что же там произошло кроме, собственно, самого поста?

«Заклятый друг»

Да, дьявол ожидал Мессию долго. Готовился к Его приходу, придумывал, как поразить, чем искушать, как бороться с Его учениками, если они появятся. Одного сатана не мог представить – что Бог не просто пошлет великого праведника вместо Себя, а Сам придет на Землю. Никто не может проникнуть в замыслы Бога – а тем более падший дух. Дьявол узурпировал власть Бога над миром, подчинил себе людей так, что даже Христос говорил о сатане – князь мира сего (). И вот этот враг ждал веками, когда имя Спасителя станет известно. Ждал и боялся – и наконец услышал, что в крещении на реке Иордан явил Себя долгожданный Христос.

Будучи не в силах проникнуть в тайну Боговоплощения, дьявол не мог и быть уверен, что Иисус – это действительно Мессия. Поэтому, как только Христос удалился в пустыню, дьявол принял решение лично прийти, увидеть и победить.

Но тут падший дух обманулся в своих ожиданиях первый раз. Ведь как мы уже знаем, сорок дней Христос был погружен в молитву, и прервать Его разговор с Отцом не смог бы никто – если бы не человеческая природа Господа, нуждавшаяся в пище. «По высоте Божества, Он был бы неприступен противнику, – пишет святитель , – если б чрез алкание не снизошел до человеческой немощи». И только поймав краткий миг физической слабости Христа, дьявол подступил к Нему – чтобы обмануться во второй раз…

Сорокадневный пост был известен еще из Ветхого Завета. Так, Моисей постится сорок дней перед тем, как получить десять заповедей (). Также известен пост пророка Илии (), а в целом евреи постились четыре раза в год ().

Но дьявол все же, искушая Христа, предлагает Ему употребить Свою Божественную силу, чтобы насытиться, совершить чудо для одного Себя – и заодно ловко проверить, есть ли предел всемогуществу Бога. Но Господь сказал ему в ответ: написано: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих (). Эта фраза взята из библейской книги Второзакония () и была, конечно, на слуху у всех иудеев со времен Моисея. По сути, Господь не стал ни слушаться дьявола, ни заявлять о Своем достоинстве – Он просто отверг искушение, даже не вступая в спор с сатаной.

Если Ты Сын Божий

Но дьявол, получив в ответ ни «да», ни «нет» и потерпев неудачу в первый раз, не отступил. Евангелист Матфей так пишет о втором искушении: берет Его диавол в святой город и поставляет Его на крыле храма, и говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею (-б). Кстати, уже само по себе интересно повторяющееся обращение сатаны ко Христу – если Ты Сын Божий. «Дьявол начинает так, чтобы узнать: Божий ли Он Сын; но Господь так скромно отвечает ему, что он остается в сомнении», – отмечает блаженный Иероним.

Второе искушение – это попытка сыграть на честолюбии. Броситься на глазах у всех с Иерусалимского Храма, чтобы ангелы подхватили Его в полете – что могло бы ярче доказать Божественную природу?

Дьявол, уверенный в своем умении лгать, призывает человека Иисуса (напомним, что сатана еще не уверен, что это – Христос) проверить, выполняет ли Бог Свои обещания, буквально испытать Писание на себе – явятся ли ангелы, спасут ли? Но Спаситель не поддается на эту уловку и отвечает – написано также: не искушай Господа Бога твоего (). И снова это слова из Второзакония (6:16), и снова они не дают сатане ответа на вопрос, кто же этот Человек.

Что здесь значит ответ Господа, как может человек искушать Бога? Продолжение этой фразы звучит так: как вы искушали Его в Массе (). Моисей произносит эти слова потому, что в месте под названием Масса и Мерива евреи, страдающие в пустыне от жажды, искушали Бога, говоря – есть ли Господь среди нас, или нет? (). Они начали сомневаться в истинности бытия Бога и в Его любви к ним только потому, что Он медлил дать им воды для питья! Тем паче людям свойственно искушать Бога, когда Он не дает им чего- либо, по их мнению, еще более важного. Против такого потребительски -недоверчивого отношения к Богу и говорит Христос, отвечая сатане.

Кстати, нет ничего странного в том, что дьявол в этом искушении цитирует Библию – это лишний раз показывает, что знанием Писания можно прикрывать любые цели, в том числе и совсем неблаговидные. Поэтому так важно стараться понять, что стоит за текстом, а не просто учить наизусть стихи из Библии. К тому же дьявол цитирует Писание… неправильно.

Ангелам Своим заповедает о Тебе… – произносит отец лжи строчку из псалма. Несомненно, если бы он подлинно знал, что это написано о Спасителе, то должен был бы присоединить и то, что далее говорится в том же псалме и против него: На аспида [небольшая ядовитая змея] и василиска [змея большая] наступишь [без вреда]; попирать будешь льва и дракона [большой змей]. О помощи ангелов дьявол говорит Ему как бы немощному, а о своем уничижении, как хитрец, он умалчивает, – снова вскрывает обман дьявола Иероним.

А по поводу той части Иерусалимского Храма, на которой дьявол беседовал с Христом, преподобный заметил, что «даже доселе это место возвышенно, хотя храм и разрушен, как Сам (Господь) сказал: не останется в нем камня на камне (). Но место, на котором стоял, как (некое) знамение сохранилось». Сейчас это место называют Стеной Плача…

Царство тьмы в подарок

Наконец, от бессилия и отчаяния сатана прибегает к своему последнему доводу. Ему так важно помешать Спасителю, заставить Его согрешить, что ради этого он идет, на, казалось бы, великие для себя жертвы. И, возведя Его на высокую гору, диавол показал Ему все царства вселенной во мгновение времени, и сказал Ему диавол: Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне, и я, кому хочу, даю ее; итак, если Ты поклонишься мне, то всё будет Твое () или, как удивительно точно сказано у Матфея, – если, пав, поклонишься мне ().

Предлагая первые два искушения, дьявол еще сомневается, что Иисус – это Спаситель. Но в третий раз отец лжи уже не спрашивает Его ни о чем, а просто и грубо предлагает «взятку». Предать Отца, поклониться сатане – и получить мировое господство, получить и власть над людьми, которую можно использовать в том числе и для того, чтобы всех спасти… Как просто было бы так поступить, и не понадобился бы даже Крест- вот, дьявол сам предлагает Христу взять Самому в руки власть над миром, предать Бога, и ценой этого пусть даже притворного предательства облегчить изначально трудную, и при этом еще и смертельно опасную задачу по спасению мира. Наверняка тут была и попытка сыграть на таких элементарных человеческих грехах, как жадность и жажда власти. А еще поклон перед дьяволом означал бы, что Христос признал, будто бы зло непобедимо, будто сатана и вправду всемогущ и правит миром по праву сильнейшего.

Поэтому на такое, казалось бы, заманчивое предложение дьявола Иисус ответил лишь: отойди от Меня, сатана, ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи (). И снова это цитата из Второзакония, но на этот раз Христос уже прямо призывает дьявола с ее помощью вспомнить, Кому на самом деле принадлежит все творение. Христос призывает падшего ангела снова поклониться Себе, как истинному Господу и Богу. И тем более в этот момент становится очевидной ложь врага, ведь тот предлагает Христу власть в обмен… на признание собственной власти. Но разве можно стать владыкой чего-либо, склонившись перед другим «владыкой»? Дьявол и вправду лжет во всем, от начала до конца.

Интересно, что от самой власти над миром Христос не отказывается (как этого бы сатане ни хотелось). Нет, Он пришел, чтобы править, как истинный Царь, – но Царство, которое не от мира сего, и Своих подданных Он спасет на Кресте Сам, а не примет из рук врага. И сатана уходит, услышав третий ответ, – здесь его козни уже не смогут достичь своей цели.

Вопрос: но что за грех было претворить камни в хлебы? Ответ: знай, что послушаться диавола в чем бы то ни было, грех. (Толкование на Писания).

Непобедимая победа

Стоит обратить внимание, что чудеса, которые дьявол предлагает совершить Христу, – бессмысленны по сравнению с теми чудесами, которые творил Сам Господь. Христос кормил голодных, исцелял больных, воскрешал мертвых… Все Его чудеса были чудесами любви, они имели своей целью физическое и духовное спасение конкретных людей, но ни одно из них не было сотворено для того, чтобы просто прославиться. Наоборот, о некоторых Своих чудесах Христос попросту запрещал людям рассказывать (хотя они и нарушали запрет – кто от желания похвастаться, а кто из благодарности). Он не хотел, чтобы люди слушали Его из страха или любопытства, словно какого-то таинственного чародея. Христу нужны были любящие ученики, которые будут верить Ему просто потому, что Он – это Он.

Поражение дьявола в попытке искусить Спасителя можно расценивать как первую победу Христа над царством зла. А ведь если сам генерал темных сил проиграл ключевую битву на этапе разработки штабной стратегии, то потом уже нет никаких шансов у его солдат выиграть войну. Христос победил дьявола навсегда, Он устоял перед ним, а потом дал даже Своим ученикам, простым людям, власть изгонять бесов и исцелять людей. В Ветхом Завете не было описано ни одного случая исцеления одержимых сатаной, это казалось совершенно немыслимым для человека – так что именно поэтому иудеи потом так недоумевали о чудесах Христа и допытывались – какою властью Ты это делаешь, или кто дал Тебе власть сию? ().

А в самом факте того, что Спаситель был искушаем, нет ничего греховного. Преступление заповеди начинается тогда, когда человек начинает мысленно соглашаться с предложением врага. Отвергнуть же его, едва услышав, – это не грех, а доблесть. Кроме того, как пишет апостол Павел, Христос должен был во всем уподобиться братьям… ибо, как Сам Он претерпел, быв искушен, то может и искушаемым помочь ().

Сатана будет делать еще не одну попытку искусить Господа и помешать Ему. Он будет пытаться действовать через Его учеников, через обычных людей и, наконец, через физические страдания и распятие. Но он уже никогда не сможет победить Спасителя, и именно то, что Иисус Христос отверг все искушения еще в самом начале Своего служения, послужило залогом будущего Воскресения Его из мертвых – ведь как мог дьявол удержать в своей власти Того, Кто уже оказался однажды сильнее, И как когда-то из-за греха одного человека в мир вошла смерть, так теперь смерть смогла быть побеждена на Кресте из-за того, что один-единственный Праведник, взявший на себя грехи всего мира, Сам не поддался искушению – и не согрешил.

В райском саду Адам и Ева не смогли устоять перед искушением – и мир для них стал враждебной пустыней. Но Христос, как новый Адам, исправляет ошибку первых людей. Он уходит в пустыню и там побеждает все те же самые искушения дьявола – чтобы разрушить власть тьмы и снова вернуть нас в Царство любящего Отца.

1–11. Искушение Иисуса Христа диаволом в пустыне. – 12–16. Удаление в Галилею и поселение в Капернауме. – 17–22. Проповедь Иисуса Христа и избрание учеников. – 23–25. Дальнейшая проповедь в Галилее, исцеление больных и стечение ко Христу множества народа.

. Тогда Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от диавола,

"Тогда" служит и здесь не столько для обозначения времени, сколько для связи речи. Однако из сравнения с показаниями других евангелистов можно заключить, что искушение Христа было непосредственно после крещения. У Марка () вместо "тогда" – «немедленно» (εὐθύς ), у Луки указывается не на время, а на обстоятельства, поставляющие искушение и крещение в ближайшую связь (). Лука говорит как бы так: на Иисуса Христа во время крещения сошел Дух Святой в виде голубя, и в то время, как Он исполнился Духа Святого, Он возвратился от Иордана и т.д. Таким образом, мы не должны предполагать, что между крещением и искушением был промежуток. То, что у одного Матфея представлялось бы неясным, делается ясным из показаний других евангелистов.

«Иисус возведен был Духом в пустыню» . Матфей заменяет словом "возведен" (ἀνήχθη ) более резкое выражение Марка ἐκβάλλει , смягченно переведенное в русской Библии – "ведет" , точный смысл – выбрасывает, выталкивает. У Луки – «поведен был» (ἤγετο ) – выражение по смыслу одинаковое с выражением Матфея, с той только разницей, что у Матфея глагол, сложенный с ἀνά , означает – подниматься снизу вверх, восходить (собственно, быть отводимым вверх). Следуя Матфею, мы должны понимать какую-нибудь возвышенную местность сравнительно с той, где было крещение.

"В пустыню" . Неизвестно, какая пустыня здесь подразумевается. Мы видели, что Иоанн проповедовал в пустыне Иудейской (), и под этим словом нельзя понимать пустыни в собственном смысле (вроде, например, Сахары), но – местность, хотя и мало, но населенную и не лишенную совсем всякой растительности. Говоря об отведении Христа, евангелисты о пустыне Иудейской не упоминают. Ввиду такой неопределенности некоторые экзегеты имеют в виду здесь ту пустыню, по которой евреи странствовали сорок лет. К такому предположению приводят несомненные параллели, существующие между странствованием евреев по пустыне и обстоятельствами искушения, и именно следующие:

1) переход евреев через Иордан и крещение Иисуса Христа;

2) голод в пустыне и голод Иисуса Христа;

3) испытания евреев в пустыне для их нравственного очищения и возвышения – и искушение Христа диаволом;

4) утоление голода евреев манной и искушение превратить камни в хлебы для утоления голода;

5) медный змей и крест Спасителя, и именно в зависимости от пребывания в пустыне.

Однако против мнения, что Христос был на Синайском полуострове, можно возразить, что евангелисты, вероятно, упомянули бы об этом факте, если бы это было так. Показание Марка, что Спаситель немедленно отведен был в пустыню и что там, вероятно, также немедленно начался Его сорокадневный пост, служит, хотя и отчасти, подтверждением, что эти события произошли в ближайшие и неотдаленные один от другого промежутки времени, между тем как на одно путешествие на Синай потребовалось бы по крайней мере три дня (Илия шел туда сорок дней и сорок ночей – ). Предполагают, что местом искушения было какое-нибудь уединенное и возвышенное место поблизости от места, где крестил Иоанн. Слово "Духом" неясно. В греческом оно употреблено с артиклем. Можно понимать здесь и Духа Святого и собственный дух Христа. В первом случае выражение означало бы, что возведен был в пустыню некоторой посторонней силой, именно силой Святого Духа, во втором – что Он удалился в пустыню вследствие внутренних требований Своего собственного духа, по собственному желанию или влечению. Выражение у Марка также двусмысленно. У Луки более определенно: πλήρης πνεύματος ἁγίου , «исполненный Духа Святого» и (буквально) «в этом Духе» возведен был... Поэтому мы должны отнести возведение в пустыню к посторонней (это выражение, конечно, неточно) силе Духа Святого, потому что, хотя и собственный дух Христа был свят, однако сближение с обстоятельствами крещения дает право утверждать, что Христос возведен был Духом Святым, Который сошел на Него в виде голубя.

«Для искушения от диавола» . Сама возможность искушения основывается на том, что человек может совершить какой-нибудь грех. По-видимому, искушение Иисуса Христа было бы напрасно, если бы Он не грешил и прежде искушения и не мог допустить никакого греха во время искушения. Если верно, что Он Сам рассказал ученикам о Своем искушении и ученики верно передали Его слова, то возникает вопрос: говоря о Своем искушении, Сам Он предполагал ли в Себе возможность греха и падения? Вопросы эти представляют одну из глубочайших богословских проблем. Принимая церковное учение, что Христос был безгрешен и не только безгрешен, но и не мог согрешить (см. Православное догматическое богословие митрополита Макария. СПб., 1868. Т. II. С. 79), мы оставляем этот вопрос и ограничимся только исключительно небольшим анализом употребленных в Евангелии выражений и отчасти самих фактов искушения.

Выражение: «для искушения» – указывает на цель, с которой был возведен Духом в пустыню, и притом цель особенную, исключительную. Он возведен был и удалился в пустыню исключительно для этой цели. Если бы имелась в виду какая-нибудь иная цель, то евангелисты, конечно, сказали бы об этом. Мы видели, что, приняв крещение, Христос принял на Себя образ раба. Это был величайший подвиг в истории человечества. Затем Он отводится в пустыню и подвергается искушению, не как Бог, не просто как человек, а как человек-раб, добровольно принимающий на Себя обязанности рабского служения человечеству, чтобы чрез это служение господствовать над людьми. Здесь видна связь искушения с предшествовавшим ему событием, крещением. Как раб-Израиль, вышедший из Египта, искушен был в пустыне, так и Христос, пройдя чрез воды крещения (которые соответствуют водам Чермного моря) подвергается такому же искушению.

Слово "диавол" означает буквально: тот, который разбрасывает, отделяет один предмет от другого или одних людей от других. В этом смысле употреблено это слово, например, у Ксенофонта в начале его «Анабасиса»: Тиссаферн разбрасывает (так почти буквально) Кира и его брата, внушая Киру, будто брат его злоумышляет против него (I, 1, 3). Таким образом, слово "диавол" означает вообще такую личность, которая производит раздор, разделение, смуту в мышлении и чувствах. Так как это делается преимущественно при помощи клеветы или обольщений, то отсюда обычное (хотя и переносное) значение слова диавол – клеветник или обольститель. Отсюда в переносном же значении – противник, враг. диавол является врагом людей, потому что разрывает связь (как бы разбрасывает, разъединяет) их между Богом и человеком (Кремер). В Новом Завете диавол вообще не различается от сатаны, за исключением нескольких случаев (), где оба слова помещаются рядом и, очевидно, служат только разными названиями одного и того же «древнего змия». Сатана – слово еврейское и означает противник. В Новом Завете слово прилагается иногда к людям (; ). Но в других случаях оно всегда означает «древнего змия», диавола, бесплотного духа, который противодействует Богу и производит зло в мире.

. и, постившись сорок дней и сорок ночей, напоследок взалкал.

Буквально: «и постившись дней сорок и сорок ночей». Это, по-видимому, не значит приблизительно сорок дней, т.к. для обозначения приближения в греческом языке употребляются особые наречия. Относительно поста Спасителя можно, по-видимому, поставить только единственный вопрос: возможно ли для человека пробыть такое продолжительное время вовсе без пищи и может ли он остаться после этого жив? Известно, что несколько лет тому назад в Америке произвели ряд подобных опытов и эти опыты под наблюдением врачей доказали, что человек, даже и обыкновенный, может выдержать полный сорокадневный пост. О том, каково было душевное состояние Спасителя в пустыне, судить, конечно, трудно. Но всего более естественным представляется нам объяснение, по которому это время проведено было в непрестанной молитве. Такое объяснение ставит прежде всего в связь сорокадневное пребывание в пустыне с обстоятельствами самого крещения. «Иисус, крестившись, молился» , сказано в Евангелии от Луки (). Почему же не предположить, что и дальнейшее пребывание Его в пустыне было продолжением этой молитвы крещения? Он и после много раз уходил в уединенные места для молитвы. Нет надобности предполагать, что все время сорока дней и ночей Он провел совершенно без сна, как думают некоторые экзегеты. По человечеству это едва ли могло быть. Во всяком случае, в Евангелиях на это нет никакого намека. Но что Он не вкушал никакой пищи, это видно из свидетельства Луки, который говорит, что Он «ничего не ел в эти дни» (). В Евангелиях Матфея и Луки указывается, что Он «напоследок взалкал» . Объясняют, что только в конце Своего долговременного поста Он почувствовал голод, но можно думать и так, что Он в течение всего поста чувствовал голод, который усиливался прогрессивно к концу поста и сделался напоследок самым сильнейшим и невыносимым. На это и указывают слова ὔστερον ἐπείνασεν .

. И приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами.

Буквально: «и, подойдя, искуситель сказал Ему». Относительно формы, которую принял при этом диавол, у экзегетов – полное разногласие. Одни думают, что это было реальное, внешнее, но чисто духовное явление, и диаволу незачем было принимать какого-либо внешнего образа, что возбудило бы только подозрение в искушаемом Лице, и потому искушение не имело бы большой силы. Другие – что диавол, подойдя к Спасителю, принял какую-либо внешнюю форму (скорее всего, человека), оставаясь диаволом. Первое мнение опирается на наш собственный духовный и внутренний опыт, когда мы иногда подвергаемся сильнейшим искушениям, вовсе не замечая искусителя, и, однако, свои искушения относим именно к нему. Если обратить внимание на то, что ударение ставится в Евангелиях больше на искушениях, чем на личности искусителя, которая ясно не описывается, то можно допустить, что, искушая Христа, диавол не принимал внешнего образа. Этому, по-видимому, не препятствуют и выражения, по крайней мере, намекающие на некоторый реализм явления, как «приступил» , "берет Его" , «поставляет» , "говорит" и т. п., потому что все они могут быть объяснены антропоморфически, как объясняются подобные выражения и относительно Самого Божества. Если, однако, принять такое объяснение, то нужно будет допустить, что все искушение полностью происходило в пустыне, что поставление Христа на кровлю храма и затем возведение Его на высокую гору были явлениями только мнимыми. Возражая против этого, экзегеты допускают, что диавол принимал действительный, реальный образ человека.

«Если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами» . Справедливо замечают, что в условном "если" здесь не выражается диаволом сомнения в достоинстве Христа как Сына Божия. Если бы диавол сомневался в этом, то не мог бы предлагать Христу совершить такое чудо, как превращение камней в хлебы. Таким образом, слова диавола имели возбуждающий смысл. Ты (как Раб, олицетворение раба-человека) почти умираешь с голоду, но Ты не должен умереть, потому что и Тебе Самому, и мне хорошо известно, что Ты – Сын Божий. Ты недавно открыто признан Сыном Божиим во время крещения. Для Тебя, поэтому нисколько не трудно позаботиться о Себе. Тебе нужно сказать только слово и эти камни, которые Ты видишь, тотчас сделаются хлебами.

. Он же сказал ему в ответ: написано: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих.

«Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» . Объясним сначала, насколько возможно, какой смысл могли иметь эти слова, первые, сказанные Спасителем после крещения. Тело поддерживается пищей. Но человек состоит не только из одного тела. Тело не может питать себя или питаться само по себе, оно, так сказать, передает сведения о своих нуждах и потребностях духу, и только при его помощи получает нужное для своего продолжения и существования. Дух промышляет о теле и его потребностях, оно погибло бы без такого промышления. Искушая Христа, диавол обратился, следовательно, не к главному источнику человеческой жизни. Желая добиться своей цели, он обратился к рабу (телу) вместо его господина (духа), и искушал тело возобладать над своим господином, покорить его своей воле. Но такой порядок не был нормальным. Не дух находится в зависимости от тела, а тело от духа. Чтобы тело было живо, нужно, чтобы жив был дух. Но жизнь духа не зависит от телесного питания. Это только так кажется. Дух питается иной пищей. Так как образ и подобие Божие заключается не в теле, а в человеческом духе, то и пища, питающая дух, подается Богом – это есть слово Божие. диавол представлял человека преимущественно как телесное существо, Спаситель представляет человека преимущественно как духовное существо. Господь как бы забыл о питании тела, питая Свой дух. диавол забыл о питании духа, выражая внешнее попечение о теле. Ошибка была раскрыта и искушение отражено.

Ответ Христа диаволу взят из . Согласно переводу Семидесяти это место читается буквально так: «чтобы возвестить тебе, что не на хлебе одном будет жить человек, но на всяком слове, исходящем через уста Бога, будет жить человек». Буквально с еврейского: «что не хлебом одним живет человек, что всем, исходящим из уст Иеговы, живет человек». Наш русский текст Второзакония, как видно, отступает и от греческого, и от еврейского, и ближе всего к латинскому тексту Вульгаты. Трудно сказать, по какому тексту приведена цитата в рассматриваемом стихе у Матфея. Но достоверно, что Матфей отступает здесь и от еврейского текста, и от перевода Семидесяти, что видно уже и из того, что «живет человек», повторенное и в греческом, и в еврейском тексте, у евангелиста не повторяется. Но подлинный и точный смысл подлинника в Евангелии сохранен, причем вместо еврейского «живет» сказано «будет жить» , как у Семидесяти. Во Второзаконии Моисей напоминает народу о его странствовании по пустыне и говорит, что там Бог «смирял тебя, томил тебя голодом и питал тебя манною… дабы показать тебе, что не одним хлебом живет человек, но всяким [словом], исходящим из уст Господа» . Каким образом человек живет словом Божиим, показала жизнь евреев в пустыне. Несмотря на голод, Израиль остался жив, потому что Господь повелел ему жить, и в нужных случаях, по слову Божию, ниспадала манна. Следовательно и Спасителю не было надобности заботиться о хлебе, даст Ему пищу, когда это будет нужно. Он не умрет, если и не превратит камни в хлебы. У Луки эта речь сокращена.

. Потом берет Его диавол в святой город и поставляет Его на крыле храма,

«Потом берет Его диавол» – буквально: «тогда берет Его (тот же) диавол». Неопределенное «тогда» не указывает, сколько времени прошло между первым и вторым искушением. Каким-то (совершенно неизвестным) способом был взят «в святой город» . Все экзегеты единогласно толкуют, что «святой город» – Иерусалим, хотя он и не назван здесь по имени. На это, с одной стороны, указывает артикль (τήν ), а с другой – употребление евреями этих слов для обозначения именно Иерусалима ((см. ; , 22и др.)). Есть основание подозревать, что у Филона храм не только называется святым, но и «святым святых», т.е. что Филон обозначает этим словом не только «святое святых» в храме, но и весь храм. То, что под святым городом здесь понимается именно Иерусалим, доказывается и дальнейшими словами данного стиха: «и поставляет Его на крыле храма» .

. и говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею.

Для правильного понимания этих слов мы должны их несколько перефразировать, подставив вместо слов "Сын Божий" звания каких-либо других высоких лиц, например: если ты царь, пророк, священник и т.п., то бросься вниз. Если бы такое предложение было сделано обыкновенным лицам, поставленным на какой-нибудь вершине или крутизне, и если бы бросаться вниз не было никакой надобности, хотя и было бы безопасно, то они просто указали бы на недостаток логики в подобном предложении. Если кто-нибудь является царем, пророком, священником или каким-либо другим сановником, даже просто обладающим какими-нибудь особенными силами человеком, то почему же он должен бросаться вниз? В искушении диавола этот недостаток логики сильно замаскирован и подкреплен ссылкой на слова Священного Писания , очевидно, сказанные в ответ на прежнее слово Спасителя: γέγραπται (написано), которое повторяет здесь диавол. Сын Божий должен обладать и обладает чудесной силой и должен ее обнаруживать. Прежде чем совершать другие чудеса, Сын Божий должен испробовать, проверить существование чудесной силы на Себе Самом. Для проверки, для пробы избрано действительно такое чудо, которое и по понятиям древних, и по нашим показалось бы, можно сказать, чудом из чудес, сверхъестественным и потому самым убедительным для всех, – чудом, которое равнялось бы совершенному уничтожению всех законов тяжести. Для Сына Божия это возможно и безопасно.

«Ибо написано: Ангелам Своим (Бог) заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею» . Русский текст переведен с греческого буквально, за исключением слова "понесут" , которое в греческом тексте значит собственно «поднимут» (ἀροῦσιν ). Текст взят из 90-го псалма (), который по переводу Семидесяти читается буквально так: «потому что Ангелам Его (Своим) Он заповедует о Тебе сохранить (сберечь, оградить) Тебя на всех путях Твоих; они на руках поднимут Тебя, чтобы Ты не ударил о камень ногу Твою». Матфей пропускает слова «сохранить Тебя во всех путях Твоих», а Лука – «путях Твоих». Если в греческом тексте Семидесяти вычеркнуть пропущенные евангелистом слова и не обращать внимания на соединительный союз «и» (καί ) и на ἀροῦσιν вместо ἀροῦσι , то между текстом Семидесяти и Матфея нельзя заметить никакой разницы. Просматривая еврейский текст, находим, что он читается буквально так: «потому что Ангелам Своим заповедует для Тебя сохранить Тебя на всех путях Твоих; на руках они будут поднимать (от евр. «наша») Тебя, чтобы не преткнул Ты о камень ногу Твою». Тексты эти настолько сходны, что трудно решить, какому тексту следовал евангелист. Но вероятнее – тексту Семидесяти. В ничего не говорится о поставлении на высокое место, падении оттуда и поддержке со стороны Ангелов. При чтении этих стихов сразу же видно, что диавол неправильно приложил текст к обстоятельствам, в которых находился . Замечательно, что Он не считает здесь нужным раскрывать какой-либо логической ошибки или неверности мысли, но отражает искушение только текстом, по-видимому, не имеющим ближайшего отношения именно ко второму искушению, а относящимся одинаково и ко всем остальным искушениям.

. Иисус сказал ему: написано также: не искушай Господа Бога твоего.

Буквально: «сказал ему Иисус: опять написано: не испытывай Господа Бога твоего». Слово «опять» употреблено здесь не в значении «но», а в значении «еще», «кроме того». Характер опровержения здесь отличается от того, какой был при первом искушении. В первом искушении мысль, которую диавол внушал Спасителю, была собственной мыслью диавола и потому естественно, если она была опровергнута словами Священного Писания . Употреблять тот же метод опровержения во втором искушении значило бы опровергать Священное Писание. Текст, выбранный диаволом, был сам по себе верен; верно было и его приложение к людям и к Самому Спасителю, хотя и не при тех обстоятельствах, в каких Он находился. Неправильность заключалась в том, что этот текст выставлен был как орудие искушения. Поэтому Христос, не опровергая слов диавола самих по себе, указывает только на характер его поступка или действия. Словами Священного Писания неправильно искушать Бога, давшего это Писание и сообщившего ему Свой Божественный авторитет. Поэтому в данном случае «прибавка» Иисусом Христом «выражения из Писания есть квалификация и толкование его, но не опровержение» (Элфорд, 1863).

Текст, приведенный Спасителем, заимствован из Второзакония () и содержит в себе напоминание евреям об искушениях (ропоте, возмущениях и проч.), которыми они искушали Бога в Массе, местности на Синайском полуострове. У Матфея и Луки () текст приведен совершенно в одинаковых выражениях и скорее сходен с переводом Семидесяти, чем с еврейским, причем последняя прибавка в еврейском тексте и у Семидесяти «как искушал ты в искушении» в Евангелиях опущена. Последнее слово – «искушение», по-еврейски «масса» – означает и «искушение» и название местности.

. Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их,

Глагол "берёт" (παραλαμβάνει ) одинаков с тем, который употреблен в начале 5-го стиха. Отсюда можно вывести, что действие диавола перед третьим искушением было такое же, как и перед вторым. На это же указывает и "опять" . Впечатление от рассказа получается такое, что диавол взял Иисуса Христа не из храма, где он с Ним находился, а "опять" из той же пустыни. И опять трудно сказать, что именно здесь происходило в действительности. Мы можем, конечно, и представить, и видеть очень высокую гору, и даже восходить на нее. Но мы не знаем ни одной горы на земле, с которой были бы видны «все царства» земные. Затруднения, с которыми мы встречаемся при толковании рассматриваемого места, совершенно такие же, как и при толковании начального предложения 5-го стиха, если только не больше. В первом случае нам указывается, по крайней мере, на определенное место, где диавол «поставил» Иисуса Христа – святой город и крыло храма. Во втором случае не только в словах Матфея, но и Луки нет даже и такой определенности, которая в сущности граничит с полной неопределенностью. «Гора» (ὄρος , слово это употреблено без артикля) может быть не была известна даже самому евангелисту. Она называется только ὑψηλὸν λίαν – чрезвычайно высокой. Все попытки экзегетов пробиться через непроницаемую стену употребленных здесь выражений следует, по-видимому, признать неудачными. Одни говорят, что так как царства мира показаны были диаволом «во мгновение времени» (ἐν στιγμῇ χρόνου – ), то для этого не было никакой надобности восходить на гору, и что здесь следует разуметь только видение, нечто вроде миража. Далее, поставляют в связь третье искушение с , где говорится: «и вознес меня» (один из семи Ангелов) «в духе на великую и высокую гору, и показал мне великий город, святый Иерусалим» . Так как в Апокалипсисе сказано "в духе" (ἐν πνεύματι ), то отсюда, ввиду очень заметного сходства апокалиптических и евангельских выражений, можно заключить, что поставление на горе было только духовным и, следовательно, недействительным.

Некоторые говорят, что Палестина находилась под владычеством Бога, а не диавола, и потому диавол не показывал ее Христу с высокой горы, а показал только языческие страны, бывшие в его власти. Некоторые утверждали даже, что диавол просто взял и развернул перед Иисусом Христом «географическую карту», на которой были начерчены все земные царства. Но тут опять имеет силу прежнее возражение, – что для этого едва ли нужно было восходить или возноситься на весьма высокую гору.

«Третье искушение, – пишет один из новейших экзегетов, – опять (πάλιν , стих 8), как и второе, вводится указанием на силу сатаны воздействовать на чувственную жизнь Иисуса Христа. На этот раз Он чувствует и видит Себя поставленным на очень высокую гору и получает то впечатление, что осматривает оттуда все в совокупности царства мира и славу их. Как мало Матфей думает о том, что на земле существовала такая гора, с которой человек своими телесными глазами мог наслаждаться таким видением и таким видом, доказывают слова δείκνυσιν αὐτῷ («показывает Ему» ). Здесь сообщается, однако, нечто большее сравнительно с тем, что диавол обратил внимание Иисуса Христа на предметы, которые Он и без того увидел бы или мог видеть. В выражении, скорее, обозначается видение того, что Иисус видел, равно как и действие сатаны, подобно поставлению на храмовой стене через ἕστησεν αὐτόν (стих 5). диавол очаровывает глаз Иисуса картиной, которая навязывает Ему впечатление, выраженное через πάσας βασιλείας κτλ . Он видит не только управляемую отчасти сыновьями Ирода, отчасти непосредственно римлянами страну Израиля, которую выпускать здесь нет никакого повода, но и все владельческие области, которые и в ином смысле были частью этой мировой картины; и Христос видит не только эти далекие виды, но и все, что служит к их украшению или красоте, картины природы, как и произведения искусства, которые возрастил Бог и велели устроить цари» (Цан, 1905). Таковы современные попытки прояснить это явление. К сказанному, вероятно, для сообщения большей реальности картины, прибавляется иногда, что увидел «Ilüren, Stätte, Paläste, Schätze usw.» (поля, местности, дворцы, богатства и т. д.).

Новейшим толкованиям такого рода мы с полным правом могли бы предпочесть толкования древние. «Слава мира, – пишет Иероним, – которая с миром прейдет, показывается на горе и во мгновение времени; Господь же сошел на низменности и поля, чтобы преодолеть диавола смирением. Далее, диавол спешит Его возвести на гору, чтобы и другие упали оттуда, откуда он сам упал, по апостолу: «чтобы не возгордился и не подпал осуждению с диаволом» ()». Это толкование хотя, конечно, и не объясняет всего и не проникает (да и не ставит целью проникнуть) в тайны, отличается по крайней мере простотой, свойственной и самому евангельскому рассказу. Принимая такую простоту за образец, мы должны толковать рассматриваемое место приблизительно так: диавол берет Христа, показывает Ему на известной горе все царства мира неизвестно как. Сущность искушения заключается не в том, чтобы поставить Иисуса Христа на высокую гору и прельстить Его красотой земных царств, а в том, чтобы, воздействуя на Его человеческую природу, заставить Его поклониться искусителю и тем нанести оскорбление Богу. Это – главная цель, которой диавол хотел достигнуть средствами, нам совершенно неизвестными и непонятными, но, однако, такими, которые находят себе постоянный отклик в человеческой душе и жизни. диавол и многих других людей ставит иногда на весьма высокую гору, и эти люди усердно кланяются и служат ему, сильно маскируя свое служение диаволу служением Богу. Но Христос принял образ раба. Он поставил Себе целью не господство, а служение людям. Поэтому в третьем искушении диавол как бы примыкает к тем людям, которым намеревается послужить Христос. Люди возведут Христа на высокую гору вследствие служения Его им. По психологическому закону в добровольном служении подразумевается власть, в добровольном рабстве и уничижении – свобода и величие. Люди возвысят Христа, но диавол сделает это легче и скорее, если Христос будет служить ему. Люди возвысят Христа вознесением Его на крест, диавол возвысит Его, передав Ему со всей славой и красотой земные царства, которые принадлежат ему, не причиняя Христу страданий. Но Христос пришел спасти людей, а не диавола. Средства спасения людей не могли быть применены к диаволу. Люди представляют из себя хотя и очень малые, но положительные величины; диавол есть величина отрицательная.

. и говорит Ему: все это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне.

В некоторых кодексах – «сказал» или «говорил» (εἶπεν ). Чтобы понять смысл этого искушения, нужно, повидимому, рассуждать не столько о том, что принадлежало диаволу, а о том, что принадлежало Христу.

Разъясняя связь крещения с искушением мы говорили, что крещение было со стороны Христа актом подчинения Иоанну и принятия вида раба. Искушение было, так сказать, продолжением крещения, было переходом от внешнего погружения в воды Иордана к внутреннему крещению, которое заключалось в молитве и посте. На последней ступени этого внутреннего крещения рабское состояние и рабский вид Христа дошли до крайней степени. Он не имел даже хлеба, которым мог утолить Свой чрезвычайный голод. Первое искушение имело вид попечения со стороны диавола о теле Христа, и кто был голоден, тот знает, как привлекателен бывает для голодного даже камень, превращенный в хлеб. Но такое искушение оказалось слишком малым количественно и было отвергнуто. В последующих искушениях привлекательное постепенно усиливается. Привлекательное для голодного тела заменяется привлекательным для духа. На последней ступени предлагается то, что в высшей степени привлекательно для голодного человека. Это правда, что для богатства иногда бывает привлекательна нищета, но так бывает только в редких случаях, в случаях пресыщения. Для бедного же и голодного раба всегда привлекательна бывает сама идея о господстве, счастье и благополучии. Тут дело идет не об одном хлебе насущном, а об изобилии. Таким образом, третье искушение очень ясно служит как бы последствием первого. Несомненно, что ни один обыкновенный человек, даже и в лучшем положении, чем то, в котором находился Спаситель, не устоял бы перед таким искушением. Он поклонился бы диаволу и, что всего удивительнее, нашел бы возможным себя оправдать. Тысячи, даже миллионы людей только и мечтают о таком поклонении. Таким образом, и здесь мы встречаемся с плюсом и минусом, а величины, поставленные при них, далеко не близки и несоразмерны. На стороне Христа был минус всякого житейского благополучия. На стороне диавола была положительная величина, и, если бы она была даже и не особенно огромна, не отличалась абсолютным характером, то и тогда могла бы быть привлекательна для лишенного всякого имущества и страдающего Раба Иеговы. Но, с другой стороны, в духовном отношении числа были совершенно обратными. Страдающий раб, как раз именно в силу самого этого страдания, был Господь (Κύριος ), Он господствовал в силу само́й воспринятой Им идеи служения. диавол же был рабом. Обманчивое приглашение поклониться было призывом Господа поклониться рабу. В этом заключалась логическая несостоятельность искушения, и оно было отвергнуто.

. Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, сатана, ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи.

Несмотря на краткость, слова Христа (особенно на греческом) дышат здесь энергией и силой. ‘Υ´παγε по-гречески сильнее, чем "отойди" , и значит «прочь с Моих глаз». Сила искушения вызвала окончательное и гневное удаление сатаны. Прибавка ὀπὶσω μου , что значит «отойди назад от Меня», т.е. почти «следуй за Мною», имеющаяся в некоторых, сравнительно неважных, кодексах и подтвержденная Иустином мучеником (Dialogus cum Tryphone, 103:6), Афанасием Александрийским, Златоустом, Феофилактом и другими, хотя, следовательно, и очень древняя, считается, однако, вставкой из других мест Нового Завета (; ). Ориген прямо говорит, что ее не следует присоединять (χωρὶς τῆς ὀπίσω μου προσθήκης ). Игнатий, Ириней, Иероним, Евсевий и другие ее опускают. Ее нет в важнейших кодексах, Синайском и Ватиканском. Вероятнее всего, слова эти были опущены в первоначальном тексте. Это предположение подкрепляется тем, что подобные же слова Петру (с прибавкой ὀπίσω μου ) не означают повеления отходить от Христа, а только – не становиться на Его пути и не препятствовать Его намерениям. Отсюда, если бы такое же повеление дано было и диаволу, то он не был бы отогнан, а или мог, или должен был следовать за Христом. диавол отступил от Христа только до времени, но весьма невероятно, чтобы Христос мог дать повеление, чтобы диавол постоянно следовал за Ним.

Текст в ответе Христа взят из Второзакония (). У Семидесяти это место читается: «Господа Бога твоего будешь бояться и Ему одному служить». Буквально с еврейского: «Иеговы Элогим твоего бойся и Ему служи (будь рабом)». Ввиду такой разности одни думают, что текст переведен в вольном переводе с еврейского, другие – взят из перевода Семидесяти с небольшими изменениями. Откуда действительно был заимствован текст, решить трудно. Вероятно, из перевода Семидесяти. В Библии рассматриваемый текст приведен почти рядом с другим, указанным Христом во втором искушении, и имеет тот смысл, что Господу Богу (Иегове Элогим) должен был служить Израиль и Ему одному поклоняться. Следовательно, и в рассматриваемом месте Евангелия речь идет не об Иисусе Христе, а о Боге Отце, и смысл тот, что, вместо поклонения диаволу, должен поклоняться Богу и служить Ему. Но в переносном и отраженном смысле эти слова могли иметь отношение и к диаволу. Спаситель говорит ему как бы так: ты искушаешь Меня поклониться тебе и служить, но ты сам должен поклоняться Богу и служить Ему. А так как перед диаволом был Бог, равный Отцу и Духу по существу, то слова Христа могут иметь и такой смысл: вместо того чтобы Мне поклоняться и служить тебе, ты сам должен поклоняться и служить Мне. Блаженный Иероним в своем толковании кратко и ясно выражает эту мысль: «диавол, говорящий Спасителю: если, падши, поклонишься мне, слышит противоположное, что ему самому должно более поклоняться Ему, как своему Господу и Богу».

. Тогда оставляет Его диавол, и се, Ангелы приступили и служили Ему.

Слова : «до времени» , бросают некоторый свет на характер всех трех искушений, показывая, что они были главными, выдающимися и самыми сильными, но что диавол искушал Христа и после. Так как мы не знаем, чтобы диавол после являлся Христу для искушений в каком-либо чувственном виде, то отсюда можно было бы заключить, что и первые три главные искушения не были также грубо чувственными, т.е. что диавол и в это время не являлся Ему в каком-либо чувственном виде.

«И се, Ангелы приступили и служили Ему» . У Луки нет ни слова о служении Ангелов, у Марка слово Ангелы поставлено с артиклем, у Матфея – без артикля. Трудно объяснить, отчего зависела подобная разница, но она едва ли дает право считать встречающиеся у Матфея и Марка сходные выражения (Марк: καὶ οἱ ἄγγελοι διηκόνουν αὐτῷ ; Матфей: καὶ ἰδοὺ ἄγγελοι προσῆλθον καὶ διηκόνουν αὐτῷ ) доказательством, что со второй половины 11-го стиха Матфей, раньше вместе с Лукой следовавший неизвестному источнику, теперь снова возвращается к . Было ли явление Ангелов видимым или только духовным, неизвестно. Но каково бы оно ни было, по-видимому, произвольно присоединять к евангельскому рассказу прибавку, что Ангелы "служили" Христу аllato cibo, – тем, что принесли Ему пищи. Может быть, было и так, но об этом ничего в Евангелиях не говорится и потому нам об этом ничего не известно. Логическое ударение как у Матфея, так и Луки стоит, по-видимому, не над тем, чем служили Христу Ангелы, а над тем, что они Ему именно служили. диавол требовал от Него поклонения, Ангелы служили. Такая резкая перемена в указании отношений едва ли может считаться только метафорической. Выражение διηκόνουν (служили) означает некоторую продолжительность служения, а не кратковременный акт поклонения. В некоторых случаях оно указывает на «служение» или «прислуживание» за столом (; ; ; ), но употребляется не всегда в таком значении, а означает и более общие услуги. Здесь можно наблюдать, что служение Ангелов соответствовало намерению Самого Христа «служить». В отличие от δουλεύειν – διακονεῖν означает служение непринужденное, с любовью. Когда не было нужно, Христос не пользовался служением Ангелов ((см. стих 6; )), но в нужное время они начали служить Ему, как рабу Иеговы, по воле Самого же Иеговы.

. Услышав же Иисус, что Иоанн отдан под стражу, удалился в Галилею

Когда это было? Точно определить едва ли возможно. Можем представить только вероятные соображения. Едва ли можно предположить, что деятельность Крестителя продолжалась больше двух лет. Если выделить отсюда около года на заключение Иоанна, то получается следующее. От крещения Иисуса Христа в январе 780 года от основания Рима до беседы с самарянкой прошло около пяти или шести месяцев. В это время Иоанн, по-видимому, уже был заключен в темницу (; ср. ; ) и в следующем 781 или 782 г. – казнен.

«Удалился в Галилею» . Это удаление в Галилею можно принимать, как одновременное со слухом об Иоанне, не бывшим, впрочем, причиной удаления. Во всяком случае, причин удаления в Галилею не указывается

. и, оставив Назарет, пришел и поселился в Капернауме приморском, в пределах Завулоновых и Неффалимовых,

Буквально: «и, оставив Назарет, придя, поселился в Капернауме приморском в границах Завулона и Неффалима». С еврейского Капернаум означает «селение Наума» (пророка). В настоящее время город находится в развалинах, на северо-западной стороне Галилейского озера, на покатой плоскости, которая опускается к озеру, а за городом постепенно переходит в холмистую местность. Место, где стоял прежде Капернаум, называется в настоящее время Телл-Хум, причем Хум значит «черный», потому что камни здесь, за немногими исключениями, из черного базальта. Название Капернаум не имеет никакого отношения к Телл-Хум. Среди развалин современного Телл-Хума видны остатки какого-то здания, может быть крепости, церкви или синагоги, выстроенной, как думают, сотником, хотя древность здания несколько и сомнительна. Паломники, с четвертого столетия оставившие записи о своих путешествиях, согласны в том, что современный Телл-Хум был действительно во время Христа Капернаумом. Могло, однако, быть, что в основание таких суждений были приняты местные предания, которые часто бывают недостоверны. Слово «приморском» прибавлено, вероятно, потому, что в 15-м стихе говорится о «пути приморском» .

. да сбудется реченное через пророка Исаию, который говорит:

Евангелист не указывает оснований, почему переселился в Капернаум, а указывает на то, какой смысл имело это поселение. В этом факте исполнилось древнее пророчество, которое и приводится в следующем стихе.

. земля Завулонова и земля Неффалимова, на пути приморском, за Иорданом, Галилея языческая,

. народ, сидящий во тьме, увидел свет великий, и сидящим в стране и тени смертной воссиял свет.

Речь в данных стихах (на греч.) отличается необыкновенной красотой, почти ритмическая, размеренная, звучная и музыкальная. Стихи эти взяты из . При сравнении с переводом Семидесяти заметны сильные отступления. У Семидесяти буквально так: «Это сначала пей, скоро делай, страна Завулона, ты, земля Неффалима, и остальные, которые в области приморской и за Иорданом, Галилее языков. Народ, ходящий во тьме, смотри на свет великий; живущие в стране, тени смерти, свет засветит для вас (над вами)». В переводе Семидесяти еврейский текст переведен совершенно неправильными греческими выражениями, но при этом склад речи у них остался скорее еврейский, чем греческий. Отличия между переводом LХХ и текстом Матфея заставляют предполагать, что в настоящем случае Матфей взял текст не с греческого, а с арамейского или еврейского. На это указывает и форма ὁδόν (винительный падеж), свойственная еврейскому языку. «Смысл еврейского текста () отличается и сам по себе темнотой, и его еще более темным сделал перевод Семидесяти» (Цан, 1905). Буквально с еврейского: «В прежнее время считал Он (Бог) малой землю Завулона и землю Неффалима, а в последующее считает ее важной, – путь приморский, по ту сторону Иордана, Галилею языков. Народ, ходящий во тьме, увидит свет великий, живущие в стране могильного мрака, – свет воссияет им».

Греческий текст Матфея можно читать двояко, смотря по тому, как будет поставлена запятая: «на пути приморском, за Иорданом» , или: «на пути приморском за Иорданом». Вероятнее первое. Как видно, здесь обозначаются различные местности, центром которых сделался Капернаум, именно: 1) земля Завулонова и Неффалимова на пути приморском, т.е. не вся, а только местности, прилегающие к озеру; верхняя Галилея, часть ее, принадлежащая к колену Неффалимову, где были перемешаны язычники с иудеями (); 2) местности, лежащие за Иорданом, т.е. Перея. Жители этих местностей характеризуются как народ, живущий «во мраке» (ἐν σκότει ) и в стране и сени смерти (неизвестно, почему Мейер относит слово θανάτου только к χώρα ). Если такими были они во время Исаии, то остались ли они такими же во время Христа? Одичание их пророк приписывает, конечно, варварским нашествиям () и затем переходит к изображению лучших дней. Во времена Христа едва ли было так, что жители перечисленных стран находились в большем мраке, чем другие, хотя суд над лежащими близ озера городами (Мф. 11сл.) и свидетельствует о развитии среди них неестественных пороков, которые никогда, конечно, не служат признаком высокого умственного и нравственного развития. Евангелист противопоставляет здесь относительный свет народного развития великому свету, который воссиял с пришествием и деятельностью Спасителя. Первый свет, народный, мог казаться евангелисту мраком и сенью смертной в сравнении с этим великим светом.

. С того времени Иисус начал проповедывать и говорить: покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное.

Слова эти буквально почти сходны со словами , где он говорит о начале проповеди Крестителя. Но какой смысл имела теперь та же проповедь в устах Иисуса Христа? Объясняя эти слова, некоторые (Штраус) высказывали даже мнение, что не Иоанн считал себя предтечей Христа, а Сам Христос считал Себя предтечей Иоанна; но такое мнение уже совсем не оправдывается никакой исторической критикой. Гораздо лучше объяснять дело так, что первоначальная проповедь Христа была продолжением проповеди Иоанна и, как продолжение, имела поначалу внутреннюю связь с ней. Однако смысл первоначальной проповеди в устах Иоанна и Иисуса Христа был не одинаков. Разница, как можно думать, заключалась в следующем. Иоанн говорил как бы так: покайтесь, потому что скоро придет (явится) Царь и приблизилось Его Царство. : «приблизилось Царство» . Следуя порядку постепенности, Он не выставлял Себя перед народом Мессией, а проповедовал, как пророк, связавший Свою деятельность с предшествующей деятельностью Иоанна как пророка. Но проповедь Христа скоро сделалась Евангелием Царства (εὐαγγέλιον τῆς βασιλείας ), тогда как об Иоанне этого не говорится (хотя в о нем и употреблено слово εύηγγελίζετο ). Таким образом, первоначально проповеди Иисуса Христа и Иоанна были сходны, но вскоре наступает так называемая дифференциация.

. Проходя же близ моря Галилейского, Он увидел двух братьев: Симона, называемого Петром, и Андрея, брата его, закидывающих сети в море, ибо они были рыболовы,

Слово "проходя" (περιπατῶν ) указывает на неоднократное посещение Галилейского озера, хотя и не имеет здесь того смысла, какой придавался ему в греческой классической прозе – для обозначения учительского общения философов (перипатетики) со своими учениками, и в это время – обучения их и споров. Галилейское озеро называется морем (θάλασσα ) вместо «озеро» (λίμνη ). Оно имеет овальную форму. Длина его с севера на юг около 18 верст, ширина – около двенадцати. На западной его стороне, где был Капернаум, от самого берега начинаются закругленные холмы с длинными спусками. Самый высокий из них – Гаттин. В одном только месте известковая скала выдается в виде мыса в озеро. Тут проходит тропинка, существовавшая задолго до Христа и бывшая тогда, как и теперь, единственным путем к северу, так что в этом месте всякий чувствует, что он касается почвы, по которой много раз ходили Спаситель и его ученики. Из Евангелия Иоанна мы знаем, что Симон и Андрей были призваны Христом раньше, вскоре после искушения, причем Симон (­­ евр. Симеон) был переименован в Петра. Здесь отметим факт, что Матфей уже знает, что Симон назывался Петром (ср. ). Вопрос о том, сопутствовали ли избранные Христом ученики Ему, когда Он ходил на праздник Пасхи, и находились ли постоянно с Ним после призвания, один из труднейших, потому что при чтении Евангелий Матфея и Марка () создается впечатление, что в первый раз «увидел Симона и Андрея» (так у Марка – без прибавки имени Петр) и призвал их к Себе. Непонятно далее, почему Матфей и Марк не упоминают о других учениках, призванных Спасителем, – Иоанне, Филиппе и Нафанаиле. Думают только, что рассказ евангелиста Иоанна превосходно дополняет рассказы синоптиков и при помощи Иоанна мы можем хорошо понимать их рассказы. Апостолы, может быть, отправлялись и в Иерусалим на праздник Пасхи, но не вместе с Христом. Они после призвания занимались прежним своим делом, рыболовством, как это было и после воскресения.

«Идите за Мною» – выражение это вполне соответствует еврейскому («леху ахарай»), которое по употреблению у евреев означало ученичество. Спаситель говорил: «идите за Мною» , т.е. будьте Моими спутниками и учениками.

«И сделаю вас ловцами человеков» . Симон и Андрей были рыбаками в прямом смысле. Спаситель говорит им, что Он хочет сделать их рыбаками в духовном смысле, вместо обыкновенной рыбы апостолы будут уловлять людей в сеть евангельскую.

. И они тотчас, оставив сети, последовали за Ним.

(Почти буквально ).

Смысл выражения зависит от того, где поставить запятую. Правильнее относить "тотчас" к "оставив" .

Относительно призвания Иакова и Иоанна имеют силу те же замечания, какие были сделаны о 18-м стихе. Иоанн был призван раньше вместе с Андреем, хотя и не называет себя по имени (Ин. 1и сл.). Иаков был призван теперь, по-видимому, в первый раз. Он здесь отличается от Иакова Алфеева (

. И ходил Иисус по всей Галилее, уча в синагогах их и проповедуя Евангелие Царствия, и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях.

Нужно думать, что сделал несколько путешествий по Галилее. Неизвестно, были ли тождественны путешествия, о которых говорит здесь Матфей, с теми, о которых говорят Марк и Лука в указанных местах. Путешествуя по Галилее, Иисус Христос учил в синагогах. Иоанн проповедовал на открытом воздухе, Иисус Христос – также, но в некоторых случаях и, по-видимому, много раз – в синагогах. Синагоги возникли во время Вавилонского плена, когда храм был разрушен, и были молитвенными местами иудеев, где не приносилось, однако, никаких жертв. Синагога значит собрание. Слово "их" относится к жителям Галилеи.

«Исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях» . Слово "исцеляя" , по-гречески – θεραπεύων – лечить, ходить за больными, услуживать. Дальнейшие слова: «всякую болезнь и всякую немощь» , указывают на чудесный характер, который придает евангелист этому слову.

. И прошел о Нем слух по всей Сирии; и приводили к Нему всех немощных, одержимых различными болезнями и припадками, и бесноватых, и лунатиков, и расслабленных, и Он исцелял их.

Буквально: «и отошел слух о Нем (Его) во всю Сирию». Сирия была на север и северо-восток от Галилеи. Хотя ходил, учил и исцелял в Галилее, но слух о Нем прошел дальше пределов Галилейских. Во время этого путешествия приносили к нему всех страдающих, одержимых разными болезнями и муками, бесноватых, лунатиков и парализованных, и Он исцелял их.

. И следовало за Ним множество народа из Галилеи и Десятиградия, и Иерусалима, и Иудеи, и из-за Иордана.

Здесь требует объяснения слово Десятиградие. Так называлась страна к востоку от Иордана, включавшая в себе, согласно Плинию («Естественная история», 18, 74), десять городов: Дамаск, Филадельфию, Рафапу, Скифополь, Гадару, Иппон, Дион, Пеллу, Геласу (­­ Герасу) и Канафу. Из них, впрочем, только Скифополь находился на западе от Иордана. Точно числа городов нельзя определить. Впоследствии к городам прибавилось или убавилось несколько, однако страна по-прежнему называлась Десятиградием. Это был союз свободных эллинистических городов. Десятиградие прекращает свое существование в начале II века нашей эры, когда некоторые из важнейших городов этого союза были присоединены к римской провинции Аравия (Шюрер, Geschichte).

Мф. IV, 1-11: 1 Тогда Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от диавола, 2 и, постившись сорок дней и сорок ночей, напоследок взалкал. 3 И приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами. 4 Он же сказал ему в ответ: написано: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих. 5 Потом берет Его диавол в святой город и поставляет Его на крыле храма, 6 и говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею. 7 Иисус сказал ему: написано также: не искушай Господа Бога твоего. 8 Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, 9 и говорит Ему: всё это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне. 10 Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, сатана, ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи. 11 Тогда оставляет Его диавол, и се, Ангелы приступили и служили Ему.

Мк. I, 12-13: 12 Немедленно после того Дух ведет Его в пустыню. 13 И был Он там в пустыне сорок дней, искушаемый сатаною, и был со зверями; и Ангелы служили Ему.

Лк. IV, 1-13: 1 Иисус, исполненный Духа Святаго, возвратился от Иордана и поведен был Духом в пустыню. 2 Там сорок дней Он был искушаем от диавола и ничего не ел в эти дни, а по прошествии их напоследок взалкал. 3 И сказал Ему диавол: если Ты Сын Божий, то вели этому камню сделаться хлебом. 4 Иисус сказал ему в ответ: написано, что не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом Божиим. 5 И, возведя Его на высокую гору, диавол показал Ему все царства вселенной во мгновение времени, 6 и сказал Ему диавол: Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне, и я, кому хочу, даю ее; 7 итак, если Ты поклонишься мне, то всё будет Твое. 8 Иисус сказал ему в ответ: отойди от Меня, сатана; написано: Господу Богу твоему поклоняйся, и Ему одному служи. 9 И повел Его в Иерусалим, и поставил Его на крыле храма, и сказал Ему: если Ты Сын Божий, бросься отсюда вниз, 10 ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе сохранить Тебя; 11 и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею. 12 Иисус сказал ему в ответ: сказано: не искушай Господа Бога твоего. 13 И, окончив всё искушение, диавол отошел от Него до времени.

Руководство к изучению Четвероевангелия

Прот. Серафим Слободской (1912-1971)
По книге «Закон Божий», 1957.

Иисус Христос в пустыне и искушение Его от диавола

После крещения Своего, Господь Иисус Христос удалился в пустыню для того, чтобы там, в уединении, молитвою и постом приготовиться к исполнению Своего великого дела, для которого и пришел на землю. Сорок дней и сорок ночей был Он в дикой пустыне, со зверями, не вкушая никакой пищи.

Там приступил ко Христу диавол и пытался хитрыми вопросами и обольщеньями соблазнить Его на грех, как всякого человека.

Диавол сказал Иисусу Христу: (напрасно Ты мучишь Себя голодом) «если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни эти сделались хлебами».

Спаситель же сказал ему в ответ: – «в Священном Писании» (в Библии) сказано: не от хлеба одного зависит жизнь человека, но от всякого слова, исходящего из уст Божиих» (Второз. 8, 3).

Тогда диавол повел Иисуса Христа в Иерусалим, поставил Его на крышу храма и сказал: «если Ты Сын Божий, бросься отсюда вниз (опасности для Тебя нет), потому что в Писании сказано: ангелам Своим заповедает о Тебе сохранить Тебя, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею» (Псал. 90, 11-12).

Но Иисус Христос сказал ему: «в Писании сказано также, не искушай Господа Бога Твоего», т. е. где не нужно, не требуй и не ожидай чудес. (Второз. 6, 16).

После этого, диавол опять взял Его и возвел на высокую гору и там, во мгновение ока, показал Ему все царства мира, во всем их блеске и величии, и сказал: «Все это дам Тебе, так как власть над ними предана мне; и я кому хочу, даю ее. И так, если Ты падши поклонишься мне, то все будет Твое».

Иисус Христос сказал ему: «отойди от Меня, сатана; ибо сказано в Писании: Господу Богу твоему покланяйся и Ему одному служи» (Второз. 6, 13).

Тогда посрамленный диавол отступил от Иисуса Христа до времени и, тотчас, ангелы Божии явились и стали служить Христу.

Так Спаситель, победив искушения от диавола, показал этим, что Он пришел освободить людей от власти диавола, без всяких уступок злу.

По примеру поста Христова, Св. Православною Церковью установлен 40-дневный пост (св. четыредесятница), который называется великим и начинается за семь недель до праздника Пасхи – светлого Христова Воскресения, а также установлены и другие посты. Пост помогает человеку очистить себя от зла – от греховных наклонностей, помогает больше помнить о Боге и быть ближе к Нему.

Архиеп. Аверкий (Таушев) (1906-1976)
Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. Четвероевангелие. Свято-Троицкий монастырь, Джорданвилль, 1954.

3. Сорокадневный пост и искушение от диавола

(Мф. IV, 1-11; Мк. I, 12-13; Лк. IV, 1-13)

Повествование о сорокадневном посте Господа Иисуса Христа и о последовавшем за тем искушении его в пустыне от диавола имеется у трех первых Евангелистов, причем подробно рассказывают об этом Св. Матфей и св. Лука, а св. Марк лишь упоминает об этом кратко, не приводя подробностей.

По крещении «Иисус возведен бысть Духом в пустыню», находящуюся между Иерихоном и Мертвым морем. Одна из гор этой пустыни доселе носит название Сорокадневной, по сорокадневному посту на ней Господа. Первым делом почившего на Иисусе при крещении Духа Божия было водительство Его в пустыню, дабы там Он постом и молитвою мог приготовиться к великому служению спасения человечества. Там Он постился 40 дней и 40 ночей, т.е., как по всему видно, все это время совсем ничего не ел и «последи взалка», т.е. пришел в крайнюю степень голода и изнурения сил. «И приступил к Нему искуситель», это был завершительный приступ искусителя, ибо по Луке диавол не переставал искушать Господа в течение 40 дней (4:2).

Какой смысл в этом искушении Господа от диавола?

Пришедши на землю для того, чтобы разрушить дела диавола, Господь мог бы, конечно, уничтожить их сразу одним дыханием уст Своих, но надо знать и помнить, что дела диавола коренились в заблуждениях свободной человеческой души, которую Господь явился спасти, не лишая свободы, этого величайшего дара Божия человеку, созданному не пешкой, не бездушным автоматом и не животным, руководимым бессознательным инстинктом, но свободной разумной личностью. В отношении к Божеству Иисуса Христа это искушение было борьбой духа зла с Сыном Божиим, пришедшим спасти человека, за сохранение своей власти над людьми с помощью призраков знания и счастия. Это искушение было подобно тому искушению Иеговы, которое позволили себе израильтяне в Рефидиме (Исх. 17:1-7), ропща за недостаток воды: «Есть ли Господь среди нас или нет?» Так и диавол начинает свое искушение словами: «Если Ты Сын Божий». И как о сынах Израиля Псалмопевец говорит, что они искушали Господа в пустыне, так и диавол искушал Сына Божия с намерением раздражить Его, прогневить, укорить и оскорбить (Псал. 77:40-41). Главным же образом искушение направлялось против человеческой природы Иисуса, на которую диавол надеялся простереть свое влияние, совратить ее волю на ложный путь. Христос пришел на землю для того, чтобы основать среди людей Свое царство – Царство Божие. Два пути могло вести к этой цели: один, о котором как раз мечтали тогдашние иудеи, – путь скорого и блистательного воцарения Мессии, как земного царя, другой – путь медленный и тернистый, путь добровольного нравственного перерождения людей, сопряженный с многими страданиями не только для последователей Мессии, но и для Него Самого. Диавол и хотел отклонить Господа от второго пути, попытавшись прельстить Его, по человечеству, конечно, легкостью первого, сулившего не страдания, а только славу.

Прежде всего, пользуясь голодом, который мучил Иисуса, как человека, диавол попытался убедить Его использовать Свою Божественную силу для того, чтобы избавиться от этого тягостного для каждого человека чувства голода. Указывая на камни, которые в этой местности и поныне напоминают своей формой хлебы, он говорит: «Аще Сын еси Божий, рцы да камение сие хлебы будут». Диавол надеялся, что, соблазнившись этим однажды, Иисус будет и впредь поступать так же: оградит себя легионами ангелов от толпы врагов, снидет со креста или призовет Илию спасти Его (Матф.26:53; 27:40, 49), и тогда дело спасения человечества крестными страданиями Сына Божия не осуществилось бы. Богочеловек, для других претворявший воду в вино и чудесно умножавший хлебы, отверг этот лукавый совет словами Моисея, – сказанными относительно манны, которой 40 лет Бог питал народ Свой в пустыне: «Не о хлебе едином жив будет человек, но о всяком глаголе, исходящем изо уст Божиих» (Второз.8:3). Под «глаголом» здесь надо понимать благую волю Божию, промышляющую о человеке. Господь творил чудеса для удовлетворения нужд других, а не Своих собственных: если бы Он при всех Своих страданиях, вместо того, чтобы терпеть их, прибегал к Своей Божественной власти, Он не мог бы быть примером для нас. Повторяя часто это чудо, Он мог бы увлечь за Собой всех людей, требовавших тогда «хлеба и зрелищ», но эти люди не были бы надежны для основываемого Им свободного Царства Божия цель Его была та, чтобы люди свободно шли за Ним по слову Его, но не как рабы, увлекаемые легкостью обладания земными благами.

Потерпев поражение на первом искушении, диавол приступил ко второму: повел Господа в Иерусалим и, поставив на крыле храма, предложил: «Аще Сын еси Божий, верзися низу: писано бо есть, яко Ангелом Своим заповесть о Тебе сохранити Тя, и на руках возьмут Тя…» Опять предложение поразить воображение людей, напряженно ожидающих прихода Мессии, чудом, чтобы таким образом легко увлечь их за собой: и это, конечно, было бы бесплодно для нравственной жизни людей, и Господь отверг и это предложение словами: «Не искушай Господа Бога твоего», сказанными в свое время Моисеем народу Израильскому (Втор. 6:16), т.е.: «не следует без необходимости подвергать себя опасности, испытывая чудодейственную силу всемогущества Божия».

«Тогда остави Его диавол», согласно Евангелисту Луке: «Отъиде от Него до времене», потому что вскоре опять начал искушать Его через людей, воздвигая всевозможные козни (Луки 4:13). Важно указание одного лишь Ев. Марка, что в пустыни Господь «бе со зверьми» (Марк. 1:13). Как Новому Адаму, дикие звери не смели вредить Ему, признавая в Нем своего Повелителя.

А. В. Иванов (1837-1912)
Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. Четвероевангелие. Спб., 1914.

Искушение в пустыне

(Μф. 4:1-11; Лк. 1:1-13=Мк. 1:12-13)

Крещённый Иоанном в Иордане, помазанный Духом Святым и свидетельствованный от Бога Отца, Сын Божий отводится Духом в пустыню для искушения от диавола, как бы для крещения огнем. После сорокадневного поста в пустыне Иудейской, когда немощная плоть не в силах уже была выносить бодрости и стремлений духа, приступает к Иисусу искуситель и троекратно старается увлечь Его на путь греха - то похотью плоти, предлагая Ему для удовлетворения голода превратить камни в хлебы, - то похотью очес, предлагая броситься с крыла церковного, чтобы увериться, что Бог действительно сохранит Его от опасности, как хранил всех Своих праведников, - то гордостью житейскою, показывая Ему все царства мира и требуя себе поклонения за право обладания миром.

Но все три раза побеждённый Словом Божиим, искуситель отступает от Сына Божия, предполагая по времени вновь начать борьбу с Ним с большею дерзостью. И Ангелы приступили и служили Ему.

Рассказ об искушении Иисуса Христа в пустыне диаволом передаётся почти тождественно Евангелистами Матфеем и Лукою. Марк только упоминает об искушении, не передавая самого рассказа. При разсмотрении рассказа Евангелистов об искушении мы остановимся вниманием:

1) На предварительном приготовлении Иисуса Христа к этому искушению;
2) На образе явления искусителя и видах искушения;
3) На степенях искушения и отражения искушений;
4) На цели и значении искушения и
5) На дальнейших обстоятельствах, последовавших за искушением.

1) Иисус Христос удаляется в пустыню, и подобно древним великим анахоретам, Моисею, Илии, постится 40 дней и 40 ночей. Так как пост нужно понимать здесь как совершенное воздержание от пищи и пития, то представляется вопрос: возможен ли такой продолжительный пост? Наука доказывает, что здоровый человек не может оставаться без пищи и питья более 7 дней, а без пищи только, но при питье - более 9 дней. Но постоянные примеры постников - как древних, так и современных - показывают, что постепенное приучение организма к воздержанию может быть доведено до того, что он переносит и 40-дневный пост. И так рассказ Евангелий о 40-дневном посте Иисуса Христа даёт нам право предположить и прежние случаи такого же воздержания Его, хотя - может быть - не столь продолжительного.

Путешественникам и теперь показывают гору Искушения, известную под именем Каранталь, или Карантания, которая находится в пустыне Иерихонской, между Иерихоном и Иерусалимом, и возвышается на 1200-1500 футов над окружающей долиной - и с Восточной стороны почти отвесна.

2) В каком виде явился искуситель Иисусу Христу, Евангелисты не говорят но несомненно, что это был именно злой дух, а не искусительная мысль Самого Господа; это было внешнее, видимое и для плотских глаз явление, а не психическое действие, созерцаемое умом и ощущаемое только внутренним чувством. Иисус Христос, разсказавший Апостолам о ниспадении сатаны с Неба (Лк. 10:18), мог разсказывать им и о Своём искушении в пустыне. В подтверждение предлежательной действительности события, приводим подробности Евангельскаго разсказа: тогда приступил к Нему искусителъ - говорится о внешнем действии; тогда поят Его диавол и постави Его на криле церковнем (ί̉στησιν); тогда отошел от Него диавол, и Ангелы пришли и служили Ему.

Последнее, очевидно, нельзя понимать в смысле психическаго действия. - Впрочем, поставление на кровле или крыле церкви и перенесение на высокую гору могло быть совершено обыкновенным восхождением Иисуса Христа на сии возвышения вследствие требований сатаны, и потому не имело в себе ничего чудесного; но показание всех царств земных во мгновении ока могло быть совершено каким-нибудь чудесным, магическим образом (по Феофилакту - в призраке).

3) Три раза приступал искуситель к Иисусу Христу и все три раза был отражён. Когда Иисус Христос, после 40-дневного поста, показуя Своё Человеческое естество, как говорит Златоустый, взалкал, искуситель предложил Ему воспользоваться Своею чудотворною силою для превращения камней в хлебы и для насыщения Себя. Это искушение чисто чувственное.

Иисус Христос отражает его словом Божьим: не о хлебе едином жив будет человек, но о всяком глаголе, исходящем из уст Божьих (Втор. 8:3); то есть как в пустыне Иудеи питались не хлебом, а манною, которая по повелению Божию стала их пищею, так и Он теперь может питаться другими какими-нибудь веществами, не превращая камней в хлебы, чтобы легче и лучше насытить Своё чрево; и не о хлебе только, не о насыщении плоти Он может думать, а о насыщении глаголом Божьим, который питает главное в человеке - его душу.

В Раю змий начинал также своё искушение возбуждением желания вкусить от древа познания добра и зла. И виде жена яко добро древо в снедь (Быт. 3:6). Поражённый диавол снова приступает к Иисусу Христу и, поставив Его на кровле храма, предлагает Ему броситься вниз, напоминая о том, что Бог, обещавший сохранять надеющихся на Него ангелами Своими во всех путях, конечно, и Его, как Сына Своего, не оставить без их поддержки, так что Он не преткнёт о камень ноги Своея (Псал. 90:11,12). Иисус Христос отражает лжетолкование диавола словом же Божьим: не искусиши Господа Бога твоего (Втор. 6:16); то есть как Иудеи в пустыне, несмотря на явное водительство их Богом, по случаю недостатка воды в Рефидине (Исх. 17:1 и далее), искушали: аще есть в нас Господь или ни? (Стих 7-й), и подобным искушением навлекли на себя гнев Божий - вследствие чего Моисей, остерегая их, говорит: не искусиша Господа Бога твоего: так теперь диавол предлагает Иисусу Христу испытать, действительно ли Бог спасёт Его от преткновения во время падения.

Это искушение нравственное, или - как говорят отцы - душевное: борьба веры со знанием, посягательство на испытание разумом и опытом тайн Божественного Откровения и веры в него.

Иисус Христос, всегда преданный воле Божией и знавший, что Он охраняет и влас главы человека, указывает диаволу, что не должно искать случаев испытывать волю и обещания Божьи, но пользоваться для сохранения себя естественными средствами, оставаясь при полной уверенности, что там, где недостанет сих средств, явятся на помощь Божьи ангелы.

В Раю диавол предложил Еве испытать действие запрещённого древа познания, вопреки угрозе Божией: не смертью умрете, - говорил он жене. Ева поверила диаволу, что Бог запретил вкушение древа для того, чтоб они не ведали доброго и лукавого; ей показалось красно еже разумети, - и она пала. Наконец, когда Иисус Христос и во второй раз победил диавола, он возводит Его на высочайшую гору и, показав Ему царства вселенныя, обещает дать над ними власть, если Он поклонится ему. Безстыдная ложь сатаны, что он есть владыка царств земных, сопровождаемая наглым требованием поклонения ему, для получения от него власти над Землёю - вызывает у Сына Божия всесильное запрещение оставить Его и указание на Господа Бога, как
единственное лице, достойное поклонения и служения (Втор. 6:13). Это искушение - духовное. Оно напоминает нам искушение змия в Раю, когда он за вкушение древа обещал: будете яко бози - и угодно бе очима Евы видети. Это гордость житейская, желание славы и власти, как в прежних случаях похоть плоти и похоть очес.

Примечание. По Евангелисту Луке, второе искушение было третьим, а третье вторым. Чтобы объяснить такую перемену в порядке актов искушения, думают, что Матфей следовал порядку историческому, то есть тому, который он слышал из уст Самого Христа, и который высказывает более постепенности в дерзости нападения сатаны и решительности в отражении нападений, что и заключается повелением Иисуса Христа сатане отойти от Него. Лука же следовал здесь топографическому порядку, переходя с Иисусом Христом и искусителем из пустыни на лежащую там же гору, которую считают за Нево, или Аварим - и с горы в Иерусалим на крыло храма; или он следовал психическому порядку, восходя от легчайшаго искушения к более трудному: от желания чувственнаго к желанию славы и честей, и от них к сомнениям веры и разума.

Поражаемый словом Божиим из уст Спасителя, диавол сам переносит искушение на почву Слова Божия. Так, сначала, когда он приступает к искушению Иисуса, то делает Ему предложение прямо от себя:

А) Обнаружь данную Тебе сверхъестественную силу, сделай чудо, покажи, что Ты Сын Божий, и все уверуют в тебя. И далее,

б) Когда это искушение было отражено, диавол предлагает Иисусу объявить Себя Царём, Тем и Таким, Какого ждали Иудеи - Царём всего мира. «Ты пришёл для спасения и возвышения Израиля. Рим, мировое царство, владеет теперь Иудеями; но стоит Только Такому Человеку, как Ты, стать во главе этого народа - и Ты будешь владеть всеми царствами. Иерусалим станет вместо Рима, Палестина - мировым государством. Ты не хочешь для Себя сделать чуда и утолить Свой голод чудесным хлебом; удовлетвори же стремление Твоего народа, согласись сделать самый ничтожный акт унижения, поклонись мне, и Ты сделаешь Свой народ, во главе с Тобою, владыкою всего мира». - Наконец,

в) В третьем искушении, если держаться порядка указанного Евангелистом Лукою, диавол склоняет Иисуса потребовать знамения с Неба, в подтверждение Своего мессианского значения. «Если ты действительно Сын Божий, требуй от Своего Отца, чтобы Он окружил Тебя легионами ангелов, которые и хлебы приносили бы Тебе, и в борьбе с препятствиями помогали бы Тебе, и хранили бы Тебя во всех путях Твоих. Сделай опыт - Ты так веришь Богу, так твёрдо знаешь Слово Божие; но в этом же слове сказано, что Бог повелит ангелам Своим не допустить, чтобы и нога Твоя преткнулась о камень. Бросайся с крыла церковнаго - и Ты не погибнешь. Здесь столько народа; он увидит Твой прыжок и полёт с церковнаго крыла и уверует в Тебя как в действительнаго Мессию и Сына Божия». - Но и это искушение было отражено Иисусом Христом.

Все три искушения были направлены против Иисуса, как против Мессии. И во все время земной жизни Его диавол и сам, и через Иудеев и даже через учеников, старался действовать на Него такими искушениями.

4) О цели, с которою сатана нападал на Иисуса Христа и с которою Сын Божий подвергал Себя искушению, а равно и о значении сего факта в ряду других событий жизни Искупителя, Евангелисты ничего не говорят. Но рассказывая этот факт очень подробно, они дают нам разуметь, что в этом искушении Иисуса Христа змий древний явил свою исконную вражду против Семени жены и начал ту борьбу, которая должна была окончиться поражением его во главу (Быт. 3:15). И в самом деле, искушение Иисуса Христа в пустыне при начале общественного служения Его стоит в тесной связи с духовным подвигом Его в Гефсимании. Это два акта одной и той же борьбы Искупителя с врагом Рода Человеческаго: здесь Он начинает то, что там окончил. Здесь после искушения сказано: и отыде от Него диавол до времене (Лк. 4:13); а там, прощаясь с учениками, Иисус Христос говорит: грядет князь мира сего и во Мне не иматъ ничесоже. (Ин. 14:30). И диавол пришёл и сделал последния усилия победить Галилейскаго Пророка, как он хотел победить Его в пустыне; но безуспешно.

Отцы Церкви (Игнатий Богоносец, Василий Великий, Иоанн Златоустый и другие) утверждают, что Тайна Воплощения Сына Божия от Пресвятыя Девы была сокрыта от духа тьмы для того, чтобы он не уклонился от совершенной борьбы, и что диавол не знал наверное, что Иисус Христос есть Сын Божий, его будущий победитель; но поражаемый Его необыкновенным образом жизни и чудесными событиями, окружавшими Его рождение, хотел ныне увериться, действительно ли Он Сын Божий, Которого ему надлежит опасаться. Или, как говорит Златоустый: «припоминая сказанное об Иисусе (свидетельство Иоанна Предтечи и глас Бога Отца на Иордане), диавол не может подумать, чтобы это был простой человек; с другой стороны, видя Его алчущим, не может поверить, чтобы это был Сын Божий» (Беседа 13:2). Почему и приступая к Иисусу Христу, не говорит Ему: если алчешь, рцы да камение сии хлебы будут - а: аще Сын еси Божий; и во второй раз не говорит: если Ты надеешься на Бога, то бросься вниз, - а опять: если Ты еси Сын Божий.

Но Иисус Христос и на сей раз сокрыл от его взоров Своё Божество. Таким образом, подвергая Себя искушению, Иисус Христос имел целью нанести врагу Человечества первый удар во главу и положить начало Своей и нашей победе над диаволом.

Иисус Христос показал нам пример борьбы со врагом. И Апостол Павел видит в этом залог твёрдой надежды нашей на Иисуса, вечного Архиерея, Который может спострадать немощем нашим, быв искушен по всяческим по подобию (нам), разве греха (Евр. 4:15). В ряду других актов искупительной жизни Богочеловека, это было испытание Его Человеческих сил и приготовление на более решительную и важную борьбу, что замечает и Евангелист Лука, когда говорит, что сатана отошёл от Него до времени; это, с другой стороны, был акт глубочайшего смирения Сына Божия, допустившего сатане искушать Его ради спасения человека.

Искушение происходило в пустыне, то есть в таком месте, которое очень приличествовало самому нравственному состоянию человечества. Тут именно лучше всего было видеть гибельные последствия греха, опустошившего человечество, а с ним и природу, над которой он поставлен царём.

Знаменательна также противположность в жизни первого и второго Адама. Адам живёт в прекрасно устроенном и совершенном Раю и, не выдержав борьбы, изгоняется из Рая сладости на Землю, проклятую за грех человека и произращающую терние и волчцы.

Иисус Христос начинает Свою борьбу в пустыне, где наиболее видны следы проклятия Божия за грех Адама и, победив врага, возвращает человеку Рай. Там, в Раю, у Адама были все деревья годные в пищу - и древо жизни; человек не устоял от предложения искусителя вкусить запрещённый плод. Здесь у Христа нет ничего для вкушения, кроме камней, но и тех Христос не хочет превращать в хлебы для утоления голода, и заставляет побеждённаго диавола отойти от Себя.

5) В искушении Спасителя можно видеть образ искушения, постигающих душу верных, и указание на то, как человек может и должен побеждать своего исконного врага.

Начинаясь в чувственности и опираясь на естественные потребности тела, искушение переходит к стремлениям духовным, хочет овладеть самою верою и прикрывается преданностью воле Божией. Наконец, с диавольскою гордостью и дерзостью стремится овладеть всем человеком, прельщая властию над земными благами. Но как Христос победил диавола Словом Божиим и отогнал его от Себя - так и верные должны искать себе помощи для борьбы с искушениями в Слове Божием и смело и решительно отгонять от себя искусительную мысль, пытающуюся овладеть душою человека.

6) Иисус Христос отгоняет диавола словами: иди от Мене, сатано, - и таким образом разоблачает его вид под которым он - вероятно - скрывал себя - и тем самым Иисус Христос показывает диаволу, что козни его не неведомы Ему.

7) Вслед за удалением сатаны ангелы приступили и служили Иисусу Христу. Это было - конечно - вознаграждение за причинённое диаволом оскорбление Божества; это было выражение той радости, которая бывает у Ангелов на Небесах всегда, когда они видят или раскаяние грешника, или торжество праведника над диаволом (=Лк. 15:10). Служение ангелов Сыну Божию в этот раз выказалось, может быть, как в доставлении необходимой пищи, так и в поклонении Ему по человечеству, как победителю диавола.

Примечание 1. Евангелист Лука говорит, что Иисус Христос был искушаем сатаною в течении 40 дней Своего пребывания в пустыне; то же можно заключать и из сказания Евангелиста Марка (1:13). Когда же Он взалкал, тогда сатана Ему стал делать те предложения, которыя и у Матфея и у Луки представляются, как различныя степени искушения. Поэтому можно представлять, что в течении 40 дней диавол искушал Иисуса Христа не явно, а тайно, посредством разных предметов и тайных внушений; после же 40 дней приступил к Нему открыто и решительно - и это последнее искушение описывают Евангелисты.

Примечание 2. Готовясь к великому подвигу борьбы с диаволом, Иисус пребывает в пустыне в молитве и посте: потому что, как Он сам говорил: сей род (бесовский) изгоняется только молитвою и постом (Μф. 17:21). Хотя Евангелисты и не упоминают о том, что Иисус, находясь в пустыне молился; но молитва была таким обыкновенным действием Иисуса, что трудно и представить себе, чтобы он в продолжении всего времени пребывания в пустыне оставался без молитвы, без общения со Своим Отцом Небесным, к Которому Он постоянно обращался во всех важнейших случаях Своего служения: при Крещении и Преображении, перед избранием Апостолов и Воскрешением Лазаря, и во всякое другое время - особенно когда находился в уединении. Если же сопоставить пустынный подвиг Иисуса с Его Гефсиманским подвигом, то не только нужно предположить, но и положительно утверждать, что все 40 дней Своего пребывания в пустыне - то есть начало Своей борьбы с врагом Рода Человеческаго - Он сопровождал такою же молитвою к Богу Отцу с воплем крепким, как и конец борьбы с диаволом - в Гефсимании.

Но о чём молится Богочеловек Богу Отцу в пустыне: о том ли, чтобы Он укрепил Его в предлежащей борьбе; или об успехе проповеди среди Богоизбранного народа, на которую Он готовился выступить - о пощаде ли жестоковыйного и неразумного народа Израильского, ослепление и ожесточение которого Он предвидел, или о собрании всех народов в одно стадо, в одно Царство Божие - это не открыто нам; но без сомнения, все эти желания Сына Человеческого были предметом Его пламенной и продолжительной молитвы в пустыне.

Необходимость поста для духовной борьбы открывается из того, что во время его (поста) все телесные потребности как бы засыпают, заботы о приискании пищи, об удовлетворении голода и жажды устраняются от внимания; душа человека освобождается от власти и тяготы тела, окрыляется, устремляется исключительно в мир духовный, делается бодрее, сильнее, мужественнее.

Во время Своего Гефсиманского подвига Иисус убеждал учеников: бдите и молитеся, да не внидите в напасть: дух убо бодр, плоть же немощна (Мф. 26:41). Чтобы достигнуть этой бодрости духовной, чтобы быть готовым встретить всякую опасность, всякую напасть, всякое искушение: для этого-то и нужно поститься, нужно усыпить потребности тела и не давать им овладеть вниманием и силами души. Это требование Иисус прежде всего и приложил к Самому Себе, бодрствуя и молясь, постясь и подавляя все телесныя потребности. - Правда, плоть Иисуса была чужда греховных вожделений, свободна от порочных наклонностей; но и Его плоть была немощна - и у Него были естественныя потребности, которыя Он должен был удовлетворять. Ведь и первые люди были невинны и непорочны, и однако же прельстились и красотою и вкусом плодов запрещённаго древа и через невоздержание свое погибли.

Примечание 3. В рассказе о 40-дневном пребывании Иисуса в пустыне Евангелист Марк упоминает, что Он был там со зверями (1:13). С какою целию сделано это упоминание, трудно объяснить. Очень может быть, Евангелист хотел указать, что местность, в которой пребывал Иисус 40 дней, была так безплодна и пустынна, так удалена от жилищ человеческих, что в ней могли жить одни звери - что кроме камней в ней нельзя было найти и тех немногих пищевых продуктов, какими питался Иоанн пустынник - не было ни акрид, ни мёда диких пчёл.

Но с гораздо большею вероятностью можем предположить, что присутствием зверей в пустыне диавол хотел устрашить появившегося в пустыне подвижника, хотел отвлечь Его от молитвы и, так сказать, выжить Его из пустыни.

Тот, кто в Раю для победы над человеком избрал себе в орудие хитрейшего из всех зверей земных - змея - тот и для победы над вторым Адамом мог избрать сначала диких пустынных зверей и действовать через них на Иисуса. Когда же его попытки не удались, тогда он лично приступает к Иисусу для искушения.

Некоторые, впрочем, предполагают, что появление зверей к Иисусу указывало на возстановление в лице Иисуса, как второго Адама, прежней власти человека над животными, потерянной первым Адамом в Раю вследствии грехопадения. Но тогда такое появление зверей перед Богочеловеком представлялось бы безцельным: потому что звери не могли служить Иисусу ни для доставления Ему пищи, ни для чего-либо другого, как служили ангелы. Притом же нахождение Иисуса среди зверей - нападали ли они на Него, по внушению диавола или просто окружали Его, как обитатели пустыни - в том и другом случае, и безвредное удаление Иисуса из пустыни - показывало в Нём присутствие той высшей силы и власти над животными, какая была и у перваго Адама до его падения.