Елисей, архиепископ Гаагский и Нидерландский (Ганаба Илья Владимирович).

Ты - не раб!
Закрытый образовательный курс для детей элиты: "Истинное обустройство мира".
http://noslave.org

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Архиепископ Алексий

250px
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Имя при рождении:	Константин Николаевич Кириархис
Род деятельности:
Дата рождения:
Гражданство:	СССР 22x20px СССР →Россия 22x20px Россия
Подданство:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Страна:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата смерти:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Место смерти:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Отец:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Мать:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Супруг:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Супруга:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дети:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Награды и премии:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Автограф:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Сайт:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Разное:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
[[Ошибка Lua в Модуль:Wikidata/Interproject на строке 17: attempt to index field "wikibase" (a nil value). \|Произведения]] в Викитеке

Архиепископ Алексий (в миру Константин Николаевич Кириархис ; род. 26 апреля , Ташкент , Узбекская ССР , СССР) - председатель Синода , Предстоятель Крымской Православной Церкви с титулом «архиепископ Сурожский и Таврический, ипертим и экзарх Северного Понта, Меотии, Сарматии и Южной Скифии».

Биография

Окончил отделение психологии факультета социально-политических наук Ташкентского государственного университета .

В начале 2015 года митрополия была преобразована в Архиепископию , митрополит Алексий был избран её главой с титулом «архиепископ Сурожский и Таврический, ипертим и экзарх Северного Понта, Меотии, Сарматии и Южной Скифии».

С мая 2015 года, после того, как епископы Крымской Архиепископии по совместительству вошли в состав Священного Синода Православной Российской Церкви , возглавляемой митрополитом Ставропольским и Южно-Российским Кириаком (Темерциди) , архиепископ Алексий стал заместителем председателя данного Синода.

7 сентября 2016 года, после кончины митрополита Кириака (Темерциди) избран и.о. председателя Синода ПРЦ . На следующий день архиепископ Алексий возглавил соборную панихиду по митрополиту Кириаку.

Напишите отзыв о статье "Алексий (Кириархис)"

Примечания

Ссылки

Информационно-справочный портал «Анти-раскол»
- Иерархия Литургических Церквей
- Информационная служба Синода Православной Российской Церкви

Отрывок, характеризующий Алексий (Кириархис)

– Прости за боль, Изидора, но я хотел показать тебе правду... Чтобы ты поняла ношу Катар... Чтобы не считала, что они легко теряли Совершенных...
– Я всё равно не понимаю этого, Север! Так же, как я не могла понять вашу правду... Почему не боролись за жизнь Совершенные?! Почему не использовали то, что знали? Ведь почти что каждый из них мог одним лишь движением истребить целую армию!.. Зачем же было сдаваться?
– Наверное, это было то, о чём я так часто с тобой говорил, мой друг... Они просто не были готовы.
– Не готовы к чему?! – по старой привычке взорвалась я. – Не готовы сохранить свои жизни? Не готовы спасти других, страдавших людей?! Но ведь всё это так ошибочно!.. Это неверно!!!
– Они не были воинами, каким являешься ты, Изидора. – Тихо произнёс Север. – Они не убивали, считая, что мир должен быть другим. Считая, что они могли научить людей измениться... Научить Пониманию и Любви, научить Добру. Они надеялись подарить людям Знание... но не всем, к сожалению, оно было нужно. Ты права, говоря, что Катары были сильными. Да, они были совершенными Магами и владели огромной силою. Но они не желали бороться СИЛОЙ, предпочитая силе борьбу СЛОВОМ. Именно это их и уничтожило, Изидора. Вот почему я говорю тебе, мой друг, они были не готовы. А если уж быть предельно точным, то это мир не был готов к ним. Земля, в то время, уважала именно силу. А Катары несли Любовь, Свет и Знание. И пришли они слишком рано. Люди не были к ним готовы...
– Ну, а как же те сотни тысяч, что по всей Европе несли Веру Катар? Что тянулись к Свету и Знаниям? Их ведь было очень много!
– Ты права, Изидора... Их было много. Но что с ними стало? Как я уже говорил тебе раннее, Знание может быть очень опасным, если придёт оно слишком рано. Люди должны быть готовы, чтобы его принять. Не сопротивляясь и не убивая. Иначе это Знание не поможет им. Или ещё страшнее – попав в чьи-то грязные руки, оно погубит Землю. Прости, если тебя расстроил...
– И всё же, я не согласна с тобою, Север... Время, о котором ты говоришь, никогда не придёт на Землю. Люди никогда не будут мыслить одинаково. Это нормально. Посмотри на природу – каждое дерево, каждый цветок отличаются друг от друга... А ты желаешь, чтобы люди были похожи!.. Слишком много зла, слишком много насилия было показано человеку. И те, у кого тёмная душа, не хотят трудиться и ЗНАТЬ, когда возможно просто убить или солгать, чтобы завладеть тем, что им нужно. За Свет и Знание нужно бороться! И побеждать. Именно этого должно не хватать нормальному человеку. Земля может быть прекрасной, Север. Просто мы должны показать ей, КАК она может стать чистой и прекрасной...
Север молчал, наблюдая за мной. А я, чтобы не доказывать ничего более, снова настроилась на Эсклармонд...
Как же эта девочка, почти ещё дитя, могла вынести такое глубокое горе?.. Её мужество поражало, заставляя уважать и гордиться ею. Она была достойной рода Магдалины, хотя являлась всего лишь матерью её далёкого потомка.
И моё сердце снова болело за чудесных людей, чьи жизни обрывала всё та же церковь, лживо провозглашавшая «всепрощение»! И тут я вдруг вспомнила слова Караффы: «Бог простит всё, что творится во имя его»!.. Кровь стыла от такого Бога... И хотелось бежать куда глаза глядят, только бы не слышать и не видеть происходящее «во славу» сего чудовища!..
Перед моим взором снова стояла юная, измученная Эсклармонд... Несчастная мать, потерявшая своего первого и последнего ребёнка... И никто не мог ей толком объяснить, за что с ними вершили такое... За что они, добрые и невинные, шли на смерть...
Вдруг в залу вбежал запыхавшийся, худенький мальчик. Он явно прибежал прямиком с улицы, так как из его широкой улыбки валом валил пар.
– Мадам, Мадам! Они спаслись!!! Добрая Эсклармонд, на горе пожар!..

Эсклармонд вскочила, собираясь побежать, но её тело оказалось слабее, чем бедняжка могла предположить... Она рухнула прямиком в отцовские объятия. Раймонд де Перейль подхватил лёгкую, как пушинка, дочь на руки и выбежал за дверь... А там, собравшись на вершине Монтсегюра, стояли все обитатели замка. И все глаза смотрели только в одном направлении – туда, где на снежной вершине горы Бидорты (Bidorta) горел огромный костёр!.. Что означало – четверо беглецов добрались до желанной точки!!! Её отважный муж и новорождённый сынишка спаслись от звериных лап инквизиции и могли счастливо продолжать свою жизнь.
Вот теперь всё было в порядке. Всё было хорошо. Она знала, что взойдёт на костёр спокойно, так как самые дорогие ей люди жили. И она по-настоящему была довольна – судьба пожалела её, позволив это узнать.... Позволив спокойно идти на смерть.
На восходе солнца все Совершенные и Верящие катары собрались в Храме Солнца, чтобы в последний раз насладиться его теплом перед уходом в вечность. Люди были измученные, замёрзшие и голодные, но все они улыбались... Самое главное было выполнено – потомок Золотой Марии и Радомира жил, и оставалась надежда, что в один прекрасный день кто-нибудь из его далёких правнуков перестроит этот чудовищно несправедливый мир, и никому не надо будет больше страдать. В узком окне зажёгся первый солнечный луч!.. Он слился со вторым, третьим... И по самому центру башни загорелся золотистый столб. Он всё больше и больше расширялся, охватывая каждого, стоящего в ней, пока всё окружающее пространство полностью не погрузилось в золотое свечение.

5 декабря 2008 года скончался Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий Второй, пятнадцатый Предстоятель Русской Православной Церкви с введения Патриаршества на Руси. В течение 18 лет он вел Русскую Православную Церковь: 7 июня 1990 года на Поместном Соборе Русской Православной Церкви Алексий был избран на Московский Патриарший Престол. Интронизация состоялась 10 июня 1990 года (торжественное богослужение, во время которого совершается возведение новоизбранного патриарха на патриаршую кафедру).

Накануне интронизации митрополит Антоний Сурожский произнес в храме св. мч. Иоанна Воина в Москве за всенощной слово "Крест пастырства - крест голгофский".

Спустя 18 лет мы публикуем слово по материалам электронной библиотеки, в которой собраны уже изданные тексты митрополита Антония:

"Сначала хочу выразить вам свою большую, глубокую радость о том, что после чуть ли не тридцати лет мне посчастливилось вновь послужить в вашем храме и помолиться с вами. Благослови вас Господь за то, что пришли молиться в день всех святых и в такой знаменательный день для нас, когда готовится интронизация Патриарха Московского и всея Руси.

И вот об этом я хочу сказать нечто, потому что патриарх, епископ, священник нуждается во всей любви, во всей поддержке, какую только может дать ему народ, который вокруг него, ибо крест пастырства может быть так тяжек, как был крест Христов, когда Он его нес на Голгофу, и может кончиться так же, как жизнь Спасителя, распятием. Когда Владыка Алексий дал свое согласие на то, чтобы стать патриархом, когда он принял волю всего епископата и русского народа, выраженную представителями всех епархий, монастырей, школ, различных заведений, он вступил на этот тернистый, крестный путь. До того он шел путем всякого христианина, который сознательно выбирает следование Христу. "Кто хочет по Мне идти, да отвержется себе, да возьмет крест свой и да грядет по Мне", - говорит Господь (Мф 16: 24). " Отвергнуться себя" значит забыть про себя, уж не оглядываться на себя никогда, а только глядеть на путь Господень и выйти на служение тем, за которых Бог стал человеком, за которых Христос жил и умер. Но когда он будет завтра настолован, станет действительно таинственно Патриархом Московским и всея Руси, человеческая его жизнь придет к концу, начнётся житие. Его судьба будет перекликаться с судьбой Спасителя - в меру его сил, в меру его веры и в меру ваших молитв и поддержки.

Каждый из нас, вступающий на путь епископства, встает перед лицом того разговора, который Спаситель Христос имел со Своими учениками, когда возвращался в Иерусалим на смерть. К Нему подошли Иаков и Иоанн, прося Его о том, чтобы им было дано в Царстве Божием сесть по правую и левую Его руку. И Христос им сказал: Готовы ли вы пить Мою чашу? - то есть разделить Мою судьбу до конца. Готовы ли вы креститься тем крещением, которым Я буду креститься? - что значит: готовы ли вы погрузиться в тот ужас, в который Я буду погружен ради спасения всех?.. Эти слова каждый священник, каждый епископ, и особенно "печальник" о земле Русской и о Церкви Христовой, каким является Патриарх, слышит в своей душе, и на этот зов он должен сказать: "Амин ь! Приемлю, ничем не сопротивляюсь, буду пить чашу Христову, разделю с Ним страшную и славную Его судьбу..." И с каким трепетом Владыка Алексий принимал и свое избрание и свое собственное согласие, изъявление своего согласия, - с трепетом и, может быть, со священным ужасом. Да, теперь начинается новое, когда от него не должно остаться ничего, кроме того, что Христово.

Всякий из нас, принимая крещение, погружаясь с головой в воды купели, как бы умирает ко всему, что недостойно величия человеческого призвания, что недостойно Бога, ставшего человеком. Каждый из нас призван, по слову апостола Павла, носить в плоти своей мертвость Господа Иисуса Христа (2 Кор 4: 10), и выходя из купели, возвращаясь в воздух, человек может вздохнуть - и оживает. Образно это значит - ожить вечной жизнью, облечься в жизнь вечную, стать единым со Христом и в Его крестном пути и в Его победе над грехом, над злом, над рознью между человеком и Богом, над смертью. Как может человек согласиться взять на себя такой крест, вступить на такой путь? Где найти силы? Апостол Павел, который был так велик, в котором была такая неизмеримая человеческая сила, стоял перед своим апостольским призванием и отдавал себе отчет, что он не может выполнить своего призвания, что у него никаких сил не может хватить; и он воззвал к Господу, прося о силе, и Спаситель ему ответил: "Довольно тебе Моей благодати, сила Моя в немощи совершается" (2 Кор 12: 9). Не в той немощи, которая выражается нерешительностью, ленью, трусостью, которая может вылиться в измену, - нет, другую немощь упоминает Господь: это та хрупкость, которая позволяет человеку быть прозрачным, та гибкость, которая позволяет Богу действовать через человека.

Вот о чем мы должны молить: чтобы была дана Владыке Алексею, избранному нашему Патриарху, та открытость, которая позволит Богу действовать в нем свободно, беспрепятственно, чтобы ничто человеческое не могло помешать Богу творить Свое дело в нем и через него. И апостол Павел, когда понял, о чем говорит Спаситель, воскликнул: Итак, я буду хвалиться - т.е. радоваться - только на свою немощь, так чтобы все было - сила Господня (2 Кор 12: 5,9). И опять скажу: будем молиться о том, чтобы так оно и было. Христос сказал: "Без Меня не можете творить ничего" (Ин 15: 5), - пусть это будет так.

Но апостол Павел, испытав, что может совершиться человеком силой Божией в нем, когда он всецело открыт Богу, когда он действительно делается как бы сосудом, содержащим Святого Духа, когда он телом и душой делается частью тела Христова, - апостол Павел в конце своей жизни сказал нечто такое потрясающее: "Всё могу в укрепляющем меня Иисусе Христе" (Флп 4: 13) - мне всё возможно силой Господа Иисуса Христа, которая меня поддерживает... Как мы должны молиться о том, кого мы поставили между молотом и наковальней! Как должны мы молиться о том, кого мы выбрали "печальником" земли Русской, кому мы поручили стоять перед Богом за весь русский народ, верующих и неверующих, за Церковь Христову в целом, за всякого человека, и молиться и за весь мир, чтобы весь мир стал местом пребывания Господа, чтобы тот град человеческий, который верующие и неверующие вместе созидают, вырос бы в ту меру, которую мы называем градом Божиим, т.е. чтобы человеческий град стал так глубок, так широк, так свят, чтобы первым его гражданином мог быть Господь наш Иисус Христос.

Мы возложили на Владыку Алексия крест, мы ему поручили не только быть нам примером, не только словом нас вдохновлять, но тяготы наши носить, взять на свои плечи всё страдание, все колебания, всю боль нашей земли. Как должны мы о нем молиться!.. И вот я прошу, я молю вас - не только сегодня, что я сказал об этом, но изо дня в день молиться о нем, даже если вы не будете видеть его подвига. И конечно, вы ничего не увидите из его подвига, как никто не видел, каков был подвиг Христов, до момента, когда Его пригвоздили ко кресту и когда Он сказал: "Прости им, Отче, они не знают, что творят". Мы не будем знать, какова в нем борьба, какой крест, какая тяжесть; мы должны молитвой всецерковной, любовью, заботой его оградить, его поддержать, с ним быть, и идти тем же самым путем, которым он сейчас направляется - может, на Голгофу, а может - во славу Божию".

Антоний, митрополит Сурожский (в миру Андрей Борисович Блум, Bloom) родился 19 июня 1914 года в Лозанне, в семье сотрудника российской дипломатической службы. Предки по линии отца - выходцы из Шотландии, обосновались в России в петровское время; по матери он в родстве с композитором А.Н. Скрябиным. После революции в России семья оказалась в эмиграции и после нескольких лет скитаний по Европе, в 1923 г. осела во Франции.

После средней школы окончил биологический и медицинский факультеты Сорбонны. В 1931 году был посвящен в стихарь для служения в храме Трехсвятительского подворья, единственного тогда храма Московского Патриархата в Париже, и с этих ранних лет неизменно хранил каноническую верность Русской Патриаршей Церкви. 10 сентября 1939 г., перед уходом на фронт хирургом французской армии тайно принес монашеские обеты; в мантию с именем Антоний (в честь преп. Антония Киево-Печерского) был пострижен 16 апреля 1943 г.

Во время немецкой оккупации - врач в антифашистском подполье. После войны продолжал медицинскую практику до 1948 года, когда митрополит Серафим (Лукьянов, тогда Экзарх Московского Патриарха) призвал его к священству, рукоположил (27 октября во иеродиакона, 14 ноября во иеромонаха) и направил на пастырское служение в Англию, духовным руководителем Православно-англиканского Содружества св. мч. Албания и преп. Сергия, в связи с чем иеромонах Антоний переселился в Лондон

За годы служения Владыки Антония в Великобритании единственный приход, объединявший малочисленную группу эмигрантов из России, превратился в многонациональную епархию, канонически организованную, со своим уставом и многообразной деятельностью.

В России слово Владыки звучало многие десятилетия благодаря религиозным передачам русской службы Би-би-си; его приезды в Россию становились значительным событием, магнитофонные записи и самиздатские сборники его проповедей (и бесед в узком кругу близких людей на частных квартирах), словно круги по воде, расходились далеко за пределы Москвы. Его проповедь, в первую очередь - проповедь Евангельской Любви и Свободы, имела громадное значение в советские годы.

Митрополит Антоний - почетный доктор богословия факультетов Кембриджа (1996), а также Московской Духовной Академии (1983 - за совокупность научно-богословских проповеднических трудов). 24 сентября 1999 года Киевская Духовная академия присудила митрополиту Антонию Сурожскому степень доктора богословия honoris causa.

Митрополит Антоний - участник богословских собеседований между делегациями Православных Церквей и представителями Англиканской Церкви (1958), член делегации Русской Православной Церкви на празднованиях тысячелетия православного монашества на Афоне (1963), член Комиссии Священного Синода Русской Православной Церкви по вопросам христианского единства, член Центрального Комитета Всемирного Совета Церквей (1968-1975) и Христианской медицинской комиссии ВСЦ; участник Ассамблей Всемирного Совета Церквей в Нью-Дели (1961) и Уппсале (1968), член Поместных соборов Русской Православной Церкви (1971, 1988, 1990). Имеет награды: Бронзовая медаль Общества поощрения добра (1945, Франция), орден св. кн. Владимира I ст. (1961), орден св. Андрея (Вселенский Патриархат, 1963), Browning award (США, 1974 - “за распространение христианского благовестия”), Ламбетский крест (Англиканская церковь, 1975), орден преп. Сергия II ст. (1979), св. кн. Владимира I ст. (1989), св. кн. Даниила Московского I ст. (1994), преп. Сергия I ст. (1997), свт. Иннокентия Московского II степени (1999).

Материал подготовлен интернет-редакцией www.rian.ru на основе информации открытых источников

(1974-04-26 ) (44 года)

Биография

Напишите отзыв о статье "Алексий (Кириархис)"

Примечания

Ссылки

Информационно-справочный портал «Анти-раскол»
- Иерархия Литургических Церквей
- Информационная служба Синода Православной Российской Церкви

Отрывок, характеризующий Алексий (Кириархис)

Выехав на просеку, по которой видно было далеко направо, Денисов остановился.
– Едет кто то, – сказал он.
Эсаул посмотрел по направлению, указываемому Денисовым.
– Едут двое – офицер и казак. Только не предположительно, чтобы был сам подполковник, – сказал эсаул, любивший употреблять неизвестные казакам слова.
Ехавшие, спустившись под гору, скрылись из вида и через несколько минут опять показались. Впереди усталым галопом, погоняя нагайкой, ехал офицер – растрепанный, насквозь промокший и с взбившимися выше колен панталонами. За ним, стоя на стременах, рысил казак. Офицер этот, очень молоденький мальчик, с широким румяным лицом и быстрыми, веселыми глазами, подскакал к Денисову и подал ему промокший конверт.
– От генерала, – сказал офицер, – извините, что не совсем сухо…
Денисов, нахмурившись, взял конверт и стал распечатывать.
– Вот говорили всё, что опасно, опасно, – сказал офицер, обращаясь к эсаулу, в то время как Денисов читал поданный ему конверт. – Впрочем, мы с Комаровым, – он указал на казака, – приготовились. У нас по два писто… А это что ж? – спросил он, увидав французского барабанщика, – пленный? Вы уже в сраженье были? Можно с ним поговорить?
– Ростов! Петя! – крикнул в это время Денисов, пробежав поданный ему конверт. – Да как же ты не сказал, кто ты? – И Денисов с улыбкой, обернувшись, протянул руку офицеру.
Офицер этот был Петя Ростов.
Во всю дорогу Петя приготавливался к тому, как он, как следует большому и офицеру, не намекая на прежнее знакомство, будет держать себя с Денисовым. Но как только Денисов улыбнулся ему, Петя тотчас же просиял, покраснел от радости и, забыв приготовленную официальность, начал рассказывать о том, как он проехал мимо французов, и как он рад, что ему дано такое поручение, и что он был уже в сражении под Вязьмой, и что там отличился один гусар.
– Ну, я г"ад тебя видеть, – перебил его Денисов, и лицо его приняло опять озабоченное выражение.
– Михаил Феоклитыч, – обратился он к эсаулу, – ведь это опять от немца. Он пг"и нем состоит. – И Денисов рассказал эсаулу, что содержание бумаги, привезенной сейчас, состояло в повторенном требовании от генерала немца присоединиться для нападения на транспорт. – Ежели мы его завтг"а не возьмем, они у нас из под носа выг"вут, – заключил он.
В то время как Денисов говорил с эсаулом, Петя, сконфуженный холодным тоном Денисова и предполагая, что причиной этого тона было положение его панталон, так, чтобы никто этого не заметил, под шинелью поправлял взбившиеся панталоны, стараясь иметь вид как можно воинственнее.
– Будет какое нибудь приказание от вашего высокоблагородия? – сказал он Денисову, приставляя руку к козырьку и опять возвращаясь к игре в адъютанта и генерала, к которой он приготовился, – или должен я оставаться при вашем высокоблагородии?
– Приказания?.. – задумчиво сказал Денисов. – Да ты можешь ли остаться до завтрашнего дня?
– Ах, пожалуйста… Можно мне при вас остаться? – вскрикнул Петя.
– Да как тебе именно велено от генег"ала – сейчас вег"нуться? – спросил Денисов. Петя покраснел.
– Да он ничего не велел. Я думаю, можно? – сказал он вопросительно.
– Ну, ладно, – сказал Денисов. И, обратившись к своим подчиненным, он сделал распоряжения о том, чтоб партия шла к назначенному у караулки в лесу месту отдыха и чтобы офицер на киргизской лошади (офицер этот исполнял должность адъютанта) ехал отыскивать Долохова, узнать, где он и придет ли он вечером. Сам же Денисов с эсаулом и Петей намеревался подъехать к опушке леса, выходившей к Шамшеву, с тем, чтобы взглянуть на то место расположения французов, на которое должно было быть направлено завтрашнее нападение.
– Ну, бог"ода, – обратился он к мужику проводнику, – веди к Шамшеву.
Денисов, Петя и эсаул, сопутствуемые несколькими казаками и гусаром, который вез пленного, поехали влево через овраг, к опушке леса.

Дождик прошел, только падал туман и капли воды с веток деревьев. Денисов, эсаул и Петя молча ехали за мужиком в колпаке, который, легко и беззвучно ступая своими вывернутыми в лаптях ногами по кореньям и мокрым листьям, вел их к опушке леса.
Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направился к редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, он остановился и таинственно поманил к себе рукою.
Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на котором остановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугром яровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка и барский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и по всему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста к деревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемся тумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся в гору лошадей в повозках и призывы друг другу.
– Пленного дайте сюда, – негромко сказал Денисоп, не спуская глаз с французов.
Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел к Денисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это были войска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганно смотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал, путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов. Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая ему свои соображения.

Дата рождения: 1 августа 1962 г. Страна: Нидерланды Биография:

Родился 1 августа 1962 г. в Ленинграде. Отец — Ганаба Владимир Александрович, протодиакон Троицкого собора г. Подольска Московской обл.

В 1971 г. переехал с родителями в Пензу, где в 1979 г. закончил среднюю школу. Прислуживал в алтаре и на клиросе Успенского кафедрального собора г. Пензы, находясь в штате архиерейских иподиаконов.

В 1980 г. поступил во 2-ой класс Ленинградской духовной семинарии и принят в штат иподиаконов , ректора .

В 1982 г. поступил в Ленинградскую духовную академию.

17 ноября 1985 г. инспектором Ленинградской духовной академии в академическом храме св. ап. Иоанна Богослова пострижен в монашество с именем Елисей в честь св. пророка Елисея.

22 ноября 1985 г. архиепископом Тихвинским Мелитоном, викарием Ленинградской епархии, рукоположен во диакона. 18 января 1986 г. архиепископом Тихвинским Мелитоном рукоположен во пресвитера.

В 1986 г. закончил Ленинградскую духовную академию и принят в аспирантуру при .

В 1988 г. в составе паломнической делегации посетил Святую Землю и по благословению председателя в течение трех месяцев служил в Горненском женском монастыре .

27 декабря 1988 г. постановлением Священного Синода назначен на должность заместителя начальника Русской духовной миссии в Иерусалиме и возведен в сан игумена с возложением креста с украшениями.

5 октября 1992 г. решением Священного Синода освобожден от должности заместителя начальника Русской духовной миссии в Иерусалиме и направлен в распоряжение председателя ОВЦС МП митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла.

10 октября 1992 г. назначен на должность сотрудника сектора зарубежных учреждений ОВЦС. 23 февраля 1993 г. вновь зачислен в братию Данилова монастыря г. Москвы. 20 января 1994 г. назначен на должность заведующего сектором зарубежных учреждений ОВЦС. 15 августа 1995 г. назначен на должность заведующего сектором межправославных связей ОВЦС.

К празднику Святой Пасхи 1997 г. митрополитом Смоленским Кириллом возведен в сан архимандрита.

21 августа 1997 г. назначен на должность секретаря ОВЦС по межправославным связям и зарубежным учреждениям.

С марта 1999 г. по июль 2000 г. по поручению исполнял обязанности настоятеля Александро-Невского кафедрального собора в г. Таллине в связи с гражданской регистрацией собора в качестве ставропигиального прихода.

Определением Священного Синода от 31 марта — 1 апреля 1999 г. назначен представителем Московского Патриархата в Эстонии с сохранением послушания в Отделе внешних церковных связей.

Постановлением Священного Синода от 7 октября 2000 г. назначен представителем Патриарха Московского и всея Руси при Патриархе Антиохийском и всего Востока.

Определением Священного Синода от 12 марта 2002 г. назначен начальником Русской духовной миссии в Иерусалиме и освобожден от должности представителя Патриарха Московского и всея Руси при Патриархе Великой Антиохии и всего Востока в г. Дамаск, Сирия.

Решением Священного Синода от 6 октября 2006 г. (журнал № 111) избран епископом Богородским, викарием , с поручением управления .

Во епископа 24 ноября 2006 г. в домовом храме во имя Всех святых, в земле Российской просиявших, Патриаршей резиденции в Даниловом монастыре в Москве. 26 ноября за Божественной литургией в кафедральном соборном Храме Христа Спасителя. Богослужения возглавил Святейший Патриарх Алексий II.

Он на этой земле отстаивал христианство. Беседа с архиепископом Керченским Анатолием (Кузнецовым) о митрополите Сурожском Антонии

Одним из первых среди тех, кто долгие годы был рядом с митрополитом Сурожским Антонием , следует назвать его первого викария - архиепископа Керченского Анатолия . Однако на протяжении десяти лет после кончины митрополита Антония, несмотря на сохраняющееся внимание к его наследию, воспоминания викария так и не были записаны. Редакция «Церковного вестника» восполняет этот пробел и публикует воспоминания архиепископа Анатолия. Это тем более ценно и значимо, если помнить о последней воле митрополита Антония, который просил своего викария и после своей смерти продолжить служение в Сурожской епархии . Об этом митрополит Антоний написал и в последнем письме-завещании Патриарху Алексию II.

Ваше Высокопреосвященство, многие читали биографию митрополита Антония, в том числе и прекрасные автобиографические заметки, но кажется, что еще многое можно добавить к его духовному портрету.

Давайте посмотрим, как владыка сам говорил о своей жизни, о созданной им епархии, ведь мы можем ошибаться в наших оценках. Владыку многие знали, о нем писали и пишут, и каждый его оценивает и подходит к нему со своей точки зрения. Проповеди владыки, его воспоминания и дела сами говорят за себя. Недавно я перечитал один из старых номеров «Соборного листка», в котором было опубликовано выступление владыки перед русской верующей общественностью, произнесенное в зале собора в январе 1998 года. Тогда община переживала «кризис роста» из-за большого наплыва русскоязычных прихожан, начавшегося в 1990-е годы. В этом выступлении очень последовательно владыкой изложены события, происходившие в его жизни, начиная с юных лет и до последнего времени. Ведь этого многие просто не знают.

- Что именно для Вас оказалось значимым в этом выступлении, если Вы решили начать с этого свой рассказ?

Очень поучителен рассказ владыки о том, как с детства его воспитывали в духе любви к России и обязанности ей служить. Во Франции, как он говорит, русских было много и для них приход, Церковь и Россия представляли одно и то же. Вот его собственные слова: «Мы покинули Россию против своей воли; нам пришлось покинуть Родину. И мы Родину унесли с собой в сердце. Мы оставались русскими до глубины души. Для нас Россия была всё». Эти слова очень важны, так как не раз возникали споры о прозападнических настроениях владыки, но это не так. Он просто был человеком вселенского масштаба, открытым, очень образованным и русским в душе.

Он мне как-то рассказал, как во время одной из своих поездок в Россию в хрущевское время ему пришлось свой паспорт там где-то сдать по какой-то причине. Когда он попросил свой паспорт назад, то ему сообщили, что его паспорт «утерян». Владыка на это сказал: «Очень хорошо. Для меня в этом проблемы нет. Я буду только рад, если останусь и буду служить в России». После этого паспорт «нашелся».

В том выступлении владыки в 1998 году интересен момент, когда он рассказывает о своем прибытии в Великобританию. Эта страна приняла очень мало русских эмигрантов по сравнению с Францией. Поэтому приход был небольшой и большей частью вымирающий. Пришлось переориентироваться в плане языка, поскольку было немало смешанных браков и язык в семьях не всегда был русским. Как удержать всю семью в Церкви? Пришлось переводить богослужебные тексты на английский язык. Скажу вам, задача воистину миссионерская!

Еще важно оценить тот факт, что мы имеем вот этот храм в центре Лондона благодаря стараниям владыки Антония и общины тех времен. Храм сначала был арендован нашей общиной у англикан, но англикане решили продать его какой-то фирме, которая собиралась из него сделать ресторан. Тогда владыка принял решение сделать все от него зависящее, но купить храм. Община его целиком поддержала. Начался сбор средств, и тут, как говорил сам владыка, случилось чудо: на чаяния русской общины отозвалась английская журналистка, которая привлекла внимание общественности к нуждам русского прихода. Владыка и сам воззвания в газеты писал. И вот Господь услышал: через людей - простых и знатных - стали поступать пожертвования. Владыка говорил, что, конечно, была опасность, что они не соберут нужных денег и загубят все начинание, но у него было чувство: это будет храм, нужный тысячам людей. Так это и случилось позднее, как мы видим сейчас.

Мне хотелось бы напомнить еще одно место, где владыка говорит об особой черте этого прихода, а именно его схожести с ранней Церковью, когда люди собирались в храме не по национальному признаку, а потому что они - Христовы. Вот что он говорил: «Христос - наше единство. И это составляет природу нашего прихода и нашей епархии. Мы не международное сборище, мы - Церковь, мы - Тело Христово, в котором каждому языку, каждому народу, каждой душе есть свое место и в котором каждый должен и может внести свой вклад». Его обращение продолжается дальше так: «И вот я к вам обращаюсь: внесите свой вклад. Я не говорю о денежном вкладе, хотя и тут есть смысл, но молитесь, приходите, поддерживайте друг друга, как братьев и сестер». Вот такие слова. Владыка знал не понаслышке, что значит жить в эмиграции, что значит держаться «единого спасительного корабля Церкви», что значит раскрываться в любви и служении другим людям.

- Владыка, чему Вы научились у митрополита Антония?

Трудно говорить о себе, но у владыки действительно многому можно было поучиться, ведь он был человеком искренним и цельным. Он обладал скромностью и смирением перед Богом и людьми. Он был большой молитвенник. То, как он вел себя в алтаре, как там молился, было непередаваемо: он обыкновенно тихо входил из боковой двери в алтарь, кланялся престолу, облачался и, стоя перед престолом, упираясь в свой посох обеими руками, углублялся в молитву. Вокруг него было полное молчание.

Владыка часто со слезами на глазах молился во время богослужений. Он был очень благоговейным человеком.

Многие вспоминают, что митрополит Антоний был очень непритязательным в быту, вел аскетический образ жизни. Каким был его аскетизм?

Да, у него была полная непритязательность в быту. Настоящая монашеская жизнь. Если почитать его автобиографические заметки, то там можно найти, как он себя в этом плане с детства воспитывал, да и детство-то у него было нелегкое - полуголодное существование в эмиграции. Потом, уже во взрослой жизни - война, служба на фронте. Владыка вел богослужения очень скромно, уделяя главное внимание молитве, центром которой был алтарь. И в этом центре - алтаре - владыка строго придерживался полного молчания и не допускал ненужных разговоров.

В общем главными чертами его характера были скромность и деликатность. Он был в высшей степени деликатным человеком. За все годы моего служения здесь я от него ни разу грубого слова или нарекания какого-то не слышал. Это было его подходом и к другим людям: он не осекал просто так, чтобы потом человек и мир душевный потерял. Нет. Сколько людей пишут о его внимательном, углубленном отношении к каждому человеку! Сам владыка много говорил о том, как важно уметь слушать и слышать другого человека.

Еще интересно вспомнить вот что: когда я только что приехал по его приглашению на служение в Лондон, то владыка прямо-таки настоял, чтобы мы с ним были только на «ты». И когда я, забывая, обращался к нему на «вы», он делал «определенное лицо», давая мне понять, что я сбился. По правде говоря, мне это далось не сразу. Кто я и кто митрополит Антоний? Мне было далеко до него, чтобы называть его на «ты». Но со временем я к этому привык, потому что он обращался со мной как собрат. Мы с ним были очень близки. Он со мной во многом был очень откровенен, часто спрашивал моего мнения и делился со мною своими мыслями.

По наблюдению одной из старых прихожанок собора владыка Антоний принадлежал к той же плеяде церковных людей прошлого, что и покойный Патриарх Алексий II. Его становление как личности прошло вне прессинга советской пропаганды. Как произошла Ваша первая встреча с владыкой?

Я помню, как владыка приезжал в Троице-Сергиеву лавру в те годы, когда я там уже преподавал в Московских духовных школах. Я был в сане архимандрита, читал лекции на кафедре Священного Писания. Во время своих посещений лавры владыка иногда служил и произносил проповеди в соборе, а также выступал с лекциями в МДА. Обычно его приглашали выступать в актовом зале перед всеми учащимися. После его выступлений у нас было время подойти к нему, непосредственно задать вопросы и пообщаться. Я в индивидуальном порядке с ним тогда не знакомился, но вместе со всеми участвовал в общих беседах. После богослужений владыка обычно произносил проповедь. Его проповедей очень ждали. Люди всегда тянулись к нему, их притягивала его искренность, его дореволюционное воспитание, его несоветский статус. В хрущевское время, несмотря на гонения на Церковь, он продолжал посещать Лавру и академию. Однако в Лавре и академии он в те годы молчал. Для верующих это было ясно: таков был запрет властей. На людей, ожидавших его слова, это произвело очень горькое и тягостное впечатление, ведь его проповедей так ждали, а на его устах лежал «замок»!

- Когда вы познакомились ближе?

Это произошло значительно позже, когда Синод избрал меня епископом Виленским и Литовским. Владыка Антоний специально приехал в Москву, чтобы принять участие в моей хиротонии. А потом, неожиданно для себя, мне пришлось оказаться с официальным визитом в Великобритании и мы снова встретились с владыкой. Это было в Лондоне. Он долго разговаривал со мной, водил по храму, показывал иконы. Помню, как он подвел меня к иконе святителя Власия и сказал: «Это - икона ангела твоего отца». Основная тема нашего разговора была о том, что ему нужен преемник и что своим преемником он хотел бы видеть меня. Это было настолько неожиданно и, честно сказать, нереально, что я даже растерялся: кто бы меня выпустил из Советского Союза в те годы? Однако владыка меня заверил в том, что сам все уладит, лишь бы я только дал ему свое согласие. Согласие я дал, но мало верил, что все это будет осуществимо. Все же благодаря авторитету владыки дело стало быстро набирать ход: он на Синоде поставил вопрос о моем назначении в Сурожскую епархию на должность викарного епископа и смог добиться положительного его решения.

Далее за довольно короткий срок я получил британскую визу. Паспорт с визой мне лично вручил британский посол, пригласив в свою резиденцию в Москве. К тому времени владыка уже был очень известен на Западе как миссионер и проповедник, выступал на радио и телевидении, его труды печатались на разных языках, поэтому его просьбу не обошли вниманием. Как оказалось, даже не согласие Синода и не виза были главной проблемой. Главной проблемой было убедить членов Сурожской епархии принять меня, человека из Советской России. Это был 1990 год, у западных людей всё еще не было доверия к людям из СССР, боялись «советских архиереев», поэтому владыке даже пришлось писать специальное письмо - обращение к своей пастве с просьбой, чтобы они меня приняли. Вот сокращенный текст этого письма:

«Еще за несколько лет до того, как, согласно Уставу Русской Православной Церкви, пришло для меня время подавать прошение об уходе на покой, я стал задумываться над будущим Сурожской епархии.

Для того чтобы обеспечить ее духовную, церковную, нравственную и политическую независимость, нужно было найти епископа, который разделял бы с нами то прозрение в будущее, которое является нашим чаянием и устремлением... гармонично соединяя и старую русскую эмиграцию, и прибывающих все увеличивающимся потоком русских из Советского Союза, являющихся источником и оплотом русского православия и русской духовности, и, наконец, детей, родившихся на Западе, но воспитанных в вере их родителей. Такого человека оказалось невозможно найти в нашей среде, а также в Европе и в Америке. Я решил поэтому ознакомиться с епископатом Русской Церкви на родине, стремясь выбрать человека с широким кругозором, мужественного и уже обладающего опытом архиерейского служения, однако достаточно молодого, чтобы приспособиться к ему дотоле неведомой обстановке, который мог бы стать добрым пастырем для всех и имел бы нужную решительность для того, чтобы защитить нашу нравственную и политическую свободу.

Я обрел его в лице епископа Уфимского и Стерлитамакского Анатолия. Я его знаю хорошо и доверяю ему безусловно, участвовал в его хиротонии и слышал о нем только положительные отзывы - и от других епископов, и от духовенства, и от мирян, и от тех, кто в нашей епархии его встречал. Я сначала обратился к нему самому, желая узнать, согласился ли бы он стать моим викарием, пока я еще управляю епархией, а затем стать и наследником моим на Сурожской кафедре. Уверившись в согласии епископа Анатолия, я обратился сначала в частном порядке, а затем и официально к членам Священного Синода, выразив свою готовность и впредь, до времени, окормлять нашу епархию при условии, что мне будет дан викарий, и не иной кто, как епископ Анатолий. После продолжительного обсуждения Священный Синод под председательством Святейшего Патриарха Алексия II подтвердил данное членами Синода согласие и я получил телеграмму, возвещающую мне назначение владыки Анатолия викарием Сурожской епархии с правом наследия занимаемой мной кафедры. Разделите радость мою!»

Слава Богу, все прошло хорошо, меня как викарного епископа встретили и приняли доброжелательно, но такое спокойствие длилось недолго. Через три года после моего приезда у отца Василия Осборна из Оксфорда, очень близкого к владыке Антонию человека, скончалась супруга и отдельные, приближенные к владыке люди в силу своего недоверия к верующим и духовенству из СССР стали проталкивать отца Василия на позицию викарного архиерея взамен меня и добиваться моего возвращения на родину. На стареющего уже митрополита Антония началось давление, ведь для людей этой группы епископ Василий был ближе, он был для них своим. Не буду сейчас вдаваться в подробности, но в результате эти люди добились того, чтобы была сделана попытка меня отозвать. Тогда я лично пришел к владыке Антонию и честно сказал: «Владыка, я сюда не просился. Отпусти меня с миром на родину, если здесь во мне не нуждаются». Реакция владыки была мгновенной: «Нет, ты останешься здесь. Василий будет отвечать за английскую часть, так как надо еще и со властями уметь общаться, а ты окормляй русских». Таков был его ответ.

- Трудно Вам было в это время. Как Вы тогда оценивали сложившуюся ситуацию?

Я монах. Куда назначили, куда благословили, туда и отправлюсь служить. Тут нет места обидам. Я прекрасно понимал и знал, что, скорее всего, на владыку оказывается давление определенными лицами. Он уже старел и не мог противостоять этому давлению. В Сурожской епархии была целая группа священников и мирян, которые тяготели к Константинополю - вернее, к так называемой парижской юрисдикции - архиепископии русских церквей Константинопольского Патриархата. Старые эмигранты первой волны, преданные России, уже ушли, а эти новые поколения вроде и жили в традиции, но уже как бы утеряли дух русского Православия. Трудно было владыке Антонию, столько лет строившему эту епархию вдали от Матери-Церкви, противостоять такому давлению.

Дальше так и шло: русскоязычной паствы прибывало все больше и больше, а англоязычная паства к этому с трудом привыкала. Вспыхивали противоречия, непонимания, но они гасились мудростью и авторитетом митрополита Антония. Был и серьезный инцидент. Владыка Антоний сам пригласил для служения сюда отца Илариона (впоследствии митрополита Волоколамского, главу ОВЦС). Владыка надеялся, что отец Иларион прибудет сюда в сане игумена, но приезд отца Илариона уже в сане епископа вызвал неожиданную обеспокоенность среди отдельных лиц епархии, не хотевших присутствия здесь еще одного архиерея из Москвы.

Приехав сюда, владыка Иларион добросовестно выполнял возложенные на него послушания - посещал приходы, служил. Люди на приходах тепло его принимали. Но для некоторых лиц он оказался неугоден в епископском сане. В этот период, после приезда владыки Илариона, в епархии оказалось три викария, и поэтому меня указом Патриарха уволили за штат и я был переведен настоятелем церкви в Манчестере, хотя владыка Антоний меня от себя не отпускал, и я продолжал ему помогать. Но вся эта история закончилась тем, что Синод по просьбе владыки Антония отозвал владыку Илариона на другое послушание, более ответственное и высокое.

Когда все страсти улеглись, меня снова вернули в должность викарного и благословили продолжать окормление и начатое мною строительство новой церкви в Манчестере. Но это отдельная история.

Все эти события происходили уже незадолго до кончины митрополита Антония. Какими были последние дни его жизни?

Было такое ощущение, что владыка чувствовал приближение своей смерти. Мне особенно запомнились три последние воскресные Литургии, на которых присутствовал владыка. Служить он уже не мог, а только сидел около престола, поручив мне возглавлять Литургию, в которой также участвовал отец Иоанн Ли (владыка Василий обычно служил в Оксфорде). Когда служба подходила к Евхаристическому канону, во время пения «Верую» владыка вставал, целовал престол и, обращаясь ко мне со словами «Христос посреди нас», крепко меня обнимал и со слезами на глазах добавлял: «Владыка, прости меня!» Его слезы оставались на моих щеках. Я понимал, что это было последнее, перед смертью, выражение его отношения ко мне. Умение так каяться - признак глубинной порядочности и духовной высоты человека. Так могут поступать только великие люди-праведники. У меня к владыке осталось самое глубокое чувство.

Служба продолжалась, начинался Евхаристический канон, который владыка совершал сам. Он выходил с дикирием и трикирием, благословлял свою паству, совершал евхаристию и после благословения и преложения Святых Даров вновь садился в кресло у престола. Завершал Литургию уже я.

Вскоре после этих трех последних служб, на которых я общался с ним, владыка вновь попал в больницу. Отец Иоанн попросил меня приобщить владыку. Когда я хотел взять в соборе Святые Дары, то меня предупредили, что у владыки много посетителей и что в тот момент причастить его было невозможно. Владыку в живых я уже больше не застал. Вечная ему память!

- Как складывалось Ваше дальнейшее служение?

Перед смертью владыка Антоний в своем последнем письме просил Святейшего Патриарха Алексия II оставить меня здесь для окормления русскоязычной паствы. Так, вместе с владыкой Василием, который наследовал кафедру митрополита Антония, паства окормлялась двумя архиереями. Тут я пока и остаюсь викарным епископом уже при архиепископе Сурожском Елисее.

Владыка, возвращаясь к митрополиту Антонию, нельзя не упомянуть о его даре слова, его проповедническом таланте. Как они повлияли на Вас, на Ваше общение с паствой? Ваши проповеди прихожане собора тоже любят за проникновенность и за то, что в них Вы умеете раскрыть духовную суть событий.

Насчет моих проповедей могу только сказать, что говорю, как нас учили в семинарии и как советовали бывшие еще в то время в живых наши мудрые дореволюционные преподаватели, которые служили с самим Патриархом Тихоном . Кто не знает, тот может почитать гомилетику. Нужно нормально говорить, чтобы люди слышали.

О проповедническом таланте владыки уже сказано очень много. Как он говорил? Свободно, без голосовых изменений, но твердо и красиво, с убеждением, потому что он по собственному опыту знал, чему он нас учил. Владыка не говорил пустых фраз, не говорил о вещах, не пережитых опытно. Он ставил себя перед Богом и только с осознанием этого и говорил.

В одном из своих выступлений в Московской духовной академии, это было в 1973 году, владыка делал доклад о пастырстве. Интересно обратиться к словам этого доклада: «О чем говорить (во время проповеди. - Ред.)? Очень просто: проповедь не надо говорить никому, кроме как самому себе. Стань перед судом евангельского отрывка, поставь себе вопрос о том, как ты стоишь перед ним. Если слово, которое ты говоришь в проповеди, тебя ударяет в душу, оно ударит в чужую душу. Но если проповедник будет говорить вот этим людям то, что, ему думается, им полезно знать, то большей частью это будет бесполезно, потому что ума это, может быть, коснется, если проповедник окажется способным умно об этом сказать; но жизнь это ничью не перевернет» (митрополит Антоний Сурожский. Проповеди и беседы. Париж, 1976. С. 119).

Владыка не боялся задавать Богу вопросы, вопрошать. Ему было чуждо раболепское отношение к Богу. Христа он воспринимал лично, строил с Ним личные отношения и считал, что притворное смирение, пресмыкательство является фальшью, неестественным отношением человека к Богу. Вот эта его искренность - необычная, ненаигранная - подкупала и притягивала сердца людей к нему.

Служа Литургию или всенощную, он очень четко выговаривал свои слова. У него никогда не было торопливости в произнесении ектении, он никогда не читал молитвы скороговоркой. Его стиль - это ясное произношение каждого слова с целью донести смысл молитвы до верующих.

Можно сказать, что владыка здесь нес труды воистину апостольские. Он, русский в душе, но выросший среди западных европейцев, хорошо знал и понимал их психологию, их уклад жизни, устроение Западных Церквей. Своим пытливым умом он пытался понять и нащупать их духовность, воззвать к ней. Ведь ни для кого не является секретом, что в течение нескольких последних десятилетий Западная Европа постепенно превращается в пространство как бы постхристианское, изуверившееся. Неудивительно, что в адрес владыки часто звучали слова благодарности и уважения от высшего руководства Западных Церквей. Он на этой земле отстаивал христианство, свидетельствовал о Христе. Он был святителем.

Владыка был человеком прямым и цельным, а в жизни мы не всегда встречаем цельных людей. Часто встречается раздвоенность в человеке, и эта раздвоенность гибельно сказывается и на других. И вот когда мы встречаем человека цельного, который верит и живет по своей вере, здесь особый феномен, и поэтому это всегда притягивает и симпатии, и чувства других людей, и они открывают свою душу навстречу. Почему так любили владыку и здесь, и в России? Почему его облик всегда был обаятельным, глубоким и почитаемым? Да потому что он сам и в своих обращениях, в своей личной, очень скромной, жизни, в своем отношении к каждому человеку, проблемам Церкви и духовной жизни исходил из евангельской основы. Евангелие - основа жизни. И, только исходя из истины Христовой, можно смотреть на мир и доверять той правде, которую вещает Христос, и чувствовать, что люди это тоже понимают.

Вот что еще нужно подчеркнуть: владыка прекрасно владел многими европейскими языками. Человек он был глубоко образованный не только в естественных науках как врач, но и в литературе, истории и т.д. Все это досталось ему не только трудом, но и поддержкой и воспитанием семьи. Тут многие из нас могли бы поучиться и взять пример. Вырасти за границей, окончить медицинский факультет главного университета Франции - Сорбонны, стать хирургом, но при всем этом говорить на русском языке лучше некоторых из нас, это, несомненно, свидетельствует о неординарной, цельной, привыкшей работать над собой личности. Когда читаешь или слушаешь его проповеди, то поражаешься богатству его языка. Вот к чему нужно стремиться тем, кто воспитывает детей за границей: учитесь, знайте окружающую обстановку, но при этом не забывайте родной язык и культуру. Как говорил владыка, «мы сюда были Господом брошены как семя, чтобы расти и свидетельствовать о православной вере», не покорять и силой убеждать, а свидетельствовать, быть носителями той духовной культуры, к которой мы принадлежим. Говорят: учитесь у добрых людей. Вот, глядя на жизненный путь такого великого человека, каким был владыка Антоний, давайте и мы постараемся также искренне, без рисовки, ставить себя перед Богом и жить в молитве, но так же и в открытой любви к другим людям, в которых владыка всегда учил искать образ Божий, как бы запачкан или изуродован он ни был.

Вечная память приснопамятному митрополиту Антонию!