Кто такой святой франциск. Святой франциск ассизский возвращает нас к главному

(1182, Ассизи,-3.10.1226, там же) - воплощение Махатмы Кут Хуми (см. П/Ас-11.3.51). Итальянский святой (канонизирован 16.7.1228), основатель церковных орденов францисканцев (мужской монашеский), клариссинок (женский монашеский) и терциариев (мирян). Автор гимнов, наставлений, посланий, "завещаний", молитв, канонов, уставов ордена.

Отец Ф-а, Петр Бернардоне, был богатым торговцем сукном, мать происходила из знатного французского рода. Ф. (тогда первым именем его было Джованни) с детства был утончен, обаятелен, жизнерадостен и любил все раздаривать друзьям. В юности его часто избирали царем пирушек. Помогая отцу, умел ладить с клиентами и вообще со всеми был исключительно деликатен. Мечтал стать рыцарем. С детства знал, что станет великим, но воображал это под стать своему окружению. В 1202 г. во время битвы с соседним городом попал в плен на целый год, где, надо полагать, сильно разочаровался в нравах соотечественников. Но для отвыкания от разгульной жизни понадобилась еще долгая болезнь. В 1205 г. Ф. отправился было в крестовый поход, но почти сразу вернулся. Легенда гласит, что голос во сне отвратил его от грубых воинских занятий, призвав к более благородной битве.

Вместо трат на роскошную жизнь, он стал раздавать деньги нищим, сознавая свое призвание - "святую бедность". В душе произошел странный переворот: появилось отвращение даже к природной красоте (потом любовь к ней, конечно, вернулась, еще сильнее и одухотвореннее) и возникло стремление полюбить даже отвратительное, противное. Он отдал свою одежду нищему и надел его лохмотья. Потом помогал прокаженным.

Именно в эти годы (1198-1216) правил папа Иннокентий III, который поставил рекорд папского владычества над светским миром. Он объявил себя наместником Христа, то есть владыкой мира, образовал самостоятельное папское государство, отняв территорию у Германии (Священной Римской империи), стал сам назначать императора, нагло вмешивался в дела Сицилии, Франции, Англии и Португалии, вплоть до свержения английского короля, который удержался лишь предложив выплату дани Риму. Кроме того папа организовал крестовый поход, и крестоносцы, захватив Константинополь, образовали Латинскую империю. Другой крестовый поход 1208-9 гг. разгромил альбигойцев, уничтожались и другие "ереси", появлявшиеся из протеста против собственнической, материалистической идеологии Рима. И тут появился Ф., провозгласивший и воплотивший истинно христианский идеал отказа от собственности и официальной власти (даже священником он отказался стать, хотя духовно управлял многими тысячами) и образовавший на этих началах, плюс духовные занятия и помощь падшим, общину (похожую на ту, что создал в Италии же, будучи Пифагором). Учитывая крах папских претензий в ближайшие десятилетия, Кут Хуми с задачей справился.

В 1207 г., в полуразвалившейся церкви у распятия Христа, Ф. спросил: "Господи, чего Ты хочешь от меня?" И услышал ответ: "Ф., разве ты не видишь, что обитель моя разрушается - иди и восстанови ее". Ф. сначала понял это буквально, продал взятое у отца сукно и лошадь и отдал деньги на ремонт церкви. Отец избил его и запер, но вскоре Ф. сбежал из дому. Когда отец через епископа вытребовал обратно деньги, Ф. отдал и одежду и заявил, что у него теперь другой отец - Небесный. Стал ходить и просить у всех камни для церкви, а также пищу, чтобы не обременять священника, у которого теперь жил. Так он восстановил три церкви и только после этого осознал, что призван на большее - возрождать дух в католической церкви.

24.2.1209, услышав евангельское указание Христа апостолам, он понял, что именно этого желал всем сердцем, и выполнил: сняв обувь и выбросив суму и посох, отправился нести в мир слово Христа и образ жизни Христа. Отныне он не медлил практически осуществлять высшие Заветы, как бы наивно это ни выглядело с точки зрения человеческих правил. Его живые проповеди сильно отличались от скучных церковных.

16 мая у него уже было два последователя, и это считается датой основания ордена миноритов, как он именовался сначала. Они отказывались от денег (брали только для нужды больных), постоянного жилья и всякой личной собственности. Минимум (одежду, например) соглашались иметь как временные хранители, во всегдашней готовности вернуть и передать другим. Не имеющие ничего не вызывали в людях зависти, и тьма не имела средств порабощающего давления на них. Они были воистину счастливы в своей свободе, дающей доступ к духовному миру, и братство очень быстро выросло. Жизнь общины была очень мало формализована: не было обязательных частых служб, организованных молитв и т.д. Любовь и воздержание от пороков, а не начетничество. Свобода от пороков, но не изоляция от мира. Не отшельничество, а апостольское служение. Кроме разъяснения Учения Христа, призывов к покаянию и любви ("Мы, слуги Господа, должны растрогать сердца людские и подвигнуть к радости духовной"), помогали бедным, больным и раненым, утешали и ободряли, никакой награды не требуя. Свои же малые потребности в пище удовлетворяли милостыней, как обычные нищие, а также зарабатывали трудом. Для вступления в общину ставилось условием раздать все имущество бедным.

Вслед за Ф-м общинники стали писать стихи, сам же Ф. является одним из первых итальянских поэтов, поскольку до этого писали лишь на древней латыни; внес он вклад и в театр: первый поставил рождественскую пьесу.

Орден доминиканцев, ознакомившись с уставом и образом жизни францисканцев, в 1220 г. тоже стал нищенствующим. Однако церковь стремилась вернуть старые нормы. Управляющий делами ордена кардинал Уголино (с 1227 г. папа Григорий IX) добился изменения устава (утвержден 29.11.1223), где Ф. отстоял лишь принципиальные пункты. Идеальную организацию жизни ордена Ф. описал в своем "завещании", но после смерти Ф-а папа по-своему истолковал его и лишил юридической силы.

18/19.3.1212 была пострижена Клара ди Оффредуччи Ассизская, и это положило начало женской версии ордена. Терциарии же (третий орден покаяния, созданный в 1221 г.) могли сохранять имущество и обычный род работы и продолжать семейную жизнь, но воздерживались от развлечений, клеветы, вражды и использования оружия.

Вскоре число францисканцев возросло до многих тысяч, причем не только в Италии. Ф-а всегда что-то держало на месте, но 24.6.1219 он все же вырвался в Египет во время крестового похода с целью проповедью обратить в христианство мусульманского султана, взамен тому, чтобы церковь убивала иноверцев. Добиться такого мира он не смог, но зато султан помог ему посетить Святую Землю. Во время путешествия Ф-а (когда стали ходить слухи о его гибели) начались отступления от устава, ведь только его личное присутствие сдерживало деградацию. Приехав, он возмущался, что у ордена появились свои дома, призывал их разрушить, но ему не позволили, поскольку это, мол, имущество римской церкви. Наконец, у Ф-а разладилось здоровье, и он уже не мог активно влиять на жизнь огромного братства.

В последний год жизни Ф. сделал решительный (может быть, рекордный в истории церкви) и необратимый шаг от уподобления апостолам к уподоблению Христу, даже физически. Соблюдая пост Архангела Михаила на горе Альверна, он получил великие откровения. 14.9.1224 исполнилось его желание - ощутить любовь и муки Христа. Одним из следствий стало появление стигматов - кровоточащего подобия крестных ран Иисуса. Беседы же с Христом и ангелами у него проходили всегда на протяжении его подвижнической жизни. Христу Ф. уподоблялся и раньше - в прежних жизнях. Вновь, подобно Пифагору и Периклу, Кут Хуми прожил жизнь идеального человека, воплотив заветы Христа, осуществив Царство Божие на Земле в себе и ряде учеников. А раз Ф. смог пройти духовный путь ногами человеческими, да и у общинников тоже неплохо получалось многое, то и другим христианам возможно обретение Царства Божия. Ф. - один из высших ориентиров католического мира, да и других конфессий.

Рассказывали, что ночью (с 3 на 4 октября), когда Ф. умирал, над хижиной кружилась и пела стайка жаворонков - дневных птиц. Да и стоит ли этому удивляться, если Ф. не раз проповедовал "сестрам птицам", разговаривал с другими "братьями" животными и часто помогал им, любил их и уважал (подобно Пифагору - своему прежнему воплощению). Так, однажды договорился с волком-людоедом, и тот с тех пор кормился у жителей деревни, взаимно друг друга не обижая. И других призывал не убивать живых существ. Братьями и сестрами он называл звезды, Луну и Солнце, воду и огонь. Землю - "сестрой-матерью".

Аналогично случаю с волком, Ф. излечил от страсти к убийству разбойников: он велел монахам кормить тех и при этом убеждать больше не убивать. Разбойники раскаялись и некоторые вступили в орден.

Над местами сбора францисканцев наблюдали свечение. Упоминали умиротворение Ф-м малых и больших социальных конфликтов (например, гражданской войны в 1210 г.), видение им ангелов и бесов, изгнание последних и т.д.

На могиле Ф-а был возведен первый готический (вытянутый по вертикали) итальянский храм. Гробница Ф-а сразу же прославилась чудесами.

"Кто раскидывал сокровища Благости, как естественные искры своего земного существования... бессмертный и светоносный в существе своего духа, Святой Франциск, притягательный... для взрослых... и понятный детям. Истинное прибежище зверям и птицам... в своем высшем духовозношении Он приближался к Вышнему. В необычной мощи сознания Он сливался с Господом. Он знал высокую мощь сердечной молитвы, которая единственно может привести к действительной любви. Для Него любовь была не отвлеченность, но насущное питание Его духа. И еще одно замечательное качество освящает нам Облик Святого Франциска. Он никогда не осуждал. Если некоторые Его действия были объяснены последователями как возмущение против несовершенных нравов Его современников, то и эти действия были так утончены и так были полны благостными знаками, что само возмущение возносилось на тех же самых крыльях всепобеждающей любви. Если не каждый из нас может достаточно следовать в силе восторга, то во всяком случае в двух качествах Святого Франциска каждый должен подражать Ему - в неустанном действии и в неосуждении. В своем победном неосуждении Святой Франциск выявил величайшую жизненную мудрость, которая к тому же так легко достигается... Велика была моя радость узнать, как восторженно приняли вы мое предложение объединиться под Именем Святого Франциска... Мы трудимся для высшей Культуры, Красоты, Знания, Мира. Пусть будет всепобеждающая улыбка Святого Франциска нашим мощным щитом в этих стремлениях... Пусть Его высокая духовная утонченность укрепит вас. Вдохновленные Святым Франциском, вы найдете творчество вечно новое и неисчерпаемое. Вы познаете, что даже и гений должен неутомимо ежедневно трудиться. Во имя Святого Франциска вы найдете сияющее утверждение, которое сохранит вас от мертвого отрицания и разрушительного осуждения. В Имени Святого Франциска вы найдете неистощимую мощь против всех зол Тьмы. Вы поймете, что есть благословенное сотрудничество и единение. Творите, творите, творите! Слава Святому Франциску!" (Н.К. Рерих, "Любовь непобедимая. К Ассоциации Св. Франциска Общества имени Рериха" - из сб. "Держава Света").

Франциск Ассизский - один из самых знаменитых христианских святых. Часто его называют "самым привлекательным святым", и заслуженно считают самым популярным среди некатоликов и даже среди атеистов.

На протяжении восьми веков личность св. Франциска привлекает людей самых разных взглядов и мировоззрений. В нем видят родоначальника субъективизма и индивидуализма, предвестника Ренессанса, реформатора, первого хиппи, борца за охрану окружающей среды, революционера, романтического героя… На самом же деле, в жизни Франциска, по сути, не было ничего, кроме точного следования евангельскому идеалу и подражания Христу - настолько совершенного, что его называют "Alter Christus" - "Второй Христос".

Франциск родился в 1181 (или 1182) г. в городе Ассизи в Умбрии (Центральная Италия), в семье купца и торговца тканями Пьетро Бернардоне. Проведя юность беззаботно и весело, в возрасте 24 лет он пережил обращение, и с тех пор полностью посвятил себя Богу. Он начал жить в крайней бедности, ухаживал за прокаженными, собственными руками восстанавливал разрушенные часовни, проповедовал.

Вскоре у него появились сподвижники, а еще немного времени спустя - в 1209 г. - Папа Иннокентий III одобрил Устав нового братства. Так родился Францисканский Орден.

За два года до кончины Франциск получил от Господа удивительный дар - стигматы. Крайне истощенный постоянным постом и суровым образом жизни, 3 октября 1226 г. он предал Богу свой дух. Меньше двух лет спустя Папа Григорий IX причислил Франциска к лику святых.

В принципе, св. Франциск не изобрел ничего, что можно было бы назвать открытием для христианства; тем не менее, роль Ассизского Бедняка в истории трудно переоценить. Его Орден практически положил начало деятельному монашеству. Его духовность наполнила содержанием искусство раннего итальянского Возрождения, и прежде всего Джотто. Его "Гимн Солнцу" стал первым стихотворением на итальянском языке, давшим толчок развитию поэзии на национальных языках и вдохновившим великого Данте.

Но, возможно, главное, что сделало личность Божия Простачка столь притягательной, - это та удивительная атмосфера любви, добра и простоты, которую он сумел создать рядом с собой при жизни, которую прекрасно передали его современники и которую ощущает, наверное, каждый, кто встречает на своем пути этого святого.

Источник: http://www.francis.ru/

СВЯТОЙ ФРАНЦИСК АССИЗСКИЙ

Да дарует нам Бог благодать созерцать лик святых, не впадая в заблуждение или в грех, отвлекаясь от наших забот, нашего миросозерцания, наших переживаний и даже от наших эмоций.

Пусть их лики сияют нам тем светом, отблеск которого падает на них.

Иисус говорил об Иоанне Крестителе "Он не был свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете. Но люди хотели малое время порадоваться при свете его" (*).

Обратимся же к созерцанию лика Франциска Ассизского, святого, который нам кажется хорошо знакомым, потому что он вошел в церковное Предание и в саму нашу культуру. Это образ, который дорог всем, даже неверующим, потому что легенда о нем отмечена трогательной поэзией и человечностью "Цветочки Франциска Ассизского" стали органичной частью европейской культуры, а некоторые аспекты францисканской духовности, такие как любовь к природе, стремление к бедности, призыв к миру, находят много сторонников в современном мире.

Поэтому было бы не трудно нарисовать всем известный традиционный образ святого Франциска Но именно поэтому мы изберем другой путь.

Постараемся выделить в образе святого Франциска его собственно христианские и церковные черты. Отвлечемся от привычных поэтических образов, чтобы понять суть личности святого Франциска, его духовный опыт, и доныне призывающий нас к обращению. Поэзия полезна и прекрасна, но ею можно восхищаться, ни на йоту не изменяя своего поведения в жизни. Бог посылает нам святых не для того, чтобы давать пищу нашему эстетическому чувству, а для того, чтобы обратить нас.

Начнем с утверждения, которое многим может показаться странным. Быть может, никогда в истории Церкви не было столь опасного, столь потенциально опасного момента, как тот, когда в мир явился Франциск. И эта опасность исходила не извне, но из его собственной личности. Век Франциска называли "железным веком", и Церковь была отягощена, почти раздавлена бременем унижений и грехов. В одном сочинении, написанном около 1305 года, несомненно, сгущавшем краски, но в общем верно отражавшем положение вещей, говорится: "Церковь пребывала в столь униженном состоянии, что если бы Иисус не пришел ей на помощь, послав новое поколение, исполненное духа бедности, уже тогда ей должен был быть вынесен смертный приговор" (Arbor vitae). Это суровые слова, но они достаточно хорошо передают атмосферу той эпохи. Франциск как личность мог бы представлять опасность для Церкви. Потому что справедливо будет сказано о нем: "Франциск был более, чем кто-либо из людей, когда-либо пришедших в мир, подобен Христу". Само по себе суждение об этом должно выноситься Богом, потому что только Ему ведомы сердца, однако такая оценка отражает реальность, если вспомнить о том впечатлении, которое Франциск производил на окружающих, и о той надежде, которую вдохнул в душу своих современников и потомков этот человек, такой простой и бедный. Достаточно перечитать рассказы, которые были написаны непосредственно после его смерти. Франциск был канонизирован Папой в Ассизи всего лишь через два года после его смерти, и уже тогда его жизнь сравнивали с жизнью Христа.

В повествованиях о жизни Франциска можно прочесть, что он родился в хлеву между ослом и волом, что он все более уподоблялся Господу: есть рассказ о том, как Франциск превращает воду в вино; есть рассказ о многочисленных чудесах; есть рассказ о последней вечере Франциска, о которой повествуется почти в тех же выражениях, что и о тайной вечере Иисуса; есть рассказ о смерти Франциска, на теле которого запечатлелись стигматы и следы Страстей, и биографы говорят, что он казался Христом, вновь снятым с креста. Вот несколько таких свидетельств, самых простых, - это народные песнопения, так называемые "лауды", посвященные святому.

В лаудах говорится: "Хвала святому Франциску,/ который, подобно Искупителю,/явился распятым на кресте"; "Когда Бог послал/святого Франциска блаженного,/мир, объятый тьмой,/просиял великим светом"; "В тебе вновь открылись раны,/которые носил на Своем теле Спаситель"; "Святой Франциск, свет народов,/ ты - образ Христа Искупителя".

Биографы Франциска говорят о нем, пользуясь библейскими образами и выражениями: "Явилась благодать Бога, Спасителя нашего, в сии последние дни на рабе Его Франциске", - пишет св. Бонавентура о его рождении. "Мы возвещаем вам великую радость - никогда не слыхано было в мире о подобном чуде, кроме как во дни пребывания на земле Сына Божьего - Христа Господа", - писал Брат Лев в послании, возвещая всем братьям о смерти св. Франциска.

О нем говорится, что его душа была "благодати полной", в его уста вкладываются, например, такие выражения: "преклонятся предо мной все люди в мире" (*).

Таким образом, впечатление, произведенное св. Франциском, было огромным, и это было впечатление "христоподобия" Теперь надлежит задуматься о том риске, которому подверглась тогда Церковь.

Речь идет вот о чем достаточно было того, чтобы в XVI веке жил человек, который страстно любил Христа, несомненно, любил Христа, но не был святым, не был ев Франциском, и чтобы он пожелал реформировать Церковь,- и западная Церковь распалась, разделилась на два ствола и разделена до сих пор.

Что могло случиться во времена св Франциска? Действительно, в историческом и духовном плане Церковь никогда не стояла п еред лицом столь великой опасности.

Однако, именно говоря о личности ев Франциска, надлежит подчеркнуть следующее с одной стороны, этот человек столь уподобился Христу, что говорилось чуть ли не о "новом Воплощении" и что его чуть ли не называли "новым Христом", а с другой стороны, он не дал ни малейшего повода отрицать Церковь или поставить ее под сомнение Напротив, Франциск всеми силами поддерживал Церковь, именно так, как это было изображено на знаменитой картине Джотто "Сон папы Иннокентия".

Чтобы понять это, обратимся прежде всего к автобиографическому документу, который представляет собой наиболее подлинное свидетельство о духовном опыте святого это "Завещание" Франциска, написанное им незадолго до смерти и как бы подводящее краткий итог его духовного пути.

Первый абзац "Завещания" гласит "Поскольку я пребывал во грехах, мне казалось слишком горьким видеть прокаженных, и Сам Господь привел меня к ним, и я был к ним милосерден, а когда я удалился от них, то, что мне казалось горьким, было мне обращено в сладость душевную и телесную, а потом через некоторое время я оставил мир" Таким образом, Франциск считает моментом своего обращения встречу с прокаженными. Первой встречей была по преданию та, когда он захотел преодолеть свое отвращение. В "Легенде о трех братьях" об этом отвращении говорится так "Он сам признавался, что вид прокаженных был ему столь тягостен, что он не только отказывался смотреть на них, но прямо-таки не выносил их, не переносил близости их жилищ или вида кого-нибудь из них, и хотя милосердие влекло его подавать им милостыню через другого человека, он, однако, отворачивал лицо и затыкал нос" (n. 11).

Чтобы понять всю необычайность первого его поступка, "поцелуя прокаженному", нужно перенестись в ту эпоху. Проказа, принесенная с востока крестоносцами, считалась страшным знамением Божьим. Прокаженных называли "больными Бога благого" или "людьми, запечатленными проказой по воле Божьей". Когда человек заболевал, он поступал в лепрозории, которые были устроены наподобие монастырей: там служились службы, больные молились, из лепрозория нельзя было выйти без разрешения настоятеля и т.д. Когда христианин поступал в лепрозорий, Церковь сперва служила Чин погребения, а потом говорила ему: "Душой ты остаешься в Церкви, но тело твое, запечатленное Господом, умерло, и ты должен ожидать лишь воскресения". Прокаженный был знамением самой трагической участи, которая может постичь человека. Его положение было столь трагичным и в силу ограниченных медицинских знаний того времени, но в любом случае жизнь прокаженного была таинственным символом бренности человеческого существования, символом неизбежной смерти и воскресения.

Франциск преодолел свое отвращение, принял эту смерть заживо не единожды, но разделив с прокаженными их жизнь.

Первыми францисканскими монастырями стали лепрозории Так было и впоследствии, когда в других европейских странах появились первые последователи святого.

Жизнь с прокаженными стала для Франциска духовным опытом, благодаря которому ему было послано видение Распятого. Его биограф пишет: "Когда Франциску предстало видение распятого Христа, он почувствовал, что душа его истаяла Воспоминание о Страстях Христовых столь живо запечатлелось в сокровенных глубинах его сердца, что с того момента, когда ему случалось вспоминать о распятии Христа, он с трудом сдерживал слезы" (Legenda maior, n.5). И Франциск "защищал" свои слезы. Он говорил: "Я оплакиваю Страсти Господа моего. Из любви к Нему я не должен был бы стыдиться идти по всей земле, громко рыдая".

Таким образом, основа духовного опыта Франциска - это острое и страстное сопереживание страдающему телу Христову, уважение к телу Христову, которое может предстать в смиренном обличье больных и отверженных и которое все же ты должен целовать и оплакивать всем сердцем, более того, ты должен "уподобиться" ему. Это единственный источник францисканской бедности.

Далее в "Завещании" сказано: "Господь даровал мне такую веру в церкви, что я просто молился, говоря: "Мы поклоняемся Тебе, Господи Иисусе, во всех церквах Твоих, сущих в мире, и благословляем Тебя, потому что святым Крестом Твоим Ты искупил мир"".

Когда Иисус сказал ему "Иди и укрепи Церковь Мою ты видишь, вся она рушится", Франциск понял эти слова буквально: он увидел три обветшавшие церквушки (церковь св. Дамиана, св. Петра и Ла Порциункола), сказал "Я хочу принести Богу в дар свой пот", и начал восстанавливать их. Но он поступил так не потому, что ошибочно истолковал слова Христа, как говорят некоторые из его позднейших биографов, но именно потому, что он физически ощущал, что "исполняется великой верой в церквах", где поклоняются Богу, в простых зданиях церквей, ради которых стоило тратить время и силы. Да, Франциск действительно хотел восстановить Церковь, Церковь Христову, принадлежащую Господу, и опирался он на то, что прямо и извечно связывает Христа с Церковью Евхаристию (а также священство) и Священное Писание. Поэтому далее в "Завещании" говорится "И Господь дал и дает мне такую веру в священников, которые живут по уставу Святой Римской Церкви, ради их священства, что если я подвергнусь преследованиям, то хочу прибегнуть к ним. И если бы я даже обладал премудростью Соломоновой и случилось бы мне не поладить со священниками - бедняками мира сего - в тех приходах, где они живут, я не хочу ни в коем случае проповедовать против их воли И их и всех других я хочу бояться, любить и уважать как господ моих и не хочу взирать в них на их грехи, потому что вижу в них Сына Божьего, и они - мои господа, и я поступаю так потому, что в этом мире ничего не вижу телесно от Всевышнего Сына Божьего, кроме Пресвятого Тела и Крови Его, Которые только они освящают и раздают".

В нескольких источниках рассказывается, как Франциск встречает еретиков, которые отвергают Церковь Пользуясь случаем, они приводят его к местному священнику, живущему в сожительстве и являющемуся соблазном для прихожан, и спрашивают "Как же относиться к такому священнику?", а Франциск идет ему навстречу и говорит ему "Грешен ли ты, я не знаю, но знаю, что твои руки касаются Слова Божьего", и преклоняет колена, целуя руки священнику.

Священство и Евхаристия были для него единой любовью, совершенной и неразрывной. В сочинении Томмазо да Челано Vita secunda говорится: "Все его естество, сверх всякой меры охваченное восторгом, пламенело любовью к Таинству Тела Господня. Он хотел, чтобы целовали с великим благоговением руки священника, потому что ему дана божественная власть совершать таинство Евхаристии. Он говаривал: "Если бы мне довелось встретить святого, сошедшего с неба, и бедного священника, я бы сначала приветствовал священника и хотел бы поцеловать ему руки. Я бы сказал: "О, подожди, святой Лаврентий, ибо руки этого человека касаются Слова жизни и наделены сверхчеловеческой властью!"".

Основная богословская идея св. Франциска, высказанная им самим в Послании всем клирикам, была такова: "Ничего от Всевышнего телесно мы в этом мире не имеем и не видим, кроме Тела и Крови, наименований и слов, которыми мы были созданы и искуплены". Именно поэтому далее в его "Завещании" говорится: "Где бы я в недостойных местах ни нашел святейшие имена и слова, я хочу собрать их и прошу их собирать и помещать в подобающих местах. И мы должны почитать и уважать всех богословов и всех, кто возвещает слово Божие, как дарующих нам дух и жизнь".

В сочинении Vita prima говорится: "По-человечески невозможно понять его волнение, когда он произносил имя Божье. Поэтому где бы он ни находил что-нибудь написанное о делах божеских или человеческих, на дороге, в доме или на полу, он собирал все с великим благоговением, слагая в священном или по крайней мере подобающем месте, опасаясь, не написано ли там имя Господне или что-нибудь о Господе. И когда однажды его собрат спросил его, почему он столь заботливо собирает даже сочинения язычников или сочинения, где наверняка нет имени Божьего, он ответил "Сын мой, потому что все буквы могут слагаться в это святое Имя". И еще более удивительно то, что диктуя приветственные послания или увещевания, он никогда не позволял вычеркивать слово или слог, даже если они были лишними или написанными с ошибкой" (п. 82).

Мы часто представляем себе св. Франциска размышляющим о великих вопросах или вынашивающим высокие замыслы или же думающим о вещах простых, добрых и прекрасных, но основная черта его облика, о которой свидетельствует история, - забота и попечение этого человека обо всем, что с наибольшей ясностью и очевидностью напоминало ему о Спасении Тремя вещами Франциск поистине дорожил Это прежде всего Тело Христово. Он очень часто говорил о нем с редким благочестием и жаром.

Когда он послал своих братьев в разные страны Европы, для себя он избрал Францию, объяснив это тем, что он слыхал, будто там особо почитается Евхаристия.

Он написал всем правителям (подеста, консулам, судьям и т. д.): "Увещеваю вас, господа мои, отложить всякое иное попечение и заботу и достойно принимать Пресвятое Тело и Кровь Иисуса Христа".

И он, беднейший из бедных, отвергающий любую собственность, хотел бы, чтобы его братья путешествовали с драгоценными дароносицами, на случай если им доведется оказаться в приходах, где Таинство хранится в без должного благоговения.

Затем он дорожил Священным Писанием, "божественными именами", и эта его забота о них распространялась на любой написанный текст, на каждое слово, так что формы, которые принимало это почитание, кажутся нам преувеличенными: "Увещеваю всех моих братьев, если они где бы то ни было найдут написанными божественные слова, пусть чтут их, как только могут, и соберут их и сохранят, почитая в этих словах Господа, их произнесшего".

И, наконец, известна любовь Франциска ко всем одушевленным и неодушевленным творениям. Но источник этой знаменитой "францисканской любви" - не столько тонкая и поэтическая душевная организация Франциска, сколько его духовность.

Глава Legenda maior, посвященная рассказам об этой любви, носит знаменательное заглавие: "Как творения, лишенные разума, выказывали любовь к нему". Это нечто противоположное тому, о чем мы обычно думаем. Сами творения чувствовали, что этот человек любит их, и их тянуло к нему, они узнавали его, "чувствовали его милосердную любовь". А Франциск любил их, потому что видел в них Творца, их создавшего, и образ Искупителя.

В сочинении Vita prima говорится: "Как описать его неизреченную любовь к творениям Божьим и нежность, с которой он созерцал в них премудрость, благость, могущество Творца...? Даже к червякам он чувствовал величайшую любовь.потомучто Священное Писание говорит о Господе:"Червь я, а не человек", и он убирал их с дороги, чтобы их не раздавили" (п.80). Видя ягненка среди коз, Франциск умилялся, думая об Агнце Божьем, идущем среди фарисеев; видя мертвого ягненка, он плакал, думая о закланном Агнце Божьем ("Увы, брат агнец, в чьем образе Христос явился людям!"); видя цветы, он думал о "сияющем цветке, расцветшем в сердце зимы"; если на его глазах рубили дерево, он просил, чтобы сохранили хотя бы одну ветвь, потому что Христос тоже, подобно ветви, произрос из древнего корени Ессеева; а глядя на камень, он с волнением вспоминал о Христе - камне, ставшем главою угла. Можно привести и другие примеры.

Любовь к творениям была любовью к Богу-Отцу и к Христу-брату, любовью, которая все охватывает и в которой все обретает свой смысл.

Здесь наша мысль обращается к знаменитой Хвале творениям. Не все знают, в каких обстоятельствах она была написана.

За два года до смерти Франциск был измучен болезнью. Уже более пятидесяти дней он не мог выносить ни дневного света, ни огня ночью.

Он почти ослеп, и глаза его постоянно резала жестокая боль. На виски ему клали два кружка раскаленного железа, чтобы прижечь больные места. Он жил в крохотной келье, кишащей мышами, которые по ночам грызли его тело, а днем мешали ему молиться и даже есть. И тогда, как говорит его биограф, "Франциска охватила жалость к самому себе" и он взмолился: "Боже, приди на помощь моей немощи". И Бог обещал ему отныне "покой Царства Своего". Франциск сел, погрузился в раздумье, а потом сказал: "Всевышний, всемогущий, благой Боже...", и сочинил также музыку. Он даже пожелал, чтобы с тех пор его братья, ходя по городам и селам, сперва проповедовали, а потом учили людей "Хвале".

Многие ли знают, что Франциск так объяснял прекрасные слова, обращенные им к солнцу и огню: "Мы все слепы, и Господь просвещает наши глаза благодаря творениям Своим"?

Многие ли знают, что прилагательное "драгоценные", ("драгоценные звезды") Франциск всегда употреблял исключительно по отношению к Евхаристии и всему, что с нею связано? И что вода была для него смиренной, драгоценной и чистой (он даже никогда не вступал в нее ногами изопасенияее замутить) потому, что напоминала ему о смиренном и чистом Христе, "воде живой"? Многое еще можно было бы сказать о том, что так хорошо известно и так плохо понято: о мире, о бедности, о которых столь часто вспоминают в отрыве от единой любви, их объясняющей.

Источником всех ценностей и всякой любви для Франциска была его связь с Христом, и вне этой связи все показалось бы ему смешным и ложным.

Поэтому в заключение хотелось бы привести слова его первого биографа: "Братья, жившие с ним, хорошо знают, что ежедневно, ежеминутно на его устах было воспоминание о Христе, знают, с каким блаженством и нежностью он разговаривал с Ним, с какой нежной любовью он с Ним беседовал.

Он действительно был целиком захвачен Иисусом. Иисус был всегда в его сердце, Иисус был на его устах, Иисус был в его ушах, Иисус - в его очах, Иисус - на его руках, Иисус - во всем теле его" (Vita prima).

Legenda maior также говорит, что это был "подлинный христианин, который благодаря совершенному подражанию Христу в жизни стремился уподобиться Христу живущему, в смерти - Христу умирающему, а после смерти - Христу умершему" (14, 4).

Франциск любил Христа как живое историческое лицо: Христа - Творца и творение, Христа в Церкви, в Евхаристии, в Библии, Христа страдающего и Христа во славе. О нем сказаны знаменательные слова: "Он был среди святых святейшим, а среди грешников - одним из них" (Vita prima, n.83).

В этом - тайна христианской жизни: стать святыми без какой-либо гордыни или отделения, но, напротив, чувствуя себя все более сопричастными ко всей слабости мира и Церкви, к благому предназначению всего творения, которое постепенно, в ежедневных трудах и стенаниях движется к своему завершению.

Антонио Сикари. Портреты Святых

Исторический контекст

Старое монашество в своем отречении от мира возлагало на отдельного монаха обет бедности, но это не помешало монастырям сделаться крупными поземельными собственниками, а аббатам - соперничать в богатстве и роскоши с епископами и князьями. Франциск углубил идею бедности : из отрицательного признака отречения от мира он возвел её в положительный, жизненный идеал, который вытекал из идеи следования примеру бедного Христа . Вместе с этим Франциск преобразил и самое назначение монашества, заменив монаха-отшельника апостолом-миссионером, который, отрекшись внутренне от мира, остается в мире, чтобы среди него призывать людей к миру и покаянию.

Старое землевладельческое монашество соответствовало аграрному периоду Западной Европы; но возникли города, с густым населением из богатых и бедных - и к ним-то обратились ученики Франциска, проповедуя одним в назидание, другим в утешение «бедное житьё», как идеал «евангельского совершенства». Как проповедник «бедного житья», Франциск имел предшественников. Богатство клира давно вызывало протест как со стороны блюстителей аскетического идеала (Бернард Клервоский), так и со стороны противников клира (Арнольд Брешианский). Особенное сходство с Франциском представляет старший его современник, Валдес из Лиона , от проповеди которого получила начало отпавшая впоследствии от католицизма секта валденцев .

Попытки историков разыскать нити, связующие Франциска с его предшественниками, привели, однако, лишь к гипотезам слабо основанным и притом ненужным, так как стремления Франциска могут быть вполне удовлетворительно объяснены его личностью и духом его времени. Мысль о добровольной бедности «по Евангелию » легко могла самостоятельно зародиться как у богатого лионского банкира, так и у расточительного сына зажиточного купца в провинциальном итальянском городке; но проповедь того и другого приняла различное направление, что зависело как от среды и обстоятельств жизни, так и от личности обоих.

Личность Франциска Ассизского

Биография

Юность

Отец Франциска, по имени Бернардоне, торговал сукнами ; торговцы этим дорогим международным товаром были в то время зажиточными людьми. Торговые обороты побуждали Бернардоне совершать частые поездки во Францию , в память которой он и назвал своего сына Франциском. Франциск знал песни трубадуров и часто распевал их на французском языке.

Он был единственным сыном; родители ни в чём ему не отказывали. Юношей он вел разгульную жизнь с молодёжью своего города, которая выбирала его «царём» пирушек. Родители не мешали сыну, гордились его знакомством с дворянской молодёжью; мать Франциска не скрывала, что ожидает для сына славного будущего. И сам Франциск в это время не был лишён тщеславия : источники говорят, что он не хотел, чтобы «кто-либо его превосходил». Франциск принял участие в войне между Ассизи и Перуджей , был взят в плен, но не утратил своей весёлости и уверенности в своем великом будущем. Он вынес тяжелую болезнь, но по выздоровлении стал вести прежний образ жизни и предпринял с молодыми рыцарями поход в Южную Италию в пользу папы .

С первого же ночлега Франциск вернулся; по сказанию, он видел сон, направивший его на другой путь. Очевидно, его сердце уже не удовлетворялось внешним блеском и указало ему путь к подвигам иного рода. Франциск всегда был очень щедр к нищим. Однажды, отвлечённый делом, он отказал одному из нищих, пристававших к нему именем «Господним», но затем, спохватившись, что если бы нищий попросил у него именем какого-нибудь земного сеньора , то он не отказал бы ему, он догнал нищего и одарил его.

Два года провел Франциск в окрестностях Ассизи, занимаясь, кроме молитвы, починкой церквей, для чего выпрашивал камни; особенно стала ему дорога полуразрушенная часовня св. Девы, под названием Порциункула. Исправив её, Франциск устроил около неё для себя шалаш. Питался он объедками, которые собирал по городу в обеденное время. Многие стали его считать помешанным, но к его бедному житью присоединился богатый гражданин Бернард де Квинтавалле, который, согласно с Евангелием , распродал свое имущество и раздал бедным; присоединились и другие. В одежде странников они ходили по соседним городам и деревням, призывая к миру и покаянию. На вопрос, кто они такие, они отвечали: «кающиеся грешники»; но они были бодры духом, называя себя «ликующими в Господе» или «потешниками Господа». Иные из них, как и сам Франциск, занимались ручным трудом, при случае помогая крестьянам в сельских работах, но денег не принимали, довольствуясь лишь скромной трапезой.

Основание ордена францисканцев

Число его учеников увеличилось, и он отправился в Рим просить у папы утверждения составленного им для своего братства устава . Текст этого устава не сохранился, но, вероятно, это было простое наставление братьям, составленное на основании подходящих евангельских текстов. Папой был тогда Иннокентий III . Знаменательный момент в истории представляет собой встреча этих двух людей, олицетворявших два различных мировоззрения , выросшие из одного корня: с одной стороны, наместник Христа, ставший владыкой мира, раздававший царские короны, представитель авторитета и власти, - а перед ним последователь Христа, босоногий нищий, в одежде пастуха, проповедник любви и смирения. О самой встрече не сохранилось точных известий, но она сильно занимала воображение современников и потомков и породила много характерных рассказов. С одной стороны, францисканские легенды повествуют о том, с каким пренебрежением папа отнесся к нищему и как потом в сновидениях познал его великое значение для церкви: то из-под ног папы вырастает пальма до небес, то папа видит, как монах подпирает плечом наклонившийся Латеранский собор ; или Франциск наяву убеждает папу поэтической притчей о сыновьях бедной женщины в пустыне, которые оказались царскими сыновьями и были признаны своим отцом. С другой стороны, мы имеем повествование бенедиктинского летописца, в котором слышится и пренебрежение к нищенскому житью Франциска, и признание его смирения: папа был так поражен грязным видом Франциска, что послал его к свиньям; но, когда Франциск, буквально исполнив совет, вернулся ещё грязнее с просьбой теперь исполнить его мольбу, то Иннокентий, растроганный таким смирением, отнесся к нему милостиво.

Распространение францисканцев по Европе

С этого времени число францисканцев быстро растёт, и они собираются обратить все народы. Для этой цели были организованы небольшие миссии , поставленные под начало одного из братьев, называвшегося «министром», то есть меньшим братом. То же стремление к служению побудило Франциск присвоить своим последователям название миноритов - меньших.

Одновременно с этим усиливается и в самом братстве стремление уклониться от первоначального идеала. При большом числе новых братьев не всем было по силам вечно странствовать с нищенской сумой, тем более, что при большом распространении ордена уже различие климата заставляло отступать от первоначального обычая: так, ещё до 1220 г перестали соблюдать предписание не иметь двух одежд. Всё это вызвало пересмотр первого составленного Франциском правила (regula), не дошедшего до нас. В составлении нового правила 1221 г. Франциску помогали другие, но оно ещё носит печать его личности. Два года спустя понадобилось новое правило, приближающееся к обычной форме уставов других монашеских орденов.

Христолюбивое странствующее братство Франциска превратилось в централизованный и оседлый францисканский орден. Во главе его стоит генеральный министр, только ему предоставлено право разрешать проповедь братьям. Над областями поставлены провинциальные министры; в первый раз упоминаются кустоды, то есть заведующие отдельными общинами. Главное новшество заключается в постановлении, чтобы вместо ежегодных собраний братьев в Троицын день происходили через каждые три года съезды одних лишь провинциальных министров и кустодов, для обсуждения действий генерального министра и переизбрания его.

Изменилось и положение самого Франциска в ордене. По возвращении из Сирии он отказался быть министром и слугой всего братства и поставил на своё место сопровождавшего его на Восток Петра Катанского. Пётр скончался полгода спустя, но его место, по-видимому, тотчас занял Илья Кортонский: по крайней мере на генеральном капитуле 1223 г председательствовал Илья, Франциск же сидел у его ног, от времени до времени шепча ему на ухо, после чего Илья громко объявлял: «Брат наш заявляет братьям» и т.д.

В составлении правила 1223 г. Илья, по совещании с Уголино, вероятно играл существенную роль. Источники называют его то викарием, то генеральным министром. Франциск прожил ещё 3 года после издания правила 1223 г, пользуясь прежним уважением, но не имея влияния на руководство орденом. Он не одобрял господствовавшего в ордене направления, но, преклоняясь перед авторитетом церкви и связанный обетом послушания, не восставал против него. Однако, вся его собственная жизнь была протестом против искажения дорогого ему идеала.

Последние годы жизни Франциска Ассизского

Однажды послушник, получивший от генерального министра разрешение иметь псалтырь, пришёл к Франциску, испрашивая и его согласия на это. Франциск, боявшийся книжной мудрости и отвергавший собственность, сказал послушнику, что, получив псалтырь, он захочет иметь и молитвенник (бревиарий), а после того усядется как важный прелат и скажет товарищу: «Принеси мне мой бревиарий». Затем Франциск нагнулся, схватил горсть пепла и посыпал им голову монаха, приговаривая: «Вот тебе бревиарий, вот тебе бревиарий». Несколько дней спустя монах снова заговорил о своей псалтыри. Франциск ответил ему: «Делай то, что тебе сказал твой министр», но затем, одумавшись, догнал монаха и просил повести его на то место, где он велел монаху исполнить слова министра. Когда они пришли туда, Франциск сделал земной поклон перед монахом и сказал: «Прости меня, брат, ибо тот, кто хочет быть миноритом, не должен иметь ничего, кроме своей одежды».

Этот рассказ слишком простодушен, чтобы можно было его считать позднейшим вымыслом. Существует, впрочем, и документ, неопровержимо доказывающий, что Франциск в последние годы осуждал направление, принятое орденом. Это завещание Франциска; оно состоит из увещаний и наставлений и представляет, можно сказать, сплошной протест против превращения нищего смиренного братства Христова в могущественный монашеский орден.

Освобожденный от забот об ордене, Франциск мог снова предаться странствованию и одинокой молитве. Как и в начале, образ Христа совершенно поглощает всё его внимание. Воспоминания о Христе то вызывают в Франциске радость и блаженство, высказываемые в детски наивных формах, то рыдания и стоны.

Изобразить в своей жизни земное странствие Спасителя, пережить все знаменательные моменты Его жизни - вот на что устремлены все помыслы Франциска Он устраивает в лесу близ Греччио «живую картину» Рождества Христова (ясли, вол, осёл, кругом молящиеся пастухи и крестьяне). Устройство таких яслей в день Рождества в церквах входит с этого времени в обычай в Италии.

Под влиянием той же мысли Франциск отправляется в 1224 г с ближайшими товарищами на высокую вершину Алверно, в верховьях Арно, где проводит время, поодаль от братьев, в посте и уединённой молитве. Здесь в утро Воздвижения Св. Креста Франциск имел видение, после которого на его руках и ногах, по преданию, остались стигматы, то есть изображения головок и концов гвоздей распятого Христа.

Критические историки дают различное объяснение известию о стигматах. Газе, имея в виду, что впервые о стигматах стало известно из окружного послания преемника Франциска, Ильи, считает его виновником легенды. Гаусрат полагает, что Франциск, желая вполне пережить страсти Христовы, сам нанёс себе раны, скрывая их при жизни от товарищей. Сабатье, считая стигматы реальным фактом, ищет объяснение в таинственных проявлениях экстаза и «душевной патологии». Повествование о видении и стигматах Франциска много содействовало представлению о нём позднейшей живописи, изображавшей его в экстазе и со страданием на лице.

Несмотря на то, что Франциск действительно считал своим призванием «оплакивать по всему свету страдания Христа» и несмотря на собственные тяжёлые страдания в последние два года жизни, Франциск до конца сохранил своё поэтическое воззрение на мир. Его братская любовь ко всякой твари составляет основание его поэзии. Он кормит зимой пчёл мёдом и вином, поднимает с дороги червяков, чтобы их не раздавили, выкупает ягнёнка, которого ведут на бойню, освобождает зайчонка, попавшегося в капкан, обращается с наставлениями к птицам в поле, просит «брата огонь», когда ему делают прижигание, не причинять ему слишком много боли.

Весь мир, со всеми в нём живыми существами и стихиями, превращался для Франциска в любящую семью, происходившую от одного отца и соединённую в любви к нему. Этот образ был источником, из которого вылилась его поэтическая «хвала» Господу со всеми Его творениями и паче всего с господином братом солнышком и т.д. На призыв Франциска радостно отозвались другие поэтические души среди братии - Фома (из) Челано, Якопоне из Тоди, автор «Stabat Mater», и другие францисканские поэты . Преувеличенно, конечно, считать поэтому Франциск, как это делает Тоде, творцом итальянской поэзии и искусства и виновником Ренессанса ; но нельзя не признать, что одушевление и подъём духа, проявившиеся во францисканских соборах и во фресках Джиотто, были внушены смиренным и любящим последователем нищего Христа.

Одной стороной своего идеала - преемством нищенствующего, странствующего Христа - Франциск примыкал к аскетическому, средневековому , некультурному идеалу; но в преемство Христа, как его понимал Франциск, включалась и любовь к человеку. Благодаря этому аскетический идеал получил иное, новое, культурное назначение. «Господь призвал нас не столько для нашего спасения, сколько для спасения многих», - было девизом Франциска Если в его идеал, как и в прежний монашеский, и входит отречение от мира, от земных благ и личного счастья, то это отречение сопровождается не презрением к миру, не брезгливым отчуждением от греховного и падшего человека, а жалостью к миру и состраданием к нищете и нуждам человека. Не бегство из мира становится задачей аскета, а возвращение в мир для служения человеку. Не созерцание идеального божеского царства в небесной выси составляет призвание монаха, а проповедь мира и любви, для установления и осуществления царства Божия на земле. В лице Франциска аскетический идеал средних веков принимает гуманитарный характер и протягивает руку гуманизму нового времени.

Последние дни Франциска были очень мучительны; страдания его были облегчены уходом св. Клары и его собственным настроением. Он прибавил к своей Хвале Господа и всех творений строфу с хвалой «сестре нашей, телесной смерти», и не как аскет, а как поэт, закончил жизнь словами: «Жить и умереть мне одинаково сладко». Франциск скончался 4 октября 1226 г; уже два года спустя он был канонизован папой Григорием IX, бывшим кардиналом Уголино. На «райском холме» началась постройка великолепного готического собора имени нового святого; но не так желали почтить память «бедного Франциска» ближайшие его сердцу товарищи - и однажды ночью брат Леон, с другими, опрокинул и разбил столб с кружкой, поставленный генеральным министром Ильёй для сбора подаяний на построение храма св. Франциска Так на могиле апостола мира возгорелась борьба из-за воплощённого им идеала.

Исследования биографии Франциска Ассизского

Разлад между идеалом Франциска и учреждением, им созданным, отразился и на истории его жизни. В момент смерти Франциска власть над орденом находилась в руках Ильи Кортонского, который правил им в духе Григория IX. Этот папа сам позаботился о составлении жития нового святого и поручил этот труд Фоме из Челано, который не был лично близок к Франциску, но был человеком поэтически одарённым. Житие Челано носит на себе черты своего полуофициального назначения; отношения Франциска к Илье представлены дружественными, роль ближайших товарищей Франциска осталась в тени. Назидательный характер легенды выступает очень сильно, а факты из мирской жизни Ф. крайне скудны.

Несколько лет спустя власть генерального министра перешла к представителям сурового идеала. Капитул г. пригласил всех желающих из братьев записать свои воспоминания о Франциске и представить их генеральному министру Кресченцию. Тогда возникла легенда трёх товарищей, Леона, Ангела и Руфина, ближайших сподвижников Франциска В этой легенде фактическая и человеческая сторона биографии Франциска выступает полнее и ярче. Ещё раз, однако, изменилось направление в ордене. Капитул г. поручил генеральному министру, знаменитому францисканскому богослову Бонавентуре , составить новое житие и уничтожить все прежние, чтобы не было раздора из-за памяти Франциска Это житие наиболее отделано в литературном отношении и обращает особенное внимание на чудеса Франциска Литература о Франциске продолжала, однако, расти, принимая всё более легендарный характер.

В ХIV в. Варфоломей Пизанский составил книгу: «О сходстве жизни блаженного Франциска с жизнью Господа Нашего Иисуса Христа», в которой указано 40 сходств. В следующем веке появилась громадная компиляция : «Зерцало жизни блаженного Франциска». Наряду с этой книжной литературой работало и народное воображение, на которое личность Франциска произвела глубокое впечатление. Так создались рассказы о Франциске, монашеские по происхождению и содержанию, но народные по языку и духу - так называемые Fioretti (Цветки).

В XVIII в. болландисты включили в свое почтенное издание «житий святых» и материал, касавшийся Франциска, обработанный Суисскеном (Acta Ss. Oct. II). Первая критическая биография Франциска составлена протестантским историком церкви, K. Hase («Fr. v. Assisi», ). Годовщина рождения Франциска в г. снова оживила литературу о нём. Появились сочинения Bonghi (по-итальянски, ), Thode («Fr. v. As. und die Anfänge d. Kunst d. Renaissance», ), K. Muller, «Die Anfänge des Minoritenordens» (1885; автор особенно старался выяснить вопрос о правилах и пытался реконструировать из правила г. древнейшее правило 1209-1210 гг.).

Новую эпоху открыло сочинение протестантского пастора P. Sabatier , «Vie de S. François d’Assise» (П., ; до 1899 г 24 изд.). Необычайный успех книги в католической Франции объясняется, помимо талантливого изложения, как симпатичным, ярко очерченным образом Франциска, так и некоторым подновлением его в современном французском вкусе. Одобрение книги папой, а затем запрещение её, также содействовали её распространению. Обширное место отвел Франциску и вызванному им движению Hausrath, в третьей части своего сочинения: «Weltverbesserer im Mittelalter» (), причислив его к арнольдистам, то есть последователям Арнольда Брешианского . Заслуга Сабатье не ограничивается литературно-художественным воспроизведением образа Франциска; она ещё значительнее в области критической и в разработке источников. Уже профессору G. Voigt’y удалось открыть и напечатать (в «Abh. d. Sächs. Gesell. d. Wiss.», V-VI,

Франциск Ассизский - особенный святой, про которого знают даже далекие от церковной жизни люди. Кто-то слышал про францисканцев, кому-то запомнилось обращение «Брат мой Солнце!», наконец, некоторым повезло побывать в итальянском городке Ассизи. В серии ЖЗЛ издательства «Молодая гвардия» вышло жизнеописание этого необыкновенного человека. Какие уроки мы можем извлечь для себя из этой книги и этой жизни? ЧТД расспросил об этом автора биографии, писательницу и органистку римско-католического собора Анну Ветлугину.

Какой урок мы, люди XXI века, можем получить у святого Франциска?
Пожалуй, главное - что можно иметь в себе совершенную радость, то есть такую, которая не зависит от внешних обстоятельств. Нам часто кажется, что для радости нужны какие-то условия. Мы как будто запрещаем себе радоваться, пока не получим что-то, не достигнем поставленных целей.

А Франциск показывает, что радость - внутреннее состояние. Даже оказавшись в тюрьме, он все время смеялся и пел свои любимые прованские баллады. И это при том, что у него было слабое здоровье, а в тюрьме он провел целый год. Но он не рассматривал страдания как препятствие для радости.

Принято думать, что святые отвергают материальный мир. Но, кажется, Франциск относился к нему с нежностью. Это ведь было необычно для того времени и больше свойственно нашему?
У нас в головах с советских времен прочно засел миф о Средневековье, где церковь насаждала свирепую аскезу, а пламенные еретики типа Джордано Бруно пытались облегчить жизнь простого народа, привнеся в нее комфорт и прогресс. Между тем Бруно был больше эзотериком, чем ученым, и писал трактаты по магии.

А огромное количество еретических сект, наоборот, обвиняли церковь в недостаточно строгой аскезе. Например, некоторые из катаров зашли в своем отрицании материального столь далеко, что считали хлеб Причастия уловкой сатаны, предназначенной для отдаления людей от духовности.

Но ненавидящий все материальное рано или поздно дойдет до ненависти к себе. Франциск же пытался пробудить в людях невиданное доселе отношение к материальному миру как к сущности, созданной Господом.

Бог не считает материю чем-то плохим, раз Сам воплотился в этом мире. В то же время Христос появляется на свет в крайней нищете. Значит, материя не может быть целью человеческой жизни, хотя она и творение Божие. А если так, то надо уважать это творение, как равное нам, но не поклоняться ему. Идея весьма актуальная для сегодняшнего дня!

Можно ли назвать Франциска бунтарем?
Ровно настолько, насколько можно назвать бунтарем Христа, на которого он всю жизнь стремился походить. Это бунт против того самого библейского фарисейства, которое мы сегодня называем давлением социума или общественным мнением. Это бунт духа против буквы, но ни в коем случае не против Церкви, поскольку Церковь - это мистическое образование, она вне человеческого суда.

Поэтому Франциск был готов целовать землю, по которой прошел любой, даже не самый безупречный священник. Все священнослужители, как и Папа Римский, были для него частицами Матери-Церкви.

У Франциска были две сподвижницы - святая Клара и римлянка Джакомина деи Сеттесоли, получившая от него прозвище «брат Якопа». Какими они были и чем интересны нам?
Мы не знаем, каковы эти женщины были на самом деле. По сохранившимся отрывочным сведениям можно предположить, что они воплощали два противоположных типа - Прекрасной Дамы и боевого товарища. Возможно, в Якопе Франциск вообще не видел женщины, но именно с ней он постоянно общался. А от Клары старался быть подальше, хотя и вдохновил ее на подвиг благочестия...

За 800 лет многое изменилось, но эти две женские модели, несомненно, существуют и сегодня.

И в своих сильных проявлениях, наверное, та и другая будет мешать женщине построить гармоничные отношения в паре. А мужчинам, может быть, эта история поможет понять, что именно они ищут в женщине: понимания и похожести или, наоборот, посланника с другой планеты.

Чему еще нас может научить Франциск?
Он учит видеть Другого со всеми его особенностями. Он давал приходящим к нему в Орден очень разные поручения, исходя из свойств их личности. Учил миролюбию - в смысле живого интереса и любви к миру. Все эти его обращения «брат Солнце, брат Заяц, сестрица Цикада» - не преувеличение. Он ощущал себя равноправной частью Божьего замысла, и любая сотворенная былинка была ему действительно родственником.

В этом ощущении родства он дошел до «сестрицы Смерти» и приветствовал ее приход.

А еще у него была удивительная система усвоения текста через проживание. Его «жить по Евангелию» означает почти детскую игру с буквальным следованием каждому прочитанному пункту. Но эта игра захватила массы людей по всему миру и продолжается до сих пор.

Книга вышла в серии ЖЗЛ, а это светская литература. Как возникла мысль поместить в нее жизнеописание святого?
Святые по определению «замечательные люди», но, конечно, их биографии стали появляться в серии только в последние годы, пока их не много: Кирилл и Мефодий, Серафим Саровский и «мой» Игнатий Лойола .

Что касается Франциска, написать что-нибудь о нем, даже точнее - иметь к нему какое-то отношение было моей детской мечтой. Я училась в музыкальной школе, читала биографию Ференца Листа, там упоминалась пьеса «Святой Франциск Ассизский. Проповедь птицам». Так я узнала, что был такой святой. А я втайне считала себя птицей, поэтому почувствовала родство с ним.

Я сама предложила эту тему руководству издательства «Молодая гвардия». Выяснилось, что они как раз планировали биографию Франциска и думали, кому бы ее отдать. А я не только писатель, но и практикующий католик, поэтому моя кандидатура показалась им подходящей.

Для меня эта работа была своего рода миссионерством, попыткой рассказать о том, что для меня важно, во что я верю.

При этом я отдавала себе отчет, что я обращаюсь к широкой аудитории, в которой есть и православные, и неверующие, поэтому я старалась собрать сведения из разных источников и сопоставить их, оставаясь при этом максимально объективной.

В портрете Франциска есть даже такие частности, как влияние ландшафта на характер. Мы и про близких нам людей не всегда размышляем с такой пристальностью... Зачем все эти подробности?
Великие люди, а святые особенно, часто воспринимаются как окончательный «продукт». Нам кажется, что они из другого теста, и бессмысленно даже пытаться достичь их уровня. Но если начать прослеживать их путь, выясняется, что они во многом близки нам.

Мне хотелось не только дать читателю исторические сведения, но и мотивировать его к расширению своих представлений о себе самом.

Разумеется, речь идет не о призыве всем срочно стать святыми. Но о том, чтобы поближе познакомиться с собой, спросить себя не только, «чего я хочу», но и «кто я такой», «для чего я здесь».

А к России Франциск имеет какое-то отношение? Хорошо ли его у нас знают?
Фигура Франциска влияла на многих русских писателей и философов, начиная с Достоевского. Старец Зосима, «идиот» Мышкин, свободные от материальных уз «Бедные люди»... Здесь явно угадываются францисканские мотивы. А Лев Толстой даже продвигал издание первой русскоязычной биографии Франциска.

С наступлением Серебряного века фигура ассизского святого стала одним из значимых культурных кодов целого поколения. Александр Блок, Максимилиан Волошин, Вячеслав Иванов, Борис Пастернак - все они упоминали святого Франциска Ассизского в своих стихах. Дмитрий Мережковский написал о нем философский роман и еще поэму.

До революции существовала Петербургская школа медиевистики, которая исследовала францисканскую традицию. На время большевизма Франциск был забыт, но сейчас постепенно возвращается к нам.

Например, в одной песне Псоя Короленко говорится о Франциске, проповедующем собакам, упоминает его и рэпер Оксимирон.

Сегодня Франциск - один из мостов через культурную пропасть между Россией и Западной Европой.

Тесное мысленное общение с таким героем, как Франциск, вряд ли может пройти без последствий. Как написание этой книги отразилось на вашей жизни?
Я как-то не задумывалась специально об этом. Но сейчас вдруг поняла: время работы над книгой разделило мою жизнь на «до» и «после». Изменилось буквально все - и внутренне, и внешне. Даже на фотографиях я стала выглядеть совершенно по-другому. И то, что происходит сейчас, - гораздо больше соответствует моему представлению о себе.

Страница:

В 1182 году у богатого купца в городе Ассизи (итальянская область Умбрия) родился сын, получивший имя Франциска (Франческо). Мальчик рано стал проявлять сильную склонность к странным поступкам. На 25 году жизни Франциска охватил религиозный энтузиазм. Непосредственным поводом к этому было впечатление, произведенное на него (1208 г.) при богослужении в церкви Богоматери чтением того места евангелия от Матфея, в котором передаются слова, сказанные Спасителем в напутствие апостолам, посылаемым на проповедь веры: «Не берите с собой ни золота, ни серебра, ни меди в поясы свои, ни сумы на дорогу, ни двух одежд, ни обуви, ни посоха» (Матф. X, 9, 10). До того дня Франциск любил веселиться; теперь он бросил щегольство, надел нищенскую одежду, стал спать на голой земле с камнем под головой вместо подушки, стал жить милостыней.

Все в Ассизи смеялись над ним, многие считали его сумасшедшим, отец проклял его; но он продолжал следовать влечению своей души. Красноречивые проповеди Франциска склонили нескольких других энтузиастов подражать ему. Они также отреклись от всякого имущества, решили странствовать вместе с ним, проповедуя покаяние, возвращая заблудших на путь истины. Франциск Ассизский составил для своей нищенствующей общины устав и пошел в Рим просить у папы утверждения новому монашескому ордену. Он имел сильных покровителей, рекомендовавших его вниманию Иннокентия III. Папа разрешил Франциску основать орден, устав которого возлагал на новую общину обыкновенные монашеские обеты, но вместе с ними придавал небывалое развитие обету нищеты. Орденской одеждой была темно‑серая мантия, опоясанная веревкой, как подпоясывались бедняки. Скоро эту одежду стали носить тысячи людей. Официальным названием монахов нового ордена было минориты («меньшие», то есть ставящие себя ниже других); но обыкновенно их называли францисканцами по имени основателя ордена. Та церковь Богоматери, в которой Франциск Ассизский почувствовал влечение к нищенствующей жизни, была отдана ему и получила название «малого дара» (Порциункула, Portiuncula). Франциск установил, чтобы при этой церкви ежегодно происходило общее орденское собрание.

Я оплакиваю Страсти Господа моего. Из любви к Нему я не должен был бы стыдиться идти по всей земле, громко рыдая.

Франциск Ассизский

Франциск Ассизский был человек доброго сердца; его воодушевление производило сильное впечатление. Небольшого роста, темноволосый, с жидкой бородой, с нежными чертами лица, он был одарен звучным голосом, говорил восторженным тоном, и аскетизм его внушал к нему такое уважение, что еще при жизни его считали святым. О Франциске составилось множество легенд, в которых явно выражается стремление выставить его подобным Христу. Франциск Ассизский подавал своим последователям пример исполнения миссионерской обязанности не только между христианами, но и между неверными. В 1219 году он отправился к войску Пятого крестового похода в Дамиетту. Он хотел обратить египетского султана в христианскую веру. Это ему не удалось. Франциск старался приобрести на Востоке мученический венец, не удалось и это: мусульмане не убили его. Франциск основал монастырь своего ордена в Иерусалиме; там францисканским монахам было вверено охранение святого гроба.

Говорить спокойно, логично, Франциск Ассизский не умел, но в его проповедях была неудержимая страсть, действовавшая на впечатлительных людей. Он говорил проповеди деревьям и холмам и проливал так много слез о грехах, что ослеп. Изнуренный аскетизмом, Франциск Ассизский умер в Порциункуле 4 октября 1226 года.

Смерть и вознесение святого Франциска Ассизского. Фреска Джотто, 1300 г. Церковь святого Франциска в Ассизи

Легенда утверждает, что благодать Божия возложила на его тело символы святости: на руках и ногах его были язвы (стигматы), на тех местах, где они находились у распятого Христа. Через два года после смерти Франциск Ассизский был причислен римской церковью к лику святых.