Введение

Всеединство - философское учение (идея, принцип), раскрывающее внутреннее органическое единство бытия как универсума в форме взаимопроникновения и раздельности составляющих его элементов, их тождественности друг другу и целому при сохранении их качественности и специфичности.

Всеединство было представлено в различных философских концепциях, начиная с древнегреческой натурфилософии. Наиболее яркое выражение эта проблема нашла в русской философии, где начиная с B.C.Соловьева, сложилось самобытное направление - философия всеединства. Датой ее возникновения считают 1874 - год защиты В.С.Соловьевым магистерской диссертации «Кризис западной философии (против позитивистов)».

К данному направлению быть отнесены системы Флоренского, Булгакова, Карсавина, Франка, Н.О.Лосского, по ряду оснований, взгляды С.Н.Трубецкого, Е.Н.Трубецкого, Лосева и др.

Идея всеединства, выражает органическое единство мирового бытия, взаимопроникнутость составляющих его элементов при сохранении их индивидуальности.

В онтологическом аспекте всеединство представляет нерасторжимое единение Творца и твари; в гносеологическом отношении всеединство выступает как «цельное знание», представляющее неразрывную взаимосвязь эмпирического (научного), рационального (философского) и мистического (религиозно- созерцательного) знания, достигаемого не только и не столько в результате познавательной деятельности, сколько верой и интуицией.

В аксиологии всеединства центральное место занимает абсолютная ценность Истины, Добра и Красоты, соответствующих трём Ипостасям Божественной Троицы. Весь мир, как система, обусловлен всеединством, то есть Богом.

В.Соловьёв определяет всеединство так: «Я называю истинным, или положительным, всеединством такое, в котором единое существует не на счёт всех или в ущерб им, а в пользу всех … истинное единство сохраняет и усиливает свои элементы, осуществляясь в них как полнота бытия». Соловьёв В.С. Оправдание Добра: Нравственная философия / В.С.Соловьёв. - М.: Республика, 1996. - 479 с.

Цель работы: кратко охарактеризовать основные положения философии всеединства В.Соловьёва.

Выдающийся русский философ Соловьев Владимир Сергеевич

В.С.Соловье (1853-1900) - философ, поэт, публицист, критик, один из самых оригинальных и глубоких мыслителей конца XIX в. Философское и поэтическое творчество Соловьева стало духовной основой последующей русской религиозной метафизики, художественного опыта русского символизма.

Родился в Москве в семье известного историка С.М. Соловьева, написавшего историю России в 29-и томах. По материнской линии отдаленный родственник украинского философа Г.С.Сковороды. С момента своего рождения Соловьев был окружен высоконравственными и высокоинтеллектуальными людьми. Дед его, Михаил Васильевич Соловьев, был протоиерей. О нем сохранилось предание как о человеке и возвышенно настроенном, и в то же время весьма склонном к юмору, любившему остроумно шутить и вести себя весьма непринужденно. Его внуки собирались у него по воскресеньям, причем все были убеждены, что добрый дедушка беседует с Богом и Бог тоже беседует с ним. И если отцу В.С.Соловьев, пожалуй, обязан своим интеллектуальным стартом, то дед его, безусловно, оказал влияние на религиозное начало.

Блестяще окончив гимназию, поступил на физико-математический факультет Московского университета, где проучился два года. Перешел на третий курс историко-филологического факультета и в качестве вольнослушателя посещал лекции в Духовной академии. «Будучи с детства занят религиозными предметами, я в возрасте от 14 до 18 лет прошел через различные фазы теоретического и практического отрицания», - писал он.

Окончив университет в 1873, по особому ходатайству был оставлен при кафедре философии для приготовления к профессорскому званию. В 1874 г. в Петербургском университете защитил магистерскую, а в 1880 г. - докторскую диссертации. Диссертация Соловьев «Кризис западной философии. Против позитивистов» была посвящена в первую очередь критике популярного в то время на Западе и в России позитивизма. Критикуя «самодовольное» отрицание значения философского и религиозного опыта, Соловьев признавал позитивизм закономерным и в этом смысле оправданным следствием развития западной философии. Европейский рационализм, достигнув в немецкой классической философии своей высшей, но и последней стадии, по убеждению русского философа, сам же и спровоцировал необходимость поиска новых путей в философии. Соловьев, однако, считал материалистический и позитивистский пути тупиковыми, так же, как и путь философского иррационализма (А.Шопенгауэр, Э.Гартман). Выход из кризиса Соловьев видел в развитии «новой» религиозной метафизики - «универсального синтеза науки, философии и религии».

1877-1881 Соловьев провел большей частью в Петербурге, читая курсы лекций в университете и на Высших женских курсах и подготавливая к печати свои программные философско-богословские сочинения Философские основы цельного знания (1877), Критика отвлеченных начал (1877-1880) (последнюю он защитил как докторскую диссертацию) и Чтения о Богочеловечестве (1878-1881).

Академическая карьера B.C.Соловьева прервалась в 1881 г. после его публичного призыва к царю сохранить жизнь народовольцам, организаторам убийства Александра II.

В 1880-е годы, мечтая о восстановлении единства христианского мира, Соловьев выступал за воссоединение церквей. В последние годы жизни философ развивал систему религиозной этики («Оправдание добра»), разрабатывал проблемы теории познания («Теоретическая философия») и истории философии («Жизненная драма Платона» и др.), переводил сочинения Платона, подводя итог собственных историософских исканий («Три разговора»).

В своей духовной эволюции Соловьев пережил влияние мистических традиций Востока и Запада, платонизма, немецкой классической философии, воспринял идеи самых разных мыслителей: Спинозы, Шеллинга, Гегеля, Шопенгауэра, славянофилов, П.Д.Юркевича, Ф.М.Достоевского и многих других. Но, как писал А.Ф.Лосев, для Соловьева всегда были характерны «самостоятельность и тончайший критицизм», «подведение изученных им философов к своему собственному мировоззрению».

Единство всего - эта формула в религиозной онтологии Соловьева означает прежде всего связь Бога и мира, божественного и человеческого бытия.

Владимир Сергеевич Соловьёв (16 января (28 января) 1853 — 31 июля (13 августа) 1900) — русский философ, богослов, поэт, публицист, литературный критик; почётный академик Императорской Академии наук по разряду изящной словесности (1900). Стоял у истоков русского «духовного возрождения» начала XX века. Оказал влияние на религиозную философию Н. А. Бердяева, С. Н. Булгакова, С. Н. и Е. Н. Трубецких, П. А. Флоренского, С. Л. Франка, а также на творчество поэтов-символистов — А. Белого, А. Блока и др.

Родился в Москве 16 января 1853 года в семье русского историка Сергея Михайловича Соловьёва. Мать философа Поликсена Владимировна принадлежала к дворянской украинско-польской семье Романовых, среди предков которой был известный украинский философ Г. С. Сковорода. Учился в московской 1-й гимназии, которая была разделена, и заканчивал обучение Соловьёв уже в 5-й гимназии (на базе её была основана московская школа № 91 Российской академии образования).

В 1869 году поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета, через два года перейдя на историко-филологическое отделение. Изучал труды А. С. Хомякова, Шеллинга и Гегеля, Канта, Фихте.

В 1874 году 21-летний Соловьёв написал свою первую крупную работу (магистрскую работу) «Кризис западной философии», в которой выступил против позитивизма и разделения (дихотомии) «спекулятивного» (рационалистического) и «эмпирического» знаний. Защита состоялась 24 ноября в Санкт-Петербургском государственном университете, после чего философ получает звание доцента. Один семестр он читал лекции в Московском университете, но 31 мая 1875 году отправился в командировку в Лондон для работы в Британском музее. Оттуда 16 октября он предпринял вояж в Египет (Каир), где пробыл 4 месяца.

В июне 1876 года вновь приступил к преподаванию в Московском университете, но из-за профессорской склоки в марте 1877 года покинул Москву и переехал в Санкт-Петербург, где стал членом Ученого комитета при Министерстве народного просвещения и одновременно преподавал в университете.

6 апреля 1880 года защитил докторскую диссертацию «Критика отвлеченных начал». Игравший в Петербургском университете влиятельную роль М. И. Владиславлев, который раньше положительно оценил магистерскую диссертацию Соловьёва, стал относиться к нему довольно холодно, поэтому Владимир Соловьёв оставался на должности доцента, но не профессора. 28 марта 1881 года он прочитал лекцию, в которой призывал помиловать убийц Александра II. Прочтение той лекции, текст которой не сохранился, считают причиной его ухода из университета. Хотя дело осталось без серьёзных последствий.

Целиком отдаётся написанию произведений чисто богословского характера, которые уже были подготовлены его философско-теоретическими раздумьями: задумывает трёхтомный труд в защиту католицизма, но по разным причинам цензурного и технического характера вместо этих запланированных трёх томов вышла в 1886 году работа «История и будущность теократии», а в 1889 году, уже на французском языке, в Париже, — «Россия и Вселенская Церковь». В последние годы своей жизни и особенно с 1895 года возвращается к философии. Вёл редактирование философского отдела энциклопедии издательства Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона.

Семьи не имел; жил большей частью в имениях своих друзей или за границей; был человеком экспансивным, восторженным и порывистым.

К концу 1890-х годов здоровье его стало заметно ухудшаться. Летом 1900 года Соловьёв приехал в Москву, чтобы сдать в печать свой перевод Платона. Уже 15 июля, в день своих именин, почувствовал себя очень плохо. В тот же день он попросил своего друга Давыдова отвезти его в подмосковное имение Узкое (ныне в черте Москвы, Профсоюзная ул., 123а), принадлежавшее тогда князю Петру Николаевичу Трубецкому, в котором тогда жил со своей семьей друг и ученик Владимира Соловьёва, известный профессор Московского университета Сергей Трубецкой, являвшийся единокровным братом владельца имения. В имение Соловьёв приехал уже тяжело больным. Врачи определили у него атеросклероз, цирроз почек и уремию, а также полное истощение организма, но помочь уже ничем не смогли. В. С. Соловьёв после двухнедельной болезни скончался в Узком, в кабинете П. Н. Трубецкого 31 июля (13 августа по новому стилю) 1900 года.

Среди наиболее крупных представителей русской религиозной философии по глубине мысли, детальной проработке всех элементов философской системы, влиянию, оказанному не только на современников, но и на многие последующие поколения русских мыслителей, без сомнения первое место принадлежит Владимиру Сергеевичу Соловьеву. Начав свою философскую деятельность как последовательный шеллингианец, он вошел в историю русской и мировой философской мысли в качестве фигуры, в известной степени олицетворяющей русскую идеалистическую философию в целом, личности, сумевшей синтезировать достижения западноевропейской и отечественной философской культуры.

Владимир Сергеевич Соловьев родился в Москве 16 января 1853 г. в семье крупнейшего русского историка Сергея Михайловича Соловьева. Интеллектуальный климат семьи весьма благотворно влиял на становление и развитие взглядов будущего философа. Высокая культура, царившая в доме С. М. Соловьева, его строгость нравов и необычайная систематичность в своих исторических занятиях преданность высоким идеалам всей семьи являлись основными истоками формирования личности В. С. Соловьева, необычайно одаренной, глубоко и всесторонне образованной.

Среднее образование В. С. Соловьев получил в гимназии, высшее - в Московском университете. Причем сначала он поступил на физико- математический факультет университета , а на втором курсе перешел на историко-филологический факультет и с большим рвением приступил к изучению философских наук.

Известные труды Соловьева: «Оправдание добра», «Смысл любви», «Идея сверхчеловека», «Понятие о Боге», «Критика отвлеченных начал», «История и будущность теократии», «Россия и вселенская церковь», «Красота в природе».

Неизменными на протяжении всей деятельности В. С. Соловьева оставались сформулированные им в первых произведениях теоретикометодологические принципы анализа философских, этических и религиозных проблем, главным из которых, безусловно являлся принцип всеединства, который явно обозначился уже в одной из первых его работ «Критика отвлеченных начал». Исходя из этого принципа, Соловьев осуществляет в данной работе критический анализ философских течений, существовавших на различных этапах исторического развития человечества.

Историю философии мыслитель рассматривает как последовательный ряд философских учений, каждое из которых опровергало предыдущее как заблуждение. В. С. Соловьев не отказывает ни одной теории в праве на существование. Однако предпринятый им анализ воззрений античных философов (Платона, Сократа, Аристотеля), виднейших представителей философии Нового времени (Ф. Бэкона, Т. Гоббса, Р. Декарта, Б. Спинозы, Г. Лейбница), немецкой классической философии (А. Шопенгауэра, Ф. Шеллинга, И. Канта, Г. Гегеля) приводит мыслителя к убеждению в том, что все учения как прошлого, так и настоящего представляют собой одинаково абстрактные и далеко не истинные учения. Причину же ограниченности и абстрактности различных философских учений он видит, прежде всего, в том, что возникновение философии представляло собой нарушение мировоззренческого единства, которое было обусловлено господством религии. Религия, по убеждению В. С. Соловьева, представляет собой общее мировоззрение народов и племен и существовало задолго до возникновения философии: «Общее мировоззрение народов и племен, - пишет он, - всегда имеет религиозный, а не философский характер, и потому, пока все отдельные лица живут общей духовной жизнью народа, философия как самостоятельное и верховное воззрение невозможна; умственная деятельность лиц вполне определяется народными верованиями».

Для подробного ознакомления с этой проблемой можете прочитать работу Соловьева «Кризис западной философии». Соч., т. 2. Приведенную цитату из указанной работы см. на с. 6.

Религия, убеждает Соловьев, не может быть выдумана; и в ней отдельному лицу как таковому принадлежит более страдательное значение, поскольку, во-первых, объективным источником религии признается не зависящее от человека внешнее откровение и поскольку, во-вторых, субъективным основанием религии является вера народных масс, определяемая общим преданием, а не исследованием личного разума.

Что же касается философии, то она, по мнению В. С. Соловьева, всегда представляет собой результат деятельности индивидуального лица, личностного сознания. Исходя из этих посылок, он приходит к выводу, что философия возникает только тогда, когда для отдельного мыслящего лица вера народа перестает быть его собственной верой, теряет для него значение внутреннего безотчетного убеждения, из начала жизни становится только предметом мышления. Философия начинается тогда, когда мыслящее лицо отделяет свое мышление от общей веры, противополагает его этой вере как внешнему.

По Соловьеву, подлинное развитие философии на Западе стало возможным тогда, когда учение католической церкви перестало удовлетворять требованиям разума, когда мыслящий рассудок пришел в противоречие с внешним авторитетом религиозных догм.

Таким образом, основной причиной существования различных философских течений, многообразия точек зрения относительно основных философских проблем, по мнению В. С. Соловьева, является утрата единой религиозной основы мировоззрения, утрата той цельности, которая была присуща религиозной вере и обусловливала единство мнений и убеждений. Исходя из этих посылок, В. С. Соловьев осуществляет критический анализ эмпиризма и рационализма, позитивизма, материализма и идеализма. Об ограниченности и односторонности эмпиризма и рационализма будет сказано при рассмотрении гносеологии Соловьева; сейчас же необходимо остановиться на понимании им материализма и идеализма, которые представляют, с его точки зрения, не менее «отвлеченные начала», чем воззрения отдельных мыслителей.

Анализируя причины, вследствие которых возникают материалистические и идеалистические взгляды на мир, В. С. Соловьев считает, что происхождение этих фикций не имеет в себе ничего загадочного. Одна из основных способностей и деятельности нашего духа есть, как известно, отвлечение, в силу которого наш ум, рассматривая существующее, останавливает свое внимание на той или другой его стороне, на том или другом элементе, закрывая глаза на все остальное. Эта умственная деятельность необходима, но необходима только вследствие ограниченности нашего ума, не способного обнимать разом всю полноту действительности и принужденного в каждый данный момент сосредоточиваться только на одном: отвлекаясь от всего остального. Отвлекая и комбинируя продукты отвлечения, можно очень далеко уйти от всякой действительности.

Первым следствием этой пагубной ошибки был разрыв между натуральной философией (превращенной в науку о мертвом веществе и скоро раздробившейся на множество частных наук и отказавшейся от самого названия философии), и между идеальной философией (сосредоточившейся в области чистого мышления и скоро потерявшей характер науки, т. е. положительного и достоверного знания).

Следствием этого, по мнению Соловьева, и явилось то, что весь ученый мир Европы разделился на два чуждые и большей частью враждебные друг другу лагеря: одни занялись исключительно вещественной и механической стороной мироздания оставляя без внимания или даже прямо отрицая все духовное другие же исключительно сосредоточились на идеальной и логической стороне существующего, пренебрегая всем физическим и материальным.

Следует отметить, что критическое отношение В. С. Соловьева к материализму имеет свои причины. Ему были известны материалистические воззрения, которые носи ли механистический, метафизический характер. В юности он пережил увлечение материализмом, который принято называть вульгарным, представители которого (Л. Бюхнер К. Фогт, Я. Молешотт) отождествляли идеальное сознание с материальным, сводили сознание к физиологическим процессам в организме человека. Увлечение это прошло, но с тех пор материализм Соловьевым понимался однозначно.

Критическое отношение В. С. Соловьева к «отвлеченным началам» в то же время сопровождается его глубокой уверенностью в том, что возможности философии далеко не исчерпаны. Более того, по его убеждению, в XIX в., когда многие образованные люди отошли от религиозного мировоззрения, а в массовом сознании религия приобрела статус суеверия, возникли условия для выхода из философского кризиса, для возвращения философии того статуса, который она имела. Чтобы выйти из кризиса, философия, считал Соловьев, должна выполнить ту роль, которая прежде принадлежала религии - стать основой новой целостности, нового единства, но единства, осуществленного на основе синтеза теологии, философии и опытной науки. «Так как истинная наука, - пишет он, - невозможна без философии и теологии так же, как истинная философия без теологии и положительной науки и истинная теология без философии и науки, то необходимо каждый из этих элементов, доведенный до истинной своей полноты, получает синтетический характер и становится цельным знанием. Так положительная наука, возведенная в истинную систему или доведенная до своих настоящих начал и корней, переходит в свободную теософию, ею же становится и философия, избавленная от своей односторонности, а наконец и теология, освободившись от своей исключительности, необходимо превращается в ту же свободную теософию; и если эта последняя вообще определяется как цельное знание, то в особенности она может быть обозначена как цельная наука, или же как цельная философия, или, наконец, как цельная теология; различие будет здесь только в исходной точке и в способе изложения, результаты же и положительное содержание одно и то же.

Именно такую философию стремится создать В. С. Соловьев, называя ее свободной теософией, в которой органически синтезируются теология, собственно философия и положительная наука. Он не скрывает того факта, что в этом синтезе главенствующее место занимает теология. Критикуя Г. Гегеля за то, что он считал собственную философскую систему завершенной истиной, Соловьев таким же образом относится к собственной теории, утверждая, что свободная теософия представляет собой не одно из направлений или типов философии, а является высшим состоянием всей философии. В определенной степени такая оценка обусловлена тем, как понимает русский философ принцип развития, который он не только не отрицает, а возводит в ранг всеобщего принципа, находящего свое проявление и в природе, и в обществе, и в процессе смены одной философской концепции другой. По его глубокому убеждению, бесконечное развитие является бессмыслицей. Развитие всегда предполагает наличие определенной цели, и все этапы развития представляют собой движение к ее достижению.

Объявляя целью философского развития достижение синтеза теологии, философии и опытной науки, В. С. Соловьев связывает возможность его достижения прежде всего с изменениями, которые должны произойти в самой философии. Философия, по его убеждению, может преодолеть односторонность, присущую «отвлеченным началам», стать целостной, охватить собою бытие во всех его проявлениях, если она будет опираться на реальное, существующее везде и во всем, но иногда скрытое единство. Он был глубоко уверен в существовании нерушимой и всеединой целостности человеческой и космической сфер, и основанием для этой уверенности служило его представление о том, что всеединство уже есть, и оно заключено в фундаменте всего существующего в Абсолютно сущем.

Абсолютно сущее представляет собой исходную категорию онтологии В. С. Соловьева. С его точки зрения, Абсолютно сущее (иначе философ называет его всеединым) выше любых признаков и свойств, выше определений, выше множественности и раздельности. В этом смысле он называет его сверхсущим. Оно ничто, но не в отрицательном смысле. Оно положительное ничто в том смысле, что не совпадает ни с каким отдельным бытием, ни с каким частным определением, но оно заключает в себе возможность всяких определений) бесконечную полноту содержания.

Абсолютное первоначало, по мнению Соловьева, само по себе свободно от всякого бытия, оно заключает в себе всякое бытие в его положительной силе или производящем начале. Абсолютное потому и свободно от всяких определений, что оно, всех их в себе заключая, не исчерпывается, не покрывается ими, а остается самим собою.

Осмыслите эту идею Соловьева и напишите несколько тезисов, выводов о его понимании Абсолютного.

Но если Абсолютное есть ничто, если оно, безусловно, отлично и свободно от всякого частного бытия, то бытие по отношению к нему есть другое; так как при этом Абсолютное есть начало бытия, то оно есть и начало своего другого. В. С. Соловьев пытается логически вывести «другое» из самого понятия абсолютного. «Если бы абсолютное, - пишет он, - оставалось только самим собою, исключая свое другое, то это другое было бы его отрицанием, и, следовательно, оно само не было бы уже абсолютным. Другими словами, если бы оно утверждало себя только как абсолютное, то именно поэтому и не могло бы быть им, ибо тогда его другое, неабсолютное, было бы вне него, как его отрицание или граница, следовательно, оно было бы ограниченным, исключительным и несвободным. Таким образом, для того чтобы быть, чем оно есть, оно должно быть противоположным себя самого или единством себя и своего противоположного». Этот верховный логический закон, по Соловьеву, выражает в отвлеченной формуле великий физический и моральный факт любви, так как именно любовь есть самоотрицание существа, утверждение им другого, а между тем действительное самоутверждение достигается только в самоотрицании.

Как стремление к другому абсолютному, т. е. к бытию, любовь есть начало множественности, ибо абсолютное само по себе, как сверхсу- щее, безусловно едино; притом всякое бытие есть отношение, отношение же предполагает относящихся, т. е. множественность.

Эти рассуждения приводят философа к мысли, что абсолютное имеет два полюса или центра. Первый полюс представляет собой начало безусловного единства, начало свободы от всяких форм и соответственно от всякого бытия; второй - начало или производящую силу бытия, т. е. множественности форм. С одной стороны, пишет В. С. Соловьев, абсолютное выше всякого бытия, есть безусловное единое, положительное ничто; с другой стороны, оно есть непосредственная потенция бытия или первая материя. Будучи вторым полюсом абсолютного, первома- терия не есть что-либо постороннее, отдельное от него: она составляет его собственную сущность, принадлежит ему как его неотъемлемое определение; абсолютное вечно находит и вечно преодолевает в себе противоположность единства и множественности. Понятие первомате- рии одно из самых сложных в онтологии Соловьева. Оно не сводится к реальным материальным образованиям или вещественному первоначалу всего сущего.

Проведите параллели понимания первоматерии Соловьевым с аналогичной теорией Аристотеля. Можно ли их отождествлять? Для ответа на вопрос используйте следующую подсказку: у Аристотеля первоматерия еще не есть бытие, но в то же время она и не небытие, так как представляет собой стремление к бытию, потенцию бытия.

Непосредственным развитием и конкретизацией представлений русского мыслителя о первоматерии является его учение об идеях. Это учение в некотором смысле повторяет платоновскую концепцию об идеальном, умопостигаемом мире, но в то же время отличается от него. Точка зрения В. С. Соловьева сводится к следующему. Тот мир, который мы знаем, есть только явление для нас, наше представление, и приписывать ему целиком объективную реальность было бы ошибкой. Но в то же время это представление не есть наша субъективная фантазия, так как объективная действительность вещественного мира не зависит от нас. Поэтому, будучи в чувственных своих формах нашим представлением, этот мир должен иметь объективную, не зависящую от нас причину или сущность. Мы вынуждены предполагать в основе явлений самостоятельную сущность, которая дает им некоторую относительную реальность.

Напомним, что первоосновой всего В. С. Соловьев считал Абсолютно сущее, являющееся гарантом всеобщей связи и единства и в то же время потенциально содержащее в себе все многообразие бытия. Единое сущее, расчленяясь, становится идеей или, как говорит философ, Логосом, а эта идея, или Логос, осуществляясь, создает реальную действительность, Для полной характеристики бытия необходимы прежде всего три категории: Сущее (Абсолютное) - Бытие (Логос) - Сущность (Идея). Эти категории Соловьев рассматривает во взаимосвязи и взаимообусловленности.

Онтология В. С. Соловьева во многом определяет его гносеологию (учение о познании).

Соловьев под «отвлеченными началами» понимает эмпиризм и рационализм, в борьбе с которыми складывались основы его собственного учения о познании.

Ограниченность эмпиризма философ видит в том, что с эмпирической точки зрения нашему познанию совершенно и безусловно недоступно существо вещей ни с реальной, ни с идеальной, ни даже с чисто логической стороны: нам не даны субстанциальные причины, производящие явления, мы не обладаем идеями, представляющими внутреннюю природу, или сущность, вещей и явлений, наконец, у нас нет даже всеобщих априорных категорий разума, выражающих аподиктически непреложную, формальную связь всего существующего, - ничего этого мы не знаем, и знать не можем.

Соловьев высказывает далее убеждение в том, что один опыт, даже научный, недостаточен, так как он имеет дело только с фактами, а не с законами, и потому необходим другой род знания, относящийся к предмету не со стороны его действительности, а со стороны его необходимости, извещающий нас не об условном бытии предмета в области наших чувств, а о его безусловном содержании, независимом от того, существует ли он в нашем восприятии в данную минуту или нет. Он высказывает предположение, что таким способом, представляющим элемент всеобщности и необходимости, независимо от количества наблюдений и опытов, является умозрение, или формальное мышление, т. е. рационализм. Однако дальнейшие рассуждения приводят его к мысли, что рационализм представляет собой столь же «отвлеченное начало», как и эмпиризм, так как «эта точка зрения видит основание истины не в реальности познаваемого (внешнего мира и природы), а в разуме познающего (человека).

Но что же тогда является истинным познанием? На этот вопрос В. С. Соловьев отвечает, обращаясь к своей основной идее - идее всеединства. «Истинное знание, - пишет он, - возможно только под формой разумности или всеединства, т. е. его истинность определяется не реальностью его содержания, составляющею лишь материю истины, а разумностью его формы, т. е. отношением этого содержания ко всему в единстве или ко всеединому началу» .

Ошибку как эмпиризма, так и рационализма В. С. Соловьев видит в том, что оба они разрывают связь субъекта познания со всеединым, берут его в отдельности, в то время как в отдельности он не существует и существовать не может. Взятый вне своих истинных отношений, субъект затем противопоставляется всему остальному как безусловно для него чуждому и внешнему. Весь мир превращается в совокупность неведомых субъекту вещей в себе: поскольку он утратил связь с ними, они тем самым становятся ему недоступны. Он осужден вечно иметь дело только с самим собой, с собственными своими внутренними состояниями безо всякого отношения к каким-либо реальным существам вне его.

В. С. Соловьев показывает, что тем самым все наше познание превращается в ничто: ощущения перестают быть элементом познания, когда они не извещают нас об объективном мире, существующем независимо от нас, и сводятся исключительно к внутренним нашим состояниям. При этих условиях и наше умозрительное мышление, или разум, является только субъективной и совершенно пустой формой.

Связь между формальным и материальным элементами нашего сознания, между мыслью и ощущением также исчезает. Применение форм мысли к ощущениям становится бессмыслицей, когда ощущения не выражают независящую от нас действительность. Ощущения, оторванные от действительности, перестают быть выражением всего, а тем самым и формы нашей мысли перестают быть выражением всеединства и становятся совершенно бессодержательны, так как сами по себе не могут превратить бессмысленный и беспорядочный материал ощущений в объективные истины разума. Так, разрыв между познающим субъектом и безусловно-сущим влечет за собой как необходимое последствие разрыв отдельных элементов познания внутри самого субъекта. Сами по себе эти два элемента познания не дают нам истинного знания, - постоянно подчеркивает Соловьев, - и приходит к выводу, что существует два выхода из этой ситуации: или необходимо отказаться от попыток познавать мир, или же ввести в познавательный процесс объективный принцип, который, будучи свободным от односторонности эмпиризма и рационализма, мог бы сообщить нашему познанию его истинное значение. Если содержание нашего познания не может получить своей истинности от познающего субъекта, как этого хочет рационализм, т. е. если фактическая реальность и разумная форма не могут быть действительно соединены в одном познающем субъекте, то они, очевидно, должны быть соединены уже в самом познаваемом, т. е. в сущем. Другими словами, всеединство, чтобы быть настоящей истиной, должно быть всеединством сущего, должно быть действительным всеединством.

То безусловное существование, которое действительно не может быть дано субъекту ни в ощущениях, ни в мыслях, которое не может быть предметом ни эмпирического, ни рационального познания и которым, однако, это познание составляет, по В. С. Соловьеву, особый, третий род познания, который он называет верой. Отличие третьего рода познания от первых, двух он видит в следующем. В чувственном опыте и в рациональном мышлении познающий субъект только граничит с предметом, соприкасается с ним, а не соединяется с ним внутренне, не проникает в него.

Наиболее разработанной частью философской системы В. С. Соловьева является этика, вопросам которой он уделял внимание практически во всех своих работах. Как уже отмечалось, его перу принадлежит фундаментальный трактат «Оправдание добра», над которым философ работал несколько лет и который представляет собой вершину классического идеализма мыслителя. В этом трактате основные проблемы всеединства рассмотрены через призму нравственности, что полностью соответствует как жизненной, так и философской позиции его автора.

Создавая систему нравственности, русский мыслитель был глубоко убежден в том, что как теоретическое, так и практическое значение этических проблем столь велико, что нравственная философия должна существовать как самостоятельная наука. И во введении к своему трактату он четко обозначает ее предмет. Собственный предмет нравственной философии, по мнению философа, есть понятие добра, выяснить все, что разум, возбуждаемый опытом, мыслит в этом понятии, и тем самым дать определенный ответ на главный для нас вопрос о должном содержании или смысле нашей жизни - такова задача этой философской науки.

Соловьев рассматривает вопрос о взаимосвязи нравственной философии с религией, что представляет особый интерес уже потому, что сегодня в нашем обществе весьма распространенными стали утверждения о том, что основной причиной ряда негативных явлений (бездуховность и даже преступность) является отход от религии и религиозной морали. В связи с этим мысли философа, к тому же обладающего религиозно-идеалистическим миросозерцанием и много лет отдавшего изучению религиозных проблем, безусловно, представляют интерес. Соловьев, признавая весьма распространенным взгляд, всецело подчиняющий нравственность и нравственную философию религиозным принципам, высказывает свое несогласие с ним. Он приводит ряд аргументов, показывающих несостоятельность признания непосредственной и однозначной связи религии и нравственности, к которым он, прежде всего, относит факт наличия множества религиозных течений, одновременно претендующих на исключительность и истинность и борющихся друг с другом далеко не нравственными способами; кроме того, он ссылается на священное писание, в котором апостол Павел признает право делать добро не только за христианами, но и за язычниками.

В решении вопроса об источнике нравственности с идеалистических позиций, В. С. Соловьев приходит к утверждению о существовании всеобщей разумной идеи добра, являющейся мотивом и достаточным основанием всех человеческих поступков и действующей на сознательную волю в форме безусловного долга, В то же время он считает, что для того, чтобы идея добра в качестве должного получила силу достаточного основания или мотива, она сама должна быть выражена предельно ясно и полно. Это и стремится осуществить философ в своем трактате «Оправдание добра».

Напомню, что особенность философского творчества В. С. Соловьева, состоит в том, что он использует триадическую диалектику Гегеля .

Суть диалектики здесь в следующем. Сначала есть человек, как предварительный, но еще несовершенный тезис. Затем выступает Бог как предельное совершенство. И, наконец, человеческая история, где человек как отвлеченная ступень и Бог как тоже отвлеченная ступень объединяются вместе и становятся максимально конкретным бытием, а именно - человеческой историей.

Прежде всего, В. С. Соловьев рассматривает добро в человеческой природе, т. е. нравственность на ступени своей первичной и фактической данности. Исходным принципом для анализа этой ступени нравственности для философа является глубокое убеждение в том, что, несмотря на разнообразие духовного развития в прошлом и настоящем человечества, несмотря на различные условия, в которых осуществляется история человеческого общества, существует единая основа нравственности, общая для всех. И основа эта определяется не только идеей абсолютного добра, но и природой человека, в которой важное место занимают черты нравственные.

Соловьев развивает кантовскую идею об одновременной причастности человека и его существования к двум мирам - миру умопостигаемого бытия и миру чувственно воспринимаемых вещей. Человек совмещает в себе противоположности безусловного и условного, природного (животного) и духовного (божественного) и обречен на мучительное осознание своей разорванности между этими двумя мирами. Соловьева интересует, что выделяет человека из животного мира, что позволяет развиться духовным качествам, которые первоначально существуют лишь в возможности.

Поразмыслите над вопросом, что на ваш взгляд человека отличает от всего остальных живых существ.

Рассматривая эволюцию человека, он приходит к выводу, что «чувство стыда (в его коренном смысле) есть уже фактически безусловное отличие человека от низшей природы, так как ни у каких других животных этого чувства нет ни в какой степени, а у человека оно появляется с незапамятных времен и затем подлежит дальнейшему развитию» .

Именно чувство стыда, по мысли В. С. Соловьева, дает человеку возможность осознать тот факт, что он не только животное существо, но нечто более высокое. Затем как чувства, лежащие в основе нравственности, он рассматривает жалость и благоговение и утверждает, что данная триада - стыд, жалость, благоговение - исчерпывает область возможных нравственных отношений человека к тому, что ниже его, равно ему и что выше его, так как господство над материальной чувственностью, солидарность с живыми существами и внутреннее добровольное подчинение сверхчеловеческому началу - это, по его мнению, вечные и незыблемые основы нравственной жизни человечества.

В присущих нам чувствах стыда и жалости, уверяет Соловьев, основным образом определяется наше нравственное отношение, во-первых, к собственной нашей материальной природе и, во-вторых, ко всем другим живым существам. Поскольку человек стыдлив и жалостлив, он относится нравственно «к самому себе и ближнему» (употребляя старинную терминологию); бесстыдство и безжалостность, напротив, в корне подрывают его нравственный характер. Кроме этих двух основных чувств, есть в нас еще одно, третье, несводимое на них, столь же первичное, как они, и определяющее нравственное отношение человека не к низшей стороне его собственной природы, а также не к миру подобных ему существ, а к чему-то особому, что признается им как высшее, чего он ни стыдиться, ни жалеть не может, а перед чем он должен преклоняться. Это чувство благоговения (благочестия) или преклонения перед Высшим составляет у человека нравственную основу.

Еще более существенный характер нравственности формулируется В. С. Соловьевым в новой триаде, которая, в отличие от предыдущей, наполнена уже разумным и даже активно разумным содержанием. Эта триада - аскетизм, альтруизм и зачаток чисто религиозного чувства. Первые два принципа вполне понятны; никто не станет отрицать, что и в аскетизме, и в альтруизме активно действует разумное начало.

Соловьев формирование третьей части триады - религиозного чувства объясняет следующим образом. Свою первоначальную зависимость от высшего человек переживает уже в детстве, когда он всецело зависит сначала от матери, а потом от отца. Чем дальше, тем эта зависимость углубляется и расширяется. После своих родителей мы начинаем испытывать чувство зависимости также от своих предков (формируется культ предков). Но предки чувствовали свою зависимость от еще более высоких начал. В конце концов человек приходит к почитанию наивысшего порядка, обладающего всеобщей значимостью, т. е. к почитанию Отца небесного. Анализируя основную триаду, философ приходит к пониманию чувства стыда в более высоком смысле - к совести и к утверждению этого чувства в высшем смысле как страха Божия.

Рассматривая различные понятия, через которые реализуется нравственность, В. С. Соловьев постоянно подчеркивает основную мысль, согласно которой цель нравственного развития - возвышение духа над плотью и в конечном итоге установление связи между нашей жизнью и совершенным, абсолютным Добром.

В стремлении к высшему добру отправной точкой служат природные данные ума и сердца человека и прежде всего стыд, жалость и благоговение, которые индивидуальны, но общим формальным условием для всех является нравственная свобода, без которой нет доступа в нравственный мир. Совершенное добро, по мысли В. С. Соловьева, всем поставило одну цель, всем даровало свободу как формальное условие достижения цели, но в то же время всех наделило различными природными данными для того, чтобы каждый шел своим путем и нес бы ответственность за избранный им путь.

Философская система, созданная В. С. Соловьевым, представляет собой вершину отечественной религиозно-философской мысли.

И «Оправдание добра» от начала и до конца построено триадически. Более того,триадичность выступает здесь наиболее отчетливо и проявляется уже в делении трактата на три раздела, в названии которых заключен глубокий диалектический смысл:первая часть озаглавлена «Добро в человеческой природе», вторая - «Добро от Бога»и третья - «Добро чрез историю человечества».

См.: Соловьев В. С. Оправдание добра. Соч. Т. 1. С. 123.

Владимир Сергеевич Соловьев (1853 - 1900) – крупнейший русский философ, поэт, публицист и критик. Родился он в Москве в семье знаменитого историка Сергея Михайловича Соловьева, написавшего историю России в 29 томах. Семейное воспитание развило у Владимира сильное религиозное чувство, но в 13 лет он пережил религиозный кризис. Выбросив в сад иконы он стал страстным последователем материалиста Бюхнера сторонником идей социализма и коммунизма. Соловьев изучал естественные науки, историю и философию в Московском университете, после его окончания в течение года учился в Московской духовной академии. Преодолев духовный кризис и изучив сочинения Гартмана, Шопенгауэра, Шеллинга и Гегеля, Соловьев создает собственную философскую систему.

Будучи аскетом Соловьев имел вид изможденный. Густые локоны, спускавшиеся до плеч, делали его похожим на икону. Его часто принимали за духовное лицо, а дети, хватая за полы шубы, восклицали “Боженька, боженька!”. Изнуренный вид Соловьева говорил о его крайне беспорядочном образе жизни. Он не был женат и не имел постоянного жилья. Заработанные деньги он раздавал, не задумываясь, всем, кто у него просил. Если не было денег, он раздавал свои вещи. У него были близкие друзья и знакомые из всех слоев народа. Глубина мысли, широта интересов, огромная эрудиция и особенно остроумие влекли к нему людей из всех классов.

Время возникновения философии Соловьева совпадает со временем утверждения капиталистических отношений в России. Его философия всеединства явилась одним из направлений русской общественной мысли, отражавших изменения, связанные с отменой крепостного права и преобразования в социальном, экономическом и культурном развитии. Становление религиозного мировоззрения В. Соловьева в его социальном аспекте было обусловлено поисками путей преодоления того глубокого кризиса, начало которого переживала в 60 – 70-е годы XIX века официальная церковь России, еще не адаптировавшаяся к бурному прогрессу научного знания, к росту воздействия на общественную мысль “светской” философии. Этот кризис был вызван и тем, что православие, проводя политику “охранения основ”, являлось одним из главных носителей феодальной идеологии, резко противоречащий утверждению новых социально-экономических отношений, свойственных капиталистической формации. Кризис церкви, вызвавший потребность в обновлении ее социально-политического и идеологического курса, как раз и оказался одной из главных предпосылок формирования религиозно-философского мировоззрения Соловьева. Соловьева не устраивало то, что в традиционном богословии человек и мир предстают одномерными, обращенными лишь к богу, а другое измерение собственно земная жизнь человека с ее социально-экономическими, политическими и культурными противоречиями оставалась вне интересов православных ортодоксов, считавших любые попытки приспособить богословие к меняющемуся миру разрушительными для православия. Свою жизненную задачу Соловьева видел в том, чтобы реформировать христианство, выявить его подлинную, гуманистическую сущность, облечь в современную форму, сделать всеобщим достоянием.

Соловьев заложил основы русской религиозной философии. Он попытался создать целостную мировоззренческую систему, которая связала бы воедино запросы религиозной и социальной жизни человека. Основой такого мировоззрения, по замыслам Соловьева, должно стать христианство, причем, он ратовал за объединение всех христианских конфессий: православия, каталицизма и протестантизма. Ясно осознавая наличие определенных отличий в западной и русской традициях, он впервые попытался осмыслить место русской философской мысли в системе культуры.

Философские позиции Соловьева четко обозначились уже в его магистерской диссертации “Кризис западной философии . Против позитивизма ” (1874). Западная философия находится в тупике. Неверие в бога опустошает душу человека. Опираясь на данные положительных наук, западная философия в форме рационализма утверждает те же самые истины, которые в форме веры и духовного содержания прокламируются теологическими учениями Востока. Полагая, что русская философия – связующее звено между Западной и Восточной культурой, Соловьев выступил за осуществление “универсального синтеза науки, философии и религии ”. Это означало создание “свободной теософии, или цельного знания”, не просто отвергающей всю прежнюю философию, что было характерно для позитивистов, но возводящего ее в новое “высшее состояние”. Предметом целостного знания являются “истинно-сущее”, т.е. Абсолют или Бог. Подробно свою систему Соловьев изложил в докторской диссертации “Критика отвлеченных начал ” (1880). Под отвлеченными началами он понимает все философские односторонности, которые возникали в истории философии, боролись одна с другой, сменяли одна другую и все еще до сих пор не дошли до цельного синтеза.

Центральная идея философии Соловьева – идея всеединства. При разработке этой идеи Соловьев отталкивается от славянофильской идеи соборности, но придает этой идеи онтологическую окраску, всеохватывающее, космическое значение. Онтологической основой всеединства выступает божественная Троица в ее связи со всеми божественными творениями и главное с человеком. Основной принцип всеединства: “Все едино в Боге”. Всеединство – это, прежде всего, единство творца и творения. Бог у Соловьева лишен антропоморфных черт. Философ характеризует Бога как “космический разум”, “существо сверх личное”, “особую организующую силу, действующую в мире”. На основе идеи всеединства Соловьев разрабатывает онтологию, гносеологию и социальную философию.

Принимая за основу бытия сущее, которое может быть всем и во всем, оставалось в то же время абсолютной единичностью, безусловным началом бытия. Сущее – это субстанция бытия, высший Абсолют или Бог. Но для правильного понимания Бога мало еще признавать абсолютное существо. Необходимо признать его внутреннюю противоречивость. Поэтому Соловьев, следуя неоплатонической традиции, вводит в свою систему понятие “идей” и “мировой души”. “Божественный ум” распадается на множество элементарных сущностей или вечных и неизменимых причин, которые лежат в основании всякого предмета или явления. Эти элементарные сущности он называет атомами, которые своими движениями и колебаниями образуют реальный мир. Сами атомы Соловьев трактует как особые эманации Божества, “живые элементарные существа” или идеи. Каждая идея обладает определенной силой, что превращает ее в деятельное существо.

Для обоснования непрерывной изменчивости бытия, Соловьев, наряду с идеями, вводит такое активное начало как мировая душа, которая выступает субъектом всех изменений в мире. Основным признаком ее является особая энергия, которая одухотворяет все существующее. Однако мировая душа действует не самостоятельно. Деятельность ее нуждается в божественном импульсе. Этот импульс проявляется в том, что Бог дает мировой душе идею всеединства как определяющую форму всей ее деятельности.

Любая вещь познается в ее отношении к целому. Это целое следует понимать не как неопределенную множественность вещей, а как всеединство. Невозможно разделить природу на части, фон всеединства должен быть обязательно. Отсюда вывод: Бог нужен для объяснения природы, как и природа для объяснения Бога. Если мы рассматриваем часть целостности, то мы должны представлять эту целостность. Наиболее полно это единство проявляется в человеке. Именно в человеке Бог имеет возможность объединиться с природой, а природа через человека приобщаться к Богу. Отсюда следует, что центральной категорией любого онтологического рассмотрения должно быть понятие Бога-человека . Значит, любое рассуждение о бытии не может быть внерелигиозным. Целостность ни наука, ни философия охватить не в состоянии. Онтология как часть философии может быть только религиозной.

Таким образом, основой и сущностью мира является мировая душа, которая, с одной стороны, заключает в себе божественное всеединство в качестве своей вечной потенции, а, с другой, - несет начало природное, материальное, в силу чего она не есть всеединство, а только “становящееся всеединство”, т.е. конкретное, единичное. Божественная и вечная идея всеединства в системе Соловьева получила название Софии–мудрости . София – ключевое понятие философской системы Соловьева. Поэтому его учение носит также название софилогия. Понятие Софии заимствовано Соловьевым из неоплатонизма. Но он придает этому понятию своеобразную интерпретацию. Понятие Софии вводится Соловьевым для того, чтобы заявить, что мир – это не только творение Бога, безусловно, ему инородное. Основой и существом мира является “душа мира” – София, которую следует рассматривать как связывающее звено между творцом и творением, придающее общность Богу, миру и человечеству.

Механизм сближения Бога, мира и человека раскрываются в философском учении Соловьева через концепцию богочеловечества. Реальным и совершенным воплощением богочеловечества, по Соловьеву, выступает Иисус Христос , являющийся, согласно христианскому догмату, и полным Богом, и полным человеком. Его образ служит не только идеалом, к которому должен стремиться каждый индивид, но и высшей целью развития всего исторического процесса. На этой цели базируется социология Соловьева. Целью и смыслом всего исторического процесса является одухотворение человечества, соединение человека с Богом, воплощение богочеловечества .

Первоначальным актом мирового развития, по Соловьеву, явилось свободное отпадение Софии как души мира от Абсолюта. Обретя собственное существование, мировая душа развивается в направлении нового собирания множественности во всеединство. Однако, “сама по себе она есть только определенное стремление к всеединству, неопределенная пассивная возможность (потенция) всеединства”. Идею всеединства как определяющую форму, мировая душа получает от божества. С завершением космического процесса и появлением человека мировая душа раскрывается в новом своем значении – как “идеальное человечество” или София. В человеке мировая душа впервые внутренне соединяется с божественным Логосом в сознании как чистой форме всеединства. Поскольку в человеке мировая душа, или София, впервые сознает себя, стихийное движение к единству, характерное для космической эволюции, сменяется сознательным стремлением к реализации всемирного процесса единения. В этом случае человечество становится Богочеловечеством и реализует единство добра, истины и красоты.

В сущем и причастных к нему вещях заключены в единстве благо, истина и красота. Отсюда следует “формула” Соловьева: “Абсолютное осуществляет благо через истину в красоте”. Три абсолютные ценности – благо, истина и красота – всегда образуют единство, смыслом которого является любовь. Любовь – эта та сила, которая подрывает корни всякого эгоизма, всякой отдельности . Благотворна уже физиологическая любовь, соединяющая разнополые существа. Но истинная любовь – это воссоединение в Боге, это платоническая любовь по преимуществу, это истинная духовность, что, собственно, и обеспечит спасение, воссоединение человека и вместе с тем приобщение его к вечности, то есть преодоление им смерти. Для Соловьева гарантом спасения человечества является любовь, единение добра, истины и красоты.

Недостаточно, считает Соловьев, чтобы совпадение божественного с человеческим произошло только в лице Иисуса Христа, т.е. через посредство “божественного слова”. Необходимо, чтобы соединение состоялось реально-практически и, притом, не в отдельных людях (в “святых”), а в масштабах всего человечества. Первичным условием на пути к богочеловечеству является христианское учение, то есть принятие вероучения христианства. Природный человек, то есть человек не просветленный божественной истиной, противостоит людям как чуждая и враждебная сила. Христос открыл человеку всеобщие моральные ценности, создал условия для его нравственного совершенствования. Приобщаясь к учению Христа, человек идет по пути одухотворения. Этот процесс занимает весь исторический период жизни человечества. Человечество придет к торжеству мира и справедливости, правды и добродеятели, когда его объединяющим началом станет воплощенный в человеке Бог, переместившийся из центра вечности в центр исторического процесса. Таким образом, человек оказывается необходимым Богу для завершения творения мира. Этим положением Соловьев подчеркивает конструктивную мощь человеческого духа, обусловленную генетическим родством с Софией – мировой душой.

Русский народ, по Соловьеву, только благодаря созданному им государству сохранил величие и самобытность России, которую он называл “святой Русью”. Эта “святость” есть особенность национального идеала Соловьева. Но полнота идеала требует, чтобы святая Русь возжелала “святого дела”, а именно: соединения церквей, духовного примирения Востока и Запада в богочеловечном единстве вселенского христианства. Это и есть святое дело, есть то действительное слово, которое Россия должна сказать миру.

В гносеологическом аспекте принцип всеединства реализуется через концепцию целостного знания. Соловьев считает, что для решения проблемы познания и истины недостаточно двух категорий, которые были центральными для западноевропейской философии: чувство и разум. Цельное знание не может быть получено только эмпирическими или рациональными способами. Эмпирическое знание способно раскрыть лишь внешнюю сторону явлений, а рациональное – особенности самого мышления. Однако, истина или сущее не даны человеку ни в опыте, ни в мышлении. Истина постигается через непосредственное созерцание, интуицию. Поэтому третьим понятием гносеологии должно быть понятие веры. Таким образом, истинное знание является результатом эмпирического, рационального и мистического познания в их взаимосвязи. При этом рациональная форма знания не теряет свой смысл, а лишь дополняется привнесением жизненного начала. Однако рациональное мышление, и даже интеллектуальная интуиция не дают знания всего богатства реальности. Для проникновения в сокровенные глубины бытия необходима особая познавательная способность, обеспечивающая прорыв в сферу потустороннего, запредельного, трансцендентного. Эта способность есть состояние одержимости, определяемое возможностями трансцендентного существа. Соловьев называет это состояние экстазом, эросом, вдохновением.

Утверждение Соловьева об истинном знании как синтезе эмпирического, рационального и мистического познания являются основанием для вывода о необходимости единства науки, философии и религии. Подобное единство, которое он называет “свободной теософией”, позволяет рассматривать мир как завершенную систему, обусловленную всеединством или Богом.

Таким образом, философия Соловьева впитала в себя основные тенденции русской религиозной философии XIX века и закономерно оказалась ее завершающим синтезом . В системе Соловьева сложился классический понятийный аппарат, причем он использовал русские православные термины, наполняя их философским содержанием. Ни один из предшественников Соловьева не изложил своих взглядов в систематической форме. Соловьев за 20 лет написал ряд больших философских работ. Собрание его сочинений насчитывает 16 томов, но полностью его произведения у нас не опубликованы. Западу Соловьев доступен лучше, чем нам. Вл. Соловьев единственный русский философ – классик.

Влади́мир Серге́евич Соловьёв - русский религиозный мыслитель, мистик поэт, публицист, литературный критик; почётный академик Императорской Академии наук по разряду изящной словесности (1900). Стоял у истоков русского «духовного возрождения» начала ХХ века. Оказал влияние на религиозную философию Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, С.Н. и Е.Н. Трубецких, П.А. Флоренского, С.Л. Франка, а также на творчество поэтов-символистов - А.Белого, А.Блока и др.

Владимир Сергеевич Соловьёв родился в семье известного русского историка Сергея Михайловича Соловьева (1820-1879). Род Владимира Соловьёва ещё в пятом-шестом колене принадлежал к среде великорусского крестьянства, но затем перешёл в духовное сословие. Отец философа, однако, не продолжил линию отцов, обратившись к научной деятельности. Собственным неустанным трудом он шаг за шагом завоевал место в обществе, но, опровергая авторитет Карамзина, постоянно оставался чужим в дворянской среде профессорских кругов. В семье он отличался строгостью и непререкаемым авторитетом.
Со стороны матери, Поликсены Владимировны, Владимир Соловьёв принадлежал к украинско-польской дворянской семье Романовых. Двоюродным прадедом Соловьёва с материнской стороны был известный украинский философ XVIII века Г. С. Сковорода (1722-1794).
Среднее образование Соловьёв получил в московской 5-й гимназии (ныне московская школа № 91), в которую поступил в 1864 году, а высшее образование - в Московском университете, в который поступил в 1869 году и окончил в 1873 году.
Владимир Соловьёв был «бездомный» человек, без семьи, без определенных занятий. Человек он был экспансивный, восторженный, порывистый и жил большей частью в имениях своих друзей или за границей. К концу 1890-х годов здоровье его стало заметно ухудшаться, он стал чувствовать неимоверную физическую слабость. Будучи в Москве летом 1900 года, он 15 июля уже тяжело больным поехал праздновать свои именины в подмосковное имение Узкое (ныне в черте Москвы, Профсоюзная ул., 123а), принадлежавшее тогда Московскому губернскому предводителю дворянства князю Петру Николаевичу Трубецкому, в котором тогда жил со своей семьей друг и ученик Владимира Соловьёва, известный профессор Московского университета Сергей Николаевич Трубецкой, являвшийся единокровным братом владельца имения. В. С. Соловьев после двухнедельной болезни скончался в Узком в кабинете П. Н. Трубецкого 31 июля (13 августа по новому стилю) 1900 года вследствие артериосклероза, болезни почек и общего истощения организма. Похоронен он был на Новодевичьем кладбище, вблизи могилы своего отца.
Основной идеей его религиозной философии была идея Софии - Душа Мира. Речь идёт о мистическом космическом существе, объединяющем Бога с земным миром. София представляет собой вечную женственность в Боге и, одновременно, замысел Бога о мире. Этот образ встречается в Библии, но Соловьёву он был открыт в мистическом видении. Реализация Софии возможна трояким способом: в теософии формируется представление о ней, в теургии она обретается, а в теократии она воплощается.
Теософия - дословно Божественная мудрость. Она представляет собой синтез научных открытий и откровений христианской религии в рамках цельного знания. Вера не противоречит разуму, а дополняет его. Соловьёв признает идею эволюции, но считает её попыткой преодоления грехопадения через прорыв к Богу. Эволюция проходит пять этапов или «царств»: минеральное, растительное, животное, человеческое и божье.
Теургия - дословно боготворчество. Соловьёв решительно выступал против моральной нейтральности науки. Теургия - это очистительная практика, без которой невозможно обретение истины. В её основе лежит культивирование христианской любви как отречение от самоутверждения ради единства с другими.
Теократия - дословно власть Бога, то, что Чаадаев называл совершенным строем. В основе подобного государства должны лежать духовные принципы, и оно должно иметь не национальный, а вселенский характер. По мысли Соловьёва, первым шагом к теократии должно было послужить объединение русской монархии с католической церковью.
В 1880-е годы Владимир Соловьев написал и опубликовал ряд работ, в которых пропагандировал идею воссоединения Западной и Восточной Церквей под главенством Римского Папы, за что подвергся критике славянофилов и консерваторов. Важнейшая из них - Россия и Вселенская Церковь, 1889, Париж
Владимир Соловьёв - один из самых заметных русских поэтов 1880-1890-х годов, автор проникнутой его взглядами философской лирики («Всё, кружась, исчезает во мгле // Неподвижно лишь солнце Любви», «Милый друг, иль ты не видишь, // Что всё видимое нами // Только отблеск, только тени // От незримого очами?», «Панмонголизм! хоть имя дико, // но мне ласкает слух оно…»), поэмы «Три свидания». Считается одним из предтеч русского символизма 1900-х годов, во многом на него ориентировались Александр Блок и Вячеслав Иванов. Интересно, что когда в 1894-1895 Валерий Брюсов выступил со сборниками «Русские символисты», Соловьёв выступил со злыми и меткими пародиями на их стиль. Чувство юмора и сатиры вообще развито в поэзии Соловьёва, проникая даже в «Три свидания»; он автор многочисленных эпиграмм и шуточных пьес. С молодости он занимался сочинением абсурдных стихотворений вместе со своим другом художником Ф. Л. Соллогубом.