Решение церковного собора 1666 1667 гг. Раскол русской Церкви в середине XVII в

РОЗЫСК О РАСКОЛАХ. Часть 3-я

Глава 15

ДЕЯНИЯ СОБОРОВ 1666-1667 годов

УСИЛЕНИЕ РАСКОЛА ПОСЛЕ УХОДА ПАТРИАРХА НИКОНА в1658 г. - ДЕЯНИЯ СОБОРОВ 1666 - 1667 гг. Деяния Собора русских архиереев в1666 г.: отлучение от Церкви 4-х раскольников. - Осуждение патриарха Никона 12 декабря 1666г. - Избрание нового патриарха Иосифа. - Одобрение мер по исправлению книг и обрядов. - АНАФЕМА НА НЕПОКОРНИКОВ И ХУЛИТЕЛЕЙ ЦЕРКВИ в 1667г. - ПОЧЕМУ ЦЕРКОВЬ ОСУЖДАЛА РАСКОЛЬНИКОВ ЗА ДВОЕПЕРСТИЕ.

УСИЛЕНИЕ РАСКОЛА

ПОСЛЕ УХОДА ПАТРИАРХА НИКОНА в 1658 г

15-1. Митрополит Макарий (Булгаков) в своей «Истории русской Церкви» позволяет себе даже помечтать: не уйди, мол, Патриарх Никон с кафедры, так раскол сам «мало-помалу прекратился бы, и на его место водворилось бы так называемое ныне единоверие » (с.119). Эта версия повторяется из книги в книгу, а в некоторых воспроизводится и еще одно раскольническое предание: будто Патриарх Никон под конец жизни вернулся к «старой вере» и умер «правоверным древлеправославным» (то есть отлученным от Церкви раскольником). Подобные слухи в раскольнической среде возникли в связи с низложением Патриарха Никона, причины коего были неизвестны и неясны простому народу, а потому многие рассуждали так: раз низложен и сослан, то значит пострадал за «старую веру». Разинцы были настолько в этом уверены, что явились в Ферапонтов монастырь к ссыльному Патриарху и просили его возглавить бунт. И когда он отказался, главари бунта обзавелись самозванцем под именем Патриарха Никона, рассчитывая тем самым привлечь в свои ряды и православных людей.

Можно, конечно, следуя этой версии, вообразить и такое: мол, не уйди, Патриарх Никон (превратившийся в «старообрядца») с кафедры, то раскол сам «мало-помалу прекратился бы, и на его место водворилось бы так называемое «старообрядчество» и не было бы никакой «трагедии русского раскола». Таким мечтам могут предаваться «религиозные маниловы», которые думают, что церковные расколы происходят по случайному совпадению частных обстоятельств, а судьба народа зависит от ссоры неистовых протопопов с Патриархом.

15-2. Расколоучители имели сильных покровителей при дворе . Но если фантазии и мечты оставить на долю раскольников и вновь обратиться к фактам, то следует отметить, что борьба с раскольниками в первые годы велась крайне непоследовательно, что и послужило распространению их измышлений. Решения Соборов 1650-х годов фактически не выполнялись, потому что главари раскола находили себе защитников, как в царском дворце, так и у некоторых архиереев . Так например, скрывающийся от властей протопоп Неронов в 1655 г. остановился прямо у царского духовника Стефана Вонифатьева, а в1657 г. он же, но уже инок Григорий, отсиживался в Москве на подворье Рязанского митрополита Илариона, того самого, который был когда-то женат на сестре Коломенского епископа Павла и ненавидел Патриарха Никона по личным причинам. На Царя давление оказывала царица Мария Ильинична, да и сам он не мог забыть бывшего любимца, Казанского протопопа, и заставлял Патриарха Никона простить Григория.

В таких условиях Патриарх Никон продолжал начатое дело. В январе 1658 г. он приказал троить алиллуйю и прибавлять «Слава тебе, Боже», то есть восстановил обычай, существовавший на Руси до Стоглавого Собора, о чем свидетельствуют двухвековые споры о сугубой аллилуйе (см. выше, гл. 9). Это было последним его распоряжением по поводу исправления новин в области обрядов. Через полгода 12 июля1658 г. он покинул кафедру. Началась его 8-летняя опала, закончившаяся в 1666 г. судом и ссылкай.

15-3. После ухода Патриарха Никона с раскольниками никто не боролся . После его ухода русские архиереи в течение восьми лет были заняты только тем, чтобы удовлетворить желание Царя: низложить Патриарха Никона и выбрать нового. Бояре желали того же. И потому поощряли раскольников . Так, например, именно для шельмования Патриарха Никона из Сибири был возвращен протопоп Аввакум в 1663 г., когда против Патриарха готовился второй Собор под руководством Паисия Лигарида. Об этом Аввакум откровенно, хотя и не без преувеличений, пишет сам в своем «саможитии» - этом дальнем прообразе «Исповеди» графа Толстого. Из «Жития», несмотря на явные преувеличения и даже выдумки, можно узнать много любопытных фактов и составить представление о психическом складе человека, ставшего символом раскола. Вот как Аввакум описывает свое пребывание в Москве между двумя ссылками.

Как только Аввакум прибыл в Москву, царь велел «поставить его к руке» и милостиво спросил сосланного по его же, царя, указу, протопопа: «Здорово ли, протопоп, живешь? Велел Бог видетца». Протопоп на это отвечает: «Молитвами святых отец наших еще жив, грешник». Он же (то есть Царь) вздохнул (хорошо хоть не расплакался, как Патриарх Никон у Неронова) и иное говорил кое што и велел меня поставить в Кремле на монастырское подворье. В походы ходя мимо двора моево, благословляяся и кланяяся со мною, сам о здоровье меня спрашивал часто; в иную пору, миленкой, и шапку уронил, поклоняся со мною, и давали мне место, где бы я захотел, и в духовники звали, чтобы я с ними в вере соединился».

Итак, у протопопа, одного из самых рьяных единомысленников Ивана Неронова, отлученного от Церкви, Царь благословляется, идучи на войну, при этом роняет шапку; собственный двор ему дает, да не где-нибудь, а в Кремле; мало того, готов вместо своего тогдашнего духовника Лукьяна в духовники взять Аввакума. Затем читаем о том, как за Царем последовал и весь «синклит», бояре и дьяки, и каждый тащил на Аввакумов двор, кто деньги, а кто и провизию («корм ко мне везут да тешат, полну клеть наволокли»). Хотели даже «на Печатный двор посадить» (то есть сделать справщиком книг вместо ученых греков и малороссов). Далее в «саможитии» следует совершенно неожиданная фраза: «Тут было моя душа возжелала (принять предложение), да дьявол помешал». Дьявол помешал, и Аввакум отказался. Царь на него обиделся за очередную челобитную, и неразлучные друзья разошлись: лучший друг, несмотря на заступничество царицы и боярыни Морозовой, сослал Аввакума с семьей в Мезень, и тот по дороге «по городам их, пестрообразных зверей, обличал». Зверями благочестивый протопоп называет русских архиереев. В бытность свою в Москве Аввакум успел пристроить к «духовной дочери своей, боярыне Федосе Морозове» своего друга, юродивого Феодора.

15-4. Распространение раскола в 1658 - 1667. Даже, если в этом рассказе многое преувеличено, все же и из него можно понять, что раскольника встретили с распростертыми объятиями, потому что хотели использовать в борьбе с Патриархом, которого он в течение 10 лет поносил. По всей России все эти годы продолжали свою пропаганду отлученные от Церкви в 1656 г. другие единомысленники Ивана Неронова. Их было немного, но плевелы, ими насаждаемые, падали в подготовленную капитонами почву, и раскол, никем и ничем не сдерживаемый, более того, поощряемый сильными мира сего, разрастался.

15-5. В Москве большим авторитетом пользовался Спиридон Потемкин из смоленских дворян. Выше уже говорилось о том, что архимандрит московского Покровского монастыря Спиридон был связан с Капитоном и покровительствовал ему. Этот влиятельный архимандрит разделял все заблуждения капитоновщины, а потому писал, что своими исправлениями книг Патриарх Никон «устилал путь антихристу». Спиридон написал много подобной лжи и умер в1665 г., за год до окончательно отлучения раскольников от Церкви.

Родственник предыдущего, Ефрем Потемкин, тоже из смоленских дворян, был постриженником Бизюкова монастыря близ Дорогобужа. Поселился он на Керженце , где основал позднее скит «Смольяны» близ г. Семенова, а в описываемое время учил паству, что «антихрист уже явился в лице Патриарха Никона, который осквернил церкви и реки, и жить стало можно только на болотах».

15-6. В Нижегородских пределах распространял ересь капитонов, ученик и земляк Аввакума, игумен Авраамий , управляя Покровским монастырем в селе Лыскове, где когда-то служил священник Иван Неронов. В Новгородских пределах долгие годы безнаказанно сеет раскол еще один игумен, Досифей, начальник Беседного Тихвинского монастыря. На Сейме около Льгова основал скит беглый монах Троице-Сергиевой лавры Иов (1592 - 1681), с 1609 г. постриженник преподобного Дионисия, келейник патриарха Филарета. Впоследствии, уже после Собора 1666-1667 гг. Досифей, его ученик Корнилий, Иов и другие переселяются на Дон . О результатах этой миссии будет сказано ниже, при описании бунта Разина. В Сибири идеи расколатоже беспрепятственно распространялись сосланными из Москвы первоучителями и затем эстафету подхватывали уже местные уроженцы.Так, Авраамий Венгерский (ок. 1635 - ум. после 1702) из тобольских детей боярских и, по сообщению Сибирского митрополита Игнатия, из евреев, стал монахом Троицкого Кондинского монастыря, что на Оби. За противление был сослан в пустынь на р. Исеть, которая впоследствии стала одним из центров урало-сибирского «старообрядчества». В Соловецком монастыре монахи отказались служить по новым книгам еще в 1658 г., а под их влиянием находилось все Поморье , но ни церковные власти, ни Царь на это должного внимания не обращали, полагая, что главный враг у них - Святейший Патриарх Никон, а вовсе не противники и хулители Церкви.

15-7. Такова география раскола (см. карту 1 ): Москва; Керженец и Нижний Новгород (где давно ходили капитоны и в 1630-е годы возник первый кружок «ревнителей благочестия»), Черниговщина и Дон (где скоро вспыхнул бунт Разина); Соловки и Поморье, весь север и Сибирь (где с начала 1670-х годов заполыхали гари - массовые самосожжения совращенных изуверами людей). Основные центры раскола окончательно сложились к концу XVII в., но получили свое начало и окрепли за те восемь лет - с 1658 г. по 1666 г., - когда вынужденный царем и боярами к уходу с кафедры Патриарх Никон подвергался непрерывной травле. Можно сказать, что Священноначалие, Царь и боярство, не только не предпринимали необходимых мер к прекращению раскола, но, видя в раскольниках союзников в борьбе с Патриархом Никоном, фактически сами способствовали его распространению. Они опомнились лишь летом 1666 г. В ожидании приглашенных для Суда над Патриархом Никоном Восточных патриархов, в Москве начал свою работу Большой Московский Собор, деяния которого имели громадное значение для всей последующей истории Церкви и нашего Отечества. О Суде над Патриархом Никоном см. в Приложении, а здесь мы скажем лишь о том, что касается раскольников.

ДЕЯНИЯ СОБОРОВ 1666-1667 гг.

15-8. С уходом Патриарха Никона в России начался период междупатриаршества. Он длился с 12 июля1658 г. по декабрь1666 г., и за это время все собираемые Соборы (1660, 1663) занимались только одной проблемой: как низложить Патриарха Никона и выбрать нового. Так как судить своего Патриарха одни русские архиереи не могли, то Царь Алексей Михайлович решил пригласить в Москву Восточных патриархов, на суд которых Царь хотел передать и вопрос о расколе. Из четырех патриархов согласились приехать два: Антиохийский патриарх Макарий (участник Соборов 1655 и 1656 гг.) и Александрийский Паисий. Они ехали в Россию кружным путем через Кавказ на Астрахань и далее вверх по Волге. Дело затягивалось, и потому Царь решился собрать Собор из одних русских архиереев в начале1666 г., так как вопрос о расколе они могли рассматривать самостоятельно.

15-9. По прибытии в Москву патриархов в декабре 1666 г. начался Собор, который теперь в литературе называется Большим Московским. Он закончился в мае1667 г. В общей сложности эти Соборы длились более года то есть длился чуть более года. По содержанию рассматриваемых на этих Соборах вопросов их Деяния можно разделить на несколько основных тем:

1) суд над раскольниками и отлучение их от Церкви Собором в составе одних русских архиереев на заседаниях с 29 апреля по конец августа1666 г. Итоговый документ: «Наставление благочиния церковного» от 2 июля1666 г.;

2) суд над Патриархом Никоном и его низложение при участии двух Восточных патриархов Макария и Паисия с 2 ноября по 12 декабря1666 г. Итоговый документ: «Объявление о низложении Никона»;

3) избрание нового патриарха Иосифа и его посвящение (интронизация) с 31 января по 10 февраля1667 г.;

4) обсуждение распоряжений низложенного Патриарха Никона , одобрение одних, осуждение и отмена других, с 26 февраля1667 г. Итоговые документы: Постановления;

5) обсуждение «Наставления» с осуждением раскола , принятого русскими архиерееями в1666 г., его утверждение. Итоговый документ: «Изречение, или Предел» с анафемой на непокорников и хулителей от 13 мая1667 г.

Деяния этих Соборов подробно изложены в «Истории Русской Церкви» митрополита Макария (Булгакова) (Кн. 7, гл. III). Здесь расскажем только о тех из них, которые связаны с осуждением раскольников, то есть рассмотрим 1 и 5 пункты.

Деяния Собора русских архиереев в 1666 г.

5-10. Перед Великим постом1666 г. по грамотам Царя в Москву съехались 10 архиереев: 5 митрополитов и 5 архиепископов. Они решили, что до того, как станут судить других за уклонение в раскол, должны удостовериться, что пребывют в единодушии, а потому архиереи дали ответы на следующие вопросы:

1) признают ли православными четырех Вселенских патриархов?;

2) признают ли правильным решение Московского Собора1654 г. (бывшего при Патриархе Никоне) совершать богослужение по книгам греческим и русским древним?

15-11. Такие вопросы были поставлены потому, что раскольническое учение состояло именно в том, что греческие книги-де испорчены и наполнены ересями, и сами Восточные патриархи, находясь под игом неверных (магометан-турок), уклонились от Православия; что русские церковные книги, напечатанные до Патриарха Никона, во всем исправны, православны и не требовали исправления и что Московский Собор1654 г., определивший их исправление, есть Собор незаконный, потому-де, что русские архиереи поставили свои подписи только из-за страха перед Патриархом Никоном, то есть вынужденно, а на самом деле, мол, теперь вовсе не против восстановления «старой веры».

15-12. Подозреваемый в расколе епископ Александр Вятский. С этим епископом связано очередное предание, опять же изложенное бывшим диаконом Федором: будто в1674 г. Вятский епископ Александр «отрекся от новозакония их, и остави епископию, отъиде в монастырь свой на Вычегду, и каялся до смерти о прежнем своем поползновении, заеже сообщися с ними». Эта выдумка Федора, как и все остальные его «предания», благодаря П.И.Мельникову-Печерскому стала известна всему свету. В своем романе «В лесах» он ее воспроизводит, как достоверный факт. Да кто же усумнится в сказанном самим П.И.Мельниковым? Никто.

15-13. Теперь от «преданий» перейдем к фактам. Вятский епископ Александр (1603 - 1678) сначала был рукоположен в епископа Коломенского самим Патриархом Никоном (в1655 г. на место сосланного Коломенского епископа Павла). До этого 4 года он был игуменом того самого Спасо-Каменного монастыря, где с 1653 по1655 г. находился в ссылке зачинщик раскола, глава нижегородских и московских «ревнителей благочестия», Иван Неронов. В 1657г. епископ Александр был переведен во вновь открытую Вятскую епархию. Он был этим чрезвычайно недоволен и питал к Патриарху Никону личную вражду. Но главное, конечно, было не в этом, а в сочувствии к движению «ревнителей благочестия». О своем несогласии с «реформами» епископ Александр стал говорить только после ухода Патриарха Никона с кафедры и, возможно, надеялся переломить ситуацию в пользу своих друзей. Он стал хулить исправление святого Символа, новопечатные книги и иные чины церковные и сколько мог покровительствовал расколоучителям, а они - возложили теперь уже на него свои надежды на успех в затеянном деле. Так например, в начале1666 г. выяснилось, что именно у него, на Вятке, скрывается один из раскольников, бежавший из Москвы игумен Златоустовского монастыря Феоктист, и при этом держит у себя в келье «развратные письма». Тогда же была составлена «Роспись, что взято у Феоктиста чернца книг и писем».

15-14. Раскольнические «развратные письма» . Стоит остановиться на этой истории с «развратными письмами». Интересно отметить, что еще до Большого Московского Собора 1666 - 1667 г. таких антицерковных сочинений было написано уже более 80 и в них авторы совершенно открыто хулили Церковь, Божественные Таинства и священство, призывали православных людей не ходить в храмы, не крестить детей и не причащаться. После1667 г. раскольники понаписали подобных книг и писем без числа и распространяли их путем переписывания среди православного населения, явившись первыми диссидентами и журналистами на Святой Руси. С тех пор это «журналистское семя», как мы знаем, чрезвычайно умножилось и попрежнему ратует за «свободу информации», то есть свободу распространять любую ложь и злостную клевету. Теперь «развратные письма» раскольников называются «старообрядческой литературой»; а имена их сочинителей занесены на скрижали «Словаря русских книжников». В советское время усилиями «Пушкинского Дома» в Ленинграде сочинения некоторых из них, главным образом, обожаемого нашей интеллигенцией за неистовость Аввакума, были изданы большими тиражами с научными комментариями. Однако в XVII в. на «развратные письма» еще многие смотрели по-другому.

15-15. Все десять участников Собора на поставленные вопросы ответили утвердительно и таким образом единодушно засвидетельствовали верность Вселенскому Православию и решимость продолжать начатое при Патриархе Никоне дело. Ответы на эти вопросы определяли также отношение участников Собора к тем лицам, коих они должны были судить за противление Церкви и принадлежность к расколу. Каждому из них в первую очередь они задавали те же два вопроса.

15-16. Первое заседание Собора 29 апреля 1666 г. в царской столовой палате открылось речью самого Царя Алексея Михайловича и из нее можно понять, что душепагубные расколы распространились по всему Царству и что учение расколоучителей было богохульным. Царь сказал: «И мы узнали, что оно (учение) содержит следующие хулы: нынешняя Церковь не есть Церковь, Тайны в ней Божественные - не тайны, крещение - не крещение, архиереи - не архиереи, учение неправедное - и все в ней скверно и неблагочестиво . Многие скудоумные заразились этим лжеучением и, как бы обезумев, уклонились в нововозникшие сонмища , отвергли крещение, не исповедуют своих грехов иереям Божиим, не причащаются Животворящим Тайнам и совсем отчуждились от Церкви и от Бога ». Таким образом, Царь Алексей Михайлович кратко и ясно изложил положение в Церкви, хорошо известное всем, и просил архиереев исполнить свой пастырский долг, во всем разобраться и вынести свое суждение, чтобы за свое нерадение и небрежность не отвечать им пред Богом в день Страшного суда.

15-17. Чтобы не соблазняться сентиментальными воздыханиями о «невинно гонимых за веру» раскольниках, как это делают и ныне некоторые чада Русской Православной Церкви, нам тоже надо помнить о Страшном суде, честно ответить на поставленные архиереями вопросы и осознать, что такие хулы, - не детские игры, что раскольники их повторяют вот уже 350 лет, что видеть в их упорстве стойкость, а в неистовстве ревность по вере, - значит стать соучастником их хуления.

15-18. Теперь скажем о том, кого же судил этот Собор1666 г. Как подозреваемый в противлении Церкви и принадлежности к расколу, епископ Александр Вятский на первые два заседания Собора не был приглашен. Поэтому на третьем заседании он был вызван первым. После разъяснения его недоумений и сомнений другими архиереями, епископ Александр написал покаянный свиток, высказал свое исповедание, заверил, что признает всех Восточных патриархов православными и приемлет решения Собора1654 г. Митрополит Макарий предполагает, что своим покаянием этот епископ подал добрый пример своим единомышленникам. Из них на Собор были вызваны 12 наиболее злостных расколоучителей, отчасти нам уже знакомых. Среди обвиняемых в расколе было: 8 монашествующих (в том числе 1 архимандрит, 2 игумена и два бывших протопопа), 3 протопопа и 1 диакон. Перечислим их, объединив по месту их «духовного» происхождения, и выясним, откуда вышли наиболее активные и влиятельные «ревнители благочестия» (Нижний Новгород, Смоленск, Суздаль и Соловецкий монастырь):

Нижегородские и московские ревнители : 1) первый виновник раскола иеромонах Григорий (Иван Неронов ); 2) бывший архимандрит Спасского монастыря в г. Муроме Антоний ; 3) бывший строитель Покровского монастыря в селе Лыскове Авраамий ; 4) ученик Неронова игумен Златоустовского монастыря в Москве Феоктист ; 5) привезенный из Мезени протопоп Аввакум ; 6) ученик Аввакума, диакон Благовещенского собора Федор Иванов.

Смоленские ревнители: 7) из смоленских дворян, постриженник Бизюкова монастыря, монах Ефрем Потемкин (его родственник архимандрит московского Покровского монастыря Спиридон Потемкин умер за год до Собора); 8) иеромонах того же Бизюкова монастыря Сергий Салтыков; 9) бывший смоленский протопоп, уставщик Симонова монастыря, Серапион.

Суздальские ревнители : 10) суздальский поп Никита Пустосвят; 11) суздальский поп Лазарь.

Соловецкий ревнитель : 12)монах Соловецкого монастыря Герасим Фирсов .

15-19. Рассмотрению дела каждого раскольника посвящалось отдельное заседание Собора. Сначала человек должен был ответить на два вопроса: признает ли греческих патриархов православными? признает ли русских архиереев православными? Все сначала отвечали на эти вопросы отрицательно и мотивировали свое непризнание Вселенского Православия тем, что: «греческие патриархи неправославны, потому что содержат обливательное крещение и троеперстие, а русские архиереи неправославны, потому что учат вопреки церковным догматам о Символе веры (изъяли «истиннаго»), об аллилуйе (велят петь трижды), о двоеперстии -«все мерзко, нечестиво и хульно, по прельщению от сатаны». После таких ответов архиереи долго увещевали каждого (иногда не безуспешно), зачитывали хуления из их собственных сочинений, опять увещевали и умоляли к обращению чаще всего под сопровождение нестерпимых ругательств, изрыгаемых на них обвиняемыми. Увещания повторялись многократно в течение месяца и лишь после этого Собор вынес свои определения отдельно по каждому обвиняемому.

15-20. Отреклись от своего богохульного учения и покаялись 10 человек: непостоянный Неронов (он уже каялся ранее); его ученик игумен Феоктист; монах Ефрем Потемкин, иеромонах Сергий Салтыков; суздальский поп Никита; архимандрит из Мурома Антоний; строитель из Лыскова Авраамий; уставщик Серапион; соловецкий монах Герасим Фирсов. Архиереи поверили их раскаянию и каждого направили для вразумления в разные монастыри. Но из 10 раскаявшихся трое покаялись притворно, чтобы иметь возможность бежать из назначенных им для исправления монастырей. Таковыми клятвопреступниками явились: суздальский поп Никита; иеромонах Сергий Салтыков (оба в1682 г. возглавили бунт стрельцов в Москве) и ученик Аввакума диакон Федор. Православными умерли остальные 7 человек, а эти трое были отлучены от Церкви в1667 г.

15-21. Не раскаялись двое: Аввакум и Лазарь. Аввакум в ответ на увещания весь Собор объявил неправославным, пребывая в ожесточении, изрыгал хулы и ругательства. Отказался покаяться и за это был лишен священства и предан анафеме. По царскому указу от 14 мая1666 г. Аввакум был сослан в Пустозерск. В результате широко развернутой раскольниками пропаганды эта мера многими людьми воспринимается, во-первых, как крайне жестокая, а во-вторых, как гонение за веру (веру в кого, не уточняется). Чтобы у таких гуманистов и правозащитников не возникало сомнений в правомерности по сути даже запоздавшей меры, приведем здесь образчики высказываний Аввакума из его «развратных писем». О православных людях он писал в «Книге всем горемыкам»: «Никониане нечестивы, богоотступны и богомерзки… И все это сделал Никон еретик… Мерзки книги и догматы его, и укрепляющие их ученики его ненавидимы суть от Христа Бога и Святых Его».

15-22. В послании к горемыке Симеону Аввакум писал о троеперстии: «Всяк крестивыйся тремя персты изумлен (то есть безумен). Тяжела просыпка пившему чашу ту (полну мерзости чашу Апокалиптической блудницы), триперстную бл…». Об именословном перстосложении, коим наши пастыри благословляют, писал так: «А перстосложение именословное - предание врага и адова уза, Малаксы протопопа… Кому Малакса поп на чело наложит, тот не проснется до судного дня». «Никониане из церкви все выбросили и жертву переменили, молитвы и пение («зело Богу гнусно нынешнее пение»), все на антихристово лице устроили; дети антихриста, отцу своему угождающие путь, предтечи его жиды богоубийцы» (Сочинение о Мельхиседеке). А потому, этот кумир раскольников учил своих поклонников не ходить в церковь, и воинственные безбожники 30-х годов во главе с Емельяном Губельманом-Ярославским могли бы только позавидовать силе ненависти этого агитатора к Церкви. «Лепо есть ныне от Никонианския богомерзкия службы бегати и уклонятися, и ненавидети, и гнушатися, еретических книг не прочитати, и учения, и чтения, и пения их не слушати, и к сборищам их не ходити».

15-23. Эта ненависть, естественно, переносилась и на все церковные святыни. Так, Аввакум учил не только не чтить освященную в православных храмах воду, но, если священник придет в дом и окропит в дому святой водой («водою намочит»), то по уходе его надругаться над святынею («надобно после него вымести метлою»). Эту ненависть к освященной воде ученики Аввакума сохранили до наших дней и требуют, чтоб священники не освящали общественные здания (например, армейские казармы), потому что для солдат-«старообрядцев» после этого в такой казарме находиться нестерпимо. Наконец, Аввакум запрещал «старообрядцам» причащаться Божественных Таин: «Аще кто причастится неволею Никонианския жертвы, таковый с верными не сообщается шесть месяц и плачется пред верными греха своего ради». В «Книге всем горемыкам» этот основатель поповства писал: «Причаститися без попа можно святым камканием (комкание - значит причащение); робенка и мирянин причастити может» (что и стали делать в некоторых толках беспоповцы).

15-24. В постановлениях Московского Собора об Аввакуме сказано следующее: «предста блядословный Аввакум, бывший Юрьевца Повольского протопоп, иже в прешедших летах послан на заточение бяше в Сибирь за расколы, мятежи и лжеучения и паки оттуду милосердием скипетродержца (то есть Царя Алексея Михайловича) свободися, но не преста своего зломыслия и лжеучения словом и писанием разсевати и простыя чады прельщати, от единства святыя Восточныя православно-кафолическия Церкви отверзая. Писа бо хулы на святого Символа исправление, на триех первых перстов в креста воображении сложение, на исправление книжное и на исправителя, на согласие пения церковного, оклевета же и священники московские, аки неверующие во Христа вочеловечьшася, и не исповедующие Его воскресения… возбраняя православным христианом от священников».

Решение о суздальском попе Лазаре, дело которого рассматривалось уже в августе1666 г. Собор не вынес, посчитав за лучшее дождаться приезда Восточных патриархов и все еще надеясь, что Лазарь одумается. Нет смысла повторять хулы, произносимые Лазарем - они столь же богомерзки.

15-25. В своем «Наставлении» отцы Собора 1666 г. писали: «Многие невежды не только из простых, но и из священных лиц, одни по неведению Божественных Писаний и порочной жизни, другие, по-видимому и добродетельные, но надменные самомнением и считая себя мудрыми, хотя исполнены всякого бессмыслия, третьи, увлекаясь ревностью не по разуму, возмутили души многих неутвержденных иные словом, иные письменно… В Москве люди, имеющие средства, держат по домам своих вдовых священников,… часто пришлых из других епархий, запрещенных и даже лишенных сана (так зародилось беглопоповство - авт. ), чтобы только не ходить в церкви, где совершаются церковные службы по новопечатным книгам. Между многими в народе распространено мнение, будто церкви, и чины, и таинства, и последование церковное осквернены многими ересями и антихристовою скверною ». Затем они изложили «заповеди»: 1) чтобы священники учили паству покоряться святой Восточной Церкви и совершали службы по новопечатным книгам; 2) чтобы просфорницы печатали просфоры печатию четвероконечного креста; 3) чтобы крестное знамение на себе творили тремя первыми перстами правой руки, «якоже и ныне видим мужей-поселян неизменно, из древнего обычая, тако знаменующихся тремя первыми персты»; 4) чтобы священники благословляли перстосложением именословным.

15-26. Таким образом, подытоживая результаты Собора 1666 г., следует, во-первых, отметить, что никаких проклятий и хулений на «старые обряды и книги» Православные архиереи не произносили, в то время как раскольники на «новые обряды и книги» произносили хулы громогласно; во-вторых, никаких общих определений по расколу не было сделано : судили 12 человек, от Церкви отлучили одного Аввакума, и по царскому указу он был сослан в Пустозерск. Составленное на этом Соборе «Наставление» было приказано списывать священникам и держать в своих храмах. В результате столь мягких решений раскол еще более распространился и окреп, особенно в Соловецком монастыре и на Дону, куда многие «ревнители» побежали совращать всегда недовольных московским правительством казаков. Через два года вся страна была охвачена разинщиной, а в Соловецком монастыре те же разинцы возглавили оборону против царских войск. Таковы были последствия частных и неопределенных решений Собора русских архиереев.

Анафема на непокорников и хулителей Церкви в 1667 г.

15-27. Весной1667 г. Большой Собор вынес окончательное решение в отношении непокорников и хулителей Церкви в своем «Изречении, или Пределе». В нем, во-первых, было дословно повторено «Наставление», выработанное русскими архиереями летом1666 г., а затем от имени всего собора произнесена анафема.

АНАФЕМА

(Дополн. к Актам истор. Т.V, с. 487, цитировано по книге «Анафема», 1998, с.211-212).

«… кто не послушает нашего повеления и не покорится святой Восточной Церкви и сему освященному Собору или начнет прекословить и противиться нам, мы такового противника данною нам властию от Всесвятаго и Животворящаго Духа, аще будет от освященного сана, извергаем и проклятию предаем, аще же от мирскаго чина, отлучаем и чужда сотворяемот Отца и Сына и Святаго Духа, и проклятию и анафеме предаем, яко еретика и непокорника и от православного всесочленения и стада и от Церкве Божия отсекаем, яко гниль и непотребен уд, дондеже вразумится и возвратится в правду покаянием. Аще же кто не вразумится и не возвратится в правду покаянием, и будет в упрямстве своем до скончания своего, да будет и по смерти отлучен и не прощен, и часть его и душа со Иудою предателем и с распеншими Христа жидовы и со Арием и с прочими проклятыми еретиками;железа, камение и древеса да разрушатся и да растлятся, а той да будет не разрешен и неразрушен и яко тимпан, во веки веков, аминь» .

Митрополит Макарий (Булгаков) писал свой труд по истории Церкви в те годы, когда уже началась кампания по борьбе с «клятвами» Собора 1667 г., который, как уверяли себя и сочувствующих им либералов раскольники, будто бы проклял не хулителей Церкви (об этом в XIX в. в обществе говорить было не принято), но «старые обряды» и «старопечатные книги». Поэтому Преосвященный Макарий был вынужден почти оправдываться, постоянно подчеркивая, что ни на одном Соборе «старые обряды и книги» не подвергались ни поношению, ни даже осуждению, что речь шла только о людях , самих себя уже отторгнувших от Церкви.

Анафемствования были произнесены в 1667 г. на ЧЕТЫРЕХ человек: Аввакуму (уже сосланному в Пустозерск), диакону Федору Иванову (покаявшемуся в 1666 г. и вскоре отрекшемуся), попу Лазарю (сосланному в Пустозерск еще в 1665 г. и вызванному на Собор 1666 г.) и чуть позднее монаху Соловецкого монастыря Епифанию . Лазарь был расстрижен 17 июня1667 г. На вопрос патриарха Иосифа и русских архиереев: «Подобает ли еретиков и раскольников наказывать градским законом или только церковным наказанием?» патриархи Паисий и Макарий отвечали: «Ей, подобает наказывать их и градскими казнями». При этом они сослались на практику Вселенских Соборов. Так, «на II Вселенском Константинопольском Соборе, бывшем на духоборца Македония, были извержены и прокляты 36 злочестивых епископа, и богоносные отцы определили наказать их градскими казнями. И повелением царя Феодосия их били говяжьими жилами, позорили, возили по торжищу, а потом сослали в Сирию, где они и скончались. На IV Вселенском Соборе в Халкидоне 630 богоносных отцов вместе с царем повелели истребить огнем злочестивые книги еретиков Диоскора и Евтихия и их последователей, а их самих наказать говяжьми жилами и темницами. После V Вселенского Собора на Оригена и его единомышленников одним еретикам отрезали языки, другим отсекли руки, иным уши и носы и сослали в заточение до конца жизни». Этот ответ Восточных патриархов был принят всем Собором и внесен в книгу соборных деяний.

15-28. В соответствии с этим ответом отлученные и проклятые весной1667 г. Феодор, Лазарь и Епифаний перед ссылкой были подвергнуты казни: у них были вырваны языки за то, что они прилюдно на площадях читали свои хульные сочинения. Лазарю отрубили и правую руку, которою он писал. 27 августа они были отправлены в Пустозерск, где уже год в тюрьме находился Аввакум. Они были сожжены через 15 лет по указу царя Феодора Алексеевича за то, что в своей челобитной к нему ругались над памятью отца его, царя Алексея Михайловича, уверяя, что он находится в аду.

15-29. Об отлучении еретиков и раскольников Собор тогда же возвестил народу в Успенском Соборе Кремля и эта анафема (отлучение) Аввакума, Лазаря, Федора и Епифания и их последователям в последующие годы стала читаться во всех храмах в Неделю Православия. В Новгородском синодике Чина Православия (1690 г.) анафемствование изложено так: «Бывый протопоп Аввакум, поп Лазарь, Феодор росдиакон и соловецкого монастыря бывый чернец Епифанец развратницы правому учению, хульницы на новоисправленныя книги, непокоряющиеся святому Собору и пособствующие им и приемлющие лжеучения их , да будут прокляты».

15-30. Собор 1667 г. одобрил тогда же написанную против раскольничьего учения книгу «Жезл правления». Прошло 15 лет, и в 1682 г. Москве произошел бунт стрельцов. Церковь произнесла новое особое анафематствование на главных возмутителей за публичное кощуественное поругание святынь Церкви и призывы к свержению гражданской и церковной власти . С того времени в Неделю Православия читали анафему еще и на Никиту Суздальца, Сергия Нижегородца, Савватия Костромитянина, Дорофея, Гавриила и их соумышленников. Тогда же патриарх Иоаким написал второе противораскольническое сочинение «Увет духовный», тоже одобренный Собором. Обе эти книги, как свидетельствует в своем «Розыске» Святитель Димитрий, повсеместно уничтожались раскольниками.

Почему Церковь осуждала раскольников за двоеперстие

15-31. Повторим отчасти уже сказанное в главе о влиянии несториан и армян-монофизитов на православное население русских окраин в период владычества Золотой Орды. «Староверы»-поповцы вступились за «старые обряды», и двоеперстие стало символом всего СТАРООБРЯДЧЕСТВА , поэтому раскольники любили поднимать вверх руку со сложенными двумя перстами в знак своей победы. Так изображена на картине Сурикова боярыня Морозова. Точно так же возмутители бунта1682 г., чуть не удушившие в Грановитой палате в присутствии царской семьи Холмогорского епископа Афанасия, после навязанного ими «диспута о вере» посчитали себя победителями и шли по Кремлю с высоко поднятыми вверх руками и двумя сложенными перстами. Во всех тайных обществах жесты имеют огромное значение, чтобы адепты могли узнать друг друга в толпе профанов. Например, для масонов их символом и знаком победы является тот же жест высоко поднятой руки с растопыренными в виде латинской буквы «V» теми же двумя пальцами. Ныне этот жест усвоило все мировое сообщество.

15-32. Церковь само перстосложение при крестном знамении не относит к догматам веры, а потому не считает ни двуперстие, ни троеперстие ни православным, ни еретическим. Однако, в эпоху Вселенских Соборов еретики тому или иному числу перстов так или иначе сложенных придали тот смысл, который оправдывал их ересь. Усвоенное ими перстосложение становилось символом той или иной ереси и потому отвергалось православными. Двумя сложенными вместе перстами крестились несториане и армяне, еретики IV - V веков, и с тех пор для православных греков двоеперстие стало неприемлемым. Трудно представить себе, чтобы при Крещении Руси в конце X в. греки научили русских креститься так, как крестятся еретики. Но сами раскольники и некоторые ученые утверждают, что двоеперстие было принесено на Русь изначально, а троеперстием греки заразились от латинян, которые, как известно крестное знамение совершают всей ладонью. Споры вокруг того, что древнее: двоеперстие иди троеперстие, можно думать, никогда не завершатся, но и вести их не имеет никакого смысла. Точно известно одно: в XVI в. на Руси одни крестились тремя перстами, другие - двумя. Стоглавый Собор в1552 г. отдал предпочтение двоеперстию и анафемствовал тех, кто придерживался троеперстия. В XVII в. во всех Православных Поместных Церквах (Иерусалимской, Александрийской, Антиохийской и Константинопольской), а также в их митрополиях (в Сербии, Болгарии, Малороссии, на Кипре и на Афоне), словом, во всем Православном мире крестное знамение христиане совершали тремя перстами, в чем убедился посланный в1649 г. на Восток келарь Троице-Сергиевой лавры Арсений Суханов, сам сторонник двоеперстия. И позднее, когда русские раскольники-беглопоповцы искали себе «старообрядческого» архиерея, для чего объездили полсвета, они не нашли нигде двоеперстия, кроме, конечно, армян и несториан.

15-33. Так как в то время, когда на Соборах было решено изменить чины и обряды, именно Восточные патриархи во многом определяли мотивировку того или иного изменения, то благодаря им в решениях Соборов 1656 г. и 1667 г. принадлежность двоеперстия еретикам армянам и несторианам была главной причиной для отказа от него. При увещевании раскольников наши архипастыри в те времена приводили именно этот довод, в чем можно убедиться, читая утвержденные Соборами книги «Жезл правления», «Увет духовный», «Послания» Сибирского митрополита Игнатия и «Розыск» Святителя Димитрия.

15-34. Раскольники, как уже было сказано, выдвинули контр-довод: мол, еретики-греки заимствовали троеперстие у латинян, с которыми находятся в унии, и посему объявили троеперстие (как впрочем и все, что они называли «новывми обрядами») «латинскою ересью», то есть придали перстосложению силу догмата, чего Церковь изначально не знала.

15-35. Со временем, уже в XVIII в., русская Церковь, настаивая на троеперстии, более четко изложила свое отношение к двоеперстию. При Петре I некоторые раскольники или не желая платить двойной подушный оклад, или утомившись от пребывания вне Церкви, но и не желая отказаться от своих пристрастий, объявляли о своем повиновении Церкви и принятии всех церковных таинств, но продолжали крест на себе изображать двумя перстами. Церковь таковых не признавала за искренно раскаявшихся и попрежнему считала раскольниками. Разъяснение было дано в «Увещевательных пунктах», изданных Святейшим Синодом 14 июля1721 г.:

15-36. «Церковь образ перстосложения, и двуперстный, и трехперстный, имела за вещь среднюю (там же объясняется, что «к средним вещам принадлежат церковные обряды или церемонии, которые искони не были, но по времени благочинно введены, иныя и переменены, иныя же и оставлены, и бывает в одной Церкви один, а в другой другий чиновний обычай, без всякого раздора со всецелым единоверием и в благочестии согласием»), но раскольники противятся за тое, они образ сложения перстнаго, каков они полюбили, ставят за догмат веры , и каков в нашем обычае видят (троеперстие), ставят за ересь . И уже сделали свой образ сложения злым; не аки бы он сам собою зол был, но яко свидетель есть их непокорной, злой, немиролюбивой и гордоеретичествующей совести . И того ради, аще кто не похощет образ сложения раскольнического переменити, можно знать, что он безответно упрям и непокорив пребывает и не с доброю совестию , но лукаво, лицемерно и коварно приходит к церковному соединению» (Анафема, с.228-229). Нечто подобное случилось с таким символом, как свастика. Он не был «сам собою зол», но стал таковым, когда его в ХХ столетии использовали фашисты. Теперь кто бы ни употреблял его, свастика ассоциируется со злом (фашизмом) и никакие ссылки на его изначальную непорочность не могут в глазах людей обелить тех, кто из упрямства или немиролюбия взял этот символ для своего движения.

15-37. В этих «Увещевательных пунктах» 1721 г. точно так же, как и в Постановлениях Соборов 1656, 1666 и 1667 годов нет и следа поношения двоеперстия или хулы на какие-либо обряды . Выражен ясный взгляд на саму сущность раскола - духовное повреждение , гордоеретическая совесть у тех, кому Церковь не Мать, кто не желает смириться и проявить послушание. Можно понять тех, кто родился в раскольнической среде и для которых отказ от двоеперстия означает отказ от «веры отцов». Но в наше время ненавистниками Церкви иногда становятся люди недавно воцерковившиеся, и на примерах таких «новых старообрядцев» можно с особенной ясностью видеть, что причина отступничества заключается в психическом складе и духовном повреждении человека. Люди непокорные, мятущиеся и с самомнением, после крещения спешат стать «чистыми», их раздражают малейшие недостатки в Церкви и они становятся не чадами ее, но судьями . Непокорность вызывает резкий протест против церковной иерархии и побуждает искать место, где можно поступать по собственному разумению. Самомнение и ощущение собственной «святости» гонит их из православных храмов, наполненных грешниками, туда, где можно ощутить свою «избранность ». В светской жизни такие люди пополняют ряды мятежников, в религиозной - или сами организуют секты, объявляют себя «христами» и «богородицами», или бегут перекрещиваться к «хранителям древлего благочестия». Точно так же в древности люди становились новацианами , донатистами , а в средневековой Европе - катарами , альбигойцами , вальденсами и богомилами . Те же самые мотивы - протест против иерархии и обличение церковных недостатков - составляли зерно протестантского движения, затеянного в XVI в. Лютером.

15-38. Важно сознавать, что точно те же побудительные мотивы психологического характера лежат в основе поступков новейших протестантов-раскольников, известных под названием «неообновленцы ». Духовное родство «старообрядцев» и «неообновленцев» трудно представить, главным образом, благодаря гипнозу слов «старый» и «новый», имеющих противоположный смысл. Освободиться от этого гипноза помогает сопоставление идеологичеких и психологических установок раскольников за все время существования Апостольской Церкви Христовой.

15-39. Строгий и бескомпромиссный подход к раскольникам, с канонической точки зрения единственно верный, русская Церковь сумела сохранить до 1764 г., когда, протестантка по рождению и воспитанию, императрица Екатерина II отобрала у Церкви и монастырей земли, а затем заставила Святейший Синод изменить и отношение к русским протестантам-раскольникам. Анафемствование раскольникам за двуперстное их сложение должно было прекратиться в 1763 г. Касательно лиц, знаменовавших себя двуперстно, последовало особое распоряжение правительства. На общей конференции Святейшего Синода и Правительствующего Сената было решено, что «которые православной церкви не чуждаются и таинства церковные от православных священников приемлют, а только двоеперстным сложением, по своему неразумению , крестятся, те в надеянии таком, что они, будучи не отлучены от правоверных, совершенно нашу православную веру познают, а свое не по разуму упрямство оставят и во всем Церкви святей согласны будут, от входа церковного и от таинств не отлучать и за раскольников их не признавать». И об этом были разосланы указы духовенству. Так началось движение к единоверию .

15-40. Заканчивая главу о Деяниях Соборов 1666 и 1667 годов, сразу скажем о том, что «клятвы», или анафемы, положенные этими Соборами на непокорников и хулителей Церкви в настоящее время считаются отмененными. История отмены «клятв» подробно изложена в главе о единоверии (№ 20). «Староверы» трактуют отмену «клятв на старые обряды» как свою победу, как признак своей правоты и в то же время не признают эту отмену полноценной. Для чего они добиваются отмены отлучения от той Церкви, которую сами прокляли и считают безблагодатной, остается неясным, но в одном они правы: их усилия оказались тщетными, потому что по смыслу «клятв» 1667 г. они так и остались под «клятвами», то есть отлученными от Церкви Христовой. Анафемы на непокорников и хулителей Церкви сохранили свою силу в отношении ко всем остающимся в расколе. Они распространяются и на тех, кто им пособствует, как это следует из текста «клятвы»:

«Хульницы на новоисправленныя книги, непокоряющиеся святому Собору и пособствующии им и приемлющие лжеучения их, да будут прокляты, дондеже вразумятся и покаятся».

Золотая серия сайта Эсхатос

Издательский проект Quadrivium

Когда началась никоно-алексеевская реформация, одним из первых, кто воспринял ее в свете предсказаний о наступлении «последних времен», был протопоп Иоанн Неронов, возглавивший оппозицию реформам. Тема конца света становится доминирующей в его сочинениях. В первых своих посланиях он обращается к эсхатологическим пророчествам и сопоставляет происходящие в Русской Церкви события с унией. Уния с католиками, то есть отпадение от истинного православия, по мысли Неронова, повлечет за собой гибель Святой Руси и приближение царства антихриста.

Издательский проект «Квадривиум», 2014

Составитель: Т. Г. Сидаш

Редактор: К Я. Кожурин

Статьи: К Я. Кожурин, Т. Г. Сидаш

Верстка: Т. А. Сенина (монахиня Кассия)

Оформление серии: А. А. Зражевская

Московские соборы 1660, 1666, 1667 годов. Собрание документов эпохи. - Т. 1: Соборы 1660 и 1666 гг.

СПб., 2014. - 608 с.

ISBN 978-5-4469-0207-6

Московские соборы 1660, 1666, 1667 годов. Собрание документов эпохи. - Т. 1: Соборы 1660 и 1666 гг. - Содержание

Часть первая. СОБОР 1660 ГОДА

I. Соборное определение 27 февраля
II. Позстановление московскаго собора о низложении патриарха Никона с патриаршаго престола
III. Выписки из правил апостольских и соборных, сделанный греческими архиереями, призванными на собор против патриарха Никона 1660 года
IV. 1660 г., после Марта. Перевод с греческаго письма о том, что не следует в России руководствоваться существующим в Восточной церкви обыкновением давать в управление лишившимся от гонения Турок престолов патриарших низшия епархии
V. 1660 г. Перевод с греческого письма к царю Алексею Михаиловичу, о праве греко-российской церкви, по низложении Никона, избрать новаго патриарха, с тем, чтобы он вполне соблюдал православие, а жизнию своею был достоин сего сана
VI. 1660 г. Мая 14. перевод с греческой грамоты Хиосскаго архиепископа Кирилла царю Алексею Михаиловичу о высокомерных поступках Никона и о данных ему царем жалованных и других грамотах, которыя по церковным винам получателя лишились законной силы
VII. Правила о низложении патриарха Никона с патриаршаго престола
VIII. Мнение Епифания Славинецкого о суде над патриархом Никоном
IX. Сказка (собственноручная), поданная собору Епифанием Славинецким
X. Сказка, поданная на собор старцем Епифанием Славинецким, в которой отрицается от даннаго им согласия на лишение Никона архиерейства
XI. Возражение старца Епифания против постановления греческих архиереев о низложении патриарха Никона
XII. Записка поданная Епифанием царю Алексею Михайловичю в ответ на мнения греков о соборе 1660 г
XIII. Слово отвещательное в предписаных главизнах и в вине патриархов
XIV. Деяние соборное
XV. Разсуждение газскаго митрополита Паисия, о действиях собора, состоявшагося в Москве в 1660 году, и его постановлении, по поводу оставления патриархом Никоном святительскаго престола
XVI. Письмо митрополита газскаго Паисия к царю Алексею Михайловичу о призвании патриарха Никона к суду по поводу оставления им патриаршаго престола
XVII. Послание газскаго митрополита Паисия к патриарху Никону в ответ на письма его, по поводу оставления им патриаршаго престола

Часть вторая. МЕЖСОБОРНОЕ БОГОСЛОВИЕ

XVIII. Обвинения в новых обычаях и разных винах патриарха Никона, составленныя в 30 вопросах боярина Семена Лукьяновича Стрешнева
XIX. Повеление царя Алексея Михайловича созвать собор против патриарха Никона и пригласить на оный вселенских патриархов и о собрании обвинений противу Никона
XX. Указ о созвании собора и о приготовлениях к оному
XXI. Ответы четырех Вселенских Патриархов на 25 вопросов
А. Запрещенные книги
- а. (XXII.) Стоглав
- б. (XXIII.) Главы из Жития преп. Евфросина
- в. (XXIV.) Повесть о новгородском белом клобуке
XXV. Сочинение иверскаго архимандрита грека Дионисия
XXVI. Трактат архим. Дионисия и акты Собора 1667 года
XXVIL Жезл правления На правительство мысленнаго стада православно российския церкви

Часть третья. СОБОР 1666 ГОДА

XXVIII. Черновой список деяния собора российских архиереев, по челобитной патриарха Никона царю, от 14 Января 1665 г., в коей патриарх Никон предлагает условия, на которых он согласен на избрание новаго патриарха
XXIX. Соборное определение и собственноручныя записки митрополитов
XXX. Перечень раскольников, судившихся на соборе 1666 года, с кратким изложением дела о каждом
XXXI. Записка о допросе Аввакума, Лазаря и Епифания чрез архимандритов Филарета владимирскаго, Иосифа хутынскаго и Сергия ярославскаго, 1667г.,авг.5
XXXIL Изложение дела об Аввакуме, Лазаре, Епифании, Федоре и подъяке Федоре, 1667 г.
XXXIII. Сказание о Святом Соборе

Московские соборы 1660, 1666, 1667 годов. Собрание документов эпохи. - Т. 2: Собор 1667 г.

СПб., 2014. - 472 с

ISBN 978-5-4469-0206-4

Московские соборы 1660, 1666, 1667 годов. Собрание документов эпохи. - Т. 2: Собор 1667 г. - Содержание

Часть четвертая. СОБОР 1667 ГОДА

Продолжение Деяний собора 1666 года
XXXV. Прибытие патриархов александрийскаго и антиохийскаго в Москву и суд над Никоном, патриархом московским
XXXVI. Список послания восточных патриархов, Паисия и Макария, из Москвы, к иерусалимскому патриарху Нектарию о соборном низложении патриарха Никона
XXXVII. Список послания восточных патриархов Паисия и Макария и всего освященнаго соборак вселенскому, т. е. к константинопольскому, патриарху с извещением о низложении патриарха Никона, и о том, что того патриарха в Москву ожидали, но за неприездом принуждены были и без него приступить к осуждению Никона
XXXVIII. Книга соборных деяний.О разных делах, и о нужных церковных винах вопросы и ответы
XXIX. 1667 г., Май. Список настольной грамоты вселенских патриархов и всего освященнаго собора, данной избранному всероссийским патриархом, на место Никона, архимандриту Троицко-Сергиевой лавры Иоасафу
XL. Записка о допросе Аввакума, Лазаря и Епифания чрез архимандритов Филарета владимирскаго, Иосифа хутынскаго и Сергия ярославскаго
XLL Изложение дела об Аввакуме, Лазаре, Епифании, Федоре и подъяке Федоре, 1667 г
ЭПИЛОГ
XLIL История осуждения патриарха Никона
XLIIL Всенародное воззвание патриарха Иосафа и всего освященнаго собора с увещанием ко всем православным беречь себя от новоявленных церковных мятежников и их льстиваго учения
XLIV Воззвание патриарха Иоасафа и всего освященнаго собора к царю Алексею Михайловичу, чтобы он отчистил своею царскою силою непокорникам церковным и защитил от них правоверных
XLV Законы против старообрядцев 1685 г. (законы царевны Софьи)
XLVI. Законы времен петровского царствования
XLVIL Законы времен Петра III и Екатерины II
XLVIIL Митрополит московский Платон (Левшин).
Главы из «Увещания к раскольникам»

Заключение

К. Я. Кожурин. Церковные соборы 1666-1667 гг. как водораздел русской истории

И тма тяжка... покры тогда Россию.

Андрей Денисов, «Слово надгробное Петру Прокопьеву»

Ты была Христова До шездесят шестова...

Старообрядческий духовный стих «О никонианах»

Еще задолго до начала никоновских «затеек» на Руси, когда ничто, казалось бы, не предвещало грядущей катастрофы, постигшей Русскую Церковь, послышались первые голоса, предупреждавшие о роковой опасности.

В конце XVI века западнорусский богослов и проповедник Стефан Зизаний (1550-1634), по просьбе князя Константина Острожского, сделал перевод с греческого языка 15-го Огласительного поучения святого Кирила Иеросалимского. Перевод сопровождался комментариями самого Зизания и был издан в 1596 году в Вильно на белорусском и польском языках под названием «Казанье святого Кирилла об антихристе и знаках его, с расширением науки против ересей розных». Зизаний, основываясь на Священном Писании, напоминал, что в 1492 году началось восьмое тысячелетие от Сотворения мира и что именно в этот период, согласно пророчествам, должно произойти Второе Пришествие Христа. В современности Зизаний видел все признаки наступающих «последних времен» и утверждал, что римский папский престол - это и есть престол антихристов. «Причем, называя римского папу антихристом, Зизаний указывал не на конкретную личность какого-либо папы, а равно и не на последнего "князя тьмы", который воцарится непосредственно перед пришествием Христа. Папство имелось в виду в смысле церковного института, церковной организации, а отдельные представители этого института - предтечи антихриста, его слуги. Для них главное - подорвать веру в Христа и Церковь».

Мысли Стефана Зизания о приближении царства антихриста нашли в дальнейшем свое продолжение. Около 1622 года в Киевской православной митрополии появляется фундаментальное антикатолическое сочинение - «Палинодия» Захарии Копыстенского (ум. 1627). В предисловии к «Палинодии» Захария Копыстенский излагает свою схему последовательных отпадений христиан к миру антихриста. По его мнению, с 1000 года сатана обосновался в Риме. «Число 1000 приобрело для православного теолога огромное значение. Захария Копыстенский толкует его в августиновской традиции как свершившееся и исходит из положения о "связании" сатаны на 1000 лет в момент первого пришествия»2. Именно торжеством антихриста в Риме с 1000 года от Рождества Христова он объяснял разделение христианской Церкви на католичество и православие, а точнее - отпадение католиков от Церкви. Особое значение в этом контексте приобретало такое событие, как Крещение Руси князем Владимиром в 988 году (то есть приблизительно в то же время) и образование Русской Церкви. Хотя Рим отпал от истинной веры, но зато в Церковь вступила Русь, заняв место Рима в священной пентархии (власти пяти патриархов).

Далее Захария Копыстенский обращался к известному апокалипсическому числу 666, сложение которого с первой датой давало 1666-й год. При этом он раскладывал число на последовательные этапы - 1000 - 1600 - 1660 - 1666... Каждая из этих дат связывалась им с каким-либо церковным расколом. Итак, следующим этапом отпадения явился по схеме Захарии Копыстенского 1600 год. Как раз около этого времени - в 1596 году - произошло новое нападение антихриста на истинную веру, причем именно на ту часть христианского мира, которая, по мысли Захарии Копыстенского, хранила наследие крестителя Руси - Киевскую митрополию. Это была печально известная Брестская уния, заключенная между католической и украинско-белорусской православной церквями, уния, в результате которой православные Западной Руси фактически лишились трехчинной иерархии. «Заключение Брестской унии Захария Копыстенский объясняет происками римского папы-антихриста и воспринимает как событие космического масштаба.

В его понимании судьбы мира зависят теперь от противоборства униатов и сторонников православия. Очевидно, в случае дальнейшего сохранения унии, он подразумевал вмешательство небесных сил. Согласно библейским пророчествам, второе пришествие начнется для спасения Христом своих гонимых, преследуемых антихристом избранников. Безусловно, последнюю на земле общину истинно верующих Захария Копыстенский видел в киевской православной митрополии. По пророчеству "Палинодии", дальнейшее развитие связанных с антихристом событий произойдет в 1660 году и, окончательно, в 1666 году. Эти даты обозначали следующие ступени отпадений. В тексте "Палинодии" они не имели исторических привязок. Что именно произойдет в последнем, 1666 году - конец света или земное воплощение антихриста, Захарий Копыстенский точно не оговаривал. Его схема могла интерпретироваться как в том, так и в другом направлении».

Похожие представления об отпадениях от истинной веры развивал в своих сочинениях другой видный украинский писатель-полемист, афонский инок Иоанн Вишенский (около 1550 - после 1621). Иоанн Вишенский говорил об отступничестве униатов, которые поставили своими безрассудными действиями под угрозу судьбы всего мира. В его сочинениях утверждалось, что благодаря нескольким отпадениям, антихрист уже торжествует над миром, и близок конец света и час расплаты подчинившихся сатане. Однако никаких конкретных чисел Иоанн Вишенский не приводил. Основная его критика была направлена в адрес обмирщившегося, оторвавшегося от православного народа и перешедшего в унию епископата. Обращаясь к униатскому епископату, он говорит: «Якже ся вы духовными, а не толко духовными, але (но) и верными звати можете, коли брата своего, во единой купели крещения - верою и от единое матере - благодати ровно з собою породившагося, подлейшими от себе чините, уничижаете и ни за што быти вменяете, хлопаете, кожемякаете, седелника-ми, шевцами на поругане прозываете? Добре, нехай будет хлоп, кожемяка, седелник и швец, але воспомянете, як брат вам ровный во всем есть...».

В условиях отпадения в унию с католиками православного епископата Иоанн Вишенский в своем сочинении «Порад» вообще высказывает довольно смелую для того времени мысль, которая впоследствии станет идейной основой беспоповского направления в русском старообрядчестве, - мысль о возможности во времена антихриста существования Церкви без священства: «Лешие бо вам без владык и без попов, от диавола поставленных, до церкви ходити в православие хранети, нежели с владыками и попами, не от Бога званными, у церкви быти и о тое ся ругати и православие попирати. Не попы бо нас спасут, или владыки, или митрополиты, але (но) веры таинство нашее православное с хранением Заповедей Божиих: тое нас спасти мает»5. Таже мысль проводится им в другом сочинении - «Зачапке мудраго латынника з глупым русином»: «Равно есть, аль-бо (или) сторицею лучши, абы таковые блазнители никако же в церкви не были, и полезнее... собору верных самем в церковь собиратися и спасати, нежели соблазнители и слеповождами во погибель и муку вечную отити».

1666 год в Европе ожидали с трепетом - слишком много пророчеств было связано с этим числом, русские же, если верить историкам, воспринимали его наступление более спокойно. Тем не менее, именно в этом году произошло одно из важнейших для истории Российского государства событий - раскол Православной Церкви.

Вообще, XVII век вошел в историю Русской Церкви под названием "Век Патриаршества". Учрежденное церковными Соборами в конце XVI столетия (1589-1593), оно просуществовало немногим более 100 лет и было фактически упразднено с кончиной патриарха Адриана в 1700 году. В 1721 году император Петр I ввёл "Духовный регламент" - законодательный акт о реформе церковного управления. Согласно "Духовному регламенту" Церковь подчинялась государству, а вместо патриаршества учреждался специально созданный Святейший Синод. Церковь оставалась без Патриарха более двухсот лет , называясь "вдовствующей". Это время в истории Церкви называют "синодальным периодом".

Московский митрополит Макарий (Булгаков) писал: "Русский митрополит по власти и значению в своей Церкви вполне равнялся Патриархам и даже превосходил их, ему недоставало только Патриаршего имени". Патриаршество практически не изменило существовавшую на Руси систему церковной власти и ее отношений с властью светской, но придало ей новое, более высокое звучание. Патриарший сан Предстоятеля Русской Церкви поднимал международный авторитет и Русской Церкви, и Русского православного государства.

Итак, в 1666 году было собрано два Собора , посвященных разногласиям церкви. В результате патриарх Никон был обвинен в хуле на царя и Русскую церковь, самоуправстве, жестокости по отношению к подчиненным, лишен сана и отправлен в ссылку. Протопоп Аввакум был расстрижен и предан анафеме, как и другие раскольники. Произошло это 26 мая, 340 лет назад.

Аввакум Петрович - глава старообрядчества и идеолог раскола в православной церкви, протопоп, писатель. Он выступал против реформы Никона.

Патриарх Никон - в миру Никита Минов, патриарх до 1668 года, политический и церковный деятель, сыгравший центральную роль в реформах русского православия в эпоху царя Алексея Михайловича.

Прежде всего, на первом из двух Соборов обсуждались такие вопросы как, считать ли греческих патриархов православными, считать ли достоверными греческие богослужебные книги? Праведен ли Московский собор 1654 года, решивший исправление книг и обрядов?

Собор ответил на эти вопросы утвердительно и тем самым признал правильность реформы Никона, утвердил ее и осудил принципиально раскол. Затем Собор судил известных расколоучителей и присудил их к лишению священных санов и к ссылке. Однако все они (кроме Аввакума и дьякона Федора) принесли после собора покаяние и были приняты в церковное общение.

Вскоре после Собора 1666 года, в Москве начался Великий Собор церковный 1666-67 годов с участием патриархов Александрийского и Антиохийского. Собор был созван уже о деле патриарха Никона. Собор, ставший по сути единственным Всеправославным Вселенским Собором, положил конец межпатриаршеству, а старообрядцы были преданы анафеме и выведены из-под церковной юрисдикции и поставлены вне закона.

Анафема - в христианстве, церковное проклятие, отлучение от Церкви, считающееся высшей карой. Установлена со времени Халкидонского Вселенского Собора (451 год). Использовалась как в религиозных, так и в политических целях.

Однако церковные реформы продолжались. Собор 1666 года в определенной мере изменил и утвердил новые обряды и чины богослужений. Старые книги и обряды были объявлены неправославными. Решения собора 1666 года вызвали неоднозначную реакцию среди верующих - логика обвинений старого обряда и старых книг осталась многим непонятной. Не все приняли введенное при Никоне троеперстие, призванное символизировать Бога-Отца, Бога-Сына и Святого Духа. Принятое ранее на Руси двуперстное сложение пальцев символизировало два естества в Богочеловеке Исусе Христе: Божеское и человеческое.

Организаторы реформ обвинили приверженцев двуперстия в ереси. Приверженцы старообрядчества объявили еретиками реформаторов. Сопротивление "староверов" становилось все более упорным. Тогда от уговоров и ссылок власти стали переходить к жестоким наказаниям. В апреле 1682 года протопоп Аввакум и его сподвижники, приверженцы старообрядчества, были преданы сожжению. В тот год совершился окончательный поворот властей к политике подавления раскольников силой.

Анафемы, произнесенные Московским собором в 1666 году не были уникальным явлением . В истории христианской церкви уже не раз бывали прецеденты, когда патриархи или даже соборы предавали анафемам и клятвам православные предания и людей их придерживающихся. Так в 754 году в Константинополе состоялся "Вселенский собор" запретивший иконопочитание. 338 епископов присутствующих на соборе предали анафеме всех защитников иконопочитания. Тогда было постановлено извергать из сана иконопочитателей будь они духовными лицами, а мирян или иноков отлучать от церкви.

В Православной Церкви на Руси анафема имела ряд существенных особенностей по сравнению с древней Церковью. В истории РПЦ, в отличие от византийской Церкви, не было такого количества ересей, она почти не знала случаев явного отпадения от христианства в язычество или иные религии. В домонгольскую эпоху возник ряд правил, направленных против языческих обрядов. Так, правила 15-е и 16-е митрополита Киевского Иоанна (1077-1089) объявляют "чуждыми нашей веры и отверженными от соборной Церкви" всех, кто приносит жертвы на вершинах гор, у болот и колодцев, не соблюдает установления христианского брака и не причащается хотя бы раз в год. По правилу 2-му митрополита Киевского Кирилла (ок. 1247-1281), отлучение от Церкви грозило тем, кто в церковные праздники устраивал шумные игры и кулачные бои, причем погибшие в таких боях предавались проклятию "в сии век и в будущий". Кроме того, правило 5-е митрополита Иоанна отлучает от Церкви непричащающихся и употребляющих мясо и "скверное" в Великий пост, правило 23-е - лиц, продающих христиан в рабство "поганым", правила 25-е и 26-е - вступивших в кровосмесительные браки.

Анафема провозглашалась только непримиримым раскольникам и еретикам. В 1375 г. были отлучены от Церкви носители новгородско-псковской ереси "стригольников", которая нашла свое продолжение в XV - начале XVI в. в новгородско-московской ереси "жидовствующих", преданных анафеме в 1490 и 1504 гг. Церковное отлучение провозглашалось также против лиц, совершавших тяжкие преступления против государства: самозванцев, бунтовщиков, изменников. Во всех этих конфликтах со светской властью присутствовал, однако, элемент выступления и против Православия.

Церковный раскол привел к отделению старообрядчества : часть духовенства и мирян отказались принять реформу Патриарха Никона. Они по-прежнему признавали двуперстное сложение пальцев при осенении крестным знамением, двойное возглашение "аллилуйи", хождение "по солнцу" вокруг крещальной купели, а также написание имени как Исус.

Раскольники подвергались преследованиям, а в 1685 году указом царевны Софьи были объявлены вне закона.

В XVII веке старообрядчество разделилось на два основных толка: "поповский", признающий необходимость священников при богослужении и обрядах, и "беспоповский", отрицающий возможность существования "истинного" духовенства.

Среди старообрядцев существует часть так называемых "единоверцев" - относящихся к лону Русской Православной Церкви, но хранящих старые обряды и подчиняющихся церковному священноначалию. Иные названия - православные старообрядцы, церковные старообрядцы, древлеправославные патриаршей Церкви. Сейчас вместо определения "единоверческие приходы" часто употребляется словосочетание "старообрядные приходы Русской Православной Церкви".

По приблизительным оценкам, последователей старообрядчества насчитывается около двух миллионов человек. Особая роль в старообрядчестве отдается сохранению старых традиций и обрядов - кстати, именно это спасло многие элементы древнерусской культуры: пение, духовные стихи, речевая традиция, иконы, рукописные и старопечатные книги, утварь, облачения и т.д.

В 1971 году собором Российской Православной церкви "клятвы" на старообрядцев были сняты, но раскол оставил свой след в истории: Алексей Светозарский, специалист по православному москвоведению , считает, что "здесь следует провести параллель с разделением РПЦЗ, которое продолжалось почти 80 лет".

Материал подготовлен интернет-редакцией www.rian.ru на основе информации Агентства РИА Новости и других источников

Низложив Никона, собор избрал на его место нового патриарха, Иоасафа, архимандрита Троице-Сергиевой лавры. Затем приступили к решению вопросов, вызванных церковной реформой.

Реформа была выгодна многим. Восточным патриархам она была весьма по душе, так как проводилась в согласии с греческими новыми книгами и закрепляла их главенство в вопросах веры, утверждала их духовный авторитет, к тому времени на Руси сильно поблекший. Государственная власть тоже видела свою геополитическую выгоду в реформе. И Ватикан в реформе православной Церкви тоже имел свой интерес. С присоединением Украины к Москве в России стало сказываться юго-западное влияние. В Москву понаехало множество украинских и греческих монахов, учителей, политиков и разных дельцов. Все они были в различной степени пропитаны католицизмом, что не помешало им, а, может быть, даже и помогло, приобрести большое. влияние при царском дворе. Паисий Лигарид, продолжая дело митр. Исидора, вел в это время переговоры с католическим Западом о соединении русской Церкви с римской. Он пытался склонить к этому и восточных патриархов. Русские же архиереи во всем были послушны царю. В такое-то время и состоялся собор по делу никоновской реформы.

Собор одобрил книги новой печати, утвердил новые обряды и чины и наложил страшные проклятия и анафемы на старые книги и обряды. Двуперстие собор объявил еретическим, а троеперстие утвердил. Проклял тех, кто в символе веры исповедует Духа Святаго Истинным. Проклял и тех, кто будет совершать службу по старым книгам. В заключение собор изрек: «Если кто не послушает нас или начнет прекословить и противиться нам, то мы такового противника, если он — духовное лицо, извергаем и лишаем всякого священнодействия и благодати и предаем проклятию; если же это будет мирянин, то такового отлучаем от св. Троицы, Отца и Сына и Святаго Духа, и предаем проклятию и анафеме как еретика и непокорника и отсекаем, как гнилой уд. Если же кто до самой смерти останется непокорным, то таковой и по смерти да будет отлучен и душа его пребудет с Иудой-предателем, с еретиком Арием и с прочими проклятыми еретиками. Скорее железо, камни, дерево разрушатся, а тот да будет не разрешен во веки веков. Аминь».

Эти ужасные проклятия возмутили даже самого Никона, привыкшего проклинать православных христиан. Он заявил, что они положены на весь православный народ, и признал их безрассудными.

Чтобы заставить русский благочестивый народ принять новую веру, собор пригрозил подвергнуть ослушников соборных определений «телесным озлоблениям», что выразилось в том, что христианам отрезали уши, носы, вырезали языки, отсекали руки; их били говяжьими жилами, ссылали, заточали в тюрьмы. Деяния и определения собора внесли еще большую смуту в умы русских людей и усугубили раскол.

Современная новообрядческая церковь на поместном соборе 1971 года признала ошибку, сделанную бывшим патриархом Никоном и собором 1666-67 года, приведшую к трагическому разделению русской Церкви, и засвидетельствовала, что старые обряды для нее «равночестны и спасительны», а клятвы были положены «не по доброму разумению». И как итог: реформы «не имели ни канонических, ни исторических оснований». Но, к сожалению, признание совершенных ошибок на практике мало что изменило в отношении РПЦ к старым книгам и обрядам, к старообрядческой Церкви.

Раскол русской Церкви совершился не сразу. Определения собора были настолько ошеломляющими, в них было так много безумия, что русский народ счел их за дьявольское на-важдение. Многие думали, что царь лишь временно обманут приезжими греками и латынянами, и верили, что рано или поздно раскроется этот обман и все возвратятся к старине. Что же касается архиереев, участвовавших на соборе, то о них сложилось убеждение, что они не тверды в вере и, боясь царской власти, готовы веровать так, как им прикажут. Один из них, чудовский архиман-дрит Иоаким (впоследствии патриарх), откровенно заявил: «Я не знаю ни старой веры, ни новой, но что велят начальницы, то я готов творить и слушать их во всем».

В течение 15 лет после собора шли пререкания между сторонниками ста-рой веры и новой, между представителями древней народной Церкви и представителями новой, царской. Протопоп Аввакум слал царю Алексею Михайловичу одно послание за другим и призывал его к покаянию. Этот протопоп-богатырь горячо и вдохновенно убеждал царя, что в древнем православии, которое так немилостиво проклято собором, нет ничего еретического: «Мы содержим истинную и правую веру, умираем и кровь свою проливаем за Церковь Христову».

Царя просили назначить всенародное состязание с духовными властями: пусть видят и слышат все, какая вера истинная — старая или новая, но Алексей Михайлович не внял этому разумному совету. После его смерти царский престол занял его сын Феодор Алексеевич. Защитники и исповедники древних церковных преданий обратились к новому царю с горячей мольбой «вернуться к вере благочестивых и святых предков». Но и эта мольба не имела успеха. На все челобитные церковных пастырей, жаждавших мира и единства церковного, правители отвечали ссылками и казнями.

Суждение Собора Русский Архиереев 1666 года о книжных и обрядовых исправлениях

Царю Алексею Михайловичу эта церковная реформа в данный момент представлялась особо полезной потому, что с 1654 г. Малая Русь государственно соединилась с Великой. Нельзя было не позаботиться о церковно-обрядовом сближении с этой частью русской церкви, еще пребывающей в греческой юрисдикции КПльского патриарха. У южно-руссов обряд был греческий. Между тем, москвичи склонны были бойкотировать южно-русских монахов, выписанных Никоном. Когда Никон пригласил в свой Иверский монастырь 30 иноков малороссиян вместе с игуменом их Дионисием, то все прежние иноки - великороссы ушли из монастыря. Выразитель их мнения, казначей Нифонт писал Никону: "а священника у нас в монастыре нашея русские веры нету ни единого и нам помереть без покаяния".

Царь Алексей Михайлович не отступал от своих задач, но двигался к их достижению без ошеломляющих жестокостей и резкостей Никона. По удалении Никона с престола, царь сам взял дело реформы в свои руки. 20.ІV.1666 г. царь созвал русских архиереев на собор в уверенности, что они теперь, уже свыше 10 лет прослужив по новым книгам и крестясь по-новому, достаточно ангажировались на новый обряд и потому дадут царю поддержку против бунтующих старообрядцев. Расчет царя был верен. Теперь, когда Никон поставлен был определенно на позицию подсудимого, мотивы бывшей личной вражды епископата к Никону устарели. Теперь для осуждения Никона необходимо было солидаризироваться с ожидавшимися восточными патриархами. Такова была программа царя. Епископы должны были следовать за ней. Чтобы обеспечить наверняка себе поддержку епископата, царь раньше самого собора потребовал от архиереев ответа на три предварительных вопроса.

Православны ли восточные патриархи?

Православны ли греческие книги, рукописные и печатные?

Правильно ли судил Никонов собор 1654 г.?

На все эти вопросы все архиереи, каждый в отдельности, еще до собора дали царю положительный ответ. Этим дело собора было предрешено. Наивность этой правительственной линии, т. е. вера в безошибочный авторитет своей власти и была вторичной причиной завершившегося раскола старообрядчества. Своя своих не познаша. Не Никон только, а все московские власти и государственные и церковные, оказались поверхностными, слишком рациональными, позитивными. Не разгадали глубин своего собственного народа. И это были ни греки, ни малороссы, а сами отцы и учители народа. "Комплекс" русского московского православия слишком всерьез принял путеводную звезду III и последнего Рима, русского эсхатологического избранничества. Этот комплекс не мог безжалостно, рационалистически поставить крест над своей цельной верой. Не мог оскорбить и развенчать ее, сведя ее к каким-то будто бы только грамматическим ошибкам. Оказались "шутки плохи" с "душой народа". Генеральное принятие греческого авторитета и греческой мерки было столь же потрясающей и неожиданной операцией для русского самосознания, как и последующая Петровская реформа, поставившая всю московскую культуру на колени перед "немцами", т. е. пред басурманской Европой. Но Петр I понимал, что он делал это сознательно хирургически, диктаторски. А царь Алексей и московская иерархия этого не поняли. Мало того, после вышеуказанной анкеты и самопроверки, царь и архиереи вообразили, что теперь, устранив Никона, они смогут сговориться с старообрядческой оппозицией, не уступая ей по существу. Но оппозиция была глубже. Оппозиция не Никону только, а всем властям мира сего. Оппозиция веры - эсхатологическая и потому трагическая. Но директива "сговора" была дана архиереям, и те принялись и в одиночку и группами тихими уговорами усмирять строптивых протопопов; и возвращенного из Сибири Аввакума, и диакона Федора, и инока Авраамия и боярыню Морозову. Правда, по сварливости и грубости нравов то та, то другая сторона взрывалась. Аввакум сам признается, что в споре с Крутицким митрополитом Павлом и Рязанским архиепископом Илларионом, он "с кобелями теми грызся, яко гончая собака с борзыми". А Павел Крутицкий накинулся на инока Авраамия и стал бить его. Уж наверное за словеса, от которых в ушах звенело. Через две недели Илларион Рязанский, как бы извиняясь за выходку Павла, снова ласково уговаривал Авраамия.

А на самом соборе, открывшемся речью царя, в присутствии бояр и приказных людей, также продолжались снисходительные увещания старообрядческой оппозиции. И не без некоторого частичного успеха. В первую очередь сам Александр Вятский отказался от борьбы с новыми книгами. Он дал покаянную подписку в том, что отрекается от всех своих прежних колебаний и сомнений: "та вся моя сомнения весьма повергаю, отреваю и оплеваю". Этот пример не мог не повлиять на других. Оппозицию призывали на собор и обвиняли не за держание старых книг и обрядов, а только за проповедь о неправославии церкви и за хуление таинств церковных: "яко нынешняя церковь несть церковь, тайны Божественные не тайны, крещение не крещение, архиереи не архиереи, писания лестна, учение неправедное и вся скверна и неблагочестна". Сквозь риторический стиль протоколов можно чувствовать, что отцы собора очень терпеливо и любовно спорили с вождями старообрядчества, стараясь привести их к примирению. А те не переставали громить их. "Обаче они, яко добрии врачеве, презирающе и забывающе вся укоризны и ругания нестерпимые, непресташа молити же и увещати ко обращению". Но не переубедили ни Аввакума, ни Никиту, ни Лазаря, ни диакона Федора. А были и покаявшиеся: сам Григорий Неронов, Герасим Фирсов, Феоктист, Антоний, Авраамий принесли покаяние. Некоторые "горько рыдали о своем согрешении", обещались писать опровержение на свою прежнюю полемику. Инок Ефрем Потемкин не только всенародно каялся в Успенском соборе, но и поехал к себе в Нижегородские пределы переубеждать тех, среди которых он агитировал против реформ Никона. Некоторые второстепенные фигуры были посланы в монастыри "ради исправления, или просто на житие".

Но исконные столпы остались упорными. Аввакум "укорил в лицо весь собор и объявил их неправославными". За ним пошли Федор, Никита и Лазарь. Федор на вопрос - православны ли греческие патриархи? - ответил: "нет, ибо содержат обливательное крещение". А русские архиереи? - "Бог их весть, ибо учат о символе, аллилуйи и сложении перстов нечестиво, по прельщению сатаны". Постановлено: лишить сана Аввакума, Никиту и Феодора (суд над Лазарем отсрочен) и отлучить их от церкви "за хулы на исправленные книги и служащих по ним". Приговор исполнялся публично в Успенском соборе. Аввакум и Федор вели себя буйно, выкликали проклятия в ответ на анафему им. Сам Аввакум признается: "зело мятежно в обедню ту было". Сам Федор рассказывает, когда его вывели из церкви, он, подымая двуперстие, кричал народу: "братия, за сию истину стражду и умираю". Пока расстриженные были увезены недалеко из Москвы в заключение, в Николо-Угрешский монастырь. Вскоре же Никита и Федор притворно раскаялись и вернулись на свободу сознательно для проповеди раскола.

А почва для раскола, к сожалению, создалась. Надо было думать об ее оздоровлении. Собор ради этого распубликовал через духовенство во всеобщее народное сведение обстоятельное "Наставление благочиния церковного". Примечательно, что тон этого наставления здравый, ничуть не обрядоверный. Об обрядовых разницах собор говорит без нажима, как бы между прочим, в связи с общим увещанием к содержанию благочиния в храмах и при богослужении. Нет не только проклятия старых книг, но даже просто осуждения старых книг и обрядов. Нет речи о старых книгах и обрядах, например, о двуперстии. Об этом дается лишь прямое наставление, чтобы крестились тремя перстами. Не осуждается, например, прежняя формула молитвы Иисусовой со словами "Сыне Божий", лишь предпочитается формула "Боже наш", как древняя и общецерковная. Вообще в деле обряда собор все сводит к духу послушания церкви. Тех, кто не станут исполнять "Наставления", отцы объявляют "ослушниками и бесчинниками". Наказание за непослушание является свидетельством, что отцам собора мысль об обрядах, как догматах, была чужда; они не собирались судить упорствующих за какие-то ереси. "Если кто не послушает нас, хотя в одном чем, повелеваемом теперь, или начнет прекословить, мы таких накажем духовно, а если и духовное наказание наше начнут презирать, мы к таким приложим и телесное озлобление".

Подписано соборное деяние 2-го июля 1666 г. В нем русские епископы принципиально и генерально узаконяя новоисправленные книги и обряды, были достаточно тактичными, чтобы не бить по больному месту: - не осуждать старых книг и обрядов, на которых и они сами выросли. Провозглашение при Никоне старых книг и обрядов еретическими и армянскими было верхом нетактичности и несправедливости. Если бы суд по этому делу мог ограничиться этим русским собором 1666 г., то, может быть, победа нового обряда и произошла бы постепенно в массах без возникновения раскола. к сожалению, к нам уже ехали приглашенные правительством греческие иерархи. И их снова во второй половине 1666 г. и в 1667 г. на новом соборе привлекли опять к обсуждению этого чужого для них дела. И греки и их советники снова воскресили нетактичности Никонова времени и уже безнадежно испортили дело. Возложили на ответственность русской церкви значительную часть вины раскола. Правда, собор 1666 г. недоуяснил вопрос. Он не дал ответа: как же быть с авторитетом Стоглавого собора 1551 года, утвердившего старый обряд? И общий вопрос: может ли обряд изменяться без перемены веры (чего не могли постичь старообрядцы)? Собор в 1667 г. ответил на эти вопросы. Но ответил так, что раскол стал неминуем.

Суд над старообрядцами нового собора 1666-1667 года

Русский собор 1666 г. происходил между 29 апреля и 2-м июля. В ноябре прибыли патриархи: Паисий Александрийский и Макарий Антиохийский. Их встречали, как миротворцев. Но, к сожалению, они попали в обработку не в русские, а в чисто греческие руки, да к тому же еще и недоброкачественные. Главным консультантом их оказался Паисий Лигарид, личность насквозь фальшивая. Он злобно и тенденциозно заразил патриархов настроением оскорбленной амбиции. Все дело старообрядческой оппозиции представил, как националистическую вражду части русских ко всему греческому. Лигарида в этом поддержал другой грек, проживший в Москве 15 лет (с 1655 г. по 1669 г.) архимандрит Афонского Иверского монастыря Дионисий. Он изучил русский язык, был среди книжных справщиков этого времени и зарекомендовал себя среди москвичей своим греческим превозношением над русскими. Не знавшие ни слова по-русски патриархи обречены были смотреть на все дело глазами этих двух своих переводчиков и советников. Тот и другой советник изложили свои взгляды на вопрос письменно. П. Лигарид еще ранее по поручению царя написал опровержение на челобитную протопопа Никиты Добрынина. Архим. Дионисий специально для собора изготовил опровержение старообрядчества. Как показывает сравнение текстов этого трактата Дионисия с окончательными постановлениями собора 1667 г., именно текст Дионисия и лег в основу суждений восточных патриархов; он же до буквальности часто воспроизводится и на протяжении всех актов этого собора. Хотя Дионисий с гордостью грека и громит невежество русских, но в своем сочинении он проводит совершенно противоисторическую, антинаучную, произвольную концепцию. Его трактат является таким же дипломом на историческое невежество, как и у его противников. В то время все их современники были слепцами в церковной археологии и в спорах на эти темы были одинаково беспомощны. Но горькая сторона данного случая сводится еще и к тому, что грек Дионисий, с чисто богословской, научно-исторической точки зрения, не возвышается над нашими старообрядцами и запутывается в том же обрядоверии. Его концепция такова:

Русские сами без греков неспособны сохранить православие. Как только с падением КПля они стали жить церковно самостоятельно, так и завелись у них эти "новшества" (!) в виде двуперстия, сугубой аллилуйи, посолонного хождения, седьмипросфория и проч. Лишь теперь сношения с греками восстановлены, и открылась возможность опять исправиться: ..."отнележе престаша российскии митрополиты ходити в Царь-град хиротонисатися... того ради гречестии изящнти архиереи не хождаху в Россию... Того ради начаша зде быти сия прелести: о сложении перстов, и прилоге в символе, и аллилуя и лроч... Остася земля сия не орана... и темным омрачением омрачися"... "Сие несогласие и ереси возрастоша от неких еретиков (!), кии от греков отлучишася и с ними не совопрошахуся ни о чесом же, ради тогдашния своея суемудрия". (Намек на отцов Стоглавого собора).

На недоумение - а как же этого не заметили патриархи Иеремия II, поставивший патриарха Иова, Феофан, патриарх Иерусалимский, поставивший патриарха Филарета и Паисий патриарх Иерусалимский, бывший в Москве при патриархе Иосифе - Дионисий отвечал: они не знали русского языка и были почти под арестом, не выходили из дома и были лишены свободных сношений. Московская полицейская слежка лукаво истолкована здесь в смысле как бы укрывания москвичами своих "ересей". Чудовищная софистика!

Мелочно придирчиво толкуя смысл двуперстия, Дионисий видит в нем - ни много, ни мало - как и арианство, и македонианство, и савеллианство, и аполлинарианство!... Сугубая аллилуйя тоже и эллинское многобожие, и, если угодно, обратное тому - иудейский или агарянский монотеизм: "не разумеют окаяннии и слепии сердцем зане то есть вельми и зело велия ересь". И старая редакция молитвы Иисусовой без слов "Боже наш" тоже - арианство. Благословляющее сложение перстов, одинаково и у мирян и у священников, раз оно не "именословное", есть ересь лютерская и кальвинская. Словом, это - догматика обрядоверия. При ней никакое разнообразие обрядов в единой церкви недопустимо. Мыслимо лишь временное недоразумение, т. е. употребление по неведению неправильного обряда. Но после того, как соборно и авторитетно характер обряда выяснен, держаться за него церковно уже непозволительно, под угрозой отлучения за упорство и злую еретическую волю.

Итак, вот эта псевдоисторическая и псевдо-догматическая концепция. Русь была вполне православна, пока русские митрополиты ходили за хиротонией к грекам. Затем в отрыве от греков русские "темным омрачением омрачилися", стали принимать "зло за добро и горькое за сладкое". И только теперь, особенно при царе Алексее Михайловиче, "сия земля великороссийская просвещатися паки нача и в православие вправлятись", так как теперь начала признавать высший авторитет по церковным вопросам в лице восточных, греческих патриархов. Теория, льстящая эллинскому патриотизму и совершенно антиисторическая. Образец того, как "хорошо подвешенный язык" без руля и без ветрил точного научного знания, хотя и под видом той же науки или просто церковного благочестия, может натворить столько бед. Лишь равное научное невежество русских архиереев могло сделать их молчаливыми согласниками с такой анти-русской теорией и беззащитными в виду заранее безусловно признанного ими авторитета восточных. Греки польстили русским архиереям тем, что все их суждения на соборе 1666 г. признали "истинными и правыми" и "благословили и утвердили", предписали всем держаться исправленных книг и обрядов, но... все это снабдили своей несчастной (для русской церкви) мотивировкой.

Для оправдания невежественной теории Дионисия нужно было не только объявить еретическими старые русские обряды и наложить анафему на употребляющих их, но и отвергнуть главный аргумент старообрядчества: - ссылку на соборное освящение русской церковной старины. Поэтому Дионисий, за ним патриархи, а за ними - увы! - и все русские отцы собора 1667 г. посадили на скамью подсудимых всю русскую московскую церковную историю, соборно осудили и отменили ее. Вот как отвергнута была главная веха русской обрядовой старины, т. е. Стоглавый собор:

"А собор, иже бысть при благочестивом, великом государе, царе и великом князе Иоанне Васильевиче, всея России Самодержце, от Макария, митрополита Московскаго, и что писаша о знамении честнаго креста, сиречь о сложении двою перстов, и о сугубой аллилуйе и о прочем, еже писано нерассудно простотою и невежеством, в книзе Стоглаве; и клятву, юже без разсуждения и неправедно положиша, мы православные патриарси, кир Паисий, папа и патриарх Александрийский и судия вселенней, и кир Макарий, патриарх Антиохийский и Всего Востока и кир Иоасаф, патр. Московский и всея России, и весь священный собор тую неправедную и безразсудную клятву Макариеву и того собора разрешаем и разрушаем и той собор не в собор и клятву не в клятву, но ни во что вменяем, яко же и не бысть. Зане той Макарий митрополит и иже с ним мудрствоваша невежеством своим безразсудно, якоже восхотеша сами собою, несогласяся с греческими и с древними харатейными словенскими книгами, ниже со вселенскими святейшими патриархи о том советоваша и ниже совопросишася с ними".

А в другом месте собор 1667 г. подчеркивает и причину неудачи Стоглавого собора в том, что на нем не было восточных представителей и он не получил благословения восточных патриархов, хотя, конечно, для поместного собора этого и не требовалось. И, так как по сознанию русских XVI в., Москва III Рим не только не нуждалась в греческих церковных советах, но и избегала их, как подозрительных по латинской (флорентийской) заразе, то язвительный упрек греков XVII в. без сомнения был своеобразной местью русским за их религиозную самоуверенность и превозношение. Это была в своем роде искусно и благовременно для греков разыгранная церемония постановки на колени всего периода русской автокефалии от 1449 до 1667 г., столь неприятной для греков. Заносчивой "простоте и невежеству" русской церкви задана была греками "непростыми", но тоже невежественными, унизительная секуция. Этого не делал в полемике с старообрядцами ни собор 1666 г., ни патр. Никон. Это могло быть делом только чужих рук. Иллюстрация того, теряющего меру национализма, который рождает в истории церкви плоды ненависти. За это греков ненавидят болгары, румыны, арабы. За несравненно меньшие промахи иногда ненавидят русских грузины и т. п. Греки здесь вошли в роль господ и выражались властно: "хощем убо мы и повелеваем", "толкуем же мы, два патриархи сие правило..." и "преслушающии же сию нашу заповедь и правило наказани да будут запрещением и отлучением"...

Основания суждений Стоглавого собора и старообрядцев отвергались резко и беспощадно. Феодоритово слово о двуперстии "солгано от некиих суемудрых и сокровенных (!) еретиков". Имени их нельзя было найти и несуществовавшие еретики названы "сокровенными". Житие св. Евфросина Псковского (о сугубой аллилуйе) "писано от соннаго мечтания". Сказание о белом клобуке - "лживо и неправедно есть", а автор его Димитрий Толмач "писа от ветра главы своея".

Русские епископы все эти обидные вещи подписали. Такова была их мера лояльности к царю, вставшему на базу греческого авторитета и лояльности к самим патриархам, как следствие своей научной беспомощности. Горькая расплата за покой невежества. А греки торжествовали. В письме к КПльскому патриарху они писали, что все это они учинили ad Majorem graecorum gloriam, что отныне царская милостыня "великому престолу" обеспечена. И вообще "...яко с нашим пришествием средостение вражды разрушися и повсядневнаго плена извет погибе. Воеже бы паки надеятися нам приити ко прежней нашей свободе, чести и славе, юже древле имехом. Понеже зде неции со своими буйствы и неистовствы обезчестиша рода нашего преизящную светлость, того ради сотворишася у вельмож достойни презрения и отвержения. Обаче тщахомся и по вся дни молим, да извергнутся из среды и весьма отложатся уметы, чести ради общия и лепоты рода нашего".

Завершая победу, греческие патриархи все мелочные вопросы быта и стиля решали простыми многократными ссылками: "да творят по чину восточныя церкви", "якоже чин держится издревле во всех святых церквах в восточных странах, и в Киеве и повсюду, опричь Московскаго государства". В порядке такой логики патриархи требуют, чтобы русские священники и диаконы впредь всегда носили скуфьи, по примеру восточных клириков, покрывающих голову специфическими камилавками. Такие камилавки греческого образца и рекомендуются русским. Равным образом и покрой ряс для духовенства предписывается тоже греческий: "Одеяния да носят, яко же си носят освященного чина и монахи святые восточные церкве"... "Аще ли же кто станет укоряти носящих греческие одежды, таковый, аще от священнаго чина будет, да извержется, аще ли от мирскаго, да будет отлучен"... "яко бы во святой соборной церкви было единомыслие и согласие во всем, якоже во священнодействии, и во священных ризах и во прочих церковных чинах такоже были согласию и во всяких одеяниях, ихже носим".

Общее постановление собора 1667 г. об обрядах и их противниках формулировано так: "Сие наше соборное повеление и завещание ко всем вышереченным чинам православным предаем и повелеваем всем неизменно хранити и покорятися святой восточной церкви. Аще ли же кто не послушает, повелеваемых от нас и не покорится святой восточной церкви и сему освященному собору, или начнет прекословити и противитися нам, и мы таковаго противника данною нам властью от Всесвятаго и Животворящаго Духа, аще ли будет от священнаго чина, извергаем и обнажаем его всякаго священнодействия и проклятию предаем. Аще же от мирскаго чина, отлучаем и чужда сотворяем от Отца и Сына и Святаго Духа, и проклятию и анафеме предаем, яко еретика и непокорника и от православнаго всесочленения и стана и от церкви Божия отсекаем, дондеже уразумится и возвратится в правду покаяния. И аще пребудет во упрямстве своем до скончания своего, то да будет и по смерти отлучен, и часть его и душа его со Иудою прадателем и с распеншими Христа жидовы и со Арием и с прочими проклятыми еретиками. Железо, камении и древеса да разрушатся и да растлятся, а той да будет не разрешен и не растлен во веки веков, аминь".

Этот мрачный взгляд на старообрядцев, как на еретиков, усвоен и продолжен был затем всеми официальными церковными полемистами против старообрядческих раскольников. На этой точке зрения стоят: Игнатий Тобольский в его "Посланиях", святой Димитрий Ростовский в "Розыске", Питирим Нижегородский в "Пращице", Арсений Мациевич Ростовский и др. Пресечена была эта традиция лишь в конце XVIII в. просвещенным и умным митр. Московским Платоном, установившим "единоверие". Он первый написал эти добрые, умные слова от лица официальной церкви: "если вера о Св. Троице есть непорочна, то какими бы пальцами ее не изображать, нет беды спасению, что как бы ни ходить - по солнцу или против солнца, в том великой силы не находим... Хорошо ходить по солнцу, только бы быть в соединении с церковью". А за митр. Платоном и первый богословский ум русской церкви XIX в., митр. Филарет в "Беседах к глаголемому старообрядцу" попытался со свойственным ему благолепием речи объяснить царившее более столетия до него воззрение на старый обряд, как на ересь. Филарет писал, что фанатическое упорство раскольников будто бы внушало русской церкви "опасение и подозрение: не есть ли, или не окажется ли двуперстное знамение выражением какого-либо нового неправого учения о Божестве(?)". Но так как столетний опыт этого не подтвердил, то вот будто бы потому теперь и допущено "единоверие".

На самом деле со времени учреждения единоверия, русская церковная власть, а за ней и вся русская церковь de facto отменила навязанный нам греками на соборе 1667 г. взгляд на старый обряд, как на ересь. Остается теперь лишь формально, de jure, post factum санкционировать это молчаливое и правильное решение русской церкви опять на поместном соборе и с формальной же отменой клятв собора 1667 г. Этот собор сам дал пример, как следует отменить его постановление. Отменяя решения Стоглавого собора, собор 1667 г. ссылался на практику древних соборов, отменявших постановления соборов, им предшествовавших. Пример дал сам собор 1667 г., отменив не только Стоглавый собор, но с более мягкой мотивировкой и решения русского собора 1622 г. при патр. Филарете о перекрещивании латинян. С тех пор перекрещивание у нас отменено, а у греков в XVIII в. вновь появилось. На соборе 1667 г., угождая царю, греческие иерархи прибегли в последнем случае к пространной оговорке: "Аще же кто негодовати начнет за соборное изложение оно, еже бысть при святейшем патриархе Филарете Никитиче Московском и всея России, ревность имея, еже бы не разрушити его; о сем таковый да не негодует и да не сумнится, но да весть, яко в древляя времена собор собора исправляше, не негодующе о первом, но на лучшее церкве смотряюще, исправиша последи... И что многа глаголати? И апостольская узаконения и правила святии отцы последи исправляху на лучшая, яко же видети в VI же вселенском соборе, во XII правиле... И многа ина таковая обрести имать кто от прежних святых соборов изложенная, от последних без зазора исправленная, а не зазираху и не поношаху прежних в исправлении. И ныне убо о исправлении прежде бывшаго собора при святейшем Филарете патриархе никто же да сумнится, или зазрит: лепо бо по прежде реченных образех".

Вот по этому же "прежде реченному образу" следует отменить и клятвы самого собора 1667 г.

Этот "греческий" собор закрепил своими клятвами существование у нас старообрядчества не как оппозиции, которая могла бы угаснуть и сжаться до малой секты, а как безнадежно отделившегося от церкви в момент возбуждения широкого народного движения. И на эту рану клятв, из угоды царю, греки еще посыпали соли "телесного озлобления" раскольников, т. е. надели на них мученический венец. Они дали совет царю подвергнуть отлученных "градским казням". Вот что окончательно создало в русской жизни именно раскол. Ссылаясь на жестокие примеры греческой истории, отцы собора 1667 г. писали: "наказать злочестивых и градским законом, и казнить их разным томлением и различными муками". И дальше приводятся исторические примеры: "и сице овым языки отрезоша, овым руце отсекоша, овым уши и носы, и позориша их по торгу, и потом сослани быша в заточение до кончины их"... "Се убо познаем от сих, яко еретики и раскольники не токмо церковным наказанием имуть наказатися, но и царским, сиречь градским законом и наказанием"... "Да крепкою десницею твоею защитиши церковь Божию от них, да мстиши им безбожное ратование и оборониши овцы стада Христова от зуб их волчиих, да не к тому бегают и рыкают, во еже что восхитити и поглотити".

Мысль русских отцов собора 1666 г. в таком направлении не работала. Вот почему мы назвали несчастной идею царя Алексея Михайловича рассудить дело патр. Никона авторитетом восточных и на их же суд отдать чуждое им и непонятное дело глубоко национальной и специфически русской религиозной боли сердца об обряде.

Осужденные вожди старообрядчества назвали этот собор "бешеным", уподобили его иконоборческому собору Константина Копронима (754 г.), на котором "со властями не Христос сидел, ни Дух истинный учил, но лукавый сатана".

Так началась отдельная история русского раскола.

Страница сгенерирована за 0.09 секунд!

Главная > Это интересно