Что значит любить бога всем сердцем. Научиться быть благодарным

Post Views: 389

И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря: Учитель! какая наибольшая заповедь в законе? Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки. (Мф. 22:35-40)

Не удивительно, что каждый истинный христианин рано или поздно задается вопросом, как же выполнить наибольшую заповедь.

Каким же образом нам полюбить Бога?

Что вообще значит любить Господа?

Как определить люблю ли я Бога так, как Он заповедовал нам?

Не греши.

Научись быть благодарным.

Люби ближнего своего.

Для тех кому вышесказанного мало, давайте будем разбираться по порядку.

Не греши!

У меня часто бывает так, что я знаю как поступить правильно, но не поступаю так. Когда-то удается себя заставить сделать то, что нужно, а когда-то и нет, к сожалению. Почему приходиться себя заставлять поступать правильно, бороться с самим собой, заставлять? Разве так должно быть?

Оказывается есть «я», которое пытается к чему-то принудить другое «я», а оно в ответ бунтует и протестует, и первое «я» идёт на попятную… Принуждающее «я» относится к сфере личной свободы человека, это его личная воля, а бунтующее, протестующее «я» относится к человеческой природе, которую, как нам всем известно испортил грех. Замечательно об этом сказал апостол Павел: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю… по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих. Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти?» (Рим. 7:19-24)

Вот это самое «тело смерти», «ветхого человека» для начала необходимо перестать отождествлять с собственным «я», возненавидеть его устремления. Ненависть к «ветхому человеку» не есть ненависть к плоти как таковой, а именно к делам и устремлениям плоти, проникнутой грехом. Задача здесь в том, чтобы из плоти выкорчевать грех, сделать её послушной духу. Плыть по течению здесь нельзя, надо приложить старание, усилие: «Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его.» (Мф. 11:12)

Для начала надо перестать бояться это внутреннего противника-протестующего, призывать Господа на помощь, когда протестующий пытается устроить бунт. И тупо не подчиняться протестам, как бы бунтарь ни пытался угрожать: «Не сделаешь по-моему — не знаю что с тобой будет.» Если же идти у него на поводу, договариваться с ним, восхищаться им, отождествлять себя с ним, то полюбить Бога не получится, как говорит и Сам Господь: «Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником; и кто не несет креста своего и идёт за Мною, не может быть Моим учеником.» (Лк. 14:26-27) В украинском переводе Огиенко вместо «жизнь» сказано «душа», так что ненависть здесь имеется в виду не к душе как таковой, а к её состоянию самоотождествлённости с грехом. Впрочем, то же самое справедливо, когда сказано и о жизни.

Перейдем к практике.

Например, читаем у Апостола: «Гнев человека не творит правды Божией.» (Иак. 1:20) Стало быть, ни при каких обстоятельствах нельзя позволять гневу брать контроль над телом. Если удалось ощутить его приход, так что внутри всё закипело, так и норовит дёрнуть в ту или иную сторону - нужно не подчиняться, а сделать два-три глубоких вдоха-выдоха, можно с Иисусовой молитвой. Если гнев прорвался наружу — каяться, не стесняясь в выражениях по отношению к своему падшему человеческому естеству. И ненужно скромничать в эпитетах:). Если раз за разом после таких покаяний падения продолжаются, так что внутренний «протестующий» начал посмеиваться над неудачами или снисходительно так говорить: «против себя не попрёшь», не переставать каяться после каждого падения. При чем бить по самолюбию, которым «протестующий» и держится. В конце концов он изнеможет и подчинится, ресурсы у самолюбия ограничены, а запас помощи от Господа — нет.

Другой пример: «Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют.» (1 Кор. 6:9-10), «Дела плоти известны; они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия, (соблазны,) ереси, ненависть, убийства, пьянство, бесчинство и тому подобное. Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так Царствия Божия не наследуют.» (Гал. 5:19-21) Какое широкое поле для самоиспытания открывается! Настроить себя против подобных дел можно по следующей схеме: сначала рассудить, что они мерзость пред Господом. Затем напомнить себе, что Господь — Вседержитель, и каждое из них мы совершаем перед Ним — от замысла до реализации. И что дела эти Ему весьма неугодны; они свидетельствуют о нашем намерении испытать на себе гнев Божий, если одних призывов оказывается недостаточно. Напомнить себе, что сначала этот гнев умеренный, вразумляющий, а если грешник оказывается неисправимым, то происходит уже не наказание, а кара, как во временной жизни, так и в вечной. Вот такими неспешными размышлениями — и о Боге, и о своих грехах — можно настроить себя на покаянный лад, на решимость отвратиться от грехов и попросить у Господа милости.

Научиться быть благодарным.

Мы должны осознать большую благодать спасения, полученную через смерть Иисуса Христа за нас. Этот подарок спасения просто неоценим — благодарите Господа за это. Любовь познали мы в том, что Сын Божий положил за нас душу Свою (1 Ин.3,16), — жизнью Своей пожертвовал Сын Человеческий, чтобы избавить нас от вечной смерти.

Благодари Творца за то, что Он даровал тебе эту жизнь с каждым её дыханием, за то, что ты обрел возможность чувствовать, мыслить и понимать. Благодари за те радости, которые Господь посылает каждому человеку. Благодари за красоту и величие этого мира, который Вседержитель создал ради тебя, благодари за долготерпение, с которым Правосудный Бог, несмотря на совершаемое тобой зло(грех), длит твои земные дни, ожидая покаяния и исправления твоего. Благодари и за скорби и страдания, понимая, что Небесный Отец допускает их для пользы твоей души, очищая её от греха. Наконец, благодари за вечную блаженную жизнь в Царстве добра и света, уготованную тебе Всемилостивым Господом, если научишся благодарить и любить Его.

Люби ближнего своего

Чтобы любить Господа, недостаточно просто сказать: «Я люблю Бога». Мы должны прежде всего возлюбить своего ближнего. Лжец тот, кто говорит, что любит Бога, если он не любит своего соседа. Как можем мы любить Бога, которого мы никогда не видели, если мы не любим тех, кого видим каждый день, к кому прикасаемся, с кем живем? Ты имеешь жену, друзей, родственников? Научись прежде отдавать им должное и потом уже будешь в состоянии отдавать должное всем людям и Самому Богу. Нужно уметь увидеть лицо Господа в каждом страдающем человеческом существе. Бог ожидает от нас, что мы узнаем его под внешностью других людей. Умирающие на улицах, брошенные и нелюбимые, умственно отсталые и прокаженные — это Иисус под маской. Все, что мы сделаете для них — мы сделаете для Него.

Люби Его так, как Он любит тебя, служи Ему так, как Он служит. Будь с Ним каждый день — всякий раз, когда узнаешь Его в своих ближних.

Таким образом, подытожим.

Не греши: делающий то, что отвратительно Богу, не может Его любить, не любящий ближнего не может любить Бога, неблагодарный человекам не может быть благодарным Богу.

По-этому, удаляйся от всякого дела, слова, помышления, ощущения, воспрещенных Евангелием. Враждой твоей к греху, столь ненавистному для Бога, покажи и докажи любовь твою к Богу. Согрешения, в которые случится впасть по немощи, врачуй немедленным покаянием. Но лучше старайся не допускать к себе и этих согрешений строгой бдительностью над собой.

Научись благодарить: оцени все то, что окружает тебя, все то что ты получаешь, и искренне будь благодарен.

Люби своих близких: начиная с жены(мужа), детей, родственников, друзей, соседей и заканчивая умирающими на улице. Любовь твоя к ним и есть любовь к Богу.

Человек, искренне любящий Бога, не станет порицать и недолюбливать тех, кто любит Бога, но служит Ему не так, как он.

Мы должны научиться различать, где место пустое, а где место святое. Люди, не верящие в Бога, пусты, у них нет ничего святого, ничего подлинного. Они могут быть серьезны в намерении достичь успеха в бизнесе, но, начав говорить с ними о чем-то возвышенном, вы не найдете в них ни теплоты, ни доброты, ни простоты. Пошлость обнаружите, хамство, лицемерие, деловую хватку, но любви от этого не прибавится. А если человек занимается бизнесом, но при этом любит Бога, то у него и деньги водятся, и всеми добродетелями он наделен, а для своих подчиненных он как отец.

Однако не всё так просто. Часто люди, вставшие на путь поиска Бога, ведут себя неправильно. Многим из нас присуща такая отрицательная черта, как двойственность - эгоистичное понимание истины. И неправильное поведение человека, вставшего на духовный путь, состоит в том, что он думает: «Раз я люблю Бога, значит, всех остальных я любить не должен». Вот это и называется двойственностью. И люди, вставая на духовный путь, чаще всего именно такую ошибку и совершают. Жена заявляет мужу: «Ты - материалист, больше я не хочу иметь с тобой ничего общего. Ты мясо ешь, значит, ты мясоед». Или: «Я не хочу иметь с вами ничего общего, мне такая работа не нравится, на ней одни материалисты работают. Я увольняюсь, буду общаться с духовными людьми, хочу жить отдельно, хочу того, хочу сего». Другими словами, человек начинает примерять свой эгоизм к духовным отношениям.

Если он ведет себя так, то может наломать много дров. И только потом, опомнившись, начнет думать: «Вот я стремился к Богу, и чего достиг в результате? Я потерял работу, жену, семью. Всё потерял, и у меня ничего не осталось. Что же это за любовь к Богу, когда ничего не остается? Счастья в жизни стало меньше, хотя обещано было больше». Но не любовь к Богу разорвала все его отношения с людьми. Дело в том, что он даже Бога пытался любить корыстно, для себя. Для себя самого он бросил семью, для себя бросил работу - всё бросил ради себя. Зачем? Чтобы полюбить Бога для себя же.

Есть такой феномен: когда человек молится Богу искренне, то чувствует к себе любовь Бога, и вместе с ней в нем появляется истинное чувство собственного достоинства. Чувство собственного достоинства делает человека независимым от проявления чужих недостатков, и он уже не будет нервничать, сталкиваясь с ними. По этой причине человек, искренне любящий Бога, не станет порицать и недолюбливать тех, кто любит Бога, но служит Ему не так, как он. Все, кто враждебно относится к представителям других духовных традиций, на самом деле являются скрытыми материалистами. Они не чувствуют внутри себя милости Бога и потому на всех злятся. У тех, кто не уважает верующих других религиозных традиций, в действительности отсутствует истинное чувство собственного достоинства. Потому что истинное чувство собственного достоинства всегда бескорыстно.

Когда люди теряют чувство собственного достоинства, у них проявляется стадный инстинкт. У многих людей, живших при советской власти, не было чувства собственного достоинства. Почему его не было? Потому что вера в счастье, в светлое будущее у большинства людей была неоформленной и держалась на лозунгах и агитации. А вера всегда должна основываться на чистом знании, проверенном опытом многих поколений. Глубина и чистота веры порождает чистую любовь, которая усиливает истинное чувство достоинства человека. Даже мирская любовь усиливает чувство собственного достоинства, что уж говорить о любви духовной.

Так, например, у молодого парня, полюбившего девушку, появляется чувство собственного достоинства, и он перестает слушаться родителей. Если родители видят, что сын перестал слушаться их, ведет себя слишком независимо, значит, скорее всего он в кого-то влюбился. Влюбившись в девушку, он, сам не понимая того, остальных людей начинает игнорировать, заявляя: «Все вы мне не нужны, мне и без вас хорошо».

Человека всегда связывают узы его любви. Почему маленький ребенок так сильно привязан к своим родителям? Он их любит, потому и привязан к ним. Половое созревание отрывает детей от родителей. После того как сын созрел, он отрывается от родителей, и любовь его переключается на девушку. Если же до его созревания родители воспитывали в нем бескорыстие, то, несмотря на привязанность к девушке, взрослый сын сохранит на основе бескорыстной любви и привязанность к родителям. Сохраняется между людьми только бескорыстная привязанность.

Если Бога пытается полюбить человек, который до этого всю жизнь был эгоистом, то его чувство любви к Богу какое-то время будет оставаться эгоистичным. В результате он всех бросит, попытается от всех отказаться, ему на всех будет наплевать. Это говорит не о любви к Богу, а об усилении чувства собственного достоинства, причем в сторону эгоизма: «Я такой религиозный!» Подобной внешней религиозности следует избегать.

Человек, который действительно полюбил Бога, проникается любовью и ко всем живым существам, потому что видит в них проявление Господа. Поэтому он не собирается ни от кого отказываться, а, напротив, стремится всем помочь. Он сострадает своим несчастным родственникам, которые не чувствуют любви к Богу. Он сострадает всем, даже собачке, живущей у него в доме; выгонять ее он не станет, хотя понимает, что из-за нее может привязаться к животной форме жизни. Он думает: «Пусть собачка живет, я буду кормить ее освященной пищей, и в будущем она получит тело человека». О других людях он думает: «Каждый человек чувствует счастье по-своему, и этого его не надо лишать. Пускай живет, как может. Надо постараться дать ему больше счастья, а негативным отношением к нему этого не сделаешь».

Настоящая любовь к Богу - это недешевая вещь. Веды объясняют, что человек, не научившийся выполнять свои обязанности перед другими, часто, даже стремясь к Богу, сбивается с пути, потому что все еще остается эгоистом. Если мы действительно честно стремимся к Богу, то должны научиться выполнять свои обязанности перед окружающими людьми. Надо научиться действовать бескорыстно и в отношениях с родственниками, и с другими людьми, которые нас окружают. В противном случае эгоистичное чувство захлестнет наше сознание, и у нас не останется никаких шансов, чтобы прогрессировать в духовной жизни.

Человек должен учиться выполнять свои обязанности перед близкими людьми. Это не главное в жизни, но делать это необходимо ради того, чтобы очистить сердце от эгоизма и остатков корысти. В «Бхагавад-Гите» говорится, что даже мудрецы, постигшие истину, не должны отказываться от выполнения своих обязанностей.

Как проявляются остатки корысти? Человек хочет от всех уйти, ему никто не нужен. Но корысть может проявиться, даже если мы становимся в какой-то степени ответственными. Есть и другая крайность - выполняя свои обязанности перед окружающими людьми, мы ненароком можем привязаться к материальному счастью.

Допустим, я выполняю свои обязанности, работаю хорошо, с любовью, получаю деньги за свой труд. Веды говорят, что если я привязываюсь к этим деньгам, то меня охватывает материальный вкус к счастью, и любовь к Богу начинает таять.

Выполняя обязанности перед окружающими людьми, человек должен делать это во имя Господа. Работать не ради зарплаты, но во имя Бога. В результате мы привязываемся к тому, что помогает нам получить высший вкус к счастью. Это не значит, что мы перестаем любить своих близких; мы любим их, но бескорыстной любовью, мы не ждем от них обязательной ответной любви. Чего мы хотим в глубине сознания? Мы хотим достичь любви к Богу.

Олег Торсунов из книги «Сила характера - Ваш успех»

Фото из открытых интернет-источников

Почему не устоял апостол Петр в любви ко Христу?
Произошло это потому, что любовь к Богу в то время у апостола Петра была еще плотская. Она еще не освятилась Божественной благодатью и не получила крепости от Божественной любви.
А раз так – то и не было твердости в его решимости, в его намерении до конца шествовать за Христом на Голгофу.
Да, любить Бога не просто, любить Его надо так, как заповедал нам Сам Господь Спаситель мира.
Любовь к Богу тогда только бывает настоящей, когда она основана насмирении, когда человек устраняет из своего сердца плотскую воображаемую любовь. В чем же выражается плотская любовь? Она выражается внеобыкновенном самопроизводимом восторге. Человек напрягает в себе все свои силы к восторгу, возбуждает свою нервную систему, и при этом происходит вскипение крови, возникает необыкновенное воображение, пылкость. Пылкость и горячность крови и нервов – это и есть плотская любовь. Такая любовь не бывает угодной Богу, ибо она приносится на жертвенник гордости. Такая любовь не долговечна, она быстро исчезает.
Поэтому, чтобы иметь постоянную духовную любовь, необходимо любить Бога смиренно, кротко и стремиться к достижению любви духовной, которая успокаивает нервную систему, охлаждает порывы крови нашей и дает внутреннее успокоение в смиренном и кротком духе.
Вот какова должна быть Божественная, или духовная любовь. Как же нам научиться такой любви? Научиться любить Бога можно при том условии, если мы будем в меру своих сил и возможностей исполнять все то, что заповедал нам Спаситель мира.
И не только исполнять, но и внутри своего сердца возбуждать вражду ко всякому греху, удаляющему нас от любви Божией. Вот это и будет началом любви к Богу.
Но только началом. Чтобы эта любовь утверждалась и крепла, необходимо постоянно следить за собой. И если когда-либо по немощи своей мы впадем в тот или иной грех, то быстро должны встать и принести искреннее слезное покаяние.
Для того чтобы сердце наше постоянно пребывало в любви, необходимо изучать в Евангелии ту волю Божию, которую открывает нам Спаситель мира, познавать, чего хочет от нас Господь, познавать Его благую и совершенную волю и исполнять ее до конца своей жизни.
Только при постоянной верности Богу в нас сохраняется настоящая Божественная любовь. И если в какой-то момент нашей жизни мы нарушим эту верность, то тем самым нарушим и любовь к Богу. Прервется эта внутренняя взаимосвязь любви Божией и любви нашей.
Любовь наша к Богу должна совершенствоваться изо дня в день. Она получает непосредственную связь с Богом, входит в единение с Ним и посредством этого единения получает утешение, просвещение, возвышение.
Но мы должны хорошо понимать, что в достижении или укреплении этой любви к Богу необходимо пройти известный путь испытания, путь борьбы – и прежде всего с самим собою. Почему? Потому что внутри нас находитсяветхий человек, тлеющий в похотях своих. Потому что необходимо убить в себе этого ветхого человека – убить все греховное. А когда мы начнем это совершать, то, естественно, диавол, отец греха, восстанет на нас, чтобы защитить свое достояние, и тогда возникнет борьба. Нелегкая борьба.
К примеру, для того, чтобы обуздать наш язык, сколько же нужно силы, внимания, энергии! А разве легко победить в себе гордость, самолюбие, тщеславие, любовь к похвале или любой другой грех? Конечно, все это требует с нашей стороны немалых усилий, постоянной брани.
Но не только во внутренних искушениях проходит наш путь. Вспомните, каким испытаниям подвергся апостол Петр от людей! Разве мы не испытываем подобного страха, когда некоторые люди приступают к нам с вопросами: «Ты веруешь во Христа? Ты христианин? Ты ходишь в Церковь?» А мы что отвечаем? Разве порой мы не допускаем малодушия? Разве не боимся подчас исповедовать Христа? Мы бываем жалкими в это время, не имея мужества заявить, что мы действительно христиане, чтущие заповеди Божий.
Итак, проверим самих себя, по-настоящему ли мы любим Бога? Не бывает ли так, что мы стараемся любить Бога от плотского своего мудрования? Возбуждаем свои нервы, горячимся даже в молитве и в посте. Да, это происходит в нашей жизни, особенно в начале нашего обращения к Богу, когда мы, возбужденные той или иной красотой Божественной, восхищаемся, возбуждаемся, готовы на любой подвиг: и чрезмерно поститься, и помногу молиться, и милостыню творить, и за ближними ухаживать. Все как будто бы нам легко! Но потом проходит этот порыв, и наступает период, когда мы остаемся один на один со своими естественными возможностями. И вот тут-то уже сил ни на какие подвиги не хватает, потому что нет еще у нас Божественной любви, которая достигается постоянством и смирением.
Помните о том, что любовь к Богу обязательно соединяется с любовью к ближнему.
Как узнать, что мы любим ближних своих и Господа? Если мы чувствуем, что в нас угасло памятозлобие, то мы уже на пути любви к ближнему. Если у нас породилось в сердце мирное, сострадательное отношение к ближнему своему при любых обстоятельствах, то знайте, что мы уже у самых дверей любви к ближнему и к Богу.
Вот так и необходимо нам совершенствоваться в духовной любви.

Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя.

(Лк. 10, 27) .

Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей.

(1 Ин. 2, 15) .

Любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам.

(Рим 5, 5) .

Любовь рождается от бесстрастия; бесстрастие от упования на Бога; упование от терпения и великодушия; сии последние от воздержания во всем, воздержание от страха Божия, страх от веры в Господа.

Нельзя брать духовную жизнь сверху, а нужно брать ее снизу: сначала очистить душу от страстей, приобрести терпение, смирение и т. п., потом полюбить ближнего, а затем уже Бога.

Вера есть благонастроительное дарование; она рождает в нас страх Божий; страх же Божий научает соблюдению заповедей или устроению доброй деятельной жизни; из деятельной жизни произрастает честное бесстрастие; а порождение бесстрастия любовь, которая есть исполнение всех заповедей, всех их в себе связующая и держащая.

Получив заповедь любить Бога, мы получили также и силу любить, вложенную в нас при творении.

Любовь к Богу рождается и без научения, естественно, как благопризнательность за Божии благодеяния, ибо видим, что псы, волы, ослы любят питающих их.

Умножение страха Божия есть начало любви.

Никто не может возлюбить Бога от всего сердца, не возгрев прежде в чувстве сердца страха Божия; ибо душа в действенную любовь приходит после того уже, как очистится и умягчится действием страха Божия.

Любовь есть плод молитвы.

Любовь к Богу рождается от беседы с ним. Беседа с ним от безмолвия; безмолвие от нестяжания; нестяжание от терпения; терпение от ненавидения похотей; ненавидение похотей от страха геенны и чаяния блаженств.

Говорящий, что страстей не победил, а возлюбить Бога любит, не знаю, что и говорит. Возразишь: я не сказал люблю, но люблю возлюбить. И это не имеет места, если душа не достигла чистоты.

Нет иной стези к духовной любви, которою начертывается в нас невидимый образ Божий, если прежде всего человек не начнет миловать по подобию Небесного Отца, явившего нам Свое совершенство в милости.

Пребывающий всегда в молитве возжигается горячайшей любовью к Богу и восприемлет благодать Духа, освящающего душу.

Когда мы слышим, что кто-нибудь любит нас, то хотя бы он был незнатен и беден, мы воспламеняемся особенною любовью к нему и оказываем ему великое почтение, тогда и мы любим его; а Господь наш любит нас так много, и мы остаемся нечувствительными?

Те, которые часто причащаются Тела и Крови нашего Господа, естественным образом зажгут в себе стремление и любовь к Нему с одной стороны, потому что эти животочные и животворящие Тело и Кровь столь согревают в любви причащающихся (даже наиболее негодных и жестокосердых), сколь непрестаннее они причащаются; а с другой стороны, потому что ведение любви к Богу это не что-то чуждое для нас, но естественно всеяно внутрь нашего сердца, как только мы рождаемся по плоти и возрождаемся по духу в святом Крещении.

Прп. Никодим Святогорец (1749-1809) и свт. Макарий Коринфский (1731-1805) .

Чувство любви ко Господу приходит по мере исполнения заповедей Его.

Некоторые, прочитав в Священном Писании, что любовь есть возвышеннейшая из добродетелей, что она Бог, начинают и усиливаются тотчас развивать в сердце своем чувство любви, им растворять молитвы свои, богомыслие, все действия свои.
Бог отвращается от этой жертвы нечистой. Он требует от человека любви, но любви истинной, духовной, святой, а не мечтательной, плотской, оскверненной гордостью и сладострастием. Бога невозможно иначе любить, как сердцем очищенным и освященным Божественной Благодатью.
Преждевременное стремление к развитию в себе чувства любви к Богу уже есть самообольщение. Оно немедленно устраняет от правильного служения Богу, немедленно вводит в разнообразное заблуждение, оканчивается повреждением и гибелью души.
Раскаяние в греховной жизни, печаль о грехах произвольных и невольных, борьба с греховными навыками, усилие победить их и печаль о насильном побеждении ими, принуждение себя к исполнению всех евангельских заповедей вот наша доля. Нам предлежит испросить прощение у Бога, примириться с Ним, верностью к Нему загладить неверность, дружество со грехом заменить ненавистью ко греху. Примирившимся свойственна святая любовь.

Ты хочешь научиться любви Божией? Удаляйся от всякого дела, слова, помышления, ощущения, воспрещенных Евангелием. Враждой твоей к греху, столь ненавистному для всесвятого Бога, покажи и докажи любовь твою к Богу. Согрешения, в которые случится впасть по немощи, врачуй немедленным покаянием.
Но лучше старайся не допускать к себе и этих согрешений строгой бдительностью над собой.
Ты хочешь научиться любви Божией? Тщательно изучай в Евангелии заповедания Господа и старайся обратить евангельские добродетели в навыки, в качества твои. Свойственно любящему с точностью исполнять волю любимого.

Чтобы любить Бога всем сердцем, надо непременно всё земное считать за сор и ничем не прельщаться.

Помни, что ты всегда ходишь пред лицом сладчайшего Иисуса. Говори себе чаще: я хочу жить так, чтобы жизнь моя радовала Любовь мою, распятую ради меня на кресте.

Опытом дознано, что не любящий ближнего не может любить Бога, неблагодарный человекам не может быть благодарным Богу. Ограниченному, малому, ничтожному существу, каков человек, с ограниченного, малого нужно и начинать и, при Божией помощи, идти к менее ограниченному, к высшему. Ты имеешь жену, друзей, родственников? Научись прежде отдавать им должное и потом уже будешь в состоянии отдавать должное всем людям и Самому Богу.

Чтобы по достоянию чтить Богородительницу, научись прежде, как должно, почитать свою родительницу. А чтобы почитать тебе, как следует, Отца Господа Иисуса Христа, научись почитать своего отца по плоти. Неверный в мале и во мнозе неверен есть; а верный в мале и во мнозе верен (Лк. 16, 10).

иеромонах Георгий Соколов

В Новом Завете Богом для людей дана всего лишь одна единственная заповедь: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга» (). Почему же, спрашивается, Господь не повторил ветхозаветную заповедь о любви к Богу? Ведь можно бы было сказать: «Заповедь новую даю вам: да любите Бога и друг друга». Разве любить Бога уже стало не нужно? Ответ на этот вопрос заключается в том, что Новый Завет принес с собой удивительную истину: Бог и есть любовь. Что тогда значит любить Бога? Любить любовь? Но это непонятно, это нонсенс. В Евангелии от Матфея Христос говорит такие слова: «…где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (). Глубину смысла сказанного Господом часто недопонимают. Эти слова значат, что Бог не может пребывать изолированно в одной личности, но пребывает как межличностная связь любящих друг друга душ, там, где двое или более собраны во имя Его, то есть собраны ради любви. Любовь не может быть моноипостасна, она связывает любящие друг друга личности и наполняет их.

Нужно заметить, что Бог может пребывать только именно между личностями, связуя их, то есть Он не может пребывать между личностью и чем-либо безличностным, как-то каким-либо творением, предметом, идеей. Истинно любить может только личность, и истинно любить можно только личность, потому что только личность является богоподобной вечной субстанцией - вместилищем Бога, все остальное временно, а значит призрачно, не вечно, не истинно. Поэтому очень опрометчиво поступают те, кто ставит любовь к каким-либо предметам, идеям, принципам превыше любви к другим людям. В сущности, такой человек ставит временное превыше вечного, ложь превыше истины, страсть превыше любви, дьявола превыше Бога. Такой человек наполняет сосуд своего сердца не вечным Богом, а призрачной пустотой, небытием. Другие люди, другие личности, являются поэтому для нас высшей ценностью, ибо в них мы обретаем Бога. Святые отцы говорят, что заповедь о любви к Богу содержится внутри заповеди о любви к ближнему.

Мы уже говорили от том, что с детства у личности формируются устойчивые представления о любви - духовные константы: любовь к родителям, к своему супругу, к своим детям. На основании этого фундаментального опыта любви у человека складываются отношения с другими людьми. Но дьявол тоже не сидит сложа руки: посредством искушений он пытается навязать человеку любовь не к другим людям, а к призракам: каким-либо вещам, идеям, принципам. В сущности, это не любовь, а страсти - извращенное подобие любви. И тут уж кто кого победит. Порой очень больно бывает наблюдать, как даже среди священников и монахов, то есть среди тех людей, которые должны быть образцами любви к ближним, пристрастие к каким-либо вещам, идеям, даже заповедям поставляется превыше любви к людям. Любящий призрачное рискует остаться в вечности в одиночестве. Это в Царстве Небесном радуются вместе, а в аду мучаются в одиночестве.

По учению Церкви после телесной смерти нет возможности покаяния, но хочется верить, что она все-таки есть. Как нельзя лучше эта надежда выражена в сказке Ганса Христиана Андерсена под названием «Девочка, наступившая на хлеб».

«Вы, конечно, слышали о девочке, которая наступила на хлеб, чтобы не запачкать башмачков, слышали и о том, как плохо ей потом пришлось. Она была бедная, но гордая и спесивая девочка. В ней, как говорится, были дурные задатки. Крошкой она любила ловить мух и обрывать у них крылышки; ей нравилось, что мухи из летающих насекомых превращались в ползающих. Ловила она также майских и навозных жуков, насаживала их на булавки и подставляла им под ножки зеленый листик или клочок бумаги. Бедное насекомое ухватывалось ножками за бумагу, вертелось и изгибалось, стараясь освободиться от булавки, а Инге смеялась:

– Майский жук читает! Ишь, как переворачивает листок!

С летами она становилась скорее хуже, чем лучше; к несчастью своему, она была прехорошенькая, и ей хоть и доставались щелчки, да все не такие, какие следовало.

– Крепкий нужен щелчок для этой головы! – говаривала ее родная мать. – Ребенком ты часто топтала мой передник, боюсь, что, выросши, ты растопчешь мне сердце!

Так оно и вышло. Инге уехала и поступила в услужение к знатным господам, в помещичий дом. Господа обращались с нею как с своею родной дочерью, и в новых нарядах Инге, казалось, еще похорошела, зато и спесь ее все росла да росла. Целый год прожила она у хозяев, и вот они сказали ей:

– Надо тебе навестить своих стариков, Инге! Вот тебе белый хлеб, снеси его им. То-то они обрадуются тебе!

Инге нарядилась в самое лучшее платье, надела новые башмаки, приподняла платьице и осторожно пошла по дороге, стараясь не запачкать башмачков, – ну, за это и упрекать ее нечего. Но вот тропинка свернула на болото; идти надо было по грязи. Не долго думая, Инге бросила в грязь свой хлеб, чтобы наступить на него и перейти лужу, не замочив ног. Но едва она ступила на хлеб одною ногой, а другую приподняла, собираясь шагнуть на сухое место, хлеб начал погружаться с нею все глубже и глубже в землю, – только черные пузыри пошли по луже! И девочка попала в ад, – люди с задатками могут попасть туда и не прямым путем, а окольным!

Передняя уходила в бесконечность; поглядеть вперед – голова закружится, оглянуться назад – тоже. И вся она запружена изнемогающими грешниками, ожидавшими, что вот-вот двери милосердия отворятся. Долгонько приходилось им ждать! Большущие, жирные, переваливающиеся с боку на бок пауки оплели их ноги тысячелетнею паутиной; она сжимала их, точно клещами, сковывала крепче медных цепей. Кроме того, души грешников терзались вечною мучительною тревогой. Скупой, например, терзался тем, что оставил ключ в замке своего денежного ящика, другие… да и конца не будет, если примемся перечислять терзания и муки всех грешников!

И мать Инге и все там, наверху, уже знали о ее грехе, знали, что она наступила на хлеб и провалилась сквозь землю. Один пастух видел все это с холма и рассказал другим.

– Как ты огорчила свою мать, Инге! – повторяла мать. – Да я другого и не ждала!

Слышала она и слова своих господ, почтенных людей, обращавшихся с нею как с дочерью: «Она большая грешница! Она не чтила даров Господних, попирала их ногами! Не скоро откроются для нее двери милосердия!»

Слышала она и песню, которую сложили о ней люди, песню «о спесивой девочке, наступившей на хлеб, чтобы не запачкать башмаков». Ее распевали по всей стране. И душа Инге становилась еще грубее, еще ожесточеннее. Слышала она также, как историю ее рассказывали детям, и малютки называли ее безбожницею.

– Она такая гадкая! Пусть теперь помучается хорошенько! – говорили дети. Только одно дурное слышала о себе Инге из детских уст.

Но вот раз, терзаясь от голода и злобы, слышит она опять свое имя и свою историю. Ее рассказывали одной невинной маленькой девочке, и малютка вдруг залилась слезами о спесивой, суетной Инге.

– И неужели она никогда не вернется сюда, наверх? – спросила малютка.

– Никогда! – ответили ей.

– А если она попросит прощения, обещает никогда больше так не делать?

– Да она вовсе не хочет просить прощения!

– Ах, как бы мне хотелось, чтобы она попросила прощения! – сказала девочка и долго не могла утешиться. – Я бы отдала свой кукольный домик, только бы ей позволили вернуться на землю! Бедная, бедная Инге!

Слова эти дошли до сердца Инге, и ей стало как будто полегче: в первый раз нашлась живая душа, которая сказала: «бедная Инге!» и не прибавила ни слова о ее грехе. Маленькая невинная девочка плакала и просила за нее!.. Какое-то странное чувство охватило душу Инге; она бы, кажется, заплакала сама, да не могла, и это было новым мучением.

На земле годы летели стрелою, под землею же все оставалось по-прежнему. Инге слышала свое имя все реже и реже, – на земле вспоминали о ней все меньше и меньше. Но однажды долетел до нее вздох: «Инге! Инге! Как ты огорчила меня! Я всегда это предвидела!» Это умирала мать Инге. Слышала она иногда свое имя и из уст старых хозяев. Хозяйка, впрочем, выражалась всегда смиренно: «Может быть, мы еще свидимся с тобою, Инге! Никто не знает, куда попадет!» Но Инге-то знала, что ее почтенной госпоже не попасть туда, куда попала она. Медленно, мучительно медленно ползло время.

И вот Инге опять услышала свое имя и увидела, как над нею блеснули две яркие звездочки: это закрылась на земле пара кротких очей. Прошло уже много лет с тех пор, как маленькая девочка неутешно плакала о «бедной Инге»; малютка успела вырасти, состариться и была отозвана Господом Богом к себе. В последнюю минуту, когда в душе вспыхивают ярким светом воспоминания целой жизни, вспомнились умирающей и ее горькие слезы об Инге, да так живо, что она невольно воскликнула: «Господи, может быть, и я, как Инге, сама того не ведая, попирала ногами Твои всеблагие дары, может быть, и моя душа была заражена спесью, и только Твое милосердие не дало мне пасть ниже, но поддержало меня! Не оставь же меня в последний мой час!»

И глаза умирающей закрылись, но очи души ее отверзлись, и так как об Инге была ее последняя мысль, то она и узрела своим духовным взором то, что было скрыто от земного – увидала, как низко пала Инге. При этом зрелище благочестивая душа залилась слезами и явилась к престолу Царя Небесного, плача и молясь о грешной душе так же искренно, как плакала ребенком. Эти рыдания и мольбы отдались эхом в пустой оболочке, заключавшей в себе терзающуюся душу, и душа Инге как бы переродилась от этой нежданной любви к ней. Божий Ангел плакал о ней! Чем она заслужила это? Измученная душа оглянулась на всю свою жизнь, на все содеянное ею и залилась слезами, каких никогда не знавала Инге. Жалость к самой себе наполнила ее: ей казалось, что двери милосердия останутся для нее запертыми на веки вечные! И вот едва она с сокрушением осознала это, в подземную пропасть проник луч света, сильнее солнечного, который растопляет снеговика, слепленного на дворе мальчуганами, и быстрее, чем тает на теплых губах ребенка снежинка, растаяла окаменелая оболочка Инге. Маленькая птичка молнией взвилась из глубины на волю.

Зима стояла суровая, воды были скованы толстым льдом, для птиц и зверей лесных наступили трудные времена. Маленькая пташка летела над дорогой, отыскивая и находя в снежных бороздах, проведенных санями, зернышки, а возле стоянок для кормежки лошадей – крошки хлеба; но сама она съедала всегда только одно зернышко, одну крошку, а затем сзывала кормиться других голодных воробышков. Летала она и в города, осматривалась кругом и, завидев накрошенные из окна милосердною рукой кусочки хлеба, тоже съедала лишь один, а все остальное отдавала другим. За зиму птичка собрала и раздала так много хлебных крошек, что все они вместе весили столько же, сколько хлеб, на который наступила Инге, чтобы не запачкать башмаков. И когда была найдена и отдана последняя крошка, серые крылья птички превратились в белые и широко распустились.

– Вон летит морская ласточка! – сказали дети, увидав белую птичку. Птичка то ныряла в волны, то взвивалась навстречу солнечным лучам и вдруг исчезла в этом сиянии. Никто не видал, куда она делась.

– Она улетела на солнышко! – сказали дети».

Любовь рождается в ответ на любовь. Любовь вечна, и она вечно любит и вечно ждет каждого из нас.

Андерсен Ганс Христиан. «Девочка, наступившая на хлеб».