Православные святыни восточной европы. Православные святыни Германии и Европы

Как известно христианская Церковь не всегда разделялась на Католическую и Православную. Так сложилось, что в 1054 году после Рождества Христова произошел трагический раскол между Восточной и Западной Церквами. В наследие от прежней целостности остались общие святые, прославившиеся своими житиями до разделения Церквей. Многие из них подвязались здесь в Европе. И мы, заходя в католические храмы, не подозреваем о том, что там хранятся мощи святых, почитаемых Православной Церковью.

Также в XII и ХIII веках в результате Крестовых походов в Европу попало большое количество христианских святынь. Не мало их храниться и на немецкой земле.

1. АХЕНСКИЕ СВЯТЫНИ

Каждые 7 лет Ахен приглашает на праздник, центром которого является поклонение четырем из многих реликвий, которые находятся со времен Карла Великого в Дворцовой Капелле. Это изделия из ткани, почитаемые как туника (платье) Девы Марии (по преданию она была на Божией Матери в Святую ночь); пелены, которыми Мария перепеленала младенца Иисуса; полотенце, на которое положили главу св. Иоанна Крестителя после ее усекновения, а также повязка с чресел Господа нашего Иисуса Христа.

Реликвии – главные святыни Дворцовой капеллы, построенной Карлом Великим по его плану. По преданию, реликвии, связанные с жизнью Господа нашего Иисуса Христа, Девы Марии и других святых Нового Завета, Карл Великий получил от Папы, которому они были переданы посланниками из Константинополя и Иерусалима.

2. СОБОР СВЯТОГО КОРНИЛИЯ КОРНЕЛИМЮНСТЕР.

Святыни Собора св. Корнилия связаны исключительно с Иисусом Христом и называются библейскими или евангельскими:

1. Лентион или полотенце Господа, которым Он препоясался (Ин. 13:4) перед тем как умыть ноги ученикам на Тайной Вечери;
2. Синдон или погребальное покрывало (Лк 23:53), которое было, согласно преданию, использовано Иосифом Аримафейским при погребении Иисуса;
3. Судáрь, согласно преданию это плат, (Ин 20:7) которым в соответствии с иудейскими обычаями покрыли голову умершего Иисуса.

Научные исследования этих тканых реликвий подтверждают их античное и ближневосточное происхождение. Три эти тканые реликвии находились сначала в Ахене, вместе с другими святынями, которые Карл Великий подарил своей Дворцовой Капелле. Людвиг Благочестивый, его сын и наследник, взял их из реликвария и передал церкви св. Корнилия в местечке Корнелимюнстер, расположенном в долине р.Инде (10 км южнее Ахена). В отличие от драгоценной раки, в которой сохраняются святыни в Ахене, реликвии в соборе св. Корнилия лежат в простом деревянном ковчеге.

3. ТРИР

Исторически сложилось, что город Трир явился колыбелью Христианства в Германских землях. Самый древний в Германии - город во времена императора Диоклетиана имевший статус одной из четырех столиц Римской империи, по праву именовавший себя «Северным Римом», освятился молитвой великих христианских святых: апостола Матфия (чьи мощи почивают в монастыре, носящем его святое имя), Афанасия Великого, Амвросия Медиоланского и Мартина Турского в разное время подвизавшихся в этих краях в христианском житие и молитве.

Крипта церкви Cв. Павлина, в которой открыто почивают мощи Трирских мучеников и покоится Cв. Павлин.

Этот город освящен кровью мучеников знаменитого Фивейского легиона, - свидетелей Христовых, чье житие и славная кончина по сей день прославляют истину Веры во Христа. Их мощи открыто почивают в Церкви святого Павлина. Именно в Трире в начале IV века, святой Равноапостольный Константин готовил «Миланский эдикт» для чад Церкви Христовой. В городе сохранился тронный зал императора, чья деятельность приравнена Церковью к деяниям апостольским.

Здесь же прошла значительная часть жизни его святой матери – Равноапостольной Царицы Елены. В кафедральном соборе города, во имя апостола Петра, благочестиво сохраняется её Глава, а так же Хитон Спасителя который, по преданию, Царица привезла из Святого Града Иерусалима. Кроме того, в сокровищнице собора, хранится привезенный ею святой Гвоздь и Сандалия святого апостола Андрея Первозванного. Частицы мощей Св. праведных Иоакима и Анны.

Трир по достоинству носит звание не только самого древнего, но и одного из самых красивых городов Германии.

4. КЁЛЬН

Кёльн – один из самых древних городов Германии (около 5000 лет), постоянно оспаривающий свое старшинство с Триром.

В 1164 году император Фридрих Барбаросса совершил поход на Италию, в Милан, где захватил мощи трех волхвов, хранившиеся в одном из миланских монастырей. Потом он передал святыню в дар Кёльну.

По преданию, мощи трех волхвов были обретены святой равноапостольной царицей Еленой и перенесены в Константинополь, а в V веке – в Медиолан (современный Милан). «Когда, – сказано в книге Иоанна Хильдесхаймского, – перенесли мощи трех царей из Константинополя в Милан, то с помощью толкования даров, поднесенных Господу царями, были изобличены и опровергнуты все ереси и заблуждения. Ибо сии три дара знаменуют в едином лице Христа Божественное величие, царскую власть и человеческую смертную природу: ладан означает приношение жертвы, золото означает дань кесарю, смирна – помазание мертвых. И честные христиане всего мира веруют во Христа как в истинного Бога, истинного Царя, истинного Человека».

Помимо мощей трех волхвов архиепископ Райнальд Дассенский привез из Милана в Кёльн и резное изображение Богоматери, глубоко почитавшееся верующими. Эта скульптура была, по всей видимости, уничтожена пожаром в соборе в 1248 году. Впоследствии примерно в 1290 году было создано дошедшее до нас изображение Богоматери, на которое было перенесено название «Миланской мадонны». «Миланская мадонна» считается одним из прекраснейших скульптурных творений периода зрелой готики Ее создателями являются те же ваятели, которые создали каменные скульптуры апостолов на пилястрах внутренних хоров.

В соборе хранятся бесценные сокровища, которым несть числа.Наиболее ценные реликвии собора – звенья цепи, которой был скован св. апостол Петр в узилище, и его посох. В Риме, в церкви св. Петра в Винколи хранится цепь, которой, согласно легенде, был скован св. Петр. Три звена из этой цепи были привезены в дар кёльнскому архиепископу Бруно (953 - 965 гг.). При проведении церковных процессий архиепископ всегда нес их впереди процессии.

Кёльнский собор – это не только место проведения церковных служб, но и крупнейший музей, где собраны за долгие столетия богатейшие коллекции картин, скульптур и драгоценностей.

5. МЁНХЕНГЛАДБАХ

Первые сведения об этих реликвиях нам дает повествование об основании Гладбахского монастыря, которое вышло из стен монастырского скриптория в XI веке. В этом витиеватом рассказе упоминается некий знатный муж именем Бальдерих, который приказал построить на Гладбахском холме церковь. Первые реликвии подарил этой церкви сам император Карл Великий (742–814). Церковь была разрушена уграми в 954 году, а святыни – частицы мощей свв. Вита, Корнилия, Киприана, Варвары и Хрисанфа – защитники храма спрятали при приближении врага, вложив их в полый камень и закопав. Археологические раскопки, проводившиеся на горе под руководством профессора Хуго Боргера, подтвердили существование поселения на горе в позднекаролингскую эпоху.

Далее предание поветсвует о новом обретении утраченных святынь. Рассказывается, что в 974 году Кельнский архиепископ Геро и сопровождавший его Сандрад, монах из Трира, искали место для будущего монастыря. Дойдя до руин на Гладбахском холме, они услышали вдруг колокольный звон, идущий откуда-то из недр горы. Чудесный колокол привел епископа и монаха на то место, где были спрятаны реликвии в полом камне. Таким образом, место для основания нового монастыря было определено волей Божьей. А монах Сандрад стал первым настоятелем монастыря.

Монастырь пользовался особым покровительством своего основателя – архиепископа Геро. Предполагается, что именно он, возвратившись из византийской поездки со множеством реликвий, преподнес Гладбахскому монастырю его главные святыни – евангельские, как в Ахене и Корнелимюнстере. Однако впервые эти реликвии упоминаются документально лишь около 1275 года. Речь идет о куске ткани, почитаемой как часть скатерти, на которой совершалась Тайная Вечеря, и о другом куске, являющимся, по преданию, частью багряницы Христовой. Здесь же хранятся осколки посуды, которая должна была использоваться во время Тайной Вечери, и части одежд девы Марии и евангелиста Иоанна.

Еще одна святыня Гладбахского монастыря – часть главы св. Лаврентия.

Открывают реликвии раз в семь лет по образцу Ахенского паломничества, в те же годы. В первый день настоятель собора обербургомистр в присутствии и при участии Ахенского епископа открывают ковчег Тайной Вечери, и извлеченные из него святыни которые демонстрируются народу.

6. МОЩИ СВЯТОЙ АНАСТАСИИ УЗОРЕШИТЕЛЬНИЦЫ В БАВАРИИ

В часе езды от Мюнхена в сторону города Бад Тельца, почти у самого подножия Альпийских гор живописно расположен один из самых старинных баварских монастырей - Бенедиктбоерн, основанный в 739 г. Со стороны кладбища, в северной части главного монастырского храма св. Бенедикта находится знаменитая в Баварии Капелла Анастасии.

В алтарной части капеллы находится священная реликвия монастыря – мощи (небольшой фрагмент лобной части) Анастасии Узорешительницы, почитаемые многими верующими. По преданию, эти мощи доставил в 1035 году из Италии один монах, тайно похитивший их в храме Св. Марии в Органо, что под Вероной. Тщательно охраняемые сегодня мощи помещены в небольшой ковчег-мощевик в виде оригинального женского бюста искусно выполненного из серебра и золота и украшенного драгоценными камнями. Сам ковчег символизирует святую Анастасию Узорешительницу, главу которой украшает золотая корона с жемчугом.

7. МОЩИ СВЯТЫХ БЕССРЕБРЕНИКОВ КОСМЫ И ДАМИАНА АРАВИЙСКИХ (КИЛИКИЙСКИХ) В МЮНХЕНЕ.

Почти в самом центре баварской столицы (Neuhauser Str. 52) возвышается монументальное здание иезуитской церкви св. Михаила (St.-Michaelskirche). Она построена баварским герцогом Вильгельмом V (1548-1626).

Под алтарем, в подземной часовне, находятся гробницы многих знаменитых людей Баварии и Мюнхена: представителей династии Вильгельма V-го, курфюрста Максимилиана I-го и др. Здесь можно увидеть и гробницу баварского короля Людвига II – известного строителя сказочных замков в Баварии.

Среди великих церковных святынь – частица Животворящего Креста Господня, колючка от тернового венца Иисуса Христа, частица мощей св. апостола Петра. Справа, в одной из боковых часовен, за высокой изящной решеткой под стеклянным корпусом находится еще одна знаменитая во всей Германии святыня – реликварий (ковчег) с мощами святых Космы и Дамиана Аравийских (Киликийских).Внутри ковчега на специальных подушечках помещены два темно-серых реликвария в виде шапочек, чудно расшитых жемчугом и рубином. них и находятся черепа и кости (всего их 31), принадлежащие Косме и Дамиану и их родным братьям – Леонтию, Анфиму и Евтропию. Архивные документы свидетельствуют, что ковчег с мощами за 2000 талеров приобрел в 1648 году в Бремене курфюрст Максимилиан I (1573-1651).

В Русской Православной церкви известны три двоицы св. мучеников Косьмы и Дамиана:

1. Римские, безмездные врачи (родились, жили и пострадали в 284 году в Риме от побития камнями при царе Карине, память 1/14 июля);
2. Асийские, бессребреники и чудотворцы, (родились в Ш веке в Малой Азии от благочестивой христианки Феодотии, мирно скончались и похоронены в Феремане; память – 1/14 ноября);
3. Аравийские (по месту происхождения), или Kиликийские (по месту страдания вместе с мчч. Леонтием, Анфимом и Евтропием - 287 или 303), память - 17/30 октября.

Агиографические сведения о бессребрениках Космы и Дамиана Аравийских (Киликийских), которые были современниками Римских, весьмы скудные. Каких-либо исторических фактов и документов о жизни и смерти этих мучеников не имеется. В агиографических произведениях отсутствует четкое разделение сведений о всех трех двоицах Космы и Дамиана. В связи с этим возникают трудности с идентификацией их мощей, иконописных изображений и посвященных им храмов.

8. ЭССЕН.

Согласно информации на сайте Эссенской епархии Католической Церкви, в этом городе находятся частицы мощей Косьмы и Дамиана Асиийских. В городском соборе находится еще не мало реликвий.

Первые святыни попали сюда еще стараниями строителя – святителя Альтфрида. Это о мощах свв. Космы и Дамиана. Но не только. В алтаре крипты (древнейшей части собора, сохранившейся до наших дней) хранятся частицы мощей свт. Киприана Карфагенского и свт. Корнилия, папы Римского. С середины ХI века хранится в сокровищнице необычная святыня – реликварий в форме руки с мощами святителя Василия Великого.

Среди находящихся в сокровищнице предметов есть не только святыни, но и исторические реликвии.

Имена свв. Людгера, Альтфрида Мюнстерского и Альтфрида Хильдесхаймского, строившие эссенский монастырь и прославившиеся здесь как святые, вошли в Собор святых Германской земли, утвержденный на епархиальном собрании Берлинской епархии в 2006 году.

КРАТКИЙ ЭКСКУРС ПО ОСТАЛЬНЫМ СВЯТЫНЯМ ЕВРОПЫ.

Святыни Болгарии:

Рильский монастырь - мощи преподобного Иоанна Рильского, икона Богородицы «Одигитрия». Бачковский Успенский пещерный монастырь - чудотворная икона Богородицы. Ивановский Лом - комплекс скальных монастырей с фресками.

Святыни Греции:

Афины - Ареопаг, место проповеди Апостола Павла перед афинскими философами.

Афон - бухта Св. Климента, место прибытия Богородицы на святую гору, Иверский монастырь - храм в честь Иверской чудотворной иконы Божьей матери, Монастырь Св. Павла: соборный храм, в алтаре которого хранится одна из величайших святынь Афона - «Дары Волхвов».

Коринф - византийская Базилика на месте проповеди Апостола Павла. Патры - Кафедральный собор во имя Святого Апостола Андрея Первозванного, здесь хранятся мощи Святого и части креста, на котором он был распят.

Фесалонника (современные Салоники) - храм Святого Апостола Павла, храм во имя святого великомученика Димитрия Солунского, храм святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, Кафедральный собор, в котором хранятся мощи святого Григория Паламы.

Святыни Испании:

Эскориал - дворцово-монастырский ансамбль с соборным храмом св. мученика Лаврентия и «Часовней мощей» - уникальным собранием мощей семи тысяч христианских святых.

Сантьяго-де-Кампостелло - мощи святого Иакова

Святыни Италии:

Рим - частицы мощей Иоанна Предтечи, Андрея Первозванного, апостолов Павла, Матфея, Симона, Филиппа, Иуды, Иакова, Фомы, Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Георгия Победоносца, Анастасии Узорешительницы, праведной Анны, царицы Елены и многих других.

Ортона - мощи апостола Фомы

Венеция - собор Святого Марка - мощи Апостола Марка;

собор Святого Георгия - десная рука святителя Василия Великого; Лидо бенедиктинский монастырь на острове - мощи Николая Чудотворца; частица мощей Георгия Победоносца - монастырь святого Георгия

Лоретто - Дом Богородицы (комната подлинного дома, в котором жила Пречистая Дева в Назарете и где Она получила благую весть от Архангела Гавриила о рождении от Нее Спасителя Мира). Статуя Божией Матери, послужившая прототипом иконе "Прибавление Ума";

Неаполь (остров Капри) - место проповеди Св. Марии Магдалины перед императором Тиберием.

Бари - мощи Святителя Николая Чудотворца.

Альберобелло - мощи бессребреников Косьмы и Дамиана

Верона- святителю Зенону Веронийскому,святых мучеников Власия и Иулианы, мощами святых апостолов Симона и Иуды.

Подробно о православных святынях Италии можно узнать на сайте www.italy.orthodoxy.ru

Святыни Кипра:

Ларнака - храм во имя Св. Лазаря Четверодневного, воскрешённого Господом.

Пафос - храм на мести проповеди апостолов Павла и Варнавы, катакомбы древних христиан.

Святыни Мальты:

Бухта Апостола Павла - храм на месте, где Апостол и его спутники вышли не берег после кораблекрушения.

Рабат - пещера, в которой жили Апостол Павел и евангелист Лука, катакомбы святого Катальда.

Святыни Франции:

Эшо - мощи Веры, Надежды, Любови и матери их Софии.

Париж - Собор Парижской Богоматери - терновый венец Спасителя. Мощи св. Равноапостольной Марии Магдалины, мощи Святой царицы Елены в крипте храма Сен-Лё-Сен-Жиль.

Эльзас - гора Святой Одилии

Лион - мощи лионских мучеников

Шартр - Плат Пресвятой Богородицы.

Амьен- Честная Глава Пророка Предтечи и Крестителя Господня Иоанна

Тур - мощи Святого Мартина Милостевого (Турского)

Святыни Черногории:

Цетинский монастырь - мощи (рука) Иоанна Крестителя, частица Креста Господня.

Острог - мощи святого Василия Острожского.

(Македония) – один из древнейших городов Европы, находящийся на высоте около 700 м над уровнем моря на восточном берегу Охридского озера – глубочайшего озера на Балканах и одного из чистейших озер Европы. Город Охрид расположен на месте греческой колонии Лихнидос, которая была основана во II в. до н.э. В начале VII в. здесь поселились славяне, назвавшие свой город Ахрид («На горе»). Охрид известен бесценной коллекцией византийской религиозной живописи (XI-XIV вв.) и шедеврами древнего зодчества. К византийско-христианским памятникам Охрида относятся: монастырь Святого Пантелеймона (IX в.), базилика Святой Софии (XI в.), церковь Святого Климента (XIII в.). В 30 км от Охрида, на южном берегу Охридского озера, находится монастырь Святого Наума (X-XII вв.). Он знаменит великолепными резными дубовыми иконостасами, бесценными иконами и фресками. В IX в. один из учеников Кирилла и Мефодия – Климент, основал в Охриде первую школу по переводу церковных греческих книг на славянский язык и разработал кириллицу.

(Болгария) находится в 8 км от Софии, у подножия гор Витоша. Село Бояна, известное в прошлом как крепость Батил, играло важную роль в войнах с Византией. Строительство церкви, состоящей из трех приделов, началось в Х в. Вначале была построена небольшая крестово-купольная каменная постройка, почти квадратная в плане. В начале XIII в. постройка была расширена – появилась вторая двухэтажная церковь, которую назвали Калояновой. Ее нижний этаж служил усыпальницей для местных бояр. Фрески церкви, выполненные в середине XIII в., имеют большую художественную ценность. Боянская церковь является одним из наиболее хорошо сохранившихся памятников средневековой архитектуры в Восточной Европе.

(Болгария) образуют пещерный монастырь Святого Архангела Михаила, расположенный в 20 км к югу от города Русе на севере . Это группа маленьких церквей, часовен, келий, пещер, высеченных в скалах на высоте 30 м над живописным каньоном реки Русенский Лом. Фрески церквей, датированных XIII-XIV вв., выполнены уникальными красками в стиле драматического реализма. Наиболее хорошо сохранились Часовня Господев Дол и Внутренняя церковь. В часовне Господев Дол на стенах келий обнаружены вырезанные тексты. В период расцвета монастыря количество церквей и часовен достигало 40, монашеских келий было около 300.

(Болгария) находится в 20 км от Дупницы и в 120 км от Софии. Монастырь был основан в Х в. Святым Иваном Рильским – отшельником, канонизированным православной церковью. Его аскетическое жилище и могила были преобразованы в монастырь. Сейчас в монастыре находится обширная библиотека, содержащая также 9 тысяч древних книг и 250 рукописей, относящихся к XI-XIX вв. Один из главных экспонатов расположенного здесь исторического музея – деревянный крест, который в конце XIX в. двенадцать лет вырезал монах Рафаил. По окончании работы он ослеп. В настоящее время в Рильском монастыре живет около десятка монахов.

(Сербия) – крупнейший и богатейший из православных монастырей страны, расположенный близ города Кралево. Монастырь был заложен в конце XII в. основателем средневекового сербского государства. Церковь Успения Богородицы конца XII в. сочетает черты романского и византийского архитектурных стилей. Интерьеры церкви украшены фресками XIII-XVI вв. В ансамбле монастыря особо выделяются две церкви, построенные из белого мрамора и содержащие бесценные собрания византийской живописи XIII-XIV вв. В монастыре живет и трудится около 30 монахов.

(Сербия) включают более 1,8 тысячи византийско-романских религиозных объектов, в основном церквей и монастырей. За это исторический край Косово нередко называют «сербским Иерусалимом». В 1389 г. в Косово состоялась битва сербов с оттоманскими турками. Тогда сербский князь Лазарь отказался от победы, приняв поражение и смерть ради сохранения христианской веры своего народа. Православные памятники Косово включают монастыри в городах Печ, Дечани, Призрен. В женском монастыре Гричаница близ Приштины (XIV в.) сохранились росписи XIII-XIV вв., сербские иконы и рукописи XIV-XVI вв. Среди других памятников Косово: крепость Звечан XI в., архитектурный комплекс Патриархии (XIII в.) в городе Печ, руины крепости Вишеград и монастыря Святого Архангела (XIV в.) в городе
Призрен.

(Сербия), основанный в XIII в. в первой столице , служит напоминанием о связях между западной цивилизацией и Византией. В средние века здесь был мавзолей сербских королей, а в монастыре проживало не менее 100 монахов. В XIV и XVII вв. монастырь сжигался и разорялся турками. Центральное место монастырского комплекса занимает церковь Святой Троицы, где особую ценность представляют фрески XIII-XIV вв. Стены церкви украшены сусальным золотом и имитацией золотой смальты. Причем, в настенной живописи соединились черты одновременно римско-католического и эллинского искусства.

(Румыния) был основан в конце XVII в. принцем Константином Брынковяну в исторической области Валахии, на юге . Опоясанный со всех сторон мощными оборонительными стенами, монастырь считается шедевром «стиля Брынковяну». Его двухъярусные галереи со встроенными верандами, балконами и лестницами богато украшены каменным орнаментом с изображением цветов, листьев, плодов и животных. Вход в церковь предваряет резная дверь из грушевого дерева. Интерьеры расписаны яркими фресками. В храме находится усыпальница Константина Брынковяну.

(Румыния) начали возводиться с середины XIV в., когда были созданы независимое Молдавское княжество и Молдавская митрополия в составе Константинопольского Патриархата. Всего в исторической области Молдова, на востоке Румынии, сохранилось около 50 православных церквей. Отличительная особенность этих церквей – высокие барабаны с довольно плоскими куполами византийского типа или шатровыми завершениями. Фасады многих церквей оформлены фресками XV-XVI вв. Главными из них являются церковь Святого Николая (конец XV в.) и церковь Трей-Иерахь (XVII в.). Кроме того, в исторической области Молдова находятся римско-католический, евангелический и армяно-грегорианский храмы.

(Румыния) отличаются отсутствием византийского стиля и потому имеют внешний облик, нетипичный для культовых построек Восточной Европы. Марамуреш – покрытая лесами горная область на севере Румынии. Здесь построено восемь деревянных православных церквей с уникальным обликом. Основной объем постройки – большая бревенчатая изба с высокой двухъярусной крышей и резным крыльцом. Над ней к небу тянется башня с островерхим деревянным шатром. Самой высокой башней обладает церковь женского монастыря в Бырсане – 57 м. Церкви строили для себя сельские общины в соответствии с собственными возможностями и архитектурными представлениями. Стенные росписи церквей – бесхитростные изложения библейских сюжетов, напоминающие скорее сценки из жизни местных поселян.

() была основана в середине XI в. и получила свое название от пещер (печер), в которых обосновались первые монахи. В конце XVI в. монастырь стал именоваться лаврой. Самые древние здания монастыря – Успенский собор (XI в.) и Церковь Спаса на Берестове (XII в.). «Визитной карточкой» лавры является собор Святой Софии. Собор был построен в XI в. по указу Великого князя Ярослава, где он и похоронен. Во времена Древней Руси в храме проходили церемонии возведения на престол великих князей, хранились важные государвенные и церковные документы. Главный иконостас собора был создан в конце XVII в. Стены, столбы и своды собора украшают великолепные фрески. Вокруг 12-купольного собора находятся монастырские строения XVII в., выполненные в стиле украинского барокко: колокольня, дом митрополита, бурса, трапезная, южная въездная башня, западные ворота, братский корпус, кельи и др.

Так называется книжка, купленная мною в одном из московских монастырей. Написана она в южно-русской восторженной манере (издана на Украине). «И как всегда паломники фотографируются на фоне твоей раки… А там - ты… Ты стоишь у Престола Господня, святой… Больно. Помолись о нас, грешных!» - и прочее в том же духе.

Понятно, что никакого критического отношения к многочисленным сомнительным католическим святыням, по типу гвоздей Креста и шипов Тернового венца, а также свивальных пеленок Христа или одежд Самой Богородицы, «бывших на ней в Святую Ночь», в книге не встретишь. Автор, Елена Жохова, именующая себя «православным пилигримом», всеядна. Все, что сервируется в свойственном католической церкви несколько экзальтированном духе (чего стоят орнаменты, выложенные из черепов и костей в церковных костницах), потребляется нашим пилигримом без сомнения и скармливается читателю.

Громада Шпайерского собора

Тем не менее, я извлекла для себя из этого произведения некоторую информацию (кроме той, что ТАК путешествовать по Европе не стоит). Например, с удивлением прочитала, что в эльзасском городе Эшо, куда наши паломники едут поклониться Святым Вере, Надежде, Любови и Софии (мы там не были), монастырь Святого Трофима «обезлюдел» и стал приходской церковью, а мощи святых были утрачены во время Французской революции. И только в 1938 году из Рима были привезены в это место 2 частицы мощей святой Софии. Подозреваю, что и на просторах нашей Руси можно где-либо обнаружить ее святые частицы, не обязательно за ними ехать столь далеко. Подозреваю также, что весьма распространенные 10-15 лет назад «паломнические туры» в Европу потихонечку теряют свою популярность по той причине, что поклоняться «православным святыням» целесообразнее в православных государствах, например, у себя на родине. А вот экскурсионные туры по Европе, сами по себе интересные, нечего, на мой взгляд, рядить под паломничества. Не стоит искать и какого-то сугубого православия в этом регионе. С тем же успехом можно организовать мусульманские хаджи по центральной России - авось пара мечетей и попадется. В Европе нужно пытаться найти, прежде всего, саму Европу - мощную когда-то христианскую твердыню.

Это старое, суровое христианство еще очень ощущается даже в нынешнем постхристианском мире. Готические, а тем более романские соборы глубоко вросли в древние мостовые европейских городов. И никакая современная архитектура практически ничего не может противопоставить их величественной красоте.

Западный фасад Шпайерского собора и крипта Шпайерского собора

Иногда в этих соборах ты обнаруживаешь мощные каменные гробницы древних святых - ты и имен таких не слышал - и непроизвольно хочется поклониться этому святому, жившему еще до разделения церквей. Так было с нами, например, в Пуатье, в храме XI в., где в крипте покоятся мощи святой Радегунды (жена франкского короля, жила в VI cтолетии).

В Германии есть целый маршрут по городам с романскими храмами - он так и называется - «Дорогой Романики». В одном Кельне романских церквей XII-XIII вв. - аж 12!

Крипты, особенно в романских соборах, вообще очень подходят для того, чтобы почувствовать дух и мощь старой Европы. Они, как правило, безлюдны, сумрачны и холодны. В них отсутствуют и сувенирная продукция, и толпы праздных туристов. Странно, но даже в пиковые сезоны, когда наверху в храме много галдящего народа, внизу, в подземельях, он как-то испаряется. Мы несколько раз были в одной из самых впечатляющих усыпальниц германского народа в Шпеере - и ранней весной, и в августе нам удавалось все осмотреть в полном одиночестве. А смотреть было что! Здесь только императоров Священной Римской Империи похоронено четверо - Конрад II, Генрих, Генрих IV, Генрих V… Но крипта, кроме того, -это мощнейший символ раннего христианства. Когда ты спускаешься по ступеням вниз, ты как бы оказываешься в другом мире (даже те туристы, которых случайно сюда «завели ноги», и которые совсем не в курсе, в какое место они попали, обычно улавливают совершенно инаковую атмосферу, царящую здесь). Ты словно оказываешься плечом к плечу с ранними христианами, чьим местом богослужения были пещеры.

В Германии есть целый маршрут по городам с романскими храмами - он так и называется - «Дорогой Романики». В одном Кельне романских церквей XII-XIII вв. - аж 12! При этом большинство туристов (не исключая Елену Жохову) знают только о позднеготическом Кельнском соборе. Многие соборы были разрушены во время американских бомбардировок последней мировой войны. Но все тщательно восстановлено (кроме одного, специально оставленного в руинах). Во многих храмах - впечатляющие фотографии разрушений и последующей реставрации. Сохранилось множество древних неповрежденных деталей - бронзовые врата, каменные купели, надгробия. Народу - ноль (все тусуются в Кельнском соборе). Кельн - вообще очень показательный город. Бывший «Северный Иерусалим» (так называли город в Средневековье) превратили в негласную (наряду с Берлином) столицу немецких секс-меньшинств (рядом с нашим «самым старым в городе отелем» с рыцарем на входе (мы были не в сезон) - дверь в гей-клуб). Во дворах застроенного кубическим баухаусом Кельна (чтоб германский христианский дух выветрился полностью) - те самые 12 соборов, каждый из которых по масштабу сопоставим с нашим Архангельским. Но их трудно разглядеть и сфотографировать - так плотно обступили новые бетонные дома. В одном из храмов квартиры расположились по периметру клуатра. На балконах стоят велосипеды, висит белье, окна квартир смотрятся в пространство храма в честь Девы Марии. Новая, называющая саму себя постхристианской, Европа теснит Европу древнюю, христианскую. А на центральной площади, перед Кельнским Собором и вокзалом и европейцев-то уже встретишь с трудом, разве что туристов, а так - одни черные и коричневые лица - более 20 процентов жителей города - мигранты...

Если кому-либо интересно проникнуться духом Византии - надо ехать в Равенну смотреть дивные мозаики базилики Сан-Витале и Сан-Аполинаре -ин-Класе. При этом в Равенну не попадают ни большинство паломнических, ни просто туристических групп, - этот город почему-то не в русском экскурсионном мейнстриме.

Тот, кто предпочитает мозаикам фрески, смело может ехать в Падую - смотреть великого Джотто. Впрочем, фресковую живопись очень высокого уровня ХШ- XIV вв. (здесь итальянцы или ещё не отошли от Византии, а если и отошли, то ненамного) можно встретить во многих итальянских городах. Хотя большинство росписей храмов XVI-XVII веков при всем мастерстве настолько ужасно с религиозной точки зрения, что начинаешь в чем-то понимать и протестантов, которые подобные «иконы» уничтожали.

Капелла Святой Троицы в Люблине

И становится очевидным, что лучшие религиозные живописцы 17 столетия в мире - это великие костромичи Сила Савин и Гурий Никитин да москвич Симон Ушаков.

Впрочем, иногда в Европе попадаются и совершенно невероятные фресковые сюрпризы. Так, в польском городе Люблине мы почти случайно наткнулись на росписи готического храма, выполненные в 15 веке… псковскими мастерами! О них много можно было бы чего сказать - одно то, как православные художники сумели так органично разместить изображения среди готических нервюр и сводов, в тех пространствах, которые обычно не предназначались для фресок!

Не только великая христианская архитектура и живопись, но и собственно христианское благочестие еще живо в европейских землях и встречается порой там, где его увидеть не ожидаешь. В Венеции, насквозь туристической и прожженной, местный падре в абсолютно безлюдном храме вдруг открывает тебе нетленные мощи святителя Иоанна Милостивого, патриарха Александрийского. В Жироне, в разгар пляжного лета и после нарочито атеистической Барселоны, попадаешь в мрачный сумрак огромного пустого готического собора. «Здесь живет Дюдюка!» - шепчет с уверенностью малышка, дочь наших друзей. И кажется, что тут, а не в Толедо, ступали ноги католических королей Изабеллы и Фердинанда. В Трире, одном из старейших немецких городов, где сохранились Порта Нигра - римские ворота (Порта Нигра - отдельная тема - вот где сразу чувствуется, откуда «растут ноги» местных романских арочных порталов, откуда такие грандиозные масштабы этих соборов), так вот, в этом городе мы осматривали базилику Константина Великого IV века (какое-то время Трир был столицей империи Константина). Здание впечатляет снаружи, а вот внутри впечатление совсем не грандиозное - базилика отдана протестантам, и они ее здорово выхолостили (на стенах - бездарные произведения современной абстрактной живописи). А на соборной площади Трира, где соседствует Романский храм и Готический, мы случайно попадаем на католическую службу. Служба важная и торжественная (мы не знаем, в честь какого события), епископская, с хором мальчиков. Мы стоим (вернее, сидим) на хорах, храм переполнен, вокруг люди, у некоторых такие лица!

Иногда в Европе попадаются и совершенно невероятные фресковые сюрпризы. Так, в польском городе Люблине мы почти случайно наткнулись на росписи готического храма, выполненные в 15 веке… псковскими мастерами!

Или неожиданное открытие нашего попутчика, известного археолога, сделанное им в Соборе, построенном Генрихом Птицеловом (отцом первого императора Священной Римской империи Оттона Великого) в Кведлинбурге. Там сохранились росписи X века, очень напоминающие росписи новгородской Софии…

Можно много чего вспомнить из наших путешествий по Европе - и архитектуру, и людей. Мы ведь историки - нам все интересно, и что-то мы знаем, где и что происходило в тех местах, а с чем-то сталкиваемся впервые и почти случайно. Мы много что видели, но еще больше - не успели. Нам этого поиска настоящей христианской Европы, оживающей и в камнях, и в людях, хватит до конца жизни. Нет нужды ни в Гоа, ни в Майами. Мы, например, еще толком не были в Тироле (так, проездом), который не случайно ведь именовал себя «Святой Тироль», не видели тех мест, где повис в горах над пропастью после падения император Священной Римской империи Максимилиан. Никак нельзя было подобраться к нему, чтобы спасти, местные крестьяне плакали (Максимилиана все любили). Пошли выполнять его просьбу - звонить в колокола, чтобы он напоследок услышал, - и вдруг сам Максимиллиан появляется посреди службы. Какой-то пастушок вывел его тайными тропами (но местные-то знали, что это невозможно - значит, его вывел ангел, и вскоре крестьяне построили в этом месте церковь). Интересно, сохранилась ли церковь до наших дней?

Квартиры над клуатром собора святой Марии в Кельне

После увиденного в Европе многие отечественные памятники смотрятся совсем по-другому. Вроде бы хорошо знакомые храмы владимиро-суздальской архитектуры воспринимаешь совсем иначе. Заученные с юности фразы о влиянии романской архитектуры обретают плоть. И в то же время гений святого князя Андрея Боголюбского, главного заказчика Успенского собора во Владимире и храма Покрова на Нерли, становится очевидным. Все заимствования носят явно ограниченный характер, они нужны князю только для того, чтобы создать совершенно новые формы православной архитектуры.

Не только великая христианская архитектура и живопись, но и собственно христианское благочестие еще живо в европейских землях и встречается порой там, где его увидеть не ожидаешь

Как-то само собой становится очевидно, что у нас с Европой, а не только Византией, общие христианские корни. И хоть наши пути разошлись (об этом и почему это произошло надо очень хорошо помнить), понимаешь, что та часть Европы, которая продолжает оставаться христианской и опирается на свои древние христианские традиции, является нашим естественным союзником.

Часто россияне, в том числе и воцерковленные, когда слышат о паломничествах по Западной Европе, задают вопрос: » Откуда православные святыни в Западной Европе? Перед, чем там можно молиться? Всем известна Святая Земля, Греция, но при чем здесь Западный мир?»

Отвечают руководители Паломнического и культурно-просветительского центра Св. апостола Фомы в Европе Тимофей и Эльвира Китнисы.

Люди забывают, что и у нас и у западных христиан совместная тысячелетняя история до раскола Церкви 1054 года, а соответственно и общие святыни и святые. Просто внимательно нужно смотреть наш церковный Православный календарь, там это все отражено. Многие святыни относятся именно к тому периоду, а многие вывезены с православного Востока во время Крестовых походов. К примеру, в печально известном IV Крестовом походе 1204 года крестоносцы захватили Константинополь, а там находилось огромное количество святынь, которые затем и оказались на Западе.

Именно так на территории Западной Европы появились: Терновый Венец Спасителя, Глава (вернее, лицевая часть) святого Пророка и Крестителя Иоанна, Туринская Плащаница. Некоторые святыни, оказались в Западной Европе в качестве благочестивых даров Константинополя и Рима – варварским королевствам, для укрепления их в вере Христовой. Множество святынь пришло в Европу при Карле Великом, когда король утверждал в вере Христовой империю франков. Нужно сказать, что Карл не только создавал империю, но и проводил христианскую миссию среди саксов и других варварских народов.

Именно в первое тысячелетие истории еще не разделенной Церкви устанавливаются древнейшие паломнические пути. Один из самых известных на сегодняшний день – это путь святого апостола Иакова , к его мощам в Сантьяго – де – Кампостелла в Испании. Первые паломнические путеводители XII-XV вв.. можно назвать самыми настоящими инструкциями для паломников. Кроме того, в них рассказывается, как, например, бичуются лодочники, которые бессовестно обирают людей, желающих переправится через реку. Поэтому история, традиции паломничества складываются достаточно давно. А само понимание паломничества, как образа духовного подвига относится к первым векам христианства.

Первые паломники – это люди, которые шли, например, в Рим, где были гонения на Церковь , и среди христиан уже появились первые мученики. Люди издалека шли к их гробам, чтобы помолится, попросить у них заступничества перед Господом, порадоваться, что у Христа появились новые мученики. Это первая форма паломничества. Зачастую власти выставляли засады в тех местах, где были гробы мучеников, определяя, таким образом, христиан. Одним словом, святыни появились в Западной Европе уже в первые века истории Церкви, и их действительно можно назвать Вселенскими святынями.

Например, мощи мучениц Веры, Надежды, Любви и матери их Софии , которые вот уже более 1200 лет назад были принесены в маленький городок Эшо (русский перевод – «Ясеневый остров») , рядом со Страсбургом, или Глава св. царицы Елены - в германском городе Трире .

В России им посвящено множество храмов, их имена так близки русскому человеку так, что даже забывается, что события их земной жизни проходили на территории современной Европы. Ведь святые мученицы приняли мученический венец в Риме, а св. царица Елена начинала свою равноапостольную проповедь в Трире, где сохранился дворец ее сына св. Константина, куда она передала из Иерусалима часть Хитона Господа Иисуса Христа . Когда люди узнают об этом, они начинают совершать поездки в Европу, молиться этим святым, обращаться к их небесному заступничеству.

В 1951—1962 годах святитель Иоанн Шанхайский возглавлял Парижско-Брюссельскую кафедру. Именно в это время в Западной Европе было восстановлено почитание Православной Церковью древних западных святых — угодников Божиих, которые подвизались и почитались до разделения Церквей, но не были включены в позднейшие православные месяцесловы: среди этих подвижников — просветитель Дании и Швеции святой Ансгарий (†865), покровительница Парижа святая Женевьева (†512), святой Патрикий, принесший свет Христовой веры в Ирландию (†461). Восстанавливая почитание древних святых, владыка Иоанн тем самым укреплял Православие на Западе. В 1954 году он как архиепископ Западноевропейский принял под свою юрисдикцию Французскую и Голландскую Православные Церкви. И не просто взял их под свой омофор, но содействовал подготовке местных священнослужителей, изданию богослужебной литературы на французском и голландском языках. (Отметим: именно в Нидерландах в год преставления владыки вышло первое его житие, а затем и первые воспоминания о нем.)

Другая Европа
Паломнический и культурно-просветительский центр Св. апостола Фомы в Европе является представителем журнала «Фома» в Западной Европе а так же туроператором по приему православных паломников у святынь Западной Европы. Расположен в городе Трире (Германия). Паломнический центр содержит гостиницу для приема богомольцев «Святого апостола Фомы на источнике» с домовым храмом Св. Сорока мучеников Севастийских, Берлинско - Германской епархии, Московского Патриархата. Рассказывают руководители центра Тимофей и Эльвира Китнисы.

Как и почему вы стали заниматься паломнической деятельностью, да еще за пределами России?

Все начиналось в России в 1995 году, в Университете, когда по благословению митрополита Омского и Тарского Феодосия, мы возили детей в паломничества в Ачаирский Крестовый монастырь Омской епархии. Потом мы переехали в Германию, и получилось так, что оказались в городе Трире - самом древнем городе Германии, имевшем когда - то статус Северной столицы Римской империи, резиденции св. Равноапостольного. императора Константина. Этот город сохраняет множество святынь, связанных с историей первых веков Церкви Христовой. Мы, были у основания прихода Русской Православной Церкви во имя Святых мучеников Севастийских в Трире. Идея паломничества планомерно вытекала уже из приходской деятельности. Мы издавали газету «Православный вестник», она распространялась по приходам Германской епархии. Там была рубрика, в которой мы стали писать о святынях Западной Европы. Она так и называлась: «Православная Европа». В итоге все выросло в культурно-просветительское паломническое объединение.

Сегодня мы соработники и представители журнала «Фома» в Западной Европе. Наша основная деятельность организация паломничества. Журнал много писал о святынях в Европе, так мы и познакомились с «Фомой». Мы любим этот журнал, считаем его очень нужным, особенно здесь. В Берлинско - Германской епархии (да и в любой другой зарубежной православной епархии) вырастает уже второе поколение русских людей, которые приехали сюда на постоянное место жительства после перестройки. У них не частые контакты с Родиной. Эти люди воспитываются в православных семьях, но их окружение, совершенно другой традиций и, как следствие другого менталитета. Для того чтобы не потерялась связь с русским Православием, кроме родительского воспитания, им надо что-то читать. До чтения святых отцов нужно еще дорасти. В этом росте нашим людям очень помогает журнал «Фома».

Задам, возможно, наивный для вас, но важный для многих вопрос: а какие такие православные святыни можно увидеть в Западной Европе, перед, чем там можно молиться? Всем известна Святая Земля, Греция, но при чем здесь Западный мир?

Как раз этот вопрос, часто задают россияне, в том числе и воцерковленные, когда слышат о паломничествах по Западной Европе. Люди забывают, что и у нас и у западных христиан совместная тысячелетняя история до раскола Церкви 1054 года, а соответственно и общие святыни и святые. Просто внимательно нужно смотреть наш церковный Православный календарь, там это все отражено. Многие святыни относятся именно к тому периоду, а многие вывезены с православного Востока во время Крестовых походов. К примеру, в печально известном IV Крестовом походе 1204 года крестоносцы захватили Константинополь, а там находилось огромное количество святынь, которые затем и оказались на Западе.

Именно так на территории Западной Европы появились: Терновый Венец Спасителя, Глава (вернее, лицевая часть) святого Пророка и Крестителя Иоанна, Туринская Плащаница. Некоторые святыни, оказались в Западной Европе в качестве благочестивых даров Константинополя и Рима - варварским королевствам, для укрепления их в вере Христовой. Множество святынь пришло в Европу при Карле Великом, когда король утверждал в вере Христовой империю франков. Нужно сказать, что Карл не только создавал империю, но и проводил христианскую миссию среди саксов и других варварских народов.

Паломничество к Хитону Господа

Именно в первое тысячелетие истории еще не разделенной Церкви устанавливаются древнейшие паломнические пути. Один из самых известных на сегодняшний день - это путь святого апостола Иакова, к его мощам в Сантьяго - де - Кампостелла в Испании. Первые паломнические путеводители XII-XV вв.. можно назвать самыми настоящими инструкциями для паломников. Кроме того, в них рассказывается, как, например, бичуются лодочники, которые бессовестно обирают людей, желающих переправится через реку. Поэтому история, традиции паломничества складываются достаточно давно. А само понимание паломничества, как образа духовного подвига относится к первым векам христианства.

Первые паломники - это люди, которые шли, например, в Рим, где были гонения на Церковь, и среди христиан уже появились первые мученики. Люди издалека шли к их гробам, чтобы помолится, попросить у них заступничества перед Господом, порадоваться, что у Христа появились новые мученики. Это первая форма паломничества. Зачастую власти выставляли засады в тех местах, где были гробы мучеников, определяя, таким образом, христиан. Одним словом, святыни появились в Западной Европе уже в первые века истории Церкви, и их действительно можно назвать Вселенскими святынями.

А как относятся к православным паломникам доминирующие конфессии этого региона - католики и протестанты? Как они сами поклоняются святыням?

Протестанты выпадают из паломнической тематики. Они не почитают святых, иконы и т.д., можно перечислить по пальцам одной руки случаи, когда та или иная святыня по разным обстоятельствам находится в протестантском храме. Так что здесь стоит говорить, прежде всего, об отношении римо — католиков к нашим паломникам.

В конце 80-х годов в России падает «железный занавес», и, одновременно, идет возрождение интереса к Православию. Многие сознательно принимают Православную веру. Среди верующих множество интеллигентных и думающих, интересующихся историей Церкви людей. Поэтому постепенно стала появляться информация о том, и что на Западе не только существуют святые, но и многие из них относятся православной традиции. Например, мощи мучениц Веры, Надежды, Любви и матери их Софии, которые вот уже более 1200 лет назад были принесены в маленький городок Эшо (русский перевод - «Ясеневый остров»), рядом со Страсбургом, или Глава св. царицы Елены — в германском городе Трире. В России им посвящено множество храмов, их имена так близки русскому человеку так, что даже забывается, что события их земной жизни проходили на территории современной Европы. Ведь святые мученицы приняли мученический венец в Риме, а св. царица Елена начинала свою равноапостольную проповедь в Трире, где сохранился дворец ее сына св. Константина, куда она передала из Иерусалима часть Хитона Господа Иисуса Христа. Когда люди узнают об этом, они начинают совершать поездки в Европу, молится этим святым, обращаться к их небесному заступничеству.

Поначалу западные христиане удивлялись, не столько самим православным паломникам, как нашей традиции поклонения. Дело в том, что на Западе, особенно за последние два века утвердилась другая форма поклонения. Они молятся святыням, но не прикладываются к ним. Традиция поклонения в нашей форме была утеряна. Сейчас мы часто наблюдаем, как миряне - католики, глядя на наши группы, обращают внимание на их поведение, многие, глядя на это, становятся в очередь и с явной радостью прикладываются к нашим общим святыням.

Сейчас святыни пребывают в католических храмах, но западные христиане зачастую не обращают особого внимания на них. Нас очень удивило, когда мы первый раз поехали служить Божественную Литургию к мощам Иоанна Крестителя в город Амьен, нашего благочинного - архимандрита Иосифа (Пустоутова) - провели в ризницу, где в старом шкафу хранилась Честная Глава Пророка и Крестителя Господня. Представляете, не в общедоступном для поклонения пространстве храма, а в старом, правда, очень добротном, шкафу! Тогда, четыре года назад, все только начиналось, и отец Иосиф проделал большую работу ради того, чтобы сегодня перед нашими паломниками открывались, закрытые двери решеток, за которыми находятся святыни. Он вел переписку и устные переговоры со священноначалием и клириками тех соборов, куда мы ездили поклоняться. Благодаря этой переписке и нашим регулярным группам многие святыни стали доступными. Место нахождения главы святого Иоанна Предтечи определили теперь за стеклом. Она находиться там постоянно, а по специальным договоренностям, в дни памяти Пророка и Крестителя Господня Иоанна, Его Глава выносится на престол и духовенством Корсунской епархии, в эти дни регулярно служится Православная Литургия. Это событие собирает большое число молящихся.

Тимофей Китнис
Похожая история была в городе Шартре у Плата Пресвятой Богородицы, в котором Пречистая Дева была в ночь Рождества Спасителя. Как нам рассказал архиепископ Шартрский Михаил Пансар, любезно встречая нас, тогда, четыре года назад, ворота решетки открыли впервые за 36 лет, для нашей группы православных паломников.

Хочется обратить внимание на то, что встречают нас тепло, как братьев во Христе. Было поразительно, когда епископ Шартрский, одетый скромно, улыбаясь, проводил нам экскурсию по собору, показывал святыни, подземную крипту с фресками византийского образца (первый собор строился до разделения церквей), знаменитые Шартрские витражи 12 века.

Наш опыт приема паломников в Европе показывает, что часто приезжают люди, имеющие предвзятое и даже агрессивное отношение к западному христианству. Но, все же, переламывая, эти чувства, они приезжают поклониться дорогим православному сердцу святыням. Для них является открытием, что к нам, оказывается, относятся как к христианам, и я глубоко верю, что у людей, которые побывали в наших поездках, уже не повернётся язык, увидев в православном монастыре группу христиан, например из Франции, сопровождать их косыми недобрыми взглядами.

Удивительная история связанна с традицией поклонения Терновому Венцу Спасителя. Всего лишь лет 5-6 тому назад его выносили один раз в году в Страстную Пятницу, сейчас это происходит значительно чаще — первую пятницу каждого месяца. Хочется надеяться, что для такого секуляризированного города как Париж это поворотное, в его духовной истории, событие. Сейчас в соборе Парижской Богоматери собирается множество людей со всего мира, чтобы почувствовать благодать присутствия Господа, прикоснуться к великой святыне Страстей Господних. Очень много христиан из Индии, а нужно сказать, что в современной истории это страна новомучеников и исповедников. Церковь Христова там терпит гонения. Много приходит и парижан, а что особенно удивительно…детей. Целые школы! Для современной Франции это совершенно не свойственно. Ведь по соображениям ложной политкорректности, людям становиться затруднительно в школах открыто встречать Рождество или читать Библию. И вдруг…детям резервируется в храме специальное место, они молятся, после этого прикладываются к Святыне точно так же, как и мы. Это выглядит как чудо.

А чем паломник должен отличаться от туриста, который едет посмотреть, например, Париж? Он, ведь, среди прочего, может посетить и храмы?

Паломничество - это, в первую очередь, одна из форм духовного делания, такая же, как пост и молитва. Целью является соединение человека с Богом, или, как говорил преподобный Серафим Саровский «стяжание Духа Святого». В паломничество человек отправляется по причинам именно духовного порядка. Он сознательно вырывает себя из круга бытия, из той рабочей и бытовой рутины, из того пространства, в котором он обычно пребывает, и посвящает какое-то время Богу. Раньше это были месяцы, и даже годы, люди часто шли пешком. Сейчас на перемещение тратиться меньше времени, ведь средства связи другие: самолёт, поезд, автобус, автомобиль. Но, не смотря на такое обрамление, суть паломничества все -таки абсолютно не меняется.

Паломническая поездка

Именно для «стяжания Духа» человек в паломничестве молится, сохраняется определённая культура поведения даже не только в плане принятия пищи, а во внутренней подготовке встречи со святыней. И здесь очень важна роль человека, встречающего и сопровождающего паломника. Он должен не только соединить группу, но духовно подготовить людей. Хорошо, если это будет священник. Вот ещё одно отличие паломничества от туризма. Руководитель группы должен выделить, усилить момент встречи человека со Христом, рассказав историю святыни, как она оказалась в том или ином месте, погрузить паломников в ту обстановку, где они оказались. Ведь не даром у наших братьев православных греков руководитель паломнической группы называется ксеногз — то есть водитель странников.

Мы часто слышим рассказы о чудесах, происходивших от святынь и выходящих далеко за рамки нашей реальности. Но надо говорить не только об исцелениях от физических недугов, часто рассказанных в Житиях, но и о менее заметных, но более чудесных случаях выздоровления от болезней духовных. О преображении, изменении человека, когда он сознательно вырвал себя из своей обыденности и совершает шаг к Богу.

Сегодня все чаще можно услышать понятие «христианский туризм». Существуют ли здесь какие-то отличия от паломничества?

Безусловно. Паломники - это воцерковлённые люди, которые совершают волевое сознательное усилие. Они вырывают себя из трёхмерного пространства, для того чтобы ещё раз себя внедрить в пространство духовного делания. А «христианский туризм» — понятие иное, это приглашение для тех людей, которые хотят провести отпуск, не просто развлекаясь. Этот вид путешествия обращен к тем, кто желает увидеть нечто большее, чем развлечение, не просто услышать поверхностную информацию о стране, но увидеть само зерно Европы, услышать историю святыни, увидеть её. По сути своей это тоже миссионерское делание, когда человек, впервые слышит рассказ о Христе, об апостольской проповеди, о зримом присутствии этой проповеди здесь и сейчас. Конечная цель христианского туризма, находится в соответствии с пожеланиями, которые в свое время выразил организаторам паломнических поездок, ныне покойный Святейший Патриарх Алексий II. Суть его в том чтобы люди, которые поехали в паломничество, как туристы, обосновывая поездку поверхностным интересом, или недорогой ценой, возвратились из нее паломниками. Цель христианского туризма - в том, чтобы человек, отправляющийся в Европу под воздействием интереса к европейской храмовой архитектуре, или истории христианства на Западе, соприкоснувшись со святынями, почувствовав сердцем нечто большее, нежели восторг искусствоведа, вернулся бы назад, унеся в своем сердце благодать, как настоящий паломник. Это поездки для людей, которые ещё только стоят на пороге Церкви. Соприкасаясь с историей Христианства, они начинают понимать, что есть не просто Европа красивых витрин, и что все это великолепие, именуемое Великой Западной культурой, рождено не на пустом месте: оно выросло из Христианской проповеди, феномене учения о Любви.

Россияне, особенно невоцерковленные часто удивляются, когда видят, что Православие не заканчивается Россией?

Такое случается, поэтому мы очень серьёзное внимание обращаем на русское присутствие в Европе. И когда паломничаем с группами из России по Германии, Франции, Бельгии, всегда уделяем внимание приходам Русской Православной Церкви, как Московского Патриархата, так и Зарубежной Церкви. Рассказываем об истории русского присутствия в Западной Европе: утверждения Православия через династические браки, которые заключали представительницы династии Романовых. Благодаря их присутствию возникли такие замечательные по красоте храмы, как в Висбадене или Штутгарте, через православных эмигрантов из России, Украины, Белоруссии, Грузии и других традиционно православных стран. Большую роль в этом сыграли эмигранты первой волны. Для их потомков и для наших паломников это момент встречи. Кроме паломнических поездок мы занимаемся также детскими лагерями «Встреча». Важно, чтобы русские дети, выросшие в Западной Европе, общались, встречались со своими сверстниками из России, а последние, в свою очередь, понимали, что Православие не заканчивается границами России, что это Вселенская конфессия. Мы уже проводили такие встречи на территории Греции, Германии. Прошлым летом, мы провели такой лагерь около древнего града Трира.

Какие существуют формы сотрудничества Католической и Православной Церквей, кроме свободного доступа к святыням?

Я думаю, что очень важно здесь, просто понять, что они смотрят на нас и, глядя вот на такие, еще недавно, необычные для Европы, группы удивляются их благочестию, их свидетельству искренности Веры и сохранению церковной традиции. Они понимают, что паломники это люди из пространства бывшего Советского Союза, где на протяжении более 70 ти лет Церковь была гонима. Ведь это чудо и особая милость Господа! Может быть им неловко, за то, что при всем внешнем благополучии исторического развития Европейских стран, им сейчас трудно сохранять христианские устои, ибо общество все больше и больше отрекается от своих христианских корней.

А нам, не имея никаких потаенных мыслей об объединении уже давно разветвленных ветвей, единого когда-то древа, важно просто взглянуть на них не как на врагов, а как на братьев во Христе, имеющих свои ошибки или заблуждения.

Христианство религия вселенская и радостная. Евангелие учит нас, во взгляде на ближнего своего не замечать бревно в глазу его. Мы должны постараться увидеть неистребимый никакими наслоениями характера, образ Божий в западных братьях во Христе. Глядя на наших Западных соседей, пользуясь их гостеприимством, молясь у наших общих святынь в их храмах, можно увидеть то лучшее и прекрасное, что было создано их культурой, дабы славить Господа.

Паломники из России, приезжая к святыням Западной Европы, посещают также и русские приходы, возникает диалог, общение. Это очень важно для людей, живущих за границей. Они видят русских со своей исторической Родины, проявляющих реальный интерес к ним и к Западной Европе. Часто бывает, что паломники, видя скромный, по сравнению с Россией церковный быт, после таких встреч пишут и дарят нашим приходам иконы. В нашем трирском приходе уже несколько писанных икон, подаренных конкретными людьми побывавшими в паломничестве. Со стороны православных в рассеянии, в свою очередь, возникает чувство благодарности. Это моменты социального характера, но и они важны, так как это и моменты взаимопроникновения, взаимной любви.

И все же, зачем человек стремиться за тысячи километром к святому, перед иконой которого он может помолиться в любом храме?

Это могут понять, те, кто испытывал чувство глубокой любви и претерпел разлуку. Когда ни письма, ни фотографии не могут заменить любимого человека. Дерзну сказать, что, молясь святому, чье житие, характер, мысли нам близки, мы стяжаем похожее чувство.

Мы смотрим на икону…но наступает момент, когда этого недостаточно. Нам недостаточно читать о страстях Господа, мы хотим приблизиться к свидетельствам этого. Соприкоснуться с Терновым Венцом, с Его Хитоном, с Погребальными Пеленами в Турине, на которых чудесно отобразился Его Лик.

Мы молимся Пресвятой Богородице, но представьте, что чувствуют те, кто увидел и приложился к совершенно нетленному Плату, в котором Она была в Ночь Рождества. Мы почитаем Пророка и Крестителя Господня Иоанна. Его Глава в городе Амьене хранит Его черты и свидетельство поругания - отверстие от кинжала нечестивой Иродиады. Паломничество это не только труд духовный, но и волевое изъявление посильной человеческой любви ко Господу и к тем кто связал себя с Ним в Жизни Вечной.

Беседовал редактор альманаха «Призвание» Вячеслав Маханьков

Святые короли
Снискавшие церковное почитание правители Запада, а также члены правящих династий, сравнительно многочисленная группа в пантеоне европейских средневековых святых в VI-XIV вв. Особую значимость и распространение культы С.ых К.ей получили в «периферийных регионах» латинской Европы - в англосаксонском и скандинавском обществе и в Центральной Европе. Религиозное и политико-идеологическое содержание образа святого правителя, функции его культа не были неизменны на протяжении всей эпохи средневековья. Различными были пути и возможности включения культов святых правителей и династических святых в контекст идеологической и политической стратегии правящих династий. Это разнообразие не может быть объяснено только последовательной эволюцией определенного культурного феномена в контексте развития общества в целом. Безусловно, огромное значение имел и фактор региональных различий, обусловленных как своеобразием традиционных духовных и социальных структур, так и спецификой политического и религиозного развития отдельных территорий в эпоху средневековья. Первые образы святых правителей появляются в меровингской Галлии, и по мере расширения границ христианского мира на севере и на востоке обнаруживается тенденция не только их появления в новых регионах, но и доминирования в местной религиозно-культовой практике. Успешное распространение христианства в регионах традиционной варварской культуры определялось адаптацией к местным традиционным верованиям и социальным практикам. Культы святых правителей выполняли те же функции, что и культы святых в целом. Как и любой иной святой, святой правитель становился центром интегрированного сообщества, в котором люди были объединены почитанием своего святого патрона. В рамках культового почитания С.ых К.ей рождалось как ощущение политического единства, так и формальная идея государственности. Они нередко становились важным элементом политической практики и системы политико-идеологических представлений.
Западная Европа
Появление этого типа святых вписывается в контекст широкого развития культов знатных святых в меровингском обществе. Исследователи полагают, что в этом феномене нашли свое продолжение специфические германские представления об особой харизме и божественном происхождении представителей могущественных и знатных династий. Франкская аристократия через церковную глорификацию своих представителей вырабатывала новые принципы легитимации собственного положения, опиравшиеся на язык христианских религиозных символов и понятий. Ф.Граус, предложивший формализованную типологию С.ых К.ей на основе анализа меровингской агиографии, выделяет:
— королей-аскетов, святость которых нашла свое выражение в отказе от власти и принятии монашества;
— королей-мучеников, невинно погибших от рук врагов (в русской традиции -страстотерпцы);
— королей, снискавших репутацию святости благодаря особенностям своего правления — как правило, миролюбию.
К числу типических характеристик С.ых К.ей, отраженных в агиографии и письменной традиции, можно отнести особые религиозные достоинства: личное благочестие и заботу о поддержании веры и церкви, основание новых храмов и монастырей. В ряду С.ых К.ей меровингской эпохи исследователи не находят ни одного действительно могущественного и прославленного делами управления государя. Созданная в рамках агиографических сочинений этой эпохи модель королевской святости определялась специфическим монашеским идеалом благочестия, важнейшими чертами которого были радикальный религиозный аскетизм и «бегство от мира». В ней воплотилось негативное отношение к мирскому могуществу героя: святость не только не находила отражения в сфере политической власти правителя, но и осуществлялась вопреки ей. Формирование культов правителей-аскетов было, по всей видимости, прямым делом тех церковных институтов, в которых они приняли монашеский постриг после отречения от власти. Сфера их почитания, как правило, была весьма невелика и ограничивалась пределами монастырей или религиозных общин, инициировавших их культ.
Более сложным представляется процесс формирования культов королей-мучеников и королей-миролюбцев. Их зарождение было, видимо, связано с массовым почитанием, стихийно возникавшим после смерти этих правителей, хотя существенная роль в пропаганде и укоренении культа также принадлежала церковным сообществам. Нередко репутация святости складывалась вокруг правителя, который при жизни не отличался особым религиозным рвением или личными достоинствами. Церковные учреждения, как правило, обязанные данному кандидату в святые своим основанием или при его жизни ощущавшие на себе его особую заботу, либо же обладавшие его реликвиями, стремились использовать эти культы в своих интересах. Вместе с тем существенной задачей церкви было представить образы святых правителей в соответствии с агиографическим каноном, иначе говоря, изобразить их отличающимися особым благочестием и заботой о церкви и распространении веры. В последующей истории франкского и западноевропейского общества почитание заурядных, с точки зрения религиозных или политических достоинств, правителей, погибших от рук противников, не было редкостью.
Особый этап в развитии латинской концепции королевской святости был связан с королевской агиографией и династическими культами X - первой половины XI вв. Эти агиографические сочинения обязаны своим происхождением определяющему духовно-религиозному движению эпохи, которое обычно отождествляют с реформационными кругами монастырей Клюни во Франции и Горце в Германии. Для текстов, возникших под влиянием этих реформационных движений, характерен ряд весьма существенных концептуальных нововведений, которые отличают их от королевской агиографии предшествующего периода, и прежде всего утверждение идеи о возможности совмещения святости (религиозного благочестия) и высокого мирского достоинства. Сформированная реформаци-онной агиографией модель может быть описана формулой «религиозный аскет (монах) на троне». При этом агиографические сочинения, возникшие в рамках духовно-религиозных движений клюнийской и горцской реформы, предлагают разные модели соотношения святости и власти. Написанное во Флёри житие французского короля Роберта Благочестивого создает образ правителя, наделенного аскетической религиозностью. Вместе с тем собственно религиозные достоинства героя не находят продолжения в сфере его светских обязанностей, и автор не вполне порывает с традицией противопоставления святости и власти, а лишь ослабляет его напряженность. Еще более сложные и разнообразные модели соотношения святости и власти представляют агиографические сочинения, посвященные династическим святым из рода германских правителей Людольфингов. Формально в ряд династических святых не включен ни один правивший государь. Героями агиографических сочинений оказались близко стоявшие к высшей власти, но не обладавшие ею непосредственно, - брат Отгона I архиепископ Кельнский Бруно, Матильда, их мать и жена первого короля из этой династии и, наконец, вторая жена Оттона I Аделаида. В житии Бруно Кельнского, написанном в 70-е гг. X в. Руотгером, одним из кельнских клириков, святой предстает не только как воплощение строгого религиозного аскетизма, но и как активный участник и организатор церковной реформы. Деятельная активность героя не ограничивается собственно церковной сферой: автор не только отмечает факт выполнения Бруно обязанностей светского главы Лотарингии, но и специально подчеркивает его энергию, озабоченность делами власти и удачливость в этой сфере. Вероятно, это первый в латинской агиографии пример святого, совмещающего «радикальный религиозный аскетизм с волей к власти» (Э.Ауэрбах). В этой связи важнейшим моментом оригинальной идеологической составляющей оттоновской агиографии является использование универсальной агиографической схемы уподобления Христу. Святой правитель сопоставляется с Христом - владыкой мира, с одной стороны, и с Христом - страдающим и униженным, с другой. Здесь присутствует логическая инверсия традиционной ценности мирского статуса и власти - их блеск и величие приобретают специфическое религиозно оправданное значение только в свете личных религиозных качеств правителя, таких, как смирение, милосердие и сострадание. Идеологическая схема оттоновской агиографии не только представляет в особом ракурсе одну из наиболее существенных черт оттоновской политической идеологии - идею христоуподобления правителя, - но и придает ей особый этический и религиозно-дидактический смысл. Ни один из указанных выше династических святых не приобрел широкой известности за пределами тех церковных институций, которые они опекали при жизни. Не исключено, однако, что данные культы могли выполнять определенные функции в деле династической пропаганды.
Принципиально новые черты культ и агиографическая репрезентация образа Coro К.я приобретают в контексте т.н. политических канонизаций XII в. Речь идет о ряде последовавших одна задругой канонизаций прославленных королей прошлого, осуществленных по инициативе правящих государей и имеющих отчетливую и сознательную политико-идеологическую направленность. В этом ряду можно назвать канонизацию английского короля Эдуарда Исповедника (1161 г.), германского императора Генриха II (1146 г.) и Карла Великого (1165 г.), а также скандинавских и венгерских правителей. Канонизация С.ых К.ей лежала на стыке интересов практической политики и принципиальной потребности упрочить символическую и религиозную санкцию светской власти в условиях кризиса традиционных представлений о сакральности и легитимности правителя. Причины подобных сдвигов находятся в сфере структурной трансформации политической и религиозной жизни, которая характерна для эпохи высокого средневековья, - результат инициированного папством движения за «свободу церкви», иначе называемого борьбой за инвеституру. В сфере политического сознания борьба за инвеституру стимулировала процесс разграничения и упорядочения функций светской и духовной власти, разведения сфер мирского и духовного руководства, что сопровождалось разрушением архаических представлений об универсальности функций и духовном статусе персоны государя. В этом контексте развертывается тенденция последовательной христианской идентификации собственно мирского предназначения правителя и политической власти, которая обнаружилась и в специфике канонизации правителей в XII в. Инициатива канонизации С.ых К.ей либо прямо принадлежала правящим монархам (Генриху II Английскому и Фридриху I Барбароссе при установлении культов соответственно Эдуарда Исповедника и Карла Великого), либо, как в случае с императором Генрихом II, исходила со стороны одной из важнейших церковных кафедр империи, епископства Бамбергского, и была поддержана императором Конрадом III. Целенаправленное наделение этих культов функциями политической пропаганды, весьма причудливо и вместе с тем органично совмещающей политический расчет и религиозный символизм, прочитывается в действиях Генриха Английского и особенно Фридриха Барбароссы. Они стремятся придать всей процедуре канонизации открытый публичный характер, добиваются санкции папского престола, организуют торжественные церемонии. Провозглашение кандидатов в святые носителями специфических религиозных достоинств, подтверждение их святости как таковой нашло свое отражение не только в агиографических сочинениях, но и в специальных декларациях, предшествовавших и сопровождавших процесс формальной канонизации. Наиболее существенной новой чертой концепции королевской святости, зафиксированной в агиографических и иных текстах, является утверждение возможности ее специфического проявления в мирской деятельности, которая представлена как деятельность образцового христианского монарха.
Последняя существенная по своему характеру трансформация образа святого правителя происходит в XIII в. и связана по преимуществу, хотя и не исключительно, с фигурой Людовика IX Святого. Людовик IX (1214— 1270), один из наиболее значительных представителей французской династии Капетин-гов, уже при жизни снискал славу Coro К.я. Личные качества Людовика, зафиксированные не только в агиографии, но и в разнообразных и многочисленных сочинениях иных жанров, само восприятие его персоны окружающими созвучны новым тенденциям духовной и религиозной жизни, а его образ может быть соотнесен с новой агиографической моделью, которую определяют понятием «новая святость». Ее формирование связано с глубокой трансформацией всей системы благочестия и религиозно-этических представлений, которая осуществляется в течение XII— XIII вв., прежде всего в религиозной практике францисканцев и доминиканцев. Людовик Святой, и как реальный персонаж, и как герой агиографических сочинений, воплотил и духовный идеал рыцарства, ставивший перед светской аристократией задачу религиозного служения, и новую модель религиозно-этического совершенства, связанную с обостренным вниманием к последовательной реализации религиозных норм в повседневной жизни. В отличие от агиографической интерпретации Coro К.я XII в., образ Людовика Святого апеллировал не только к воплощенному идеалу праведного христианского правителя, но и к идее личного религиозного и этического совершенства государя. Чрезвычайная важность именно последовательной личной религиозности в образе Людовика осознавалась современниками: восхищение его образцовым благочестием совмещается с опасениями, что экстремальное благочестие короля может помешать ему в делах власти. Культ Людовика имел и существенную политико-идеологическую нагрузку: инициатива официальной канонизации Людовика принадлежала представителям его рода и имела целью укрепление авторитета и престижа династии. В условиях формирования структуры централизованного королевского управления и самой концепции государства образ Coro К.я имел существенный символический и идеологический вес.
Северная Европа
Почитание С.ых К.ей имело особое значение в англосаксонском и скандинавском обществе. Образы святых правителей представляли здесь не только весьма многочисленную группу в пантеоне святых. Их культы относились к наиболее популярным и были отмечены массовым почитанием. Несмотря на значительный хронологический разрыв - VII-X вв. для англосаксонского общества и XI— XIII вв. в Скандинавии, - можно отметить целый ряд существенных параллелей как в агиографическом представлении, так и функциональной значимости культов святых правителей в обоих регионах. Такое типологическое сходство объясняется своего рода преемственностью между англосаксонской и скандинавской традициями - более поздние по времени скандинавские культы С.ых К.ей формировались на основе англосаксонского опыта церковного и политического функционирования святых правителей. Как стихийное массовое, так и церковное почитание С.ых К.ей зафиксировано уже в «Церковной истории» Беды Достопочтенного. В ряду упоминаемых им С.ых К.ей у англосаксов можно указать на типы, аналогичные ранней франкской агиографии: короли-аскеты, святость которых проявилась не только в личном благочестии, но и в отречении от власти и уходе в монастырь, и невинноубиенные короли-мученики. Весьма многочисленной была и группа т.н. «святых принцев» - представителей династии, которые могли бы претендовать на престол и убитых конкурентами с целью предотвращения соперничества. Однако уже в ранний период англосаксонской традиции обнаруживается появление новой модели - Coro К.я, мученически погибшего в сражении с язычниками. Именно этот тип короля-святого получил наибольшее распространение в англосаксонском обществе, а позже стал безусловно доминирующей моделью в развитии культов С.ых К.ей в Скандинавии.
Стихийное почитание королей, погибших в сражении, можно считать порождением традиционной мифологии и поверхностной христианизации. Культ святых накладывался на традицию почитания героев, особым образом связанных с богами. Прославив себя и свой народ многочисленными сражениями и победами, такой герой обречен погибнуть в своей последней битве, однако его трагическая смерть является специальным знаком отличия, открывающим ему путь в небесный чертог Одина. Откликаясь на случаи гибели христианских правителей, народное сознание оперировало традиционными мифологемами, совмещая их, достаточно формально, с христианскими образами: образ Одина замещался фигурой Христа, принимавшего специфические черты покровителя и предводителя воинов; ритуальное посвящение героя божеству и посмертное пребывание в обществе богов и героев формально перекликались с христианской идеей избранности святого.
В сфере агиографического осмысления фигуры святого правителя англосаксонская традиция дает пример, с одной стороны, поразительной устойчивости элементов традиционной мифологии, с другой — их последовательной маргинализации в идеологической структуре текстов. Начиная с Беды Достопочтенного церковная и агиографическая легенда активно утверждает специфические христианские достоинства С.ых К.ей, вводя традиционные мотивы исключительного личного благочестия, особого попечительства о церкви и религиозной жизни, применяет к ним характерную топику святости -радикальный личный аскетизм или религиозное мученичество. Нормативная модель образцового христианского правителя, разработанная в латинской политической теологии, нашла в англосаксонской традиции основной канал своего выражения в королевской агиографии; в известном смысле таковая выполняла функции традиционного для латинской Европы жанра королевских зерцал. На пути ассимиляции и религиозного переосмысления традиционного образа короля, героя и воина, англосаксонская агиография имела и еще одно существенное отличие от ранней западной традиции королевского почитания. Отталкиваясь от народной традиции сакрализации и почитания удачливых правителей, в число С.ых К.ей она изначально включила персонажей, заслуживших репутацию удачливых и политически активных правителей. Важное значение приобретает в англосаксонской традиции и династический аспект: святой правитель выступает как символический родоначальник своей династии, замещающий собой легендарную генеалогию языческих предков - героев. Культы С.ых К.ей являлись объектом особой заботы их правящих преемников. Имея общей идеологической задачей упрочение прав политического господства, отдельные случаи демонстрации тесной связи правящего короля со святым предшественником могли быть обусловлены самыми разнообразными политическими обстоятельствами.
Несмотря на то, что в своих основных -концептуальных, идеологических и функциональных — аспектах феномен королевской святости в Норвегии, Дании и Швеции следовал в русле англосаксонской традиции, можно указать и на ряд отличий скандинавской модели. Прежде всего чисто формально число С.ых К.ей в скандинавских государствах было существенно меньшим, чем в англосаксонском мире. Однако эффект их социального и политического воздействия был несравненно более высоким. Культы скандинавских королей, Олава Святого в Норвегии, Кнута Святого и Кнута Лаварда в Дании, Эрика Святого в Швеции, весьма интенсивно эксплуатировались как в деле формирования принципиальных оснований идеологии и легитимности королевского управления, так и в конкретной борьбе за политическое верховенство той или иной династии. Политико-теологические функции культов С.ых К.ей лежали не только в сфере утверждения этической модели справедливого и христианского правителя. Исключительную значимость имела их роль в обосновании особой христианской легитимности достоинства правителя перед лицом традиционных свобод, земельной аристократии и действенности институтов племенного управления. С особой отчетливостью эти идеологические интенции отразились в культе св. Олава. Приобретшее сразу после его смерти массовый характер почитание этого короля по прошествии времени с особой силой акцентировало его достоинство как правителя и небесного патрона Норвегии. В рамках этого культа сложилась традиция восприятия Олава как вечного и единственного короля Норвегии, лишь временно передающего свою власть реальному правителю. Это представление было поддержано как церковью, так и преемниками Олава, на гробнице которого, принимая королевскую власть, они приносили святому присягу вассальной верности и совершали акт символической передачи королевства и ответного наделения им. Восприятие Олава как небесного патрона Норвегии, со специальным акцентированием его значения главы политического сообщества, задавало очень важные эмоциональные и символические параметры интеграции норвежского общества как политического целого, объединенного вокруг фигуры правителя. КультОла-ва был связан также с идеологией династической легитимности и преемственности: Олав выступает не только как патрон Норвегии, но и как покровитель династии. Со временем непосредственное династическое родство уступило место системе символической преемственности, в рамках которой каждый новый правитель должен был подтверждать правовую и личную связь со святым обладателем высшей власти. С несколько меньшей выразительностью политико-идеологическое и конституирующее значение обнаруживалось и в культах датских С.ых К.ей, и в почитании Эрика Шведского, имевших, однако, более подчеркнутую династическую направленность. Так же, как и в Западной Европе, культы династических святых и святых правителей теряют в скандинавском обществе свою функционально значимую идеологическую нагрузку в ходе эволюции политической теологии и ее трансформации в рациональную политическую теорию и систему формально-правовой легитимации.
Центральная Европа
Развитие культов святых правителей в государствах Центральной Европы обладало своей спецификой по сравнению как с западной, так и северной моделями. С Северной Европой функционирование культов святых правителей в Чехии и Венгрии сближает их интенсивное использование в системе практической политики и существенный удельный вес в развитии политического самосознания общества. Безусловным отличием была известная «искусственность» и нарочитость в формировании и использовании образов династических святых: в отличие от скандинавского и англосаксонского варианта, культы центральноевропейских С.ых К.ей генетически весьма слабо связаны с системой традиционной мифологии и социальных представлений. Изначально они были вызваны к жизни усилиями церковных институций или правящих династий, и их идеологическое содержание определялось преимущественно церковной концепцией святости и политическими задачами глорификации династии.
Раньше всего культ святого правителя складывается в чешском княжестве: со второй половины X в. начинается становление церковного почитания святого князя Вацлава из правящей династии Пржемысловцев, погибшего от руки собственного брата. Первоначально почитание Вацлава стимулировалось преимущественно усилиями созданной в 70-х гг. X в. Пражской епископской кафедры, заинтересованной в укоренении культа местного святого. По всей видимости, зарождение культа святого правителя в Чехии было обусловлено сильным церковным и политическим влиянием со стороны оттоновской Германии: в частности, ранняя агиография отразила близость к религиозным и политико-теологическим идеям германской агиографии кон. X в. Широкое социальное значение культ св. Вацлава приобретает в XI—XII вв. Как его функционирование, так и основные идеологические компоненты получают отчетливую политическую окраску, что позволило исследователям определить культ Вацлава через понятие политической идеологии. Образ Вацлава в популярных представлениях и в письменной традиции приобретает черты национального патрона - покровителя чехов, воина и защитника отечества. Подобно культу св. Олава Норвежского, св. Вацлав осознается как вечный небесный владыка Чехии, лишь на время передающий свои функции реального управления тому или иному князю. Как и в скандинавских странах, культ св. Вацлава стал одним из существенных факторов национальной идентичности и идеи политического единства. Однако, в отличие от скандинавской модели, культ чешского святого был гораздо слабее связан с идеей династической легитимации. Весьма рано св. Вацлав стал символом политических притязаний, правовой и социальной эмансипации чешской знати.
В кон. XII в. почитание Вацлава утрачивает свою политико-идеологическую актуальность, уступая место рациональным политико-идеологическим концепциям. Хотя оно занимало, безусловно, доминирующее положение в системе локальных культов, нельзя не отметить появление и других местных святых, связанных с правящей династией: возникший в кон. X в., но получивший распространение не ранее сер. XII в. культ бабки Вацлава Людмилы, а также почитание дочери одного из последних представителей династии Пржемысловцев — Агнессы. Эти культы, несомненно, сыграли свою роль в упрочении репутации династии, но не могли сравниться с культом св. Вацлава по своей роли в религиозном, идеологическом и государственном развитии средневековой Чехии. Новый период актуализации политико-идеологического звучания культа св. Вацлава и других династических святых приходится на вторую половину XIV в., что было результатом специальных усилий наиболее значительного правителя из новой династии Люк-сембургов - Карла IV. Карл целенаправленно пропагандировал значимость династических святых, демонстрируя легитимность собственной династии как преемницы предшествующего чешского правящего рода. Стратегия Карла подразумевала и важную для его эпохи пропаганду особого религиозного и морального авторитета собственной династии, который утверждался через связь с чередой предков, отмеченных особой религиозной избранностью. В этом смысле пропаганда династической святости предшествующей династии и особой связи с ней, осуществляемая Люксембургами, представляется аналогичной усилиям «чужой» для соседней Венгрии Анжуйской династии, сменившей в XIV в. местный род Арпадов.
Сложившаяся несколько позже, чем в Чехии, традиция династических культов приобретает в Венгрии ряд характерных отличий. В первую очередь, культы святых правителей были тесно связаны с задачей династического прославления и активно функционировали при разрешении актуальных проблем политической жизни. Осуществленная в самом кон. XI в. канонизация первого венгерского короля Стефана I и его сына Имре (Генриха) имела вполне определенную практическую цель — подтверждение легитимности короля Владислава, победившего в столкновении с другими претендентами представителя одной из линий династии Арпадов. Сточки зрения концептуального конструирования образа святого, святостефанская агиография вписывается в контекст развития королевской агиографии в эпоху высокого средневековья: она отмечена чертами перехода от ранней модели короля-аскета и мученика к представленной в королевской агиографии XII в. религиозной сакрализации образцового правителя. Образ св. Стефана сыграл важную роль в конституировании идеи государства и династического управления - не случайно политическая традиция связала корону венгерских королей с фигурой св. Стефана. (Инсигнии). Почитание святых правителей и династических святых в Венгрии так или иначе служило артикуляции представления об особой религиозной избранности правящего рода и его христианской легитимности. В течение XII—XIII вв. круг династических святых Арпадов становится одним из наиболее широких в латинской Европе. В кон. XII в. был канонизирован король Владислав, образ которого был стилизован в соответствии с эталоном образцового христианского короля-рыцаря. В XIII в. ореол святости распространяется на женщин, представительниц династии. В этот период образ династического святого приобретает отчетливый религиозно-этический смысл, высвобождаясь из мифологии династической сакральности. В XIV в. моральная, этическая и религиозная значимость династических святых была целенаправленно концептуализирована в политической пропаганде Анжуйской династии. Сменившая Арпадов на венгерском престоле новая династия нуждалась в подтверждении своей связи с предшествующим местным правящим родом, и через демонстративное почитание святых этого рода проблема наследования переносилась из сферы кровного родства в плоскость религиозно-этической преемственности. Идеологическое обоснование авторитета и религиозной избранности Анжуйской династии, что имело особую значимость для ее венгерской и сицилийской ветвей, опиралось на символическую генеалогию святых предшественников правящих государей. С одной стороны, таковая включала династических святых Арпадов, с другой стороны — святых предков собственно Анжуйской династии - французского короля Людовика Святого и канонизированного в 1317 г. епископа Людовика Анжуйского.
Связь культов С.ых К.ей со средневековой политической теологией особенно явственно проявилась в т.н. периферийных регионах латинской Европы. Здесь культы С.ых К.ей стали основным источником политических идей, символов и принципов религиозной легитимации власти. Эпоха позднего средневековья завершает процесс эволюции концепции королевской святости; культы С.ых К.ей и династических святых отходят на периферию религиозной и политической жизни. На первый план выступают иные формы артикуляции политического сознания, формируется феномен более или менее систематической политической идеологии и формально-правовые методы легитимации власти. Образы С.ых К.ей отчасти сохранили свое социальное значение как источник религиозных, исторических и национальных сантиментов, отчасти — затерялись в пантеоне местных святых.
Литература: Блок M . Короли-чудотворцы. Очерк представлений о сверхъестественном характере королевской власти, распространенных преимущественно во Франции и в Англии. М., 1998; Парамонова M. Ю. Генеалогия святого: мотивы религиозной легитимации правящей династии в ранней святовацлавской агиографии // Одиссей. Человек в истории. 1996. М., 1996. С. 178-204; Chaney W.A. The Cult of Kingship in Anglo-Saxon England. The Transition from Paganism to Christianity. Manchester, 1970; Ewig E. Zum christlichen Königsgedanken im Frühmittelalter// Das Königtum, seine geistigen und rechtlichen Grundlagen. Lindau, Konstanz, 1956; Folz R. Zur Frage der heiligen Könige. Heiligkeit und Nachleben in der Geschichte desburgundischen Königtums// Deutsches Archiv für Erforschung des Mittelalters 14, 1958. S. 317-344; Idem. Le Souvenir et la légende de Charlemagne dans l"Empire germanique médiéval. P., 1950; Idem . Les saints rois du Moyen Âge en Occident (Ve-XIIIe siècles). Bruxelles, 1984; Idem. Les saintes reines du Moyen Âge en Occident (VIe - XIIIe siècles). Bruxelles, 1992; Gorski K. Le roi-saint: Une problème d"idéologie féodale // Annales ESC, 24, 1969. P. 370-376; Graus F. Volk, Herrscher und Heiliger im Reich der Merowinger. Studien zur Hagiographie der Merowingerzeit. Praha, 1965; Günther H . Kaiser Heinrich IL der Heilige. Kempten, 1904; Hiltbrunnеr D. Die Heiligkeit des Kaisers. Zur Geschichte des Begriffs «Sacer»// FSt 2,1968. S. 1-30; Кlaniсzay G. The Uses of the Supernatural Powers. Princeton, 1990; Le G off J . Saint Louis. P., 1996; Murray M . The Divine King in England. A Study in Anthropology. L., 1954; La Regalità Sacra. Atti dell"VIII Congresso internazionale di Storia delle Religioni (Roma, 1955). Leiden, 1959; Rosenthal J.T. Edward the Confessor and Robert the Pious. 11th Century Kingship and Biography// Mediaeval Studies 33, 1971. P. 7-20; Vauchez A. La sainteté en Occident aux derniers siècles du Moyen Age. P., 1981; Wallace-Hadrill J.M. Early Germanie Kingship in England and in the Continent. Oxford, 1971; Wolfram H. Splendor Imperii. Die Epiphanie von Tugend und Heil in Herrschaft und Reich // MIÖG, Ergänzungsband XX, 3, 1963.
М. Ю. Парамонова