Клаудио Наранхо являет собой пример превосходного терапевта, преуспевающего психиатра и профессора, на протяжении многих лет служившего проводником по тропе духовности. Он также является автором нескольких ценных в своей области книг, основателем в районе залива группы Ищущих Правду, близким другом и сподвижником Оскара Ичазо и протеже Фритца Перлса; Наранхо унаследовал идеи и придал форму движению развития человеческого потенциала - особенно его направления, практикуемого в Эса-ленском институте и в Беркли (Калифорния). С недавнего времени он - всемирно известный и популярный наставник и руководитель семинаров. Кроме всего прочего, он мой давний друг и коллега, которым я искренне восхищаюсь. Эта книга - не просто упражнение интеллекта. После десятилетий, потраченных на сбор подтверждающих данных и материалов, Клаудио наконец-таки решился на публикацию этого глубо-
10

кого исследования, являющегося синтезом и кульминацией кропотливой работы всей жизни. За все эти годы у него накопилось богатейшее собрание разнообразных документов, и данная книга представляет собой только одну, первую грань его исследований. Как он сам говорил нам, фактически эта книга - предисловие к гораздо более детальной научной работе. Она будет снабжена обширным справочным материалом, большим количеством ссылок, системным анализом и результатами клинических наблюдений и будет предназначаться в первую очередь специалистам.
Нам очень повезло, что Клаудио выбрал именно такой подход, так как это позволяет большой читательской аудитории открыть для себя нечто, рискующее в противном случае остаться вне сферы ее внимания.
Благодаря этому для читателей - как специалистов, так и просто интересующихся - открывается возможность познакомиться (если это еще не произошло) с Клаудио Наранхо как с пропагандистом и распространителем учения об энеаграммах, зародившегося в малоизвестной школе суффистов на Среднем Востоке. Я ценю это его стремление и верю, что оно принесет свои плоды во многих случаях, которые сразу невозможно предвидеть, не последним из которых является попытка перебросить мост между знанием прошлого и настоящего.
Ограничив содержание этой книги перечислением и краткой обрисовкой существующих энеа-типов в форме, присущей, скорее, указателю, Клаудио создал тем самым полный и незаменимый справочник. Безусловно, это исключитель-
Предисловие 11
но серьезная книга, но тем не менее я получил удовольствие от ее содержания, что ждет, как я уверен, и других, потому что именно эта ее системность дает возможность путешествовать от одной главы к другой в стремлении найти свое место за Круглым Столом энеа-типов. Я сомневаюсь в том, что эти идеи когда-либо приживутся в гостиных и войдут в число психологических игр дилетантов, но у меня есть надежда, что они станут полезным орудием для всех тех, кто искренне хочет познать себя и глубже проникнуть в свою сущность.
То, чего достиг Клаудио в этой работе, требовало большого искусства. С помощью всех новейших средств психологии он изучил древнюю систему энеаграмм и придал ей современное звучание. Вот одна из причин, почему я нахожу книгу столь восхитительной. Он не «зацикливается» на прошлом и не отворачивается от него, но воссоединяет великие открытия человеческого разума, охватывающие тысячелетия. Речь не идет о копании в старых, отживших свое идеях исключительно из ностальгических чувств; мы хотим увидеть, в чем же состоит их ценность и своевременность для сегодняшнего дня в сравнении с днем вчерашним.
Я хочу подчеркнуть то, что, с моей точки зрения, Клаудио слишком скромен в отношении к себе и к своему вкладу. В течение всех лет сбора данных он провел множество семинаров, раскрывая для сотен и тысяч людей структуры энеа-типов. Его многочисленные занятия дали возможность некоторым предприимчивым людям использовать эти идеи в своих собственных исследовани-
12
Экеа-тшюлогические струкпг ры личности
ях, таким образом слово «энеаграмма» получило широкую известность. В некотором смысле На-ранхо стал «отцом» многих исследований и публикаций задолго до того, как его собственные работы увидели свет.
Клаудио Наранхо серьезно занимался эзотерической психологией и спиритуализмом - настолько серьезно, что временами это недвусмысленно угрожало его жизни из-за общего осуждения - обстоятельство ни на миг, насколько мне известно, не заставившее его и его последователей поколебаться в исследовательской и просветительской деятельности.
Существует какая-либо опасность, заключенная в учении об энеаграммах? Является ли оно настолько эзотерическим и экзотическим, чтобы тотчас же пролить свет знания на каждого, кто лишь соприкоснется с ним? Мой ответ на первый вопрос - безусловно, «да», на второй «нет». Учение об энеаграммах, становящееся в последнее время настолько распространенным, что о нем наслышан практически каждый обыватель, едва ли кажется опасным в своей популярной форме. Подобно очищенной, «рафинированной» астрологии, образы которой, бывшие когда-то эзотерическими, используются теперь в дешевых подделках, обещающих с завидной легкостью помочь вам определить свой тип личности и место в системе характеров. Это уже не столько основа для изменения, трансформации, сколько возможность приятно пощекотать воображение, тема, пользующаяся успехом на вечеринках и спросом на прилавках.
Предисловие 13
Предлагаемый анализ типов личности с помощью энеаграмм совершено отличен по своим целям. Клаудио проводит его с неизменной искренностью и простотой: он обнажает те скрытые механизмы биологической машины человека, которые являются предсказуемыми и неизбежными. Не ограничивая себя только психологической точкой зрения он объясняет, как мы возводим всевозможные барьеры внутри себя, на которые, повзрослев, натыкаемся, и что нам с ними делать.
Как человекообразные приматы мы не можем избежать определенных шаблонов, стереотипов поведения; мы не можем просто пожелать им исчезнуть, игнорировать их или же с легкостью превратить их в добродетели или какие-нибудь мистические качества. На сей предмет Клаудио не оставляет никаких иллюзий. Он предлагает не немедленное исцеление, а способ трезво взглянуть на проблему и действительно разрешить ее. Это как раз то, в чем он коренным образом отходит от соблазнительных и разрушительных идей «нового поколения», превалирующих сегодня. Он остается в стороне от вездесущих коварных иллюзий, окружающих и разрушающих великие учения в угоду гипнотическому сну примитивного существования.
Клаудио не вводит в заблуждения уверениями, что несколько волшебных психологических трюков способны стать для нас панацеей от всех несчастий. Он не скрывает того факта, что в действительности тропа самопознания длинна и тяжела и не потерпит лени, либо поверхностности. Годы наблюдений и бесед с ним ясно показали
14

мне, что он не приемлет гомоцентрической философии иллюзионизма. Имея, возможно, более высокое, чем у меня, мнение о потенциале человечества «en masse», он не впадает в заблуждение, свойственное, по моему мнению, большинству сторонников новой психологии и психиатрии, ложно представляющих путь трансформации как легкий. Однако он все же дает нам орудие, которое что-то да значит, которое может действительно помочь нам достигнуть серьезных результатов.
Большинство психологических систем опустошают высшую духовную жизнь, поглощая ее бесконечными волнами двусмысленностей, принижая до интеллектуальной игры. Как мне кажется, одним из самых важных аспектов, привнесенных Клаудио, является то, что психология у него служит высшей духовной целью. Клаудио оставляет место для духовной жизни и совершенно точно разделяет психологическую область и область духовную - редкий случай среди психологов, которые различают духовность, но, как правило, сводят ее к психологическому термину. Клаудио не делает попыток присвоить себе эту сферу знаний. Тем, кто решил следовать по пути самоанализа и самоисследования, материал книги дает уникальную возможность подготовить себя к жизни в этой Работе. Эти слова можно отнести лишь к немногим психологическим системам.
Читатель найдет язык этой книги прямым и точным без излишней академичности. Анализ в высшей степени детализирован и абсолютно профессионален. Выбранный автором формат облегчает пользование книгой; важные черты характера даны в кавычках или выделены шрифтом, что
Предисловие 15
позволяет легко распознать ключевые фразы для тех, кто будет пользоваться книгой как руководством. Для непрофессионалов совершенно необязательно знакомство с основами психологии, чтобы понять основную идею Клаудио, раскрывающуюся в систематизированном описании типов характера.
И более того, Клаудио подчеркнул самую суть, определяя корни своего анализа в основном утверждении, что все эпеа-типы - это варианты человеческого недуга «тиковой обскурации», что понимается как «утрата Бытия». Только из-за одной этой концепции книгу стоит прочитать. Из-за этого же моя настойчивость в рекомендации прочесть эту книгу любому, серьезно изучающему психологию, не будет чрезмерной. Она необходима для правильного понимания иерархии областей между Бытием и личностью, что применимо для любой грани нашего внутреннего мира.
Если мы сможем определить тот момент, когда начинает проявляться изменение в поведении - как средство заполнить чувство пустоты - эту бессмысленность Бытия, утрату внутреннего мира, - как попытку скрыть обскурацию, тогда станет возможным взглянуть на нормы поведения, которых мы придерживались всю свою жизнь, с другой точки зрения и сбросить с себя часть груза, привязывающего нас к этой планете. Эта простая и элегантная концепция дает нам в руки уникальный инструмент, позволяющий определить этиологию неврозов, психозов, как от состояния открытости, готовности к восприятию в детстве мы, взрослея, перемещаемся к состоянию вялости и атрофии.
16
Энев-тинологические структуры личности
Концепция «тиковой обскурации» в различных эзотерических направлениях называется по-разному, но она всегда присутствует в любой достоверной, психологической картине Бытия. Она в общих чертах соответствует самоидентификации, как действующего во сне механизма; хотя Бытие и сущность не засыпают, они позволяют себя загипнотизировать или соблазнить чем-то, имеющим ценность в мире человеческих приматов с их различными энеа-типами и соответствующими энеа-склонностями и энеа-удо-вольствиями.
Что касается второго момента, действенности этого обучения, что ж - а что нужно именно вам? В самой системе нет никакой магии. Как любое, истинное учение оно работает на вас, только если вы сами трудитесь. Сам я глубоко погрузился в энеаграмму и пользовался ею для собственных исследований и для работы с другими. Геометрическая фигура эквивалентна другим фигурам в других учениях: звезда Давида, древо жизни, основная аркана Тарота, архетипные характеры и боги и так далее. В некотором смысле эти фигуры и системы произвольны и когерентны друг другу. Выбор той или иной системы - это обычно вопрос предпочтения, определяющегося рабочей необходимостью.
Что эзотерично в этом учении, в смысле тайного или секретного, - это правильное использование знания. Этому вы должны научиться у практика, того, кто знает, кто посвящен, или прислушиваясь к указаниям вашего «Я» на клеточном уровне. Тот, кто знает, как применить эту систему, чтобы отделить машину от сущности
Предисловие 17
личности, способен модифицировать и адаптировать ее. Клаудио тщательно использовал и приручил эту систему энеаграммы и гениально приспособил ее для использования в нашей искушенной психологической культуре. Его верительные грамоты самого высокого класса, его знания почерпнуты не только из чтения книг и размышлений. Он работал с этой системой на протяжении многих лет и знает ее достоинства и недостатки.
Читателям необходимо избегать ограничений любой системы; они должны доверять лишь интуитивному чувству собственной сущности, не позволять ввести себя в заблуждение железному колчедану, но воспринять только истинное сокровище, которое лежит в охраняемой пещере, в конце радуги или в тайнике гномов. Нужно также помнить, что энеа-тип способен не только двигаться, говорить и общаться с другими; он способен еще и учиться, размышлять, практиковаться, переживать восторг, мечты или мистическую гармонию.
Если «Энеа-типологические структуры личности» смогут каким-то образом пробудить в читателе желание понять сущность жизни, то это еще один вклад Клаудио во благо всех чувствующих созданий - за что я ему признателен.
И.Дж.Гоулд
Предисловие автора
К
пак-то в конце 1987 г., будучи проездом на своей родине, я остановился у своего друга Марты Хуэре, которая слышала о моих разнообразных проектах; Марта пригласила меня вернуться в ее дом как-нибудь в будущем, чтобы написать с ее помощью эту книгу. Я поймал ее на слове и воспользовался этим предложением и в течение января и февраля 1988 г. надиктовал на магнитофонную пленку книгу, которую сначала думал назвать «Структура и психодинамика характера в свете энеаграмм Сармони», но по окончании ее я назвал книгу проще и одновременно амбициознее - «Невроз и характер в свете энеаграмм».
Легкость, с которой книга появилась на свет, не предвещала препятствий и труда, сопровождавших ее завершение. Марта, движимая совокупностью энтузиазма по отношению к содержанию книги, личной привязанностью и жизненной привычкой к усердию, работала часами, и ей почти удалось ввести в мой портативный компьютер весь материал, который я надиктовывал на магнитофон день за днем. После моего отъезда оставалось обработать всего несколько пленок;
Предисловие автора 19
но летний отпуск Марты закончился, вернулась из Мехико ее десятилетняя дочь, появились другие жизненные сложности, - и поэтому эти несколько кассет месяцы лежали необработанными.
Избавлю своих читателей от описания своих неудач и трудностей, из-за которых книга оставалась неоконченной весь следующий год. Даже когда я вновь приехал в Чили в начале 1989 г. с намерением издать рукопись, на пути к завершению этой задачи стояли всевозможные препятствия. И в довершение всего, уже законченной работе был нанесен значительный ущерб, когда во время моего возвращения в Южную Америку в аэропорту Сан-Франциско у меня украли сумку, в которой была часть рукописи.
Было ли все это случайностью, вмешательством непостижимой воли Божией, происками дьявола или всем вместе взятым, я не знаю, но несмотря ни на что я доволен, потому что мне кажется, все это книге пошло на пользу. Утеря психоаналитических карт, и в особенности кластеров характерных черт (что вынудило опустить ссылки на них и оставить надежду завершить поставленную задачу до следующего раза), послужило основой идеи новой публикации, которая не только может уладить мои обстоятельства, но, как я думаю, обеспечит более подходящую форму появления книги на свет, а именно: деление ее на две публикации, из которых эта - первая.*
Стимулом для публикации настоящей части работы «Невроз и характер в свете энеаграмм» был визит к И.Дж.Гоулд незадолго до отъезда в
Я выделил здесь то, что более всего необходимо непосредственному пользователю книги (так сказать, ищущему), в то время как более академичные разделы, которые будут интересны психотерапевтам и специалистам по теории личности, я оставил для более полной книги.
20

Андалузию, где я расположился в настоящее время, чтобы обработать и издать ту часть книги, в которой содержится концептуальная разработка собственных наблюдений по девяти энеа-типам, накопленных мной на протяжении более двадцати лет, и четко сформулировать психодинамическую картину каждого. Я пользуюсь термином «энеа-тип», конечно, в качестве эквивалента для понятия эго-тип или типа характера в соответствии с энеаграммой.
Психологические характеристики, данные в каждой из глав под заголовком «Структура черт характера», - это результат исследований, охватывающих различные стадии:
1. Разработка на основе накопленного мной опыта кластера терминов, описывающих характер.
2. Концептуальная компоновка основных черт характера для формирования кластеров дескрипторов, которые могут использоваться в качестве определителей для более обобщенных черт характера.
3. Психодинамические карты, представляющие в графическом виде наблюдаемые клинически или предполагаемые взаимоотношения между обобщенными чертами характера. Хотя графики этих моделей (вместе с кластерами и таблицами) были утеряны, некоторые обозначенные в них связи нашли свое отражение в тексте.
Несмотря на то, что многие из этих наблюдений стали известны благодаря преподавательской деятельности моих бывших учеников и кни-
Предисловие автора - 21
гам тех, кто учился вместе с ними, я не только не могу полностью согласиться с опубликованными до настоящего времени утверждениями, но сейчас, когда ими разрушена секретность, касающаяся энеаграмм, я чувствую необходимость самому изложить итоги своего собственного опыта.
Кроме того, идя дальше простого перечисления характерных черт, как я делал, формулируя первые описания типов характера преподавания в начале 70-х, в этой работе я фокусирую внимание на том, как эти термины организованы с целью подчеркнуть типы характеров и мотивы. Кроме того, от глав к главе в этой книге я развиваю теорию невроза, отличную от теории либидо Фрейда и только частично совпадающую с теорией объективных связей: экзистенциальной интерпретацией невроза, в соответствии с которой основа всей психопатологии - утрата чувства бытия (то есть отсутствие прямых свидетельств или возможности познания бытия), то, что теологи назвали неведением.
Я назвал это теорией невроза Насреддина по знаменитой шутке о Ходже, в которой он однажды, ползая на четвереньках, искал что-то среди рыночных рядов. Как хорошо известно, в его поисках к нему присоединился друг, искали, как объяснил другу Ходжа, ключ от его дома. Только после того, как в безуспешных поисках прошло много времени, друг сообразил спросить: «Ты уверен, что ты его здесь потерял?», - на что Насреддин ответил: «Нет, я его потерял дома». «Тогда почему же ты его ищешь здесь?» «Здесь гораздо светлее», - объяснил Ходжа.
Таким образом, центральной идеей, которую подчеркивает эта книга, является то, что мы ищем
22

ключ к нашему освобождению и к нашему окончательному формированию не в том месте и что эта ошибка в познании есть источник нашего неудовлетворения.
На протяжении всех страниц этой книги я называю этот ключ «бытие», хотя можно справедливо сказать, даже это название слишком ограничено и ограничивающе. Мы можем говорить, что мы существуем, но у нас нет опыта бытия, мы не знаем, что мы такое. Напротив, чем пристальнее и тщательнее изучение, которому мы подвергаем наш опыт, тем более мы открываем, по сути,. чувство утраты, пустоту, иллюзорность, отсутствие самости или бытия. Из-за отсутствия осознанного чувства бытия - это мое убеждение - проистекает мотивация дефицита, основного истинного стимула, который поддерживает все древо либидо. Но либидо - это не эрос, как полагает Фрейд. Эрос - это изобилие чувств, а дефицит - поиск изобилия чувств, который принимает столько же форм, сколько преобладающих страстей составляют, согласно этой теории, низший эмоциональный центр. На базе этих кластеров проводится систематический анализ того, каким образом в каждом энеа-типе древо черт характера основывается на двойной центральной системе базовых черт* характера, что подтверждает и, в свою очередь, подтверждается тиковой обску-рацией и может рассматриваться как в качестве эмпирического подтверждения традиционной точки зрения, так и в качестве помощи в самопознании для тех, кто намерен использовать эту книгу как инструмент в процессе самоизучения.
Может быть известно как базовые страсти и фиксации.
Введение в теорию личности
Оскар Ичазо часто пользуется выражением «эта теория», несмотря на тот факт, что он высказывает точку зрения на психоанализ, который представляет как объективное знание, изначально проявляющееся посредством релевантности. Все же, даже если более просвещенные могут понять эти идеи, скорее, интуитивно и эмпирически, чем экспериментально, слово «теория» кажется вполне подходящим, если только мы понимаем его не в современном научном смысле как гипотетическую конструкцию, но в оригинальном значении греческого слова tneoria - видение.
На последующих страницах я дам определение видение в широком смысле и не обязательно в тех терминах, в которых я слышал это определение. На протяжении этой книги я иногда буду
Введение в теорию личности 25
пользоваться для этого, как делал Ичазо, словом «протоанализ», хотя этот термин относится не только ко всей совокупности знаний, но изначально к процессу протоанализа.*
В психологии четвертого порядка мне хотелось бы подчеркнуть существеннейшую разницу между тем, что Гурджиев называет «сущностью», и тем, что он называет «личностью», - между реальным и условным существованием, с которым мы обычно себя отождествляем. Там, где Гурджиев говорит о личности, Ичазо говорит об эго - в смысле, который обычно соответствует современному его употреблению (путешествие эго, смерть эго, трансцендентность эго и т.д.), а не тому, который присвоен «эго» в современной «эго-психологии». Эта разница соответствует той, которую проводит Винникот между «реальным я» и «вымышленным я», и все же было бы неправильно говорить о сущности, душе, истинном я или атмане так, как если бы их значение было чем-то точным и определяемым. Вместо того, чтобы говорить о сущности как о предмете, нам следует думать о ней как о процессе, лишенном эго, ясном и свободном функционировании интегрированной человеческой целостности.
Хотя «эго» - это то слово, которое я чаще всего употреблял, говоря о своих идеях в начале
В этой книге протоанализ представляет первую стадию процесса, включающего применение трех успешных методов. Это метод самонаблюдения и противопоставления, целью которого является самопознание, метод, ведущий к «священной войне» против эго, в котором делаются усилия сдержать естественные аспекты личности и культивировать положительные в соответствии с главенствующими страстями. Третья стадия носит умозрительный характер и зависит от эмпирического понимания (посредством сложной техники медитации) «божественных идей»; аспектов реальности, которые могут растворять фиксации личности или его скрытые дефекты в способности познания.
26

семидесятых годов, в этой книге я почти так же часто буду пользоваться словом «характер», которое, как я считаю, является подходящим эквивалентом того же самого понятия без тех недостатков, что несет в себе дополнительное значение «эго» в современном психоанализе. Производное от греческого charaxo, что означает «запечатлевать», обращается к тому, что в личности постоянно, так как оно было запечатлено в ней, то есть к поведенческим, эмоциональным и познавательным установкам. Одним из достоинств современной психологии является то, что она осветила процесс разрушения самосознания на начальных стадиях жизни как следствие ранних эмоциональных разочарований в семье.
В ответ на боль и страх индивид стремится справиться с кажущимися чрезвычайными обстоятельствами посредством соответствующих чрезвычайных реакций, которые, особенно в силу осознания угрозы выживанию, становятся фиксированными, превращаются в повторяющиеся реакции, как называл их Фрейд. Это процесс, который влечет за собой утрату контакта со всем, кроме непосредственной реакции на чрезвычайные обстоятельства, подкрепленные опытом (притупление самосознания), и в то же время происходит выработка автоматизма, который превращает человека до какой-то степени, ско-Dee, в робота, чем в свободного агента по отношению к жизни.
Вместе с притуплением самосознания и автоматизацией, которые возникают в ответ на раннюю боль, в структуре эго существует полярность страстно желаемого и ненавистного, что
Введение в теорию личности 27
вместе с обскурацией самосознания выделено в буддистской доктрине в качестве трех ядов, подчеркивающих существование самсары, то есть трех корней самосознания эго.
Теория невроза, рассматриваемая с точки психоанализа, конгруэнтна со взглядами Фрейда и Рейха на невроз как на следствие угасания инстинктов, а также с концепцией здоровья как четкой саморегуляции, которую, как правило, разделяют последователи гуманистической психологии со времен Роджера и Перлса. Хотя теория инстинктов с появлением экологии вышла из моды в кругах психоаналитиков, современная теория психологии признает наличие в поведении человека трех целей: выживания, удовольствия, общения.*
Доказано, что обычно личность переживает разбалансировку как реакцию на доминирующий инстинкт, и часто работа психотерапевта должна быть посвящена его коррекции. Считается, что такая разбалансировка является результатом проникновения в сферу инстинктов фактора эго, что отражено на схеме протоанализа как смешение страсти от более низкого эмоционального центра к одному из инстинктивных подцентров.
Вопреки традиционным религиям, которые слепо отождествляют инстинкты со сферой страстей, современная точка зрения, определяющая здоровье и оптимальное состояние как состояние свободных, или освобожденных, инстинктов, мо-
В то время как марксистская интерпретация человеческой жизни основывается на голоде, интерпретация Фрейда - на сексе, а современная экзистенциальная теория основывается на привязанности, я не думаю, что кто-либо рассматривал направление, интегрирующее все эти три фундаментальные интерпретации.
28
Энеа-тшюлогичсские структуры личности
жет быть адекватно соотнесена с современным понятием саморегуляции. Эта точка зрения, в соответствии с которой истинный враг в Священной Войне, которую предписывает наследие Четвертого Пути против неистинного, или низшего, я, - это не зверь внутри нас, но область побуждений, страстей, которые разлагают, подавляют и замещают инстинкты, а также, что самое страшное, и познавательные аспекты эго, создавая «фиксации», которые, в свою очередь, подкрепляют страсти.
В то время как цель традиционной работы над собой - добиться перемещения поведенческого контроля с более низких эмоциональных центров страстей к более высоким центрам, я предвижу дальнейшую стадию: перемещение его от более низких интеллектуальных центров ординарного познания, наполненного неправильными представлениями о реальности, сформированными в детстве (фиксации), к более высоким интеллектуальным центрам умозрительного интуитивного понимания.
Как видно на рис. 1, для высокого и низкого центров инстинкта нет определенных обозначений. Скорее, действие эго-инстинкта, обозначенного энеаграммами трех инстинктов, противостоит инстинкту в чистом виде, что может быть отмечено просто тремя точками.
Мы можем выделить инстинктивный, эмоциональный и познавательный уровни личности, однако, если область инстинктов понимается в этом свете как триединство, личность, или эго, охватывает пять центров.
Введение в теорию личности
29
Рис. 1

Хотя на рисунке инстинкт представлен как центр, принадлежащий как сущности, так и личности, его действие различно в каждом случае. В то время как в личности инстинкт связан в своем проявлении со страстями, в сущности, или, точнее говоря, в сущностном типе, инстинкт свободен.
После того, как мы остановились на понятии личности как целого и взгляде на направления в психопатологии я предлагаю подробнее рассмотреть предмет, начиная с вводного курса в эмоциональный центр эго - область чувств.
Слово «страсть» в течение долгого времени несло в себе дополнительное значение чего-то нехорошего. В своей «Антропологии» Кант говорил: «Эмоция подобна воде, прорывающей плотину, страсть подобна стремительному истоку, который все более и более углубляет все русло. Эмоция подобна опьянению, она клонит тебя в сон, страсть подобна недугу, причиной его является больной организм или яд». Идея эта стала еще более явной в ранние дни психологии. Так, Рибо в своем Essai sur les Rassians писал: «Даже если нельзя все страсти считать недугами, они так близки к этому, что разница между ними почти неуловима и невозможно не считать их взаимосвязанными».
Слово «страсть» соответствует низшим эмоциям, они существуют как во взаимозависимости с болью, так и потому, что индивид подвержен им в качестве пассивного агента, которому недостает свойственного свободному агенту опыта отделения от области страстей, что является результатом интуиции трансцендентности. Несмотря на их субъективность, эмоциональные состояния, которые мы называем страстями, являются
Введение в теорию личности
31
частью «машины» или обусловленной личности. Или, иначе, мы можем говорить о том, что движет и обеспечивает машину топливом помимо испорченного инстинкта.
Прежде чем говорить об эмоциях дальше, позвольте мне сказать несколько слов об энеаграм-ме геометрической структуры, которая стала известна на Западе благодаря Гурджиеву и которую изотерические школы Эго и Ичазо считали моделью, воплощающей всеобщие законы, существующие при любом ходе событий.
Более определенно: треугольник, вписанный в круг, символизирует всеобщее триединство, составляющее все сущее в форме «активной», «пассивной» и нейтрализующей силы, в то время как точки вокруг него, за исключением 3 и 6 позиций, называемые «Точками иска», обозначают семиричную модель в природных циклах. «Закон трех» обращается к Божественному Принципу, «Закон Семи» - к силам Природы. «Невидимые» шоковые точки создают связь между областями бытия и становления, через них проявляется влияние более высокого уровня на более низкий, тот, на котором данный процесс имеет место.
Энеаграмма - это схема, посредством которой «центрируется» структура каждой из пяти областей личности, являющихся, как уже упоминалось, тремя инстинктами, страстями и фиксациями.
Помимо отражения личности, энеаграмма еще и схема, и модель для двух дополнительных центров сущности, которые по традиции можно развить «упорными усилиями и осознанным страданием».
\\
32

Рис. 2
Исследование энеаграммы страстей на рис. 3 показывает, что три их них занимают более центральную позицию, чем остальные. Согласно символизму энеаграммы, в соответствии с которым различные ее точки соответствуют ступеням и интервалам музыкального лада, психологическо-духовная леность помещена на вершину как основное состояние, как результат действия страстей.
В то время как предположение о психологической инертности, лености перекликается с современной энергией неврозов как обусловленности, две другие точки вписанного треугольника суммируют теорию о неврозах Фрейда как выражение детских, экзистенциальных желаний, которые представляют вымышленное бытие и «злую судьбу» как основу патологии.
Тот факт, что эти три ментальных состояния обозначены в углах треугольника энеаграммы страстей, отражает их значение как краеуголь-
Введение в теорию личности
33

Рис. 5
ных камней всей эмоциональной доктрины и то, что точки, обозначенные между ними, можно объяснить как точки взаимодействия в различных пропорциях тех же самых основных состояний. Например, Гнев - это гибрид психологической инертности с претенциозностью, это также является гордостью с преобладанием соответственно инертности или тщеславия.
Взаимосвязь между этими тремя точками показана в виде сторон треугольника, символизирующих психодинамические взаимодействия. Таким образом, можно сказать, что каждая из них- лежит в основе последующей в порядке, обозначенном стрелками, указывающими определенное направление.
Если мы рассмотрим эту психодинамическую последовательность начиная с вершины, можно сказать, что недостаточность ощущения бытия,
2. Заказ №5264
34
Энеа-типалогические структуры личности
подразумеваемая в «роботизации» лени, лишает индивида основы, опираясь на которую, можно действовать, и, таким образом, ведет к страху. А так как в мире, как бы мы его ни боялись, нам приходится действовать, мы чувствуем побуждение решать это противоречие, действуя от имени как бы придуманных нас, не имея мужества быть самим собой. В таких случаях мы укрываемся от мира за маской, мы идентифицируем себя с ней, и здесь-то и возникает тщеславие. Чем больше мы отождествляем себя с маской, тем скорее мы забываем, кто мы есть на самом деле, мы закрепляем тиковые обскурации, которые, в свою очередь, подкрепляют страх, и так далее, замыкается порочный круг.
Рассматривая энеаграмму страстей, читатель не может не увидеть, что семь из них не отличаются от главных грегорианских грехов. Можно заметить, что те из них, которые не упомянуты христианством, - это краеугольные камни системы, шоковые точки, традиционно считающиеся невидимыми.
Я думаю, что современная концепция низкого эмоционального центра, или, в других словах, энеаграмма страстей, обеспечивает более доступное для понимания объяснение неврозов, чем то, которое мы находим в теориях, предлагающих специфическую концепцию атмосферы отношений как основной базы всех психологии независимо от вида невроза. Точно так же, как Фрейд разработал основанную на страхе интерпретацию жизни людей и их отношений, а экзистенциалисты подчеркивали первичность «существования» над сущностью, Карен Хорн считает, как и христианские писатели, что основной психологи-
Введение в теорию личности 35
ческий порок - это гордость; Лилани Клейн делает упор на зависти, а Фейберн и Гантрин подчеркивают шизоидный феномен, связанный, как мы увидим, с точкой 5.
Возможно, ближе всего к истине будет, как считают психоаналитики, то, что для каждой конкретной ситуации или конкретной структуры характера каждого конкретного индивидуума подойдет какая-нибудь одна из таких интерпретаций, даже несмотря на то, что все они взаимосязаны. Таким образом, распознание доминирующей страсти может определить основную интерпретацию; следующим по важности и трансформирующему потенциалу, с этой точки зрения, является выделение познающего эго или фиксации основных представителей «Сатаны» в душе, говоря языком образов, которым пользуется Ичазо.
Не характеризуя страсти (это я сделаю в последующих главах книги), отмечу сейчас, что нам необходимо настроить себя на истинное значение традиционных слов, видя, например, в «гневе» более глубокую и основную реальность «противостояния», а не взрыв раздражения; «вожделение» - это больше, чем позыв к сексу или даже удовольствию: страсть к излишествам или излишняя страстность, для которой сексуальное удовлетворение только один из возможных источников получения наслаждения; точно так же «чревоугодие» понимается здесь не в своем узком значении страсти к еде, но в более широком смысле гедонистических пристрастий и неутолимости желаний. «Скупость» также может включать и не включать в себя денежное скопидомство и будет означать отвратительное и алч-
\\
36

ное обладание более общего плана - отдаленная альтернатива безграничной связи вожделения чревоугодия, зависти и других эмоций.
Так же, как стороны вписанного треугольника определяют психодинамические связи между ментальными состояниями, обозначенными точками девять - шесть - три - девять, линии, соединяющие точки 1-4-2-8-5-7-1, тоже обозначают психодинамические связи, так что каждая страсть может быть понята как базирующаяся на предыдущей, что читатель может изучать на собственном опыте.
В отличие от позиции христианских теологов, убеждающих в наличии иерархии тяжести смертных грехов, а также в отличие от позиции современной психологии, утверждающей, что характеры не только возникают на различных стадиях развития, но также являются более или менее устойчивыми к изменениям и более или менее подвержены патологиям, настоящая позиция отстаивает положение, что страсти эквивалентны как в этико-теологическом, так и в прогностическом плане. Это утверждение может быть интерпретировано, чтобы подчеркнуть, что хотя некоторые характеры можно лечить более успешно, чем другие, посредством современной психотерапии и ее интерпретации сознания, путь трансформации не является радикально хорошим или плохим для разных личностей в свете традиционного подхода к работе над собой и медитации.
Может быть, лучше это объяснить с помощью образчика традиционной теологии, касающейся греха. Классическое определение Св. Фомы обнаруживает в грехе два аспекта, наиболее явный из которых - вред другим или себе. С этой точ-
Введение в теорию личности
37

4
ки зрения эмоциональные факторы, такие как зависть или гнев, определяют основу недобродетельных действий; другой аспект, общий для всех грехов, - это совращение души с пути истинного.
В то время как некоторые психологические типы, по крайней мере, сознательно страдают более (обычно располагаются внизу энеаграммы) или менее (вверху энеаграммы), и это действительно верно, то некоторые (обычно энеа-тип VII) в большей степени являются причиной страданий других, в свете протоанализа они только определяют эквивалентное духовное препятствие; но существует еще огромная разница между степенью очевидного вреда по отношению к себе и другим и действительной мерой разрушительности, которая более или менее скрыта.
Хотя Ичазо определяет фиксации как специфические дефекты познания, грань системы ил-
38
Энса-типологические структуры личности
люзии в эго - названия, которые он им дает, иногда отражают то же понятие, что и доминантные страсти или ассоциативные характеристики, что не удовлетворяет задаче определения. На рис. 4 я воспроизвожу энеаграмму фиксаций по Ичазо, как она дана Лили в «Межличностной психологии» Тарта.*
Здесь можно увидеть, что обращение к негодованию в точке 1 почти взаимозаменяемо с «гневом», а в случаях с точкой 2 лесть, в основном, относится к «самообольщению», что неотделимо от самовозвеличивания, от гордости. В случае с точкой 3 Ичазо употребил слово, коренным образом отлично характеризующее эмоциональный и познавательный аспект характера, и все же я не согласен с тем, что он относит нетерпение к области фиксаций, а уловку - к эмоциональной области страстей.**
В «Менделистах» Ичазо в Арике предложена определенная терминология, использовались термины, начинающиеся с «эго», к которым добавлялись первые буквы названия фиксации, указание «эго-мелан» несет иную информацию, чем «зависть», так как оно обращается к мазохистскому аспекту характера в вопросах поиска любви и привязанности через усиление боли и беспомощности. В точке 5 опять же предложенное им слово «скаредность» не выходит за пределы значения скупости. То же самое в случае с точкой 6, трусость дает не больше информации, чем страсть
«Школа в Арике», глава Джона С.Лили и Джозефа И.Харта в «Межличностной психологии», изданной Чарльзом Тартом (Психологические процессы. Эль Керрито, 1983).
¦ В главе 3 я даю объяснение тому факту, что отношу тщеславие к той же сфере гордости (это, скорее, страсть быть чем-то в глазах других, чем страсть к самонапыщенносги), а также тому, что отношу обман и самообман к познавательным аспектам энеа-типа III (в силу чего индивид ложно себя идентифицирует). .
Введение в теорию личности 39
страха. Хотя трусость несет значение «страха перед лицом страха», я предпочитаю считать обвинение, особенно самообвинение центральной проблемой познания энеа-типа VI, что и разработано мной в соответствующей главе.
Когда я впервые услышал лекции Ичазо, который преподавал протоанализ в Институте прикладной психологии, слово, которое он использовал для фиксации в точке 7, было charlataneria, что по-испански значит шарлатанство. Позже, обращаясь к англоязычной аудитории, он обозначил эту личность «эго-прожект». Прожектерство вызывает тенденцию в энеа-типе VII жить планами и фантазиями и подменять действие воображением.
Говоря об «эго-мстительн.», Ичазо опять же указывает на характерологическую диспозицию, которая может быть в соответствующем энеа-типе центральной и обеспечивать аспект, дополняющий «вожделение»: энеа-типа VSII не только страстен, дионисоподобен, но и жесток, и доминирующ; это носитель предрассудочного взгляда на жизнь как на борьбу, где успеха добивается сильнейший.
В случае с точкой 9 слово Ичазо «эго-праздн.», соответствующее праздности, - это опять же преувеличенная леность, слово, используемое для доминантной страсти. Если леность понимается как психоспиритуальность, сходная с автоматизмом в жизни и утратой духовного начала, то можно считать, что безоговорочная вера, определяющая жизненную стратегию энеа-типа IX, - это преувеличение значения сверхадаптации и самопожертвования.
40
Энеа-типологичесте структуры личности
Рис. 5
При выборе обозначения фиксаций в свете определений Ичазо проявляется различие в акцентах между ними и «основными чертами» каждого личностного типа. Термины, данные на рис. 5, отвечают значению фиксаций: они как соответствуют определению самых спорных черт каждой структуры характера, так и могут быть поняты как нечто неотделимое от познавательного процесса.
Так, введение в заблуждение (более подходящий термин, чем «обман» в данном контексте) вбирает в себя самообман наравне с обманывани-ем других и путаницу в осознании того, что есть на самом деле, с тем, что претендует на правду. В случае с мстительностью имеет место ссылка на основную характеристику карательности в энеа-типе VIII, а также на слепую веру, неотделимую от нее, которая иррационально стремится испра-

Введение в теорию личности 41
вить прошлое через возмездие разрушением и болью в настоящем.
Что касается ложного великодушия и удовлетворенности в энеа-типе II, их тоже можно считать основными чертами и ошибкой в процессе познания личности, сходными с введением в заблуждение. То же самое может быть сказано о характеристике саморазочарования в энеа-типе IV, что заставляет искать то, чего нет, вместо того, чтобы постигать то, что есть, и об отчужденности энеа-типа V, неотделимого от убеждения, что лучше «пройти это самому».
В самом начале существования моей первой группы в Беркли студент, доктор Ларри Эфрон, суммировал характеры в виде карикатур и подарил их мне по случаю дня рождения.
В этих карикатурах энеа-тип I изображен не кипящим от негодования типом, а альпинистом, движимым решимостью «упорно пытаться». Я часто называл его - «педант», хотя это то слово, которым можно идентифицировать и других, особенно «энеа-тип III». В то время, как в энеа-типе III наличествует формальный педантизм, в случае с энеа-типом I педантизм моральный, и это характерно.
Энеа-тип II, рассматриваемый в этом сочинении в его артистичном, ярком аспекте, не обязательно вводится словами «гордость или лесть». Как мы увидим, сюда подпадают традиционно истеричные личности. Энеа-тип III, характеризующийся самообманом в отношении восприятия самого себя и переоценкой своей социальной роли, представлен как твердо стоящий на ногах опрятный и преуспевающий профессионал. В противоположность победителю на коллапсе пока-
42
Энси-типо югические структуры личности
зан в пункте IV обделенный жизнью мученик, страдающая жертва.
Точка 5 - соответственно карикатура изолированности, характер может быть воспринят как внутренняя предрасположенность личности, которая возникает в результате неспособности забывать. Воин в точке 6 опять же создает дополнительное значение, несомненно, отличающееся от страха, но все же подразумевающее характерную тенденцию энеа-типа IV быть в состоянии войны с собой и другими - так же, как и вызванное чувством долга побуждение к героизму, возникающее из страха перед властью и подпитываемое контрафобией желания избежать переживание страха. Однако воин - карикатура, подходящая не для всех индивидуумов энеа-типа VI. У фигуры в точке 7 вместо головы что-то, похожее на сооружение из проводов. Это символизирует ненадежную голову, в которой роятся планы, посторонние книги и артефакты. "
В точке 8 мы видим человека, намеревающегося обратиться к людям, горячо говорить с ними, обладающего мощным голосом и умением держаться. Это подходящее изображение, хотя оно не отражает проявления садизма в поведении данного энеа-типа.
В точке 9 фигура сидит в позе, соответствующей изображению лени, а весь рисунок показывает отдых в тени пальмового дерева на тропическом побережье. Хотя это и соответствует понятию страсти лени в традиционном смысле, но не подразумевает психологической лени человека, не желающего понять себя, и характеристики готовности переадаптации энеа-типа IX.
Введение в теорию личности
43
Вместо того, чтобы иллюстрировать характер вышеописанными карикатурами, смысл которых может быть означен словами, на рис. 4 в качестве дополнительной информации я привел рисунки Маргариты Фернандес, отражающие некоторые особенности телосложения и жестикуляции, характерные для энеа-типов.

Рис. 6
Представленный обзор фиксаций, обеспечивающий читателя характерологической информацией, все же недостаточно раскрывает эти психологические процессы как дефекты познания. Можно сказать, что при разборе любого личностного типа поведения, в которые, согласно тео-
44
Энеа-типологичсские структуры личности
рии, кристаллизуются страсти, проявляется в определенной мере идеализация, скрытое убеждение, что жить нужно именно так. В процессе психотерапевтического лечения иногда представляется возможность вызвать в памяти период жизни, когда было принято мстительное решение никогда не любить вновь, жить одному, никогда не доверять и так далее. Часто можно выявить массу выводов, которые личность воспринимает как истинные, однако их необходимо подвергнуть сомнению; это выводы ребенка, сделанные в боли и панике, их нужно пересмотреть, что предлагает Элис в своей книге «Рационально-эмоциональная терапия».
Однако, как бы ни было истинным утверждение, что определенный стиль поведения приводит к предвзятому отношению и познанию, в смысле безоговорочного убеждения, что это лучший способ существования, по-моему мнению, такое предвзятое отношение к познанию не исчерпывает анализа интеллектуального аспекта каждой личностной ориентации, и, таким образом, как я уже говорил в предисловии, в этой книге я для каждого характера исследую метафизические ошибки, или иллюзии (принятие их за Бытие), которые определяют идентификацию эго, то есть я работаю над тем, что в предисловии я назвал теорией неврозов Насреддина, - теорией, подтверждающей, что утрата бытия, или тиковая обскурация* подчеркивает каждую страсть, которая, в свою очередь, усиливается ложным поиском бытия.
Я предпочитаю использовать этот термин вместо «тиковая тревога», предложенного Р.Д.Лсйнгом с тем же самым значением, так как «тиковая тревога» ассоциируется с качеством, которое «тиковая обскурация» закрепляет за специфическими образцами «группы страхов», характеров (V, VI и VII).
Введение в теорию личности 45
Посредством систематического анализа всех структур характера в свете тиковой обскурации, как мне кажется, мне удалось осуществить цель, сформулированную Гантрином, который в книге «Шизоидный феномен объективных отношений и личности» пишет: «Теория психоанализа в течение долгого времени имела вид исследований круга проблем, в котором отсутствует очевидный центр, пока не появилась эго психология. Исследования нужно начинать с периферийных феноменов: поведения, настроения, симптомов, конфликтов, механизмов мышления, эротических побуждений, агрессии, страхов, вины, психотики и психоневротических состояний, инстинктов и импульсов, эрогенных зон, стадии взросления и т.д. Все это, естественно, важно и должно найти свое место в общей теории, но все это вторично по отношению к одному совершенно фундаментальному фактору, а именно, к «сути» «личности как таковой». Такой фундаментальный фактор, лежащий в основе всех страстей (отсутствие мотивации), - жажда бытия, существующая бок о бок со смутным осознанием утраты бытия.
К этой теории я добавляю сейчас только свое убеждение, что где бы, как вам кажется, ни было «бытие», - его там нет, и что бытие может быть обнаружено в самых неподходящих местах, или, скорее, самым неподходящим образом: через приятие небытия и путешествие сквозь пустоту.

Циники

Если бы мы могли перенестись в Афины V в. до Р. Хр., то среди великолепных храмов и городских построек, среди нарядных в красивых людей мы бы увидели толпу нищенски одетых, крайне неопрятных юношей. Вначале нам бы показалось, что это просто бродяги без рода и племени.

Но, подойдя ближе и всмотревшись в их лица, мы были бы поражены контрастом нищенского облаченья с несомненной аристократичностью их лиц. Теперь мы бы пришли, вероятно, к выводу, что это дети разорившихся аристократов, выброшенные роком из богатых домов и вынужденные вести бродячий образ жизни. Но и тут бы мы вновь ошиблись, ибо эти совсем еще юные люди принадлежали к древнегреческой философской школе циников (или киников, как их еще называли). По своему образу жизни, происхождению и проповедуемым идеям сегодня бы мы их назвали "хиппи". Итак, что же это была за философская школа, идеи которой возобновились и нашли отражение в массовом движении молодежи из зажиточных семейств Запада в 60-х годах XX столетия?

Основателем школы циников (киников) был философ Антисфен, родившийся в 444 г. до Р. Хр. в семье афинянина и фракийской рабыни. Увлекшись с молодости философией, он был сначала учеником Горгия, затем Сократа, а потом основал свою собственную философскую школу. Беседы со своими учениками он проводил в гимназии Киносарге (в переводе с греческого - белая собака). Именно от этого слова и происходило название его последователей - киники, позже трансформировавшееся в циники. Сам себя Антисфен называл "непородистым псом". Его последователи носили короткий плащ, одетый на голое тело, нищенскую суму и посох. В основе его философии лежал девиз: "Жить согласно природе". В контексте этого все достояния цивилизации рассматривались как противоречащие природе. Поэтому, по их мнению, счастьем является возвращение в мир природы. Философские идеи Антисфена продолжил его ученик, знаменитый Диоген Синопский (400-323 гг. до Р. Хр.). Для характеристики этой личности приведем такой пример: в конце своих дней он встретился случайно с Александром Македонским, который предложил ему выполнить любое его желание, на что философ попросил царя не загораживать от него солнце. Услышав такой ответ, полководец воскликнул: "Не будь я Александром, я хотел бы быть Диогеном!" Взгляды философа с каждым годом приобретали все более причудливые и вызывающие формы: Диоген стал ходить почти голым, отправляя естественные надобности на глазах у всех, пил воду из луж, ел сырое мясо. Местом его обитания становится большая глиняная амфора, вошедшая в историю под названием "Диогеновой бочки". Острый ум Диогена в сочетании с экстравагантным поведением привлекал к нему тысячи людей. Особую популярность его идеи нашли в среде "золотой" молодежи того времени. Окруженные с детства роскошью, но не находя удовлетворения духовным запросам, молодежь из аристократических семейств увлекалась идеями циников, которые, как им казалось, делали их свободными. Прекрасно известно, что именно эти причины стали основополагающими в появлении движения "хиппи", основными представителями которого были дети семейств Европы и Америки. Постепенно учение циников превратилось в настоящий цинизм, где даже смерть близких воспринималась как ничего не значащее событие. Ведя бродяжнический образ жизни, циники жили за счет общества, ровным счетом ничего не делая и считая всех остальных намного ниже себя. Однако удовлетворенности и счастья в единении с природой последователи этого учения не нашли. Чувство неудовлетворенности, а порой полной депрессии наполняли жизнь этих людей. Видимо этим и объясняется то, что современные "хиппи", проведя несколько лет в подобном состоянии, возвращались в общество, занимая впоследствии места своих родителей в управлении заводами, фабриками, банками. Они возвращаются в жизнь, против которой совсем недавно протестовали, а потом их дети повторяли их жизненный путь, пытаясь безуспешно избавиться от грубого материализма в жизни, найти что-то светлое, духовное. Говорят, что Диоген мог часами бродить днем по городу с зажженным фонарем и на вопросы удивленных горожан отвечать: "Я ищу человека". Пытаясь найти человека, Диоген и его последователи не нашли Бога, для поисков которого не нужно было зажигать фонарь или долго философствовать.

Школа циников вскоре прекратила свое существование, однако ее идеи, как мы видим, дожили до нашего времени, принося все ту же опустошенность, неудовлетворенность, разочарование в жизни. Что касается эпикуреизма, стоицизма и скептицизма, то их философское содержание намного богаче кинизма. При анализе упомянутых философских школ следует иметь в виду, что их представители четко различали три составные части философии: физику, логику и этику.

ОБ ОБРАЗЕ ЖИЗНИ ЦИНИКОВ

Двумя крупнейшими представителями философского течения, фигурирующего под названием "кинизм", являлись ученик Сократа Антисфен и ученик последнего Диоген Синопский. В переводе на латинский киники - это циники. Антисфен преподавал в гимназии Киносарг ("Зоркий пес"). Некоторые киники не без гордости называли себя псами. Имелась в виду их установка на особый образ жизни, связанный с ограничением круга жизненных потребностей.

Философы всегда выступали и выступают против пустых, ненужных, надуманных потребностей. В этом отношении киники были настоящими экстремистами. Их лозунг: "Ничего лишнего". Они, презирая богатство, почести и славу, искали кратчайший и наиболее простой путь к добродетельной жизни. В этой связи у них было три главных критерия: аскесис (максимальное опрощение потребностей: малоодетость, бродяжничание, небритость), отказ от общего образования (лучше всех учит, мол, сама жизнь), автаркия (личная свобода и самодостаточность). Критики кинизма всегда подчеркивали, что назначение философии состоит не в опрощении, а совершенствовании и возвышении жизни.

лее яркими представителями философской школы киников являлись Антисфен, Диоген Синопский, Кратет.

Главная цель кинического учения - не выработка глубоких философских теорий, а философское обоснование особого образа жизни - вне связи с обществом (нищенство, одиночество, бродяжничество и т. д.) - и проверка данного образа жизни на себе.

2. Характерными чертами философии и образа жизни киников являлись:

Возведение в абсолют асоциальной свободы (то есть свободы вне общества);

Добровольная отверженность, разрыв социальных связей, одиночество

Отсутствие постоянного места жительства, скитания;

Предпочтение, отдаваемое наихудшим условиям жизни, старой, изношенной одежде, пренебрежение к гигиене;

Восхваление физической и духовной бедности;

Крайний аскетизм;

Замкнутость;

Критика и отвержение иных философских учений, особенно идеалистических;

Воинственность и агрессивность в отстаивании своих взглядов и образа жизни;

Неготовность к спору, стремление подавить собеседника;

Отсутствие патриотизма, готовность жить в любом обществе не по его, а по собственным законам;

Концентрация внимания на пороках общества, худших человеческих чертах;

Радикализм, парадоксальность, скандальность. Киническая философия возникла в период кризиса античного полиса и завоевала симпатии людей, не нашедших своего места в официальной системе общественных отношений.

В современную эпоху большое сходство с философией и образом жизни киников имеют философия и образ жизни йогов, дервишей, хиппи и др.

Итак, киники, кинизм, киническая философия. Сам термин «киники» историческая традиция связывает с названием гимназия для детей неполноправных в пригороде Афин – Киносарге («Зоркий пес», или «Белая собака»), в котором учился, а затем преподавал Антисфен – основатель кинизма. Впоследствии он и сам получил прозвище «обычной собаки», которым очень гордился.Кинизм, возникший на рубеже V и IV веков до н.э., впитал в себя и отразил противоречия полисной морали, кризис афинской демократии. Это было время общего кризиса Афинского государства и сопредельных полисов. Кризис охватил не только экономику и политику, но и духовную жизнь: дух коллективизма уступил место индивидуализму, что пробудило интерес к человеку как таковому, а не как к члену общества. В связи с этим изменились приоритеты в истории, философии, литературе. Время восхваления мифических и реальных героев прошло, античная наука как бы повернулась к человеку. Натурфилософия сменилась антропологией, физика – этикой. Философия теперь стремилась ответить на главные вопросы человеческого бытия: как жить, в чем счастье и добродетель?

Представители

Философы давали на эти вопросы разные ответы, исходя из опыта своего класса и своего личного опыта. Большинство киников были или выходцами из социально угнетенных слоев (Антисфен – сын свободного афинянина и фракийской рабыни, Диоген – хотя и был полноправным гражданином, но изгнан из Афин за подделку денег, Моним – раб коринфского банкира, Бион – сын вольноотпущенника), или людьми, порвавшими со своим классом и ставшими на сторону бедняков (Кратет, Гиппархил, Метрокл).

В целом это учение основано на нигилизме, на отрицании. Киники критиковали государство за его рабовладельческую сущность, его законы, правителей, политику. В основе их критики лежала софистская антитеза «природа-закон». Природа – это естественное, истинно человеческое, закон – нечто искусственное, навязанное людям. В понятие «закон» включали не только государственные законы, но и человеческие мнения, традиции, обычаи, т.е. все поведение людей. Киники считали, что именно «закон» исказил природу людей, разрушил их естественное счастье, внес зло и несправедливость. Поэтому законы бесполезны: хорошие люди в законах не нуждаются, а плохие от законов лучше не становятся.Вообще, понятия «счастье» и «добродетель» – основные понятия этики киников. Добродетель киники видели в счастье довольствоваться малым и избегать зла. Но научить добродетели должны не столько звания, сколько сила воля, которая выражается в поступках, а поступки направлены на ограничение потребностей. Конечно, их «аскесис» далек от христианского аскетизма, но его суть в максимальном опрощении. В этом смысле их идеалом здорового образа жизни были первобытные люди, еще не знавшие огня. Начало «развращения» человечества киники видели в огне Прометея, поэтому осуждали этого мифологического героя, но прославляли героя-труженика Геракла. Антисфен, в частности, посвятил ему три сочинения.Объектом критики киников был и человек существующего общества. В упадке общества они видели причину нравственного упадка человека и своей философией, и своим образом жизни пытались с этим бороться.Основным методом их борьбы со злом было воспитание через беседы и литературу. Именно киникам принадлежит открытие двух жанров античной литературы: диатриб и менниповых сатир (меннипей). Но это не означает, что для достижения своих целей они не используют старые жанры: пародию, басни, хрии, апофтегмы

циник, ученик Антисфена (414-323 до Р. Хр.). Отец его был менялой и фальшивомонетчиком; сын, участник в предприятиях отца, должен был покинуть родной город; придя в Афины, услышал беседы Антисфена и был им пленен. Антисфен считал себя последователем Сократа, но учение Сократа понимал односторонне: цель жизни видел в добродетели, а добродетель - в аскетизме. Д. не прибавил к этому ничего принципиального и замечателен не столько учением, сколько жизнью, в которой он до крайности доводил принципы своей школы. Древность изукрасила жизнь Д. различного рода эпизодами, в которых рисуется его характер, но которые, по всей вероятности, сочинены: такова, напр., встреча Д. с Александром Македонским и знаменитый его ответ царю. Полагая, что добродетель состоит в воздержании, в отсутствии потребностей и в жизни, сообразной с природой, Д. довел свой аскетизм до крайних пределов, весьма неэстетичных, вследствие чего получил прозвище: ό κύων - ρобака.

Философ-изгнанник

Как считается, Диоген начал свою «философскую карьеру» после того, как его изгнали из родного города за порчу монеты.

Лаэртий упоминает о том, что до того, как обратиться к философии, Диоген управлял чеканной мастерской, а его отец был меняльщиком. Отец пытался привлечь сына к изготовлению фальшивых монет. Сомневающийся Диоген предпринял путешествие в Дельфы к оракулу Аполлона, который дал совет «сделать переоценку ценностей», в результате чего Диоген принял участие в афёре отца, был вместе с ним разоблачён, пойман и изгнан из родного города.

Другая версия гласит, что после разоблачения Диоген сам бежал в Дельфы, где в ответ на вопрос, что ему нужно сделать, чтобы стать знаменитым, получил от оракула совет «сделать переоценку ценностей». После этого Диоген отправился странствовать по Греции, ок. 355-350 до н. э. появился в Афинах, где стал последователем Антисфена.

Лекция 4.

Этика античности.

Собственно этический аспект появляется в философии древних греков начиная с раннего периода античности (VIII-V вв. до н.э.). Ведущее положение… В классическую эпоху (IV в. до н.э.), когда в большинстве грече­ских… Их точке зрения противостоял Сократ (470-399 до н.э.), по мне­нию которого всеобщие моральные нормы существуют…

Мыслители европейской античности.

Сократ и сократические школы.

Сократ был удивительным человеком, он не писал философских произведений - он жил так, как учил. Таких примеров в истории мировой философии мало,… -Слышал я, друг мой, что ты очень умный! -Да уж дураком себя не считаю, Сократ, - отвечал знакомый.

Киники.

Самым ярким представителем школы киников или циников (в латинской транскрипции) был философ Диоген из Синопа (умер около 330-320 до н. э.). Современники называли его «взбесившим­ся Сократом».

Диоген начал свою сознательную жизнь с того, что пошел к Дельфийскому оракулу и спросил, как ему нужно жить. Тот отве­тил, что нужно произвести переоценку ценностей. Диоген понял это по-своему и начал чеканить фальшивые монеты, попался и был продан в рабство. Когда его как раба вывели для продажи на рынок, он кричал:

Кто хочет купить себе господина!

И когда один человек купил его, Диоген сказал покупателю, что теперь тот должен его во всем слушаться. Тот рассмеялся, но потом действительно его во всем слушался и даже доверил Диогену воспи­тание своих сыновей, потому что Диоген оказался мудрым и знаю­щим человеком. И циником в современном понимании этого слова. Киники («циники») - по-гречески «собаки». "Диоген и учил, что надо жить подобно собаке - просто и неприхотливо, бросая вызов богатству, обжорству, пьянству. Идеал мудреца - полное опроще­ние. Сам он жил в бочке, питался одной капустой, существовал на то, что ему подавали. Но при этом был очень гордым человеком. Когда он потребовал денег у одного богача, тот сказал - ты уговори меня, может, я тебе и дам. На что Диоген ответил: если бы я мог тебя уговорить, я бы уговорил тебя удавиться!

Он днем ходил с зажженным фонарем и объяснял всем: ищу че­ловека. Он всегда говорил, что людей полно, а человека найти труд­но. Большинство людей живет не по-человечески - соревнуется в богатстве, в жадности, в том, кто кого скорей столкнет в канаву, кто кого скорей одурачит. Никто не соревнуется в искусстве быть пре­красным и добрым. Диоген удивлялся тому, что грамматики изучают бедствия Одиссея и не видят своих собственных; музыканты ла­дят струны на лире и не могут сладить с собственным нравом; мате­матики следят за солнцем и луной и не видят того, что у них под ногами; учителя учат правильно говорить и писать, но не учат пра­вильно поступать; скряги ругают деньги, а сами их любят больше всего.

Однажды один вельможа привел Диогена к себе в дом и сказал:

Смотри, как здесь чисто, не плюнь куда-нибудь, с тебя ста­нется.

Диоген осмотрелся и плюнул ему в лицо, говоря:

Извини, но это единственное место, куда я решился плюнуть. Народ смеялся над ним и спрашивал, зачем он просит подаяния у статуи.

Приучаю себя к отказам, - отвечал Диоген.

Однажды он пришел на лекцию к известному философу, сел в зад­них рядах, достал из мешка рыбу и поднял над головой. Сначала один слушатель обернулся и стал смотреть на рыбу, потом другой, потом почти все. Взбешенный философ ругался:

Ты сорвал мне лекцию!

Но что стоит твоя лекция, если какая-то жалкая рыба всех отвлекла.

Как-то проходя по улице, он закричал: «Эй, люди!» - но когда сбежался народ, напустился на них с палкой, приговаривая: «Я звал людей, а не мерзавцев».

Человеку, спросившему его, в какое время следует завтракать, он ответил: «Если ты богат, то когда захочешь, если беден, то когда мо­жешь».

Торговец снадобьями Лисий спросил его, верит ли он в богов. «Как же мне не верить, - сказал Диоген, - когда тебя я иначе назвать не могу как богом обиженным?»

На вопрос: какое вино ему вкуснее пить, он ответил: «Чужое». Ему сказали: «Тебя многие поднимают на смех»; он ответил: «А я все никак не поднимусь».

На вопрос, почему люди подают нищим и не подают философам, он сказал: «Потому что они знают: хромыми и слепыми они, быть мо­жет, и станут, а вот мудрецами никогда».

Идеалом мудрой жизни была для Диогена «автаркия» - внутренняя самодостаточность, безразличие ко всему внешнему. Когда он грелся на солнце, Александр Македонский, остановившись над ним, сказал: «Проси у меня чего хочешь»; Диоген отвечал: «Не за­слоняй мне солнца». Несмотря на насмешки и издевательства, большинство людей любило Диогена, и, когда какой-то хулиган разбил его глиняную бочку, граждане города собрали деньги и купили ему новую. Нико­му в голову не пришло купить ему дом, да Диоген и не стал бы, на­верное, жить в доме, ибо считал это роскошным и не нужным для себя. Когда Диоген умер, современники поставили ему мраморный памятник в виде собаки с надписью: «Даже бронза ветшает со вре­менем, но слава твоя, Диоген, вовеки не прейдет, ибо лишь ты су­мел убедить смертных, что жизнь сама по себе достаточна, и указать наипростейший путь жизни».

Цинизм в такой мягкой диогеновской форме, пренебрежитель­ное отношение ко всем внешним благам - одежде, комфорту, бо­гатству, славе, - до сих пор имеет последователей. Например, хип­пи - мощное молодежное движение в Европе и Америке.

Киренаики.

Гегесий (ок. 320-ок. 280 до н. э.) весьма своеобразно интерпре­тировал…

Платон и Аристотель.

Основной книгой Платона, в которой анализируются проблемы морали, является «Государство».»Там он пишет, что воспитание нравственности есть… Здесь Платон нарисовал схему основных добродетелей - мудро­сти, храбрости и… Платон мечтал о таком государстве, где цари будут философами, а философы - царями, где каждый человек будет счастлив,…

Все добродетели у Аристотеля делятся на этические и дианоэтические (интеллектуальные). Этические добродетели - это середина между двумя пороками: мужество - между отчаянием и трусостью, самообладание - между распущенностью и бесчувственной тупо­стью, кротость - между гневливостью и невозмутимостью и т. д. То есть Аристотель выдвинул учение о «золотой середине» и «умерен­ности» как формуле счастья. У его последователей, критиковавших стоический идеал апатии, оно получило название «метриопатия» (умеренно-страстие).

Суть дианоэтических добродетелей - в правильной деятельно­сти теоретического разума, цель которого - в отыскании истины ради нее самой, а цель практического разума - в установлении нор­мы поведения.

«Итак, мы рассмотрели, - писал Аристотель в «Большой эти­ке», - в чем состоит добродетель. Она, по-видимому, есть некая се­редина между противоположными страстями. Недаром человек, же­лающий быть уважаемым за свой нрав (ethos), должен соблюдать се­редину во всяком движении чувств. Оттого и трудно быть достойным человеком, ведь в любом деле трудно держаться середи­ны. Например, круг начертить может всякий, но установить его се­редину непросто; подобно этому, и рассердиться легко, и легко впасть в противоположную крайность, но удержаться посредине - трудно. Вообще можно наблюдать на любом движении чувств, что удаленное от середины легко, а середина, за которую нас хвалят, трудна. Из-за этого добродетель редка» (Аристотель. Большая этика // Аристотель. Соч.: в 4 т. Т. 4. М., 1984. С. 308).

Эпикур.

Эпикур был наиболее ярким представителем эвдемонизма и также считал, что смыслом жизни является наслаждение.Выше мы уже говорили о различии между… Роскошь, по Эпикуру, слаще всего для тех, кто меньше всего нуждается в ней,… Дело не в природе вещей, а в наших желаниях, которым мы придаем слишком большое значение. Согласно Эпикуру, желания…

Эпикур жил в смутное и тяжелое время, поэтому старался избе­гать политики, ибо это было весьма опасным и неблагодарным за­нятием. Его важнейший принцип гражданской жизни: «Живи неза­метно».

Стоицизм.

Благо - это четыре основных достоинства: благоразумие, уме­ренность, справедливость и мужество. Зло - неразумие, необуздан­ность, несправедливость и… Хризипп, Клеанф, Сенека, Марк Аврелий и другие стоики счи­тали идеалом… Знаменитый римский стоик Сенека писал своему другу Луцилию, что спокойная жизнь не для тех, кто слишком много думает о…

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным для Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях: