Дэн Баркер. Почему я атеист

Адриан БАРНЕТТ

Почему люди становятся атеистами или остаются верующими?

(Why do people become atheists?)

(Copyright by Adrian BARNETT.
Translated and reprinted
by permission of the author.)
(Авторские права принадлежат
Адриану БАРНЕТТУ
Переведено и публикуется
по разрешению автора.)
1.Причины
2.Почему я - атеист?
3. Откуда приходит к людям вера в Бога и на чем она держится?:

А. Вера в Бога от родителей
Б. Все поставлено на свое место с определенной целью
В. Должна быть Справедливость и Правосудие
Г. Человек – не животное.
Д. “Блажен кто верует, тепло ему на свете”
Е. Загробная жизнь

4. Заключение

1. Причины

Люди становятся атеистами по многим причинам. Верующие причину этого чаще всего усматривают в некоей личной драме, подобной измене в любви, после чего бывший верующий спрашивает: “Как можно верить в Бога, если со мной такое случилось?” и начинают ненавидеть Бога. Но в этом кажущемся случае надо иметь в виду, что для того, чтобы ненавидеть Бога, в Него надо верить. Люди, которые по каким бы ни было причинам ненавидят Бога, не являются атеистами. (“Атеист”- это, по названию и по содержанию, человек, который не верит в Бога.) Атеист может не любить религии или ненавидеть то, что люди делают во имя Бога или от имени, во имя Бога. Но атеист не может ненавидеть то, в существование чего он не верит, как мы не можем ненавидеть сказочного дракона, поедающего прекрасных принцесс. (Впрочем, отдельные легенды о Боге, как и сказка о драконе, могут нравиться нам в силу их художественных и или педагогических достоинств. Но верить в реального Бога или в реального дракона – это уж слишком для взрослого человека, а тем более – для атеиста.)

Некоторые верующие ошибочно убеждены, что люди сами по своему злому умыслу избирают себе атеизм. По их мнению, атеисты как бы внушают/приказывают себе: “В действительности-то я верю в то, что Бог есть, но я буду прикидываться неверующим”. Но атеизм – это не произвольный выбор. Нельзя себя представить дело так, что некий верующий однажды утром, проснувшись, от нечего делать загадает на монетке: “Орел” - буду верить в Бога, “Решка” - стану атеистом. Подбросил монетку, - она и выпала решкой вверх: “Все! Завязал!! Отныне я объявляю себя атеистом!!!”

Атеизм – это не результат мальчишеской выходки и не акт непослушания или протеста. (хотя толчком к атеизму и может служить надоедливое приставание к верующему проповедника религии). Атеизм также не акт произвольного выбора наподобие размышлений в кафе: “Ну, так что я сегодня возьму на полдник? Э-э-э… Ладно, остановимся на ломтике торта и чашечке кофе!” Или в мебельном магазине: “А какого цвета коврик на пол мы купим? Э-э-э… Ладно, думаю, что нам больше всего подойдет вот этот зелененький. Хотя – стоп! А какого цвета коврик понравится нашему дедушке?.. Ладно, на этот раз покупать не будем”. Или проходя мимо величественного храма: “А теперь подумаем, в какого Бога нам, для приличия, следовало бы поверить?.. Выбрать трудновато, думать надо… Ладно, не станем искушать судьбу. Перестанем верить в какого бы то ни было Бога… И – дело в шляпе!”... Такие представления о путях человека к атеистическому мировоззрению совершенно не отвечают истинному положению вещей. Ни один верующий в мире не шел к атеизму такими путями. Представление о том, что атеизм является каким-то видом восстания против Бога. – совершенно абсурдно .

Я часто получаю по электронной почте обвинения в том, что я бунтую против Бога, поскольку мне, мол, не нравится сама идея Существа, которое значительнее и величественнее меня самого, или же я не хочу быть ответственным перед Тем, что выше меня самого, или еще что-то в этом роде. Но если это в самом деле присуще мне, то я никак и ни по каким признакам не являюсь атеистом, поскольку в таком случае продолжаю верить в существование Бога, но только стараюсь, так сказать, отойти от него подальше. Но ведь я не только говорю, что являюсь атеистом для того, чтобы каким-то образом “облегчить” себе жизнь, я в самом деле – атеист. Я не верю в богов иудаизма, ислама, христианства и в богов всех других религий. А если я только “бунтую”, то я внутренне убежден и про себя знаю, что Бог рядом со мной и ожидает, чтобы после моей смерти “расквитаться” со мной.

Сведение атеизма к бунту против Бога идет от тех богословов, и верующих с ними, которые, просто, неспособны считаться с тем фактом, что в мире существует сотни миллионов людей, которые не верят в проповедуемого ими Бога, как не верят и в богов всех других религий. В сознании теистов глубоко засела идея: “Поскольку каждый человек чему-то, во что-то и как-то верит, то эта вера и есть их верой в Бога”. Они, богословы и примкнувшие к их мнению верующие, не могут лично себя представить без веры в Бога и поэтому, встречаясь с атеистами, начисто отрицают их, атеистов, существование и начинают говорить: “Атеизм, отвержение Бога – это и есть ваша вера, ваша религия.” (or they start saying that atheism is itself a religion). Забавно, но я никогда не слышал, чтобы христианский проповедник говорил индусу или буддисту:

Ах! Вы говорите, что не верите в Бога Иисуса Христа? В таком случае вы – настоящий христианин, поскольку, отрицая, вы таким образом признаете Бога Иисуса Христа. И не прикидывайтесь не христианином. Ваше поклонение Вишну, Шиве и Кришне – это только восстание, бунт против Иисуса Христа. Но в глубине своего сердца вы признаете Иисуса Христа своим Богом.

Люди не выбирают атеизм. Атеисты, просто, не имеют веры в Бога; а те, кто потерял веру в Бога, оказались без веры в Бога, то есть стали атеистами. Они ничего при этом не выбирали, не избирали, не брали. Они всего-навсего выбросили за ненадобностью веру в Бога. – Вот и все!

Правда, часть атеистов из числа бывших верующих трагически переживали потерю веры в Бога, веры, которая некогда была значительной частью их личной жизни. Одной из причин для этого было то, что бывшие верующие ясно осознали, в крайнем случае – для себя лично, что всеобъемлющее и ясное понимание проблем Жизни, Вселенной и Всего Прочего может быть найдено вне религии; что все в мире находит свое более верное объяснение без обращения к Богу. Мы не видим следов Бога ни во Вселенной, ни в живой природе. Во всей известной нам действительности нет ни одного случая или факта, для понимания которого нам нужно было бы обращаться к вере в существование Бога. Вмешательством Бога в события или процессы в мире ничего объяснить нельзя.

Многие, если не все, предлагаемые религией, ответы начинаются с неопределенных и неоднозначных предположений, наполняются бессвязными и противоречивыми заявлениями (которые рассчитаны на усвоение их слепой верой) и заканчиваются голыми заявлениями о якобы невозможности экспериментально проверить то или иное утверждение (зачастую церковники отказываются публично продемонстрировать и предоставить для проверки выдуманный или сфальсифицированный ими псевдонаучный факт). Множество насаждаемых верований и догм сочинены проповедниками религии произвольно, являются в высшей степени иррациональными и уж никак не свидетельствуют об их, верованиях и догмах, богооткровенном происхождении. И когда верующие осознают, что их религия ничего существенного им не дает и что ответы на жизненно важные вопросы они могут найти вне религии: в науке, в философии, в конце концов - в здравомыслии и свободомыслии, тогда они, верующие, избавляются от веры в Бога, порывают с религией и, естественно, становятся атеистами.

Надо не забывать, что каждый, в том числе и Вы, уважаемый читатель моей статьи, рождается атеистом. Младенец не верит в Бога, не имеет веры в Бога. Он – атеистический алмаз чистейшей, ничем незамутненной, воды! Возникшая у Вас позже вера в Бога является результатом вашего превратного воспитания. Если ваши родители - верующие баптисты, то и вы, наиболее вероятно, станете баптистом. Если ваши родители мусульмане, то и вы будете мусульманином.

В какого Бога тот или иной человек верит? Это зависит не от самого Бога, которого нет, а от географии вашего рождения и от веры ваших родителей. Верующий получает своего Бога так, как игрок, примерно, получает выигрыш в лотерею. Даже хуже, поскольку в руках всех без исключения верующих находится всегда пустая лотерея, - ни при каком раскладке выиграть по ней Бога нельзя.

И как же теперь не радоваться, что нам так повезло случайно родится в стране, в которой поклоняются Единому Истинному Богу? :-))

2. Почему я - атеист?

Я родился в потомственной христианской семье анликан (Church Of England – Церковь Англии). За исключение времени бракосочетания и похорон, мы в церковь не ходили, перед едой не читали молитвы, никого в семье не пугали адским пламенем.

Бог, Иисус, Библия часто считаются неотъемлемой частью образа жизни, а поскольку дети еще много чего не знают, то они, и я тоже, верили всему тому, что им говорят взрослые. Так, в школе мы каждый день перед началом и после окончания занятий читали молитву и думали, что так делается во всем мире. Каждый из нас считал, что плохие люди пойдут в ад, а хорошие люди, подобно нам самим, будут жить в чертогах небесных. Религиозное воспитание в школе было основано исключительно на Библии – на истории Авраама и Сарры, коленах (племенах) израильских и так далее. О других религиях ничего не говорилось, а если и говорилось, то только вскользь. Более или менее детально рассказывали ученикам об иудео-христианской мифологии, при этом, естественно, не говорилось об атеизме, о мерзостях и злодеяниях избранников божьих, об абсурдности и противоречивости библейских сказаний. Об атеизме не упоминалось, а мы и не подозревали о его существовании. Но при этом христианская религиозная жизнь у всех школьников была на заднем плане. В моей, как и у других учеников, спальне на тумбочке лежала Библия, которую иногда почитывал от нечего делать.

Когда я стал старшим, примерно в 18 лет, то начал подвергать свою веру проверке. Появились сомнения. Начал знакомится с историей и вероучением других религий. Сначала я удивился содержанию верований других религий, но когда после этого начал присматриваться к христианским верованиям, то они оказались не менее странными. А потом поставил себе вопрос: “Почему это я верую в христианские рассказы, догмы и учения?” За годы обучения в школе моя голова наполнилась достаточно большим количеством религиозных, мутных для меня, положений и концепций, которые, ну, никак не совпадали с реальным положением в действительности. Из биологии, геологии, эволюционного учения, космологии и так далее я уже кое-что знал об окружающем меня мире, но эти достоверные научные знания никак не совпадали с рассказами Библии, с учением Англиканской церкви. Религиозные верования и представления были слишком неопределенными, туманными и бездоказательными. Особенно по сравнению с четкими и доказательными изложениями предмета в тех же школьных учебниках. К примеру. Я уже видел множество противоречий и явных глупостей в Библии. Если бы учебник по физике был написан так, как “по вдохновению Бога” пророки написали Библию, я бы этот учебник и в грош не ставил бы, я бы его выбросил вон из-за ненадобности. А потом я как бы задал вопрос самому Господу Богу: “Почему добрый и всемогущий Бог, который все видит и все может, ввергает множество людей в страдания, сеет смерть по всему миру?”; “Неужели добрый и всемогущий Бог очень и очень плохо справляется со своей работой?” Ответ церковников о том, что добрый и всемогущий Бог отлично справляется со своей работой на благо человека, но это благо имеет … мистический смысл, которого нельзя постичь разумом смертного человека, - выглядит форменным издевательством…

Со временем у меня сформировалось подозрительное отношение ко всякого рода церковных организаций. Здесь я много раз слышал проповедников, которые призывали своих верующих принимать за правду такое, о чем я точно знал, что такого быть не может. Многие из присутствующих в храме только делают вид, что верят всему услышанному, поскольку демонстрации такого поведения от них ожидают все присутствующие. Это хорошо видно на примеры выступления телеевангелистов. Слушая его проповедь, никто ведь не вскакивает со словами возмущения: “Заткнись! Разве можно публично молоть такую чепуху!” Наоборот, верующие сидят смирненько, а после окончания телепередачи с бессмысленным благоговением произносят: “Аминь” или “Спаси тебя Господи!” Когда во время богослужения выступает настоятель церкви, никто не разговаривает, никто не просит у него дальнейших разъяснений, не ставит вопросов, а покорно слушает, какую бы лапшу ему не вешали на уши. Слушающих верующий проповедник подавляет ссылкой не неизреченную мудрость и авторитет “божественных глаголов”, чем подавляет их собственную мысль, препятствует им глубже задуматься на смыслом услышанного, в зародыше пресекает появление каверзных вопросов.

Ко всему этому я твердо усвоил, что христиане – не единственные, кто глубоко верит в своего Бога. Такие же глубоковерующие есть в каждой религии, которая проповедует вовсе не христианские истины. Следовательно, глубиной религиозных убеждений никак нельзя измерять истинность веры в Бога. Ведь христиане и не христиане верят в совершенно разных богов и в совершенно разные религиозные истины. В таком случае, почему мы должны считать за истину верования христианские, а не верования других религий. А ведь каждая религия всегда и везде претендует на монополии в обладании Истиной, Любовью, Счастьем, Справедливостью, Моралью и всеми другими духовными ценностями. Все это медленно, постепенно и уверенно наталкивало меня на вывод, что, возможно, все без исключения религиозные верования - лживы (are all wrong)…

Я постепенно осознавал, что мир, Вселенная, в которой мы живем, является единым и в нем нет места для Бога, нет управляющего всем Разума. Нет никаких оснований и никакого смысла верить в Бога любого вида и содержания. Бог – это фантом, в существование которого люди верят (верят, верят, а не знают!) из-за отсутствия малейших доказательств этому. В этом отношении фантом Бога ничем не отличается от фантомов Снежного Человека (Йетти, Бигфута) или от Лохнесского Чудовища, или от Инопланетян, или еще каких-то чудовищ, о которых много говорят, но ни одного подтверждающего доказательства этим разговорам не имеют.

Я вовсе не думаю, что все другие, не христианской религии, верующие предались ложным заблуждениям из-за того, что Адам и Ева вкусили в раю запретного плода познания добра и зла, или безбожно обмануты своими священнослужителями (хотя на своих интернетовских страницах я показываю, как надувают доверчивых простаков прожженные пророки и святоши). Но я глубоко убежден, что в своих мировоззренческих убеждениях все верующие ошибаются и все это при том, что они сами, подумав хорошенько, могут разумно и последовательно обнаружить причины и содержание своих заблуждений.

По моим наблюдениям у разных верующих для их веры в Бога имеются разные причины. Перечислю их в обобщенном и несколько упрощенном виде:
3. Откуда приходит к людям вера в Бога и на чем она держится?

А. Вера в Бога от родителей

Они, просто, были приучены, индоктринированы (been indoctrinated) в религию с детства. В религиозных семьях дети, так сказать, с молоком матери впитывают в себя веру в Бога своих родителей. Религия вошла в их плоть и кровь, стала столь значительной частью их духовной жизни, что у них ни разу не возникала мысли исследовать или усомнится в содержании привитой им веры в Бога. Они верят, ибо они всегда для себя знали, что их вера в Бога - чистейшая правда.

Б. Все поставлено на свое место с определенной целью

Они чувствуют, что мы здесь, в этом мире, появились с заблаговременно заданной целью. Вселенная, ее гармония, красота в ней не могут быть результатом слепого случая. Наиболее понятной причиной цели, которая задана нам и Вселенной, является существование Бога. У нас есть предназначение, которое известно только Богу, и нам не остается ничего другого, как положится на Него и доверится Ему. Они всеми фибрами души чувствуют, что только вера в Бога поможет им выполнить свое предназначение, достичь предуготованного им смысла жизни. А без веры в Бога они не видят и не понимают смысла своей жизни.

В. Должна быть Справедливость и Правосудие

Потребность справедливости может быть удовлетворена только в том случае, если есть Бог. Для верующих наш мир – не балаган для порочных людей, без удержу совершающих разного вида преступления с надеждой избежать всяческих наказаний сразу же после смерти. Вера в Бога вселяет надежду, что хорошие люди, в конце концов, будут полностью вознаграждены на небесах, а порочные понесут надлежащее им наказание.

Г. Человек – не животное.

Верующим присущ некий биологический снобизм. Верующих оскорбляет учение о том, что человек появился в результате эволюции, что он органически связан с миром животных. Им приятней верить, что Бог создал их отдельным творческим актом, дал им бессмертную душу, чего лишены животные. По их мнению, только вера в Бога отделяет человека от мира скотов.

Д. “Блажен, кто верует, тепло ему на свете”

Вера в Бога уютна для человека. Верующим приятно осознавать, что любящий их Бог постоянно бдит, хлопочет над ними; если у них случаются что-то хорошее или что-то плохое, то все это принимается ими, как учиненное или допущенное заботливым Богом для их же грядущего блага. Особенно важно то, что религия помогает пережить смерть своих близких, любимых и смирится с их смертью. Гораздо приятнее думать, что умершая бабушка больше не мучается, взята на небеса к Иисусу, где она ожидает воссоединения с нами, чем признать, что бабушка насовсем перестала существовать, растворилась в масштабах вселенной и начисто будет забыта через несколько поколений.

Е. Загробная жизнь.

Ощущение, понимание, весь комплекс духовной жизни занимает доминирующую часть нашей личности. Создается впечатление, что личность, некое “Я”, стоит не только выше моего тела, но и независимо от него. Вот это “Я” верующие называют душой.

Трудно представить себе, что наше сознание, наше “Я”, душа, когда-то перестанет существовать, хотя мы и знаем это наверняка. Ведь даже для воображения себя мертвым (что не трудно) необходимо, чтобы наше сознание было живым, действующим и “воображало”.

Попробуйте, к примеру представить себе, что огромный метеорит свалился на ваш дом и убил вас до того, как вы дочитаете до конца этот абзац. Вы это легко себе представите: “Меня убило, я мертв, - это я осознаю. И для меня, убитого метеоритом уже ничего не происходит”. Но, к своему удивлению, Вы можете также легко представить себе последующие после вашей смерти события, хотя для вас после вашей смерти ничего уже не происходит. Не происходить оно, действительно, не происходить, но что-то от меня остается, благодаря чему я могу легко продолжить воображать, представив себе поиски спасателями моего тела, мое погребения и прочее и прочее. Таким образом легко себе вообразить, что после смерти и погребения нашего тела от нас остается нечто продолжающее мою сознательную жизнь, остается, мол, не умирающая душа…

Но при таком ходе мысли мы при этом совершенно игнорируем две важнейшие вещи. Во-первых , я только воображаю, мню, себе свое сознательное существование после смерти, а поэтому это существование не действительное, а только мнимое, воображаемое. А во-вторых , специфика воображения заключается в том, что оно, воображение, все как существующее, так и несуществующее, всегда воображает только существующим. Для того, чтобы понять и вообразить себя – вместе с телом и душой – не существующим, надо вообще не воображать. Ведь когда мы умрем, мы не только перестанем телесно двигаться, изменяться, чувствовать, мы также перестанем осознавать, перестанем воображать. Вот эта, неосознанная до конца, особенность нашего сознания служит для религиозного человека косвенной причиной веры в бессмертную душу, в загробную жизнь, в перевоплощение душ и прочую очень душещипательную чепуху.

4. Заключение

Вот по этим направлениям причин религиозности я тщательнейшим образом анализировал меру состоятельности веры в Бога. Я отбросил религия, поскольку она ничего достойного моего внимания мне не предлагает (кстати, религия никогда не играла какой-либо значительной роли в моей жизни) и твердо стал на тот единственный, атеистический, путь, которые ведет к Истине.

Много посетителей моей интернетовской странички прислали мне свои исповеди о том, почему и как они отказались от веры в Бога и пришли к атеизму или о том, как они, будучи неверующими, укрепились в своих атеистических взглядах. Интересующимся я предлагаю изложение исповедей моих адресатов их же словами. Только в одном-двух местах я опустил их крепкие выражения, отметив знаком *. Среди этих рассказов есть всякие: забавные, трагические, вдохновенны и все до одного – искренны, откровенны.

[Примечание : Мы не переводили на русский язык исповеди английских бывших верующих и атеистов. Желающие могут прочитать их (числом около 40 за последние два года) на сайте Адриана Барнетта по интернетовскому адресу:

Перевод, примечания и оглавление

Мой бог – моя совесть

Причин, по которым я из умеренно верующего человека стал атеистом, несколько. Их можно даже разбить по группам, что я и сделаю. Почитайте - возможно, кто-то из таких же православных-light, каким был я, задумается и со временем пересмотрит своё отношение к Церкви, показав усиливающейся средневековой пропаганде гражданина Гундяева гордый кукиш светского человека.

Итак, причины:

Эмоциональные:

1. Посещая церковь, я всегда удивлялся местным бабкам, которые цыкали на каждого, кто не так ставил свечку или не вовремя бухался на колени. Меня мучил диссонанс – раз христианство учит доброте, то как его наиболее ревнивые последовательницы могут быть такими злобными и нетерпимыми?

2. Когда мне исполнилось 18 лет, то если верить православному учению, я перестал быть девственником Дионисием и ступил на более высокий уровень развития, став рабом Божьим. Но знаете, я абсолютно не хочу быть чьим-то рабом, пускай даже и Божьим. Я достаточно независим и сам себя уважаю, чтобы априори холопствовать перед тем, кого на Земле не видели уже 2 000 лет.

3. Сильным ударом по религии для меня было то, что можно, оказывается, сильно нагрешить, как это делали бандиты 90-ых, а потом прийти в храм с пачками банкнот и выписать себе у батюшки индульгенцию. И так можно было делать бесконечно. Посему, мне ближе как-то гражданское правосудие. Оно хоть и приземлённое, но выходит посправедливее небесного.

Фактические:

1. Вот интересно, те, кто считают себя верующими и с разбега бухают в прорубь на Крещение во искупление грехов, изучали когда-нибудь историю зарождения и развития христианства?

Ведь исследовав её, они бы поняли, что любая религия создана людьми. Всё то, на что и как мы должны молиться, на протяжении столетий придумывалось теми, кого сейчас называют отцами Церкви. На многочисленных вселенских соборах они спорили друг с другом и рождали известную ныне нам «истину». Спрашивается, какого чёрта я должен слепо верить тому, что нафантазировали полтора тысячелетия назад неизвестные мне старцы? Мне скажут: они были боговдохновенны, им снились сны и чудились видения. Ну и что? Любой может заявить, будто ему приснился Хрущёв, заявивший, что он был тайным мессией на Земле, а тех, кто уклонился от поездок на целину, у ворот Ада с нетерпением ожидает чертовский фейс-контроль. Но ведь ему же не поверят, ласково ответят, что всё будет хорошо и потуже завяжут рукава смирительной рубашки. Однако, в откровения Иоанна Богослова, которому явился Ангел, мы почему-то без сомнений верим. Почему? Он, что был честнее? Кто это точно знает, а?

2. Кстати, вот один момент, который меня особенно умиляет. Миллионы людей почитают иконы и их образы, просят что-то у них для собственного благополучия. Но вот если бы решения 7-го Вселенского Собора о запрещении иконопочитания не были бы отменены следующим, Никейским собором, и остались в силе, то сейчас бы ни в одном доме икон в углу не было. И молились бы мы, вероятно, прямиком в космос, стоя на балконе. Однако судьба распорядилась иначе, и поэтому сегодня почти каждую квартиру и машину украшают образы Николы-чудотворца и Казанской Божьей матери.

Логические:

1. Из всех противоречивых мест «Нового завета» более всего меня задевали два из них. Первый связан с парой распятых разбойников, один из которых якобы покаялся перед Иисусом, а второй поносил его вместе с остальной публикой. Все знают этот пример и теисты любят его упоминать в контексте «покайся и будут тебе райские кущи». Вот только такая умилительная картина присутствует лишь у одного евангелиста, Луки. У Матфея же ОБА разбойника проклинают Иисуса, а у Марка с Иоанном просто молчаливо присутствуют. Но об этом верующие либо не знают, либо предпочитают умалчивать.

Как же так, думал я – раз хрестоматийные библейские примеры оказываются, если не ложью, то по крайней мере, весьма неоднозначно и однобоко истолкованными, то что тогда можно сказать о всей Библии? Там тоже всё подогнано под чаяния верующей публики?

Второй связан с этой фразой Иисуса своим ученикам: «"Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью, и враги человеку - домашние его" (Мф. 10,34-36)

Вот ответьте мне, чем данный подход Иисуса к пастве отличается от того, что исподволь проповедуют современные секты? Только первого мы обожествляем и отмечаем его день рождения, а вторыми пугаем детей на ночь.

2. Смотря передачи или читая книги на исторические темы, я размышлял – мы, живущие в 21-ом веке, не можем никак определиться, был ли Сталин тираном или эффективным менеджером, собирался ли СССР первым нападать на Германию, летали ли американцы на Луну и была ли Российская Империя до 1913-го года динамично развивающейся державой, либо это была загнивающая тюрьма народов, из которой нас вытащили большевики. По каждому из этих вопросов мнения – полярные. Мало кто представляет себе объективную и правдивую картину, происходившего менее столетия назад. И это в век газет, радио и кинематографа, когда все происходившие крупные события скрупулёзно фиксировались. При этом мало кто из трезвомыслящих современников будет однозначно доверять как Солженицыну, так и его оппоненту сталинисту, потому что истина неуловима сквозь многолетние налёты лжи и догматизма. Однако огромное число наших сограждан, да и зарубежных товарищей тоже, почему-то упорно верят четырём евангелистам, которые мало того, что жили после смерти Христа и писали его биографию с чужих слов, так при этом копировали тексты друг у друга (точнее, у Марка), не забывая приукрасить свои повествования трогательными деталями, как мы видим из предыдущего примера. И как это назвать, кроме, как слепой верой? Неужели не хочется самим разобраться в истоках того, к чему вас приучили верить, с тех пор как в детстве впервые показали, как нужно складывать пальчики, чтобы перекреститься?

3. В истории человечества были десятки, если не сотни религий. Самая известная из них завязана на мифах об олимпийских богах. И то, что Боги жили на горе Олимп, в давние времена мало кто подвергал сомнению. Однако затем люди поумнели, нашли для себя более продвинутый религиозный гаджет в виде христианства, и Олимпийских богов преспокойно занесли в книжку «Мифы и легенды Древней Греции», стоящую у меня дома на полке. И почему не все задумываются о том, что если мир знавал столько религиозных культов, но прошествии времени выяснялось, что все они лживы или морально устарели, то почему христианство должно выделяться на общем фоне и быть истинным? С чего это длинная цепочка создания и угасания религий должна закончиться именно на нём? Какие есть тому обоснования? Хотя меня больше интересует вопрос, когда же наконец христианские мифы займут на моей полке своё законное место по соседству с древнегреческими.

4. Когда в дискуссии с теистом начинаешь докапываться до ареала обитания Бога, приводя в пример детские аргументы типа «Гагарин летал, Бога не видал» и почему его не видно даже в телескоп Хаббл, то верующие обычно элегантно сливают, приводя в пример каноническое высказывание Иоанна Домаскина: «Бог безначален, бесконечен, вечен, присносущен, несоздан, неизменяем, непреложен, прост, несложен, бестелесен, невидим, неосязаем, неограничен, беспределен, неведом, непостижим, благ, праведен, всемогущ».

Не знаю, как для вас, а для меня этот последний аргумент припёртого к стенке клерикала доказывает лишь только то, что Бога не существует. По-другому интерпретировать все эти слова с приставкой «не» невозможно.

5. Всем знаком шарлатан Григорий Грабовой. И большинство населения также справедливо считает его шарлатаном. Но сам Григорий почему-то уверен, что он является вторым пришествием Христа. И кучка его фанатиков, обрисовывавшая во время его тюремного заключения заборы города Москвы надписями «Свободу Григорию Грабовому», поддерживает его в этом заблуждении. А теперь представьте, что Григорий умрёт когда-нибудь от старости, и его преданные поклонники понесут в мир благую весть о том, что Грабовой был истинным мессией, лечил и воскрешал людей. Опять же пострадал от правосудия в лице современных Понтий Пилатов. Через 50 лет все забудут, каким образом Гриша оживлял безутешным бесланским матерям их детей, а слава его будет лишь расширяться. Благодаря тем самым постаревшим фанатикам и их потомкам, которые будут с апостольским воодушевлением вдалбливать в головы малообразованному российскому населению, что Гриша-де был Христос. А там ещё 200 лет и вот готова новая мировая религия – грабованство.

Сценарий вполне реален, если предложенному развитию событий будет способствовать хаос и перемены в государстве. А уж благодаря современным познаниям в области пиара, объявить Гришу вторым пришествием Христа – раз плюнуть. Что собственно, и было уже сделано 2 тысячелетия назад.

Попробуйте отыскать 10 различий между Григорием Грабовым и Иисусом Христом до его распятия? Я вижу лишь разницу в именах.

6. Существует один вопрос, которым я периодически троллю религиозных родственников:

«Вот скажи, а если бы ты родился в Иране, то кем бы ты был – иудеем, мусульманином или христианином?

– Ну, скорее всего, мусульманином, потому что там все проповедуют ислам.

И ты бы считал свою религию самой правильной, как сейчас считаешь православие?

Наверно, да.

Так почему ты уверен, что православие – самая лучшая религия? Ведь ты придерживаешься подобного мнения лишь потому, что родился на территории, где распространена данная конфессия. Родись ты в Бразилии, был бы католиком, в Швеции – протестантом, в Индии – поклонялся бы Вишну, ну а если бы жил на островах Меланезии, то сидел бы сейчас в самолёте из соломы и напряжённо вглядывался в горизонт, ожидая возвращение Джона Фрума. Ну, неужели не обидно, что ещё до твоего рождения за тебя определили, в кого ты будешь верить?»

Политические:

Мне крайне неприятно видеть, что РПЦ дует в одну дуду с руководством страны. Наблюдая те ужасающие социальные показатели, которых достигла Россия в последние два десятилетия, Гундяев со своей командой должны были просто выть днём и ночью, проклиная тех, кто довёл страну до первых мировых мест по убийствам, алкоголизму, наркомании и проституции. Однако у Кирилла всё чики-пики. Продал служение народу и Богу в обмен на власть и цацки для себя и камарильи священнослужителей – и довольно лобызается с Премьером. А Россия… нехай с ней. Главное, храмов побольше построить, да конфискованную в 17-ом году землицу вернуть, даже если она находится в бывшем Кенигсберге. Аккурат под строительство собственных «свечных заводиков».

И в заключение, как уже сложившийся атеист, хочу сказать, что быть неверующим сложнее, чем верить в какого-то Бога. Потому что чётко осознаешь, что надеяться можно только на себя. В критический момент тебя не спасут ни вовремя подоспевшие в концовке фильма красные кавалеристы, ни голос с неба, который участливо произнесёт: «Не беспокойся, Вениамин Андреевич, выплатим мы твою ипотеку с Божьей помощью».

Атеист знает, что после смерти его тело распадётся на атомы и душа не увидит свет в конце туннеля, манящий к вечной жизни. Атеист знает, что живёт лишь один уникальный раз, а потому ещё задолго до наступления старости привыкает мужественно размышлять о смерти, отвергая её не из страха вечно гореть в аду, а просто потому, что он любит и ценит жизнь!

И при этом, в отличие от того, кто добровольно связал свой разум религиозными догмами, чувствует себя по-настоящему свободным человеком!

Последние публикации на сопряженные темы

Открытое письмо правоверного атеиста православному марксисту

Столетие Великой Октябрьской социалистической революции и программа кандидата-атеиста в президенты России

Дмитрий Узланер против «нового атеизма»

Пришествий на страницу: 516

Люди являются атеистами по обширному ряду причин. Каждый волен выбрать сам, то во что верить и во власть чего отдаваться. Религия и — это особое состояние души и ответственность перед высшей силой и собой.

Разочарование в боге

Как правило, сами атеисты и сами верующие выделяют лишь одну причину: «Как можно верить Богу, если он допускает столько различной несправедливости», многие при этой мысли, которая подкреплена некоторыми жизненными драмами, начинают испытывать ненависть к богу. Но опять-таки, те кто ненавидят бога — верят в него, а значит и не являются атеистами, то есть теми, кто отрицает бога.

Бог — удел слабых?

Многие считают, что слабые люди верят Богу и слабовольные люди, которым удобно уповать на высшую силу и ждать помощи. Может это и истина, но каждый выбирает сам. Кто-то не может и шага ступить без молитвы, веря в ее священную силу, а кто-то считает, что всего можно добиться только работая по «25 часов в сутки».

Максимализм

Очень часто атеизм и мысли об отрицании бога посещают людей в юности, когда догмы общества могут вызывать протест. Если большинство верит в бога любой конфессии, то молодежь, как правило, переживает два периода: повышенная религиозность, когда во всем усматривается явление свыше, но как только приходит небольшое разочарование, то максимализм начинает делать свое дело — молодой человек вовсе разуверивается. Потом может быть вера возвращается, а может быть человек на всю жизнь остается атеистом.

«Правда не нуждается в вере. Учёным не надо браться за руки каждое воскресенье и петь: «Да. гравитация реальна! Я верю! Я буду силён! Я верю всем сердцем, что всё. что подкидывают вверх, вверх, вверх, должно упасть вниз. Аминь!» Если бы они так поступали, то мы посчитали бы, что они слишком сомневаются в том, что говорят.»

Дэн Баркер

Дэн Баркер (Dan Barker – родился 25 июня 1949 года) – в прошлом ведущий американский баптистский проповедник, композитор, автор многих, до сих пор распеваемых по всему свету, молитвенных гимнов. Достигнув вершин богословской мудрости и непререкаемого церковного авторитета, Дэн после мучительных раздумий над сущностью религиозной веры в религиозного вероучения приходит к заключению о несостоятельности веры в Бога. В 1984 году он публично заявляет о своем разрыве с религией и сразу же включается в активную научно-атеистическую пропаганду. За 16 лет им опубликовано дюжину интереснейших атеистических книг, ставших бестселлерами, проведено несколько десятков громких публичных диспутов с ведущими богословами и проповедниками Америки и Западной Европы, написано сотню статей. В настоящее время он – один и директоров Фонда “Свобода от религиозного фундаментализма” (Freedom From Religion Foundation), издатель журнала этой организации, активный пропагандист атеизма и глубокий, остроумный критик религиозного вероучения и апологетики.

Дэн Баркер
ПОЧЕМУ Я АТЕИСТ

Я — атеист, потому что нет никаких оснований предполагать существование Бога. Это все, что можно сказать по данному вопросу: нет оснований, нет веры. Тем не менее, такая простая констатация неверия всегда производит сильное впечатление на людей.

Многие люди чувствуют, что доказательства бытия божьего всё-таки есть. Поскольку они не могут вообразить себя неверующими, они пытаются обнаружить некий скрытый повод для атеизма. Вместо того, чтобы просто принять утверждение об отсутствии оснований для предположений о боге, допустив, что их собственное мировоззрение может быть и неправильным, многие христиане заявляют о том, что-де открыли «истинную» причину неверия. Вот некоторые из попадавшихся мне аргументов ad hominem :

Ты недоволен нравственными принципами и хочешь быть свободным для греха.
Ты не любишь людей, пользующихся авторитетом.
Ты лишь хочешь выделиться и нарваться на неприятности.
Ты высокомерен и ненавидишь Бога.
У тебя нет сердца.
Тебя кто-то сильно обидел из христиан, или ты был оскорблен какими-то единичными преступлениями и проявлениями аморальности Церкви.
Ты холоден, пуст и пессимистичен.
Ты просто озлоблённый человек.
Ты глуп, ограничен или просто боишься увидеть то, что очевидно для всех остальных.
Ты атеист, потому что тебе не ведом истинный смысл любви.

Ни одно из этих обвинений не верно. Когда атака совершается не на суть сказанного, а на сказавшего человека, это первый признак того, что отвечающий говорит с позиций слабости. Бертран Рассел отметил однажды, что ad hominem — это последний рубеж обороны проигрывающей стороны. Мой атеизм не имеет никакого отношения ко всем этим обвинениям. Но даже если бы и имел, послужило ли бы это хоть каким-то свидетельством бытия божьего?

Аргумент о непонимании «любви» особенно нелеп. Я отлично понимаю, что такое любовь, и это — одна из причин, почему я никогда больше не смогу быть христианином. Любовь — это не самоотрицание. Любовь — это не кровь и страдания. Любовь не убивает собственного сына чтобы удовлетворить собственное тщеславие. Любовь — это не ненависть или гнев, обрекающие миллионы людей на вечные пытки только лишь потому, что они чем-то оскорбили ваше эго или не подчинились вашим правилам. Любовь — это не подчинение, конформизм или покорность. Такой может быть поддельная любовь, зависимая от власти, наказания или награды. Истинная любовь — это уважение и восхищение, сострадание и доброта, бесплатно данная здоровому, незапуганному человеческому существу.

Аргумент о «гневе» тоже любопытен. В гневе нет ничего ненормального, если только он не приводит к пагубным последствиям. Св. Павел сказал, что верующие должны гневаться (к Ефесянам, 4:26). Иисус разгневался (Марка, 3:5). Христиане часто бывают в гневе. Я бываю в гневе редко, и уж точно не тогда, когда я обсуждаю атеизм с верующими, однако многие верующие, приписывая собственные эмоции мне, часто утверждают, что я гневаюсь, когда цитирую нелицеприятные места из Библии или критикую христианство, что вызывает гнев у них . Что если бы я сказал: «Ты христианин, потому что ты человек гневливый»?

Слово «атеист» не ярлык, это просто описание. Так как я не верю в бога, то я по умолчанию описываю себя как атеиста.

Если есть какие-то свидетельства в пользу гипотезы, то я смотрю на эти данные, как на любую другую информацию. Однако, если утверждение само по себе нелогично, либо оно основано на чём-то, что не может быть названо честным исследованием, его следует отклонить как принятие желаемого за действительное, недоразумение или ложь. У теистов нет бога: у них есть вера. Атеизм — это отсутствие теизма, отсутствие веры в бога (богов). Я — атеист, потому что нет никаких оснований предполагать существование Бога.

Некоторые назовут это утверждение абсурдным. То, что какой-то атеист не убеждён, ещё не причина отказаться от обширных свидетельств, принятых остальным миром. Такие верующие могут спросить, не хочу ли я сказать лишь, что «Я — атеист, потому что нет оснований, которые я бы счёл убедительными , в пользу существования бога».

Но я не могу этого сказать. Я внимательно рассмотрел все эти так называемые свидетельства, я сам из первых рук проверил многие из них, и ни одно из них не указывает на существование сверхъестественного существа. Может быть, другие люди думают, что они указывают на божество, но я так не думаю. Чтобы быть последовательными, эти верующие могут точно также заявить, что хотя немногие взрослые верят в Санта-Клауса, тем не менее существует куча оснований считать его существующим. Они могут сказать, что реальный Санта не может быть полностью проигнорирован, поскольку его можно обнаружить во многих детских свидетельствах, текстах песен, историях, праздничных представлениях, и в выверенной временем культурной традиции. Исчезнут ли все эти свидетельства просто потому, что мы настроены скептически? Мы свободны верить в Санта-Клауса, если хотим. Свидетельства останутся независимо от нашего решения, могут они сказать.

Действительно, факты останутся, но они не являются свидетельствами в пользу существования реального Санта-Клауса. Это свидетельства чего-то другого: культуры, истории, очаровательного детского воображения. Они свидетельствуют о потребительстве и доброжелательности. Но они не свидетельствуют о всамделишном Санта-Клаусе. Мы это знаем потому, что каждое из так называемых доказательств Санты может быть объяснено естественным образом, и понято как часть мифотворческого процесса.

Факт того, что большинство детей верят в Санту, не аргумент. Не аргумент и факт того, что многие взрослые верят в бога. Многие из нас, повзрослев, превратились в «А-Санта-истов», а некоторые — в «А-теистов». Мы повзрослели, и нас удовлетворяют естественные объяснения мифов.

Конечно, даже самый упёртый скептик признаёт, что одно естественное объяснение полностью не исключает другие возможности. Возможно, существует более высокий уровень понимания, который позволит Санте существовать даже при том, что мы не можем пока это доказать. То, что дети обладают живым творческим воображением, не обязательно указывает на то, что всё, что они воображают, должно быть обязательно ложно.

Это всё правильно, но я по-прежнему могу утверждать, что если имеются адекватные естественные объяснения всем фактам, то нет никаких предпосылок к поискам «более высоких уровней». Это просто-напросто здравый смысл. Без такого разумного ограничения нет предела добавлению всё новых и новых причудливых уровней к любой гипотезе. (Обычно это называют «Бритва Оккама»: принцип парсимонии — экономии, — гласящий, что мы должны принять объяснение, требующее минимального количества предположений.) Скептик, идущий на поводу всех мыслимых возможностей, рискует потратить всю свою жизнь на поиски опровержений бесконечного количества фантастических теорий.

Ну, скажем, Санта — это посол отдалённого планетного поселения галактического королевства, населённого красно-белыми существами, которые наблюдают за деятельностью специально отобранных невысоких людей (эльфов и детей?), отыскивая «податливых» людей как психическое средство доставки сообщений к священному северному оленю, который левитирует, когда дети видят сны во время зимнего солнцестояния, в то время как взрослые слишком закостенели, чтобы верить. Может ли кто-нибудь доказать, что этот сценарий — неправда? (Вы его здесь впервые читаете.) Поскольку у меня нет ни средств, ни желания опровергать подобную идею, можно ли рассматривать этот абзац как свидетельство в пользу такой теории?

Мыслящий человек оценит вероятность вышеописанного сценария, как чрезвычайно низкую (почти ноль), ничего не зная о каких бы то ни было психологических или мифотворческих факторах в то время, когда я его писал. Однако, если возникнет какое-нибудь естественное объяснение существованию абзаца (например, я признаю, что всё выдумал), тогда вероятность может вполне безопасно быть опущена до нуля, а разговор перейдёт от обсуждения внешних космических пространств к внутренним богатствам моего мозга.

Возможно, в суде, действующем по нормам общего права, слово доказательство может быть использовано более свободно. На суде любой предмет или свидетельское показание, способные пролить свет на дело, могут рассматриваться как «доказательства» до того, как вынесен вердикт. В науке всё по-другому: факт принимается как доказательство только после того, как установлена связь [с теоретическими построениями], если только построения не являются чисто гипотетическими. (Очень немногие верующие допустят, что их вера — гипотетическая.) Я могу настаивать, что нечто является доказательством, но мои потуги его таковым не делают. Должна быть связь, и она должна быть ясной.

Теисты думают, что связь ясна. Они традиционно предлагают целый ворох «доказательств» своей веры. Их «доказательства» включают исторические документы, личные свидетельства о внутреннем духовном опыте, «откровение» (идея того, что божество проявило себя с помощью некоторых средств, обычно письменных, и это означает, что Библия рассматривается как доказательство), сообщения о чудесах, ответы на молитвы, «изменённые жизни», исполнившиеся пророчества, а также различные «рациональные аргументы», включающие разумное устройство природы, причинно-следственную связь, моральные императивы, божественный расклад, потребность в совершенстве (онтологический аргумент), и призывы к вере, эмоциям, традициям и авторитетам. На первый взгляд этот поток доказательств просто ошеломляет. Скептик, подвергающий сомнению такое обилие широко принятых «доказательств» подобен Давиду, борющемуся с Голиафом! В конце концов, в Америке не так уж много атеистов (от пяти до десяти процентов). Многие люди верят в какое-нибудь божество: как может ошибаться такое количество верующих? Как можно игнорировать все эти факты?

Их не игнорируют. Давид победил Голиафа. Критические атеисты и другие либеральные мыслители очень тщательно рассмотрели все эти божественные «доказательства», и нашли их недостаточными. Все они детально рассматриваются в последующих главах. Я атеист, поскольку для всех этих утверждений можно найти совершенно естественные объяснения, и следовательно, так же как в случае Санта-Клауса, вероятность существования сверхъестественного существа может быть вполне безопасно опущена до нуля. Она должна быть опущена до нуля любым честным человеком.

Я часто слышал от многих христиан, что мы должны «начать с Бога». Ну не странно ли? Могли бы они сказать что-нибудь типа мы должны «начать с единорогов» или «начать с НЛО»? Мы можем начать лишь там, где обе стороны согласны, и идти оттуда. Мы все согласны, что имеется материальная Вселенная — ни у кого нет возражений. Именно религиозные люди добавляют «сверхъестественные» или трансцедентные утверждения, идущие за пределы того, что все мы признаём. Это неразумно и нечестно с их стороны требовать от меня, скрестив руки, чтобы я опроверг их утверждения. Любой беспристрастный исследователь согласится, что мы должны начать с того, что мы действительно знаем, и идти уже оттуда. Мы должны начать с природы. Мы должны начать с несуществования Бога, и затем уже верующие должны приводить аргументы в пользу существования Бога, а не требовать от атеистов аргументов против него. Бремя доказательства в любой аргументации лежит на плечах того, кто делает утвердительное заявление, а не на том, кто в нём сомневается.

Однажды некто возразил на мою критику, что я-де пытаюсь «откреститься» от доказательств бытия божьего. Я не пытаюсь от них откреститься, я пытаюсь их объяснить. Успех подобного рационального подхода зависит кое от чего, теоретически признаваемого всеми, но на практике являющегося недостижимым: полной беспристрастности обеих сторон. Я могу изменить своё мнение, но я вижу, что многие верующие даже не допускают саму мысль о том, что они могут оказаться неправы — что, возможно, именно они нуждаются в «обращении». Обычно они заинтересованы лишь в том, чтобы склонить меня к их взглядам. Понятие беспристрастности, являющееся вполне адекватным для мирских вопросов, похоже, всегда уступает место принципу лояльности при обсуждении религиозных тем. Поскольку многие религиозные взгляды верующих являются в какой-то мере продолжением (а иногда и замещением) их индивидуальности, когда вы оспариваете их верования, они часто воспринимают это как нападение на них самих как личностей — на их единство с религиозной культурой, смысл жизни, моральные основы, на их честь, интеллект, рассудок, на всё, что составляет их индивидуальность. Многие из них потратили кучу времени, энергии и денег на свою веру, и они вовсе не склонны отступить или «потерять лицо». Они скорее зарабатывают очки внутри сообщества их братьев по вере, чем пытаются понять какого-то атеиста — Одинокого Стрелка. Я вовсе не претендую на роль совершенно беспристрастного наблюдателя, но я хотя бы пытаюсь. Очень немногие верующие делают такое усилие.

Разумеется, ничто из вышесказанного не доказывает и не опровергает ни одну из позиций. Христиане могут быть лояльны и пристрастны, но они могут оказаться правы. Атеисты могут быть беспристрастны и рациональны, но они могут ошибаться. Недостаток беспристрастности у верующих лишь подчёркивает трудности их диалога с атеистами. Вопрос, который я обычно задаю религиозным оппонентам: «Я с удовольствием поменяю своё мнение, если мне докажут, что я был неправ. А вы?»

В свете вышесказанного, что же может послужить естественными объяснениями теистических свидетельств и утверждений? Далее в книге я остановлюсь на них всех более подробно, а сейчас кратко:

Такие книги как Библия на поверку не слишком сильно отличаются от других мифических/культурных сочинений, в них имеются внутренние противоречия, ошибки и нелепости.

Предполагаемые подтверждения историчности Иисуса и Библии (такие как Иосиф, Тацит, Светоний) либо подделка, искажение (нечаянное или намеренное), либо простая археологическая поддержка неоспоримым, но малозначащим фактам. (Никто не сомневается в том, что иудеи, мусульмане, христиане, индуисты или буддисты располагают документальной традицией исторического назначения.)

Личные свидетельства и утверждения об исполнившихся пророчествах могут быть истолкованы естественным образом как психологические явления, преувеличения, ложь, или простые ошибки в истолковании — ни одно из них не было доказано, и ни одно не указывает с какой бы то ни было степенью определённости на что-либо за пределами сознания.

Все так называемые «рациональные аргументы» не являются рациональными. К ним относятся первопричина, разумное устройство, онтология, мораль и другие. Многие из них опираются на «кольцевую логику» или на аргументы ad hoc (недоказанная причина), a priori (предвзятость), ad hominem (переход на личность), non sequitur (одно не следует из другого).

Можно логически доказать, что «Бог» по некоторым из определений, не может существовать, а потому не существует. Например, Бог не может быть одновременно всеведающим и всемогущим, или всемогущим и всеблагим.

Критика Библии вообще говоря, не столь необходима, хотя и уместна. (Бог может оказаться Брахмой вместо Яхве). Некоторые верующие заявляют, что несправедливо отвергать христианство до тех пор, пока Библия не полностью изучена и корректно интерпретирована в контексте истории и «полного объединённого послания Писания». Если бы мы, сомневающиеся, получше знали Библию, если бы мы только уделили ей побольше внимания, если бы мы прочитали её в оригинале на греческом и иврите, если бы нас обучали правильные преподаватели, если бы мы прошли курс герменевтики, если бы у нас была кандидатская степень по истории, теологии… Они требуют от нас полной «квалификации» перед принятием окончательного решения.

Действительно ли это требование справедливо? Есть миллионы неподготовленных христиан, знакомых с Библией лишь поверхностно, однако их решение в пользу веры уже признаётся обоснованным. Церковные скамейки забиты верующими, плохо разбирающимися в Библии. Если бы была необходима степень в теологии для принятия обоснованного решения, миллионы христиан пришлось бы выпроводить из церквей.

Даже самый малообразованный атеист знает о Библии достаточно, чтобы судить о её недостоверности. Сколько христиан знают хотя бы столько же о Коране? Тем не менее они чувствуют себя достаточно осведомлёнными, чтобы отвергнуть Ислам. Основан ли отказ баптистов от индуизма на исчерпывающем анализе Вед? Честно ли поступают католики, когда отклоняют иудаизм, не выучив предварительно наизусть Талмуд? Сколько лютеран и пятидесятников могут процитировать хотя бы один отрывок из Книги Мормонов? Давайте уж будем до конца честными: сколько атеистических книг прочитал среднестатистический христианин?

Все знают, что в Библии содержатся рассказы о чудесах, и одного этого достаточно, чтобы оправдать любого рационально мыслящего человека, принявшего решение потратить своё время на занятия получше, чем изучение Писания. (Ничего подобного, это не априорный отказ от признания сверхъестественного. Именно этот же самомый критерий христиане применяют, чтобы оправдать свой отказ от других религий. Сколько баптистов верят в то, что амулеты древних римлян способны излечивать болезни?) Многие верующие увлечены навязчиво повторяемой мыслью о том, что их библия самая великая, самая важная, самая боговдохновенная книга в мире, а поэтому рассказы о чудесах являются достоверными. Однако остальные вовсе не обязаны испытывать те же чувства. Многим верующим преподавали, что Священное Писание — это наивысшее мерило истины, и им в голову не приходило, что сама Библия может оказаться под ещё более высоким мерилом истины, под испытующим взглядом разума.

Конечно, разве не в этом проблема? Проблема не столько в том, что мы считаем истинным, сколько в том, как мы определяем, что истинно. Эпистемология. Логика. Для естествоиспытателя, учёного, рационалиста знание добывается наложением ограничений. Вера — это нечто противоположное, она не знает границ. Без границ всё возможно. Я могу заявить, к примеру, что эта книга не была написана обычным способом: я просто сильно сконцентрировался, и она мгновенно материализовалась прямо передо мной на столе, законченная, набранная и готовая к печати на принтере. Кто может поверить такому абсурдному заявлению? Мы все знаем, что есть границы того, что можно считать истинным. Для учёного, историка, — любого кто стремится к достоверному знанию, — существуют определённые критерии, всё время применяемые обычным и универсальным образом, которые позволяют нам отличить правду ото лжи.

Многие верующие, обычно вполне способные к анализу чьих-нибудь чужих идей со всей тщательностью, приостанавливают рациональный процесс когда дело доходит до их собственных верований. Ни с того ни с сего всё становится возможно, всё вероятно. Некоторые говорят: «В Библии написано, и я этому верю». Нас, сомневающихся, обвиняют в «априорных убеждениях» против чудес или в «предвзятом опровержении» сверхъестественного, когда мы просто следуем тем же путём, которым идут все люди, чтобы изучить что-нибудь. Если я после тщательного изучения окружающего меня мира говорю, что пришёл к честному индуктивному заключению, что все вороны чёрные, или что люди не воскресают из мёртвых, то несправедливо утверждать, что мои взгляды основаны на априорном отрицании всех альтернативных возможностей.

Когда священники, мало сведущие в науке, делают свои космологические заявления, почему им оказывают больше доверия, чем профессиональным физикам или биологам? Совершенно точно не потому, что они компетентны, — на самом деле, им, как шарлатанам, «верят, что они компетентны». Некоторые священники обладают специализированным образованием в некоторых областях, но в целом у них нет никаких специальных знаний. Я это знаю точно, я сам таким был, и я лично встречался более чем с тысячей священников. Нет у них ничего. Никаких преимуществ, никакого ясновидения, никаких выдающихся способностей или возвышенных знаний. Священники преуспевают только потому, что люди этого хотят. Среди живущих на земле проповедников нет ни одного, кто бы смог прожить без следующего: без доверчивых людей, желающих называть их «пастором», «преподобным» или «отцом».

Разумеется, есть много священников, честно заработавших уважение как приличные люди, помогающие другим людям, и их вклад в улучшение жизни нельзя игнорировать. Но это можно сказать о ком угодно. У священников нет никаких особых достоинств в сострадании или благотворительности. Есть тысячи обычных атеистов, которые совершают благодеяния, не представая в роли пастора (пастуха) перед другими людьми, не представая еженедельно перед своей «паствой» или приходом.

Когда я был священником, меня все считали экспертом по Библии и христианству. Я никогда не пытался стать величайшим теологом или знатоком Библии в мире (я был ловцом душ), но я был воспитан в церкви, посещал воскресную школу по крайней мере трижды в неделю в течение всего моего детства и юности, слушая и думая о Библии от Бытия до Откровения. Я получил степень по религии в Христианском Университете. Я два года изучал греческий и перевёл большую часть Нового Завета на английский. Я сдал теологический экзамен и был посвящён в духовный сан. Я проповедовал по каждой книге Библии в течение более чем девятнадцати лет евангелизации по всему континенту, я был пастором трёх церквей, и два года был миссионером в Мексике. Никто никогда не сомневался в «мудрости» моих проповедей, и моё священничество было весьма плодотворно. Никто никогда не сомневался в моём образовательном уровне. Я автоматически пользовался уважением, так как был «божьим человеком».

Но теперь, когда я атеист, все мои знания в глазах верующих — ничто. Они теперь говорят, что моё мнение — «глупость». Похоже, христиане просто-напросто поступают непорядочно, требуя от неверующих, чтобы те дали Библии шанс. Я дал ей все шансы, какие только было возможно. Многие атеисты знают о Библии гораздо больше, чем большинство христиан. Многие из нас уделили более чем достаточное время изучению христианства (ислама, иудаизма), и проделали такую работу, что если бы мы были верующими, нам бы был оказан большой почёт, так легко оказываемый другим. Однако единственная вещь, которая может произвести впечатление на верующих, — отношение к вере. Я считался лидером, но только до тех пор, пока вёл людей туда, куда они сами хотели идти (то есть, в рай). Если бы я захотел вернуться в одну из церквей, где я проповедовал раньше, захотели бы они слушать мои проповеди сейчас? Захотели бы они слушать то, что я узнал о Библии? Как только обнаруживается эта непорядочность, уже не удивительно, что некоторые атеисты становятся циниками в отношении «истинно верующих».

Я был одним из таких истинно верующих, и я знаю, что мои намерения были благими. Я не пытался преднамеренно обманывать или избегать правды. Я сам был жертвой. Многие христиане прекрасные люди, желающие лучшего в жизни. Они стараются сделать то, что сами искренне считают правильным. Когда я проповедовал евангелие, я не распространял намеренный обман. Я был в плену ошибочного способа мышления, видя только то, что мне было позволено видеть, подгоняя факты под предвзятое (плохо взятое) мировоззрение.

Несмотря на святые улыбки, христианское мировоззрение не основано на любви: оно основано на страхе, на принятии желаемого за действительное, на власти и гордыне. Несмотря на своё притворное смирение, христиане надеются получить одобрение для вечной жизни, царствовать с Иисусом, наказывать несогласных, и получать личные вознаграждения от всемогущего Создателя. Мои проповеди были как компьютерный жаргон GIGO: мусор внутрь, мусор наружу (Garbage In, Garbage Out). Можно ли меня обвинять, основываясь на узости моего евангелического опыта и недостаточного знакомства с другими взглядами? Можно ли обвинять детей, что они верят в Санта-Клауса?

Вы можете обвинять лишь того, кому следует знать больше. К счастью, мы все растём, и это вовсе не больно, и мы идём туда, где нам следует знать больше. Я вырос. Я — атеист.

И что же я теперь должен делать, притворяться? Если есть бог, то зачем нужна вера? Зачем принуждать себя «быть твёрдым» и «полностью отдаться» вере? Если нечто является фактом, нам не нужна вера, чтобы его принять — он должен быть истиной сам по себе.

Я атеист, потому что честно хочу постигать истину. Я не знаю всего, но я точно знаю, что доказательств бытия божьего нет.

В ходе многолетних исследований ученые смогли установить любопытную взаимосвязь: атеист, как правило, более умен, чем религиозный человек.

Неясно, почему эта тенденция сохраняется, но у исследователей имеется свое объяснение: религия — это инстинкт, говорят они, а люди, которые могут подняться выше инстинктов, умнее, чем те, кто полагается на них.

"Интеллект в рациональном решении проблем может пониматься как вовлечение в преодоление инстинкта и интеллектуальное любопытство, открытое для неинституциональных возможностей", — говорит ведущий автор исследования Эдвард Даттон, научный сотрудник Института социальных исследований Ольстера в Соединенном Королевстве.

Мнение ученых

В Греции и Риме отмечалось, что «дураки» имеют тенденцию быть религиозными, в то время как «мудрые» часто были скептиками. Даттон и соавтор его исследования Димитрий Ван дер Линден, доцент кафедры психологии Университета Эразма Роттердамского в Нидерландах, пишут: «Древние ученые были не единственными, кто заметил эту ассоциацию. Мы провели анализ 63 фактов и обнаружили, что религиозные люди менее умны, чем нерелигиозные».

Но почему существует такая связь? Даттон думает, что это объясняется тем, что нерелигиозные люди более рациональны, чем религиозные, и, таким образом, лучше понимают, что Бога не существует.

«Совсем недавно я начал задаваться вопросом, действительно ли я ошибался, — сказал Даттон Live Science. — Я нашел доказательства того, что интеллект положительно связан с определенными видами предвзятости».

Например, исследование 2012 года, опубликованное в журнале «Личность и социальная психология», показало, что студенты колледжа часто ошибочно дают логические ответы, но не осознают этого. Это так называемое «слепое пятно» прослеживается в том случае, когда люди не могут обнаружить предвзятости в своем собственном мышлении. «Во всяком случае, более выраженное слепое пятно было связано с более высокой познавательной способностью», — пишут исследователи в реферате 2012 года.

Интересен вопрос, который был задан студентам: «Летучая мышь и мяч стоят всего 1,10 $. Летучая мышь стоит на 1,00 $ больше, чем мяч. Сколько стоит мяч?».

«Учащиеся подавляли или оценивали первое решение, которое возникало у них в голове», — пишут исследователи. Если они это сделали, они смогли найти правильный ответ: мяч стоит 5 центов, а летучая мышь стоит 1,05 $.

«Если разумные люди воспримут свои собственные предубеждения, это означает, что они менее рациональны в некоторых отношениях», — констатировал Даттон.

Основной инстинкт

Теория «религия-инстинкт» — это модифицированная версия идеи, разработанной Сатоши Канадзавой, эволюционным психологом Лондонской школы экономики. Она не участвовала в новом исследовании.

«Теория Канадзавы пытается объяснить различия в поведении и отношениях между умными и менее умными людьми», — констатирует Натан Кофнас, лектор философии при Оксфордском университете в Соединенном Королевстве.

Гипотеза основана на двух предположениях. Кофнас говорит: «Во-первых, мы психологически адаптированы для решения повторяющихся проблем, с которыми сталкиваются наши предки-охотники-собиратели в африканской саванне. Во-вторых, «общий интеллект», измеряющийся IQ-тестами, развивается, чтобы помочь нам справиться с нерешенными проблемами, для которых у нас не было развитой психологической адаптации».

«Предположения подразумевают, что умные люди должны быть лучше, чем неумные люди, которые занимаются ситуациями и сущностями, которых не было у их предков», — сказал Кофнас.

Философский взгляд

"Этот подход интересен, но может быть более устойчивым, если исследователи точно объяснят, что они подразумевают под «религиозным инстинктом»", — также отметил Кофнас.

Даттон и Ван дер Линден говорят, что, если у религии есть инстинктивная основа, то разумные люди смогут преодолеть ее и стать атеистами. Но, не зная точной природы религиозного инстинкта, ученые не могут не исключать, что атеизм или, по крайней мере, некоторые его формы, также опирается на инстинкт.

Религия и стресс

Исследователи также изучили связь между инстинктом и стрессом, подчеркивая, что люди склонны действовать в стрессовых ситуациях на основе инстинктов, к примеру, обращаясь к религии при каких-то трудных жизненных ситуациях. Исследователи утверждают, что интеллект помогает людям подняться выше этих инстинктов во время стресса.

«Если религиозная вера действительно является развитой инстинктивной областью, то тогда она будет усиливаться во время стресса, когда люди склонны действовать инстинктивно, и для этого есть явные доказательства, — сказал Даттон. — Это также означает, что интеллект позволяет нам рассуждать, исходя из ситуации и возможных последствий наших действий. Люди, которые могут подняться выше своих инстинктов, вероятно, лучше решают свои проблемы».

«Предположим, что кто-то напал на вас. Ваш инстинкт должен был заставить ударить этого человека по лицу, — говорит Даттон Live Science. — Более умный человек сможет воздержаться от такого поступка, рассуждая, что лучше решить проблему в соответствии с тем, что от него хотят».