Гартман николай.

[нем. Hartmann] Николай фон (20.02.1882, Рига - 9.10.1950, Гёттинген), нем. философ, создатель т. н. новой онтологии. Окончил гимназию в С.-Петербурге. После годичного изучения медицины в Юрьеве (ныне Тарту, Эстония) занимался классическими языками и философией в С.-Петербургском ун-те; бакалавр филологии (1901). В 1905 г. переехал в Марбург, где продолжил образование у Г. Когена и П. Наторпа (к-рого сменил на кафедре в 1922). В 1907 г. стал д-ром философии, в 1909 г.- приват-доцентом. Участник первой мировой войны. С 1917 г. экстраординарный, с 1920 г. штатный профессор Марбургского ун-та. С 1925 г. профессор в Кёльнском, с 1931 г.- в Берлинском, с 1945 г. и до конца жизни в Гёттингенском ун-тах.

Г., находившийся под влиянием неокантианства, Э. Гуссерля , М. Шелера и принадлежавший вначале к Марбургской школе, одним из первых философов в XX в. утвердил положение о первенстве сущего и онтологии относительно сознания и гносеологии, отойдя, т. о., от теоретико-познавательных установок неокантианства. Этот поворот к философскому реализму обосновывается в работе «Основные черты метафизики познания» (Grundzüge einer Metaphysik der Erkenntnis, 1921) анализом интенциональности сознания, к-рое через свои предметные данности указывает на нечто в себе и для себя сущее вне сознания (Grundzüge... 1949. S. 44-47, 320-322; Neue Wege der Ontologie. S. 107). Тем самым не только устанавливается связь реального субъекта с реальными объектами, но и посредством анализа последних открывается путь к учению о бытии (онтологии), к-рое философ подразделяет на идеальное (охватывающее субъекты) и реальное (обнимающее объекты). К последнему относится все имеющее индивидуальный, временной и процессуальный характер, причем реальное бытие является по структуре слоистым и каждому слою в свою очередь также присуще ступенчатое, или слоистое, строение. Идеальному присущи вневременность, неизменность и всеобщность. Структуры идеального бытия в отличие от реального автономны, не образуют иерархии низших и высших слоев; оно включает в себя 4 сферы бытия: математических величин и отношений, идеальных сущностей (онтологических принципов, законов и категорий),- к-рые воплощены в реальности ввиду ее внутренних законов и структур,- и, наконец, логических форм и ценностей (Ibid. S. 37-40). По Г., структура действительности частично соответствует структуре познания, однако полное совпадение между ними невозможно. Процесс познания только увеличивает полноту и глубину «схватывания» реальности, но никогда ее не исчерпывает (Grundzüge... S. 266, 362). Г. в противовес Гуссерлю (вычленявшему сферы бытия через сознание и внутри его) считал, что сфера бытия шире, чем сфера мышления.

Г. отличает бытие от сущего, как реальность от реального и истину от истинного, признавая, что сущих вещей и предметов много, но бытие во всех них - одно (Zur Grundlegung der Ontologie. 1948. S. 40-41). Бытие - это всеобщее всего многообразия сущего и в этом качестве является неопределимым, ибо в любом определении бытие сразу же утратило бы свою всеобщность. Поэтому оно познаваемо только как особенное, исходя из сущего. Последнее - в противоположность материалистическому и феноменологическому подходам - понимается Г. как то, что имеет реальное или идеальное «в-себе-бытие», является особенным бытием, «обособлением» того бытия, к-рое во всех сущих вещах одно и то же и всеобще. Философ поэтому называет бытие общностью всего, «миром как целым» (Ibid. S. 139).

Г. разработал классификацию видов и подвидов реального и идеального бытия, в основном опираясь на гегелевское учение о категориях. Учение Г. о категориях, к-рые соотнесены со «слоями» бытия, является частью онтологии. В системе Г. категории «более высокого» слоя зависят от категорий «более низкого» слоя бытия. Как те, так и др., согласно категориальному «закону свободы», относительно независимы друг от друга, т. е. автономны. Г. выделяет часть онтологии, разрабатывающую учение о категориях физического и органического слоев бытия, как «натурфилософию». Философию же духа разделяет на онтологию «персонального духа» и «объективного духа». 1-й - это сознание и духовная жизнь индивида; как особое бытие «персональный дух» связан с практической деятельностью индивида и выступает в виде целеполагания, предвидения, планирования, ценностного сознания и познавательной деятельности. 2-й, «объективный дух», является сложным образованием, состоящим из материального носителя и идеального содержания, смыслы к-рого доступны только людям; поэтому его бытие - это «für-uns-Sein» (бытие-для-нас); искусство, лит-ра, архитектура, техника, языки, науки, мораль и т. д.- формообразования «объективного духа».

Во всех областях науки, утверждал Г., существуют непреодолимые границы познания, т. к. категорий бытия гораздо больше, чем категорий познания, к-рыми располагает человеческое сознание. Кроме того, наиболее фундаментальные вопросы человеческого бытия (напр., проблема свободы воли), согласно Г., являются в принципе непознаваемыми, они относятся к сфере метафизики и оказываются «метафизическими предметами», или проблемами, к-рые не могут быть ни доказаны, ни опровергнуты философией. В то же время их невозможно обойти или избежать, т. к. они образуют задний план всей проблемной области (поскольку сфера бытия непрерывна) и жестко связаны с познаваемым, хотя сами никогда не могут быть до конца познаны средствами всегда ограниченного человеческого познания (Ibid. S. 28-29). Эти метафизические предметы никогда непосредственно не «даны» и всегда содержат в себе нечто неотъемлемо иррациональное. Г. считал, что критическое очерчивание подобных иррациональностей является важной философской задачей, притом часто единственно выполнимой. Однако даже незначительное фактическое продвижение в анализе этой неразрешимой проблемы, по мнению философа, имеет огромную ценность (Этика. 2002. С. 614-615).

Г. обосновывал автономность своей «материальной этики», сознательно противопоставляя ее формальной этике И. Канта и уделяя особое внимание анализу статуса ценностей, в к-ром он в существенной степени ориентировался на «материальную этику ценностей» Шелера. Ценности, утверждал философ, обладают идеальным бытием, находясь вне как объективной реальности, так и сознания, и не имеют принудительной силы, проявляя свое детерминирующее действие в мире исключительно через человека: он имеет свободу выбора в их реализации или отказа от нее. Как и др. идеальные объекты, ценности абсолютны и вечны в своем бытии, содержании и значении. Благодаря ценностям и ценностному сознанию, к-рые указывают индивиду, как должно быть, последний не только объединяет себя в определенное единство и сохраняет среди калейдоскопа меняющихся жизненных ситуаций, но и, воплощая ценности в мире, по словам Г., сам становится «помощником демиурга», равным божеству (Там же. С. 90).

Отношение Г. к религии и традиц. пониманию Бога как высшего духовного Существа, абсолютного бытия и Творца всего конечного мира, благодаря Которому все имеет свою ценность и смысл, в Котором все сущее находит свою причину и цель,- негативное. Г. не верил в реальное существование Бога. Он называл причины, побуждавшие философское мышление всех времен принимать этот Абсолют: совокупность знания о мире, создаваемую им картину целого, присущую человеку потребность отыскать единство, найти смысл жизни, всего происходящего, увидеть направленность мира как целого на потустороннюю цель,- все это необходимо подводит к идее существования высшего Принципа. Закономерности происходящего в органическом мире, периодичности и закономерности в реальном, явное единство мира как будто подтверждают этот телеологический порядок и тем самым дают материал для доказательства существования Бога как вечного духовного Существа. Если же Его существование доказано, Бог становится гарантом как осмысленности и ценности мира, так и его телеологической направленности. Но постулирование единого Принципа, считал Г., возможно потому, что человек подменяет неизвестные ему формы детерминации, существующие в мире, теми, к-рые определяют его собственные действия, полагая по аналогии, что за каждой целесообразностью должен стоять кто-то разумный. Благодаря этому мировой процесс оказывается целесообразной деятельностью - воплощением ценностей во всем мире,- за к-рой стоит всеохватывающее, всезнающее и всемогущее Существо - Бог.

Однако в этом понимании Бога, возникшем на основе телеологического объяснения мира, Г. видел только проекцию человека на сверхчеловеческое и космическое, возведенную в абсолют и бесконечное совершенство. Кроме того, телеологический монизм основывается на предположении, что события в мире имеют конечную цель, а это философ считал недоказуемым, т. к. для него доказуемо лишь то, что находит подтверждение в сфере феноменов. Бог же в качестве высшего принципа бытия не может обосновываться феноменами, в силу чего невозможны и доказательства Его существования. Он был и остается, утверждал Г. в работе «Строение реального мира» (Der Aufbau der realen Welt, 1940), «гипостазированным постулатом», ибо против теории телеологизма свидетельствуют как собственно этические явления, так и онтология (S. 152-153). Способ бытия Бога, считал Г., несовместим с реальным бытием, обусловленным к существованию наличием реальных условий для всех своих возможностей, к-рые поэтому с необходимостью продуцируют его действительность. Как показал Г. в работе «Возможность и действительность», реальное бытие является всегда необходимым бытием, однако этот закон вне реальности изменяется, уступая место случайности. Поэтому Бог как начало и первопричина всего бытия, согласно Г., является не всенеобходимым существом, а абсолютно случайным, ибо для Его реального существования нет и не может быть необходимых внешних условий, к.-л. основания. Тем самым, по мнению Г., опровергается и понятие «причины самого себя», к-рое также не соответствует реальной необходимости.

Бог категориально не познаваем. В лучшем случае человек может дать определение Бога негативно, апофатически, ибо наблюдаемая им малая часть категориальных определений, писал Г. в «Строении реального мира», проявляющаяся в явлениях, не дает основания думать, что они применимы и к высшему Принципу (Ibid. S. 152 f.).

В работе «Философия природы» (Philosophie der Natur, 1950) Г. приводит еще один аргумент против существования Бога: т. к. реальное бытие ограничено временем, к-рое является основанием единомоментности, индивидуализации и реальности бытия, это последнее необходимым образом является чем-то ставшим, подверженным изменению и исчезновению. Бог как вечно Сущее, Невозникшее и высшая Реальность должен соединять в Себе временность и вечность, однако в качестве реального Бога, утверждает Г., Он не может быть вечным (не может быть неизменным), потому что все, что находится во времени, подлежит изменению. Но поскольку вечный Бог не может быть реальным Богом, в лучшем случае только идеальным, то как таковой Он уже не будет Первопринципом и определяющим началом реального мира (S. 65-66, 72, 275). Категориальные законы, сформулированные Г., также накладывают запрет на детерминацию всего бытия высшим Принципом.

В «Этике» (Ethik, 1926) Г. представил мировой процесс как отражение деятельности человека, возведенной в абсолют. Христ. понимание мирового процесса как целенаправленной активности Бога он считал недоказуемым предположением. В наибольшей степени это относится к предвидению и предопределению Божию - существуют ли они у Бога или нет, на основании феноменов, по мнению Г., сказать нельзя. Бог, т. о., как основа мировой цели во всем оказывается проекцией человеческого личностного существа на сверхчеловеческое и космическое. В любой телеологии природы, полагал Г., с необходимостью проявляется антропоморфизм.

Г. подверг критике теологические высшие ценности, существование к-рых следует из предположения, что личностям высшего порядка соответствуют и высшие ценности, а самая высшая ценность - только Богу. Шелер усматривает такую высшую ценность в понятии «святость». Здесь, по мнению Г., за моральной теологией стоит еще и теологическая мораль, к-рая, по его мнению, посягает на автономию самих нравственных ценностей и ведет к упразднению самостоятельности этического вообще. Однако без персоналистской идеи Бога, к-рая, согласно выводам Г., невозможна, эта конструкция также несостоятельна. Т. о., оказывается, что нравственное существо - это не Бог, не гос-во, не что-либо еще, а первичный носитель нравственных ценностей и неценностей - человек.

Среди ценностей Г. высоко ценил чистоту сердца, ее он называл первой христ. добродетелью и основной ценностью христ. этики, к-рой не знала античность (Этика. 2002. С. 394). Чистота сердца заключается в правдивости, искренности и открытости. Присутствие «чистого», утверждал философ, не осознается, но телесно преображает, это - нечто похожее на воплощенную силу блага. «Великим примером» этого (хотя и «легендарным») Г. называл описание Евангелиями образа Иисуса, и не в Его божественности, а в человечности. Перед Иисусом и Его простым словом оказываются нелепыми всякая расчетливость, любая изворотливость. За духовным превосходством Его личности, утверждал Г., стоит еще и нечто иное - «моральное превосходство чистого» (Там же. С. 396). Сила чистого заключена в его моральном бытии. Чистый ничего не реализует, является лишь немым укором падшему, нравственно чистый не осуждает и не порочит, ибо то, что противостоит ему, всегда умолкает до всякого осуждения. Совершенная чистота близка к святости, и в значительных проявлениях чистое всегда почитается, хотя святость, подчеркивал Г., не является этической ценностью и неприложима к человеческой мере.

Религия, писал Г., издавна претендовала на решающее слово в этике (Там же. С. 687). Добро и зло, ценность и неценность, воля, умонастроение, вина, ответственность, свобода и несвобода - все это и религ. понятия. Однако ввиду специфики метафизического понятия Бога между Ним и образом человека в этике феноменов возникают непреодолимые антиномии, среди к-рых Г. выделял 5 основных. 1-я - это антиномия общей направленности на этот и потусторонний мир. Ибо если любая подлинная религия склоняется помимо наличного бытия к потустороннему, «лучшему», где находятся подлинные ценности, то в этике совсем наоборот: она полностью ориентирована на посюстороннее, где есть место для всех нравственных идеалов. Поэтому потусторонняя тенденция с этической т. зр. так же контрценна, как посюсторонняя - с религиозной. Для нравственного стремления, утверждал Г., всякая трансценденция - обманчивая иллюзия (Там же. С. 688). И эту антиномию невозможно разрешить, они строго контрадикторны: одна отрицает другую, поэтому одна из 2 тенденций необходимо должна быть иллюзорной.

2-я антиномия переносит противоречие на отношение человека и божества как высшей ценностной инстанции и касается проблемы высшей ценности: этика обращена к человеку, религия - к Богу, воля Которого является определяющей как в посюстороннем, так и в потустороннем мире. С т. зр. религии для человека благим является то, что исходит от воли Бога; с т. зр. этики благое заключено в самом человеке, человек является важнейшим и высшим из всего существующего. С религ. т. зр., утверждал Г., в сущности Бога заключено то, что никто, кроме Него, не может быть целью целей и что рядом с Ним все, включая человека, становится ничтожным.

3-я антиномия - аксиологическая и касается происхождения ценностей, а не их содержания, как в предшествующих. Тезисом в ней является утверждение, что этические ценности автономны, т. е. что они ценны сами по себе и ради себя самих, ибо за ними не стоят ни чей-либо авторитет, ни воля, ибо иначе их очевидность не была бы абсолютной и априорной. Этому тезису, по мнению Г., религия противопоставляет утверждение, что всякое нравственное требование долженствования есть заповедь Бога, выражение Его воли. Однако из-за этого нравственные ценности становятся несамостоятельными, гетерономными, они даются через Божественное приказание. Здесь тезис и антитезис также исключают друг друга, ибо в сущности Бога заложено, пишет философ, что в мире, к-рый есть Его мысль и Его ценность, нечто может быть ценным, только если Он это приказывает или это происходит из Его сущности. Ценностей, существующих самих по себе, в мире, где есть Бог, быть не может. Независимые и автономные ценности также не нуждаются в существовании Бога (Там же. С. 689-690). Т. о., реальный мир человека в своей специфической определенности и способе бытия противоречит постулату существования Бога как своего необходимого основания. Исходя из реальных данностей, оно, утверждал Г., является недоказуемым.

Наиболее сильные антиномии проявляются в сфере свободы. Основная среди них - «антиномия провидения». Ее суть в том, что в этике воля человека противостоит законам природы, с одной стороны, и нравственным ценностям - с другой. Те и другие оставляют ей свободное пространство, т. к. природная закономерность детерминирована только каузально, а ценности сами по себе не детерминируют совсем. Однако в религ. картине мира воля имеет дело также с Божественным провидением, в к-ром определяющими являются конечные цели. Детерминирующая власть в них бесконечна, пронизывает собой не только весь ход мировых событий, но и душевный мир человека, бессильного по отношению к ней. У него нет здесь свободного пространства для самоопределения, считал Г.: сквозь него и помимо него действует только сила Божественного провидения. Этос человека уничтожен, утверждал Г., его воля парализована, инициатива и всякая телеология перенесены на Бога, целевой детерминизм Божественного провидения упраздняет этическую свободу. Если же признать свободу личности, она неизбежно упразднит финальный детерминизм Бога (Там же. С. 691). Эта антиномия существует и внутри самой религии, т. к. она, принимая во внимание ответственность, вменяемость и вину человека, также не может обойтись без свободы воли человека.

Нек-рые исследователи (A. Мёсланг) показывают, что знание Г. христ. богословия настолько поверхностно, что его критика религии, включая антиномии, оказывается некорректной и некомпетентной.

Соч.: Philosophische Grundfragen der Biologie. Gött., 1912; Die Philosophie des deutschen Idealismus. B.; Lpz., 1923. Bd. 1: Fichte, Schelling und die Romantik; 1929, 19743. Bd. 2: Hegel; Grundzüge einer Metaphysik der Erkenntnis. B.; Lpz., 19252; B., 19494; Ethik. B., 1926, 19493 (рус. пер.: Этика. СПб., 2002. М., 2004); Das Problem des geistigen Seins. B., 1933 (рус. пер.: Проблема духовного бытия: Исслед. к обоснованию философии истории и наук о духе // Культурология, XX в.: Антол. М., 1995. С. 608-648); Zur Grundlegung der Ontologie. B., 1935. Meisenheim am Glan, 19483 (рус. пер.: К основоположению онтологии. СПб., 2003); Möglichkeit und Wirklichkeit. B., 1938, 19492; Der Aufbau der realen Welt: Grundriss z. allgemeinen Kategorienlehre. B., 1940; Neue Wege der Ontologie. Stuttg., 19493;Philosophie der Natur. B., 1950; Teleologisches Denken. B., 1951; Ästhetik. B., 1953 (рус. пер.: Эстетика. М.; К., 2004); Kleinere Schriften. Bd. 1-3. В., 1955, 1957, 1958; Philosophische Gespräche. Gött., 1954; Nicolai Hartmann und Heinz Heimsoeth im Briefwechsel / Hrsg. F. Hartmann u. R. Heimsoeth. Bonn, 1978; Moral Freedom: Volume Three of Ethics / Introd. by A. A. M. Kinneging. New Brunswick (N. J.), 2005.

Лит.: Nikolai Hartmann: Der Denker und sein Werk / Hrsg. H. Heimsoeth, R. Heiss. Gött., 1952; Wahl J . La structure du Monde réel d"après Nicolai Hartmann. P., 1953; idem . Les aspects qualitatifs du réel: La philosophie de la nature de Nicolai Hartmann. P., 1955. Vol. 3; Barone F . N. Hartmann nella filosofia del novecento. Torino, 1957 [Библиогр.]; Mohanty J . N . N. Hartmann and A. N. Whitehead: A Study Recent Platonism. Calcutta, 1957; T y mienecka А . Т . Essence et Existence: Étude à propos de la philosophie de R. Ingarden et N. Hartmann. P., 1957; Breton S . L"être spirituel: Rech. sur la philosophie de N. Hartmann. Lyon, 1962; Kanthack К . Nicolai Hartmann und das Ende der Ontologie. В., 1962; Зотов А . Ф . Проблема бытия в «Новой онтологии» Н. Гартмана // Совр. объективный идеализм. М., 1963. С. 174-216; M ö slang A . Finalität: Ihre Problematik in d. Philosophie N. Hartmanns. Freiburg (Schweiz), 1964 [Библиогр.]; Forsche J . Zur Philosophie N. Hartmanns. Meisenheim аm Glan, 1965; Wirth I . Realismus und Apriorismus in N. Hartmanns Erkenntnistheorie. В., 1965; Горнштейн Т . H . Философия Н. Гартмана. Л., 1969 [Библиогр.]; Nicolai Hartmann, 1882-1982 / Hrsg. A. J. Buch. Bonn, 1982 [Библиогр.]; Symposium z. Gedenken an N. Hartmann (1882-1950): Direktor d. Philos. Seminars d. Univ. Göttingen (1946-1950). Gött., 1982; Малинкин А . Н . Н. Гартман: «Забытый философ» // Культурология, XX в.: Антол. М., 1995. С. 648-653.

Г. В. Хлебников

(1882-02-20 ) Оказавшие влияние Платон , Аристотель , Кант , Гегель , Герман Коген , Пауль Наторп , Эдмунд Гуссерль , Макс Шелер Не следует путать с другим философом - Эдуардом фон Гартманом (1842-1906).

Биография

Родился в Риге в семье инженера Карла Августа Гартмана (1848-1890) и дочери пастора Хелены, урождённой Хакман (1854-1938). Рано потерял отца. Учился в петербургской гимназии. Затем изучал медицину в Юрьеве (Ливония), классические языки в Санкт-Петербургском университете . В 1901 году получил степень бакалавра филологии. После революционных событий 1905 года переехал в Марбург , где занимался философией в Марбургском университете под руководством лидеров Марбургской школы неокантианства Германа Когена и Пауля Наторпа . С 1907 года - доктор философии. В 1909 году вышла его первая крупная работа «Платоновская логика бытия». С этого же года Гартман вёл курс философии в Марбургском университете .

В течение 30 лет вёл дискуссионный семинар по философии, которому придавал большое значение . Являлся членом Германской академии наук . Был активным участником общества имени Канта .

Студентами Гартмана были поэт Борис Леонидович Пастернак и философ Ганс-Георг Гадамер .

Философия

Влияние

Философия Николая Гартмана оказала влияние на ряд учёных. Её последователем был биолог Макс Гартман . На критическую онтологию Николая Гартмана опирались психиатры Курт Шнайдер , Ганс Йорг Вайтбрехт , Э. Грюнталь , невролог Рихард Юнг . Российский психиатр Ю. С. Савенко писал :

Мой собственный опыт, со времени прочтения в 1969 г. книги Татьяны Николаевны Горенштейн «Философия Николая Гартмана», состоит в сильном переживании инсайта, благодаря критической онтологии, которая дает принципиально большую ясность понимания, принципиально больший уровень терпимости к другим позициям, и реально помогает в головоломных проблемах и противоречиях, которыми так богата наша профессия.

Сторонником критической онтологии был философ Г. Якоби .

Сочинения

Hartmann N. Platos Logik des Seins. - Gießen: Töpelmann, 1909.
Hartmann N. Grundzüge einer Metaphysik der Erkenntnis. - Berlin - Leipzig: De Gruyter, 1921.
- Hartmann N. Grundzüge der Metaphysik der Erkenntnis. - 4. Aufl. - Berlin, 1949.
Hartmann N. Die Philosophie des deutschen Idealismus. I: Fichte, Schelling und die Romantik, II: Hegel. - Berlin - Leipzig: De Gruyter, 1923-1929.
Hartmann N. Ethik. - Berlin: De Gruyter, 1926. - Т. 1-3.
Hartmann N. Systematische Philosophie in eigener Darstellung // H. Schwarz (ed.) Deutsche systematische Philosophie nach ihren Gestaltern. - Berlin: Junker und Dünnhaupt, 1931. - Т. I . - С. 283-340 .
Hartmann N. Das Problem des geistigen Seins. Untersuchungen zur Grundlegung der Geschichtsphilosophie und der Geisteswissenschaften. - Berlin: De Gruyter, 1933.
Hartmann N. Zur Grundlegung der Ontologie. - Berlin: De Gruyter, 1935.
Hartmann N. Möglichkeit und Wircklichkeit. - Berlin: De Gruyter, 1938.
Hartmann N. Der Aufbau der realen Welt. Grundriss der allgemeinen Kategorienlehre. - Berlin: De Gruyter.
Hartmann N. Neue Wege der Ontologie // Hartmann N. Systematische Philosophie. - Stuttgart: Kohlhammer, 1943. - С. 199-311 .
Hartmann N. German Philosophy in the Last Ten Years // Mind. - 1949. - Т. 58 . - С. 413-433 .
Hartmann N. Philosophie der Natur. Abriss der speziellen Kategorienlehre. - Berlin: De Gruyter, 1950.
Hartmann N. Ästhetik. - Berlin: De Gruyter, 1953.
Hartmann N. Wie ist kritische Ontologie überhaupt möglich? // Kleinere Schriften. - Berlin: De Gruyter, 1958. - Т. 3. - С. 268-313.

В переводе на русский язык

Гартман Н. Эстетика = Ästhetik. - М. , 1958.
- Гартман Н. Эстетика = Ästhetik. - 2-е. - Киев: Ника-Центр, 2004. - 640 с. - ISBN 966-521-264-8 .
Гартман Н. Старая и новая онтология. (Пер. Д. Мироновой) // Историко-философский ежегодник 1988. - М. : Наука, 1988. - С. 320-324 . - ISBN 5-02-008028-4 .
Гартман Н. Философско-историческое введение / Гартман Н. Проблема духовного бытия. Исследования к обоснованию философии истории и наук о духе. (Перевод А. Н. Малинкина) // Культурология. XX век: антология / Сост. С. Я. Левит. - М. , 1995. - С. 608-648. - 703 с. - (Лики культуры). - 11 000 экз. - ISBN 5-7357-0044-8 .
Гартман Н. Познание в свете онтологии (Пер. с нем. А. Лаптева) // Западная философия: итоги тысячелетия. - Екатеринбург; Бишкек: Деловая книга; Одиссей, 1997. - С. 461-540 . - ISBN 5-88687-027-X , ISBN 5-86745-025-2 .
Гартман Н. Систематическая философия в собственном изложении. (Пер. с нем. Ф. Вяккерева, В. Волжского) // Фауст и Заратустра. - СПб. : Азбука, 2001. - С. 207-274 . - ISBN 5-267-00485-5 .
Гартман Н. Этика = Ethik / Пер. с нем. А. Б. Глаголева под ред. Ю. С. Медведева, Д. В. Скляднева. - СПб. : Владимир Даль, 2002. - 707 с. - ISBN 5-93615-016-X .
Гартман Н. К основоположению онтологии / Пер. с нем. Ю. В. Медведева под ред. Д. В. Скляднева. - СПб. : Наука, 2003. - 639 с. - (Слово о сущем). - ISBN 5-02-026827-5 .

Примечания

Литература

Акиндинова Т. А. Эстетический феномен в философской систематике Николая Гартмана. / Глава 23. Феноменологический анализ искусства // История эстетики: Учебное пособие / Ответственные редакторы: д. филос. н. В. В. Прозерский, д. филос. н. Н. В. Голик. - СПб. : Издательство Русской христианской гуманитарной академии, 2011. - С. 617-623. - 1000 экз. - ISBN 978-5-88812-442-0 .
Балагушкин Е. Г. Гартман Н. // Культурология. Энциклопедия. В 2-х т. / Гл. ред. и авт. проекта С. Я. Левит . - М. : «Российская политическая энциклопедия » (РОССПЭН), 2007. - Т. 1. - С. 416-417. - 1392 с. - (Summa culturologiae). - ISBN 978-5-8243-0838-9 , ISBN 978-5-8243-0840-2 .
Богомолов А. С. § 2. Критическая онтология (Н. Гартман) / Глава VIII. «Реалистические» направления // Современная буржуазная философия. - Издательство Московского университета, 1972. - С. 323-331.
Бохенский И. М. Современная европейская философия = Europäische Philosophie der Gegenwart / Сокр. пер. с англ. В. В. Мшвениерадзе и М. К. Мамардашвили . - М. : Издательство иностранной литературы, 1959. - 288 с.
Гартман // Философский энциклопедический словарь / Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. - 1983.
Гартман (Hartmann) Николай // Словарь по этике / Под редакцией И. Кона . - 1981.
Горнштейн Т. Н. Философия Николая Гартмана. (Критический анализ основных проблем онтологии). - Ленинград: Наука, 1969. - 278 с.
Киссель M. A. Гартман [Н.] // Новая философская энциклопедия / ; Нац. обществ.-науч. фонд; Предс. научно-ред. совета В. С. Стёпин , заместители предс.:

ГАРТМАН (Hartmann) Николай (20.2.1882, Рига - 9.10.1950, Гёттинген), немецкий философ. В Юрьеве (ныне Тарту) изучал медицину, в Санкт-Петербурге - классическую филологию и философию (у Н. О. Лосского). После 1905 года в Марбурге у Г. Когена и П. Наторпа. Профессор Марбургского (1920-25), Кёльнского (1925-31), Берлинского (1931-45) и Гёттингенского (с 1946) университетов. Гартман - один из немногих системосозидателей в философии 20 века, основатель «новой критической онтологии» - «новой», ибо она порывает с традицией априорно-дедуктивной и спекулятивной метафизики от Платона до Гегеля, и «критической», то есть освобождающей от искажений проблемное содержание кантовского критицизма. Метод новой онтологии включает в себя три элемента: феноменологическое описание «данности» как исходный пункт, анализ «данностей» и постановка проблемы, требующей решения («апоретика»), и философская рефлексия, соединяющая результаты этих этапов в осмысленное и обоснованное целое (собственно теория). Феноменология - необходимый подготовительный этап исследования, она определяет то, что есть, и даёт интуитивное познание данных в опыте сущностей. Но она не ставит проблем, не даёт теории предмета и, как показала эволюция взглядов Э. Гуссерля, так и не вышла за пределы сознания. Воплотить гуссерлевский призыв: «К самим вещам!», можно только признав бытие сущего в себе, то есть независимо от сознания. Познание - это «трансцендентный акт», оно имеет дело с самим бытием по ту сторону субъекта.

Непосредственный опыт открывает нам две «сферы», или два «способа», бытия (Seinsweise) - идеальное и реальное. Идеальное бытие - это область чистой математики, «царство ценностей» и до некоторой степени - логики; как и реальное бытие, оно транссубъективно, то есть не зависит от познающего субъекта, который его только обнаруживает, но не создаёт. Всякое бытие имеет два аспекта - «тут-бытие» и «так-бытие» (Dasein и Sosein), или, в традиционной терминологии, - существование и сущность. Именно в аспекте «тут-бытия» идеальное отличается от реального, которое есть «царство конкретности» с его «вещественностью», пребыванием во времени, «бренностью» и «индивидуальностью». По всем этим параметрам идеальное противостоит реальному: оно внечувственно, бестелесно, вневременно и представляет всеобщее. Гартман переворачивает соотношение мира идей и мира вещей, которое известно по философии Платона и Г. В. Ф. Гегеля. Всё богатство содержания и полнота жизни оказываются принадлежностью чувственно воспринимаемой реальности, идеальное же имеет значение лишь постольку, поскольку существует человек, которому время от времени удаётся в какой-то степени его воплотить в нравственных поступках, художественном творчестве и научной работе. Неслучайно в многочисленных произведениях Гартмана так и не содержится развёрнутого представления о структуре идеального мира.

Особый характер модальности (отношения возможности, действительности и необходимости) предопределяет господство детерминизма в реальном мире. Реальная возможность как совокупность условий, необходимых для возникновения данного явления, ничем не отличается от действительности и тем самым совпадает с необходимостью. Это не означает засилья механической причинности. Формы детерминизма варьируются в зависимости от того, какой «слой», или «пласт» (Schicht), рассматривается в иерархической структуре бытия. Гартман формулирует «законы» и «основоположения», определяющие взаимоотношение низших и высших слоёв - неорганической материи, жизни, психического и духовного бытия: «основоположение зависимости» (высшее зависит от низшего, но не наоборот), «закон нового» (высшее не сводится к низшему), «закон безразличия» (низшего к высшему), «закон материи» (низшее - материал для высшего) и др. Не может быть развития низшего в высшее, что предполагает так называемую «имманентную целесообразность» (телеологию), а телеология несовместима с наукой.

Вслед за М. Шелером Гартман разрабатывал так называемую материальную (содержательную) этику ценностей (смотри Аксиология), противостоящую «формальной» этике И. Канта. Человеческие поступки и нравственный характер личности определяются «чувством ценности», эмоциональным предпочтением одного объекта желания другому (например, полезного приятному). Этот акт выбора всецело индивидуален, предстаёт как свободное решение личности, которое не терпит никакого всеобщего закона. Отсюда Гартман «перевёртывает» формулу категорического императива Канта: «Поступай так, чтобы правила твоей воли никогда не могли целиком стать основой всеобщего законодательства» (Ethik. В.; Lpz., 1926. S. 476). «Царство ценностей», являющееся предметом выбора, носит объективный и неизменный характер (исторически меняется лишь сознание ценностей), структуру и иерархию его призвана определить философия. Называя Ф. Ницше «первооткрывателем», не понявшим, подобно Колумбу, своего открытия, Гартман считал, что благодаря ему было осознано то, что «ценностей много» и «мы не знаем ни всего многообразия, ни его единства», каковые и предстоит ещё постигнуть этике (Этика. СПб., 2002. С. 121).

Гартман оказал влияние на феноменологическое направление в этике и эстетике, поворот к онтологии в западноевропейской и американской философии и на неомарксизм (поздний Д. Лукач и др.).

Соч.: Grundsätze einer Metaphysik der Erkenntnis. В.; Lpz., 1921; Ethik. В.; Lpz., 1926; Das Problem des geistigen Seins. В.; Lpz., 1933; Zur Grundlegung der Ontologie. В.; Lpz., 1935; Мöglichkeit und Wirklichkeit. В.; Lpz., 1938; Der Aufbau der realen Welt. В.; Lpz., 1940; Philosophie der Natur. В., 1950; Аsthetik. В., 1953; Kleinere Schriften. В., 1955-1958. Bd 1-3; Эстетика. М., 1958; Систематическая философия в собственном изложении // Фауст и Заратустра. СПб., 2001; Этика. СПб., 2002.

Лит.: Barone F. N. Hartmann nella filosofia del Novecento. Torino, 1957; Mohanty J. N. Hartmann and А. N. Whitehead. Calcutta, 1957; Горнштейн Т. Н. Философия Н. Гартмана. Л., 1969; Bulk W. Das Problem des idealen Ansich-Seins bei N. Hartmann. Meisenheim am Gian, 1971; N. Hartmann, 1882-1982 / Hrsg. von А. J. Buch. Bonn, 1982; Stallmach J. Ansichsein und Seinsverstehen. Bonn, 1987; Morgenstern М. N. Hartmann zur Einführung. Hamb., 1997; Harich W. N. Hartmann: Leben, Werk, Wirkung. Würzburg, 2000.

Независимый психиатрический журнал. 2003, №3.

http://www.npar.ru/journal/2003/1/hartmann.php

Страшные катастрофы ХХ века – не столько исток, сколько следствие тотального релятивизма в науке, философии, этике и культуре. В этом – существо духовного кризиса последнего столетия, длящегося до сих пор.

Критическая онтология Николая Гартмана – это та философская концепция, которая позволяет преодолеть этот кризис, этот релятивизм, и которая доказала это на конкретном примере не только фактически всех разделов философии, но и многих наук, обратившихся к этой философии (математика, физика, химия, геология, биология, психиатрия…). Это удивительный и единственный в ХХ веке (когда это уже казалось совершенно невозможным) пример выдающихся вкладов в онтологию и гносеологию, логику и аксиологию, этику и эстетику, философию природы и философию духа.

Это та философская концепция, которая сумела остаться нейтральной среди всех измов, всех школ и направлений, увидеть адекватное место каждого и уйти от бесплодных вопросов, споров и претензий.

Это философская концепция, сумевшая придать всему строгий систематический порядок, показать асимметрию и иерархию, нетождественность сходных закономерностей различных онтологических слоев, вывести 16 законов взаимодействия самих онтологических слоев, и в то же время остаться открытой системой, пронизанной духом творческой проблематичности, никогда не останавливающейся перед необходимостью идти против течения.

Труды Николая Гартмана – это «настоящие образцы трезвой точности и научной основательности, тонкого анализа и ясной формы выражения» (Josef M. Bochenski). Они аскетичны по своему духу. В них нельзя заблудиться. «Ни один мыслитель, связанный с феноменологий, не создал такой всеобъемлющей системы философии, какой является система Николая Гартмана» (Herbert Spiegelberg).

Как случилось, что Николай Гартман, «несомненно одна из крупнейших фигур современной философии» (Josef M. Bochenski), создатель новой критической онтологии, новой феноменологической аксиологии и этики, новой метафизики, категориального метода философского анализа и т.д. и т.п., оказался в 1980-1990-е годы чуть ли не «забытым философом»? Почему не критическая онтология (с 1919 г.), а разрабатывавшаяся в 1923-1925 гг. одновременно с ней на той же кафедре в Марбурге фундаментальная онтология (1927 г.) его соперника Мартина Хайдеггера получила в наше время безусловный перевес? Дело не столько в мифопоэтическом таланте М.Хайдеггера, сколько в соответствии его философии релятивистскому духу времени.

Сейчас философия Николая Гартмана переживает ренессанс, в ней не без оснований видят филигранную разработку надежной основы для выхода из современного субъективизма. В 2002 г. на русский язык переведены его «К основам онтологии» (1935) и грандиозная «Этика» (1925). Несмотря на то, что последняя сознательно устранялась от теистических включений и даже подчеркивала противоречия между этикой и религией, Николая Гартмана никогда не переставали высоко чтить католические философы (томисты).

Николай Гартман – выходец из Российской империи. Он родился в Риге в семье инженера, закончил гимназию и университет в Санкт-Петербурге, где изучал медицину и классическую филологию. В 1905 г. он уехал в Марбург, защитил две докторских диссертации у выдающихся лидеров неокантианства Германа Когена и Пауля Наторпа, в 1907 г. и 1909 г. («Логика бытия Платона»). В 1912 г. пишет «Основные философские вопросы биологии», а в 1913 г. - «По ту сторону идеализма и реализма». Публикуется в российском журнале «Логос». Участвует в Первой мировой войне, после которой занял место Наторпа в Марбурге. Под воздействием критики психологизма Э.Гуссерлем и М.Шелером в 1921 г. в работе «Основные черты метафизики познания» решительно порвал с субъективистской гносеологией неокантианства, согласно которой субъект продуцирует объект. Это была самая впечатляющая победа феноменологии. В 1923 г. Гартман развивает свой «критический реализм» в работе «Философия немецкого идеализма. Фихте, Шеллинг и романтики» (2-ой том - «Гегель» – вышел в 1929 г.). С 1925 г. стараниями М.Шелера – профессор Кельнского университета, где тесно общается с М.Шелером и, критикуя вслед за ним этический субъективизм, создает свою «Этику» (1926 г.). В 1931-1945 гг. – профессор Берлинского университета, единственный философ после Э.Гуссерля, избранный в Прусскую академию наук, – высшее научное достижение в Германии. В Берлине выходит его «Философская систематика о самой себе» (1935). Здесь он создает свою онтологическую тетралогию: «К основам онтологии» (1934), «Возможность и действительность» (1938), «Строение реального мира. Очерк всеобщего учения о категориях» (1940), «Философия природы. Абрис специального учения о категориях» (1945). Н.Гартман, в отличие от большинства немецких философов, держался совершенно вне политики и в годы нацизма не был отстранен от преподавания. В 1945 г. гибнет единственная рукопись полного текста его «Логики». В 1945-1950 гг. Гартман – профессор Геттингентского университета. В 1949 г. выходит «Новый путь онтологии», и уже посмертно - «Телеологическое мышление» (1951), наносившее удар по неовитализму, и «Эстетика» (1953; русск. пер. 1958), идеи которой развил Роман Ингарден.

На критическую онтологию Николая Гартмана опирались классики психитарии Курт Шнайдер (1935) и Ганс Йорг Вайтбрехт (1963, 1968), а также Э.Грюнталь (1956) и мн.др. Наиболее впечатляющий опыт приложения критической онтологии к психиатрии или, точнее: интеграцию данных различных научных дисциплин, имеющих отношение в психиатрии, и многообразных разделов психиатрии на основе критической онтологии, предпринял в 1967 г. Рихард Юнг (Фрейбург) на шестистах страницах главы «Нейрофизиология и психиатрия» в многотомном издании Psychiatrie der Gegenwart (1/1A, 1967).

Мой собственный опыт, со времени прочтения в 1969 г. книги Татьяны Николаевны Горенштейн «Философия Николая Гартмана», состоит в сильном переживании инсайта, благодаря критической онтологии, которая дает принципиально большую ясность понимания, принципиально больший уровень терпимости к другим позициям, и реально помогает в головоломных проблемах и противоречиях, которыми так богата наша профессия.

ЛИТЕРАТУРА О Н.ГАРТМАНЕ

Бохенский Ю.М. Современная европейская философия. – М., 2000, 175-185

Горенштейн Т.Н. Философия Николая Гартмана. – Л., 1969

Мотрошилова Н.В. История философии. Книга 3. – М., 1998, 182-185

Перов Ю.В., Перов В.Ю. Философия ценностей и ценностная этика // Н.Гартман. Этика.- Л., 2002, 5-82

Реале Д., Антигери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Т. 4. – СПб., 1997, 381-383

Tatarkiewicz W. Historia filozofii. T. 3 – Warszawa, 1970, 327-331

Шпигельберг Г. Феноменологическое движение. – М., 2002, 389-419

ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА С ОПОРОЙ НА КРИТИЧЕСКУЮ ОНТОЛОГИЮ

Gruntahl E. Nicolai Hartmanns stellung zum psychophysischen Problem und daraus zu ziehende folgerung fur die empirische Forschung // Monatsschr. Psych.u.Neurol., vol.131, 1956, N 1

Jung R. Neurophysiologie und Psychiatrie // Gruhle H.W., Jung R., Mayer-Gross W., Muller M. (hrsg). Psychiatrie der Gegenwart, 1/1A, Springer – Verlag, Berlin – Heidelberg – New York, 1967, 325-928

Савенко Ю.С. Тревожные психотические синдромы. Докт. дисс. – М., 1974

Schneider K. Pattopsychologie der Gefuhle und Triebe. Leipzig, 1935, 18

Weitbrecht H.J. Psychiatrie im Grundriss. – Springer – Verlag, Berlin – Heidelberg – New York, 1963, 1968

Николай Гартман (1882-1950) родился в Риге, закончил гимназию в Санкт-Петербурге, после чего изучал медицину, классическую филологию и философию в университетах Санкт-Петербурга и Марбурга. В 1907 году он защитил в Марбурге, у Г. Когена и П. Наторпа, первую, а в 1909 г. там же - вторую, докторскую диссертацию. Н. Гартману довелось участвовать в сражениях Первой мировой войны. После окончания войны он был профессором Марбургского, с 1925 г. - Кельнского, с 1931 г. - Берлинского, с 1945 - Геттингенского университетов. Основные сочинения Н. Гартмана - "Платоновская логика бытия" (1909); "Основные философские вопросы биологии" (1912); "Основные черты метафизики познания" (1921); "Философия немецкого идеализма" (ч. 1 - Фихте, Шеллинг и романтика, 1923; ч. 2 - Гегель, 1929); "К обоснованию онтологии" (1935); "Этика" (1935); "Структура реального мира" (1940); "Философия природы. Абрис специального учения о категориях" (1950).

Н. Гартман, учившийся у неокантианцев Марбургской школы, испытавший влияние раннего Гуссерля и Макса Шелера, был вместе с тем самостоятельным и интересным философом, создавшим оригинальное учение, концепцию бытия, или новую онтологию. На этом пути ему пришлось вступить в полемику со своими учителями: теоретико-познавательному уклону марбургского неокантианства и трансцендентализму феноменологии он одним из первых в Европе XX в. противопоставил тезис о первенстве бытия, сущего по отношению к сознанию и соответственно онтологии по отношению к гносеологии. Это был поворот от философского идеализма, от трансцендентализма к философскому реализму. Но Гартман осознавал все трудности, связанные с таким поворотом. Поскольку и реализм, и трансцендентализм выступали как достаточно убедительные позиции, Гартман представил вопрос об отношении сознания и бытия как антиномию, т. е. как столкновение, казалось бы, равнозначных противоположных высказываний. В работе "Метафизика познания" эта антиномия обрисована так. С одной стороны, чтобы познать нечто, вне его существующее, сознание должно выходить за свои пределы, становиться познающим сознанием. С другой стороны, познание не может выходить за свои пределы, ибо оно познает только свои содержания и остается познающим сознанием. Выход Гартман видит в том, чтобы, поначалу оставаясь на почве феноменологического анализа (анализа трансценденталистского, т.е. как будто бы не выходящего за пределы сознания), показать, что на самом деле уже в нем имеет место трансценденция, выход за пределы сознания. Трансцендентные процедуры Гартман обнаруживает заключенными в интенциональности: сознание неизбежно указывает - через предмет сознания - на нечто, существующее-в-себе и -для-себя, вне сознания. Только так действительный субъект вступает в отношение с действительным объектом. И так размыкается железный, казалось бы, круг трансцендентального идеализма.

Это также помогает Гартману через теорию субъекта, субъективности, учение о духе выйти к онтологии, учению о бытии. Если мы в философии детально говорим о субъекте (субъектах), то не менее подробным должен стать анализ объектов. Теоретические объекты - те, что преданны субъекту, открываются и осмысливаются им. Практические объекты субъект создает, воплощая в них свои волю и действие. В эстетических объектах частично присутствует независимое от субъекта бытие, а частично оно создается субъектом. То, что охватывает и субъекты, и объекты, именуется бытием. В отличие от Гуссерля, вычленявшего сферы бытия через сознание и внутри него, Гартман полагал, что сфера бытия шире, чем сфера мышления, сфера духа. Гартман различает реальное и идеальное бытие. К первому принадлежит все, имеющее временной, процессуальный, индивидуальный характер; ко второму - то, чему присущи характеристики надвременности, всеобщности, неизменности.

Гартман разработал систематическую классификацию видов и подвидов реального и идеального бытия, по существу опираясь на гегелевское учение о категориях, но обогащая его понятиями современной онтологии. В работе "Возможность и действительность" он предложил учение о "модусах бытия", под которыми понимал возможность и действительность, необходимость и случайность, невозможность и недействительность. Гартман сформулировал (в главах 19 и 20) "реальный закон необходимости": что реально, то действительно (глава 21). Еще один закон - "реальный закон действительности" - гласит: "Бытие действительности реально действительного состоит в одновременности бытия возможности и бытия необходимости" (глава 24). Гартман добавляет, что нет единого детерминизма мира, а имеют место различные формы детерминации соответственно различным видам бытия. Так, сферы этически должного, прекрасного суть "область неполной, незавершенной реальности". В сфере должного царит преимущественно необходимое, в сфере прекрасного - возможное. Сферы логического, идеального бытия и бытия познания не подвержены сплошной детерминации - здесь есть место не только действительному, но и свободным возможностям (главы 36-53).

Гартман уделил немало внимания проблеме бытия мира. Мир - понятие, обозначающее целостность сущего. Мир - горизонт "в-себе-сущих", которые в отличие от мира как единого и целого многообразны и множественны. Последние названы также "окружающими мирами" (Umwelten). Сколько есть организмов, столько и окружающих миров. Между миром как единством и этими мирами существует напряженное бытийственное отношение. Рассуждение о бытии мира принадлежит к фундаментальной онтологии.

Гартман создал развитое учение о категориях, также сделав его частью фундаментальной онтологии. Предшествующую философию он критиковал за то, что она переносила категории одного "слоя" (например, категории, относящиеся к природе и естествознанию) на другой "слой" бытия (например, на сферу духа). Между тем, по Гартману, категории должны быть строго ранжированы соответственно "слоям" бытия. Категории "более высокого" слоя зависят от категорий "более низкого" слоя. Но они и относительно независимы, автономны, в чем заключается категориальный "закон свободы". "Натурфилософией" Гартман называл часть онтологии, которая разрабатывает учение о категориях физико-материального и органического слоев бытия. Категории эти подразделяются на три группы: 1) категории измерения (dimensionale Kategorien) - пространство, время в их натурфилософском аспекте, протяжение, измерение, масса, величина, движение; 2) космологические категории - отношение, процесс, состояние, субстанциональность, причинность, взаимодействие, динамическое равновесие; 3) органологические категории - жизнь, формы и процессы жизни, сохранение формы и процесса, органическая детерминация, равновесие воспроизводства и смертности и т. д.

Философия духа, составляющая специальную онтологию, у Гартмана делится на философию "персонального духа" и "объективного духа". "Персональный дух" - обозначение сознания и духовной жизни индивида. Его бытие определяется связью с практической жизнью индивида; "персональный дух" как особое бытие выступает в виде плана, целеполагания, предвидения, ценностного сознания и, конечно, в виде познания мира. Особым предметом рассмотрения в этой части онтологии Гартмана становится сфера, которую в философии издавна именовали объективным духом. По Гартману, он соединяет в себе моменты реального и ирреального. Это область слышимого, видимого, представляемого (в отличие от образов и мыслей внутреннего индивидуального сознания). Слово, произведение (науки, литературы, искусства), приборы и приспособления, архитектура - формообразования объективного духа. В них можно различить материал, материальные носители (слов, звуков, образов, гештальтов) и идеальное содержание. Бытие объективного духа - это "бытие-для-нас" (Fur-uns-Sein); только люди оживляют, пробуждают к жизни кем-то и когда-то созданные идеальные смыслы. Сферы объективного духа - язык, наука, право, мораль, нравственность, искусство, техника.

В этике Гартман внес определенный вклад в понимание статуса ценностей. Он "в существенной степени ориентируется на "материальную этику ценностей" Шелера. Здесь он также ищет онтологический фундамент: ценности обладают идеальным бытием и в этом своем способе бытия схватываются ценностными чувствами"3. В чем особенность бытия ценностей? Ответить на этот вопрос помогает их сравнение с реальным бытием и с теоретическими требованиями. Последние не обладают принудительной силой, но на их стороне - убеждение, что они соответствуют сути дела, реальному положению вещей. Что касается ценностей, то они не обладают принудительной силой; они лишь говорят, как должно быть. Однако, напоминает Гартман, ничто не нарушается так часто, как заповеди, говорящие о должном. Суть бытия ценностей в том, что они действуют только при содействии человека. "Хотя ценности бессильны по отношению к действию, они обладают принуждающей детерминирующей силой по отношению к ценностному чувству. Здесь, в мире содержательно-практического ценности, пусть не являясь категориями, обладают детерминирующей силой, почти равной силе категорий... Таким способом ценности обретают авторитет, который достигает известной константности в практическом поведении личности. Личность видит себя не только включенной в постоянно меняющиеся ситуации; для нее также становится важным сохранять свое единство в актах, относящихся к ценностям. В противовес "бытию разрозненности" личность должна "объединять себя в единство и целостность"; благодаря тому, что личность уже не утрачивает однажды обретенное ценностное сознание, облегчается "идентификация себя-с-самим-собой".