Преподобный герман аляскинский. Житие и поучения святого

Тропарь преподобному Герману Аляскинскому

Звездо пресветлая Церкве Христовы,/ на севере просиявшая,/ вся к Царствию Небесному путеводящая,/ учителю и апостоле истинныя веры,/ предстателю и заступниче гонимых,/ украшение изящное Святыя Церкве во Америце,/ преподобне отче Германе Аляскинский,/ молися ко Господу, Спасу нашему,/ спастися душам нашим.

Краткое житие. (по материалам сайта Валаамского монастыря).

Преподобный Герман родом из крестьян Кадомской провинции Воронежской губернии. Его семья жила недалеко от города Шацка. В 17 лет Егора Попова - мирское имя прп. Германа, забрали в рекруты, в армии он служил 11 лет, после чего он поступил сначала в Саровский монастырь, а затем по благословению отправился на Валаам. Всей душой отец Герман полюбил величественную Валаамскую обитель, ее настоятеля и всю братию.

После тщательного испытания различными послушаниями игумен Назарий благословил молодого подвижника на постоянное жительство в лесу, в пустынном уединении. Академик Н.Я. Озерецковский, посетивший Валаамскую обитель в 1785 г., писал: "Нынешние пустынники ведут жизнь трудолюбивую. В обществе их, которое состоит, по крайней мере, из двадцати человек, не видно ни малейшего несогласия, они ничего не имеют порознь, а всем владеют вместе". По праздникам отец Герман приходил из пустыни в монастырь. И, бывало, на малой вечерне, стоя на клиросе, пел вместе с братией припевы канона: "Иисусе, сладчайший, спаси нас грешных", "Пресвятая Богородице, спаси нас", и слезы градом катились из его очей. Десять лет провел отец Герман в Валаамской обители в беспрерывных подвигах поста и молитвы, но Господу было угодно, чтобы он послужил на другом конце земли - на Аляске, среди народа, который еще не постиг истинной веры.

В 1793 году была создана духовная миссия, получившая название Кадьякской, с центром на острове Кадьяк: «С Ладожского озера до далеких Курильских островов и берега Аляски простиралась тогда русская православная миссия, - отмечает Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. - С тех пор в Соединенных Штатах началось развитие православной жизни. Американская Церковь возникла как результат миссионерских усилий Русской Православной Церкви, и в первую очередь - валаамских монахов…».

Поначалу отцу Герману были поручены хозяйственные заботы. Позже, после смерти возглавлявшего миссию епископа Иоасафа и отъезда иеромонаха Гедеона, монах Герман до самой кончины своей стал для алеутов духовным отцом, пастырем и попечителем душ человеческих в доверенной ему миссии. Преподобного хотели посвятить в сан иеромонаха и возвести во архимандрита, но смиренный инок отказался от какого бы то ни было возвышения и до конца своих дней пребывал простым монахом: «Я – нижайший слуга здешних народов и нянька».

Поистине, это уникальный случай в истории, когда единственный монах в миссии, не облеченный священным саном, становится ее духовным оплотом. Преподобный Герман был для местных жителей добрым пастырем и защищал их от злых людей, которые видели в островитянах только объект для жестокой эксплуатации. Непоколебимо и настойчиво, не имея никакой поддержки, кроме своей пламенной веры, старец продолжал свое заступничество за обиженных и угнетенных, видя в этом свой долг и призвание.

В 1836 году старец Герман перешел от земных трудов к небесному упокоению на 81-м году жизни. В Америке над могилой святого была сооружена скромная деревянная церковь, освященная в честь преподобных Сергия и Германа, Валаамских чудотворцев. К большой частичке его мощей и сейчас можно приложиться в Спасо-Преображенском соборе Валаамского монастыря. И некоторые паломники, подходя к этой величайшей святыне, именно так впервые знакомятся с преподобным отцом Германом.

Преподобный Герман Аляскинский совершил много чудес, но главное, это его Христова любовь к людям, и даже до сего дня верующие острова Кадьяк обращаются к святому Герману – «апа» (дедушка), он «поддерживает нас в земных нуждах и словами жизни вечной», так мы читаем в акафисте преподобному Герману Аляскинскому.

Осенью 1819 г. экипажем американского судна была занесена на Кадьяк эпидемия гриппа. Болезнь начиналась жаром, сильным насморком и удушьем и оканчивалась конвульсиями, после чего люди умирали. Эпидемия быстро распространялась по алеутским селениям. Смертность была так велика, что алеуты вымирали целыми семьями, тела умерших находились в домах по многу дней, так как их некому было хоронить. «Здесь одни уже умерли, остыли и лежали подле живых, другие умирали на глазах; стон, вопль, раздирающий душу!» – писал главный правитель Российско-Американской компании Семён Иванович Яновский. Только монах Герман неутомимо посещал больных, уговаривал их терпеть, молиться, приносить покаяние, и приготовлял умирающих к смерти, оставшиеся в живых кадьякские алеуты еще больше полюбили отца Германа, который, рискуя собой, доказал им свою любовь во время постигшего их бедствия.

Однажды на Еловом острове произошло наводнение. Жители в испуге прибежали к келье отца Германа. Он взял икону Божией Матери, вынес, поставил ее на морском берегу и стал молиться. После молитвы он сказал присутствующим: «Не бойтесь, далее этого места, где стоит святая икона, вода не пройдет». И наводнение тотчас прекратилось. Затем, обещая такую же помощь на будущее время - заступлением Пресвятой Богородицы, поручил он своей ученице, в случае наводнения, ставить икону на берегу.

Как-то случился на Еловом острове пожар. Отец Герман вместе со своим учеником Игнатием провел полосу на земле, убрал мох вдоль нее и сказал: «Будьте спокойны - огонь не пройдет этой черты!» На другой день, когда не было надежды на спасение, огонь под сильным напором ветра достиг проведенной старцем черты, пробежал вдоль нее и остановился, не коснувшись густого леса, находившегося за чертой.

Все свое время, свободное от богослужений, старец проводил в трудах. Недалеко от келлии раскинулся огород, где он копал грядки, сажал картофель, капусту и другие овощи, сеял ячмень. К зиме запасал грибы и рыбу. Плетенный короб, в котором о. Герман носил с берега морскую капусту для удобрения земли, был так велик, что обычный человек мог его поднять с большим трудом, а старец, к удивлению всех, переносил его на большое расстояние без посторонней помощи. Однажды видели, как о. Герман нес бревно, которое с трудом могли поднять четыре человека.

Тайные подвиги и келейные молитвы преподобного Германа Аляскинского оставались неведомыми миру, но виден был окружавшим свет его благодатной жизни, проходившей в условиях полного самоотречения, нестяжательности и сурового пренебрежения всеми удобствами. Всем своим видом, всеми привычками святой Герман живо напоминал современникам древних отшельников, прославившихся подвигами воздержания и Богоугождения. Примеры житий святых угодников Божиих свидетельствуют о том, что каждый человек рожден для света, для добра, для красоты, для чистоты, для спасения, Апостол Павел называет святыми всех верующих христиан и смысл жизни христианина состоит в том, чтобы от образа, заложенного в каждом из нас, перейти к подобию Божию: «будьте святы, как Отец Ваш Небесный».

История Русской Америки закончилась 30 марта 1867 года, когда Аляска и Алеутские острова были проданы США Императором Александром II, но Православие и русская культура по-прежнему здесь живы. Сейчас на Аляске около 90 православных приходов. Несмотря на то, что миссия преподобного Германа совершалась в Северной Америки, его иногда называют просто: «Просветитель Америки».

Поучения преподобного Германа.

«Од­на­жды при­гла­си­ли стар­ца на фре­гат, при­шед­ший из Санкт-Пе­тер­бур­га. Ка­пи­тан фре­га­та был че­ло­век весь­ма уче­ный, вы­со­ко­об­ра­зо­ван­ный, он был при­слан в Аме­ри­ку по вы­со­чай­ше­му по­ве­ле­нию для ре­ви­зии всех ко­ло­ний. С ка­пи­та­ном бы­ло до два­дца­ти пя­ти че­ло­век офи­це­ров, так­же лю­дей об­ра­зо­ван­ных. В этом-то об­ще­стве си­дел неболь­шо­го ро­ста, в вет­хой одеж­де, пу­стын­ный мо­нах, ко­то­рый сво­ею муд­рою бе­се­дою всех об­ра­зо­ван­ных со­бе­сед­ни­ков сво­их при­вел в та­кое по­ло­же­ние, что они не зна­ли, что ему от­ве­чать.

Сам ка­пи­тан рас­ска­зы­вал: «Мы бы­ли без­от­вет­ны, ду­ра­ки пред ним!» Отец Гер­ман сде­лал им всем один об­щий во­прос: «Че­го вы, гос­по­да, бо­лее все­го лю­би­те и че­го бы каж­дый из вас же­лал для сво­е­го сча­стья?»

По­сы­па­лись раз­ные от­ве­ты. Кто же­лал бо­гат­ства, кто чи­нов, кто кра­са­ви­цу-же­ну, кто пре­крас­ный ко­рабль, на ко­то­ром он на­чаль­ство­вал бы, и так да­лее в этом ро­де.

«Не прав­да ли, – ска­зал отец Гер­ман, – что все ва­ши раз­но­об­раз­ные же­ла­ния мож­но при­ве­сти к од­но­му, что каж­дый из вас же­ла­ет то­го, что, по его по­ня­тию, счи­та­ет он луч­шим и до­стой­ным люб­ви?»

«Да, так» – от­ве­ча­ли все.

«Что же, ска­жи­те, – про­дол­жал он, – мо­жет быть луч­ше, вы­ше все­го, все­го пре­вос­ход­нее и по пре­иму­ще­ству до­стой­нее люб­ви, как не сам Гос­подь наш Иисус Хри­стос, Ко­то­рый нас со­здал, укра­сил та­ки­ми со­вер­шен­ства­ми, все­му дал жизнь, все со­дер­жит, пи­та­ет, все лю­бит, Ко­то­рый Сам есть лю­бовь и пре­крас­нее всех че­ло­ве­ков? Не долж­но ли же по­это­му пре­вы­ше все­го лю­бить Бо­га, бо­лее все­го же­лать и ис­кать Его?»

Все за­го­во­ри­ли: «Ну, да! Это ра­зу­ме­ет­ся! Это са­мо по се­бе!»

«А лю­би­те ли вы Бо­га?» – спро­сил то­гда ста­рец.

Все от­ве­ча­ли: «Ко­неч­но, мы лю­бим Бо­га. Как не лю­бить Его?»

«А я, греш­ный, бо­лее со­ро­ка лет ста­ра­юсь лю­бить Бо­га, а не мо­гу ска­зать, что со­вер­шен­но люб­лю Его», – воз­ра­зил им отец Гер­ман и стал объ­яс­нять, как долж­но лю­бить Бо­га. «Ес­ли мы лю­бим ко­го,– го­во­рил он, – мы все­гда по­ми­на­ем то­го, ста­ра­ем­ся уго­дить то­му, день и ночь на­ше серд­це за­ня­то тем пред­ме­том. Так же ли вы, гос­по­да, лю­би­те Бо­га? Ча­сто ли об­ра­ща­е­тесь к Нему, все­гда ли помни­те Его, все­гда ли мо­ли­тесь Ему и ис­пол­ня­е­те Его свя­тые за­по­ве­ди?».

Долж­ны бы­ли при­знать­ся, что нет.

«Для на­ше­го бла­га, для на­ше­го сча­стья, – за­клю­чил ста­рец, – да­дим се­бе обет, что по край­ней ме­ре от се­го дня, от се­го ча­са, от сей ми­ну­ты бу­дем мы ста­рать­ся лю­бить Бо­га уже вы­ше все­го и ис­пол­нять Его свя­тую во­лю!»

Вот ка­кой ум­ный, пре­крас­ный раз­го­вор вел отец Гер­ман в об­ще­стве. Без со­мне­ния, этот раз­го­вор дол­жен был за­пе­чат­леть­ся в серд­цах слу­ша­те­лей на всю их жизнь!

Чтобы несколь­ко вы­ра­зить са­мый дух уче­ния от­ца Гер­ма­на, мы при­ве­дем сло­ва соб­ствен­но­руч­но­го пись­ма его. «Ис­тин­но­го хри­сти­а­ни­на, – пи­сал он, – де­ла­ют ве­ра и лю­бовь ко Хри­сту. Гре­хи на­ши ни­ма­ло хри­сти­ан­ству не пре­пят­ству­ют, по сло­ву Са­мо­го Спа­си­те­ля. Он из­во­лил ска­зать: не пра­вед­ныя при­и­дох при­зва­ти, но греш­ныя спа­сти. Ра­дость бы­ва­ет на Небе­си о еди­ном ка­ю­щем­ся бо­лее, неже­ли о де­вя­ти­де­ся­ти пра­вед­ни­ках. Так­же о блуд­ни­це, при­ка­са­ю­щей­ся к но­гам Его, фа­ри­сею Си­мо­ну из­во­лил го­во­рить: име­ю­ще­му лю­бовь, мно­гий долг про­ща­ет­ся, а с не име­ю­ще­го люб­ви и ма­лый долг взыс­ки­ва­ет­ся». Эти­ми и по­доб­ны­ми им рас­суж­де­ни­я­ми хри­сти­а­нин дол­жен при­во­дить се­бя в на­деж­ду и ра­дость, и от­нюдь не вни­мать на­но­си­мо­му от­ча­я­нию; тут ну­жен щит ве­ры.

Грех лю­бя­ще­му Бо­га не что иное, как стре­лы от непри­я­те­ля на сра­же­нии. Ис­тин­ный хри­сти­а­нин есть во­ин, про­ди­ра­ю­щий­ся сквозь пол­ки неви­ди­мо­го вра­га к Небес­но­му сво­е­му оте­че­ству, по апо­столь­ско­му сло­ву: оте­че­ство на­ше на Небе­сах. А о во­и­нах го­во­рит: «несть на­ша брань к кро­ви и пло­ти, но к на­ча­лом и ко вла­с­тем» (Еф.6 :12).

Пу­стые ве­ка се­го же­ла­ния уда­ля­ют от оте­че­ства, лю­бовь к тем и при­выч­ка оде­ва­ют ду­шу на­шу как буд­то в гнус­ное пла­тье; оно на­зва­но от апо­сто­лов «внеш­ний че­ло­век». Мы, стран­ствуя в пу­те­ше­ствии сей жиз­ни, при­зы­вая Бо­га в по­мощь, долж­ны гнус­но­сти той со­вле­кать­ся, а оде­вать­ся в но­вые же­ла­ния, в но­вую лю­бовь бу­ду­ще­го ве­ка и через то узна­вать на­ше к Небес­но­му оте­че­ству при­бли­же­ние или уда­ле­ние, но ско­ро се­го сде­лать невоз­мож­но, а долж­но сле­до­вать при­ме­ру боль­ных, ко­то­рые, же­лая лю­без­но­го здра­вия, не остав­ля­ют изыс­ки­вать средств для из­ле­че­ния се­бя.».

ПРИЛОЖЕНИЕ

Спустя десять лет после продажи Аляски Соединенным Штатам Новый Валаам опустел. Умерла София Власова, умерли Герасим Зырянов (1868 г.) и Козьма Училищев (1861 г.) и, наконец, как предсказал преп. Герман, алеут Игнатий Агильяга (1874 г.). Кресты над их могилами видел в 1896 году иеромонах Анатолий (Каменский, впоследствии архиепископ Иркутский). Другие, старые и новые поселенцы, еще раньше переселилась из Нового Валаама, основав свое селение на отлете, в Пестряковской бухте. Но не долго пустовало святое место. Вскоре там поселился инок Валаамского монастыря, иеромонах Никита.
Иеромонах Никита (Марченко), бывший офицер, много лет стремился на Новый Валаам. Он прибыл на Кадьяк в 1879 году. С собой, из Валаамского монастыря, он привез икону преподобных Сергия и Германа Валаамских для часовни Сретения Господня на Еловом острове, но она была помещена в церкви св. Воскресения в Кадьяке. Эта икона сохранилась до наших дней. Она хранится в часовне, построенной в 1894-96 гг. над могилой преп. Германа.
Иеромонах Никита был приписан к Кадьякской церкви и служил в ней до конца 1880 года. В этом году он был назначен служить в Кенайской миссии, где он и подвизался до 1885 года. Свою мечту о жизни на Еловом острове он не оставил и часто писал прошения в духовное правление и к епископу Аляскинскому о разрешении жить на Новом Валааме у могилы старца Германа. Но от главного прокурора Синода пришло, через Российское консульство в Вашингтоне, телеграфное распоряжение о возвращении иеромонаха Никиты в Россию.
Несмотря на этот указ, иеромонах Никита по своей воле переехал в 1886 году на Еловый остров, и поселился на той же самой прогалине, где была келлия преп. Германа и где после смерти старца жили София Власова и Герасим Зырянов со своей семьей. Там он построил себе маленький дом, отдельную келлию и другие хозяйственные постройки. Он расчистил место погребения преп. Германа и монаха Иоасафа и поставил на их могилах надгробия, которые так описал иеромонах Анатолий:
"...я поторопился к могиле о. Германа, которая находится далее в чаще леса. ...Открылась полянка, меньшая размерами, чем та, которую прошли. На этой полянке, на левой возвышенной стороне, мы увидели оградку, несколько обветшавшую от старости, а в ней три деревянных постройки: слева от входа низенькая гробница о. Иоасафа из толстых досок, с высоким, деревянном же крестом в голове; справа - другая гробница, больших размеров, в виде маленького домика с крышей, какие можно видеть на острове Валааме близ т.н. "Пустыни" и тоже с крестом в головах. Это и есть надгробие о. Германа, построенное о. Никитой. Об этом гласит и надпись, вырезанная на стенке: "иеромонах Никита и Владимир"". Третья постройка-надгробие внутри ограды, описанной о. Анатолием, вероятно, было над могилой Софии Власовой. На Кадьяке устное предание гласит, что она была похоронена в ногах преп. Германа и о. Иоасафа, которые были погребены, по желанию преп. Германа, рядом. Не судьба была иеромонаху Никите основать здесь скит. 25 декабря 1887 г., ночью, он сгорел в пожаре неизвестного происхождения, о чем жители селения Узинки, которые до сих пор присматривают за Новым Валаамом, сообщили священнику Кадьякской церкви. Специальная комиссия, в которую вошли: американский доктор, псаломщик и бывший фельдшер при русской больнице в Кадьяке (позже священник) -Александр Петелин, нашли на пожарище, в углу дома, где была дверь, горсточку обгорелых костей позвоночника и запекшееся сердце. Останки были привезены в Кадьяк и погребены 1 января 1888 г. по чину погребения монахов. Иеромонах Анатолий видел в 1896 году "следы пожарища, еще не успевшего порасти сорной травой... Мне показали и место, где нашли его обгорелые останки. На месте пожарища валяются и до сей поры растопившийся камень и другие чугунные вещи. Весь дом, сделанный из толстых балок, превратился в пепел, но чему и до сей поры все окрестные жители удивляются - это тому, что вековые ели, под тенью которых стоял сгоревший дом, остались невредимы".
Предание об этом пожаре до сих передается в Кадьякской округе из уст в уста.
В 1890-х годах (а может быть и раньше) вернулись на Новый Валаам Руппе и Мунин (потомки Мунина до сих пор живут на Аляске, и один из них много лет позже был священником Кенайского прихода). В 1898 г. иеромонах Анатолий писал о них:
"Осталось на нем (Новом Валааме) только трое его постоянных обитателей: двое супругов Руппе и Мунин. Усердие и любовь этих старых людей отшельников к месту упокоения Германа и дому Божию заслуживали бы внимания".
Руппе оставались на Еловом до своих последних дней. В 1904 году, "старик 3. (Захарий) Руппе, безвозмездный сторож часовни и могилы Германа", уже вдовец, встречал отца Шаламова в его очередное посещение Нового Валаама.
В год столетнего юбилея становления Православия в Америке, в 1894 г., епархиальные власти вспомнили преп. Германа и поставили над его могилой памятник. Он был белым и, как писал иеромонах Анатолий, был построен в виде часовенки: верх ее приспособлен для помещения икон и лампады, в которой огонек поддерживается благочестивыми супругами Руппе, приходящими сюда в воскресные дни помолиться.
На памятнике была установлена икона Спасителя в серебренном окладе.
Еще в 1892 году епископ Николай (Зиоров), после посещения Нового Валаама, распорядился, чтобы кадьякский приходской священник - Тихон Шаламов принял все нужные подготовительные меры для вскрытия мощей преп. Германа. Он также принял решение о постройке часовни над могилой старца. План часовни был представлен владыке отцом Тихоном Шаламовым она была рассчитана на 200 молящихся. Епископ Николай пожертвовал свои личные деньги на постройку, которая продолжалась в течение 1894-1896 годов, под надзором настоятеля Кадьякского прихода, о. Тихона Шаламова. Часовня во имя препп. Сергия и Германа Валаамских была освящена 5 июля 1889 г., теперь уже архимандритом Анатолием (Каменским). Очевидно, икона Валаамских Святых, привезенная в Америку иеромонахом Никитой, была тогда же помещена в этой часовне. Накануне архимандрит Анатолий служил панихиду на кладбище, близ старой, развалившейся часовни. В день освящения, после водосвятного молебна с крестным ходом и после литургии, была отслужена панихида на могилах преп. Германа и о. Иоасафа. Отец Анатолий пишет, что было совершенно ясно, что собравшийся во множестве народ ожидал открытия мощей преп. Германа. Все верят, что они нетленны, писал тогдашний благочинный епархии и будущий архипастырь-новомученик Анатолий.
Несмотря на то, что насельники Нового Валаама, в последних десятилетиях XIX-го века, постепенно переселялись на новые места, большинство все-таки остались на Еловом острове и часто посещали место подвигов старца и заботились о его могиле. Как сказано выше, время от времени кто-нибудь возвращался на постоянное жительство на Новый Валаам. Посещали старую часовню и могилы преп. Германа и его сподвижников люди со всех Кадьякских селений, по крайней мере раз в год, о чем свидетельствует в своих записках о. Тихон Шаламов. Начиная с 1890-х годов, когда это святое место посетил епископ Николай, ни один епископ Аляскинский не преминул посетить Новый Валаам. Вскоре после своего прибытия в Америку, 28 июля 1899 г., Новый Валаам посетил епископ Тихон (Белавин), будущий исповедник и патриарх Всея Руси. Святитель Тихон отслужил панихиду на могиле об упокоении душ усопших рабов Божиих: монахов Германа и Иоасафа и иеромонаха Никиты. Потом св. Тихон осмотрел все содержимое новой часовни препп. Сергия и Германа Валаамских. Там была камилавка преп. Германа, которую Владыка передал о. Шаламову и распорядился, чтобы она впредь хранилась в церкви Воскресения на Кадьяке (позже, камилавка была возвращена на Новый Валаам, но после прославления преп. Германа в 1970 г. была перенесена опять в церковь Воскресения на Кадьяк и положена сверху раки святого). Старинные богослужебные книги, которые владыка нашел на месте келлии преп. Германа, где иеромонах Никита, кроме домика, построил для себя маленькую келейку (она не сгорела) были тоже отправлены в церковь св. Воскресения.
После смерти старика Руппе, в начале XX века, Новый Валаам опять опустел, хотя время от времени там селились благочестивые миряне, которые особенно чтили память преп. Германа.
Многие иерархи проявляли желание основать там монастырь, но никаких конкретных действий для этого не было предпринято. Даже когда на Новом Валааме поселился архимандрит Герасим (Шмальц), монастырь на этом месте не вырос.
Отец Герасим, калужский уроженец, поступил послушником в Св.-Тихоновскую пустынь в 1906 г., когда ему еще не исполнилось восемнадцати лет. В 1915 г. он прибыл в Америку и был пострижен в монахи 24 апреля 1915 г., а 12/25 октября того же года был посвящен в иеромонаха. В августе 1916 г. он был направлен в Ситку на Аляске, а в ноябре назначен священником Афогнакского прихода. Впервые он посетил Новый Валаам в мае 1927 г. Позже он по своему выбору проживал в селении Узинки на Еловом острове. В 1935 г. у него было видение: преп. Герман звонил в пасхальные колокола и звал его на Новый Валаам. Отец Герасим, вскоре, переселился на Новый Валаам, а в 1936 г. жители селения Узинки выстроили для него там крошечный домик. На месте келии преп. Германа была построена часовенка. В томе же 1936 г. о. Герасим вскрыл могилу святого старца. Местное устное предание гласит, что он омыл кости в ручье, по обычаю Афонских монахов (о. Герасим провел год на Афоне, в 1911-1912 гг.). Останки преп. Германа были помещены в усыпальницу, приобретенную о. Герасимом (откуда - нам неизвестно) и расписанную иеромонахом Серафимом. Доски от гроба до сих пор хранятся в часовне Калужской Богоматери. Камилавка и железные крест с параманом хранились там же в стеклянном ящике. Сейчас они находятся в церкви св. Воскресения в Кадьяке, на раке, где хранятся мощи святого. Нужно заметить, что еще 21 января/3 февраля 1934 г. священник церкви Воскресения в Кадьяке, протоиерей Николай Кашеваров, подал рапорт епископу Алексию с просьбой о вскрытии мощей старца, почитаемого местным населением, как святого, к столетней годовщине со дня его упокоения. Духовное правление велело начать собирать и записывать свидетельства о знамениях и чудесах, совершаемых по ходатайству старца Германа. Дело было отправлено назад для исполнения к уже престарелому отцу Николаю Кашеварову 16 марта 1934 г.
Несколько позже епископ Алексий (Пантелеев), всерьез поднял вопрос о прославлении преподобного Германа. К этому времени архимандрит Герасим собирал мало-помалу пожертвования для создания монастыря на Еловом и именовался казначеем будущей обители. Владыка Алексий решил, что монастырь будет создан, и принялся за сборы средств с большой энергией. Сборы на монастырь производились на Аляске во время Великого поста по всем Аляскинским церквам и часовням. Когда на Аляску в 1938 г. приехал иеродиакон Илья (Щукин), владыка Алексий решил приступить к постройке. Выбрали место и, по инициативе епископа, подали государству заявку на 160 акров как homestead. Поиски по этому вопросу в 2000 г. в архиве Bureau of Land Management не привели ни к каким результатам. Очевидно, заявка о земле от имени иеродиакона Щукина была утеряна вскоре после того, как она была послана по инстанциям.
В начале мая 1939 года постройка началась на расстоянии около двух миль от Нового Валаама на берегу небольшого безымянного озера, окруженного глухим лесом. Строителями монастыря, кроме владыки Алексия и иеродиакона Илии, были 15 человек жителей селения Узинки. Подрядчиком был патриарх семьи Пестряковых - Николай. С ним работали его сыновья: Пономаревы, Котельниковы и другие. Их потомки еще и сейчас живут в Узинках и на Кадьяке и пекутся о пустующем Новом Валааме, о могиле преп. Германа и о могиле о. Герасима (Шмальца). К концу лета построили дом для будущей братии, но никто не откликнулся на зов владыки Алексия. Через год или два иеродиакону Илье пришлось покинуть Еловый. В 1947 г. он служил в церкви Покрова Пресвятой Богородицы на 2-ой улице в Нью-Йорке, в том самом храме, где по сей день хранится житийная икона преп. Германа, написанная архимандритом Серафимом еще в 1929 году, одна из двух икон, написанных задолго до прославления преп. Германа (о второй иконе см. ниже).
В 1948 г., по просьбе епископа Иоанна (Злобина), жители селения Узинки сплавили при помощи гребных лодок это строение из иконной бухты в бухту Нового Валаама, называемую в наше время Лагуной Монаха (Monk"s Lagoon). Думали, что это здание будет приютом для паломников. В 1980-х годах в этом доме проживал время от времени, когда ему разрешало епархиальное начальство, одиноко, в молитве, игумен Герасим (Вурик).
По сведениям братства преп. Германа, афонский схимонах Макарий в 1946 г. присоединился к о. Герасиму (Шмальцу), но не выдержал климатических условий и переехал в Канаду, к архимандриту Амвросию (Коновалову), давнему наставнику о. Герасима.
В 1951 г. епархиальные власти временно назначали о. Герасима (Шмальца) на Афогнакский приход, в котором тогда не было священника. На Еловом его должен был заменить иеромонах Сергий (Иртель). Отец Герасим от этого назначения отказался и весьма отрицательно отнесся к просьбе о. Сергия позволить ему построить отдельную келию на Новом Валааме на берегу лагуны. По сведениям, собранным игуменом Германом (Подмошенским), о. Сергий и его келейник (возможно иеромонах Серафим, который позже вышел, по собственному желанию, из духовного звания) построили себе келлию сперва, как желал о. Сергий, на берегу лагуны, а потом они перешли на южную сторону Елового острова, построив там келию-пустыньку. Они назвали эту пустыньку во имя св. Иоанна Крестителя. Отец Сергий спал в этой келлии в дощатом гробу, который существует и поныне. Но вскоре о. Сергий покинул Еловый остров. Он был назначен служить в Тлингитское селение Килисну. Отец Сергий, в конце концов, оставил Аляску и остатки своих дней прожил в Мексике, где он принял великую схиму с именем Феодора и, говорят, что он взял на себя подвиг юродства Христа ради. Умер он в 1996 г.
Несколько мирян в этот период тоже селились в Новом Валааме. Василий Бушковский (в современном написании Боскофский) построил маленький домик с двумя крошечными комнатушками. В наше время иеромонах Иоасаф (Тукер) проживает в этом домишке, называемом местным народом "Васькин дом". Иеромонах Иоасаф живет там время от времени, когда епархиальные власти разрешают ему временно оставить свои обязанности в Узинках, Бухте Ларсена и Порт Лайонс - отдаленные селения на острове Кадьяке. Его мечта - поселиться там навсегда, приняв схиму.
В настоящее время (2002 г.) постоянных монастырских насельников на Новом Валааме нет, но монашеская обитель, основанная братством преп. Германа, существует на Еловом, а женская обитель, тоже основанная братством, и одно время находившаяся на Еловом, переехала на крошечный остров Нельсона, отделенный узеньким проливом от Елового. История основания братства и монашеских обителей вблизи Нового Валаама излагается ниже.
Летом 1961 года чтец Глеб Подмошенский, только что окончил семинарию при Свято-Троицком монастыре в Джорданвилле, ректором которой был тогда, ныне покойный, епископ Аверкий. Брат Глеб рвался на Аляску посетить святое место, где когда-то подвизался преп. Герман. Владыка благословил Подмошенского на задуманное им начинание и снабдил его следующим письмом:
"6/19 июня 1961 года
Епископ Аверкий
Ректор Свято-Троицкой Духовной Семинарии
Предъявитель сего, чтец Глеб Подмошенский, бакалавр Богословия, окончивший в нынешнем году полный курс Свято-Троицкой Духовной Семинарии в Джорданвилле, штат Нью-Йорк.

Bishop Averky
Rector of the Holy Trinity Orthodox Seminary
Jordanville, New York

Чтец Глеб Подмошенский направляется на Аляску для поклонения святым мощам тамошнего подвижника благочестия старца ГЕРМАНА, а по пути туда ставит себе миссионерской задачей - ознакомить верующих со Свято-Троицким монастырем и существующей при нем Свято-Троицкой Духовной Семинарией.
Настоящим усердно прошу Вас оказать Ваше высокое содействие и посильную поддержку чтецу Глебу для более успешного осуществления им поставленной благой цели.
(подписано) † Епископ Аверкий
Ректор Свято-Троицкой Семинарии
в Джорданвилле"

Чтец Глеб был встречен отцом Герасимом, который много с ним беседовал. Читая книги, которыми снабжал его о. Герасим и молясь в часовне препп. Сергия и Германа, Валаамских подвижников, Глеб нашел цель своей жизни - служить памяти старца Германа. Отец Герасим, а по возвращении Глеба в Джорданвилль, также и владыка Аверкий - оба благословили Глеба написать икону преп. Германа, хотя старец еще не был прославлен Церковью. Эта икона была помещена свят. Иоанном Шанхайским и Сан-Францисским в алтаре в часовне св. Тихона в сиротском доме, где служил владыка. Владыка Иоанн также благословил Подмошенского на создание братства преп. Германа.
Братство было основано в 1963 году чтецом Глебом и его соратником, будущим отцом Серафимом (Евгением Роузом) в Сан-Франциско. Когда о. Герасим (Шмальц) узнал об этом, он послал братству первое ими полученное пожертвование в 25 долларов. Он также переслал братству старинную медную икону Богородицы, найденную им на берегу лагуны. О. Герасим считал, что эта икона когда-то принадлежала преп. Герману. Когда в 1969 году братство основало монастырь в Платине, Калифорния, эта икона, также как и икона, написанная в 1962 году братом Глебом, были перевезены в новую обитель. В 1970 году брат Глеб был пострижен в монахи с именем Германа. Много лет спустя он стал игуменом монастыря преп. Германа в Платине. В настоящее время он живет на покое в Платине и посещает Новый Валаам по возможности.
В 1983 году семь братьев прибыли на Еловый остров и поселились в так называемом Диаконском доме, построенном еще в 1939 году под руководством епископа Аляскинского Алексия и перевезенном на Новый Валаам местными алеутами, как было указано выше. Трое монахов, как это было и в прошлом, не выдержали уединенной жизни на Новом Валааме. Там остались только четверо иноков. К сожалению, епископ Григорий (Афонский, Православная Американская Церковь) не разрешил им жить на Новом Валааме. Тогда они перенесли свою обители в Pleasant Harbor, на южной стороне Елового острова, где супружеская чета Эдвард и Анна Опгейм продали братству, за весьма скромную цену, 5 акров. Там братия построила в 1983 году первое здание, которое теперь местные называют "домом монахов". Так было положено основание скита св. архангела Михаила. Кстати, стоит упомянуть, что Эдвард Опгейм написал повесть о конце мира. В ней рассказывается о том, как малая группа людей, собравшихся у могилы старца Германа смогли спастись от постигшей мир катастрофы (см. Old Mike of Monk"s Lagoon, 1981, New York etc. Vantage Press, Copyright Edward Opheim).
Братия жили в скиту до 1986 г., когда они уступили на время свою обитель монахиням. В 1990 году или в 1991 году, монахини, которые придерживаются правил Валаамского монастыря, переселились, как указывалось выше, на остров Нельсона, где они основали скит преп. Нила, свой остров они также назвали островом преп. Нила. В этом же году братья вернулись в скит св. архангела Михаила. Но мечта основать обитель на Новом Валааме их не оставляла.
В 1993 году один из братьев поселился в "Васькином доме", который он починил. У монахов наладились очень хорошие, близкие отношения с алеутами, из селения Узинки и с руководителями Корпорации Узинки, которой принадлежит почти вся территория бывшего Нового Валаама, за исключением двух акров принадлежащих Православной Церкви в Америке. По устному соглашению с корпорацией, монахи из скита и из монастыря преп. Германа стали переселятся на Новый Валаам в 1994 г.
Дружно и усердно братия принялись за починку еще сохранившихся, старых зданий и постройку новых.
В 1995 году монахи, по разрешению Корпорации, построили часовенку-молельню во имя Сретения Господня. Часовня стоит приблизительно на том же самом месте, где когда-то стояла часовня, во время преп. Германа и его последователей, почти до конца XIX-го столетия. Внутри часовня расписана с удивительным мастерством. Иконы иллюстрируют прибытие на Аляску первой Православной Миссии в 1794 г. и эпизоды из жизни преп. Германа. Вскоре на тропе, ведущей к этой часовне, один из братии построил ворота-арку украшенную крестом.
Пять монахов поселилось на Новом Валааме. В день Св. Троицы 1997 г. было заложено главное здание монастыря - башня в несколько этажей (теперь называемая трапезной). Ее золоченный купол издалека встречает паломников, подплывающих к острову, его видно далеко с моря, когда подходишь на лодке к лагуне.
Братия, между тем, росла, и монахи строили каждый для себя уединенные полуземлянки-келлии, разбросанные в лесу Нового Валаама. Но не долго пришлось им жить на желанном месте. 6 мая 1998 года, по наущению декана семинарии преп. Германа, яро ратовавшего за юрисдикционное разграничение, который "разъяснил" алеутам селения Узинки, что монахи не принадлежат к Православной Американской Церкви и являются чуть ли не еретиками, председатель Корпорации приказал монахам немедленно оставить Новый Валаам. Иноки не протестовали и вернулись в скит св. архангела Михаила, при поддержке доброжелательно настроенных мирян и, особенно, четы Опгейм. Благодаря этой чете, территория скита расширилась и обитель разрослась. Среди местных Кадьякских жителей разных исповеданий, включая православных, монахи и учебное заведение, основанное ими в городе Кадьяке для подростков, пользуются глубоким уважением. Но неоконченные монастырские постройки и келлии на Новом Валааме все еще пустуют.

(Зырянов (?) Герасим Иванович; 1756/57, г. Серпухов Московской губ.- 13.12/15.11.1836, о-в Еловый (ныне Спрус), Кадьякский архипелаг), прп. Аляскинский (пам. 27 июля, в Соборе Санкт-Петербургских святых и в Соборе Сибирских святых). Из благочестивой купеческой семьи. В 16 лет ушел в Саровскую пуст. В 1777 г. поступил послушником в Троицко-Сергиеву пуст. под С.-Петербургом, где пребывал 6 лет и принял иноческий постриг. Тяжело заболев, был чудесным образом по молитвам к Божией Матери исцелен. В 1782 г. переведен в Спасо-Преображенский Валаамский мон-рь , проходил различные послушания, затем по благословению духовного наставника игум. Назария (Кондратьева) был отпущен на жительство в пустынь, расположенную в 2 км от мон-ря. Г. дважды отказывался от рукоположения во иерея и до конца жизни остался простым монахом. В 1793 г. Г. был включен в состав Аляскинской миссии .

Миссионерская деятельность Г. проходила на о-ве Кадьяк, куда он прибыл в сент. 1794 г. В 1796 г. было завершено строительство храма Воскресения Христова. Работала школа, пекарня, к-рой заведовал Г. Кадьякские алеуты подвергались жестокой эксплуатации со стороны Российско-Американской торговой компании, и их главным защитником стал Г. После гибели в 1799 г. во время кораблекрушения еп. Иоасафа (Болотова) на о-ве осталось всего 4 миссионера. Иером. Гедеон (Федотов), посетивший Алеутские о-ва по поручению Святейшего Синода, оставил после отъезда в 1807 г. главой Кадьякской миссии Г. С 1807 г. он заведовал школой, в к-рой обучались 20 мальчиков. Старец учил их чтению, письму, Закону Божию, Свящ. истории и церковному пению, навыкам земледелия.

Между 1811 и 1817 гг. в поисках уединения Г. переселился на пустынный о-в Еловый в 2 верстах от о-ва Кадьяк, назвав свою обитель Нов. Валаамом. Г. выкопал землянку, позднее построил возле нее бревенчатую келью. Постелью старцу служила небольшая скамья, под голову он подкладывал 2 кирпича, укрывался доской. Одежда его была одна и та же зимой и летом: меховая парка, надетая на голое тело, поверх нее подрясник и ряса, клобук, сапоги. Носил 15-фунтовые вериги. Ел очень мало: немного рыбы и овощей. Время, свободное от богослужения, проводил в трудах - занимался огородом, к зиме запасал грибы и рыбу. Все, что приобретал, отдавал бедным и сиротам. Со временем недалеко от кельи были построены часовня и дом для посетителей, в к-ром также находилось уч-ще для сирот. Г. учил детей Закону Божию и пению.

Г. всегда помогал своим духовным детям: просил у начальства снисхождения к провинившимся, заступался за обвиняемых, подавал помощь нуждающимся, ухаживал за больными. Так, во время эпидемии гриппа в 1819 г. из всех русских только Г. навещал больных алеутов, молитвенно утешая их, принимая покаяние у больных перед смертью. В воскресные и праздничные дни мн. алеуты приезжали на о-в Еловый к старцу. Часы и молитвы читал его ученик Герасим, а Апостол и Евангелие - старец. После службы Г. беседовал с алеутами о спасении души, вечности и буд. жизни; много рассказывал из Пролога и житий святых. Нек-рые люди под влиянием его проповеди меняли прежнюю жизнь и оставались при старце. Так на о-ве Еловом образовалась жен. община во главе с алеуткой Софьей Власовой. Сохранился рассказ о том сильном впечатлении, к-рое произвел старец на офицеров шлюпа «Камчатка», остановившегося на Кадьяке во время кругосветного путешествия в 1818 г. После встречи с ним в 1807 г. лютеранин Л. А. Гагемейстер, капитан шлюпа «Нева», принял Православие. А главного правителя Российско-Американской торговой компании С. И. Яновского (1818-1819) Г. привел к вере и мн. годы спустя к принятию монашества (в 1876 скончался схим. прп. Сергием).

Г. сподобился от Бога мн. духовных даров, видения ангелов и злых духов. Однажды по его молитвам прекратилось наводнение, в др. раз - пожар. Старец обладал даром прозорливости. Так, он предсказывал, что в Америке будет свой архиерей, что вскоре и исполнилось. В 1840 г. была образована на Североамериканском континенте епархия и во главе ее стал свт. Иннокентий (Вениаминов) .

Вероятно, в 1835 г. Г. полностью ослеп. В последние годы вел уединенную жизнь, редко выходя из кельи и постоянно пребывая в подвигах поста и молитвы. Он открыл духовным чадам время своей смерти и обстоятельства погребения. В час кончины старца жители о-ва Афогнак увидели над о-вом Еловым светлый столб, поднимавшийся от земли к небу.

Впервые сведения о житии и почитании Г. были напечатаны в Валаамском мон-ре в 1868 г. В 1936 г. архим. Герасим (Шмальц) открыл св. мощи старца и положил их в специально построенной небольшой часовне. 9 авг. 1970 г. на о-ве Кадьяк в соборе Воскресения Христова Митрополит всей Америки и Канады Ириней (Бекиш) в сослужении сонма архиереев совершил торжественное прославление Г. в лике равноапостольных святых. Мощи Г. были положены в соборе в деревянную раку, на к-рую были возложены принадлежавшие святому камилавка и железный крест с параманом. В тот же день, 9 авг. 1970 г., Г. был прославлен РПЦЗ в кафедральном соборе в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» в Сан-Франциско. Определением Свящ. Синода РПЦ от 12 нояб. 1970 г. имя Г. было внесено в месяцеслов. Он стал первым правосл. святым в Америке.

Лит.: Жизнь Валаамского монаха Германа, американского миссионера. СПб., 1894; Валаамские миссионеры в Америке (в кон. XVIII ст.). СПб., 1900; Уржумцев П . Прославление старца Германа Аляскинского // ЖМП. 1970. № 11. С. 48-50; История Русской Америки: В 3 т. Т. 1: Основание Русской Америки (1732-1799) / Отв. ред.: акад. Н. Н. Болховитинов. М., 1997. С. 251-277; Смолич . История РЦ. Кн. 8, ч. 2. М., 1997. С. 268-275; Корсун С . Прп. Герман Аляскинский: Жизнеописание / ПСТГУ. М., 2005; Онуфрий (Маханов), иеродиак . Причал молитв уединенных: Валаамский мон-рь и его небесные покровители Сергий и Герман. СПб., 2005.

Е. Ю. Ковальская

Гимнография

Гимнографическое последование Г. включает 3 тропаря (7-го гласа: 3-го гласа («поемый во Америце»): и 4-го гласа: ); 2 кондака (3-го гласа: : и 8-го гласа: ); 2 канона (3-го гласа, с акростихом: , ирмос 1-й песни: , нач. 1-го тропаря: (в рус. Минее отсутствует; см.: Корсун С . Прп. Герман Аляскинский: Жизнеописание. М., 2005. С. 177-187); 8-го гласа, акростих: , ирмос 1-й песни: , нач. 1-го тропаря: ).

О. С. Гринченко

Иконография

Г. начала складываться до его канонизации в среде почитателей в России и Америке. Иконографическим образцом послужил миниатюрный портрет 1866 г., написанный в технике акварели, по-видимому, мон. Елисаветой (Яновской) по рассказам ее отца схим. Сергия (Яновского), к-рый в том же году послал рисунок игум. Дамаскину (Кононову) на Валаам (в наст. время в Музее Православной Церкви в Куопио, Финляндия). Преподобный изображен вполоборота вправо, по пояс, в простой рясе и мантии, с непокрытой головой, руками опирается на посох (левая с четками - на правой), у него большие светлые глаза, прямой нос, длинные седые волосы, спадающие прядями на плечи, и кудрявая борода средней величины. На основе портрета А. Смирнов создал гравюру 1894 г. с факсимиле автографа Г. (Корсун . С. 33); впосл. на иконах воспроизводились не только портретные особенности лика святого, но и жест рук, лежащих на посохе.

Рисунок, представляющий преподобного на смертном одре в интерьере с иконами и падающим из окна потоком света (1929), и икона-плащаница работы архим. Серафима (ок. 1936), положенная на гробницу Г. (ц. Смоленской иконы Божией Матери на месте кельи Г. на о-ве Еловом),- в руках святого Крест, глаза закрыты - были выполнены к обретению мощей Г., как, вероятно, и др. работы того же автора: житийный образ 1929 г. (ц. Покрова Богородицы в Нью-Йорке, США), изображение (того же года; на холсте святого, сидящего с книгой у Креста, и кельи в лесу, не сохр.).

Др. ранние иконы Г. были написаны буд. игум. Германом (Подмошенским) по благословению архим. Герасима (Шмальца); в надписях Г. назван «блаженным». Икона 1961 г. воспроизводит видение архим. Герасима в 1935 г., перед переселением на Нов. Валаам: Г. изображен звонящим в колокола, в лесу, с палкой-посохом в руке, вокруг головы - сияние. Икона 1962 г. (мон-рь во имя Г. в Платине, шт. Калифорния, США) представляет святого стоящим на скалистом островке среди вод, на фоне Елового о-ва, в рясе и мантии, с непокрытой головой, большим параманным крестом-веригами на груди (подлинная реликвия - на раке святого в ц. Воскресения Христова на о-ве Кадьяк), с поднятой десницей и развернутым свитком в левой руке (с текстом его наставлений: «От сего дня, от сего часа, от сей минуты будем стараться любить Бога…»). Образ подобной иконографии был написан по благословению архиеп. Карельского и Финляндского Павла (Олмари-Гусева) в 1970 г. япон. иконописцем П. Сасаки и освящен на мощах Г. во время его канонизации (в наст. время в соборе Преображения Господня Нововалаамского мон-ря, Финляндия); в храмах Финляндии находится неск. списков с этого образа.

На др. иконах святой представлен, как правило, в поясном или ростовом изводе, близком к изображению на акварельном портрете, иногда на фоне «северной пустыни» - пейзажа с невысокими горками и водой (образ кон. XX в.- см.: Онуфрий (Маханов) , иеродиак. Причал молитв уединенных. СПб., 2005. Вкл.), иногда с благословляющей десницей или со свитком - напр., образ работы архим. Киприана (Пыжова) с частицами мощей и гроба (ок. 1970), на свитке текст Пс 18. 5: «Во всю землю изыде вещание их...» (Корсун . С. 147).

Иконописец архим. Киприан (Пыжов) является также автором рисунка с изображением Г. в лодке перед берегом с пустынькой (1963); в посл. четв. XX в. мон. Вениамином создана серия рисованных композиций праведных трудов Г. и надвратная икона преподобного в коленопреклоненном молении с мч. Петром алеутом в ц. во имя Г. в г. Уасилла (шт. Аляска, США). В роспись 1995 г. часовни в честь Сретения Господня на Нов. Валааме включены сюжеты из Жития Г., в т. ч. прибытие в 1794 г. валаамских монахов на Аляску; подобная живописная композиция написана в посл. четв. XX в. А. Смит из Линкольна (США).

Одна из первых появившихся в России икон традиц. стиля с образом Г., исполненная Сасаки, была подарена Патриарху Московскому и всея Руси Пимену (Извекову) во время посещения Финляндии в 1974 г. (ЖМП. 1974. № 12. С. 16, 18-19. Вкл.). В центре в рост представлен прп. Сергий Радонежский, по сторонам от него - по 3 фигуры преподобных отцов - просветителей Карелии, вверху - образ Св. Троицы Ветхозаветной. Г. в монашеском облачении, со сравнительно короткими волосами и небольшой окладистой бородой, находится в центре правой группы за преподобными Германом Валаамским и Трифоном Печенгским, во 2-м ряду.

В 70-х гг. ХХ в. появилось неск. росписей в академической манере с ростовым образом Г.: фронтальное изображение в МДА (не сохр.) - в коричневой рясе и черной мантии, с большим наперсным крестом, руки тоже на рукояти посоха; композиция в галерее рус. святых в Почаевской Успенской лавре, созданная ок. 1977 г. (дописана при поновлении живописи галереи в кон. 60-х - 70-х гг. XIX в.),- Г. в том же типе изображения, стоит с прп. Серафимом Саровским, святителями Мелетием Харьковским и Иннокентием Московским (прославлен в 1977) на фоне Саровской Успенской пуст. Вместе со свт. Николаем Японским (Касаткиным) Г. представлен в росписи сев. придела Троицкого собора Данилова муж. мон-ря в Москве (ок. 1986, художники Л. Н. Шархун, прот. Герасим Иванов, Н. И. Бурейченков).

Образ Г. встречается в совр., дополненных изображениями новых святых вариантах иконографии «Все святые, в земле Русской просиявшие» (разработана мон. Иулианией (Соколовой) в кон. 20-х - нач. 30-х гг. XX в.), в частности на иконе 2002 г. мастера М. В. Пыжова (ц. Воскресения Христова в Сокольниках в Москве), наряду со свт. Николаем Японским в числе просветителей.

Лит.: A Treasury of St. Herman"s Spirituality. Alaska, 1989. (Little Russian Philokalia; Vol. 3); New Valaam at Monks" Lagoon on St. Herman"s Spruce Island: A Chronicle of Monastic Life on New Valaam, Alaska. Alaska, 1997; Корсун С . Прп. Герман Аляскинский: Жизнеописание / ПСТГУ. М., 2005.

Житие Германа Аляскинского, родившегося в г. Серпухове в благочестивой купеческой семье около 1758 года. С самых юных лет возымел отрок Герман великую ревность к благочестию и шестнадцати лет от рождения пошел в монахи.

Сначала Герман Аляскинский поступил в Троицко-Сергиеву пустынь в окрестностях Петербурга. Прожив в Сергиевой пустыни пять или шесть лет, он перешел в Валаамский монастырь.

Жизнь преподобного на о.Валааме

Всей душой полюбил он величественную Валаамскую обитель; полюбил незабвенного настоятеля ее, великого старца Назария, и всю братию. На Валааме отец Герман проходил разные послушания.

Испытав его ревность в трудах общежития, мудрый старец отец Назарий отпустил его потом на жительство в пустыню. Пустыня эта находилась в глухом лесу, в полутора верстах от обители. Подвиги преподобного на Валааме продолжались пятнадцать лет.

Начало проповедческой деятельности

Во время расширения пределов России на север: деятельностью русских промышленников были открыты Алеутские острова. С открытием островов обнаружилась необходимость просветить светом Евангельским их обитателей.

Для этого святого старец НазариЙ избрал способных людей из братии Валаамской. Всего десять человек, в том числе был и отец Герман. В 1793 году Духовная миссия, отправилась из Петербурга на остров Кадьяк и прибыла на место назначения в 1794 году.

Деятельность в Кадьякской Миссии

Святой ревностью проповедников быстро разливался свет проповеди Евангельской между новыми сынами России: несколько тысяч язычников приняли христианство; была заведена школа для образования новокрещенных детей, выстроена церковь в месте жительства миссионеров.

Монаху Герману Господь благословил потрудиться в Новом Свете дольше других. Под руководством начальника архимандрита Иоасафа (Болотова) Миссия достигла больших успехов. В 1794 году был освящен первый православный храм Воскресения Христова на острове Кадьяк.

В 1799 году архимандрит Иоасаф в Иркутске был хиротонисан во епископа Кадьякского. Возвращаясь из Иркутска, преосвященный Иоасаф со спутниками погиб во время шторма в океане.

Старец Герман фактически стал исполнять обязанности начальника «Кадьякской Миссии», Его хотели посвятить во иеромонаха и удостоить сана архимандрита с последующим назначением в Пекин, но инок отказался от повышения и пребывал до конца дней своих простым монахом, исполняя великий подвиг старчества.

Жизнь преподобного на о. Кадьяк

Преподобный Герман поистине был пастырем добрым и защищал жителей Кадьяка от произвола колонистов и предпринимателей. Православные миссионеры пришли к жителям Аляски и ее островов с проповедью любви и мира и обращались с приходившими к ним жителями, как с братьями.

Отец Герман жил сначала возле храма Миссии на Кадьяке, впоследствии переселился на близлежащий остров Еловый, который он называл «Новым Валаамом». Его современники были постоянными свидетелями подвижнических трудов отца Германа, его забот о больных во время губительных эпидемий. Его бесстрашного заступничества за подвергавшихся насилию.

Подвиги и келейные молитвы старца оставались почти неведомыми миру. Но не мог укрыться от окружающих свет его благодатной жизни, исполненной самоотречения и нестяжательства. Беседа старца производила на слушавших его неизгладимое впечатление. Особенно поражали собеседников ясность его мысли, четкость и глубина суждений.

Как смотрел отец Герман на туземных жителей Америки, как понимал свое отношение к ним и как сочувствовал их нуждам, выражает он сам в одном из писем к правителю колонии: «Любезному нашему отечеству - писал он, - Творец как будто новорожденного младенца дать изволил; край сей, который еще не имеет ни сил к каким-нибудь познаниям, ни смысла, требует не только покровительства, но по бессилию своему и слабого ради младенческого возраста - самого поддерживания; но и о том самом не имеет он еще способностей кому-либо сделать свою просьбу. А как зависимость сего народного блага небесным Провидением, неизвестно до какого-то времени, отдана в руки находящемуся здесь русскому начальству, которое теперь вручилось вашей власти, сего ради я, нижайший слуга здешних народов и нянька, от лица тех пред вами ставши, кровавыми слезами пишу вам мою просьбу. Будьте нам отец и покровитель. Мы всеконечно красноречия не знаем; но с немотою, младенческим языком говорим: «Отрите слезы беззащитных сирот, прохладите жаром печали тающие сердца, дайте разуметь, что значит отрада!»

Как старец чувствовал, так и поступал. Помогал нуждающимся чем только мог, - и алеуты и их дети часто посещали его. Кто просил совета, кто жаловался на притеснение, кто искал защиты, кто желал помощи - каждый получал от старца возможное удовлетворение. Любовь отца Германа к алеутам доходила до самоотвержения.

Однажды на корабле из Соединенных Штатов занесена была на остров Ситха, а оттуда на остров Кадьяк повальная заразная болезнь. Смертность была так велика, что три дня некому было копать могилы и тела валялись незарытыми. Во все время этой грозной болезни, продолжавшейся, с постепенным ослаблением, целый месяц, преподобный, не щадя себя, неутомимо посещал больных, увещевал их терпеть, молиться, приносить покаяние или приготовлял их к смерти.

Особенно старался старец о нравственном преуспеянии алеутов, С этою целью для детей сирот устроено было им училище; он сам их учил Закону Божию и церковному пению. С этою же целью в часовне близ его келий в воскресные и праздничные дни собирал он алеутов для молитвы. Здесь разные молитвы читал для них его ученик, а сам старец читал Апостол, Евангелие и устно поучал их. Так приятно было его слушать, что беседующие с ним алеуты увлекались его словом и нередко только на закате дня нехотя оставляли его.

Сверхъестественные дары от Бога

Преподобный Герман был сподоблен многих сверхъестественных даров от Бога. Однажды отец Герман обратил одного морского капитана из лютеранской веры в Православие. Человек этот был весьма образован; кроме многих наук, он знал языки, но не мог устоять против убеждений и доказательств отца Германа и присоединился к Православной Церкви.

Когда он отъезжал из Америки, старец при прощании сказал ему: «Смотрите, если Господь возьмет вашу супругу у вас, то вы никак не женитесь на немке; если женитесь на немке, то она непременно повредит ваше православие». Капитан дал слово, но не исполнил его. Предостережение старца оказалось пророческим. Через несколько лет, действительно, умерла жена у капитана и он женился на немке; вероятно, он оставил или ослабил веру и умер скоропостижно без покаяния.

С кроткой любовью, не смотря на лица, обличал он многих в нетрезвой жизни, недостойном поведении и притеснении алеутов. Обличаемая злоба вооружалась против него, делала ему всевозможные неприятности и клеветала на него, обвиняя преподобного старца в возмущении алеутов против начальства.

Для проверок и расследований присылались «полномочные». Однажды служители обыскивали келию отца Германа, предполагая найти у него большое имущество. Когда не нашли ничего ценного, один из них стал топором выворачивать половые доски. «Друг мой, - сказал ему тогда отец Герман, - напрасно ты взял топор; это орудие лишит тебя жизни!» Через некоторое время потребовались люди в отдаленный форт, и туда из Кадьяка послали русских служителей, в их числе и этого человека; а там местные жители ему сонному топором отсекли голову.

Однажды на Еловом острове случилось наводнение. Жители в испуге прибежали к старцу; тогда он вынес икону Божией Матери на отмель и стал молиться. По окончании молитвы, обратясь к присутствующим, сказал: «Не бойтесь, далее этого места, где стоит святая икона, не пойдет вода». Слово старца исполнилось. Старец обещал такую же помощь и на будущее время.

Барон Ф. П. Врангель по просьбе старца писал под его диктовку письмо одному митрополиту. Когда окончено и прочитано было письмо, старец поздравил барона с чином адмирала. Изумился барон; это была для него новость, которая действительно подтвердилась только через долгое время при выезде его в Петербург.

«Жаль мне тебя, любезный кум, - говорил отец Герман правителю колонии, - смена тебе будет неприятная!» Года через два правитель при смене с должности связанным был отправлен на остров Ситха.

Однажды загорелся на Еловом острове лес. Находясь с учеником своим Игнатием в чаще леса, старец провел на земле полосу и сказал: «Будьте спокойны, огонь не перейдет этой черты!» На другой день огонь с сильным напором достиг черты, но, пробежав вдоль нее, остановился, не коснувшись густого леса, находившегося за чертой,

Часто говорил старец, что в Америке будет свой архиерей, тогда как об этом никто и не думал, да и надежды не было, чтобы в Америке был свой архипастырь, но пророчество его сбылось в свое время.

Незадолго до кончины старец Герман потерял зрение, но хранил полную ясность ума и удивительную память.

Он предсказал духовным чадам время своей кончины и обстоятельства погребения, Повелев возжечь свечи пред иконами, старец блаженно почил при чтении Деяний святых апостолов, Кончина его последовала на 81-м году жизни, 13 декабря 1837 года.

Над могилой преподобного Германа был поставлен простой деревянный крест, а впоследствии сооружен и деревянный храм, освященный во имя преподобных Сергия и Германа Валаамских, чудотворцев.

В 60-х годах прошлого века в России уже было известно о местном почитании преподобного Германа на Кадьяке. В 1867 году один из аляскинских епископов составил записку о его жизни и чудотворениях. Исцеления по молитве старца Германа записывались в течение долгого периода (со времени его жизни и до 1970 года).

Впервые сведения о житии преподобного Германа были напечатаны в Валаамском монастыре в 1894 году. В 1927 году русский архимандрит Герасим (Шмальц) прибыл на остров Еловый и оставался там до последних дней своей жизни. В 1952 году были составлены житие и акафист святому Герману. В 1969 году архимандрит Герасим открыл святые мощи преподобного Германа и положил их в специально построенной небольшой часовне.

9 августа 1970 года, в день памяти святого великомученика и целителя Пантелеимона, на острове Кадьяк было совершено прославление старца Германа, жизнь и труды которого принадлежат к славным страницам истории Русской православной миссии в Северной Америке.

Определением Священного Синода Русской Православной Церкви от 1 декабря 1970 года имя преподобного Германа Аляскинского было включено в месяцеслов. Память его празднуется 27 июля.

Источники:
1. «Жития святых» (М.: Издательство Сретенского монастыря, 2000 г.).
2. URL: http://pserpuhov.sergbond.ru/blagochinie/podvizhniki/German.php (дата обращения: 06.07.2017).

Монах Герман происходил из купцов города Серпухова Московской губернии. С самых юных лет возымел он великую ревность к благочестию и шестнадцати лет от рождения пошел в монахи. Сначала поступил он в Троице-Сергиеву пустынь Санкт-Петербургской епархии. Будущий великий проповедник веры и благочестия с первых своих шагов по пути подвижническому отличался верою и большой любовью ко Христу. В Сергиевой пустыни он заболел: у него на горле образовался нарыв; опухоль быстро возрастала и обезобразила все лицо, боль была ужасная, весьма трудно было глотать, запах был нестерпимый. В таком опасном положении, ожидая смерти, молодой подвижник не обратился к земному врачу, но с горячею молитвою и со слезами припал он пред образом Царицы Небесной и, прося у Нее исцеление молился всю ночь, потом мокрым полотенцем отер лик Пречистой Владычицы и этим полотенцем обвязал опухоль, продолжая молиться. В изнеможении заснул он на полу и увидел во сне, что его исцелила Пресвятая Дева. Наутро просыпается, встает и к великой радости находит себя совершенно здоровым. К удивлению врачей, опухоль, не прорвав нарыва, разошлась, оставив о себе только малый след, как бы в воспоминание чуда.

Пять или шесть лет прожил отец Герман в Сергиевой пустыни и потом перешел в Валаамский монастырь. Всей душей полюбил он величественную пустынную Валаамскую обитель, полюбил незабвенного настоятеля ее, великого старца Назария, и всю братию. "Ваших отеческих мне, убогому, благодеяний, - писал он впоследствии отцу Назарию из Америки, - не изгладят из моего сердца ни страшные непроходимые сибирские места, ни леса темные, ни быстрины великих рек не смоют, ниже грозный океан не угасит чувств оных. Я в уме воображаю любимый мною Валаам, на него всегда смотрю через Великий океан".

Старца Назария в своих письмах величал он преподобнейшим, любезным своим батюшкой, а всю Валаамскую братию любезною и дражайшею. Пустынный Еловый остров, место своего жительства в Америке, назвал он Новым Валаамом. И, как видно, всегда находился в духовном общении со своею духовной родиной, ибо еще в 1823 году, следовательно, через тридцать лет пребывания своего в пределах американских, писал к преемнику отца Назария, игумену Иннокентию.

На Валааме отец Герман проходил разные послушания. Испытав его ревность в трудах общежития, мудрый старец отец Назарий отпустил его потом на жительство в пустыню. Пустыня эта находилась в густом лесу, версты полторы от обители; доныне местность та сохранила название "Германово". По праздникам приходил отец Герман из пустыни в монастырь и, бывало, на малой вечерне, стоя на клиросе, приятным тенором поет он с братией припевы канона "Иисусе сладчайший, спаси нас, грешных", "Пресвятая Богородица, спаси нас", а слезы градом льются из очей его.

Во второй половине XVIII столетия расширились пределы великой России на севере: деятельностью русских промышленников открыты были тогда Алеутские острова, составляющие на Великом океане цепь от восточного берега Камчатки до западного берега Северной Америки. С открытием островов обнаружилась священная необходимость - просветить светом Евангельским диких их обитателей. Для этого святого дела по благословению Святейшего Синода митрополит Гавриил поручил старцу Назарию избрать способных людей из братии Валаамской. Избрано было десять человек, в числе их и отец Герман. В 1794 году отправились избранники из Валаама к месту нового назначения.

Святою ревностию проповедников быстро разливался свет проповеди Евангельской между новыми сынами России: несколько тысяч язычников приняли христианство; заведена была школа для образования новокрещенных детей, выстроена церковь в месте жительства миссионеров. Но неведомыми судьбами Божиими общие успехи миссии были недолговременны. Через шесть лет после своей многополезной деятельности потонул вместе со своею свитою начальник миссии епископ Иоасаф, ранее его ревностный иеромонах Ювеналий сподобился мученического венца, прочие выбывали один за другим, наконец остался один отец Герман, и ему благоволил Господь долее всех собратий потрудиться подвигом апостольским для просвещения алеутов.

Как уже было сказано, местом жительства отца Германа в Америке был остров Еловый, названный им Новый Валаам. Этот остров проливом в версты две отделяется от острова Кадьяк, на котором был построен деревянный монастырь для помещения миссии и устроена деревянная церковь во имя Воскресения Спасителя. Остров Еловый небольшой, весь покрыт лесом, почти посредине его сбегает в море маленький ручеек. Этот-то живописный остров и избрал для себя отец Герман, выкопал на нем своими руками пещеру и в ней провел первое лето. К зиме, близ пещеры, управляющая островами Компания выстроила для него келию, в которой и жил он до смерти, а пещеру святой отец обратил в место своего могильного упокоения. Недалеко от келии возвышались деревянная часовня и деревянный домик для посетителей и училищных занятий. Перед келией разбит был огород. На огороде сам копал он гряды, сажал картофель и капусту, сеял разные овощи. К зиме запасал грибы: солил и сушил их; соль приготовлял сам из морской воды или рассола. Плетенный короб, в котором носил старец с берега морскую капусту для удобрения земли, говорят, был так велик, что трудно было эту ношу поднять одному, а отец Герман, к великому удивлению всех, переносил ее без посторонней помощи на далекое расстояние. В одну зимнюю ночь ученик его, Герасим, случайно увидел его в лесу, идущего босиком с таким большим деревом, которое под силу нести четверым. Так трудился старец и все, что приобретал таким безмерным трудом, все то употреблял на пропитание и одежду для сирот - его воспитанников, и на книги для них.

Одежда отца Германа была одна зимою и летом. Рубашки холстяной он не носил, ее заменяла оленья кухлянка, которую он по восьми лет не снимал и не переменял, следовательно шерсть на ней вся вытиралась и кожа залоснивалась. Потом сапоги или башмаки, подрясник, ветхая, полинялая, вся в заплатах, ряса и клобук. - вот и все его одеяние. В этой одежде он ходил везде и во всякую погоду: и в дождь, и в снежную метель.

Постелью ему служила небольшая скамья, покрытая оленьей, вытершейся от времени шерстью, изголовье - два кирпича, которые под голою шкурой оставались незаметными для посетителей: одеяла не было, его заменяла деревянная доска, лежавшая на печке. Эту доску сам отец Герман назвал своим одеялом, завещав ею покрыть его смертные останки, она была совершенно в рост его. "В бытность мою в келии отца Германа,- говорил креол Константин Ларионов, - я, грешный, сидел на его постели, и это считаю верхом моего счастья".

Случалось отцу Герману бывать в гостях у правителей Компании и в душеспасительных беседах с ними просиживать до полуночи и даже за полночь, но ночевать он никогда не оставался, несмотря на ни какую погоду, всегда уходил к себе в пустыню. Если же по какому-либо особенному случаю и нужно было ему ночевать вне келии, то утром всегда находили постель, постланную для него, совершенно нетронутою, а старца не спавшим. Точно так и в своей пустыни, проведя ночь в беседе, не предавался он отдохновению.

Ел старец весьма мало. В гостях чуть отведывал какого-либо кушанья и оставался уже без обеда. В келии очень малая часть небольшой рыбы или овощей составляла весь его обед.

Тело его, изнуренное трудами, бдением и постом, сокрушали пятнадцатифунтовые вериги. Эти вериги в настоящее время находятся в часовне, где за образом Божией Матери найдены они были после смерти старца, как говорят одни, или оттуда они сами выпали, поясняют другие.

Описанные черты жизни старца касаются, прежде всего, внешнего его делания. "Главное же его дело, - вспоминал преосвященный Петр, бывший епископ Ново-Архангельский, викарий Камчатской епархии, - было упражнение в подвигах духовных, в уединенной келии, где никто его не видел, и только вне келии слышали, что он пел и совершал богослужение по монашескому правилу".

Такое свидетельство преосвященного подтверждает и ответ самого отца Германа. На вопрос: "Как вы, отец Герман, живете один в лесу, как не соскучитесь?" он отвечал: "Нет, я там не один. Там есть Бог, как и везде есть Бог! Там есть ангелы, святые! И можно ли с ними скучать? С кем же лучше и приятнее беседа, с людьми или с ангелами? Конечно, с ангелами!"

Как смотрел отец Герман на туземных жителей Америки, как понимал свое отношение к ним и как сочувствовал их нуждам, выражает он сам в одном из писем к бывшему правителю колонии Яновскому.

"Любезному нашему Отечеству, - писал он, - Творец будто новорожденного младенца дать изволил край сей, который не имеет еще ни сил к каким-нибудь познаниям, ни смысла, требует не только покровительства, но по бессилию своему и слабости ради младенческого возраста - самого поддержания; но и о том самом не имеет он еще способностей кому-либо сделать свою просьбу. А как зависимость сего народного блага Небесным Провидением, неизвестно до какого-то времени отдана в руки находящемуся здесь русскому начальству, которое теперь вручилось вашей власти, сего ради я, нижайший слуга здешних народов и нянька, от лица тех пред вами ставши, кровавыми слезами пишу вам мою просьбу. Будьте нам отец и покровитель. Мы всеконечно красноречия не знаем, но с немотою, младенческим языком говорим: "Отрите слезы беззащитных сирот, прохладите жаром печали тающие сердца, дайте разуметь, что значит отрада!"

Как чувствовал старец, так и поступал. Предстательствовал он всегда перед начальством за провинившихся, защищал обвиняемых, помогал нуждавшимся чем только мог, и алеуты обоего пола и дети их часто посещали его. Кто просил совета, кто жаловался на притеснение, кто искал защиты, кто желал помощи - каждый получал от старца возможное удовлетворение. Разбирал он их взаимные неприятности, старался всех мирить, особенно в семействах заботился восстановить согласие. Если не удавалось помирить мужа с женой, старец на время разлучал их. Необходимость такой меры он сам объяснял так: "Пусть лучше врозь живут, да не дерутся и не бранятся, а то, поверьте, страшно, если не развести: были примеры, что муж убивал жену или жена изводила мужа". Особенно любил отец Герман детей, наделял их сухариками, пек им крендельки, и малютки ласкались к старцу. Любовь отца Германа к алеутам доходила до самоотвержения.

На корабле из Соединенных Штатов занесена была на остров Ситху, а оттуда на остров Кадьяк повальная заразная болезнь оспа. Она начиналась жаром, сильным насморком и удушьем и оканчивалась колотьем; в три дня человек умирал. Не было на острове ни доктора, ни лекарств. Болезнь, разливаясь по селению, быстро охватила окрестности. Смертность была так велика, что некому было копать могилы, и тела лежали не зарытыми. Во все время этой грозной болезни, продолжавшейся с постепенным умалением целый месяц, отец Герман, не щадя себя, неутомимо посещал больных, увещевал их терпеть, молиться, приносить покаяние или приготовлял их к смерти.

Особенно старался старец о нравственном преуспеянии алеутов. С этою целью для детей, сирот алеутских, устроено было им училище, где отец Герман сам учил их Закону Божию и церковному пению. С этою же целью в часовне близ его келии в воскресные и праздничные дни собирал он алеутов для молитвы. Здесь часы и разные молитвы читал для них ученик его, а сам старец читал Апостол, Евангелие и устно поучал прихожан, пели же его воспитанницы, и пели очень приятно. Любили алеуты слушать наставления отца Германа и во множестве стекались к нему.

Увлекательны были беседы и с чудною силою действовали они на слушателей. Об одном из таких благодатных впечатлений своего слова пишет он сам. "Слава судьбам святым Милостивого Бога! Он непостижимым Своим Промыслом показал мне ныне новое явление, чего здесь на Кадьяке я, двадцать лет живши, не видал. Ныне, после Пасхи, одна молодая женщина, не более двадцати лет, по-русски хорошо говорить умеющая, прежде совсем меня не знавшая, пришла ко мне и, услышав о воплощении Сына Божия и о вечной жизни, столько возгорела любовью к Иисусу Христу, что никак не хочет от меня отойти, но сильною просьбою убедила меня, против моей склонности и любви к уединению, несмотря ни на какие предлагаемые от меня препятствия и трудности, принять ее, и более уже месяца у меня живет и не скучает. Я с великим удивлением смотрю на сие, поминая слова Спасителя: что утаено от премудрых, то открыто младенцам". Эта женщина жила у старца до его смерти. Она наблюдала за благонравием детей, учившихся в его училище, и он, умирая, завещал ей жить на Еловом и, когда она скончается, похоронить ее при его ногах. Звали ее София Власова.

Вот что писал о характере и силе бесед старца Я., один из очевидцев: "Мне было тридцать лет, когда я встретился с отцом Германом. Надо сказать, что я воспитывался в морском корпусе, знал многие науки, много читал, но, к сожалению, науку из наук, т. е. Закон Божий, едва понимал поверхностно и только теоретически, не применяя к жизни, и был только по названию христианин, а в душе и на деле - вольнодумец, атеист. Тем более я не признавал божественности и святости нашей религии, что перечитал много безбожных сочинений Вольтера и других философов XVIII века. Отец Герман тотчас заметил это и пожелал меня обратить. К великому моему удивлению, он говорил так сильно, умно, доказывал так убедительно, что, мне кажется, никакая ученость и земная мудрость не могли бы устоять против его слов. Ежедневно мы беседовали с ним до полуночи, и даже за полночь, о любви Божией, о вечности, о спасении души, христианской жизни. Сладкая речь неумолкаемым потоком лилась из его уст... Такими постоянными беседами и молитвами святого старца Господь совершенно обратил меня на путь истины, и я сделался настоящим христианином. Всем этим я обязан отцу Герману, он мой истинный благодетель".

"Несколько лет тому назад, - вспоминал Я., - отец Герман обратил одного морского капитана Г. из лютеранской веры в Православие. Этот капитан был весьма образован; кроме многих наук он знал языки: русский, немецкий, английский, французский и несколько испанский, и за всем тем он не мог устоять против убеждений и доказательств отца Германа - переменил свою веру и присоединился к Православной Церкви через миропомазание. Когда отъезжал он из Америки, старец при прощании сказал ему: "Смотрите, если Господь возьмет вашу супругу у вас, то вы никак не женитесь на немке, если женитесь на немке, она непременно повредит ваше Православие". Капитан дал слово, но не исполнил его. Предостережение старца было пророческим. Через несколько лет, действительно, умерла жена у капитана, и он женился на немке, оставил или ослабил веру и умер скоропостижно без покаяния".

"Однажды пригласили старца на фрегат, пришедший из Санкт-Петербурга. Капитан фрегата был человек весьма ученый, высокообразованный, он был прислан в Америку по Высочайшему повелению для ревизии всех колоний. С капитаном было до двадцати пяти человек офицеров, также людей образованных. В этом-то обществе сидел небольшого роста, в ветхой одежде, пустынный монах, который своею мудрою беседою всех образованных собеседников своих привел в такое положение, что они не знали, что ему отвечать.

Сам капитан рассказывал: "Мы были безответны, дураки пред ним!" Отец Герман сделал им всем один общий вопрос: "Чего вы, господа, более всего любите и чего бы каждый из вас желал для своего счастья?"

Посыпались разные ответы. Кто желал богатства, кто чинов, кто красавицу-жену, кто прекрасный корабль, на котором он начальствовал бы, и так далее в этом роде.

"Не правда ли, - сказал отец Герман, - что все ваши разнообразные желания можно привести к одному, что каждый из вас желает того, что, по его понятию, считает он лучшим и достойным любви?".

"Да, так" - отвечали все.

"Что же, скажите, - продолжал он, - может быть лучше, выше всего, всего превосходнее и по преимуществу достойнее любви, как не сам Господь наш Иисус Христос, Который нас создал, украсил такими совершенствами, всему дал жизнь, все содержит, питает, все любит. Который Сам есть любовь и прекраснее всех человеков? Не должно ли же поэтому превыше всего любить Бога, более всего желать и искать Его?".

Все заговорили: "Ну, да! Это разумеется! Это само по себе!"

"А любите ли вы Бога?" - спросил тогда старец.

Все отвечали: "Конечно, мы любим Бога. Как не любить Его?".

"А я, грешный, более сорока лет стараюсь любить Бога, а не могу сказать, что совершенно люблю Его", - возразил им отец Герман и стал объяснять, как должно любить Бога. "Если мы любим кого, - говорил он, - мы всегда поминаем того, стараемся угодить тому, день и ночь наше сердце занято тем предметом. Так же ли вы, господа, любите Бога? Часто ли обращаетесь к Нему, всегда ли помните Его, всегда ли молитесь Ему и исполняете Его святые заповеди?".

Должны были признаться, что нет.

"Для нашего блага, для нашего счастья, - заключил старец, - дадим себе обет, что по крайней мере от сего дня, от сего часа, от сей минуты будем мы стараться любить Бога уже выше всего и исполнять Его святую волю!"

Вот какой умный, прекрасный разговор вел отец Герман в обществе. Без сомнения, этот разговор должен был запечатлеться в сердцах слушателей на всю их жизнь!

Вообще отец Герман был словоохотлив, говорил умно, дельно и назидательно, более всего о вечности, о спасении, о будущей жизни, о судьбах Божиих. Много рассказывал из житий святых, из Пролога, но никогда не говорил ничего пустого. Так приятно было его слушать, что беседующие с ним увлекались его беседою и нередко только с рассветом дня нехотя оставляли его, свидетельствует креол Константин Ларионов.

Чтобы несколько выразить самый дух учения отца Германа, мы приведем слова собственноручного письма его. "Истинного христианина, - писал он, - делают вера и любовь ко Христу. Грехи наши нимало христианству не препятствуют, по слову Самого Спасителя. Он изволил сказать: не праведныя приидох призвати, но грешныя спасти. Радость бывает на Небеси о едином кающемся более, нежели о девятидесяти праведниках. Также о блуднице, прикасающейся к ногам Его, фарисею Симону изволил говорить: имеющему любовь, многий долг прощается, а с не имеющего любви и малый долг взыскивается". Этими и подобными им рассуждениями христианин должен приводить себя в надежду и радость, и отнюдь не внимать наносимому отчаянию; тут нужен щит веры.

Грех любящему Бога не что иное, как стрелы от неприятеля на сражении. Истинный христианин есть воин, продирающийся сквозь полки невидимого врага к Небесному своему отечеству, по Апостольскому слову: отечество наше на Небесах. А о воинах говорит: "несть наша брань к крови и плоти, но к началом и ко властем" (Еф. 6, 12).

Пустые века сего желания удаляют от отечества, любовь к тем и привычка одевают душу нашу как будто в гнусное платье; оно названо от Апостолов "внешний человек". Мы, странствуя в путешествии сей жизни, призывая Бога в помощь, должны гнусности той совлекаться, а одеваться в новые желания, в новую любовь будущего века и через то узнавать наше к Небесному отечеству приближение или удаление, но скоро сего сделать невозможно, а должно следовать примеру больных, которые, желая любезного здравия, не оставляют изыскивать средств для излечения себя. Я говорю не ясно".

Ничего не искав для себя в жизни, давно уже, при самом прибытии в Америку, по смирению отказавшись от сана иеромонаха и архимандрита и оставшись навсегда простым монахом, отец Герман без малейшего страха пред сильными ревновал всем усердием по Боге. С кроткою любовью обличал он многих в нетрезвой жизни, недостойном поведении и притеснении алеутов, и все это - не взирая на чины и звания.

Обличаемая злоба вооружилась против него, делала ему всевозможные неприятности и клеветала на него. Клеветы были так сильны, что часто даже люди благонамеренные не могли заметить той лжи, которая в доносах на отца Германа скрывалась под покровом наружной правды, и поэтому должно сказать, что только один Господь сохранял старца.

Правитель колоний Я., еще не увидев отца Германа и только по одним наговорам на него, писал в Петербург о необходимости его удаления, объясняя свое прошение тем, будто он возмущает алеутов против начальства. Священник, приехавший из Иркутска с большими полномочиями, наделал отцу Герману много огорчений и хотел отправить его в Иркутск, но правитель колоний Муравьев защитил старца. Другой священник М. прибыл на Еловый остров с правителем колоний И. и служителями Компании обыскивать келию отца Германа, предполагая найти у него большое имущество. Когда не нашли ничего ценного, вероятно с дозволения старших, служитель Пономарьков стал топором выворачивать половые доски. "Друг мой, - сказал тогда ему Герман, - напрасно ты взял топор, это орудие лишит тебя жизни". Через короткое время потребовались люди в Николаевский редут и поэтому из Кадьяка послали туда русских служителей, в числе их Пономарькова. Там-то и сбылось предсказание отца Германа: кенайцы ему, сонному, отрубили голову.

Много великих скорбей понес отец Герман и от бесов. Это он сам открыл своему ученику Герасиму, когда тот, войдя к нему в келию без обычной молитвы, на все вопросы свои не получил ответа и на другой день спросил его о причине вчерашнего молчания. "Когда я пришел на этот остров и поселился в этой пустыне, - отвечал ему тогда отец Герман, - много раз бесы приходили ко мне как будто для надобностей то в виде человеческом, то в виде зверей, тогда я много потерпел от них и разных скорбей, и искушений, поэтому-то я теперь и не говорю с теми, кто войдет ко мне без молитвы".

Посвятив себя совершенно на служение Господу, ревнуя единственно о прославлении Его Всесвятого Имени, вдали от родины, среди многообразных скорбей и лишений, десятки лет проведя в высоких подвигах самоотвержения, отец Герман был сподоблен от Господа многих благодатных даров.

Среди Елового острова по горе сбегает ручей, устье которого всегда покрыто бурунами. Весной, когда появлялась речная рыба, старец отгребал песок из устья, чтобы можно было пройти рыбе, и рвущаяся на нерест рыба устремлялась в реку. Сушеною рыбою кормил отец Герман птиц, и они во множестве обитали около его келий. Под келией у него жили горностаи. Этот маленький зверек, когда ощенится, недоступен, а отец Герман кормил его из рук. "Не чудо ли это мы видели?" - говорил его ученик Игнатий. Видели также, что отец Герман кормил медведей. Со смертью старца и птицы, и звери удалились, даже род его не давал никакого урожая, если кто самовольно держал его, утверждал Игнатий.

Однажды на Еловом острове сделалось наводнение. Жители в испуге прибежали к старцу, тогда он взял из дома своих воспитанников икону Божией Матери, вынес ее, поставил на мели (лайде) и стал молиться. По окончании молитвы, обратившись к присутствующим, сказал: "Не бойтесь, далее места, где стоит святая икона, не пойдет вода". Исполнилось слово старца. Затем, обещая такую же помощь от святой иконы и на будущее время заступлением Пренепорочной Владычицы, поручил он ученице своей Софье в случае наводнения ставить икону на лайду. Икона эта хранится на острове.

Барон Ф. П. Врангель по просьбе старца писал под его диктовку письмо одному из митрополитов (имя его осталось неизвестно). Когда письмо было окончено и прочитано, старец поздравил барона с чином адмирала. Изумился барон: это для него была новость, которая действительно подтвердилась только через долгое время, при выезде его в Петербург.

Жаль мне тебя, любезный кум, - говорил отец Герман правителю Кашеварову, у которого он принимал от купели сына, - жаль, смена тебе будет неприятная!" Года через два Кашеваров был связан во время смены и отправлен на остров Ситху.

За год до получения в Кадьяке известий о смерти высокопреос-вященного митрополита (имя его неизвестно), отец Герман говорил алеутам, что их большой духовный начальник скончался.

"Часто говорил старец, что в Америке будет свой архиерей, тогда как об этом никто и не думал, - рассказывал преосвященный Петр, - но пророчество это в свое время сбылось".

"После смерти моей, - говорил отец Герман, - будет повальная болезнь, и умрет от нее много людей, и русские объединят алеутов".

Действительно, кажется через полгода по его кончине, было оспенное поветрие, смертность от которого в Америке была поразительная: в некоторых селениях оставалось в живых только по несколько человек. Это побудило колониальное начальство объединить алеутов. Тогда из двадцати алеутских селений образовалось семь.

"Хотя и много времени пройдет после моей смерти, - говорил отец Герман, - но меня не забудут, и место жительство моего не будет пусто. Подобный мне монах, убегающий славы человеческой, придет и будет жить на Еловом, и Еловый не будет без людей".

"Миленький, - спрашивал отец Герман креола Константина, когда тому было не более двенадцати лет от роду, - как ты думаешь, часовня, которую теперь строят, останется ли втуне?" "Не знаю, апа", - отвечал малютка. "Я, действительно, - говорил Константин, - не понял тогда вопроса, хотя весь разговор со старцем живо запечатлелся в моей памяти". Старец же, несколько помолчав, сказал: "Дитя мое, помни, что на этом месте со временем будет монастырь".

"Пройдет тридцать лет после моей смерти, все живущии теперь на Еловом острове перемрут, ты останешься жив и будешь стар и беден, и тогда вспомнят меня", - говорил отец Герман ученику своему, алеуту Игнатию Алиг-яге.

"Когда я умру, - говорил старец своим ученикам, - вы похороните меня рядом с отцом Иоасафом. Моего быка убейте; мне довольно послужил. Похороните же меня одни и не сказывайте о моей смерти в гавань: гаваньские не увидят моего лица. За священником не посылайте и не дожидайтесь его: не дождетесь. Тела моего не обмывайте, положите его на доску, сложите на груди руки, закутайте в мантию, ее воскрылиями и клобуком покройте мое лицо и голову. Если кто пожелает проститься со мной, пусть целует крест, лица моего никому не показывайте. Опустив на землю, покройте меня бывшим моим одеялом".

Приближалось время отшествия старца. В один из дней приказал он ученику своему Герасиму зажечь свечи пред иконами и читать Деяния Апостольские. Через некоторое время лицо его просияло и он громко произнес: "Слава Тебе, Господи!" Потом, приказав прекратить чтение, объявил, что Господу было угодно еще на неделю продлить его жизнь.

Через неделю опять по его приказанию были зажжены свечи и читали Деяния святых Апостолов. Тихо преклонил старец свою голову на грудь Герасима, келия наполнилась благоухания, лицо его просияло, и в то же мгновение отца Германа не стало. Так блаженно почил он сном праведника на восемьдесят первом году своей многотрудной жизни, 13 декабря 1837 года.

Несмотря на предсмертную волю отца Германа, ученики его не решились хоронить старца, не дав о том знать в гавань; неизвестно почему не убили они и быка. Посланный с печальной вестью возвратился из гавани, сообщив, что правитель колонии Кашеваров запретил хоронить старца до его приезда. Там же, в гавани, был заказан для усопшего лучший гроб, который должен был доставить на Еловый священник. Но все эти распоряжения были противны воле почившего. И вот подул страшный ветер, полил дождь, сделалась ужасная буря. Невелик был переезд из гавани на Еловый, всего часа два пути, но никто не решался пуститься в море в такую погоду. Так было целый месяц, и все это время тело отца Германа лежало в теплом доме его воспитанников, лицо его не изменилось и от тела не было ни малейшего запаха.

Наконец с опытным стариком Козьмою Училищевым был доставлен; из гаваньских никто не приехал, и жители острова одни предали земле бренные останки своего старца. Та исполнилось последнее желание отца Германа. Бык отца Германа на другой день по его смерти ударился головой о дерево и свалился на землю мертвый.

В самый день смерти старца в селении Катани на Афогнаке виден был над Еловым необыкновенный светящийся столб до неба. Пораженные чудесным явлением креол Герасим Вологдин и жена его Анна стали молиться со словами: "Видно отец Герман оставил нас". Этот светящийся столб видели и другие. В тот же вечер в другом селении на Афогнаке видели человека, поднимавшегося к облакам над Еловым островом.

Похоронив старца, ученики поставили над его могилой простой деревянный крест. Позже на этом месте был воздвигнут храм, освященный во имя преподобных Сергия и Германа, Валаамских чудотворцев.

Видев славную подвигами жизнь отца Германа, видев его чудеса, видев исполнение его пророчеств и, наконец, его блаженное успение, "все местные жители, - свидетельствует преосвященный Петр, - вполне уверены в его богоугождении".

В 1842 году, через шесть лет по преставлении старца, плывя морем на Кадьяк и находясь в крайней опасности, высокопреосвященный Иннокентий, архиепископ Камчатский и Алеутский, воззрев на остров Еловый, сказал в уме своем: "Если ты, отец Герман, угодил Господу, то пусть переменится ветер!" И точно, не прошло кажется и четверти часа, рассказывал впоследствии высокопреосвященный, как ветер сделался попутным, и они благополучно пристали к берегу. В благодарность за избавление архиепископ Иннокентий сам отслужил на могиле блаженного панихиду.

В 1867 году один из аляскинских епископов составил записку о житии преподобного Германа и о случаях чудотворения по его молитвам, которые еще долго после его блаженной кончины записывались доброхотами. Впервые житие преподобного Германа было опубликовано на Валааме в 1894 году. В 1927 году русский архимандрит Герасим (Шмальц) прибыл на остров Еловый и остался там до конца своих дней. В 1952 году им были составлены житие и акафист преподобному, а через семь лет им же мощи преподобного Германа были открыты и перенесены в специально построенную небольшую часовню.

9 августа 1970 года, на день памяти святого великомученика и целителя Пантелеимона, на острове Кадьяке было совершено прославление преподобного Германа. Определением Священного Синода Русской Православной Церкви от 1 декабря 1970 года имя преподобного Германа Аляскинского было включено в месяцеслов. В 1984 году преподобный Герман прославлен вместе со всеми Сибирскими святыми. Его изображение есть на общей иконе Сибирских святых.

***

Молитва преподобному Герману Аляскинскому:

• Молитва преподобному Герману Аляскинскому . Преподобный Герман Аляскинский - миссионер среди алеутов, аскет, прозорливец и чудотворец. К нему обращаются за молитвенной помощью для обращения к вере маловеров, сектантов и иноверцев, в стихийных бедствиях, болезнях, особенно во время эпидемий.

Акафист преподобному Герману Аляскинскому:

Канон преподобному Герману Аляскинскому:

• Канон преподобному Герману Аляскинскому

Житийная и научно-историческая литература о преподобном Германе Аляскинском:

• Преподобный Герман Аляскинский - Православие.Ru