Есть области человеческих знаний, которые признаны научными, а есть, которые считаются ненаучными. К последнему типу относится и алхимия. Но так ли уж ненаучна она была? И только ли поисками философского камня занимались алхимики? Для того, чтобы разобраться в этом вопросе, необходимо проследить историю возникновения алхимии как науки.

Слово "алхимия" восходит через арабское слово "cheo" к греческому "chemeia", что означает "лью, отливаю". Этимология прямо указывает на связь алхимии с искусством плавки и литья металлов. Есть и другое толкование - от египетского иероглифа "хми", означавшего плодородную землю в противовес бесплодным пескам. Этим иероглифом обозначался Египет, место, где, как считают, возникла алхимия.

Впервые термин "алхимия" встречается в рукописи Юлия Фирмика, астролога IV в. Важнейшей задачей алхимики считали трансмутацию (превращение) неблагородных металлов в благородные. Эта задача вплоть до XVI в. была главной не только в алхимии, но и в химии. Идея возможности трансмутации металлов возникла не на пустом месте, она базировалась на представлениях греческой философии о том, что материальный мир состоит из одного или нескольких "первоэлементов", которые при определенных условиях могут переходить друг в друга.

Период, когда алхимия зарождалась и процветала (IV-XVI вв), был периодом развития не только "умозрительной" алхимии, но и практической химии. И эти две науки прямо влияли друг на друга. Знаменитый немецкий химик Либих писал про алхимию, что она "никогда не была ничем иным, как химией". Можно провести параллель и сделать вывод, что алхимия относится к современной химии так, как астрология к астрономии. Да, астрологию не принимает академическая наука, однако имеется огромнейшее количество доказательств, что астрологические законы работают, и астрологи на самом деле предсказывают будущее.

Средневековые алхимики старались отыскать два неких таинственных вещества, с помощью которых можно было бы достичь желанной трансмутации металлов. Первое, обладавшее свойством превращать в золото не только серебро, но и свинец, ртуть и т. д., носило название философского камня, красного льва, великого эликсира (слово "эликсир" произошло от арабского "аль-иксир" - "философский камень"). Предполагалось, что философский камень не только облагораживает металлы, но и служит универсальным лекарством. Раствор его, так называемый золотой напиток, мог исцелять все болезни, омолаживать старое тело и удлинять жизнь.

Другое таинственное вещество, второстепенное, носившее название белого льва, белой тинктуры, имело способность превращать все неблагородные металлы в серебро.

Если отбросить все предрассудки, то алхимия не столько наука, сколько высочайшая ступень символического мышления, учение, которое постигает путь "достижения центра всех вещей". Алхимия определяется как моделирование космического процесса и создание "химической модели космического процесса". Алхимик создавал в своей реторте модель мира и миросозидающих процессов и затем в своих сочинениях подробнейшим образом описывал все предметы, помогающие ему в этом, и приемы. Для алхимиков вообще было свойственно тщательное отношение к описанию эксперимента (при этом использовалась невероятно символичная терминология). Ведь алхимик ставит своей задачей воспроизведение и одухотворение космоса, соучастие в космотворческом процессе, исходит из представления о субстанциальном единстве мира и универсальности перемен. Идея единства всего сущего символически изображалась в виде гностического змея уробороса, змея, пожирающего свой хвост - символа Вечности и всей алхимической Работы.

Любопытно, что и в Европе, и на Востоке алхимия являла собой комплекс из еще двух наук - астрологии и медицины, и воспринималась как путь к духовному совершенству, как стиль жизни и тип человеческого поведения. При этом различались внутренняя и внешняя алхимия. Внутренняя - форма внутреннего делания, она направлена на достижение адептом просветленного состояния через одухотворение микрокосмоса. Внешняя - работает с очищением космологических сущностей, скрытых под формой вещества. В основе лежит древнее представление о materia prima (первоматерии), являющейся субстанцией микро- и макрокосма, способной трансформироваться и образовывать новые формы.

Алхимия работала в системе четырех модусов первоматерии - первоэлементов греческой натурфилософии: воздуха, земли, огня и воды (плюс пятый в греческой алхимии - всепроникающий эфир или металл в китайской) в сочетании с тремя философскими элементами: соли, серы и ртути. Ртуть (Меркурий) - пассивное женское начало (инь) - представляет первую очистку и являет собой чувство, воображение. Сера выступает как активное мужское начало (аналогия янь в китайской алхимии) - более тонкая очистка: разум, интуиция. Великое делание или преображение (киноварь) - алхимический андрогин, гармоническое сочетание мужского и женского (инь и янь): "Тот, кому не удается "стать двумя в одном теле", станет двумя в одном духе" (Де Оливье).

Алхимия также известна как взаимодействие энергии Кундалини - символа женского аспекта - с высшей энергией, или мужским принципом. Через понимание работы мужского и женского принципов она связана с системой Таро.

Да, получение философского камня или эликсира жизни было для алхимиков самоцелью. Однако философский камень обозначает, прежде всего, глубокое внутреннее стремление найти свою истинную духовную природу, известную алхимикам как активный принцип.

Такая хорошо отработанная система аналогий позволила алхимии с ее универсальным языком занимать одно из ведущих мест вплоть до наших дней не только внутри себя, но и в современной литературе, театре, мистических учениях. В связи с этим иносказательность многих алхимических трактатов может быть объяснена тем, что в них органически слились естественнонаучные и художественные представления о мире. Поэтому-то в некоторых странах алхимия легализована христианской идеологией, там она считается белой магией. В тех же странах, где алхимия выступает в своем языческом качестве (черная магия), она признается неофициальным, а потому запретным делом. Это во многом объясняет трагическую участь некоторых европейских алхимиков (например, Роджера Бэкона, алхимика Александра Сетона Космополита и др.).

Существовало несколько школ алхимии: греко-египетская, арабская и западноевропейская. Во времена эллинизма существовало такое направление алхимии, как герметизм. Это было религиозно-философское течение, сочетавшее элементы популярной греческой философии, халдейской астрологии, персидской магии и египетской алхимии. Этот период представлен значительным числом сочинений, приписывавшихся Гермесу Трисмегисту. Традиция герметизма получила продолжение в европейском Ренессансе, им пропитаны труды Парацельса, он повлиял даже на Джордано Бруно и Исаака Ньютона.

Родиной алхимии считается Древний Египет. Алхимики вели начало своей науки от Гермеса Трисмегиста, считавшегося основателем этой науки (его отождествляли с египетским богом Тотом, а в Древнем Риме - с Меркурием), и поэтому искусство делать золото называлось герметическим. Свои сосуды алхимики запечатывали печатью с изображением Гермеса - отсюда пошло выражение "герметически закрытый". Существовало предание, что искусству обращать "простые" металлы в золото ангелы научили земных женщин, с которыми вступили в брак, о чем рассказано в "Книге Бытия" и "Книге пророка Еноха" в Библии.

Колыбелью химии принято считать Александрийскую академию. Основанная Александром Македонским в 332 г. до н.э. новая столица Египта Александрия очень быстро стала крупнейшим торговым и культурным центром античного Средиземноморья. Александрийскую академию основал Птолемей Сотер, соратник Александра, ставший после смерти последнего (323 г. до н.э.) царем Египта. Эта академия вместе с созданным при ней крупнейшим хранилищем античных рукописей - Александрийской библиотекой (около 700 000 рукописей) - просуществовала около тысячи лет (до VII в. н.э.). С ней связаны имена таких выдающихся мыслителей античности, как Евклид, Архимед, Птолемей.

На протяжении всего своего существования алхимия оставалась наукой герметической - т.е. закрытой для непосвященных. Основными объектами изучения александрийской алхимии являлись металлы; именно в александрийской алхимии сформировалась традиционная металлопланетная символика алхимии, в которой каждому из семи известных тогда металлов сопоставлялась соответствующая планета и день недели. Впрочем, в европейской алхимической традиции ртуть металлом не считалась, поскольку не упомянута в Библии.

Несмотря на мистические философствования, ныне признанные ненаучными, алхимики, тем не менее, в процессе своих поисков добились очень многого для развития академической химии. Например, еще греко-египетские алхимики открыли такое явление, как амальгамирование металлов. Александрийскими алхимиками был усовершенствован способ извлечения золота и серебра из руд, для чего широко применялась ртуть, получаемая из киновари или каломели. Они же начали применять амальгаму золота для позолоты, ими был разработан способ очистки золота купелированием - нагреванием руды со свинцом и селитрой.

При этом, помимо практического значения, уникальная способность ртути образовывать амальгаму привела к появлению представления о ртути как об особом, "первичном" металле. Тому же способствовали и необычные свойства соединения ртути с серой (киновари), которая в зависимости от условий получения имеет различную окраску - от красной до синей.

Примерно в те же времена было открыто и получение латуни - желтого сплава меди с цинком. Правда, знаменитый тогда алхимик Болос считал, что латунь являлась золотом.

К сожалению, об александрийском этапе алхимии известно очень мало, так как Александрийская библиотека была практически полностью уничтожена. Кроме того, римский император Диоклетиан, дабы исключить возможность получения дешевого золота, приказал уничтожить все труды по алхимии.

Утверждение христианства в качестве государственной религии Римской империи при императоре Константине (285-337) привело к еще большим гонениям на алхимию, которую христиане считали ересью. В 529 г. папа римский Григорий I запретил чтение древних книг и занятие не только алхимией, но и математикой и философией. В итоге христианская Европа погрузилась во мрак раннего средневековья. Однако научные и культурные традиции греческой школы на Востоке сохранялись какое-то время в Византийской империи, которая стала распространителем алхимических идей в Европе в IV в. (крупнейшая коллекция алхимических рукописей хранится в Библиотеке Святого Марка в Венеции), а затем они были восприняты арабским миром.

После того, как арабы в VII в. завоевали Египет, они принесли наследие александрийской школы в завоеванную ими Испанию, которая стала вторым после Византии источником распространения алхимических идей в Европе.

В VII в. началось победоносное шествие новой мировой религии - ислама - что привело к созданию огромного Халифата, включившего в себя Малую и Среднюю Азию, Северную Африку (включая и Египет) и юг Пиренейского полуострова в Европе. Арабские халифы, подражая Александру Македонскому, покровительствовали наукам. На Ближнем Востоке - в Дамаске, Багдаде, Кордове, Каире - были созданы университеты, на несколько столетий ставшие главными научными центрами и давшие человечеству целую плеяду выдающихся ученых. Влияние ислама в арабских университетах было сравнительно слабым. Кроме того, изучение трудов античных авторов не противоречило трем обязательным исламским догматам - вере в Аллаха, в его пророков и загробный суд. Благодаря этому на Арабском Востоке могли свободно развиваться научные представления, в основе которых лежало научное наследие античности, в том числе и александрийская алхимия.

Среди арабских ученых, занимавшихся алхимией, выделяется знаменитый бухарский врач Абу Али аль Хусейн ибн Абдаллах ибн Сина, или Авиценна (980-1037). Однако он подходил к вопросу крайне нестандартно: он явился первым в истории критиком идеи трансмутации металлов, каковую он считал невозможной. Основной задачей алхимии Авиценна считал приготовление лекарственных средств.

Однако арабский период алхимии обогатил человечество такими основополагающими аспектами, как создание основных теорий алхимии и химии, лабораторной техники и методики эксперимента. Арабскими алхимиками был разработан и понятийный аппарат. Они добились несомненных практических успехов - ими выделены сурьма, мышьяк и, по-видимому, фосфор, получены уксусная кислота и растворы сильных минеральных кислот. Арабская алхимия, в отличие от александрийской, была вполне рациональна: мистические элементы в ней представляли собой, скорее, дань традиции. Важнейшей заслугой арабских алхимиков стало создание фармацевтики, развившей традиции античной медицины.

После XII в. по ряду как внутренних, так и внешних причин арабская алхимия начала приходить в упадок. Последним крупным арабским алхимиком стал Ал Джилдаки (XIV в.), написавший ряд сочинений, очень полно суммирующих труды его предшественников. Центр научной мысли перемещается в Европу.

Алхимия развивалась и в Китае. Начало китайской алхимии восходит к IV-III вв. до н.э. Самый ранний из известных нам письменных источников - алхимический трактат "Цань тун ци" ("О единении триады") относится ко II в. Китайская алхимия через индусов и арабов повлияла даже на средневековую европейскую алхимию. В III в. алхимическими влияниями становится затронутой и Индия. Индийская алхимия работала с идеей колеса с шестью спицами, делящими поле на шесть планетных царств, шесть классов существ, шесть человеческих состояний, шесть металлов. Точка в середине соответствует царю - на земле, солнцу - на небе и золоту.

Европейские государства, прежде всего страны южной Европы, достаточно тесно контактировали с Византией и арабским миром, особенно после начала крестовых походов (с 1096 г.). Европейцы получили возможность ознакомиться и с блестящими достижениями арабской цивилизации, и с наследием античности, сохранившимся благодаря арабам.

В XII в. начались попытки перевода на латинский язык арабских трактатов и сочинений античных авторов. Тогда же в Европе были созданы первые светские учебные заведения - университеты: в Болонье (1119), Монпелье (1189), Париже (1200). Начиная с XIII в., можно говорить о европейской алхимии как об особом этапе алхимического периода. В период с XII по XVII вв. алхимией занимались известные ученые, оставившие след в европейской науке.

При этом между арабской и европейской алхимией имелись весьма существенные различия. Европейская алхимия развивалась в обществе, где католическая церковь активно вмешивалась во все светские дела; изложение идей, противоречащих христианским догмам, было делом весьма небезопасным. Поэтому алхимия в Европе находилась на полуподпольном положении. В 1317 г. Папа Иоанн XXII предал алхимию анафеме, после чего всякий алхимик в любой момент мог быть объявлен еретиком со всеми вытекающими последствиями. Однако любопытно, что европейские властители (и светские, и церковные), объявив алхимию вне закона, в то же время покровительствовали ей, рассчитывая на выгоды, которые сулило нахождение способа получения золота. Вследствие этого европейская алхимия, как и александрийская, изначально являлась герметической наукой, доступной только посвященным. Этим объясняется характерное для европейской алхимии чрезвычайно туманное изложение достигнутых результатов. Впрочем, в течение довольно долгого времени европейские сочинения по алхимии представляли собой лишь переводы либо компиляцию арабских трактатов.

Первым знаменитым европейским алхимиком стал монах-доминиканец Альберт фон Больштедт (1193-1280), более известный как Альберт Великий (Альбертус Магнус). Он первым из европейских алхимиков детально описал свойства мышьяка, поэтому ему иногда приписывают его открытие.

Его современник, английский монах-францисканец Роджер Бэкон (1214-1292) в своих трактатах дает подробное описание природы металлов с точки зрения ртутно-серной теории. Бэкон дал классическое определение алхимии: "Алхимия есть наука, указывающая, как приготовлять и получать некоторое средство, эликсир, которое, брошенное на металл или несовершенное вещество, делает их совершенными в момент прикосновения".

Как и в сочинениях арабских алхимиков, в работах Альберта Великого и Роджера Бэкона доля мистицизма была сравнительно невелика. В то же время для европейской алхимии в целом мистические элементы значительно более характерны, нежели для арабской.

В итоге мистицизм и закрытость европейской алхимии породили значительное число мошенников от алхимии. И тем не менее, в XIV-XV вв. европейская алхимия добилась значительных успехов, сумев превзойти арабов в постижении свойств вещества. В 1270 г. итальянский алхимик кардинал Джованни Фиданца (1121-1274), известный как Бонавентура, в одной из попыток получения универсального растворителя получил раствор нашатыря в азотной кислоте, который оказался способным растворять золото, царя металлов (отсюда и название - aqua Regis, т.е. царская водка). Имя самого значительного из средневековых европейских алхимиков, работавшего в Испании в XIV в., осталось неизвестным - он подписывал свои сочинения именем Гебера (под таким именем в Европе был известен выдающийся арабский ученый и алхимик Абу Муса Джабир ибн Хайян (721-815)). Псевдо-Гебер первым подробно описал сильные минеральные кислоты - серную и азотную. Использование концентрированных минеральных кислот в алхимической практике привело к существенному росту знаний химиков и алхимиков о веществе.

Этими и другими учеными были открыты отделение золота от серебра при помощи азотной кислоты, получение мышьяка в чистом виде, серного эфира, соляной кислоты, многие соединения мышьяка и сурьмы, способность селитры взрываться благодаря горящему углю, способы получения сурьмы и ее медицинское применение (сурьма была любимым лекарством алхимиков, которые мечтали получить из нее средство для лечения всех болезней). Ян Баптист ван Гельмонт ввел термин "газ", Иоганн Рудольф Глаубер открыл сульфат натрия (глауберову соль). Он, правда, считал ее тем самым философским камнем. Джамбаттиста делла Порта изготовил оксид олова, Блез Виженер открыл бензойную кислоту. Эти примеры, перечень которых далеко не полон, наглядно свидетельствуют, что "ненаучные" исследования алхимиков пошли на пользу человечеству.

Многие открытия носили без преувеличения сенсационный характер. В 1602 г. сапожник и алхимик Винченцо Касциароло в горах Болоньи нашел камень, который был настолько тяжел, что Касциароло заподозрил в нем наличие золота. В итоге был открыт новый элемент - барий. В середине XVII в. алхимик из Гамбурга Хенниг Бранд, перегоняя человеческую мочу, обнаружил, что при прокаливании осадка последний светится в темноте. Так был повторно получен фосфор. Чуть позже благодаря поискам алхимиков был создан саксонский и мейсенский фарфор.

Большую роль в распространении алхимических сочинений сыграло книгопечатание (первая типография была открыта в Майнце в 1450 г.). Так как печатание было тогда достаточно дорогим, многие анонимные алхимики для придания авторитета своим сочинениям издавали их под именами известных ученых древнего мира - Платона, Пифагора, Демосфена и т.п. Также появились во множестве переводы якобы с арабского языка, хотя впоследствии эти рукописи нигде не были обнаружены.

К середине XVI в. в европейской алхимии стало очевидным быстро прогрессирующее разделение. С одной стороны - вырождающиеся мистики, по-прежнему пытающиеся осуществить трансмутацию металлов с помощью магии, с другой - представители набирающих силу рациональных течений. Наиболее значительными из последних являлись ятрохимия (поиски долголетия и бессмертия) и техническая химия, ставшие своего рода переходным этапом от классической алхимии к новой научной химии.

Если обобщить достижения того периода, то его главным результатом, помимо накопления значительного запаса знаний о веществе, стало становление эмпирического (опытного) подхода к изучению свойств вещества. В целом алхимический период явился совершенно необходимым переходным этапом между натурфилософией и экспериментальным естествознанием.

Однако нельзя не признать, что алхимии изначально были присущи очень серьезные отрицательные черты, которые и сделали ее тупиковой ветвью развития естествознания и химии. Во-первых, это ограничение исследований трансмутацией металлов, ведь все алхимические операции были подчинены лишь этой главной цели. Во-вторых - мистицизм. В-третьих - догматизм теории, лежащий в основе идеи трансмутации, который принимался за истину в последней инстанции без каких-либо обоснований. Наконец, изначально характерная для алхимии закрытость являлась существенным препятствием для развития этой науки.

Основоположником ятрохимии (от греческого "ятро" - "врач") принято считать немецкого врача и алхимика Филиппа Теофраста фон Гогенгейма, известного под именем Парацельса (1493-1541). Алхимия Парацельса фокусировалась на микрокосме, решая вопросы универсальной медицины в поисках Меркурия (эликсира жизни). Подобно Авиценне, Парацельс негативно относился к идее трансмутации металлов (не отрицая, впрочем, принципиальной возможности трансмутации). Парацельс утверждал, что задача алхимии - изготовление лекарств: "Химия - один из столпов, на которые должна опираться врачебная наука. Задача химии вовсе не в том, чтобы делать золото и серебро, а в том, чтобы готовить лекарства".

Вторая половина XVII в. оставила самые причудливые воспоминания о людях, которые выдавали себя не только за алхимиков, врачей, магов, но и за знатоков всех проблем, волнующих человека. Эта плеяда авантюристов, шарлатанов добивалась титулов, почета, известности, хотя иногда кончала свой жизненный путь весьма печально. Кто не слыхал таких имен, как граф Сен-Жермен, Калиостро, Джон Лонг? При этом истинные алхимики не стремились к получению золота, оно было лишь инструментом, а не целью. (Тем не менее, Данте в своей "Божественной комедии" определил место алхимиков, как и фальшивомонетчиков, в аду, а если точнее, в круге восьмом, рве десятом.) Целью для них был именно сам философский камень (хотя камень - это понятие условное, чаще его представляют либо порошком, либо раствором порошка - тот самый эликсир жизни) и духовное освобождение, абсолютная свобода.

После распространения уже собственно химии, алхимия вызывала интерес у многих, в частности, и у И.В. Гете, который несколько лет посвятил изучению трудов алхимиков.

Если резюмировать все данные об алхимии и алхимиках, то можно сказать, что европейский алхимик - это одновременно теоретик-экспериментатор и практик-ремесленник, поэт и художник, схоласт и мистик, теолог и философ, маг-чернокнижник и истинный христианин. Такой взгляд на алхимию позволяет понять ее как явление, сосредоточившее в себе многие особенности уклада древних, темных и средних веков.

Алхимия как наука появилась в Средние века. Однако она существовала еще во времена глубокой древности, но ее секреты были потеряны, за исключением некоторых рецептов, практических предписаний и советов. Поэтому в Средние века было проведено очень много экспериментов. Существует масса исторических свидетельств об алхимиках, сумевших добиться того, что может большинству людей показаться нереальным - они произвели золото. Также есть и упоминания о тех, кто за годы опытных работ и устремлений так и не добился поставленной цели. В истории были и такие мастера алхимии, которые исчезали вместе со своими лабораториями.

Рассвет алхимии начался с таких имен как Гермес Трисмегист, Гебер, Парацельс , Ван Гельмонт, Александро Калиостро, Сен-Жермен и других. Именем Гермеса впоследствии стали называть алхимию и другие «тайные» науки, недоступные для непосвященных (герметические науки).

Что известно об этой тайной науке?

Алхимию очень часто связывают с поисками философского камня, который может обращать все металлы в золото; он же был и «эликсиром жизни», дающим бессмертие и вечную молодость. К этому можно приписать еще одну задачу алхимии - достижение счастья. Такие мнения часто встречаются в современной литературе, однако задача алхимии заключается совсем в другом...

Ученые Древнего Китая обладали сакральными знаниями алхимии, которая развивалась наряду с китайской культурой и поэтому стала неотъемлемой ее частью. Первые упоминания известны со времен легендарного Желтого Императора Хуан Ди, чьи годы правления относят к третьему тысячелетию до н.э. Считается, что он был посвящен во все секреты алхимии и владел рецептом философского камня; его также считают первопредком всех китайцев и основателем религиозно-философского учения даосизма. Еще одним из наиболее известных мастеров алхимии был древнекитайский философ Лао-цзы (VI - V в. до н.э.).

Сакральные знания Древнего Китая вобрала в себя , которая была разделена на внутреннюю алхимию и внешнюю. Внутренняя алхимия занимается трансформацией (духовного и физического бессмертия) и приведением внутреннего мира человека в соответствие с космическим порядком посредством специальных практик и упражнений. При этом все эти практики ведут не просто к какому-либо конкретному эффекту, который, несомненно, будет оказан на человека, а к тому, чтобы помочь практикующему найти или собрать ингредиенты, необходимые для «выплавки» так называемой «пилюли бессмертия», употребив которую человек обретет вечную жизнь.

Перед внешней стороной даосской алхимии также стоит задача трансформации тела, энергии и духа с целью достижения бессмертия. Только акцент в данном случае делается на использование альтернативных средств, например: определенный набор химических ингредиентов, с которыми можно было бы проводить эксперименты в лабораторных условиях. 3десь также применяются различные средства для подготовки тела: практикующий принимает внутрь эликсиры, изготовленные из минеральных веществ.

Алхимию изучали и в Древней Индии. В индийской алхимии есть две параллельные техники: первая, расаяна является «мистической» техникой, она примыкает к тантризму и к иным магико-аскетическим школам; вторую можно определить как предхимию , она предположительно зародилась в Средние века и была связана с медициной, металлургией и эмпириоиндустриальными техниками. У этих техник различный строй мыслей со своей характерной целью. У первой алхимии - метафизическая природа, у второй - прагматическая. Таким образом, в расаяне занимаются разработкой приема «трансмутации души», ищут секреты бессмертия и духовного освобождения, а в предхимии разрабатывают медицинские рецепты.

Есть версия, согласно которой родоначальником алхимии был Древний Египет. Его лучшие умы знали много о природе камней и металлов, человека и Вселенной. Это видно, хотя бы из того, на что они были способны: без соединительного раствора древние египтяне умудрялись установить камни пирамид один на другой; без соответствующих инструментов, как известно из книг по истории, они делали измерения и обрабатывали диорит медными орудиями (о наличии следов меди свидетельствует радиоуглеродный анализ), а это - как резьба по дереву бумажным ножом. Отсюда напрашивается вывод о том, что египтяне владели тайнами, позволявшими вносить изменения в структуру природных тел.

С алхимическим процессом и поисками философского камня египтяне ассоциировали миф о боге возрождения и властелине загробного царства - Осирисе. Миф говорит о бессмертности человеческой души и тела. Согласно ему, тело умирает, но продолжает существовать в другом состоянии, а душа может жить вечно, но, только в своем теле. Тело - это сосуд души, который нужно сохранить, поскольку она принадлежит только одному телу.

Алхимические учения римско-эллинистического Египта передавались до IV-V веков, развиваясь в философских школах Александрии. В VII-VIII веках эту многовековую мудрость переняли арабы, после завоевательных походов.

Возможно, само название «алхимия», было заложено арабами. У них была такая наука, как Ал-кимийя , которая имела отношение к работе с черной землей. В основу названия науки, вероятно, вошло Древнее имя Египта - Кем, Кему или Кеми, что значит - «Черная земля». В целях той науки было великое открытие, великая трансформация, превращение.

Арабская алхимия не содержала той таинственности, что была присуща алхимикам Европы. В основе учения арабской алхимии стоят идеи древнегреческого философа Аристотеля, в частности, идеи о взаимопревращаемости элементов. Среди арабских алхимиков выделяется Айюб ал Рухави (769-835), который, согласно аристотелевому учению, дал такое занимательное объяснение свойств некоторых металлов:

Золото содержит больше влажности, чем серебро, поэтому оно более ковко. Золото желтое, а серебро белое, так как первое содержит больше тепла, а второе - больше холода. Медь суше, чем серебро или золото, и ее цвет более красен, так как она теплее. Олово более влажно, чем серебро или золото, так же обстоит дело и со свинцом. Это объясняет, почему они так легко плавятся на огне. Больше всего влажности в ртути, поэтому она, подобно воде, испаряется на огне. Что касается железа, то оно землистее и суше, чем все остальные, ... и оно с трудом поддается действию огня и не плавится, подобно другим, если только плавящая сила не приведена в тесное соприкосновение с ним.

Развитие алхимических исследований и практик привело к созданию новой теории - ртутно-серной теории происхождения металлов. В ее основе легли знания о химических свойствах веществ. Разработал ее Джабир ибн Хайан (721-815), наиболее известный как Гебер. Данная теория стала теоретической основой для алхимии на несколько столетий вперед. Она была направлена на более конкретное объяснение свойств металлов (в частности, таких, как ковкость, блеск, горючесть) и обоснование возможности трансмутации. Следует выделить, что новая теория являлась попыткой теоретического обобщения опытных данных в довольно частном вопросе, не ориентированной на всеобщность объяснения.

Для Европы алхимия начала возрождаться в XI веке, во времена Крестовых походов. Там, на Востоке, захватчики увидели совсем другой мир, полный давно забытыми знаниями, авторов которых никто не знал.

Вокруг европейской алхимии висела завеса мистики и таинственности. Именно поэтому ее главной задачей было найти философский камень. При этом самым благоприятным временем для алхимии стало раннее средневековье, когда европейцы были не в состоянии значительно расширить добычу золота, потребность в котором росла постоянно. При таких обстоятельствах каждый, кто был горазд более или менее убедительно рассказать о своей способности делать золото, мог получить самую великодушную поддержку власти, остро нуждающуюся в этом металле. Практической стороне алхимии уделяли внимание и средства такие правители, как: Польский король Август II, Франц I, Филипп IV Красивый, Фридрих II, Эдуард II, во Франции - Карл VII, в Англии - Генрих VI, и многие другие. Некоторые из них весьма серьезно увлекались тайной наукой. Так, например, король Дании, Фридрих III, потратил миллионы денежных средств на алхимические опыты за период своего 20-летнего правления.

Одним из самых восторженных любителей алхимии был Рудольф II - император Священной Римской империи. Он сыграл особую роль в судьбе Праги и Чехии. Благодаря ему, Прагу ныне считают мировой столицей алхимии, мистики и черных сил. Легенда о том, что он открыл секрет философского камня ходит и по сей день. Император предпочитал уделять внимание ни сколько проблемам страны, сколько личным оккультным увлечениям. По его указу в Прагу были приглашены английские астрологи, алхимики Эдвард Келли и Джон Ди; при его дворе работал алхимик и великий астроном Тихо Браге. Некоторые из них проживали на знаменитой Золотой улочке. До сих пор в Прагу совершают паломничество приверженцы алхимии, магии и чародейства.

Надо сказать, что сами поиски долголетия и бессмертия начались с работ Парацельса (1493-1541 гг.). Европейские алхимики сформулировали дополнительные задачи своей науки:

1. Приготовление Эликсира или Философского Камня.

2. Создание гомункулуса.

3. Приготовление алкагеста - универсального растворителя.

4. Палигенез, или восстановление растений из пепла.

5. Приготовление мирового духа - магической субстанции, одно из свойств которой - способность растворять золото.

6. Извлечение квинтэссенции.

7. Приготовление жидкого золота (aurum potabile), совершеннейшего средства для излечения.

В XIV-XV веках алхимики Европы добились существенных успехов в постижении свойств веществ, чем превзошли арабов. В 1270 году итальянский алхимик Бонавентура (Джованни Фиданца, 1121-1274) приготовил универсальный растворитель (aqua Regis, т.е. «царская водка»), которым можно растворять золото («царь металлов»).

Стоит отметить, что мистической стороне алхимии особое внимание оказывала и церковь, т.е. всячески препятствовала, запрещала. Призывы не заниматься этой «темной» наукой содержались, например, в булле «Против алхимиков» (1317) папы Иоанна XXII, который, однако, сам был увлеченным алхимиком и, возможно, понаделал немало золота. И это не единственный в своем роде пример, алхимией тайно занимались многие церковные деятели: Фома Аквинский, Альберт Великий, папа Бенедикт II и другие. Церковные же запреты не имели достаточной силы, поскольку вера в то, что золото можно «сделать», всегда жила в сердцах, подпитываемая всевозможными, иногда и сознательно организованными слухами и свидетельствами очевидцев процесса создания золота.

Знания алхимии всегда старались охранять, прятать ее секретные формулы, используя для записей засекреченную символику, дабы они не попали в недостойные руки и не были употреблены во вред. Но, как любое выгодное дело обрастает массой шарлатанов, так и здесь появилось много желающих «сделать» золото. Европу заполонила целая толпа мошенников, которым удавалось обманывать не только простых людей, но даже образованных вельмож и королей. Частенько «золото» псевдоалхимиков оказывалось латунью, томпаком или бронзой, хотя еще у Аристотеля можно найти информацию о том, что при нагревании меди с оловом или цинком, можно изготовить золотистые сплавы.

Засчет весьма активной деятельности расплодившихся жуликов прославленная в Средние века герметическая наука стала исчезать. Закат алхимии в Европе начался в конце XVI века и продлился до конца XVIII века, чему в немалой степени способствовали скептически настроенные химики многих стран и, прежде всего, Германии, Франции, Голландии, Англии и России.

Католическая церковь прокляла занятие алхимией, впоследствии она была запрещена во Франции, в Англии, на территории Венеции. Причем, из-за этого невинно гибли и настоящие ученые: французского химика Жан Барилло казнили только за то, что он изучал в своей лаборатории химические свойства элементов.

Хоть есть и ни мало ученых скептиков, которые называют алхимию псевдонаукой и занятие ею приписывают только шарлатанам, да иллюзионистам, все же трудно поверить в то, что примерно четыре тысячи лет исследований и сто тысяч томов рукописей могли быть посвящены всего лишь вульгарному мошенничеству. Алхимия была вполне серьезной наукой, ее экспериментальная деятельность привлекла внимание таких крупнейших ученных, как И. Ньютон, Р. Бойль, Г.В. Лейбниц и многих других. Среди ее адептов были настоящие ученые-естествоиспытатели, чьими трудами был накоплен огромный материал, позволивший глубже копнуть в тайны нашего мироздания.

ВВЕДЕНИЕ

До недавнего времени алхимия считалась самой туманной наукой, доставшейся нам в наследство от средневековых ученых. Если вы откроете какой-либо трактат XV века и попробуете его читать, то через некоторое время вы поймете, что без специальных знаний там ничего невозможно понять.

Именно поэтому об алхимии сложилось мнение, что она состоит из крайне замысловатых аллегорий, которые не имеют ни какой практической пользы и пригодны лишь для развлечений. Вовсе не трудно отрицать то, чего не понимаешь. Гораздо сложнее что-то понять и найти в древней науке определенный скрытый смысл.

Труды алхимиков действительно трудны для понимания. Но если вы имеете достаточно терпения и ума, если вы действительно желаете понять алхимию, то для начала необходимо изучить главные принципы этой науки. Поняв алхимию, вы научитесь использовать то, что для других кажется полной бессмыслицей.

Бытует ошибочное мнение, что алхимия является предшественницей химии. Однако, используя такой подход, невозможно ее понять как рациональную науку. Между ними весьма мало общего. Если химия основана на наблюдениях, которые тщательно фиксируются и систематизируются, то алхимия имеет противоположное направление. Она идет как бы изнутри, от духовного к физическому. То есть в химии знания (мысли) появляются в результате практических наблюдений. При этом происходит передача информации от материального явления (лабораторный опыт) к духовному (знания). В алхимии все наоборот. Здесь духовная идея воплощается в реальность. Хотя в некоторых случаях алхимия может использовать методы химии, но идея, заложенная в ней, резко отличается от того, что нам объясняют с детства. Настоящий алхимик сначала составляет формулу, а потом делает свои опыты.

История алхимии похожа на историю многих других незаслуженно забытых древних наук. Ее придумали египетские жрецы, которые из поколения в поколение производили таинственные опыты в тишине своих святилищ. Когда римляне завоевали Египет во II веке, то алхимия проникла в Европу. Эту дату считают началом европейской алхимии как науки. До нас дошли трактаты Гермеса, Останеса, Синезиуса, Зосимы, Клеопатры и Пелага об искусстве делать золото из других, менее благородных металлов.

Когда дикие племена гуннов (варваров) наводнили Европу, то мировая цивилизация переместилась на восток к арабам. Их талантливые ученые сделали из алхимии настоящее искусство, избавив ее от всего лишнего. Особенно прославились Авиценна, Гебер, Розер, Алфидиус, Калид, Мориен и Авензоора. Со временем арабы до предела усовершенствовали алхимию, и в таком виде она впоследствии досталась крестоносцам.

Алхимию создавал весь мир. Труды Аристотеля и других не менее известных античных алхимиков побывали на востоке, были там усовершенствованы и снова очутились в Европе. В Средние века появляются книги Алана де Лилля, Альберта Великого, Роджера Бэкона, Фомы Аквинского, Джорджа Липпи, Бартоломея, Нортона, Раймонда Луллия, Бернара Тревизана, Николая Фламеля и Василия Валентина. С именем последнего связан новый период развития алхимии, которая была соединена с магией и каббалой.

Наиболее знаменитым европейским алхимиком XVI века считается Парацельс, который основал целую школу, в которой были наиболее известны: Турнейсер, Дорн, Рох Бельи, Бернард Карцелянус и Кролиус. В то время в алхимии, как и во всякой серьезной науке, существовали оппоненты, которые противопоставляли школе Парацельса свои собственные научные взгляды. Это: Дионисий Захарий, Блес де Виженер, Гастон Главес, Виколь, Келли, и Сендивогий.

В XVII веке алхимия была великолепна! Многочисленные адепты трудились по всей Европе, доказывая своими опытами справедливость науки о трансмутациях (превращениях). Жажда искусственного золота охватила весь мир. Все христианские монастыри имели собственные лаборатории. Князья и короли щедро финансировали опыты алхимиков, надеясь первыми получить «Великое Деланье» (превращение свинца в золото). Именно в этот период появляется знаменитое общество Розенкрейцеров, об алхимических достижениях которых ходят самые невероятные легенды. В этот период наиболее известны имена Филарета, Мишеля Майера, и Планискампи.

Парацельс утверждал, что «алхимия позволяет превращать одно в другое». А Дионисий Захарий считал эту науку «естественной философией материальных предметов». Его дополнял Роджер Бекон, поясняя, что «алхимия – это наука приготовления некоего состава или эликсира, который, будучи прибавлен к несовершенным предметам, превращает их в совершенные». «Если обычная химия разрушает вещества, которые сформировала природа, то алхимия, напротив, помогает природе их совершенствовать», – писал в XVIII веке Пернетти.

Естественно, как и в любой науке в алхимии, были как настоящие ученые, так и мошенники, выдававшие свои вымыслы за реальные открытия. Однако настоящие ученые искали философский камень (эликсир) не из жадности, а из любви к искусству. В своих исследованиях они, как правило, использовали глубокие познания теории, предпочитая опыты с благородными металлами, чистыми веществами, в хороших лабораториях.

Наряду с гениальными учеными в алхимии трудились множество посредственных практиков-исполнителей, которые делали свои опыты вслепую. Хотя эти исполнители и не понимали причин наблюдаемых явлений, но благодаря многочисленным экспериментам периодически совершали полезные открытия. Именно такими исследователями были изобретены краски, кислоты и искусственные минералы. Они явились родоначальниками современной химии, которая со временем вытеснила алхимию, заняв ее место. В свое время Беккер писал, что «ложные алхимики ищут лишь способ делать золото. А настоящие алхимики-философы жаждут науки. Первые делают краски и поддельные камни. А вторые приобретают знание вещей».

В XVIII веке благодаря своей практической полезности, химия стала опережать алхимию. Открытия следовали одно за другим, в результате чего химия превратилась в общепризнанную науку. В то же время на алхимиков стали смотреть как на безумцев. С тех пор алхимия незаслуженно забыта, и в ней не сделано ни одного нового открытия. Остановившись в развитии, эта наука фактически перестала существовать. Немногочисленные последователи довольствуются лишь перепечаткой древних трактатов, не имеющих никакой практической ценности. В настоящее время сохранился лишь определенный интерес к истории алхимии, связанной с общей историей человеческого общества.

Справедливости ради надо заметить, что труды многих алхимиков опередили свое время. Поэтому они до сих пор не востребованы. В современной алхимии можно делать открытия не только путем практических экспериментов, но и изучая старинные научные манускрипты. В истории есть несколько примеров, когда истинные открытия были востребованы лишь спустя много столетий. Например, Пифагор утверждал, что Земля круглая и вращается вокруг Солнца. Но только через две тысячи лет Коперник снова доказал миру эту старую истину…

Повседневная жизнь алхимиков в средние века Ютен Серж

Как становились алхимиками?

Как становились алхимиками?

Прежде чем задаться вопросом о месте алхимиков в средневековом обществе, историк должен ответить на другой вопрос, а именно: как можно было в те времена стать алхимиком? Надо ли было для этого вести вполне нормальную жизнь, или же требовалось пройти более извилистый жизненный путь? Сразу же следует отметить одно важное обстоятельство: кто бы ни вздумал в один прекрасный день заняться алхимией и для этого позаботился обзавестись соответствующими манускриптами (напоминаем, что книгопечатание тогда еще не было изобретено), оборудовал себе лабораторию и даже приступил к практическому экспериментированию, у него не было ни малейшего шанса преуспеть в Великом Делании, если ему не посчастливилось встретить учителя, который открыл бы ему необходимые секреты. Сколь бы полные сведения ни содержал трактат (и даже если в нем не было ловушек, специально расставленных для праздно любопытствующих), всегда существовал некий камень преткновения для самоучки или неофита, руководствовавшегося указаниями недостаточно квалифицированных людей.

«В единстве - сила», - гласит известная мудрость. Отсюда проистекало вполне понятное желание многих алхимиков (или более-менее удачливых претендентов на сие особое звание) собираться вместе, советоваться друг с другом по практическим проблемам, сравнивать свои эксперименты и полученные в ходе них результаты.

В Париже XIV и XV веков были два места встречи, где делатели (постоянно жившие в столице Французского королевства и прибывшие туда из разных провинций или даже дальних стран) всегда могли установить контакты с подобными себе. Одним из этих мест встречи был портал церкви Сен-Жак-ла-Бушри, отправная точка для парижан, направлявшихся паломниками в Сантьяго-де-Компостела, а другим - фасад собора Нотр-Дам-де-Пари с его тремя порталами, украшенными герметическими скульптурами.

Николя Фламель так рассказывает нам о своих отношениях с собратьями, с которыми ему не раз доводилось сталкиваться в дискуссиях:

«Не проходило и дня, включая праздники и воскресенья, чтобы мы не собирались или в доме у кого-нибудь (и очень часто у меня), или же у нашей великой Дамы, церкви, наиболее часто посещаемой из всех парижских храмов, дабы поговорить о трудах [алхимических занятиях], коим предавались в предшествующие дни».

Иногда алхимики даже решали объединить свои усилия, совместно трудиться на пути методичного продвижения к успеху Великого Делания. Наиболее примечательный случай - и, по правде говоря, исключительный, когда три сотоварища совместно пришли к цели, по крайней мере если верить преданию, - имел место в XV веке: трио нормандских адептов, Николя Валуа, Николя Гропарми и кюре Пьер Вико, или Витко (встречаются два написания), совместно занимались «деланием» в замке де Флер, где и поныне находится их атанор. Лишь в 1975 году вышло издание (с введением, комментариями и примечаниями Бернара Роже) трактатов двоих наиболее значительных участников этого трио (труды Вико не изданы до сих пор) - «Пять книг, или Ключ к секретам» Николя Валуа и «Сокровище сокровищ» Николя Гропарми. Они могут служить также и характерным примером значительного влияния, порой оказывавшегося манускриптами, любовно написанными каллиграфическим почерком и переходившими от алхимика к алхимику: вплоть до конца XVIII века переписывались эти не изданные в то время трактаты троих нормандских адептов.

Иногда возникали настоящие сообщества алхимиков. Именно перед членами подобного рода сообщества, образовавшегося неподалеку от Неаполя, Раймонд Луллий «окрасил» (как свидетельствует предание) обычную ртуть.

Около 1450 года два алхимика, француз Жан Канье и итальянец Джованни из Павии по латинскому прозванию Ticinensis, выступили против так называемого общества химиков, которое распространяло книги, предназначенные только для посвященных.

В то же самое время (в середине XV века) некое английское общество алхимиков собиралось, как сообщает Джордж Рипли, в церкви Вестминстерского аббатства. Напомним в связи с этим, что в Средние века церковные сооружения использовались не только для совершения богослужений, но также и для всякого рода собраний, поскольку в те времена не существовало учреждений (конференц-залов, культурных центров), которые в наши дни служат как места для проведения публичных собраний. Конечно, церковь для средневекового человека была прежде всего «Божьим домом», но в значительной мере служила также и как общий дом - по сути дела, главное и даже единственное место, в котором могло собираться относительно большое количество людей.

Один из наиболее видных алхимиков XIII века (впрочем, как мы еще увидим, он был не только алхимиком), святой Альберт Великий, в начале своего трактата «De alchimia («Об алхимии») дает ряд советов ученикам и последователям, желающим трудиться над реализацией Великого Делания. При этом он тесно увязывает свои мудрые советы с указаниями чисто финансового порядка:

«Алхимик должен обитать вдали от людей, в собственном доме, в котором должны быть две или три комнаты, предназначенные исключительно для занятий сублимацией, растворением и дистилляцией*.

Алхимик должен быть молчаливым и скромным. Он не должен никому открывать результаты своих операций. Он должен жить в уединении, вдали от людей**.

Он должен выбирать для своих операций подходящее время - иначе говоря, ему следует удостовериться, благоприятно ли расположение звезд на небе.

Он должен быть терпеливым и упорным.

Он должен действовать сообразно правилам: растирание, сублимация, фиксация, кальцинация, растворение, дистилляция и коагуляция.

Он должен использовать в своей работе только сосуды из стекла и керамики, покрытой глазурью.

Он должен быть достаточно богатым, дабы иметь возможность покрывать расходы, связанные с проведением работ.

И, наконец, он должен избегать всяческих контактов с князьями и правителями».

Таким образом, Альберт Великий полагал, что надеяться на успех Великого Делания может лишь хорошо обеспеченный человек с прочным положением в обществе, всерьез решивший заняться алхимическими поисками. Однако немало было таких людей, которые решались пускаться на поиски чудесного способа реализации Великого Делания, находясь в материальном положении, весьма далеком от того, чтобы не знать финансовых проблем. Впрочем, Альберт Великий и сам признает это:

«Я знавал некогда богатых ученых, аббатов, управляющих, лекарей и людей вовсе без образования, которые даром потратили свои деньги и время на поиски подобного рода. И тем не менее их пример не обескуражил меня. Я трудился, не ведая усталости, я путешествовал из страны в страну, спрашивая самого себя: "Если эта вещь существует, то какова она, а если ее нет, то по какой причине?»

Зная, сколь большую роль играли, еще задолго до начала книгопечатания, алхимические трактаты (зачастую носившие пышные и поэтичные названия), можно было бы, пожалуй, удивиться, натолкнувшись на сообщение о том, что неграмотные посвящали себя поискам путей реализации Великого Делания. И тем не менее такое было вполне возможно: существовали неграмотные, обладавшие великолепной зрительной памятью, позволявшей им запоминать в мельчайших деталях все операции, последовательно реализуемые в процессе Великого Делания. В XVII веке (здесь мы далеко выходим за хронологические рамки нашего исследования, но случай сам по себе очень показателен), в годы правления Людовика XIII, некий Винаш имел бесстыдство хвалиться, что знает в мельчайших деталях, хотя при этом не умеет ни читать, ни писать, все действия, которые должны совершаться, дабы успешно выполнить лабораторные операции. Кардинал Ришелье, узнав об этом, велел схватить наглеца, которого, посадив в Бастилию, подвергли пыткам в надежде принудить его открыть секрет трансмутации, прежде чем дать ему смертельную дозу яда.

Альберт Великий отмечал, опираясь на собственный опыт, что в высшей мере полезно совершать путешествия как начинающим алхимикам, так и признанным делателям. И действительно, эти поездки играли решающую роль в карьере большинства алхимиков в Средние века.

На первый взгляд частота путешествий, предпринимавшихся в Средние века людьми, не располагавшими столь быстрыми средствами передвижения, как в наши дни, воистину поразительна. Тем более что количество путешественников, имевших собственных коней или арендовавших их на время пути, было ничтожно мало по сравнению с массой передвигавшихся по дорогам на своих двоих! Но прав будет тот, кто скажет, что зато средневековый путешественник (передвигался ли он на коне, пешком или на корабле) был свободен от необходимости заранее побеспокоиться о получении паспорта, визы или хотя бы простого удостоверения личности. Более того, путешественник в те времена не сталкивался с серьезными финансовыми затруднениями, даже если его собственные ресурсы были незначительны: на всем протяжении своего пути он находил (если был не в состоянии покрыть расходы на постоялый двор и не встречал тут и там возможность переночевать в крытом гумне) стол и кров в приютах и гостиницах, содержавшихся различными монашескими орденами, особенно вдоль маршрутов, по которым двигались паломники. Нищенство в те времена вовсе не представляло собой серьезный проступок в глазах общественной морали, и многие бедные паломники, направляясь в Сантьяго-де-Ком-постела или в иное почитаемое место, не пренебрегали возможностью - и это никогда не считалось бесчестием для них - прибегнуть в случае необходимости к людскому милосердию, дабы пополнить свою мошну.

Чему же учил своего ученика учитель, которым мог быть (иначе это был самозванец-шарлатан) в принципе только адепт, сам уже преуспевший в свершении Великого Делания? Совершенно оставляя в стороне сферу - хотя, как мы уже видели, и очень важную - молельни (предназначенной для занятий духовными упражнениями), отметим, что только вмешательство учителя позволяло алхимику избежать печальной участи провести, действуя методом проб и ошибок, юность, зрелость, а иногда и всю жизнь в тщетных поисках ключа к алхимическим секретам. Существовали две вещи, о которых в трактатах говорилось преднамеренно завуалировано, темным, не поддающимся расшифровке языком, поэтому без помощи учителя, словно посланного ему самим Провидением, дабы растолковать все секреты, ученик не мог отыскать верный путь - будь то в манускриптах или бесконечных разговорах с подобными ему простыми эмпириками. Во-первых, это сведения о первичной материи, из которой надлежало исходить при выполнении операций, являвшихся этапами на пути к успешному свершению Великого Делания. Во-вторых, в трактатах, циркулировавших среди делателей, обязательно отсутствовали одно или два упоминания о порядке выполнения операций, а без этих сведений их ждала фатальная неудача. Если не было учителя, способного сообщить недостающие сведения, то начинающий алхимик оказывался в ситуации шпиона, сумевшего раздобыть секретные чертежи машины, в которых преднамеренно пропущены небольшие, но имеющие ключевое значение детали; без них все попытки изготовить машину будут обречены на неудачу.

Глава четвертая Как становились тамплиерами «Тому, кто желает приобщиться к братии и быть принятым в Орден тамплиеров». Устав тамплиеров А теперь проникнем в тайны Ордена тамплиеров, на самом низком уровне - на уровне соискателя. Прошедший достаточную подготовку и

Как становились героями Если благородным, с точки зрения ахейцев, человек считался по рождению, благодаря связям и богатству, то герой должен был заявить о себе. Будучи темного происхождения, «чужаком и незнакомцем», он, как Тесей в Афины, приходил неизвестно откуда - из