Бог – в сердце трагедии?  Спасение Петра. Желание народа провозгласить Иисуса царем

М ир Вам, дорогие посетители православного сайта “Семья и Вера”!

Поздравляем Вас с праздником Воскресного дня!

В 9 -ю Неделю по Пятидесятнице читается отрывок из Евангелия апостола Матфея, где ученик Христов повествует о страшной буре, хождение Иисуса Христа по водам и спасение утопающего апостола Петра:

И тотчас понудил Иисус учеников Своих войти в лодку и отправиться прежде Его на другую сторону, пока Он отпустит народ. И, отпустив народ, Он взошел на гору помолиться наедине; и вечером оставался там один. А лодка была уже на средине моря, и ее било волнами, потому что ветер был противный. В четвертую же стражу ночи пошел к ним Иисус, идя по морю. И ученики, увидев Его идущего по морю, встревожились и говорили: это призрак; и от страха вскричали. Но Иисус тотчас заговорил с ними и сказал: ободритесь; это Я, не бойтесь. Петр сказал Ему в ответ: Господи! если это Ты, повели мне придти к Тебе по воде. Он же сказал: иди. И, выйдя из лодки, Петр пошел по воде, чтобы подойти к Иисусу, но, видя сильный ветер, испугался и, начав утопать, закричал: Господи! спаси меня. Иисус тотчас простер руку, поддержал его и говорит ему: маловерный! зачем ты усомнился? И, когда вошли они в лодку, ветер утих. Бывшие же в лодке подошли, поклонились Ему и сказали: истинно Ты Сын Божий. И, переправившись, прибыли в землю Геннисаретскую. (Мф., 14, 22–34).

Н иже мы прилагаем проповедь протоиерея Александра Шаргунова, в которой батюшка дал толкование на сие Евангельское событие.

Протоиерей Александр Шаргунов

«П осле чудесного умножения хлебов Господь повелел Своим ученикам войти в лодку и отправиться прежде Него на другую сторону моря, пока Он отпустит народ.

Отпустив народ, Он всходит на гору помолиться наедине. Он молится весь вечер и всю ночь до четвертой стражи ночи, пока они плыли. Они были на середине моря, когда началась буря. В начале нашего пути может быть прекрасная погода, и внезапно нас настигает буря. Как говорится, после долгого затишья жди бури. Так устроена жизнь. Таков путь Церкви.

Ученики Христовы были там, куда Христос послал их, и все-таки они не избежали встречи с бурей. Не должно быть ничего неожиданного для учеников Христовых в том, что они встречаются с бурями на пути своего служения. И нет ничего странного в том, что Христос отправляет их в открытое море, зная заранее, чт о их ожидает. Господь хочет явить им еще более чудесную благодать, чем то, что было с пятью хлебами, приобщить их еще глубже тайне Своего Креста.

Большим испытанием было для учеников Христовых оказаться одним, без своего Господа, среди бури. Не так, как до этого, когда они плыли в лодке, а Он спал на корме (Мк. 4, 38). Так Господь посылает нас, возводит нас постепенно от малых трудностей ко все бо льшим трудностям, чтобы мы научились жить верой.

И хотя ветер был встречный и лодку бросало волнами, они, получив от Господа повеление плыть на другой берег, и не подумали повернуть назад. Но изо всех сил гребли, куда сказал Господь. Пусть беды и трудности возрастают – говорит нам сегодня Святая Церковь – ничто не заставит нас уклониться от нашего пути. И мы видим любовь Христову, Его заботу о Своей Церкви. Крайние обстоятельства, переживаемые народом Божиим – Божий час посещения Господом Своей Церкви и явления ей.

Христос идет по водам, являя Свою державную власть над всеми стихиями. Нам не дано спрашивать, как Он это делает. Достаточно видеть Его Божественную силу. Христос творит так, как хочет, чтобы спасти нас.

Мы знаем, как немощна бывает порой наша вера. И ученики, увидев Его, идущего по морю, от страха вскричали. «Это призрак» – сказали они, в то время как они должны были бы сказать: «Это Господь». Как скажет после апостол Иоанн Богослов, увидев стоящего на берегу воскресшего Христа.

Господь приближается к нам, чтобы избавить нас от беды, а мы не узнаем Его и боимся не только беды, но и приближения Его. Самая большая опасность от всех внешних бед заключается во внутреннем смятении и страхе, когда мы начинаем бояться всего. Это признак того, что, забывая о Боге, мы даем место диаволу в наших сердцах.

Мы видим, как бесстрашно Господь идет по водам, когда неистовствует буря. Он – спокоен, Он – весь в Божием мире, в вере – то есть, в доверии любви Отца Небесного. Это Его путь ко Кресту, Он идет навстречу опасности, которая угрожает нам. Он идет сразиться со смертью, чтобы дать нам жизнь и избавить нас от всякого страха.

И Петр пошел, чтобы быть там, где Господь, по воде. Но, видя сильный ветер, испугался и, начав тонуть, закричал: «Господи, спаси меня!» От страха Петр погрузился в смерть, а страх пришел к нему от сомнения в вере. Так бывает с каждым из нас, когда грозит нам опасность. Но как только мы взываем к Нему, Господь тотчас простирает к нам спасающую руку, утишая бурю, укрощая силы смерти. Он являет нам чудо Воскресения, снова и снова учит нас вере, доверию Божию Промыслу, победе над страхом и отчаянием.

Сколько раз тонули мы в море этой жизни, но какая-то невидимая рука поддерживала нас и выводила внезапно из опасности. И снова мы слышим эти слова: «Что усомнился, маловере?!» Будем приводить себе на память прежние благодеяния Божии, и в будущем при всякой опасности призывать имя Божие, и мы будем спасены.

Господь медлил с помощью в течение некоторого времени, чтобы испытать нашу веру, а теперь спешит, чтобы спасти от самой большой опасности, чтобы мы лучше узнали Его и научились от Него Его любви. Только в любви нет страха, и совершенная любовь изгоняет всякий страх (1 Ин. 4, 18). Одним словом Он может утишить любую бурю.

«Это Я, говорит Он, не бойтесь!» Он не называет Себя по имени, Ему достаточно сказать: «Это Я», потому что они знают Его голос, будучи овцами Его. Только Он может давать такой покой и тишину. «Это Я», и потому – «не бойтесь». Не бойтесь Меня теперь, когда вы знаете, что это Я. Христос не может быть страхом для тех, кому Он являет Себя. Весь страх вечных мучений состоит в лишении общения со Христом. Мир изнывает сегодня от страха бедствий, грядущих на вселенную. Но если бы люди узнали Христа, все страхи бы сразу исчезли. «Это Я, и не бойтесь бури, ветров и волн, бушующих в человеческой истории и в вашей личной жизни. Не бойтесь их, пока Я рядом с вами. Я Тот, Кто непрестанно заботится о вас и Кто никогда не будет стоять и смотреть, как вы погибаете». Ничто – никакая буря, ни сама смерть не должна быть страшна для тех, кто имеют Христа рядом с собой.

Мы пойдем ко Христу по воде житейского моря, и Христос не даст нам пойти ко дну, мир не сможет нас поглотить. Мы будем идти по воде, как уже причастные Его Воскресению, и не будет никакой опасности в этой воде, поддерживаемой силой тех же рук, которые Он простер на Кресте. Никто не может идти ко Христу, если не будет укрепляем Его силой. И пока наш взор, как у Петра, будет устремлен ко Христу, к Его слову и к Его силе, мы будем идти над бездной. Но как только мы потеряем из виду хотя бы на мгновение Христа и будем видеть только захлестывающие нас волны и ветер – только то, что происходит сегодня в мире – мы поймем, что невозможно идти по воде, страх охватит нас, и мы начнем тонуть.

Во имя Отца и Сына, и Святого Духа.

Сегодня мы с вами, дорогие братья и сестры, за сей Божественной Литургией слышали удивительное Евангельское повествование, которое хронологически следует за тем Евангельским отрывком, о котором мы говорили с вами в прошлое воскресение. Если вы помните, мы говорили о чудесном насыщении Господом нашим и Спасителем Иисусом Христом пяти тысяч человек пятью хлебами. В этом Евангельском эпизоде есть такое замечательное уточнение: ученики вопрошают Господа: Господи, день уже склонился, т.е. время приблизилось к вечеру, а они ещё ничего не ели.

Эта деталь очень важна для сегодняшнего Евангельского повествования, то есть день прошёл, Господь чудесным образом насыщает людей, которые приемлют с благодарностью эту необыкновенную, подаваемую им пищу, умножающуюся на их глазах от пяти хлебов и двух небольших рыбок. И вот после этого чудесного насыщения хлебами Господь восходит на гору помолиться, а ученики садятся в лодку с тем, чтобы переправиться на другую сторону Генисаретского озера.

Наступила ночь, и это время Господь посвящает молитве Своему Небесному Отцу, а ученики тем временем переправляются на другую сторону озера. И вот в это время разражается буря, которая устрашает и ужасает учеников Христовых, как, впрочем, и любого человека. Те из вас, кто имели хотя бы приблизительное соприкосновение с тем, что означает буря на море, могут хотя бы представить себе, о чём идет речь, а для тех, кто этого опыта не имеет, всё это достаточно абстрактно и отвлечённо. Неслучайно в нашем народе была такая пословица: «кто по морю не плавал, тот Богу не маливался». Так говорили потому, что такой страх, такое несомненное приближение смерти человек ощущает и испытывает, что по-настоящему он может молиться именно в это время, как перед лицом неминуемой смерти.

Вот, собственно, с этим и столкнулись апостолы и поэтому были в ужасе, и поэтому были устрашены, и вместе с тем, среди всего этого ужаса, постигшего их, они вдруг видят идущего по глади этого бушующего моря, по поверхности Генисаретского озера, Господа, приближающегося к ним. Они в ужасе ещё большем, чем тот, который они испытывают от бури, воскликнули: Это призрак! Увидя Господа, идущего по воде, они не поверили, что Христос может быть рядом в эту страшную минуту.

Прежде чем продолжить пересказ этого удивительного Евангельского повествования, мне хотелось бы обратить ваше внимание на одно обстоятельство, потому что оно заслуживает того, чтобы мы с вами об этом заговорили сегодня.

На глазах учеников произошло чудо, Господь напитал пять тысяч человек, кроме женщин и детей, пятью хлебами, это огромное, невероятное количество людей стали тому очевидцами, свидетелями, и казалось бы, они должны были бы утвердиться раз и навсегда во всемогуществе Божием. Ибо для Него нет ничего невозможного, однако же они в страхе, они в ужасе, они испуганы до невозможности. Очень часто и с нами так бывает. Мы находимся в храме, мы причастились Святых Христовых Таин, казалось бы, что еще может быть выше этого, что еще более могло нас утвердить в вере несомненного исповедания Христа. Однако же мы знаем своим опытом и заранее знаем, что совсем через короткое время, мы выйдем из храма и через час мы забудем с вами, что были в Церкви сегодня. Забудем о том, что причащались Святых Христовых Таин, что Сам Христос, Владыка неба и земли, благоволил избрать наше сердце Своею обителью, мы это забудем, потому что суета, повседневность, обыденность нас настолько охватит, и мы будем как все остальные, прочие люди, ничем ровным счётом от них не отличающимися. Не в том смысле, что они хуже нас, а в том смысле, что мы, имея Христа в себе, будем вести себя также обыденно, суетно, маловерно, ничтожно и не достойно своего христианского звания.

Вот от этого становится страшно, страшно потому, что Христос всего Себя нам дарствует, а мы об этом забываем, ведём себя так, как будто ничего сегодня в нашей жизни не произошло. И когда в нашей жизни нам выпадают жизненные скорби и испытания, болезни, несчастья, невзгоды, мы ведём себя так, как порой себя даже люди неверующие не ведут, потому что мы не имеем в себе этого твёрдого незыблемого упования, каковое должны иметь в себе.

Мне думается, об этом очень важно задуматься нам сегодня, слушая сегодняшнее литургийное благовестие. Будучи в храме или вне его стен, мы должны всегда осознавать себя христианами. Поэтому святые отцы говорят, что не столько важно причаститься Святых Христовых Таин, сколько важно сохранить эту благодать в себе, удержать её в своём сердце, не дать стихиям мира сего поглотить нас тою суетою, беспечностью, каковую предлагает нам окружающий мир. Или наоборот, какою-то чрезвычайною заботливостью, суетностью и какими-то всевозможными, ненужными по большому счёту попечениями, потому что мы должны всегда в себе хранить Христа, ту благодать, которую Господь прещедро нам даровал от причастия Святых Его Таин, чего многие здесь из нас за сей Божественной Трапезой удостоились получить.

Продолжим пересказ этого удивительного Евангельского отрывка. Когда ученики, видя Христа, грядущего к ним, ужасаются, не веруя, что это Христос, думая и помышляя, что это призрак, что это некое видение нечистым духом внушаемое им, тогда Господь уверяет их, говорит им: Это Я, не бойтесь.

С нами часто тоже такое происходит, когда в нашей жизни возникает период тех или иных жизненных скорбей и испытаний, мы говорим примерно те же самые слова, мы говорим: да где же Господь, разве Он может быть здесь рядом с нами? Почему Он позволил случиться всему этому со мною, почему Он допустил, что в моей жизни это произошло? Вот также и ученики говорят: это призрак, это не Христос, если бы был Христос здесь, то Он бы не допустил бы этой бури, была бы тишь и гладь на этом море.

Но это не так, это глубочайшее заблуждение и ошибка, потому что Христос, Он как раз и есть в центре бури, в центре любого обуревания, потому в центре наших человеческих скорбей, болезней, невзгод, испытаний, искушений, прежде всего Голгофа и Христос, распятый на Кресте. Иногда люди говорят: а где же Бог, куда же Он смотрит, почему Он допускает те или иные скорби и невзгоды. Ответ очень прост – Бог на Кресте и с Креста взирает на наши человеческие страдания, потому что Он благоволит, чтобы мы с вами тоже причастились Его страданиям, в меру своих человеческих сил, в меру своих человеческих способностей и возможностей, ровно столько, сколько мы способны понести.

Мы очень часто с вами воспоминаем эти удивительные слова, их можно назвать универсальными, слова апостола Павла в послании к Коринфянам, где он говорит, обращаясь к людям страждующим, т. е. ко всем и к любому человеку, испытывающему те или иные жизненные страдания, он говорит: Вас постигло испытание не иное, как человеческое, и верен Бог, что не пошлёт вам испытаний сверх ваших сил, но и во искушении даст вам силы, чтобы перенести эти испытания. То есть верен Бог Себе. Как говорит Псалмопевец: Свидетель на небеси верен. Господь верен Себе и не пошлёт нам испытаний сверх наших способностей, сверх наших сил, но в испытании пошлёт нам силы в перенесении этих скорбей.

Мы должны быть всегда верны этим словам, мы должны всегда хранить их в своем сердце как некое сокровище, нисколько не подвергая их сомнению, так как поступил апостол Пётр в сегодняшнем Евангельском повествовании. Ибо он увидел Христа, и, уверовав, что это Господь, ибо Господь ободрил Своих учеников, сказав, что это Я, не бойтесь. Тогда Пётр, тот самый порывистый, темпераментный, экспрессивный Пётр, говорит: Господи, если это Ты, тогда повели мне идти к Тебе, так же, как Ты идёшь по поверхности этого моря.

И Господь повелевает ему, одно лишь слово говорит: Иди. И Пётр выходит из лодки. Буря, шторм, волны, но Пётр видит одного Господа перед собой, он выходит, переступая борт этой лодки и идёт. В это невозможно по-человечески поверить, но он идёт навстречу Христу. И как точно говорит об этом Евангелие, но вдруг он увидел, что ветер сильный, и море обуревается, и он тотчас же стал утопать. Т.е. пока он видел перед собой Христа и более ничего не замечал, тогда он шел, не взирая не на что и вопреки всему, даже вопреки законам тяготения, которые должны были неминуемо погрузить его в эту пучину вод. Но когда он отвлёкся, когда центр его внимания сместился на что-то иное, на бурю, на ветер, на волны, вот тогда он тотчас же стал утопать. И тогда он воскликнул из этой пучины: Господи, спаси меня!

Удивительное сегодняшнее Евангельское повествование. С одной стороны, на любую человеческую просьбу, на любую человеческую мольбу Христос тотчас же отвечает. Пётр просит Господа, чтобы Он позволил ему идти навстречу Ему по бушующим волнам моря, и Господь позволяет, и Пётр идёт. Отвлекся своим вниманием, потерял Христа и своими человеческими мыслями, своим вечным взором стал утопать и просить Господа спасти его, и тотчас же Божественная десница протягивается ему.

Господь с некой укоризной произносит, извлекая его из пучины: Зачем ты усомнился, маловерный? – вопрошает его Христос. Тотчас же, как свидетельствует Евангелист, буря умолкла, то есть ветер утих, волны успокоились, и лодка пристала к берегу. Вот это чудо Господь нам всем, не только Петру, не только самовидцам апостолам, но и всем нам на протяжении двух тысячелетий предлагает, чтобы мы, внемля этому Божественному вспомоществованию, всегда были тверды, и отнюдь не были маловерными, каковым Господь назвал Петра, малодушного и утопающего в пучине вод.

Мы живем с вами, дорогие братья и сестры, очень часто испытывая всевозможного рода обуревания в своей жизни. В разных проявлениях они себя проявляют. Неслучайно и у святых отцов, и в церковных песнопениях мы с вами видим этот удивительный и очень убедительный образ и удивительное сравнение, которому уподобляется наше земное поприще – житейское море. Поистине житейскому морю можно уподобить нашу с вами жизнь. В этом море есть время и штилю, и лишь слабому ветерку, а очень часто в этой жизни есть место и штормам, и бурям. Тогда, когда казалось невозможно по-человечески всему этому сопротивляться, однако же, Господь уверяет нас и утверждает нас в той незыблемой истине, что Он рядом с нами, Он близ нас.

У Тютчева, замечательного русского поэта, есть трогательная строчка, однажды он сказал так: «Чем ночь темней, тем ярче звёзды, чем глубже скорбь, тем ближе Бог».

Это действительно так, чем больше обуреваний настигают человека в нашей жизни, в жизни каждого из нас, тем горячей и пламенней молитва наша Господу, и тем ближе Господь к нам, и Господь никогда не оставит нас без Своего Божественного вспомоществования, без Своей всегда и присно протягиваемой нам Божественной длани, ухватившись за которую, мы способны будем спастись от любой бури, от любого шторма, от любой погибели, казалось бы неминуемой.

Поэтому, дорогие братья и сестры, сегодня приемлем с благодарностью и с любовью премногою это Евангельское назидание, которое Господь за сей Божественной Литургией всем нам с вами прещедро дарствует.

Будем внимать тому, как мы должны преодолевать все наши жизненные испытания и невзгоды, положась всецело на волю Божию, на Его святой благой Промысл, Его Божественное смотрение о каждом из нас.

Даже когда ветры и стихии мира всего пытаются нас сломить, склонить и погубить, мы должны быть тверды в своём христианском уповании, твёрдо веруя, что Христос в нас, что Господь благоволил наше сердце избрать Себе обителью, и причащаясь Его Пречистого Тела, Его Животворящей Крови, мы являемся нерукотворенным храмом благоволящего жить в нас Бога, посему кто против нас, если с нами Христос?

С нами Бог и нет такой силы, нет такого обуревания, нет таких штормов, которые могли бы склонить в неверие, в малодушие, в отчаяние верующего в Христа. Мы очень часто вспоминаем удивительные слова апостола Павла, которые он произносит в восьмой главе послания к Римлянам, что любящему Бога, всё содействует ко благу.

Поэтому, чем бы Господь в нашей жизни не посещал нас, какие бы жизненные испытания, невзгоды, штормы и обуревания не пытались бы одолеть нас, будем твердо и несомненно веровать и знать, что любящему Бога все содействует ко благу.

Да будет так со всеми нами. Аминь!

Протоиерей Георгий Гуторов

«Господь, обратившись, взглянул на Петра; и Петр… вышед вон, горько заплакал.» Евангелие от Луки 22 глава, 61–62 стихи

НЕТ человека, который не согрешил бы в своей жизни. Большинство людей грешат много раз, и лишь единицы согрешают редко. И чем сознательнее и внимательнее относится человек к жизни, тем больше он находит в себе недостатков, тем чаще несётся к Господу его .

Все мы содрогались, читая в Евангелии историю грехопадения Петра (Евангелие от Луки 22 глава, 54–62 стихи) и с замиранием сердца следили за тем, как сгущалась вокруг него атмосфера. Мы чувствовали к нему неосознанную симпатию, потому что в его истории находили очень много сходного с тем, что часто происходит с нами. Следя за печальным ходом его падения, мы видим, что до сих пор этим же избитым путём идёт ко греху всякая человеческая душа.

Как Пётр мог спать в Гефсиманском саду, когда он должен бодрствовать, молиться? А разве падения многих из нас произошли не по этой же причине? Разве многие из нас, подобно Петру, не последовали бы издали за Христом, вместо того чтобы идти рядом с Учителем? Мы все слишком хорошо знаем, что значит иногда отойти от Христа, поэтому и не стали бы расспрашивать Петра, почему он вместе с другими грелся у костра.

Кому известно, как вероломно наше сердце, тот не станет удивляться, что Пётр, так долго ходивший со Христом, видевший все Его чудеса, удостоившийся в числе избранных узреть славу Преображения, мог отречься от своего Господа. Отречься и клясться в присутствии Христа, когда в ушах его, кажется, ещё звучали торжественные слова, когда-либо слышанные людьми; когда сердце его было согрето воспоминанием о тайной вечере; когда на его устах ещё не высохло вино причащения! Увы! Подобные вещи не чужды всем, кто принимает участие в ужасной трагедии греха.

Но в жизни Петра есть факт более великий, хотя менее известный, чем его ,– это его . Все люди заодно с Петром в его грехах, но не все готовы каяться, как он. Пётр грешник – один человек, а кающийся Пётр – совсем иной человек. Многие, сопровождавшие его на избитом пути ко греху, предоставили ему в одиночестве идти по слёзной стезе покаяния. Тем не менее, истинный урок жизни Петра – это урок покаяния. Его грехопадение для нас мало поучительно, но его является великим уроком для спасения тех, кто, подобно ему, сознал, что согрешил.

Божественность покаяния

Когда говорит Христос, Его речь настолько тиха и нежна, что никто не может услышать этого шёпота, кроме вас, дорогой друг. Быть может, сегодня во время чтения этой статьи Господь повернулся и посмотрел на вас. И вы «вышли вон», чтобы заплакать горько. Никто не заметил, на кого был направлен взгляд Божий, и никто не знает, что это были вы. Вы находитесь, возможно, на своём обычном месте, но ваша душа в настоящую минуту далеко отсюда, она занята каким-нибудь прежним грехом. И Господь Сам даст вам горчайший и в то же время сладчайший урок жизни – урок глубокого прочувствованного покаяния. Не возвращайтесь же назад в толпу, пока Господь не посмотрит ещё раз на вас тем взглядом, каким Он посмотрел на разбойника на кресте, пока вы не увидите сияние любви Божьей на лице Господа Иисуса Христа!

.

Понудил Иисус учеников Своих войти в лодку и отправиться прежде Его на другую сторону, пока Он отпустит народ. И, отпустив народ, Он взошел на гору помолиться наедине; и вечером оставался там один. А лодка была уже на средине моря, и ее било волнами, потому что ветер был противный. В четвертую же стражу ночи пошел к ним Иисус, идя по морю. И ученики, увидев Его идущего по морю, встревожились и говорили: это призрак; и от страха вскричали. Но Иисус тотчас заговорил с ними и сказал: ободритесь; это Я, не бойтесь. Петр сказал Ему в ответ: Господи! если это Ты, повели мне придти к Тебе по воде. Он же сказал: иди. И, выйдя из лодки, Петр пошел по воде, чтобы подойти к Иисусу, но, видя сильный ветер, испугался и, начав утопать, закричал: Господи! спаси меня. Иисус тотчас простер руку, поддержал его и говорит ему: маловерный! зачем ты усомнился? И, когда вошли они в лодку, ветер утих. Бывшие же в лодке подошли, поклонились Ему и сказали: истинно Ты Сын Божий. (Мф.14, 22−33)

В этой Евангельской истории Отцы Церкви видели глубокий смысл. Они сравнивали лодку, в которой находились ученики с Церковью Христовой, море — с миром, а бурю — с гонениями на Церковь. В древней Иудее время ночи делилось на 4 стражи согласно смене караула в римских гарнизонах. Четвёртая стража, когда Апостолы увидели приближающегося к лодке Спасителя, соответствовала концу ночи и рассвету. Так и история борьбы Церкви Христовой с грехом и диаволом будет продолжаться до конца времён, и, по слову Божию, врата ада не смогут одолеть её, пока не наступит 4-я стража мировой жизни и времена антихриста. Тогда Церковь будет поставлена на грань гибели, но её спасет Второе пришествие Христово, после которого корабль Церкви достигнет, наконец, желанного берега — вечного Царства Христова и жизни будущего века.

Есть в этом Евангельском повествовании и ещё один смысл, применительно к нашей повседневной жизни. Пока апостол Пётр верил — то шёл по морю, а когда усомнился — начал тонуть. Каждый из нас призван переплыть житейское море, у которого один берег — рождение, а другой — смерть. У каждого христианина бывает немало бурь в море житейском, искушения, подобно высоким волнам, угрожают гибелью его душе. Куда ни бросишь взгляд, кругом волны: направо посмотришь — волна, налево — волна. Но пока вера крепка, пока человек любит Бога всей душою своею, всем помышлением, он не отчаивается, потому что чувствует себя находящимся в крепкой руке Божией. Чувствует, что Господь его хранит, любит, Господь его ведёт — и он шествует через все искушения к главной жизненной цели — к Царству Небесному. Когда же человек теряет веру в Бога, забывает, что он живёт по промыслу Божию, забывает о главной цели своей жизни, он начинает всего бояться, у него появляется много всяких страхов, переживаний: как бы ему не остаться голодным, как бы не лишиться пенсии, как бы не попасть в руки мошенников, как бы серьёзно не заболеть. А иногда, при очередном жизненном испытании, у нас бывают даже панические настроения, когда нам кажется, что вообще всё пропало. И Господь указывает на причину этих страхов — она в маловерии. Выход из всех этих ситуаций один — молиться как утопающий Пётр: «Господи спаси меня», и надеяться на помощь Божию. Известно множество случаев чудесного спасения верующих людей из безвыходных ситуаций.

В Галилее центром служения Христова был не Назарет, где протекли Его ранние годы, а Капернаум, на северо-западном берегу Геннисаретского озера, которое в Евангелии обыкновенно называется Галилейским (или Тивериадским) морем. Капернаум постоянно

упоминается в евангельском повествовании о галилейском служе­нии Христовом (Мк. 1:21; 2:1; 9:33; Лк. 4:23, 31; 7:1; Мф. 8:5; 17:24; Ин. 4:46; 6:24, 59; ср. 2:12 и др.). Переселение Господа из Назарета в Капернаум нарочито отмечается в Мф., где оно получает и соот­ветствующее объяснение от Писания (4:12-16). Но галилейское слу­жение Христово не ограничивалось ближайшею округою Капернау­ма. Оно распространялось и на более отдаленные местности Галилеи. Достаточно указать в Лк. чудо воскрешения наинского отрока (7:11-16). Наин был расположен в юго-западной части Галилеи.

Мало того. Галилейское служение Христово захватывало и области вне Галилеи. Сюда относится прежде всего страна Гадаринская (или Гергесинская, или Герасинская, в зависимости от формы текста, которая колеблется даже в разных рукописях одного и того же Евангелия), на восточном берегу Геннисаретского озера (ср. Мк. 5:1-20; Лк. 8:26-40; Мф. 8:28-34). Эта страна составляла часть так называемого Десятиградия (***: Мк. 5:20; ср. 7:31; Мф. 4:25), эллинистических городов с иудейским населением по восточному и южному берегам Геннисаретского озера. Но Господь в дни Своего галилейского служе­ния бывал и в чисто языческих областях: на Финикийском побережье Средиземного моря и в странах Кесарии Филипповой. Из финикий­ских городов в Евангелии упоминаются Тир и Сидон (Мф. 15:21-29; Мк. 7:24-31). В тексте лучших рукописей Господь из пределов Тира вернулся к Галилейскому морю через Сидон и Десятиградие (Мк. 7:31). Этот путь был кружный. Господь обогнул Геннисаретское озеро с се­вера на восток и в Галилею вошел с юга. Всего замечательнее в указа­нии Мк. 7:31 то, что Господь из Тира направился в Сидон. Сидон был расположен на финикийском побережье севернее Тира. Избирая круж­ный путь, Господь тем самым удлинял Свое пребывание в чисто язы­ческой стране. Кесария Филиппова, к северу от Галилеи, у подножия Ермона, близ истоков Иордана, упоминается в Мф. 16:13; Мк. 8:27. К Кесарии Филипповой в первых двух Евангелиях приурочивается перелом евангельской истории, о котором речь будет ниже. Господь удалялся в языческие области, взыскуя уединения (ср. Мк. 7:24 и Лк. 9:18, - о Кесарии Филипповой, но без обозначения места). В об­щей связи евангельского повествования, у нас не возникает сомнения, что уединение Господу было нужно для воспитания учеников. Но, пре­бывая в языческих областях, Господь неизбежно входил в соприкос­новение с языческим населением. Об этом наглядно свидетельствует евангельское повествование об исцелении бесноватой дочери языче­ской женщины: хананеянки - в терминологии Мф. (15:21-29), сиро-финикиянки - в терминологии Мк. (7:24-31).

„ В этой же связи должно быть отмечено пребы­вание Господа в Самарии (Ин. 4:4-43). Роковым течением истории самаряне были поставлены вне ограды законо­послушного иудейства. Между иудеями и самарянами не было ре­лигиозного общения (ср. Ин. 4:9 и еще Мф. 10:5-6, где самаряне при­равниваются к язычникам). В Самарии Господь был на пути из Иудеи в Галилею (ср. Ин. 4:1-4, 43). Но слову благовествования по­корилась не вся область, а только Сихарь (ср. ст. 4 и ел.) в южной ее части. Когда Господь, начиная Свой путь на Страсти, послал вест­ников пред лицом Своим в самарянское селение (Лк. 9:51-52 и ел.), самаряне не захотели Его принять и тем побудили Его изменить направление пути. Самарянское селение, к которому Господь обра­тился, было, по всей вероятности, в северной части Самарии, кото­рая граничила с Галилеею. Успех благовествования не простирался далее крайних южных точек.

Не открывая Своего мессианского достоинства учеников и пресекая свидетельство бесов, Господь ожидал свободного и непринужденного исповедания со стороны учеников. К концу галилейского служе­ния Господь сосредоточивает на учениках особое внимание. Мало того, что Он привлекает их к благовестию Царства (Лк. 8:1-3) и воз­лагает на них ответственное служение (Лк. 9:1-6). Внимательное чтение Евангелия показывает нам, что целый ряд великих чудес Господь совершает в присутствии одних учеников. Сюда относится прежде всего укрощение бури и исцеление гадаринского бесноватого (Мф. 8:23-34; Мк. 4:35 - 5:20; Лк. 8:22-39). Нельзя не отметить, что укрощение бури вызывает у учеников недоуменный вопрос: «кто же это, что и ветрам повелевает и воде, и повинуются Ему?» (Лк. 8:25 и парал.). Ответ подразумевается, но ученики еще не нашли его. Господь укоряет их за отсутствие веры (там же) и продолжает вос­питание. Мы видим, что при воскрешении дочери Иаировой (Лк. 8:40-56; Мф. 9:18-26; Мк. 5:21-43) присутствуют родители отроковицы и ученики, - притом даже не все, а только ближайшие (Лк. 8:51; Мк. 5:37,40), и Господь принимает меры к тому, чтобы чудо не полу­чило огласки (Лк. 8:56; Мк. 5:43). Допущение учеников объясняется заботою о их воспитании. Воспитанию учеников служило и чудо насыщения пяти тысяч, и связанное с ним чудо хождения по водам (Лк. 9:10-17: чудо насыщения; Мф. 14:13-34; Мк. 6:30-53; Ин. 6:1-21: оба чуда). В Лк., изложение которого отличается в этих главах неко­торою схематичностью, за чудом насыщения непосредственно сле­дует исповедание Петра, знаменующее собою перелом евангельской истории (9:18 и ел.). В Мк. изумление, которое вызывает у учеников хождение Учителя по водам и прекращение бури, сопровождается замечанием: они «не вразумились чудом над хлебами, потому что сердце их было окаменено» (6:52). Свидетелями чуда были одни уче­ники. Изумление выливается в вопрос, на который систематизирую­щее Мф. тут же и дает ответ: «истинно, Ты - Сын Божий» (14:33). Сопоставление текстов позволяет думать, что этот ответ был осоз­нан не сразу. Но к этому ответу Господь вел учеников. Замечатель­но, что в Мк. 6:52 чудо хождения по водам связывается с чудом на­сыщения именно в его воспитательном значении. Умножение хлебов привело к насыщению пяти тысяч. Но в своей безмерности, как соз­дание новой материи, являющее предвосхищение Царства, о чем было

сказано выше, чудо было доступно одним ученикам, которым было ведомо ничтожное количество запасов, бывших в их распоряжении, которые прислуживали при насыщении и собирали остатки, когда народ насытился (Лк. 9:12-17 и парал.). Мк. и Мф., в этих главах более пространные, сохранили память и о других чудесах Христовых, кото­рые служили делу воспитания учеников. Сюда относится, в первую очередь, исцеление бесноватой дочери языческой женщины (Мк. 7:24-30; ср. Мф. 15:21-28 и мессианское обращение в ст. 22), но и иные чудеса, как то: второе насыщение (Мф. 15:32-39; Мк. 8:1-9) и отдель­ные исцеления (Мк. 7:32-37; 8:22-26; может быть, Мф. 9:27-34). Мы уже отмечали, что на побережье Финикии Господь удалялся ради воспитания учеников, и можем на этих чудесах не останавливаться. Общее направление воспитания для нас ясно. Господь хотел, чтобы ученики узнали в Нем обетованного Мессию. Но к этому исповеда­нию они должны были прийти от полноты любящего сердца. Воспи­тание учеников было воспитание любви, оно вытекало из любви и со­вершалось в любви. В нем не было принуждения. Исповедание Мессии, как цель воспитания, и наличность - хотя бы и прикровен-ного - Богоявления показывают нам еще раз, что догматическое уче­ние не вполне отсутствовало и в галилейской проповеди Христовой. Две темы: тема о Царстве в его сверхмирной полноте и тема о Мес­сии, - явно подразумевались. Но подразумевавшееся раскрылось для учеников только впоследствии. Богоявление было прикровенное, и забота о воспитании учеников наилучшим образом осуществлялась в стороне от народного шума.

Предложенная выше общая характеристика галилейской про­поведи Христовой остается в силе. Благовестие о Царстве в ранние галилейские дни не имело догматического ударения. Оно было со­средоточено на практических условиях стяжания Царства.

Ученики Христовы пришли к Нему из народа. Первые последователи, как уже отмечалось, были связаны с Иоанном, и на Господа им указал Иоанн (Ин. 1:35 и ел.). Вполне возможно, что повествование Иоанновское и синоптическое о призвании учеников (Лк. 5:1-11; ср. Мк. 1:16-20 = Мф. 4:18-22) относятся к разным моментам. После первой встречи на берегах Иордана, которая во всей своей значительности раскры­лась для учеников только впоследствии, они были свидетелями Его учения и чудес в Галилее, и лишь тогда «оставивши все, последовали за Ним» (Лк. 5:11). Порядок Луки, который, в отличие от Матфея и Марка, сначала помещает чудеса и учение, а затем призвание, мо­жет быть, лишний раз изобличает в евангелисте заботу о хронологи­ческой точности. После исцеления бесноватого, тещи Симоновой и других, одержимых болезнями и нечистыми духами (Лк. 4:31-44), чудесный улов был последним толчком, которым определилась воля учеников. Можно думать, что призвание мытаря Левия (Лк. 5:27-28), который в Мк. (2:14) именуется Левием Алфеевым, а в Мф. (9:9) -Матфеем и в котором предание Церкви видит составителя первого Евангелия, было тоже подготовлено чудесами и учением. Призва­ние учеников было выделением учеников из народа. Оно создавало новые связи, которым Господь отдавал предпочтение перед связями кровными (Мк. 3:21; 3:31-35; Лк. 8:19-21; Мф. 12:45-50). Кровные связи не расторгались и не исключали духовных связей. Наиболее выразительным примером является Пречистая Дева. Родившая Его> по плоти, она духовно сопровождала Его на протяжении Его земно­го пути и соучаствовала в Его скорбях. Но братья уверовали в Него только впоследствии (Деян. 1:14; ср. Ин. 7:5). Окружающие Господа 1 были связаны с Ним не единством происхождения по плоти, но узами духовными.

Из среды учеников Господь уже в эти ранние Двенадцати галилейские дни выделил двенадцать, которых и нарек апостолами (Лк. 6:13-16; Деян. 1:13; Мк. 3:13-19). Списки Двенадцати у трех синоптиков совпадают (ср. еще Мф. 10:2-4) за исключением Иуды Иаковлева (Лк. 6:16) и Фад-" дея (Мк. 3:18; Мф. 10:3, где в некоторых рукописях стоит: Леввей, называемый Фаддеем). Возможно, что речь идет об одном и том же лице, имевшем несколько имен, что в древности наблюдалось не-редко. Термин «апостол» в приложении к Двенадцати встречается у всех трех синоптиков (Мф. 10:2; Мк. 6:30). Один только Лука связы­вает его с поставлением Двенадцати (6:13). Глагол***, от которого происходит имя существительное***, означает, как и глагол***, «посылать», с тем, однако, различием, что *** имеет значение общее и выражает действие как таковое, а *** предполагает посланничество с особым поручением. Наименова­ние Двенадцати апостолами заключает в себе мысль о возлагаемом на них служении и, в сопоставлении с еврейскими эквивалентами, позволяет видеть в них полномочных представителей Христовых. В Лк. проповедь «на месте равне» (6:17-49), непосредственно свя­занная с поставлением Двенадцати, раскрывает условия апостольского служения. В Мк. смысл избрания указывается в кратких словах 3:14-15: сообщая Двенадцати власть исцелять больных и бесноватых, Гос­подь определял сущность их служения в том, чтобы они пребывали с Ним и были посылаемы на проповедь. Будучи приближены к Гос­поду преимущественно перед другими учениками (ср. в Мк. 4:12 -различение круга более широкого и более тесного), апостолы были призваны к прохождению того же служения, какое в Галилее про­ходил Сам Господь.

Цель воспитания Двенадцати Воспитание учеников, о котором была речь выше, было воспитанием Двенадцати. Это касается не только проповеди «на месте равне» (Лк. 6:17-49), обращенной, даже в параллельной редакции Мф. (гл. 5 - 7), к учени­кам, из которых в предыдущем отрывке первого Евангелия (4:18-22) названы Петр и Андрей, Иаков и Иоанн, т. е. четыре апостола из чис­ла Двенадцати. Воспитание, как мы видели, проявлялось в чудесах, которые Господь совершал перед учениками. Свидетелями насыще­ния пяти тысяч (Лк. 9:12, ср. 17; Мк. 6:30 и ел.; 6:43; Ин. 6:13) и хож­дения по водам (Мк. 6:45-52 после указания ст. 30 и ел. и ст. 43, ср. спасение Петра, одного из Двенадцати, в Мф. 14:28-31) были Двена­дцать. При воскрешении дочери Иаировой, кроме родителей умер­шей, присутствовали Петр, Иаков и Иоанн - тоже из Двенадцати (Лк. 8:51; Мк. 5:37). Целью воспитания было мессианское исповеда­ние. Мы увидим, что оно вышло из среды Двенадцати.

Послание апостолов на проповедь Выделение Двенадцати было началом организа-ции. Оно получило оправдание в привлечении их к служению. Но привлечение к служению с раз­делением ответственности служения также содействовало воспи­танию, как это и было отмечено выше. Обходя галилейские города и села с благовестием Царства, Господь имел около Себя Двенадцать (Лк. 8:1). Им сопутствовали женщины, из которых названы три: Мария Магдалина, Иоанна, жена Хузы, и Сусанна (8:2-3). Они слу­жили Господу и Двенадцати своим имением. Русский перевод ст. 3: «служили Ему», имеет за собою худшее чтение абтф. В лучших ру­кописях стоит абтоТс, «им». Союз Господа и Двенадцати получил уже в эту пору некую материальную организацию. К концу галилей­ского периода Господь возложил на Двенадцать и самостоятельное служение. Он послал их одних с благовестием Царства (Лк. 9:1-10; ср. Мк. 6:7-13; 6:30). Так осуществилась та цель, которую Господь Себе поставил при их избрании. Пребывавшие с Ним, они были отправлены на проповедь (ср. Мк. 3:14).

АПОСТОЛ ПЕТР ИСПОВЕДУЕТ ОТ ЛИЦА ВСЕХ АПОСТОЛОВ И. Х. СЫНОМ БОЖИИМ

(Матф. 16:13-20; Марк. 8:27-30 и Лук. 9:18-21)

Из Вифсаиды Юлии Господь направился со Своими учениками в пределы Кесарии Филипповой. Этот город, называвшийся прежде Панеей и находившийся на северной границе колена Неффалимова, у истоков Иордана, при подошве горы Ливана, был расширен и украшен четвертовластником Филиппом и назван им Кесариею, в честь Римского Кесаря (Тиверия). В отличие от другой Кесарии Палестинской, находившейся на берегу Средиземного моря, эта Кесария называлась Филипповой. Время земной жизни Господа приближалось к концу, а избранные Им проповедники Его учения далеко еще не были подготовлены к своей высокой миссии. Поэтому Господь все чаще стал искать возможности оставаться с ними наедине, чтобы в беседах с ними приучать их к мысли, что Мессия не тот земной царь, который поработит евреям все народы земли, о чем они мечтали, а Царь, царство Которого не от мира сего, Который Сам пострадает за этот мир, будет распят и воскреснет. Так и во время этого отдаленного путешествия, оставаясь наедине с Апостолами, Господь спросил их, желая вызвать их на такой разговор о Себе: “Кого Мя глаголют человецы быти?” Апостолы ответили, что в народе различные мнения о Нем: при дворе Ирода-Антипы Его считали за воскресшего Иоанна Крестителя, народ же считает Его за одного из великих ветхозаветных пророков: за Илию или Иеремию или кого-либо другого из пророков. В народе было мнение, что пришествие Мессии будет предварено явлением одного из ветхозаветных пророков, и не считая Самого Иисуса Мессией, многие думали, что Он только предтеча Мессии. На вопрос же: “Вы же кого Мя глаголете быти?”, от лица всех Апостолов отвечал “всегда пламенный Петр”, этот “уста Апостолов”, по выражению Св. Златоуста: “Ты еси Христос, Сын Бога Живаго!” Евангелисты Марк и Лука этим только и ограничиваются, добавляя, что Господь запретил им кому-либо говорить о Нем, но св. Матфей добавляет к этому, что Господь похвалил Петра, сказав ему: “Блажен еси, Симоне, вар Иона, яко плоть и кровь не яви тебе, но Отец Мой, иже на небесех”, т.е.: “не думай, что твоя вера есть плод Наблюдений твоего ума, а смотри на твою веру, Как на драгоценный дар Божий”. “И Аз же тебе глаголю...” имеет такой смысл: “Ты Мне высказал, и Я тебе выскажу: “Яко ты еси Петр, и на сем камени созижду Церковь Мою, и врата адова не одолеют ей” - еще при первой встрече Господь нарекает Симону это имя: “Петр” по-гречески, или “Кифа” по-сиро-халдейски, что значит “камень” (Иоан. 1:42), а теперь как бы свидетельствует, что Симон действительно оправдывает имя, данное ему прежде, что он, по твердости веры, действительно камень. Можно ли понимать эти слова Господа так, как будто Он обещает основать Свою Церковь на личности Петра, как это делают римо-католики, в целях оправдать свое ложное учение о главенстве папы римского, как преемника ап. Петра, над всей христианской Церковью? Конечно, нет! Если бы в этих словах Господа сам Петр изображался, как основание Церкви, тогда было бы сказано: “Ты еси Петр, и на тебе Я созижду Церковь Мою” или хотя бы так: “Ты еси Петр, и на сем Петре Я созижду Церковь Мою”, - но сказано совсем иначе, что особенно ясно видно в греческом тексте Евангелия, к которому всегда необходимо обращаться в недоуменных случаях: слово “Петрос” не повторено, хотя и это слово означает “камень”, а употреблено другое слово “петра”, что значит: “скала”. Отсюда ясно, что в этих словах Господа, обращенных к Петру, Господь обещает основать Свою Церковь не на Петре, но на исповедании веры, которое произнес Петр, т.е. на такой великой истине, что “Христос есть Сын Бога Живаго”. Так понимали это место св. Иоанн Златоуст и др. великие отцы Церкви, разумея под “камнем” исповедание веры во Иисуса Христа, как Мессии, Сына 274

Божия, или даже просто Самого Иисуса Христа, Который в Священном Писании нередко называется камнем, как напр., в Ис. 28:16, Деян. 4:11, Рим. 9:33, 1 Кор. 10:4. Достопримечательно, что и сам Ап. Петр в своем 1 соб. послании называет камнем отнюдь не себя, а Самого Иисуса Христа, внушая верующим, чтобы они приступали к Господу, как к “Камню Живому, человеками отверженному, но Богом избранному, драгоценному” и сами уподоблялись бы живым камням, созидаясь в дом духовный; здесь Петр очевидно научает верующих идти тем же путем, которым шел он сам, ставший “Петрос” после исповедания им Камня-Христа.

Таким образом, смысл этого замечательного и глубокого изречения Христова таков: “Блажен ты Симон, сын Ионин, потому, что не человеческими средствами узнал ты это, но тебе открыл это Отец Мой небесный”. И Я тебе скажу: Я не напрасно нарек тебя Петром: утвердившись на том, что ты исповедал, как на скале, и ты пребудешь воистину камнем, и Церковь Моя устроится непоколебимой, так что никакие враждебные силы ада не смогут одолеть ее”. Выражение “врата ада” характерно для восточных обычаев того времени: у ворот города или крепости, всегда особенно сильно укрепленных на случай нападения врагов, собирались начальственные лица для различных совещаний, суда и расправы над виновными и для всяких общественных дел.

Дальнейшее обетование, данное, по-видимому, одному Петру: “И дам ти ключи Царства Небеснаго: и еже аще свяжеши на земли, будет связано на небесех: и еже аще разрешиши на земли, будет разрешено на небесех” немного позднее дано всем Апостолам (Матф. 18:18) и состоит в праве всех Апостолов и их преемников - епископов - подвергать ответственности, судить и наказывать согрешающих, вплоть до отлучения от Церкви. Власть разрешать есть власть отпускать грехи, принимать в Церковь через крещение и покаяние. Эту благодать все Апостолы равно получили от Господа по Его воскресении (Иоан. 20:22-23). Господь запретил ученикам говорить о Себе, как о Христе, чтобы не возжигать в народе страстей при его ложных понятиях.