Главная > Здоровье

Если бога нет то все можно. Если нет Бога, то все позволено? Мы видим, что в стране складывается серьёзная ситуация, очень серьёзная

Я хочу съесть «Сникерс» один и ни с кем не делиться. Пожалуйста, заперся в комнате и ем. Все! Мне никто не мешает, меня никто не видит. Это - если Бога нет. А если Он есть? Тогда куда мне бежать? Бог есть везде! Поэтому у меня только два выхода: либо перестать жадничать и начать делиться со всеми, либо доказать самому себе и поверить, что Бога нет. Именно этим, то есть доказательством того, что Бога нет, и занимались безбожники.

Давайте на минутку поменяемся местами. Теперь я не священник, а вы не мальчики и девочки, теперь вы - верующие, а я - закоренелый безбожник. И я вам сейчас докажу, что Бога нет, и поэтому я могу делать все, что хочу.

Итак, вы, верующие, выдумали какого-то себе Бога, а я вам быстренько докажу, что такого Бога, которого вы выдумали, просто не может быть. Вы учите, что Бог - это высшая Сила, что Бог всемогущ. Но такого Бога не может быть. Послушайте: а может ли ваш всемогущий Бог сотворить камень, который Сам не сможет поднять?

Давайте рассуждать вместе. Возможны два ответа: может или не может. Вариант первый: Бог не может сотворить такой камень. Что и требовалось доказать - Бог не всемогущ!

Вариант второй: Бог может сотворить такой камень. Но тогда Бог не сможет поднять этот камень, значит, Он станет не всемогущим, что и требовалось доказать!

Такие доказательства несуществования Бога очень часто приводились безбожниками в XVIII и XIX веках.

Это первый взгляд на тему «Бог и свобода»: Бог наибольшая помеха на пути к полной свободе. Если же Бога нет, то все можно. Поэтому если я хочу делать все, что угодно, то Бога не должно быть.

Но есть и другой - православный - взгляд на взаимоотношения Бога и свободы. Поэтому вернемся в свое нормальное положение, теперь я вновь священник, а вы мальчики и девочки. Как священник я должен заявить, что Бог не помеха нашей свободе, напротив, Бог - единственный источник нашей свободы. Почему? Попытаюсь объяснить.

Вернусь к уловке безбожников о камне, который невозможно поднять. Для верующего человека Бог все же существует, и Он действительно всемогущ. Дело в том, что Бог все-таки сотворил такой камень, который Сам не может поднять, и в то же время Бог поднял этот камень. Никто не знает, что это за удивительный камень?.. Это человек!

Бог сотворил человека и дал ему свободу. Свобода человеческая - это одно из самых важных свойств человеческой природы. Это часть образа Божия, которым наделен человек. И что удивительно, Сам Бог не может отнять свободу у человека. Бог, например, не может заставить человека полюбить Себя. Бог не может заставить человека стать добрым. Чтобы заставить полюбить, надо прежде отнять свободу, а без свободы человек становится животным. Жизнь животного регулируется инстинктами и рефлексами, здесь нет свободы. Многих животных можно заставить полюбить. Бросай собаке каждый день кусок мяса, глядишь, она скоро и полюбит тебя за это. А человек не собака, его не заставишь полюбить, он - это действительно тот самый камень, который Бог не может поднять.

Само творение человека Богом - это удивительное событие. До творения человека (и ангелов, которые тоже обладают свободой) в мире присутствовала только одна воля - воля Божия. Все подчинялось Богу. Появляется человек, и в мире возникает еще множество разных воль. Сейчас более 6 миллиардов людей своей волею влияют на мир. Бог, творя человека, отказывался от единовластия в мире, человек призван быть сотворцом Богу, но мог быть и разрушителем мира. Бог творит человека, зная, что человек, будучи свободным, может и воспротивиться своему Творцу, и при этом Бог не сможет заставить человека исправиться.

Тут можно задать вопрос. Как это Бог не может заставить человека что-то сделать? Взял и заставил. Шел человек с пистолетом на убийство, нажимает курок, но Бог вмешивается - осечка, еще раз жмет на курок - еще осечка. Или другой пример из Ветхого Завета. Царь Ахав посылает пятьдесят воинов убить пророка Илию. Пророк молится, с неба сходит огонь, воины убиты. Царь еще посылает воинов, опять огонь с неба. И так три раза. Бог может Своею волею пресечь действие человеческой воли. Но посмотрите внимательно. Бог может пресечь действие, но не может заставить человека изменить свои желания, свою волю. Человек замышляет убийство, берет пистолет, жмет курок - осечка, тогда он берет нож, замахивается - но нож ломается, человек бросается на жертву - но вдруг поражается неожиданной болезнью и падает в изнеможении. Но даже когда он лежит, он может не переставать хотеть смерти другому человеку. Бог не может заставить злодея полюбить свою жертву!

Постараемся четко разделять два вида свободы. Свобода бывает внешняя, и свобода бывает внутренняя. Это совершенно разные вещи, совершенно независимые между собой. Например, в начале христианства было много мучеников, которые были рабами. Вот такой раб-христианин внешне не имел никакой свободы. Подходит его господин с плеткой, заставляет его таскать камни на каменоломне, и раб послушно выполняет его волю. Он не свободен. Но вот приходят гонители христиан и говорят: «Отрекись от Христа! Поклонись нашим идолам». А он отвечает: «Нет! Никто не может меня разлучить со Христом!» Гонители пытают христианина, но он остается непреклонным. Они даже могут насильно поставить его на колени перед идолом, но заставить его искренне поклониться идолу в своем сердце они не могут.

Внутреннюю свободу никто не может отнять! Ни родители, ни учителя, ни милиция, ни ГАИ, ни мучители, и что самое удивительное, даже Бог не может отнять эту свободу! Вот почему на земле существуют войны. «А почему ваш добрый Бог не может запретить все войны?» Запретить может, но что с того запрета. Началась война - все пушки сломались, люди возьмутся за пулеметы, пулеметы сломаются, люди возьмутся за автоматы, те сломаются, возьмутся за ножи, потом дойдет до рукопашного боя. Ненависть, зависть, вражду в человеческом сердце Бог насильно, без воли человека, не может уничтожить.

Про внешнюю свободу говорить даже неинтересно. Она зависит от тысячи случайностей. Я, например, еду по дороге, машина ломается. Минуту назад я был свободен в своих действиях, а сейчас стою. Двадцать километров в одну сторону до ближайшего населенного пункта, двадцать - в другую. Ничего сделать невозможно. Была свобода, и вот ее нет. Я хочу посмотреть видеофильм, сажусь перед экраном, включаю, а в этот момент гаснет свет. Я опять не свободен в своем выборе, и приходится заниматься чем-то другим. Вот вам и вся внешняя свобода.

Приведу еще один пример, показывающий отличие свободы внешней от внутренней. Рисую на доске двух человечков. Известно, что один из них может идти, куда хочет, а другой не может идти, куда хочет. Вопрос: кто из них более свободен? Всем ясно, что первый - он идет, куда хочет, он свободен. Но немного уточним ситуацию. Оказывается, эти два человечка стоят на крыше высотного дома. У первого человека завязаны глаза, и он не знает, где он находится, а у второго они открыты, и он все прекрасно видит. Кто теперь кажется более свободным? Второй? Но смотрите: первый человек может идти, куда хочет, поскольку не видит, какая опасность стоит перед ним. Он может спокойно идти рядом с пропастью и не бояться, ведь он не видит ее. А второй? Посмотрите на его действия. Он движется медленно, боится оступиться. Он не приближается к краю крыши ближе, чем на три метра, он аккуратно обходит все скользкие места. Он очень ограничен в своих действиях. Сюда нельзя, здесь опасно, там ненадежно. Он очень даже не свободен в выборе путей перемещения.

Но тем не менее всем ясно - он более свободен. Почему? Первый человек с завязанными глазами может двигаться, куда хочет, но эта внешняя свобода через две минуты приводит к неловкому движению, человек поскальзывается и летит вниз. Даже если он выживет, он будет весь в гипсе, и от его свободы ничего не останется.

Запомним это. Внешняя свобода (по принципу «Что хочу, то и ворочу») очень скоро приводит к потере всякой свободы. «Я взрослый человек, - заявляет 15-летний молодой человек, - я уже могу пить и курить, никто не может мне запретить!» Но к 18-ти годам он спивается. Где его свобода? «Я свободный человек, хочу - и пью, а не хочу - и не пью». Все правильно, но только он теперь всегда хочет. Не хотеть он уже не может. Человек потерял свободу - он не может не хотеть! Неужели наркоман - свободный человек? Да нет, конечно. Только он связан не веревками, и руки у него не в наручниках, но душа его связана греховной страстью. Все желания направлены в одну сторону - уколоться. И эта неволя - хуже всякой тюрьмы.

Например, молодой человек спрашивает: «А что мне мешает иметь с моей девушкой интимную близость? Мы свободные люди!» А мешает то, что после этой близости вы уже не будете свободными. Ваши чувства, воля, разум изменятся, и направлены они будут вовсе не на внутренний мир друг друга, а на телесные утешения.

Кстати, я бы сказал, что Церковь вообще ничего не запрещает и не может запретить. Церковь только предупреждает. Ведь есть элементарные законы нашей жизни, которые не стоит нарушать. Не пейте яд - отравитесь, не выпрыгивайте из окна - разобьетесь. Так же и Церковь предупреждает: «Не кури - потом не сможешь бросить, не пей - сопьешься, не блуди - не сможешь потом полюбить и создать настоящей семьи, не воруй - потеряешь доброту и милосердие, уважай отца и мать - иначе тебя не будут любить твои же дети» и т.д.

Истинная свобода заключается в свободе от страстей. Именно страсти лишают человека внутренней свободы. Страсти лишают человека того, что даже Бог не может отнять. Хочет человек любить свою жену, не раздражаться, не гневаться на нее, но страсть гнева одолевает его. Он бы и рад остановиться во время скандала, но не может, и огонь взаимной неприязни еще более разгорается. Хочет человек похудеть, не объедаться, меньше есть сладостей и вкусностей, но страсть к объедению одолевает его. И после каждого застолья человек вновь и вновь набирает вес.

Чтобы не потерять эту свободу, нужен постоянный труд. В Церкви существует немало постов. Постных дней, когда не разрешается вкушать определенные продукты, в среднем 180-200, то есть половина всех дней в году. Казалось бы, для современного неверующего человека это ужасно - половину всех дней в году поститься. Но для души человека - это крайне полезно. Человек не привязан к еде. Он может в любой момент с легкостью отказаться от чего-то. Человек приучается легко от чего-то отказываться. Как воин, если он привык к удобству в мирное время, будет ненадежен во время войны, так же и человек, привыкший к комфорту, легко теряет душевное равновесие при разного рода искушениях.

Кстати, надо отметить, что благодаря посту человек может не только пересилить свое желание, например желание поесть колбасы, но может даже управлять своими чувствами и не хотеть ее вообще. Пьяница не может не хотеть выпить. Он своими чувствами не владеет. Он раб своего желания. Пост же помогает управлять своими желаниями.

Например, пост предполагает не только воздержание от еды, но и воздержание в супружеской близости накануне постного дня. Для большинства людей это - дикость. «Вот еще! Церковь будет вмешиваться в мою интимную жизнь и указывать, когда мне спать с женой, а когда не спать». Но верующие люди в своей семейной жизни благодаря посту приучаются управлять своими чувствами. «Завтра постный день, и мы отложим свое желание в эту ночь». И действительно, супруги не будут иметь этого желания. Почему это важно в супружеской жизни? Супруга заболела или забеременела и не может иметь супружеской близости. В нормальной семье это не вызывает никакой трагедии. Супруг может в любой момент управлять своими чувствами и желаниями. Так приобретается истинная свобода.

Современная психотерапия, пропитанная фрейдистскими идеями, будет не раз утверждать со страниц газет и журналов, что воздержание опасно для психики. Неудовлетворенные желания, дескать, накапливаются в подсознании, и это чревато психическими расстройствами. Но жили же на Руси так испокон веков, и никаких расстройств не было. Просто к крепким, правильным семьям идеи Фрейда не относятся. В таких семьях супруги умеют управлять своими желаниями. Психическое расстройство появляется у человека, который смотрит развратные фильмы, читает порнографические или эротические издания, то есть всячески возбуждает в себе блудное желание, но не может удовлетворить его (заплатить проститутке нет денег, а бесплатно с ним в постель никто не хочет ложиться). Вот тут-то человек скоро будет на грани сумасшествия. Но виновато будет не вынужденное воздержание, а разнузданность чувств. А когда человек может управлять своими желаниями, то нет никаких неудовлетворенных влечений и никакой разрушительной психической энергии в подсознании не накапливается. Очень легко получить язву желудка, если во время поста ходить по магазинам и рассматривать всякого рода деликатесы и принюхиваться к запаху копченой колбаски. Очень скоро от таких действий потекут слюнки, начнется выделение желудочного сока. От неудовлетворенного желания начнут развиваться и психическое заболевание, и язва желудка. Но причиной болезни будет вовсе не пост, а неразумное поведение человека.

Научиться управлять своими чувствами в принципе не так-то трудно. Хитростей здесь почти никаких нет. Главный секрет заключается только в том, что надо бороться со своими чувствами, пока они еще небольшие и ты можешь с ними справиться. Не позволяй себе вольного общения с представителями другого пола - и будешь контролировать себя. Как только парень позволил себе прикоснуться к девушке, то способность управлять собой уже немного теряется. Кстати, прикасаться к чужому телу может только близкий человек, например, муж, но никак не любой знакомый парень. Когда вольностей в общении много, то недалеко и до беды. Второй принцип: избегай случаев, ведущих к обострению своих желаний.

Хочешь сохранить чистые отношения с девушкой - береги свои чувства: не стоит оставаться с ней наедине в квартире в позднее время. Здесь как с постом. Хочешь поститься - очень легко, только не ходи в те места, где пахнет жареной курочкой, пельменями и шоколадными конфетами.

Православные супруги, умеющие поститься, всегда желанны друг другу. Перенасыщения в чувствах не наступает. После длительных постов радость взаимной близости будет новым медовым месяцем. Часто именно пресыщение и толкает людей на измену ради получения новых ощущений с новым партнером. Даже однодневные посты вносят порядок в интимную жизнь. Взаимное ожидание близости сильно отличает благочестивую семью от пар, где близость происходит беспорядочно и часто все зависит от настроения и желания только одного из супругов.

Но вернемся к рисунку с двумя человечками. Глядя на него, можно дать еще одно определение истинной свободы. Если свобода внешняя - это жизнь по принципу «что хочу, то и ворочу», то свобода внутренняя - это видение. Это определение я даже запишу на доске.


Похожая информация.


Очень часто вспоминают фразу Достоевского, что если бога нет, то всё дозволено. Я сейчас решил посмотреть , что же говорил Достоевский.

- Вообще эту тему я опять прошу позволения оставить, - повторил Петр Александрович, - а вместо того я вам расскажу, господа, другой анекдот о самом Иване Федоровиче, интереснейший и характернейший. Не далее как дней пять тому назад, в одном здешнем, по преимуществу в дамском обществе, он торжественно заявил в споре, что на всей земле нет решительно ничего такого, что бы заставляло людей любить себе подобных, что такого закона природы: чтобы человек любил человечество - не существует вовсе, и что если есть и была до сих пор любовь на земле, то не от закона естественного, а единственно потому, что люди веровали в свое бессмертие. Иван Федорович прибавил при этом в скобках, что в этом-то и состоит весь закон естественный, так что уничтожьте в человечестве веру в свое бессмертие, в нем тотчас же иссякнет не только любовь, но и всякая живая сила, чтобы продолжать мировую жизнь. Мало того: тогда ничего уже не будет безнравственного, все будет позволено, даже антропофагия . Но и этого мало: он закончил утверждением, что для каждого частного лица, например как бы мы теперь, не верующего ни в бога, ни в бессмертие свое, нравственный закон природы должен немедленно измениться в полную противоположность прежнему, религиозному, и что эгоизм даже до злодейства не только должен быть дозволен человеку, но даже признан необходимым, самым разумным и чуть ли не благороднейшим исходом в его положении. По такому парадоксу можете заключить, господа, и о всем остальном, что изволит провозглашать и что намерен еще может быть провозгласить наш милый эксцентрик и парадоксалист Иван Федорович.
- Позвольте, - неожиданно крикнул вдруг Дмитрий Федорович, - чтобы не ослышаться: "Злодейство не только должно быть дозволено, но даже признано самым необходимым и самым умным выходом из положения всякого безбожника!" Так или не так?
- Точно так, - сказал отец Паисий.
- Запомню.
Произнеся это, Дмитрий Федорович так же внезапно умолк, как внезапно влетел в разговор. Все посмотрели на него с любопытством.
- Неужели вы действительно такого убеждения о последствиях иссякновения у людей веры в бессмертие души их? - спросил вдруг старец Ивана Федоровича.
- Да, я это утверждал. Нет добродетели, если нет бессмертия.
- Блаженны вы, коли так веруете, или уже очень несчастны!
- Почему несчастен? - улыбнулся Иван Федорович.
- Потому что по всей вероятности не веруете сами ни в бессмертие вашей души, ни даже в то, что написали о церкви и о церковном вопросе.
- Может быть вы правы!.. Но все же я и не совсем шутил... - вдруг странно признался, впрочем быстро покраснев, Иван Федорович.

http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0100.shtml

Давайте сосредоточимся на том, что акцент тут не столько на существовании бога как законодателя, сколько на бессмертии. Но ниже Достоевский опровергает тезис Ивана Фёдоровича. Фактически он говорит, что человек рассуждающий таким образом скорее всего духовно слеп. Он не способен любить, а рассуждения оказываются своего рода костылями. Вот и думайте, в чью же пользу говорил Достоевский: атеистов или христиан. И зрелы ли те христиане, отстаивающие лозунг о дозволенном.

“Если Бога нет, то все позволено”

Есть версия, что в этом утверждении перепутаны местами причина и следствие. Для процветания общества и психологического комфорта составляющих его индивидов довольно выгодно, чтобы позволено было не все. Удобный способ формализации этой идеи и установления более или менее единых норм поведения в сообществе – использование концепции Бога, от которого, как предполагается, эти универсальные правила исходят и который к тому же способен контролировать их исполнение.

Вы приходите в лабораторию, чтобы поучаствовать в эксперименте. Вам обещали заплатить 10 евро в качестве компенсации за потраченное время, но понятно, что вообще-то вы делаете это из интереса к науке. И тут вам сообщают, что вы будете оценивать фотографии автомобилей. “Боже мой, – думаете вы, – я попал в скучное и банальное маркетинговое исследование. И это на факультете антропологии в Венском университете!”

Однако, как только вы вчитываетесь в вопросы анкеты, все становится далеко не так уныло. Вам нужно ответить, что из себя представляет этот автомобиль как личность. Он ребенок или взрослый? Он мужчина или женщина? Он доминирует или подчиняется? Он дружелюбен или враждебен? Насколько он счастлив? Насколько высокомерен? Испуган? Удивлен? Взволнован?

Задача не вызвала у испытуемых ни малейших трудностей. Они, как и все мы, легко определяли по морде автомобиля его эмоции и характер. Особенно важно, что разные испытуемые оценивали любой отдельно взятый автомобиль примерно одинаково . В принципе, это позволяет предположить, что все они использовали для оценки выражения лица автомобиля какие-то универсальные, общечеловеческие механизмы. Однако нельзя исключать и версию о том, что опрошенные австрийцы принадлежат к одной и той же культуре, смотрят одну и ту же рекламу и разделяют стереотипные представления о брендах автомобилей. Поэтому исследователи воспроизвели этот эксперимент в Эфиопии, в деревнях вокруг Аддис-Абебы, где среди 89 испытуемых только 11 имели водительские права и 6 – собственную машину (причем, естественно, набор знакомых им автомобилей из реальной жизни принципиально отличался от использованного на изображениях, которые привезли европейские ученые). Выяснилось, что восприятие европейцев и африканцев хорошо совпадает, когда речь идет о шкалах “ребенок – взрослый”, “мужчина – женщина”, “доминирование – подчинение” . Для остальных характеристик корреляции были более слабыми, но тоже положительными (например, 0,57 для высокомерия или 0,43 для страха; единица означает прямую зависимость между параметрами, ноль – отсутствие связи вообще). Во всяком случае, получилось, что автомобили с низкой широкой мордой (типа BMW) кажутся мужественными, взрослыми и доминантными, а автомобили с высоким лбом и небольшим расстоянием между фарами (типа “Матиза”) кажутся женственными, инфантильными и подчиненными. Эти данные, конечно, были бы полезны производителям автомобилей (чтобы понимать, как именно воспринимает целевая аудитория тот или иной дизайн), но антропологов интересовали более общие соображения. Они анализировали нашу врожденную склонность видеть лица на любых картинках, где есть хоть что-нибудь, отдаленно напоминающее глаза и рот. И ладно бы мы просто видели лица – так мы еще и без всяких проблем наделяем их обладателей какими-нибудь специфическими характеристиками, по меньшей мере возрастом, полом и социальным статусом, причем оцениваем их одинаково вне зависимости от того, выросли ли мы в Австрии или в Эфиопии.

Нашу склонность везде распознавать лица можно объяснить довольно просто: это важно для нашей безопасности. Тот, кто вовремя замечает за деревьями злобного врага или прекрасную девушку (впрочем, как и голодного тигра и трепетную лань), обладает хорошими шансами на то, чтобы выжить и оставить потомство. Но есть и еще один аспект: присутствие наблюдателя означает, что нам нужно вести себя хорошо – перестать ковырять в носу и начать думать о своей репутации, соответствовать статусу, производить впечатление. Самый известный эксперимент, иллюстрирующий это утверждение, был проведен в Ньюкастлском университете . У них на психфаке есть кухня, где можно брать напитки. Там стоит коробочка для сбора мелочи и висит прейскурант: 30 пенсов за чай, 50 за кофе, 10 за молоко. В 2006-м психологу Мелиссе Бэйтсон, видимо, надоело, что денег оставляют слишком мало и ей приходится докупать молоко за свой счет, так что она решила повлиять на поведение коллег научно обоснованными методами. И дополнила прейскурант изображением цветочков. А через неделю заменила цветочки на изображение человеческих глаз. А потом опять на цветочки, уже другие. А потом снова на глаза. И так десять недель. Каждый раз при смене картинки Мелисса и ее соавторы подсчитывали прибыль, а потом построили график, из которого явно следовало, что размер взносов (в пересчете на литр выпитого молока) увеличивался каждый раз, когда на кухне висела картинка с изображением глаз, и снижался каждый раз, когда вместо нее были нарисованы цветочки. В среднем люди оставляли в 2,76 раза больше денег, если делали это под прицелом пристального взгляда (точнее, в присутствии черно-белой распечатанной на принтере фотографии глаз).

Бог смотрит на тебя с прейскуранта.

Экспериментаторы исходили из предположения, что первая картинка напоминает людям глазки и ротик, а вторая не вызывает никаких таких ассоциаций. Косвенно это подтверждается дополнительным экспериментом, в котором людей просили дорисовать эту картинку. Из первого набора точек они генерировали что-нибудь одушевленное в 58,6 % случаев, а из второго – только в 29 % случаев.

Всего в игре участвовали 58 диктаторов, которым достался орнамент в виде мордочки, и 55 с простым треугольным орнаментом. Каждый получил пять долларов. В среднем те люди, которым достался орнамент с глазами, отдавали партнеру по игре $2,48. Те, у кого был просто треугольник из трех точек, в среднем отдавали $2,11

“Но Господь сказал Самуилу: не смотри на вид его и на высоту роста его; я отринул его; Я смотрю не так, как смотрит человек; ибо человек смотрит на лице, а Господь смотрит на сердце” (1Цар. 16:7).

“Ибо очи Его над путями человека, и Он видит все шаги его. Нет тьмы, ни тени смертной, где могли бы укрыться делающие беззаконие” (Иов 34:21–22).

“У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно” (Мф. 6:3–4).

Можно было бы подобрать и другие цитаты. Библия довольно активно создает у читателя ощущение, что Бог на него смотрит, по крайней мере метафорически. Вполне можно предположить, что под этим всевидящим оком человек будет стараться вести себя более прилично, чем неверующий, на которого никто не смотрит. Но подтверждается ли это экспериментально?

Форма ложной апологии христианства.

источники цитаты

Иван Федорович (Карамазов) прибавил при этом в скобках, что в этом-то и состоит весь закон естественный, так что уничтожьте в человечестве веру в свое бессмертие, в нем тотчас же иссякнет не только любовь, но и всякая живая сила, чтобы продолжать мировую жизнь. Мало того: тогда ничего уже не будет безнравственного, всё будет позволено, даже антропофагия. Но и этого мало, он закончил утверждением, что для каждого частного лица, например как бы мы теперь, не верующего ни в бога, ни в бессмертие свое, нравственный закон природы должен немедленно измениться в полную противоположность прежнему, религиозному, и что эгоизм даже до злодейства не только должен быть дозволен человеку, но даже признан необходимым, самым разумным и чуть ли не благороднейшим исходом в его положении :64-65 .

А слышал давеча его (Ивана Карамазова. - Ред.) глупую теорию: «Нет бессмертия души, так нет и добродетели, значит, всё позволено» :76 .

(Алеша Карамазов ) - Это чтобы «всё позволено»? Всё позволено, так ли, так ли? Иван нахмурился и вдруг странно как-то побледнел. - А, это ты подхватил вчерашнее словцо, которым так обиделся Миусов... и что так наивно выскочил и переговорил брат Дмитрий? - криво усмехнулся он. - Да, пожалуй: «всё позволено», если уж слово произнесено. Не отрекаюсь. Да и редакция Митенькина недурна. Алеша молча глядел на него.

Я, брат, уезжая, думал, что имею на всем свете хоть тебя, - с неожиданным чувством проговорил вдруг Иван, - а теперь вижу, что и в твоем сердце мне нет места, мой милый отшельник. От формулы «всё позволено» я не отрекусь, ну и что же, за это ты от меня отречешься, да, да? :240

Только как же, спрашиваю, после того человек-то? Без Бога-то и без будущей жизни? Ведь это, стало быть, теперь всё позволено, всё можно делать? :29 .

Молодой Карамазов, Иван Федорович, ужаснул его (Смердякова. - Ред.) своим духовным безудержем. «Всё, дескать, по-ихнему, позволено, что ни есть в мире, и ничего впредь не должно быть запрещено, - вот они чему меня всё учили». Кажется, идиот на этом тезисе, которому обучили его, и сошел с ума окончательно… :126-127

Перифраз известного выражения Вольтера «если бы Бога не было, его следовало бы выдумать», где оно также было направлено против вульгарного атеизма. Как всегда, мысль Достоевского не далеко уходит от либерализма, в данном случае – от вольтерианского деизма, хотя и является осознанным противопоставлением ему, то есть пытается его преодолеть, но безуспешно, потому что романтический имманентизм – это лишь обратная сторона деизма Просвещения. Апология христианства в почвенничестве – это типичная для европейского романтизма попытка преодолеть духовный тупик Просвещения, при этом, как и оно, полностью уповая на человеческие силы (на «народ», или «почву», на «лучшего (высшего) человека»). Поэтому и здесь (в идиоме «если Бога нет, то все позволено») в самом начале фразы, в первом ее тезисе, заявлено маловерие Достоевского, его собственное сомнение в существовании Бога. По аналогичной схеме построен знаменитый «символ веры» Достоевского из письма Фонвизиной («верить, что нет ничего прекраснее, глубже, симпа<ти>чнее, разумнее, мужественнее и совершеннее Христа, и не только нет, но с ревнивою любовью говорю себе, что и не может быть. Мало того, если б кто мне доказал, что Христос вне истины , и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы оставаться со Христом, нежели с истиной» ), где допущение, что Истина, которая и есть Сам Христос (Ин 14:6), «действительно» может быть «вне Христа» – это то же самое, что риторическое допущение несуществования Бога в афоризме «если Бога нет, то все позволено», то есть выражение подспудного сомнения («я - дитя века, дитя неверия и сомнения до сих пор и даже (я знаю это) до гробовой крышки. Каких страшных мучений стоила и стоит мне теперь эта жажда верить, которая тем сильнее в душе моей, чем более во мне доводов противных» (там же)). Антиутопии и «бунты» Ставрогина, Версилова и Ивана Карамазова – это и есть эти «противные (во мне) доводы». Поэтому все атрибуты человекобожеских антиутопий («церкви атеистов») его отрицательных героев в несколько видоизменном виде присутствуют и в антропотеической утопии самого Достоевского – хилиазме грядущего «русского социализма» как того же самого утверждения человека на земле без Бога, когда «все Христы», потому что нет с ними и в них Самого Христа-Бога и благодати Пресвятой Троицы.

«Непременная потребность новой нравственности <…> Вот это и будет может быть второе пришествие Христово» . Здесь замыкается круг тщетной борьбы почвенничества с вольтерианским деизмом (или – шире – с грехом, с неверием), потому что «новая (формально – христианская) нравственность» человечества (когда «не все себе позволяешь» из метафизических соображений «автономии воли», сознания своего «окончательного развития») вместо евангельского Второго Пришествия Христа-Вседержителя «судити живых и мертвых» – это и есть не что иное, как очередное «выдумывание Бога» человеческим безумием на тот случай, если «действительно" окажется, что «Бога нет» (если Пришествия Христова человечество так и не дождется). Таким образом, содержащийся в афоризме «если Бога нет, то все позволено» кажущийся христианско-апологический посыл («Бог есть и потому человеку не все позволено») расшифровывается как выражение общегуманистической религиозной веры в человека, в его высшее (потенциально божественное, такое же как у Христа) нравственное достоинство, в его способность к жертвенному ограничению своей свободы ради других, веры в его бессмертие по естеству (а не по благодати).

Довольно часто от православных христиан можно услышать мысль, де Достоевский еще сказал, что если Бога нет, значит все можно. Поэтому если человек атеист, то он явно подлец и способен на всякие там гадости. Но копнем глубже в эту простую цитату и немножко ее разберем. Во-первых ее происхождение, а во-вторых осмысленность этой фразы.

В истории с писателями часто бывает, что слова их персонажей приписывают им. Достоевскому, к примеру, приписывают «Красота спасет мир». А сказал эту фразу князь Мышкин. С тем же успехом можно взять мысли каких-нибудь подлецов из романа Достоевского, Ставрогина например, и также приписать Фёдору Михайловичу. Что, конечно, будет не верно. Но с мыслью о Боге и вседозволенности история еще интереснее. Такой цитаты – прямой – у Достоевского и вовсе нет. Она дважды упоминается в романе «Братья Карамазовы» - Дмитрий практически точно озвучивает ее: «Только как же, спрашиваю, после того человек-то? Без Бога-то и без будущей жизни? Ведь это стало быть теперь все позволено, все можно делать?». И здесь, что довольно принципиально для самого Достоевского – упоминается именно душа. И бессмертие души.

А вообще – именно в таком виде, в каком ее цитируют батюшки с амвона, эту мысль озвучил Жан Поль Сартр. В своей работе «Экзистенционализм – это гуманизм» Сартр выдает следующую мысль: «Достоевский как-то писал, что «если Бога нет, то всё дозволено». Это – исходный пункт экзистенционализма». Удивительно, но именно атеист сумел разглядеть в этой мысли ту глубину, о которой не задумываются христиане. Сартр размышляет так: да, если Бога нет то человеку все дозволено. Но в этом-то и дело что Бога нет. И вот есть один человек, один-одинешенек, при этом ему все дозволено. И эту дилемму теперь ему придется решать. Как жить дальше. Без Бога и с этой самой вседозволенностью.

Мысль вполне себе интересная. Действительно, исходя из этой цитаты атеист несет на себе гору ответственности за свои поступки, а верующий, при этом ни за что и не отвечает. Бог есть, мне вот это нельзя и вот это тоже. Значит можно спать спокойно. Но беда-то в том, что подобное отношение совершенно чуждо христианству. Она целиком и полностью противоречит мысли апостола Павла: «Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною» (1-е послание коринфянам, 6:12).

Это не атеисту, это христианину все позволительно. Тут выходит что либо апостол Павел уверен в отсутствии Бога, а ему при этом все дозволено, либо эта мысль полностью противоречит апостолу Павлу, а значит и христианской мысли в целом.

Так что если вдруг услышите эту глубочайшую мысль, приписываемую Достоевскому от верующего, знайте, она вполне может быть использована против него. Эту цитату можно а) перевернуть и перевести в пользу атеизма, следуя логике Сартра («Да, так и есть. Бога нет, мне все дозволено. И как теперь с этим жить?»), а можно опровергнуть, приведя цитату апостолу Павлу (стоп-стоп-стоп, а разве не верующему «все дозволено, но не все полезно»?). Удачной игры.

Рекомендуем также

Loading...Loading...