Отношение к старообрядчеству. Религиозная политика Екатерины II в отношении различных форм «суеверий Религиозная политика Екатерины II в отношении различных форм «суеверий»

Путешествия Екатерины II отражают проблему конфессиональной терпимости как фактора формирования имперской политики, как элемента скрепления империи. В ходе поездок по стране взор императрицы был обращен на те вероисповедания, которые в царствование Елизаветы Петровны испытали гонения, притеснения и преследования. Среди них обращает на себя внимание старообрядческое население империи.

Во взглядах Екатерины относительно религиозных конфессий, безусловно, отразилась идеология Просвещения: политику веротерпимости, религиозной толерантности разделяли и другие европейские просвещенные монархи: Фридрих II – король в Пруссии и Иосиф II – в империи Габсбургов1. Екатерина выразила свое отношение к этой проблеме в «Наказе» – инструкции депутатам Уложенной комиссии, где подчеркнула необходимость «благоразумной» религиозной толерантности в интересах общественной безопасности многонациональной империи. В статье 494 «Наказа» отмечается: «В толь великом государстве, распространяющем свое владение над толь многими разными народами, весьма бы вредный для спокойства и безопасности своих граждан был порок – запрещение или недозволение их различных вер. И нет подлинно иного средства, кроме разумного иных законов дозволения, православною нашею верою и политикою не отвергаемого, которым бы можно всех заблудших овец паки привести к истинному верных стаду. Гонение человеческие умы раздражает, а дозволение верить по своему закону умягчает и самые жестоковыйные сердца» 2. Толерантность была знамением времени. Эта политика во многом была обусловлена утилитарными целями государства, прагматическими соображениями правителей. В этом смысле Екатерина не была исключением. Она понимала, что сторонники раскола составляют значительную часть населения, а, следовательно, необходимо сотрудничать и с этой частью населения империи. Раскольники, в том числе и живущие за рубежом, могли, например, с успехом участвовать в колонизации российской империи.

Эта мысль не ей первой пришла в голову.Как известно, указом Петра III от 29 января 1762 г. старообрядцам, бежавшим за границу, разрешалось возвращаться в Россию «без всякой боязни и страха» – «живут же в ней магометане и идолопоклонники» 3. Указ предписывал, чтобы «им в содержании закона по обыкновению и по старопечатным книгам ни от кого возбранения не было». 1 февраля 1762 г. последовал указ о прекращении всех следственных и судебных дел о старообрядцах, «и содержащихся под караулом тотчас в домы отпустить и вновь никого не забирать» 4. Все вышеозначенные указы были скреплены манифестом 28 февраля 1762 г., в котором бежавшим за рубеж «великороссийским и малороссийским разного звания людям, также раскольникам, купцам, помещичьим крестьянам, дворовым людям и воинским дезертирам» разрешалось возвращаться до 1 января 1763 г. без всяких опасений 5.

Екатерина продолжила политику Петра III по отношению к раскольникам. Она подтвердила эти указы и даже предоставила старообрядцам ряд новых уступок. Местным властям было предписано, чтобы вышедшим из-за рубежа староверам они оказывали покровительство, защищали их и не «чинили принуждения в ношении их платья и бритья бороды». В 1762 г. старообрядцам, вышедшим из Польши, она разрешила поселиться в

Саратовском Заволжье по р. Иргиз, где им было отведено 70 тыс.десятин земли. В 1763 г. была упразднена Раскольническая контора, учрежденная в 1725 г. для сбора двойной подушной подати с раскольников и налога с бород. В 1764 г. от двойной подушной подати освобождались те раскольники, которые не отказывались от принятия «таинств церковных от православных священников»6. Указом от 16 октября 1764 г. разрешалось выходцев из Польши, раскольников, принимать и записывать в купечество «по выбору достойных и зажиточных людей»7. В декабре этого же года вышел указ о позволении раскольникам выходить и селиться в России на местах, означенных в прилагаемом реестре 8.

Политика Екатерины в отношении раскольников имела «свои плоды»: как будет показано ниже на примере Нижегородской губернии, число их начнет увеличиваться. Это не могло не обеспокоить правительство. Заявленная Екатериной религиозная терпимость вовсе не означала полного попустительства старообрядческому населению. Православие продолжало являться фундаментом российской государственности. Власть начинает собирать сведения относительно их деятельности и активности. Одним из источников информации о них является переписка с губернаторами. Как видно из рапорта казанского губернатора А.Н. Квашнина-Самарина Екатерине II, он получил именной указ от 30 июля 1765 г. В нем императрица повелела подробно разведать «о раскольнических богомерзких и добронравию противных мерзостях …и нет ли от них соблазнов». Если же найдется что-нибудь «подобное сему», то, «не входя ни в какие следствия», губернатор должен был сделать представление Ее Императорскому Величеству 9. Для выполнения указа Квашнин послал разведать в среду старообрядцев «надежных» людей. Последние под видом желающих вступить в их «закон» должны были вызвать на разговор предводителей раскольников, что им и удалось. Посланные Квашниным люди убедились, что старообрядцы не знают точно, в чем их «закон» заключается: те ничего иного не сказали, как только ставили «вверх в кресте сложения трех перстов». Помимо этого они порочили церковные обряды, хождение в церкви с дарами против солнца, которое следовало производить, по их мнению, «по солнцу». При этом раскольники аппелировали к книгам патриарха Иосифа и опровергали книги, исправленные патриархом Никоном10.

Никаких речей или дел, носящих антигосударственный характер, в этой ситуации Квашнин не увидел. Поэтому он докладывает государыне, что «противных дел между ими не слышно». Впрочем, губернатор обещал «употребить все свои силы к изысканию подобных дел, пока не найдет в них самой справедливости»11.

Важное значение в формировании политики по отношению к раскольникам сыграло предпринятое Екатериной путешествие по Волге в 1767 г. Поездка российской государыни по Волге высветила незащищенность положения раскольников, которое она все же желала отрегулировать и в определенной мере улучшить, понимая, что и эта большая часть населения могла участвовать в созидательных усилиях империи. В этом 1767 году становятся известными факты грубого, невежественного отношения православного духовенства к раскольникам.

В июне 1767 г. московская духовная консистория доносила правительствующему Синоду о причиняемых священниками обид раскольникам Тверской, Ямской слободы. Так 12 мая 1767 г., в консисторию карабинером Филатом Козминым с «товарищи» был приведен дьячок церкви великомученицы Екатерины села Покровского Козьма Васильев. Козмин дал показания о том, что К. Васильев со священником той же церкви Иоанном Васильевым пришел со «святой водой» в дом записного

раскольника Еремея Тарасова. Хождение со святой водой в храмовые праздники было довольно типичным для приходского духовенства, которое пыталось тем самым увеличить доходы прихода. Тарасов, сам не посещая церковь, все же дал им 10 копеек, поскольку двор «состоит в том приходе». Этих денег показалось мало служителям культа и, не удовлетворясь ими, они с «великим азартом» стали требовать еще. Причем представители церковного причта вели себя крайне неподобающе: не получив денег более, чем 10 копеек, они избили живших в том доме крестьянских «женок» Февронью Иванову и Федосью Иванову 12.

«Боевые знаки», полученные женщинами, оказались красноречивыми: у Февронии левая нога в колене «весма спухла», у Федосьи же был подбит левый глаз. Последняя впоследствии от побоев слегла. На крик женщин и прибежал вышеозначенный карабинер, который и стал разнимать дерущихся священнослужителей. Дьячок был представлен в часть, а священник Васильев был отпущен. В поданном Еремеем Тарасовым в консисторию прошении отмечалось, что священник бил жену его Федосью Иванову «животворящим крестом господним» за то, что не дал более 10 копеек. Глава семьи просил, чтобы с ними поступили « зато по законам». Священник и дьяк были взяты в консисторию 13.

Данный факт был не единственным. Вымогательство денег со стороны ряда священников Тверской ямской слободы было явлением систематическим. Причем священники не делали различий: приходили бесчинствовать не только в крестьянские дома, но и в более состоятельные – купеческие. Так, 23 мая 1767 г. в консисторию было подано доношение, подписанное московскими купцами первой гильдии Григорием Заплатиным, купцом второй гильдии Ильей Васильевым и др. на священников Василия Федорова, Василия Иванова и диакона Кирилу Иванова церкви Василия Неокесарийского Тверской ямской слободы. В нем говорилось о приходе в декабре 1766 г. после вечерни «гораздо поздо» священника Федорова ко двору Заплатина, «сказывая, якобы со крестом, и ломясь на дворе силою». Купец также сообщал и другой факт, «о битии и брани» его приказчика московского купца Ильи Васильева во время его отлучки (Заплатина) в Санкт-Петербург14.

Помимо купцов, доношение было подписано и крестьянами. Там же они живописали об озорстве и хулиганствах священников:

Об избиении и брани священником Федоровым крестьянина Андрея Евдокимова. О прошении у него денег.

О брани им священником и дьяконом Кириллом Ивановым крестьянина Егора Михайлова и его домашних.

О метании тем же дьяконом в окошко дома Михайлова грязью. О просьбе «пить вина и пива». Об унесении ими,«священником и дьяконом, по подчивании стакана, которой у них отнят».

О разбитии ими окон у крестьянина Павла Анофриева (пришел ко двору Анофриева со святой водой) и разломе дверей бревном. Об избиении и брани Анофриева священником.

О приходе ими, священником Федоровым и дьяконом Ивановым, 1767 года в пяток святой пасхи в дом отставного солдата Познякова и разбитии окон, и брани Познякова и его домашних.

Об унесении образа Казанской пресвятой богородицы 15.

Как видно, «озорничества» священнослужителей были весьма разнообразными и никак не соответствовали статусу духовенства, призванного быть пастырями и наставлять на путь истинный.

Раскольники просили рассмотреть это дело и запретить священнику и дьякону «в силу указов… таковых

чинить озорничеств». Причем они просили, чтобы тем не делали скидку на то, что они священнослужители («…и что и священника и дьяконa не ведать, ежели же они священник») 16.

Данная ситуация разворачивалась тогда, когда Екатерина, путешествуя по Волге в 1767 г., имела возможность ознакомиться с положением раскольников на местах. Таково было положение в центральных районах. Не лучше оно было и в глубинке. Это дело будет рассматриваться в Синоде, когда императрица вернется из своего путешествия. Его решение будет и следствием того опыта, который приобретет государыня в своем путешествии. Чуть позже мы вернемся к этому делу.

Именно в ходе путешествия по Волге определяется позиция Екатерины II в отношении раскольников и представителей других конфессий, в которой проявляются элементы веротерпимости. Большое влияние на Екатерину оказало ее пребывание в Нижнем Новгороде и знакомство с состоянием дел Нижегородской епархии.

Среди российских губерний Нижегородская губерния была известна сосредоточением здесь значительной части старообрядческого населения. Как пишет исследователь раскола Е.Лебедев, Нижегородская губерния уже по уже по своему географическому положению, при реках Оке и Волге, покрытая густыми и темными, почти непроходимыми лесами, представляла удобное место для распространения раскола. Поэтому в «пределах нижегородских» раскол распространился едва ли не ранее, чем где-либо 17. Очевидно, что сторонники раскола с приходом к власти Екатерины II почувствовали и быстро узнали о политике либерализации, проводимой ею, в отношении староверов. Информация, идущая от правительства, обусловила ответную реакцию со стороны старообрядческого сообщества. Раскольники устремились в большие города и вообще в те места, которые были выгодны в торговом и промышленном отношении. Таким местом была Нижегородская губерния и особенно Нижний Новгород, как транзитный пункт сношений с Москвой, Санкт-Петербургом, Сибирью и низовыми городами. Устремившиеся сюда раскольники заняли лучшие торговые пути по берегам Оки и Волги. Они удерживали в своих руках местную торговлю и издельную (кустарную) промышленность: судостроение, делание посуды и проч. В их руках сосредоточилась торговля изделий из льна, валенками, гвоздями, дегтем смолой, лесом, рогожами. Важнейшими пунктами нижегородской торговли, где заселились торговцы из раскольников, были Городец Балахнинского уезда, Избылец, Павлово, Лысково 18.

Доношение нижегородского епископа Феофана, представленное в Синод, свидетельствует о динамике перехода населения в раскол. Так в 1765 г. во вверенной ему епархии находилось 10697 душ только записавшихся в двойной раскольнический оклад, из которых 470 человек к 1767 г. обратилось вновь в православие 19. Оставшаяся цифра не учитывает тайных приверженцев староверов. В начале царствования Екатерины начинается массовая запись в раскол (в двойной раскольнический оклад). По сообщению священнослужителей села Скоробогатова Нижегородского уезда, «выборной раскольщик» деревни Семина Артемий Быков дал им тетрадь с названием «тетрадь записная вновь положенного двойного оклада на 1764 год кто будет записан добровольным похотением из церковников в раскол». Записанных было 212 человек20. О записи в двойной раскольнический оклад в 1764 г. сообщают и священники Балахонского уезда21. Именно в этом уезде было много раскольников.

Среди тех, кто начинает записываться в раскол, были ранее принужденные к исповеданию православия. Так, например, в доношении иерея села Копосова Подгорного стана Свято-Троицкой Сергиевой Лавры Алексея Федорова сообщалось: в 1748 г. крестьянин этого

села Степан Красильников по своему желанию обратился от раскола, после чего ежегодно исповедовался и приобщался святых тайн и «ни малейшего не имел потаенного к расколу вида». В 1764 же году он записался в раскол и склонил к тому 14 человек того же прихода «мужеска и женска пола» 22. Очевидно, что эти события связаны с изменениями в законодательстве, проведенными Екатериной II. Элемент доверия этой части населения к государыне присутствует. Так, крестьянин села Василькова Балахонского уезда Федосей Федоров, отказавшись поклоняться образу Димитрия митрополита Ростовского, обосновывал это тем, что « ея императорское величество к тому их не неволит»23. Не случайно, что староверы видят в Екатерине свою заступницу, благодетельницу.

Во время пребывания императрицы в Нижегородской губернии она встречается и с раскольниками. 17 мая 1767 г. в Балахне при встрече монаршьей особы купцом Осокиным (раскольником) были поднесены хлеб и соль, различные фрукты и две чернильницы с медным прибором. Камер-фурьерским журналом зафиксировано, что жена Осокина еще два раза – 21 и 22 мая – подойдет к руке императрицы. 22 мая государыня жалует к руке старообрядцев наряду с дворянством, купечеством, духовенством. Они, как и другие сословия, подносят ей хлеб и соль с серебряной «солоницей»24. Во всех остальных путешествиях Екатерины II (в Белоруссию и Крым) раскольники также участвуют в церемониале встреч Екатерины II и подносят ей хлеб-соль.

Именно к императрице они обращаются со своими проблемами. Дело в том, что раскольники дворцового села Городца встретились с Иваном Перфильевичем Елагиным 25, состоявшим в императорской свите, и пожаловались ему, что священники с ними обходятся как с басурманами. Если у кого родится младенец и пошлют за священником, то он, «гнушаясь их, не хочет ни молитвы давать, ни крестить младенца», т.е. отказывает им в отправлении обрядов. Эта была та часть раскольнического населения, которая не отказывалась от «таинств церковных и от православных священников». Елагин дал указание нижегородскому епископу, чтобы тот послал приказ священникам о молитвах и крещении младенцев в семьях раскольников. Об этом становится известным императрице. Она, рассматривая данную ситуацию, делает вывод, что подобные отношения не способствуют гражданскому миру и спокойствию, в то время как кротость пастыря может прекратить существующие религиозные трения. Екатерина с осуждением отмечает дух гонения, который присутствует среди нижегородского духовенства в отношении иноверцев и раскольников26. Об этом она пишет в письме к новгородскому митрополиту Дмитрию Сеченову.

Новгородский митрополит традиционно рассматривался как второе лицо в церковной иерархии. С другой стороны, Сеченов являлся ее приверженцем в политике по отношению к церкви и был одним из тех, кто поддержал Екатерину в проведении секуляризационной реформы27. Новгородский митрополит пользовался особенным благоволением Екатерины28. В письме к Сеченову Екатерина отмечает, что число правоверных в этой епархии меньше числа иноверцев, поэтому здесь необходимо иметь духовенство «просвещенное, нрава кроткого и доброго жития, кои тихостью, проповедью и беспорочностью добронравного учения подкрепляли во всяком случае Евангельское слово»29. Здесь уже веротерпимость сосуществует с желанием утверждения истинно православной веры.

Состояние дел в епархии во многом зависит от личности, ее возглавляющей. Совершенно очевидно, что нижегородский епископ Феофан Чарнуцкий не показался Екатерине достойным занимать этот пост: неудовольствие

в отношении него было выражено в том же письме к Сеченову. Екатерина назвала его человеком слабым, который подбирает себе людей таких же слабых или таких, которые мало его слушают, «а по большей части все простяки»30. Вероятно, этому выводу немало способствовало знакомство императрицы с духовенством Нижегородского края. Так, известно, что Екатерина была на освящении церкви в Федоровском монастыре (неподалеку от Городца). Игумен монастыря был так стар, что еле мог вести службу. Монахи с бранью его наставляли, как нужно служить, что, как отмечает императрица, и «действительно он худо знал» 31. В конце письма ею выражается пожелание, чтобы при случае освободившейся вакансии на место главы нижегородской епархии32 «осторожно поступить в выборе кандидатуры, поскольку один человек своей небрежностью может испортить то, что насилу и в 20 лет исправить возможно».33

К Екатерине приходит понимание, что раскол – это реальность, которая уже 100 лет как существует, а потому необходимо его признать. От духовенства же требуется большая гибкость, понимание требований времени. Духовенство тоже должно быть просвещенным. По сути, государыня поднимает вопрос о культуре духовного сословия.

Для Екатерины было важно, чтобы терпимость исходила не только от нее лично, но чтобы она культивировалась и в среде православного духовенства. Уже в начале своего царствования, во время пребывания государыни в Остзейском крае в Риге в 1764 г. (в протестанском пространстве) в ее свите появляется православный епископ Пскова и Риги Иннокентий (Нечаев), который общался с протестанским духовенством Риги: он был хорошо ими принят. В подарок Иннокентий передает им издание проповедей Платона Левшина 1764 г.34 Главный протестанский священник Эссен пригласил русского епископа посетить собор (Dom) и городскую библиотеку. Протестантское духовенство подарило ему 7 томов «Bibliotheca Graeca» И.А. Фабрициуса (1668-1736) и «Символические книги» в издании Rechenberg 35. Подобное общение задавало модель поведения представителям духовенства различных конфессий.

Линия императрицы на либерализацию поддерживалась, очевидно, далеко не всеми представителями православного духовенства. Однако в центре у нее были единомышленники в Синоде. Здесь следует назвать обер-прокурора синода И.И. Мелиссино, который понимал потребности времени и поддерживал императрицу в этом вопросе. Характерно, что в 1766 г. по благословению священного Синода было издано «Увещание старообрядцам», составленное иеромонахом Платоном Левшиным, – будущим московским митрополитом. Эта книга проводила линию более мягких мер по обращению раскольников в лоно православной церкви. В ней двухперстное сложение, восьмиконечный крест и другие старинные обряды признаются не разрушающими ни слова Божия, ни догматов, ни правил церковных, и старообрядцы приглашаются за «решением своих недоумений» обращаться к пастырям православной церкви. «Ежели вы о некоторых церкви обычаях сумнитесь и соблажняетесь, – то без всякой опасности требуйте от духовного церкви правительства или от других каких хотите пастырей, чтоб ваши сумнения они разрешили и утешили бы беспокойство вашего соблазна. Уверяем вас самой истиною, что назначатся вам искусные мужи, или каких вы захотите, которые с вами со всякой тихостью поступать имеют»36, – говорилось в книге. Однако усилий Синода явно было недостаточно, поскольку большей части местного духовенства были чужды просвещенческие взгляды Екатерины и ее политика в отношении раскола.

Настроенной на волну толерантности Екатерине была неприятна ситуация в Нижнем Новгороде. Неблагоприятное впечатление о нижегородском духовенстве было усилено челобитной, поданной в Городце от священнослужителей нижегородской епархии. Сам текст челобитной, к сожалению, не сохранился. Однако, возможна его реконструкция на основе рескрипта Екатерины к Сеченову и доношения Феофана в Синод от 7 декабря 1767 г. Данные документы свидетельствуют, что в переданной через городецкого троицкого протоиерея Ивана Алексеева челобитной священники жаловались на то, что им жить нечем, поскольку нет прихожан - все записались в раскольники. Священники просили государыню, чтобы было сделано рассмотрение об их «пропитании»37. Для того, чтобы церкви окончательно не пришли в запустение, духовенство нижегородской епархии просило «о пресечении таковых богопротивных суеверий», их запрещения 38.

Когда навели справки, Екатерина действительно убедилась, что в этой местности, где наблюдается «дух гонения», число раскольников по последней ревизии значительно увеличилось39.

Очевидно, что императрицу заботило духовно-нравственное состояние народа. Ее, несомненно, беспокоило все возраставшее число сторонников раскола. При всей ее религиозной терпимости, следует признать, что православие, как одна из краеугольных религий, являлось для императрицы скрепляющим звеном империи и государственности. В силу этого понятна ее негативная реакция в отношении невежественного нижегородского архиепископа. Видимо, Екатерина убедилась, что и Синод, и духовенство на местах, охраняя единство церкви, весьма мало заботились о духовном состоянии народа, что способствовало развитию раскола. Об этом красноречиво свидетельствовал подарок некоего купца в Казани: он преподнес ей икону с необычным изображением Святой Троицы – «с тремя ликами и четырьмя глазами». Купца велено было арестовать и вместе с иконой отправить в Петербург к обер-прокурору Синода. Причем Екатерина просила сообщить ей, «позволено ли такие образа писать», опасаясь, «чтоб сие не подавало поводу несмысленным иконописцам прибавить к тому еще по нескольку рук и ног, что весьма соблазнительно и похоже на китайские изображения».40 Данная ситуация позволила Екатерине заметить, что «нечему удивляться распространению раскола, когда народ находится в такой темноте христианского учения»41.

Этот случай свидетельствует также о том, что толерантность Екатерины II имела определенные границы. Какие-либо «нестандартные» отступления от православия для нее были неприемлемы и наказывались так же строго, как и предшествующими правителями. Императрица думала и заботилась о чистоте православной веры.

Уже 29 мая (т.е. через пять дней, как было отправлено письмо Н.И. Панину) в Синоде началось слушание дела о Троице. По выпискам из прежних указов оказалось, что «не токмо таковые непристойныя изображения живописцам писать не велено, но и еще и накрепко оное чинить запрещено». Синод явно пытается оправдаться: так, в документации отмечается, что неоднократно в разные годы посылались указы епархиальным архиереям об их обязанности наблюдать за выполнением данных указов. Поэтому в отношении «немыслимой иконы» было высказано сожаление, что «такие наподобие еллинских богов изображения между правоверными обращаются» 42. В силу этого высшее духовное учреждение приняло решение: во-первых, послать ко всем преосвященным архиереям подтвердительные указы, что «таковые …иконные изображения, странные и нелепые непристойности как

наиудобнее искоренены и пресечены быть могли»; во-вторых, дать задание «апробованным живописцам» – Алексею Антропову и Мине Колокольникову, состоящим в ведомстве Синода, сочинить инструкции на том основании, что без «апробации нигде живописцы святых икон не писали и в народ в продажу не употребляли» 43. Апробацию, очевидно, должны были производить данные «апробованные живописцы».

Екатерина, получив рапорт И.И.Мелиссино о решении Синода относительного дела о Троице, не совсем согласилась с его решением. Пункт об апробации живописцев вызвал у нее сомнение: «В рассуждении пространства империи», пишет она, «зделать того не можно». По ее мнению, будет достаточно, «если Синод подтвердят всем архиереям, дабы они в епархиях своих прилежнее наблюдали, чтоб впредь нигде таковых неприличных изображений не было»44.

Слушая указ Екатерины 8 июня 1767 г., Синод принял решение в соответствии с данной поправкой: послать указы, в подтверждение прежних, синодальным членам, преосвященным архиереям, которым повелевалось «иметь наиприлежнейшее смотрение, дабы нигде святых образов непристойными изображениями писано не было, чего в Епархиях Преосвященным Архиереям велеть наикрепчайше наблюдать, и ежели где что окажется, оное пресекать… и поступать в том по прежним указам без упущения…» 45.

Вторая половина 1767 г. знаменательна тем, что начала свою работу Уложенная Комиссия. Однако для нас интересно проследить – имело ли какой-нибудь резонанс увиденное государыней в путешествии по Волге в политике по отношению к раскольникам? В этом отношении особый интерес представляет слушаемое в августе 1767 г. в святейшем Синоде известное нам дело о причиняемых священниками обидах раскольникам Тверской ямской слободы Московской губернии. Синод, определяя, что упомянутые священники «в домы показанных раскольников хождении виновны», осудил их приход, в результате которого «к соблазну народному…и вящему разврату продерзости произошли». Синод вынес свой вердикт: выслать на один месяцсвященников Яриминского и Крестовоздвиженского в Васильевской, Василия Федорова в Богоявленской, Василия Иванова в Сретенской монастыри и подобрать им там соответствующее «пристойное послушание». После исполнения данного наказания следовало взять у них подписку с обещанием не ходить без приглашения не только в раскольнические, но и в дома православных прихожан 46.

Вместе с тем заметно, что члены Синода пытаются облегчить положение вышеупомянутых священников. Они отмечали, что, несмотря на обвинения в «обидах», эти священники не обличены в данном проступке. К тому же разбирательство происшедшего должно быть в судебном порядке. Подчеркивая, что священники признались в своей вине, Синод выдвигает еще один аргумент в пользу провинившихся духовных лиц, смягчающий их вину: «в домы их со святынею приходили и о раждающихся от них детях, ко внесению в исповедныя ведомости, известия требовали; то и потому и не без сумнения в том находятся» 47. Таким образом, Синод показывает, что в своей деятельности они руководствовались существующими инструкциями Синода. Духовное ведомство представило императрице свое определение на подтверждение.

При вынесении вердикта императрица апеллировала к уже существующему законодательству. Она высказалась в духе указов от 14 декабря 1762 г. и от 13 марта 1764 г., которыми повелевалось обид и притеснений раскольникам не чинить, по всем раскольническим делам самостоятельно ничего не

предпринимать, а сообщать в Сенат. В случае же необходимости Сенат и Синод будет иметь общие конференции (т.е. общие собрания). Императрица пошла на смягчение наказания, как об этом ходатайствовал Синод. Священник и дьякон не были посланы в монастырь. В указе было подтверждено и другое предложение Синода: означенных духовных лиц обязать подпиской, чтобы они к записавшимся в двойной оклад раскольникам в «домы» не ходили. Императрица обратила внимание и на форму взаимодействия духовных властей и старообрядческого сообщества: при необходимости получить сведения о раскольниках следует сделать представления в консисторию и осуществить это посредством светских команд 48.

Императрица также распорядилась доложить ей, какую, согласно прежним указам, приходским священникам велено получать от находящихся в приходах раскольников плату за требы. Данный пункт должен был насторожить священников и ограничить их «аппетиты». Несмотря на смягчение приговора, можно отметить уверенность, определенную настойчивость государыни в проведении своей линии. Позиция императрицы, во многом была определена увиденным во время пребывания в Нижнем Новгороде. С одной стороны, необходимо было оградить старообрядцев от гонений, притеснений со стороны духовенства. С другой стороны, разрастающееся количество раскольников не могло не обеспокоить верховную власть – требовались более гибкие методы обращения с этой частью населения, что предполагало повышение культуры духовенства.

Очевидно, что путешествие Екатерины II по Волге имело определенное воздействие и на старообрядческое население. После ее возвращения из путешествия по Волге часть нижегородских раскольников Балахонского уезда, села Городца (к ним присоединились и крестьяне Юрьевца Повольского Суздальской епархии), вероятно, воодушевленная присутствием императрицы в Нижнем Новгороде и ее милостивым поведением, решилась подать через своего поверенного крестьянина Матвея Федотова правительствующему Синоду прошение. В нем содержалась жалоба раскольников на священно- и церковнослужителей нижегородской епархии. Старообрядцы жаловались, что последние, несмотря на всемилостивейший манифест 1764 г. о дозволении вступать в двойной оклад, «чинят разные приметкам притеснения о якобы противностях церкви святой, а особливо оных священно- и церковнослужителей вымышленныя…» 49 Т.е. местные священники по каким-либо только им понятным соображениям (премущественно вымышленным) примечают и притесняют местное старообрядческое население. Некоторых из раскольников, которых примечает местное духовенство, забирают светские и духовные команды и содержат их под караулом 50.

Интересна система аргументации старообрядцев: просители апеллируют к фискальному (государст-венному) интересу. «Все ныне состоят в опасности», пишут они, поскольку «чрез таковые частовременные к ним приметки и представления» многие разоряются. Часть населения (до несколько тысяч), ожидая притеснений, была вынуждена разойтись по разным местам. Оставшиеся несут за них подати, в силу чего их материальное благополучие может ухудшиться. По мнению челобитчиков, такая ситуация приведет «только к ущербу казенного интереса», а также к нарушению законов монарха. Поэтому они просят прислать распоряжение, которым бы подтверждалось, чтобы те священнослужители раскольников не притесняли и в отношении старообрядцев руководствовались монаршими узаконениями 51. Таким образом, раскольники требовали в отношении их неукоснительного исполнения российского законодательства.

К этому времени становится известным, что раскольников задерживают и в других епархиях. Так, 19 декабря 1767 г. вышел указ о предписании Дамаскину, епископу Костромскому, освободить двух раскольников, содержащихся под стражей за неприглашение священника для крещения младенца. Ему предписывалось впредь записным раскольникам никаких обид не чинить 52.

Поэтому по жалобе нижегородских раскольников разворачивается целое дело: Феофан призывается в Москву для слушания дела в Синоде. Вынужденный защищаться, он составляет доношение, в котором расписываются «богопротивные поступки» раскольников. Чтобы быть убедительным, Феофан приложил к доношению выписку из донесений священно- и церковнослужителей Нижегородской губернии (за 1764, 1765, 1767, гг.) о «противностях записных раскольников», под которыми преосвященный понимал отправление обрядов раскольников и их неуважение к православному духовенству. Что вызывало особое негодование нижегородского епископа? Прежде всего, та свобода, с которой раскольники исповедовали свою веру. С негодованием он отмечал, что «раскольнические ересеначальники» безбоязненно ходят по домам. Выезжая из лесов и из скитов, «лжестарцы и лжестарицы» отвращают правоверных от православной церкви и научают их «раскольнической прелести». Они собирают народ и «в дома свои многочисленные молбища чинят». Для того, чтобы быть убедительным, Феофан особо обращал внимание на риторику раскольнических учителей: «свои скиты и дома называют святыми монастырями, а себя проповедниками; церкви же святые простыми хлевами, а священнослужителей скотами…». Нижегородский владыка возмущен и отправлением ими обрядов, которые в его понимании являются прерогативой православной церкви: постригают в монахи и монахини, «молитвословят» и крестят новорожденных младенцев («коих младенцов от святого крещения померло»), венчают, исповедуют больных. Остановился он и на недопустимых для христианина действиях: на погребении умерших в лесах и полях, отказе от церковных таинств, на поношении и битии священнослужителей. В результате всех вышеописанных причин, заключает архиепископ, святые церкви приходят в запустение 53.

Безусловно, ряд обрядов староверов имел некоторый сомнительный антигосударственный оттенок. В частности, следует отметить погребение, когда о смерти человека и месте его погребения не сообщалось. Погребают людей в лесах, «сами собой», как писал протопоп троицкой церкви села Городца Балахонского уезда Иван Алсуфьев 54. Все же Синод и Екатерина могли вычитать из этих документов и другие моменты: в доношении Чарнуцкого отразилось нетерпимое, крайне негативное отношение духовенства к старообрядческому населению. Духовенство, считая это своей обязанностью, настойчиво обращалось к пастве относительно соблюдения определенных православных обрядов и наталкивалось на резкие, временами издевательские ответы раскольников, не желавших принимать обряды и таинства русской православной церкви. Так, иерей села Ступина Балахонского уезда Федор Сергеев сообщает в марте 1765 г., что он спрашивал у Григория Григорьева деревни Дроздово: «Дана ли молитва [новорожденному] младенцу»? На что тот ответил: «Молитву де очистительную читал и крестил того младенца Бог, а поп де надобен ли для прочитания той молитвы …де Бог знает»55. В некоторых случаях священнослужители принуждали родителей к крещению детей. У раскольников, не желающих крестить младенцев, священники спрашивали «кто крестил их?» и получали ругательный ответ: «У нас де свои попы есть лутче вас, да и впредь вам до нас дела нет» 56.

Данные факты не способствовали утверждению авторитета православной церкви и снижали значимость православной веры как таковой. Эта ситуация высвечивает слабую сторону законодательства о расколе 60-х г. XVIII в. Как отмечал профессор Санкт-Петербургской духовной академии Б.В.Титлинов, с одной стороны, указы говорили о свободном исповедании своей веры, о беспрепятственной записи в раскол потаенным раскольникам. Гражданские власти запрещали духовенству касаться раскольников. В то же время «оставались неотмененными прежние узаконения о совратительстве в поимке раскольничьих учителей, уничтожении раскольничьих часовен, обязательном крещении детей раскольников в церкви и т.п. Епархиальные начальства не сразу привыкли к новому порядку и все сбивались на старую систему. Они часто недоумевали и заваливали Синод жалобами на положение вещей» 57. Правительство сознательно допустило такую неопределенность. Оно не решалось дать раскольникам свободу распространения своего учения, не решалось прямо отменить прежние указы. Императрица, с приездом в Россию поменявшая свою религиозную идентичность, понимала важность православия для российской государственности, для населения империи.

С другой стороны, в рассматриваемом нами случае Екатерина не могла не отметить закоснелость нижегородского духовенства, не усваивавшего ее либеральное законодательство. Поэтому правительство сделало невозможным применение старых законов, запретив духовной власти вмешиваться в раскольничьи дела без сношения с Сенатом.

В указе от 19 января 1768 г. (в собрании постановлений он значится от 16 января 1768 г.) , в его начале, говорилось о вышеописанном недовольстве духовенства Нижегородской епархии поведением раскольников. Затем в тексте был сделан переход: раскольники той епархии приносят жалобу о притеснении их священнослужителями. И далее говорилось о содержании этого прошения. Императрица, ссылаясь на свои указы от 14 декабря 1762 и 13 марта 1764 г., повелела: как с прежними, так и с ныне записавшимися в раскол, поступать одинаково, как с раскольниками, приехавшими из-за границы, т.е. не чинить им с детьми никаких притеснений. Еще в 1765 г. Сенатом было определено, что духовным командам Синода по раскольническим делам ничего не предпринимать, а информировать о возникающих проблемах Сенат. В случае же необходимости Сенату и Синоду полагалось решать спорные вопросы совместно. Поэтому Екатерина определила: со скитскими, записными и келейными раскольниками Балахонского уезда и Юрьевца повольского поступать, как повелевалось вышепрописанными указами. В силу этих указов «обид и притеснений им не чинить и в домы к ним священникам без требования не ходить». Об этом повелевалось послать указы епископам – Феофану Нижегородскому и Геннадию Суздальскому58.

По заведенному порядку епископы шлют «репорты» о получении указа, свидетельствующие о выполнении указов правительства 29 января 1768 г. В рапорте Феофана сообщалось, что в консистории «де по справке», что раскольников в задержании и под следствиями не имеется, что данный указ рассылается во все духовные правления, подлежащие его епархии, «исполнению за подпискою». Ознакомление нижегородского духовенства с указом императрицы является важным фактом, поскольку священство могло увидеть, какие коррективы вносит власть в их взаимоотношения с раскольниками.59. Ему вторил и Геннадий Суздальский60.

Данная ситуация, когда проявляется нетерпимость православного духовенства к представителям раскола, не

проходит бесследно. Не случайно, что именно после вышеизложенных событий по всем епархиям в 1769 г. было разослано «Увещание Платона» 61.

Ознакомление Екатерины II с положением старообрядческого населения Нижегородского края имело немаловажное значение. Императрица составила себе представление о трудности положения этой части населения. Ею были сделаны определенные выводы относительно культуры местного духовенства. В целом, императрица могла убедиться, насколько действенно ее законодательство относительно раскольников на местах. Очевидно, выводы эти были неутешительны, о чем свидетельствуют ее письмо к Дмитрию Сеченову и ее рассуждения относительно Ф. Чарнуцкого. Видимо, этим обусловливается ее твердая позиция в Синоде при решении вышеописанных дел относительно старообрядцев. По сути, императрица добивается исполнения своего законодательства.

В свою очередь пребывание императрицы в Нижегородском крае имело определенное следствие: оно активизировало раскольников. Убедившись в ее милостивом поведении по отношению к раскольникам Городца, старообрядческое население вступает в диалог с верховной властью. Очень важным является то, что, апеллируя к законности и государственному интересу, они добиваются исполнения местным духовенством распоряжений центральной власти относительно положения раскольников.

Исследование выполнено при финансовой поддержке фонда Герды Хенкель (Sonderprogramm Osteuropa, grant 09/SR/04, Gerda Henkel Stiftung).

Примечания

1 Позднее, когда Иосиф II начал проводить политику, ограничивающую влияние католического духовенства (обнародовал закон о веротерпимости, сократил число монастырей), императрица одобрила эти действия. Мало того, она находила, что он действует еще слишком умеренно. В марте 1782 г. она писала Иосифу: «Как скоро образ мыслей вашего величества в отношении к терпимости сделается всем известен, вы можете рассчитывать на благословение всех исповеданий. На этом пути вы не встретите столь сильного противоречия, как можно полагать. Я сужу по собственному опыту: как скоро я объявила, что не терплю преследований, оказалось, что все стали склонными к терпимости». Цит. по: А.Г. Брикнер. История Екатерины II. М., 1998. С. 647.

2 Наказ императрицы Екатерины II данной комиссии по сочинению проекта нового уложения. М., 1907.

3 О сочинении особого положения для раскольников, которые, удаляясь за границу, пожелают возвратиться в Отечество, с тем, чтобы им в отправлении закона по их обыкновению и старопечатным книгам возбранения не было. Именной. 29 января 1762 г. // ПСЗ. СПб., 1830. Т.15. № 11420. С.984-985.

4 О прекращении исследований о самосожигателях. Сенатский. 1 февраля 1762 г. // Там же. № 11434. С.907-908.

5 Манифест. О продолжении срока для возвращения в Россию бежавших в Польшу, Литву, и Курляндию разного звания людей. 28 февраля 1762 г. // Там же. № 11456. С.926.

6 Федоров В.А. Русская православная церковь и государство: синодальный период (1700-1917). М., 2003. С. 170.

7 О разрешении выходящим из Польши раскольников принимать и записывать по выбору достойных и зажиточных людей // ПСЗ. СПб., 1830. Т.16. № 11683. С.79-80.

8 О позволении раскольникам выходить и селиться в России на местах, означенных в прилагаемом у сего реестре, 14 декабря. 1764 г. Сенатский. // ПСЗ. СПб., 1830. Т.16. № 11718. C.129.

10 Там же. Л.10 об.

12 По донесению Московской духовной консистории о причиняемых раскольникам, жителям Тверской ямской слободы, священниками обид. 17 июня - 28 августа 1767 г.// РГИА. Ф. 796. Оп. 48. Д. 397. Л.1.

13 Там же. Л. 1. об.

14 Там же. Л. 2-2 об.

17 Лебедев Е. Начало и распространение раскола в пределах нижегородских // Нижегородские епархиальные ведомости. 1865. № 14. С.19.

18 Ильминский Н. Исторические очерки о жизни раскольников в нижегородских пределах // Нижегородские епархиальные ведомости. 1867. № 5. С. 128.

19 Доношение нижегородского епископа Феофана декабря 7 дня // РГИА. Ф. 796. Оп. 48. Д. 706. Л. 3. Л. 1-2 об.

20 Экстракт учинен в духовной преосвященного Феофана, епископа Нижегородского и Алатырского консистории, из поданных Нижегородской епархии разных мест от священно- и церковнослужителей доношений и

объявлений в разные, а именно 1764, 1765, 1767 годах о чинимых церкви святой и благочестию вновь записными раскольниками противностях // РГИА. Ф.796.Оп.48. Д.706. Л.3 об.

21 Там же. Л. 4 об.

22 Там же. Л. 4.

23 Там же. Л. 5 об.- 6.

24 Камер-фурьерский журнал. СПб., 1767. С.157-167.

25 И.П. Елагин являлся членом дворцовой канцелярии и, следовательно – их непосредственным начальником.

26 Рескрипт, подписанный Екатериной II к новгородскому архиепископу Дмитрию Сеченову о мерах снисхождения в отношении раскольников в Нижегородской губернии // Сб. РИО. 1872. Т. 10. С. 199-200.

27 Беликов В. Отношение государственной власти к церкви и духовенству в царствование Екатерины II (1762-1796). // Чтения в обществе любителей духовного просвещения. 1874. № 8. С. С.159.

28 Екатерина писала Вольтеру: «Дмитрий Сеченов митрополит…новгородский не есть ни гонитель, ни фанатик. …Он не хочет и слышать предложения двух властей … Недавно духовная сия особа подтвердила новым о том известное Вам расположение его мыслей. Некто переведши книгу, представил сему архиерею; он, прочитав, сказал переводчику: советую Вам не выпускать ее в свет; ибо она содержит в себе такие правила, какbt основывают (утверждают) две власти». Цит. по Беликов. Указ.соч.. С. 159.

29 Рескрипт…Дмитрию Сеченову. С.199.

31 Там же. С.200

32 Лишь в 1773 г. Феофан Чарнуцкий был уволен на покой в Киево-Печерскую лавру с пенсией, где и умер в 1780 г. Преемником его стал Антоний Забелин // РА. 1866. Кн.3. С. 56.

33 Рескрипт, подписанный Екатериной II к новгородскому архиепископу Дмитрию Сеченову о мерах снисхождения в отношении раскольников в Нижегородской губернии // Сб. РИО. 1872. Т. 10. С. 199-200.

34 Платон [Петр Егорович Левшин] Поучительныя слова при высочайшем дворе е.и.в. (...) государыни Екатерины Алексеевны (...) сказыванныя его имп. высочества учителем иеромонахом Платоном. СПб., 1764.

35 Fabricius J.A. Bibliotheca Graeca Sive Notitia scriptorum Veterum Graecorum (...). Hamburg, 1705-1728; zweite Ausgabe Hamburg, 1790-1812; Rechenberg A. Concordia. Pia et Unanimi Consensu Repetita Confessio Fidei et Doctrinae Electorum, Principum et Ordinum Imperii atque eorundem Theologorum, qui Augustanan Confessionem Amplectuntur (...), Lipsia (Leipzig) 1692. Об этом см.: Julius Eckardt: Livland im achtzehnten Jahrhundert. Umrisse zu einer livlаndischen Geschichte. Bd. 1: Bis zum Jahre 1766. Leipzig 1876. S. 352-354.

36 Петров Н.И. Раскол и единоверие с царствования Екатерины II до царствования Николая I //Труды Киевской Академии. 1881. Август. С.370.

37 Рескрипт, подписанный Екатериной II к новгородскому архиепископу Дмитрию Сеченову о мерах снисхождения в отношении раскольников в Нижегородской губернии // Сб. РИО. 1872. Т. 10. С. 199-200.

38 Доношение Феофана декабря 7 дня 1767// По донесению нижегородского епископа Феофана о происходящих в его епархии от записных раскольников притеснениях церкви и ее служителей и непокорствах (19 декабря - 5 февраля 1768 г.) 1767. //РГИА. Ф.796. Оп.48. Д.706. Л.2 об.

39 См. Рескрипт, подписанный Екатериной II к новгородскому архиепископу Дмитрию Сеченову... С. 200.

40 Переписка об образе Св. Троицы с тремя лицами и четырьмя глазами. 29 мая 1767 г. - 12 сент.1768 г. // РГИА. Ф.796. Оп.48. Д.277. Л.1.

41См. Рескрипт, подписанный Екатериной II к новгородскому архиепископу Дмитрию Сеченову... С. 200.

42 Переписка об образе Св. Троицы с тремя лицами и четырьмя глазами. 29 мая 1767 г. - 12 сент.1768 г. // РГИА. Ф.796. Оп.48. Д.277.

43 Переписка об образе Св. Троицы с тремя лицами и четырьмя глазами. 29 мая 1767 г. - 12 сент.1768 г. // РГИА. Ф.796. Оп.48. Д.277. Л.4.

44 Там же. Л.9.

45 О наблюдении, чтоб на иконах не было неприличных изображений, 4 июля 1767 г. //ПСЗ. 12928. С.163 –164.

46 РГИА. Ф.796. Оп.48. Д.397. Л.5 об.

47 Собрание постановлений по части раскола, состоявшихся по ведомству Св.Синода. СПб., 1860. Кн.1. С. 637.

48 О воспрещении причтам села Васильевского и села Покровского Московской епархии ходить без приглашений в раскольнические дома, а необходимые о них сведения получать из консистории, которой поручается все сведения требовать от светских команд, 17 августа 1767 г. //Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи: Царствование государыни императрицы Екатерины Второй. СПб., 1910. Т.1. С. 409-410.

49 РГИА. Ф.796. Оп.48. Д.706. Л. 21 -21об.

50 Там же. Л.21 об.

51 Святейшему правительствующему Синоду покорнейшее прошение // РГИА. Ф.796.Оп.48. Д.706. Л.22-22 об.

52 О предписании Пр.Дамаскину, Еп.Костромскому, содержащихся за неприглашение священника для окрещения младенца и впредь записным раскольникам никаких обид не чинить, 19 декабря 1767 г. // Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи: Царствование государыни императрицы Екатерины Второй. СПб., 1910. Т.1. № 401. С. 460-461.

53 По донесению нижегородского епископа Феофана, и происходящих в его епархии от записных раскольников притеснениях церкви и ее служителей и непокорствах (19 декабря - 5 февраля 1768 г.) 1767 // РГИА. Ф.796. Оп.48. Д.706. Л. 1-2.

54 Экстракт учинен в духовной преосвященного Феофана, епископа Нижегородского и Алатырского, консистории, из поданных Нижегородской епархии разных мест от священно- и церковнослужителей доношений и объявлений в разные, а именно 1764, 1765, 1767 годах о чинимых церкви святой и благочестию вновь записными раскольниками противностях //РГИА. Ф.796. Оп.48. Д.706. Л. 18.

55 Там же. Л. 9-9 об.

56 Там же. Л.18-18 об.

57 Титлинов Б.В. Гавриил Петров: митрополит Новгородский и Санкт-петербургский. Его жизнь и деятельность в связи с церковными делами того времени. Пг., 1916. С. 119-120.

58 О представлении раскольникам Нижегородской епархии полной свободы в отправлении своих обрядов и о воспрещении православному духовенству ходить в раскольнические дома без зову, 16 января 1768 г. //Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи: Царствование государыни императрицы Екатерины Второй. СПб., 1910. Т.1. № 410. С. 466-467.

59 Там же. Л.31.

60 Там же. Л.33-33 об.

61 Лысогорский Н.В. Московский митрополит Платон как противораскольнический деятель. Ростов-на-Дону, 1905. С. 50-123.

На сегодняшний день в России насчитывается порядка 2 миллионов старообрядцев. Существуют целые деревни, населенные приверженцами старой веры. Несмотря на малочисленность, современные старообрядцы остаются тверды в своих убеждениях, избегают контактов с никонианцами, сохраняют традиции предков и всячески сопротивляются «западным влияниям».

В последние годы в нашей стране растет интерес к старообрядчеству. Многие как светские, так и церковные авторы публикуют материалы, посвященные духовному и культурному наследию, истории и современному дню старообрядчества. Однако сам феномен старообрядчества, его философия, мировоззрение и особенности терминологии исследованы до сих пор слабо.

Реформы Никона и зарождение «раскольничества»

Cтарообрядство, имеет древнюю и трагическую историю. В середине 17-го века патриарх Никон при поддержке царя осуществлял религиозную реформу, задачей которой было приведение процесса богослужения и некоторых обрядов в соответствие со «стандартами», принятыми Константинопольской Церковью. Реформы должны были повысить престиж и Русской Православной Церкви, и русского государства на международной арене. Но не вся паства восприняла нововведения положительно. Старообрядцы – это как раз те люди, которые сочли «книжную справу» (редактирование церковных книг) и унификацию богослужебного чина кощунством.

Изменения, утверждённые церковными Соборами в 1656 и 1667 годах, неверующим могут показаться слишком незначительными. Например, был отредактирован «Символ Веры»: о царстве Божием предписывалось говорить в будущем времени, из текста были убраны определение Господа и противопоставительный союз. Кроме того, слово «Иисус» отныне было велено писать с двумя «и» (по новогреческому образцу). Старообрядцы это не оценили. Что касается богослужения, то Никон отменил малые земные поклоны («метания»), традиционное «двуперстие» заменил «троеперстием», а «сугубую» аллилуйю – «трегубой». Крестный ход никонианцы стали проводить против солнца. Также были внесены некоторые изменения в обряд Евхаристии (Причастия). Реформа также спровоцировала постепенное изменение традиций церковного пения и иконописи.

Реформаторы-никонианцы, обвиняя своих идеологических противников в расколе Русской Православной Церкви, употребляли понятие «раскольник». Оно приравнивалось к термину «еретик» и считалось оскорбительным. Приверженцы традиционной веры так себя не называли, они предпочитали определение «древлеправославные христиане» или «староверы».

Поскольку недовольство староверов подрывало основы государства, и светские, и церковные власти подвергли оппозиционеров гонениям. Их лидер, протопоп Аввакум, был сослан, а потом сожжён заживо. Та же судьба постигла многих его последователей. Более того, в знак протеста старообрядцы устраивали массовые самосожжения. Но, конечно, не все были столь фанатичны.

Из центральных областей России староверы бежали в Поволжье, за Урал, на Север При Петре I положение старообрядцев чуть улучшилось. Они были ограничены в правах, им приходилось платить двойные подати, но зато они могли открыто исповедовать свою религию. При Екатерине II старообрядцам было разрешено вернуться в Москву и Санкт-Петербург, где они основали крупнейшие общины. В начале 19-го века правительство опять принялось «закручивать гайки». Несмотря на притеснения, старообрядцы России преуспевали. Самые богатые и успешные купцы и промышленники, самые зажиточные и рачительные крестьяне воспитывались в традициях «древлеправославной» веры.

Недовольство такой реформой усугублялось и ситуацией в стране: крестьянство сильно обнищало, а некоторые бояре и купцы выступили против закона об отмене их феодальных привилегий, объявленного царем Алексеем Михайловичем.Все это привело к тому, что некоторая часть общества откололась от церкви. Подвергаясь гонениям со стороны царского правительства и духовенства, старообрядцы были вынуждены скрываться. Несмотря на жестокие преследования, их вероучение распространилось по всей территории России. Центром их оставалась Москва. В середине 17 века на отколовшуюся церковь русская православная церковь наложила проклятие, снято оно было лишь в 1971 году.

Старообрядцы - ярые приверженцы старинных народных традиций. Даже летоисчисление они не меняли, поэтому представители этой религии ведут счет годам от сотворения мира. Они отказываются учитывать любые изменившиеся условия, главное для них - жить так, как жили их деды, прадеды и прапрадеды. Поэтому не приветствуется изучение грамоты, посещение кино, слушание радио.

Кроме того, старообрядцами не признается современная одежда и запрещено брить бороду. В семье царит домострой, женщины следуют заповеди: «Жена да убоится мужа своего». А дети подвергаются телесным наказаниям.

Общины ведут очень замкнутый образ жизни, пополняются только за счет своих детей.Они не бреют бороды, не употребляют спиртное и не курят. Многие из них носят традиционную одежду. Староверы собирают древние иконы, переписывают церковные книги, учат детей славянскому письму и знаменному пению.

Из различных источников.

М. Уоллес

Со вступлением на престол Екатерины II, гордившей­ся дружбою с философами, для раскола настала новая эра. Императрица, проникнутая теми понятиями о веро­терпимости, которые тогда были в ходу в Западной Ев­ропе, отменила различные ограничения прав, существо­вавшие для раскольников, и пригласила тех из них, ко­торые бежали за границу, возвратиться на родину. Ты­сячи раскольников последовали этому призыву, и многие из них, скрывавшиеся до сих пор от глаз администра­ции, сделались богатыми и именитыми купцами. Те сво­еобразные религиозные общины с полумонашеским ус­тройством, которые до сих пор существовали в лесах северных и западных областей, начали возникать в Мо­скве и были официально признаны администрацией. В начале эти общины возникали в виде богаделен и при­ютов для больных, престарелых и убогих, но вскоре они превратились в настоящие монастыри, настоятели кото­рых пользовались неопределенною духовною властью не только над лицами, жившими в стенах этих учреждений, но и над остальными членами секты, рассеянными по всему пространству империи.

С этого времени и вплоть до настоящего царствова­ния правительство придерживалось относительно раско­ла изменчивой политики, которая колебалась между пол­ною терпимостью и строгими преследованиями. Надо, впрочем, сказать, что преследования никогда не отлича­лись особенной выдержанностью и систематичностью. Главное внимание было обращено на внешность. Духов­ные власти не доискивались той ереси, которая могла скрываться в тайниках душевного убеждения, и снисхо­дительно принимали за православного всякого, кто еже­годно являлся к исповеди и причастию и воздерживался от поступков, явно враждебных официальной церкви. Те из раскольников, которые соглашались на уступки этого рода, фактически были свободны от всяких преследова­ний; для тех же, совесть которых не шла на подобные сделки, существовал другой, столь же удобный способ избегнуть преследований. Приходское духовенство, издавно привыкшее равнодушно относиться к духовным вопросам и смотреть на свои обязанности преимущест­венно с экономической точки зрения, относилось враж­дебно к расколу преимущественно потому, что он, уменьшая число прихожан, обращающихся за требами к духовенству, уменьшает и доходы последнего. Этот повод к враждебности раскольникам не трудно было ус­транить посредством небольшого денежного пожертво­вания, и таким образом между ними и приходским свя­щенником обыкновенно устанавливалось молчаливое со­глашение, которым обе стороны оставались довольны. Священник получал свою плату совершенно так же, как если бы все его прихожане исповедовали православную веру, а прихожане пользовались свободой веровать и молиться по-своему. Этим грубым, но удобным способом на практике обеспечивалась значительная доля веротерпимости. Насколько подобные сделки имели благотвор­ное нравственное влияние на приходское духовенство, это, конечно, другой вопрос.

По удовлетворении приходского священника остава­лось еще удовлетворить полицию, которая равным об­разом взимала поборы с раскола; но тут переговоры обыкновенно не представляли никаких затруднений, так как обе стороны были заинтересованы в том, чтобы прийти к соглашению и жить в ладу друг с другом. Таким образом, положение раскольников фактически оставалось то же, как и при Петре: они платили изве­стную подать, и за это их оставляли в покое, только деньги, уплачиваемые ими, шли не в государственное казначейство.

Царь Петр III. Первый указ в защиту староверов. Екатерина II - начало новых отношений к расколу

Первый, кто вспомнил об ушедших за рубеж русских людях, был царь Петр Федорович III. Это он, узнав о том, что за границей в разных странах проживает очень много русских, несогласных с новой верой, и что их пытались силовыми методами отлучить от старой веры, встал на их защиту. В изданном им указе разрешалось беспрепятственное возвращение в Россию всех ушедших во время раскола. Не разрешалось чинить никаких препятствий в исполнении ими церковных законов. Отвращать раскольников от старой веры предлагалось не принуждением и огорчением, а увещеванием. Все это Петр III обосновал так: «…ибо внутри Всероссийской империи и иноверные, яко магометане и идолопоклонники, состоят».

Короткое время царствовал Петр III, и по-настоящему внедрить данный указ не успел. Однако именно при нем акты самосожжения прекратились. Это было начало новых отношений к расколу.

Придя к власти в результате переворота, Екатерина II, прекрасно понимая, что подобные указы необходимо претворять в жизнь и тем самым получать одобрение в народе, обнародовала в первый год своего правления указ, который значительно подробнее толковал указ Петра III и был претворен в жизнь. В указе говорилось, что все бежавшие в таежные дебри, за границу могут вернуться на родину, носить бороды, не платить податей, носить любую одежду и селиться в любых местах. Отменен был также двойной налог, освобождены насильно заточенные в монастыри. Слово «раскольник» было запрещено, и дано полное прощение за побег и преступления, совершенные до указа. Раскольники могли занимать общественные должности в городах. Это был серьезный гуманный шаг. С радостью восприняли этот указ все, кто о нем узнал. Родина для них была дороже всего и лучше любой страны мира. Но возвращаться не спешили. Остерегались, и процесс возвращения растянулся на годы.

Однако власти по-прежнему относились довольно строго к беглым и к тем, кто старался жить тайно, и чтоб не было соблазна, им запрещалось строить церкви и часовни.

Выйдя из таежных дебрей, вернувшись на родину, староверы стали оседать на облюбованных местах. Многие двинулись в Сибирь. Часть староверов, вернувшихся из Польши, переселилась на Алтай, и здесь их прозвали поляками. Это название сохранялось почти до наших дней.

Забегая вперед, надо сказать, что окончательное прекращение гонений староверов произошло в 1905 году, когда последний русский царь Николай II обнародовал «Дарование религиозных свобод». 252 года гонений и унижений остались позади. В этом же году на могиле Ф.П. Морозовой был установлен крест с негасимой лампадой. Спустя еще 16 лет, в советское время, крест вместе с лампадой был снесен и уничтожен. Сделала это не церковь, а власть.

Далеко не все старообрядцы вели замкнутый, отшельнический образ жизни. Большинство из них принимали активное участие в артельных работах. Это были непревзойденные плотники, кузнецы, столяры, рудознатцы, следопыты, охотники. Каким-то особенным чутьем они находили на огромных просторах Сибири золотоносные места, медные и железные руды, поделочные камни. Их отличало высокое понятие о труде и честности. Из их среды вышли прекрасные мастеровые на заводах и фабриках, приказчики, управляющие, им можно было поручать любое дело с гарантией, что все будет сделано качественно и в срок. Им можно было доверять все. На казенных работах их всегда отличало чувство ответственности. В основе их жизни лежал труд, и только благодаря труду, настоящему труду они устояли и сохранили веру.

Живя веками в глухих местах, в стороне от большого скопища людей, на заимках, в небольших поселках, эти люди ближе других находились к природе, и ее они знали лучше, чем кто-либо другой. Большое количество староверов, так или иначе втянутых в горнозаводское дело на Урале, расселяясь по Сибири, с характерной для них смекалкой находили все новые и новые месторождения полезных ископаемых. Старовер Егор Лесков, оказавшись на поселении в Сибири, находит первую золотую россыпь на Алтае. В 1828 году купец Андрей Попов приступает к ее разработке. Практически с этого началась промышленная добыча золота в Сибири.

Известный писатель Д.Н. Мамин-Сибиряк говорит о староверах как о больших знатоках по приисканию руд. А о всякого рода сельхозработах и говорить не приходится - как и все русские крестьяне, они обладали всеми тонкостями знаний посева и уборки урожая, ухода за скотом; все они были природными пасечниками. Конечно, в семье не без урода, но речь идет об основной массе староверов. Главное, что руководило ими - это вера в Бога, святое соблюдение библейских истин. В начале XIX века губернатор Восточно-Сибирского края Трескин совершил инспекционную поездку по вверенной ему территории и по возвращению отозвался о староверах так: «Они и камень сделали плодородным».

Надо сказать, что Алтай был одним из крупнейших центров старообрядчества в Сибири. И везде, во всех поселениях, была почти поголовная грамотность. Учебниками в основном служили церковнославянские книги. Кроме этого, во всех поселениях староверов царила, скажем так, высокая нравственность. Староверы строго следовали Библейским заповедям.

Именно в Сибири староверы находили спасение. И здесь, в более суровых местах, без всякой помощи со стороны государства, только собственными силами и великим трудом, староверы создавали благополучие в семьях, и во всех старообрядческих поселениях был достаток.

На всем протяжении жизненного пути староверы были под каким-то напряжением. Они были постоянно готовы ко всему во имя спасения веры.

Отмена крепостного права сыграла большую роль в нормализации отношений с властью и серьезно успокоила крестьянскую часть общества. С его отменой началось интенсивное переселение, в основном православных крестьянских семей, на вольные сибирские земли… И теперь не надо было тайно уходить в бега. А в конце XIX - начале XX века государство всячески поощряло переселение в Сибирь, выдавая денежные ссуды для приобретения скота, лошадей и леса на строительство домов. Постепенно и староверы, и православные расселились на бескрайних просторах Сибири, обжились, основали тысячи поселений, и жизнь стала входить в относительно спокойное русло.

Из книги Жить с Библией [адаптированное название] автора Даян Моше

Первый царь Пророк Самуил был против установления царской власти в Израиле. «А вы теперь отвергли Бога вашего, Который спасает вас от всех бедствий ваших и скорбей ваших», - сказал он сынам Израиля, требовавшим дать им царя. Но со временем он тоже понял, что другого пути

автора

Из книги Морозные узоры: Стихотворения и письма автора Садовской Борис Александрович

1. ПЕТР ПЕРВЫЙ Державный взмах двуглавого орла На Запад мчит, и Русь затрепетала. Кто твой отец, родная мать не знала, И родина тебя не приняла. Недаром кровь стрелецкая текла И к праведному небу вопияла; Какой Москва была, какою стала, Куда твоя рука нас привела? Дыша на

Из книги Сентиментальные прогулки по Москве автора Фолиянц Каринэ

«Нимфа Кукуйского ручья» и рогоносец Петр Первый и Анна

Из книги Александр I автора Архангельский Александр Николаевич

Алексей Толстой Петр Первый (отрывок)

Из книги Царь Давид автора Люкимсон Петр Ефимович

ПЕРВЫЙ КОНСУЛ И ПОСЛЕДНИЙ ЦАРЬ Осуществлению «польского проекта» русско-британский союз сам по себе способствовал мало. И Александр Павлович совершил шаг, со всех точек зрения (кроме эсхатологической) странный. Едва условившись с молодыми друзьями о том, что Россия

Из книги Судьба китайского Бонапарта автора Воронцов Владилен Борисович

Глава третья "Царь умер. Да здравствует царь!" Все известные нам еврейские источники сообщают, что причиной ссоры между Иевосфеем и Авениром стала наложница покойного Саула Рицпа – женщина поистине удивительная, с самоотверженностью которой нам еще предстоит

Из книги Владимир Высоцкий без мифов и легенд автора Бакин Виктор Васильевич

На пути к расколу 31 декабря 1924 г. тяжело больной Сунь Ятсен приезжает в Пекин. Чжилийская клика милитаристов распадалась. Во время схватки между Чжан Цзолинем и У Пэйфу Фэн Юйсян обратил оружие против последнего. Фэн на практике убедился в силе освободительного движения

Из книги Личная жизнь Александра I автора Соротокина Нина Матвеевна

«СКАЗ ПРО ТО, КАК ЦАРЬ ПЕТР АРАПА ЖЕНИЛ»

Из книги Автопортрет: Роман моей жизни автора Войнович Владимир Николаевич

Александр - Наполеон, начало отношений С осени 1801 года между русским императором и французским консулом идет активная и доброжелательная переписка. Александр видит в Наполеоне освободителя от революционного террора, он дал Франции свободу. Наполеон заинтересован в

Из книги 22 смерти, 63 версии автора Лурье Лев Яковлевич

Петр Первый и советская власть В декабре 1941 года моей бабушке Евгении Петровне исполнилось 58 лет, но мне она казалась глубокой старухой. Она была мала ростом, очень худа, весила вряд ли многим больше сорока килограммов, вынослива и как будто самой природой приспособлена к

Из книги Иван Федоров автора Муравьева Татьяна Владимировна

Петр Первый Петербург. Зимний дворец. Январь 1725 г. Умирает величайший в истории России государственный деятель. Умирает мучительно. Страшная агония длится 15 часов. Он кричит так громко, что его стоны слышны за пределами дворца. У постели умирающего его ближайшие

Из книги Отечественные мореплаватели - исследователи морей и океанов автора Зубов Николай Николаевич

НАЧАЛО НОВЫХ ПЕРЕМЕН Мудрый муж, аще и раб, и нищ, имея страх Божий, лучше царя. «Наставление отца к сыну» Вскоре после венчания на царство Иван Грозный женился на Анастасии Романовой из рода Захарьиных-Юрьевых. Царица была хороша собой, обладала кротким нравом и, по мнению

Из книги Александр Порфирьевич Бородин автора Маршак Илья Яковлевич

1. Петр Первый и русское мореплавание Царствование Петра Первого (1689–1725) самым существенным образом отразилось на русском мореплавании и на морской политике послепетровской России.Петр Первый отчетливо понимал, что ни одно могущественное государство не может

Из книги Любовь в объятиях тирана автора Реутов Сергей

Глава шестая О НОВЫХ СТОРОННИКАХ НОВЫХ ВЗГЛЯДОВ Самых горячих последователей новые взгляды нашли на родине Ломоносова, создателя атомно-молекулярного учения.Ведь именно здесь, в России, Ловиц впервые заместил водородом хлор в уксусной кислоте. Здесь Зинин получил

Из книги автора

Марта Скавронская. Мой любимый - Петр Первый - Ждут тебя дальние дороги и незнакомые страны, опасности и лишения, но также богатство и почести. Многие будут любить тебя и искать твоего расположения. Но будут и завистники, которые будут стремиться оскорбить и унизить

Данная диссертационная работа должна поступить в библиотеки в ближайшее время

480 руб. | 150 грн. | 7,5 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Диссертация, - 480 руб., доставка 1-3 часа, с 10-19 (Московское время), кроме воскресенья

Каменева Елена Айдоглыевна. Петербургские старообрядческие общины и духовенство Русской православной церкви в царствование Екатерины II: автореферат дис. ... кандидата исторических наук: 07.00.02 / Каменева Елена Айдоглыевна;[Место защиты: Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена].- Санкт-Петербург, 2007.- 24 с.

Введение к работе

Актуальность темы исследования. Тема диссертации лежит на пересечении нескольких проблем, интересующих в настоящее время как историческую науку, так и широкие общественные круги. XVIII в. являлся одним из переломных в истории России. Столетие началось с петровских реформ, в корне изменивших дальнейшее развитие страны. Реформированию в этот период подверглась и церковь. После смерти Петра Великого его преемники периодически вносили изменения в законы, касающиеся духовенства Русской православной церкви, но глубокое реформирование было осуществлено Екатериной II через несколько лет после восшествия на престол. В преобразованиях особое внимание уделялось приходскому духовенству, как основному звену Русской православной церкви. В 60-е гг. XVIII в. была подведена черта, изменившая порядок формирования причтов, поменялось материальное положение духовного сословия и социальный статус священно- и церковнослужителей. Все это можно проследить на примере петербургского духовенства.

С момента основания Санкт-Петербург являлся

многоконфессиональным городом, и в нем проживало немало старообрядцев различных согласий и толков. Этот факт особенно интересен, если учесть, что Россия была государством, все подданные которого должны были исповедовать официальное православие, власти которого неустанно боролись с расколом, а Санкт-Петербург был его столицей.

Во второй половине XVIII в. староверы оставались на положении религиозных изгоев, поэтому их взаимоотношения с духовенством господствующей церкви, пользующимся безоговорочной поддержкой государства, представляют особый интерес. Они раскрывают идеологию екатерининской эпохи и внутреннюю политику царствования.

Жизнь и деятельность столичного духовенства и старообрядцев демонстрирует, в какой степени государственная власть была способна решать поставленные ею же задачи, показывает эффективность законодательства, уровень его исполнения. История петербургских старообрядческих общин позволяет уточнить положение сословий в Российской империи, влияние вероисповедания на социальный статус людей, экономические связи между регионами, основные занятия разных слоев населения, обычаи делового оборота, способы пропаганды и многое другое. Петербургское духовенство находилось под непосредственным наблюдением Святейшего Синода, следовательно, его состояние в большей степени отражало стремления государственной власти.

Изучение петербургских старообрядческие общин и духовенства в царствование Екатерины II является актуальным, так как позволяет лучше понять внутреннюю политику этого периода, а значит, при желании, извлечь из нее определенные уроки, так необходимые в современном мире, в котором сосуществуют лица различных вероисповеданий и ежедневно происходят конфликты на религиозной почве.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования является духовенство Русской православной церкви и старообрядчество в царствование Екатерины П. Предмет исследования составляет история петербургского духовенства, положение в столице приходских церквей, монастырей, старообрядческих согласий и толков, характер их отношений между собой и с государственной властью.

Цель и задачи исследования. Цель диссертации - на основе исследования жизни петербургских старообрядцев и духовенства Русской православной церкви в царствование Екатерины II выявить особенности развития взаимоотношений государства, церкви и общества.

Реализация поставленной цели предполагает решение следующих задач:

рассмотреть положение российских старообрядцев и духовенства официальной церкви во второй половине XVIII в., определить, существовала ли связь между реформой Русской церкви и изменением положения старообрядцев;

изучить жизнь, быт, правовой статус петербургского духовенства, проследить судьбу храмов и монастырей Русской церкви, выявить размер приходов, отношения с духовным начальством, паствой и староверами, определить, существовала ли зависимость между функционированием старообрядческих общин и ситуацией в приходах официальной церкви;

выяснить причины, позволившие старообрядцам появиться в Санкт-Петербурге, проследить места их расселения, проанализировать идеологию каждого толка, охарактеризовать их лидеров и образ жизни, правовое положение, социальный состав и взаимоотношения с жителями столицы и властями;

показать на примере Петербурга, как распоряжения центральной власти относительно старообрядчества и духовенства воплощались в жизнь, как реальная ситуация влияла на дальнейшее законотворчество властей, проанализировать, была ли единой екатерининская политика в отношении религии.

Хронологические рамки исследования - 1762-1796 гг. - время царствования Екатерины П. Данный период представляет собой целую эпоху, которой свойственна завершенность и внутренняя логика. Именно в годы правления Екатерины кардинально изменилось положение и старообрядцев, и духовенства Русской церкви. Однако указанные хронологические рамки являются в некоторой степени условными, так как для решения поставленных задач необходимо рассмотрение событий предшествующих и последующих лет.

Географические рамки исследования охватывают территорию Санкт-Петербурга. Выбор географических рамок обусловлен тем, что Санкт-Петербург являлся столицей Российской империи, в нем находились главные государственные и церковные учреждения страны, поэтому положение местных старообрядцев и духовенства позволяет лучше проследить, как законы воплощались в жизнь, так как в столице несоблюдение каких-либо

законов нельзя списать на дальность расстояния, препятствующую государственному контролю.

Степень научной разработанности темы. Сочинения историков, связанные с темой исследования, можно условно разделить на четыре группы. К первой группе относятся труды XVIII-XXI вв., посвященные духовенству и истории Русской православной церкви. Отечественные историки впервые попытались осветить жизнь, быт, правовое положение духовенства при Екатерине II еще в конце рассматриваемого периода. В XIX в. появились более фундаментальные исследования Ф.В. Благовидова, С.Г.

Рункевича, Б.В. Титлинова, П.В. Знаменского. Большое внимание истории Русской церкви уделялось в периодических изданиях конца прошлого века. Среди этих публикаций стоит выделить статьи И.П. Знаменского, В.И. Беликова и А.Д. Беляева, посвященные проблемам взаимоотношения церкви и государства в царствование Екатерины П.

Отечественные исследователи советского периода изучали процессы, происходившие в Русской церкви при Екатерине, с позиции формационного подхода. Работы эмигрантов (И.К. Смолича, А.В. Карташева, Д.В. Поспеловского) носят обобщающий характер. В них подробно освещены основные факты из истории Русской церкви, определено ее место в системе государственного управления. Российские исследования последних лет различаются глубиной подхода и уровнем научности. Среди работ англоязычных авторов особое место занимает книга Г. Фриза «The Russian

Благовидов, Ф.В. Обер-прокуроры Святейшего Синода в XVIII и первой половине XIX

столетия (отношения обер-прокуроров к Св. Синоду). Опыт церковно-исторического

исследования / Ф.В. Благовидов. - Казань, 1900.

Рункевич, С.Г. Свято-Троицкая Александро-Невская Лавра. 1713-1913 / С.Г. Рункевич. -

Титлинов, Б.В. Гавриил Петров, Митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский. (Род.

1730 г., умер 1801 г.). Его жизнь и деятельность, в связи с церковными делами того времени

/ Б.В. Титлинов. - Петроград, 1916.

Знаменский, П.В. Приходское духовенство на Руси. Приходское духовенство в России со

времени реформы Петра / П.В. Знаменский. - СПб., 2003.

Знаменский, И.П. Чтения из истории русской церкви за время царствования Екатерины П. //

Православный собеседник. - 1875. - С. 3-22.

Беликов, В.И. Отношение государственной власти к церкви и духовенству в царствование

Екатерины П. // Чтения в Обществе любителей духовного просвещения. - 1875. - № 7. - С.

Беляев, А.Д. Митрополит Петербургский Гавриил как устроитель монашеской жизни в

России. //Душеполезное чтение. - 1889. - № 2. - С. 164-178.

Никольский, Н.М. История русской церкви / Н.М. Никольский. - Минск, 1990;

Рындзюнский, П.Г. Церковь в дворянской империи. // Русское православие. Вехи истории. -

М., 1989; Комиссаренко, А.И. Русский абсолютизм и духовенство в XVIII в. / А.И.

Комиссаренко. - М., 1990.

Смолич, И.К. История Русской Церкви. / И.К. Смолич. - М., 1996. - К. VIII. - Ч. 1-2.

Карташев, А.В. Очерки по истории русской православной церкви / А.В. Карташев. - М.,

Поспеловский, Д.В. Православная церковь в истории Руси, России и СССР / Д.В.

Поспеловский. - М., 1996.

Levites. Parish Clergy in the Eighteenth Century», посвященная приходскому

духовенству России в XVIII столетии.

Вторая группа исследований, привлеченных для написания диссертации, - работы о петербургских старообрядцах и расколе в целом. О старообрядчестве в Петербурге во второй половине XVIII в. написано немного. К этой теме обращались преимущественно дореволюционные российские авторы: В.В. Нильский, 13 Н.Н. Животов, 14 А.И. Простосердов, 15 М.Ф. Архангельский. Характерными чертами большинства перечисленных трудов являются их описательный характер, отсутствие глубокого анализа и нейтрального отношения к объекту исследования, склонность авторов к детализации и стремление осветить тему как можно шире. Тем не менее, эти работы незаменимы при изучении поставленной проблемы. Современным исследователем петербургских старообрядцев второй половины XIX в.

является Е.Е. Марченко.

Изучение раскола и старообрядчества в целом было весьма популярно во второй половине XIX - начале XX в. Существенный вкладом в историографию являются труды И.Ф. Нильского, И.Е. Троицкого, П.И.

Мельникова, СП. Мельгунова, М.Н. Васильевского.

В советский период отечественные историки также обращались к теме раскола. В своих спецкурсах В.Г. Карцов скрупулёзно проследил основные

направления развития старообрядчества в XVIII-XIX вв. Из опубликованных в последние десятилетия исследований общего характера,

94 9S

интерес представляют работы Т.А. Хохловой и М.В. Пулькина.

Freeze, G.L. The Russian Levites. Parish Clergy in the Eighteenth Century. / G.L. Freeze. -

Cambridge, Massachusetts and London, 1977.

Нильский, В.В. Раскол в Петербурге. / В.В. Нильский. - Псков, 1877.

Животов, Н.Н. Церковный раскол Петербурга. / Н.Н. Животов. - СПб., 1891.

Простосердов, А.И. Волковское единоверческое кладбище. / А.И. Простосердов. -

Петроград, 1916.

Архангельский, М.Ф. Из истории раскола в Санкт-Петербурге / М.Ф. Архангельский. -

Марченко, Е.Е. Старообрядчество в Санкт-Петербурге во второй половине XIX в.:

Диссертация на соиск. уч. степ, к.и.н. / Е.Е. Марченко. - СПб., 2001.

Нильский, И.Ф. Семейная жизнь в русском расколе. Исторический очерк раскольнического

учения о браке / И.Ф. Нильский. - СПб., 1869.

Троицкий, И.Е. История раскола / И.Е. Троиций. - СПб., 188?.

Мельников, П.И. Полное собрание сочинений. Т. YIII. Очерки поповщины / П.И.

Мельников. - СПб.-М., 1898.

Мельгунов, СП. Религиозно-общественные движения XVII-XVIII вв. в России / СП.

Мельгунов. - М., 1922.

Васильевский, М.Н. Государственная система отношений к старообрядческому расколу в

царствование императора Николая I / М.Н. Васильевский. - Казань, 1914.

Карцов, В.Г. Религиозный раскол как форма антифеодального протеста в истории России.

Спецкурс / В.Г. Карцов. - Калинин, 1971. - Ч. I-II.

Хохлова, Т.А. Старообрядчество и развитие рыночного уклада в России: Автореферат на

соиск. уч. степ, к.э.н. / Т.А. Хохлова. - М., 1997.

Пулькин, М.В. Российское государство и старообрядцы-самосожигатели в XVII-XVIII вв. //

Клио. - 2006. - № 3 (34). - С. 93-102.

При написании диссертации использовались современные труды по расколу зарубежных историков - P.P. Робсона (R.R. Robson) 26 и P.O. Крамми

(R.O. Crummey). Англоязычные авторы обращались к более узким вопросам, исследовали широкий круг источников и применили при их изучении новые методы и подходы, что позволило сделать интересные выводы по истории церкви и старообрядчества.

Третья группа использованных трудов - работы по истории Санкт-

9R 9Q "30

Петербурга П.Н. Петрова, СИ. Трегубова, Августина Никитина, Е.А. Лебедевой, В.В. Антонова в соавторстве с А.В. Кобаком и других исследователей. Для написания диссертации привлекались также общие сочинения по истории России.

Российские и зарубежные историки подробно исследовали историю Русской церкви екатерининского периода. Особое внимание уделялось церковной реформе и проблемам материального обеспечения духовенства. Работы по истории старообрядчества носят общий характер и в большинстве своем посвящены борьбе государственной власти с расколом. Петербургское духовенство и петербургское старообрядчество второй половины XVIII столетия в исторической литературе практически не изучены. Столичные церкви и моленные интересовали исследователей преимущественно как памятники архитектуры и рассматривались в контексте истории градостроительства.

Заканчивая историографический обзор, стоит заметить отсутствие обобщающих работ по исследованию внутренней жизни петербургского духовенства и старообрядческого сообщества в рассматриваемый период. Исследования взаимоотношений церкви и государства замыкаются на реформах, проводимых государственной властью в отношении духовенства, и социальном положении духовного сословия. Историки не рассматривали влияние других религиозных групп на политику центральной власти в отношении Русской православной церкви. Не поднимался и вопрос взаимозависимости старообрядческих общин и духовенства. В данной диссертации делается первая попытка решить эти задачи на примере Санкт-Петербурга.

Источниковой базой исследования являются документальные источники, представленные законодательными актами, архивными и

Robson, R.R. Old Believers in Modern Russia / R.R. Robson. - Northern Illinois University, 1995.

Crummey, R.O. The Old Believers & the World of Antichrist. The Vyg Community and the

Russian State / R.O. Crummey. - Madison, Milwaukee, and London, 1970.

Петров, П.Н. История Санкт-Петербурга с основания города до введения в действие

выборного городского управления по учреждениям о губерниях. 1703-1782 / П.Н. Петров. -

Трегубов, СИ. Религиозный быт русских и состояние духовенства в XVIII веке по

мемуарам иностранцев. СИ. Трегубов. - Киев, 1884.

Никитин, А. Православный Петербург в записках иностранцев / А. Никитин. - СПб., 1995.

Лебедева, Е.А. Петроград и его святыни. Церковно-исторический очерк / Е.А. Лебедева. -

Антонов, В.В. Святыни Санкт-Петербурга. Историко-церковная энциклопедия в трех томах

/ В.В. Антонов, А.В. Кобак - СПб., 1997. - Т. I.

К законодательным актам относятся документы, вошедшие в Полное собрание законов Российской империи, «Собрание постановлений по части раскола, состоявшихся по ведомству Святейшего Синода» и в «Обзор мероприятий Министерства внутренних дел по расколу». Последние представляют собой тематическую подборку выдержек из ПСЗ РИ.

Полное собрание законов Российской империи является незаменимым источником, так как в нём можно найти большую часть законодательных актов, касающиеся духовенства и старообрядцев. Нужно учитывать, что в собрании не говорится о том, как эти акты воплощались в жизнь и к каким результатам приводили, хотя на их основе можно делать общие выводы. Практика реализации законов выясняется из конкретных архивных дел о петербургском духовенстве и старообрядцах.

делопроизводственные документы, хранящиеся в архивах Санкт-Петербурга. Фонд 796 Российского государственного исторического архива содержит документы канцелярии Святейшего Правительствующего Синода. Материалы фонда преимущественно отражают борьбу церкви и государства с проявлениями раскола и с проступками духовенства. Анализируя эти документы, можно выявить способы борьбы с расколом, проследить их изменения в зависимости от внутриполитической ситуации в стране. Дела о духовенстве позволяют глубже понять взгляды высшей церковной и государственной власти на социальное положение духовного сословия. Для написания работы исследовались также дела из фондов 980 (фонд Ф.И. Кельчевского), 1286 (фонд департамента полиции исполнительной министерства внутренних дел) и 1609 РГИА. В этих делах содержатся материалы исследований чиновников МВД Ф.И. Кельчевского и В.А. Алябьева, их рапорты своему начальству и другие важные бумаги. В рапорте, поданном 14 сентября 1841 г. генерал-адъютанту кавалеру графу А.Г. Строганову действительным статским советником Ф.И. Кельчевским, сохранились уникальные сведения о численности и состоянии раскольнических общественных домов Санкт-Петербурга.

В диссертации использовались документы фонда 19 (фонд петербургской духовной консистории), 253 (фонд канцелярии петроградского губернатора) и 254 (фонд петроградского губернского правления) Центрального государственного исторического архива Санкт-Петербурга.

Собрание постановлений по части раскола, состоявшихся по ведомству Святейшего Синода.

СПб., 1860.-К. 1.

Обзор мероприятий Министерства внутренних дел по расколу с 1802 по 1881 год. - СПб.,

Российский государственный исторически архив. Ф. 980. Оп. 1. Д. 1; РГИА. Ф. 1609. Оп. 1.

В фонде 19 в большом количестве представлены документы Санкт-Петербургской епархии, посвященные назначению священно- и церковнослужителей на вакантные должности в столице. Из материалов дела можно видеть, кто обратился к архиерею с ходатайством о замещении должности, что показал на допросе кандидат, стал ли он церковно- или священнослужителем. Большой интерес представляют хранящиеся в фонде исповедальные книги. В них содержится информация по приходам о том, кто был на исповеди и у причастия. По книгам можно проанализировать социальный состав населения, численность прихода, историю приходских церквей и причтов. Часть дел, хранящихся в фондах ЦГИА СПб, касается распоряжений начальства подчиненным об организации борьбы с расколом или о его изучении.

Коллекция 238 (Фонды архиерейских домов) научно-исторического архива Санкт-Петербургского Института истории РАН содержит 15 единиц хранения документов петербургской духовной консистории. Среди них имеется указ Синода о прекращении выполнения треб раскольническими попами, дела о переходе в православие, о распределении среди монастырей бродячих монахов.

К опубликованным делопроизводственным источникам относятся Камер-фурьерские церемониальные журналы 60-х-90-х гг. XVIII столетия. В журналах ежедневно фиксировалось, как императрица проводила день, кто ее посещал, и что происходило при дворе. Пользуясь этими краткими описаниями можно восстановить ход некоторых событий, недатированных в других источниках, определить приоритеты власти и степень влияния при дворе тех или иных особ. По журналам можно судить о внешней религиозности Екатерины II, об отношении императорского двора к православным традициям.

Нарративные источники, привлеченные для написания диссертации, делятся на источники личного характера (переписку, дневники, записки и мемуары современников), публицистику и подготовительные материалы для написания трудов.

В Отделе рукописей Российской национальной библиотеки хранятся письма митрополитов Гавриила Петрова и Платона Левшина, письма, адресованные И.И. Памфилову. Фонд 620 Института русской литературы (Пушкинский Дом) Академии наук РФ представляет собой архив А.А. Самборского. В фонде представлены его личные документы и переписка. Адресатами Самборского были члены царской семьи, знатные и известные люди, иерархи и простые священники. Его переписка является ценным источником для изучения жизни духовенства и истории России в целом.

Большой интерес представляют «Записки» князя Я.П. Шаховского, в которых автор осветил важные политические события своего времени, и

Шаховской, Я.П. Записки. 1705-1777 /Я.П. Шаховской. - СПб., 1872.

«Памятные записки» А.В. Храповицкого, представляющие собой его

Рассуждения современников на тему раскола можно отнести к публицистическим источникам. Крайнюю религиозную нетерпимость по отношению к старообрядцам проявил в своей знаменитой книге «О скудости и богатстве» И.Т. Посошков. Малоизученным публицистическим источником по теме исследования является труд об екатерининской России «View of the Russian Empire, during the reign of Catharine the Second, and to the close of the eighteenth century» английского писателя В. Тука. "Как источники могут быть использованы работы И.И. Голикова, Я.Я. Штелина, А. Гакстгаузена, И.Г. Георги.

Важными источниками по истории старообрядческих толков являются «Краткое обозрение существующих в России расколов, ересей и сект, как в религиозном так и в политическом их значении», составленное И.П. Липранди в 1853 г., и «Дневные дозорные записи» А.А. Титова, в которых по дням расписана жизнь московских старообрядцев в первой половине XIX

В Отделе рукописей Российской национальной библиотеки хранится автограф В.А. Поленова «О членах Российской Академии», представляющий собой подготовительные материалы для написания труда. Автограф состоит из заметок, собранных Поленовым о различных деятелях Академии наук. Среди них представлена биография петербургского митрополита Гавриила Петрова и протоиерея Иоанна Бедринского.

Источники разных видов содержатся в «Сборнике для истории старообрядчества» Н.И. Попова, в частности, переписка петербургских и московских старообрядцев, «Староверческий словарь и каталог» П.О. Любопытного, в котором в алфавитном порядке с краткой характеристикой перечисляются наиболее энергичные старообрядцы-беспоповцы различных

толков и городов.

Храповицкий, А.В. Памятные записки / А.В. Храповицкий. - М., 1862.

Посошков, И.Т. Книга о скудости и богатстве / И.Т. Посошков. - М., 1951.

Tooke, W. View of the Russian Empire, during the reign of Catharine the Second, and to the close

of the eighteenth century /W. Tooke. - London, 1800. - V. 1-3.

Голиков, И.И. Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя России; собранные из

достоверных источников и расположенные по годам / И.И. Голиков. - М., 1788. - Ч. 3.

Штелин, Я.Я. Любопытные и достопамятные сказания о императоре Петре Великом,

изображающие истинное свойство сего премудрого государя и отца отечества / Я.Я.

Штелин. - СПб., 1786.

Гакстгаузен, А. Исследования внутренних отношений народной жизни и в особенности

сельских учреждений России / А. Гакстгаузен. - М., 1869. - Т. I.

Георги, И.Г. Описание российского императорского столичного города Санкт-Петербурга и

достопамятностей в окрестностях оного / И.Г. Георги. - СПб., 1794.

Липранди, И.П. Краткое обозрение существующих в России расколов, ересей и сект, как в

религиозном, так и в политическом их значении / И.П. Липранди. - Лейпциг, 1883.

Титов, А.А. Дневные дозорные записи о московских раскольниках / А.А. Титов. - М., 1892. -

Отдел рукописей Российской национальной библиотеки. Ф. 595. Д. 6. - Л. 1-6.

Сборник для истории старообрядчества / Сост. Н.И. Попов. - М., 1864-1866. - Т. I-II.

Заявленная тема обеспечена источниками разных видов. Их изучение позволяет охарактеризовать петербургские старообрядческие общины, жизнь столичного духовенства и приходов. Многие архивные документы впервые вводятся в научный оборот. Использованные публицистические источники не только информируют о фактах, но и отражают отношение их авторов к духовенству и старообрядцам. Привлеченные для работы личные источники содержат субъективную, но полезную для понимания периода информацию. Записки и дневники писались в то время, о котором идет повествование, но позднее нередко редактировались авторами. Эти и другие особенности были учтены при источниковедческом анализе. Важным источником диссертационного исследования послужили мемуары и письма современников. Представители духовенства описали быт и нравы своего сословия. Письма духовных лиц в основном касались частных карьерных вопросов, то есть, оказывается, что они жили мирскими проблемами и были вынуждены уделять много внимания своему материальному обеспечению. При анализе переписки екатерининского времени становится ясно, что светские и духовные должности в стране замещались в зависимости от наличия или отсутствия связей с влиятельными особами. Такие связи возникали не только благодаря родству, службе и социальному положению, но и в результате личной симпатии.

Источники отличаются разнообразием, они были рассмотрены в совокупности, что, думается, помогло избежать односторонности при изучении данной темы.

Методологическая основа диссертации. Методологической основой исследования является представление об истории как о едином процессе, имеющем свои закономерности, события внутри которого взаимосвязаны и взаимообусловлены.

Достичь намеченного результата планируется, используя следующие основные методы исследования:

Проблемно-хронологический метод, который позволяет ограничить исследование старообрядцами и духовенством Санкт-Петербурга второй половины XVIII в. и изучать происходившие события в хронологической последовательности.

Использование историко-типологического метода дает возможность выявить петербургские старообрядческие общины и проанализировать их возникновение, изучить приходское и монашествующее духовенство.

Историко-сравнительный метод используется для анализа церковных реформ, проведения аналогий между старообрядческими общинами, для сравнения мер, принимаемых российскими императорами в борьбе с расколом, и результатов этих мер.

Метод исторического синтеза позволяет обобщить полученные выводы и создать общую картину предмета исследования.

Научная новизна работы. Диссертация является первым в российской и зарубежной историографии комплексным исследованием, в котором изучаются взаимоотношения старообрядчества и духовенства Русской

православной церкви на примере Санкт-Петербурга второй половины XVIII в. Духовенство и старообрядческие общины рассматриваются в работе, как два противоположных, но в тоже время связанных друг с другом мира. Применение такого подхода привело к выявлению неизвестных ранее исторических источников и введению их в научный оборот.

На основе анализа широкого круга источников и литературы удалось выявить, что изменение к лучшему положения старообрядцев при Екатерине II было связано, в числе прочего, и с желанием государства усилить контроль над деятельностью официальной церкви.

В диссертации освещается вопрос об эффективности законодательства и правоприменительной практики центральной власти в рассматриваемый период.

Теоретическая значимость работы. Диссертация дополняет достижения современной исторической науки в сфере изучения истории Русской православной церкви и старообрядчества.

Теоретические построения работы, примененные в ней методы исторического анализа и синтеза могут послужить началом для нового направления в исследованиях по отечественной истории.

Выводы диссертации и проанализированный в ней материал активизируют исследование проблем, связанных с религией, идеологией, социальным положением различных групп населения и другими аспектами внутриполитической жизни российского общества в его прошлом и настоящем.

Практическая значимость работы. Основные положения, фактический материал и выводы диссертации могут быть использованы в процессе преподавания вузовских курсов истории России, во внеучебной и научно-исследовательской работе студентов, а также при разработке других научных проблем по отечественной истории и религиоведению.

В свете возросшего в последние годы значения религиозного фактора для жизни россиян стало особенно актуальным изучать и анализировать опыт государственного регулирования религиозных конфликтов и характер взаимоотношений лиц различных вероисповеданий. Уроки прошлого стоит учитывать как при законотворчестве, так и при воспитании будущих поколений.

Положения, выносимые на защиту, заключаются в следующем: - Либерализация законодательства, посвященного старообрядцам, в царствование Екатерины II была обусловлена отношением верховной власти к официальной церкви. Борьба с расколом повышала значение Русской православной церкви во внутренней политике страны. Екатерина предпочла предоставить раскольникам некоторые права и свободы ради достижения более важной цели - уменьшения политической роли официальной церкви. Таким образом, политика Екатерины II в отношении Русской православной церкви и старообрядчества была единой и имела общие политические цели: подчинение государству внешней деятельности

Русской православной церкви, определение положения сословий и укрепление позиций центральной власти.

Старообрядцы и духовные лица Русской православной церкви, несмотря на взаимный антагонизм, имели общие черты и были вынуждены контактировать друг с другом. Официальное духовенство проводило в жизнь государственную политику по борьбе с расколом и являлось связующим звеном между государством и старообрядчеством. Петербургские старообрядческие общины старались отгородиться от светских и духовных властей. В этот же период усиливается сословная замкнутость духовенства Русской православной церкви. В результате столичное духовенство Русской церкви и старообрядцы в екатерининское царствование представляли собой два разных, обособленных друг от друга мира.

Соотношение численности петербуржцев и приходского духовенства столицы, а также увеличение количества старообрядцев показывает, что в Петербурге во второй половине XVIII в. священнослужителей Русской православной церкви было явно недостаточно для выполнения тех религиозных и административных задач, которые власти ставили перед ними. Это отражалось на общем состоянии религиозности населения и вызывало необходимость дальнейших реформ.

Пример Санкт-Петербурга демонстрирует, что екатерининские методы борьбы с расколом не привели к достижению главной цели -присоединению старообрядцев к Русской православной церкви. Это свидетельствует о невысокой эффективности законодательной и правоприменительной деятельности властей по отношению к староверам.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации излагались на Герценовских чтениях РГПУ имени А.И. Герцена в 2001-2006 гг., на 4-ой Межвузовской конференции «Студент-исследователь-учитель» РГПУ имени А.И. Герцена в 2002 г., на конференции-семинаре «Науки о культуре - шаг в XXI век» Российского института культурологии в 2004-2006 гг., на XIX Международной научной конференции «Динамика нравственных приоритетов человека в процессе его эволюции» Международной ассоциации исторической психологии в 2006 г., и отражены в опубликованных по теме исследования статьях.

Структура исследования. Предмет, цель и задачи исследования определили структуру диссертации. Она состоит из введения, двух глав, заключения, четырех приложений и списка литературы и источников. Общий объем диссертации - 391 страница.

Изложение материала первой и второй глав построено по проблемно-хронологическому принципу. В них, на основе привлечения широкого круга источников и литературы, исследуются как общие аспекты деятельности Русской православной церкви и старообрядчества, так и жизнь петербургских старообрядцев и духовных лиц.

В качестве приложений к диссертации представлены:

ведомость церковно- и священнослужителей, получивших должности в петербургских церквах в период с 1 октября 1770 г. по 1 января 1772 г.;

обзор петербургских церквей, составленный на основании изученных источников и литературы;

сводная таблица петербургских старообрядческих моленных и церквей Русской церкви;

сводная таблица проступков петербургского духовенства в 1759-1771 гг.

Рекомендуем также

• Молитва для торговли очень
• Заговоры шепотки на все случаи жизни Обращение к Велесу
• Иная реальность Невероятное и необъяснимое читать
• Истории про вампиров, а так же все, что связано с вампирами в повседневной жизни
• Обереги для успешной работы и карьеры Оберег хорошо отношение на работе
• Церковный суд в древней руси Церковный суд в синодальную эпоху