В чем философский смысл садовник или скотовод. Философские высказывания

Вопрос: В чём философский смысл следующего высказывания И. И. Мечникова:В чём философский смысл следующего высказывания И. И. Мечникова: «Садовник или скотовод не останавливается перед данной природой занимающих их растений или животных, но видоизменяет их сообразно надобности. Точно так же и учёный-философ не должен смотреть на современную человеческую природу как на нечто незыблемое, а должен изменить её ко благу людей»? Каково ваше отношение к данной точке зрения? Нужно написать эссе слов 80.

В чём философский смысл следующего высказывания И. И. Мечникова:В чём философский смысл следующего высказывания И. И. Мечникова: «Садовник или скотовод не останавливается перед данной природой занимающих их растений или животных, но видоизменяет их сообразно надобности. Точно так же и учёный-философ не должен смотреть на современную человеческую природу как на нечто незыблемое, а должен изменить её ко благу людей»? Каково ваше отношение к данной точке зрения? Нужно написать эссе слов 80.

Ответы:

Я думаю, что смысл этого высказывания, заключается в том, что любой человек может внести свой вклад в человеческую природу

Похожие вопросы

• запишите в виде равенства предложение: произведение чисел 25 и у равно 400 число у больше числа 8 на 14 число у больше числа 9 в 5 раз число у меньше числа 375 в 3 раза
• Выделите сказуемые и определите их типы: Ему и больно и смешно.В степи было тихо и темно.А хорошо плыть по ночной реке.Роса была холодная,обильная.У меня отец-крестьянин,ну а я -крестьянский сын.
• Сумма двух уголов равнобедренной трапеции равно 184 градуса. Найдите меньший угол трапеции. Как решить?
• почему в таблице д.и менделеева относительная атомная масса аргона близка к 40,а калия -к 30?
• Чем объясняется разнообразие разнообразие растительного покрова Земли?
• в начальный момент времени для тела Х0=6м а Vх=-2 м /с запишите уравнение движения тела если оно движется прямолинейно и равномерно
• масса 3 ящиков пряников = массе2 ящиков карамелек.Какова масса 5 ящиков пряников, если ящик карамелек весит 14 кг.
• план первой мировой войны: 1) годы мировой войны, 2) страны участницы, 3) причины войны, 4) повод к войне, 5) планы ваюющиторон сторон, 6) характеристика войны, 7) ход войны, 8) итоги войны.
• Во время соревнований на скоростное изготовление куличков трое дошкольника изготовили 9 куличков. Сколько таких же куличков смогут изготовить 6 дошкольников? (каждый дошкольник за время соревнований делает одно и то же количество куличков) Что можно узнать, найдя значения выражений: 9:3, 9:3*6, 6:3, 9*(6:3)
• Найди правило по которому записаны числа в первом столбике. Запиши по этому же правилу числа в других столбцах и выполни сложение 310241. 104132. 120134 431453 + +. + 552665 673877 =. =. =

а) сознание по своей природе имеет общественный характер;

б) сознание предметное;

в) человек мыслит при помощи мозга;

г) сознание - это не только мышление, самосознание, но и абст­рактная деятельность мозга;

д) самосознание выступает в разных формах;

ж) сознание - это сплав сознательного и неосознанного, разума и чувств;

и) при интуиции объект дан субъекту без всяких предпосылок и условий.

4. Вместо точек вставьте пропущенные слова:

а)Сознание - это продукт не всякой материи, а только...;

б) сознание не определяется мозгом само по себе. Источник на­ших знаний-...;

в) но словам К.Маркса, идеальное это..., пересаженное в... и преобразованное в ней;

г) сознание - это... образ объективного...;

д) появление сознания имеет предпосылкой осознание и... дея­тельность;

ж) образ... по форме, но... по содержанию и источнику.

5. Раскройте смысл понятий:

"гилозоизм", "витализм", "инфор­мация", "отражение", "первая сигнальная система", "вторая сигнальная система", "искусственный язык", "образ и объект внешнего мира", "са­мосознание", "интуиция".

6. Каким философским направлениям принадлежат сле­дующие высказывания:

а) духовное, сознание могут существовать до материального и без него;

б) материальный мир есть форма инобытия абсолютной идеи;

в) мир есть не Я, сотворенный нашим Я;

г) сознание вторично хотя бы по той причине, что оно возникает как результат эволюции материи;

д) отличие одушевленных предметов от неодушевленных в том, что у живых организмов есть нематериальная "живая сила";

е) сознание разлито по всей природе, вся материя мыслит;

ж) мысль - это результат философской деятельности организма. Мозг выделяет мысль так же, как печень - желчь, почки - мочу;

з) противоположность материи и сознания имеет абсолютный ха­рактер;

и) материя и сознание - это две равноценные субстанции.

7. «По Платону, философ тщательно занимается тремя вещами: он смотрит и знает истину, делает добро и теоретически рассматривает смысл разговора. Знание истины называется теорией, знание того, как нужно делать, - практикой, знание смысла разговоров – диалектикой».

Какие исторические формы диалектики существуют? К какому типу диалектики можно отнести приведенное высказывание? Почему?

8. Проведите сравнительный философский анализ текстов.

«События будущего не могут выводиться из событий настоящего. Вера в причинную связь есть предрассудки» (Л.Вингенштейн).

«Ни один предмет не возникает беспричинно, но все возникает на какой-нибудь основе и в силу необходимости» (Демокрит).

Что такое «причинность»? Какие существуют философские концепции причинности? Как можно определить позиции Л.Витгенштейна и Демокрита? С какой из этих позиций вы бы согласились? Почему?

Тема № 11. Формы и методы научного познания

Словарь основных понятий и терминов: н аучное познание, научный факт, эмпирический закон, проблема, гипотеза, теория, критерии научности, наука, лженаука, методология, рационализм, эмпиризм, скептицизм, агностицизм, метод, общефилософские методы, метафизика, диалектика, синергетика, общелогические методы, теоретические методы, аксиологическая суверенность науки, биоэтика, социальная ответственность ученого.

Тексты для анализа

Яковлев В.А. Бинарность ценностных ориентаций науки . //Вопросы философии. 2001. №12.

Кнабе Г.С. Строгость науки и безбрежность жизни. //Вопросы философии. 2001. №8.

Панфилова Т.В. Клонирование в свете концепции гуманизма. // Вопросы философии. 2008. № 1.

Р.Декарт. МЕТОД ПОЗНАНИЯ.

Поскольку все науки являются не чем иным, как человече­ской мудростью, которая всегда пребывает одной и той же, на какие бы различные предметы она ни была направлена, и по­скольку она перенимает от них различие не больше, чем свет от солнца - от разнообразия вещей, которые он освещает; не нужно полагать умам какие-либо границы, ибо познание одной исти­ны не удаляет нас от открытия другой, как это делает упражне­ние в одном искусстве, но, скорее, тому способствует. И право, мне кажется удивительным, что многие люди дотошнейшим об­разом исследуют свойства растений, движения звезд, превра­щения металлов и предметы дисциплин, подобных этим, но при всем том почти никто не думает о здравом смысле или об этой всеобщей мудрости, тогда как все другие вещи в конце концов следует ценить не столько ради них самих, сколько по­тому, что они что-то прибавляют к этой мудрости.

Все науки связаны между собой настолько, что гораздо легче изучать их все сразу, чем отделяя одну от других. Итак, если кто-либо всерьез хочет исследовать истину вещей, он не дол­жен выбирать какую-то отдельную науку: ведь все они связаны между собой и друг от друга зависимы; но пусть он думает толь­ко о приумножении естественного света разума, не для того, чтобы разрешить то или иное школьное затруднение, но для того, чтобы в любых случаях жизни разум (intellectus) предпи­сывал воле, что следует избрать, и вскоре он удивится, что сде­лал успехи гораздо большие, чем те, кто занимался частными науками, и не только не достиг всего того, к чему другие стре­мятся, но и превзошел то, на что они могут надеяться. Мы отвергаем все те познания, которые являются лишь прав­доподобными, и считаем, что следует доверять познаниям только совершенно выверенным, в которых невозможно усомниться.

Мы приходим к познанию вещей двумя путями, а именно посредством опыта или дедукции. Вдобавок следует заметить, что опытные данные о вещах часто бывают обманчивыми, де­дукция же, или чистый вывод одного из другого, хотя и может быть оставлена без внимания, если она неочевидна, но никогда не может быть неверно произведена разумом, даже крайне ма­лорассудительным. И мне кажутся малополезными для данного случая те узы диалектиков, с помощью которых они рассчиты­вают управлять человеческим рассудком, хотя я не отрицаю, что эти же средства весьма пригодны для других нужд. Дейст­вительно, любое заблуждение, в которое могут впасть люди, никогда не проистекает из неверного вывода, но только из того, что они полагаются на некоторые малопонятные данные опыта или выносят суждения опрометчиво и безосновательно.

Из этого очевидным образом выводится, почему арифмети­ка и геометрия пребывают гораздо более достоверными, чем другие дисциплины, а именно поскольку лишь они одни зани­маются предметом столь чистым и простым, что опыт привнес бы недостоверного, но целиком состоят в разумно выводимых заключениях. Итак, они являются наиболее легкими и очевид­ными из всех наук и имеют предмет, который нам нужен, по­скольку человек, если он внимателен, кажется, вряд ли может в них ошибиться.

Под интуицией я подразумеваю не зыбкое свидетельство чувств и не обманчивое суждение неправильно слагающего во­ображения, а понимание (conceptum) ясного и внимательного ума, настолько легкое и отчетливое, что не остается совершен­но никакого сомнения относительно того, что мы разумеем, или, что то же самое, несомненное понимание ясного и внима­тельного ума, которое порождается одним лишь светом разума и является более простым, а значит, и более достоверным, чем сама дедукция, хотя она и не может быть произведена челове­ком неправильно, как мы отмечали ранее. Впрочем, может возникнуть сомнение, почему к интуиции мы добавили здесь другой способ познания, заключающийся в дедукции, посредством которой мы постигаем все то, что с не­обходимостью выводится из некоторых других достоверно из­вестных вещей. Но это нужно было сделать именно так, по­скольку очень многие вещи, хотя сами по себе они не являются очевидными, познаются достоверно, если только они выводят­ся из истинных и неизвестных принципов посредством посто­янного и нигде не прерывающегося движения мысли, ясно ус­матривающей каждую отдельную вещь; точно так же мы узна­ем, что последнее звено какой-либо длинной цепи соединено с первым, хотя мы и не можем обозреть одним взором глаз всех промежуточных звеньев, от которых зависит это соединение, - узнаем, если только мы просмотрели их последовательно и по­мнили, что каждое из них, от первого до последнего, соединено с соседним. Итак, мы отличаем здесь интуицию ума от досто­верной дедукции потому, что в последней обнаруживается дви­жение, или некая последовательность, чего нет в первой, и, далее, потому, что для дедукции не требуется наличной очевид­ности, как для интуиции, но она, скорее, некоторым образом заимствует свою достоверность у памяти. Вследствие этого можно сказать, что именно те положения, которые непосредственно выводятся из первых принципов, познаются в зависимости от различного их рассмотрения то посредством интуиции, то по­средством дедукции, сами же первые принципы - только по­средством интуиции, и, напротив, отдаленные следствия - толь­ко посредством дедукции. Эти два пути являются самыми верными путями к знанию, и ум не должен допускать их больше - все другие надо отвергать, как подозрительные и ведущие к заблуждениям.

Под методом же я разумею достоверные и легкие правила, строго соблюдая которые человек никогда не примет ничего ложного за истинное и, не затрачивая напрасно никакого уси­лия ума, но постоянно шаг за шагом приумножая знание, при­дет к истинному познанию всего того, что он будет способен познать. Если метод правильно объясняет, каким образом следует поль­зоваться интуицией ума, чтобы не впасть в заблуждение, про­тивное истине, и каким образом следует отыскивать дедуктив­ные выводы, чтобы прийти к познанию всех вещей, то, мне кажется, для того чтобы он был совершенным, не нужно ниче­го другого, поскольку невозможно приобрести никакого зна­ния, кроме как посредством интуиции ума или дедукции, как уже было сказано раньше. Ведь он не может простираться и до того, чтобы указывать, каким образом следует совершать эти действия, ибо они являются первичными и самыми простыми из всех, так что, если бы наш разум не мог пользоваться ими уже раньше, он не воспринял бы никаких предписаний самого метода, сколь бы легки они ни были.

Если кто-то поставит своей задачей исследовать все истины, для познания которых достаточно человеческого разумения, - а это, мне кажется, надлежит сделать хотя бы раз в жизни всем, кто серьезно доискивается здравого смысла, - он наверняка обнаружит с помощью данных правил, что ничего невозможно познать прежде, чем разум, так как от него зависит познание всего остального, а не наоборот; затем, постигнув все то, что непосредственно следует за познанием чистого разума, он сре­ди прочего перечислит все другие орудия познания, какими мы обладаем, кроме разума; их окажется только два, а именно фан­тазия и чувство.

Но здесь поистине не может быть ничего полезнее, чем изу­чать, что такое человеческое познание и как далеко оно про­стирается. Потому ныне мы и охватываем это одним-единственным вопросом, который, как мы полагаем, необходимо ис­следовать первым из всех при помощи правил, уже изложенных ранее, а это хотя бы раз в жизни должно быть сделано каждым из тех, кто мало-мальски любит истину, потому что в исследо­вании данного вопроса заключены верные средства познания и весь метод. Напротив, ничто не кажется мне более нелепым, чем, как делают многие, смело спорить о тайнах природы о влиянии небес на эти низшие области, о предсказании гряду­щих событий и о подобных вещах, никогда, однако, даже не задавшись вопросом о том, достаточно ли человеческого разу­мения, чтобы это раскрыть.

Как нужно пользоваться интуицией ума, мы узнаем хотя бы из сравнения ее со зрением: ведь тот, кто хочет обозреть одним взором много предметов, не увидит отчетливо ни одного из них; и равным образом тот, кто имеет обыкнове­ние в одном акте мышления обращать внимание сразу на многие предметы, обладает путаным умом. Однако те масте­ра, которые занимаются тонкой работой и привыкли со вниманием устремлять взор на отдельные точки, благодаря упражнению приобретают способность в совершенстве раз­личать сколь угодно малые и тонкие вещи; точно так же те, кто никогда не разбрасывается мыслью сразу на различные предметы, а всегда всецело сосредоточивается на рассмотре­нии самых простых и легких вещей, становятся проница­тельными.

Всем следует привыкнуть сразу охватывать мыслью столь не­многое и столь простое, что они никогда не сочтут себя знаю­щими то, что не усматривается ими так же отчетливо, как то, что они познают отчетливее всего. Правда, некоторые рожда­ются гораздо более способными к этому, чем другие, однако при посредстве искусства, а также упражнения умы могут стать гораздо более способными к этому; есть один пункт, на кото­рый, как мне кажется, здесь следует указать прежде всего, а именно: чтобы каждый твердо убедил себя в том, что не из внушительных и темных вещей, а лишь из легких и более доступных должны выводиться сколь угодно сокровенные знания.

Для интуиции ума нам необходимы два условия, а именно чтобы положение понималось ясно и отчетливо и затем чтобы оно понималось все сразу, а не в последовательности. Дедукция же, если мы думаем произвести ее так, как в третьем правиле, очевидно не может быть осуществлена вся сразу - она включа­ет в себя некое движение нашего ума, выводящего одно из дру­гого, и потому мы там по праву отличали ее от интуиции. Если же мы обращаемся к ней как к уже завершенной, тогда, как было сказано в седьмом правиле, она больше не означает ника­кого движения, но является пределом движения, и потому мы полагаем, что она обозревается посредством интуиции тогда, когда она проста и очевидна, но не тогда, когда она сложна и темна; в последнем случае мы дали ей название энумерации, или индукции, так как тогда она не может быть охвачена разу­мом вся сразу, но ее достоверность некоторым образом зависит от памяти, в которой должны удерживаться суждения о каждой из частей, подлежащих энумерации, с тем чтобы из них всех было выведено что-то одно.

Для познания вещей нужно учитывать лишь два условия, а именно нас, познающих, и сами подлежащие познанию вещи. В нас имеется только четыре способности, которыми мы для этого можем воспользоваться, а именно разум, воображение, чувство и память. Конечно, один лишь разум способен к пости­жению истины, однако он должен прибегать к помощи вообра­жения, чувства и памяти, с тем чтобы мы случайно не оставили без внимания нечто находящееся в нашем распоряжении. Что же касается вещей, достаточно исследовать три пункта, а имен­но: сначала то, что очевидно само по себе, затем как познается нечто одно на основании другого и, наконец, что из чего выво­дится.

И подобно тому как обилие законов нередко дает повод к оправданию пороков и государство лучше управляется, если за­конов немного, но они строго соблюдаются, так и вместо боль­шого числа правил, составляющих логику, я заключил, что было бы достаточно четырех следующих, лишь бы только я принял твердое решение постоянно соблюдать их без единого отступ­ления.

Первое - никогда не принимать за истинное ничего, что я не признал бы таковым с очевидностью, т.е. тщательно избе­гать поспешности и предубеждения и включать в свои сужде­ния только то, что представляется моему уму столь ясно и отчетливо, что никоим образом не сможет дать повод к со­мнению. Второе - делить каждую из рассматриваемых мною трудно­стей на столько частей, сколько потребуется, чтобы лучше их разрешить. Третье - располагать свои мысли в определенном поряд­ке, начиная с предметов простейших и легкопознаваемых, и восходить мало-помалу, как по ступеням, до познания наи­более сложных, допуская существование порядка даже среди тех, которые в естественном ходе вещей не предшествуют друг другу.

И последнее - делать всюду перечни настолько полные и обзоры столь всеохватывающие, чтобы быть уверенным, что ни­чего не пропущено.

Те длинные цепи выводов, сплошь простых и легких, кото­рыми геометры обычно пользуются, чтобы дойти до своих наи­более трудных доказательств, дали мне возможность предста­вить себе, что и все вещи, которые могут стать для людей пред­метом знания, находятся между собой в такой же последова­тельности. Таким образом, если воздерживаться от того, чтобы принимать за истинное что-либо, что таковым не является, и всегда соблюдать порядок, в каком следует выводить одно из другого, то не может существовать истин ни столь отдаленных, ни столь сокровенных, чтобы они были недостижимы, ни столь сокровенных, чтобы нельзя было их раскрыть. Мне не состави­ло большого труда отыскать то, с чего следовало начать, так как я уже знал, что начинать надо с простейшего и легко познавае­мого. Приняв во внимание, что среди всех искавших истину в науках только математикам удалось найти некоторые доказа­тельства, т.е. некоторые точные и очевидные соображения, я не сомневался, что и мне надлежало начать с того, что было ими исследовано.

Задачи.

1. В произведении И.С. Тургенева «Рудин» мы читаем: «"Почему же верите Вы в факты?" - "Как почему? Вот прекрасно! Факты, дело известное, всякий знает, что такое факты... Я сужу о них по опыту, по собственному чувству". - "Да разве чувство не может обмануть Вас! Чувство Вам говорит, что Солнце вокруг Земли ходит... или, может быть, Вы не согласны с Копер-ником?"».

Вмешайтесь в спор Рудина и Пегасова и выскажите свое мнение о природе факта. Можно ли факты оценивать при помощи понятий «истина», «ложь», «заблуждение»?

Без великого таинства покаяния духовная жизнь немыслима. Грех не только должен быть осознан, но и сгореть в огне покаяния.

Бога отрицают или потому, что мир так плох, или потому, что мир так хорош.

Будущее есть убийца всякого прошлого мгновения; злое время разорвано на прошлое и будущее, в середине которого стоит некая неуловимая точка.

Быть личностью, быть свободным есть не легкость, а трудность, бремя, которое человек должен нести. От человека сплошь и рядом требуют отказа от личности, отказа от свободы и за это сулят ему облегчение его жизни. От него требуют, чтобы он подчинился детерминации общества и природы. С этим связан трагизм жизни.

В любви есть деспотизм и рабство. И наиболее деспотична любовь женская, требующая себе всего!

В сексуальной жизни есть что-то унизительное для человека. Только наша эпоха допустила разоблачение жизни пола. И человек оказался разложенным на части. Таков Фрейд и психоанализ, таков современный роман. В этом - бесстыдство современной эпохи, но также и большое обогащение знаний о человеке.

Вера в бессмертие есть не только утешительная вера, облегчающая жизнь, она есть также страшная, ужасная вера, отягчающая жизнь безмерной ответственностью.

Воспоминание не есть сохранение или восстановление нашего прошлого, но всегда новое, всегда преображенное прошлое. Воспоминание имеет творческий характер. Парадокс времени в том, что в сущности, прошлого в прошлом никогда не было, в прошлом существовало лишь настоящее, иное настоящее, прошлое существует лишь в настоящем. Прошлое и настоящее имеют совершенно разное существование. Настоящее в прошлом по-иному существовало, чем существует прошлое в настоящем.

Все революции кончались реакциями. Это неотвратимо. Это - закон. И чем неистовее и яростнее бывали революции, тем сильнее были реакции. В чередованиях революций и реакций есть какой-то магический круг.

Высочайший, истинный страх, или экзистенциальный ужас, человек способен ощущать не перед реальными опасностями обычной, повседневной жизни, а лишь перед вечной тайной бытия.

Государство призвано не для того, чтобы превратить жизнь в рай, но для того, чтобы не дать превратиться ей в сущий ад.

Для экзистенциальной философии человеческая личность имеет свое особое внеприродное существование, хотя в ней есть природный состав. Личность противоположна вещи, противоположна миру объектов, она есть активный субъект, экзистенциальный центр. Только потому человеческая личность независима от царства кесаря.

Есть два прошлых: прошлое, которое было и которое исчезло, и прошлое, которое и сейчас для нас есть как составная часть нашего настоящего. Второе прошлое, существующее в памяти настоящего, есть уже совсем другое прошлое, прошлое преображенное и просветленное, относительно его мы совершим творческий акт и оно вошло в состав нашего настоящего.

Есть люди прошлого, люди будущего, люди вечного. Большинство людей живет в тех или иных разорванных частях времени, и лишь немногие прорываются к вечности. Пророки обращены к будущему, но они прозревают его только потому, что они в духе преодолевают время, судят о времени из вечности. В духе меняется измерение времени, время угасает и наступает вечность.

Есть несоизмеримость между женской и мужской любовью, несоизмеримость требований и ожиданий. Мужская любовь частична, она не захватывает всего существа. Женская любовь более целостна. Женщина делается одержимой. В этом смертельная опасность женской любви. В женской любви есть магия, но она деспотична. И всегда есть несоответствие с идеальным женским образом.

Женщина необыкновенно склонна к рабству и вместе с тем склонна порабощать.

Знание - принудительно, вера - свободна.

Истина есть освещение тьмы, и потому не может быть истины о тьме бытия.

Когда не обладаешь мудростью, остается любить мудрость, т.е. быть философом.

Конфликт жалости и свободы... Жалость может привести к отказу от свободы, свобода может привести к безжалостности. Человек не может, не должен в своем восхождении улететь из мира, снять с себя ответственность за других. Каждый отвечает за всех. Свобода не должна стать снятием ответственности за ближних. Жалость, сострадание напоминают об этом свободе.

Личность есть боль. Героическая борьба за реализацию личности болезненна. Можно избежать боли, отказавшись от личности. И человек слишком часто это делает.

Личность есть неизменность в изменении. Субъект изменения остается одним и тем же лицом. Для личности разрушительно, если она застывает, останавливается в своем развитии, не возрастает, не обогащается, не творит новой жизни. И так же разрушительно для нее, если изменение в ней есть измена, если она перестает быть самой собой, если лица человеческого больше нельзя узнать.

Личность есть сопротивление, сопротивление детерминации обществом и природой, героическая борьба за самоопределение изнутри. Личность имеет волевое ядро, в котором всякое движение определяется изнутри, а не извне. Личность противоположна детерминизму.

Личность может быть понята лишь как акт, она противоположна пассивности, она всегда означает творческое сопротивление. Акт всегда есть творческий акт, нетворческий акт, как было уже сказано, есть пассивность. Акт не может быть повторением, он всегда несет с собой новизну. В акт всегда превходит свобода, которая и несет эту новизну.

Личность не самодостаточна, она не может довольствоваться собой. Она всегда предполагает существование других личностей, выход из себя в другого.

Личность различна, единична, неповторима, оригинальна, не походит на других. Личность есть исключение, а не правило. Мы стоим перед парадоксальным совмещением противоположностей: личного и сверхличного, конечного и бесконечного, неизменного и меняющегося, свободы и судьбы.

Личность совсем не есть природа и к ней неприменимы никакие категории, относящиеся к природе. Личность совсем не может быть определена как субстанция. Понимание личности как субстанции есть натурализация личности. Личность вкоренена в духовном мире, она не принадлежит природной иерархии и не может быть в нее вмещена.

Любви присущ глубокий внутренний трагизм, и не случайно любовь связана со смертью. Мне всегда казалось странным, когда люди говорят о радостях любви. Более естественно было бы, при более глубоком взгляде на жизнь, говорить о трагизме любви и печали любви. Любовь, в сущности, не знает исполнившихся надежд. Бывает иногда сравнительно счастливая семейная жизнь, но это счастливая обыденность.

Любовь - горная, а не равнинная, с ней нечего делать тем, которые устраивают приспособление к равнинной жизни. Любовь нельзя удержать на равнине, она мертвеет и превращается в иное. Любовь - не жилец на равнинной жизни. В любви нет ничего статического, ничего устраивающего. Любовь - полет, разрушающий всякое устроение.

Любовь есть интимно-личная сфера жизни, в которую общество не смеет вмешиваться. Когда речь идет о любви между двумя, то всякий третий лишний. Любовь всегда нелегальна. Легальная любовь есть любовь умершая. Легальность существует лишь для обыденности, любовь же выходит из обыденности. Мир не должен бы знать, что два существа любят друг друга. В институте брака есть бесстыдство обнаружения для общества того, что должно было бы быть скрыто, охранено от посторонних взоров. Брак, на котором основана семья, есть очень сомнительное таинство.

Мы приходим к Богу совсем не потому, что рациональное мышление требует бытия Божьего, а потому, что мир упирается в тайну и в ней рациональное мышление кончается.

Народу кажется, что он свободен в революциях, это страшный самообман. Он - раб темных стихий. В революции не бывает и не может быть свободы, революция всегда враждебна духу свободы. Революция случается с человеком, как случается болезнь, несчастье, стихийное бедствие, пожар или наводнение.

Не только творческая мысль, но и творческая cтpaсть, страстная воля и страстное чувство должны расковать затверделое сознание и расплавить представший этому сознанию объективный мир.

Необходимость есть падшая свобода.

Нет более горькой и унизительной зависимости, чем зависимость от воли человеческой, от произвола равных себе.

Ни один человек не может считать себя законченной личностью. Личность не закончена, она должна себя реализовать, это великая задача, поставленная человеку, задача осуществить образ и подобие Божие, вместить в себе в индивидуальной форме универсальное, полноту. Личность творит себя на протяжении всей человеческой жизни.

Ничего нельзя любить, кроме вечности, и нельзя любить никакой любовью, кроме вечной любви. Если нет вечности, то ничего нет. Мгновение полноценно, лишь если оно приобщено к вечности.

Ничто так не искажает человеческую природу, как маниакальные идеи. Если человеком овладевает идея, что все мировое зло в евреях, масонах, большевиках, еретиках, буржуазии и т. д., то самый добрый человек превращается в дикого зверя.

Новый Завет не отменяет Ветхого Завета для ветхого еще человечества.

Ожидание чуда есть одна из слабостей русского народа.

Основная мысль человека есть мысль о Боге, основная мысль Бога есть мысль о человеке.

Постигнуть смысл жизни, ощутить связь с этим объективным смыслом - есть самое важное и единственно важное дело, во имя его всякое другое дело может быть брошено.

Почти чудовищно, как люди могли дойти до такого состояния сознания, что в мнении и воле большинства увидели источник и критерий правды и истины!

Признание народной воли верховным началом общественной жизни может быть лишь поклонением формальному, бессодержательному началу, лишь обоготворением человеческого произвола. Не то важно, чего хочет человек, а то, чтобы было то, чего он хочет. Хочу, чтобы было то, чего захочу. Вот предельная формула демократии, народовластия. Глубже она идти не может. Само содержание народной воли не интересует демократический принцип. Народная воля может захотеть самого страшного зла, и демократический принцип ничего не может возразить против этого.

Психоанализ есть психология без души.

Пусть я не знаю смысла жизни, но искание смысла уже дает смысл жизни.

Ревность не соединена со свободой человека. В ревности есть инстинкт собственности и господства, но в состоянии унижения. Нужно признавать право любви и отрицать право ревности, перестав ее идеализировать. Ревность есть тирания человека над человеком. Особенно отвратительна женская ревность, превращая женщину в фурию.

Революция - конец старой жизни, а не начало новой жизни, расплата за долгий путь. В революции искупаются грехи прошлого. Революция всегда говорит о том, что власть имеющие не исполнили своего назначения.

Самодержавие народа - самое страшное самодержавие, ибо в нем зависит человек от непросветленного количества, от темных инстинктов масс. Воля одного, воля немногих не может так далеко простирать свои притязания, как воля всех.

Самые самолюбивые люди - это люди, не любящие себя.

Свобода есть право на неравенство.

Свобода моей совести есть абсолютный догмат, я тут не допускаю споров, никаких соглашений, тут возможна только отчаянная борьба и стрельба.

Свобода не легка, как думают ее враги, клевещущие на нее, свобода трудна, она есть тяжелое бремя. И люди легко отказываются от свободы, чтобы облегчить себя. Все в человеческой жизни должно пройти через свободу, через испытание свободы, через отвержение соблазнов свободы.

Смысл связан с концом. И если бы не было конца, т.е. если бы в нашем мире была дурная бесконечность жизни, то смысла в жизни не было бы. Смысл лежит за пределами этого замкнутого мира, и обретение смысла предполагает конец в этом мире.

Социализм сам по себе никогда не осуществит совершенного общества, не осуществит и равенства. Не будет греховных форм эксплуатации человека человеком, не будет классов в том смысле, в каком они созданы капиталистическим строем. Но образуется новый, привилегированный правящий слой, новая бюрократия.

Социализм, вне утопии и мифа, есть очень элементарная и маленькая вещь - устранение безобразной эксплуатации и непереносимых классовых неравенств. Социалистическое общество не будет ни совершенным, ни гармоничным, ни лишенным противоречий. Трагизм человеческой жизни в нем еще возрастет, но станет более внутренним, углубленным. Явятся новые противоречия, совсем иные.

Социализм... есть явление, которое раскрывается не на почве избытка, а на почве недостатка и скудости. Там происходит не развязывание, а связывание творческих сил человека, подчинение их принудительному центру.

У женщин есть необыкновенная способность порождать иллюзии, быть не такими, каковы они на самом деле.

Фанатизм - некоторое умопомешательство, порожденное неспособностью вместить полноту истины.

Христос был не основателем религии, а религией.

Человек есть существо, призванное к борьбе и к обнаружению своей творческой силы, к завоеванию царственного места в мироздании, в природе, призванное к мистическому созерцанию Бога и духовных миров.

Человек есть существо, собой недовольное, неудовлетворенное и себя преодолевающее в наиболее значительных актах своей жизни. Личность выковывается в этом творческом самоопределении. Она всегда предполагает призвание, единственное и неповторимое призвание каждого. Она следует внутреннему голосу, призывающему ее осуществить свою жизненную задачу. Человек тогда только личность, когда он следует этому внутреннему голосу, а не внешним влияниям.

Человек имеет священное право на одиночество.

Человек раб потому, что свобода трудна, рабство же легко.

Человек, который не любит свой народ и кому не мил конкретный образ его, не может любить и человечество.

Чудо должно быть от веры, а не вера от чуда.

Это есть величайшая тайна человеческого существования. Быть личностью трудно, быть свободным - значит взять на себя бремя.

В данную умну подборку вошли философские высказывания на различные аспекты человеческой жизни:

• Я серьезно убежден, что миром управляют совсем сумасшедшие. Несумасшедшие или воздерживаются, или не могут участвовать. Толстой Л. Н.
• Благородный муж думает о должном. Низкий человек думает о том, что выгодно. Конфуций
• Я еще не встречал кота, которого заботило бы, что о нем говорят мыши. Юзеф Булатович

• Будь благосклонен к смелым начинаниям. Вергилий
• Что легко? - Давать советы другим. Фалес Милетский
• В числе глупцов есть некая секта, называемая лицемерами, которые беспрерывно учатся обманывать себя и других, но больше других, чем себя, а в действительности обманывают больше самих себя, чем других. Леонардо да Винчи
• Человеку, который всё называет своими именами, лучше на улице не показываться — его изобьют как врага общества. Джордж Савил Галифакс
• Веселое выражение лица постепенно отражается и на внутреннем мире. Иммануил Кант
• Чего не следует делать, не делай даже в мыслях. Эпиктет
• Война будет длиться до тех пор, пока люди будут иметь глупость удивляться и помогать тем, которые убивают их тысячами. Пьер Буаст
• 
  Умный человек видит перед собой неизмеримую область возможного, глупец же считает возможным только то, что есть. Дени Дидро
• Всемирная история есть сумма всего того, чего можно было бы избежать. Бертран Рассел
• Убеждение — это совесть разума. Никола Шамфор
• Выдать чужой секрет — предательство, выдать свой — глупость. Вольтер
• Тот, кто постоянно сдерживает себя, несчастен всегда из страха быть несчастным иногда. Клод Гельвеций
• Глупый верит всякому слову, благоразумный же внимателен к путям своим. Мишлей
• Тем, кто хочет учиться, часто вредит авторитет тех, кто учит. Цицерон
• Грустно быть козлом отпущения среди ослов. Пшекруй
• Счастлив, кто смело берет под защиту то, что любит. Овидий
• Детей надо учить тому, что пригодится им, когда они вырастут. Аристипп
• Следует остерегаться злоупотреблять милосердием. Макиавелли
• Доверие, оказанное вероломному, дает ему возможность вредить. Сенека
• Самые жаркие угли в аду оставлены для тех, кто во времена величайших нравственных переломов сохранял нейтралитет. Данте
• Если 50 миллионов людей говорят глупость, это по-прежнему глупость. Анатоль Франс
• Речь истины проста. Платон
• Если не высказаны противоположные мнения, то не из чего выбирать лучшее. Геродот
• Противоположное излечивается противоположным. Гиппократ
• Если ты покупаешь то, что тебе не нужно, то скоро будешь продавать то, что тебе необходимо. Бенджамин Франклин
• Правительство, действующее без согласия тех, кем оно правит, — исчерпывающая формула рабства. Джонатан Свифт
• Есть оружие пострашней клеветы; это оружие — истина. Талейран
• Порядочному человеку не подобает гнаться за всеобщим уважением: пусть оно придет к нему само помимо его воли. Никола Шамфор
• Женщины своих лет не считают. За них это делают подруги. Юзеф БулатОвич
• Познавший самого себя - собственный палач. Фридрих Ницше
• И не говорите мне, пожалуйста, о терпимости, для неё, кажется, отведены специальные дома. Марк Алданов
• Память — это медная доска, покрытая буквами, которые время незаметно сглаживает, если порой не возобновлять их резцом. Джон Локк
• Истинный консерватизм есть борьба вечности с временем, сопротивление нетленности гниению. Николай Бердяев
• От ленивых рук обрушится остов дома, и кто опускает руки — у того протекает крыша. Коhелет/Екклесиаст
• 
  Клевета — это месть трусов. Сэмюэл Джонсон
• Она уступила так быстро, что он не успел отступить. Юзеф БулатОвич
• Когда человек не знает, к какой пристани он держит путь, для него ни один ветер не будет попутным. Сенека
• Одолжения не сближают людей. Тот, кто одолжение делает, не удостаивается благодарности; тот же, кому оно делается, не считает это одолжением. Эдмунд Бёрк
• Кто ненавидит мир? Те, кто растерзали истину. Августин Блаженный
• Образование создает разницу между людьми. Джон Локк
• Кто слишком усердно убеждает, тот никого не убедит. Никола Шамфор
• Никакое притворство не может продолжаться долго. Цицерон
• Лучше оправдать десять виновных, чем обвинить одного невинного. Екатерина II
• Несправедливость, допущенная в отношении одного человека, является угрозой всем. Шарль Луи Монтескьё
• Лучшее средство привить детям любовь к отечеству состоит в том, чтобы эта любовь была у отцов. Шарль Луи Монтескьё
• Нельзя помочь тому, кто не желает слушать советы. Бенджамин Франклин
• Люди недалекие обычно осуждают всё, что выходит за пределы их понимания. Франсуа де Ларошфуко
• Недостаточно овладеть премудростью, нужно также уметь пользоваться ею. Цицерон
• Меня не поймут там и плохо встретят здесь. А. Дюма
• Не следуй за большинством на зло и не решай тяжбы, отступая по большинству от правды. Шмот/Исход
• Многим философы так же тягостны, как ночные гуляки, нарушающие сон мирных жителей. Артур Шопенгауэр
• Настоящая победа только та, когда сами враги признают себя побежденными. Клавдиан
• Мужество подвергается испытанию, когда мы в меньшинстве; терпимость — когда мы в большинстве. Ралф Сокман
• Мы должны стремиться не к тому, чтобы каждый нас понял, а к тому, чтобы нас нельзя было не понять. Вергилий
• Мы гораздо чаще хвалим то, что расхвалено другими, нежели то, что похвально само по себе. Жан де Лабрюйер

• Муха, которая не желает быть прихлопнутой, безопасней всего чувствует себя на самой хлопушке. Георг Кристоф Лихтенберг
• Мысли лучших умов всегда становятся в конечном счете мнением общества. Филип Честерфилд
• Может быть, атеист не способен прийти к Господу по тем же самым причинам, по которым вор не способен прийти к полицейскому. Лоренс Питер
• Не милуй слабого врага, ибо, если он станет мощным, он тебя не помилует. Саади
• Мир должен быть добыт победой, а не соглашением. Цицерон
• Неверно, будто политика есть искусство возможного. Политика — это выбор между гибельным и неприятным. Джон Кеннет Гэлбрейт
• Люди так простодушны и так поглощены ближайшими нуждами, что обманывающий всегда найдет того, кто даст себя одурачить. Макиавелли
• Незнание — не довод. Невежество — не аргумент. Спиноза
• Любить того, кто очевидно нас ненавидит, не в природе человека. Генри Филдинг
• Нередко уходят далеко искать то, что имеют у себя дома. Вольтер
• Лучше сражаться среди немногих хороших людей против множества дурных, чем среди множества дурных против немногих хороших. Антисфен

Великий, могучий, свободный, правдивый русский язык! Высказывания о языке нашего народа многочисленны и прекрасны, а самым известным, пожалуй, является цитата, принадлежащая Ивану Тургеневу. И эти строки принадлежат именно ему. Но это не единственный посвященный данной теме, так что стоит обсудить её подробнее.

Что говорят великие люди

Стоит только послушать, какие красивые слова говорят великие люди о нашем языке, как тут же в глубине души просыпается гордость. Пышное, умное, поэтическое, гибкое и неисчерпаемо богатое орудие социальной жизни - вот как говорит о языке Лев Николаевич Толстой. Ни для кого не секрет - он любил наш язык. Высказывания о языке, принадлежащие его авторству, показывают, насколько этот человек предан своему народу и как он ценит то, что было ему дано. Он не уставал говорить, что речь, которой повелевает российская держава, имеет такое изобилие и богатство, которым не может похвалиться ни один европейский язык. Великий писатель не стеснялся называть его совершенством, потому что так оно на самом деле и есть. И с этим просто невозможно поспорить.

Цитаты Ломоносова

Великий ученый и писатель, Михаил Васильевич, тоже любил наш язык. Высказывания о языке, принадлежащие его перу, наглядно это подтверждают. К тому же ученый, как и многие другие мыслители и поэты того времени, обращается к истории в своих цитатах. Он говорит, что величие и сила нашего языка исходят еще из тех книг, которые были писаны нашими далекими предками. Они не знали, что есть правила орфографии, стилистика и семантика и даже не думали о том, что таковые могут быть. Тем не менее их афоризмы существуют и по сию пору. Даже несмотря на то, что раньше не существовало правил, красота нашего языка от этого не померкла. Более того - вряд ли в наше время найдется столько новых крылатых выражений с глубоким смыслом, сколько их было несколько столетий тому назад.

А еще Михаил Ломоносов отметил очень правильную особенность, касающуюся русской речи. Писатель сказал, что она является не только государственным языком огромной страны, но и считается повелителем остальных языков, чем и открывает перед собой простор перед всем миром. Трудно с этим не согласиться. Ведь русский язык на сегодняшний день является одним из самых популярных во всем мире.

Мысли иностранных деятелей

Не только русские писатели, поэты и мыслители почитали язык. Высказывания о языке иностранных деятелей также занимают важное место. В некоторой мере они являются даже более весомыми, чем некоторые афоризмы русских писателей. Ведь всем известно, что порой взгляд со стороны может сказать намного больше. немецкий философ, с уверенностью заявлял, что русский язык заслуживает того, чтобы его изучали во всем мире. И это ведь не просто так: русский язык - самый богатый, живой и сильный из существующих. И литература, написанная на нем, неповторима.

Действительно трудно не согласиться с немецким философом. Примерно то же самое говорил и Проспер Мериме - известный французский писатель. Он утверждал, что русский язык будто создан для того, чтобы выражать на нем нечто утонченное. Писатель говорил о том, что даже одного слова хватает для передачи мысли. А вот другим языкам для этого потребовалось бы несколько предложений.

Взгляд, брошенный в будущее

К сожалению, не все высказывания великих о русском языке вызывают эмоции восторга и величия. Есть и те, которые заставляют серьезно задуматься о нашей действительности. Александр Сергеевич Пушкин, например, сказал фразу, которая до ужаса напоминает современную реальность. Он говорил, что наш прекрасный язык под пером неучей очень быстро клонится к падению. Грамматика и слова искажаются, а орфография изменяется по желанию любого. Интересно то, что эта фраза пришла к нам из начала XIX века. Но актуальность её ничуть не устарела, даже наоборот. К сожалению, писатель был прав - деградация языка лишь прогрессирует.

Но не все так плохо! Ведь как говорил Александр Куприн, "русский язык в опытных устах невероятно певуч, выразителен и красив". К счастью, в наше время существуют такие же эстеты и любители Так что наш язык будет жить до тех пор, пока любовь русского народа к нему не угаснет.

людей о русском языке

Обсуждать место родного языка в жизни народа в общем и каждого человека в частности можно вечно. И хотя на сегодняшний день новые высказывания писателей о русском языке появляются все реже, у нас осталось культурное наследие, дошедшее до наших времен из разных веков. И среди этих цитат немало афоризмов, в которых таится некий философский смысл. Так например Паустовский говорил о знаках препинания. Он говорил, что это "нотные знаки, которые прочно держат текст, не давая рассыпаться ему". Они созданы для того, чтобы выделить мысль и придать фразе правильное звучание.

Что ж, существует масса различных крылатых выражений, посвященных нашему языку. Их следует знать. Конечно же, необходимо помнить о неповторимости и уникальности русского языка, не загрязнять его и проявлять уважение. Это наша история и культура, которую мы обязаны сохранить и передать потомкам.