Н гартман биография. Николай Гартман: учение о построении реального мира

Немецкий философ-идеалист, основоположник критической (или новой) онтологии.

Никола́й Га́ртман (правильнее, но менее распространено: Николас Гартман; латыш. Niklāvs Hartmanis; нем. Nikolas Hartmann; 20 февраля 1882, Рига - 9 октября 1950, Гёттинген) - немецкий философ-идеалист, основоположник критической (или новой) онтологии.

Родился в немецкой семье во входившей в состав Российской империи Риге. Окончил гимназию в Петербурге; впоследствии изучал медицину в университете Тарту (тогда Юрьева) и философию в Санкт-Петербургском университете, после чего поступил в Марбургский университет. В 1922-195- профессор философии в университетах Марбурга (1922-1925), Кёльна (1925-1931), Берлина (1931-1945) и Гёттингена (1945-1950).

Будучи учеником Пауля Наторпа и Германа Когена выступал последователем марбургской школы неокантианства. Не удовлетворённый её субъективизмом («методологизмом»), Гартман под влиянием Эдмунда Гуссерля и Макса Шелера разработал собственную онтологическую концепцию («новую онтологию»), которая в целом оказывается модернизацией аристотелевски-схоластического учения о бытии («Система онтологии», т. 1-4, 1933-1950).

Согласно Гартману, бытие имеет слоистую структуру и должно быть рассмотрено как иерархия четырёх качественно различных пластов:

неорганического,

органического,

душевного и

духовного.

Формы существования и категориальная структура разных слоев неодинаковы: так, имматериальные слои (дух,психическое) существуют только во времени. Каждый из высших слоев коренится в низшем, но полностью им не определяется. Низшие формы бытия активнее в своём самоутверждении, высшие обладают большей свободой проявления.

Гартман считал коренные философские проблемы неразрешимыми. В этике Гартман вслед за Шелером развивал теорию неизменных «этических ценностей». Основным вопросом для Гартмана является в этой области проблема соотношения ценностей и свободы воли, рассматриваемая как отношение двух родов сил («детерминаций»): идеальной (ценностей, являющихся ориентиром для воли) и реальной (воли, осуществляющей ценности) («Этика», 1925).

Cтудентами Гартмана были поэт Борис Леонидович Пастернак и философ Ганс-Георг Гадамер. На его ранние труды в области философии биологии иногда ссылаются в современных исследованиях и обсуждениях геномики и клонирования.

Сочинения

Grundzüge der Metaphysik der Erkenntnis. - 4. Aufl. - B., 1949.

Гартман, Н. Эстетика. - М., 1958.

Гартман, Н. Старая и новая онтология / Пер. Д. Мироновой // Историко-философский ежегодник. 1988. - М.: Наука, 1988. - С.320-324.

Гартман, Н. Систематическая философия в собственном изложении // Фауст и Заратустра / Пер. с нем. - СПб.: Азбука, 2001.

Гартман, Н. Проблема духовного бытия. Исследования к обоснованию философии истории и наук о духе // Культурология. 20 век. - М., 1995.

Гартман, Н. Этика / Пер. с нем. А. Б. Глаголева под ред. Ю. С. Медведева, Д. В. Скляднева. - СПб.: Фонд Университет: Владимир Даль, 2002.

Гартман, Н. К основоположению онтологии / Пер. с нем. Ю. В. Медведева под ред. Д. В. Скляднева. - СПб. : Наука, 2003. - 639 с. - (Слово о сущем). ISBN 5-02-026827-5

ГАРТМАН Николай

(1882-1950) - нем. , основоположник критической (или новой) онтологии. Основные труды: «К основам онтологии», «Новый путь онтологии», «Построение реального мира», «Этика», «Эстетика», «Основные черты метафизики познания» и др. Г. одним из первых в 20 в. предпринял попытку возрождения онтологии. Основные метафизические вопросы, в которых работает филос. , имеют, по его мнению, онтологическую природу. Теоретическое , которое не было бы в своей основе онтологическим, никогда не существовало и не является возможным. Рассуждения о бытии необходимо принадлежат к сущности . Прежде чем узнать, как совершается , надо узнать, что познается. Без онтологического обоснования все филос. положения повисают в воздухе. Онтология - важнейшая составная часть метафизики. И , и метафизика имеют дело с бытием, но - с принципиально непознаваемыми проблемами, а онтология с уже познанным и принципиально познаваемым бытием. Именно онтология обратила на иррациональные, непознаваемые «остатки» проблем, неразрешенные и неразрешаемые вопросы, в которые упирается каждое . В сущности бытия вообще скрывается , нечто такое, что мы не можем до конца обнаружить, открыть, но нельзя сказать, что безусловно непознаваемо. Мы не знаем, что такое бытие в общем, но в частностях нам хорошо известно, в определенных формах данности оно является чем-то совершенно бесспорным. Вопросы о способах бытия и структуре бытия, о модальном и категориальном строении - самое неметафизическое в метафизических проблемах, относительно наиболее в вопросах, содержащих иррациональные остатки. Г. различал четыре сферы во всем, что охватывается понятием «бытие»: две первичные, не зависимые от сознания человека (в-себе-бытие), и две вторичные (бытие-для-нас). Первичные сферы выражаются в двух основных способах бытия: реальное и бытие. Им противостоит , которое расщепляется на две сферы: логическую сферу и сферу познания. Познание связано с реальным бытием, а логическое - с идеальным. Реальное бытие состоит из четырех слоев: неорганическое, органическое, душевное и духовное бытие. Не материи, а времени и индивидуальности объявляются подлинными характеристиками реальности, являясь границей между изменчивым реальным бытием и неизменным идеальным бытием. В пространстве только часть реального мира является органической и неорганической природой. Все существующее во времени реально, и только реальное существует во времени. Реальному миру свойственна , неповторимость, одноразовость. Материалисты смешивают с реальным, получается, что исторические судьбы, исторические события нереальны. Так же и психические акты не менее реальны, чем вещи и события. Но и , право, нравственность - не идеальное бытие, т.к. они подвержены изменениям, связаны с реальной жизнью народа в определенную историческую эпоху. Г. приводит свое онтологии в теории познания, в этике, эстетике, раскрывая соотношение реальных и идеальных бытия, идеальных ценностей и реальной человеческой воли.

Философия: Энциклопедический словарь. - М.: Гардарики . Под редакцией А.А. Ивина . 2004 .

ГА́РТМАН Николай

(Hartmann), (20 февр. 1882 – 9 окт. 1950) – нем. философ, основоположник т.н. критич. онтологии. Окончил гимназию в Петербурге. Проф. философии в ун-тах Марбурга, Кёльна, Берлина (1920–1945), Гёттингена (1945–50). Вначале Г. был последователем марбургской школы неокантианства; испытал влияние Гуссерля и Шелера. Создал "новую" ("критическую") онтологию, в к-рой, затушевывая философии, пытался преодолеть "крайности" материализма и идеализма. Главное в онтологии Г. – учение о слоистой структуре бытия и специфич. автономных категориях каждого слоя ("К основам онтологии" – "Zur Grundlegung der Ontologie", 1935; "Новые пути онтологии" – "Neue Wege der Ontologie", в кн.: Systematische Philosophie, hrsg. von N. Hartmann, 1942, отд. изд. 1947). Г. считает несостоятельным, подчиненным вопрос об отношении мышления к бытию, так как , психическое, мышление включаются в бытие в качестве "непространственно-имматериального" слоя обладающего такой же реальностью, как и др. слои бытия: "Дух имеет такую же " ("Neue Wege...", в указ. кн., S. 217). Г. отрицает филос. , полагая, что он ведет к упрощению, и предписывает бытию равнозначные, причинно не связанные самостоятельные многообразные слои; главные из них – , органический, душевный и духовный. Время и являются, по Г., категориями, связанными лишь с некоторыми, а не со всеми слоями бытия; напр., душевный и духовный слои независимы от пространства и существуют только во времени. Выдвигая "многослойное бытие" против учения о материи как единой субстанции, против материального единства мира, Г. неизбежно впадает в и релятивизм в теории познания и отрицает критерий истины. Онтология Г. является рационалистической реакцией на полное растворение буржуазной философии в субъективизме и иррационализме. Она получила сравнительно широкое распространение в Зап. Европе, в особенности среди тех философов и социологов, к-рые видят в "новой" онтологии Г., в ее мнимообъективном характере путь выхода из кризиса позитивистской философии, запутавшейся в проблемах детерминизма, и единства материального мира.

В этике Г. выдвигает идеалистич. теорию неизменных "этических ценностей", учение о свободе воли, являющейся условием всякой нравственности ("Этика" – "Ethik", 1925). Эстетике Г. придает особое как способности познавать "органич. слой бытия", в частности человека ("Эстетика" – "Ästhetik", 1953, рус. пер. 1958). Г. оспаривает познавательный искусства. Прекрасное, по Г., постигается лишь в состоянии экстаза и мечтательности; это не поддается рациональному объяснению. Сущность формы – "невыразимая тайна искусства" ("Эстетика", 1958, с. 317). Социологические взгляды Г. буржуазны по своей сущности, идеалистичны.

Соч.: Grundzüge einer Metaphysik der Erkenntnis, 4 Aufl., B., 1949; Zum Problem der Realitätsgegebenheit, B., 1931; Philosophie der Natur. Abriss der speziellen Kategorienlehre, B., 1950; Teleologisches Denken, B., 1951; Kleinere Schriften, Bd l–2, B., 1955–57.

Лит.: Зотов А. Ф., Николай Гартиан и его "критическая онтология", "Вопр. философии", 1957, No 4; Heimsoeth H. und Heiss R. , N. Hartmann. Der Denker und sein Werk, Göttingen, 1952; Frеу С. Т., Grundlagen der Ontologie Nicolai Hartmanns, Tübingen, 1955; Albrecht E., Die Erkenntnis und Seinproblematik in der Ontologie Nicolai Hartmanns, "Wis. Ann.", 1957, Jg. 6, No 6; Herrigel H., Das Verhältnis des Menschen zur Welt, "Z. philos. Forschung", 1956, Bd 10, No 3, 4; Feuerstein R., Die Modallehre Nicolai Hartmanns, Köln, 1957.

А. Мысливченко. Москва.

Философская Энциклопедия. В 5-х т. - М.: Советская энциклопедия . Под редакцией Ф. В. Константинова . 1960-1970 .

Смотреть что такое "ГАРТМАН Николай" в других словарях:

Хартман (Hartmann) (1882 1950), немецкий философ, основоположник так называемой критической онтологии. Развил учение о бытии как иерархии четырёх качественно различных слоёв: неорганического, органического, душевного и духовного. Основной… … Энциклопедический словарь

Николай Гартман Nikolai Hartmann Дата рождения: 20 февраля 1882(1882 02 20) Место рождения: Рига, Лифляндская губерния, Российская империя Дата смерти … Википедия

Гартман (Hartmann) Николай (20.2.1882, Рига, 9.10.1950, Гёттинген), немецкий философ идеалист, основоположник т. н. критической (или новой) онтологии. Окончил гимназию в Петербурге. В 1920 1945 профессор философии в университетах Марбурга, Кельна … Большая советская энциклопедия

Николай Гартман (нем. Nicolai Hartmann; 20 февраля 1882, Рига, Лифляндская губерния, Российская империя - 9 октября 1950, Гёттинген, ФРГ) - немецкий философ, основоположник критической (новой) онтологии.

Биография

Родился в Риге в семье инженера Карла Августа Гартмана (1848-1890) и дочери пастора Хелены, урождённой Хакман (1854-1938). Рано потерял отца. Учился в петербургской гимназии. Затем изучал медицину в Юрьеве (Ливония), классические языки в Санкт-Петербургском университете. В 1901 году получил степень бакалавра филологии. После революционных событий 1905 года переехал в Марбург, где занимался философией в Марбургском университете под руководством лидеров Марбургской школы неокантианства Германа Когена и Пауля Наторпа. С 1907 года - доктор философии. В 1909 году вышла его первая крупная работа «Платоновская логика бытия». С этого же года Гартман вёл курс философии в Марбургском университете.

Участвовал в Первой мировой войне. В 1920-1950 - профессор философии в университетах Марбурга (1920-1925), Кёльна (1925-1931), Берлина (1931-1945) и Гёттингена (~1945-1950).

Испытав влияние работ Эдмунда Гуссерля, Гартман отходит от неокантианства, неудовлетворённый его субъективизмом («методологизмом»), что выразилось в работе «Основные черты метафизики познания» (1921), которая явилась как бы введением в онтологию Гартмана. В 1926 году выходит его «Этика», в которой Гартман развивает идеи Макса Шелера. В 1933 году публикуется книга «Проблема духовного бытия. Исследования к основоположению философии истории и исторических наук». В последующие годы выходят четыре тома онтологии Гартмана: «К основоположению онтологии» (1935), «Возможность и действительность» (1938), «Строение реального мира. Очерк всеобщего учения о категориях» (1940), «Философия природы. Абрис специального учения о категориях» (1950). В 1945 году гибнет рукопись его «Логики».

В течение 30 лет вёл дискуссионный семинар по философии, которому придавал большое значение. Являлся членом Германской академиии наук. Был активным участником общества имени Канта.

Студентами Гартмана были поэт Борис Леонидович Пастернак и философ Ганс-Георг Гадамер.

Философия

Влияние

Философия Николая Гартмана оказала влияние на ряд учёных. Её последователем был биолог Макс Гартман. На критическую онтологию Николая Гартмана опирались психиатры Курт Шнайдер, Ганс Йорг Вайтбрехт, Э. Грюнталь, невролог Рихард Юнг. Российский психиатр Ю. С. Савенко писал:

Мой собственный опыт, со времени прочтения в 1969 г. книги Татьяны Николаевны Горенштейн «Философия Николая Гартмана», состоит в сильном переживании инсайта, благодаря критической онтологии, которая дает принципиально большую ясность понимания, принципиально больший уровень терпимости к другим позициям, и реально помогает в головоломных проблемах и противоречиях, которыми так богата наша профессия.

Сторонником критической онтологии был философ Г. Якоби.

Сочинения

Hartmann N. Platos Logik des Seins. - Gieen: Tpelmann, 1909.
Hartmann N. Grundzge einer Metaphysik der Erkenntnis. - Berlin - Leipzig: De Gruyter, 1921.
- Hartmann N. Grundzge der Metaphysik der Erkenntnis. - 4. Aufl. - Berlin, 1949.
Hartmann N. Die Philosophie des deutschen Idealismus. I: Fichte, Schelling und die Romantik, II: Hegel. - Berlin - Leipzig: De Gruyter, 1923-1929.
Hartmann N. Ethik. - Berlin: De Gruyter, 1926. - Т. 1-3.
Hartmann N. Systematische Philosophie in eigener Darstellung // H. Schwarz (ed.) Deutsche systematische Philosophie nach ihren Gestaltern. - Berlin: Junker und Dnnhaupt, 1931. - Т. I. - С. 283-340.
Hartmann N. Das Problem des geistigen Seins. Untersuchungen zur Grundlegung der Geschichtsphilosophie und der Geisteswissenschaften. - Berlin: De Gruyter, 1933.
Hartmann N. Zur Grundlegung der Ontologie. - Berlin: De Gruyter, 1935.
Hartmann N. Mglichkeit und Wircklichkeit. - Berlin: De Gruyter, 1938.
Hartmann N. Der Aufbau der realen Welt. Grundriss der allgemeinen Kategorienlehre. - Berlin: De Gruyter.
Hartmann N. Neue Wege der Ontologie // Hartmann N. Systematische Philosophie. - Stuttgart: Kohlhammer, 1943. - С. 199-311.
Hartmann N. German Philosophy in the Last Ten Years // Mind. - 1949. - Т. 58. - С. 413-433.
Hartmann N. Philosophie der Natur. Abriss der speziellen Kategorienlehre. - Berlin: De Gruyter, 1950.
Hartmann N. sthetik. - Berlin: De Gruyter, 1953.
Hartmann N. Wie ist kritische Ontologie berhaupt mglich? // Kleinere Schriften. - Berlin: De Gruyter, 1958. - Т. 3. - С. 268-313.

Гартман Н. Эстетика = sthetik. - М., 1958.
- Гартман Н. Эстетика = sthetik. - 2-е. - Киев: Ника-Центр, 2004. - 640 с. - ISBN 966-521-264-8.
Гартман Н. Старая и новая онтология. (Пер. Д. Мироновой) // Историко-философский ежегодник 1988. - М.: Наука, 1988. - С. 320-324. - ISBN 5-02-008028-4.
Гартман Н. Философско-историческое введение / Гартман Н. Проблема духовного бытия. Исследования к обоснованию философии истории и наук о духе. (Перевод А. Н. Малинкина) // Культурология. XX век: антология / Сост. С. Я. Левит. - М., 1995. - С. 608-648. - 703 с. - (Лики культуры). - 11 000 экз. - ISBN 5-7357-0044-8.
Гартман Н. Познание в свете онтологии (Пер. с нем. А. Лаптева) // Западная философия: итоги тысячелетия. - Екатеринбург; Бишкек: Деловая книга; Одиссей, 1997. - С. 461-540. - ISBN 5-88687-027-X, ISBN 5-86745-025-2.
Гартман Н. Систематическая философия в собственном изложении. (Пер. с нем. Ф. Вяккерева, В. Волжского) // Фауст и Заратустра. - СПб.: Азбука, 2001. - С. 207-274. - ISBN 5-267-00485-5.
Гартман Н. Этика = Ethik / Пер. с нем. А. Б. Глаголева под ред. Ю. С. Медведева, Д. В. Скляднева. - СПб.: Владимир Даль, 2002. - 707 с. - ISBN 5-93615-016-X.
Гартман Н. К основоположению онтологии / Пер. с нем. Ю. В. Медведева под ред. Д. В. Скляднева. - СПб.: Наука, 2003. - 639 с. - (Слово о сущем). - ISBN 5-02-026827-5.

А. Характеристика. Николай Гартман (1882-1950) - несомненно, одна из крупнейших фигур в современной философии. Наряду с Уайтхедом и Маритеном он должен считаться пионером метафизики XX столетия. По сравнению с ними он менее систематичен, но зато его сильная сторона - это тонкость анализа и не так часто встречающееся у немцев умение излагать свои мысли в ясной форме, и притом увлекая читателя их содержательностью и глубиной. Его труды представляют собой настоящие образцы трезвой точности и научной основательности.

Николай Гартман вышел из марбургской школы, и его ранние произведения еще проникнуты духом этого идеалистического течения. Тем не менее, его первая значительная книга, вышедшая в 1921 г., носит шокирующее для всякого идеалиста название «Основные черты метафизики познания». Пятью годами позже Гартман опубликовал свою солидную «Этику» (1926), после чего занялся разработкой всеобъемлющей онтологии в трех частях. В первой части «К обоснованию онтологии» (1933) закладываются основы этой науки, во второй и третьей – «Возможность и действительность» (1938) и «Строение реального мира» (1940) - излагается само онтологическое учение. Кроме этих главных трудов среди его многочисленных публикаций стоит особо упомянуть «Проблему духовного бытия» (1933), где исследуются и развиваются традиционные учения об индивидуальном духе и учение Гегеля об объективном духе, а также «Философию немецкого идеализма» (1923-1929), в которой особенно важна посвященная Гегелю вторая часть 22 .

Гартман находится под сильным влиянием Аристотеля, на которого он постоянно ссылается, хотя и не перенимая все его основные воззрения. Свой отпечаток на него наложила и феноменология. Кроме того, он опирается на Канта и Гегеля. Но в целом философская мысль XIX века у него почта полностью преодолевается. Он столь же решительно выступает против позитивизма, субъективизма, механицизма и материализма, как и представители философии жизни и феноменологи. Идеалистическую позицию он отвергает в пользу реалистической. И даже феноменология, хотя и признаваемая полезной в определенных пределах, у него заменяется в содержательном и методологическом плане философией бытия.

К самым оригинальным сторонам гартмановской философии относятся его разделение реального и идеального бытия, теория апорий - непостижимого остатка в действительности, и его учение об объективном духе. Но все это лишь некоторые центральные идеи его философии, которая наряду с ними содержит массу старых, но забытых со времен Декарта истин, а также немало положений, особенно в этике, обогащающих современную философскую мысль.

Б. Метафизика и онтология. В противоположность почти всей философии последнего времени Гартман заявляет, что основные вопросы всех областей исследования, в которых работает философская мысль, являются по своей сути онтологическими. Даже идеализм и самый крайний субъективизм не могут обойтись без того, чтобы как-то объяснить по крайней мере «видимость» бытия. Нет такой формы теоретической мысли, которая не была бы в своей основе онтологической, т.е. не ставила бы вопрос о «сущем как таковом». Такова, очевидно, сущность мышления, что оно может мыслить лишь «что-то», но не «ничто», а «что-то» сразу же тянет за собой вопрос о бытии. С другой стороны, и естественные науки не могут замкнуться в себе, оторвавшись от метафизической почвы. Метафизическое начало проявляет себя в чуде жизни, которое нельзя объяснить ни механистически, ни телеологически. Такие же проблемы встают перед психологией, философией истории, логикой, эстетикой и особенно перед теорией познания и этикой.

Старая метафизика заблуждалась в двух пунктах. Во-первых, она пыталась разрешить неразрешимое - но метафизическое означает иррациональное, а иррациональность есть то же самое, что непознаваемость. Тем не менее, всякое бытие всегда имеет познаваемую сторону. Это доказывается существованием бесчисленных проблем, а также тем фактом, что мы повсюду встречаемся с противоречиями (свобода и детерминизм, имманентность и трансцендентность, жизнь и механизм). Браться за разрешение этих проблем - дело бесполезное, но с помощью соответствующих методов мы можем все дальше продвигаться в их прояснении, все больше сокращая область непознаваемых остатков.

Во-вторых, ошибкой старой метафизики было то, что она строила замкнутые системы и подгоняла под них действительность. Как считает Гартман, время таких систем прошло. То, что есть действительно стоящего в произведениях великих философов, это не их системы, а разрабатываемые ими проблемы. Все системы торжествуют в безвоздушном пространстве спекуляции. Выдвигаются априори некоторые принципы, а затем, исходя из них, движутся посредством дедукции. Однако, если единство мира и надо считать данным, то все же в действительности мы не знаем, каков его конечный принцип. Поэтому метод рассуждения должен быть прямо противоположным. «Philosophia prima» («первая философия» - ред.), которую надо разрабатывать заново, может с точки зрения нашего познания быть только «philosophia ultima» («последней философией» - ред.), потому что «ratio cognoscendi» («основание познания» - ред.) движется в прямо противоположном направлении по отношению к «ratio essendi» («основание бытия» - ред.).

Уже из этой критики старой метафизики видно, как, по Гартману, должны мыслиться понятия «метафизика» и «онтология». В отличие от классического словоупотребления метафизика для него не наука, а совокупность вопросов, ответ на которые невозможен. Познаваемая же сторона бытия передается в ведение онтологии.

Такая онтология является наукой, которая, однако, не совпадает с феноменологией. Ибо последняя, при всей ее ценности как подготовительной ступени, не может составить всю онтологию. Феноменология скользит по поверхности проблем и, как говорит само ее определение, она не выходит за пределы чистых явлений, то есть внешней видимости действительности. Она принципиально держится за так-бытие вещей и никоим образом не может выйти за его рамки.

Гартман осуществил превосходное и весьма оригинальное исследование проблемы как таковой. Проблема, даже когда она нацелена на познаваемый объект, всегда предполагает своеобразную смесь познанного и непознанного. Сам факт, что мы различаем проблемы между собой, доказывает, что кое-что об исследуемом предмете нам уже известно. Но в то же время он не познан, ибо еще только исследуется. Постановка проблем и есть главное дело философа.

В. Данность реального бытия. Основными понятиями теории познания являются бытие-в-себе и трансценденция. Тот факт, что нечто есть «в себе», означает, что оно существует, наличествует и притом не только «для нас». Трансцендентный акт - это такой акт, который протекает не только в сознании, как мышление, представление и т.п., но выходит за пределы сознания, связывая его с чем-то существующим независимо от него.Познание есть трансцендентный акт. От других трансцендентных актов его отличает то, что это чисто постигающий акт. Отношение субъекта к сущему самому по себе предмету здесь полностью одностороннее, рецептивное. Познание это схватывание сущего-в-себе. В познании есть спонтанность, но это не активность, направленная на предмет, она ограничивается синтезированием образа. Познавательное отношение - это отношение между реальным субъектом и сущим-в-себе объектом.

Скептицизм, критицизм и некоторые формы идеализма оспаривали существование сущего-в-себе. Эти теории нетрудно опровергнуть. Что бы они ни утверждали, это всегда вариации на три темы. Во-первых, это теорема сознания (предмет якобы находится в сознании, а потому не может существовать сам по себе), во-вторых, предрассудок насчет корреляции (якобы нет сущего, которое не было бы объектом какого-либо субъекта) и, в-третьих, положение о том, что ценность и смысл в мире могут быть поняты лишь исходя из субъективности. В качестве важнейшего ответа на все это выдвигается следующая констатация: сущее-в-себе не нуждается в доказательстве, ибо его данность заключена в основном феномене данности мира, и никакая теория не могла от этого отгородиться. Феномен познания таков, что он перешагивает границы собственной феноменальности.

Тем не менее, чтобыразделаться со всяким сомнением, одного анализа познания недостаточно. Трансценденция феномена ограничивается выходом феномена за собственные пределы - к решению о существовании или несуществовании его содержания. Здесь в принципе остается еще возможность, что у предметов познания нет существования в себе. Но тогда то, что мы называем «познанием», не было бы никаким познанием. Теоретическая весомость такого сомнения невелика, ибо доказывать надлежит противной стороне. Но все же сомнение пока не устранено.

Лишь эмоционально-трансцендентные акты позволяют исключить всякое сомнение в наличии сущего-в-себе. Следует различать эмоционально-рецептивные акты (узнавание, переживание, страдание), в которых на нас воздействует жесткость реального, эмоционально-проспек-тивные акты (ожидание, готовность, любопытство, надежда и т.д.), в которых мы ждем чего-то действительного, и, наконец, эмоционально-спонтанные акты (желание, воление, делание, действование). Трансцендентность этих последних актов заключается в стремлении произвести реальное. Все эти акты имеют то общее, что с субъектом что-то «случается». Здесь не идет речь о постижении, схватывании, и все же эти акты в большей мере, чем познание, свидетельствуют о том, что их объект существует сам по себе. Что же касается факта существования других людей, то он потому воспринимается более живо и непосредственно - настолько, что его не решались отрицать даже самые радикальные идеалисты, - что между людьми существуют неизмеримо более богатые эмоциональные связи. Мы непосредственно ощущаем, как другие люди к нам относятся, - таков таинственный, но вполне очевидный факт.

Далее. Объект познания и объект эмоционально-трансцендентных актов - один и тот же объект. Изолированное познание - это абстракция. Мы имеем дело с совокупностью жизненных связей. Мы работаем и живем в рамках космических взаимосвязей. Сама по себе недостоверная трансценденция феноменов познания обретает достоверность благодаря трансценденции эмоциональных актов, коренящейся в реальных взаимосвязях жизни. Таким образом, вопреки Декарту можно утверждать, что восприятие внешней реальности столь же непосредственно, как и восприятие моего внутреннего Я.

Г. Размерность и формы бытия. После того, как мы выяснили, что самое главное для Гартмана в его принципиальной постановке вопроса, как и в теории познания - это «сущее как сущее», нам надо будет подвергнуть проверке его высказывания о бытии и определениях бытия. Для этого придется погрузиться в широкомасштабные исследования, содержащиеся в его главном многотомном труде, выбирая отсюда лишь самое важное. Основополагающий тезис гартмановского учения о бытии заключается в том, что бытие строится в двух измерениях. С одной стороны, это четыре четко разделенные сферы бытия, а с другой - это отдельные бытийные ступени этих сфер.

Среди сфер бытия Гартман различает две первичные сферы, а именно, реальное и идеальное бытие, которые могут быть также обозначены как способы бытия, и две вторичные - познавательная и логическая сфера. Реальное бытие нельзя смешивать с действительностью, ибо существует и реальная возможность, и идеальная действительность, - это различие относится уже к модальному анализу. Что же касается отношения первичных сфер к вторичным, то познавательная сфера теснейшим образом связана с реальным способом бытия, а логическая - с идеальным бытием. Положения, касающиеся последнего, особенно важны, ибо, как говорит Гартман, идеальное бытие точно так же, как и реальное, существует в себе, поскольку мы можем его познавать и поскольку познание по своей сути есть схватывание сущего-в-себе. Самые известные виды идеального бытия - это царство сущностей и ценностей, а также математическое бытие. Первое появляется в реальном как основная структура, не сводясь, однако, к этому отношению. Бывают содержания идеального бытия, которые не реализованы, например, более чем трехмерные пространства. С другой стороны, существует реальное бытие, которое не подчиняется законам идеального бытия: таково все алогичное, противоценное и реально противоречивое. Всякое идеальное бытие всеобще; оно состоит из форм, закономерностей и отношений. По сравнению с реальным - это меньшее бытие. Платоновское учение о том, что существует «высшее, более благородное» бытие, должно быть отклонено. Идеальное бытие не тождественно рациональному, ибо в его области имеется иррациональное, в чем, кстати, заключается доказательство его бытия-в-себе, так как сверхинтеллигибельное не поддается идеалистическим предрассудкам.

Проанализировав подобным же образом и другие сферы, Гартман пришел к определению второго размера бытия - слоев или ступеней бытия. В реальном бытии ступени таковы: материя, жизнь, сознание и дух. В познавательном бытии им некоторым образом соответствуют восприятие, созерцание, познание и знание. Наконец, логическое бытие в соответствии с традицией строится как понятие, суждение и умозаключение. Эти отдельные ступени каждый раз определяются категориями - принципами соответствующего слоя. Гартман различает два типа категорий: модальные категории, которые надлежит исследовать особо, и фундаментальные категории, выступающие в виде пар противоположностей. Последние, в отличие от Канта, а также от Александера, не сводятся в систему, а лишь свободно располагаются в таблице бытийных противоположностей. Среди фигурирующих в ней двенадцати пар понятий имеются, например, такие, как форма- материя, внутреннее - внешнее, детерминация - зависимость, качество - количество.

Вопросу о категориях Гартман посвятил обстоятельное исследование в своем обширном «Очерке общего учения о категориях для построения реального мира». После основательного обзора прежних концепций Гартман приходит к формулировке целого ряда категориальных законов. К важнейшим из них относятся закон силы (нижнее есть более сильное) и его противоположность -закон свободы (высший слой автономен, так как по отношению к низшему слою он богаче). Каждый высший слой опирается на низший, но отношение между ними не везде одинаково. Органическое, слой жизни есть лишь «переформирование» («Uberformung») пространственно-телесных элементов материи, тогда как ступени сознания и духа возвышаются над жизнью путем независимого «надстраивания» («Uberbauung»), т.е. в них повторяются не все категории низшего слоя.

Одна из важнейших частей гартмановской метафизики - это теория модусов бытия. Ее своеобразие заключается прежде всего в том, что модальный анализ приводит в четырех сферах бытия к разным результатам. Следовательно, в разных сферах имеются различные модусы бытия, важнейшие из которых все же законы, действительные для реального бытия. Модусы делятся на абсолютные (действительность и недействительность) и реляционные (возможность, невозможность и необходимость). Сюда добавляется в качестве негативного противомодуса необходимости случайность, относительно которой утверждается, что абсолютная необходимость есть также абсолютная случайность. Стоит отметить рассуждения Гартмана относительно возможности, согласно которым в реальном бытии возможно лишь то, условия чего все действительны. Таким образом, все, что возможно, одновременно действительно и необходимо; а все, что негативно возможно, также недействительно и невозможно. Конечно, это не значит, что сами модусы тождественны. Импликация не есть тождественность. Различение позитивной и негативной возможности покоится на разделительном законе дизъюнктивной возможности, сфера действия которого - реальное, а не логическое бытие.

Обосновывая свою онтологию, Гартман столкнулся с традиционным различением сущности и существования. Он называет эти моменты бытия «так-бытие» (что именно есть) и «тут-бытие» (факт, что нечто есть). Здесь важно то, что эти моменты бытия выступают по-разному в двух первичных сферах бытия. Так, идеальное тут-бытие и так-бытие могут познаваться лишь априорно, а реальное тут-бытие лишь апостериорно. При этом так-бытие не приравнивается к идеальному бытию, а тут-бытие - к реальному. Дело в том, что в бытийных связях внутри мира нет абсолютного различия между тут-бытием и так-бытием, они представляют собой относительные моменты (тут-бытие листа принадлежит к так-бытию дерева; тут-бытие дерева - к так-бытию леса и т.д.). Различие сохраняется только для универсума в целом и для отдельного сущего.

Д. Духовное бытие. Если с нейтральной точки зрения бытия духу у Гартмана придается лишь значение одного из слоев реального, то все же для человека эта ступень бытия настолько существенна, что для ее прояснения приходится предпринимать глубокие исследования. Эти исследования прежде всего показывают, что на ступени сознания духовное бытие четко отделяется от душевного бытия, присущего также и животным. Оно представляет собой категориально новое, которое может быть схвачено в своей сущностной структуре лишь на основе точных конкретных исследований. С другой же стороны, надо признать, что все духовное образует замкнутый слой бытия и расчленяется на три формы бытия: личный, объективный и объективированный дух. Два первых представляют собой живой дух. Всякий дух действителен, индивидуален, обладает существованием и временем. Его временность - это временность мира (против платоников и экзистенциалистов). Но у духа есть и собственные категории и черты. Он не только находится в процессе, он «есть» сам процесс. В нем нет субстанции (как в природных процессах) и он не воспроизводит себя (как жизнь), но он должен отождествлять себя самого с самим собой. Он безпространственен и все же связан с пространством. Он находится в реальном мире и зависит от него, но это зависимость властелина от сил, являющихся управляемыми.

Индивидуальный дух характеризуется духовным сознанием. Он есть единственный подлинный субъект. Его сознание эксцентрично и потому представляет собой предметное сознание. Но дух есть нечто большее: он вовлечен в актуальность жизненной связи, и как полюс многообразия этих связей он называется «личность». Личность - это основная категориальная характеристика духовного индивидуума. Как и все духовное, она не поддается дефиниции, ее можно лишь описать. Первая ее черта - это спонтанное конституирование или реализация самой себя. В данном случае Гартман так говорит о верности, что это напоминает идеи Габриеля Марселя. Другая черта личного духа - это трансценденция его актов. Как и животное, он находится в ситуации, но благодаря предметному сознанию ситуация для личности - это не просто состояние подверженности (Ausgeliefertsein), а всегда вызов к действию. Личность есть существо, не только трансцендирующее себя в своих действиях, но и живущее как бы над собой. Дух по своей сущности экспансивен. В конечном итоге он свободен.

Объективный дух более знаком нам, чем личный дух. Ведь одной из основных особенностей духовной жизни является отторжимость содержаний (интенциональных объектов) от самой личности. То, что однажды личностью объективировано в выражении, ею уже больше не удерживается, оно «странствует» от одного человека к другому. Таков основной феномен объективного духа. Все такие содержания - право, обычай, язык, вера, знание, искусство - являются содержательной областью исторического духа. Но как раз их историчность показывает, что они не сводятся к одной только содержательности. Они живут, развиваются, гибнут, и это особый способ бытия. В этом смысле мы говорим о «духе элленизма», о «духе народа» и т.д. Этот дух - не то же самое, что индивиды, или даже их сумма; он не совпадает с сообществом, хотя без коллектива его тоже нет. В отличие от Гегеля Гартман утверждает, что объективный дух - не субстанция. Это духовная жизнь в ее целостности, развивающаяся при наличии определенной группы людей. Но это не просто нечто общее. Объективный дух уникален, индивидуален, историчен, автономен. Одним словом, он реален и действителен в полном смысле слова.

Отношение между объективным и личным духом - это отношение взаимного несения друг друга: с одной стороны, врастание индивида в объективный дух, а с другой, в то же время жизнь объективного духа в индивидах и благодаря индивидам. Объективный дух не наследуется, он только «транслируется» (закон традиции). Никакой из его представителей не исчерпывает его содержания. Поэтому за ним должна быть признана его собственная подвижность. Примечательным фактом является отсутствие адекватного ему сознания. Дело в том, что объективный дух не есть ни совокупное сознание, ни совокупная личность, он также и не «бессознательный» или «сверхсознательный» дух. Сознание объективного духа находится не в нем, а в отдельных личностях. А поскольку он в них всегда неадекватен, то отсюда следует его неполнота. В сообществе он представлен замещающим сознанием одного (лидирующего) индивида.

Как объективный, так и личный дух объективируются, и так образуется объективированный дух. С ним связаны чрезвычайно трудные проблемы. Там, где он появляется, всегда имеются два слоя: чувственная структура реальности как несущий слой и «духовное содержание». Как эти столь различные слои соединяются, как объективированный дух, оторвавшись от живого духа, продолжает жить, - это лишь некоторые из многих проблем, рассматриваемых Гартманом в этой части своего труда, содержащего, кроме того, важные соображения по вопросам эстетики, истории, науки и других областей культуры.

Е. Этика. Свобода воли. Работа Гартмана по этике представляет собой выдающееся фундаментальное произведение, влияние которого в Германии и англосаксонских странах оказалось весьма продолжительным. К сожалению, мы сможем изложить его здесь лишь в самых общих чертах. В первой части Гартман исследует структуру этического феномена. Опираясь при этом прежде всего на основные идеи этики ценностей Шелера, он в то же время сводит их в новую систему, развивает их дальше и вносит ряд изменений. Так, он признает существование нравственных ценностей как независимой области и отбрасывает концепцию совокупной личности: лишь отдельный человек может быть личностью. В этом качестве человек как нравственное существо аксиологически автономен. Над ним нет никакого телеологического принципа, который помимо него детерминировал бы мир. Если бы это было так, человек был бы невозможен как нравственное существо и исчез бы как личность. На деле никто никогда не докажет существование рядом с человеческим какого-то телеологического божественного провидения.

Во второй части своего труда Гартман выстраивает царство этических ценностей в виде целой системы - самой полной и глубокой из тех, что мы на сегодня имеем. При этом он опирается главным образом на «мастера этического исследования» Аристотеля, в частности отстаивая и углубляя его понятие добродетели - μεσότηζ. По Гартману, добродетель является «серединой» лишь с онтологической точки зрения, а ей противостоит аксиологическое определение, согласно которому и у Аристотеля добродетель есть высшая ценность - άχότηζ. Μεσότηζ, - это не середина между ценностями.

В конечном итоге, все это оказывается воспроизведением и дальнейшим развитием, хотя и весьма примечательным, идей Аристотеля и Шелера. Зато теория свободы, излагаемая Гартманом в третьей части своего труда, представляет собой нечто весьма оригинальное, объединяющее в широком синтезе аристотелевские, томистские, неокантианские (Коген) и особенно кантовские (очищенные от идеализма) ходы мысли. Как и Кант, Гартман различает отрицательную свободу (неопределяемость) и положительную свободу (детерминация особого типа). В условиях каузально детерминированного мира не может быть отрицательной свободы, не может быть индетерминизма. Но проблема свободы находится по ту сторону спора детерминизма и индетерминизма. Детерминация естественной закономерностью не наносит никакого ущерба положительной свободе, коль скоро причинная детерминация понимается не в монистическом смысле. При наличии слоев бытия и соответствующих законов бытия монизм в онтологии ложен. Кроме того, в многослойном мире свобода воли вовсе не уникальный феномен: закон автономии оказывается применим во всех тех случаях, когда имеется отношение высшего слоя к низшему. Свобода воли это не меньше, а больше детерминации. Она отнюдь не отменяет детерминацию причинными законами, но лишь изменяет ее направление благодаря вмешательству вышестоящей детерминации - свободы.

В то же время свобода воли означает также свободу по отношению к самому нравственному принципу (ценностям). Здесь мы имеем дело с отрицательной свободой, ибо в отличие от целиком детерминированного реального мира этическая действительность не детерминирована. Личность детерминирует себя сама, а затем благодаря этой детерминации дополнительно детерминирует реальный мир. Таким образом, человек оказывается точкой пересечения двух разнородных сил - реального и идеального мира. Лишь через человека, через его свободу ценности воздействуют на реальный мир.

Но не является ли свобода воли иллюзией? Гартман устанавливает ее реальность путем рассуждения, аналогичного тому, каким он устанавливал бытие в себе предмета познания: как и в теории познания, доказывать надлежит скептикам. В самом феномене нет ничего, что бы оправдывало скептицизм. С другой стороны, в пользу реальности свободы свидетельствует наряду с другими такой факт, как сознание вины.

В заключение Гартман указывает на ряд антиномий между этикой и религией. Заняться ими должна еще неразработанная автором философия религии. Но и эта философия останавливается перед загадкой, каковую составляет наличие неустранимой иррациональности.

ГАРТМАН (Hartmann) Николай фон (20 февраля 1882, Рига - 9 октября 1950, Геттинген) - немецкий философ. Учился в Петербургском университете, после 1905 жил в Германии, с 1909 преподавал философию в Марбурге, с 1925 - профессор Кельнского, а затем Берлинского университетов, в 1945-50 работал в Геттингене. В процессе имманентной критики неокантианского гносеологизма Гартман утвердился на позиции примата онтологии в структуре философских исследований. Эту позицию он впервые сформулировал и обосновал в книге «Метафизика познания» (Metaphysik der Erkenntnis, 1921). Метафизика познания предполагает рассмотрение субъект-объектного отношения в более широкой, онтологической перспективе с точки зрения его укорененности в бытии. Эту задачу Гартман решает с помощью феноменологического понятия интенциональности. Согласно этой позиции, предмет познания лежит за пределами самого познавательного акта и, т.о., представляет собой реальное бытие. В этом его концепция отличается от взглядов Гуссерля, понимавшего под реальным бытием трансцендентальную субъективность и тем самым оставлявшего различие между имманентным и трансцендентным в сфере трансцендентального сознания. Гартман, подчеркивая реальность бытия, опирается непосредственно на Шелера, не разделяя, однако, его спиритуалистической интерпретации реальности.

О принципиальном расхождении Гартмана со спиритуализмом свидетельствует его труд «Возможность и действительность» (Möglichkeit und Wirklichkeit, 1938), в котором он проводит анализ модальностей. Вывод философа - возможность, в сущности, есть необходимость, а необходимость, в свою очередь, есть не что иное, как действительность. Возможным является лишь то, что было или будет реальным, а реальная возможность неотличима от действительности. Действительность им понимается как бытие, единственный атрибут которого - действенность. Признать действенной еще и возможность означает отождествить идеальное бытие с реальным, которое всегда необходимо и только необходимо, но это необходимость факта, а не понятия. Так он обосновывает отличие своей «новой онтологии» от всей традиционной метафизики с ее тенденцией к панлогизму. Редуцируя реальную возможность к необходимости, Гартман лишает себя концептуальных средств выражения процессуальности, ибо становление, процесс, развитие предполагают превращение возможности в действительность, что, по Гартману, несовместимо с «законами модальности».

Гартман подчеркивает несводимость бытия к мышлению. Это заметно в его учении об эмоционально-трансцендентных актах, развернутом в работе «К основанию онтологии» (Zur Grundlegung der Ontologie, 1935). Согласно этому учению, если познание превращает реальность в объективную предметность, за которой только угадывается независимое от сознания бытие, то в эмоционально-трансцендентных актах сама реальность выступает непосредственно. В воспринимающих актах, представляющих собой прежде всего переживания субъекта, вызванные разнообразными жизненными обстоятельствами, реальность как бы навязывает себя субъекту, неожиданно вторгаясь в его внутренний мир. В проспективных актах реальность выступает в антиципациях (предвосхищениях) субъекта, из которых самые главные - надежда, страх и беспокойство. И наконец, в спонтанных актах инициатива соприкосновения с реальностью целиком принадлежит субъекту. Это такие акты, как вожделение, желание и воля. В своей совокупности эмоционально-трансцендентные акты служат, по Гартману, лучшим опровержением сомнений относительно существования реального мира и обличают несостоятельность солипсизма. Хотя реальность обнаруживает себя как иррациональная данность, она вполне доступна познанию в своих общих чертах. В целом позиция Гартмана - статический стратификационизм, признающий существование материи и духа как различных слоев бытия, не сводимых друг к другу.

В книге «Строение реального мира» (Der Aufbau der realen Welt, 1940) Гартман утверждает иерархичность мироздания. Соотношение между ступенями иерархии, т.е. между неорганической природой, жизнью, психическим и духовным бытием, с его точки зрения, определяется специфическими «законами расслоения». Так, «закон возвращения» фиксирует присутствие закономерностей низших слоев в высших, «закон нового» отмечает специфику высшего по сравнению с низшим, «закон дистанции» подчеркивает своеобразие внутренней детерминации в каждом новом слое бытия. Принцип детерминизма проявляется повсюду - его всеобщность вытекает из отождествления действительности с необходимостью, - но способ детерминации меняется от слоя к слою (напр., процессы воли предполагают «экстракаузальные» детерминанты). В системе Гартмана нет места идее развития, проблемы генезиса выносятся за пределы «критической онтологии», а основная последовательность слоев бытия дана как факт, допускающий лишь анализ, но не генетическое объяснение.

В анализе духовного бытия он придает решающее значение исследованию взаимодействия личного и объективного духа. Гартман утверждает, что объективный дух реально не существует помимо человеческих индивидуальностей, но представляет собой их всеобщую, отчужденную и обезличенную форму. Как стихия всеобщего, объективный дух возвышается над индивидуальным сознанием точно так же, как индивидуальное сознание человека над его биологическим организмом. Как высший уровень бытия объективный дух представляет собой целостность, обладающую собственной структурой и принципами, из которых и складываются его специфические проявления - философия, искусство, литература, наука, техника, религия и мифы. Когда индивид реализует свою психическую энергию в одной из всеобщих форм (или сразу в нескольких), он становится историческим деятелем, а объективный дух превращается в «живой дух» исторического процесса - только соединение индивидуального конечного духа с всеобщими формами деятельности конституирует историческое бытие.

Гартман указывает на то, что интенциональность присуща не только перцептивной и репрезентативной сторонам сознания, но и аффективной. Это значит, что эмоции не только принадлежат внутреннему миру личности, но подразумевают существование неких предметностей объективного порядка за пределами субъективных актов. Они-то и есть ценности. Субъективный полюс ценностного отношения составляют эмоционально-трансцендентные акты, а объективный - их интенциональные предметы, то есть ценности. Ценности не могут познаваться рационально, они открываются лишь в актах любви и ненависти, которые представляют собой особые ценностные чувства, заставляющие человека мгновенно и безотчетно, т.е. интуитивно, предпочитать один образ действий другому или восхвалять одно произведение, порицая иное. Такая трактовка нравственных и эстетических оценок имеет рациональный смысл в том, что выбор нравственный или эстетический всегда совершается под диктовку чувства, а не бесстрастной рефлексии или холодной калькуляции, что бы говорили на этот счет поклонники утилитаризма. Человек абсолютно рациональный (а можно представить себе такую воображаемую фигуру в воображаемых обстоятельствах (вряд ли оказался способен на эстетические впечатления и моральные терзания. Но что совершенно не учитывает Гартман, так это своеобразного участия рациональных мотивов в этическом суждении и эстетической оценке. Как ни критикуй Канта за «формализм в этике», а эстетику классицизма за жесткий нормативизм, все-таки в формировании нравственных и эстетических чувств огромную роль играет образование в самом широком смысле этого слова, включающем и «воспитание чувств». За непосредственностью эмоциональной реакции скрывается «социальная память», а это значит, что феноменологическое описание «ценностного чувства», которым ограничивается Гартман, разбирая основания этики и эстетики, явно недостаточно. Гартман не оставил после себя школы. Однако его влияние заметно и в последующей разработке онтологических проблем (П.Вейсс, Г.Якоби), феноменологической этики (Д.Гильдебранд) и эстетики (Р.Ингарден, М.Дюфрен).

Сочинения:

1. Эстетика. М., 1958;

2. Проблема духовного бытия. Исследования к обоснованию философии истории и наук о духе. - В кн.: Культурология. 20 век. М., 1995;

3. Ethik. В. - Lpz., 1926;

4. Das Problem des geistigen Seins. В., 1933;

5. Philosophie der Natur. В., 1950;

6. Kleinere Schritten, Bd 1-2. В., 1955-57.

2. Nikolai Hartmann. Der Denker und sein Werk. Hrsg. Von H.Heimsoeth und R.Heiss. Gott., 1952;

3. Mohantly J.N. N.Hartmann und A.N.Whitehead. A Study Recent Platonism. Calcutta, 1957;

4. Tymienecka A.T. Essence et Existence Etude à propos de la philosophie de R.Ingarden et N.Hartmann. P., 1957;

5. Buch A. (Hg.). Nicolai Hartmann 1882-1982. Bonn, 1982.