Преподобный Иосиф Волоцкий (†1515; пам. 9 сент.) называет монашество вторым Крещением. Он пишет: “…яко и по Крещении имамы согрешати и святое Крещение оскверняти; сего ради повеле святым Апостолом и преподобным и богоносным отцем нашим второе Крещение предати, еже есть святый аггельский образ, им же вся грехи очистятся” . Монашество - это подвиг, незримый миру. Принятие монашества имеет добровольный характер со стороны постригаемого, которому задаются такие вопросы во время пострига: “Вольною ли твоею мыслию приступаеши ко Господу?”; “Не от некия ли нужды, или насилия?” .

Во время пострига происходит наречение нового имени . В Древней Руси была традиция, в силу которой при пострижении давали имя, начинающееся на ту же букву, что и мирское имя. Приведём некоторые примеры: святитель Иона Новгородский (†1470; пам. 5 нояб.) - в миру Иоанн; Митрополит Московский Макарий (†1563; пам. 30 дек.) - в миру Михаил; святитель Герман Казанский (†1567; пам. 6 нояб.) - в миру Григорий; святитель Димитрий Ростовский (†1709; пам. 28 окт.) - в миру Даниил; святитель Митрофан Воронежский (†1703; пам. 23 нояб.) - в миру Михаил; преподобный Иосиф Волоцкий (†1515; пам. 9 сент.) - в миру Иоанн; преподобный Никандр Псковский (†1581; пам. 24 сент.) - в миру Никон; преподобный Галактион Вологодский (†1612; пам. 24 сент.) - в миру Гавриил; преподобный Иов Почаевский (†1651; пам. 28 окт.) - в миру Иоанн и т. д.

Монашество принимали люди разного социального положения. Святитель Филарет Черниговский (†1866) так начинает житиё первого русского князя-монаха Николы Святоши (†1143; пам. 14 окт.): “Сын благочестивого Черниговского князя Давида Святославича, князь Святослав - Святоша, в крещении Панкратий, а в иночестве Николай, был женат и имел детей; одна дочь его была супругою блаженного Всеволода-Гавриила” (†1138; пам. 11 февр.). В Киево-Печерском Патерике говорится о его намерении уйти в монастырь: “…помысли убо прелесть житиа сего суетнаго и яко вся, яже и зде, мимо текут и мимо ходят, будущаа же благаа непроходима, вечна суть, и Царство Небесное бесконечно, еже уготова Бог любящим Его, - остави княжение, честь и славу и власть, и вся та ни в что же въменив, и пришед в Печерьскый манастырь, и бысть мних” . Его князья-братья “велику укоризну имее­та собе нишетою” его . Бояре ушедшего в монастырь князя, оказавшись не у дел, считали его “яко изумевшася” . Но автор Патерика называет князя: “В истину сей бóлей всех князей Рускых” .

В последующее время монашество принимали и другие князья, причём обстоятельства и результаты такого решения могли быть различны. В 1462 году скончался Московский князь Василий II, вошедший в историю как Василий Тёмный. В летописи читаем: “…и бысть ему болезнь тяжка, и въсхоте в черньцы постричися, и не даша ему воли, а в тои болезни преставися месяца марта 27 день в субботу в 3 час нощи” . Это же могло произойти и при кончине его внука. Перед своей кончиной князь Василий III (†1533) высказал Митрополиту Даниилу (1522–1539; †1547) своё желание принять монашество. Присутствовавшие при этом Старицкий князь Андрей, боярин М. С. Воронцов и И. Шигона стали возражать: «“Князь Велики Владимир Киевскии умре не в чернецех, не сподоби ли ся праведного покои”? и бысть промежи ими пря велика”» . Но Митрополит Даниил, венчавший ранее князя при его вступлении во второй брак, теперь также проявил волю и первосвятительскую власть. “Данил Митрополит посла по старца Мисаила, повеле принести платье чернечское в комнату, а патрахиль бе и постризание у Митрополита с ним” . Слабеющий Великий князь «приказал Митрополиту тогда: “Аще ли не дадут мене постричи, но на мертваго мене положи платие чернеческое, бе бо издавна желание мое”. И прииде же старец Мисаило с платием, а князь Велики приближашеся к концу. Митрополит же взем патрахиль и подаст чрез Великаго князя игумену Троецкому Иасафу, князь же Андреи Иванович и боярин Михаило Семеновичь Воронцов не хотеша дати Великого князя постричи. И глагола Данил Митрополит князю Андрею: “Яз тебя не благословляяю ни в сеи век ни в будущии, а того тобе у мене не отняти, зане же сосуд сре­брян добро, позлащен того лучши”. Князь Велики отхожаше, но спешаху стричи его: Данил Митрополит положи на игумена на Троицкого патрахиль, а сам постриже его, и положи на него переманатку и ряску, а манатии не бысть, зане же бо спешачи несучи выронили; и взем с собя келарь Троицкии Серапион Курцов мантию, и положиша на него и схиму ангельску и Еваггелие на груди положиша. И стоящи же близ его Шигона, и как положили Еваггелие на грудех, и виде Шигона дух его отшедш аки дымец мал» .

В монашеском звании скончалась и первая супруга князя Васлия III - Соломония Сабурова. Вскоре после их развода, в 1526–1528 годах, возникла Повесть о втором браке князя Василия III, в которой говорится, как его первая супруга Соломония, “видя неплодство чрева своего, яко же и древняа óна Сара, начат молити государя Великого князя, да повелит ей облещися в иноческий образ” . Затем она просит Митрополита Даниила, “да умолит о сем государя и сътворит волю еа быти <…> Царь же и государь всеа Руси, видя непреклонну веру еа и молениа отца своего Данила Митрополита не презре, повеле сътворити волю еа” . После своего пострига, в котором она была наречена Софией, новоначальная инокиня просит государя разрешить ей “отити в обител Пречистыа Владычица Богородица честнаго еа Покрова в Богом спасаемый град Суждаль” . В Покровской обители она подвизалась до последних дней своей жизни и была погребена в ней. Ныне преподобная София Суздальская (†1542; пам 16 дек.) прославляется в службе: “…не восхоте бо земныя красоты самодержавства и вселися во обитель Пречистыя Божия Матери” ; “…земное царство презревши, на Небесное взирающе” ; “…от версты бо юностныя, самодержцу супруга предобрая была еси и царство земное оставила еси, наставление восприим Божественнаго разума” .

Западный дипломат Сигизмунд Герберштейн, находившийся в 1526 году в Москве, написал “Записки о Московии”. В них он на основании дошедших до него слухов и толков говорит и о пострижении княгини Соломонии, но его повествование существенно отличается от вышеприведённого. Он говорит о насильственном пострижении Великой княгини Митрополитом, которое произошло в монастыре, находящемся “в Суздальском княжестве”. Во время пострига княгини И. Шигона из-за несогласия “не только выразил ей резкое порицание, но и ударил её плёткой” . Иван Юрьевич Шигона - “думный дворянин, тверской дворецкий, любимец… Василия III” , который, как было выше отмечено, выступал против монашеского пострига князя Василия в 1533 году.

В истории известны случаи временного оставления монашества, необходимые для блага Церкви. Император Константин Великий (†337; пам. 21 мая) получил именование равноапостольного за введение христианства в Римской империи. С его подвигом сравниваются миссионерские усилия последующих государей, их забота о вере христианской. Спустя некоторое время после равноапостольного Константина империей управлял Юлиан (361–363), вошедший в историю с именованием Отступник за своё противодействие христианству. Этот феномен также повторялся в истории. Равноапостольный царь Борис Креститель земли Болгарской в 889 году “поставил на престол своего старшего сына Владимира, а сам снял царскую мантию, чтобы облечься в монашескую рясу” . Но “новый Юлиан Отступник начал насильно возвращать своих подданных к языческой вере” . Рушилось всё, что сделал его отец для страны. Поэтому “возгорелась у святого крестителя ревность святого пророка Илии о Боге и Божием деле, он совлёк с себя монашескую рясу, вновь облачился в царские одежды и привязал на пояс, как прежде, меч” . Наведя христианский порядок в стране, отец-царь вернулся к своим монашеским подвигам. Таким образом, его оставление монашеских риз, необходимое для спасения Православия, носило временный характер.

Оставление монашества происходило и для удовлетворения личных интересов. В 1204 году после удачного похода на половцев среди русских князей произошла ссора, и один из них, князь Рюрик, был насильно пострижен с супругой в монашество . Затем через год в битве гибнет князь, сделавший распоряжение о постриге, и “князь Рюрик Ростиславич, услышав о смерти Романа, снял с себя иноческое платье, расстригся и сел на великом княжении в Киеве” . Однако благочестие его жены не поколебал поступок бывшего супруга. «Также и жену свою хотел расстричь; она же не только не захотела этого, но и схиму на себя возложила, говоря: “Нет ничего больше души, о ней нам подобает заботиться и помышлять; сказал Господь: какая польза человеку, если и весь мир приобретёт, а душу свою потеряет, или что даст человеку измена свой душе”» .

Добродетель жены-христианки - верность и преданность своему мужу, супружеский союз благословлён Богом, об этом читаем в Евангелии: Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает (Мф 19:6). Другим путём в вечную жизнь является монашество. Слово монах значит ‘один’; инок означает инаковость по отношению к окружающему миру. Но в истории известны случаи, когда оба эти различные явления удивительным образом начинают сочетаться. В 1217 году скончался князь Константин Всеволодович и его супруга “умерла” для этого мира: “Княгиня его тогда же, над гробом, и постриглась, и дали имя ей Агафья” . А вскоре “скончалась княгиня Константина Агафья в монахинях, и положили её в церкви Святой Богородицы соборной в Ростове, января 24” . В житии благоверных Петра и Февронии Муромских (†1228; пам. 25 июня) говорится: “Когда князь и княгиня достигли старости, то в одно время облеклись в иноческое одеяние, один с именем Петра, другая с именем Февронии. На Пасхальной неделе 1228 года <…> преставился сам князь-инок, а в один день с ним почила и блаженная Феврония. Князь и княгиня, согласно с завещанием, положены были в одном гробе” . Они были вместе канонизованы Русской Церковью на Макарьевском Соборе в 1547 году и вместе изображаются на иконах.

У благоверного князя Михаила Черниговского (†1246; пам. 20 сент.) была дочь Феодулия, в монашестве Евфросиния (†1250; пам. 25 сент.) . Её женихом был “князь Мина Иванович. Это был потомок благочестивого варяжского князя Шимона, любимого преподобным Феодосием” (†1074; пам. 3 мая). Когда она направлялась в Суздаль к жениху для вступления в брак, пришло известие о его кончине, и княжна, “не возвращаясь более к отцу и матери, решилась вступить в иноческую Ризоположенскую обитель, что была за земляным городским валом. Это было в 1227 году” в Суздале. В икосе говорится: “…к земному шествуя жениху, Небеснаго сретила еси: Емуже уневестившися, вся житейская оставила еси и притрудное совершивши постническое житие, в небесный чертог прията быти сподобилася еси” .

Монашество - это благочестие, причём добровольное, но данный вопрос в истории мог решаться и в обход воли постригаемого. В Древней Руси государь, подвергнув опале провинившихся бояр, мог заменить им смертную казнь на пострижение в монашество, и это было проявлением милости к ним с его стороны. Так, во время династического кризиса Московский князь Иоанн III в 1499 году “князя Ивана Юрьевича пожаловал от казни, отпустил его в черньци к Троици, а сына его князя Василия Ивановича Кривого отпустил в монастырь в Кириллов на Белоозеро” . Из названных опальных Патрикеевых в истории известен более сын, принявший монашество с именем Вассиан .

Пострижение в монашество могло быть средством для устранения соперника. Борис Годунов во время своего царствования подвергнул опале бояр Романовых, бывших в родстве с почившим царём Феодором Иоанновичем (†1598). Старший Феодор Романов был сослан “в Сийский Антониев монастырь и насильно пострижен в монашество под именем Филарета. Здесь сначала содержали его под строгим присмотром, не пускали даже в церковь и никого к нему не пускали, потом царь Борис смягчился к Филарету, позволил ему ходить в церковь, велел посвятить его в иеромонаха и сделать даже архимандритом Сийского монастыря” . Пострижение Романовых носило политический характер и по замыслу Годунова должно было устранить их с политической арены как возможных соперников и претендентов на царский трон. Затем события развивались следующим образом. После скоропостижной кончины Бориса Годунова в 1605 году сторонники Лжедмитрия предали смерти супругу почившего царя Марию и его сына Феодора, а дочь спустя некоторое время была пострижена в монашество. Её судьба нашла отражение в исторической песне русского народа. В ней говорится о приближении к Москве самозванца, который хочет царскую дочь “постричи, Чернеческий чин наложити! Ино мне постричи ся не хочет, Чернеческаго чину не сдержати” . В другой песне говорится о намерении Лжедмитрия: “Меня хочет, царевну, поимати, А на Устюжну на Железную отослати, Меня хочет, царевну, постричи” . Пребывая в монашеской келье, она явилась молитвенницей о своей семье, трагически сошедшей с исторической сцены. Сийский же архимандрит Филарет (Романов) Божиим Промыслом при Лжедмитрии был возведён в сан Ростовского митрополита Патриархом Игнатием, позднее став первым Патриархом после смуты. Одновременно его сын, первый царь из династии Романовых, стоял во главе Русского государства, и этой двоице выпала доля вывести Русское государство из разрухи Смутного времени.

Второй избранный на Руси царь Василий Шуйский после сведения с престола был насильно пострижен в монашество. “В дом к Шуйскому явились Захарий Ляпунов, князья Засекин и Туренин с чудовскими иноками и священниками и потребовали от Василия согласия на пострижение в монахи. И, естественно, получили отказ. Тогда заговорщики приступили к насильственному пострижению, но так как Шуйский вырывался и молчал, то клятву за Василия давал князь Туренин. Вместе с Шуйским постригли и его жену Марию. Затем Василия отправили в Чудов монастырь, а Марию - в Ивановский. Однако Шуйский твердил, что клобук к голове не гвоздями прибит и его можно сбросить. Теоретически Шуйский был прав, так как строгий блюститель церковных канонов Патриарх Гермоген не признал факт пострижения и призывал в церквах молиться за здравие Василия как законного царя. Монахом же Патриарх признал не Шуйского, а князя Туренина, произносившего слова обета” .

Страницы древнерусских Синодиков хранят имена, записанные для поминовения благочестивых христиан прошлых веков. Бросается в глаза наличие в них большого количества имён монашествующих. Пройдя путь государевой службы, русские люди стремились в конце своей жизни принять монашество, чтобы послужить Богу, чтобы в монашеском звании предуготовить себя к переходу в вечную жизнь. Но наряду с таким желанием известны и предписательные меры. Собор 1503 года обязывал овдовевшему духовенству принимать монашество в монастырях. Такое постановление позднее было подтверждено Стоглавым Собором в 1551 году, поскольку вдовство духовенства, учитывая канонические и другие аспекты, было довольно актуальной проблемой в то время .

Судьбы человеческие неисповедимы и пути к монашескому званию, на основании указанных примеров, были также различны. Мы видим случаи, когда внешне инициатива принадлежит человеческой воле и произволению, но Божественная благодать свыше всесильно покрывает немощь человеческую, ведя каждого своим, особым путём ко спасению. Соловецкий инок Сергий (Шелонин), подвизавшийся в середине XVII века, в Похвальном слове русским преподобным пишет: “Кто прочее постигнути к толице высоте пре­подобных отец, и толико множество обияти умом, и имена онех, купно и исправления представити словом? Никтоже. Исправления бо тех вселеннеи суть свет, и имена тех написана в книге животнеи стоят; тии же со ангелы причащаются непостижимыя оноя и блаженныя славы” . В службе преподобных отец говорится: “Дивнии всечестнии отцы наши, иже божественная страдания, ихже борения, ихже исцеления - кто бо паче сих показа чудес крепость” .

Список сокращений

Послания Иосифа Волоцкого / Подг. текста А. А. Зимина и Я. С. Лурье . М.; Л., 1959. С. 152. О данном священнодействии см. Архимандрит Иннокентий . Пострижение в монашество. Опыт историко-литературного исследования обрядов и чинопоследований пострижения в монашество в Греческой и Русской Церквах до XVII века включительно. Вильна, 1899.

Священник П. Флоренский . Священное переименование. Изменение имён как внешний знак перемен в религиозном сознании. М., 2006. С. 341–351.

Родиной великого старца был древний Ростов. Здесь прошло детство Варфоломея — так звали святого до принятия монашеского пострига. Около 1328 г. его отец, ростовский боярин Кирилл, со всем семейством переехал в маленький подмо-сковный городок Радонеж. После кончины родителей Варфоломей решил уйти в лес и начать жизнь отшельника. Вместе со старшим братом Стефаном , который был монахом одного из соседних мона-стырей, он нашёл в густых лесах к северу от Радонежа удобное ме-сто для поселения — пологий холм Маковец, у подножия которого текла речка Кончура.

Не выдержав тягот уединённой жизни в лесу, Стефан вско-ре покинул Маковец и ушёл в Москву. Однако его младший брат упорно продолжал своё лесное подвижничество. Религиозный смысл его образа жизни состоял в том, что одиночество позволяло уйти от забот и грехов суетного мира, всецело погрузиться в молитву и размышления о Боге. На Руси монахи-отшельники издавна поль-зовались уважением народа. Их часто называли преподобными, т. е. «очень подобными» самому Иисусу Христу.

Принятие монашества и основание монастыря

Несколько лет спустя Варфоломей принял монашеский постриг и, согласно обычаю , получил новое имя — Сергий. Слух о его «вы-соком житии» привлёк на Маковец других монахов-отшельников. Постепенно возникает небольшой монастырь с храмом во имя Свя-той Троицы. По просьбе братии Сергий стал его настоятелем. Позд-нее он ввёл в обители «общежительный устав», предусматривавший строгую дисциплину, одинаковую для всех монахов пищу и одежду, а также постоянный физический труд.

В своём монастыре преподобный Сергий Радонежский сумел создать атмосферу духовного подъёма, характерного для первых веков хри-стианства. Здесь царили милосердие, любовь к ближнему, снисхож-дение к его слабостям, а главное, горячая вера в Бога, проявляв-шаяся в постоянной молитве и строгом соблюдении уставных норм монашеской жизни. Не делая различия между богатым и бедным, сильным и слабым, Сергий для всякого находил слова утешения, до-брый совет, а если нужно, то и просто кусок хлеба.

Митрополит Алексий и Сергий Радонежский

Следуя евангельской заповеди «блаженны миротворцы», троицкий игумен не раз выполнял сложные дипломатические поручения мо-сковского князя и митрополита Алексея. Он стремился прекратить вражду, убедить спорившие стороны прийти к соглашению.

Куликовская битва

Слава преподобного Сергия разнеслась далеко за пределы Мо-сковского княжества. Только он своим благословением мог пре-вратить поход на Мамая в священную войну, каждый участник которой получал отпущение грехов, а в случае гибели — райское блаженство. Материал с сайта

18 августа 1380 г. князь Дмитрий Донской с небольшой свитой прибыл в Троицкий монастырь. Его надежды оправдались. Сергий Радонеж-ский не только одобрил войну с Ордой, но и отправил вместе с кня-зем в поход двух своих иноков — Пересвета и Ослябю . Это был очевидный знак его благословения. Существует легенда, что Пересвет на Куликовом поле вступил в единоборство с ордынским бога-тырём Челубеем , сразил его, но и сам получил смертельную рану.

Участие монахов в боевых действиях было нарушением цер-ковных канонов. Однако троицкий игумен взял на себя этот грех. Он понимал, что от его решения зависит очень многое…

«Заокский христианский гуманитарно-экономический институт»

ВОЗНИКНОВЕНИЕ МОНАШЕСТВА

Контрольная работа № 1 (реферат) по дисциплине:

ИСТОРИЯ ХРИСТИАНСТВА

Исполнитель:

Павелко Елена Александровна

Студентка 1 курса заочного отделения

Специальность: 080100 Бакалавр экономики

Руководитель: Шардакова Р. А.

п. Заокский Тульской обл., 2009

Введение_________________________________________________ 3

Возникновение монашества _________________________________ 4

- Отшельнический образ монашества_________________________ 5

- Общежительные монастыри и их основатель преподобный Пахомий Великий.__________________________________________ 6

Причины возникновения монашества__________________________ 8

Распространите монашества_________________________________ 10

- Восток __________________________________________________ 10

- Запад ___________________________________________________ 11

Заключение_______________________________________________ 13

Список литературы ________________________________________ 14

Введение.

Монашество думает о своем спасении не из эгоистических побуждений, а по любви к Богу. Душа человеческая принадлежит творцу, и подвижник хочет отдать ее Богу в достойном состоянии. Протоиерей Валентин Свенцицкий приводит гениальный по простоте пример для понимания сказанного: «Представь себе послушного сына, который по–настоящему любит своего отца. Ему хочется хорошо учиться, потому что так хочет любимый отец, и успехи в учении будут ему приятны. Он не думает о личной пользе от учения. Он боится огорчить отца леностью и всеми силами стремится достигнуть наибольших успехов, чтобы доставить радость отцу. Вот именно такой «учащийся сын» – каждый монах. Это не эгоистическое самоспасение, а это самоотверженное учение. Подвиг монаха полон любви к Богу, желания угодить Ему, порадовать своим исправлением, отдать на это все свои силы, чтобы по возможности успешно окончить курс»

Итак, монах должен отречься не только от мира и от мирских привязанностей, но и от своей воли, поскольку она, воля человеческая, стремится противопоставить себя воле Божьей. Монах должен смириться перед Господом и преодолеть в себе всяческое самоутверждение и гордыню.Смирение, отказ от своей воли, полное «отвержение себя» и есть задача монашества. Монашество живет молитвой, постом и послушанием.

Целью данного реферата является описание возникновения и распространения монашества.

Возникновение монашества

Первообразом иноческой жизни считается последний Ветхозаветный Пророк и Предтеча пришествия Христова – Иоанна Крестителя. Фактически с первых времен Христианства и до конца третьего века появляется непрерывный ряд девственников и девственниц, подвижников и подвижниц. Этих людей, добровольно отказавшихся от жизненных удовольствий, называли греческим словом «аскеты». Однако систематическое языческое преследование не давало возможности образоваться девственному житию в благоустроенные общества. Кроме того, Римское правительство активно преследовало по закону безбрачную жизнь. Так, Е.И. Смирнов указывает на то, что в I и II веках подвижничество в явном виде было явлением одиночным, подвижники жили в обществе других людей, не составляя из себя особого общества с определенными правилами жизни, и не считали своих обетов неизменными. «Инок еще не знал Великой пустыни», – указывает на слова св. Афанасия Великого И. М. Концевич.

К концу III века подвижничество получает более определенный вид. Люди, стремящиеся к высшему нравственному совершенству, находят более удобным проводить аскетическую жизнь в дали от общества. Удалявшиеся в пустыню подвижники – аскеты получили название анахоретов, т.е. отшельников и еремитов, т.е. пустынников.

Анахорет – отшельник, удалившийся в пустыню для молитвы, поста и упражнений в богомыслии.

Одного из таких замечательных подвижников – св. Павла Фивейского, Церковь выделяет особо как положившего начало монашескому образу жизни.

Тяга же, почти переселение в пустыню начинается при Константине Великом. Происходит это сначала в Египте, и сразу же начинается раздвоение монашеского пути, образуются два рода жизни: отшельнический и общежительный. Их суть показывает преподобный Иоанн Лествичник: «Общежитие устроенное по Богу, есть духовная прачечная, стирающая всякую скверну и грубость и все безобразие души. Отшельничество же может назваться красильнею для тех, которые очистились от вожделения, памятозлобия и раздражительности, и потом уже удалились на безмолвие». А языческими авторами, пишущими сочинения против христиан, «монахи представлялись врагами отечества».

Кроме того, появляются новые разновидности христианского аскетизма, такие как неусыпающие, юродивые и самый трудный путь подвижничества – столпничество.

Столпничество состоит в том, что подвижник добровольно находился в любое время дня и ночи на открытой площадке, сооруженной на столбе, откуда он мог проповедовать народу. Основатель столпничества – Симеон Столпник.

- Отшельнический образ монашества

Отцом монашества по праву считается преподобный Антоний Великий (251–356 г.г.). Долго он жил отшельником в строгом уединении в пустыне на берегу Нила. К нему начинают приходить последователи, желая учиться у него, но он длительное время не соглашается; наконец, уступая их просьбам, разрешает селиться по соседству и строить «монастыри», - одиночные келлии, наподобие шатров кочевых племен. Это первые колонии отшельников. Они живут раздельно, по возможности не общаясь между собою, в затворе и уединении, но все же образуют «братство», объединенное духовным руководством.

По описаниям святителя Афанасия Великого преподобный Антоний Великий не давал внешних правил для жизни иноческой, он заботился главным образом о внушении живого благочестия своим ученикам. Отвечая на просьбы братии дать им устав для жизни, он предложил замечательное по глубине и простоте поучение: «Для познания всех правил достаточно Священного Писания, но великую пользу принесет и то, если братия будет соутешаться взаимными поучениями».

Подобные же поселения возникают на Нитрийской горе вокруг аввы Аммуна, а неподалеку от них другие, по имени «келлии», а еще глубже в пустыне «скиты» (от коптского шиит – большая равнина). Келлиоты живут одиноко в замкнутой келлии. Это те же отшельники – «Человек, познавший сладость келлии, избегает ближнего своего», говорит Феодор Формейский. «Если не скажет человек в сердце своем: «в мире я один и Бог» – не найдет упокоения», указывает Авва Алоний.

Путь уединенного подвига труден, не всем под силу, а для многих и опасен.

- Общежительные монастыри и их основатель преподобный Пахомий Великий.

Уединенному образу жизни – отшельничеству противопоставляется другой вид монашеского жития: общежительный монастырь (киновия). Прообразом его была первохристианская община»

Первая киновия была устроена преподобным Пахомием Великим (292-348 или 349 г.г.), который начал свой подвиг с отшельничества. Он видел, что уединенный образ жизни непосилен и неполезен для новоначальных. К творческой свободе отшельничества надо воспитываться и подготовляться постепенно, и преподобный Пахомий Великий организует в Тавенисси общежитие на началах строгого послушания.

Основа всего полагалась в верности установленным правилам до мелочей при полном отсечении своей воли или самоволия. Вместо творческой импровизации отшельничества здесь осуществляется идея мерной жизни и ограждается суровой дисциплиной надзора и взысканий.

Монастырь преподобного Пахомия Великого был воспитательным заведением, куда принимались даже несведующие в вере. Это была общая жизнь, общий подвиг, во взаимных заботах, где ничего не должно было быть утаенным. По преданию Ангел Господень, передавая устав преподобному Пахомию Великому, сказал: «устав... я дал для тех, у кого ум еще незрел, чтобы они, вспоминая общее правило жизни по страху пред Владыкой, хотя бы как непокорные рабы, достигали свободы духа».

Сам преподобный Пахомий Великий основал 9 киновий. В своих монастырях Пахомий установил обязательные для всех правила. Главными требованиями их устава были: целомудрие, смирение, отречение от всего земного и беспрекословное подчинение наставнику. Монахи жили по трое в каждой келье, вместе трудились и один раз в день принимали пищу, состоявшую из хлеба, овощей и плодов. В воскресенье полагалась еще и вечерняя трапеза.

Преподобный Пахомий Великий установил, чтобы вступающие в его общину принимались не раньше, чем через год, в течение которого опытные старцы испытывали их готовность вести жизнь согласно этим правилам. При жизни преподобного Пахомия Великого основанное им на таких началах общество монахов возросло до 7000, а через сто лет после его кончины, – до 50 000.

Преподобный Пахомий Великий за свою святую жизнь был удостоен от Господа дара прозорливости и чудотворения.

Его сестра организует женские киновии. Н.Д. Тальберг уточняет, что сам преподобный Пахомий Великий основал первый женский монастырь на берегу (на другом от мужских) Нила и в нем первой жительницей была его сестра.

Один из преемников преподобного Пахомия Великого был Феодор Освященный (291 – 348). Тогда как Пахомий старался побуждать братию к покаянию представлением грозной участи грешников, Феодор пробуждал в душах более упование, нежели страх.

Епископ Варнава (Беляев) приводит чудные по своей красоте слова св. Афанасия Великого о первых монашеских общинах: «Монастыри в горах были подобны скиниям, наполненным божественными ликами псалмопевцев, которые занимались рукоделиями для подаяния милости, имели между собой взаимную любовь и согласие. Подлинно представлялась там как бы особая некая область благочестия и правды. Не было там ни притеснителя, ни притесненного; не было укоризн от сборщика податей».

Опыт монашеского общежития привнесенный и распространенный преподобным Пахомием Великим позволил его ученикам и последователям как бы начать возрождение в сердцах верующих образа жительства первохристианских общин – «У множества же верующих было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее... Не было между ними никого нуждающегося, ибо все, которые владели землями или домами, продавая их, приносили цену проданного и полагали к ногам Апостолов; и каждому давалось то, в чем кто имел нужду»" (Деян. 4, 32, 34,35).

Монашество. От этого слова веет стариной. История этого явления уходит своими корнями глубоко в древность. Первые монахи и монастыри Египта — это интересная и даже несколько жуткая история. Заглянем под завесу истории и узнаем, где и как появилось монашество в православии (вернее, сказать, тогда еще просто — в христианстве), что этому способствовало.

Зародилось монашество внутри церкви в конце III века. Слово монах произошло от греческого слова – «monachos» — одиночество, один, «уединение», это обет бедности, послушания и целомудрия. Основной предпосылкой для его возникновения явился дефицит святости, формальная вера.

Если до III века ранняя церковь подвергалась жестоким гонениям, то начиная с конца III века, когда император Константин сделал христианство официальной религией, церковь покоилась и почивала на лаврах победителя. Христианская вера, как никогда, стала популярной. В нее обращались все без исключения, и зачастую для того, чтобы продвинуться по служебной лестнице, сделать карьеру.

Церковь вдруг стала похожа на модный клуб, членами которого было престижно быть. Мало кого интересовала святость. Поэтому некоторые группы людей, видя эту проблему, стали отделяться от общей массы, ища Бога, желая проявить непритворную веру.

Причины возникновения монашества

Раньше подобные люди шли на смерть за Христа, их сжигали, бросали диким животным на растерзание, распинали, но теперь возможности проявить свою веру не было, и они нашли выход в монашестве.

Следующей, довольно весомой предпосылкой для возникновения монашества явилась буквальная трактовка мест Писания, в которых говорится о противостоянии мирским ценностям, призыв не любить мира.

Большую роль сыграла также греческая философия, учение которой состояло в подавлении желаний плоти, позднее это выразилось в аскетизме – удаление всех плотских желаний, затворнический образ жизни, полное самоотречение.

Первый монах Антоний

Первым монахом и основателем монашества стал Антоний (251 – 356). Уроженец Египта, выросший в богатой семье, в 20 лет он прочитал Евангелие и был потрясен разговором Иисуса с богатым юношей. После чего слова Иисуса «продай имение и раздай нищим» отнес к себе лично. Впоследствии так и поступив, стал отшельником, скитающимся в пустыне. Он проводил жизнь свою в молитве, работа и изучении Писания.

Некоторые жаждущие духовного Богопознания стали приходить к жилищу монаха и подражать ему, чем очень мешали Антонию, вынудив его нарушить уединение. И, в конце концов, в 285 году он решил организовать их в группу и наставлять в аскетизме. Каждый монах жил в отдельной хижине, не сообщаясь с другими, с руководителем (аббат) во главе.

Первый монастырь в Египте

Однако такая аскетическая жизнь подходила не всем, поэтому в 320 году Пахомий организовал первый монастырь в Египте по типу общежительного монашества (киновии). Здесь был сделан упор на совместную жизнь и деятельность (ручной труд). Был составлен свод особых правил — «Устав Пахомия». Обязательными стали обеты бедности, безбрачия, послушания аббату. Монахи трудились совместно, сами обеспечивали себя всем необходимым для проживания. После смерти Пахомия осталось 9 мужских и 2 женских монастыря.

Изощренные самобичевания

Некоторые отшельники придумывали все новые и новые способы подавлять свои плотские желания. Одни простаивали десятки часов в холодной воде, другие отказывали себе в еде неделями, третьи стоя спали, четвертые рыли узкие норы или делали такие кельи, в которых нельзя было даже разогнуться.

В истории монашества описан пример одного такого монаха, который довольно много времени прожил в такой келье и нажил себе огромный горб. Однажды, увидев его в поле, испуганный крестьянин, приняв его за волка, убил его. Другой монах, некогда занимавший в мирской жизни высокий пост судьи, плел корзины из тростника, воду для размачивания которого он менял 1 раза в году. Невыносимая вонь протухшей воды была ему наказанием за годы работы в суде, где он вдыхал сладкие ароматы духов. Так эти монахи старались избавиться от грехов и приблизиться к Богу, терзая свою плоть и не поддаваясь мирским страстям.

Монах Симеон Столпник

Пожалуй, самым известным монахом считается Симеон Столпник. В 23 года он стал монахом, живущим в пещере с прикованной ногой к камню. Когда сняли цепь с его щиколотки, то обнаружили под оковой около 20 крупных червей, которых Симеон так и оставил в ране в качестве наказания для себя.

Позже он закапывал себя в землю по шею на весь день. В 33 года он выстроил для себя высокий столб, на котором жил. Он не сходил со столба, не мылся. Этот монах привлек огромное количество поклонников и последователей, которые позже тоже жили на столбах даже стоя на одной ноге.

Монастыри с новыми правилами

Некоторых людей беспокоили участившиеся случаи экстремизма и соревнований среди монахов, и они искали более приемлемого монашества. В их числе был епископ из Кесарии Василий. Он организовал монастыри с новыми правилами, изучив изначально египетские первоистоки. Василий перевел монастыри из пустынь в города, ввел ограниченное время для молитвы (7 раз в день), ввел общественно-полезный труд. Теперь монахи помогали в сборе урожая, ухаживали за больными в больницах. Василий Великий старался, чтобы монашество не стало отдельной, опозиционной ветвью, а соединилось с церковью и укрепило ее. Монастыри возвращались в города, монахи стали участвовать в жизни городов, наставлять мирян, оказывать духовное руководство, превращаясь постепенно в просветительские центры.

Такие монастыри распространились по всем славянским странам и Греции. То, что сделал на востоке Василий, на западе сделал Бенедикт из Нурсии. Он также организовал монастыри, составив устав.

Появление монастырских образовательных центров

Кассиодор (485 – 580). влиятельный монах, увлекавшийся книгами, научил своих монахов переписывать старинные тексты, что впоследствии сделало монастыри крупнейшими образовательными центрами, библиотеками, до возникновения первых университетов (до XIII века). Появилось «ученое» монашество, когда окончив духовное заведение, человек стригся в монахи с целью занятий именно церковно-административной деятельностью, так епископат получил образованных и опытных архиереев, таких как Филарет Московский, Игнатий Брянчанинов, Макарий Булгаков, Феофан Затворник и др.

Появилось «старчество», образовав как бы неофициальную вторую ветвь апостольского приемства. Во времена иконоборчества, когда многие из священства повернули в сторону иконоборцев, народ пошел в монастыри к старцам за духовным руководством, видя в монахах защитников православия. Прошел иконоборческий период, монахи стали «нервом и опорой церкви», как выразился Феодор Студит, из монахов же стали избирать епископов, монашеская аскеза стала переходить к мирянам. Ближе к идеалу был тот монастырь, в котором, как сказал Патриарх Кирилл, было больше любви в служении, а не строгости и воздержания.

Христианство среди кельтов привнесло в церковь и монашество такое понятие как «епитимьи» — наказание за совершенный грех. Существовала шкала епитимий за каждый грех, в зависимости от того кто его совершил — монах, мирянин или духовник. Установились различия между монахами-кельтами и римскими, что привело к некоторым трениям. Со временем кельтские монастыри были распущены, а «епитимьи» были позаимствованы римскими монахами.

Так или иначе, монашество является неотъемлемой частью истории церкви. Для одних оно было выходом в борьбе со своими плотскими желаниями, для других соревнованием, для третьих непосильной ношей.

Наполова Наталья

Монашество широко распространилось в Русской Церкви вследствие того, что с самого начала аскетическое учение христианства нашло живой отклик в душах новообращенных русских людей. Монашество очень быстро приобрело на Руси особое значение еще и потому, что оно несло народу образование и культуру, очагами которой становились монастыри. Помимо исполнения своей чисто церковной миссии, монастыри оказывались вовлеченными в национально–политическую и культурную жизнь страны. Представители монашества находились в живом и почти непрерывном общении с миром. Это не прошло бесследно для внутреннего развития монастырского уклада. Хотя влияние мира на иночество в разные эпохи проявлялось с разной интенсивностью, все же те или иные негативные явления в жизни монастырей всегда были связаны с политическими событиями в русской истории. Взаимоотношения между государством и Церковью на Руси всегда имели исключительное значение, и эти взаимоотношения постоянно так или иначе отражались на жизни монашества, на его воззрениях, зачастую вовлекая духовные силы иночества в такие движения, которые не соответствовали монашескому идеалу.

Все это необходимо учитывать, если мы хотим дать очерк истории русского монашества, охарактеризовав его внутренние черты и его внешнее развитие, или разделить эту историю на отдельные периоды.

Поворотным моментом в истории монашества явился рубеж XV и XVI вв., когда в среде самого иночества возникла живая потребность в ответе на вопросы о смысле, назначении и дальнейшем развитии монашества как церковного и христиански–аскетического установления, в создании основ для его дальнейшего развития. Наличие двух разных точек зрения по этому вопросу породило длившуюся десятилетиями резкую полемику и борьбу, которая привела к победе «иосифлянства», названного так по имени своего вождя, св. Иосифа Волоцкого, - что оказало решительное воздействие на дальнейшее становление монастырского уклада и иноческого жития на Руси. Можно даже назвать точную дату произошедшего сдвига - Собор 1503 г., хотя полемика и борьба по–настоящему развернулись лишь после этого Собора.

Период до 1503 г. - это целостная эпоха как во внутренней, так и во внешней истории монашества, которую нельзя разделить на периоды; начало и расцвет этой эпохи сливаются в единое целое, которое мы назвали первым периодом в истории русского монашества.

После 1503 г. монашество вступает во второй период, за время которого оно претерпевает сильное обмирщение. Происходило это, с одной стороны, из–за победы иосифлян, которая вовлекла монастыри в более интенсивное, чем раньше, участие в государственно–политической жизни Руси, с другой стороны - в результате умножения монастырских богатств, из–за чего монастыри оказались включенными в хозяйственную систему государства. Поскольку власть не занимала определенной позиции по отношению к монастырским владениям, их рост оказывал особенно негативное воздействие на монастырский быт.

Рубежом третьего, и последнего, периода является начало XVIII в., эпоха реформ Петра Великого; эти реформы не были направлены на изменение или исправление иноческого жития, но в синодальную эпоху монашеству отведено было совсем иное место в жизни Церкви, чем прежде, и оно окончательно потеряло свое некогда весьма видное положение. Церковная власть, воплощенная в Святейшем Синоде, утратила прежнюю, существовавшую до XVIII столетия, тесную связь с монашеством. Более того, Синод вообще всерьез не занимался вопросами монастырской жизни. Если и в этот период проявлялись стремления к оздоровлению иноческого жития, то шли они от здоровых сил внутри самого монашества, главным образом, от русского старчества XVIII и XIX вв. Влияние старцев представляется важнейшим фактором в развитии монашества двух последних столетий, имевшим решающее значение для возрождения истинного иночества.

В нашем очерке мы намеренно опустили историю южнорусского монашества, то есть историю монастырей Киевской митрополии и тех западных областей, которые вошли в состав Российского государства позже, в XVII и XVIII вв. У этих монастырей и их насельников была своя особая история, которая требует отдельного исследования. Лишь с конца XVIII или, точнее, с начала XIX в. монастырский уклад во всех областях России становится единообразным.

История русского иночества на Афонской горе тоже составляет особую главу в общей истории русского монашества, ибо его внутреннее и внешнее развитие протекало в иных условиях, чем на Руси. Источники по этой теме оказались столь труднодоступными, что нам пришлось отказаться даже от самого общего очерка об Афоне.

Мы пытались здесь, постоянно опираясь на источники, представить и охарактеризовать важнейшие события в истории монашества, памятуя, что «первый закон истории - ни под каким видом не допускать лжи; затем - ни в коем случае не бояться правды; не допустить ни тени пристрастия, ни тени злобы» (Цицерон. Об ораторе. 2. С. 15).

2. Библиографический обзор

При изучении истории русского монашества с самого начала обнаруживаются два обстоятельства: во–первых, скудость источников, причем материал распределен по периодам весьма неравномерно, и, во–вторых, рассеянность документов по разным собраниям и отдельным публикациям. Всякий, кто принимается за историю русского монашества, должен учитывать оба эти обстоятельства. У нас нет почти ни одного собрания материалов, специально подобранного по определенному вопросу. В церковно–исторической литературе, несмотря на ее сравнительно обширный объем, различные эпохи и процессы освещены неравномерно. По эпохе до начала XVIII в. приходилось в основном использовать не специальную церковно–историческую литературу, а например, работы по вопросам государственно–политической и экономической истории или по истории древнерусской литературы.

Назовем важнейшие из использованных нами источников. На первом месте стоит «Полное собрание русских летописей» (ПСРЛ), создание которых было в основном делом монахов. Важнейшие государственные акты и официальные документы по высшему церковному управлению, по делам епархиального управления, по монастырскому укладу содержатся почти исключительно в собраниях документов по политической истории России (ААЭ, АИ, ДАИ, АМГ, СГГД, СГКЭ и др.[*]). Эти летописи и акты дают материал лишь до конца XVII столетия, причем летописи - до середины XVI столетия, а акты и документы - начиная с XIV в. По московскому периоду различные материалы находятся в «Русской исторической библиотеке» (РИБ), где в отдельных томах собраны документы и другой исторический материал специально по русской церковной истории; менее надежно собрание, известное под названием «Древняя российская вивлиофика» (ДРВ) (1773–1775, 2–е дополненное изд. 1788–1791): не все помещенные здесь документы и сочинения подвергнуты проверке и сличению, как это принято делать при научном издании документов; и все–таки это собрание представляет большую ценность, ибо в нем находятся документы, рукописные подлинники которых впоследствии были утрачены. Много важных документов и исследований по истории монашества опубликовано в журнале «Чтения в Обществе истории и древностей российских» (Чтения), в том числе в отделе «Смесь». В качестве справочника может служить старая работа К. Бестужева–Рюмина «Источники и литература по русской истории от древности до 1825 г.», опубликованная как введение в его «Историю России» (Митава, 1877). В качестве дополнительного материала можно рекомендовать «Введение» в «Лекции по русской истории» С. Ф. Платонова. В области церковной истории большую ценность представляет труд Н. Н. Глубоковского «Русская историческая наука в ее историческом развитии и современном состоянии» (1928). Настоятельно рекомендуется также книга Эмилиуса Хермана «De fontibus juris ecclesiastici Russorum. Commentarius historico–canonicus» (1936) [«Об источниках русского церковного права. Историко–канонический комментарий»], которая представляет собой незаменимое пособие как по русскому церковному праву, так и по общей истории Русской Церкви. Автор приводит перечень важнейших собраний источников и документов и соответствующей научной литературы, кроме того, он предлагает подробные пояснения по истории возникновения тех или иных документов, кодексов и других канонических материалов и дает им оценку. Исследование Хермана представляет собой сразу и ценнейший справочник, и краткий курс истории канонического права Русской Церкви.

Среди источников по XVIII столетию на первом месте стоит «Полное собрание законов Российской империи» (ПСЗ, 2 ПСЗ и 3 ПСЗ), в котором помещены почти все указы российских императоров, касающиеся Русской Церкви. Первые три тома содержат материал по XVII в., например, в 1–м томе воспроизводится «Уложение 1649 г.». «Духовный регламент» Петра Великого находится в 6–м томе, № 3718. ПСЗ охватывает эпоху от 1649 до 1825 г. (45 т.), 2 ПСЗ - эпоху от 1825 до 1881 г. (55 т.), и 3 ПСЗ - от марта 1881 г. до 1913 г. (33 т.). Даже после кодификации русского права в виде «Свода законов Российской империи» (15 т., изд. 1832, 1842 и 1857 гг.; для истории Церкви особенно важны т. 1, ч. 1, § 40–43, а также т. 11/13, 14) и «Свода» 1906 г. указы императоров сохраняли законодательную силу. Еще следует упомянуть «Полное собрание постановлений и распоряжений по Ведомству православного исповедания» (ПСПиР) и «Описание документов и дел Святейшего Правительствующего Синода» (ОДДС) (ср.: Herman. S. 87). Оба эти собрания содержат обширный материал по истории монашества и монастырей. В ОДДС часто приводятся подробные выдержки из постановлений и распоряжений Святейшего Синода.

По XIX в. можно назвать еще одно большое собрание, в котором в основном помещен материал по внешней истории монашества (статистические сведения, даты основания некоторых монастырей, распоряжения Святейшего Синода и др.) - «Всеподданнейшие отчеты обер–прокурора Святейшего Синода» (Отчеты) за 1836–1914 гг.

Много сведений можно почерпнуть из «Истории российской иерархии» (ИРИ) (6 т. в 7 кн., М., 1807–1815) , в основном составленной митрополитом Евгением (Болховитиновым, † 1837), хотя ее часто приписывают епи–скопу Амвросию (Орнатскому, † 1827), который написал лишь часть текста. Для истории монашества особенно важны тома 2, 3–6. Труд этот, однако, не свободен от ошибок, что приходится учитывать при использовании его материалов.

Таковы важнейшие собрания источников как по общей истории Русской Церкви, так и по истории монашества. На другие источники и на соответствующую литературу ссылки даются в примечаниях. Пока еще, к сожалению, нет подробного обзора источников; надеемся в будущем составить такой обзор, он будет небесполезен для исследователей и студентов.

И еще несколько замечаний о литературе по истории русского монашества. Хотя объем ее сравнительно велик, в целом она все–таки не может удовлетворить специалиста. Она весьма неравномерно распределена по периодам и неравноценна в научном отношении. В особенности это касается так называемых «историй» и «описаний» монастырей - нам известно около ста сочинений этого жанра. Большей частью эти описания составлялись как благочестивое чтение для народа, приводимые в них даты и другие сведения всегда приходится перепроверять; это относится, например, к описаниям вологодских монастырей (см.: ИРИ. 3). Наиболее серьезные из них мы приводим в нашей библиографии. Чисто научную ценность представляют труды Н. Никольского, А. Доброклонского, архим. Досифея (отчасти), А. В. Горского, Серебрянского. Особого упоминания заслуживает трехтомный труд Зверинского, который совершенно незаменим для историка монастырской колонизации.

По истории монастырских владений можно использовать работы, посвященные социальной и экономической истории России, например, Рожкова, Готье, Дьяконова и других, а также работу В. Милютина, вышедшую в 1859 и в 1861 гг. и не устаревшую до наших дней. Много материала по истории монастырских владений дают «писцовые» и «переписные» книги.

Что касается истории монастырского быта, воззрений, характерных для монахов той или иной эпохи, то тут больше написано не историками Церкви, а историками литературы, - мы имеем в виду работы Порфирьева (по киевскому периоду), Петухова, Сперанского, посвященные общей истории древнерусской литературы. Специальные монографии приводятся в соответствующих местах в библиографии и примечаниях. В качестве справочников до сих пор используются труды митрополита Евгения (Болховитинова) и архиепископа Филарета (Гумилевского), а также упомянутая ранее книга Н. Глубоковского, правда, скорее как научное исследование, чем как источниковедческий труд. В области картографии монастырской колонизации и границ епархий до сих пор, можно сказать, не сделано практически ничего, хотя вопросы эти весьма важны; кое–что можно, однако, найти в работе Покровского.

Историография по XIX в., особенно по его 2–й половине, очень фрагментарна.

В качестве справочного пособия (персоналии и тематические статьи) определенное значение имеет незаконченное издание «Православной энциклопедии» (ПБЭ), хотя статьи в ней неравноценны в научном отношении. Следует также упомянуть «Русский биографический словарь» (РБС), который, например, при изучении XVIII и XIX вв. очень ценен как своей богатой библиографией, так и своим содержанием; выходил он не в алфавитном порядке, и некоторые буквы отсутствуют либо полностью («М» и др.), либо частично. При ссылке на это издание приходится указывать первое и последнее имя, включенное в том, и соответствующую страницу.

Все сказанное здесь - лишь краткий источниковедческий и библиографический экскурс; сделан он, с одной стороны, чтобы помочь читателю, с другой - чтобы показать, как трудно собрать материал по некоторым вопросам. В перечне источников и научной литературы приводятся, разумеется, лишь важнейшие издания, дополнительные сведения со ссылками на специальную литературу даны в примечаниях.