Православный экстремизм: миф или реальность? Жертвы православных экстремистов просят помощи у фсб.

В последнее время в среде православной общественности вдруг обострились разговоры об "экстремизме" в самой этой среде. Не станем предполагать самого худшего - заказного характера всех этих "спонтанных" разговоров. Предположим, что ведущие их люди действуют вполне искренне, из самых чистых побуждений. Но и в этом случае выглядит все это довольно-таки странновато. Неожиданную популярность приобретает точка зрения, согласно которой опасность внутрицерковного либерализма давно уже преодолена, и теперь основная угроза исходит "справа", от так называемых "патриотов-националистов-империалистов-русофилов-фашистов", проникших в церковную ограду. Люди, ведущие подобные разговоры, занимаются в действительности не полемикой, а "всего лишь" бесконечным изживанием своих образованческих комплексов, о чем мне приходилось писать уже не раз.[2 ] Однако это отнюдь не означает, что с ними невозможно полемизировать. Напротив, слабость этих построений настолько очевидна, что задача полемики весьма и весьма упрощается, хотя обычно эти люди упорно не слышат обращенных против них аргументов.

Особенно печально, что в самое последнее время свою трибуну подобного рода авторам предоставляют не только либеральные, антицерковные издания, но и вполне уважаемые православные ресурсы, в частности, интернет-сайт и газета "Радонеж". Характернейшим примером здесь является шокировавшая многих православных читателей статья В.Можегова "Два единства, или еще раз о законе и благодати" [3 ]. Автор прямо заявляет, что в числе славных побед России в XX веке, наряду с победой над фашизмом и "большевистским игом" важное место занимает "преодоление либерального мора". Между тем сам Можегов, не случайно ведь поющий дифирамбы сугубо виртуальным "державникам", засевшим ныне в Кремле и на Старой площади, как раз и являет собой ярчайший пример либерала новой формации, либерала в виртуально-патриотической и даже консервативной оболочке. Этим-то, на наш взгляд, и опасно это относительно новое явление нашей церковной жизни.

В отличие от какого-нибудь о. Кочеткова или "соблюдающего игумена" Петра Мещеринова, Можегов - "государственник", но строго в рамках дозволенного сверху, государственник по заказу и разрешению власти. Однако враги у него и у явных, записных либералов общие - это те, кого он, вслед за ними, называет "ревнителями политического православия".

Однако прежде чем приступить к виртуальной расправе с этими главными и самыми опасными злодеями, следует, конечно же, расписаться в верности существующей в стране власти, а здесь, как известно, лучше перекланяться, чем недокланяться. "Бог сохранил (!) в сегодняшней России твердое ядро государственности, закона и благодати (?!). У нас есть и ответственный Президент, и честный Прокурор, и смиренный Патриарх. (Еще забыл неподкупных депутатов и искренних журналистов - В.С.)... Россия обретает, наконец, верные ориентиры - трезвые, глубокие и вдохновенные писания Ивана Ильина... оказываются сегодня прочитаны и востребованы". (Насчет того, что наши государственные мужи умеют читать - с этим спорить не приходится - В.С.).

В наши диссидентские времена начала 80-х, прочтя таковой текст, привычно вздыхали и говорили: "Какая низость!" И уж точно автор подобных пассажей не мог быть принят в приличном обществе. К сожалению, у определенной части сегодняшней молодежи, в том числе и из "патриотической" среды, напрочь размыто, атрофировано представление о критериях достойного и недостойного поведения: даже если бы в Кремле заседал Марк Аврелий или Александр III, так пресмыкаться перед властью приличные люди не могут, не имеют права. В наши 80-е это грозило полной потерей репутации в достойной и "рукопожатной "среде.

Автор пишет вроде бы правильные вещи, когда приводит положения Ильина насчет любви, свободы и "диктатуры закона". Однако... в чем же видит наш автор реализацию этих замечательных начал в современной российской политической реальности? Например, по Можегову, "лучшие люди" Отечества, прообраз будущего "ведущего слоя" (это по Ильину) собраны... в Общественной палате!!! Столь откровенный образчик идеологической проституции - явный перебор даже для "МК" (народная расшифровка аббревиатуры - "Московская куртизанка"), не то, что для почтеннейшего "Радонежа"! Итак, "лучшие люди" для нашего почитателя преп.Силуана и Достоевского - это Паша Гусев, А.Б.Пугачева, безвестные учительницы и медсестры из провинции, явные статистки (эти-то наверняка лучше прочих в этом сборище), ставленник Г. Павловского "методолог" Глазычев etc, etc. Народное наименование последнего путинского детища - "общественная палатка", по-видимому, еще не дошло до нашего автора. Или он только вид делает, что не дошло?

Конечно же, "Общественная палатка" - для патриота не за страх, а за совесть - подлинное царство любви, стоящее выше "Власти" и "Закона"! Путинская система власти, суть которой - правильный виртуал (см. последнее "Послание Президента Федеральному собранию - действительно отличный текст!), прикрывающий реальный развал страны и убежденное компрадорство самой власти, давно уже живущей по отмашке из "вашингтонского ЦК", оказывается для Можегова идеальным государственным устройством! Понятно, что главные враги - те, кто в это устройство не вписывается, то есть православные патриоты!

Разобравшись с присвоенными себе путинистами (без всякого на то права) цитатами из Ильина, апологет православного президента, православного же прокурора и "общественной палатки" приступает непосредственно к делу. "Сегодняшнее наше христианство (а не отдельные христиане! - В.С.) сильно заражено злобой, невежеством, агрессивностью. Всевозможные самопровозглашенные подвижники навязывают Церкви доморощенные идеологии (выделено мною - В.С.), пытаются срастить ее с Государством [4 ]. Подобные подмены особенно зримо проявляются в культуре" (??). Чуть ниже автор еще раз оговаривается, что, по его мнению, "Россия преодолела либеральный соблазн". Значит, именно влияние "зараженного злобой и невежеством" христианства в сфере культуры представляет, по его мнению, главную опасность. Здесь одно из двух: либо автор живет в безвоздушном пространстве, либо сознательно лжет, выполняя чей-то заказ.

В этом плане куда как адекватнее видение сегодняшней ситуации в нашей культуре, представленное, к примеру, у Р.Гальцевой, которая, надо отдать должное, никогда не скрывала своих умеренно-либеральных убеждений, постепенно, видимо, под воздействием реальности, эволюционируя в сторону все большей умеренности и даже консерватизма. "Мир, - пишет она, - далеко ушел по дороге духовной секуляризации, он вполз в новый пост- и даже антихристианский эон, порывающий с двуединым христиански-классическим корнем европейской культуры... Нынешнее лицо культуры определено: взлетом наркомании, культом наслаждений, пропагандой распущенности, углубляющейся сексуальной революцией, девиациями и аномалиями (вышли из подполья приверженцы "нетрадиционной", то есть противоестественной sex-ориентации, ведущие беззастенчивое наступление на мир естественных отношений)... De facto все это означает прямой вызов христианским заповедям, сопровождающийся неодобрительным скепсисом по адресу исконных добродетелей и достоинств. Но более того, весь этот контрхристианский мейнстрим (sic!) из области духа и культуры проникает в сферу жизнеустройства и получил там обеспеченное, "рутинное", трудно обратимое воплощение, закрепленное в законодательной форме". Р.Гальцева далее вполне справедливо сетует на то, что "сама система образования,.. под девизом "нейтрального" и чисто "научного", будто бы гарантирующего свободу выбора и свободу совести, на самом деле прививает атеистическое мировоззрение..." "Налицо парадоксальная ситуация, - указывает она, - государство, в котором мы живем, числится светским, а господствует в нем атеистическая, то есть религиозно - пусть и в отрицательном смысле - ориентированная идеология. И это противоречие - между его светским правопорядком и антихристианским направлением насаждаемой в нем культуры - благодаря неослабному алармизму со стороны авангарда общественности остается скрытым от несмышленого большинства и не становится предметом прений ". Р.Гальцева, наконец, абсолютно правильно констатирует и вполне маргинальное положение Церкви и вообще христианства в современном российском и европейском обществе. "Очерчен будто магический круг (sic!) , - говорит она, - отделяющий Церковь от формирующих человека веяний эпохи". Надо отдать должное Р. Гальцевой, которая, кстати, является моим давним оппонентом по весьма принципиальным вопросам - вполне честная и ответственная констатация! Равно как и полные горького сожаления слова, которые ныне можно услышать лишь из уст человека старой, подлинно интеллигентной (в лучшем смысле слова) закваски, в которых, со всей умеренностью и политкорректностью, констатируется реальное положение дел в "возрождаемом государстве", то бишь в виртуально-патриотической "державе" путинского образца: "Хотя из уст президента мы слышим высокие слова о возрождении традиций и "укреплении нравственных основ" российского государства", моральный дух высшей власти (будь таковой в наличии) блокируется затравщиками "прав и свобод", объявляющими любое поползновение оздоровить общественную атмосферу, то есть вспомнить о стыде и совести, тоталитарной угрозой, и потому дальше благих пожеланий дело не идет (sic!). В то же время Realpolitik, проводимая официальными кураторами культуры (читай - М.Швыдким и Кº - В.С.) - даже не страусиная, а прямо содействующая установкам на погребение этих самых традиций и расшатывание нравственных основ ".[5 ] При всем уважении к г-же Гальцевой не могу не заметить, что все основные идеи ее нынешней замечательной статьи были сформулированы мною еще году эдак в 1992-93-м [6 ], когда мы с нею еще были достаточно непримиримыми оппонентами, причем она отстаивала именно ту самую либеральную идеологию, реализация которой на практике именно и привела к нынешней печальной ситуации.

В то же время главный удар В. Можегова, этой новой "звезды" "Радонежа", направлен именно против тех, кто стремится разорвать упомянутый в статье Р.Гальцевой "магический круг", не позволяющий Церкви овладеть теми рычагами власти, с помощью которых она могла бы реально и масштабно влиять на положение в обществе. Наш поклонник путинского виртуально-"державного" официоза в полной мере солидаризируется с самыми крайними либералами, когда говорит, что Церковь вообще не нуждается ни в каких внешних рычагах. У Церкви "нет интересов в мире, кроме интересов любви", "любые попытки защитить Церковь с помощью Закона не будут продуктивны" и, даже более того, "только в гонениях Церковь остается Церковью, потому что природа ее неотмирна" и т.д. и т.п. Здесь мы видим вполне типичную для "либеральных христиан" ненависть к тому, что они называют "константиновской эпохой", попытку начисто проигнорировать Средневековье, от времен древних, языческих гонений на христианство перескочить сразу к эпохе новых, неоязыческих, постхристианских гонений и объявить гонения вообще в порядке вещей. Во всех подобных, до боли знакомых, ситуациях у меня всегда зреет один "проклятый вопрос": а сам-то ты готов к уходу в катакомбы, готов совершенно отказаться от мира и его благ ради спасения, готов принести свою собственную жизнь в жертву ради Христа?

Логика и вся "аргументация" Можегова - это привычное и типичное для либералов передергивание; она выстраивается по обычному шулерскому шаблону, в котором абсолютно ложное утверждение основывается на вполне правильном и даже бесспорном. Шаблон этот примерно следующий. Канонизация Ивана Грозного и Григория Распутина неуместна - значит неуместны вообще все новые канонизации, и "эпоха новомучеников закончилась"; Церковь не должна замыкаться в себе, а должна быть по-миссионерски открыта миру - значит вполне уместны компромиссы с миром, секулярно-либеральный дух мира должен быть, на основании этого, впущен в церковную ограду; дух Церкви - это дух любви, значит - долой христианское государство и т.д. и т.п. Можегов так прямо и пишет: "Наверное, единственный возможный и необходимый сегодня путь оздоровления и единения Церкви (?) - это путь всецерковного национального проекта... (Знаковое слово, которое он беззастенчиво крадет у нас - В.С.) Проекта, который должен носить не политический, идеологический или экспансионистский, а именно церковный, христианский и совершенно конкретный характер, по примеру тех проектов (?), которые плохо ли, хорошо ли - но искренне пытается реализовать сегодня Власть". (Именно так, с прописной буквы, как и Президент, Прокурор и т.д.!). Итак, людям Церкви дозволяется: "чисто конкретно" сажать цветы на территории храма, ездить в паломничества, преподавать в воскресных школах, петь в хоре, водить хороводы и одеваться в сарафаны; дозволяется также ухаживать за тяжелыми больными и помогать неимущим (все это, разумеется, прекрасно), но ни-ни - реально, как "власть имеющие", как русское православное большинство России влиять, к примеру, на государственную политику в сфере образования, которое, по справедливому замечанию процитированной выше Р.Гальцевой, под прикрытием лживого тезиса о "свободе выбора" в действительности прививает нашей молодежи атеистическое мировоззрение. Вся внешняя сфера жизни, вся Realpolitik в полном соответствии с либеральным шаблоном заведомо отдается на откуп не секулярным даже, а просто антицерковным, богоборческим силам, которые бывшая либералка Гальцева изящно называет "затравщиками прав и свобод". Такое государство ("Власть" с прописной буквы) и такое общество оказываются для В.Можегова заведомо лучше освященной многовековой традицией православной "симфонии"!

И поскольку либералы, маскирующиеся сегодня с помощью консервативной и патриотической фразеологии, настолько потеряли всякие остатки совести, что для обоснования своего либерализма и секуляризма цитируют Ильина, позволим себе и мы опереться на наследие этого великого мыслителя. В своих блестящих фундаментальных трудах, вызвавших ярость либералов того времени - "О сущности правосознания" и "О сопротивлении злу силою" Ильин как раз показал, что приверженность духу Христову, духу любви никак не исключает для людей Церкви возможности (а в определенных случаях и необходимости) действовать внешними средствами, как правовыми, так и средствами принуждения . "То, что сопротивляется самому злу как таковому, - писал он, - есть само живое добро. Это означает, что самое сопротивление злу проистекает из одухотворенной любви , ею осуществляется, ей служит, к ней ведет, ее насаждает, растит и укрепляет. И при всем том это сопротивление не останавливается ни перед психическим понуждением, ни перед физическим понуждением и пресечением" . Поясняя, вслед за нашими духовными писателями XIX в., в частности, святителем Филаретом (Дроздовым), евангельский призыв о любви к врагам, философ указывал, что "Христос имел в виду личных врагов самого человека ("ваших", "вас"; ср. Мф. 5 43-47; Лк. 6, 27-28), его собственных ненавистников и гонителей... Христос никогда не призывал любить врагов Божиих , благословлять тех, кто ненавидит и попирает все Божественное, содействовать кощунствующим совратителям, любовно сочувствовать одержимым растлителям душ, умиляться на них и всячески заботиться о том, чтобы кто-нибудь, воспротивившись, не помешал их злодейству. Напротив, для таких людей и даже для несравненно менее виновных, Он имел и огненное слово обличения, и угрозу суровым воздействием, и изгоняющий бич, и грядущие вечные муки. (Следуют многочисленные ссылки на текст Писания). Поэтому христианин, стремящийся быть верным слову и духу своего Учителя, совсем не призван к тому, чтобы противоестественно вынуждать у своей души чувство нежности или умиления к нераскаянному злодею... он не может также видеть в этой заповеди ни основания, ни предлога для уклонения от сопротивления злодеям". И.А.Ильин с максимальной доказательностью и точностью опровергает лукавые попытки либералов отождествить евангельскую этику с пресловутым "непротивленчеством". "Или предоставлять злодеям свободу надругиваться над храмами и губить Родину - значит быть кротким и щедрым? И Христос призывал к такой кротости и такой щедрости, которые равносильны лицемерной праведности и соучастию со злодеями? Учение Апостолов и Отцов Церкви выдвинуло, конечно, совершенно иное понимание. "Божии слуги" нуждаются в мече и не напрасно носят его" (Рим. 13, 4); они - гроза злодеям. И именно в духе этого понимания учил св. Феодосий Печерский, говоря: "... живите мирно не только с друзьями, но и с врагами; однако только со своими врагами, а не с врагами Божиими". Так начало духа ограничивает действие любви "[7 ].

Более чем поучительно сопоставить все это с воинствующим либерализмом Можегова, с его упорным отрицанием возможности и необходимости защиты христианских ценностей не только на чисто духовном уровне (что, конечно, необходимо в первую очередь), но и при помощи внешней, понуждающей силы государства ("любые попытки защитить Церковь с помощью Закона не будут продуктивны... Закон давайте оставит иудеям"). Как видим, И.А.Ильин, который, в отличие от В.Можегова, реально, всерьез опирается на Священное Писание, имеет мало общего с крайне поверхностными и тенденциозными можеговскими построениями.

Когда люди, подобные В.Можегову, говорят о "доморощенных имперских идеологиях", якобы навязываемых Церкви отдельными представителями православной общественности, которые, по мнению этих людей, угрожают Церкви "разрушением ее мистических оснований", то мы имеем дело с типичной манипуляцией сознанием. Такая манипуляция может иметь успех лишь в случае полного религиозного невежества людей, которое лишь усиливается в силу упорного нежелания столь любимой Можеговым нынешней российской власти допустить преподавание религии в светской государственной школе. Можегов наглейшим образом замалчивает общеизвестный факт: великая православная империя, основанная на вполне святоотеческом и традиционном учении о "симфонии властей", в которой вся мощь государственной власти была направлена на защиту веры, создавалась именно христианами древних веков, многие из которых (в отличие от сегодняшних наших либералов) еще недавно готовились к мученической смерти за Христа. Древние христиане были готовы отдать жизнь за свою веру; но никогда они не были приверженцами извращенного либерального взгляда, согласно которому любовь, жизнь в Церкви и власть, использующая при необходимости и силу "понуждения" (по Ильину) никак не совместимы.

Лукавые люди, подобные Можегову, всегда действуют путем манипуляций, "наводят тень на плетень": "доморощенные идеологии", о которых со скрежетом зубовным говорит наш автор - это всего лишь попытка консервативного возрождения , "реставрации" традиции, возвращения к вполне традиционным для Православия симфоническим основам полуторатысячелетней имперской государственности. И в этом мы, в отличие от наших оппонентов, имеем полное право реально опираться на И.А.Ильина, создавшего настоящую апологию монархической государственности в своем классическом труде "О республике и монархии" . Именно Можегов и Кº, с протестантско-неообновленческим пафосом воюющие против "попыток скрестить" с политическими и государственными институтами Христову Церковь и при этом восхваляющие безбожные "государственные и политические институты", являются заклятыми врагами православной Традиции, а никак не поборники Империи, великой римской идеи, одухотворенной и оплодотворенной преображающей благодатной силой Благой Вести. Пусть Можегов, прежде чем обличать "доморощенные идеологии", поближе познакомится не только с трудами уже не раз упоминавшегося И.А.Ильина, но и святителя Филарета Дроздова, прот. Иоанна Восторгова, Льва Тихомирова, Ив. Солоневича, Конст. Леонтьева, митр. Антония Храповицкого, архиеп. Серафима Соболева, многих современных авторов и, в конце концов, со святоотеческим наследием. "Царь есть образ Единого Царя всяческих" (Евсевий Кесарийский). "Через Духа Святого Бог творил пророков, священников и царей" (свят. Иоанн Златоуст). И т.д. и т.п. Сколько цитат я должен здесь привести, чтобы убедить Можегова и ему подобных в том, что "доморощенные идеологии" базируются на священном Предании, на святоотеческом наследии, а не на нашем произволе?

В.Можегов - типичный представитель "либерального христианства", напяливший на себя виртуально-патриотические, консервативные одежды, более всего на свете, как и все они, боящийся не либерального разложения народной жизни (коего он сам и есть активнейший участник), но реального возрождения великой православно-имперской традиции, "воскресения Святой Руси". Поэтому сознательная православная общественность, трудящаяся во имя этой великой цели, для него - самый страшный враг. "Либеральные христиане", стремящиеся ныне захватить ключевые рычаги управления в церковной институции, страшатся Церкви как реальной духовной и политической силы, стремясь превратить ее в этнографический заповедник, в крайнем случае - в социально-благотворительное, филантропическое учреждение. Они страшатся властного слова Церкви, обличающей грехи мира и отступление от веры власть имущих, прикрываемое лицемерием.[8 ]

В этом плане более чем характерна кампания восхваления нового (на самом деле вполне старого) манифеста церковного либерализма - дневников протопресвитера Александра Шмемана.[9 ] Прот. Георгий Митрофанов в рамках "круглого стола" в "Церковном вестнике" крайне сочувственно ссылается на те высказывания прот. Александра, где тот сетует на якобы имеющий место "внеисторизм" современного Православия, игнорирование им истории. "Православное сознание "не заметило, - пишет прот. Александр, - крушения Византии, Петровской реформы, революции, не заметило революции сознания, науки, быта, форм жизни. Короче говоря, оно не заметило истории". Прот Александр говорит далее о "внутреннем, глубинном а- и антиисторизме Православия или, вернее, православного мира,.. неспособности понять, что самый что ни на есть "православный" мир все же именно "от мира сего" и что всякая его абсолютизация есть измена".

Здесь (у обоих протоиереев) мы имеем дело с типичнейшим для "либерального христианства" отождествлением истории - и апостасии . Скрытое, глубочайшее неверие знаменитого богослова сказывается в этом отождествлении. Нарастание апостасийных процессов в мире, все большее отпадение от веры (падение Византии, петровские реформы, революция etc) подспудно воспринимается им как что-то неизбежное, абсолютно детерминированное, как суть, неотвратимое содержание самого исторического процесса. Между тем с собственно христианской точки зрения, с позиций учения о Промысле это, конечно, не так. Не только Бог и не только объективные закономерности, но, прежде всего, сам человек с его свободной волей действует в истории. Абсолютной детерминированности исторического процесса не существует; история всегда вариативна, в ней присутствуют скрытые, неиспользованные возможности, и сам детерминант порождается в определенный момент коллективным свободным выбором. Если в свое время западноевропейский мир, заражающий ныне своим влиянием и другие культуры и цивилизации, избрал путь секуляризации, светского гуманизма, либерализма и революции, это отнюдь не означает, что все это было изначально предопределено (иначе как быть со свободной волей?); был и другой путь дальнейшего отстраивания и углубления христианской цивилизации на основе Традиции. Поэтому воспринимать все исторические события новой и новейшей истории как исключительно объективную данность, а не как плод апостасийного отпадения от Христа коллективной воли западноевропейского человечества - как раз и означает проявлять самое настоящее неверие, неверие, во-первых, в Промысел Божий, во-вторых, в возможность для самого человека (как и для человечества в целом) покаяться и вернуться на путь богоугодной, праведной жизни (то есть означает, попросту, принижать богодарованную свободу человека) и, в-третьих, - в преображающее действие благодати, которая всегда даруется открытой для нее душе. Святое Православие и Церковь, как его оплот - есть тот краеугольный камень, тот остров спасения верных, о который разбиваются волны мирового зла, океана апостасии, и поэтому обвинять православных в том, что они "абсолютизируют" Православие - значит в свою очередь абсолютизировать окружающий нас апостасийный мир. И именно это есть подлинная измена , каинова печать "либерального христианства"!

Ироническое, скептическое лицо пронизанного глубоким внутренним унынием курящего богослова, любившего вечерами смотреть телевизор, видится за типично интеллигентской, неообновленческой снисходительностью слов прот. Александра о "бабьем" благочестии, пропитанном "умилением" и "суеверием". Но Бог бы с ними, с нашими "бабами"! Однако дальше начинается уже прямой соблазн, плод явной прелести. Прот. Георгий с восторгом цитирует слова прот. Александра, в которых тот говорит о "гностическом уклоне самой веры (!!), начавшемся уже у Отцов" ! Вот так-то вот! Начал с критики "бабьего благочестия", а закончил тем, что поднял руку на самих отцов. Для "либеральных христиан" ведь все "гностицизм", в чем недостает либерализма и слишком много опоры на Традицию!..

От теории - к практике: воспев о. Шмемана как истину в последней инстанции, поставив его выше отцов, неообновленческие протоиереи начинают борьбу с главной заразой в Церкви, мешающей их ползучей либеральной революции - со старчеством и с углубленной духовной жизнью. Прот. Георгий Митрофанов: "Я как-то никогда не видел никакой особой пользы... от этого духовничества . Напротив, видел всегда скорее вред: потакание эгоцентризму, тонкой духовной гордыне..., какому-то сведению веры к себе и своим проблемам (??). Мне скажут: а старчество, которым так модно сегодня заниматься?.. Но ведь это призвание... совсем не в этом вот интимном духовничестве, не в объяснениях и разрешениях проблем... Лично я вообще бы отменил частную исповедь". Каждый, кто хотя бы в общих чертах знаком с жизнеописанием великих оптинских старцев, живших совсем недавно - прежде всего преп. Амвросия, но и других, а также иных великих духовников и подвижников, прекрасно поймет, что эти выпады либерального протоиерея находятся в полном и решительном, принципиальном противоречии с духовнической практикой как Оптиной Пустыни, Валаама, так и Афона и, главное - всего древнего монашества. Оптинские старцы ведь подробно вникали не только в духовные проблемы приходивших к ним людей, но и в чисто бытовые вопросы, любовно и мудро разрешая их. Хрестоматийным является пример преподобного Амвросия, великого святого и молитвенника, который, будучи обремененным своими старческими обязанностями, болезнями и многочисленными духовными чадами, много времени потратил, чтобы ответить на вопрос простой крестьянки, птичницы: "От чего дохнут утки?" и оправдывался, отвечая на упреки: "Ведь в этих утках вся ее жизнь". Но наш либерал в рясе уже и исповедь готов отменить!

Не приходится удивляться воинствующе либеральной позиции таких, с позволения сказать, "отцов", как упомянутый нами прот. Георгий Митрофанов или небезызвестный "соблюдающий игумен" Петр Мещеринов, но крайне тревожно и печально, что в эту "достойную" компанию на данном круглом столе затесался столь уважаемый человек, как ректор СТПГУ прот. Владимир Воробьев, внесший неоценимый вклад в развенчание "кочетковщины" и "борисовщины", который (надо отдать должное) хотя и пытался как-то сглаживать острые углы обсуждения, но, на наш взгляд, во многом дискредитировал себя самим фактом своего присутствия на этом неообновленческом "мероприятии", организованном отв. редактором "ЦВ" С. Чапниным. И поскольку прот. Владимир поднял здесь крайне актуальные вопросы, касающиеся конкретных аспектов пастырской практики, позволим себе как-то отреагировать по существу. Да, конечно, причащение в древней Церкви было гораздо более частым, чем теперь, и исповедь не была строго привязана к причастию. Да, конечно, возвращение к более частому причащению в принципе можно было бы только приветствовать. Но лишь при одном условии - если бы более частое причащение служило достойным увенчанием углубления духовной жизни, возгонки человеческого духа горé, усиления веры и благочестия, одновременно способствуя всему этому. Между тем в практике современной Церкви мы порой видим и другие примеры. Где-нибудь в Болгарии имеет место евхаристический кризис, там люди причащаются крайне редко, и это очень плохо. Но вот, к примеру, кочетковцы причащаются каждую неделю, и каковы же плоды? Многие видели запечатленные на пленку кадры с демонстрацией избиения православного священника, отца Михаила Дубовицкого, устроенного ими, и это лишь потому, что он позволил себе не согласиться с позицией бывшего настоятеля о. Кочеткова. Так что не все так просто в этом вопросе. Причастие - это не просто внешний знак единства со Христом, как учат протестанты. Это - реальное соединение . "Святая святым". - слышим мы на литургии. И духовная жизнь православного человека должна соответствовать этому уровню, иначе под личиной евхаристического возрождения нас постигнет даже не кризис, но подлинное духовное вырождение, профанация евхаристии. Духовная же жизнь православного человека должна руководиться опытным духовником. Так что пока по степени духовного напряжения мы еще не достигли уровня древней Церкви, лучше все же приступать ко святой Чаше, предварительно, по возможности, очистив душу покаянием. Конечно, если, к примеру, человек живет в монастыре и часто (хотя бы каждую неделю, хотя обычно у людей, ревнующих о своем духовном возрастании, это бывает чаще) исповедуется у старца на уровне откровения помыслов - ему абсолютно не обязательно исповедоваться непременно накануне причастия или непосредственно перед литургией. Но, к сожалению, большинство из нас далеки от подобного идеала... Существует и для обычных мирян икономическая практика, достаточно широко распространенная в наших храмах: если человек строго соблюдал пост и в течение поста уже неоднократно (в том числе и в Великий Четверг) приступал к таинству исповеди и причащался, благословляется на Пасху причащаться без исповеди.

Что же касается призывов полностью перейти к практике общей исповеди со ссылками, в частности, на опыт св. прав. Иоанна Кронштадтского (которые, например, неоднократно звучали из уст другого известного неообновленца - свящ. Владимир Лапшина), то здесь имеет место явная подмена. О. Иоанн Кронштадтский был выдающимся харизматиком. Та общая исповедь, которую проводил он, не имела ничего общего с тем, что по большей части происходит в наших храмах сегодня. Люди, под воздействием Духа, начинали одновременно просто выкрикивать свои грехи, и никто не слушал соседа. Здесь очевидным образом присутствовал очень сильный харизматический момент, напрямую связанный с личным покаянием , а не это согласно-механическое кивание головами при перечислении грехов священником, которое имеет место теперь. Так что в нынешних условиях общая исповедь может служить лишь подготовкой к индивидуальной, а не заменять ее.

С чем приходится однозначно согласиться у иг. Петра Мещеринова - так это с тем, что "сейчас церковная жизнь находится у своего рода распутья". Выбор придется делать между окончательной сдачей принципиальных церковных позиций под апостасийным напором "мира" - и духовным самоуглублением на основе святоотеческой Традиции, опорой на Предание одновременно с мощной миссионерской экспансией, активной позицией по отношению к этому самому миру. Церковь не может замыкаться в себе - но она не может, под угрозой исторического поражения, и принимать чужие и чуждые ее природе правила игры. Внецерковный, отрекшийся от Христа мир - не "партнер по диалогу", имеющий свою правду, но объект для миссии . Но никакая миссия, никакие претензии Церкви на усиление ее роли в обществе не будут иметь успеха, если рядом с собой, в церковной ограде, и, более того, в самих себе мы твердой рукой не вырежем и не выбросим вон раковую опухоль либерализма. Это усилие воли, прежде всего духовное, но не исключающее и административно-канонических мер - есть долг Церкви перед собой и перед миром, "во зле лежащим" и ждущим ее властного слова, тот исключительный "момент истины", вне которого все остальное тщетно. Либо вера наша воплотится в делах, либо победит в нас дух расслабленности, равнодушия и компромисса. И если не найдется дел, в которых проявится вера наша - с чем предстанем тогда перед Судом?

СНОСКИ :
1. Отвергнуто редакцией "Радонежа". Либерального полку прибыло?
2. См., напр., мою ст. "Владимир Соловьев и "соблюдающий игумен", опубликованную на сайтах " " и "Радонежа", в разделе "Общая газета".
3. "Радонеж", N 3 (166), 2006 г.
4. В цитатах сохранены особенности орфографии автора.
5. См.: Гальцева Р. "Миссия Церкви перед лицом нового вызова" // "Радонеж", N 9 (163), 10.10.2005.
6. См., напр., мою ст. "Время Церкви", давшую название одноименному сборнику // газ. "Путь", N 8, 10, 1992 г.
7. См.: "О сопротивлении злу силою" - в кн.: Ильин И.А. "Путь к очевидности". М., Республика, 1993. С. 79, 81.
8. Лицемерие "православных властей" современной России в полной мере проявилось в набирающей обороты истории с "Кодом да Винчи". В то время как во многих, в том числе и нехристианских, странах (например, в Грузии, Армении, Азербайджане, Белоруссии, Индонезии) это богохульство остановлено властной силой государства, в России продолжает господствовать лукавый либеральный взгляд, согласно которому "нельзя подавлять свободу". После этого все разговоры о "православном президенте" и его присных очевидным образом должны быть закончены.
9. См.: Церковный вестник, N 6 (331), март 2006 г.

Http://www.otechestvo.org.ua/main/20066/1507.htm

Одного из наших собратий проходит проверку в МВД РФ на наличие в нем экстремизма. Но и ситуация такова, что замалчивать ее дальше вряд ли стоит.

Я не думаю, что конкретно отца Сергия (Рыбко) можно заподозрить, тем более обвинить в экстремистских наклонностях. Однако проблема в том, что это я так думаю, его прихожане, да и вообще многие верующие люди так думают - трудно не возмущаться, когда представляешь, как и твой родной, с великими трудами построенный или восстановленный храм осквернит какой-нибудь «крестоповальщик». Так и скажешь тут в сердцах, чего не хотел даже, а потом жалеть будешь.

Но вот компетентные органы и тем более журналисты и всевозможные «правозащитники» могут рассудить совершенно иначе. И беда не в том лишь, что возникнет лишняя проблема или очередной информационный повод - будет нащупана новая болевая точка. Не столько новая, конечно, сколько болевая. И чем дальше, тем больше.

Лично меня не первый год уже беспокоит деятельность различного рода ревнителей, которые от утверждения «добро (Православие) должно быть с кулаками» переходят к реализации этого небесспорного постулата на деле. Я даже несколько раз решался об этом сказать - то в одной публикации, то в другой, чем неизменно навлекал на себя обвинения и едва ли не угрозы. Я не то, чтобы не понимаю или не разделяю возмущение этих ревнителей, нет, многим из того, что происходит сегодня в России, я сам нередко бываю до крайности возмущен. Но, то ли оттого что я священник, то ли оттого что достаточно вдумчиво читаю Евангелие и святых отцов, у меня не появляется желание прибегнуть к искоренению зла силой. В том числе и потому, что мне предельно ясны ближайшие уже последствия таких действий.

Вот пример. На протяжении нескольких лет мы наблюдаем развитие ситуации с так называемыми «гей-парадами» в Москве и других крупных городах. Наблюдаем с тем же самым возмущением, однако и с болью, и скорбью - тоже. Слава Богу, в России они сегодня запрещены. Но! Рискну на себя очередной раз навлечь гнев «ревнителей» и все же скажу: если их когда-нибудь у нас в стране разрешат, то благодаря не кому-то иному, а как раз этим самым ревнителям. Почему? Все очень просто. Каков основный посыл этих «парадов»? Он известен: борьба против «угнетения», «ущемления в правах», «дискриминации» сексуальных меньшинств на территории Российской Федерации. В чем это самое ущемление и угнетение вкупе с дискриминацией заключаются, вряд ли кто скажет. Соответствующую статью УК РФ, к сожалению, отменили (я не ерничаю, я и правда так это чувствую - к сожалению) и ничто не препятствует сегодня людям с самыми извращенными представлениями о «любви» делать то, что им заблагорассудится. И есть, пожалуй, лишь один повод говорить о том, что «меньшинства» у нас преследуются. Это то, как каждый раз проходит неразрешенный гей-парад.

Точнее - как не проходит. Целый ряд православных граждан считает своим долгом выйти в этот день на улицу и принять участие в разгоне незаконного шествия. При этом каким-то причудливым, а пожалуй, что и нелепым и кощунственным образом сочетаются призывы вроде «Русь Святая, храни веру православную» с матерной бранью и хоругви со святыми изображениями - со звучными ударами, от которых трещат носы, льется кровь «меньшинств», появляются ссадины и ушибы.

Я не говорю уже о бессмысленности этих деяний: шествие, как уже сказано, незаконное, и его проведение предотвращают силы охраны правопорядка (пока предотвращают, и дай Бог, чтобы и впредь так оставалось). Зачем тут еще православные активисты с хоругвями и окладистыми бородами? Напрашивается нежелательный вывод: кулаки почесать, «в морду» кому-то дать, разрядку получить и… ощутить себя выполнившими свой христианский долг.

Но главное, ради чего все это делается, так это, видимо, то, чтобы попасть в прицел десятков теле- и фотообъективов отечественных и зарубежных СМИ. Потом все это безобразие демонстрируется на телеэкранах, выкладывается в интернет, распространяется с гигантской скоростью, становясь достоянием всего «цивилизованного мира». И мир понимает: «А ведь в России и правда ущемлены права - не только оппозиции, но и меньшинств! Посмотрите на эти разбитые носы, синяки под глазами, на этих молодчиков, которые лупят несчастных геев, кто кулаками, а кто древками от хоругвей. Нет, с этим надо что-то делать!». И что-то делается, поскольку силы, лоббирующие ЛГБТ-движение в современном мире, мощнейшие. Им только помощи от наших православных братьев не хватало, но теперь недостатка они в ней не испытывают.

А еще благодаря таким акциям и видеосъемкам становится ясно: что бы ни говорили, а экстремизм-то религиозный в России тоже есть! И если в других странах чаще он имеет исламское лицо, тот здесь он самый что ни на есть православный!

Нет у нас никакого православного экстремизма. Нет просто потому, что и православного собственно во всех этих «экшенах» ничего нет, кроме формы, одежды, лозунгов и оправдания «от Писаний» своих собственных страстей. Но всему миру об этом не расскажешь и ничего не докажешь - при таких-то свидетельствах.

С гей-парадами пример просто наиболее яркий и массовый. А если порыться в памяти и в Сети, то там столько можно найти апологетов «противления злу силой», что и Ильин, на которого они то и дело ссылаются, ужаснулся бы. А еще они ссылаются на святителя Иоанна Златоуста, однажды сказавшего, что не надо бояться «освятить свою руку», заграждая уста богохульника. И на преподобного Иосифа Волоцкого ссылаются с его “Просветителем”. И игнорируют почему-то при этом тот факт, что ни сам Ильин, ни Златоуст, ни преподобный Иосиф не бегали по улицам и не били никого - хотя заслуживали быть битыми, верно, многие и в их время, не меньше ничуть, чем в наше. И хотя именно к этим «апологетам» обращен укор Спасителя: «Не знаете, какого вы духа» (Лк. 9, 55), они укора в упор не замечают. А дух христианина, как и дух христианства - дух кротости, смирения и любви, мудрой и знающей: зло не уничтожает зла, как говорил преподобный Пимен Великий, оно лишь его умножает.

В Сети, да и в живой, реальной жизни немало лидеров, которые собирают вокруг себя единомышленников именно на почве такой общности интересов. Не хочу никого называть специально, потому как не имею желания кого-то лично «заклеймить». При необходимости ознакомиться посредством Интернета как с теоретиками, так и с практиками «кулачного подхода» не сложно. Что движет ими, если они все-таки считают себя людьми православными?

Частных причин много, но общая очевидно одна: недостаточность собственной подлинно христианской жизни. Аргументирую: когда человек такой жизнью живет, у него не возникает желания ни с кем драться, он об этом и не думает даже, он понимает, что какое-то глобальное изменение мира может начаться лишь с малого - с изменения им себя. Того изменения, ради которого надо «дать кровь», чтобы «принять дух». Свою кровь, разумеется, а не чужую, и пот свой, и труд свой. Но нет труда и нет подвига, а гордость есть. И желание «кем-то быть» в Церкви тоже есть. И соскальзывает человек на стезю «подвигов» и «трудов» более чем сомнительных. И с ИНН борется до потери голоса и разума, и против паспортов воюет, и драться, если что, готов незамедлительно, чувствуя себя при этом самым настоящим героем. Если обладает он даром убеждения и способностью влиять на людей - тем хуже, потому что многим голову заморочит и с дороги правильной собьет.

К сожалению, эта проблема - насущная на самом деле - не получила пока единой, аргументированной оценки. А время такое на дворе, что взвешенность и осторожность как никогда требуются.

Это наши храмы и иконы оскверняют, наши кресты пилят… Но нас же в итоге и в экстремизме религиозном обвинят, если проспим и дождемся, когда поймают где-нибудь «крестоповальщиков», да головы им поотрывают, или плясавиц очередных выпорют нагайками так, что сидеть ни до, ни после свадьбы не смогут. Людей-то, к этому морально готовых, хватает. А если они еще и на призывы подобные, по горячности кем-то из пастырей наших озвученные, ссылаться будут, совсем беда.

Не надо бы до беды этой доводить. Пора остудить горячие головы словом разумным и, наверное, властным. Потому что сегодня первая (или очередная?) «ласточка» прилетела. А замешкаемся, так и петух жареный клюнет…

Почему жить проще, когда есть кого ненавидеть

Все знают популярное выражение «православие или смерть», которое красуется на черно-желтом флаге т.н движения «хоругвеносцев». Правда, мало кто знает, что это выражение означает выбор принести себя в жертву, но не отречься от веры. Понимают это как раз совершенно иначе – надо всех, кто не хочет быть православным, ненавидеть, а при возможности – хорошенько отделать по почкам.

Откуда же такая непримиримость к инаковерующим в христианстве, которое предлагает «возлюбить ближнего» безо всяких оговорок?

На самом деле, все довольно прозаично. Дело в том, что наличие внешнего врага сразу делает жизнь наполненной смыслом. Наполняет ее событиями и впечатлениями, эмоциями, особенно, если найти, с кем дружить против кого-нибудь. Это уже не личное дело, а общественное, вот вас уже несколько человек, вас объединяет общая ненависть, и ты уже не один против всех неверных. А если учесть, что идея дружить против них довольно популярна, ты быстро найдешь много горячих (не верой горящих, а горячих голов), разделяющих твою ненависть.

И вот ты уже исповедник веры, ты освятил себя пощечиной врагу, ты попрал сатанинскую ересь всех католиков и протестантов. Но особенно лютой ненавистью ты ненавидишь своих братьев православных, не желающих маршировать под общим знаменем РПЦ. С католиками и прочими все уже понятно, там ад и погибель (тм), а вот эти – неправильные – они опасны. Они сеют соблазны, совращают умы истинно верующих, членов самой истинной из всех православных церквей. Тебе, правда, не объяснили, что кроме РПЦ существуют иные поместные церкви, вполне каноничные и заслуживающие уважения. Но ведь отвлекаться на подобные глупости – значит упустить очередного еретика, который пойдет и соблазнит тысячи! К чему читать книжки или задавать вопросы, если жизнь никогда еще не была такой простой и понятной!

Замечательное свойство бинарной логики – черно-белой картины мира – это простота. Вот свои, вот враги, все очевидно. И жизнь наполняется событиями, подвигами веры, когда ненавистный еретик получает «достойное по своим делам» - то есть, многословное обличение, до отказа насыщенное ругательствами, чтоб доходчивее. Каждый новый обласканный тобой неверный – кирпичик в фундамент твоей веры, на котором, понятное дело, ты строишь Царствие Небесное на земле.

Только представь, как прекрасен будет мир, где не будет ни одного еретика! Свет и добро восторжествует, дьявол будет повержен, и люди наконец-то обретут истинную свободу…

Ничего не напоминает? Так думали инквизиторы, сжигая на кострах христиан, желающих читать евангелие на своем языке. Так думал Сталин, строя коммунизм, бесконечно искажённым прообразом которого явилось Царствие Небесное.

Если довести до абсурда, окажется, что ты в своем прекрасном мире без еретиков – один. Потому что ты один прав, а все остальные уклоняются во всяческие ереси, все запятнали себя теми или иными грехами. Тут уместно вспомнить будет о Боге – ведь это несомненно Он выбрал тебя для этой прекрасной миссии очищения.

Но ты не в курсе, что именно так думали и думают до сих пор иудеи, отвергшие Христа. Они до сих пор ждут своего мессию и царя ради господства в этом мире, а не в каком-то там воображаемом Царствии Небесном. Похоже, что ты, со своими товарищами «правослактами», радетели и защитники православия через ненависть и убийство неверных – те же самые иудеи, Христа распявшие. Или мусульмане, закон которых прямо говорит о даровании рая за защиту веры с мечом в руке? Видимо, сам Христос, приказавший убрать меч, вместо того чтоб навалять всем «плохим парням», был еретиком? Конечно, ведь твоя вера говорит о ненависти и насилии, а Он – про какую-то любовь, подумать только. Наивный.

Юридические науки

Ключевые слова: ЭКСТРЕМИЗМ; ЭКСТРЕМИСТСКАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ; УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ; НАЦИОНАЛЬНАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ; РЕЛИГИОЗНЫЙ ЭКСТРЕМИЗМ; ПРАВОСЛАВНЫЙ ЭКСТРЕМИЗМ; EXTREMISM; EXTRIMIST ACTIVITY; CRIMINAL RESPONSIBILITY; NATIONAL SECURITY; RELIGIOUS EXTREMISM; ORTHODOX EXTREMISM.

Аннотация: Статья посвящена так называемому православному экстремизму – явлению крайне противоречивому и неоднозначному. Анализируя причины и условия возникновения экстремизма, а также лексическое значение самого понятия «экстремизм», автор приходит к выводу, что экстремистские проявления характерны для лиц, проповедующих любые религиозные ценности.

Поводом для настоящего исследования стало заявление депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации Н.В. Поклонской, которое она сделала 27 сентября 2017 года на заседании Межфракционной депутатской группы по защите христианских ценностей. В своем выступлении на собрании депутат, в частности, сказала, что православного экстремизма не бывает . Так ли это на самом деле? Давайте разбираться.

Экстремизм (от лат. extremus – чрезмерный, крайний) — приверженность крайним взглядам, методам действий (чаще всего в политической сфере). Экстремизму подвержены как отдельные лица, так и целые группы, организации.

Начало двадцать первого века оказалось сопряженным с эксплуатацией экстремизма и терроризма как средства разрешения любых противоречий и конфликтов: от межличностных и групповых, до территориальных, религиозных и национальных. Как справедливо заметил А.В. Павлинов, более эффективного и универсального инструмента воздействия на власть, дестабилизации правопорядка в отдельном государстве и в мире в целом современная история не знала .

Несмотря на то, что проблемы борьбы с экстремизмом уже давно стали предметом научных изысканий, единства в разграничении разновидностей этого явления среди исследователей по-прежнему нет. Вместе с тем, вопросы терминологии и концептуализации экстремизма имеют не только академический, но и практический характер.

Различные аспекты уголовной ответственности за те или иные проявления экстремистской деятельности анализировались в научных трудах многих ученых. В частности, указанная проблема стала предметом диссертационных исследований С.В. Азевой, В.А. Бурковской, И.В. Воронова, К.К. Демирова, А.С. Киреева, Н.Е. Макарова, Д.Е. Некрасова, Д.В. Новикова, А.В. Павлинова, Е.Н. Плужникова, И.А. Сазонова, Е.П. Сергуна, Н.В. Степанова, Р.М. Узденова и некоторых других. Однако в большинстве своем эти работы касались, в первую очередь, политического экстремизма. Вместе с тем, экстремистские проявления присущи не только политически мотивированным лицам, но и представителям различных социальных, религиозных, этнических, национальных и т.п. групп.

Вопросы корреляции религиозного экстремизма с современными угрозами российской национальной безопасности рассматривались в работах Возженикова А.В., Глебова И.Н., Золотарева В.А., Майорова Л.И., Манилова В.Л., Моисеева Н.Н., Панарина И.Н., Пирумова В.С., Прохожева А.А., Шуберт Т.Э. Но проблемы христианского (тем более православного) экстремизма научным исследованиям до сего времени не подвергались.

Ни для кого не секрет, что на сегодняшний день проблема противодействия экстремизму (в том числе и религиозному) в нашей стране стоит наиболее остро. В Стратегии национальной безопасности, утвержденной Указом Президента России от 31.12.2015 №683, в ряду основных угроз государственной и общественной безопасности указана деятельность радикальных общественных объединений и группировок, которые используют религиозно-экстремистскую идеологию .

Существование в стране религиозного экстремизма в конечном итоге ставит под угрозу религиозную безопасность российского общества, под которой Я.А. Лонский понимает «защиту российского социума от деструктивного влияния псевдорелигиозных организаций на сознание, психику и поведение граждан России, а также сохранение традиционной религиозной системы в пределах исторически устоявшейся нормы» . В целом соглашаясь с ученым, хотелось бы обратить и его внимание, и внимание читателя на тот факт, что религиозные фанатики, какие бы цели они не преследовали и какую бы мировую религию (или отдельное ее направление) не представляли, в конечном итоге бьют по имиджу этой самой религии и потенциально ставят ее в положение изгоя.

Умышленно оставим за рамками исследования ортодоксальные и ультраортодоксальные религиозные секты, по определению не способные увлечь за собой значительные массы людей. А вот мировые религии, несмотря на узость заявленной темы, мы в данном контексте не затронуть не можем.

Религиозный экстремизм существует ныне уже потому, что общество, не раз испытавшее на себе весьма жестокие действия религиозных фундаменталистов, так и не расставило все точки над «i», не дало принципиальной оценки «религиозному беспределу».

Череда разномасштабных религиозных войн в средневековой Европе унесла десятки тысяч жизней, а нежелание принять христианство стало причиной истребления целых народов. То, что сделали в Америке представители католической церкви, иначе как геноцидом не назовешь. Помимо этого, именно католики осуществляли планомерное уничтожение связанных с иноземной наукой и культурой артефактов.

И это далеко не исчерпывающий перечень преступлений, совершенных «святой» церковью…

Однако самое прискорбное состоит в том, что человечество до сегодняшнего дня не дало принципиальной оценки всем перечисленным событиям. Недавние признания католической церкви в том, что она допускала некие ошибки, — лишь исключение, подтверждающее правило. «Ошибки», стоившие жизни миллионам людей и практически приведшие к регрессу цивилизации, бумерангом вернулись в наше время.

Как справедливо утверждают криминалисты, неустраненные недостатки в борьбе с преступностью порождают рецидив . Как результат – мы наблюдаем всплеск исламского экстремизма. Примечательно, что, творя свои зверства, отрезая людям головы и разрушая архитектурные памятники, новые экстремисты по сути своей не совершают ничего нового. Более того, те ужасные вещи, которые мы наблюдаем на экранах телевизоров и о которых читаем в прессе, — слабое подобие того, что вытворяли христиане, вооруженные специальными приспособлениями и письменными наставлениями, способными сделать смерть человека особенно болезненной.

Несколько утрируя свою мысль, можно представить, в каком недоумении находятся сейчас исламские террористы, которые не понимают, почему по ним наносят бомбовые удары войска Западной коалиции. Ведь они фактически занимаются теми же делами, что и их духовные наставники каких-то два-три столетия тому назад.

Ну а как же быть с православием? Да, оно не дискредитировало себя массовыми убийствами и уничтожением интеллектуальных и духовных ценностей. Но является ли это основанием для того, чтобы ставить православие за рамки потенциального экстремизма? Конечно же нет.

Во-первых, отечественное законодательство, нормативно закрепляя понятие экстремистской деятельности , предоставляет правоприменителю возможность достаточно широко его трактовать, что само по себе увеличивает спектр субъектов соответствующих преступных деяний.

Во-вторых, проявления так называемого «экстремизма от православия» в последние годы встречаются все чаще и чаще. Так, 21 декабря 2010 года лозунг «Православие или смерть!», изображенный на футболках, представленных на Интернет-ресурсе «www.russiansymbol.ru», решением Черёмушкинского районного суда города Москвы был признан экстремистским и включён в Федеральный список экстремистских материалов под №865 В соответствии с заключением экспертов Российского института культурологии, данная надпись пропагандирует превосходство граждан одной религии по отношению к другой и возбуждает религиозную вражду .

В январе 2017 года широкую известность в связи с конфликтом, возникшим вокруг выхода на киноэкраны фильма режиссера А.Е. Учителя «Матильда», получила официально незарегистрированная общественная организация «Христианское Государство – Святая Русь», активистами которой в адрес руководителей российских кинотеатров были разосланы предупреждения о недопустимости демонстрации упомянутого фильма. В письмах содержались угрозы об уничтожении и повреждении имущества кинотеатров, а также о возможном причинении вреда людям.

Следует согласиться с А.В. Римским и А.В. Артюхом, выделяющим в качестве основных критериев для определения религиозного экстремизма крайние толкования вероучений и крайние методы по реализации и распространению взглядов и целей, а также крайнюю нетерпимость к инакомыслию .

Таким образом, словосочетание «православный экстремизм» имеет право на существование и как синтаксическая конструкция, и как реальный феномен.

Так почему же православный экстремизм не только остался за рамками сферы деятельности человека, связанной с выработкой и теоретической систематизацией знаний о действительности, но и, по мнению представителя высшего органа законодательной власти в стране, вообще не возможен?

Судя по всему, на этот вопрос нет ответа…

Список литературы

1. Сайт российского медиахолдинга «РБК» («РосБизнесКонсалтинг») / [Электронный ресурс] – Режим доступа. — URL: http://www.rbc.ru/rbcfreenews/59cba3d49a794726a2f02edb (дата обращения: 26.10.2017).
2. Павлинов А.В. Криминальный антигосударственный экстремизм: уголовно-правовые и криминологические аспекты: автореферат диссертации… доктора юридических. Москва, 2008. — 48 с.
3. Указ Президента РФ от 31.12.2015 №683 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» / [Электронный ресурс] – Режим доступа. — URL: http://www.base.consultant.ru (дата обращения: 27.10.2017).
4. Лонский Я.А. Религиозный экстремизм как угроза религиозной безопасности // Журнал философских исследований. 2017. Том 3. №2. С. 93-103.
5. Артемьев Н.С., Бурчихин А.Н. Причины и условия рецидивной преступности и основные меры ее предупреждения // Вестник Вятского государственного университета. 2015. №5. С. 110-114.
6. Федеральный закон от 25.07.2002 №114-ФЗ (ред. от 23.11.2015) «О противодействии экстремистской деятельности» / [Электронный ресурс] – Режим доступа. — URL: http://www.base.consultant.ru (дата обращения: 27.10.2017).
7. Федеральный список экстремистских материалов // Сайт Министерства юстиции Российской Федерации / [Электронный ресурс] – Режим доступа. — URL: http://minjust.ru/ru/extremist-materials?field_extremist_content_value=&page=4 (дата обращения: 27.10.2017).
8. Футболку «Православие или смерть!» признали экстремистской // Lenta.ru, 02.02.2011 / [Электронный ресурс] – Режим доступа. — URL: https://lenta.ru/news/2011/02/02/extremesale/ (дата обращения: 27.10.2017).
9. Римский А.В., Артюх А.В. Экстремизм и терроризм: понятие и основные формы проявления // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Философия. Социология. Право. 2009. №10. С. 244-249.