Николай Александрович Бердяев — философ, религиозный мыслитель и публицист — родился 6 марта 1874 г. в Киеве. Происходил он из старинного дворянского рода.

Бердяев получил начальное домашнее образование, хорошо владел немецким и французским языками. С детства зачисленный по семейной традиции в пажи, в 1887 — 1891 гг. учился в Киевском и Владимирском кадетских корпусах, после чего вместо поступления в Пажеский корпус около трех лет готовился к сдаче экзаменов на аттестат зрелости для поступления в университет.

С 14-ти лет он полюбил чтение философских книг: Гегеля, Канта, Шопенгауэра и других. Так же рано он осознал и свое призвание — быть философом, «человеком, который посвятит себя исканию истины и раскрытию смысла жизни». Со второй попытки, в 1894 г., он получил аттестат зрелости Киево-Печерской гимназии.

В 1894 — 1897 гг. Николай Бердяев учился в Киевском университете Св. Владимира: год на естественном отделении Физико-математического факультета, затем — на Юридическом факультете. Занимался самообразованием, написал первую самостоятельную работу — антикантианский этюд «О морали долга и о морали сердечного влечения». Участвовал в работе кружка, собиравшегося на квартире Г. Челпанова, приват-доцента университета, читавшего необязательный курс критики марксизма; а также студенческого марксистского Центрального кружка саморазвития и Киевского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса». Уже тогда у Бердяева проявились способности лектора и страстного полемиста.

В 1897 г. Бердяев впервые был арестован за участие в студенческой демонстрации. Вторично его арестовали в 1898 г. по обвинению в участии в антиправительственных выступлениях. В 1900 г. был выслан на три года в Вологодскую губернию под гласный надзор полиции.

В 1898 г. состоялся литературный дебют Бердяева: в журнале «Мир Божий» были опубликованы две его рецензии. В 1899 г. он написал свою первую самостоятельную статью — « Ф.А. Ланге и критическая философия в ее отношениях к социализму». В 1900 г. завершил работу над книгой «Субъективизм и индивидуализм в общественной философии», представлявшую собой критический этюд о Н.К. Михайловском, в котором «идеи марксизма сочетались с идеализмом».

Ссылку отбывал вместе с А. Богдановым, А. Ванновским, А. Луначарским, А. Ремизовым, Б. Савинковым, П. Щеголевым. Годы, проведенные в ссылке, Бердяев посвятил занятиям философией. Именно там произошел переход «от марксизма к идеализму».

В 1904 — 1907 гг. он жил в Петербурге. А с января 1909 г., после заграничного путешествия, обосновался в Москве.

Бердяев стал свидетелем и одним из творцов того процесса, который сам же назвал «русским ренессансом начала ХХ века». Он принимал участие в работе Киевского, Московского памяти Вл. Соловьева и Петербургского религиозно-Философских обществ (РФО), был действительным членом Психологического общества при Московском университете. Бывал на знаменитых «средах» «на башне» у Вяч. Иванова, на «воскресеньях» у В. Розанова, на заседаниях: московского православно-богословского кружка М. Новоселова, Академии изящных искусств у А. Скрябина, кружка «Православное возрождение», Общества свободной эстетики, Московского литературно-художественного кружка. Религиозно-философские собеседования устраивались и в доме Бердяевых в Москве.

По приглашению Д. Мережковского и З. Гиппиус вместе с С. Булгаковым он вошел в состав редакции журнала «Новый путь», а в 1905 г. редактировал его продолжение — журнал «Вопросы жизни». Печатался в журналах «Вопросы философии и психологии», «Мир Божий», «Полярная звезда» и других. Принимал участие в сборниках «Проблемы идеализма» и «Вехи».

За статью «Гасители духа» (1913 г.), направленную против Святейшего Синода, который олицетворял для Бердяева официальное православие, против него было возбуждено дело по обвинению в богохульстве. Прекращено оно было только после Февральской революции.

В 1914 г. Бердяев издал книгу «Смысл творчества. Опыт оправдания человека», заложившую основы его оригинальной религиозно-философской системы. Книга вызвала неоднозначную оценку и споры.

События 1917 г. Бердяев пережил как «момент своей собственной судьбы, а не как что-то извне ему навязанное».

Будучи идейным противником большевизма, он вместе с тем после октября 1917 г. испытал творческий подъем и всплеск общественной активности. В 1917 — 1918 гг. им написано свыше 40 публицистических статей, опубликованных в «Накануне», «Народоправстве», «Русской свободе» и других изданиях. В ряде статей Бердяев определял смысл происходящего, истоки революции, высказывал предположения о дальнейшем развитии событий.

В первой половине 1918 г. на квартире Бердяева возникла Вольная академия духовной культуры (ВАДК), получившая официальный статус осенью 1919 г. В ВАДК он читал курс лекций по философии истории и философии религии.

В 1918 — 1920 гг. он работал в Государственном институте слова, Московском университете, Российской Академии художественных наук и других научных учреждениях и учебных заведениях. В это время им были написаны книги «Философия неравенства. Письма к недругам по социальной философии» и «Философия Достоевского».

В первый раз Бердяев был арестован ВЧК в 1920 г. по делу «Тактического центра», второй раз — в 1922 г. по обвинению в антисоветской деятельности. Ему было объявлено решение Политбюро ЦК РКП(б) и Президиума ВЦИК о его бессрочной высылке из Советской России.

В 1922 — 1924 гг. Бердяев жил в Берлине, рассматривая Германию как переходный пункт между Россией и Западной Европой. В конце 1922 г. на квартире Бердяева по инициативе П.Б. Струве состоялась встреча философов, высланных из России, и участников Белого движения, на которой Бердяев в резкой форме отмежевался от «Белой идеи», считая, что нельзя возлагать надежды на насильственное ниспровержение большевизма, ибо он может быть преодолен только медленным внутренним процессом религиозного покаяния и духовного возрождения русского народа.

В Берлине Бердяев продолжил культурно-просветительскую и преподавательскую деятельность. В 1922 г. по его инициативе и при содействии Американского христианского союза молодых людей была открыта Религиозно-философская академия (РФА), продолжившая традиции прежних РФО и ВАДК. Как и в Москве, Бердяев читал лекции и вел семинарий. Одновременно он являлся деканом отделения и членом ученого совета Русского научного института для обучения русских студентов, открытого в феврале 1923 г.; в институте он читал популярный курс по истории русской мысли.

Осенью 1923 г. участвовал в работе первого съезда «Русского студенческого христианского движения» (РСХД). Он стал почетным членом совета РСХД и участвовал в съездах движения до 1936 г., когда, по его мнению, в движении стали преобладать правые группировки фашистского толка.

Летом 1924 г. Бердяев по материальным соображениям переехал во Францию. Сначала снимал квартиру, а в 1938 г. переехал в собственный дом в Кламаре, полученный в наследство от друга семьи — англичанки Ф. Вест. С 1928 г. регулярно по воскресеньям у Бердяева устраивались собеседования с чаепитием, как в Москве и Берлине. В числе постоянных гостей были И. Фондаминский, Е. Извольская, М. Каллаш, Г. Федотов и другие.

В ноябре 1924 г. под председательством Бердяева в Париже начала работать Религиозно-философская академия. Он читал курсы лекций — «О проблемах христианства», «О современных духовных течениях» и другие; вел семинары — «Идолы и идеалы», «Основные течения современной европейской культуры» и другие. С 1925 г. принимал участие в собраниях Братства Св. Софии, читал лекции на собраниях Русского национального комитета. Был, наряду с о. Булгаковым, Зеньковским, Федотовым и Фондаминским, одним из основателей «Лиги православной культуры».

С 1924 г. и до своей кончины Бердяев был редактором издательства YMCA-Press. С 1925 г. по 1940 г. редактировал при участии Вышеславцева журнал «Путь. Орган русской религиозной мысли».

Страстный защитник свободы творчества, Бердяев в 1935 г. выступил в защиту Булгакова, указом митрополита Сергия обвиненного в ереси за свои богословские взгляды. В конце 1939 — начале 1940 гг. встал на сторону Федотова, получившего, по предложению митрополита Евлогия, ультиматум от преподавателей Богословского института о несовместимости преподавательской деятельности в православном учебном заведении с написанием статей на политические темы для изданий «левой» ориентации. Сотрудничал в популярных эмигрантских изданиях — «Дни», «Последние новости», «Современные записки», «Новая Россия».

Бердяев имел широкий круг общения с французским литературным, католическим и интеллектуальным миром. Принимал участие в международных встречах и конгрессах.

В 192 7 — 192 8 гг. в Париже была опубликована «Философия свободного духа», получившая премию Французской Академии моральных наук и ставшая в творчестве Бердяева началом пересмотра основных проблем христианства. Знаковыми были работы Бердяева: «О назначении человека. Опыт парадоксальной этики», «Я и мир объектов. Опыт философии одиночества и общения», «Судьба человека в современном мире», «Дух и реальность. Основы богочеловеческой духовности», «Истоки и смысл русского коммунизма», «О рабстве и свободе человека. Опыт персоналистической философии».

После оккупации Франции германскими войсками Бердяев с семьей и вместе с Мочульским уехал в Пила под Аркашоном, но после появления немцев и там они вернулись в Кламар. После нападении Германии на СССР Бердяев занял так называемую «просоветскую» позицию (говоря словами Бердяева, «естественно присущий ему патриотизм достиг предельного напряжения»). Во время немецкой оккупации Бердяев почти нигде не выступал с публичными докладами и лекциями, посвятив это время «сосредоточенному философскому творчеству». Стал членом «Союза патриотов», сочувствовал движению Сопротивления, печатался в газете «Русский патриот». Участвовал в работе Центра философских и духовных исследований М. Дави.

Под влиянием трагических событий Второй мировой войны Бердяев начал переосмысливать традиционную христианскую метафизику. Об этом говорят его работы «Русская идея», «Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого», «Истина и откровение. Пролегомены к критике откровения».

Годы, прожитые Бердяевым во Франции, стали для него «эпохой усиленного философского творчества».

Сочинения:

Бердяев Н.А. Эрос и личность. М., 1989.

Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. М., 1989.

Бердяев Н.А. Судьба России. М., 1990.

Бердяев Н.А. Смысл истории. М., 1990.

Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990.

Бердяев Н.А. Душа России. Л., 1990.

Бердяев Н.А. Русская идея. М.,2000.

Литература:

Ермичев А.А. Три свободы Н. Бердяева. М., 1990.

Вадимов А.В. Жизнь Н. Бердяева. Беркли, 1993.

Е.Н. Евсеева

Биография

Семья

Н. А. Бердяев родился в дворянской семье. Его отец, Александр Михайлович Бердяев, был офицером-кавалергардом, потом киевским уездным предводителем дворянства, позже председателем правления киевского земельного банка; мать, Алина Сергеевна, урожденная княжна Кудашева, по матери была француженкой.

Образование

Бердяев сперва воспитывался дома, потом поступил во 2-й класс киевского кадетского корпуса. В 6-м классе оставил корпус «и начал готовиться на аттестат зрелости для поступления в университет. Тогда же у меня явилось желание сделаться профессором философии» . В 1894 г. Бердяев поступил в Киевский университет - сначала на естественный факультет, но через год перешел на юридический.

Жизнь в России

Бердяев, как и многие другие русские философы рубежа XIX-XX веков, прошел путь от марксизма к идеализму. В 1898 г. за свои социал-демократические взгляды он был арестован (вместе с 150 другими социал-демократами) и исключён из университета (до этого он однажды уже подвергался аресту на несколько дней как участник студенческой демонстрации). Месяц Бердяев провел в тюрьме, после чего был освобождён; его дело тянулось два года и кончилось высылкой в Вологодскую губернию на три года, два из которых он провёл в Вологде, а один - в Житомире.

В 1898 г. Бердяев начал печататься. Постепенно он стал отходить от марксизма, в 1901 г. вышла его статья «Борьба за идеализм», закрепившая переход от позитивизма к метафизическому идеализму. Наряду с С. Н. Булгаковым , П. Б. Струве , С. Л. Франком Бердяев стал одной из ведущих фигур движения, которое впервые заявило о себе сборником «Проблемы идеализма» (), затем сборником «Вехи », в котором резко отрицательно характеризовалась русская революция 1905 года.

За последующие годы до своей высылки из СССР в 1922 г. Бердяев написал множество статей и несколько книг, из которых впоследствии, по его словам, по-настоящему ценил лишь две - «Смысл творчества» и «Смысл истории»; он участвовал во многих начинаниях культурной жизни Серебряного века, вначале вращаясь в литературных кругах Петербурга, потом принимая участие в деятельности Религиозно-философского общества в Москве. После революции 1917 года Бердяев основал «Вольную академию духовной культуры», просуществовавшую три года (1919–1922).

Жизнь в эмиграции

Дважды при советской власти Бердяев попадал в тюрьму. «Первый раз я был арестован в 20 году в связи с делом так называемого Тактического центра, к которому никакого прямого отношения не имел. Но было арестовано много моих хороших знакомых. В результате был большой процесс, но я к нему привлечен не был». Во второй раз Бердяева арестовали в 1922 году. «Я просидел около недели. Меня пригласили к следователю и заявили, что я высылаюсь из советской России за границу. С меня взяли подписку, что в случае моего появления на границе СССР я буду расстрелян. После этого я был освобожден. Но прошло около двух месяцев, прежде чем удалось выехать за границу».

После отъезда (на так называемом «философском пароходе») Бердяев жил сначала в Берлине, где участвовал в создании и работе «Русского научного института». В Берлине Бердяев познакомился с несколькими немецкими философами - с Максом Шелером , Кайзерлингом, Шпенглером . В 1924 г. он переехал в Париж. Там, а в последние годы в Кламаре под Парижем, Бердяев и жил до самой смерти. Он много писал и печатался, с 1925 по 1940 гг. был редактором журнала «Путь», активно участвовал в европейском философском процессе, поддерживая отношения с такими философами, как Э. Мунье, Г. Марсель , К. Барт и др.

«В последние годы произошло небольшое изменение в нашем материальном положении, я получил наследство, хотя и скромное, и стал владельцем павильона с садом в Кламаре. В первый раз в жизни, уже в изгнании, я имел собственность и жил в собственном доме, хотя и продолжал нуждаться, всегда не хватало». В Кламаре раз в неделю устраивались «воскресенья» с чаепитиями, на которые собирались друзья и почитатели Бердяева, происходили беседы и обсуждения разнообразных вопросов и где «можно было говорить обо всём, высказывать мнения самые противоположные» .

Среди опубликованных в эмиграции книг Н. А. Бердяева следует назвать «Новое средневековье» (1924), «О назначении человека. Опыт парадоксальной этики» (1931), «О рабстве и свободе человека. Опыт персоналистической философии» (1939), «Русская идея» (1946), «Опыт эсхатологической метафизики. Творчество и объективация» (1947). Посмертно были опубликованы книги «Самопознание. Опыт философской автобиографии» (1949), «Царство Духа и царство Кесаря» (1951) и др.

«Мне пришлось жить в эпоху катастрофическую и для моей родины, и для всего мира. На моих глазах рушились целые миры и возникали новые. Я мог наблюдать необычайную превратность человеческих судеб. Я видел трансформации, приспособления и измены людей, и это, может быть, было самое тяжелое в жизни. Из испытаний, которые мне пришлось пережить, я вынес веру, что меня хранила Высшая Сила и не допускала погибнуть. Эпохи, столь наполненные событиями и изменениями, принято считать интересными и значительными, но это же эпохи несчастные и страдальческие для отдельных людей, для целых поколений. История не щадит человеческой личности и даже не замечает ее. Я пережил три войны, из которых две могут быть названы мировыми, две революции в России, малую и большую, пережил духовный ренессанс начала XX века, потом русский коммунизм, кризис мировой культуры, переворот в Германии, крах Франции и оккупацию ее победителями, я пережил изгнание, и изгнанничество мое не кончено. Я мучительно переживал страшную войну против России. И я еще не знаю, чем окончатся мировые потрясения. Для философа было слишком много событий: я сидел четыре раза в тюрьме, два раза в старом режиме и два раза в новом, был на три года сослан на север, имел процесс, грозивший мне вечным поселением в Сибири, был выслан из своей родины и, вероятно, закончу свою жизнь в изгнании».

Умер Бердяев в 1948 г. в своём доме в Кламаре от разрыва сердца. За две недели до смерти он завершил книгу «Царство Духа и Царство Кесаря», и у него уже созрел план новой книги, написать которую он не успел.

Основные положения философии

Наиболее выражает мою метафизику книга «Опыт эсхатологической метафизики». Моя философия есть философия духа. Дух же для меня есть свобода, творческий акт, личность, общение любви. Я утверждаю примат свободы над бытием. Бытие вторично, есть уже детерминация, необходимость, есть уже объект. Может быть, некоторые мысли Дунса Скота, более всего Я. Беме и Канта , отчасти Мен де Бирана и, конечно, Достоевского как метафизика я считаю предшествующими своей мысли, своей философии свободы. - Самопознание , гл. 11.

Во время ссылки за революционную деятельность Бердяев перешёл от марксизма к философии личности и свободы в духе религиозного экзистенциализма и персонализма .

В своих работах Бердяев охватывает и сопоставляет мировые философские и религиозные учения и направления: греческую , буддийскую и индийскую философию, неоплатонизм , гностицизм , мистицизм , масонство , космизм , антропософию , теософию , Каббалу и др.

У Бердяева ключевая роль принадлежала свободе и творчеству («Философия свободы» и «Смысл творчества»): единственный механизм творчества - свобода. В дальнейшем Бердяев ввел и развил важные для него понятия:

• царство духа,
• царство природы,
• объективация - невозможность преодолеть рабские оковы царства природы,
• трансцендирование - творческий прорыв, преодоление рабских оков природно-исторического бытия.

Но в любом случае внутренней основой бердяевской философии являются свобода и творчество. Свобода определяет царство духа. Дуализм в его метафизике - это Бог и свобода. Свобода угодна Богу, но в то же время она - не от Бога. Существует «первичная», «несотворённая» свобода, над которой Бог не властен. Эта же свобода, нарушая «божественную иерархию бытия», порождает зло. Тема свободы, по Бердяеву, важнейшая в христианстве - «религии свободы». Иррациональная, «темная» свобода преображается Божественной любовью, жертвой Христа «изнутри», «без насилия над ней», «не отвергая мира свободы». Богочеловеческие отношения неразрывно связаны с проблемой свободы: человеческая свобода имеет абсолютное значение, судьбы свободы в истории - это не только человеческая, но и божественная трагедия. Судьба «свободного человека» во времени и истории трагична.

Книги

• «Философия свободы» (1911) ISBN 5-17-021919-9
• «Смысл творчества (Опыт оправдания человека)» (1916) ISBN 5-17-038156-5
• «Судьба России (Опыты по психологии войны и национальности)» (1918) ISBN 5-17-022084-7
• «Философия неравенства. Письма к недругам по социальной философии» (1923) ISBN 5-17-038078-X
• «Константин Леонтьев. Очерк из истории русской религиозной мысли» (1926) ISBN 5-17-039060-2
• «Философия свободного духа» (1928) ISBN 5-17-038077-1
• «Судьба человека в современном мире (К пониманию нашей эпохи)» (1934)
• «Я и мир объектов (Опыт философии одиночества и общения)» (1934)
• «Дух и реальность» (1937) ISBN 5-17-019075-1 ISBN 966-03-1447-7
• «Истоки и смысл русского коммунизма» http://www.philosophy.ru/library/berd/comm.html (1938 на нем. яз.; 1955 на рус. яз.)
• «О рабстве и свободе человека. Опыт персоналистической философии» (1939)
• «Опыт эсхатологической метафизики. Творчество и объективация» (1947)
• «Истина и откровение. Пролегомены к критике Откровения» (1996 на рус. яз.)
• «Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого» (1952) ISBN 5-17-017990-1 ISBN 966-03-1710-7

Литература

• Л. И. Шестов , «Николай Бердяев (гнозис и экзистенциальная философия)»
• В. В. Розанов , «На чтениях г. Бердяева»
• Свящ. А. Мень , «Николай Александрович Бердяев»
• Свящ. Г. Кочетков , «Гений Бердяева и Церковь»
• Шенталинский В. «Философский пароход»
• Вениамин (Новик) Иг. «Мужество человека, публициста, философа» (К 50-летию земной кончины Николая Бердяева)
• Титаренко С. А. «Специфика религиозной философии Н. А. Бердяева»
• «Я понять тебя хочу, смысла я в тебе ищу…» (Н. А. Бердяев и оккультизм)
• Юрий Семёнов . О русской религиозной философии конца XIX - начала XX века
• Е.А. Королькова Смысл аскезы в философии Н.А. Бердяева
• Л. Аксельрод г. Бердяев и моя бабушка

Примечания

Ссылки

• Сочинения Бердяева в библиотеке Я. Кротова
• Сочинения Бердяева в библиотеке «Вехи»
• Бердяев, Николай Александрович в библиотеке Максима Мошкова
• Н. А. Бердяев «Основы религиозной философии», издано впервые в 2007 году в Библиотеке ImWerden
• Бердяев, Николай Александрович - Биография. Мировоззрение. Афоризмы
• Н. А. Бердяев на сайте hpsy.ru . Экзистенциальная и гуманистическая психология
• Черный Ю. Ю. Философия пола и любви Н. А. Бердяева. Монография (2004)

Русская философия
Западничество	Чаадаев Белинский Герцен Грановский
Славянофильство , почвенничество и панславизм	Хомяков И. Киреевский И. Аксаков Достоевский Страхов Леонтьев Данилевский
Революционная демократия	Чернышевский Добролюбов Писарев
Русская религиозная философия	Соловьёв Розанов Шестов Лосский Булгаков Бердяев

Мы посвятим эту лекцию выдающемуся русскому философу Николаю Александровичу Бердяеву. Конечно, вы все слышали это имя, потому что, с одной стороны, Бердяев необычайно популярен и у нас в России, и на Западе. На Западе его вообще считают адекватным выразителем русского православия, что, конечно, совершенно неверно, и сам Бердяев резко против этого возражал. Он говорил: «Я свободный философ христианского направления». У нас он, безусловно, известен, особенно в среде нашей интеллигенции. Он у нас, в общем, не то что печатался, но читался. Ещё в 60-х-70-х годах я, помню, сам молодым человеком читал его под подушкой. Потому что запрещённый автор. В общем-то, в те годы можно было достаточно серьёзно поплатиться, вплоть до отсидки. А после, что характерно и это надо заметить, в самом начале перестройки весь Бердяев у нас был в России издан. В общем-то, неспроста. В то же время это философ очень сложный. Его философия, что называется, действительно высокая. В философии он говорит о самых сложных проблемах. Она очень трудно понимаемая, на самом деле. И вот такой парадокс: с одной стороны популярный, а с другой стороны, по сути, его идеи — они по-настоящему поняты малым количеством людей. Я совершенно не философ, я тоже очень много в Бердяеве не понимаю, в его высокой философии. Но то, что понимаю, попытаюсь вам рассказать. А социальными проблемами, социальной философией Бердяев занимался много, писал об этом много, но это всё равно не было сердцевиной его воззрений. И, собственно, поэтому я первоначально и не считал нужным вообще о нём говорить в этом цикле лекций. Но после, по заявкам слушателей, решился.

Значит, Бердяев. 1884-й — год рождения, умер после войны, в 1948 году. Его отец -кадровый офицер. Дед его, надо сказать, был казачьим атаманом. Его мать, княжна Полина Сергеевна Кудашова, полуфранцуженка, поэтому в доме у Бердяева всегда говорили по-французски. Другая особенность этого дома — там всегда находились врачи. В семье Бердяева всё время болели, в том числе и сам Бердяев, который в детстве переболел очень серьёзно тяжёлой формой ревматизма. Целый год он лежал в постели, после как-то оклемался, но от этого у него на всю жизнь появился какой-то нервный тик. Он так шеей вздрагивал, чем пугал своих слушателей, простой народ. В детстве он рос слабым ребёнком, но отец его определил в военное училище, что было совершенно, как бы, не для него. Там его заставляли маршировать, там культ силы, ловкости, где Бердяев был на последнем месте. В то же время в нём проявились недюжинные амбиции. Этот человек был всегда немножко в стороне от всяких компаний. Так же он жил всегда, всю жизнь. Он записывался в партию, например, в партию социал-демократов, но там он отнюдь не сливался с общей массой ни большевиков, ни меньшевиков - всегда был в стороне. И в то же время очень рано проявились его философские способности. Он буквально в 13-14 лет прочитал всю западную мировую философию, включая Канта, Фихте, Гегеля, причём прочитал на немецком языке и всё прекрасно понял. Киевлянин, он поступил в киевский университет, и одновременно, как многие наши философы-интеллигенты, стал марксистом, социал-демократом. Какая-то деятельность на этой почве была в университете, за что его исключили и отправили в ссылку, в Вологду. Правда, ненадолго, поскольку у него были достаточно высокие покровители. Он быстро от марксизма отошёл - в этом он повторяет немножко судьбу Сергея Булгакова.

Где-то ещё до первой русской революции он женится на Юлии Юдифовне Трушевой. Я немножко расскажу об этой женщине, потому что это не очень тривиально. Тоже довольно известная фамилия, у неё была сестра Евгения. Они принадлежали тусовке серебряного века, знали многих деятелей, даже над ними иронизировали: « почему Юдифовна, что вообще за ерунда. Уж скорее, Олоферновна, - как шутили некоторые, -должно быть». Вы, наверно, знаете, что у евреев есть книга, «Юдифь» называется. И там сюжет такой: ассирийский царь Олоферн пошёл войной на иудеев и окружил город. И одна женщина сказала: «Я освобожу свой город». Накрасилась, пошла в стан этого Олоферна, с ним познакомилась, и всё прочее, и когда после любовных утех Олоферн заснул, она взяла его меч и отрубила ему голову. Вот такая патриотка. Все знали, конечно, у нас в России этот сюжет. Юдифь — это женское имя. Ну вот, тем не менее. Сёстры тоже участвовали в социал-демократическом движении, в общем, такие были продвинутые, писали Толстому письма. В общем, типично для курсисток того времени. После обе Юдифовны вышли за братьев Рапп, тоже известных деятелей, но Лидия Трушева достаточно быстро развелась и после познакомилась с Бердяевым. В результате они сочетались браком. Бердяев был на несколько лет младше её. Какая-то совершенно необычная женщина с прозрачно-зелёными удивительными глазами, умница необычайная. Их брак был довольно странным. Они прекрасно прожили. Она умерла в 45-м году, он - в 48-м году. Но отношения их были такие: они общались высоко на интеллектуальном уровне, перед сном они читали какую-то русскую классику, обычно после крестили друг друга и расходились по разным комнатам. Вообще много странного было у нас в России в этом смысле. Ну, например, их ближайшими друзьями были Мережковские. Ну, вы знаете — чета Мережковских. Мережковские-Гиппиус. На самом деле это была не сладкая парочка, а троица. Ещё один у них был третий друг - Дмитрий Философов, который имел такие гомосексуальные наклонности, иногда от них убегал. Тогда Мережковские-Гиппиус бежали и его вытаскивали обратно, и снова образовывали свою троицу. А Лидию Бердяеву они всё время приглашали в качестве гетеры. Я, честно говоря, не могу понять, что точно имелось в виду, но она всегда отказывалась. Тем не менее, брак Бердяева с Лидией Трушевой был во многом замечательный. Лидия Бердяева написала книгу мемуаров, очень интересную, под названием «Профессия — жена философа». Сама она и поэтесса была, конечно, и там она много интересного пишет о их жизни, но жизни уже в иммиграции. Этот дневник, он примерно десятилетие занимает, с 34-го года по 45-й. Умерла она от рака горла, если я не ошибаюсь, уже после окончания войны. Во всяком случае, на Бердяева она, так или иначе, оказала большое влияние. Детей у них, естественно, не было.

Бердяев был человеком экспансивным, необычайно активным, очень много писал во времена первой русской революции, второй русской революции, выходила масса его публицистических статей. В более тихие времена, он писал такие наполовину философские, наполовину публицистические книги. Я вам рассказывал про Булгакова, их сотрудничество в журнале «Новая жизнь». Да, был такой эпизод. Но на самом деле сам себя Бердяев держался особняком, хотя окружающие этого не понимали. В то время даже шутили, что у нас есть такой философ Бергаков, то есть они совмещали две фамилии. Ещё лучше — Булдяев. На самом деле это люди совершенно разные и по философии, и по темпераменту. И, надо сказать, что после они жили в эмиграции, оба в Париже. Булгаков был деканом Свято-Сергиевского института, однако он Бердяева к себе в институт не приглашал, ни Боже мой. Более того. Они, узнавали: если один собирался быть на каком-то мероприятии, то другой на это мероприятие уже не ехал. Где-то они были как кошка с собакой. Тем не менее, это не мешало им всё же уважать друг друга. И Бердяев в своём журнале «Путь» - знаменитом философском журнале, который он издавал в эмиграции, - он печатал булгаковские статьи. Не часто, но печатал.

1913-й год. Бердяев был привлечён к суду, и обвинения были, в общем-то, тяжёлые: богохульство, ересь, неуважение к Церкви. Это потому, что он написал статью «Гонители духа». Дело в том, что в то время гремело дело имяславцев, то есть афонских монахов, которые приравнивали имя Божие к самому Богу. И вот, вокруг этого была развита целая теория, которая была не принята официальным православием, Был большой скандал. В монастырь приезжал русский эсминец, на котором был наш епископ, который афонским монахам вправлял мозги. Но вправить, конечно, особенно не удалось. Они были запрещены, и в их защиту Бердяев написал статью. Он всё время бросался на защиту тех, кого притесняли. В этой статье он писал, что «я, собственно, имяславство не разделяю. Но возмутительно это мракобесие. Их запрещают такими варварскими способами». Это было очень типично для Бердяева. Он всё время таким образом всех защищал. Когда уже в иммиграции начались гонения на русского философа Георгия Петровича Федотова, который преподавал в Сергиевском институте и одновременно писал политические статьи. Это считалось возмутительным и ему сказали: либо — либо. Либо вы здесь преподаёте — либо вы пишете ваши статьи. Бердяев по этому поводу разразился страшной такой филлипической статьёй, обругал этот институт, нравы в нём. Или уже после войны Бердяев думал, что после войны русский народ вздохнёт свободно и, в общем, будет совершенно другая жизнь. Он хотел уже ехать обратно в Россию. Уже, говорят, в посольстве держал бланк. Осталось только заполнить. Ну, он узнал, что у нас, в России, Жданов организовал гонения на Зощенко и Ахматову. Всё. Значит, поездка в Россию была отложена, и Бердяев разразился статьёй в защиту Зощенко и Ахматовой. Я думаю, что, в общем-то, правильно, что не поехал. Он был слишком независимый человек, его бы, конечно, в лучшем случае посадили бы, а то и к стенке поставили довольно быстро. Вот. Но это было гораздо позже.

Революцию 1917-го года он воспринял, в общем-то, критически. Однако, не убежал, остался в России, занимался там активной просветительской и философской деятельностью, и одновременно писал книгу «Философия неравенства». Она была написана в основном в 1918-м году, но издана позже, уже в иммиграции.

Арестовывался по делу «Тактического центра». Говорят, что его допрашивал сам Феликс Эдмундович Дзержинский. Но Бердяев, был внук казака. Он не боялся никого. Он так защищал свои взгляды, что Дзержинский отвёз его с допроса домой на собственном автомобиле. Но в 1922-м году он был всё-таки изгнан из России и на знаменитом философском пароходе «Обербургомистр Хакен», на котором уплывали из России Ильин, и Франк, и Новгородцев, и ещё многие-многие известные деятели, он, значит, вместе с обеими Юдифовнами и там ещё их матерью, уехал сначала в Берлин а после обосновался в Париже. В Париже сначала он тоже вёл очень активную жизнь. Снимал квартиру, одновременно читал лекции, писал книги новые, статьи. После одна из почитательниц Бердяева (а у него там быстро образовались почитательницы) завещала ему небольшой домик в пригороде Парижа, Кламаре, в котором Бердяев прожил последние годы.

В 1925 году он стал издавать журнал «Путь» - замечательный философский и, где-то социально-политический журнал. Издавал до 40-го года, вплоть до появления немцев в Париже. Ежемесячный журнал. Вообще, кто не читал, рекомендую. Это россыпь замечательных статей. Бердяев там печатал собственные статьи. Правда, книг там не печатал. Считал, что толстые книжки неприлично печатать в журналах, но печатал, в общем-то, всю тогдашнюю думающую интеллигенцию, за исключением Ильина, конечно.

Когда пришли немцы, издание пришлось прекратить. Немцев он тоже не боялся и откровенно их критиковал. Они его хотели арестовать, но всё-таки решили, что не надо. Потому что в то время он уже был необычайно известен - мирового масштаба философское событие. Всё время - новые книги, каждый год буквально, статьи, постоянные выступления. Он был мастер экспромтов, говорил, что лекции экспромтом у него получаются лучше, чем лекции, к которым он готовился. Говорил, что «у меня удивительное свойство: мой оппонент не успел ещё закончить вопрос, а у меня уже в голове образовался ответ на этот вопрос». Умер он за письменным столом. А делал он последние штрихи к своей последней книге, замечательной, кстати, «Царство духа, царство кесаря». Мгновенный инфаркт. Для философа лучшей смерти и мечтать просто нельзя.

Теперь я попытаюсь рассказать о его философских и социальных воззрениях. Обычно я пытаюсь как-то по периодам рассматривать творчество любого мыслящего человека и считаю, что это очень важно. Всякий мыслитель меняет свои взгляды. На прошлой лекции или на позапрошлой, я обращал внимание, что у Булгакова это особенно ясно. Булгаков всё время кардинально менял свои взгляды и потому очень важно, когда те или иные высказывания были им сделаны. Но для Бердяева это сделать исключительно сложно. Дело в том, что это был очень экспансивный человек, и вначале он менял свои взгляды очень быстро, впитывал новые веяния, их проговаривал, после у него какие-то новые кумиры появлялись. Андрей Белый, великолепно знавший его по тусовкам серебряного века, говорил: «Бердяев — это как такая проходная железнодорожная станция. Прошёл один поезд — это Соловьёв, прошёл другой поезд — это Кант, прошёл третий поезд — это Ницше». То есть он то пересказывал Соловьёва, на следующий день - Ницше. Всё время шла интенсивнейшая мыслительная работа. Поэтому вначале как-то разобраться во всех его периодах чрезвычайно сложно. После, где-то к началу 30-х годов, у него наконец-то установилась определённая философия, о которой я ещё попытаюсь рассказать, как умею.

Тем не менее, у Бердяева была одна сквозная идея, которую он пронёс через всю жизнь. Это идея свободы. Одни говорили, что он был апостолом свободы, другие, как например, митрополит Антоний (Храповицкий), иронизировали, что Бердяев — пленник свободы. Но тема свободы так или иначе у него всю жизнь была на первом месте. Сначала он ещё до революции написал книгу «Философия свободы». Позже она его не удовлетворила. Уже в иммиграции он снова вернулся к этой теме. Он написал книгу «Философия свободного духа». Он считал, что она лучше выражает эту тему. На самом деле свобода — это было для Бердяева всё. Соответственно, и его социально-политические взгляды тоже были окрашены свободой, свободой личности. Личность на первом месте, а социум — производное от личности. Это его постоянный рефрен. И уже в иммиграции, где-то 1932-1933 годы, он, наконец-то, осмысливает тему свободы на глубинном философском уровне. Я ещё должен сказать, что если сначала он к христианству относился крайне легкомысленно, то вот тесное знакомство с Булгаковым на него в этом смысле очень положительно повлияло. Бердяев в течение своей жизни всё больше и больше, как бы так выразиться, промокал христианством и, хотя он всегда считал себя свободным философом, в конце-то концов, его философия сводилась к оправданию христианства. Правда, по-другому, чем православная догматика. Точнее, он православной догматики довольно мало касался, это было своё оригинальное философское оправдание христианства. Однако, были и расхождения с официальными позициями, достаточно серьёзные, за что его наши ортодоксы считают еретиком и кричат: «не читайте Бердяева». Я лично к этой проблеме отношусь вот как: вообще, слово «еретик» я стараюсь никогда не произносить вообще. Потому что я сам имею довольно тяжёлый опыт. Меня много раз называли еретиком, ругали самыми последними словами, и на форумах, и, на достаточно официальном уровне. И я знаю, как это тяжело, как это обидно, как это почти невыносимо. Понимаете — веровать, и в то же время тебя еретиком считают. Поэтому, единственное я могу сказать, что воззрения этого человека, да - они в чём-то не соответствуют православной догматике. Но плеваться и ругаться по этому поводу я не буду. И я сейчас попытаюсь рассказать об одном таком моменте, связанном со свободой.

Бердяев очень глубоко размышлял над проблемой теодицеи, то есть оправдания Бога. Как оправдать Бога, видя бесконечное количество зла в этом мире? Просто невыносимое количество. Как же Бог благ? Если Бог всесилен, то почему он всё это допускает, эту вакханалию зла? Да, конечно, Бердяев признавал - всё дело в свободе. Однако, Бог благ и Бог всесилен. И как тут, так сказать, логические выверты не делай: если есть зло, а это зло очень часто духовно убивает людей — то, в общем, где же всесильный Боже? Где он? Где это всесилие? Официальная точка зрения, что Бог даёт человеку свободу. Свобода эта не шуточная, она подлинная, настоящая, и всякий человек может творить добро, и может творить зло. Это как бы не отнимается. Бог не отнимает у него эту свободность, эту свободу, этот выбор. Бердяев считает, что, всё-таки, этого не достаточно. Всё равно это не решение проблемы теодицеи. И он, изучив немецких мистиков, Якова Бёме, Мейстера Эркхарта, выдвигает такую теорию. Яков Бёме писал о некоей, как он называл, «унгрунд». Это некая подоснова Бога. Понимаете, некая свобода, но которая у Бёма находилась внутри Бога, как бы часть Бога. Это некий хаос, который не имеет никаких определений. Свобода в чистом виде. Бог в себе свободу умеет претворять в свободу на полное добро. А Мейстер Эркхарт учил о том, что есть некая первооснова Бога, тоже без всяких определений, из которой уже вырастает Бог-Отец, Бог-Сын, Бог-Дух Святой. Конечно, это какие-то очень сложные эзотерические, я бы сказал, концепции, которые понять простому человеку вообще невозможно, и как-то их оценить. Так это или не так - поди разберись. Но Бердяеву это понравилось. Только он этот унгрунд вынес вне Бога. Есть унгрунд, из которого рождается Бог и впитывает его в себя, преобразуя этот ундгрунд в полное добро. Поэтому свобода Бога исключительно положительная. Это свобода добра. Но унгрунд - это не Бог. И при сотворении мира человека эта свобода примешивается и к людям тоже, в результате чего человек начинает обладать действительно полной, действительно настоящей свободой, на которую Бог уже повлиять не может. Бог бессилен здесь. Да, он имеет большую силу, всемогущество, но неполное всемогущество. Свободой он в принципе не может управлять, и Бердяев говорил: «Власть Бога — это не более чем власть полицейского на шумном перекрёстке». Вот такое он сравнение предлагал. Я это рассказываю как пример, потому что на мой взгляд понять это очень сложно. Может быть, есть такие глубоко философские люди, которые понимают очень ясно. Но как рассказал — так рассказал. Конечно, с точки зрения ортодоксального христианства это ересь, ибо считается, что свобода наша — свобода тварная. А у Бердяева наша свобода не тварная. Однако, он считает что только так можно действительно непротиворечиво решить проблему теодицеи. Бог не ответственен за зло, которое совершает человек. Да, он борется с ним, безусловно. Он может как-то претворить очень часто зло в добро. Но он не ответственен за него.

Вторая очень сложная идея, которая у него возникла тоже в иммиграции, в начале 30-х годов, которую он всё время продвигал — это идея объективации, как он говорил. Вообще, Бердяев был мистик. Эзотерик, если говорить другими словами. И, тем не менее, его, так сказать, эзотерические способности он всё время смирял христианскими концепциями, он их сдерживал. В результате чего у него получилась вот такая собственная философия оправдания христианства. Бердяев считал, что подлинная жизнь — это жизнь духа, и подлинная жизнь человека — это духовная жизнь. В каждом человеке она есть, она одна - подлинное. А то, что происходит во внешнем мире — это всё как бы подверглось объективации. Человек во внешнем мире не может напрямую на духовном уровне общаться с другим человеком и вообще со всем миром. А общается он на уровне объектно-субъектном. Так сказать, человек берёт роль субъекта, который познаёт мир в форме объектов. Но на самом деле мир — он как-бы закабалён этими объектами в результате грехопадения человека. Человек пал и по-другому, кроме как в объектно-субъектной парадигме, воспринимать мир, собственно, и не может. Только некоторые особенно выдающиеся люди Духа прорываются через эту броню и действуют на духовном уровне. То есть, весь мир подвергся объективации, как он говорил, попал в объектную скорлупу, ловушку. Это он всё время повторяет в последнее время в разных комбинациях, причём, знаете, социальная жизнь у него — тоже объективация. Церковь — это тоже объективация у него. В связи с этим он очень серьёзно критикует всех остальных философов. Ну чем философы занимаются: бытиё там, сущее, объект, субъект — да ерундой они занимаются, дураки они, объективацией они занимаются, а надо жизнью духа заниматься. И в то же время здесь у Бердяева противоречие: а о жизни Духа что ты можешь сказать, дорогой? Жизнь духа — это свобода. А о свободе, понимаете, сказать что-то вообще трудно. Свобода есть свобода. Как её вставишь в рамки? Если свободу как-то понимать, осмысливать в виде понятий — это уже объективация. Всё, это не годится. Тем не менее, он излагает это всё в нескольких книгах. Книги — «Философия свободного духа», «Возрождение человека», «Опыт свободной этики», «Судьба человека в свободном мире», «О рабстве и свободе человека», «О эсхатологической метафизике», «Я и мир объектов», «Царство духа и царство кесаря».

В общем, Бердяев написал около 40 книг. Каждый год книга, а иногда и две книги. Причём, писал Бердяев особым образом. Это очень интересно, о чём обычно не знают. Его книги вообще производят огромное впечатление. Они как бы пламенные, эти книги. В них масса повторов. Он не доказывает, а просто пламенно говорит о чём-то, всё время повторяется, но повторяется всё время по-другому, показывает другую сторону той же самой мысли, сталкивает мысли. И этот стиль бердяевский необычайно привлекателен. Собственно, благодаря чему он и получил такую популярность. Если бы он о своих идеях писал скучно — вообще бы никто его не читал, не знали бы мы Бердяева. Писал он свои книги следующим образом. У него в голове создавалась идея книги. Человек он был необычайно творческий. И одна из его первых таких ударных книг была «Смысл творчества», 1916-й год. Это уже настоящий Бердяев, он тогда прославился этой книгой. Итак, идея книги. Он писал подробный план книги, работал над ним, переставлял главы, подглавы, после он приводил себя в экстаз, и этот скелет, в каком-то таком экстатическом состоянии, у него обрастал фразами, какими-то идеями, короткими, длинными, часто не связанными друг с другом. И это во многом было автоматическое письмо. Когда человек не от себя пишет, кто-то ему, значит, надиктовывает. И, наконец, третий этап. Он уже брал голову в руки и всё что написал, очень тщательно редактировал: фразы уже были нормальными, получались связи между идеями и в результате получалась бердяевская книга. Очень интересно. Я слышал лекцию одного бердяеведа, он очень живо это рассказал.

Перейдём к социальным взглядам. Для Бердяева социальные взгляды, вообще социальная жизнь — это объективация, то есть жизнь какая-то кукольная, не подлинная жизнь. И, казалось бы, чего ты, милый, об этом говоришь, если это что-то для тебя не подлинное? Тем не менее, Бердяев очень много пишет об этом, и до революции, и после революции, и в иммиграции, и у него в эти философские идеи социальные идеи прекрасно вплетены, и он нисколько не стесняется этого. Здесь что-то не то. Какое-то логическое противоречие. Он написал в конце жизни книгу «Самопознание». Это некая философская автобиография, автобиография самих идей, где он писал, что да, моя мысль противоречива. Ну и что? Я этого не стесняюсь.

Во-первых, полностью социальным взглядам посвящена его книга «Философия неравенства», как я уже говорил, написанная в период революции, где он чихвостит всё. То есть неравенство — это хорошо, а равенство — это плохо. И так он проходится по всем идеям, которые так или иначе всплывали в период революции, в том числе и социализму. Он пишет тогда: «Природа социализма реакционная и классовая. В нём нет творческого изобретения, нет полёта. Самый революционный социализм рабски прикован к экономической действительности, пригнут к земной юдоли, уготовлен необходимостью. Из горькой необходимости, а не из свободы рождён социализм».

Но, постепенно он свои взгляды пересматривает. И надо сказать, что в самом позднем издании мы неожиданно находим такую фразу, что да, я эту книгу написал, но, в общем-то, я от неё отказываюсь. Она очень, так сказать, неадекватно описывает мои взгляды. Очень часто берут ссылки из этой книги ненавистники социализма и говорят: «Бердяев-то наш». Нет, он не ваш, господа. Он пересматривает свои взгляды, и в конце-концов приходит к идее персоналистического социализма — социализма общения личностей, социализма, который не придавливает личность обязаловкой. Но социализма. Правда, он прекрасно понимает, как трудно этот самый социализм сделать. Капитализм же он критикует. Критикует очень серьёзно. Во-первых, с точки зрения буржуазности. Причём особенно Бердяев нападает на буржуазный дух. В работе «Новое средневековье», такая известная работа, по которой его узнал Запад, это 1924-й год, он пишет: «Много ли есть онтологически реального в бирже, в банках, в бумажных деньгах, в чудовищных фабриках, производящих ненужные предметы или орудия истребления жизни, во внешней роскоши, в речах парламентариев, адвокатов, в газетных статьях? Много ли есть реального в росте ненасытных потребностей? Повсюду открывается дурная бесконечность, не знающая завершения. Вся капиталистическая система хозяйства есть детище пожирающей и истребляющей похоти. Она могла возникнуть лишь в обществе, которое окончательно отказалось от всякого христианского аскетизма, отвернулось от неба, исключительность дало земным удовлетворениям. Капитализм совершенно невозможно мыслить как сакральное хозяйство. Он есть результат секуляризации хозяйственной жизни. В этой системе нарушается истинное иерархическое соподчинение материального духовному. Маммонизм стал определяющей силой человека, который более всего поклоняется золотому тельцу, и ужаснее всего, что в этом ничем не прикрытом маммонизме век наш видит великое приеимущество познания истины, освобождения от иллюзий». А через год в программе журнала «Путь» он пишет: «Капиталистическое общество не менее антихристианское, чем общество коммунистическое». В то время он ещё был ярым антикоммунистом. «Борьба буржуазного общества и социалистического общества не есть борьба добра и зла. В ней выявляются лишь две формы зла». Это реверанс в сторону иммиграции, которая, в общем, советский социализм в подавляющем большинстве абсолютно не принимала. «Подлинная же борьба есть борьба Христова и антихристова духа, который проявляется во внешности, в полярно противоположных образах. И русский народ весь мир вновь с небывалой остротой ставит перед задачей до конца серьёзно понять и принять Христианство и осуществлять его действительно и реально в жизни не только личной, но и общественной. На развалинах буржуазного общества нужно строить общество христианское. Нужно воспользоваться этим благоприятным положением, а не возрождать разложившееся антихристианское старое общество. Если же мы не будем христианской правды осуществлять в жизни, то антихристианские антихристовы начала будут всё более и более побеждать. В этом смысл нашей эпохи». Или «В отношении к хозяйственной жизни можно установить два противоположных принципа. Один принцип гласит: в хозяйственной жизни преследуй свой личный интерес, это будет способствовать развитию хозяйственной жизни целого. Это будет выгодно для общества, нации, государства. Такова буржуазная идеология хозяйства. Другой принцип гласит: в хозяйственной жизни служи другим, обществу, целому, и тогда получишь всё, что тебе нужно для жизни». Хорошо формулирует, правда? «Второй принцип утверждает коммунизм, и в этом его правота. Совершенно ясно, что второй принцип отношения к хозяйственной жизни более соответствует христианству, чем первый». Это он так чётко сформулировал в книге, которая называется «Истоки и смысл русского коммунизма». Книжка очень популярная, я надеюсь, вы её все читали. Она была издана в 1937 году, причём издана была на английском языке и после переведена на все иностранные языки. А на русском языке, т.е. языке оргигинала она была издана в последнюю очередь, после смерти Бердяева. И написана она была именно для западного читателя. Книжка, конечно, великолепная: здесь нету никакой заумной философии, очень ясные, чёткие формулировки. Излагается вся социально-мыслительная история России, и основной лейтмотив этой книги — то, что да, русская революция была, как он пишет, сделана во имя Маркса, но не по Марксу. Марксизм — это, некая западная теория, и ортодоксальными марксистами являются меньшевики. Но наш русский народ марксизм воспринял творчески, иначе. И, в общем, Ленин воспринял творчески, хотя он всегда говорил, что он верный последователь Маркса. На самом деле он делал революцию не по Марксу. Действительно. Например, по Марксу надо ждать полного развития капитализма, который разовьёт производительные силы, и там противоречия между производительными силами и производственными отношениями — они и провернут революцию. Конечно, ничего подобного в России не было, и Ленин прикрывался только Марксом, как фиговым листочком, а на самом деле сделал революцию иначе. И Бердяев очень аргументированно, ясно это всё показывает. Я кое-то зачитаю. С точки зрения Бердяева русская революция — «это чисто русское явление - наша, наша она. Как и всякая большая революция, она произвела смену социальных слоёв и классов. Она свергла господствующие, командующие классы, подняла народные слои, раньше угнетённые и униженные. Она глубоко взрыла почву и совершила почти геологический переворот. Революция освободила раньше скованные рабочие и кресьянские силы для исторического дела и этим определяется исключительный актуализм и динамизм коммунизма. В русском народе обнаружилась огромная витальная сила, которой раньше не давали возможности обнаружиться. Мессианская идея русского народа приняла или апокалиптическую форму или форму революционную. Произошло изумительное в судьбе русского народа событие. Вместо III Рима, в России удалось осуществить III Интернационал. И на III Интернационал перешли многие черты III Рима. III Интернационал есть тоже священное царство, и оно тоже основано на ортодоксальной вере. На Западе очень плохо понимают, что III Интернационал есть не интернационал, а русская национальная идея. Это есть трансформация русского мессианизма». Характеристика русского коммунизма такая: «Только любовь обращает человека к будущему, освобождает от тяжёлой скованности прошлым и является источником творчества новой лучшей жизни. В коммунистах есть страшное преобладание ненависти над любовью. Нельзя целиком на них возложить вину за это. Они тут жертва злого прошлого. Дух коммунизма, религия коммунизма, философия коммунизма - и антихристианский и антигуманистический. Но в социально-экономической системе коммунизма есть большая доля правды, которая вполне может быть согласована с христианством. Во всяком случае, более, чем капиталистическая система, которая есть самая антихристианская».

А вот о христианах, ненавидящих коммунистов. Он пишет: «Христиане, обличающие коммунистов за их безбожие и за антирелигиозные гонения, не должны были бы всю вину возлагать исключительно на этих коммунистов-безбожников, они должны были бы и на себя возложить часть вины, и значительную часть. Они должны были бы быть не только обвинителями и судьями, но и кающимися. Много ли христиане сделали для осуществления христианской правды в социальной жизни? Пытались ли они осуществлять братство людей без той ненависти и насилия, в которых они обличают коммунистов? Грехи христиан, грехи исторических церквей очень велики, и грехи эти влекут за собой справедливую кару. Измена заветам Христа, обращение христианской церкви в средство для поддержания господствующих классов не могло не вызвать по человеческой слабости отдаления от Христианства тех, которые принуждены страдать от этой измены и от этого извращения христианства».

И последнее, о чём я расскажу. У Бердяева есть замечательная статья. Тоже довольно поздняя, написана уже в 1937 году... что-то в этом роде. «О достоинстве христианства и недостоинстве христиан». Если кто её не читал — я вам советую её прочитать. Она начинается очень любопытно. Она начинается пересказом одной из новелл «Декамерона» Боккаччо. Ну, вы знаете, что Боккаччо — это XIV век, это начало Возрождения, это время Данте, Петрарки. И вот этот человек, очень свободномыслящий, написал такую книжку -«Декамерон». Декамерон - это означает 10 дней. Там царица в течение 10 дней предлагает своим приближённым рассказывать разные истории. Каждый день там идёт 4-5 историй. В общем, книжка, мягко говоря, вольная, книжка антиклерикальная, книжка, которая во многом издевается над Церковью. Это, в общем, Шарли XIV века, я бы так сказал. Но там есть одна очень любопытная новелла, с которой Бердяев начинает свою статью.

Один христианин всё время пытался обратить в христианскую веру одного еврея, хорошего такого, честного. И тот уже, вроде бы, был готов обратиться, но решил поехать в Рим и посмотреть, как там живут христиане, высшее начальство. Наш христианин-итальянец был в ужасе: он туда поедет и увидит все бесчинства и все безобразия, которые в Риме делаются, и «все мои труды по кахетизации будут напрасны». Значит, приезжает иудей. Тот спрашивает с дрожью: «Ну как? Что ты увидел?». Ответ его поразил: «Если несмотря на такое количество безобразий, бесчинств и грехов христианство, тем не менее, распространяется по миру, и такое количество людей во Христа верит — значит, это истинная религия». И полностью обратился.

И Бердяев пишет: «Вот, слушайте, запомните — это вот подлинный путь к оправданию христианства. Да, христианство ругают за то, что оно принижает свободу, за инквизицию, за то, что христиане грешники, но на самом деле они не христианство ругают, а ругают христиан. Да, христиане такие, и в этом-то и величие христианства. Христианство не из святых, понимаете. И Церковь тоже. Как сказал Христос: «Я не к праведникам пришёл, а чтобы грешников привести к покаянию». Церковь — это общество выздоравливающих. Это больница. Да, там есть и святые, но цель Церкви другая, это не клуб святош, отнюдь. И те, кто ругает христианство, они — вы посмотрите — они попадают мимо цели. Они всегда ругают недостойных христиан, тем самым они, по сути дела, высвечивают высоту христианства». Вот такая замечательная мысль. А то, что христиане грешники, и то, что у Церкви много грехов — он в этом нисколько не сомневается. Но у Церкви земной, а не небесной. Вот всё, что я хотел вам рассказать о Бердяеве.

Николай Сомин

Когда мы слышим слово "философ", чаще всего представляем себе некоего античного, древнегреческого или же римского старца, обмотанного в простыни. А со многими ли мыслителями - нашими соотечественниками мы знакомы? На самом деле в России философов не меньше, чем когда-то было в Древней Греции, и сегодня мы обсудим творчество и жизненный путь одного из них - Бердяева. Биография этого человека и даже его происхождение сильно отразилось на его мысли, мировоззрении и мироощущении.

Общие данные

Рассказать кратко биографию Бердяева Николая Александровича сложно, так как о его жизни и творчестве говорить можно часами. Но начнем сначала. Родился будущий мыслитель в Киевской 6 (18) марта 1874 года. Его отцом был офицер-кавалерград Александр Михайлович, который впоследствии стал предводителем уездного дворянства. Мать Николая - Алина Сергеевна, имела французские корни (по своей матери), а по отцу была княжной Кудашевой. Это одна из причин, по которой биография философа Бердяева столь нестандартна и уникальна - он воспитывался ни как всякий русский мальчик, а как человек из интернациональной семьи. Родители прививали ему любовь ко всему миру, а не только к своей Родине.

Некоторые люди могут быть знакомы с биографией Бердяева и его личностью по сочинениям, таким как "Русская идея" (1948 год), "Миросозерцание Достоевского" (1923 год), "Философия свободного духа" (1927-28 гг.).

Ранее время

Так как Николай Бердяев своими корнями обязан знатному дворянскому роду, ему выпала честь обучаться в Киевском кадетском корпусе, а впоследствии в Киевском университете на юридическом и естественном факультетах. В 1989 году он примкнул к движению марксистов, за что был исключен из учебного заведения и даже сослан в Вологду на три года. В 1901 году, после возврата из ссылки, в биографии Николая Бердяева произошла идейная эволюция - движение от марксизма к идеализму. Его проводниками в этом стали Михаил Булгаков, Петр Струве и Семен Франк, которые мыслили в аналогичном ключе. Кстати, именно эти люди стали основателями нового философского движения, которое в 1902 году получило название "Проблемы идеализма". Благодаря Бердяеву и его единомышленникам в России поднялась извечная проблема религиозно-философского возрождения.

Первые работы и творческая деятельность

В 1904 году в биографии Бердяева наступили существенные перемены: он перебрался в Петербург и стал главным редактором сразу двух журналов: "Вопросы жизни" и "Новый путь". Параллельно, сближаясь с такими философами, как Гиппиус, Мережковский, Розанов и др. он основал еще одно течение под названием "Новое религиозное состояние". На протяжении нескольких лет Бердяев пишет многочисленные статьи, в которых раскрывает суть религиозного и духовного состояния России и высказывает на счет всего этого свое личное мнение. Все свои работы за этот период он объединяет в несколько книг: "Sub specie aeternitatis: Опыты философские, социальные и литературные 1900-1906".

Москва и новые путешествия

Биография Н. А. Бердяева с 1908 года уже разворачивается в Москве. Сюда он перебирается для того, чтобы продолжить свое творческое развитие и стать одним из участников движения по продолжению и развитию мысли Соловьева. Также Николай становится одним из деятелей в книжном издательстве "Путь". Там же он стал одним из авторов-философов, которые внесли свою лепту в создание легендарного сборника "Вехи" в 1909 году. После этого мыслителю выпал шанс отправиться в путешествие в Италию. Там он проникся не только мыслью и духом местных людей, но и красотой и величием архитектуры и прочих культурных и религиозных памятников. Это дало толчок развитию новой философии в голове Бердяева, которая стала уже автономной, уникальной и принадлежащей не какой-то группе, а лишь ему одному. Его размышления о свободе личности и мысли дополнились идеей творчества и вечной трагедией, которая неразрывно связана с ним ("Смысл творчества", 1916 г.).

Подготовка к революции и ее начало открыли новые двери в биографии Бердяева. На фоне разразившейся политической обстановки он стал работать еще более активно, излагая свои мысли и соображения на счет всего происходящего в многочисленных статьях и книгах. Стоит отметить, что прихода революции Николай ожидал, так как четко знал, что период императоров и Царей в России полностью изжил себя и стал, можно сказать, рудиментом. Однако власть, которая пришла на смену былому режиму, ему не понравилась еще в большей степени. Коммунизм и тоталитаризм он отвергал, утверждая, что это принудительное "равенство" и "братство" - лишь личина, под которой скрывается зло. Заметим также, что в 1919 году он написал книгу (которая была издана в 1923 году) под названием "Философия неравенства". В ней он отвергал былую демократию и социализм, но это было еще до того, как к власти пришли большевики. После становления Советов Бердяев пришел к выводу, что царский режим был не так уж плох, а демократия, идущая рука об руку с социализмом, давали народу куда больше свободы, нежели тоталитаризм.

Также, рассказывая биографию Н. А. Бердяева, кратко можно отметить, что после революции он начал проводить у себя дома еженедельные собрания, которые даже получили название - "Вольная академия духовной культуры". Благодаря этой деятельности он стал признанным лидером небольшевистской общественности.

Аресты и ссылка в Германию

В период с 1918 года по 1922 год Бердяева трижды арестовывают от имени советской власти за его культурную и философскую деятельность. В 1922 году его ссылают в Германию, опасаясь того, что из-за его соображений и трактатов пошатнется фундамент только что построенной "Красной России". Следует заметить, что в Берлин мыслитель отправился не один, а с дюжиной своих единомышленников, многие из которых были членами его "Вольной академии". Находясь вдали от Родины, Николай, опять таки, организовал Религиозно-философскую академию. Также он принял участие в создании и становлении Русского научного института, который позволил всем наши соотечественникам, которые находились в Берлине, получить образование в соответствии с российскими стандартами. Бердяев еще и принял участие в создании Русского студенческого христианского движения. Как он сам утверждал, ссылка в Берлин позволила ему сделать это в той мере, в которой он сам того желал, так как на Родине, увы, ему бы ни удалось сделать и доли из того, что он смог осуществить в Германии.

Период эмиграции во Францию

Франция - следующая страна, в которую от Советского коммунизма в 1924 году сбежал Николай Александрович Бердяев. Биография мыслителя на родине его матери сложилась не менее интересно и захватывающе, нежели в России или в Германии. Во-первых, он стал главным редактором журнала "Путь", который выпускался в период с 1925 по 1940 годы. Это издание было единственной нитью, связывающей всех мигрантов во Франции, которые покинули Россию, но скучали по ней. Также Николай написал книгу "Новое средневековье". Она оказалась небольшой, но именно с момента ее релиза началась широкая слава Бердява на всю Европу. На протяжение долгих лет философ проводит собрания, в которых участвую представители различных течений христианства - православные, католики и даже протестанты. Он часто беседует с представителями католического духовенства и сравнивает их культуру с российской. Важно отметить, что идеология левых католиков, которая сформировалась во Франции в середине 30-х годов, была предложена Николаем Бердяевым.

Российский философ в мировом контексте

В нашей краткой биографии Бердяева невозможно также упустить тот факт, что он стал проводником истинной российской истории в западный мир. В своих книгах "Русская идея" и он описал основные события и тенденции, а также социальный настрой России и, так сказать, из первых рук передал людям запада всю идеологию нашей страны. Ни до него, ни после еще не было такого человека, который смог бы иным этносам и цивилизациям, которые привыкли жить и думать совсем иначе, передать в полных красках всю прелесть отечественного народа, земли, обычаев и, что важнее всего, событий, которые стали причиной формирования тех или иных идеологических течений в России.

Вторая мировая война

Страшная и ужасная война, которая шла в России в период с 1941 года по 1945-й, как ни странно, подарила надежду Бердяеву на то, что советская власть станет более гуманной по отношению к народу и смягчит свою тоталитарную политику. С представителями правящей верхушки он даже вступил в контакт под конец войны (с 1944 по 1946 годы). Однако вскорости до него дошла информация о многочисленных репрессиях со стороны Сталина и Берии, а также о новых идеологических трактатах, которые еще больше сковали простой народ. На этом моменте его надежды на просветленное будущее России обрываются, и он перестает контактировать с родной страной. В 1947 году выходит книга Бердяева под названием "Опыт Эсхатологической Метафизики". В этом же году его признают как почетного доктора богословия Кембриджского университета. Два года спустя Николай выпускает автобиографию с явным духовным и философским подтекстом под названием "Самопознание". На данный момент за спиной мыслителя свыше сорока книг, и он уже считается автором мирового уровня.

Особенности философии

Впервые догадаться о том, какую именно философию пропагандирует Бердяев и каково его мировоззрение, можно было из его книги "Смысл творчества". В ней с точностью до мелочей описаны идеи объективации, творчества, личности и, конечно же, метаисторического или же эсхатологического смысла истории. Николай создал некую дуалистическую теорию реальности, ее нередко сравнивают с философской моделью Платона. Однако у древнегреческого мыслителя два мира - духовный и физический, существуют оторвано друг от друга, как бы параллельно. А вот по Бердяеву наша духовность, наши мысли и идеология, что не имеет телесной или иной ощутимой оболочки, врывается в материальную плоскость. И именно благодаря взаимодействию этих двух "вселенных" функционирует весь мир, в котором мы живем, мыслим, развиваемся и проходим свой предначертанный путь.

Заключение

Узнав краткую биографию Николая Бердяева, появляется желание поглубже изучить не только его жизненный путь, но и творческие, духовные взгляды и интересы. Его личность, мысль, идея были настолько уникальными и нетипичными, что до сих пор остаются актуальными. Перечитывая любое сочинение данного автора в наши дни, удивляешься тому, насколько оно соответствует времени, даже несмотря на тот факт, что было оно написано чуть ли не сто лет тому назад.

100 великих мыслителей Мусский Игорь Анатольевич

НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ БЕРДЯЕВ (1874–1948)

НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ БЕРДЯЕВ

Российский религиозный философ. От марксизма перешел к философии личности и свободы в духе религиозного экзистенциализма и персонализма. Свобода, дух, личность, творчество противопоставлял необходимости, миру объектов, в котором царствуют зло, страдание, рабство. Смысл истории, по Бердяеву, мистически постигается в мире свободного духа, за пределами исторического времени.

Основные сочинения «Смысл творчества» (1916), «Миросозерцание Достоевского» (1923), «Философия свободного духа» (т 1–2, 1927–1928), «Русская идея» (1948), «Самопознание» (1949).

Николай Александрович Бердяев - один из наиболее блистательных представителей второго поколения философского ренессанса. На Западе он оказался наиболее известным из русских мыслителей. Его называли «русским Гегелем XX века», «одним из величайших философов и пророков нашего времени», «одним из универсальных людей нашей эпохи», «великим мыслителем, чей труд явился связующим звеном между Востоком и Западом, между христианами разных исповеданий, между нациями, между прошлым и будущим, между философией и теологией и между видимым и невидимым».

Николай Александрович Бердяев родился 6 (18) марта 1874 года в Киеве. Отец его происходил из рода малороссийских помещиков. По этой линии почти все предки были военные, и сам отец был кавалергардским офицером, а впоследствии - председателем правления Земельного банка Юго-Западного края. Мать - урожденная княжна Кудашева - была в родстве с магнатами Браницкими, в имении которых в детстве гостил Бердяев. Прабабушка по материнской линии была француженка, графиня де Шуазель. Бердяев далеко отошел от родовых традиций, но многие черты его личности, пожалуй, легче всего объяснять, вспоминая о рыцарской крови и дворянской чести. Отец хотел также видеть сына военным и отдал его в кадетский корпус. Но сын пробыл там недолго. Увлекся философией. В четырнадцать лет он читал Шопенгауэра, Канта и Гегеля. В альбом кузины, в которую был влюблен, Бердяев писал не стихи, как было принято в его кругу, а цитаты из «Философии духа».

В течение шести лет Бердяев получал образование в Киевском кадетском корпусе, но неприязнь к этой стезе взяла свое, и в конце концов он в 1894 году поступил на естественный факультет Киевского университета, а в 1895-м перешел на юридический. Довольно быстро он включился в молодежное революционное движение.

Бердяев стал марксистом. «Маркса я считал гениальным человеком и считаю сейчас», - писал он в «Самопознании». Плеханов был его наставником, Луначарский - товарищем по борьбе. «Разрыв с окружающей средой, выход из мира аристократического в мир революционный - основной факт моей биографии».

В 1898 году за участие в акциях студенческой социал-демократии его арестовывают, исключают из университета и ссылают в Вологду. За годы ссылки будущий философ формируется как полемист и публицист.

Вернувшись в Киев из Вологодской ссылки (1898–1901), Бердяев сближается с Сергеем Булгаковым, который тогда принадлежал к так называемым легальным марксистам. Вместе они переживают новый духовный кризис - возвращение в лоно церкви. В 1901 году выходит первая книга Бердяева «Субъективизм и индивидуализм в общественной философии. Критический этюд о Н. К. Михайловском».

В 1904 году Бердяев женится на Лидии Юдифовне Трушевой, которая, как и он, участвовала в революционном движении, а затем прониклась идеями православия. Лидия и ее сестра Евгения были самоотверженными ангелами-хранителями Бердяева до последних лет его жизни.

В том же году он переезжает в Петербург, где вступает в кружок Зинаиды Гиппиус и Дмитрия Мережковского, поставивший перед собой задачу сближения интеллигенции и церкви. Знаменитые религиозно-философские собрания, с диспутами богословов и философов, просуществовали недолго и были запрещены, но они сыграли большую роль в деле кристаллизации нового духовного направления, которое осуществило переход «от марксизма к идеализму». Активнейшими участниками этого процесса были Бердяев и Булгаков. Их работа в журналах «Новый путь» и «Вопросы жизни» заложила основы так называемого нового религиозного сознания, для которого были характерны синтез высокой гуманитарной культуры и постановка религиозно-экзистенциальных проблем, от которых открещивалась позитивистская и социалистическая интеллигенция предыдущего поколения. В журнале сотрудничали Д. Мережковский, В. Розанов, Вяч. Иванов, Ф. Сологуб, А Блок, В Брюсов, А. Белый, Л. Шестов, С. Франк, П. Новгородцев, А. Ремизов - цвет литературы и философии «серебряного века».

В 1908 году Бердяев переезжает в Москву и, разумеется, оказывается в центре идейной жизни. Он активно сотрудничает с философами, объединившимися вокруг издательства «Путь» (основанного Е. Трубецким и М. Морозовой) и Религиозно-философского общества памяти Вл. Соловьева. Поездки во Францию и Италию расширяют его кругозор.

В 1911 году выходит знаменитая «Философия свободы» - первый опыт построения оригинальной бердяевской философии. Перед самой мировой войной Бердяев завершает вторую свою большую книгу «Смысл творчества. Опыт оправдания человека» (1916). К тому времени Бердяев уже был автором большого числа публицистических работ, собранных в ряд отдельных изданий «Sub specie aeternitatis. Опыты философские, социальные и литературные. 1900–1906» (1907), «Духовный кризис интеллигенции. Статьи по общественной и религиозной психологии. 1907–1909 гг.» (1910) и др., а также публиковался в сборниках «Проблемы идеализма» (1902) и «Вехи» (1909). Все это сделало его одним из самых авторитетных мыслителей серебряного века.

«Смысл творчества. Опыт оправдания человека» - работа, которая принесла Бердяеву известность философа. «Книга эта была написана единым, целостным порывом, почти в состоянии экстаза. Книгу эту я считаю не самым совершенным, но самым вдохновенным своим произведением, в ней впервые нашла себе выражение моя оригинальная философская мысль. В нее вложена моя основная тема». Эта тема - эсхатология, «конец света». Смысл любого творческого акта - не в накоплении культурного потенциала самого по себе, а в приближении «конца», или, точнее, преображения мира. «Творческий акт в своей первоначальной чистоте направлен на новую жизнь, новое бытие, новое небо и новую землю». О новом небе и новой земле речь идет в Апокалипсисе. Вслед за Н. Федоровым, к которому он относился с большим пиететом, Бердяев толкует «Откровение святого Иоанна» как предостережение человечеству: «конец мира» должен обернуться не гибелью его, а восхождением на новую ступень, которую человечество призвано достичь своими усилиями, но по воле Господа.

В годы первой мировой войны Бердяев выступил с серией статей о русском национальном характере, которые затем собрал в книге «Судьба России» (1918). Он говорил об «антиномичности» России: это самая анархичная, самая безгосударственная страна и одновременно самая бюрократическая, обожествляющая государство и его носителей; русские - самый «всемирно-отзывчивый», нешовинистический народ, и одновременно у русских дикие проявления национальной ограниченности. Наконец, - свобода духа; русские вольнолюбивы и чужды мещанской ограниченности, и вместе с тем Россия - «страна неслыханного сервилизма». Из этого круга есть только один выход: раскрытие внутри самой России, в ее духовной глубине мужественного, личного, оформляющего начала, овладение собственной национальной стихией, имманентное пробуждение мужественного светоносного начала. Не надо призывать «варягов», искать себе на стороне вождей, ждать из-за кордона руководящей помощи, только пробуждение национального самосознания спасет Россию.

И еще одна беда России - устремленность к крайнему, предельному. «А путь культуры - средний путь. И для судьбы России самый жизненный вопрос - сумеет ли она себя дисциплинировать для культуры, сохранив все свое своеобразие, всю независимость своего духа». Бердяев мыслит национальными категориями: национальное единство, по его мнению, глубже, прочнее единства партий, классов и всех других преходящих исторических образований. Национальность мистична, таинственна, иррациональна, как и всякое индивидуальное бытие. А индивидуальность, личность для Бердяева главное. Поэтому он отвергает космополитизм.

«Космополитизм и философски, и жизненно не состоятелен, он есть лишь абстракция или утопия, применение отвлеченных категорий к области, где все конкретно. Космополитизм не оправдывает своего наименования, в нем нет ничего космического, ибо и космос, Мир есть конкретная индивидуальность, одна из иерархических ступеней. Образ космоса также отсутствует в космополитическом сознании, как и образ нации… К космической, вселенской жизни человек приобщается через жизнь всех индивидуальных иерархических ступеней, через жизнь национальную… Кто не любит своего народа и кому не мил конкретный образ его, тому не мил и конкретный образ человечества».

Вполне естественно, что Бердяев не мог остаться в стороне от великих и трагических событий 1917 года. Февральская революция инициировала новый всплеск его публицистической деятельности: статьи Бердяева в газете «Русская свобода» - интереснейший документ эволюции интеллигентского сознания в этот период от эйфории к острому разочарованию. Однажды, когда на усмирение народа были брошены войска, философ обратился к солдатам с призывом не стрелять, его послушались.

Бердяев много выступает перед самой пестрой аудиторией, пользуется колоссальным успехом, он - один из организаторов возникшей в 1918 году Вольной Академии Духовной Культуры, а в 1920 году даже становится профессором Московского университета. На Октябрьский переворот он откликнулся статьей «Духи русской революции» в знаменитом сборнике «Из глубины» (1918) и книгой «Философия неравенства. Письма к недругам по социальной философии», написанной в 1918 году, но вышедшей лишь через пять в Берлине.

Эта книга - первая в серии глубоких и мучительных размышлений о крахе освободительного движения в России, размышлений, которые не оставляли Бердяева до самой смерти, приобретая разную окраску. Бердяев не боролся с большевиками, но они боролись с ним. Он вел интенсивную духовную работу, ему мешали. Писал книгу «Смысл истории». Создал «Вольную академию духовной культуры» (зарегистрированную в Моссовете), которая первоначально заседала в квартире философа, а затем - где попало. В 1920 году он был избран профессором МГУ. В том же году был арестован. На Лубянке Бердяева допрашивал сам Дзержинский. Не дожидаясь вопросов, Бердяев прочитал целую лекцию о своих взглядах. Говорил он минут сорок пять. Дзержинский внимательно слушал. Затем приказал своему заместителю освободить Бердяева и доставить домой на автомобиле. В 1922 году его опять арестовали. На этот раз дело обернулось высылкой из страны. Осенью в составе большой группы ученых (не только философов) Бердяев выехал за границу.

В Берлине Бердяев много пишет, выступает, создает с единомышленниками Русский научный институт и становится деканом его отделения. Участвует в создании Религиозно-философской академии. Постепенно он отдаляется от белой эмиграции. Происходит фактический разрыв с ее главным философским авторитетом - П. Б. Струве. Бердяева, по его словам, отталкивала «каменная нераскаянность» эмиграции, ее неспособность извлечь уроки из прошлого. В свою очередь эмигрантская интеллигенция не могла простить Бердяеву попыток найти глубинный смысл в социалистических идеях, сблизить христианские и коммунистические идеалы, очистив последние от лжетолкований и извращений. Важнейшие публикации этого периода: «Смысл истории. Опыт философии человеческой судьбы» (Берлин, 1923) и «Миросозерцание Ф. М. Достоевского» (Прага, 1923).

Неожиданно большой, всеевропейский резонанс вызвала брошюра, которой сам автор не придавал слишком большого значения: «Новое средневековье. Размышление о судьбе России и Европы» (Берлин, 1924). Она сделала Бердяева самым известным представителем нашей философской эмиграции на Западе (Любопытный эпизод в годы фашистской оккупации в Париже Бердяев ждал ареста после первого визита немцев, но все обошлось, по слухам, из-за того, что среди нацистских «бонз» нашелся старый почитатель этой статьи.). Среди знакомств этого времени особенно важной была встреча с Максом Шелером, крупнейшим представителем немецкого философского «авангарда». Берлинский период (1922–1924) закончился переездом в Париж. В Париже продолжалась деятельность в Религиозно-философской академии, которая была туда перенесена.

С 1926 года Бердяев был в течение 14 лет редактором журнала «Путь», объединившего философов-эмигрантов. Он был лояльным, склонным к диалогу редактором, и это позволило журналу выжить, несмотря на атмосферу жестких споров и размежеваний. Бердяев собрал вокруг себя «левые христианские элементы» и боролся с реакционерами, придавая особое значение сражению за умы молодежи.

Дом Бердяева в Кламаре (пригород Парижа) становится своеобразным клубом французской интеллигенции, где собираются блестящие умы: Мунье, Маритен, Марсель, Жид и др. Последователи отмечают большое влияние Бердяева на представителей левой католической молодежи, собравшихся вокруг философа-персоналиста Э. Мунье. Сам Бердяев говорил, что он принес на Запад эсхатологическое чувство судеб истории, сознание кризиса исторического христианства, конфликта личности и мировой гармонии, русскую экзистенциальность мышления и критику рационализма, религиозный анархизм и идеал религии Богочеловечества.

Нельзя сказать, что отношения Бердяева и французской культуры были безоблачными. Французов настораживала страстная категоричность его проповедей, Бердяеву же не нравилась у французов «закупоренность в своем типе культуры». Но в то же время мало кого из русских философов-эмигрантов можно хотя бы сравнить с Бердяевым по глубине воздействия на довоенную европейскую культуру.

Годы войны Бердяев провел в оккупированной Франции, ненавидел захватчиков, но активного участия в Сопротивлении не принимал. Остро переживал судьбу России, радовался ее победе над Гитлером. Одно время намеревался вернуться на родину, но разгул сталинизма отпугнул его. Тяжелое впечатление произвела на него история с Ахматовой и Зощенко.

В 1947 году Кембриджский университет, отвергнув кандидатуры К Барта и Л. Маритена, удостоил Бердяева степени почетного доктора. До него такой чести из русских удостоились только И. Тургенев и П. Чайковский. Через год Бердяева не стало. Незадолго до кончины он писал: «Я очень известен в Европе и Америке, даже в Азии и Австралии, переведен на много языков, обо мне много писали. Есть только одна страна, в которой меня почти не знают, - это моя родина. Это один из показателей перерыва традиции русской культуры. После пережитой революции вернулись к русской литературе, и это факт огромной важности. Но к русской мысли еще не вернулись…». Из важнейших публикаций 1930-х - 1940-х годов надо отметить любимую книгу Бердяева «О назначении человека. Опыт парадоксальной этики» (Париж, 1931) и «Опыт эсхатологической метафизики. Творчество и объективация» (Париж, 1947). Последние многочисленные публикации у нас работ Бердяева, издания его коллег по эмиграции - свидетельство возвращения страны к прерванной философской традиции.

Бердяев - один из последних самостоятельных мыслителей. Написал он много (453 работы, не считая переводов на другие языки). Вступительный раздел в одной из поздних своих работ он назвал - «О противоречиях в моей мысли». Есть философы - создатели систем, которым они сохраняют верность как своим избранницам. «Я никогда не был философом академического типа… Моя мысль всегда принадлежала к типу философии экзистенциальной… Экзистенциальность же противоречива. Личность есть неизменность в изменении… Философ совершает измену, если меняются основные темы его философствования, основные мотивы его мышления, основоположная установка ценностей».

В одной из последних своих работ Бердяев писал: «Я определяю свою философию как философию субъекта, философию духа, философию свободы, философию дуалистически-плюралистическую, философию творчески-динамическую, философию персоналистическую, философию эсхатологическую».

Духовность человека - свидетельство бытия Бога. Свое доказательство бытия Божия Бердяев именует антропологическим. Как и немецкие мистики, он не видит Бога вне человека. Бог - не абсолютный монарх, не первопричина мира; понятие детерминизма, как и другие понятия, к Богу не приложимы, Бог существует «инкогнито». Только наличие духа в человеке говорит о том, что Бог есть, ибо он смысл и истина жизни.

Бог - не творец мира, до Бога была некая «Бездонность», первичная свобода. Свобода, по Бердяеву, первична и… трагична. Свобода есть основное условие нравственной жизни, не только свобода добра, но и свобода зла. Без свободы зла нет нравственной жизни. Это делает нравственную жизнь трагической. Смысл зла - испытание свободы.

Учитывая различные концепции свободы, Бердяев говорит о трех ее видах. Помимо первичной, формальной свободы «по ту сторону добра и зла», есть два варианта содержательной свободы, один - творить зло («дьявольская свобода»), другой - творить добро («высшая», божественная свобода). Любовь есть содержание такой свободы. Когда Бердяева называли «пленником свободы», речь шла именно о втором ее варианте. Направление подвига - преодоление смерти. Философская идея естественного бессмертия, выводимая из субстанциальности души, бесплодна. Ибо она проходит мимо трагизма смерти. Бессмертие должно быть завоевано. Борьба со смертью во имя вечной жизни есть основная задача человека.

Основной принцип этики может быть сформулирован следующим образом: поступай так, чтобы всюду во всем и в отношении ко всему утверждать вечную и бессмертную жизнь, побеждать смерть. Так, перефразируя категорический императив Канта, формулирует Бердяев центральную идею русской философии - идею смысла жизни. Бердяев - противник революции. Всякая революция - беда, смута, неудача. Удачных революций не бывает. Ответственность за революцию несут и те, кто ее совершил, и те, кто ее допустил. Успех революции и ее подавление одинаковы по последствиям: упадок хозяйства и одичание нравов. В стихии революции нет места для личности, в ней господствуют начала безличные, это стихийное бедствие, как эпидемия и пожар.

Каким он видит будущее России? Возврата к старому нет и быть не может. Невозможен для России и «западный» вариант. «Не может хотеть русский человек, чтобы на место коммунизма пришел европейский буржуа». Между тем именно коммунисты толкают страну к буржуазному образу жизни. Страшно именно то, что в коммунистической революции Россия впервые делается буржуазной, мещанской страной. Ловкие, беззастенчивые и энергичные дельцы мира сего выдвинулись и заявили свои права быть господами. В России появился новый антропологический тип. Дети этих молодых людей будут вполне солидными буржуа. Эти люди свергнут коммунистическое господство, и дело может «обернуться русским фашизмом».

К социализму и демократии Бердяев относился резко отрицательно. Социализм - буржуазная идея. Для социалистов, как и для буржуа, характерен культ собственности. Социализм завершает дело, начатое демократией, дело окончательной рационализации человеческой жизни. Это принудительное, безличное братство, лжесоборность, сатанократия. Социализм - освобождение не труда, а освобождение от труда. Между тем надо увеличивать производство, а не заниматься перераспределением произведенного богатства, - эту мысль Бердяев отстаивал в своей статье, опубликованной в сборнике «Вехи».

Критикуя социализм, Бердяев не выступает сторонником капитализма. На страницах «Философии неравенства» появляется термин - «хозяйственный универсализм». Последний одинаково должен быть противоположен «и капитализму, и социализму». Хозяйство должно развиваться только как иерархическая система; одухотворенное отношение к земле, любовь к ней и орудиям труда возможны только при индивидуальной собственности. Необходимо стремиться к синтезу аристократического принципа личности и социалистического принципа справедливости, братского сотрудничества людей.

В 1939 году («О рабстве и свободе человека») Бердяев вспомнил о своих ранних убеждениях: «Круг моей мысли в социальной философии замкнулся. Я вернулся к той правде социализма, которую исповедовал в юности, но на почве идей и верований, выношенных в течение всей моей жизни. Я называю это социализмом персоналистическим, который радикально отличается от преобладающей метафизики социализма, основанного на примате общества над личностью».

Бердяев смолоду увлекался Достоевским. Он публиковал статьи о своем «духовном отце», в годы революции в ВАДК вел семинар по Достоевскому, а в 1923 году в Праге выпустил итоговую работу «Миросозерцание Достоевского». Для Бердяева Достоевский - «не только великий художник, но великий философ». Он - гениальный диалектик, «величайший русский метафизик». Все в нем огненно и динамично, все в движении, в противоречиях и борьбе.

Значительное место в философском наследии Бердяева занимают проблемы отечественной культуры, изложенные в книге «Русская идея», а также в ряде монографий, посвященных выдающимся русским умам (Хомякову, Леонтьеву, Достоевскому). Плоть от плоти русской судьбы, он не мог не интересоваться своей духовной родословной. Историю русской идеи, поборником которой он себя видел, Бердяев начинает с древности.

В русской религиозности всегда был виден эсхатологический элемент, а это - родная стихия Бердяева. Русская антиномичность проявилась в противостоянии двух мыслителей - Нил Сорский и Иосиф Волоцкий. «Нил Сорский - предшественник вольнолюбивого течения русской интеллигенции. Иосиф Волоцкий - роковая фигура не только в истории православия, но и в истории русского царства… Вместе с Иоанном Грозным его следует считать главным обоснователем русского самодержавия».

Раскол лишь выявил те тенденции, которые существовали задолго до этого. В основу раскола легло сомнение в том, что русское царство истинно православное. Раскольники почуяли измену в церкви и государстве, идея богооставленности царства была главным мотивом раскола. Уже в Алексее Михайловиче видели слугу антихриста. Что касается Петра Первого, то этот «большевик на троне» воспринимался в народе как антихрист собственной персоной.

Бердяев тонко подметил характерную черту русского Просвещения «В России нравственный элемент всегда преобладал над интеллектуальным. Это относится и к последующему периоду. Нравственными поисками отмечена деятельность масонов (Новиков), мистиков из окружения Александра I, вольнолюбивого русского офицерства, вынесшего из Европы идеи всеобщего братства и так неудачно попытавшегося его осуществить в декабре 1825 года. Великие русские писатели XIX века будут творить не от радостного творческого избытка, а от жажды спасения народа, человечества и всего мира».

Из книги Ставрогин автора Бердяев Николай

Николай Бердяев Ставрогин Постановка «Бесов» в Художественном театре вновь обращает нас к одному из самых загадочных образов не только Достоевского, но и всей мировой литературы. Поражает отношение самого Достоевского к Николаю Всеволодовичу Ставрогину. Он

Из книги Предсмертные мысли Фауста автора Бердяев Николай

Николай Бердяев Предсмертные мысли Фауста Судьба Фауста – судьба европейской культуры. Душа Фауста – душа Западной Европы. Душа эта была полна бурных, бесконечных стремлений. В ней была исключительная динамичность, неведомая душе античной, душе эллинской. В молодости, в

Из книги Конец Ренессанса и кризис гуманизма автора Бердяев Николай

Николай Бердяев Конец Ренессанса и кризис гуманизма Разложение человеческого образа Прежде всего я хотел бы остановиться на очень характерном и типическом кризисе Ренессанса в социализме. Социализм имеет огромное значение, он занимает большое место в жизни второй

Из книги Духовное состояние современного мира автора Бердяев Николай

Николай Бердяев Духовное состояние современного мира Все в современном мире находится под знаком кризиса, не только социального и экономического, но также и культурного, но и духовного кризиса, все стало проблематическим. Это острее всего сознается в Германии, и об этом

Из книги Капитализм и шизофрения. Книга 2. Тысяча плато автора Делёз Жиль

Из книги Интенциональность и текстуальность: Философская мысль Франции XX века автора Деррида Жак

Actuelles. Хроника 1944–1948 Лучше погибнуть, чем ненавидеть и бояться; лучше дважды погибнуть, чем вызывать ненависть к себе и бояться; таков должен быть свет высшей максимы всякого политически организованного общества. Фридрих

Из книги Ноосферный прорыв России в будущее в XXI веке автора Субетто Александр Иванович

III. Николай Александрович Морозов: через тернии – к звездам Перед нами, весь покрытый белой пеленой снега и залитый солнечными лучами, расстилался отлогий южный склон Салева, медленно понижавшийся от нас и затем обратно поднимавшийся вверх, образуя вдали на фоне

Из книги Русская религиозная философия автора Мень Александр

Из книги Сочинения [сборник] автора Бердяев Николай

Николай Бердяев Философия свободы Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтоб быть мудрым. Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом… Первое послание к Коринфянам Св. Апостола Павла. Предисловие Заглавие этой книги требует разъяснения.

Из книги автора

Рекомендуем также

• Заговоры шепотки на все случаи жизни Обращение к Велесу
• Иная реальность Невероятное и необъяснимое читать
• Истории про вампиров, а так же все, что связано с вампирами в повседневной жизни
• Обереги для успешной работы и карьеры Оберег хорошо отношение на работе
• Церковный суд в древней руси Церковный суд в синодальную эпоху
• Как вернуть любовь: ритуалы, заговоры, молитвы