Тверская епархия. Церковь и собственность

Власть своими руками создает нового суперсобственника: в апреле будет готов, а в июне принят закон о всеобщей «церковной реституции». Может ли Московская патриархия стать богаче «Газпрома» и РАО «ЕЭС России»?

Разговоры о «церковной реституции » в России не новость. Где-то в середине 90- х Московская патриархия стала жестко настаивать на возвращении ей храмов и монастырей, которые государство передавало церкви лишь в безвозмездное и бессрочное пользование, в бесплатную аренду.

В 2002-м прогремел со своей инициативой «отдать церкви землю » сенатор Иван Стариков. Но все эти требования и инициативы власть как-то заминала, ссылаясь на их несвоевременность и нереалистичность.

И вдруг появляется инициатива , которая могла только грезиться церковным иерархам. На заседании правительственной комиссии по вопросам религиозных объединений в начале марта Дмитрий Медведев поручил Министерству экономического развития и торговли (МЭРТ) подготовить в месячный срок проект закона «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения». Согласно концепции закона религиозным организациям безвозмездно передадут в собственность все движимое и недвижимое имущество религиозного назначения, которое сейчас находится в федеральной собственности. Его точный объем пока не берется подсчитать ни один эксперт. Но все сходятся во мнении — это будет крупнейший акт приватизации в истории России.

КОМУ ДОСТАНЕТСЯ «КОНТРОЛЬНЫЙ ПАКЕТ»?

Деловой интернет-портал DP.Ru попытался оценить собственность Русской православной церкви Московского патриархата (РПЦ МП) только лишь на территории Москвы. Здесь под «церковную реституцию» подпадает около 600 объектов площадью от 5 до 50 тысяч квадратных метров с земельными участками площадью от 0,3 до 10 га. Учитывая стоимость гектара московской земли (от 6 до 50 млн долларов) и квадратного метра (от 3 до 15 тысяч долларов), можно приблизительно подсчитать общую стоимость церковной собственности в столице. Одна лишь недвижимость потянет на 50 млрд долларов. В целом же по стране РПЦ МП должны отойти 443 монастыря, 12 665 приходов и, как подсчитал еще Иван Стариков, около 2 млн га земли. В общем, в собственности РПЦ МП окажется имущество, вполне сопоставимое по стоимости с активами монополистов «Газпрома», РАО «ЕЭС России», РАО «РЖД». К этому надо прибавить и то, что сэкономила РПЦ МП на налогах на добавленную стоимость, на недвижимое имущество и на таможенных пошлинах, от которых ее освободил закон в конце прошлого года. Не случайно чиновники МЭРТ говорят, что церковь получает «широчайшие коммерческие возможности».

Но кто же является конкретным распорядителем собственности РПЦ МП , кто будет решать судьбу колоссальных фондов? Может быть, каждый отдельно взятый церковный приход? Ответ на этот вопрос мы находим в уставе РПЦ МП — ее основном нормативном документе. В нем очень конкретно прописаны имущественные отношения. Согласно пункту 5 главы 15 устава все имущество, принадлежащее приходам и подразделениям РПЦ МП, является не их обособленным имуществом, а общецерковным . А право распоряжаться таким имуществом, согласно пункту 7 той же главы, принадлежит исключительно Священному синоду. В уставе несколько раз оговаривается, что если какой приход пожелает покинуть юрисдикцию РПЦ МП, то он не сможет взять с собой не то что здание храма, но и самую последнюю свечку, купленную на приходские средства.

А кто конкретно в Священном синоде принимает решения о распоряжении церковным имуществом? Ведь это отнюдь не соборно избранный орган, сформированный теми самыми приходами и структурными подразделениями, имуществом которых он распоряжается. Синод формирует себя сам. Он состоит из двух частей — постоянных членов, которые входят в синод по должности и составляют в нем большинство, и временных — нескольких архиереев, вызываемых на полгода из провинциальных епархий и ничего не решающих. В свою очередь, среди постоянных членов можно выделить своего рода «президиум» — иерархов, постоянно пребывающих в Москве и полностью контролирующих ситуацию. Это патриарх, власть которого весьма ограничена синодом, и митрополиты Кирилл (Гундяев), Климент (Капалин) и Ювеналий (Поярков). Вот люди, которые по уставу РПЦ МП , распоряжаются всем церковным имуществом. Однако при том что патриарх и митрополит Ювеналий уже в преклонных летах и уступают по своим хозяйственным задаткам более молодым и успешным собратьям, принято говорить о некоем двоевластии митрополитов Кирилла и Климента — главных, кстати, кандидатов на будущее патриаршество. Конечно, как и всяким крупным начальникам, им тоже приходится считаться с разными «группами влияния ». Для них важно и мнение Кремля, и партнеров из светского крупного бизнеса. Но реальные решения в области управления церковными активами принимают именно они — председатель крупнейшего синодального отдела и управляющий делами Московской патриархии .

Закон о церковной реституции ПРОЦЕДУРА

Как практически будет осуществляться грядущая «церковная реституция »? После того как законопроект, разработанный МЭРТ, пройдет все стадии «одобрения» (а это запланировано на лето), Росимущество начнет всероссийскую инвентаризацию церковной собственности. Все религиозные организации обязаны подать в это ведомство пакет документов, в котором укажут, на что они претендуют. В заявки можно включать и прилегающие к храмам и монастырям здания, предприятия, земли, если они «по территориальному, архитектурному и функциональному признакам неразрывно связаны с объектами религиозного назначения». Церкви, таким образом, может передаваться все подряд, за исключением памятников из списка всемирного наследия ЮНЕСКО.

В том случае, если на одно и то же имущество претендуют несколько религиозных организаций, как, например, в Суздале, где 19 храмов переданы «альтернативной» Российской православной автономной церкви (РПАЦ) , чиновниками будет проводиться «конкурс». Каждая организация, например РПЦ МП и РПАЦ, должна будет доказать, что по историческим «или иным» причинам она имеет на храм больше прав, чем конкурент. В общем, заранее понятно, кто кому и что докажет и как власть решит в России проблему «альтернативного православия».

Кстати, вопрос об историческом «первородстве» РПЦ МП, то есть о том, что храмы дореволюционной Русской церкви должны передаваться именно ей, не так уж и очевиден. В современной России зарегистрировано еще несколько православных церквей, кроме РПЦ МП, которые могут захотеть доказать свое историческое правопреемство с дореволюционной Русской церковью . Правда, крупнейшая из них — Русская зарубежная церковь (РПЦЗ) — 17 мая этого года будет ликвидирована, подчинившись Московской патриархии. Впрочем, РПЦЗ разделилась на несколько «ветвей», и ее исторические права теперь принадлежат не только той части (во главе с митрополитом Лавром), которая самоликвидируется. Кстати, о том, что РПЦ МП — «не является прямым потомком дореволюционной православной церкви », говорит в интервью «Коммерсанту» и начальник отдела политики управления государственным имуществом департамента имущественных и земельных отношений МЭРТ Ольга Соколова.

«РЕСТИТУЦИЯ» ИЛИ...

Правомерно ли употреблять по отношению к готовящейся сдачи госимущества термин «реституция»? В РПЦ МП считают, что нет. Но вовсе не потому, что дореволюционная церковь не была отделена от государства. Главный юрист Московской патриархии Ксения Чернега заявляет, что это не реституция, потому что маловато передают — только объекты религиозного назначения. А доктор экономических наук игумен Филипп (Симонов) , возглавляющий департамент Счетной палаты РФ, добавляет, что при подлинной реституции имущество возвращается в том виде, в котором было отобрано, а не в руинах.

Андрей Себенцов, председатель правительственной комиссии по вопросам религиозных объединений, по-своему объяснил «Огоньку», почему готовящуюся акцию нельзя считать реституцией. Поскольку невозможно выяснить, кто законный владелец церковной собственности, говорит Себенцов, то «имущество религиозного назначения решено просто передать религиозным организациям для использования по его назначению ». Чиновник понимает, что нет ни четких критериев определения «назначения» имущества, ни системы контроля и ответственности за его использование.

Религиовед, автор монографии «РПЦ: современное состояние и актуальные проблемы » Николай Митрохин поделился с корреспондентом «Огонька» еще одной проблемой. В законопроекте, разрабатываемом МЭРТ, не оговаривается, когда была изъята собственность, передаваемая церкви, и в какие сроки церковь должна сформулировать свои претензии.

Предстоящая всероссийская клерикализация имущества породит уйму проблем для граждан. В печати недавно описывалась драматическая история простой саратовской жительницы Светланы Масленниковой , домик которой внезапно оказался в церковной ограде Духосошественского собора . Она с дочерью-инвалидом ютилась в 13-метровой комнатке дома, который собор объявил бывшей церковной сторожкой. Основную часть дома городские власти по требованию епархии передали церкви, но железной церковной оградой обнесли весь дом. Чего только не делали церковные власти, чтобы выжить Масленникову: запрещали строить туалет, выключали отопление, требовали оплаты коммунальных долгов с 1990 года. Когда у дочери Масленниковой ночью случился приступ, мать, чтобы вызвать «скорую», стала стучаться в собор и в его железную ограду. Ей не открыли, вскоре девушка умерла.

Или более масштабная история. Рязанская епархия РПЦ МП давит на местные и федеральные власти, требуя передать ей целиком историко-архитектурный музей-заповедник «Рязанский кремль », ставший музеем еще в 1884 году. Однако рязанские музейщики оказались крепким орешком, тем более что их поддержали тысячи жителей города, создавшие общественный комитет защиты музея. Впрочем, с принятием нового закона у музея не останется шансов, и многолетняя борьба окажется напрасной.

В общем, получается, что «церковная реституция » проводится в интересах узкой группы влиятельных иерархов. И иначе при существующих порядках не может быть. Власть, безусловно, рискует, делая такой широкий жест в сторону РПЦ МП и собственными руками создавая себе конкурентоспособного партнера-оппонента. Каждый может нарисовать немало ситуаций, когда по тем или иным вопросам церковь может с властью поспорить. В современной «вертикальной» России это может оказаться едва ли не единственный крупный бизнес, не встроенный жестко в систему власти.

ЗЕМЛЯ И ВЕРА

ТРОИЦЕ-СЕРГИЕВА ЛАВРА, 7 тыс. га

Земельные владения лавры раскиданы по всей территории России . В середине 1980- х обитель получила 19 га недалеко от монастыря. Там монахи выращивали овощи и ягоды. Спустя семь лет было организовано подворье лавры в Рязанской области. Вместе с разрушенным храмом церковь получила 800 гектаров земли. Остальная земля лавры — в Липецкой области. Там выращивают в основном пшеницу. Помимо этого, жители лавры заняты в мастерских — ремонтных, портных, золотошвейных, иконописных и мастерских белокаменщиков.

МОСКОВСКИЙ СРЕТЕНСКИЙ СТАВРОПИГИАЛЬНЫЙ МУЖСКОЙ МОНАСТЫРЬ, 5 тыс. га

В 1990-х годах наместник монастыря архимандрит Тихон попросил у чиновников областной Думы немножко земли, чтобы как-то обеспечить пропитание монахов. Предполагалось на паре гектаров развести пчел и посадить овощи. Вместо этого ему предложили возродить погибающее хозяйство колхоза «Восход» Михайловского района Рязанской области.
Сейчас монахи выращивают пшеницу, кукурузу, овес, многолетние кормовые травы. Министр сельского хозяйства Александр Гордеев приводил монастырское хозяйства в пример всем фермерам.

СВЯТО-ТРОИЦКИЙ СЕРАФИМО-ДИВЕЕВСКИЙ МОНАСТЫРЬ, 500 га

Монастырь владеет семью сельскохозяйственными скитами. Выращивают овощи, фрукты и зерно.

ВАЛААМСКИЙ СПАСО-ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ СТАВРОПИГИАЛЬНЫЙ МОНАСТЫРЬ, 200 га

Это почти половина всех сельскохозяйственных земель архипелага. В монастыре — своя пекарня, автохозяйство, керамическая, столярная и слесарная мастерские, камнерезное производство, есть ферма, форелеводческое хозяйство и даже флот. Ферма обеспечивает молоком не только монахов, но и детский сад, школу, больницу.

Фото ОЛЕГА БУЛДАКОВА/ИТАР-ТАСС

Иерей Виктор Явич – советник Правящего Архиерея по правовым вопросам.
г. Екатеринбург, Екатеринбургская епархия Русской Православной Церкви.

Вопрос передачи в собственность или пользование Церкви ранее национализированного имущества религиозного назначения является достаточно актуальным, прежде всего, в связи с наличием большого количества православных храмов, занятых под различные государственные и муниципальные нужды, либо полуразрушенных и фактически бесхозяйных. Основной закон, который регулирует вопросы передачи – принятый в 2010 г. ФЗ-327 «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности» (далее — закон).

До его принятия у Церкви не было достаточно твердых юридических оснований требовать передачи храмов, превращенных, как правило, в дома культуры, магазины и кинотеатры, и находившихся в поругании. Поэтому порой рядом с таким храмом люди, отчаявшись возвратить его, строили новый. Например, в Верхней Сысерти, недалеко от Екатеринбурга в 1917 г. был освящён каменный однопрестольный храм в честь Успения Пресвятой Богородицы. В 1929 г. храм закрыли, и поныне в нём располагается дом культуры – место проведения вечеринок и дискотек. Рядом с храмом построили новый, но Успенский (старый) как был, так и остается храмом и по внешнему виду, и по сути, поскольку является богослужебным имуществом Церкви. Как- то мой знакомый рассказал, что зашёл в старый Успенский храм в Верхней Сысерти помолиться, а попал на какое-то торжество, где в пьяном угаре веселилась публика.

Здесь и возникает вопрос – а надо ли, после принятия закона, требовать передачи такого храма, когда рядом построен новый. На наш взгляд, это необходимо ввиду святости богослужебного имущества Церкви и отнесения земельного участка вокруг него к непопираемому месту, на котором к тому же, как правило, располагаются захоронения священнослужителей. Поэтому Владыка – Митрополит Екатеринбургский и Верхотурский Кирилл благословил истребовать Успенский храм из муниципальной собственности в собственность прихода. Для этого в соответствии с законом настоятелю следует обратиться с заявлением в администрацию муниципального образования, предварительно получив письменное согласие епархии, приложить копии уставов епархии и прихода, выписки из Единого государственного реестра юридических лиц; другие необходимые документы муниципалитет будет обязан собрать самостоятельно. Хотя, если настоятель хочет, чтобы вопрос передачи особо не затягивался, целесообразно приложить к заявлению все необходимые документы (архивную справку и др.).

В данном случае здание храма включено в реестр муниципальной собственности. Но зачастую храмы нигде не числятся. Тогда представляется важным определить принадлежность имущества к объектам государственной или муниципальной собственности, поскольку от этого зависит, в какой уполномоченный орган необходимо обращаться с заявлением о передаче имущества (такими органами прежде всего являются – администрация муниципального образования, орган по управлению государственным имуществом региона, территориальное управление Росимущества или соответствующее подразделение Минобороны РФ). При этом, следует, на наш взгляд, исходить из того, что церковное имущество в нашей стране было объявлено «народным достоянием» на основании Декрета Совета Народных Комиссаров от 23.01.1918 г. «Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви» и передавалось в ведение местных органов власти. Объявление имущества «народным достоянием» означало, по существу, его национализацию — на протяжении ряда лет определения «государственная» и «общенародная» применительно к собственности рассматривались в советской юридической доктрине в качестве синонимов. Т.е. передача церковного имущества в ведение или, более точно, «на учет» являлась передачей в сферу ответственности (управления) местных органов власти с оставлением имущества в государственной собственности. Поэтому допустимо утверждать, что имущество Церкви – прежде всего православные храмы, были, как правило, национализированы богоборческой властью в 20-е годы прошлого века; в ряде случаев они были муниципализированы на основании актов местных органов власти. Многие храмы перешли в региональную собственность, когда они признавались памятниками культуры регионального значения и в силу данного обстоятельства становились объектами региональной собственности с включением их в соответствующие реестры. Изложенная позиция имеет своё нормативное обоснование – в Постановлении Совета Народных Комиссаров РСФСР от 8 апреля 1929 года «О религиозных объединениях» говорится: «Имущество, необходимое для отправления культа, как переданное по договорам верующим, составившим религиозное общество, так и вновь приобретенное ими или пожертвованное им для нужд культа, является национализированным и находится на учете в исполнительном комитете районного, городского Совета депутатов трудящихся».

Таким образом, православные храмы (иное недвижимое имущество Церкви) относятся к объектам государственной собственности, за исключением случаев муниципализации храмов на основании актов местных органов власти и управления.

Когда храм не включен ни в один из соответствующих реестров, т.е. нигде не числится и, таким образом, относится к объектам федеральной собственности в силу действующего законодательства, каноническому подразделению следует обратиться в Территориальное управление Росимущества с заявлением о включении его в реестр объектов федеральной собственности и дальнейшей передаче в собственность епархии, прихода или монастыря.

Обращение православного храма в собственность Церкви возможно и путём применения правил о приобретательной давности в случаях, когда храм также не включен ни в один из реестров объектов государственной или муниципальной собственности и является объектом недвижимости, находящимся в открытом, добросовестном и непрерывном владении Церкви 15 и более лет. Наиболее применимым правилом обращения храма в собственность канонического подразделения является установление факта давностного владения, т.к. значительную часть недвижимого имущества Церкви составляют храмы, которые либо не закрывались, либо после закрытия через определённый период времени опять передавались Церкви без оформления правоустанавливающих документов, или были вновь возведены без составления акта о вводе объекта в эксплуатацию. В Екатеринбургской епархии были установлены такие факты в отношении часовни святой великомученицы Екатерины, Иоанно-Предтеченского кафедрального Собора и ряда других храмов путём направления соответствующих заявлений в арбитражный суд. Решение суда об установлении факта давностного владения является основанием для получения свидетельства о праве собственности на имущество.

Закон устанавливает перечень объектов недвижимого имущества религиозного назначения. Но он, к сожалению, не учитывает такие объекты, которые в настоящее время кардинально перестроены или руинированы, либо от которых остались одни фундаменты, скрытые в земле. В Екатеринбурге под площадью 1905 г. находятся фундаменты Богоявленского кафедрального собора, а на площади Труда – в земле сокрыта гранитная плита, на которой возвышался Собор Святой великомученицы Екатерины. Оба собора были взорваны по решению богоборческой власти в 1930 г. И таких невидимых храмов в России тысячи.

Существует правовой подход, согласно которому фундамент разрушенного здания не рассматривается в качестве объекта недвижимости, поскольку само здание исчезло и более не существует. Данный подход не учитывает специфики имущества религиозного назначения – фундамент православного храма с алтарной частью обладает теми же признаками святости, что и ранее существовавший храм, а земельный участок над ним является непопираемым местом. Поэтому, на наш взгляд, на законодательном уровне, путём соответствующего дополнения в закон, должен быть решён вопрос об отнесении в бесспорном порядке перестроенных, руинированных храмов и (или) их фундаментов к объектам недвижимости религиозного назначения.

Показательным в этом отношении является следующее судебное дело.

В селе Полдневая г. Полевской Свердловской области находится храм во имя святителя Николая Чудотворца, перестроенный в 60-е годы прошлого века под магазин, а потом переданный в аренду предпринимателю, который задумал его приватизировать. Администрация города отказала в приватизации, указав предпринимателю, что объект является храмом, т.е. ограничен в обороте и подлежит передаче православному приходу. Предприниматель оспорил отказ в приватизации в арбитражном суде. При этом сослался на то, что здание как храм более не существует и возник якобы новый объект недвижимости – магазин и досуговый центр, который он успел наскоро пристроить. Приход, вступивший в судебный процесс в качестве заинтересованного лица, привлек экспертную организацию, подготовившую объективное заключение о том, что здание является храмом и представляет исторический интерес как объект культурного наследия.

Таким образом был установлен факт, препятствующий приватизации, и суд отказал предпринимателю в удовлетворении его требований. Такое дело может быть полезно настоятелю и юристу прихода, поскольку из него можно сделать следующие выводы:

1. Спор, возникающий между разными лицами (сторонами), но затрагивающий интересы епархии или прихода, позволяет каноническому подразделению вступить в процесс в качестве третьего лица, поскольку спор касается судьбы храма, и епархия или приход имеют в подобных ситуациях юридический интерес к судебному делу как будущие собственники объекта недвижимости.

2. Храм даже будучи разрушенным, руинированным, перестроенным всегда остается храмом и не утрачивает признаков объекта недвижимости – церковного имущества, в том числе ввиду святости и принадлежности его к имуществу, непосредственно используемому в богослужебной деятельности.

Крайне важным является положение действующего законодательства о том, что церковное имущество, как правило, ограничено в обороте. Это необходимо с позиций его святости, незыблемости и сохранности.

Ещё 12 правило VII Вселенского Собора вводит понятие недействительности сделки по неправомерному отчуждения церковной собственности: «Аще же употребит лукавый оборот, и властелин перекупит землю (имеется ввиду церковная земля) у клирика, или земледельца: то и в сем случае продажа да будет недействительна, и проданное да будет возвращено епископу или монастырю: а епископ или игумен тако поступающий, да будет изгнан: епископ из епископии, игумен же из монастыря, яко зле расточающие то, чего не собрали».

Но лукавый оборот всё ещё встречается в нашей жизни — правда, со стороны людей, далеких от Церкви. Три года назад в Екатеринбургскую епархию пришли люди и предложили купить у них церковь.

На вопрос, как они приобрели такую собственность, коммерсанты ответили, что купили храм по случаю в сельской местности. Тогда и начался судебный процесс по возвращению храма, действительно проданного одним авантюристом другому. А история такова:

В селе Ялунинское Алапаевского района Свердловской области есть храм, который в богоборческие годы числился в колхозе как склад, а потом перешёл в сельскохозяйственный кооператив, быстро обанкротившийся. Пришёл арбитражный управляющий, вывел часть имущества, в том числе и храм, из конкурсной массы имущества некогда процветавшего колхоза, и потихоньку начал всё продавать на сторону. Нашёлся покупатель и на храм, благо что он, как и положено, стоял на самом высоком месте села, рядом с излучиной чудесной реки. Покупателями оказались деятели из Екатеринбурга, задумавшие либо построить на месте храма коттедж, либо выгодно продать привлекательный земельный участок. Ударили по рукам. Цена сделки была определена в несколько миллионов рублей. В договоре же купли-продажи храма (предметом договора значился именно храм) цену указали в размере 90 000 рублей. Одного только лукавые люде не учли, что храм продавать нельзя – это не обычное имущество, и Господь так просто это не оставит.

Екатеринбургская епархия в суде оспорила сделку, и указала на недобросовестность сторон, ибо они заведомо знали, что храм является имуществом, ограниченным в обороте, а также на то, что сама сделка является противоправной, совершенной с целью противной основам правопорядка и нравственности (отчуждение храма в частную собственность гражданина оскорбляет чувства верующих, нарушает основы гражданского оборота). Данную позицию поддержал Свердловский областной суд. Сделка была признана недействительной, и храм был возвращён Церкви.

К церковному имуществу относятся не только храмы, но и здания (а равно строения и помещения) для обучения религии – духовные семинарии, училища, пансионы, которые по закону подлежат передаче в собственность или безвозмездное пользование Церкви. Но как правило, в таких зданиях располагаются современные учебные заведения. Скажем, в Екатеринбурге в здании бывшего Женского училища при Ново-Тихвинском монастыре находится один из учебных корпусов Горного университета. А в историческом здании Мужского духовного училища разместился Уральский экономический университет. При предъявлении требований о передаче таких объектов Церкви, необходимо, на наш взгляд, учитывать возможности передислокации соответствующих учебных заведений в новые здания, и в соответствии с этим решать вопросы передачи поэтапно, на основании согласованных с органами власти планов.

В пользование (не в собственность) Церкви должны быть переданы помещения домовых храмов, располагавшихся до революции 1917 г. во многих учебных заведениях, больницах, усадьбах дворян и купечества. Причем, сами эти помещения находятся в зданиях, не являющихся объектами религиозного назначения. Так, в Екатеринбурге в здании Свердловского мужского хорового колледжа до 1919 г. располагалось Алексеевское реальное училище, и в нём на втором этаже была устроена домовая церковь во имя святого благоверного князя Александра Невского, освященная в 1901 г. Данное помещение подлежит передаче Екатеринбургской епархии на праве безвозмездного пользования.

Закон предусматривает два случая передачи в собственность Церкви объектов нерелигиозного назначения — во-первых, когда здание изначально нерелигиозное на момент вступления в силу закона (это — 14.12.2010 г.) было перепрофилировано, реконструировано под храм и передано приходу либо монастырю по договору аренды или пользования, и во-вторых, когда здания, будучи нерелигиозного назначения, предназначены для обслуживания храма, монастыря и (или) образуют с ним монастырский, храмовый комплекс.

На практике, в первом случае достаточно часто встречаются ситуации, когда епархиям и приходам в 90-е гг. прошлого века передавались под приходские храмы полуразрушенные здания детских дошкольных учреждений. В качестве примера можно привести храм во имя святителя Стефана Великопермского в г. Екатеринбурге, который изначально был размещён в здании бывшего детского дошкольного учреждения; здание было перепрофилировано православным приходом под храм, реконструировано – в нём был оборудован алтарь, демонтированы перекрытия второго этажа, построена звонница. В такой ситуации здание может быть передано в собственность прихода или епархии именно как объект религиозного назначения, ставший таковым в результате перепрофилирования, реконструкции на момент вступления в силу закона. Во втором случае в качестве примера можно привести ситуацию, когда в собственность Екатеринбургской епархии Администрацией города было передано муниципализированное в 1930 г. здание Успенского Собора; до передачи в нём находился хлебозавод. На территории предприятия располагались также различные хозяйственные постройки (объекты муниципальной собственности), которые, хотя не имели религиозного назначения, но использовались для обслуживания Собора (в постройках располагались воскресная школа, мастерские, трапезная). В таком случае Екатеринбургская епархия вправе обратиться с заявлением в администрацию города о передаче ей указанных построек в собственность, поскольку одновременно с передачей Собора данный вопрос решён не был.

Настоятелю при организации работы по исполнению закона о передаче Церкви богослужебного имущества, находящегося в государственной или муниципальной собственности, целесообразно привлечь к такой работе профессионального юриста, поскольку предстоит большой объём работы, требующей определённой квалификации.

Необходимо провести комплекс организационных мероприятий и, несмотря на то, что законодательство не возлагает на каноническое подразделение обязанность прилагать к обращению обосновывающие документы, представляется целесообразным подготовить историко-архивные данные, подтверждающие принадлежность имущества Русской Православной Церкви, а также данные о земельном участке, на котором распложено имущество.

Полученная информация в целом будет полезна и интересна как с правовой, так и с исторической точек зрения и может быть использована в дальнейшем при формировании епархиального или приходского архива; кроме того, она значительно сократит время рассмотрения заявления о передаче церковного имущества.

— запросить и получить в региональном Министерстве культуры справку о том, является ли имущество памятником истории и культуры, либо не обладает таким статусом;
— в случае отнесения имущества к памятникам истории и культуры получить:
а) копию паспорта памятника истории и культуры;
б) акт о техническом состоянии памятника истории и культуры и проект охранного обязательства.

Результаты проделанной работы позволят подготовить обоснованное и грамотное с правовой точки зрения обращение канонического подразделения в соответствующий муниципальный или государственный орган с заявлением о передаче объекта религиозного назначения в собственность либо пользование Церкви. В целом следует отметить положительное и соответствующее закону реагирование администраций муниципальных образований и руководства региональных и федеральных территориальных органов управления на такие обращения.

Мы видим, что сегодня активно формируется практика применения закона «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности». Представляется важным, чтобы эта работа проводилась системно, когда координирующую роль играют юридические подразделения епархий, делегируя по благословлению епархиальных архиереев решения отдельных конкретных задач благочиниям, приходам и монастырям. Конечный итог должен заключаться в узаконении – получении свидетельств о праве собственности в отношении всех объектов недвижимости Церкви.

Н есколько дней назад Русская Православная Церковь сумела добиться передачи в свое пользование объектов двух крупных музеев-заповедников: Соловецкого и «Рязанский кремль». Передача церкви двух крупных музеев с неясными перспективами их дальнейшего существования всколыхнули общественность, поскольку передаются памятники федерального и мирового значения, и заставили обратиться к теме, как церковь ведет борьбу за имущество.

Церковь вступила в борьбу за имущество в августе 2000 года, когда Архиерейский собор РПЦ обратился к президенту России Владимиру Путину с просьбой ускорить процесс возвращения Церкви ее имущества. В послании было впервые открыто заявлено о том, что РПЦ претендует не только на возвращение храмов, но и земель вокруг них, а также светских зданий. В этом обращении говорилось: «В годы лихолетья государство беззаконно изъяло у Церкви собственность, созданную трудом многих поколений верующих».

Казалось бы, вопрос поставлен правильно, и в целях развития духовности, на это стоило пойти. Однако вопрос возвращения церквей и зданий, впрочем, тут же оказался увязан с вопросом коммерческого использования полученного имущества. «Только возврат многообразного церковного имущества восполнит бюджет Московского патриархата», - подчеркнул Архиерейский собор РПЦ. Судя по последующим событиям, именно соображения пополнения бюджета за счет «возвращенной» собственности, сделались доминирующими в борьбе церкви за здания и земли. В этой борьбе, конечно, никакой жалости к противникам не предусматривалось. Иерархи в этом же обращении, фактически, объявили войну всем нынешним пользователям бывших церковных зданий и церквей: «Проблемы нынешних пользователей не могут становиться непреодолимым препятствием к возвращению церковной собственности».

Имущественный пай, на который церковь заявила свои права, составляет очень внушительный список.

В России к РПЦ должны отойти 443 монастыря, 12 665 приходов и около 2 млн. гектар земли. В ряде регионов церковь автоматически после возвращения становилась крупным землевладельцем. РПЦ рассчитывает получить большой список объектов, находящихся в самом центре крупных городов. Только в Москве РПЦ потребовала передать около 600 объектов, площадью от 5 до 50 тысяч квадратных метров с земельными участками площадью от 0,3 до 10 гектаров. Стоимость этой недвижимости будет огромной. Если РПЦ сумеет добиться передачи всей собственности, права на которую она заявляет, то в ее собственности окажется имущество, сопоставимое по стоимости с активами ОАО «Газпром», РАО «ЕЭС России», РАО «РЖД».

В уставе РПЦ Московской патриархии четко прописаны имущественные отношения. Согласно пункту 5, главы 15 устава все имущество, принадлежащее приходам и подразделениям РПЦ МП, является не их обособленным имуществом, а общецерковным. Право распоряжаться всем имуществом, согласно пункту 7 той же главы, принадлежит исключительно Священному синоду. Иными словами, после завершения «церковной реституции» в России появится огранизация, которая владеет колоссальными средствами и имуществом, сопоставимыми с крупными корпорациями, но при этом выведенная из-под регулирования экономической деятельности. РПЦ получит сильные экономические рычаги для укрепления своего влияния в стране.

В настоящее время одними из главных пользователей церковных зданий являются музеи и заповедники, большинство из которых расположены в церковных зданиях еще с советских времен, нередко даже с 1920-х и 1930-х годов. Музеи в течение десятилетий проводили реставрационные работы и поддерживали здания в хорошем состоянии. Неудивительно, что именно на эти здания РПЦ обратила внимание в первую очередь. В отличие от крупных компаний, у музеев нет больших средств, возможностей лоббировать свои интересы и вообще защищаться от нападок, потому они и стали в первую очередь объектами, на которых разразились конфликты между церковью и музеями.

Конфликтные ситуации, связанные с совместным использованием зданий, отмечались с самого начала процесса передачи церквей, с 1991 года. Однако после обращения Архиерейского собора РПЦ, эти конфликты не только стали более частыми, но и стали приводить к передаче церкви целых комплексов, с последующим уничтожением музеев.

Regrus.info составил по материалам печати краткий обзор основных конфликтных ситуаций в области передачи имущества РПЦ:

2002 год - школа № 36 г. Москвы, находившаяся на территории Зачатьевского монастыря, была расформирована, ученики распределены между школами №50 и №1529. В ликвидированной школе впервые в СССР был поставлен памятник учителям и ученикам школы, погибшим во время Великой Отечественной войны, и здесь были заложены традиции патриотического воспитания, широко распространившиеся по всей стране.

2002 - 2004 годы - конфликт между музеем «Ипатьевский монастырь» и Костромской епархией.

Осенью 2002 года на территории монастыря произошел пожар, полностью уничтоживший деревянную церковь – уникальный памятник 18 века. По времени это событие совпало с фактической передачей под контроль епархии Нового двора, на территории которого находилась сгоревшая церковь.

В ноябре 2004 года вступило в силу решение Федерального агентства по управлению государственным имуществом о передаче помещений Ипатьевского монастыря в Костромской области в безвозмездное пользование Церкви. Никаких помещений музею не было предоставлено. Коллекции музея были переданы монахам во «временное пользование». Сотрудники музея провели голодовку протеста, директр музея за отказ отозвать из Арбитражного суда исковое заявление, был уволен. Протест был прекращен по причине бесперспективности борьбы за возвращение музея.

Костромская епархия учредила религиозную организацию «Церковно историко-археологический музей Костромской епархии Русской православной церкви», которая располагается на территории действующего Ипатьевского монастыря.

Музей-заповедник посещали в год более 200 тысяч туристов.

2004 год - конфликт между школой № 1216 г. Москвы и Сретенским мужским монастырем. Монастырь претендует на здание школы.

2004 год - 3 августа толпой православных был захвачен храм Воскресения Христова в Кадашах в Москве, в котором располагается Всероссийский художественный научно-реставрационный центр имени академика И.Э. Грабаря (ВХНРЦ). Сотрудники центра, блокированного несколько дней, обращались в Замоскворецкую прокуратуру с жалобой на расхищение фондов ВХНРЦ. Захват церкви осудил викарий Патриарха Московского и всея Руси Алексия II архиепископ Истринский Арсений. 19 декабря 2004 года храм был передан верующим, ВХНРЦ было предоставлено здание бывшего цеха по ул. Радио. Полностью помещения реставраторы покинули до конца апреля 2005 года.

2005 год - конфликт между парком-музеем им. Толстого и Брянской епархией. После передачи Рождество-Богородицкой церкви на территории парка-музея, епископ Феофилакт заявил, что «православные святыни должны окружать те изображения и ваяния, которые соответствуют православному мировоззрению» и потребовал сноса деревянных скульптур и фонтана-скульптуры «Чертова мельница» по мотивам сказов Пушкина.

2006 год - конфликт между Старочеркасским историко-культурным музеем-заповедником и Ростовской епархией. 8 июля 2006 года Воскресенский собор был захвачен казаками, экскурсанты и сотрудники музея были изгнаны из помещений, казаки объявили о переходе собора под юрисдикцию войска Донского и приняли решение обратиться с просьбой немедленно передать собор РПЦ.

2006-2007 годы - конфликт между музеем-заповедником «Рязанский кремль» и Рязанской епархией. Музей внесен в 1995 году в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов России. В фондах музея хранятся около 500 произведений древнерусской живописи, включая икону «Богоматерь Одигитрия» XIII в., бесценные образцы древнерусского лицевого шитья, 570 рукописных и старопечатных книжных памятников XV – XIX вв.

В сентябре 2007 года 24 здания музея-заповедника постановлением Правительства России переданы в ведение епархии. Церковь, в частности, выступает против задуманного музеем восстановления на территории Кремля Солодежни, существовавшей здесь в XVII-XVIII веках, из опасения, что музей организует производство пива. Вместо светского музея-заповедника епархия образовала епархиальный музей - «Епархиальное Древлехранилище» (Церковный историко-археологический музей Рязанской епархии).

За сохранение музея на территории Рязанского кремля собрано более 22 тыс. подписей из более чем 50 регионов России, а также Украины, Белоруссии, Канады и Швеции.

2007 год - конфликт между Государственным музеем Востока и приходом церкви Илии Пророка в Москве. Большая же часть экспонатов музея, более 50 тыс. единиц находится в запаснике в храме Ильи Пророка. Также в церковном помещении расположена научная библиотека музея, реставрационные мастерские, отдел учета экспонатов. Здание было передано приходу церкви, без предоставления музею Востока здания для хранения коллекций.

2007 год - конфликт между музеем-заповедником «Тобольский кремль» и Тобольско-Тюменской епархией. В августе 2007 года музей был закрыт и началась разборка и перевоз коллекций в Дворец наместника, предназначенный для музея. Новое здание не имеет приспособлений для хранения коллекций и неподходящий режим температуры и влажности.

14 сотрудников музея написали письмо протеста, которое подписало 1,5 тыс. жителей Тобольска. В случае, если для Фундаментальной библиотеки музея не хватит места, она будет закрыта.

2007 год - конфликт между Соловецким музеем-заповедником и Архангельской и Мурманской епархией.

В состав музея-заповедника входит свыше 250 недвижимых памятников истории и культуры, уникальные природные ландшафты. В составе музейных коллекций более 17000 единиц хранения основного фонда, 48000 единиц хранения научно-вспомогательного фонда. Решением генеральной сессии ЮНЕСКО от 14 декабря 1992 года историко-культурный комплекс Соловецких островов, входящий в состав Соловецкого государственного музея-заповедника, включен в Список Памятников Всемирного Наследия. Указом Президента Российской Федерации N1219 от 6 декабря 1995 года Соловецкий государственный музей-заповедник включен в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации.

К 2005 году монастырю было передано 58 зданий, в том числе комплекс жилых и хозяйственных построек на территории главного ансамбля, все храмы, часовни и скиты. В сентябре 2007 года постановлением правительства России епархии передано 243 объекта, без предоставления музею-заповеднику других зданий. Возможно, что монастырь запретит въезд на Соловецкие острова туристам, кроме православных паломников, как это сделано на острове Анзер, уже переданном церкви. Кроме того, на островах живет местное население, проживание которого остается под вопросом.

Также конфликтные ситуации складывались вокруг Музея Арктики и Антарктики в Санкт-Петербурге (Никольская церковь), музея древнерусской культуры и искусства им. Рублева в Москве (Спасо-Андроников монастырь), музея «Московский Кремль» (соборы в Кремле), Владимиро-Суздальского музея-заповедника (Троицкая церковь, «Золотые ворота»), ГМИИ им. Пушкина (церковь Святого Антипы), Литературного музея в Москве (Высокопетровский монастырь), Музея городской скульптуры в Санкт-Петербурге (Александро-Невская лавра). Список этот можно дополнить.

В этом обзоре прослеживается не только стремление забрать все здания, которые когда-либо использовались церковью, но и другая, малозаметная тенденция. При передаче в собственность РПЦ крупных комплексов, где располагались музеи, происходит уничтожение светских музеев и замена их епархиальными музеями. Так было сделано в Ипатьевском монастыре, уже создан епархиальный музей «взамен» светского в Рязанском кремле. Видимо, аналогичным образом будет завершено уничтожение музея на Соловках. Ценные предметы искусства также могут быть успешно использоваться в коммерческих целях, например для захвата церковью большого сектора туристической деятельности.

Кроме того, как видно из обзора, церковь не останавливается даже перед уничтожением школ в своем стремлении к владению имуществом.

Давно было подмечено, что РПЦ претендует и стремится добиться передачи только тех зданий, которые кем-то используются и поддерживаются в хорошем состоянии. Председатель научно-методического совета по охране наследия Министерства культуры, директор Института искусствознания Алексей Комеч еще в 2003 году заметил, что в России стоит около 10 тысяч заброшенных храмов, многие из которых разрушаются и требуют срочного ремонта и реставрации. Однако такие объекты церковь не берет в свою собственность. Даже в Москве Алексей Комеч насчитал около 10 заброшенных церквей. Одна из них расположена в самом центре, в Климентовском переулке, буквально в 50 метрах от метро «Третьяковская». Мимо нее проходит много людей, в том числе и активные участники борьбы за церковное имущество. Однако большая церковь XVIII века стоит закрытой, и по ее обшарпанным стенам видно, что за ней давно нет никакого присмотра. Эти факты позволили сделать вывод, что церковь интересуют не столько храмы, сколько музейные ценности, земли и светские здания.

Если будет допущено, что церковь добьется передачи перечисленных зданий, которые сейчас занимают музеи, на нынешних условиях, то есть когда музей выбрасывается вон, а коллекции и библиотеки захватываются церковью, то Россия лишится свободного доступа к большому пласту национальной культуры и памятникам истории. Если взять те же Соловки, то на них, кроме монастыря, находятся уникальные памятники археологии, в том числе знаменитые «лабиринты», там находится также «Соловецкий морской музей», единственный в Росси музей поморского мореплавания и промыслов. Его закрытие будет означать сильный удар по культуре поморов - малочисленного народа Севера. Если церковь захватит Соловки в свое безраздельное пользование, то большинство граждан России окажется не в состоянии посетить эти места и приобщиться к поморской культуре. Вообще, культурные утраты будут огромными и скажутся на интеллектуальном развитии России.

В отношении подобных актов уничтожения музеев позиция должна быть жесткой - если РПЦ хочет получить то или иное здание, занятое музеем или другим учреждением культуры, то она должна построить или купить для него равноценное здание и произвести обмен. Церковь со своей казной и богатыми дарителями, вполне в состоянии себе такое позволить.

Тема реституции — возврата собственности, отнятой у граждан в ходе экспроприации, коллективизации, репрессий и т.д. изначальным их владельцам — уже не раз поднималась на сайте «Русская вера». Т. М. Власова — кандидат технических наук, сотрудник организации «Московское Купеческое Общество» в нашему сайту рассуждает о важности и необходимости проведения реституции в России. Постоянный автор нашего сайта Марина Волоскова в статье « » подробно рассматривает правовую сторону вопроса о возвращении церковным объединениям имущества, изъятого после революции 1917 года, во времена Советской власти.

В начале прошлого столетия Всероссийским Императором Николаем II Романовым было объявлено о веротерпимости (Именной Высочайший Указ , данный Сенату, «Об укреплении начал веротерпимости » 17 апреля 1905 г.) и древлеправославные христиане после трёхсотлетних гонений смогли начать свободно строить себе церкви, монастыри и другие объекты недвижимости для осуществления религиозной деятельности. Однако многие храмы, построенные в начале XX века, прослужили не более десятилетия и были закрыты Советской властью. Часть из них была переоборудована в различные учреждения: клубы, музеи, таксопарки. Таким образом, новая власть отобрала у древлеправославных христиан всё, что было создано или приобретено ими за короткое время свободы. Так, минутная радость сменилась горечью и возобновлением гонений и преследований. Имущество отбиралось и национализировалось.

30 ноября 2010 года президентом России Дмитрием Медведевым был подписан Федеральный закон Российской Федерации № 327-ФЗ «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности », определяющий «порядок безвозмездной передачи в собственность или безвозмездное пользование религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в федеральной собственности, собственности субъектов Российской Федерации или муниципальной собственности». Неужели закон не действует?

Действительно, по современному законодательству все культовые здания должны принадлежать религиозным организациям, однако некоторые из них в 1990-е годы были приватизированы, а затем проданы на коммерческой основе. Возможно ли возвращение зданий церквей религиозным организациям? Отсутствие гарантии неприкосновенности собственности и всеобъемлющего закона не придает уверенности в этом.

За последние десятилетия христианам Русской Древлеправославной Церкви (далее РДЦ) не было возвращено ни одного объекта религиозного назначения из тех, которые были отобраны советской властью, но, напротив, государственные чиновники распродают это имущество. На территории Московского региона осталось всего три объекта, созданных христианами РДЦ, остальные уничтожены.

Владимир Путин навестил патриарха Кирилла в Даниловом монастыре 5 января и объявил, что государство готово вернуть церкви исторические памятники, которые были в ее собственности до революции. Сейчас под это высочайшее обещание подводят законодательную базу: правительство работает над федеральным законом "О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности". В феврале 2009 года публике представили его концепцию. Разработчики откровенно признают: их задачи не ограничиваются ликвидацией законодательных пробелов, цель - облегчить религиозным организациям реституцию их собственности. Сейчас храмы, иконы, утварь религиозным общинам возвращают на основании указа, подписанного Борисом Ельциным еще весной 1993 года, а также постановления правительства от 30 июня 2001 года. Но передают не в собственность, а в безвозмездное пользование. А значит, с церкви не взимается аренда, государство, как собственник, оплачивает расходы на сохранение и реставрацию объектов, служителям остается лишь оплачивать коммунальные услуги. "Мы содержим здания за свой счет и фактически несем те же расходы, что и собственник, - уточняет юрист Московской патриархии Ксения Чернега. - При этом, чтобы разместить в помещении собственное социальное учреждение (воскресную школу или иконописную мастерскую), мы обязаны спрашивать разрешения у государства. Что касается продажи или передачи в залог храмов, то это запрещено нашим уставом. Этот запрет распространяется только на помещения, используемые при совершении службы (церкви, часовни, баптистерии). Что касается хозяйственных построек, то в принципе, став их собственниками, мы сможем сдавать их в аренду. Это поможет получить деньги на реставрацию храмов". То же самое касается и земли. Проект закона оговаривает лишь, что менять собственника и/или сдавать в аренду полученные объекты церковь не сможет в течение 10 лет после того, как они перейдут к ней во владение.

Выселение в никуда

Один из самых острых вопросов, связанных с церковной реституцией: что будет с учреждениями, в том числе музеями, которые расположены в передаваемых РПЦ зданиях? Наглядный пример: Государственный литературный музей живет под угрозой выселения уже почти 17 лет. После ельцинского указа возвращение РПЦ главного здания музея, бывшего Высоко-Петровского монастыря, стало вопросом времени. В начале 90-х годов церкви уже отдали пять залов - теперь там находится отдел религиозного образования и катехизации Московского патриархата. Но на этом процесс не остановился. "С 2000 года давление РПЦ усилилось, - рассказывает директор Литературного музея Марина Гомозкова. - Самое главное, мы вовсе не против переезда. Но до сих пор нам не предложили ни одного удобоваримого варианта. Хотя чего только нам ни показывали: пятый этаж семиэтажного завода слуховых аппаратов, здание без отопления, несколько подвальных помещений". В Высоко-Петровском монастыре у музея сейчас около 1000 кв. метров. Одно из последних предложенных для переезда помещений имело лишь 280 "квадратов".
Другой пример: здание на Измайловском острове, куда сейчас переселяют из Новодевичьего монастыря филиал Исторического музея. Оно нуждается в капитальном ремонте и частичной перепланировке, и только потом художники-реставраторы смогут начать нормально работать. "Предполагалось, что выселяемым учреждениям культуры будут давать равноценные площадки, но это условие выполнялось далеко не всегда, - констатирует экс-министр культуры Михаил Швыдкой. - Не думаю, что после принятия закона ситуация сильно изменится".

Всенощная в музее

Другой непростой вопрос - дальнейшая судьба переданных епархиям старинных зданий. Музейные подразделения внутри РПЦ, призванные следить за сохранностью памятников старины, до сих пор выполняли чисто декоративную функцию. Одно из них - Искусствоведческая комиссия при Епархиальном совете. На ежегодном собрании московского духовенства патриарх Кирилл привел выдержки из ее отчета: настоятели занимаются перепланировкой древних зданий, не ставя в известность сотрудников. Патриарх обещал свое покровительство. Но даже если допустить, что с комиссией будут считаться, это не решит проблемы сохранения памятников, переданных РПЦ. Даже в Москве. Церкви давно пора, считают музейные работники, создать специальный музейный отдел, который аккумулировал бы всю работу по сохранению культурного достояния и имел бы вполне определенные властные полномочия. Об этом впервые заговорили еще в начале 90-х годов, но дело с мертвой точки так и не сдвинулось.
"В конце XIX века по инициативе Московского археологического общества серьезно обсуждался вопрос о передаче всех старинных церквей под контроль государства, - рассказывает заведующий отделом древнерусского искусства Института искусствознания РГГУ Лев Лифшиц. - Первые законы о защите древних храмов ввел еще Николай I, пришедший в ужас от "реставрации" в киевском Софийском соборе". Во времена Российской империи ученые могли запретить игуменье Новодевичьего монастыря, задумавшей наладить отопление в летнем Смоленском соборе, это сделать: изменение температурного режима могло повредить фрески. В XXI веке вес ученых уже не тот: священники не послушались специалистов и отопили Троицкий собор Пскова, после чего началось разрушение его уникального и одного из самых больших в России иконостасов. В том же Пскове под угрозой еще один переданный церкви памятник - Спасо-Преображенский Мирожский монастырь. "Это единственный в стране храм с сохранившейся росписью XII века. В нем нельзя проводить службы и портить фрески свечной копотью, - рассказывает Лев Лифшиц. - Кстати, это только у нас так: в древних православных храмах Болгарии, Сербии, Греции и Македонии свечи зажигают только в притворе".

Некоторые равнее

Далеко не все конфессии могут с равным правом требовать реституции. Когда дело касается неправославных религиозных объединений, власти отдают недвижимость не столь охотно. "Все здания, принадлежавшие до революции еврейским общинам, заняли разные учреждения: от кожно-венерологического диспансера в Ростове до колледжа в Калуге. Когда мы претендуем на них, местные чиновники обычно предлагают общине построить что-нибудь взамен, - рассказывает президент Федерации еврейских общин России Александр Борода. - Сейчас в России не меньше 70 синагог используются не по назначению. Мы не требуем вернуть их все, нам вполне хватит 60–70% дореволюционных зданий. К тому же не хотелось бы вызывать дополнительное социальное напряжение". Мусульмане Ставрополья уже почти 15 лет бесплодно добиваются возврата общине здания мечети, где сейчас размещается картинная галерея. "Ставропольские власти не торопятся выполнять указ Ельцина о возврате религиозных ценностей, - считает председатель Духовного управления мусульман европейской части России Дамир Хазрат Гизатуллин. - Похожая ситуация в Архангельске, где местная община не может получить здание мечети, занятое под хозяйственные помещения УФСИН". Борьба мусульман на Урале идет с боїльшим успехом. "На нашей территории было построено не так много каменных мечетей, и почти все они уже отданы общинам в бессрочное пользование, - рассказывает муфтий Нафигулла Аширов, председатель Духовного управления мусульман азиатской части России. - Последнее, что мы получили, - мечеть в Томске, где в советское время располагался ликеро-водочный завод. Но там сохранились только стены: ни дверей, ни куполов, ни минаретов. На восстановление нужно более $1,5 млн - неподъемные для общины деньги. Город пока их выделить не может".

Реституция всей страны

"РПЦ, равно как и другие конфессии, потеряла почти все свое имущество после национализации 1918–1922 гг. В этом смысле возврат церковного имущества - акт, безусловно, справедливый, - считает Михаил Швыдкой. - Но важно, что собственность выделялась именно в бессрочное пользование, а имущественные отношения не менялись. Передача же зданий в собственность может быть расценена другими институциями и частными лицами как начало денационализации. Это крайне опасная тенденция, которая может повлечь за собой войну всех против всех". Бывший министр опасается не зря: в России есть сторонники реституции, готовые поднять этот вопрос. "Думаю, года через два, когда у нас будет опыт работы с законом о возврате церковной собственности, можно будет подумать о светской реституции", - считает советник председателя Совета Федерации Александр Чуев, уже выступавший с подобной инициативой, когда он был еще депутатом Госдумы четвертого созыва. Светская реституция - это возвращение наследникам домов, зданий фабрик и заводов, барских усадеб, что было сделано в странах Балтии. Легко можно представить себе, какие проблемы по возвращению собственности, которая находилась в руках государства более 70 лет, а потом частично была приватизирована после 1991 года, может породить такой шаг. Но если РПЦ можно, то почему другим институтам и частным гражданам, обобранным советской властью, нельзя?

Самые громкие конфликты вокруг церковной собственности последних лет

Валаамский монастырь был возрожден в 1989 году. В 1992-м был закрыт музей, здания передаются церкви. С 2003 года гражданское население начали принудительно выселять с архипелага.

Валаамский монастырь был возрожден в 1989 году. В 1992-м был закрыт музей, здания передаются церкви. С 2003 года гражданское население начали принудительно выселять с архипелага. Храм Воскресения Христова в Кадашах (Москва), где располагался Всероссийский художественный научно-реставрационный центр имени академика И.Э. Грабаря, был захвачен толпой верующих в 2004 году. В 2005 году столичные власти приняли решение о передаче здания РПЦ.

В 2006 году РПЦ был передан во владение комплекс художественно-архитектурного музея-заповедника "Рязанский кремль". В числе прочего епархия получила здания светского назначения, например, "Дворец Олега". Похожие ситуации в кремлях Торжка и Александрова.

Осенью 2007 года включенный в список ЮНЕСКО Соловецкий заповедник по распоряжению правительства официально передал более 300 зданий Соловецкому монастырю.

Летом 2008 года с помощью судебных приставов РПЦ заняла помещения Историко-архивного института РГГУ на Никольской улице. Часть этих помещений до революции принадлежала Заиконоспасскому монастырю.