Евгений Нефёдов И ТЁРКИН, И ШВЕЙК, И ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ... (Автобиографические заметки) Когда-то очень давно, еще в спектакле школьного драмкружка, я играл роль Чацкого. Сегодня мне это, конечно, странно, но в те прекрасные времена я казался себе и стройным, и легким в

Савва Ямщиков - Евгений Нефёдов И ТЁРКИН, И ШВЕЙК, И «ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ»…

Савва Ямщиков - Евгений Нефёдов И ТЁРКИН, И ШВЕЙК, И «ЕВГЕНИЙ О НЕКИХ»… Самые тяжкие для страны и народа 90-е годы, с их кровавым и страшным расстрелом сотен невинных людей у Дома Советов, совпали у меня еще и с тяжелой болезнью. Десять лет я не выходил из дома, мало с кем

Слово папе Евгению IV

1. Сегодня – предначаток всемирной радости! Сегодня духовные лучи солнца мира предвосходят для всей вселенной. Сегодня члены Тела Господня, ранее разделенные и разсеченные в течение многих веков, спешат к взаимному единению! И не страждет Глава – Христос Бог – быть над разделенным Телом, и не желает совершенно отъять от нас узы любви! Поэтому Он побудил тебя, Первенствующего среди священнослужителей Его, пригласить нас сюда, и подвигнул благочестивейшего нашего Императора послушаться тебя, а также сотворил нашего Пастыря и Патриарха забыть старость и долговременное недомогание, а нас – пастырей (находящихся) под ним, отовсюду собрал и сотворил отважиться на долгий путь, и море и прочие бедствия. О, разве не очевидно, что это произошло силою и судом Божиим и что результат (τὸ πέρας ) также будет хорошим и богоугодным, как уже наперед намечается? Итак, Святейший Отец, прими чад твоих, издалека с Востока приходящих: обними их, бывших в разделении в течение долгого времени; уврачуй смутившихся . Всякий терний и причину преткновения, угрожающие делу мира, повели убрать из среды; скажи и сам твоим ангелам, как подражатель Бога: «Путь сотворите людем Моим, и камение, еже на пути, размещите» (). До каких пор мы, Того же Христа и той же веры, будем друг друга поражать и разсецать?! Доколе мы, почитатели Той же Троицы, будем друг друга угрызать и снедать, пока друг друга не истребим () и дадим возможность внешним врагам уничтожить нас?! Да не будет сего, Христе Царю, и да не победит Твою благость множество наших грехов, но как в прежние времена, когда Ты видел возвышающееся и весьма распространяющееся зло, Ты Сам и чрез Твоих Апостолов остановил его течение вперед, и всех обратил к Твоему познанию, так и ныне, чрез Твоих служителей, которые ничего не ставят выше Твоей любви, соедини нас в отношении другь друга и в отношении Тебя Самого, и сотвори, чтобы исполнилась та молитва, которую в то время, когда Ты шел на Страсти, говорил, молясь: «Даждь им да едино будут, якоже и Мы едино есмы» (). Зриши, Господи, разделение наше – как оно печально, и как по самоволию и дерзости «к угождению плоти» () мы злоупотребили свободой и стали рабами греха и совершенно плотию а ныне отданы врагам Креста Твоего в расхищение и рабство, и «яко овцы заколения вменихомся» (; ). Умилосердись, Господи! Вонми, Господи! Заступи ны, Господи! То, что некогда было объявлено, как подлежащее разсмотрению Вселенского Собора, то сегодня мы исполнили, и от себя внесли все; даруй же и Твое, для завершения того, что мы предприняли: ибо Тебе это возможно, если Ты пожелаешь только, и желание Твое является (уже) – исполнением на деле. Скажи и нам, как раньше чрез Пророка Твоего: «Аз с вами есмь, ...и Дух Мой настоит посреде вас» (). Итак, если Ты будешь присутствовать, все прочее будет легко и гладко.

2. И это мне, воистинну, было желательным привести в настоящих обстоятельствах. А теперь в отношении тебя, Святейший Отец, я сотворю слово. Что это, что так велика спорливость в отношении того новшеского прибавления , которое Тело Христово разсекло и разделило, и тех, которые называются по Его имени, до такой степени разделило в мировоззрении?! Сколь будет велико и длительно и недружественно презрение к братиям и отчуждение от смущающихся?! Зачем обвиняем Отцев , когда противно их общим преданиям различное думаем и говорим?! Почему их веру мы сделали ущербленной, а нашу – как бы более совершенную, вводим?! Почему противно Евангелию, которое восприняли, иное проповедуем Евангелие! Какой злой демон позавидовал нашему согласию и единству?! Кто отъял от нас братскую любовь, вводя различную Жертву , которую незаконно приносить, ибо она не разделяется?! Разве это свойственно духу Апостолов и настроенности Отцев и братскому расположению? или, напротив, (это – свойственно) некоему странному, извращенному и обособленному духу, не видящему совершенно ничего страшного в том, если все погибнут?! Но я считаю того, кто ввел это разделение и «Свышеистканный Хитон Господнего Тела» разорвал, подлежащим большему наказанию, чем распинавшие (Христа) и все от века нечестивцы и еретики. Но тебе предстоит противоположное, блаженнейший Отец, если только пожелаешь разстоящаяся собрать и «средостение вражды» () разрушить, и совершить дело божественного домостроительства. Начало сего ты сам положил и возвеличился очевидной либеральностью и великими дарами; прославься также увенчать дело успехом; ибо ты не обрящешь иного более благоприятного случая, нежели тот, который тебе даровал сегодня. «Возведи окрест очи твои и виждь» () старцев, достопочтенных и священных, уже весьма нуждающихся в одре и покое, вставших из своих пределов и притекших к твоему совершенству; собравшихся только в надежде на Бога и по любви к вам; виждь исплетенный венец славы, который ты не отвергнешь возложить. Иной ранил, а ты – удержи рану; иной разделил, а ты – собери; неправильно упорствовал иной в делании зла, а ты – упорствуй исправить случившееся так, как будто его совершенно и не было. Я слышал одного ученого из вашей среды, говорящего благоприятное для дела мира и исправления тех лиц, которые, имея неправильное понятие о вере, думали, что это прибавление (т. е. Filioque) было от самого начала (в Символе Веры). Поэтому ради икономии пусть оно будет снова изъято для того, чтобы вам восприять братьев, из-за разделения с которыми, вы, думается, все должны страдать, если вы – не безчеловечны! Представь себе мысленно кровь христиан, которая проливается каждый день, и горькое рабство под варварами, и поношение Креста Христова, затем, ниспровержение Жертвенников, разрушение молитвенных домов, прекращение божественных песнопений, захват Святых Мест, разграбление священных облачений и утвари. Все это могло бы (благополучно) разрешиться, при Божественном содействии, благодаря нашему миру и согласию, если только пожелаете, отложив черствость и неподатливость, снизойти к нам, немощным, и изъять из среды то, что нас смущает. «Аще брашно соблазняет брата моего , – говорит Апостол, – не имам ясти мяса во веки» (). Так и ныне, Святейший Отец! Хорошо – квасный хлеб, хорошо – и безквасный; но если безквасный хлеб смущает и считается хуже для Жертвы, и несовершенным и мертвым, и в Писании называется «хлебом беззакония» ( ср. ), то почему же не воспринять квасный, и не отвергнуть безквасный? – «Яко един Хлеб, едино Тело есмы мнози , – говорит Божественный Апостол, – вси бо от единаго Хлеба причащаемся» (). Итак, когда мы не являемся участниками одного Хлеба, то, очевидно, мы не – одно Тело, и не содуховны друг ко другу, и не одно и то же воспринимаем устремление. "Молю вы , – говорит он же, – именем Господа нашего Иисуса Христа, да тожде глаголете вси, и да не будут в вас распри» (). Когда же мы не говорим одно, то не очевидно ли, сколь велико и неизлечимо в нас это разделение (даже) до сего дня! Где же мы не говорим «тожде»? – Не в углах и некиих закоулках, и не в частных собраниях, где это может укрыться от многих, но в явном Символе Веры, в исповедании при крещении, в христианском знаменовании. И если подделывающий царскую монету достоин великого наказания, то изменяющий общую печать Христианского Исповедания какой ответ думает дать, будучи повинным отнюдь не в меньшем преступлении?

3. Итак, обдумай это. Некогда мы полностью говорили тожде , и между нами не было раскола, и тогда мы, обе стороны, были в согласии с Отцами; ныне, когда не говорим одно, как можем быть вместе? Мы (православные) и теперь говорим то же самое, что и тогда, и согласуемся как в отношении самих себя , так и Отцев, и наших и ваших , если пожелаете признать то, что – истинно. А вы, введши новшества, этим необходимо обнаруживаете, что находитесь в разногласии прежде всего в отношении самих себя

Мой тезка папа Евгений IV. (Евгений Н. Шуршиков).

В российском секторе хронологических изысканий большой популярностью пользуется крылатая фраза или крылатая легенда из книги И. А. Климишина «Календарь и хронология». В переиздании 1990 года она звучит следующим образом:
«Эта эра (Дионисия) была апробирована в 607 г. папой Бонифанием IV, она встречается и в документах папы, Иоанна XIII (965-972). Но лишь со времен папы Евгения IV (1431 г.) «рождества Христова» используется в документах папской канцелярии регулярно».

И хотя данное сообщение ни имеет никаких ссылок или отсылок на других авторов, оно несет в себе чудовищной силы информацию, подрывающую всю современную хронологию. Здесь просто написано, что официально церковь начала отсчет лет по Дионисию только в XVв., а все предыдущие датированные документы и не совсем документы, содержащие дату как-то связанную с Иисусом Христом просто фальшивки. На самом деле получается, что весь корпус так называемых документов до 1431 года на 99 процентов фальшивки!

Это к вопросу о приведенной информации о папе Евгении IV. И хотелось бы, удостоверится в реальности данной информации?

Современная справка говорит: «Евгений IV (лат. Eugenius PP. IV, в миру - Габриэле Кондульмер, итал. Gabriele Condulmer; 1383 - 23 февраля 1447) - Папа Римский с 3 марта 1431 года по 23 февраля 1447 года. Коронован папой 11 марта 1431 года».

Но, для начала, придется немного отвлечься. В приведенной цитате из книги И. А. Климишина эра Дионисия связывается с Рождеством Христовым, что абсолютно не соответствует реальности! И хотя под понятием начало года от «Рождества Христова» иногда понимаю два разных события это реальное начало года от Рождества (25 декабря, Nativity), о применении такого отсчета начала года практически ничего не известно. И второй вариант, это отсчет начала года с 1 января, с так называемого праздника Обрезания Господня (Circumcision), то есть современный вариант начала года. Однако в эре Дионисия начало года ведется от Воплощения (25 марта, Incarnation).

Сначала полезно рассмотреть, что говорят специалисты о реальном времени применения счета начала года с 1 января. И здесь придется снова процитировать И. А. Климишина:

«НОВЫЙ ГОД НАД ЕВРОПОЙ.
Шесть календарных стилей. Большая осторожность необходима и при хронологическом упорядочении событий, имевших место в различных странах средневековой Европы, всего каких-нибудь 600 или 1000 лет назад. Дело в том, что в них в различное (а иногда и в одно и то же) время использовались различные календарные стили. Начало года могло отсчитываться с 25 декабря, 1 января, 1 марта, 25 марта, со дня Пасхи и даже с 1 сентября.
Счёт дней в году от праздника Рождества Христова (от 25 декабря) вёлся в Риме с IV века н. э., во Франции с VIII и до конца Х века, в Германии - с IX века, причём в масштабах всей страны начало года было перенесено здесь на 25 декабря в 1310 году.
Начало года с 1 марта, применявшееся уже в III в. н. э. вычислителями даты христианской Пасхи, постепенно распространилось на многие страны Европы; с VI в. оно использовалось во Франции, Венеции и в ряде других государств.
Весьма популярным был в Европе благовещенский стиль (от «Воплощения Господа» - с 25 марта), который к тому же использовался в двух вариантах. Так, во Флоренции год начинался 25 марта после того, как год с тем же обозначением был начат в других городах и областях, использовавших другие стили. В Пизе обозначение года также меняли 25 марта, но на 12 месяцев раньше, чем во Флоренции.

Папская канцелярия в Риме в XII и начале XIII в. следовала благовещенскому стилю флорентийского типа, хотя в её документах того времени встречается и рождественский стиль, которого она придерживалась раньше, примерно до середины Х века. В первые десятилетия XII века в папских документах встречается благовещенский стиль пизанского типа. Затем, примерно в конце второго десятилетия XIII в. снова рождественский стиль. А вот папская булла о реформе календаря 1582 г. датирована по-флорентийски - 1581 годом...

Благовещенский стиль использовался в Англии вплоть до 1753 г., во Франции - в IX-Х вв., но во второй половине XI в. здесь он был заменён пасхальным (начало года - с «предпасхальной» субботы), и этот последний стиль постепенно стал господствующим в этой стране, хотя в одних областях Франции ещё долгое время сохранялся благовещенский, тогда как в других появился рождественский стиль. Пасхальный стиль в XIV в. широко использовался во многих городах Германии (в Кёльне, Мюнстере и др.).
В южной части Италии (например, в Неаполе) ещё с византийских времён начало года отсчитывалось от 1 сентября. В России этот стиль использовалось с 1493 по 1699 год по Р. Х. (то есть 7208 год от сотворения мира).

Начало года с 1 января отмечается в документах Священной Римской империи с XIII-XIV вв., в Испании - с 1556 г., в Дании и Швеции - с 1559 г., во Франции - с 1563 г., в Нидерландах - с 1575 г., в Шотландии - с 1600 г., в Германии - с 1691 г, в Венеции - с 1797 г. В документах Папской канцелярии начало года совмещено с 1 января, начиная с 1691 года».
Иван Антонович Климишин, автор знаменитой книги "Календарь и хронология" (три издания в "Науке", Москва, 1981, 1985, 1990 гг.) Цитировано по изданию 1990 года.

Проверку достоверности позднего перехода на январский отсчет нового года начнем с Франции. Здесь нам поможет вот такая информация по Франции, 9 августа 1564 года Карл IX подписал в Руссильоне эдикт о переходе на начало года с 1 января.
А вот как в статье «год» из первого тома энциклопедии Дидро и д’Аламбера, издания 1751 года, отображено начало нового года во Франции до указа Карла IX.
“Les François, sous les Rois de la race mérovingienne, commençoient l"annee du jour de la revue des troupes, qui étoit le premier de mars ; sous les Rois Carlovingiens, ils commencerent l"année le jour de noël ; & sous les Capétiens, le jour de pâques; de sorte que le commencement de l"année varioit alors depuis le 22 mars, jusqu"au 25 avril. L"année ecclésiastique en France commence au premier Dimanche de l"Avent.
Quant à l"année civile, Charles IX ordonna en 1564, qu"on la seroit commencer à l’avenir au premier de Janvier”.

Французы, при королях из рода Меровингов, начинали год с обзора войск, который был первого марта; при Каролингах год начинался в Рождество; а при Капетингах, в день Пасхи так, что начало года варьировалось с 22 марта по 25 апреля. Церковный год во Франции начинается в первое воскресенье Адвента.
Что касается гражданского года, то Карл IX приказал в 1564 году, что он будет начинаться в будущем с 1 января.
(Encyclopédie ou dictionnaire raisonné des sciences, des arts et des métiers, par une societé de gens de letters. Paris. 1751. P. 391).

Отметим, что в данном сообщении из энциклопедии отсутствует упоминание начала нового года, которое было отменено Карлом IX!
Почитал, на досуге, об эдикте Карла IX и никакого настроения разбираться с этим нагромождением мифов и фальшивок, абсолютно нет! Пусть этим занимаются французы, а заодно выяснят, что же из реалий прошлого осталось после Нантского эдикта.

Все-таки в легенде о Папе Евгении IV, проглядывает крайне любопытная реальность.

Начнем с Пап, которые в своих буллах, вводили отсчет Нового года с определенной даты. В книге «Хронология истории», сэра Харриса Николаса, изданной в Лондоне в 1838 году имеем троих примечательных Пап.

«Евгений IV (Габриэль Кондольмир, кардинал-епископ Сиены). Избран третьего или четвертого, либо шестого марта 1431 года и коронован 11-го числа того же месяца. Умер 23-го февраля 1447 года.
Евгений IV начинал год в своих буллах иногда 1 января, иногда 25 марта, а иногда и на Пасху. Согласно Булле датированный в 1440 году, он приказал, чтобы в церкви год должен был начаться в рождественский день; но ни он, ни его преемники не соблюдали этот порядок, который был принят в некоторых странах. В 1445 году Евгений IV также направил, что год от Воплощения должен быть вставлен во всех буллах и рескриптах, но он не распространил это правило на письма и послания, которые запечатывались его частной печатью. Индикты в его буллах не замечены».

Учитывая, что сэр Николас дает точный перевод из книги «Искусство проверять даты исторических событий» Франсуа́ Клема́на, я сравнивал с французским изданием 1818 года, то наличие различных дней начала года не должно вызывать удивления. Просто нам объясняют, Папа, как Папа и ничего не придумывал.

А откуда, тогда крылатая фраза И. А. Климишина?

Но сначала, еще о двух Папах их книги сэра Николаса:

«1621 Григорий XV (Александр Лудовико, архиепископ Болонский и кардинал). Избран второгого февраля 1621 года. Умер 8 июля 1623 года.
Во всех инструкциях (кратких сообщениях) Григория XV год начинается с 1 января и во всех его буллах 25 марта. Говорят, что он установил эту практику в римской канцелярии: но она продолжалась только до тех пор, пока при Иннокентии XII, под чьим понтификатом, обычай начинать год с 1 января у булл был возобновлен.
1691 Иннокентий XII. (Антонио Пиньятелли, кардинал, архиепископ Неаполя). Избран 12-го и коронован 15 июля, 1691 года. Умер 27 сентября 1700 года.
Папа Иннокентий XII возобновил обычай расчета начала года с 1 января, в котором ему подражали пять последующих понтификов».

Таким образом, на завершающем этапе создания хронологии прошлого, имеем штукатурку для Папы Евгения. И еще один момент, приведенная цитата из И. А. Климишина «НОВЫЙ ГОД НАД ЕВРОПОЙ», это перевод из книги сэра Николаса, либо из книги Франсуа́ Клема́на.

В 1819 году вышла любопытная книга Чарльза О’Конора «Bibliotheca Ms. Stowensis. A Descriptive Catalogue of the Manuscripts in the Stowe library. Vol. II. By the rev. Charles O’Conor, DD. Buckingham, 1819». В книги приведен каталог рукописей из библиотеки Джона Стоу с комментариями.
«Евгений IV ввел изменение, которое наблюдается со времени его понтификата, 1431 года. До этого периода Буллы, выпущенные в обычных случаях, в течение двухсот лет не имели других дат, кроме места, дня месяца и года Понтификата. К этому он добавил год от Воплощения, так что все последующие Буллы, будь то обычные или необычные, датировались от Воплощения, (2) изменение, которое соблюдалась с тех пор. Восемь первых Булл в рукописи, которая теперь перед нами хотят дату от Воплощения; все остальные имеют её на полную длину».

Примечание автора к выше приведенному тексту:
«2 Engenius IV annos Christi cum annis Pontificatus sui, in prima persona, tali modo conjungere coepit - «Datum Romae apud S. Petrum anno Incarnationis Dominicae M. CCCC. XXVI -VII Кал. Nov. Pontificatus vero nostri anno primo ". Acta Eruditorum, месяц апрель 1715 года.
Такая форма имеет вид: во-первых название места; во-вторых, год от Воплощения; в-третьих, Календы, Ноны или Иды месяца; в-четвертых, год Понтификата. (В годе опечатка, отсутствует один Х, должен быть 1436 год!)
Различий между обычным и торжественным Буллами, не было замечено Папеброком, который после ученейших диспутов против Мабильона, признал свою ошибку в Пропилеях во втором томе журнал Acta Eruditorum за апрель, № 129.
Самая знаменитая из Булл Папы Евгения, это булла, выпущенная в 1439 году по причине воссоединения греческой и латинской церквей, которое было достигнуто по взаимному согласию в Совете Флоренции. Данная Булла имеет три оригинала, один из которых сохранился в Королевской библиотеке Франции, два других - в замке Сан-Анджело, в Риме. Первый экземпляр имеет присоединенную свинцовую печать Евгения и золотую греческого императора. Булла имеет колонки на греческом и латинском языках и имеет подписи папы, латинских епископов и других под латинской частью, а также императора и греческих епископов под греческим текстом. Римские копии потеряли свинцовые и золотые печати, но имеют остатки шелковых шнуров и согласны с французским документом во всех других особенностях».

Здесь необходимо привести еще одну справку, о том, как создавалась современная картина прошлого.

«Особенно крупное значение для выработки техники исторического исследования имело возникновение в XVII в. дипломатики и палеографии.
Как уже было упомянуто выше, возникновение дипломатики было подготовлено юридической практикой XVII в. Необходимость доказывать подлинность документов неизбежно толкала к выработке приемов доказательства.
Попытки выработать общие правила анализа дипломов, были и до Мабильона. В Германии город и монастырь в Линдау вели земельную тяжбу. Конринг, выступавший со стороны города, составил в 1672 г. сочинение - "Censura diplomatis quod Ludovico imperatori fert acceptum coenobium Lindaviense", в котором он изложил правила определения подлинности документов 3. Но это только несовершенная попытка. Основателем дипломатики и палеографии был бенедиктинец Мабильон (Jean Mabillon, 1632-1707). Его знаменитый труд "De re diplomatica" был тоже порождением конкретной житейской обстановки своего времени.
В 1675 г. иезуит Папеброк (Daniel Papebroch, 1628-1714), один из преемников Болланда по изданию "Acta Sanctorum", выпустил очередной том этого издания. В предисловии к тому под заглавием "Propylaeum Antiquarium circa veri ас falsi discrimen in vetustis membranis" Папеброк остановился на вопросе о признаках подлинности старинных документов.
Исходным положением для него был тезис английского эрудита Маршама, что документ тем менее достоин доверия, чем он древнее. Папеброк поставил тем самым под сомнение достоверность богатых рукописных фондов бенедиктинцев. Сочинение Папеброка подрывало как методологические основы литературной деятельности бенедиктинцев, так и их земельные права. Мабильон получил поручение выступить против Папеброка.
Мабильон вместо полемики опубликовал через шесть лет, в 1681 г., обширный труд "De re diplomatica libri VI", в котором в числе основных положений дипломатики изложил и способы определения подлинности исторических документов. Папеброк в письме к Мабильону признал себя побежденным. Данный труд Мабильона заложил прочные основы дипломатики, палеографии и сфрагистики. Это является общепризнанным в современной нашей и зарубежной науке.
Мабильон изучал документы, написанные на латинском языке. Его младший современник и коллега по ордену Бернар Монфокон (Montfaucon, 1655-1741) на другой год после смерти Мабильона, в 1708 г., опубликовал работу, заложившую основы греческой палеографии -"Palaeographia graeca sive de ortu et progressu literarum".
(В. К. Яцунский. Историческая география. Москва 1955. Стр. 105.)

Еще один промежуточный пункт, время создания науки «Дипломатика» или защита своих корыстных интересов. Причем используя пособие Мабильона можно было создавать фальшивки имеющие статус оригиналов!
Но наш автор, Джон Стоу, утверждает, что Папа Евгений был первым, кто ввел датирование от Воплощения, то есть определяется время появления расчета Дионисия Малого, хотя автор и молчит «откуда дровишки».

В конце XVI в., вышла очень любопытная книга по хронологии. Автор Томас Пай (Thomas Pie). Называется «Песочные часы» (Houre-glasse). Издана в Лондоне в 1597 году.
Вот в этой книги нам прекрасно рассказывают, что же изобрел Папа Евгений IV.
«Однако в год Христа 532 Дионисий Малый, учредивший Пасхальный Цикл, и Золотое число, не стал рассчитывать и вычислять то же самое по Эре (Æra) или Вычислению злого Диоклетиана преследователя Церкви, которые затем использовались для всей Империи, но вычислил и объяснил посредством лет Христа, начиная с Его Воплощения, как показал Беда во втором томе книги «de natura Rerum» глава 46. Эта Эра или расчет еще долгое время спустя не использовались императорами или папами. Впервые Император, который использовал расчет Дионисия в датировке своих Деяний, трудов и Посланий, был Карл III Толстый (Crassus). А впоследствии Евгений IIII по совету и просьбе Блондуса, своего секретаря, принял этот расчет для папских Булл и посланий, как утверждает Павел Форосомпроненский в своей книге «Паулина» часть 2, книга 13.
“Praesile Eugenio IIII adhortante Blondo Forliuiensi Pontificij collegij a secretis Notario, in bullis atque rescriptis Pontificalibus annorum hæc a Christi Incarnatione supputatio scribe primùm coepit”
когда Евгений IIII был Папой, по просьбе Блонда Форли, секретаря папской коллегии, это вычисление лет от Воплощения Христа начали впервые писать в папских Буллах и распоряжениях».

Вот, оказывается с каких времен идет утверждение о Папе Евгении, да еще и со ссылкой на прямого очевидца, но науки такие факты совсем не нужны и начинается наведение штукатурки о древностях.
Что думают уважаемые любители и специалисты о реальности утверждения:

Папа Евгений 4 получил расчеты о пасхе от своего секретаря Фабио Бьендо (так его сегодня называют), проведенные незадолго до 1431 года.
И тогда, год 1431, становится некой граничной точкой, которая определяет начало блестящей литературы начала XV века. А возникла эта литература не просто так, а вследствие появления бумажных (и всех остальных) ветряных или водяных мельниц.

Вот отсюда и надо плясать.

Наталия Афанасьева родилась в 1948 году. Окончила Ленинградский государственный университет. Кандидат физических наук. Живет в Санкт-Петербурге.

Собор
в Базеле и папа Евгений IV

Есть ли вообще такая сила, благодаря которой в этом мире мог бы быть хоть какой-то порядок, хоть какое-то добро, хоть какая-то красота - по закону?

Мераб Мамардашвили.
Картезианские размышления

Но зато я вывел одно заключение, которое, кажется, верно: действительно, в течении случайных шансов бывает хоть и не система, но как будто какой-то порядок…

Ф. М. Достоевский. Игрок

В начале шестидесятых годов флорентийский художник Беноццо Гоццоли нарисовал по заказу Козимо Медичи знаменитые фрески “Шествие волхвов”. После работы Гоццоли сюжет прочно и надолго вошел в европейскую живопись. Поклонение волхвов ассоциировалось с принятием христианства всеми людьми на земле. До этого каноническим сюжетом было “Поклонение пастухов”.

На своих фресках Гоццоли изобразил одновременно два праздника волхвов: один, на котором присутствовали византийский император и другие участники Флорентийского собора в 1438 году, и второй, состоявшийся во время визита во Флоренцию папы Пия II в 1459 году.

Эней Пикколомини (впоследствии папа Пий II), изображение которого есть на картине, не принимал участия во Флорентийском соборе. Он, как и все делегаты параллельного собора в Базеле, в то время был отлучен от церкви папой Евгением IV и поэтому находиться во Флоренции не мог. Папа Пий II прибыл во Флоренцию через двадцать лет уговаривать Козимо Медичи принять участие в крестовом походе. Так на фресках Гоццоли папа Пий II оказался рядом с делегатами Флорентийского собора. Одной из задач картины было стереть из памяти роль Энея Пикколомини на соборе в Базеле. Ожесточенный конфликт папы Евгения IV с участниками собора в Базеле и не менее драматичный собор во Флоренции, организованный папой Евгением IV в противовес собору в Базеле, изменили не только европейскую дипломатическую практику, но и отношения между светским обществом и церковью.

Информация об этом очень важном этапе европейской истории, включая имена и даты, к нему относящиеся, крайне распылена по разным источникам и когда-то была преднамеренно запутана. В настоящее время в имеющихся на русском языке работах достаточно подробно обсуждается история Флорентийского собора и его влияние на судьбу Русской Православной церкви. Гораздо меньше говорится о “сопутствующих” событиях, без понимания которых не составить полной картины происшедшего.

В самом конце четырнадцатого столетия турецкие войска стояли у стен Константинополя. Осада длилась пять лет, и город уже тогда мог попасть в руки мусульман. Турецкую армию остановил великий эмир и завоеватель Востока Тимур, он же Тамерлан. В июле 1402 года произошла битва между войсками Тимура и турецкого султана Баязета. Войска султана были разгромлены, а сам султан попал в плен. Турки на время отступили. Однако через десять лет турецкие войска вновь подошли к Константинополю. Бедственное положение страны, а также поиски военной помощи привели императора Византии на запад. Поводом для переговоров послужила старая нерешенная проблема теологических разногласий православной и католической церквей.

Не менее сложным было положение на западе. Европа переживала последствия глубокого религиозного кризиса. Так называемая Великая схизма началась в 1378 году, когда на папский престол в Риме избрали Урбана VI, а в Авиньоне - Климента VII. Европа разделилась приблизительно пополам, присягнув тому или другому папе. Наиболее серьезным на тот момент было положение в Богемии, где сторонники Яна Гуса вообще усомнились в непогрешимости папы и отказались ему подчиняться. Но и те, кто не приходил к еретическим выводам, все-таки считали, что папа (или папы) не в состоянии противостоять возникшим трудностям. Священнослужители, профессора университетов, юристы, секретари и просто образованные европейцы - все понимали, что католической церкви грозила опасность распада. Для обсуждения проблемы было предложено созвать Общеевропейский собор с правом принятия решений по самым важным внутрицерковным вопросам. Инициаторами созыва собора выступили преподаватели и студенты Парижского университета.

Первый Собор состоялся в Пизе (1409), следующий в Констанце (1414–1418), затем в Павии (1423), в Сиене (1424), в Базеле (1431–1449), в Ферраре (1438–1439), во Флоренции (1439–1442), и в Риме (1443–1445). Надо иметь в виду, что все перечисленные соборы представляли собой один и тот же периодически созывавшийся церковный парламент. Иначе говоря, в первой половине пятнадцатого века в Европе функционировал орган церковной власти, которому по идее подчинялись все, в том числе и папа римский.

В соборах участвовали католические священнослужители, послы от европейских стран, делегаты от городских коммун, от немецких земель, от всех церковных орденов и практически от всех европейских университетов.

Участникам первых соборов предстояло восстановить единство католической церкви. Европейские правители, в зависимости от своих интересов, имели разные мнения, кого из пап следует признать истинным. По этой причине решения, принятые в Пизе, привели к еще большему разброду, так как, не добившись отставки двух действующих пап, на соборе избрали третьего. В следующий раз, в Констанце, удалось договориться, и Мартин V был объявлен верховным понтификом. Император Священной Римской империи, король Венгрии и Богемии Сигизмунд I предложил на выбор несколько резиденций для папы: Базель, Страсбург, Франкфурт. Французы в очередной раз предложили Авиньон. Мартин V выбрал Рим.

6 апреля 1415 года в Констанце был торжественно зачитан декрет (“Haec Sancta”), определивший новые принципы руководства католической церковью и провозгласивший собор высшим органом власти.

Противостояние папы и собора началось сразу же после избрания Мартина V. Борьба за первенство в церковной структуре сместила приоритеты. Для церковных кругов, близких к папе, планируемые реформы и объединение с православной церковью оказались если не второстепенными задачами, то, по крайней мере, подчиненными основной цели - добиться возврата к традиционному устройству католической церкви. Заметим, что даже самые горячие поклонники неограниченной власти папы понимали, что отменить собор как институт на тот момент было невозможно. Поэтому борьба шла за созыв “правильного” собора, который подтвердил бы верховенство папы и отменил решения, принятые в Констанце. С другой стороны, и собор не стремился уничтожить власть папы. Если сравнивать со светским правлением, то деятели собора намеревались ограничить абсолютную монархию папы некоторым сводом законов и предоставить большую свободу местным церквам.

Император Сигизмунд I и папа Мартин V организовали несколько крестовых походов против еретиков-гуситов. Все они закончились неудачно. Мятежники разгромили крестоносцев и провозгласили Сигизмунда I низложенным с престола Богемии.

В феврале 1431 года Мартин V умер, и папой избрали венецианца Евгения IV. Всю свою последующую жизнь Евгению IV пришлось бороться за то, чтобы его признали главой католической церкви. А еще ему пришлось отстаивать свое право управлять церковными землями, и в том числе городом Римом.

Выборы Евгения IV совпали с началом работы собора в Базеле, время и место проведения которого утвердил предыдущий папа Мартин V. Евгений IV на соборе не присутствовал, и первое время его полномочным представителем был кардинал Джулиано Чезарини, назначенный на эту должность Мартином V.

Кардинал немного опоздал к открытию собора, так как по заданию Евгения IV возглавлял очередной крестовый поход против сторонников Яна Гуса. Вернулся Джулиано Чезарини с театра военных действий с твердым убеждением, что с еретиками из Богемии надо вести переговоры.

На соборе в Базеле главными были три вопроса: 1. Разрешение религиозного конфликта в Богемии. 2. Церковная реформа. Предполагалось обсудить самостоятельность местных церквей, а также церковные налоги. 3. Воссоединение с Греческой Православной церковью.

Православную сторону устраивало, что объединение с католиками должно произойти под эгидой собора, авторитет которого признавался выше авторитета папы римского, однако свободному и серьезному обсуждению религиозных вопросов мешала политика. Римскую курию объединение не вдохновляло, так как осуществись оно на равной основе, влияние папы уменьшилось бы, и потому все усилия были направлены на признание главенствующей роли папы в будущей объединенной церкви. Для некоторых византийцев, и к таким относился византийский император, самым важным было привлечь европейцев на борьбу с турками, в то время как религиозные разногласия казались не столь существенными по сравнению с мусульманской угрозой.

Свое правление Евгений IV начал с попытки установить контроль над Римом, а потому первым его действием был военный захват городских крепостей. Следующим, не менее решительным действием папы стала выпущенная осенью 1431 года булла о роспуске собора в Базеле и созыве нового собора в итальянском городе Болонья. Цель была простая. Если бы Евгению IV удалось организовать свой собственный собор, он мог бы игнорировать постановления, принятые в Констанце. К тому же, организовав собор в Италии, Евгений IV сильно облегчал себе задачу влияния на ход событий.

Единоличное решение Евгения IV о роспуске участники собора посчитали неприемлемым. По договоренностям в Констанце папа не имел на это права. Кардинал Джулиано Чезарини написал Евгению IV длинное письмо с разъяснениями, и папа на некоторое время отступил.

Собор в Базеле продолжил работу, и в январе 1433 года начались переговоры с делегацией из Богемии, что было новым в церковной практике. До этого никто никаких переговоров с еретиками не вел.

Очередная напряженность между Евгением IV и собором возникла в июле 1433 года, когда от папы потребовали аннулировать наконец буллу о роспуске собора. Тогда же были приняты решения, серьезно затрагивающие экономические интересы папы. Евгений IV в очередной раз проявил характер. Он хранил молчание и не отвечал на предъявленные требования. Страсти накалялись, и осенью 1433 года разрыв собора с папой был предотвращен только благодаря усилиям императора Сигизмунда I и кардинала Джулиано Чезарини.

В декабре 1433 года, исключительно под давлением обстоятельств, папа признал главенство собора и аннулировал буллу о роспуске.

Летом 1434 года на территории церковного государства возник мятеж. Пользуясь тем, что собор в Базеле осуждал действия папы, церковные земли стали захватывать. Главным противником папы в Италии был Филиппо Мария Висконти, правитель Милана. Его наемные войска под предводительством Франческо Сфорца занимались “освобождением земель”. В довершение всего в Риме объявили республиканское правление. Евгению IV пришлось бежать во Флоренцию. Он провел в изгнании девять лет, до конца сентября 1443 года.

Одним из первых, с кем Евгению IV удалось договориться о взаимной поддержке, стал флорентийский богач и крупнейший банкир Европы Козимо Медичи. Евгений IV помог ему вернуться из изгнания во Флоренцию. Очень скоро Козимо Медичи стал не только единоличным правителем Флоренции, но и получил должность банкира курии. В свою очередь Евгений IV, находясь под защитой Медичи, смог управлять церковными делами.

Порядок в Риме и Центральной Италии от имени папы “железной рукой” наводил кондотьер Джованни Вителлески. В 1437 году папа сделал его кардиналом, а в 1440 году Вителлески был убит. Ходили слухи, что кардинал задумал захватить Рим и сам стать папой, а потому его арест и убийство якобы организовал Евгений IV. Не очень понятно, как с помощью военного переворота можно было стать папой. Слухи, скорее всего, характеризуют атмосферу времени, а не реальную подоплеку событий.

Приблизительно в середине 30-х годов на сторону папы перешел Николай Кузанский. Знаменитый философ вместе с епископом Болоньи Томмазо Пареннтучелли и юристом курии Хуаном де Карваялом вел от имени папы все самые важные, как открытые, так и секретные, переговоры.

В затянувшемся противостоянии годы с 1434-го по 1437-й можно назвать периодом неустойчивого равновесия. В 1436 году на соборе в Базеле было подписано соглашение с последователями Яна Гуса. Католическая церковь Богемии получила независимость от Рима, а император Сигизмунд I смог появиться в Праге, где его наконец признали своим королем. Возможно, тогда у папы и возникла идея договориться с православными греками. Известно, что первоначально Евгений IV относился к возможности объединения с греческой церковью весьма прохладно.

В очередной раз споры по поводу переноса собора в Италию разгорелись на сессии 7 мая 1437 года. Изменение места проведения собора посланники папы аргументировали желанием угодить грекам. (Грекам действительно не очень хотелось забираться в глубь “чужой” территории.) Большинство делегатов проголосовали против перенесения собора в Италию. Собрание решило пригласить греков в Базель, или, если тем будет удобнее, в Авиньон, или в какой-нибудь город в Савойе, при этом собор обязался переместиться в выбранное греками место. Тем не менее представитель несогласного меньшинства (“здоровой части собора”, как позднее выразился Евгений IV) зачитал постановление, в котором предлагалось удовлетворить желание Евгения IV перенести заседания на территорию Италии, например, во Флоренцию или Ундину. Дело дошло до прямого подлога. Архиепископ Джованни Берарди и несколько его сообщников похитили официальную печать собора, скрепили ею постановление меньшинства, а затем покинули Базель.

Чтобы никоим образом не быть связанным ни с чьим решением, папа назначил местом проведения собора итальянский город Феррара.

Послы Греческой Православной церкви присутствовали на соборе в Базеле в качестве наблюдателей. Николай Кузанский, будучи одним из очень немногих европейцев, свободно владеющих греческим языком, наладил с ними контакт и уговорил их вести переговоры с Евгением IV. В сентябре 1437 года Николай Кузанский и еще три посла от Евгения IV прибыли в Константинополь. Их сопровождал один из греческих делегатов, который подтвердил византийскому императору и патриарху, что именно с этими представителями надо иметь дело. Послы от собора в Базеле к византийскому императору опоздали. Немцы потом долго припоминали Кузанскому, что тот, посланный в Византию, привел греков не в Базель, а в Феррару.

Приблизительно в это же время в Базеле начинается юридический процесс по делу о раскольнических действиях и о неповиновении папы решениям собора.

Благодаря вмешательству Сигизмунда I обе стороны на некоторое время приостановили борьбу и очень неохотно согласились на посредничество императора в переговорах об урегулировании спора. Через несколько месяцев после описываемых событий Сигизмунд I умер, и сразу после его кончины враждебные действия возобновились. О смерти императора в Базеле стало известно 27 декабря 1437 года. Через три дня Евгений подтвердил свое решение о переносе собора в Феррару.

8 января 1438 года состоялось торжественное открытие собора в Ферраре, а 24 января 1438 года собор в Базеле в качестве ответного шага приостановил полномочия папы Евгения IV.

Большинство католических стран не послали своих представителей в Феррару. В Священной Римской империи, во Франции, в Кастилии, Португалии, Арагоне, Шотландии, Польше, в скандинавских королевствах и в обоих королевствах Сицилии продолжали считать собор в Базеле единственным легитимным собором. Делегаты от церквей, светских властей и от университетов остались в Базеле. В Ферраре, а затем во Флоренции заседали в основном итальянские епископы. Из иностранцев присутствовали несколько священников, работавших в курии и представлявших на соборе только самих себя, а не делегировавшие их земли. Даже англичане, в пику французам сразу признавшие собор в Ферраре, своих делегатов не прислали, сославшись на денежные трудности.

23 января 1438 года французский король Карл VII официально запретил французским священникам появляться в Ферраре. Через полгода он издал так называемую Прагматическую санкцию. Этот документ, основанный на решениях собора в Базеле, отменял уплату папских налогов, отрицал право апелляций к Риму, а также лишал папу права контролировать выборы на церковные должности во Франции.

Для Евгения IV складывалась, казалось бы, совершенно тупиковая ситуация. Однако где-то там, в глубинах исторических процессов, начинался новый этап, происходило медленное изменение общественного мнения в пользу папы.Посмотрим, как это произошло.

Перенос собора в Италию позволил полностью изменить состав его участников. Возмутители спокойствия, как и предполагалось, остались “за Альпами”. К этому времени самый сильный игрок - французский король Карл VII - достиг, чего хотел. Укрепив независимость французской церкви, он теперь мог рассчитывать на поддержку своей политики местными священниками и такой влиятельной организацией, как Парижский университет. Дальнейшая борьба с папой для него стала необязательной.

Император Священной Римской империи Сигизмунд I, несмотря на официально объявленный нейтралитет, поддерживал собор в Базеле. Но, как уже сказано, Сигизмунд I умер, и с его кончиной прекратилось мощное давление на Евгения IV со стороны императора. После краткого правления преемника Сигизмунда I, Альбрехта II, к власти пришел Фредерик III. Правил он долго - до 1493 года - и благополучно пережил всех участников спора. Вмешиваться в европейские и церковные ссоры Фредерик III не хотел, главной задачей своей жизни считал процветание и величие семейства Габсбургов и к идеям Базельского собора относился равнодушно. Позднее в обмен на привилегии для дома Габсбургов Фредерик III сменил нейтралитет на поддержку папы Евгения IV.

Приостановление полномочий папы римского 24 января 1438 года (до смещения дело пока не дошло) вызвало замешательство в Европе. Большинство правителей не согласились с таким решением и надеялись уладить конфликт путем дипломатических переговоров.

В изменении общественного мнения также сыграло роль то, что папа, кроме духовного лидера, являлся еще и главою церковного государства. С этой точки зрения положение Евгения IV вызывало большое сочувствие. Одним из своих постановлений собор в Базеле полностью устранил папу от управления церковными землями, и на его место в Рим были посланы два кардинала. Евгений IV в это время находился в Ферраре, и потому к прямому конфликту решение не привело. Тем не менее сама возможность устранить правителя государства для многих выглядела опасной. Все предпринятые международной дипломатией попытки примирить папу и тех, кто заседал в Базеле, оказались тщетными. В результате в течение нескольких лет одновременно работали два собора.

Осенью 1438 года в Ферраре начались дискуссии между православными греками и католиками. А в январе 1439 года собор из Феррары был перенесен во Флоренцию. Официально это произошло из-за нескольких случаев чумы в Ферраре. Переезд делегатов оплатил Козимо Медичи.

Византийцы признали все католические догматы и главенство папы. Совершенно оставляя в стороне обсуждение, какой ценой достигли согласия, отметим только, что главными устроителями унии с византийской стороны были Виссарион, архиепископ Никеи, и Исидор, митрополит Руси, а с западной - кардинал Чезарини и епископ Хуан Торквемада. (Естественно, давление осуществляли папа Евгений IV и император Византии Иоанн VIII Палеолог.)

В это же самое время собор в Базеле объявляет Евгения IV низложенным.

Драматизм противостояния начинаешь понимать, когда смотришь на даты.

Собор в Базеле объявил Евгения IV низложенным 25 июня 1439 года, а 6 июля 1439 года во Флоренции было подписано соглашение о религиозном союзе восточной и западной церквей. То есть папа Евгений IV подписал унию, будучи отстраненным от должности.

В конце 1439 года греки отбыли на родину. В Константинополе унию приняли враждебно. Как показали дальнейшие события, для большинства верующих заключенная уния оказалась неприемлемой. Православных делегатов, участвовавших во Флорентийском соборе, свои сограждане объявили предателями. После проведения латинского богослужения в храмы не ходили, считая их оскверненными. Всеобщее мнение гласило, что император Византии ради спасения престола и своей семьи продал православие католикам.

Тем временем в Базеле происходили не менее драматичные события. Так как никаких примирительных шагов со стороны Евгения IV не ожидалось, 24 октября 1439 года там приступили к выборам нового папы. 17 ноября 1439 года им был избран Амадеус, герцог Савойский, принявший имя Феликса V.

Европейские правители, не признав отстранения Евгения IV от власти, не признали и полномочия Феликса V. Евгений IV улаживал взаимоотношения с главными европейскими правителями по очереди. В ход шли обещания будущих привилегий, подтверждение наследственных прав и просто деньги. Этими деньгами его снабжали итальянские князья, опять же под обещания привилегий.

18 декабря 1439 года Евгений IV назначил сразу 16 новых кардиналов. Среди них были византиец Виссарион (избранный, по определению английского историка Гиббона, за свою “благоразумную податливость”), Исидор Русский (или Киевский; иногда его из осторожности называют Исидором Солоника), канцлер Франции Рено де Шартр, верный сторонник Евгения IV доминиканец Хуан Торквемада и многие другие. Список завершал архиепископ Джованни Берарди, тот самый, который печать украл.

В 1443 году папа организовал крестовый поход для спасения Константинополя. Поход возглавил Владислав, молодой регент Польши и Венгрии. Сам Владислав выказывал большое рвение, но ему практически не удалось получить поддержку в Польше. Епископ Кракова и канцлер Польши Збигнев Олесьницкий, которого Феликс V сделал кардиналом, поддерживал собор в Базеле. Олесьницкого можно назвать дважды кардиналом, так как он входил в число шестнадцати назначенных Евгением IV в 1439 году. В Польше папу Евгения считали виновником церковного раскола. Олесьницкий, а вслед за ним и другие польские магнаты отказались поддержать папу, а потому войско Владислава состояло в основном из венгров. Евгений IV очень хотел иметь свою победоносную войну, и 1 января 1443 года он официально объявил крестовый поход. Война продолжалась приблизительно два года. Крестоносцы взяли Софию, и в июле 1444 года турецкий султан Мурад II предложил заключить перемирие на вполне выгодных для венгров условиях. Однако кардинал Чезарини уговорил Владислава продолжить кампанию. Через три месяца произошла битва под Варной, во время которой погибли и король Владислав, и кардинал Чезарини, и большая часть королевских войск.

Победа турок под Варной надолго отрезвила европейцев.

Несмотря на неудачу с крестовым походом, с 1445 года ситуация меняется в пользу Евгения IV. К этому времени его как единственного законного главу церкви признали короли Англии, Франции и Кастилии. В том же 1445 году начались переговоры между императором Фредериком III и Евгением IV. Как выяснилось, Евгений IV предложил Фредерику III чрезвычайно выгодные соглашения для семейства Габсбургов и огромные деньги. Одним словом, шла торговля.

В конце 1445 года герцог Савойский Людовик, сын Феликса V, начал тайные переговоры с королем Франции Карлом VII. Целью переговоров было найти достойный выход для отставки Феликса V.

В Европе ощущалась усталость от конфликта. Все понимали, что ни о каких реформах церкви никто не думал, а шла откровенная борьба за власть и собственные интересы. При этом папа Евгений IV не терял ни энергии, ни способности к интригам. В январе 1446 года он опять нарушил наступившее хрупкое равновесие, объявив об отлучении от церкви архиепископов Кёльна и Триера, самых влиятельных сторонников собора в Базеле в немецких землях. В принципе Евгений IV еще в 1437 году отлучил от церкви всех поддерживавших собор в Базеле, но тогда постановление было скорее декларативным, так как касалось всех и никого в частности.

Столь решительный шаг папы объединил в своем противостоянии германских священнослужителей и напугал Фредерика III. Дело уладил опытнейший дипломат Эней Пикколомини, в то время секретарь Фредерика III, что позволило продолжить переговоры между императором и папой.

От имени императора Фредерика III переговоры вел все тот же Эней Пикколомини (будущий папа Пий II), а интересы Евгения IV представляли Хуан Карваял и Томмазо Пареннтучелли (будущий папа Николай V).

Переговоры были долгими и утомительными. Папа боролся за каждое слово. Когда договоренности между папой и императором наконец были достигнуты, оказалось, что большинство изменений сделаны в пользу папы.

16 декабря, за два месяца до своей кончины, Евгений IV назвал четырех новых кардиналов. Их имена: Энрико Рампини, Томмазо Пареннтучелли, Хуан Карваял и Джованни Примис. Назначение выглядело попыткой повлиять на будущие выборы своего преемника. Все избранные в декабре кардиналы находились в нескольких днях езды от Рима и смогли принять участие в выборах следующего папы.

Несмотря на то, что Евгений IV изменил в свою пользу условия компромисса с императором, он все равно боялся, что уступил слишком много. 5 февраля 1447 года, смертельно больной, он пишет секретное отречение от данных им императору и германским правителям обещаний, которые, по его словам, могли уменьшить авторитет папского престола.

7 февраля 1447 года император Фредерик III признал Евгения IV единственным законным папой. Приблизительно через две недели папа Евгений IV скончался (23 февраля 1447 года). Посланник императора Эней Пикколомини остался на некоторое время в Риме, дабы дождаться избрания нового папы и получить от него подтверждение договоренностей.

6 марта 1447 года избирают нового папу. Им стал кардинал Томмазо Пареннтучелли, взявший имя Николая V. В конце марта Николай V издал буллу, в которой одобрил решения (которые сам же составлял как главный из участников переговоров), и вручил ее императорскому посланнику Энею Пикколомини (другому главному участнику переговоров).

18 августа 1447 года Фредерик III официально отменил свою поддержку собору в Базеле и приказал подчиненным ему участникам собора покинуть Базель. Около года городские власти Базеля попытались сопротивляться данному решению, но участники собора понимали всю тщетность такого рода действий. Последнее заседание было проведено 15 июня 1448 года.

В декабре 1447 года папа Николай V написал письмо Карлу VII, в котором предлагал покончить с непокорным собором. Он уговаривал французского короля организовать крестовый поход против схизматиков Савойи и в качестве награды присоединить завоеванные территории к своим владениям. На сделку французский король не пошел. Вместо этого он продолжал вести всевозможные переговоры. В результате усилий Карла VII со всех участников собора в Базеле были сняты санкции и возвращены привилегии. Кроме того, Николай V подтвердил действительность всех юридических решений собора в Базеле.

Феликс V отрекся в апреле 1449 года. Ему присвоили кардинальское звание и назначили пенсию. Он умер в Женеве в 1451 году.

Противостояние папы и собора оставило в Европе долгую и болезненную память. Дипломатические неудачи папы Пия II, недружелюбное отношение к Николаю Кузанскому в Германии и к кардиналу Виссариону во Франции - все это было следствием неуспеха собора в Базеле. Надо понимать, что севернее Альп их считали изменниками. Собору как высшему органу не удалось перехватить инициативу в деле перестройки церкви, и в начале XVI столетия разразился кризис Реформации, когда из-под власти католической церкви ушли североевропейские страны.

Почему папе удалось переломить ход событий? Вопрос сложный и долгий.

Мотивы поведения сильных мира сего поддаются некоторому анализу, хотя и оставляют чувство неудовлетворения. Труднее понять переход на сторону Евгения IV интеллектуалов, ранее горячо поддерживавших идеи собора. Папа Евгений IV умел уговаривать людей, умел привести доводы. Он в очередной раз доказал, что лучшие дипломаты - венецианцы. А вот какие доводы он приводил, осталось тайной. Люди ему служили преданно, и какие люди! Например, кардинал Чезарини. Его невозможно упрекнуть в том, что, перейдя на сторону Евгения IV, он добивался личных выгод. Историки считают, что, если бы Чезарини не уехал в Феррару, его бы избрали папой на соборе в Базеле. Евгений IV убедил и высокообразованного византийского аристократа Виссариона, и лучшего философа XV века Николая Кузанского. На его сторону перешел умнейший человек своего времени Эней Пикколомини. И Чезарини, и Кузанский, и Пикколомини первоначально защищали идеи собора. Можно сказать больше: они формировали эти идеи. Например, именно эти люди вели переговоры и достигли соглашения с еретиками богемцами. Наивысшим достижением и наиболее точным изложением идей собора в Базеле считается трактат Кузанского “О религиозном согласии” (Concordantia Catholica) , а одно из наиболее полных описаний истории собора в Базеле (De gestis concilii Basiliensis ) принадлежит перу Энея Пикколомини.

Почему упомянутые деятели в конце концов оказались среди сторонников Евгения IV? Скорее всего, они искренне поверили в возможность объединения восточной и западной церквей и в возможность признания восточными христианами главенства папы римского. Они сочли эту задачу благородной и достойной приложения своих сил, хотя задача оказалась нереальной. После падения Константинополя серьезные попытки объединения церквей прекратились, и уния в силу не вошла.

Для меня доказательством такого умонастроения являются картины художников тех времен. В итальянском городке Ареццо в церкви святого Франциска сохранились великолепные фрески Пьеро делла Франческа. На одной из картин изображена встреча царицы Савской с царем Соломоном. Благородная красавица царица Савская склонила голову перед мудрым царем Соломоном. Эта легенда трактовалась как символ примирения и признания восточной церковью превосходства католической церкви.

Евгений - имя 4 пап.

Евгений I (654-657), родом римлянин, «монах от колыбели», по словам библиотекаря Анастасия, самого раннего биографа пап. Избранный на место Мартина I, низвергнутого Константином II за борьбу против монофелитов, Е. сумел восстановить сношения с восточной церковью, не впадая в ересь. Первое исповедание веры, представленное новым константинопольским патриархом, монофелитом Петром, было отвергнуто в Риме ; но послы Е. с его изложением веры (теперь утраченным) были встречены еретиком-императором с почтением, вероятно - вследствие примирительного тона папы. Позже спор на время прекратился и сношения между церквами восстановились, когда патриарх признал в Христе три воли: voluntas substantialis, которой подчинены две voluntates naturales. Е. позже был канонизирован.

Евгений II (824-827). Его избрание сопровождалось смутами, которыми воспользовался Людовик Благочестивый, чтобы восстановить в Риме императорское влияние. Сыном Людовика, Лотарем, дана была тогда же знаменитая конституция, определявшая отношение римлян к папе и императору. По предложению послов византийского императора-иконоборца Михаила, Людовик созвал с согласия папы собор в Париже (825), который отверг поклонение иконам; но это решение не имело практических результатов. Другой собор, собранный Е. в Риме (826), декретировал ряд мер для восстановления церковной дисциплины и для развития духовной и светской науки.

Евгений III (1145-1153) - цистерцианский монах, ученик Бернарда Клервосского. Несколько раз должен был покидать Рим вследствие торжества враждебной ему партии (см. Арнольд Брешианский), но тем не менее обнаруживал неутомимую деятельность. Ему принадлежит инициатива 2-го крестового похода, который по его поручению проповедовал Бернард Клервосский, посвятивший ему одно из лучших своих сочинений: «De consideratione sui libri V». В Германии и во Франции Е. созывал несколько соборов, преимущественно для решения местных дел церковного управления, а также для борьбы с ересями. В конце жизни Е. заключил выгодное для церкви соглашение с Фридрихом Барбаруссой; но согласие продолжалось недолго, и папа умер накануне разрыва с императором.

Евгений IV (1431-1447) - венецианец родом. Вопреки веяниям времени Е. симпатизировал средневековому монашеству, хотя, несмотря на свое благочестие, ради практических соображений держал на службе весьма многих гуманистов, которые пером защищали его интересы. Вообще для Е. на первом плане были практические интересы церкви, для защиты которых он не стеснялся средствами. Подписав перед выборами вместе с другими кардиналами клятвенное обязательство в случае избрания не назначать новых кардиналов без согласия старых, Е. не исполнял этого обязательства. Родственники его предшественника захватили наследство умершего папы, и Е. начал с ними войну, которая создала ему непримиримых врагов. К реформе церкви Е. относился враждебно, постоянно противодействуя собравшемуся в самый год вступления его на папский престол Базельскому собору. Борьба с собором, выбравшим антипапу Феликса V, окончилась победой Е., сумевшего привлечь на свою сторону самых крупных деятелей собора, как Пикколомини, Николай Кузанский и друг., и заключить соглашения с отдельными государствами. Против Е. IV направлено было сочинение Валлы «О даре Константина» (см.