Коза и старцы. Прихожане из села под красноярском пытались сжечь священника за связь с чиновником

Правильно будет сказать, что те, люди которые трудятся в храмах и приносят пользу Церкви, несут служение, причем достаточно непростое, но весьма богоугодное.

Для многих людей Церковь остается сокрытой во мраке, и отсюда у некоторых людей часто возникает ее искаженное понимание, неверное отношение к происходящему. Одни ожидают от служащих в храмах святости, другие аскетизма.

Итак, кто служит в храме?

Пожалуй, начну со служителей, чтобы легче было воспринимать дальнейшую информацию.

Служащие в храмах называются священнослужителями и церковнослужителями, все священнослужители в конкретном храме называются клиром, а вместе церковнослужители и священнослужители называются причтом конкретного прихода.

Священнослужители

Таким образом, священнослужители - это люди, которые посвящены особым образом главой митрополии или епархии, с возложением на них рук (рукоположением) и принятием священного духовного сана. Это люди, принявшие присягу, а также имеющие духовное образование.

Тщательный отбор кандидатов перед рукоположением (посвящением)

Как правило, кандидатов рукополагают в священнослужители после длительной проверки и подготовки (зачастую 5 - 10 лет). Предварительно этот человек проходил послушание в алтаре и имеет характеристику от священника, у которого в храме он послушался, далее он проходит ставленническую исповедь у духовника епархии, после чего митрополит или епископ принимает решение о том, достоин ли конкретный кандидат принятия сана.

Женатый или Монах...Но венчаный на Церкви!

Перед рукоположением ставленник определяется, будет он женатым служителем или монахом. Если будет женатым, то он должен заранее жениться и после проверки отношений на крепость совершается рукоположение (второженцами священникам быть запрещено).

Итак, священнослужители получили благодать Святого Духа для священного служения Церкви Христовой, а именно: совершать богослужения, учить людей христианской вере, доброй жизни, благочестию, управлять церковными делами.

Существует три степени священства: епископы (митрополиты, архиепископы), иереи, диаконы.

Епископы, Архиепископы

Епископ - высший чин в Церкви, они получают высшую степень Благодати, они называются еще архиереями (наиболее заслуженные) или митрополитами (которые являются главой митрополии, т.е. главные в области). Епископы могут совершать все семь из семи таинств Церкви и все Церковные службы и чинопоследования. Это значит, что только епископам принадлежит право не только совершать обычные богослужения, но и посвящать (рукополагать) в священнослужители, а равно освящать миро, антиминсы, храмы и престолы. Епископы управляют священниками. А подчиняются епископы Патриарху.

Иереи, Протоиереи

Иерей - это священнослужитель, второй священный чин после епископа, который имеет право совершать самостоятельно шесть таинств Церкви из семи возможных, т.е. иерей может совершать с благословения епископа таинства и церковные службы, кроме тех, которые положено совершать только епископу. Более достойным и заслуженным иереям присваивается звание протоиерея, т.е. старшего иерея, а главному между протоиереями дают звание протопресвитер. Если священник является монахом, то его называет иеромонах, т.е. священномонах, за выслугу лет могут их наградить званием игумена, а далее еще более высокое звание архимандрита. Особо достойные архимандриты могут стать епископами.

Диаконы, Протодиаконы

Диакон - это священнослужитель третьего, низшего священнического чина, который помогает священнику или епископу при богослужении или совершении таинств. Он служит при совершении таинств, но самостоятельно таинства совершать не может., соответственно участие диакона в богослужении не обязательно. Помимо помощи священнику, задача диакона - призывать молящихся к молитве. Его отличительная особенность в облачении: Одевается он в стихарь, на руках поручи, на плече длинная лента (орарь), если у диакона лента широкая и сшитая перехлестно, значит диакон имеет награду или является протодиаконом (старшим диаконом). Если диакон монах, то его называют иеродиаконом (а старший иеродиакон будет называться архидиакон).

Служители церкви, которые не имеют священного сана и помогают в служении.

Ипподиаконы

Ипподиаконы - это те, кто помогает в архиерейском служении, они облачают архиерея, держат светильники, перемещают орлецы, подносят в определенное время Чиновник, готовят все необходимое для богослужения.

Псаломщики (чтецы), певцы

Псаломщики и певцы (хор) - читают и поют на клиросе в храме.

Уставщики

Уставщик - это псаломщик, который очень хорошо знает богослужебный Устав и вовремя подает поющим певцам нужную книгу (при богослужении используется достаточно много богослужебных книг и все они имеют свое название и смысл) и при необходимости самостоятельно читает или возглашает (выполняет функцию канонарха).

Пономари или алтарники

Пономари (алтарники) - помогают при богослужении священникам (иереям, протоиереям, иеромонахам, и т.д.).

Послушники и трудники

Послушники, трудники - в основном бывают только в монастырях, где выполняют различные послушания

Иноки

Инок - насельник монастыря, не дававший обетов, но имеющий право монашеских одеяний.

Монахи

Монах - насельник монастыря, давший монашеские обеты перед Богом.

Схимонах - монах, который дал еще более серьезные обеты перед Богом по сравнению с обычным монахом.

Кроме того, в храмах Вы можете встретить:

Настоятель

Настоятеля - это главный священник, редко диакон на конкретном приходе

Казначей

Казначея - это своего рода главный бухгалтер, как правило, это обычная женщина с мира, которая поставлена настоятелем для выполнения конкретной работы.

Староста

Старосту – это тот же завхоз, помощник по хозяйству, как правило, это благочестивый мирянин, который имеет желание помогать и заведовать хозяйством при храме.

Эконом

Эконома – один из служащих по хозяйству там, где это требуется.

Регистратор

Регистратор – эти функции выполняет обычная прихожанка (с мира), которая служит в храме по благословению настоятеля, она оформляет требы и заказные молитвы.

Уборщица

Служащую храма (по уборке, поддержанию порядка в подсвечниках) – это обычная прихожанка (с мира), которая служит в храме по благословению настоятеля.

Служащая в Церковной лавке

Служащую в церковной лавке – это обычная прихожанка (с мира), которая служит в храме по благословению настоятеля, выполняет функции по консультации и продаже литературы, свечей и всего, что продается в церковных лавках.

Дворник, охраник

Обычный мужчина с мира, который служит в Храме по благословению настоятеля.

Дорогие друзья, обращаю Ваше внимание, что автор проекта просит помощи каждого из Вас. Служу в бедном поселковом Храме, очень нужна различная помощь, в том числе средства на содержание Храма! Сайт приходского Храма: hramtrifona.ru

Несколько лет назад мне уже приходилось писать на эту тему. Тогда в России проводился Волжский крестный ход с ковчегом, содержащим частицу мощей святого великомученика Георгия Победоносца, который имел форму руки с вытянутыми вперед мизинцем и указательным пальцем. Тогда же некоторые «ревнители благочестия» поспешили назвать ковчег «десницей сатаны».

Сегодня узрели некий намек или даже прямое указание на связь с падшим ангелом в жесте протоиерея Григория Крыжановского на обложке первого номера журнала «Направо». Надо признаться, что ход с жестом был рассчитан на привлечение читателя, планировалось «зацепить». Но не только - это должно было так же побудить разобраться.

Как пару лет назад, объясняя символику этого ковчега, я писал, что любой символ может читаться только в своем контексте и никаком ином, так и сейчас обращаю на это внимание.

О контекстах жеста в православной иконографии

Такой жест для священных изображений не является редкостью.

А связан он с древней ораторской традицией, принятой в античной культуре. Во время произнесения речи древнеримский оратор употреблял те или иные жесты. Одни жесты означали начало речи, другие - акцентировали внимание на наиболее важных словах. Этот момент упомянут и в Писании, например: «Тогда Павел простер руку отвещаваше» (Деян.: 26:1).

Так вот, о «козе». Согласно книге «Наставления оратору» древнеримского ритора Квинтилиана, перстосложение, при котором два средних пальца подгибаются под большой, а указательный и мизинец протягиваются вперёд, называется «настоятельным жестом».

Многие элементы античной культуры перекочевали в христианское искусство, в том числе и культура жестов. И тот самый жест, который так пугает некоторых православных. В иконе ораторские жесты символизируют прямую речь персонажа, проповедь.

Например, византийский историк VI века Павел Силенциарий описывает алтарную завесу в храме Святой Софии в Константинополе, на которой был выткан образ Спасителя, «протягивающего персты правой руки, как вещающий присноживой глагол, а в левой руке имеющим книгу, которая ведает (содержит) божественные глаголы».

Очевидно, что жест, ныне называемый «козой», а в античном Риме «настоятельным», в иконе означает призыв к вниманию: «вонми!»

Символ может «читаться» исключительно в своем контексте и никак иначе. Согласитесь, что нимб на православных иконах и языческих изображениях, не одно и то же. Нужно ли нам отказаться от нимба, мотивируя это языческим происхождением символа (а происходит он действительно от эллинистических изображений языческих божеств)?

Или, если ограничить проблему только жестами, нужно ли отказаться от различных перстосложений на иконе, только потому, что нечто аналогичное мы встречаем в индуизме и буддизме (т.н. «мудры»).
Поразмыслим. Есть некий символ. В контексте одной системы он значит: А, в контексте другой: Б, а в контексте третьей: В. Почему, если символ используется в одном из этих контекстов, мы должны подозревать другой?

Почему, жест, который имеет конкретный смысл в знаковой системе языка глухонемых, непременно должно подозревать в масонстве или сатанизме? По идее, православным должны быть ближе родные, церковные, иконные контексты. А ежели мы, забывая собственную традицию, видим лишь масонов, значит, возможно, что-то не так с нами.

Мой сосед по келье Александр сушит промокшие варежки на батарее: с утра молодые трудники чебоксарского Свято-Троицкого мужского монастыря чистят двор от снега. Он улыбается и рассказывает о своей прежней жизни в небольшом чувашском селе Никулино.

Глядя на Александра, трудно поверить, что 15 лет назад этот трезвый и рассудительный человек был запойным пьяницей. Даже родная мать махнула на него рукой. «Много слез она из-за меня пролила! Кабы не отец Василий - лежать мне в земле!» - уверенно говорит Александр. Мать Александра, церковный староста села Никулино, жила рядом с храмом. Сколько она ни обращалась к сельским батюшкам, которые в селе менялись часто, все без толку. Поэтому когда за дело взялся новый священник - отец Василий, она не питала особых надежд. Больно молодой, да еще француз, русского языка не знает. Но отец Василий молитвами и наставлениями сумел избавить ее сына от пагубной привычки.

Из Никулино отца Василия перевели служить в Алатырь, а потом назначили настоятелем Свято-Троицкого монастыря в Чебоксарах. Все эти годы Александр как тень следует за своим спасителем, работая трудником в приходах, где служит отец Василий. Легкой работы Александру не поручают, зато он освоил множество новых профессий: каменщика, столяра, штукатура. Об отце Василии он говорит только с благодарностью и удивляется: «Как он только со мною справился? Он же русского языка тогда не знал! Француз!» - «Наверное, смог достучаться до твоей души и без помощи русского языка». - «Это он может!» - кивает Александр.

Выясняется, что Александр - не единственный трудник, следующий за отцом Василием по местам его службы. Я пытаюсь расспросить Александра о настоятеле старого монастыря - о том, кто разрешил мне пожить в келье и встречи с кем жду с нетерпением.

«С Покрова снег чистим, и конца ему не видно», - уходит от ответа Александр и идет во двор - помогать вывезти последние кучи снега. Завтра праздничная служба, и надо успеть очистить двор. Ведь людей придет много.

Службы, которые проводит в монастырском храме отец Василий, пользуются популярностью. Некоторые специально для этого переходят замерзший залив Волги. С декабря прошлого года к монастырю приковано особое внимание жителей Чебоксар. Еще бы! Реакция на то, что наместником Свято-Троицкого монастыря, основанного еще по указу Ивана Грозного, назначили француза, была неоднозначной. «Русского, видите ли, не нашлось!» - ворчали горожане. А тут еще новый батюшка попросил руководство Чебоксар перенести пляж, расположенный слишком близко к монастырю. И недавно построенное рядом со стенами обители кафе на берегу Волги тоже попросил убрать, несмотря на прозрачные намеки об особом статусе его хозяев, чьи родители занимают высокие посты. «A la guerre comme a la guerre», - отвечал на эти намеки отец Василий («на войне как на войне». - Прим. ред.). А когда местные предприниматели попросили на ночь ставить за плату в монастыре карету, в которой днем катают по набережной горожан, строго запретил даже обращаться к нему с подобными просьбами.

Путь к православию

Отец Василий называет моего соседа по келье своим самым старым другом в России и чистой душой. Последние слова произносятся с тихой и глубокой грустью. И не верится, что всего минуту назад отец Василий заразительно смеялся и шутил над своими земляками во Франции, которые восприняли его новое послушание как высокое назначение.

Отца Василия, «француза», как его здесь называют, считают загадочным, а его имя в Чувашии окружено легендами.

Пьер Мари Даниэль Паскье родился во французском селе Тиффож. Десятилетним мальчиком помогал в храме священнику во время воскресных служб. В пятнадцатилетнем возрасте вместе со старшей сестрой, Женевьевой, много ходил по монастырям. После школы учился в сельскохозяйственном техникуме, работал на ферме. В августе 1980 года Пьер принял монашеский постриг и стал отцом Базилем, а через месяц отправился в Иерусалим в греко-католический монастырь Иоанна Пустынника. Занимался реставрацией монастыря, учился в Богословском институте, был рукоположен в диаконы, совершил паломничество на Синай. Помогая паломникам из России, встретился с архимандритом Даниилом, который пробудил в отце Базиле желание стать православным. Момент зарождения этого желания и его осознание отец Василий называет самым важным событием в своей жизни.

Десять лет молодой монах тайно ходил в Горненский русский монастырь за 15 километров. Монастырское начальство, конечно, не одобряло визиты отца Базиля на православные богослужения и всячески загружало его работой. Спать иногда приходилось всего по два часа в сутки.

По своему послушанию отец Базиль показывал паломникам монастырские достопримечательности. В 1993 году среди паломников он встретил митрополита Чебоксарского и Чувашского Варнаву. Тот проявил интерес к униатскому монаху, который с таким интересом расспрашивал о России. Отцу Базилю было любопытно узнать, где находится епархия этого человека, но, изучив карты, которые были в монастыре, он не нашел на них Чувашии. Тогда он и предположить не мог, что будет служить в этой самой епархии под начальством митрополита Варнавы. Встречу он счел знаком. От новых православных друзей отец Базиль много узнавал о России и ее обычаях, неоднократно перечитывал захватившее его житие Серафима Саровского.

Новую веру отцу Базилю друзья посоветовали принимать в России, но для этого сначала нужно было вернуться во Францию. Монах поехал в Париж. Однако в столице Франции в Подворье Русской православной церкви в его намерения не поверили. Наконец, в конце декабря 1993 года Пьер Паскье получил визу, купил теплые сапоги и билет в оба конца в Россию. Но, уезжая, знал, что обратно не вернется. По-русски он мог сказать только одну фразу, которой научился у русских паломников: «Не стоит благодарностей».

В Москве отцу Базилю помогали люди, с которыми он познакомился в Иерусалиме. Но присоединение к православию затягивалось. Без помощи свыше не обошлось и тут, в чем отец Базиль тоже увидел знак. В Псково-Печерском монастыре, где побывал отец Базиль, старец Иоанн Крестьянкин велел ему вернуться в Москву на празднование тезоименитства патриарха Алексия II и сказать, что отец Василий является подарком на именины от отца Иоанна Крестьянкина. В Богоявленском соборе отец Базиль сквозь толпу протиснулся к алтарю, добравшись до митрополита Чебоксарского и Чувашского Варнавы. Тот узнал монаха и приветливо улыбнулся. Улыбнулся настойчивости просителя и патриарх, а услышав просьбу отца Базиля, пообещал лично заняться его делом.

Присоединение к православию иеродиакона Базиля состоялось на первой неделе Великого поста. Церемония совершалась на французском языке по личному распоряжению патриарха Алексия II. И отец Базиль стал отцом Василием. А через три дня он уже служил диаконом свою первую литургию со Святейшим патриархом.

В глубинку

Отец Василий мог бы остаться служить в Сергиевом Посаде, но он просился в глубинку. В Псково-Печерском монастыре первое время он чувствовал глубокое одиночество, много болел из-за непривычно сурового климата. Работать его отправили на трактор, который ему надо было еще отремонтировать. А он не мог прочесть по-русски даже техпаспорт. По его признанию, без русского языка отец Василий чувствовал себя инвалидом. А после того, как эконом монастыря в сердцах назвал француза «бараном», отец Василий проплакал всю ночь.

Наконец распоряжением патриарха отец Василий вместе с отцом Иеронимом, с которым он познакомился еще в Иерусалиме, был направлен на постоянное служение в Чебоксарско-Чувашскую епархию. Направление это у француза опасений не вызывало. Он помнил свои приятные впечатления от митрополита Чебоксарского и Чувашского Варнавы. Но действительность поначалу напугала уроженца Франции.

В селе Малое Чувашево монахов встретили недоброжелательно. Как потом выяснилось, кто-то настроил сельчан против священнослужителей. И уже на первой службе отец Василий почувствовал недобрые взгляды, услышал явно недружелюбные слова, из которых понятно ему было только одно: «франкмасон». Ночью они с отцом Иеронимом спали, положив рядом палки, так как за окнами раздавался подозрительный шум… В приходе другого чувашского села, Никулино, отца Василия и отца Иеронима встретили лучше. Но первые впечатления были тоже нерадостные. Приехали в Никулино ночью. Дождь, света нет. Долго искали храм. Староста открыл им сторожку, истопил печку. Печь дымила, постель была влажная. Крысы. В эту ночь отец Василий впервые за все время своего пребывания в России поневоле вспомнил чудный Иерусалим. Зачем ему эта Россия? Но утром за чашкой чая и дружеской беседой отогрелся душой, и мысли его были только о служении. В селе отца Василия чуть было не обвинили в воровстве. Он отдал на реставрацию потрескавшиеся иконы из сельского храма. Прихожане не верили ему даже после возвращения восстановленных ликов. Удивляло и другое. Прихожане, разговаривая с отцом Василием, поминали почему-то про Париж. Ему это было непонятно: за всю жизнь во французской столице он был всего несколько раз. Как и его родители - простые люди. Расположения прихожан отцу Василию помогли добиться навыки ветеринара, полученные на французской ферме и в техникуме. У соседки коза страдала наростами на копытах. Стричь их никто не брался, и тогда отец так как за окнами раздавался подозрительный шум…

В приходе другого чувашского села, Никулино, отца Василия и отца Иеронима встретили лучше. Но первые впечатления были тоже нерадостные. Приехали в Никулино ночью. Дождь, света нет. Долго искали храм. Староста открыл им сторожку, истопил печку. Печь дымила, постель была влажная. Крысы. В эту ночь отец Василий впервые за все время своего пребывания в России поневоле вспомнил чудный Иерусалим. Зачем ему эта Россия? Но утром за чашкой чая и дружеской беседой отогрелся душой, и мысли его были только о служении.

В селе отца Василия чуть было не обвинили в воровстве. Он отдал на реставрацию потрескавшиеся иконы из сельского храма. Прихожане не верили ему даже после возвращения восстановленных ликов. Удивляло и другое. Прихожане, разговаривая с отцом Василием, поминали почему-то про Париж. Ему это было непонятно: за всю жизнь во французской столице он был всего несколько раз. Как и его родители - простые люди. Расположения прихожан отцу Василию помогли добиться навыки ветеринара, полученные на французской ферме и в техникуме. У соседки коза страдала наростами на копытах. Стричь их никто не брался, и тогда отец Василий на глазах изумленных соседей сделал операцию. Именно в этом селе Василий и познакомился с Александром, который потом стал его верным спутником. Увидев страдания матери с сыном-пьяницей, он дал ей слово вернуть Александра к нормальной жизни. И вернул. Вот тогда о «французе» заговорили.

Другим помощником отца Василия стала монахиня Евлалия. Учительница французского языка в одной из московских школ, выросшая на Сретенском бульваре, постриглась в монахини в храме, где отец Василий служил старшим священником. Это было уже в городе Алатыре, куда его перевели служить после Никулино. Евлалия переводила отцу Василию на французский служебную корреспонденцию, писала письма и давала ему уроки русского языка. После смерти Евлалии у отца Василия осталась богатая коллекция словарей, которые монахиня ему завещала. Они до сих пор стоят в покоях настоятеля Свято-Троицкого монастыря.

Алатырь

В Алатыре отец Василий требовал от прихожан разуваться перед входом в храм. Соседей по улице просил залатать яму на дороге, куда выкидывали мусор. В ответ они лишь посмеялись, а отец Василий на собственные средства отремонтировал дорогу. Трудное и долгое восстановление алатырского Свято-Троицкого мужского монастыря, где он был благочинным, отец Василий с братией сумел превратить в процесс, который повлек за собою возрождение города. Постепенно отношение к отцу Василию в Алатыре изменилось. К нему даже стали приходить с просьбами перевести какие-либо документы. Например, гимнастке надо было ехать в Европу - отец Василий помог ей написать письмо по-французски. Привела ее к нему его соседка. Она же привела к нему школьницу, которой надо было научиться правильному французскому произношению. Затем отец Василий начал вести в школе бесплатный факультатив по французскому языку. Со смехом отец Василий вспоминает случай, когда ему пришлось вразумлять курящих во дворе школы подростков. Мальчишки уловили в его речи акцент, вспомнили, что говорили родители о французе-батюшке и заявили: «Вы не имеете права нас ругать. Вы не русский!» «Я тебе покажу, какой я не русский», - возмутился тогда отец Василий… Родители подростков потом извиняться приходили. Священника-француза в городе тогда уже любили и уважали. Все знали: чтобы быстрее восстановить больничный храм в честь Иверского образа Божьей Матери, отец Василий продал собственный дом в Алатыре, а жить перебрался на чердак храма.

Трудным решением для отца Василия было дать согласие вести службы в колонии для осужденных женщин. Его прихожанка, работающая директором швейного училища в этой колонии, все-таки уговорила отца Василия организовать для осужденных воскресную школу. При беседе начальник колонии отцу Василию сказал: «Много батюшек приходили и ушли». Отцу Василию такая честность понравилась, и он стал ходить в колонию на службы.

За 14 лет службы отца Василия в Алатыре сменились четыре мэра, и каждый относился к французу-священнику как к диковинке. Всех гостей города водили к нему домой - трапезничать. Даже пытались завести своеобразную моду: чтобы крестил и венчал детей начальников священник-француз. Отцу Василию такое чванство было непонятно, но никуда уезжать из Алатыря он не собирался. Даже присмотрел место для своей могилы рядом с храмом. Но…

«Православие приняло меня»

Пришло распоряжение отправляться в чебоксарский Свято-Троицкий монастырь. Всю дорогу до Чебоксар батюшка проплакал. «Францию покидал - так не плакал», - признается он.

Отец Василий долго говорит о том, как выстрадал право жить в России и быть православным священником. Начиная с приезда на службу в Никулино его постоянно обязывали приходить в органы, подозревали в тайной пропаганде католицизма. В Алатыре городская администрация обращалась к президенту страны по его поводу. Проверяли даже на СПИД. Как-то отец Василий, поклонник творчества Достоевского, накопил денег и отправился в Петербург - пройтись по местам, упомянутым в романе «Преступление и наказание». Обратный билет ему велели, несмотря на наличие вида на жительство, купить в кассе для иностранцев. Там выходило дороже. Выручил товарищ. Он купил билет на свое имя, а отец Василий вошел с ним в вагон как провожающий да так и остался там. Подобных обидных несуразиц до получения гражданства с ним было много. Отец Василий не обиделся и все вытерпел. Главное - сбылась его мечта: он стал православным священником.

«Я часто повторяю - это не я принял православие, а православие приняло меня. И вам, получившим православие от родителей, не понять меня, который родился заново, чтобы стать православным». Эти слова отец Василий произносит горячо и порывисто. И, кажется, я начинаю понимать, в чем притягательность этого человека: он показывает русским людям, какими богатствами они обладают, возвращает им уважение к самим себе. Во всяком случае, тем, кто его утратил…

Те, кто воспринимают писания святых отцов-аскетов однобоко, порой думают, что голова человеку дана для того только, чтобы ею вредные помыслы уловлять, а затем вытряхивать. Что-то типа ловушки для тараканов. Но на самом деле в голове бывают и нужные размышления, и их бывает полезно думать.

Так-то размышляя про, например, священство, думаю я: поразительный народ, эти священники, даже таинственный, я бы сказал!

Одни о них говорят: «Попов все ненавидят» и приводят сотни тому примеров.

Другие говорят: «Батюшек все любят» и тоже приводят сотни примеров.

Нередко это говорят одни и те же люди, вполне воцерковленные. Мало того, бывает даже, об одних и тех же священниках.

Знаю, например, одного яркого проповедника, чьи выступления часто появляются в СМИ и в интернете. Для одних он ненавидимый «поп», из-за которого усугубляется раскол между Церковью и обществом, и имя Божие хулится между язычниками, а для других хвалимый «батюшка», благодаря коему, наоборот, имя Божие прославляется между язычниками и крепнет спайка Церкви и общества.

Вы, читающие эти строки, наверняка тоже знаете такого священника-витию, да и не одного…

Худшие христиане

Есть старая еврейская притча о том, как к раввину пришли двое с просьбой разрешить их непримиримый спор. Одному он сказал: «Ты прав», и другому: «Ты прав». Мальчик, подметающий пол в синагоге, не удержался и воскликнул: «Ребе, но ведь так не бывает, чтобы двое, утверждающие противоположное, оба были правы!» На что раввин ответил: «И ты прав, мой мальчик». В случае разговоров про отношение к священникам эта притча как раз уместна.

Про то, что попы – худшие из христиан, и что Церковь если еще и жива, то разве что каким-то чудом, вопреки их безобразиям, говорят на всех углах, и разговор этот начат далеко не сегодня. Ленивые, косные, нечуткие к страданиям людей, лицемеры, прикрывающиеся своим саном, они манипулируют прихожанами и возлагают на них неподъемные бремена канонов, а сами этих бремен не несут, зато разглагольствуют о Боге, любят деньги, дорогие иномарки и мирские удовольствия. И так далее…

А вообще-то он хороший

Буквально вот только что в фейсбуке разгорелась очередная баталия по вполне болезненному поводу: какой-то священник на отпевании ребенка сказал родителям, что чадо умерло из-за их грехов. Действительно, явный пример нечуткости человеческой, отсутствие духа сострадания и утешения скорбящих. И сколько через этот случай последовало плевков в сторону «всей вашей РПЦ» от «внешних»… Хотя обличающие тут же и оговорились: а вообще-то в остальном этот священник хороший.

А вот другой священник, тоже известный из фейсбука. На него завели уголовное дело как на педофила. Казалось бы, по вышеизложенной схеме его тоже надо заклеймить – ан нет, наоборот, о нем горячо молятся и ему сочувствуют.

Вот еще батюшка, уже лично мне знакомый. Истории его жизни хватило бы на целый триллер: и юность у него была лихая, с драками и приключениями, и после рукоположения некое время вел он себя неподобающе сану, служил притчей во языцех, бывал в запрете и пил запоями, да так, что и в реанимацию попадал. За день мог выпить изрядный запас богослужебного кагора в алтаре доверенного ему храма. А прихожане, пострадавшие, вроде бы, в результате сего запоя, специально просили архиерея не наказывать батюшку. Они своему священнику и подарки дарят, и любят его, и верят ему, и он от этой веры как-то держится. Падает, но и встает снова.

Борода слишком длинная/короткая

Еще один батюшка, наоборот, строгий ригорист и блюститель устава, трезвенник и вегетарианец, служит подробно и истово, пылает ревностью к молитве и на исповеди кающихся по полчаса не отпускает, дотошно грехи исследует. С него ну хоть икону пиши, а прихожане как-то не стремятся к нему на многочасовые службы ходить, и на исповедь особо не рвутся, и критикуют часто.

Еще один, напротив, и служит ненапряжно, и на исповеди строго не взыскивает, и потакает прихожанам во всем, и отзывчивый, а его почему-то тоже критикуют и не особо почитают, мол, «настоящий батюшка должен быть строгий».

И опять-таки, знаю, что есть те, кто любят и первого, и второго. И снова ситуация в шаблон не вписывается.

Одного батюшку критикуют за то, что имеет длинную бороду и ходит по городу в рясе: «Мозолит всем глаза своим клерикальным видом, вводит в искушение». Другого – за то, что бородку подбривает и ходит по городу в джинсах: «Видать, страха Божия не имеет, вводит в искушение».

И тот, и другой батюшка как-то в беседе об этих пресловутых «искушениях» сошлись на том, что жалеют: нет у них шапки-невидимки, чтоб на улицах их вообще не замечали.

Когда и шапка-невидимка не спасает

Но ведь даже и в шапке-невидимке замечать будут. Думаете, со времен перестройки лица духовного звания на улице успели примелькаться, и к ним относятся спокойно? Как бы не так! Стоит пройти по улице в рясе, будь то улица столицы или провинциального городка, чтобы тут же ощутить на себе взгляды - то насмешливые, то раздраженные, то удивленные, то радостные, но никогда – равнодушные. И обязательно кто-то или поклонится, или свистнет вслед, или шутку отпустит едкую, а то и подойдет - либо за благословением, если человек церковный, либо с разговором «за жизнь», если выпивший…

Не успели попы примелькаться на улицах. И не в том дело, что больше их стало количественно по сравнению с предыдущими временами, а в том, что не стала, вопреки заявлениям с иных высоких трибун или в блогах, Церковь «частью общества». Она осталась Церковью. Отделенной от мира вовсе не Конституцией, а самой своей природой.

bifacephotography.blogspot.com

Батьки в Церкви

Служит миру, но сама не в мире. И в Церкви поговорка «Что ни поп, то батька» продолжает иметь два смысла: насмешливый и наряду с этим вполне прямой.

Поп в Церкви – действительно, батька. По самому смыслу своего назначения. Как в семье старший брат, хочет он того или нет, но старший. Ему и родители многое доверяют, много на него обязанностей возлагают, и для младших он защитник, воспитатель, помощник отцу с матерью. (Ради объективности помяну, что таким старшим в Божьей семье может быть и человек без сана, мирянин. Я знаю таких - и мужчин, и женщин. И если бывает возможность у такого мирянина принять сан священника или монашеский постриг, многие из них следуют этому призыву).

Так устроена Церковь, а устроена она Христом, не самими людьми. Как семья. И все в ней – по закону любви.

Не диво, что в современной Церкви этой любви часто не видно, потому-то священников и ненавидят («вам доверено ТАКОЕ, настоящее, а вы…»). Но диво, что в современной же Церкви эту любовь бывает видно. Потому священников и любят.

Греху мы уже и не удивляемся: выросли в нем и к нему привыкли. Но удивляемся, когда Небо бывает видно сквозь земную грязь. Этим Небом, собственно, мы и живы.

Несколько выводов

Поразмыслив обо всём этом, я сделал для себя несколько выводов.

Первый. Когда говорят: «Как же священнику не грешить, он такой же человек…», то это и так, и не так. Да, человек. Как и всякий, он способен и грешить, и каяться. Но неудивительно, что спрос-то с него совсем иной, чем с других, не имеющих сана. Спрос и перед Богом, и перед людьми, и перед собственной совестью, когда вроде и Бог молчит, и люди не замечают, но сам-то про себя многое знаешь…

Именно спрос - больше никакой совершенно привилегии по сравнению с прихожанами батюшка не имеет, ничем иным от них не отличается, и гордиться и величаться ему нечем. А вот на чем именно делает батюшка акцент в своей жизни и служении - снисходительно ли сам себя оправдывает или помнит про этот самый спрос, и он у него на первом месте, это уж каждый выбирает сам. Понимает ли, каковы отношения любви в Церкви-семье, или ошибочно полагает Церковь просто организацией, считая свое служение «такой работой». И возможности осознать и выбрать спрос, равно как и поддаться искушению упокоиться на самооправдании, имеет каждый из священников.

Страдаем за Христа или за грехи

Второе. Слова Мандельштама: «Не сравнивай, живущий несравним» - верны. Перечисляя всех вышеописанных батюшек, я не имел намерения «вывести типажи», потому что их вывести просто невозможно. Человек есть тайна, несводимая к формуле, и в этом глубокий смысл любви, как ее Церкви являет Бог. Тем, что можно свести к формуле, можно овладеть, а любовь не есть овладение, поглощение одного другим. Она есть свободное отношение между личностями.

Человек есть тайна, и священник быть человеком не перестает, только тайна в нем принимает еще и иные, Христовы измерения.

Третье . Попа видать и в рогожке - народ прав. Не спрячешься все равно. Потому привыкни, поп-батюшка, что всегда и везде к тебе будут неравнодушны. И смеяться над тобой будут, и пальцем показывать, и придираться, и спокойно спать не дадут. И ненавидеть будут (и далеко не всегда по слову Христа: «за имя Мое», ох, если бы! А часто – поделом, за твои же грехи). Так, бывает, до слез ненавидит младший брат старшего, если тот его обижает или к нему равнодушен.

И прощать тебя будут, и будешь ты зависеть не только и не столько от Бога, сколько еще и от милосердия тех самых людей, которых высокомерно считал «паствой». И научишься быть им благодарным и уважать их, но не человекоугодничая перед ними, потому что все равно они остаются младшими, а ты - старшим.

Верх горы - некомфортное место

И любить тебя будут, и часто ты искренне не будешь понимать, за что. Все в одном флаконе – см. притчу в начале нашего разговора…

И претензии обо всех несправедливостях, мерзостях, нестроениях этого мира - неважно, где они случаются и с кем, предъявлять будут тебе. И внутренняя логика твоей души не даст тебе скорчить физиономию, дескать, «а я-то тут причем», потому что не укроется град, стоящий наверху горы.

Ты когда-то тщеславился, что ты град и сияешь? Погоди, это еще зеленый был, глупый. Скоро поймешь, что верх горы – самое некомфортное место для города: и молнии в него долбят, и ливни его секут, и ветром его сносит, и врагам он виден издалека. И если в народе мор, глад, бедствия – всё окрестное население к тебе тянется, в твои стены: будь добр дать всем приют и защиту.

И привыкнешь ты к этому, и не сможешь никогда привыкнуть, и настигнет тебя «пастырское выгорание». И этот выгоревший пепел снова и снова возгорится, как феникс - и так день за днем, то умрешь, то воскреснешь. И это будут просто будни, и каждый из будней - как потрясающий незабываемый праздник.

И сто раз пожалеешь, что стал священником. И пуще всего на свете не захочешь себе иной планиды…

Как к попу относиться?

Четвертое. Как нам, дорогие братья и сестры, миряне-прихожане, к попу относиться? Кратко рещи: любить как сидорову козу. Любить как душу, трясти как грушу.

Отнюдь не делать из него кумира, или оракула, или маленького Сталина, но и помогать чем можно, и поддерживать его и его семью, и постоянно учинять ему спрос: ты как, батюшка поп, про Христа там не забыл? Помнить, что священник – наш старший брат, потому что это Отец углядел в нем старшинство, а Отец никогда не ошибается.

Еще помнить, что хоть он и старший, но по сравнению с Отцом все-таки тоже ребенок: может и ошибаться, и согрешить, и быть слабым. Потому шибко не обижаться, если, например, старший захотел отдохнуть, улизнуть потусоваться со своей компанией, а ему младшего навязали с ним водиться, и он сопляком тяготится, ну или там щелбана даст или подразнит. Надо постараться уж как-нибудь да простить и отнестись со снисхождением - это всё пройдет, дело житейское.

Если же не пройдет… Помнить, что коли старший брат не сберег, погубил в себе этот дар старшинства, утратил любовь, то Отец с него так спросит, что мало не покажется, страшно и представить. И еще по той же причине плохого попа бояться не надо, а надо, если действительно есть повод, обличать его перед Богом и Церковью - оно ему не во вред, а во спасение будет.

Ну, а коли такая беда настанет, что вдруг вымерли все попы вокруг, и нет ни одного достойного нести служение… Что ж, младший брат, коли и в самом деле нет больше старшего в церковной семье, сам становись тогда старшим. Кто первый это осознал, тот и неси на себе это ярмо перед Богом и людьми.

Будь же сам вином

В одном стихотворении Рильке есть строки: «В чем, скажи, твой неутешный опыт? Пить не сладко? Будь же сам вином…»

Был, рассказывали, такой случай в одной деревне: прислали туда батюшку, плохо он нес служение, и один горячий алтарник не вытерпел, батюшку обличил, еще и врезал ему - бывает и такое. Батюшка уехал. А народ говорит алтарнику: «Что, постоял за веру? Лишил нас попа? Вот сам и будь теперь попом». Ну и пришлось ему взять священнический крест на себя, и нести всю жизнь… К слову сказать, нес он его достойно.

Это всё не то чтоб поучения, нет. Просто, как и предупреждал, размышления. Какое отношение они имеют к жизни? В конкретной жизни, оно, конечно, бывает по-всякому.

Бывает, например, так. Однажды случилась беда: повесился священник. Много там у него всего было - и болезнь, и всякое… Было в нем и то самое зерно, потенция старшинства, был и дар священства, да вот не вытянул человек. Ну, самоубийство, конечно, тяжкий грех, по канонам и отпевать-то нельзя его. А потом я узнал: многие о нем все-таки молятся. И не формально, а так истово, как о собственном отце или сыне.

Спросил я одного такого: «Не страшно молиться о самоубийце?» А тот ответил: «Я ему не судья, Бог Сам разберется. А для меня он - священник. Все равно он и там, может, нас будет поминать перед Богом. Я так верю».

Так что, несмотря на все соображения, которые вызвал этот ответ, не поспешил я того человека переубеждать. Ведь Господь на это его «верю» может сказать и так: «По вере твоей и будет тебе». А Господь на то и Бог - кто ж Ему запретит?

08 April 2011 15:59
Дмитрий Марченко

Так, например, в прошлом году в России проводился так называемый Волжский крестный ход с ковчегом с частицей мощей святого великомученика Георгия Победоносца. Ковчег имел форму руки с несколько непривычным перстосложением. Многие ревнители, не разобравшись в сути дела, поспешили назвать ковчег «десницей сатаны » и привычно заговорили о «кощунстве», «сатанизме», «рокерской козе» и прочем. Были опубликованы статьи на определённых сайтах и посты в определённых блогах.

Как же так получается, что христианская святыня вдруг становится камнем преткновения для некоторых верующих? Ответ прост. Во-первых, как уже говорилось, это незнание собственной традиции. А во-вторых, забвение такого простого факта, что любой символ не может существовать вне своего контекста.

Материал для этой статьи не является открытием. Об этом писано довольно много, в частности профессором Голубинским ещё в конце XIX века. И совсем уж недавно на эту же тему писал священник Димитрий Юревич.

Так о чём, собственно, речь?

Вот перед нами византийская икона Спасителя начала XIII века. Что означает жест Христа на этой иконе? Уверен, бОльшая часть читателей скажет – благословение. Некий старообрядец, возможно, уточнит: «древлеправославное двуперстное».

Допустим.

А теперь усложним задачу.

Вот фрагмент мозаики из константинопольского монастыря в Хоре XIV века, которая изображает искушение Христа в пустыне. На мозаике мы видим Христа, который обратил такой же «благословляющий» жест в сторону сатаны. Не правда ли, странно?

Копнём ещё глубже. Сирийская рукопись Евангелия, так называемый «кодекс Рабулы», VI век. На миниатюре изображён суд у Пилата. Иудеи, призывающие распять Христа, протягивают руки к Пилату, а один из них сложил пальцы в тот же «благословляющий» жест.

Или вот, совершенно нехристианский сюжет той же примерно эпохи: иллюстрированная рукопись Гомеровой «Илиады». На миниатюрах у персонажей мы часто встречаем точно такие же жесты.

Стало быть, о «благословении» речь идти не может.

И вот здесь стоит напомнить, что христианская культура вообще и христианская иконография в частности не возникли на пустом месте. Это, так сказать,«творческая переработка» эллинистической античной культуры. И рассматриваемый нами жест не является исключением. Он заимствован из античной ораторской традиции. У греческих и римских ораторов был свой набор жестов, которыми они сопровождали свои речи.

Наиболее подробно о таких жестах пишет римский ритор Марк Фабий Квинтилиан в своей книге «Наставления оратору». У него идёт речь о девяти ораторских жестах, но мы выберем из них те, которые позже вошли в христианскую иконографию:

Безымянный палец подгибается под большой, остальные протягиваются вперёд. Этот жест характерен для начала речи, а также для повествования, порицания или обвинения.

Два средних пальца подгибаются под большой, указательный и мизинец протягиваются вперёд. Это «настоятельный» по Квинтилиану жест.

Три последних пальца подгибаются под большой. Протягивается указательный. Это жест порицания и указания.

Поджимаются большой, безымянный и мизинец. Протянуты указательный и средний.

В иконографии мы видим то же самое:

Таким образом, можно резюмировать, что аналогичные жесты на иконах, как правило, подразумевают прямую речь персонажа или призыв: «вонми», а не благословение в смысле наложения крестного знамения. Об этом говорят и христианские исторические источники. Например, византийский историк Павел Силенциарий в своём описании Софии Константинопольской упоминает алтарную завесу, на которой выткан образ Спасителя, «протягивающего персты правой руки, как вещающий присноживой глагол, а в левой руке имеющим книгу, которая ведает (содержит) божественные глаголы» .

В этом контексте, например, жест архангела Гавриила в сцене Благовещения означает не благословение Богородицы, а именно благую весть в самом прямом смысле этого слова.

Разумеется, это не означает, что Христос вообще не может изображаться с благословляющим жестом. Просто ещё раз повторим - любой иконный символ должен «читаться» в своём контексте.

Коза и старцы. Прихожане из села под красноярском пытались сжечь священника за связь с чиновником

Итак, кто служит в храме?

Священнослужители

Тщательный отбор кандидатов перед рукоположением (посвящением)

Женатый или Монах...Но венчаный на Церкви!