Митрополит владимирский и суздальский евлогий. Митрополит Евлогий (Георгиевский)

Родился в многодетной семье сельского священника Семёна Ивановича Георгиевского. В юности, прошедшей в бедности, часто посещал Оптину пустынь и великого старца этой обители Амвросия (Гренкова) .

Позднее вспоминал, что

тяжёлые впечатления раннего моего детства заставили меня еще ребенком почувствовать, что такое социальная неправда. Впоследствии я понял, откуда в семинариях революционная настроенность молодежи: она развивалась из ощущений социальной несправедливости, воспринятых в детстве. Забитость, униженное положение отцов сказывалось бунтарским протестом в детях. Общение с народом привело меня с детских лет к сознанию, что интересы его и наши связаны.

Образование

Окончил Белевское духовное училище (), Тульскую духовную семинарию (), Московскую духовную академию со степенью кандидата богословия ( ; кандидатская работа посвящена св. Тихону Задонскому). Доктор богословия honoris causa ().

Монах и преподаватель

С - помощник смотрителя Ефремовского духовного училища.
С - преподаватель Тульской духовной семинарии.
В был пострижен в монашество архимандритом Антонием (Храповицким) , будущим митрополитом.
С 12 февраля - иеромонах, инспектор Владимирской семинарии.
С - архимандрит, ректор Холмской духовной семинарии. В этот период сблизился с православным населением этого региона, считал, что оно из-за угнетения польскими ксендзами и помещиками может утратить национальное русское самосознание, и необходимо принимать меры для предотвращения такого развития событий.

Холмский архиерей

Член Государственной думы

В 1907 был избран членом II Государственной думы от православного населения Люблинского и Седлецкого воеводств. В 1907-1912 - член III Государственной думы. Входил в состав ряда думских комиссий: законодательных предположений, вероисповедной, старообрядческой, аграрной. Являлся председателем вероисповедной комиссии. Был членом фракции умеренно-правых, затем Русской национальной фракции. Старался защищать интересы крестьян, в том числе вступая в противоречия с правыми депутатами из числа помещиков. Был активным сторонником государственной поддержки церковно-приходских школ. Выступал против расширения прав старообрядцев, предоставления им права проповеди. Уже в эмиграции пересмотрел некоторые свои взгляды того времени:

Может быть, и не надо было цепляться за старые позиции - бояться пропаганды, но мы, увы, тогда еще не знали, что придут безбожные агитаторы, которые будут кощунствовать и вытравлять самое понятие Бога из русских душ. Лишь теперь, оглядываясь назад, видишь, как мы были близоруки.

Одним из основных результатов его депутатской деятельности было издание в 1912 закона об учреждении Холмской губернии из русских уездов Привислинского края и выделение ее из состава Царства Польского. Активно полемизировал с депутатами, представлявшими «Польское коло», Конституционно-демократическую партию и левые фракции, которые решительно возражали против сокращения территории Царства Польского. В ходе обсуждения законопроекта апеллировал к общественному мнению, привлекая его на сторону русского населения Холмщины. В результате, в Холмской губернии (её официальное учреждение состоялось в ) значительную роль с самого начала её существования стала играть Православная церковь под руководством владыки Евлогия. Однако после восстановления независимости Польши Холмщина вернулась в её состав (сейчас город Холм - это польский Хелм).

Являлся одним из членов-учредителей Русского окраинного общества в 1908 году.

В годы Первой мировой и Гражданской войн

Деятельность в эмиграции

Глава церковного управления в Париже

В 1922 перевёл епархиальное управление в Париж , налаживал церковную жизнь в существовавших в Европе православных приходах, открывал новые, в том числе Сергиевское подворье в Париже, а также множество храмов в различных странах. Получил поддержку либеральной и умеренно-консервативной части русской эмиграции, тогда как правые эмигрантские круги сохранили ориентацию на митрополита Антония . Прилагал усилия к созданию в эмиграции сестричеств и организации монашеской жизни, причём поддерживал принцип «монашества в миру» (сторонницей которого была, в частности, мать Мария).

В эмиграции придерживался весьма либеральных взглядов. Так, первым среди русских православных архиереев разрешил трансляцию по радио церковных служб, говоря: «Когда-то и против электричества боролись. А на самом деле всякая сила, человеку полезная и человека улучшающая, - от Бога». Активно участвовал в экуменической деятельности. Еще в январе стал первым председателем «Общества сближения Англиканской Церкви с Православной». В эмиграции стал председателем Содружества святого Албания и преподобного Сергия, деятельность которого была направлена на поддержание православно-англиканского диалога.

В начале 1920-х годов стал инициатором создания Свято-Сергиевского богословского института в Париже, в -1946 был ректором института. Привлёк к преподаванию в нём известных учёных, таких как А. В. Карташёв , С. Н. Булгаков , В. В. Зеньковский , Г. В. Флоровский , Г. П. Федотов , Б. П. Вышеславцев , В. Н. Ильин и др. Институт быстро стал интеллектуальным центром русской церковной эмиграции и, в то же время, подвергался критике со стороны крайне консервативно настроенных церковных деятелей, обвинявших преподавателей этого учебного заведения в либерализме и экуменизме.

Поддерживал Русское студенческое христианское движение (РСХД), считал, что

для молодежи, если она от Церкви отстает далеко, сразу войти в нее трудно, надо сначала дать ей постоять на дворе, как некогда стояли оглашенные, и потом уже постепенно и осторожно вводить ее в религиозную стихию Церкви, иначе можно молодые души спугнуть, и они разлетятся в разные стороны: в теософию, антропософию и другие лжеучения.

Участие в церковных конфликтах

Находился в сложных отношениях с Русской Православной Церковью заграницей (РПЦЗ), которой руководил Архиерейский Синод под председательством м-та Антония . В отказался подчиняться РПЦЗ из-за её политизированного характера и последовательного монархизма.

Последние годы жизни

В последние годы жизни был сторонником сближения с Московской Патриархией. В обратился к пастве с призывом вернуться «в лоно» Русской церкви:

Хочется облобызать родную русскую землю. Хочется успокоения в лоне родной Матери Церкви и нам старикам…, и молодым, и зрелым, чтобы поработать над возрождением Родины, залечить ее зияющие раны.

Труды

О нашей православной русской церковности. Вюнсдорф, 1922.
Путь моей жизни. Воспоминания, изложенные по его рассказам Т. Манухиной. Париж, 1947; М., 1994 (сокращённое издание - М., 2006).

Литература

Государственная дума Российской империи, 1906-1917: Энциклопедия. Москва: Российская политическая энциклопедия, 2008. С. 179-180. ISBN 978-5-8243-1031-3.

Примечания

См. также

Ссылки

Биография На сайте Русское Православие
Митрополит Евлогий Георгиевский. ПУТЬ МОЕЙ ЖИЗНИ . Воспоминания Митрополита Евлогия (Георгиевского), изложенные по его рассказам Т.Манухиной

Wikimedia Foundation . 2010 .

Владыка Евлогий (Смирнов) - в миру Юрий Васильевич Смирнов родился 13 января 1937 г. в г. Кемерово в семье рабочего. Русский.

Отец - водопроводчик, мать - кулинар. В семье было семь сыновей и три дочери.

1955 г. - окончил неполную среднюю школу.
1955-1959 гг. – студент Московской Духовной семинарии.
С 1956 по 1960 годы был иподиаконом у Патриарха Алексия I.
Весной 1960 года принят в число братии Троице-Сергиевой лавры.
Осень 1960 – декабрь 1963 гг. – срочная военная служба, служил в Выборге 3 года и 3 месяца.
1963-1967 гг. – иподиакон у Патриарха Алексия I.
15 марта 1965 года в день памяти Державной иконы Божией Матери пострижен в монашество. Постриг принял под именем Евлогий, в честь Святого мученика Евлогия.
21 марта 1965 года митрополитом Крутицким и Коломенским Пименом (Извековым) рукоположён во иеродиакона.
В 1966 году окончил Московскую Духовную академию со степенью кандидата богословия, защитив богословскую работу по кафедре патрологии на тему «Домостроительство Божие по учению св. Иринея Лионского», после чего стал профессорским стипендиатом на кафедре гомилетики.
С 1967 года преподавал в Московской духовной семинарии. Был назначен помощником инспектора Московских духовных школ.
18 октября 1967 года, в день памяти Московских святителей, рукоположён во иеромонаха в Елоховском соборе Патриархом Алексием I. В том же году назначен помощником инспектора академии.
В 1969 году назначен старшим помощником инспектора академии.
4 июля 1969 года возведён в сан игумена.
С 1972 по 1983 годы исполнял послушание эконома объединённого хозяйства Троице-Сергиевой лавры и Академии.
4 июля 1973 года в день Благовещения Пресвятой Богородицы возведён в сан архимандрита.
С 1973 года - преподаватель литургики, сравнительного и пастырского богословия в Московских духовных школах.
В 1975 году за чтение пробной лекции по Истории Балканских церквей возведён в звание доцента Академии.
В 1977 году удостоен учёной степени магистра богословия за труд «Православное монашество в служении Церкви и миру».
С 1978 года - профессор, руководитель кафедры истории Балканских церквей.
23 мая 1983 года назначен наместником московского Данилова монастыря, переданного советской властью Московской Патриархии. Руководил реставрационными работами. Служил на этом посту до сентября 1986 года.
В 1986-1988 годах - профессор кафедры пастырского богословия и первый проректор Московской духовной академии. Занимался ликвидацией последствий пожара в Московских духовных школах, случившегося в 1986 году (во время этого бедствия погибли пять семинаристов, сгорела часть зданий, был повреждён академический храм). К 1988 году восстановительные работы были в целом завершены.
23 мая 1988 года указом патриарха Пимена назначен наместником Введенской Оптиной пустыни, которая тогда была возвращена Советской властью верующим. Сыграл значительную роль в возрождении в обители монастырской жизни. К концу 1990 года в монастыре насчитывалось уже более 45 человек братии. Вслед за Оптиной пастынью была открыта Казанская женская обитель в Шамордине, основанная преподобным Амвросием Оптинским.
Постановлением Святейшего Патриарха Алексия II и Священного Синода от 27 октября 1990 года архимандриту Евлогию было определено стать епископом Владимирским и Суздальским . 10 ноября 1990 года в Свято-Успенском кафедральном соборе Владимира состоялось наречение Евлогия во епископа Владимирского и Суздальского, а 11-го числа хиротония, которую совершили Патриарх Алексий II, архиепископы Рязанский и Касимовский Симон (Новиков), Корсунский Валентин (Мищук) , Дюссельдорфский Лонгин (Талыпин), Орехово-Зуевский Николай (Шкрумко), епископы Истринский Арсений (Епифанов) и Подольский Виктор (Пьянков).
В 1990-1995 годах - председатель Синодальной комиссии по делам монастырей Русской православной церкви.
25 февраля 1995 года по случаю 1000-летия Владимира Патриарх Алексий II возвёл управляющего Владимирской епархией в сан архиепископа.
В июне 2008 года решением Архиерейского Собора избран членом Общецерковного суда Русской Православной Церкви.
18 июля 2013 г. - Патриарх Кирилл возвёл владыку в сан митрополита Владимирского
28 декабря 2018 г. решением Священного Синода отправлен на покой, местом пребывания на покое определен г. Владимир.

2011.06.29 владыка Евлогий встречает в г. Владимир Боголюбский крестный ход

Магистр богословия (1977; тема диссертации: «Православное монашество в служении Церкви и миру».

Почётный гражданин города Владимира (2006) - «за активную созидательную деятельность по восстановлению памятников истории и архитектуры, возрождению исторических традиций Владимирской земли, большой личный вклад в воспитание молодёжи в духе общечеловеческих, нравственных ценностей, оказание помощи социально незащищённым жителям»

Игумен Кирилла (Сахаров) о владыке Евлогии: ««Архимандрит Евлогий (ныне архиепископ Владимирский и Суздальский) произвёл на меня одно из самых сильных впечатлений в жизни: человек глубокого благочестия, колоссальной работоспособности, теплый проповедник, выдающийся организатор и строитель. Это был пример органичного сочетания усердного монашеского делания и неутомимой хозяйственной деятельности. Все были глубоко потрясены и опечалены его освобождением от должности наместника, говорили, что это было сделано под давлением властей, обеспокоенных размахом монашеской жизни в центре Москвы. Возникло также недопонимание по поводу продолжительных уставных служб.»

Награды Русской Православной Церкви:

Орден преподобного Сергия Радонежского I-й, II и III степени
Орден святого равноапостольного князя Владимира II и III степени
Орден святого благоверного князя Даниила Московского II степени
Орден преподобного Серафима Саровского II степени

Награды поместных Церквей:

Орден Святого Креста и Гроба Господня всех трёх степеней Иерусалимской Церкви
Орден святых Кирилла и Мефодия III степени Православной Церкви Чешских земель и Словакии
ордена Украинской Православной Церкви и Белорусского Экзархата

Предстоят ели Владимирской епа рхии -

Ответить Подписаться Скрыть

Член Государственной думы II и III созывов (1907-1912).

Семья и юность

Позднее вспоминал, что

Образование

Окончил Белевское духовное училище (1882), Тульскую духовную семинарию (1888), Московскую духовную академию со степенью кандидата богословия (1892; кандидатская работа посвящена св. Тихону Задонскому). Доктор богословия honoris causa (1943).

Преподаватель; монашество и священство

С октября 1892 - домашний учитель в семье товарища тульского губернского прокурора С. А. Лопухина.
С марта 1893 - помощник смотрителя Ефремовского духовного училища.
С 29 декабря 1894 - преподаватель греческого языка в Тульской духовной семинарии.
3 февраля 1895 года был пострижен в монашество епископом Тульским и Белёвским Иринеем (Ордой).
С 12 февраля 1895 года - иеромонах.
C 5 августа 1895 года - инспектор Владимирской семинарии.
С 4 ноября 1897 - ректор Холмской духовной семинарии; 23 ноября того же года возведён в сан архимандрита. В период пребывания в Холме сблизился с православным населением края; считал, что оно из-за угнетения польскими ксендзами и помещиками может утратить национальное русское самосознание, и необходимо принимать меры для предотвращения такого развития событий.

Холмский архиерей

12 января 1903 года архиепископом Варшавским Иеронимом (Экземплярским) в холмском кафедральном соборе Рождества Богородицы был хиротонисан во епископа Люблинского, викария Холмско-Варшавской епархии.

С 18 июля 1905 года - епископ новоучреждённой самостоятельной Холмской и Люблинской епархии. Торжественное открытие епархии состоялось 8 сентября 1905 года. Часто служил и проповедовал, посещал приходы и учебные заведения. Руководил строительством новых храмов, созданием новых церковно-приходских школ, учредил несколько периодических изданий («Холмская церковная жизнь» с «Народным листком», «Братская беседа», «Холмская Русь»). Приходские братства были объединены в Холмское Богородицкое братство, что активизировало их деятельность (в частности, братство открыло собственную типографию). По инициативе и при участии владыки были созданы Холмское женское благотворительное общество, Народно-просветительное общество Холмской Руси, Холмская архивная комиссия. Епископ Евлогий председательствовал на ежегодных съездах, созывавшихся для обсуждения различных вопросов церковной и общественной жизни.

Также уделял значительное внимание экономическому развитию Холмщины. При его активном содействии были учреждены Холмское сельскохозяйственное общество взаимного кредита, товарищество для покупки и парцелляционной распродажи имений православным земледельцам, Русское сельскохозяйственное общество Холмщины и Подляшья для улучшения крестьянского хозяйства. За тяготение к простым людям его иногда называли «мужицким архиереем».

Член Государственной думы

В 1907 был избран членом II Государственной думы от православного населения Люблинской и Седлецкой губерний. В 1907-1912 - член III Думы. Входил в состав ряда думских комиссий: законодательных предположений, вероисповедной, старообрядческой, аграрной. Являлся председателем вероисповедной комиссии. Был членом фракции умеренно-правых, затем примкнул к монархистам-националистам. Защищал предложенную Столыпиным правительственную программу реформ. 12 апреля 1907 года выступил с докладом по аграрному вопросу: о бесправном состоянием батраков и ненормальным положением крестьянства в Холмском крае, особенно в «сервитутном» вопросе.

Выступал за предоставление российскому епископату больших полномочий в управлении церковным имуществом (за счёт уменьшения роли синодальных органов, подчинённых обер-прокуратуре); уклонился от защиты обер-прокурора Саблера от нападок в связи с обвинениями в связях с Распутиным. Выступал против расширения прав старообрядцев, предоставления им права проповеди. Возражал против законопроекта о свободе перехода из одного вероисповедания в другое (30 мая 1909); был сторонником государственной поддержки церковно-приходских школ (24 января 1911).

Выдвинул в Думе предложение о выделении Холмщины из Царства Польского, которая получила вид законопроекта, принятого в 1912 году, - закона об учреждении Холмской губернии из частей Люблинской и Седлецкой губерний и изъятии её территории из Привислинского края (Царства Польского). Активно полемизировал с депутатами, представлявшими Польское коло, Конституционно-демократическую партию и левые фракции, которые решительно возражали против сокращения территории Царства Польского. В ходе обсуждения законопроекта апеллировал к общественному мнению, привлекая его на сторону православного населения Холмщины. В результате, в Холмской губернии (её официальное учреждение состоялось в 1913) значительную роль с самого начала её существования стала играть Православная церковь под руководством владыки Евлогия. (После восстановления независимости Польши Холмщина вошла в её состав).

Являлся одним из членов-учредителей Русского окраинного общества в 1908 году.

Не выставил свою кандидатуру на выборах в 4-ю Государственную думу (1912), ввиду запрещения со стороны Синода - из-за его отказа обер-прокурору Синода В. К. Саблеру организовать в Думе отдельную фракцию духовенства и возглавить её.

Советское академическое издание по истории СССР (1968) так оценивало Евлогия как думского деятеля: «Во главе всей затеи с Холмщиной стоял депутат III Думы и признанный глава всего думского духовенства епископ Люблинский и Холмский Евлогий - умный, энергичный и беззастенчивый демагог, одна из самых зловещих фигур воинствующего национализма.»

В годы Первой мировой и Гражданской войн

С 14 мая 1914 года - архиепископ Волынский и Житомирский (до того кафедру занимал архиепископ Антоний (Храповицкий)). После занятия русской армией (см. Галицийская битва) территорий Австро-Венгрии был назначен управлять церковными делами в оккупированных областях; с осени 1914 года руководил массовым обращением в Галиции униатских приходов в православие, что привело к его обвинению частью российского общества в русификаторской политике, а также вызвало негативную реакцию униатов. Критически оценивал его деятельность в Галиции бывший тогда протопресвитером военного и морского духовенства Георгий Шавельский. В 1916 был освобождён от этой должности.

После Февральской революции, когда по российским епархиям шла волна удаления правящих архиереев по требованию духовенства и мирян, получил доверие от Первого Свободного Епархиального Съезда Волынского духовенства и мирян, состоявшегося 14 апреля 1917 года, «по выслушании ораторов, осветивших политическую и церковно-общественную деятельность Архиепископа ЕВЛОГИЯ, в связи с возбужденным Городским Исполнительным Комитетом ходатайством об удалении его из Волыни».

Летом 1917 года, когда в Генеральный секретариат Центральной Рады входил бывший подольский семинарист Всеволод Голубович, пытался протестовать против пребывания на должности министра исповеданий Украины бывшего Енисейского епископа Никона (Миколы Бессонова), но тщетно.

Участвовал в работе Предсоборного Совета; был членом Всероссийского Поместного Собора 1917-1918 (по должности и по участию в Предсоборном Совете), возглавлял отдел «Богослужение, проповедничество и церковное искусство», выступал за восстановление Патриаршества.

13 ноября 1917 года в церкви Вознесения у Никитских ворот, при огромном стечении народа, возглавил отпевание убитых во время боёв в Москве юнкеров.

7 декабря 1917 года избран одним из шести постоянных членов новообразованного Священного Синода.

Возвратившись к Рождеству на Украину, боролся против автокефалистского движения; весной получил от Патриарха указание поехать в Киев и провести выборы Киевского митрополита вместо убиенного митрополита Владимира (Богоявленского); 30 мая 1918 года на киевскую кафедру был избран Антоний (Храповицкий).

После занятия Киева войсками Директории, 4 декабря (17 декабря) 1918 года в Киевской Лавре был арестован; митрополит Киевским Антоний (Храповицкий) был арестован на следующий день. Были отправлены поездом в заключение в униатский монастырь в Бучаче, где находились вместе с привезёнными позднее, в январе 1919 года, из Киева епископом Чигиринским Никодимом (Кротковым) и его иеродиаконом Николаем; позже также были пивезены из Почаева архимандрит Виталий (Максименко) и иеромонахом Тихон (Шарапов).

По освобождении, Антоний и Евлогий, опасаясь бандитизма на Волыни, решили остаться в руках поляков, которые теснили петлюровские войска; на Троицу 1919 года (27 мая ст. ст.) были вновь арестованы польскими жандармами и доставлены в Станислав, где их приютил Николай Семёнович Серебреников; потом препровождены во Львов, где были водворены в резиденцию униатского митрополита Андрея Шептицкого, до Февральской революции находившегося в русском плену. Шептицкий оказал им гостеприимство и посоветовал обратиться с петицией об освобождени к Клемансо, что и было исполнено узниками, которых, однако, вскоре перевезли в Краков. В Кракове их принял епископ (впоследствии кардинал) Адам Стефан Сапега (Adam Stefan Sapieha), заявивиший им: «Ваши имена известны, но они окружены ненавистью. Вас держат под охраной, чтобы толпа вас не растерзала.» Благодаря французскому посредничеству, они были освобождены с принесением извинений; им была предоставлена провизия и отдельный вагон I класса для следования в район расположения армии Деникина. Чрез Черновицы, Яссы, Галац и Константинополь (где они были официально приняты Местоблюстителем Патриаршего престола митрополитом Дорофеем Прусийским и его Синодом) в конце августа 1919 года прибыли в Новороссийск, где были восторженно встречены. Евлогий переехал в Екатеринодар к брату, бывшему там на должности члена Окружного суда. Бывая в Новочеркасске, участвовал в деятельности Высшего Церковного Управления на Юго-Востоке России.

Деятельность в эмиграции

В Германии

16 января (ст. ст.) 1920 года, вместе с рядом других российских архиереев, на грузовом пароходе «Иртыш» эмигрировал из Новороссийска в Константинополь; затем переехал в Белград. В составе сербской делегации в июле 1920 года участвовал в работе Всемирной конференции представителей христианских церквей в Женеве.

2 октября (15 октября) 1920 года Временным Высшим Церковным Управлением на Юг России (под руководством митрополита Антония (Храповицкого) в Симферополе) ему было «вверено управление всеми западноевропейскими русскими церквами на правах Епархиального Архиерея, включая и церковь с приходом в Болгарской Софии и в Букуреште», о чём узнал позже - по эвакуации ВВЦУ ЮВР в Константинополь. 24 января 1921 года митрополит Антоний (Храповицкий) своим указом подтвердил его назначение (кроме западноевропейских русских приходов, ему также поручались русские приходы в Софии и Бухаресте). 26 марта (8 апреля) 1921 года Патриарх Тихон подтвердил это назначение, издав аналогичный указ от имени Московского Патриархата.

Первоначально жил в Берлине, в здании Александровского приюта, посещая Париж. Участвовал в монархическом съезде в Рейхенгалле (Бавария) в 1921, но затем отошёл от политической деятельности, сосредоточившись на церковной работе. Посещал лагеря русских беженцев. Осенью 1921 принял участие в работе Русского Всезаграничного церковного собора в Сремских Карловцах, оказался в числе меньшинства его участников, выступавших против вовлечения православной Церкви за рубежом в политическую деятельность монархического толка. Такая позиция была поддержана Патриархом Тихоном; постановлением Священного Синода, по предложению Патриарха Тихона, от 30 января 1922 года был возведён в сан митрополита.

В начале июня получил указ Патриарха Тихона от 5 мая 1922 года (№ 349), который, в частности, гласил в своей резолютивной части: «<…> Признать „Послание Всезаграничного Церковного Собора чадам Русской Православной Церкви, в рассеянии и изгнании сущим“, о восстановлении в России монархии с царем из дома Романовых, напечатанное в „Новом Времени“ от 3 декабря 1921 года, № 184, и „Послание Мировой Конференции от имени Русского Всезаграничного Церковного Собора“, напечатанное в том же „Новом Времени“ от 1 марта сего года за № 254, за подписью Председателя Российского Заграничного Синода и Высшего Церковного Управления за границей Митрополита Киевского Антония, - актами, не выражающими официального голоса Русской Православной Церкви и ввиду их чисто политического характера не имеющими церковно-канонического значения; 2) ввиду допущенных Высшим Русским Церковным Управлением за границей означенных политических от имени Церкви выступлений и принимая во внимание, что, за назначением тем же Управлением Вашего Преосвященства заведующим русскими православными церквами заграницей, собственно для Высшего Церковного Управления там не остается уже области, в которой оно могло бы проявить свою деятельность, означенное Высшее Церковное Управление упразднить, сохранив временно управление русскими заграничными приходами за Вашим Преосвященством и поручив Вам представить соображения о порядке управления названными церквами <…>».

Указ Патриарха от 5 мая 1922 года впоследствии послужил для Евлогия обоснованием его притязаний на особые полномочия в церковной эмиграции, и позднейших его пререканий с Архиерейским Синодом РПЦЗ во главе с Антонием Храповицким; его собственная интерпретация последствий указа: «Патриарх Тихон <…> решительно осудил политические притязания Карловацкого Собора, угрожал церковным судом его деятелям, а полноту церковной власти за рубежом вручил мне, назначив меня временно Управляющим православными приходами в Западной Европе, с предписанием немедленно распустить Высшее Церковное управление в Карловцах и выработать новый проект управления церквами.»

Тем не менее, митрополит Евлогий фактически уклонился от восприятия порученной ему Патриархом власти; вместо того, предложил «просить Вселенского Патриарха о созыве Собора с участием представителей от других Автокефальных Церквей». Остался в составе Заграничного Архиерейского Синода, учреждённого в начале сентября 1922 года вместо упразднённого ВЦУЗ, хотя и на правах некоторой автономии - митрополичьего округа.

Глава церковного управления в Париже

В конце 1922 года перевёл своё управление в Париж, налаживал церковную жизнь в существовавших в Европе православных приходах, открывал новые, в том числе Сергиевское подворье в Париже, а также множество храмов в различных странах. Получил поддержку либеральной и умеренно-консервативной части русской эмиграции, тогда как правые эмигрантские круги сохранили ориентацию на митрополита А

Митрополит Евлогий

Париж, начало эмиграции, храм на Дарю, скромная комнатка митрополичьей квартиры вся в иконах, фотографиях духовных лиц, с тихо-краснеющей лампадкой -- все это уж история. Часть жизни ушедшей. И сам митрополит тоже история. Вижу его на диванчике, слегка отвалился назад, полный, ласково-благодушный. Гладит длинную бороду, голос неторопливый: -- "да-а... вот, мы думаем... вот хорошо бы..." -- В храме иной: белый клобук, две панагии, лиловая мантия, посох. Но те же красивые, умные глаза, не без хитрецы русской. Все вообще в нем "сверх-русское", отличный русский язык, любовь к православному богослужению, природе и народу нашему, к России. Так он запомнился. А теперь вышел огромный труд о нем -- записи Т. И. Манухиной по рассказам владыки, как бы "Книга бытия" его "Путь моей жизни". Тут уж не беглое и летучее, а "все". И сколь поучительное! Смиренное детство в семье сельского священника. Бедность, ранняя любовь к церкви, тульская природа, училище в Белеве ("маёвки" в Мишенском, под Белевом, куда ходили смотреть дом Жуковского), возвращение весной, босиком, на каникулы домой... А потом длинная, сложная жизнь, не без бурности и драматизма. Семинария, Академия, монашество, быстрое и блестящее восхождение. Раннее епископство в Холме, избрание в Думу, борьба за православие в Холмщинс, война, Собор в Москве, революция, плен у петлюровцев и поляков, Сербия, Париж -- Западноевропейская епархия. Собственно, путь и владыки, и церкви, да и России. Книга писалась с любовью, долго. Получилось просто и скромно, иногда изобразительно, всегда живо. Сколько картин жизни церкви, то тягостных, то светлых, с улыбкою благодушия владыки, сколько людей -- и отличных, и жутких. Несколько сот страниц спокойно забирают читающего и не отпускают, пока не кончишь. Большая удача. Митрополит в общем таков, как мы знали его. (Иной раз слышишь и голос, интонацию, иногда все же выходит стройнее, "литературнее" -- особенно в передаче речей.) Но для знавших его лишь в Париже есть новое: владыка в России. На Дарю был он немолод, надломлен, под конец просто немощен. А в России... -- сколько сил, деятельности, борьбы! По натуре гораздо больше борец, чем монах-мистик. Внутренней его жизни в книге не много, это естественно. Он в монастыре ведь и не жил. С одной стороны, князь церкви, с другой, неутомимый деятель. Монастыри в Холмщине, приюты, богадельни, борьба с католиками, борьба в Думе, друзья, враги, нападки и поклонение, интриги, контратаки, весь шум и тягость жизни "как она есть" -- тут не до самоуглубления. В плену было ему нелегко, но в каком-то смысле отдохновительно. Для души плен оказался полезен -- владыка сам это признает. "В келий, в тишине и одиночестве, я осмыслил многое, критически отнесся к своему прошлому, нашел недочеты, ошибки, грехи". Политика, "земная напряженность", "угар борьбы", по его мнению, уводят от Бога. Плен вообще замечательная полоса его жизни: ни салон-вагонов, ни синодских архиереев, ни карст, ни пышных облачений. Первые стали последними. Владыки Антоний и Евлогий подвергаются опасности, мокнут в телегах под дождями, сидят в "узилище". Иногда подвергаются и поношению. Но внутренно, конечно, как все притесняемые христиане, вырастают. И главное их утешение и радость тут -- богослужение. Большое достоинство повествования этого -- скромность. Скромно по тону и настроению. От того, что делал, митрополит не отказывается, не считает он вредной деятельность свою в Холмщине или создание Сергиева Подворья, но если бы говорил не монах-христианин, а светский деятель его ранга, всюду было бы: я, я, я прав, все другие неправы, я предвидел, я говорил... Митрополит совершил много достойного, но, как и все, ошибался нередко. Отлично сознавал свои ошибки и грехи, слабости. Каялся, иногда тосковал -- это давало силу и подымало. Самодовольства в писании этом не вижу (как в свое время взволнован был тоном смирения и раскаяния в одном частном его письме). О, разумеется, не всегда же смиренно он чувствовал. Власть и смирение уживаются трудно, а он всю жизнь был правящим архиереем. Мягкий и добрый по натуре, мог быть минутно резким, но к суровости в проявлении власти своей не был склонен: прощал. Любил шутку и сам острил (Т. И. Манухину называл "писец Иеремии"). При внешней рыхлости бывал и упорен, почти упрям -- советы выслушивал, а поступал по-своему. Но во всем, что ни делал, не забывал, думается, что не только он архиерей, но и раб Божий, инок Евлогий. Его ум и серьезность (сознание важности служения, ответственности пред Богом), черты дипломата, политика не без хитроумности, даже и двойственности, в книге чувствуются. Кажется, самым шумным его успехом было проведение в Думе закона о Холмщине. Владыка считал, что это исконно-русская, древне-православная область и не должна оставаться в Польше. Ее и выделили. В упорной, долгой парламентской и закулисной борьбе за Холмщину показал он себя страстным националистом-православным. Партии -- второстепенно. Главное для него Россия и православие. Да, он был стихийно, утробно русский. Стихия эта сильней его самого, может быть и сильней самого христианства в нем, во всяком случае, к концу жизни сильней вселенского христианского сознания. Тульский край, Белев, родина, березки, зелень -- все это сидело во владыке неистребимо и в известном смысле трогательно. Трогательно и тоже стихийно тяготение к народу. Детства своего в селе Сомове он не забыл. Владыка был "народник" и надел рясу более для служения народу, чем для личного спасения. "Мужицкий архиерей" -- так его называли. Кажется, ему самому это нравилось. В таком же духе поступил он, привезя императору Николаю мужиков из Холмщины. Пусть лично убедятся, что Государь их -- православный: распространялись слухи, что он принял католичество! За рубежом митрополиту тоже покоя не было. Лучшее, что ему удавалось тут -- храмостроительство и поддержка всего добро-церковного, благотворительного и просветительного. В этом заслуга его огромна -- одно Ссргиево Подворье с Богословским Институтом живой ему памятник. А десятки приходов! Всего не перечтешь. И чудесно было бы, сели б этим дело и ограничилось. Но сейчас же начались смуты и борьба. Сперва с Карловцами, потом с Москвой. Все это истинная Голгофа. Происходило на наших глазах -- наступления, отступления, перемирия, фланговые марши... -- трудно судить о формальной стороне. Дух же евлогианской церкви был ближе, сердце лежало к нему: дух терпимости, большей мягкости и свободы, отдаления от государственности, ближе к вселенскому облику православия. Бездомные и рассеянные более привлекаются внутренней стороной церкви, духовным миром, чем уклонами политическими. Сам митрополит, сколько мог, старался быть вдалеке от политики. Уход его ко Вселенскому Патриарху хорошо разрешил дело. По канонам это законно, нам же, пастве, подчеркивалась принадлежность к мистическому телу Церкви Вселенской, куда входила родина наша как огромный братский со-член, но над нами не было и дальней тени власти государственной, нам чуждой. В этом мы были свободны. За Россию молились, но в ней никому не подчинялись. При немцах владыка продолжал прежнюю линию. Держался с достоинством и независимо. Как во многих других, невыносимой политикой своей немцы воспламеняли в нем русское. Тула, Белев, зеленя еще сильней говорят, когда родину жгут враги. Дальнейшее в книгу уж не попало, записи сделаны лишь до войны. Об уходе владыки к Московскому Патриарху глухо, тонко сказано в заключительной главе самою Т. И. Манухиной. С владыкой она явно не согласна, осуждать его тоже не берется. Объясняет случившееся приливом стихийного чувства России, зовом полей, березок, зеленей. Видимо, владыка и сам многое понимал. Но преодолеть себя не мог. -- Русская церковь -- национальная церковь, была и есть, и я плоти и крови преодолевать не могу. Высшим христианским идеалом я жить не могу... каюсь, не могу... -- с глубокой искренностью говорит владыка. Высшим христианским идеалом... "Вселенская идея слишком высока, малодоступна пониманию широких масс народа", -- его же слова. Народничество же и почвенность, а быть может и вся прежняя жизнь все-таки синодского архиерея, тесно с государством связанного, стихийно возвышает свой голос, зовет к себе. В это время владыка и стар, и слаб, смерть приближается, умереть хочется на родной земле -- о, эта предсмертная тяга отходящих людей... Вопреки воле большинства (подавляющего) клира и паствы, он единолично за всех присоединяется к Московской Патриархии и на этом пути после первых радостных дней "весны" приемлет тернии. Он одинок. Все вокруг против. С Москвой вышло "недоразумение" (Вселенский Патриарх вовсе не отпустил от экзархата, как его уверяли). Возникли и другие трения с Москвой. Мучающийся, больной владыка переживает тяжелые дни. На его долгом, нелегком пути были шаги, которые сам он считал ошибочными, имел смелость и мужество признавать это. Каяться, укорять себя было ему свойственно. Это и украшало его. Видимо, и теперь, на смертном одре, он тосковал, томился. Что-то не так сделано... "Поторопился... поторопился!" Многие осуждают его. Осуждать всего легче. Лучше бы постараться понять. Вскоре после кончины митрополита мы стояли на панихиде в маленькой спальне знакомой квартирки. Владыка лежал грузный, навсегда умолкший, с двумя панагиями своими на груди [Высший знак отличия. Лишь патриарху и митр. Киевскому давалось это ], с лицом закрытым, как всегда у скончавшихся архиереев: лишь Господь может видеть сейчас лицо своего Святителя. Служил архимандрит Киприан. Группа кламарцев пела. Для меня уходили годы эмиграции, Сергиево Подворье, Дарю, странствия на Афон и Валаам (под крылом владыки). Нечего тут раздумывать, разбирать. Вечная память. 1948

Родился на Пасху 1868 г. в сельце Сомово Одоевского уезда Тульской губернии в семье бедного приходского священника Покровской церкви Симеона Иоанновича Георгиевского и его жены Серафимы Александровны. В крещении Василий.

В 1882 г. В.С. Георгиевский закончил Белевское Духовное Училище. В том же году поступил в Тульскую Духовную Семинарию, которую в 1860 г. закончил его отец с аттестатом второго разряда богословского класса.

В 1883 г. Симеон Иоаннович Георгиевский по резолюции Преосвященнейшего Никандра, епископа Тульского, был назначен священником храма Архангела Михаила в с. Апухтино того же Одоевского уезда.

В 1888 г. Василий Георгиевский закончил Тульскую Духовную Семинарию первым в выпуске. Его трудолюбие и блестящие способности позволяли думать о научной карьере, а серьезное отношение к законам нравственности и морали вызывали глубокое уважение, как среди учеников, так и среди наставников. Он увлеченно занимался литературой, библеистикой, вопросами пастырства.

Помимо официальных занятий изучал труды епископа Феофана Затворника, И. Янышева, духовно-богословские журналы, часто приезжал в Оптину пустынь к знаменитому старцу преподобному Амвросию Оптинскому, который благословил его, несмотря на нежелание родных, на обучение в Московской Духовной Академии.

Василий Семенович поступил в Московскую Духовную Академию, где и окончил курс в 1892 г. со званием кандидата богословия.

Еще на студенческой скамье в нем пробудилось стремление к монашеской жизни, вследствие чего он не раз искал отеческого руководства и наставлений Ректора Московской Духовной Академии архимандрита Антония Храповицкого и продолжительное время находился под его духовным влиянием.

Решение принять монашеский постриг у В.С. Георгиевского сформировалось не сразу. Будущий инок хотел испытать себя и жизнью в миру, на поприще преподавательской деятельности.

В 1892 г. после окончания Московской Духовной Академии обучал Закону Божьему, географии и истории детей товарища прокурора С.А. Лопухина в Туле, где не раз встречался с Л.Н. Толстым, В.Н. Давыдовым, М.А. Стаховичем и князем Г.Е. Львовым.

24 марта 1893 г. был назначен на должность помощника смотрителя в Ефремовском духовном училище. С 19 июня по 10 января 1895 г. он состоял членом и секретарем Ефремовского Отделения Епархиального Училищного Совета. Его решение принять иноческий чин оставалось твердым, и его стремление к духовному совершенству стало известно Преосвященнейшему Иринею, который принял самое горячее участие в его судьбе.

После открытия свободной кафедры по греческому языку в Тульской Духовной Семинарии Георгиевский просил ходатайства правящего архиерея о перемещении его на эту кафедру, желая стать под ближайшее руководство Владыки. Это перемещение состоялось 10 января 1895 г., и одновременно с этим новый преподаватель Семинарии окончательно утвердился в своем решении о принятии монашества.

15 февраля, в канун родительской Субботы, в Крестовой Архиерейской церкви после утрени сам Преосвященный Ириней совершил обряд пострижения В.С. Георгиевского с именем Евлогий.

17 августа 1895 г. назначен инспектором Владимирской Семинарии, а в 1897 г. посвящен в сан архимандрита и перемещен на должность ректора Холмской Семинарии в Галиции.

В 1902 г. назначен епископом Люблинским, викарием Холмско-Варшавской епархии; стал одним из главных инициаторов русского национального и религиозного возрождения в Галиции.

Во время революционных событий 1905 г. противодействовал еврейским погромам в своей епархии, оставаясь одновременно последовательным сторонником русских национальных традиций.

В 1907 г. избирался православным населением Холмщины членом 2-й и 3-й Государственной Думы. Выступал против смертной казни и террора, захлестнувшего империю.

В 1912 гг. назначен архиепископом Холмским, в 1914 гг. - архиепископом Волынским.

С объявлением 1-й мировой войны личным приказом императора назначен управляющим церковными делами на оккупированных территориях. После Февральской революции и отречения императора подвергался травле как «черносотенец» и «старорежимник» со стороны т.н. «социал-диаконов» и «социал-псаломщиков» низшего Холмского духовенства.

В 1917—1918 годах - член Всероссийского Церковного Собора.

Эмигрировал из России в 1920 году, находился в Сербии, затем в различных странах Западной Европы.

С 1921 года по назначению святого Патриарха Тихона, Священного Синода и Высшего Церковного Совета - управляющий западноевропейскими приходами Русской Православной Церкви.

В январе 1922 г. патриарх Тихон возвёл архиепископа Евлогия в сан митрополита и передал в его ведение все заграничные русские православные приходы.

В 1922 г. митр. Евлогий перевёл епархиальное управление в Париж. Там он налаживал церковную жизнь в существовавших в Европе православных приходах, открыл Сергиевское подворье в Париже, а также множество храмов в различных странах. Стал инициатором создания Свято-Сергиевского богословского института в Париже, в 1925-1946 был его ректором. Привлёк к преподаванию в нём известных учёных, таких как А. В. Карташёв, С. Н. Булгаков, В. В. Зеньковский, Г. В. Флоровский, Г. П. Федотов, Б. П. Вышеславцев и др. Институт быстро стал интеллектуальным центром русской церковной эмиграции. Вл. Евлогий поддерживал Русское студенческое христианское движение (РСХД).

Митр. Евлогий лично совершил постриг в монашество Елизаветы Юрьевны Скобцовой (в монашестве - знаменитой м. Марии). Мать Мария писала: «Самая моя большая радость - это совершенно исключительное понимание всех моих затей со стороны митрополита. Тут с ним действительно можно горы двигать, если охота и силы есть». Однажды они ехали вместе в поезде. Взглянув в окно, владыка широким движением руки указал на бескрайные поля: «Вот Ваш монастырь, мать Мария!»

Митр. Евлогий находился в сложных отношениях с Русской Православной Церковью заграницей (РПЦЗ), которой руководил Архиерейский Синод под председательством . В 1927 г. православная эмиграция раскололась на «карловчан» и «евлогиан». Владыка остался в юрисдикции заместителя Патриаршего местоблюстителя

В начале 1930 года принял участие в молениях о «страждущей Русской Церкви», проведённых по инициативе Архиепископа Кентерберийского в Лондоне. В ответ 10 июня 1930 г. был уволен митрополитом Сергием от управления русскими церквами в Западной Европе и запрещён в священнослужении. Этих решений не признал, в 1931 г. перешёл в юрисдикцию Константинопольского патриархата.

Митрополит Евлогий настойчиво пытался осуществить план возвращения в юрисдикцию Московской Патриархии.

В 1945 г. обратился к пастве с призывом вернуться в лоно Русской церкви. 2 сентября 1945 г. воссоединился с Московским Патриархатом в должности Экзарха Западно-Европейских православных церквей.

В последние месяцы жизни, по воспоминаниям современников, ощущал пренебрежение к себе со стороны Москвы, испытывал разочарование от своего шага и переживал, что, возможно, поторопился.

Умер 8 августа 1946 г. в возрасте 78 лет и похоронен в Париже на русском кладбище в Сент-Женевьев-де-Буа.