Верую потому что абсурдно смысл. Смотреть что такое "Верую, потому что нелепо" в других словарях

Почти все знакомы с выражением Тертуллиана «Верую, потому что абсурдно». Даже те, кто никогда не читали и строчки из Квинта Септимия Флоренса Тертуллиана (так звучит его полное римское имя. У апостола Павла как гражданина Рима, наверное, было что-то похожее, например: Савл Павел Вениамин Тарсиан:)). Как это часто бывает, на самом деле, это не точная фраза, а парафраз, пересказ из Тертуллиана, причем понимается она с точностью до наоборот. Тертуллиан исходит из того, что если мы говорим о Боге, мы не можем мерять Его нашими земными мерками, оценивать Его нашим человеческим умом. Бог превосходит наш ум. Сибирский валенок не может использовать свою простоту, как инструмент для постижения компьютера. Если бы валенок мог мыслить, он должен был бы допустить, что компьютер не всегда ведет себя так, как валенок. Между человеком и Богом разница несколько побольше, чем между валенком и компьютером. Итак, по Тертуллиану, нужно быть совершенным валенком, чтобы думать, что Бога можно полностью постичь, используя только человеческий опыт. Человек разумный, думая о Боге, сразу допускает, что Бог – больше его опыта и разума. Здравый смысл, логика, подсказывает нам, что мы может постичь только то, что ниже нас по развитию, или равно нам. Понятно, что Бог неизмеримо выше. Он – творец, а мы – творение, пытающееся Его понять.

Тертуллиан доносит до читателя следующую мысль: если бы люди описывали Бога, они никогда бы не придумали единого Бога в трех лицах. Все, что у них получалось – это много богов или один единственный. Они никогда бы не придумали Боговоплощение. Не временное облечение божества в человеческую плоть, при котором тело просто выполняет функции маскировки, или только выглядит телом, но не является им на самом деле, как думали гностики-докеты. Боговоплощение же Божьего Сына в стопроцентного человека со стопроцентными божественными свойствами – это выше любого человеческого вымысла. Для человеческого ума – это абсурдно, невозможно. Человек может представить себе египетских, греческих, индусских богов, придумать их. Придумать же Рождество, смерть на кресте и воскресение – невозможно. Потому Тертуллиан и подчеркивает: если Евангелие об этом говорит, то абсурдность евангельской идеи спасения для человеческого ума явно доказывает божественное происхождение этой идеи и ее божественную реализацию. Люди бы до этого никогда не додумались. «Сын Божий распят, - пишет Тертуллиан, - это не стыдно, ибо достойно стыда (с человеческой точки зрения, т.е. если бы это придумывали люди, они никогда бы не приписали распятие Богу – П.Н.); и умер Сын Божий – это совершенно достоверно, ибо нелепо; и, погребенный, воскрес – это несомненно, ибо невозможно (исходя из всего, что знает человеческий разум – П.Н.).

Вот каков смысл этой фразы: «Верую, потому что абсурдно!» Обывательский подход к этим словам таков, что чтобы верить во Христа, нужно отказаться от здравого смысла. Между тем, все с точностью до наоборот: нужно отказаться от здравого смысла, чтобы верить, что мертвая материя произвела жизнь, что случайные реакции химических элементов могли произвести интеллект. Как правило, мы видим, что неверующие люди на самом деле очень даже верующие. Только они, в отличие от христиан, приписывают божественные свойства материи, делая ее вечной, всезнающей, всемогущей и вездесущей, творцом всего и вся. Что превращает их во вполне примитивных идолопоклонников.

Выражение, приписываемое Тертуллиану .

Источником фразы послужило сочинение De Carne Christi (О плоти Христа), защищающее христианство от нападок докетистов . Однако дословно такой цитаты у Тертуллиана нет:

Natus est [в других источниках - Crucifixus est ] Dei Filius, non pudet, quia pudendum est;
et mortuus est Dei Filius, prorsus credibile est, quia ineptum est;
et sepultus resurrexit, certum est, quia impossibile.
(De Carne Christi V, 4)
«Сын Божий рожден [распят] - это не стыдно, ибо достойно стыда;
и умер Сын Божий - это совершенно достоверно, ибо нелепо;
и, погребенный, воскрес - это несомненно, ибо невозможно.»

В другом переводе:

«Сын Божий пригвожден ко кресту; я не стыжусь этого, потому что этого должно стыдиться.
Сын Божий и умер; это вполне вероятно, потому что это безумно.
Он погребен и воскрес; это достоверно, потому что это невозможно»

И, наконец, третий вариант перевода трактует этот афоризм следующим образом:

«Сын Божий распят; мы не стыдимся, хотя это постыдно.
И умер Сын Божий; это вполне достоверно, ибо ни с чем не сообразно.
И после погребения воскрес; это несомненно, ибо невозможно»

Напишите отзыв о статье "Верую, ибо абсурдно"

Примечания

Ссылки

Владимир Легойда .
Иеромонах Иов (Гумеров)

Отрывок, характеризующий Верую, ибо абсурдно

– А кто тебе сказал, что такое зло для другого человека? – спросил он.
– Зло? Зло? – сказал Пьер, – мы все знаем, что такое зло для себя.
– Да мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, – всё более и более оживляясь говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи. Он говорил по французски. Je ne connais l dans la vie que deux maux bien reels: c"est le remord et la maladie. II n"est de bien que l"absence de ces maux. [Я знаю в жизни только два настоящих несчастья: это угрызение совести и болезнь. И единственное благо есть отсутствие этих зол.] Жить для себя, избегая только этих двух зол: вот вся моя мудрость теперь.
– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.
Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.

Состояние предельной заинтересованности, психол. установка, мировоззренческая позиция и целостный личностный акт, состоящие в признании безусловного существования и истинности чего либо с такой решительностью и твердостью, к рые превышают … Энциклопедия культурологии

Quintus Septimius Florens Tertullianus Тертуллиан на гравюре Нового … Википедия

Тертуллиан на гравюре Нового времени. Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан (лат. Quintus Septimius Florens Tertullianus, 155/165, Карфаген 220/240, там же) один из наиболее выдающихся раннехристианских писателей и теологов, автор сорока трактатов … Википедия

ВЕРА - (от лат. veritas истина, verus истинный) 1) духовная способность человеческой души непосредственно знать сокровенные слои бытия (естины), мистически пребывать в средоточии познаваемого предмета и интуитивно постигать сущности; 2) способность… …

ТЕОЛОГИЯ - (от греч. theos Бог и logos слово, учение; богословие, учение о Боге) а) в религиозном смысле: методологическая проработка истин божественного откровения разумом, освещенным верой (Дж. Ф. ван Акерен); б) в атеистическом смысле: систематическое… … Современный философский словарь

Credo quia absurdum латинское выражение, означающее «Верую, ибо абсурдно.» Оно происходит из сочинения Тертуллиана De Carne Christi (О плоти Христа), защищающем христианство от нападок докетистов. Однако дословно такой цитаты у Тертуллиана… … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Девять неизвестных. Девять неизвестных Жанр Экшн / Триллер / Мистика / Фантастика / С … Википедия

Глубинная общечеловеческая универсалия культуры, фиксирующая комплексный феномен индивидуального и массового сознания, включающий в себя такие аспекты, как гносеологический (принятие в качестве истинного тезиса, не доказанного с достоверностью… … Новейший философский словарь

АПОЛОГЕТИКА - (от греч. apologeomai защищаться, оправдываться) философско богословская полемическая наука, имеющая своим предметом защиту положений христианского учения перед враждебными ему положениями других религий, ересей, философии и пр. Как наука… … Современный философский словарь

Книги

Россказни Роджера , Джон Апдайк. Бог все-таки ЕСТЬ?! По меньшей мере это доказал с помощью своего компьютера хакер-виртуоз... По крайней мере в этом он пытается убедить мужа своей любовницы - профессора философии... "Я…

Тертуллиану приписывают фразу: «Верую, ибо абсурдно». Что это значило? Почему знаменитый богослов восставал против излишнего философствования, утверждая: «Сын Божий воскрес: это несомненно, ибо… невозможно»? И как связаны ереси с философией и отрицание философии с ересью? Рассказывает преподаватель философии Виктор Петрович Лега .

Апологет, ставший еретиком

В прошлый раз мы говорили о Клименте Александрийском, который защищал философию, признавая ее полезность для богословия, но были и мыслители, которые отстаивали противоположную точку зрения. Один из самых ярких – Тертуллиан. Тертуллиан отрицал философию в принципе, считал ее вредным учением и источником всех ересей. Давайте разберемся, почему у него сформировалось столь негативное мнение о философии.

О жизни Тертуллиана мы знаем крайне мало. Известно только, что он жил на севере Африки, в Карфагене. Даже о том, был ли он священником или нет, существуют разные предположения. Но точно известно одно: в последние годы жизни Тертуллиан отошел от Православия и впал в ересь монтанистов, впоследствии и в этой ереси разочаровался и основал свое собственное еретическое учение, отличавшееся крайним ригоризмом: требованием полного отказа от мяса, от семейной жизни, от вина и проч.

Евангелие – всего лишь аллегория?!

В чем же причина того, что Тертуллиан яро выступает против философии? Одной из них – может быть, даже главной – является появление ересей и в частности ереси гностиков, особенно популярной в то время. Собственно, гностицизм даже не ересь, потому что это очень далекое от христианства учение, основанное на различных философских концепциях, прежде всего на философии Платона. Гностики утверждали, что христианство – это учение для плебеев, для народа, а истинный смысл евангельского учения доступен только посвященным, только тем, кто знает философию, кто может сквозь простые евангельские примеры и образы увидеть истинный смысл той глубинной картины мироздания, которая скрывается в Плероме – в полноте всего – и раскрывается через вечные уровни бытия – эоны… И где-то на самых низших уровнях воплощается в каких-то конкретных людей – например во Христа, в Богородицу. Ну, и в самом низу, конечно же, мы. Согласно гностикам, евангельская история обязательно требует аллегорического толкования.

Вот против этого и возмущается Тертуллиан. Как это – «аллегорически»?! Евангелие – это абсолютно правдивый, исторически безупречный рассказ о жизни Воплотившегося Бога, о жизни Его учеников, которые потом пошли проповедовать Истину по всему миру. Тертуллиан прежде всего настаивает на буквальности понимания самых сложных мест Евангелия: Непорочного Зачатия, Воскресения, Вознесения, чудес, которые творил Иисус Христос. Потому что именно на это указывали гностики, говоря: «Такого не может быть! Явно же, что в этих чудесах сокрыты какие-то знаки, какие-то высшие уровни бытия – Плерома, эоны…»

«Нет! – отвечал Тертуллиан. – Эти чудеса могут показаться нам абсурдом, могут показаться нам безумием, но мы веруем в них, так как они абсурдны». Часто повторяют эту фразу: «Верую, ибо абсурдно», но на самом деле конкретно так Тертуллиан не говорил. У него много фраз, подобных этой, поэтому в принципе эта мысль не искажает его учение. Так, он говорил: «Сын Божий воскрес – это несомненно, ибо невозможно». Союз «ибо», или «так как», может вызвать недоумение. Допустим, можно было бы сказать так: «Сын Божий воскрес: это несомненно, хотя кажется невозможным»; «Я верую, хотя кажется абсурдным». Но Тертуллиан говорит: «Нет, я верую, ибо это абсурдно». Как понимать это «ибо»?

Аргумент атеистов

Эту фразу очень любят атеисты, которые говорят: «Какие же вы, христиане, удивительно наивные! Вы честно говорите, что вы идиоты: “мы верим в абсурд”, “мы верим в круглый квадрат”, “мы верим, что снег черный, а сажа белая”, “что человек воскрес, а Бог стал человеком”. Вы сами признаёте, что ваша вера глупость, абсурд! И как с вами спорить после этого?..»

Но Тертуллиан не это имел в виду. Абсурд, по его мнению, это то, что представляется абсурдным с нашей точки зрения, в нашем мире. Сын Божий, ставший человеком, воскрес, то есть воскрес человек – это абсурд, этого не может быть. Я ведь знаю, что любой человек умирает. А вот в то, что некий человек воскрес, – я верю, а не знаю. Потому что этого не может быть. Я верую в то, чего не может быть в нашем мире, но возможно в случае вмешательства в него Бога. Поэтому эта фраза стала бы понятней современному человеку, если ее перевести так: «Верую, ибо чудесно».

Чудеса, творимые Христом, и чудеса, субъектом которых Он Сам являлся: Воплощение, Преображение, Воскресение, Вознесение, – это главные места в Евангелии. И именно на них, прежде всего, по мнению Тертуллиана, нужно обращать внимание! В том, что Христос шел по полю и срывал колосья, нет ничего божественного – ну, я тоже могу отправиться на поле и сорвать колосья! Здесь проявляется Его человеческая природа. А вот когда Он воскрес, в этом проявилась именно Его Божественная природа, а поскольку с точки зрения земного мира воскресение человека невозможно, то в это нужно просто верить.

Таким образом, о мире возможно знание, но когда в мире начинает действовать Бог, то события приобретают чудесный характер, и понять, объяснить их с точки зрения человеческих знаний невозможно, в реальность этих событий можно только верить. И следовательно, по мысли Тертуллиана, никакие философские толкования текста Евангелия нам не помогут – они нам только помешают! Они уведут нас от правильного, буквального понимания Евангелия. А ведь именно буквальное понимание евангельских событий показывает нам их истинность, а аллегория… Ну какая может быть аллегория?!

Во-первых, толкуя Новый Завет аллегорически, мы показываем тем самым, что не верим в реальность евангельских событий. А, во-вторых, мы фактически не верим в Бога, поскольку не верим Богу. Что, Бог не знал, как открыть через пророков, через апостолов истину? Апостолы не знали, как правильно, какими словами ее изложить? А мы, знающие Платона, что же, благодаря этому знанию, лучше понимаем Евангелие, чем апостолы?.. Это гордыня, самомнение. Только через буквальное прочтение Евангелия мы понимаем его истинный смысл.

Поэтому Тертуллиан и считал философию источником всех ересей. В одной из своих работ он касается причин появления различных ересей, находит причину в различных философских учениях и задается вопросом: почему Христос выбрал Себе в ученики простых людей – рыбаков, мытарей, а не взял философов, не взял фарисеев? «Немудрое мира» (1 Кор. 1, 27) избрал Он для посрамления даже самой философии. …Как раз от философии сами-то ереси и получают подстрекательство. Отсюда эоны, какие-то неопределенные формы и троичность человека у Валентина: он был платоник. Отсюда и Маркионов бог, который лучше из-за безмятежности своей: этот пришел от стоиков. А эпикурейцы особенно настаивают на мнении, что душа погибает. И все философы сходны в том, чтобы отрицать воскресение плоти. А где материя уравнивается с богом, там учение Зенона; где речь идет об огненном боге, там выступает Гераклит...

Жалкий Аристотель! Он сочинил для них диалектику – искусство строить и разрушать, притворную в суждениях, изворотливую в посылках, недалекую в доказательствах, деятельную в пререканиях, тягостную даже для самой себя, трактующую все, но так ничего и не выясняющую... Удерживая нас от них, апостол особенно указывает, что должно остерегаться философии, когда пишет к Колоссянам: Смотрите, чтобы никто не увлек вас философией и пустым обольщением, по преданию человеческому вопреки Промыслу Духа Святого (ср. Кол.: 2, 8)» (О прескрипции против еретиков, 7).

В простоте сердца

Тертуллиан произносит знаменитую фразу (слова из которой русский философ Лев Шестов даже заимствовал в качестве названия своей работы – «Афины и Иерусалим»): «Итак, что Афины – Иерусалиму, что Академия – Церкви, что еретики – христианам? Наше установление – с портика Соломонова, а он и сам передавал, что Господа должно искать в простоте сердца (Прем. 1, 1)». «В простоте сердца» – это очень важный момент для Тертуллиана. Он не протестует против разума – он протестует против злоупотребления, с его точки зрения, разумом, против излишней интеллектуальности, излишней учености. Бога должно искать в простоте сердца, и тогда Бог открывается каждому человеку, а не только философу, потому что душа по природе – христианка. «О, свидетельство души, по природе христианки!» – восклицает Тертуллиан в одной из своих работ.

Правда, в другой работе он пишет: «Душа обыкновенно становится христианкой, а не рождается ею». Но одно другому не противоречит, потому что по природе мы все христиане, то есть христианином быть нормально, естественно, так же, как нормально и естественно думать, дышать. Однако, к сожалению, не все становятся настоящими христианами, для этого нужно приложить усилия.

Но, на словах отказываясь от философии, Тертуллиан, сам того не замечая, попал под влияние самой распространенной в то время философии – стоицизма. Стоицизм был насколько популярен, что для многих он стал не просто философией, а естественным мировоззрением. Философия, полагали они, это сложные силлогизмы Аристотеля, это идеи Платона, а стоицизм – это не философия, а просто нормальный, разумный, обыденный взгляд на мир.

Я думаю, Тертуллиан по этой причине принимает и другие положения стоицизма, в частности учение о полной материальности всего – даже Бога. И подтверждение этому Тертуллиан находит в Священном Писании. Ведь он же его понимает буквально! Значит, читая о том, что Бог сказал, а пророк услышал, он делает вывод, что у пророка есть уши и, соответственно, у Бога есть язык. Конечно, не такой, как у человека, может быть. Но то, что всё существующее обладает телом, для Тертуллиана очевидно.

Также телесна и наша душа – об этом, кстати, тоже стоики учили: они говорили о различных видах материи – о грубой материи тела и тонкой материи души. И Тертуллиан говорит, что душа тонко телесна, и находит подтверждение этому в Евангелии – например, в притче о богаче и Лазаре, где описывается, как душа богача мучается от жажды, а душа Лазаря наслаждается от прохлады. Но разве может наслаждаться прохладой какая-то духовная, идеальная платоновская сущность? Безусловно, здесь явное указание на телесность нашей души!..

Возможно, что именно по причине неприятия философии, неприятия «излишнего мудрствования», которое существовало, как Тертуллиану казалось, в современной ему Церкви, он отошел в более понятную ему, более близкую, более строгую, приближенную к буквальному пониманию Священного Писания ересь. Так что, по моему мнению, такое пренебрежение философией не проходит даром. Но часто не проходит даром и излишнее увлечение философией, как показывает пример Оригена, о котором поговорим в следующей беседе.

«НЕ ПОЙМЕТЕ, ПОКА НЕ ПОВЕРИТЕ». АВГУСТИН БЛАЖЕННЫЙ

Сергей Панков

СМЫСЛ ВЕРЫ — ПОСЕЛИТЬ НЕБЕСА В СЕБЕ

«Credo quia absurdum est» — верую, ибо абсурдно! Именно этими словами можно охарактеризовать большую часть жизни «отца всех верующих» Авраама. Кульминацией «абсурда» является событие, описанное в 22 главе книги Бытие, после того, как Авраам и Сарра получили невозможное для своих лет — обещанного сына Исаака.

Этот эпизод — один из наиболее драматичных во всей книге и в то же время наиболее важный с точки зрения богословия. Жестокое повеление принести Исаака в жертву, пафос одинокого восхождения Авраама и его сына к месту жертвоприношения, мучительный процесс связывания и возложения Исаака на алтарь и, наконец, сверхъестественное вмешательство в последнее мгновение — все это делает данную историю одним из лучших произведений мировой литературы. Но его значение только этим не исчерпывается.

Это последнее великое испытание веры Авраама сравнимо с повелением оставить родную землю и семью. Хотя автор заботится о наших нервах и с первых же слов предупреждает читателя, что это лишь испытание для Авраама, но Божье повеление звучит абсолютно конкретно и реально. Оно ужасает и в эмоциональном, и в богословском смысле, потому что от Исаака зависит исполнение всех обетований. Разрываясь между любовью к долгожданному сыну четверть века Авраам ждал исполнение Божьего обещания) и повиновением Богу, Авраам стоит перед мучительным выбором.

Проходит совсем немного времени, и тот же Бог, которому поверил праведник и последовал за Ним, тот же Бог, который обещал в лице Исаака вечное наследие, повелевает взять и принести сына в кровавую жертву! Может быть, это злая шутка? Наваждение? Каприз? В то время языческие боги славились своим капризным поведением.

Там, где урожаи давались с трудом, человек чувствовал себя в полной зависимости от богов плодородия. Поэтому хананеи прибегали к человеческим жертвоприношениям. Для того, чтобы задобрить своих богов, они часто приносили в жертву своих детей. Такой страшный обычай осуждается пророками древнего Израиля, но в более древние времена, времена Авраама он был довольно распространен среди народов Ближнего Востока, которые считали, что высшая жертва своему богу — убийство своего ребенка. В наши дни археологи обнаружили много мест, где сжигались десятки детей. Историкам стали известны ряд подробностей этих культов: родители вели на жертвоприношение своего первенца, и при этом ругали его, приписывая ему собственные преступления, таким образом, перенося их на него (не отсюда ли суеверная привычка перед экзаменом ругать кого-то?).

В истории древнего Израиля мы встречаемся в отголоскамии культа замещающей человеческой жертвы. Но неужели Тот, Кому доверился Авраам ничем не лучше кровожадных языческих монстров? Неужели это и есть подлинное сердце Бога? Сердце отца разбито. Что может быть хуже обманутых надежд? «Возьми своего сына — единственного, любимого — Исаака, и иди с ним в землю Мориа. Там‚ на горе, которую Я укажу тебе‚ ты принесешь его в жертву всесожжения…»

Бунт — вот единственно правильная реакция в этом случае. Бунт против жестокости, бунт против абсурдности, бунт против чудовищной лжи. «…ты принесешь его в жертву». Если бы этот рассказ был написан в жанре пьесы, то в этом месте автор написал бы большими буквами «пауза»… Что дальше? Нормальный человек в предвкушении ругательств и проклятий. Но Авраам не был нормальным, он был верующим. Кто сказал, что верующие — это нормальные люди?

В 11 главе послания к Евреям автор выдает длинный список героев веры и заканчивает его словами: «Те, кого весь мир был недостоин, блуждали в пустынях, горах, пещерах и ущельях. Все они благодаря вере заслужили от Бога похвалу…» Почему? Потому что без веры угодить Богу невозможно! Вот уж прав Августин, когда-то сказавший: «Не поймете, пока не поверите».

Авраам не ставит перед Богом неразрешимых вопросов, он не ловит Его на слове, дескать, Боже, Ты же наступаешь на горло собственной песне. А как же обещание о многочисленном народе будет исполнено, когда Исаак должен быть мертв?! Это было бы разумно, но это было бы актом недоверия к Богу. Авраам не ставит этих вопросов, потому что вера его обращена не на то, что говорит Бог, а на Того, Кто говорит. Он не ставит вопрос о том, противоречит ли Себе Бог, он предоставляет Богу решать противоречит ли Он Сам Себе или нет. Когда-то Авраам избрал доверие Богу, и он продолжает оставаться верным этому выбору… Полное, безграничное, доверие. Доверие — не без ужаса, не без боли, не без содрогания. Но только такое доверие давало возможность не только преодолеть ужас, но открыть свою душу и для чуда, и для боли.

В Своем Евангелии главный вопрос веры, который Христос ставит ученикам, это — как ты относишься ко Мне — не к Моим обещаниям, а лично ко Мне. Не проронив ни единого слова, «наутро Авраам оседлал осла». Реакция патриарха впечатляет до глубины души. Его ответом было действие. Спустя два тысячелетия ученик Христа, апостол Иаков напишет: «…вера содействовала его делам и благодаря делам его вера стала совершенной… ведь точно так же как тело без духа мертво, и вера без дел мертва».

Как неоправданно много мы, современные христиане, дебатируем на различных интернет-форумах, круглых столах, переливая из пустого в порожнее. Хватит рассуждать о вере, пора верить! Хватит рассуждать о молитве, пора молиться! Хватит жалеть бедных, пора кормить бедных! Хватит искать время для посещения домашней группы, пора быть на домашней группе! Хватит думать о миссии, пора ехать на миссию! Режиссер и актер Питер Лорд сказал: «Ты ежедневно воплощаешь в жизнь то, во что ты веришь. Все остальное — лишь религиозные разговоры».

Каким мучительным был этот трехдневный путь, мучительным и безмолвным. Бывают мгновения в нашей жизни, которые кажутся дольше самой жизни, мгновения неопределенности и опустошенности, мгновения духовной засухи и свинцовых небес. Три дня были длиннее самой вечности. О многом успел подумать убитый горем отец, жизнь которого обрывалась с каждым шагом, жизнь, в которой больше не было будущего, потому что будущее с вязанкой дров на плечах нужно было возложить на алтарь. Произнесенная им фраза: «мы с мальчиком пойдем, поклонимся Богу и вернемся к вам» — удивительна. Ведь все, что было известно Аврааму, это, во-первых, что будущие обещания, которые дал ему Бог, не могут реализоваться без самого Исаака. А, во-вторых, что Бог, все-таки хочет, чтобы Исаак был заколот как жертва. И Авраам повиновался, хотя не мог вместить эти пожелания Бога в своем сердце. Это и есть вера! Ведь, вера — это шаг к пониманию, а понимание — награда за веру. Вера звучит и в ответе своему сыну: «Сынок, Бог видит, где ягненок для всесожжения!» — так мог ответить лишь человек, который знал, что Бог вмешается даже в этот страшный и, казалось бы, безысходный момент.

В русском языке есть хорошая поговорка — «из-за деревьев леса не видать». Мы склонны всматриваться в частности, в деревья (Исаак должен умереть), и по этой причине не видим целого леса (Божьего замысла). Только вера способна соединить воедино отдельные, на первый взгляд, несочетаемые фрагменты. Только вера способна придать смысл тому, что поначалу кажется бессмысленным. Абсурд бессмыслен сам по себе. Он обретает смысл только в соединении с другими кусочками абсурда, когда образует картину, некую целостность. Бог собирает жизнь Авраама по кусочкам. Он, не торопясь, последовательно показывает ему один абсурд за другим: «Оставь свою страну… иди в землю, которую Я укажу тебе» (Быт. 12:1). Зачем? Для чего? Здесь мой дом! «Я произведу от тебя великий народ…» (Быт. 12:2) Народ? Я стар и бездетен! «Я привел тебя сюда, чтобы отдать землю тебе во владение…» (Быт. 15:7) Мне? Кто меня сюда пустит? Кому я тут нужен? Кто меня здесь ждет?

Первое впечатление, что Бог жесток, что Ему скучно, и потому Он превращает жизнь человека в хаос, до умопомрачения кружа его в вихре не связанных между собой обстоятельств и событий.

Но Авраам поверил Господу, и Господь признал это праведным! В этот момент все встает на свои места. Повторюсь, только вера способна соединить воедино отдельные, на первый взгляд, несочетаемые фрагменты. Только вера способна придать смысл тому, что поначалу кажется бессмысленным. Вот, где проходит водораздел между жизнью обычной и необычной, вот момент истины, вот то, что является для человека решающим — его вера! Карл Барт в своих «Очерках догматики» написал: «Никогда не веруют «в силу того, что» или «на основе того, что», к вере пробуждаются вопреки всему».

Почему жизнь многих из нас до сих пор не имеет смысла? Авраам учит нас: потому что в ней нет живой веры-доверия, лишь холодный расчет и мертвый прагматизм!

«Авраам, Авраам! Не поднимай на него руки…» Авраам к тому времени — это человек, имеющий огромный опыт веры и предстояния пред Богом. Авраам, целью прихода которого в землю Обетованную было рождение потомка, готов поступиться не только сыном, но вместе с ним и бессмертием своего рода (что было чрезвычайно важно для древнего восточного человека). Сами отношения с Богом для Авраама к этому времени стали важнее этого. Бог стал ценнее Исаака! Поэтому вера Авраама теперь испытывается через готовность к жертвенности — тебе все дал Бог, а ты теперь можешь все отдать Богу? Подобное мы встречаем у Ф.Достоевского: «Если бы мне доказали, что истина находится вне Христа, я предпочел бы остаться со Христом, нежели с истиною».

Авраам решает принести Исаака в жертву, чтобы доказать абсолютную ценность Бога. О том же говорят слова Христа: «Кто любит отца или мать больше Меня, тот не для Меня! Кто любит сына или дочь больше Меня, тот не для Меня!» (Мтф. 10:37). Верую, ибо абсурдно!

На самом деле попытка Авраама принести в жертву Исаака— лишь в первом приближении напоминает страшный ханаанский обычай, но она вызвана совсем иными мотивами. Бог, конечно, останавливает Авраама, Он не признает безрассудства и жестокости человеческого жертвоприношения. Но при этом сама вера Авраама не только испытана, она поднята на высший уровень — уровень самопожертвования. Ведь для Авраама это жертвоприношение не что иное как — высший акт веры, преодолевающий внешнюю абсурдность и невозможность повеления Божьего. Когда невозможность и абсурдность ситуации преодолевается верой — со стороны Авраама и полнотою смирения перед Богом и своим земным отцом — со стороны Исаака, тогда абсурд превращается в истину веры, которую разум может воспринять лишь как парадокс. Бог отвечает на это знаменательными словами: «Самим Собою клянусь, — говорит Господь: за то, что ты это сделал — не пожалел отдать единственного сына — Я тебя благословлю!» «За то, что ты это сделал — не пожалел отдать единственного сына…», — так и хочется продолжить библейскую цитату, то и Я не пожалею отдать Сына Своего для спасения людей. Для Нового Завета жертвоприношение Авраама — не только величайший пример абсолютной преданности Богу, но и символ жертвенной любви Бога. Подобно тому, как Авраам принес в жертву своего единственного сына, Отец «не пожалел Своего собственного Сына, а отдал Его ради нас всех» (Рим. 8:32). «Ибо Бог так полюбил мир, что отдал Своего единственного Сына, чтобы тот, кто верит в Него, не погиб, но обрел вечную жизнь» (Ин. 3:16).

Как в Аврааме народ познает близость Бога, так в Исааке он познает, что такое жертва Богу. В безропотном подчинении Исаака воле Авраама мы видим образ Сына, сказавшего: «Отче, не Моя воля, но Твоя да будет» (Лк. 22:42). Верую Господи, ибо абсурдно! «И Авраам с надеждой — хотя не было никакой надежды — поверил и стал отцом множества народов» (Рим. 4:18).

Воистину, смысл веры не в том, чтобы поселиться на небесах, а в том, чтобы поселить небеса в себе. И «отцу всех верующих» Аврааму это удалось. На что готовы вы ради своей веры?