Сергей Булгаков и Густав Шпет: разговор о соборности Т. Г. Щедрина История русской философии, как целостный феномен, сегодня во многом еще terra incognita. И хотя попытки выстраивания «магистральной линии», поиски «основного вопроса», интеллектуальных истоков и оснований

Булгаков Сергей Николаевич (1871–1944) - философ, богослов, экономист, священник. В 1896 оканчивает юридический факультет Московского ун-та и уезжает в Германию, где занимается политэкономией и примыкает к марксизму. По возвращении защищает магистерскую диссертацию «Капитализм и земледелие» и до 1906 занимает кафедру политической экономии в Киевском политехническом ин-те. В 1903 выходит его кн. «От марксизма к идеализму». Участвовал в сб. «Проблемы идеализма», «Вехи», «Из глубины», что отразило духовный кризис Б., его отход от марксизма и обращение к религиозному миросозерцанию. В 1905 издавал философско-религиозный жур. «Вопросы жизни», с 1906 - проф. политэкономии Московского ун-та и депутат Государственной Думы, принял сан священника в 1918, в 1919 переехал в Крым, где преподавал политэкономию и богословие. Как философ Б. проявил себя в написании двухтомного сб. «Два града» и кн. «Философия хозяйства». Работы «Свет невечерний» и «Трагедия философии» завершили филос. период творчества Б., мыслитель постепенно становится богословом. В 1923 Б. высылается из страны - сначала в Прагу, в 1924 Б. занимает должность декана Парижского богословского ин-та. С 1927 по 1945 создает две богословские трилогии - «Купина Неопалимая», «Друг Жениха», «Лестница Иакова», «Агнец Божий», «Утешитель», «Невеста Агнца», а также «Апокалипсис Иоанна» и «Философию имени».

Последние две работы вышли из печати уже посмертно (соответственно в 1948 и 1953), Философия всеединства B.C. Соловьева оказала на Б. определяющее влияние, особенно учение о Софии Премудрости Божией как предвечно сущей в Божественном замысле мировой душе, женственной по своему существу, вместившей божественную любовь и эманировавшей ее в мир. При этом Б. подчеркивал двойственный характер Софии - одновременно божественно-небесный и тварно-человеческий, Важнейшее место в структуре философствования Б. занял трансцендентализм И. Канта и Ф.В.Й. Шеллинга. София понималась Б. также как идеальная основа мира, находящаяся между Творцом (Абсолютом) и творением (космосом).

Онтологическая основа мира состоит в «сплошной, метафизически непрерывной софийности его основы», которая выступает не только как основа, но и как норма, «предельное задание», «аристотелевская энтелехия». В антропологическом срезе бытия София выступает как «мировая душа», «историческое человечество», «целокупное человечество», являющееся трансцендентальным субъектом истории, существование которого придает «динамическую связанность» эмпирически разрозненным действиям отдельных индивидов. Деятельность человека понималась Б. как хозяйственная деятельность, которая в глубинном метафизическом смысле также софийна. Трансцендентальный субъект знания для Б. то же, что и трансцендентальный субъект хозяйства - «историческое человечество», «Божественная София», Философско-богословскую систему Б. можно рассматривать и как содержательный фон его историко-философских изысканий, в т.ч. по истории рус. культуры (многочисленные аналитические характеристики творчества Вл.С. Соловьева, Н.Ф. Федорова, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, А.С. Пушкина и др.)

во втором – подвижничество, т.е. ориентация на внутреннее устроение личности, осознание своего долга, собственных обязанностей. В этой концепции наиболее явна реформационная направленность творчества Б., закономерность его обращения к теоретическим и практическим вопросам христианской политики и пафос разработки им концепции «христианского социализма». Христианство, согласно Б., должно понять и принять правду социализма, отвергая, однако, его претензии на полное решение проблемы социального зла в рамках истории. Ряд работ Б. посвятил анализу судьбы России, усматривая исток ее трагедии в кризисе византийского православия, которое не было и не могло быть воспринято народом аутентично и выродилось в обрядоверие. Путь возрождения России, согласно мысли Б., – покаяние и внутреннее религиозное преображение человека, его духовное самоопределение.

Сергей Булгаков - Дневник духовный

Сергей Булгаков - Русская трагедия (о "Бесах" Достоевского)

Известный русский писатель.

Род. 16 июля 1871 г. в г. Ливнах, Орловской губ., в семье священника; среднее образование получил в Орловской духовной семинарии и Елецкой классической гимназии, затем прошел курс юридического факультета Москов. университета.

Выдержав магистерский экзамен, Б. стал преподавателем политической экономии в Московском техническом училище; в начале 1901 г. защитил в Московском университете диссертацию на степень магистра и состоит ныне профессором Киевского политехнического института по кафедре политической экономии.

Популярность Б. в широких кругах русской интеллигенции создалась главным образом его публичными лекциями, соединявшими блестящие художественные качества с идейностью содержания и задушевностью тона. Б. едва ли не самый яркий и самый боевой представитель в России критико-идеалистического философского движения.

Большинство сторонников последнего становятся под знамя духовного паломничества к Канту. Коренная реформа, произведенная родоначальником критической философии в теории познания, представляется и Б. центральным событием истории европейской духовной культуры.

Сознательная "кантология" является, по его убеждению, незаменимой подготовительной школой для критического пересмотра познавательных средств и категорий, составляющих догматическое достояние эмпирической науки. Критическая работа Б. над некоторыми традиционными предпосылками и приемами позитивизма является тем более ценной, что при первых шагах своих на научном поприще он был убежденным сторонником механического мировоззрения.

Б. прошел длинный путь "от марксизма к идеализму" и с большою искренностью воспроизвел перед читателями и слушателями все моменты своих философских исканий.

В обширной диссертации своей: "Капитализм и земледелие" Б. задался целью показать на истории аграрной эволюции всеобщую приложимость марксовского закона концентрации производства, но, не насилуя своих убеждений, пришел к выводам прямо противоположным.

Экономическая схема Маркса оказалась не соответствующею исторической действительности, а связанная с нею позитивная теория общественного прогресса - не способной питать неискоренимую веру человека в историческое оправдание добра. После безуспешных попыток использовать в интересах марксизма гносеологические заветы Канта, Б. остановился на мысли, что прочное обоснование руководящих начал личной и общественной жизни возможно только путем выработки безусловных мерил в вопросах блага, истины и красоты.

Позитивная наука своей теорией прогресса хочет поглотить и метафизику, и религиозную веру, но, оставляя нас относительно будущих судеб человечества в полной неизвестности, дает нам лишь догматическое богословие атеизма.

Миропонимание механическое, все подчиняя фатальной необходимости, в конечной инстанции оказывается покоящимся на вере. Марксизм, как самая яркая разновидность религии прогресса, воодушевлял своих сторонников верой в близкий и закономерный приход обновленного общественного строя; он был силен не научными, а утопическими своими элементами.

Б. пришел к убеждению, что прогресс является не эмпирическим законом исторического развития, а задачей нравственной, абсолютным религиозным долженствованием.

Социальная борьба представляется ему не столкновением лишь враждебных классовых интересов, а осуществлением и развитием нравственной идеи. Бытие не может обосновать долженствования; идеал не может вытекать из действительности.

Учение о классовом эгоизме и классовой солидарности запечатлено, по убеждению Б., характером поверхностного гедонизма.

С нравственной точки зрения борющиеся из-за житейских благ партии вполне равноценны, поскольку ими руководит не религиозный энтузиазм, не искание безусловного и непреходящего смысла жизни, а обыденное себялюбие.

Эвдаймонистический идеал прогресса, в качестве масштаба при оценке исторического развития, приводит, по мнению Б., к противонравственным выводам, к признанию страдающих поколений лишь мостом к грядущему блаженству потомков.

Приблизительно с 1900 г. проблема религиозно-философского обоснования общечеловеческого прогресса становится для Б. центральной проблемой мировоззрения, как бы равнодействующей его неустанных критико-идеалистических усилий.

Современная философская система обязана, по его убеждению, усвоить и переработать все конечные выводы современной положительной науки, выяснить свою связь с реальными задачами времени и установить к ним определенное принципиальное отношение, начертав, таким образом, и общую программу практической политики.

Наибольшим сочувствием Б. пользуется тот тип философского идеализма, который приводит нравственную проблему в органическую связь с коренными вопросами метафизики.

Поэтому философия Вл. Соловьева, делающая жизненное начало христианства организующим принципом общественного творчества, представляется Б. последним словом мировой философской мысли, ее высшим синтезом.

Отдельные этапы философского развития Б. находят себе ясное отражение в тех десяти статьях его, из которых составился сборник: "От марксизма к идеализму" (СПб., 1904). К области политической экономии в тесном смысле относятся главным образом следующие его работы: "О рынках при капиталистическом производстве (1896); "Что такое трудовая ценность" ("Сборник правоведения и общественных знаний", т. VI); "Классическая школа и историческое направление в политической экономии" ("Новое Слово", окт., 1897); "К вопросу об эволюции земледелия" ("Начало", I-III, 1899); "Ралохойнский эксперимент" ("Мир Божий", 1900, февраль).

Основное воззрение современной политической экономии, по которому рост материальных потребностей является коренным принципом нормального экономического развития, встречает со стороны Б. суровое осуждение.

Он признает экономический прогресс необходимым условием духовного преуспеяния, но предостерегает от наклонности заменять прогресс общечеловеческий и общекультурный одним лишь прогрессом экономическим.

Нравственный материализм и духовная буржуазность, погубившие некогда римскую цивилизацию, составляют, в его глазах, болезнь современного европейского общества.

Неспособность удовлетвориться нарастанием внешних материальных благ и примириться с укоренившимися формами общественной неправды, стремление к общечеловеческим идеалам, ненасытную потребность сознательной и действенной религиозной веры Б. признает самыми характерными и самыми счастливыми особенностями русского духа. Это все крепнущее убеждение его раскрывается во всех его публичных лекциях и в последней статье его: "Карлейль и Толстой" ("Новый Путь", декабрь, 1904). Являясь по своим философским убеждениям прямым учеником Вл. Соловьева, Б., однако, относится критически к его церковно-политической и экономической программе.

В. Сперанский. {Брокгауз} Булгаков, Сергей Николаевич - экономист и публицист.

Род. в 1871 в семье священника.

Научно-литературная деятельность Б. может быть разделена на три периода: в 90-х гг. Б., подобно Струве, Бердяеву и др., являлся представителем легального марксизма.

Он напечатал ряд статей по экономической теории Маркса ("Что такое трудовая ценность" - в VI томе сборника "Правоведение и общественные знания", "О некоторых основных понятиях политической экономии" - в "Научном обозрении", 1898, и др.). В книге "О рынках при капиталистическом производстве" (М., 1897) Б. выступил против народнического представления о невозможности развития капитализма при отсутствии внешних рынков.

Исходя из схем воспроизводства Маркса, Б. пришел к выводу, что "капитализм может существовать, при известных условиях, исключительно внутренним рынком" и что "единственным рынком для продуктов капиталистического производства является само это производство". С конца 1890-х гг. Б. в области экономической теории определенно примкнул к ревизионистам.

В своей диссертации "Капитализм и земледелие" (2 тт., 1900) он доказывал, что закон концентрации производства, формулированный Марксом, совершенно неприменим с сел. х-ву: "В земледелии никакой концентрации не происходит, но с чрезвычайной силой выступают децентрализующие тенденции" (критику этой работы Б. дал в 1901 В. И. Ленин в статье "Господа-“критики” в аграрном вопросе", Собрание сочинений, том IX, 1 изд.). Далее Б. пришел к выводу об ошибочности вообще учения Маркса о тенденциях развития капитализма.

По мнению Б., никакой прогноз в области социальных наук невозможен.

Социализм - не необходимый этап в развитии человечества, а идеал нравственно-направленной свободной человеческой воли. Так обр., поворот к ревизионизму связывался у Б. с поворотом к философскому идеализму, нашедшему свое выражение в ряде его статей (см. "От марксизма к идеализму", сборник статей, 1896-1903, М.). Позитивист и даже в известной мере материалист, Б. начинает теперь доказывать, что в основу всего нашего познания и в частности социальных наук должна быть положена критическая философия Канта. Но он не задерживается долго на этой позиции и, придя к убеждению о необходимости метафизики, находит высшую завершенную форму ее в философии Владимира Соловьева.

После революции 1905 начинается третий период деятельности Б. Из сторонника философского идеализма он становится мистиком и верующим христианином, принимает все догматы православной церкви и уделяет главное свое внимание богословским вопросам (ряд статей и сборник "Два града", 2 тт., М., 1911), оправдав так. обр. предсказания тех марксистов, которые еще в самом начале идеалистического пути Б. пророчили ему, что он закончит православием.

В философской области продолжается дальнейшая эволюция взглядов Б., в результате которой он приходит к шеллингианству, своеобразно сочетая его с философией Вл. Соловьева.

Работы Б. по экономическим вопросам в этот период имеют свози главной целью внесение и в исследование хозяйства метафизически-религиозной точки зрения ("Философия хозяйства", 2 тт., М., 1912). Занимаясь проблемой философии хозяйства, Б. пришел к представлению, что все части общественного целого составляют органическое единство, примат в котором принадлежит религии; даже космос представляется ему как объект трудового хозяйственного воздействия, как хозяйственное целое, во главе которого стоит бог. Достойно внимания, что в том взаимопроникновении экономических и религиозно-философских учений, каким является философия хозяйства Б., элементы марксизма в самом извращенном виде прикрываются догматикой православной церкви.

После революции, в 1918, Б. стал священником.

Одновременно с научной и философской эволюцией Б. проделал и резкую политическую эволюцию от легального марксизма до религиозного мракобесия и крайней монархической реакции.

В 1907 в качестве депутата 2-й Государственной думы он был близок к к.-д. партии.

Участвовал в сборнике "Вехи", а позже, тесно сблизился с правыми монархическими кругами.

В настоящее время Булгаков находится в рядах белогвардейской эмиграции.

Из литературных работ последних лет см.: "На пиру богов", "Pro и Contra", "Современные диалоги", София, 1921. Лит.: Ленин В., Господа "критики" в аграрном вопросе, Собр. соч., т. IX, о "капитализме и земледелии"; Деборин А., К истории материализма и эмпириокритицизма, журн. "Под знаменем марксизма", № 1, 1927; Луппол И. К., Материализм и эмпириокритицизм в оценке встретившей его критики, там же; Ортодокс Л., Философские очерки (ответ философским критикам материализма), М., 1925. Булгаков, Сергей Николаевич (16.07.1871-13.07.1944) - философ, богослов, экономист.

Род. в г. Ливны Орловской губ., в семье священника.

После окончания в 1884 Ливенского дух. училища поступил в Орловскую дух. семинарию, к-рую оставил в 1889. Окончив в 1896 юрид. ф-т Моск. ун-та, уезжает в Германию, где занимается политэкономией.

Сближается с социал-демократами и примыкает к марксизму.

Вернувшись в Москву, Б. защищает магистерскую дисс. "Капитализм и земледелие". До 1906 занимает кафедру полит. экономии в Киевском политехн. ин-те. В 1903 выпускает кн. "От марксизма к идеализму", знаменовавшую отход Б. от экон. материализма и намечавшую сближение с православной Церковью.

Сходную эволюцию проделали в те годы П.Б.Струве, С. Л. Франк, Н. А. Бердяев.

Совм. с Н. А. Бердяевым издавал в 1905 ж. религ.-филос. направления "Вопросы жизни". С 1906 по 1918 Б. - проф. политэкономии Моск. ун-та. В 1906 был избран депутатом во 2-ю Гос. думу. В 1909 в сб."Вехи" поместил статью "Героизм и подвижничество". Активно участвовал в изд. ж. "Путь". В 1918 Б. принимает священнический сан, а в 1919 переезжает в Крым, где преподает политэкономию и богословие.

В 1923 был выслан за пределы СССР. Преп. сначала в Праге, в 1924 переезжает в Париж, где преп. в Парижском богословском ин-те и является его деканом.

Принимает активное участие в Рус. христ. студенческом движении, регулярно печатается в ж. "Путь", издаваемом Н.А.Бердяевым.

В 1927 выходит первая часть трилогии "Купина Неопалимая", в том же году появляется вторая часть - "Друг Жениха", в 1929 - третья - "Лестница Иакова". В 1933-1945 выходит в свет вторая трилогия Б.: "Агнец Божий" (1933), "Утешитель" (1936), "Невеста Агнца" (1945). Посмертно вышли кн."Апокалипсис Иоанна" (1948) и "Философия имени" (1953). Восприняв от В.С.Соловьева идею филос. всеединства, Б. развивает учение о Софии Премудрости Божией как предвечно сущей в божественном замысле мировой душе, женственной по своему существу, вместившей Божественную любовь и излучающей ее в мир. По представлению Б., София имеет двойственный характер - одновременно небесный, божественный и твар-но-человеч.

Человек, сотворенный по образу и подобию Божьему, как муж и жена в любви, восстанавливает единство мира и полноту образа Божьего.

Наряду с "метафизикой всеединства" важной предпосылкой филос. иссл. Б. явился трансцендентализм.

Посл. обстоятельство связано с увлечением молодого Б. филос. Канта. При всех различиях систем Канта и Б. поставленные Кантом вопросы продолжали волновать уже зрелого Б. Всеединство в трактовке Б. предполагает единство плоти и духа, как и единство всех составляющих и "частиц" Вселенной - "физический коммунизм бытия". Онтол. основа мира, по Б., заключается в "сплошной, метафизически непрерывной софийности его основы" ("Свет невечерний". Сергиев Посад, 1917. С.229). София - идеальная основа мира, находящаяся между творцом (Абсолютом) и творением (космосом).

Божественная София как органическая совокупность предвечных идей ("организм идей, в к-ром содержатся идейные семена всех вещей") - Премудрость, к-рая была перед Богом при сотворении мира. В творении мира София божественная становится Софией тварной.

Последняя есть лишь особый образ бытия первой.

По отношению к тварному миру София выступает не только как основа, но и как норма, "предельное задание", "аристотелевская энтелехия". В "Свете Невечернем" Б. пишет: "Влечение природы к своей форме-идее, стремление облечься в свою собственную форму в существе своем есть эротическое стремление". Предметом богословских дискуссий стал вопрос о приписывании Б. ипостасности Софии. Если в "Свете Невечернем" говорится о том, что София как предмет триипостасной любви должна быть лицом, ипостасью, то позднее Б. оставляет за Софией лишь "способность ипостасироваться, принадлежать ипостаси, быть ее раскрытием, отдаваться ей". В антропологическом плане София выступает как "Мировая душа", "ист. человечество", "целокупное человечество", являющееся трансцендентальным субъектом истории.

Существование такого трансцендентального субъекта придает "динамическую связность" эмпирически разрозненным действиям отдельных индивидов.

Б. говорит об индивидуальности как об особом луче в сиянии "умного света" Софии, не ограничиваемом, но восполняемом др. индивидуальностями.

Онтол. единство человеч. рода выражается в сознании в категориях долженствования, "субъективно выражается в постоянном стремлении человечества к осуществлению любви, солидарности, в поисках соц. идеала, в стремлении найти нормальное устройство об-ва, в обществ. идеалах всех времен и народов". Рассматривая деятельность человека как хозяйственную деятельность, Б. говорит о предвечно существующих в Божественной Софии идеях как об идеальных моделях, воспроизводимых в хозяйственной деятельности.

Человечество есть трансцендентальный субъект хозяйства - носитель хозяйств, функции, связующий разрозненные хозяйств, акты. "Ранее всякого коммунизма или социализма, сознательно стремящихся к обобществлению производства, хозяйство обобществлено уже самим существом дела, ибо в действительности хозяйство ведут не индивидуумы, но через индивидуумов - историческое человечество",- пишет он в "Философии хозяйства" (М., 1990. С.94). Б. отмечает, что, хотя хозяйство софийно в глубинном метафиз. смысле, мы не можем характеризовать как софийный хозяйств, процесс в его эмпирич. оболочке (осуществляемый эмпирически ограниченным человечеством) со всеми его ошибками, уклонениями, неудачами.

Этому эмпирич. хозяйству "иерархически и космологически предшествует иное хозяйство, иной труд, свободный, бескорыстный, любовный, в к-ром хозяйство сливается с художеств. творч.". Б. имеет в виду труд и хозяйство до грехопадения человека.

Однако после грехопадения, религ. соответствующего метафиз. катастрофе космоса, смысл и мотивы хозяйства меняются, "тяжелый покров хозяйственной нужды ложится на хозяйственную деятельность и закрывает ее софийное предназначение". Будучи формой борьбы жизни со смертью, самоутверждения жизни, хозяйство есть функция смерти - оно вызвано необходимостью самозащиты жизни и есть в осн. своем мотиве (мотив этот - страх смерти) несвободная деятельность.

Глубинное же его значение обнаруживается в контексте религ. эсхатологии.

В контексте хозяйства Б. рассматривает технологию и науку. Технология (в самом широком смысле) понимается как способность проектирования и моделирования, как "система объективных действий", как "совокупность всевозможных способов воздействия человека на природу в определенных, наперед намеченных целях" (Там же. С.88). Сама возможность технологии, считает Б., предполагает принципиальную доступность природы чело-веч, воздействию, ее восприимчивость человеч. целям. Понимая труд как усилие, направленное к определ. цели, Б. истолковывает познание и науку как трудовую, хозяйств, деятельность - ведь познание как волевая деятельность требует усилия, труда. Объектом трудового воздействия в познании является внешн. мир, "но не в смысле пространственном или топографическом, а в идеальном: то, что находится сейчас вне сознания или под сознанием, но м.б. освещено им, присоединено к его богатствам"; знание есть выход субъекта в "еще не-я", в познавательном акте осуществляется изначальное тождество субъекта и объекта.

Б. пишет: "Можно сказать, что хозяйство есть процесс знания, сделавшийся чувственно-осязательным, выведенный наружу, а познание есть тот же процесс, но в идеальной, нечувственной форме". Трансцендентальный субъект знания - тот же, что и трансцендентальный субъект хозяйства - "историческое человечество", "Божественная София". Трансцендентальный субъект превращает субъективное в транссубъективное, синтезирует раздробленность в живое единство: "Личности суть только очи, уши, руки, органы единого субъекта знания, к-рому и принадлежит вся сила знания, энергия, глубина и все плоды знания". Науку Б. характеризует как "общественный трудовой процесс, направленный к производству идеальных ценностей ("благ идеальных") - знаний, по разным причинам нужных или полезных для человека" (Там же. С. 138), в т.ч. и потому, что наука "вызывает из сумрака мэона науч. космос, побуждает дремлющее мэоническое бытие к жизни и, следовательно, постольку вообще расширяет возможности жизни, ее универсальность и полет". И. Ю. Алексеева Соч.: О рынках при капиталистическом производстве.

М., 1897; Капитализм и земледелие.

Т.1-2. СПб., 1900; Основные проблемы теории прогресса // Проблемы идеализма.

М., 1903; Без плана // Новый путь. 1904. № 10; Неотложные задачи (О союзе христианской политики).

М., 1906; Два града. М., 1911; Философия хозяйства.

М., 1912 (переизд.

М., 1990, и в: Соч. в 2 т. Т.1. М., 1993); Свет невечерний.

Сергиев Посад, 1917; Тихие думы. М., 1918 (М., 1995); Купина неопалимая.

Париж, 1927; О Богочеловечестве.

Т.1-3. Париж, 1933-1945 ("Агнец Божий". T.I. М., 2000); Философия имени. Париж, 1953 (СПб., 1998); Православие.

Очерки учения православной Церкви.

Париж, 1964 (М., 1991); Героизм и подвижничество // Вехи. Интеллигенция в России.

Сборники статей 1909-1910. М., 1991; Христианский социализм.

Новосибирск, 1991; У стен Херсонеса.

СПб., 1993; Соч. в 2 т. М., 1993 (в числе др. работ здесь впервые полностью опубликован на рус. яз. труд "Трагедия философии"); Свет невечерний.

Созерцания и умозрения.

К 125-летию со дня рождения.

Избранное.

Орел, 1996; Два града. Исследования о природе общественных идеалов.

СПб., 1997; Автобиографические заметки.

Дневники.

Статьи. Орел, 1998; Труды о Троичности.

М., 2001; Переписка священника Павла Александровича Флоренского со священником Сергием Николаевичем Булгаковым.

Томск, 2001. Булгаков, Сергей Николаевич Род. 1871 (Ливны), ум. 1944, в Париже.

Философ, теолог, экономист.

Публицист и общественный деятель, депутат 2-й Государственной думы (1906, как беспартийный "христианский социалист"). Деятельный сотрудник Религиозно-философского общества памяти Вл. Соловьева, издательства "Путь", в 1911-17 гг. издававшего важнейшие произведения русской религиозной мысли. В 1918 г. принял сан, участвовал в работе Всероссийского Поместного Собора Православной Церкви (1917-1918). С 1922 г. в эмиграции.

Участник создания Православного Богословского института в Париже (1925), видный деятель и один из основателей Русского Студенческого Христианского Движения.

Участник экуменического движения.

В начале XX в. активный сотрудник журналов "Новый путь" и "Вопросы жизни", печатался в сборниках "Проблемы идеализма" (1902), "Вопросы религии", "О Владимире Соловьеве", "О религии Льва Толстого", "Вехи" (ст. "Героизм и подвижничество", 1909), "Из глубины" (1918). Автор сочинений "О рынках при капиталистическом производстве" (1897), "Капитализм и земледелие" (в 2 т., 1900), "От марксизма к идеализму" (сборн. статей, 1903), "Два града" (сборник лекций и статей, в 2 т., 1911), "Философия хозяйства" (монография, 1912), "На пиру богов" (диалоги), "Свет Невечерний" (1917), "Философия имени" (1920; изд. 1953), "Трагедия философии" (1920-1921, изд. 1927, в нем. перев.), "О богочеловечестве.

Трилогия", т. наз. "большая трилогия" - "Агнец Божий" (1933), "Утешитель" (1936), "Невеста Агнца" (1945); "Философия имени" (издано в 1953).

Сергей Николаевич Булгаков родился в 1873 г. в небольшом городке Ливны Орловской губернии в семье священника. Учился в духовном училище и в Орловской духовной семинарии, затем в Елецкой гимназии. В 1894 г. закончил юридический факультет Московского университета.
Еще во время учебы в семинарии Булгаков пережил религиозный кризис и увлекся марксизмом. В университете он серьезно занимался изучением политической экономии.
Углубленно занимаясь марксизмом, Булгаков со временем понял несостоятельность этого учения. Под воздействием чтения русских религиозных мыслителей (Л.Толстого, Ф.Достоевского, Вл.Соловьева и др.), бесед и споров с Толстым он снова обретает религиозную веру (см. С.Булгаков От марксизма к идеализму. М.,1903) Подобная эволюция была характерна для рус. интеллигенции той поры, и вскоре Б. выдвигается в ряд ее признанных дух. лидеров. Он стал одним из осн. участников сб. "Проблемы идеализма" (1902), где впервые объединились ведущие лица нарождавшегося религ.-филос. движения; назв. сб. его статей "От марксизма к идеализму" (1903) сделалось крылатым словом, выразившим духовный смысл ист. момента.

Последующие годы период наибольшей обществ, и публицист, активности философа. Он участвует во множестве начинаний, знаменующих собой религ.-филос. возрождение в журн. "Новый путь" и "Вопр. жизни", сб. "Вопр. религии", "О Вл. Соловьеве", "О религии Льва Толстого", "Вехи" , в работе "Религ. филос. об-ва пам. Вл. Соловьева" и книгоизд-ва "Путь", где в 1911-17 гг. выходили в свет важнейшие произведения рус. религ. мысли. В 1906 г. он был также избран депутатом Второй Гос. Думы (как беспартийный "христ. социалист"). В творчестве его в этот период совершается переход от лекций и статей на темы религии и культуры (важнейшие из них были им собраны в двухтомник "Два града", 1911) к оригинальным филос. разработкам. В монографиях "Философия хозяйства" (1912) и гл. обр. "Свет Невечерний" (1917) он намечает основы собственного учения, идущего в русле софиологии Вл. Соловьева и Флоренского, однако вобравшего и заметное влияние позднего Шеллинга, а также ряд собственных идей, питаемых интуициями правосл. религиозности. Процесс постепенного возврата к церк.-правосл. миросозерцанию завершается уже в рев. годы принятием священства (1918). С этим завершением Б. сразу же начинает играть видную роль также и в церк. кругах, активно участвуя в работе Всерос. Поместного Собора Православной Церкви (1917-18) и близко сотрудничая с патриархом Тихоном. Восприняв безусловно отрицательно Окт. переворот, о. Сергий быстро откликнулся на него диалогами "На пиру богов" , написанными в стиле и духе "Трех разговоров" Вл. Соловьева; диалоги вошли в колл. сб. "Из глубины" (1918; 2-е изд. М., 1991). В годы гражданской войны о. Сергий находился в Крыму и, будучи оторван как от иерейского служения, так и от обществ.-публ. деятельности, интенсивно работал в философии. В написанных тогда соч. "Философия имени" (1920, изд. 1953) и "Трагедия философии" (1920, изд. в нем. пер. 1928) он подверг пересмотру свой взгляд на соотношение философии и догматики христианства, придя к выводу о том, что христ. умозрение способно выразиться без искажений исключительно в форме догмат, богословия. Последнее и стало с тех пор основной сферою его творчества.

В 1922 г. о. Сергий был включен в составленные ГПУ по инициативе В.И. Ленина списки деятелей науки и культуры, подлежащих высылке за рубеж. 30 дек. 1922 г. он отправляется из Крыма в изгнание и после недолгого пребывания в Константинополе в мае 1923 г. занимает должность проф. церк. права и богословия на юрид. ф-те Рус. Науч. Ин-та в Праге. Вскоре при его ближайшем участии возникает и успешно осуществляется проект создания в Париже Правосл. Богосл. Ин-та. С его открытия в 1925 г. и до своей кончины о. Сергий был его бессменным главой, а также проф. каф. догмат, богословия. Под его рук. Сергиевское Подворье как стали называть комплекс ин-тских строений с храмом во имя преподобного Сергия Радонежского выросло в крупнейший центр правосл. духовности и богосл. науки в зарубежье. Пастырская, проф. и руководящая работа в Ин-те ядро всей деятельности о. Сергия в последнее двадцатилетие его жизни.

Эта деятельность была чрезвычайно многогранна. Помимо дел, связанных с Ин-том, и помимо богосл. творчества, о. Сергий уделял большое внимание еще по меньшей мере двум сферам: дух. руководству рус. молодежью и участию в экуменическом движении. Центральным руслом религ. активности рус. молодежи за рубежом стало Рус. Студ. Христ, Движение. и о. Сергий был одним из главных его отцов-основателей. Он участвовал в его зарождении, в первых съездах РСХД в Пшерове (Чехословакия) и Аржероне (Франция) и продолжал постоянно его курировать, оставаясь для членов Движения незаменимым наставником и авторитетом. В работу экуменич. движения о. Сергий включился в 1927 г. на Всемир. христ. конференции "Вера и церк. устройство" в Лозанне. До кон. 30-х гг. он принял участие во мн. экуменич. начинаниях, став одним из влиятельных деятелей и идеологов движения; в 1934 г. он совершил большую поездку по США. Наиболее перспективным направлением в экуменич. сфере оказалось сотрудничество с англиканской церковью. Объективные возможности для сближения между православием и англиканством указывались и "были признаны со времен Хомякова; трудами о. Сергия и его сподвижников (о. Георгия Флоров c к o г o , Н.М. Зернова, Г.П. Федотова и др.) они начали воплощаться в жизнь. В кон. 1927 нач. 1928 г. проходит англо-рус. религ. съезд, результатом к-рого стало учреждение двухстороннего Содружества св. Албания (древнеангл. св. мученик) и преподобного Сергия Радонежского. Это Содружество продолжает свою деятельность поныне.

В 1939 г. у о. Сергия был обнаружен рак горла. Он перенес опасные операции, побывал на пороге смерти и в значительной степени утратил способность речи. Начавшаяся мировая война ограничила еще более сферу его трудов. Однако до последних дней жизни, в тяжелых условиях оккупированного Парижа, он не прекращал служить литургию и читать лекции (что стоило ему огромных усилий), а также работать над новыми соч. Его творчество обладает редкой цельностью: всем его главным темам он сумел подвести итог и дать отчетливое завершение. Как и в каноне Свящ. Писания, его последняя кн. он закончил ее совсем незадолго до смерти "Апокалипсис Иоанна".

Творчество о. Сергия начиналось с публицистики, статей на экон., культ.-обществ, и религ.-филос. темы. Помимо начального этапа, публицистика выходила на первый план в Крит. моменты жизни России: революция 1905-07 гг., нач. первой мировой войны, 1917 г. Целый ряд существенных тем булгаковской мысли остался развит почти исключительно в данной форме: религия и культура, христианство, политика и социализм, задачи общественности, путь рус. интеллигенции, проблемы церк. жизни, проблемы искусства... Б. не просто участник знаменитых "Вех" (1909, ст. "Героизм и подвижничество"), но и один из главных выразителей "веховства" как идейного движения, призвавшего интеллигенцию к отрезвлению, отходу от стадной морали, утопизма, оголтелого революционерства в пользу работы дух. осмысления и конструктивной соц. позиции. В этот же период он разрабатывает идеи соц. христианства, в широком спектре, включающем анализ христ. отношения к экономике и политике (с апологией социализма, постепенно шедшей на убыль), критику марксизма, но равно и бурж.-капиталист. идеологии, проекты "партии христ. политики", отклики на злобу дня (с позиций христ. либерально-консерват. центризма) и проч. Особое русло составляет тема России, разрешаемая, вслед за Достоевским и Соловьевым, на путях христ. историософии. Мысль Б. тесно слита с судьбой страны, и, вслед за трагическими перипетиями этой судьбы, его взгляды сильно меняются. Начало первой мировой войны отмечено славянофильскими статьями, полными веры во всемирное призвание и великое будущее державы. Но уже вскоре, в диалогах "На пиру богов" и др. текстах рев. периода, судьба России рисуется в ключе апокалиптики и тревожной непредсказуемости, с отказом от всяких рецептов и прогнозов: краткое время Б. считал, что католичество лучше православия сумело бы помешать процессам раскола и разложения, подготовившим катастрофу нации (диалоги "У стен Херсониса", 1922, опубл.: "Символ", 1991, № 25). В поздний период в его публицистике остаются по преимуществу лишь церк. и религ.-культ. темы.

Учение о. Сергия прошло в своем развитии два этапа, филос. (до изгнания с родины) и богосл., к-рые, разнясь по форме и отчасти по источникам, влияниям, вместе с тем прочно связаны единством ведущих интуиций и центральных понятий. На всем своем пути это есть учение о Софии и Богочеловечестве, христ. учение о мире и его истории как воссоединении с Богом. Важнейший движущий мотив учения оправдание мира, утверждение ценности и осмысленности его бытия. При этом, полемизируя с традицией нем. идеализма, Б. отказывается рассматривать разум и мышление в качестве высшего начала, наделенного исключительной прерогативой связи с Богом: предмет утверждения мир во всей его материально-телесной полноте. Оправдание мира предполагает т.о. оправдание материи, и тип своего филос. мировоззрения Б. иногда определял взятым у Вл. Соловьева сочетанием "религ. материализм". В парадигмах христ. мысли задача филос. оправдания мира требует выполнения двух последовательных заданий: необходимо раскрыть связь мира и Бога, а затем, всюду руководясь этой связью, развить собственно учение о мире, трактовку материи, телесности и др. начал здешнего бытия. Таков лог. порядок учения Б.; но ист. был обратным ему: мысль о. Сергия развивалась "снизу", от экон. проблематики и филос. учения о хозяйстве ("Философия хозяйства") к общему учению о материи и о мире, уже въявь опирающемуся на определенные постулаты о связи мира и Бога, но еще не делающему сами эти постулаты предметом особого анализа ("Свет Невечерний"), и, наконец, к развернутой богосл. системе, дающей окончательное решение исходной задачи: укореняющей мир в Боге и вместе с тем прямо следующей христ. откровению и догматике.

Поскольку мир в христ. онтологии тварное бытие, то учение о мире начинается у Б. с учения о творении. Суть тварности раскрывает вопрос: из чего создан мир? Ответ о. Сергия ортодоксально следует библейской традиции: творение мира творение из ничто, чистого небытия и несуществования. Б. прослеживает историю понятия Ничто и его применений в онтологии и, отвергая применения явно или скрыто пантеистические, выделяет определенную линию, от Платона до Шеллинга, на идеях к-рой строит свою концепцию. Тварное бытие трактуется им как особый род ничто, наделенный производящими потенциями, чреватый бытием, превращением в нечто. Это соответствует платоновскому и неоплатонич. понятию меона, или относительного небытия; чистое же ничто, всецелая противоположность бытию, передается понятием укона, радикального отрицания бытия. Т.о. возникает (уже выдвигавшаяся у позднего Шеллинга в "Изложении филос. эмпиризма") философема о творении мира как превращении или подъятии укона в меон творческим актом Бога.

Далее строится концепция материи, где Б. отчасти следует "Тимею" Платона. Как бытие, погруженное в водоворот возникновения и уничтожения, переходов и превращений, тварное бытие есть "бывание". Но за множественностью и многоликостью бывания необходимо предполагать единую подоснову, в лоне к-рой только и могут совершаться все возникновения и превращения. Эта универсальная подоснова ("субстрат") бывания, из к-рой непосредственно возникает все возникающее, все вещи мира, и есть материя. Б. принимает относящиеся к ней положения античной традиции. Материя "третий род" бытия, наряду с вещами чувственного мира и их идеальными первообразами, идеями. Она есть неоформленная, неопределенная "первоматерия", materia prima потенциально сущее, способность выявления в чувственном. В своем онтол. существе она, как и тварное бытие вообще, есть меон, "бытие небытие". Но эти положения дополняются др., связанными, в первую очередь, с рождающей ролью материи. По Б., она выступает как "Великая МатерьЗемля" древних языческих культов Греции и Востока, а также "земля" первых стихов Кн. Бытия. "Земля" и "мать" ключевые определения материи у Б., выражающие ее зачинающую и родящую силу, ее плодотворность и плодоносность. Земля "насыщена безграничными возможностями"; она есть "всематерия, ибо в ней потенциально заключено все" (Свет Невечерний. М„ 1917, с. 240-241). Хотя и после Бога, по Его воле, но материя есть также творческое начало. Вслед за Григорием Нисским Б. рассматривает бытие мира как процесс. прямо продолжающий источный творч. акт Бога непрестанно длящееся творение, совершаемое при непременном активном участии самой материи. Здесь концепция Б. оказывается на почве патристики, расходясь с платонизмом и неоплатонизмом; окончательный же свой смысл она получает в контексте христологии и мериологии. Земля-мать не просто рождает, изводит из своих недр все сущее. На вершине своего рождающего и творч. усилия, в его предельном напряжении и предельной чистоте, она потенциально является "Богоземлей" и Богоматерью. Из недр ее происходит Мария и земля становится готовою приять Логоса и родить Богочеловека. Земля становится Богородицей и только в этом истинный апофеоз материи, взлет и увенчание се творч. усилия. Здесь ключ ко всему "религ. материализму" Б.

Дальнейшее развитие учения о мире требует уже большей конкретизации связи мира и Бога, что доставляют концепции Софии и софийности. В своей зрелой форме они представлены в богосл. системе Б., на пути к к-рой лежал еще один промежуточный этап: критика философии ("Трагедия философии"). К его появлению привело (явное и для самого Б., и для его критиков) расхождение между церк.-правосл. корнями его метафизики и тем филос. языком, методом, к-рый эта метафизика использовала и к-рый принадлежал львиной долей клас. нем. идеализму. В "Трагедии философии" предлагается новая интерпретация систем европ. философии. В се основе утверждаемое Б, соответствие между онтол. структурой и структурой высказывания, языка (ход мысли, предвосхищающий мн. позднейшие лингвофилос. построения на Западе).

Б. исследует его и в др. кн. того же периода, "Философии имени", посвященной апологии имяславия и родственной аналогичным апологиям Флоренского и Лосева. Из соответствия выводится классификация филос. систем, позволяющая увидеть в их главных видах разл. монистические искажения догмата троичности, к-рый исключает монизм и требует полного равноправия, единосущия трех начал, соединенных в элементарном высказывании ("Я есмь нечто") и понятых как начала онтол. В итоге история философии предстает как история особого рода тринитарных ересей. Б. делает вывод, что адекватное выражение христ. истины принципиально недоступно для философии и достижимо лишь в форме догмат. богословия.

Началом богословского этапа Б. служат обширные штудии церк. учения о Св. Троице, Божественной Ипостаси и Премудрости Божией (ст. "Ипостась и ипостасность", 1925: "Главы о троичности", 1928, 1930; кн. "Купина неопалимая", 1927). На этой основе, на смену ранним дорев. вариантам, о. Сергий выдвигает в "Агнце Божием" (Париж, 1933) свое окончательное учение о Софии, завершаемое затем в "Утешителе" (1936) и "Невесте Агнца" (1945). Как во всех опытах софиологии (ср. Соловьев, Флоренский), София Премудрость Божия начало, посредствующее меж Богом и миром, "мир в Боге", предвечно сущее в Боге собрание идеальных первообразов всего сущего, аналог платоновского мира идей. Однако все софиологические учения имеют спорный и сомнительный статус, ибо все попытки введения Софии в христ. учение о Боге до сих пор вызывали сильные догмат. возражения. В учении Б. София сближается с Усией, Сущностью Триединого Бога: "Божественная София есть... природа Божия, усия, понимаемая... как раскрывающееся содержание, как Всеединство" (Агнец Божий, с. 125). Данное решение, как и мн. его следствия, также вызвало возражения и полемику; в 1935 г. учение Б. было осуждено в указах Моск. Патриархии, а также зарубежного Архиерейского Собора в Карловицах. В.Н.Лосский. критически анализируя учение, находит, что суть его "поглощение личности софийно-природным процессом, уничтожающим свободу, замена Промысла, предполагающего нравств.-волевое отношение личностей, природно-софийным детерминизмом" (Спор о Софии. Париж, 1936, с. 82). О. Сергий отвечал оппонентам, и "спор о Софии" не получил окончательного решения по сей день, хотя надо отметить, что учение Б. не привлекло на свою сторону практически никого из богословов.

Вместе с тем, помимо своего софианского ядра, система Б. содержит немало плодотворных идей и разработок. В согласии с концепцией Богочеловечества она развивает учение о мировом процессе, к-рый во всей целокупности, от акта творения, через пребывание в падшести и до финального Преображения, представляется как "Богочел. процесс", воссоединение твари с Богом. В этих рамках возникает целый ряд частных учений о разл. сторонах жизни мира. Раньше и полнее всего у Б. развито учение о хозяйстве, в сферу к-рого включается и экон., и науч.-техн. деятельность человека. Отражая двойственную природу падшего бытия, хозяйство совмещает в себе свободной творч. "труд познавания и действия", в к-ром раскрывается софийность мира, и "рабство ничто", служение рожденной падением природной необходимости. Важное место в Богочел. процессе принадлежит искусству. Б. трактует его как способность увидеть и показать софийность мира, ибо одно из главных имен Софии Красота. Но как все в падшем бытии, искусство несет и печать ущербности: оно стремится и не может стать теургией, действенным преображением мира. Аналогично анализируются феномены пола, творчества, власти и др.: Б. усматривает всюду как софийное, благое начало, так и печать падшести, небытия. В последние годы сюда присоединяется анализ "последних вещей", смерти (Софиология смерти // Вестн. РСХД. 1978, № 127; 1979, № 128) и конца мира (эсхатология "Невесты Агнца").

Рассматривая мир под знаком динамики, процесса, учение Б. о мире представляется в целом как теология истории, где в центре находится София как Церковь, поскольку "Церковь действует в истории как творящая сила" (Невеста Агнца, с. 362), и Богочел. процесс может быть понят как становление всего мироздания Церковью. В общем же своем типе и облике, в ряде ведущих мотивов и идей его система напоминает большие теологические системы совр. зап. христианства, сближаясь с учениями Тейяра де Шардена и, несколько меньше, Тиллиха.

С. Хоружий (Русская философия. Малый энциклопедический словарь, М., 1995.)